10.10.2011 5988

Судебная проверка законности и обоснованности решений о выдаче лица в Российской Федерации

 

Действующим уголовно-процессуальным законом Российской Федерации предусмотрено три направления деятельности российского суда:

- принятие по делу окончательного решения (статья 29 часть 1 УПК РФ),

- принятие решения в ходе досудебного производства (статья 29 часть 2 УПК РФ),

- рассмотрение жалоб с проверкой законности и обоснованности решений и действий (бездействия) дознавателя, следователя, прокурора (статья 125 УПК РФ).

Судебная проверка законности и обоснованности решения о выдаче (экстрадиции) лица относится к третьему направлению деятельности суда, но вместе с тем, как уже упоминалось выше, вопросы данного вида судебной проверки отдельно регламентированы в статье 463 УПК РФ.

В преддверии регламентации непосредственно процедуры слушания судом жалобы на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, законодатель заостряет внимание на вопросе подсудности, представляя исчерпывающий перечень судов, уполномоченных рассматривать подобную жалобу.

Так, в статье 463 УПК РФ указывается, что жалоба на решение о выдаче может быть подана в верховный суд республики, в краевой суд, в областной суд, в суд города федерального значения, в суд автономной области и в суд автономного округа. Как усматривается из приведенного перечня, законодателем избран суд среднего звена вертикальной системы судов общей юрисдикции Российской Федерации, - «по местонахождению заинтересованного лица или его защитника». Таким образом, районные суды, рассматривающие в соответствии с требованиями части 1 статьи 466 УПК РФ вопрос об избрании лицу, задержанному в порядке международного (межгосударственного) розыска, меру пресечения в виде заключения под стражу, на рассмотрение жалоб, касающихся решения Генерального прокурора Российской Федерации либо его заместителя о выдаче, законодателем уже не уполномочиваются. Компетенция по рассмотрению этих жалоб возлагается на суды более высоких инстанций (в частности, применительно к такому региону, как Санкт-Петербург, этим компетентным органом является Санкт-Петербургский городской суд).

В юридической науке вопрос определения подсудности, применительно к рассмотрению жалоб на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче лиц иностранным государствам для уголовного преследования или исполнения приговора, вызвал дискуссию.

Некоторые ученые высказывают следующее мнение: «С позиции законодателя совершенно нормальной следует считать ситуацию, в силу которой решение Генерального прокурора РФ о выдаче лица может быть признано незаконным или необоснованным судом Субъекта Федерации. Исходя из статуса Генерального прокурора, логичнее выглядела бы процедура обжалования его решения в Верховный Суд Российской Федерации». В развитие идеи, сторонники данной позиции также полагают, что «жалоба в этом случае должна быть направлена в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ. Определение судебной коллегии Верховного Суда могло бы быть обжаловано в кассационном или надзорном порядке». Вместе с тем, с изложенной позицией до конца нельзя согласиться. С одной стороны, если исходить сугубо из положений о субординации, то приведенные выше мнения относительно необходимости рассмотрения жалоб на решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя исключительно Верховным Судом РФ, выглядит действительно логично.

С другой стороны, как представляется, определяя вопрос о подсудности рассматриваемой категории жалоб, законодатель все же руководствовался не статусом Генерального прокурора и его заместителя, а необходимостью соблюдения прав и законных интересов личности.

Число выдаваемых Российской Федерации иностранным государствам лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, которые используют предоставленное им право обжалования решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, в настоящее время не велико, однако прослеживается тенденция его роста, что позволяет делать прогноз о приобретении данным явлением в ближайшие годы массового характера.

Предусматривая подобную тенденцию роста, законодатель учел все возможные неудобства, и даже препятствия, которые могли бы возникнуть при этапировании конвоем заинтересованных лиц и при обеспечении явок их защитников в Верховный Суд Российской Федерации, расположенный в г. Москве, из различных (в т.ч. удаленных) регионов страны, в связи с чем, как представляется, в законе и прописана «золотая середина» - отнесение рассматриваемой категории жалоб к компетенции судов среднего звена. При этом последней инстанцией, совершенно закономерно, остается Верховный Суд Российской Федерации.

В соответствии с требованиями части 4 статьи 463 УПК РФ, суду для проверки законности и обоснованности решения о выдаче лица предоставляется срок в 1 месяц со дня получения данным судом соответствующей жалобы.

Оговаривается, что судебное заседание по рассмотрению жалобы на решение о выдаче проводится в открытой форме, что соответствует традиционному, законодательно закрепленному принципу гласности судебного разбирательства.

Кроме того, как представляется, суд в рамках слушания жалобы должен руководствоваться еще и такими традиционными принципами, как устность и непосредственность.

При этом, как наиболее точно и емко отмечено, «устность достигается тем, что все, что имеется в деле... должно быть на суде оглашено и обсуждено, рассмотрено. Непосредственность же идет дальше и требует, чтобы суд рассматривал и проверял сами доказательства в их первоисточнике, а не пользовался их пересказом, переложением, чтобы между судом и непосредственным источником сведений о фактах не было посредствующих, промежуточных звеньев и т.д.». Часть 4 статьи 463 УПК РФ регламентирует, что слушание жалобы на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче осуществляется судом в составе трех профессиональных судей. Подобное требование коллегиальности лишний раз подчеркивает всю ответственность процедуры и важность значения, уделяемого законодателем выдаче лиц. Как отмечалось И.Я. Фойницким, «...главный интерес судебной деятельности - не быстрота разбирательства, а спокойное, всестороннее и нелицеприятное разрешение дела..., поэтому отрицать пользу совещания, а, следовательно, и коллегиальности невозможно». Далее, как указывается в части 4 статьи 463 УПК РФ, при судебном рассмотрении жалобы на решение Генерального прокурора Российской Федерации либо его заместителе о выдаче лица для осуществления уголовного преследования или исполнения приговора, в деле принимает участие непосредственно это лицо, его защитник (в случае его участия в уголовном деле) и прокурор.

Вероятно, оговаривая подобную полноту состава суда, законодатель тем самым предоставляет гарантию обеспечения всесторонности исследования вопроса, поставленного в жалобе, базирующейся на принципе состязательности сторон и возможности непосредственной реализации лицом права на собственную защиту.

Вместе с тем, формулировка законодателем в части 4 статьи 463 УПК РФ положения относительно участия в слушании жалобы защитника лишь при том условии, если он участвует в уголовном деле, представляется спорной.

Прежде всего, не уточняется, о каком уголовном деле идет речь: если законодатель имеет в виду уголовное дело, расследуемое компетентным органом иностранного государства, в связи с которым у Российской Федерации и запрашивается выдача задержанного лица, то в силу ряда объективных причин, обеспечить явку на территорию РФ иностранного защитника (если он вообще участвовал в данном уголовном деле) будет весьма проблематично, а в большинстве случаев (назначение бесплатного защитника и др.) - практически невозможно.

В этой связи, как наиболее разумное, следовало бы расценить следующее, адресованное законодателю предложение: «За выдаваемым лицом должно быть закреплено право самостоятельно решать вопрос о том, какой адвокат будет отстаивать его интересы - осуществляющий адвокатскую деятельность на территории Российской Федерации или приглашенный из государства гражданства выдаваемого лица». Если же, используя термин «уголовное дело», законодатель подразумевает материал экстрадиционной проверки, проводившейся в рамках российского уголовного судопроизводства по факту задержания лица, числящегося в международном (межгосударственном) розыске, объявленном правоохранительными органами иностранного государства, то и в данном случае, как представляется, само обстоятельство необращения задержанным лицом за оказанием юридической помощи в период проведения экстрадиционной проверки, никоим образом не должно препятствовать возможности получения этим лицом квалифицированной юридической помощи на стадии судебной процедуры обжалования решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче.

Более того, во избежание нарушения права иностранного гражданина (лица без гражданства) на защиту, которое «...является общепризнанным в теории и практике любого уголовного процесса», и последующей отмены вынесенного определения судом вышестоящей инстанции, а также, учитывая достаточно высокий процент вероятности незнания (недостаточного знания) данным иностранным лицом русского языка, полагаю, что суду, рассматривающую жалобу на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, необходимо в каждом конкретном случае разъяснять заинтересованному лицу (заявителю) его право пользоваться помощью защитника. При этом суду, рассматривающему жалобу на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, необходимо также обратить внимание на положения Постановления Президиума Верховного суда Российской Федерации № 8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применений судами Конституции РФ при осуществлении правосудия», в соответствии с которыми отказ лица от защитника не должен быть вынужденным. В одном из комментариев к УПК РФ приведено достаточно важное замечание: «По смыслу ст.ст.48, 426, 428 кроме защитника в судебном рассмотрении жалобы на решение о выдаче несовершеннолетнего принимает участие его законный представитель...». Невзирая на то обстоятельство, что в настоящее время сведения о наличии подобной судебной практики в российском уголовном судопроизводстве отсутствуют, теоретически выдача лица, не достигшего совершеннолетия, которое, в соответствии с Уголовным кодексом РФ может быть субъектом преступления (в зависимости от категории - с 14 либо с 16 лет), возможна.

В статье 463 УПК РФ также установлен регламент судебного заседания, дана его краткая схема.

Как представляется, с учетом самой новизны института судебного обжалования решения Генерального прокурора РФ или его заместителя о выдаче лица для привлечения к уголовной ответственности или исполнения приговора, а также с учетом особенной сути самого обжалуемого решения, законодатель, посвящая вопросам выдачи лица целую главу Уголовно-процессуального кодекса РФ, последовательно не стал ограничиваться и ссылкой на необходимость применения судом положений статьи 125 УПК РФ, регламентирующей судебный порядок рассмотрения всех поступающих жалоб, а специально ввел отдельную процедуру судебного заседания для рассмотрения жалоб лишь указанной выше категории.

Регламент судебного заседания играет весьма важную роль: «Одной из особенностей поведения судьи при осуществлении профессиональной деятельности является соблюдение им регламента, основанного на принципах и нормах Конституции РФ, федерального законодательства и общепризнанных принципов и норм международного права. Регламент деятельности представлен законом в форме процедуры по делам различных категорий». Так, в части 5 статьи 463 УПК РФ указывается, что при открытии судебного заседания председательствующий объявляет участникам процесса, какая жалоба подлежит рассмотрению, разъясняет присутствующим их права, обязанности и ответственность, далее слово предоставляется лицу, подавшему жалобу, либо его защитнику. Ими приводятся доводы в обоснование жалобы, после чего слово предоставляется прокурору.

Вместе с тем, как видно, законодатель, закрепляя данную схему судебной процедуры, обошелся без экстравагантных нововведений, придерживаясь, в общем и целом, положений традиционной процедуры судебного слушания жалоб и рассмотрения ходатайств в рамках российского уголовного судопроизводства. Поэтому можно говорить о том, что судебная практика (в соответствии с частью 5 статьи 463 УПК РФ) пошла уже по «проторенному» пути.

Представляется, что в более детализированном варианте приведенная в статье 463 УПК РФ схема процессуального слушания должна выглядеть следующим образом. Непосредственно после объявления о том, какая именно жалоба подлежит рассмотрению (то есть, кем она подана, какое решение и какого должностного лица обжалуется), председательствующий переходит к установлению личности лица, подавшего данную жалобу (либо соответственно, личности лица, в защиту которого жалоба подана адвокатом).

С учетом специфики рассмотрения подобных жалоб, заключающейся в том, что лицо, решение, о выдаче которого обжалуется, априори не является гражданином Российской Федерации, председательствующий в первую очередь обязан достоверно установить, владеет ли это лицо (гражданин иностранного государства либо апатрид) русским языком.

В пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 8 от 31 октября 1995 года «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» прямо предписывается: «В части 2 статьи 26 Конституции Российской Федерации закреплено право каждого на пользование родным языком. В силу указанной конституционной нормы суд по ходатайству участвующих в деле лиц обязан обеспечить им право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства и выступать в суде на родном языке». Как верно отмечено П.А. Лупинской, данное право «делает доступным и понятным уголовное судопроизводство для граждан, гарантирует равенство всех участвующих в деле лиц перед законом и судом независимо от национальной принадлежности». Однако может возникнуть ситуация, когда гражданин иностранного государства будет утверждать, что он владеет русским языком. В принципе, в этом случае председательствующий обязан установить, достаточен ли объем знаний задержанного для полноценного восприятия юридической терминологии, осознания в полной мере процедуры происходящего и реализации, таким образом, своего права на защиту.

Обычно (следуя аналогии, по опыту других судебных заседаний), председательствующий устанавливает объем и качество языковых познаний посредством краткой беседы с лицом, с постановкой данному лицу уточняющих вопросов о месте и времени изучения русского языка, о длительности пребывания на территории РФ и о сфере применения языковой практики.

Полагаю, что в данной ситуации не стоит исключать и возможность краткого исследования судом отдельных представленных письменных документов (например, рукописного текста жалобы, в случае если она составлялась самостоятельно, либо отобранного объяснения), где имеют место собственноручно написанные иностранным гражданином фразы, в которых визуально по наличию либо отсутствию характерных грамматических ошибок (шрифт, орфография, морфология, склонения, падежи и т.д.) суд сможет дополнительно подкрепить ранее составленное мнение о степени владения иностранным гражданином русским языком.

В основном, подобная методика может быть применима при установлении личностей граждан стран Ближнего зарубежья (бывших граждан СССР).

Вместе с тем, представляется, что независимо от степени владения иностранным гражданином русским языком, во избежание нарушения прав иностранных граждан и, как следствие, возможности подачи жалоб с последующей отменой судебного решения вышестоящим судом, в каждом судебном заседании, посвященном вопросу обжалования решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, переводчик должен принимать участие в обязательном порядке. Тем более что российский законодатель наделяет переводчика правами и обязанностями процессуального лица в рамках уголовного судопроизводства и предусматривает уголовную ответственность за заведомо неправильный перевод по статье 307 УК РФ.

После разрешения вопроса о владении лицом, подавшем жалобу, русским языком, председательствующий обязан достоверно установить такие данные о личности, как фамилию, имя и отчество указанного лица, полную дату и место его рождения, гражданство и место регистрации. Эти данные устанавливаются путем сверки устных ответов лица с имеющейся в представленных суду материалах официально заверенной копией документа, удостоверяющего личность опрашиваемого.

В основном, таким документом является паспорт, но это может быть также военный билет, водительское удостоверение, реже - справки (например, об освобождении из мест лишения свободы). Документ обязательно должен быть с фотографией лица, на имя которого он выдан. Помимо заверенной копии удостоверения личности, суду необходима и заверенная копия перевода данных, изложенных в настоящем документе, на русский язык.

Помимо места постоянной регистрации, также представляется целесообразным выяснить у иностранного гражданина, обжалующего решение о выдаче, место его фактического проживания (пребывания) на территории Российской Федерации. Далее председательствующий выясняет у заявителя его семейное положение, образование, место работы либо учебы, наличие серьезных и хронических заболеваний.

После установления личности лица, обжалующего решение Генерального прокурора РФ или его заместителя о выдаче, председательствующий объявляет состав суда, перечисляя фамилии участвующих в слушании трех судей, прокурора, защитника и переводчика (при наличии), а также секретаря, ведущего протокол судебного заседания.

В данной ситуации, по общему правилу ведения судебного разбирательства, должно быть выяснено, не имеется ли у участников процесса отводов к составу суда. Поэтому в случае наличия заявленных отводов, суд при принятии решения, следуя логике, обязан руководствоваться требованиями статей 65, 66, 68 и 69 УПК РФ.

С учетом изложенного, законодателю следовало бы предложить внести соответствующее дополнение отсылочного характера в статью 463 УПК РФ «Обжалование решения о выдаче лица и судебная проверка его законности и обоснованности», сформулировав часть 4 указанной статьи следующим образом:

4. При проведении проверки законности и обоснованности решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, судебное заседание производится с учетом общих условий судебного разбирательства, изложенных в главе 35 настоящего Кодекса.

В соответствии с частью 5 статьи 463 УПК РФ, участникам процесса и, в первую очередь, лицу, обжалующему решение о выдаче, должны быть разъяснены права и обязанности. В этой связи суду следует обратить внимание на процессуальный статус лица по уголовному делу, в связи с которым Генеральным прокурором РФ либо его заместителем принято решение о выдаче данного лица иностранному государству.

Так, например, права лица, обвиняемого в совершении преступления, предусмотрены статьей 47 УПК РФ, права подозреваемого - статьей 46 УПК РФ. Таким образом, по смыслу применения норм уголовно-процессуального законодательства РФ, следует полагать, что если речь идет об осужденном, т.е. о лице, в отношении которого принято решение о выдаче уже для исполнения приговора суда иностранного государства, то данному осужденному лицу должны быть разъяснены права в соответствии со статьей 399 УПК РФ, регламентирующей порядок разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора.

В этой связи, с учетом специфики судебного заседания, узко ориентированного именно на слушание жалобы относительно решения о выдаче лица, председательствующий, после разъяснения участникам процесса их прав, обязанностей и ответственности, должен довести до сведения участников процесса положения части 6 статьи 463 УПК РФ, где специально оговаривается, что в ходе судебного слушания жалобы лица на решение о выдаче, суд не связан вопросами доказательств виновности либо невиновности данного лица.

Законодатель прямо указывает, что суд не обсуждает вопросы виновности лица, принесшего жалобу в совершении того или иного преступления. Задачей суда является лишь проверка соответствия решения о выдаче лица законодательству и международным договорам Российской Федерации. Подобное прямое указание непосредственно в тексте закона даже теоретически представляется достаточно важным, а с практической точки зрения - крайне целесообразным, поскольку напоминает участникам процесса о конкретном предмете слушания, упреждая возможности выхода за рамки этого предмета.

Эта ссылка на статью закона действительно необходима, так как в судебной практике встречается множество прецедентов, когда сторона защиты (в том числе и профессиональные адвокаты), выходя за рамки конкретного узкого вопроса, относящегося к существу судебного слушания (будь то по аналогии рассмотрение жалобы на действия должностного лица, либо рассмотрение ходатайства об избрании или продлении меры пресечения в виде заключения под стражу, ходатайства о производстве обыска, о помещении лица в стационар для проведения судебно-психиатрической экспертизы, об отстранении лица от занимаемой должности и т.д.), не дожидаясь окончания расследования и назначения судом слушания дела по существу предъявленного обвинения, пытается оспорить это обвинение и представить суду доказательства невиновности лица.

С учетом изложенного, законодателю представляется необходимым предложить ввести в УПК РФ отдельную статью (например, статью 460-1), в которой изложить перечень прав запрашиваемого лица, которые оно может использовать как на стадии обжалования решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, так и в предшествующий данному решению период проведения экстрадиционной проверки.

Статья 460-1. Запрашиваемое лицо.

Запрашиваемое лицо (гражданин иностранного государства, лицо без гражданства), в отношении которого компетентными органами РФ проводится экстрадиционная проверка, а равно в отношении которого Генеральным прокурором РФ либо его заместителем принято решение о выдаче, при обжаловании их действий в суд, вправе:

-знать, в чем оно обвиняется (подозревается либо за что осуждено) на территории иностранного государства, т.е. основания, в связи с которыми было объявлено в международный (межгосударственный) розыск и впоследствии задержано на территории Российской Федерации;

- пользоваться помощью переводчика;

- пользоваться помощью защитника, с которым иметь возможность конфиденциальных бесед без ограничения во времени;

- давать устные и письменные объяснения;

- знакомиться с представленными в суд материалами в полном объеме, как через защитника, так и непосредственно;

- лично участвовать в рассмотрении представленных материалов судом;

- заявлять суду ходатайства и отводы;

- представлять по существу поданной жалобы дополнительные документы;

- знакомиться с протоколом судебного заседания и приносить на него замечания.

В части, касающейся ознакомления с протоколом судебного заседания, с учетом того, что в главе 54 УПК РФ не прописано иное, представляется, что суду надлежит руководствоваться требованиями, предъявляемыми к оформлению, срокам изготовления протокола судебного заседаниями, к срокам заявления сторонами ходатайств об ознакомлении с протоколом судебного заседания, установленными статьей 259 УПК РФ, а также требованиями статьи 260 УПК РФ, регламентирующей порядок рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания.

После вопроса о разъяснении прав, обязанностей и ответственности, в пункте 5 статьи 463 УПК РФ оговаривается, что суд предоставляет слово лицу, подавшему жалобу на решение о выдаче, либо его защитнику, для обоснования приведенных в данной жалобе доводов.

Вместе с тем, в этой части процедуры законодателем упущен один существенный момент, который, как представляется, все же должен быть восполнен судом. А именно, перед оглашением жалобы, суд в лице председательствующего судьи, ведущего заседание, должен выяснить, не имеется ли у участников процесса каких-либо ходатайств в дополнение к поданной жалобе, а при наличии таковых - рассмотреть их в соответствии с процессуальными правилами, установленными в статьях 119, 120, 121, 122 УПК РФ), а лишь затем перейти к оглашению текста жалобы.

Поэтому законодателю было бы необходимо предложить внести соответствующие дополнения в действующую часть 5 статьи 463 УПК РФ, изложив ее в следующей редакции: «В начале заседания председательствующий объявляет, какая жалоба подлежит рассмотрению, разъясняет присутствующим их права, обязанности и ответственность, после чего выясняет наличие у участников процесса ходатайств, которые подлежат заявлению и разрешению в соответствии с требованиями статей 119-122 главы 15 раздела V настоящего Кодекса. Затем заявитель и (или) его защитник обосновывают жалобу, после чего слово предоставляется прокурору».

Лицо, подавшее жалобу и (или) его защитник могут не только заявить, что они поддерживают жалобу по изложенным в ней основаниям, но и дать пояснения по существу жалобы в более развернутой форме, обосновывая каждый приведенный довод в отдельности.

Судьи и прокурор по ходу либо по окончанию пояснений лица и (или) его защитника относительно рассматриваемой жалобы, могут задавать стороне защиты уточняющие вопросы, с целью выяснения всех обстоятельств, имеющих существенное значение для последующего принятия судом решения по рассматриваемой жалобе. После этого суд предоставляет слово прокурору, который обязан дать по существу жалобы свое мотивированное заключение.

Применительно к участию прокурора в слушании жалоб на решение Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, В.В. Вандышевым, комментирующим главу 54 УПК РФ, отмечена весьма актуальная для правоприменительной практики проблема: «К сожалению, законодатель оставил открытым вопрос о том, кто из прокуроров должен принимать участие в данном судебном заседании». В этой связи представляется, что было бы наиболее целесообразным рекомендовать судам обеспечивать явку в судебное заседание не случайных дежурных сотрудников Управлений по надзору за законностью судебных постановлений по уголовным делам, а именно тех сотрудников прокуратур Субъектов федерации, которые непосредственно осуществляли ведомственный контроль за проведением прокурорами на местах экстрадиционной проверки по факту задержания лица, числящегося в международном (межгосударственном) розыске; изучали представленные районными прокурорами материалы экстрадиционной проверки и подготавливали их к направлению в отдел экстрадиции Международно-правового управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации - т.е. целесообразно привлечение в судебное заседание тех должностных лиц органов прокуратуры, которые владели бы материалом и отчасти были бы ответственны за принятое решение.

Это особенно важно, поскольку, как совершенно справедливо отмечено, в ходе судебного слушания жалобы «бремя доказывания наличия оснований для выдачи лежит на прокуроре». Выслушав мнение участников процесса, суд традиционно переходит к исследованию представленных по жалобе письменных материалов. В данном случае, помимо текста жалобы и (при наличии) приложений к ней, речь идет о т.н. «материалах дела», а именно, о надзорном производстве прокуратуры, включающем в себя все собранные материалы экстрадиционной проверки и непосредственно решение Генерального прокурора Российской Федерации либо его заместителя о выдаче лица для уголовного преследования или исполнения приговора.

Исследование судом письменных материалов заключается в их обозревании и в оглашении наименования каждого документа с указанием нумерации его листов (что в обязательном порядке фиксируется секретарем в протоколе судебного заседания). Отдельные документы, имеющие существенное значение для рассмотрения жалобы по существу, суд по ходатайству участников процесса, либо по собственной инициативе, может огласить полностью по тексту.

Часть 7 статьи 463 УПК РФ предусматривает, что по итогам судебного слушания суд должен вынести одно из двух решений в форме определения:

- о признании решения о выдаче лица незаконным или необоснованным с отменой данного решения и с отменой избранной в отношении заявителя меры пресечения,

- об оставлении поданной жалобы без удовлетворения.

Решение суда, соответственно, должно базироваться на основе собранных сторонами и представленных в суд доказательств.

В соответствии с частью 8 статьи 463 УПК РФ, в том случае, когда суд отменяет решение Генерального прокурора Российской Федерации либо его заместителя о выдаче лица, подавшего жалобу, этот суд также обязан отменить и меру пресечения, избранную в отношении данного лица. Решение суда об отмене меры пресечения (с указанием ее вида - заключение под стражу) кратко, в императивной форме, излагается в резолютивной части определения, с обязательным указанием о том, что лицо подлежит незамедлительному освобождению в зале суда.

Для вынесения определения, судьи удаляются в совещательную комнату. Представляется, что при этом судьи должны, следуя аналогии с процедурой постановления приговора, соблюдать правило о тайне совещания, предусмотренное статьей 298 УПК РФ, поскольку «тайна совещания судей является одной из важнейших гарантий выполнения конституционного требования независимости судей и подчинения их только закону». Принцип же законности, как известно, является одним из основополагающих начал современного российского уголовного процесса. Вынесенное определение оглашается председательствующим в зале судебного заседания. В резолютивной части определения разъясняются срок и порядок его обжалования.

Таким образом, данное определение суда, в случае несогласия с ним, не будет являться окончательным. Законодатель предоставляет лицу, обжаловавшему решение о выдаче, также право обжаловать в кассационном порядке и определение суда.

Кассационной вышестоящей и последней инстанцией по рассмотрению данной категории жалоб, как следует из пункта 9 статьи 463 УПК РФ, является Верховный суд Российской Федерации, куда жалоба направляется в течение 7 суток со дня вынесения соответствующего определения суда первой инстанции.

Более того, законодатель в главе 54 УПК РФ вопросам кассационного производства по рассматриваемой категории жалоб внимания не уделяет, в связи с чем, определяя суть данного кассационного производства, представляется возможным также следовать аналогии, традиционно рассматривая его в аспекте «защита (обеспечение) прав и законных интересов участников судебного разбирательства посредством проверки (контроля) законности и обоснованности обжалованных судебных решений и обоснованного ответа судом вышестоящей инстанции по существу заявленных требований». Кассационные жалобы рассматриваются Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации также в составе трех профессиональных судей с участием представителя уже непосредственно Генеральной прокуратуры Российской Федерации.

В связи с рассмотрением вопроса о кассационном обжаловании, весьма интересно, что законодатель, не идущий по вопросам судебной процедуры обжалования решений о выдаче вразрез с «классическими» уголовно-процессуальными правилами судебных слушаний, не использовал традиционные сроки кассационного обжалования решений суда (10 либо 3 суток), а избрал 7-суточный срок. Отчасти, законодатель при этом мог руководствоваться аналогичным сроком кассационного обжалования приговора суда по УПК РСФСР, а может быть, 7 сутками определил некую «золотую середину», поскольку традиционно предполагалось, что срок кассационного обжалования «...не должен быть, с одной стороны слишком длительным, чтобы это не привело к затяжке процесса и не было препятствием к своевременному и быстрому исправлению судебных ошибок, а с другой стороны, он не должен быть чрезмерно кратким, чтобы обеспечить благоприятные условия участникам судопроизводства». Следует отметить, что данный избранный законодателем 7-суточный срок кассационного обжалования, учеными-юристами был подвергнут и критике. В частности, указывалось: «Сокращенный срок кассационного обжалования решений суда об удовлетворении жалобы или об отказе в ее удовлетворении не может быть оправдан ни с теоретической, ни с практической точки зрения. Думается, что в данном случае должен действовать общий срок кассационного обжалования (10 суток)». Обращаясь к вопросу изучения судебной практики проверок законности и обоснованности решений Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче лиц иностранным государствам для осуществления уголовного преследования или исполнения приговора, следует отметить, что за период с 01 июля 2002 года и по настоящее время объем данной практики по России еще крайне мал.

Статистика находится в стадии становления, подробные научные комментарии, а также методические рекомендации для практикующих судей по данному вопросу не разработаны. Судебные проверки законности и обоснованности решений Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче носят если и не единичный, то достаточно редкий характер. Поэтому было бы более правильным вести речь даже не о практике, которая фактически еще не сформировалась, а об отдельных наработках по исследуемой теме.

В этой связи следует отметить, что в настоящее время по вопросу обжалования решений Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, уже имеются отдельные, достаточно интересные казусы, разрешение которых дошло до уровня Верховного Суда Российской Федерации и состоявшиеся судебные решения (с учетом их немногочисленности и самой новизны процедуры для практикующих судей), в известной мере могут претендовать на роль прецедентов.

В качестве представления наиболее типичных и в то же время многогранных примеров, связанных с вопросами обжалования решения Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, мне хотелось бы подробно прокомментировать три определения Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации, состоявшиеся по жалобам двух лиц, а также осветить еще два известных опубликованных прецедента.

Так, первая жалоба, поступившая от К., была обусловлена следующими обстоятельствами. Генеральная прокуратура Республики Беларусь 06 декабря 2002 года обратилась в Генеральную прокуратуру Российской Федерации с просьбой выдать Республике Беларусь гражданина данного государства К., для последующего привлечения к уголовной ответственности за совершение двух уголовно-наказуемых деяний (присвоение вверенного имущества и тайное хищение имущества) на территории Республики Беларусь, с учетом того, что К. задержан на территории одного из Субъектов Российской Федерации.

Первым заместителем Генерального прокурора РФ 25 декабря 2002 было вынесено постановление, которым принято решение о выдаче задержанного на территории Российской Федерации К. правоохранительным органам Республики Беларусь, для его последующего привлечения к уголовной ответственности за совершение указанных выше преступлений.

Не согласившись с решением Генеральной прокуратуры РФ, К. обжаловал его соответственно в суд Субъекта Федерации по месту задержания.

Определением данного суда (Верховный суд Республики Саха (Якутия) от 18 февраля 2003 года, в удовлетворении жалобы К. об отмене постановления первого заместителя Генерального прокурора РФ от 25 декабря 2002 года о выдаче (экстрадиции) его правоохранительными органам Республики Беларусь, было отказано, поскольку суд, исследовав все представленные материалы и выслушав мнения участников процесса, не нашел каких-либо нарушений при проведении экстрадиционной проверки международного законодательства РФ и национального уголовно-процессуального закона, в связи с чем счел решение первого заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче К. законным и обоснованным.

К. обжаловал данное решение суда Субъекта РФ в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации. Мотивируя свою жалобу, К. указал, что гражданство Республики Беларусь он получил под принуждением, поскольку работники отдела ЗАГС г. Гродно в Республике Беларусь отказывали ему в регистрации брака с гражданкой данного государства, вследствие чего он был вынужден отказаться от российского гражданства и получить гражданство Республики Беларусь. При отказе от российского гражданства, ему не были разъяснены его права, в связи с чем он и был введен в заблуждение.

Приведенный К. в Верховный Суд РФ довод о принудительном приобретении гражданства иностранного государства, ввиду незнания своих прав и обязанностей, представляется весьма несерьезным, с учетом того, что К. является вменяемым совершеннолетним лицом; кроме того, общеизвестно, что незнание закона никого не освобождает от его исполнения и от ответственности за его неисполнение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в своем определении проигнорировала столь нелепый довод заявителя и, соответственно, не усмотрела оснований для отмены судебного решения, совершенно справедливо указав при этом, что в соответствии со статьей 462 УПК РФ, а также согласно Международному договору РФ и действующему принципу взаимности, Российская Федерация может выдать иностранному государству иностранного гражданина, находящегося на ее территории, для уголовного преследования и исполнения приговора за деяния, которые являются уголовно наказуемыми по Уголовному кодексу РФ и по уголовному закону иностранного государства, являющегося инициатором запроса о выдаче.

Решение о выдаче иностранного гражданина, находящегося на территории РФ, обвиняемого в совершении преступления, принимается Генеральным прокурором РФ или его заместителем. Представленные же материалы экстрадиционной проверки по факту задержания К. свидетельствуют о том, что имеются все законные основания к выдаче данного лица правоохранительным органам Республики Беларусь, т.к. ими при направлении запроса о выдаче К., равно как и первым заместителем Генерального прокурора РФ при удовлетворении данного запроса, были соблюдены все необходимые требования закона. Далее в определении Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ констатирует тот факт, что К. является гражданином Республики Беларусь и на территории страны своего гражданства привлекается к уголовной ответственности за преступления, наказание за которые может быть назначено в виде лишения свободы на срок свыше 1 года.

Таким образом, решение суда Субъекта Российской Федерации и, соответственно, решение первого заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче К. для уголовного преследования правоохранительным органам Республики Беларусь, совершенно справедливо было оставлено Верховным Судом РФ без изменений. Гражданином Ш. было обжаловано постановление первого заместителя Генерального прокурора РФ от 26 марта 2003 года, в котором удовлетворено требование Генеральной прокуратуры Азербайджанской Республики о выдаче Ш. для привлечения к уголовной ответственности в связи с самовольным оставлением им места воинской службы на территории указанной республики.

Определением Судебной коллегии по уголовным делам суда Субъекта Российской Федерации (Верховного суда Республики Саха (Якутия)) от 07 мая 2003 года указанное постановление отменено с краткой мотивировкой о том, что представленные суду документы оформлены с нарушением требований закона.

В кассационном представлении, поданном в Верховный Суд РФ, заместитель Генерального прокурора РФ просил отменить определение, а жалобу Ш. оставить без удовлетворения. По мнению автора кассационного представления, все ксерокопии имеющихся в материале экстрадиционной проверки документов оформлены надлежащим образом и лишь в заключении ОПВС имеет место сугубо ошибка, которая носит сугубо технический характер. Далее заместитель Генерального прокурора РФ указывает, что Ш., являясь гражданином Азербайджанской Республики, был призван в ряды вооруженных сил данного государства, отслужил в армии 2 года 7 месяцев, после чего самостоятельно оставил часть, в связи с чем и привлекается запрашивающей стороной к уголовной ответственности за дезертирство.

Отменяя указанное выше судебное решение с направлением дела на новое судебное рассмотрение, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ подробно изучила представленные материалы и выявила дополнительные нарушения закона, допущенные при проведении сотрудниками прокуратуры Субъекта Федерации экстрадиционной проверки по факту задержания Ш. и упущенные из поля зрения судом данного Субъекта Федерации.

Так, в определении делается ссылка на то, что в соответствии со статьей 464 УПК РФ, одним из оснований отказа РФ в выдаче лица является наличие у него российского гражданства, а согласно положений статьи 463 УПК РФ, проверка законности и обоснованности решения о выдаче лица, состоит в проверке соответствия решения о выдаче данного лица законодательству и международным договорам РФ. Судом Субъекта Федерации эти требования закона в полной мере не соблюдены, вопросы, требующие проверки, не достаточно исследованы, в связи делается вывод о том, что и само определение данного суда нельзя признать обоснованным.

И действительно, из определения суда Субъекта РФ не ясна ситуация по вопросу гражданской принадлежности Ш.: является ли данное лицо гражданином Азербайджанской Республики или лицом без гражданства, отказался ли он от гражданства Российской Федерации либо от гражданства Азербайджанской Республики, имеет ли он двойное гражданство, обращался ли в компетентные органы РФ по поводу приобретения им, признания или приема гражданства России. Вместо достоверного установления этих обстоятельств, суд Субъекта РФ ограничился лишь указанием на то, что со слов Ш., он «несколько раз обращался по поводу получения гражданства» РФ, проживает на территории Российской Федерации с 29 января 1998 года, зарегистрирован по месту постоянного проживания на территории России, имеет паспорт гражданина СССР, выданный ему 15 января 1993 года, когда он был несовершеннолетним.

Кроме того, суд обязан был проверить и установить, являются ли представленные Генеральной прокуратурой РФ документы (которые, как указывалось выше, были признаны судом Субъекта РФ, составленными с нарушениями требований закона) копиями, либо ксерокопиями, как указано в кассационном определении государственного обвинителя. Если это действительно ксероксные копии документов, то следует признать правильным выводы суда об отсутствии подписи прокурора гарнизона на постановлении об объявлении розыска обвиняемого Ш, о применении в отношении Ш. меры пресечения и о его этапировании, где также отсутствуют подписи старшего следователя военной прокуратуры Карабахского гарнизона, в производстве которого находится уголовное дело в отношении Ш.. Если же это копии процессуальных документов, как указано в кассационном представлении заместителя Генерального прокурора РФ, то они должны содержать указание на наличие подписей лиц, выносивших решение и утверждавших документы.

Также, судом Субъекта Федерации, при исследовании представленных документов, не были устранены неясности, связанные с отсутствием подписи следователя на постановлении о привлечении Ш. в качестве обвиняемого. На этом постановлении нет и подписи лица, заверявшего подлинность данного документа.

Более того, Верховным Судом РФ в материале экстрадиционной проверки был выявлен документ, находящийся в полном противоречии с остальными. Так, из справки Управления оперативной статистической информации МВД Азербайджанской Республики следует, что Ш. 09 июля 1976 года рождения, уроженец г. Баку, в числе лиц, привлеченных к уголовной ответственности, не значится. Объяснить наличие данной справки в материале экстрадиционной проверки, содержание которой абсолютно не согласуется с остальными документами, с учетом уже принятого положительного решения о выдаче лица, возможным, соответственно, не представляется.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в своем определении также дополнительно указала, что при проверке законности и обоснованности решения прокуратуры, судом Субъекта Федерации не была дана оценка заключению старшего инспектора ОПВС МВД Республики в составе РФ о том, что Ш. Не является гражданином России, с учетом того, что в данном заключении указаны анкетные данные другого лица, чье место рождения, число и месяц рождения, не соответствуют анкетным данным (Ш., 09 июля 1976 года рождения, являющийся уроженцем г. Баку, по документам ОПВС значится как родившийся 23 февраля 1976 года, в г. Полоцке Витебской области), поэтому невозможно установить сам факт обращения Ш. В органы МВД республики по вопросу приобретения гражданства РФ, т.к. сам заявитель ссылается в жалобе на свои неоднократные обращения по этому вопросу в компетентные органы.

Таким образом, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ пришла к обоснованному выводу о том, что проверку законности и обоснованности решения заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче Ш. правоохранительным органам Азербайджанской Республики нельзя признать всесторонней и полной, а изложенные замечания следует учесть при новом судебном разбирательстве в суде Субъекта Федерации по месту задержания Ш. История имела свое продолжение и при повторном разбирательстве - 17 октября 2003 года, суд Субъекта Федерации своим определением вновь оставил без изменения постановление заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче Ш. правоохранительным органам Азербайджанской Республики, что послужило основанием для повторного обращения Ш. с кассационной жалобой в Верховный Суд Российской Федерации.

Отменяя и это определение суда, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ вновь указала, что в документах, представленных российской стороне органами прокуратуры Азербайджанской Республики, в частности, в постановлении о привлечении Ш. в качестве обвиняемого по пункту «а» части 2 статьи 24 УК Азербайджанской Республики, а также в постановлении об объявлении его розыска от 10 января 1997 года, отсутствуют соответствующие реквизиты, в том числе и подписи старшего следователя военной прокуратуры Карабахского гарнизона, хотя по неизвестным для судебных органов основаниям, указанные документы на этот раз завизированы прокурором следственного управления прокуратуры Субъекта Федерации, контролировавшим ход экстрадиционной проверки и выступившим в Верховном Суде РФ от имени Субъекта Федерации.

Установлено также и то, что в материалах появились противоречивые сведения о сроках службы Ш. Так, в ходатайстве Ш. на имя председателя суда Субъекта Федерации указано, что он прослужил в армии Азербайджанской Республики 1 год 6 месяцев, а в определении суда Субъекта Федерации отмечено, что он служил в армии 2 года 7 месяцев. В данной ситуации, если считать верным последнее утверждение, то Ш. не может быть выдан, ввиду несоответствия законодательства запрашивающей стороны (Азербайджанской Республики) законодательству запрашиваемой стороны (Российской Федерации).

А именно, исходя из Закона РФ «О военной службе» (статья 38 в редакции от 21 июля 1998 года) срок службы в вооруженных силах в РФ установлен для лиц, проходящих военную службу по призыву, 24 месяца, т.е. 2 года. Если Ш. прослужил в армии 2 года 7 месяцев, то по законам Российской Федерации он исполнил свой долг по воинской обязанности и не может быть привлечен к уголовной ответственности за уклонение от воинской обязанности.

Все эти обстоятельства, как указано в определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации, подлежат проверке и соответствующей оценке при новом рассмотрении дела. Дальнейшая судьба настоящего дела неизвестна, ввиду отсутствия последующих жалоб ILL, адресованных в Верховный Суд РФ. Вместе с тем, с учетом перечисленных выше нарушений, допущенных в ходе проведения экстрадиционной проверки прокурорами на местах и с учетом наличия в материалах проверки практически неустранимых противоречий, можно делать прогноз об отмене решения заместителя Генерального прокурора Российской Федерации о выдаче Ш. правоохранительным органам Азербайджанской Республики.

Кассационным определением Верховного суда РФ от 18 января 2005 года оставлено без изменения определение Верховного Суда Республики Алтай от 21 октября 2004 года об оставлении без изменения решения заместителя Генерального прокурора РФ от 13 августа 2004 года о выдаче Ш. правоохранительным органам Республики Казахстан. При этом как суд Субъекта федерации, так и Верховный Суд РФ счел неубедительными доводы Ш. о том, что он считает себя гражданином России (т.к. сам факт обращения за приобретением российского гражданства, без его последующего предоставления, не может свидетельствовать о гражданской принадлежности к такому государству, как Российская Федерация). Доводы Ш. относительно истечения сроков давности его привлечения к уголовной ответственности на территории Республики Казахстан, также опровергнуты, ввиду того обстоятельства, что производство расследования пол делу (а, следовательно, и срок давности) приостанавливалось в связи с объявлением Ш. в розыск. Кассационным определением Верховного суда РФ от 15 марта 2005 года оставлено без изменения определение Краснодарского краевого суда от 02 ноября 2004 года об оставлении без изменения решения заместителя Генерального прокурора РФ от 22 июля 2004 года о выдаче И. правоохранительным органам Республики Украины. Изложенные же в жалобах И. доводы о том, что на территории Республики Украины он преследуется по национальному признаку и ему угрожают физической расправой судом

Субъекта федерации и кассационной инстанцией - Верховным Судом РФ расценены как голословные, не имеющие объективного подтверждения. Согласно вышеприведенным примерам дошедших до уровня Верховного Суда РФ казусов из практики судов таких трех различных Субъектов Российской Федерации, как Республика Саха (Якутия), Республика Алтай и Краснодарский край, можно сделать вывод о том, что мотивы обжалования заинтересованными лицами решений Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче, сводятся в основном к оспариванию сведений о гражданстве выдаваемого лица. Также имеют место споры о достоверности исследуемых в ходе экстрадиционной проверки документов и о соотношении уголовных законов запрашиваемого и запрашивающего государств.

Провести более глубокий анализ в настоящее время не представляется возможным, ввиду единичности имеющихся прецедентов, отсутствия наработанной «массовости» практики на уровне Верховного Суда РФ для аналитических сопоставлений.

Применительно же к аспектам судебных проверок законности и обоснованности решений о выдаче лиц на региональном уровне (т.е. в судах первой инстанции), хотелось бы обратиться к достаточно интересными прецедентам, возникшим в практике представителя такого Субъекта Российской Федерации, как Санкт-Петербургский городской суд.

Сплошное изучение автором статьи имеющихся по исследуемой теме дел в архиве Городского суда показало, что за весь период действия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, вступившего в законную силу с 01 июля 2002 года, Городским судом Санкт-Петербурга по поданным жалобам осуществилось всего 17 проверок законности и обоснованности решений Генерального прокурора РФ и его заместителя о выдаче лица для уголовного преследования. Из них:

- за 6 месяцев 2002 года - 0,

- за 2003 год - 4,

- за 2004 год - 7,

- за 6 месяцев 2005 года - 6.

Как видно из приведенных показателей, имеет место тенденция стремительного возрастания числа жалоб, подаваемых на решение Генерального прокурора РФ и его заместителя о выдаче (количество рассмотренных жалоб за 1-е полугодие 2005 года составляет 86% от аналогичного показателя за весь 2004 год), однако говорить о существенном объеме наработанной по данному вопросу судебной практики на примере такого региона, как Санкт-Петербург, в настоящее время еще также рано.

Практически Городским судом Санкт-Петербурга за период с июля 2002 года по июнь 2005 года включительно, было рассмотрено по существу всего 16 жалоб, поскольку самая первая жалоба, поданная в 2003 году защитником гражданина Федеративной Республики Германии К., на решение первого заместителя Генерального прокурора Российской Федерации от 29 января 2003 года об удовлетворении ходатайства Министерства Юстиции ФРГ о выдаче К., в соответствии со статьями 1, 2, 5 Европейской конвенции «О выдаче» и со статьями 462, 463 УПК РФ, так и не была рассмотрена судом по существу, ввиду последовавшего 03 марта 2003 года отзыва данной жалобы ее автором.

Мотивируя отзыв, адвокат сделал ссылку на изменение волеизъявления его подзащитного К. и на намерение последнего в кратчайшие сроки быть переданным властям ФРГ, так как в условиях «российских застенков» у него возникли проблемы со здоровьем (согласно справки Учреждения УС-20М2 ГУИН МЮ РФ в Санкт-Петербурге у К. установлена гипертоническая болезнь I степени и ухудшение зрения), в связи с чем, 04 марта 2003 года Городским судом Санкт-Петербурга, в соответствии со статьей 463 УПК РФ, было вынесено постановление о возврате указанной жалобы. Гражданином Азербайджанской Республики А. и его адвокатом в Санкт-Петербургский городской суд была подана жалоба на постановление первого заместителя Генерального прокурора РФ от 09 апреля 2003 года о выдаче данного гражданина правоохранительным органам Азербайджанской Республики для осуществления уголовного преследования за неоднократное получение взятки путем вымогательства. Мотивируя жалобу, А. и его адвокат указали, что А. не совершал никакого преступления на территории Азербайджанской Республики, считает себя гражданином бывшего СССР, его родственники в настоящее время проживают на территории Российской Федерации и являются ее гражданами. Кроме того, решение о выдаче принято негуманно - без учета возраста А., его состояния здоровья и нуждаемости в стационарном лечении.

По итогам рассмотрения жалобы, Определением от 10 июля 2003 года Судебной коллегии по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда, а затем и Кассационным определением от 08 октября 2003 года Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Российской Федерации, решение (постановление) первого заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче А. правоохранительным органам Азербайджанской Республики было признано законным и обоснованным, а жалобы А. и его адвоката оставлены без удовлетворения. При этом суд совершенно обоснованно исходил из тех обстоятельств, что статья 170 УК АР (неоднократное получение взятки путем вымогательства), тождественна статье 290 части 4 УК РФ. Санкции обеих статей предусматривают наказание свыше 1 года лишения свободы. Решение о выдаче было принято с соблюдением норм международного и национального законодательства. Процессуальные права А. при проведении экстрадиционной проверки не нарушались.

В Кассационном определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ также указывается, что доводы о незаконном привлечении А. к уголовной ответственности и избрания ему меры пресечения в виде заключения под стражу на территории Азербайджанской Республики значения для решения вопроса о его выдаче не имеют, поскольку суд запрашиваемой стороны (в частности, Городской суд Санкт-Петербурга), при принятии решения был обязан руководствоваться самим фактом предъявленного выдаваемому лицу обвинения, не вникая в вопросы доказывания вины. В дополнение к доводам, изложенным судом в обоснование решения, хотелось бы также отметить следующее: из имеющегося материала экстрадиционной проверки в отношении А. усматривается, что органами прокуратуры в процессе подготовки данного материала было достоверно установлено отсутствие у самого А. принадлежности к Российскому гражданству. Факт же принадлежности к гражданству РФ его родственников не мог расцениваться судом как основание, препятствующее выдаче А., поскольку подобное основание отсутствует как в Международном договоре, так и во внутреннем уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации. Тем более вызывает удивление, что подобный весьма надуманный довод был приведен в жалобе от имени защитника А., являющегося, как следует из имеющейся в деле копии ордера, профессиональным адвокатом. Кроме того, как следует из имеющихся документов (ксерокопии паспорта, листка экспресс-опроса) А. не является лицом преклонного (пенсионного) возраста. Медицинских документов, которые бы подтверждали наличие у А. тяжкого заболевания, в материале экстрадиционной проверки нет, а самим А. и его адвокатом в качестве обоснования жалоб подобные документы также не представлены.

По жалобе с аналогичным доводам (российской гражданство супруги, отрицание события преступления), Определением от 15 марта 2004 года Судебной коллегии по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда решение заместителя Генерального прокурора РФ от 15 декабря 2003 года о выдаче К. правоохранительным органам Азербайджанской Республики было признано законным и обоснованным. Изучение имеющихся материалов показало, что К. является гражданином Азербайджанской Республики и обвиняется в совершении преступления, предусмотренного статьей 334 частью 1 УК АР, тождественной статье 338 части 1 УК РФ (дезертирство). В данной ситуации, по мнению защитника К. российской стороной должен был быть проявлен гуманизм, т.к. в армии азербайджанского государства К. собирались направить в зону военных действий. В данной ситуации суд также справедливо дал оценку дезертирству как уголовно-наказуемому деянию, не относящемуся, согласно нормам Международного договора, к той узкой категории воинских преступлений, которая могла бы являться основанием, препятствующим выдаче лица.

Без удовлетворения Определением Судебной коллегии по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда от 17 июня 2004 года была оставлена и жалоба М., в связи с признанием законности и обоснованности решение заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче правоохранительным органам Республики Армении гражданина данного государства М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного статьей 207*1 частью 2 УК РАРМ, тождественной статье 318 части 1 УК РФ (оказание сопротивления сотрудникам милиции). Жалоба основывалась лишь на отрицании М. самого факта совершения преступления, чему судом была также дана однозначная справедливая оценка, со ссылками на нормы УПК РФ о том, что суд не связан вопросами доказательственной базы по существу предъявленного обвинения. По аналогичному основанию Санкт-Петербургским городским судом отказано в удовлетворении жалоб гражданина Республики Армения X. (Определение от 24 мая 2005 года) и гражданина Республики Беларусь Д. (Определение от 29 июня 2005 года).В адресованной Санкт-Петербургскому городскому суду жалобе на решение о выдаче правоохранительным органам Республики Узбекистана гражданина данного государства Ж., его защитником, помимо уже «традиционного» довода о непричастности Ж. к совершению инкриминируемого ему преступления (статья 169 часть 3 пункт «а» УК РУ, тождественная статье 158 части 2 УК РФ - кража), представлены еще более абсурдные основания, препятствующие, по мнению защиты, экстрадиции Ж. на территорию страны его гражданства.

А именно, защитник (профессиональный адвокат) в жалобе ссылается на то обстоятельство, что, пребывая на территории Российской Федерации, Ж. противоправных поступков не совершал и должен остаться в России, ввиду наличия работы, необходимой для обеспечения супруги и двух малолетних детей, постоянно проживающих в Республике Узбекистан. По тождественному основанию (ссылка на законопослушное поведение в РФ), а также ввиду немотивированного субъективного предположения заявителя Д. о том, что на территории Республики Украины он будет находиться в опасности, судом было отказано и в удовлетворении жалобы указанного гражданина Республики Украины Д. (Определение Санкт-Петербургского городского суда от 21 декабря 2004 года). Также без удовлетворения оставлена жалоба гражданина Республики Узбекистан К., ссылавшегося на незаконное содержание под стражу и выдачу ввиду отсутствия правонарушений в РФ (Определение от 14 мая 2005 года).С учетом аналогичных бездоказательных и достаточно надуманных доводов относительно предполагаемых гонений, преследований, дискриминации и т.п., изложенных лицами, в отношении которых заместителем Генерального прокурора РФ были приняты решения о выдаче, Санкт-Петербургским городским судом оставлены без удовлетворения жалобы гражданина Республики Беларусь Д. (Определение от 16 ноября 2004 года), гражданина Республики Украины Д. (Определение от 14 мая 2005 года), жалобы гражданина Республики Молдовы Т. (Определение от 19 мая 2005 года).

Жалоба на решение о выдаче гражданина Республики Беларусь П. была оставлена горсудом без удовлетворения, ввиду не подтверждения факта получения П. российского гражданства и справедливой оценки того факта, что наличие семьи на территории РФ не является правовым основанием, которое могло бы препятствовать выдаче (Определение от 16 ноября 2004 года). Вместе с тем, как показывает практика, в жалобах на решения о выдаче приводятся и не столь распространенные обоснования. Так, решение заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче правоохранительным органам Республики Узбекистан было обжаловано гражданином данного государства К., в Санкт-Петербургский городской суд. Мотивировка жалобы - невозможность К. покинуть территорию Российской Федерации, в связи с привлечением к уголовной ответственности. Однако в ходе проведенной проверки было установлено, что наказание по приговору российского суда К., на момент вынесения решения о выдаче, уже полностью отбыл, в связи с чем, Санкт-Петербургский городской суд Определением от 22 ноября 2004 года в удовлетворении жалобы К. отказал.

Следует отметить, что в данном деле интерес представляет и само решение о выдаче, поскольку просьба запрашивающей стороны удовлетворена Генеральной прокуратурой РФ частично, а именно К. выдан для привлечения к уголовной ответственности только по пункту «а» части 2 статьи 277 УК РУ (тождественно пункту «д» части 2 статьи 112 УК РФ - умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью), тогда как для привлечения к уголовной ответственности по части 1 статьи 168 УК РУ (тождественна части 1 статьи 159 УК РФ - мошенничество), в выдаче К. отказано, ввиду истечения по российскому уголовному закону срока давности уголовного преследования К. по этой статье. Достаточный интерес для правоприменительной практики представляет и поданная в Санкт-Петербургский городской суд жалоба на решение о выдаче от гражданина Республики Узбекистан, С, который указал, что выдается за совершение преступления, которое на территории Российской Федерации признается административным правонарушением. Кроме того, уголовное дело в отношении него (С.) было возбуждено в порядке частного обвинения.

Как установлено из имеющихся материалов проверки, выдача С. запрошена компетентными органами Республики Узбекистан в связи с привлечением данного лица к уголовной ответственности по статье 25, по пунктам «б, г» части 2 статьи 169, и по пункту «а» части 3 статьи 169 УК РУ -покушение на кражу повторно, с проникновением в помещение и кража с проникновением в помещение, с причинением значительного ущерба гражданину, (т.е. в совершении преступлений, тождественных преступлениям, предусмотренным статьями 30 части 3-158 части 2, 158 части 2 УК РФ). При удовлетворении ходатайства о выдаче С, прокуратурой были в полной мере учтены изменения, внесенные Федеральным законом РФ от 08 декабря 2003 года № 162-ФЗ в УК РФ, в соответствии с которыми из ряда преступлений корыстной направленности (в частности, из части 2 статьи 158 УК РФ) исключен квалифицирующий признак «неоднократно», аналогичный имеющемуся в УК РУ квалифицирующему признаку «повторно», в связи с чем выдача С. разрешена с оговоркой о невменении последнему, при осуществлении уголовного преследования, данного квалифицирующего признака.

Мотивируя отказ в удовлетворении жалобы С, в Определении от 28 декабря 2004 года, Санкт-Петербургским городским судом дополнительно было указано, что преступления, в связи с которыми запрошена выдача С. (кражи), на территории РФ, в соответствии с частью 3 статьи 20 УК РФ, не относятся к категории дел частного обвинения. Завершая обзор имеющейся практики проведенных Санкт-Петербургским городским судом проверок законности и обоснованности решений Генерального прокурора РФ либо его заместителя о выдаче лиц компетентным органам иностранного государства для уголовного преследования или исполнения приговора, необходимо остановиться на единственном прецеденте, когда решение заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче судом было отменено.

С жалобой об отмене решения о выдаче в суд обратился гражданин Республики Казахстан X., без каких-либо обоснований указывая, что считает себя гражданином России. Вместе с тем, в ходе проведенной судебной проверки было установлено, что при подготовке материалов экстрадиционной проверки прокуратурой не были приняты во внимание требования статей 15 и 78 УК РФ (категории преступлений и сроки давности привлечения к уголовной ответственности). Преступление, совершенное X. 14 февраля 2000 года, квалифицировано запрашивающей стороной по ст. 177 УК РК (мошенничество в крупном размере), однако в решении о выдаче X, заместителем Генерального прокурора РФ сделана оговорка о невменении выдаваемому квалифицирующего признака «в крупном размере» и о квалификации его действий, согласно российскому уголовному закону, по ст. 159 ч.1 УК РФ (мошенничество без квалифицирующих признаков). Данное преступление, в соответствии со статьей 15 УК РФ, относится к категории преступлений средней тяжести, по которым, в свою очередь, согласно статье 78 УК РФ, срок давности привлечения к уголовной ответственности составляет 2 года.

Прокурор в ходе судебного заседания ссылался на тот факт, что X. длительное время находился в розыске, а потому срок давности его привлечения к уголовной ответственности следует считать приостановленным. Однако, в Определении от 13 апреля 2005 года Санкт-Петербургский городской суд, отменяя решение заместителя Генерального прокурора РФ о выдаче гражданина Республики Казахстан X. и удовлетворяя жалобу последнего, указал, что сам по себе факт объявления X. в розыск не свидетельствует об уклонении данного лица от следствия, т.к. прокурором не представлено достоверных данных о том, что X. знал о возбужденном в отношении него уголовном деле, поскольку прокурором не опровергнуты доводы X. о его нахождении в период с 1999 года за пределами Республики Казахстан. Таким образом, анализируя имеющиеся в совокупности прецеденты проверок законности и обоснованности решений о выдаче лиц, проведенных Санкт-Петербургским городским судом в период с 01 июля 2002 года по 30 июня 2005 года, можно прийти к следующим выводам.

Мотивы жалоб выдаваемых лиц в основной массе сводятся:

- к безосновательным утверждениям о принадлежности к гражданству РФ;

- к отрицанию факта совершения преступления, в связи с которым запрошена выдача;

- к не имеющим объективного подтверждения доводам относительно состояния здоровья (требование проявления гуманизма), возможных преследований и репрессий на территории запрашивающего государства по признакам национальности, политическим убеждениям и т.п.;

- к приведению различных «уважительных» причин (законопослушное поведение на территории РФ, наличие семьи на территории РФ и др.), не обозначенных ни в одном из международных договоров РФ, ни в УПК РФ в качестве оснований для отказа в выдаче.

При проведении как экстрадиционных, так и судебных проверок компетентным должностным лицам органов прокуратуры и суда, во избежание серьезных процессуальных ошибок, следует обращать особое внимание на соотношение норм как общих, так и особенных частей уголовных кодексов российской и запрашивающей сторон (что дополнительно актуализировалось с учетом изменений в УК РФ, введенных Федеральным законом РФ от 08 декабря 2003 года№ 162-ФЗ).

Подводя итоги исследуемой темы судебного контроля за решениями о выдаче лиц в Российской Федерации для уголовного преследования или исполнения приговора, следует еще раз подчеркнуть принципиальную новизну для российского уголовно-процессуального законодательства института обжалования в суд решений о выдаче Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя и судебной проверки законности и обоснованности этих решений.

Данный правовой институт в Российской Федерации в настоящее время широкого распространения еще не получил и фактически находится в стадии становления, у самых истоков своего развития. Как показало проведенное исследование, институт судебного обжалования решений о выдаче лиц базируется лишь на положениях статьи 463 УПК РФ и на отдельных разрозненных прецедентах.

С учетом изложенного, в целях надлежащего информирования работников суда и прокуратуры, исключения возможности неверного толкования ими норм уголовно-процессуального закона (ввиду новизны и специфики вопроса), а равно во избежание возможных ошибок в правоприменительной практике, хотелось бы внести предложение об издании подробного научно-практического комментария к статье 463 УПК РФ, а также о разработке соответствующих методических рекомендаций, посвященных вопросам судебной проверки законности и обоснованности решения Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя о выдаче лица для осуществления уголовного преследования или исполнения приговора.

 

Автор: Косарева, А. Е.