Лексическое и грамматическое значение предлогов при обозначении предложно-падежных (локативных) отношений
Описанию локативных отношений в русском языке посвящено много работ, отражающих современное состояние языка.
По мнению Л.Н. Засориной, система локативных предлогов приводит к пониманию пространственного отношения как процесса. Семантическая функция каждого элемента системы - это многоступенчатое вычленение пространственных признаков объекта.
Е.В. Клобуков считает, что целесообразно разграничивать следующие виды пространственных (локализационных) значений: а) статическая локализация: на столе; около дома и пр.; б) динамическая локализация: в комнату, по улицам и пр.
В.Т. Гак включает пространственные и временные конкретизаторы в структуру ситуации: «Ситуация образуется в результате координации материальных объектов и их состояний. Существует две общие формы такой координации: пространство и время». Поэтому пространственные и временные обстоятельственные значения можно условно определить как денотативно-обстоятельственные.
Наиболее подробно система субстантивных синтаксем пространственной семантики описана в работах М.В. Всеволодовой, Е.Ю. Владимирского. Данными авторами лексико-семантическая категория места рассматривается в единстве содержания (семантики) и формальных средств выражения содержания - беспредложных и предложных форм имени существительного. Пространственные отношения в общем виде есть соположение в пространстве какого-либо предмета, действия (события), признака и некоторого пространственного ориентира - локума. Локум - это пространство или предмет, относительно которого определяется местонахождение предмета (действия, признака) и характер их взаимоотношений. В лексико-синтаксической категории носителями значений являются не слова как лексемы, а синтаксические формы слов (с предлогами или без предлога).
Е.С. Скобликова подчеркивает, что именно формы слова (в лесу - в лес - по лесу - из леса - около леса и т.д.) передают грамматически дифференцированное выражение различных смысловых отношений, составляющих систему пространственных отношений, свойственную русскому языку. В реализации значений участвуют определенные лексические пласты, прежде всего слова с предметным значением - имена (нарицательные и собственные) разного рода пространственных объектов.
Н.Д. Арутюнова определяет лексико-синтаксическую категорию места как описание семантики отношений в виде системы значений, свойственной русскому языку, функционирования именных локативных групп в речи: места именной группы в локативной конструкции; закономерностей употребления именных групп, связанных как с выражаемым отношением, так и с условиями дополнительной дистрибуции, в том числе и с особенностями структурно семантической организации предложения.
Т.П. Ломтев выявляет члены локативной оппозиции по определенному основанию, по отношению к которому выделялись семантические дифференциальные признаки членов оппозиции - семы. Под семой он понимает минимальный, элементарный семантический компонент, не членимый далее, но характеризующийся определенным рангом в данной системе значений и в соответствии со своим рангом способный либо осложняться семой более низкого ранга, либо осложнять собой сему более высокого ранга, либо то и другое вместе.
Т.Н. Маляр, О.Н. Селиверстова дополнили имеющиеся в лингвистике понятия, необходимые для описания семантики пространственных предлогов и наречий на материале русского и английского языка. Пространственно-дистанционные и дистанционные отношения описываются в этих языках с помощью одного и того же набора понятий. В русском языке различия отражены в градациях описания «дальних» пространств, в английском языке в типах членения, связанных с понятиями рядности, порядка следования объектов.
Выявляются случаи, как взаимозаменяемости синонимичных форм, так и их вариативности (невозможности взаимозамены при тождественности значения). «В кругу употребления предлогов, выражающих пространственные отношения, широко развита синтаксическая синонимика, - писал В.В. Виноградов. - Она у нас почти совсем не изучена».
Указания на синонимику пространственных предлогов содержатся в работах А.П. Боярова 1955, А.Л. Шумилиной, 1961, Д.В. Уткина 1966, Б.И. Блажева 1975, Л.Н. Засориной 1977, М.В. Всеволодовой, Е.Ю. Владимирского 1982, Т.Н. Медведевой 1999, Г.А. Шигановой 2001 и др. Без анализа синонимичности и вариативности локативных групп рассмотрение системы значений было бы невозможно, потому что она построена на анализе оппозиций, т.е. значений антонимических, и представляет собой систему антонимов. Значения выводятся на основе разделения анализируемою множества форм на подмножества.
По мнению М.В. Всеволодовой, Е.Ю. Владимирского, в первом ранге разбиения всех имеющихся в русском языке именных локативных групп существенным оказывается отношение локализуемого предмета к локуму на основании пребывания в какой-либо момент времени в его пределах. Если предмет в какой-то момент времени есть, был или будет в пределах локума, налицо сема сопространственности: в лесу, из леса, через лес, по лесу. Если предмет не находится, не находился и не будет находиться в пределах локума, то налицо отношение несопростржтвениости около леса, у леса, от леса, мимо леса и т.д.
Следующей общей для всей системы авторы называют оппозицию по отношению к степени заполненности пространства предметом (действием, признаком), в котором выявляются семы незаполненности / заполненности пространства: прошел по лесу-прошел через лес и т.д. Сема заполненности пространства строго реализуется в рамках сопространственности, но значительно менее последовательно - в рамках несопространственности. Третьей пропорциональной оппозицией в анализируемой системе является оппозиция по основанию «характер отношений предмета к локуму». По этому основанию выявляются семы статичности / динамичности. Сема статичности предполагает неизменное по отношению к локуму пространственное расположение предмета, что находит выражение в отношениях место нахождения, а сема динамичности предполагает изменение сорасположения предмета и локума (удаление, приближение, прохождение), ср.: стоять на улице - выйти на улицу / вернуться с улицы. На такие случаи указывал М.В. Ломоносов, объединяя их в одну семантическую группу.
Л.Н. Засорина среди сем локативности выделяет семы контактности/неконтактности. Контактность предполагает расположение предмета на одной из поверхностей локума (на столе, на полу), контактность планируется при семе заполненности (от/до самого города), при семе незаполненности на уровне контекста (прислониться к стене).
Б А Серебренников отмечает, что данная система значений, отражая объективный характер пространственных отношений, вместе с тем является специфически русской. «Ни одна грамматика не выражает всех возможных деталей взаимоотношений между предметами материального мира. Язык может выражать результаты познания человеком окружающего мира всей совокупностью своих средств. Поэтому логическое мышление и общая совокупность средств языка являются всеобъемлющими, грамматика же всегда избирательна».
Предлоги выражают разнообразнейшие отношения и связи, существующие в реальной действительности. «В семантической системе предлогов открывается сложная область отвлеченных отношений, выражающих общественное понимание самых разнообразных связей между предметами, признаками, состояниями и действиями» (В.В. Виноградов).
В современной лингвистической литературе указывается, что для выражения пространственных отношений с другими словами могут быть использованы нужные предлоги и определенные падежные формы. В русском языке пространственнью отношения выражаются с помощью предлогов в, из, из-за, к, на, над, из-под, по-над, по-за, до, у, перед, через, вокруг, мимо, между, около, поперек, подле, возле, близ, вдоль, вне, внутри, поверх, позади, впереди, посреди, сквозь, среди, против, напротив и т.д.
Синтаксические значения направления выражаются предложно-падежными и падежными формами в сочетании с глаголами движения, полагает Ю.М. Гордеев. Направительные распространители автор делит на три группы по признакам исходной точки, пути и конечной точки. Эти обобщенные значения (исходное, путевое, конечное) разными предлогами передаются по разному.
Выявленная еще A.M. Пешковским, «грамматическая пропорция с : из = на : в» обобщает различия, раскрывает между предлогами отношения места (местная оппозиция),
Ю.М. Гордеев подчеркивает, что 1) местная оппозиция тоже трехчлена, 2) обе оппозиции пересекаются, образуя стройную целостность и 3) каждому предлогу свойственны два семантических признака - «направительный» и «местный». В местной оппозиции предлоги из, через, в характеризуются признаком «внутренности»; предлоги с, по, на - признаком «касательности» и предлоги от, мимо, к - признаком близости от ориентира и т.д. Каждый элемент системы обладает одним из направительных признаков: исходная точка, путь, конечная точка.
Т.Г. Рамзаева писала, что именно при обозначении пространственных отношений проявляется лексическое значение предлога. Например, предлог в вместе с предложным падежом имени существительного обозначает место, в пределах которого, внутри которого совершается действие; предлог на с тем же падежом обозначает предмет, на поверхности которого происходит действие. Предлог за с творительным падежом существительного обозначает предмет, за которым происходит действие, с предлогом под- предмет, ниже которого или внизу которого совершается действие, и т.д.
А.Г. Зикеев при разработке практической грамматики русского языка для коррекционных образовательных учреждений рассматривал многозначность значений пространственных предлогов. Например, предлог по придает словосочетаниям с ним различные оценки: обозначать место, пространство, на поверхности которого происходит действие: «плывет по морю» (значение 1), пространство, в пределах которого совершается действие: «идет по улице» (значение 2), направление действия: «собака идет по следу» (значение 3).
З.Д. Попова выделяет метонимическое пространственное значение при употреблении одушевленного существительного в разных контекстных условиях. Предлог у + родительный падеж одушевленного существительного при глаголах пребывания метонимически называет дом, учреждение, территорию, где находится обозначенное лицо. Происходит перенос значения с наименования человека на место его пребывания.
Существуют две точки зрения на вопрос о взаимоотношении лексического и грамматического значений в предлоге. Согласно одной из них, большинство предлогов не лишено лексического значения, то есть они имеют и лексическое, и грамматическое значение, и степень проявления лексического значения у разных предлогов различна. Такой взгляд на предлог высказывается в трудах В.В. Виноградова, А.Н. Гвоздева, В.И. Жирмунского, В.И. Колухова, Л.И. Смирнитского.
Противоположная точка зрения заключается в признании у предлогов только формального грамматического значения и в отрицании реального, лексического (А.А. Потебня, А.А. Шахматов, А.М. Пешковский и др. лингвисты).
Еще в 30-60 годы XIX века в лингвистической литературе устанавливается логико-грамматический подход к фактам языка, на первое место при раскрытии сущности предлогов исследователи выдвигают лексическое значение предлогов, указывая и на их синтаксическую роль. Такой подход имеет место в грамматиках Н.И. Греча, А.Х. Востокова, Ф.И. Буслаева.
Так, Н.И. Греч пишет: «Предлог есть частица речи, служащая к выражению взаимных отношений между предметами и качествами их; например, дом на площади, ходить по саду и пр.»
Предлоги А.Х. Востоков делит на три группы:
1) Движительные, показывающие, откуда идет или где начинается что-либо;
2) Установительные, показывающие место, куда идет или где оканчивается что-либо.
3) Местительные, показывающие место, где происходит или где начинается что-либо.
А.Х. Востоков подробно раскрывает, каким частям речи «помогает» предлог и что обозначает управляющее слово. Например: «От» - служит в помощь глаголам, сложным с предлогом «от», к означению удаления, отстранения; например: отойти, отодвинуть от чего-то». Ит.д.
А.Х. Востоков дифференцирует синтаксические функции предлогов: они могут быть обусловлены их лексическим значением, с другой стороны, предлоги могут выступать в предложении как формальные средства выражения управления, как помощники управляющих слов.
Ф.И. Буслаев, подобно А.Х. Востокову, также различает собственное и переносное значение предлогов, делит предлоги с собственным значением на три группы. Он предлагает отличать в предлогах их знамение от направления, которое дается им глаголами. «Так, например, - пишет Буслаев, - предлог «в» имеет значение внутреннего предмета; но с глаголом, означающим движение, этот предлог показывает движение во внутренность: идти в город...».
Таким образом, в трудах представителей логико-грамматического направления имеется обширный языковой материал о лексическом значении предлогов, сделана попытка установить взаимоотношение их лексического и грамматического значения.
В науке о языке существует и другая точка зрения: предлоги полностью утратили свое лексическое значение и имеют чисто формальное значение. Такое мнение о предлоге высказал впервые А.А. Потебня, рассматривая предлоги как связки объекта, выполняющие в языке формальную функцию. Он исторически объясняет необходимость появления в языке слов, которые были бы свободны от вещественного содержания и превратились в выражения отношений.
Ф.Ф. Фортунатов и A.M. Пешковский также отмечают чисто грамматическое значение предлогов. Ф.Ф. Фортунатов, называя предлоги соединительными словами, особо подчеркивает их синтаксическую функцию. Предлоги выражают отношение одних «предметов мысли, обозначенных полными словами, к другим предметам мысли в предложении». A.M. Пешковский приравнивает предлоги к аффиксам существительных, отмечая, что предлоги соответствуют по значению флексиям существительных и имеют одно формальное значение и не имеют лексического.
О несамостоятельности предлогов в языке, присущей существительным, прилагательным, глаголам, писали А.А. Шахматов, В.В. Виноградов и др. Предлоги, по их мнению, ничего не называют, никаких понятий и представлений не обозначают.
«Их лексические значения тождественны с грамматическими» (В.В. Виноградов). «На место падежной формы является сочетание падежной формы с предлогом, причем это сочетание, благодаря вносимому в него предлогом значению, развивает, дополняет, усиливает то значение, которое принадлежало самой падежной форме» (А.А. Шахматов).
Таковы в общих чертах две точки зрения относительно грамматического и лексического значения предлогов в специальных исследованиях лингвистов, которые легли в основу современной теории языкознания.
Взгляд на предлог как на слово, служащее для связи слов в предложении, но в то же время, не утратившее и свое лексическое знамение, высказывается многими лингвистами (П.А. Лекант, Н.Г. Гольцова, В.П. Жуков 1988, Л.Л. Касаткин, Е.В. Клобуков, А.П. Крысин 2001 и др.). При этом в качестве главного, существенного признака предлогов выделяется их синтаксическая функция в речи.
Степень проявления лексического значения у разных предлогов различна. Если значение непервообразных предлогов всегда, так или иначе, соотнесены с лексическим значением тех знаменательных слов, с которыми эти предлоги связаны, то первообразные предлоги уже не связаны в сознании носителей языка с какими-либо знаменательными словами, и наличие у них самостоятельного значения неочевидно.
У исследователей современного русского языка нет единогласия относительно лексического значения первообразных предлогов.
Анализ специфики лексического значения предложно-падежных сочетаний привел Е. Куриловича к выводу о нерасчлененности подобных комплексов на морфологическом уровне, что позволило ему квалифицировать предлог как субморфему сложной морфемы, включающей предлог и падежную флексию, и высказать точку зрения о том, что предлог управляет, или, точнее, имплицирует только падежное окончание как таковое, а не падежную форму.
Однако большинство ученых (В.В. Виноградов, Р.И. Аванесов, Т.П. Ломтев, Ю.И. Леденев, Т.Н. Медведева и др.) признают наличие у предлогов лексического значения.
Р.И. Аванесов называет предложно-падежные формы промежуточными образованиями между словосочетаниями и грамматическими формами слов. Эта промежуточность объясняется характером предлогов как грамматического разряда: они имеют формально-грамматические функции и обладают определенным лексическим значением. Первое сближает их с формальными элементами слов, а второе - со знаменательными словами.
«Так как предлоги обозначают объективно существующие отношения, они характеризуются и предметной отнесенностью, определенной, хотя и специфической номинативной функцией» (Ю.И. Леденев). Это значение и можно назвать лексическим значением предлога.
По мнению Т.Н. Медведевой, доказательством наличия у предлогов лексического значения считается их способность вступать в системные отношения, характерные для знаменательных слов (синонимичные, антонимичные и т.п.).
Исследователями высказывалась мысль, что лексические значения предлогов характеризуется различной степенью самостоятельности. Лексическим значением предлога как отдельно взятого слова является значение того или иного отношения, которое может быть или абстрактным, широким, или конкретным и определенным, узким. В любом случае предлог имеет лексическое значение, различна лишь степень его абстрактности.
Самостоятельным лексическим значением предлога признается значение, реализуемое без участия подчиняющего слова, а несамостоятельным - значение, для реализации которого необходимо участие подчиняющего по отношению к предлогу слова. Дистрибутивный минимум предлога с самостоятельным значением - зависимая от него падежная форма, дистрибутивный минимум предлога с несамостоятельным значением - наличие зависимой падежной формы и управляющего предлогом слова.
Таким образом, в лингвистической литературе различаются случаи, когда первообразные предлоги обозначают отвлеченное, чисто грамматическое отношение, и случаи, когда предлоги в словосочетании и предложении не утрачивают своего лексического значения, то есть имеют и грамматическое, и лексическое значение.
«Предлог - это служебная часть речи, используемая как средство синтаксического подчинения существительных (а также местоимений) другими словами в предложении и словосочетании. Выражая идею отношения, предлоги по своему грамматическому значению сопоставимы с падежными окончаниями, поэтому выступают вместе с ними в едином функциональном комплексе, образуя целостную по значению предложно-падежную конструкцию» (Л.Л. Касаткин, Е.В. Клобуков, А.П. Крысин, 2001).
По мнению Л.В. Щербы, падежное и предложное управление представляют собой чрезвычайно сложное явление. «В русском языке предлоги в большей своей части еще не утратили лексическую отдельность и еще не стали простыми падежными префиксами, совсем лишенными способности непосредственно выражать обстоятельственные значения». Вместе с тем, «собственное значение предлога не может проявиться вне связи с падежной формой какого-нибудь названия лица или предмета».
Формальным признаком предлога в русском языке является управление падежом.
В.В. Виноградов подчеркивает способность предлога управлять самостоятельно: «соответствующие формы косвенных падежей с предлогом зависят не столько от глаголов, которые ими не управляют, сколько от самих предлогов конкретно-пространственного значения».
Лексические значения первообразных предлогов зависят от значений соединяемых ими полнозначных слов - имени и глагола Собственное значение предлогов не может проявиться вне связи с падежной формой какого-нибудь названия лица или предмета. Предлог обладает значением не сам по себе, а только вместе с семантикой падежной формы имени, т.е. во всей совокупности компонентов синтаксической формы: «...соединением предлога с падежной формой образуется новая особая и целостная смысловая единица».
Эта единица в работах Г.Л. Золотовой получила название синтаксемы. Синтаксема - это «минимальная, далее неделимая семантико-синтаксическая единица русского языка, выступающая одновременно как носитель элементарного смысла и как конструктивный компонент более сложных синтаксических построений». На уровне синтаксемы осуществляется взаимодействие формы и содержания в синтаксисе. Падежная флексия (или сочетание предлог+флексия) позволяет ограничить одну синтаксему от другой.
А.В. Бондарко также проводит мысль о важности изучения падежных значений в их тесной связи с формальными, смысловыми и коммуникативными свойствами окружения падежной формы. Описание семантической парадигматики падежных форм представляет собой один из разделов функциональной грамматики русского языка в направлении от средства (формы) к функции (значению).
Предлогами выражаются те же основные виды отношений, что и косвенными падежами существительных, но по сравнению с косвенными падежами предлоги способны выражать эти отношения более определенно и дифференцированно (В.Н. Белоусов, И.И. Ковтунова, П.Н. Кручинина, 1989).
Г.А. Шиганова называет предложно-падежные конструкции фразеологизмами релятивной семантики с компонентным, морфологическим и синтаксическим варьированием. Варьироваться может как знаменательный, так и служебный компонент. Синонимические связи релятивных единиц так же закономерны, как и такие же связи других частей речи, потому что предлоги тоже являются значимыми единицами языка. В основе способности предлогов объединяться в синонимические ряды лежат сходные закономерности: наличие лексического или фразеологического значения, одинаковое семантико-синтаксическое окружение, способность разных предлогов выражать одинаковые падежные значения, свойство быть однозначными и многозначными.
«Предложно-падежные конструкции (формы), как считает Е.В. Клобуков, представляют собой особые единицы падежной системы, обладающие семантикой, в большинстве случаев не соотносимой с семантикой соответствующих беспредложных падежей».
Н.Ю. Шведова констатирует, что при систематическом описании грамматического строя падеж и предлог оказывается дважды объектом рассмотрения: как категория морфологии и как одно из средств формирования словосочетания и предложения. В предложении разделяется и противопоставляется их формальная и семантическая сторона.
П.А. Лекант, К.Г. Гольцова, В.П. Жуков называют предложно-падежные формы неморфологическими определениями многообразными по значению, более сложными для анализа: соотношение семантики и формы определяемого и определения дополняются значением предлога. Среди этих форм указывается ряд продуктивных: различные предложно-падежные пространственные словоформы, выражающие характеристику предмета по местоположению, по истоку и направлению движения предмета
Ввиду связанности значения падежа с лексическими значениями управляющего и управляемого слова, A.M. Пешковский сформулировал следующий «методологический принцип: «не смешивать с падежными значениями лексические значения управляемого и управляющего слова, не стремиться к дроблению значений - которому нет предела».
Исследователи подчеркивают значимость формирования мыслительных процессов для овладения локативными отношениями в грамматическом строе языка (А.Н. Гвоздев 1949, М.П. Феофанов 1958, Д.И. Слобин 1984, Г.Е. Крейдлин 1987, А.А. Залевская 2000, И.А. Зимняя 2001, P.M. Фрумкина 2001, и др.)
В исследованиях Д.И. Слобина порядок усвоения локативных грамматических средств определяется их семантикой (доступностью для понимания) и структурной прозрачностью. В первую очередь усваиваются регулярные немногозначные грамматические средства. Эти данные получены при анализе речевого развития детей, говорящих на сорока языках и согласуются с результатами исследований А.Н. Гвоздева по русскому языку.
Поданным Паризи, Антинуччи, овладение локативными формами основано на развитии пространственных понятий от простейших топологических, выражаемых предлогами типа «в» и «на» к локативным формам, обозначающим понятия трехмерного или эвклидова пространства («впереди», «под», «около») и к формам, передающим более сложные пространственные понятия («вдоль и «через»).
М.П. Феофанов отмечает, что простые предлоги отражают конкретные реальные отношения, прежде всего, пространственные и временные отношения, в которых выражается наибольшее богатство значений и смысловых оттенков.
При развитии речи ребенка локативные отношения выражаются сначала комбинациями «существительное + существительное» (кастрюля плита). На следующем этапе появляются первые флексии, и ребенок начинает выражать в речи различия между местом и направлением, используя различия в значении между предложным падежом, с одной стороны, и дательным и винительным, с другой. На этом этапе ребенок одними флексиями выражает локативные значения «в» (места и направления), «на» (места и направления) и «к», не употребляя предлогов. Появившиеся предлоги выражают те же функции, что и беспредложные высказывания.
Г.Е. Крейдлин считает, что в служебном слове заключены логико-семантические операции, которые нельзя классифицировать ни как собственно синтаксические, ни как поверхностно или глубинно-семантические. По мнению автора, назначение предлогов сводится к выявлению и осмыслению определенных компонентов контекста.
На ведущую роль смысла в усвоении языка указывал и Л. В. Щерба. Основой усвоения грамматики является когнитивная деятельность ребенка, а основой усвоения той или иной грамматической категории - когнитивное значение.
В речи ребенка пространственные предлоги в период с 2,3 до 3,4 появляются примерно в следующей последовательности (по А.Н. Гвоздеву): на, у, в, из, от, за, под. В онтогенезе речи ребенок использует предлоги для выражения освоенных локативных отношений, а затем и для выражения других отношений. Здесь очевиден путь от менее абстрактных, конкретных форм к более абстрактным.
Исследования в области лингвистики, психологии, психолингвистики рассматривают предложно-падежные формы как единую систему отношений, служащую целям коммуникации (Т.В. Ахутина, Г.М. Бурденюк, В.В. Виноградов, Л.С. Выготский, В.М. Григоревский, А.Г. Залевская, Е.В. Клобуков, А.А. Леонтьев, А.Р. Лурия, Н.В. Уфимцева, А.М. Шахнарович, и др.).
Морфологические и синтаксические функции предлога и падежной формы обозначают связь между уровнями языка, что является неотъемлемой частью коммуникационного анализа предложения и текста.
Е.В. Клобуков не только относит формы с предлогами к единой функциональной парадигме, но и указывает, что предлог должен быть причислен к числу показателей с определенной степенью достоверности диагностирующих падежную форму. Мена предлогов и флексии ведет к изменению падежной формы. В работе проводится мысль о важности изучения предложно-падежных значений в их тесной связи с формальными, смысловыми и коммуникативными свойствами окружения предложно-падежной формы.
По данным А.А. Леонтьева, падежные формы входят в два пересекающихся ряда абстракций. Каждый из этих рядов гомогенен, т.е. существует некоторый общий для всех форм этого ряда грамматический признак и цепь модификаций этого признака в каждой конкретной форме и т.д. Предлоги А.А. Леонтьев называет функциональными словами, которые не вызывают парадигматических ассоциаций, а только синтагматические.
По мнению АР. Лурия, предложение, содержащее систему отношений или коммуникацию отношения, может использовать различные грамматические средства. Первым средством передачи коммуникации отношений в русском языке являются флексии, т.е. падежные формы, вторым средством - использование специальных служебных слов - предлогов и союзов, которые существуют в языке для выражения пространственных или временных отношений между двумя предметами.
Проанализировав смысловые отношения между русскими падежами с психолингвистической точкой зрения, Н.В. Уфимцева приходит к выводу: «Именительный падеж, по данным усвоения языка, нормы и патологии, является доминирующей падежной формой: с нега начинается усвоение падежей, он наиболее устойчив к различным искажениям, он выступает заменой любого косвенного падежа, а при распаде падежной парадигмы (при рассмотренных формах афазии) является единственной употребляемой формой существительного».
Г.М. Бурденюк, В.М. Григоревский обнаружили, что при овладении пространственными предлогами реализуются следующие типы интерференции, которые почти невозможно изучать путем сопоставительного анализа языков. Матричный метод позволил выделить четыре типа интерференции: одностороннюю, мультиодностороннюю, двустороннюю и циклическую («карусель»).
Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, И.А. Зимняя и др. выделяют в структуре речевой деятельности ее составляющие: мотив, замысел, этап построения внутренней программы, исполнительская, ориентировочная часть, блок контроля. Исследователи полагают, что в речевой деятельности есть два уровня: глубинных семантико-синтаксических структур и поверхностных языковых структур. Речемыслительный процесс разворачивается поначалу в плане внутренней речи в зрительных и сенсомоторных кодах и лишь, затем переводится в единицы и структуры речи внешней (Н.И. Жинкин). Ориентировочная часть речевой деятельности направлена на собеседника, его понимание и поведение, на содержание и форму воспринимаемой речи. Блок контроля сличает порождение речи с замыслом и с имеющимися в психике эталонами правильных единиц и конструкций. Грамматическое структурирование высказывания происходит на этапе внутреннего программирования и развертывания программы сначала на уровне глубинных семантико-синтаксических структур, потом на уровне исполнительского звена и затем в блоке контроля, сличения замысла и исполнения, исполнения и эталонов.
Т.В. Ахутина констатировала три уровня и соответственно три операции программирования речи: внутреннее (смысловое) программирование, грамматическое структурирование и моторную кинетическую организацию высказывания. Этим операциям соответствуют операции выбора: выбор семантических единиц (смысловой синтаксис), грамматических форм (грамматическое структурирование) и звуков. «Дефект грамматического структурирования, - указывает Т.В. Ахутина, - влечет за собой отсутствие или обеднение репертуара синтаксических структур, пропуск или сдвиг к концу предложения глагола, ослабление его структурных функций, ошибки в использовании грамматических форм слова, пропуск служебных слов, трудности в осознании грамматических явлений».
Ж.М. Глозман и Л.С. Цветкова в процесс грамматического структурирования включают: нахождение грамматической конструкции; определение места элемента (выбранного по значению слова) в синтаксической структуре и наделение его грамматическими характеристиками; выполнение роли, определяемой грамматической формой первого (или ключевого) слова, в словосочетании или предложении. Наделение слова (лексемы) грамматическими характеристиками предполагает выбор нужной словоформы из ряда грамматических форм слова.
Первое звено предполагает сохранность набора синтаксических структур; второе - опирается на сохранность формальных (грамматических) значений слова; третье - может нарушаться или по причине трудностей запоминания обязательств, или из-за нарушения норм выражения связи между словами.
По мнению Л.Н. Засориной, процесс локативных конструкций развертывается как преобразование нелинейных предикатных структур в линейно упорядоченную цепочку слов. Четырем блокам модели соответствуют категории описательного синтаксиса: предикатным квантам преддискурсивного периода - двучленные определительные синтагмы, структурам конструкционного блока - простые, безглагольные нераспространенные и глагольные, слабо распространенные предложения, структурам блока совмещения - простые распространенные предложения и предложения с однородными членами, в коммуникативно-текстовом блоке синтезируются много сказуемые, сложные и осложненные предложения.
АА. Залевская упоминает о том, что овладение и пользование языком требуют принятия множества решений относительно воспринимаемого и используемого обучаемыми языкового материала и совершаемых ими действий (членение потока речи на значимые элементы, идентификации формы, функции, значения и смысла последних при восприятии речи, выборе слов, грамматических конструкций и т.д. при производстве речи).
A.Р. Лурия показывает, что наряду с синтагматическими структурами языка, выражающими коммуникацию событий, существуют и парадигматические структуры языка, которые выражают коммуникацию отношений. «Декодирование парадигматических структур (флексии, предлоги, порядок слов во фразе) может протекать путем трансформаций, устраняющих сложные для понимания компоненты конструкции, за счет использования соответствующих грамматических или семантических средств. Все это, по мнению автора, позволит раскрыть процесс порождения и понимания значения речевых структур, что представляет собой одну из центральных проблем психологии и психолингвистики».
По данным И.Н. Горелова, К.Ф. Седова, объективная реальность с грамматическими значениями находится в непростых отношениях. В речи грамматические формы служат целям передачи информации не меньше, чем значения слов.
А.М. Шахнарович назвал «психологическими орудиями» окончания, служебные слова и порядок слов. Служебные слова (в основном предлоги и союзы) позволяют выразить при помощи языка все многообразие отношений (внешних и внутренних) между объектами действительности (под столом, за столом, над столом).
Таким образом, лексико-синтаксическая категория пространства, выражаемая предлогами, в русском языке обладает определенной системой значений. Семантическая функция каждого элемента системы описана как многоступенчатое вычленение пространственных признаков объекта. Синтаксическая категория локализации имеет разнообразные способы выражения - в виде одиночных локативных предлогов, в виде аффиксальных и корневых, а также посредством их комбинаций. Все уровни языка - семантический, лексический и синтаксический - взаимосвязаны, что должно учитываться при обучении детей локативным конструкциям.