10.10.2011 7729

Угроза в составах поставления в опасность

 

Под составами поставления в опасность нами предлагается понимать разновидность материальных составов преступлений, где специфичным последствием выступает угроза наступления вреда. Так, в ч. 1 ст. 247 УК РФ предусматривается ответственность за производство запрещённых видов опасных отходов, транспортировку, хранение, захоронение, использование или иное обращение радиоактивных, бактериологических, химических веществ и отходов с нарушением установленных правил, если эти деяния создали угрозу причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде. По своей конструкции этот и ему подобные составы преступлений являются неординарными (поскольку составов поставления в опасность в УК РФ менее десятка) для отечественного уголовного законодательства.

Н.С. Таганцев признавал, что опасность для правоохраняемого интереса сама по себе является самостоятельным, запрещённым законом последствием, не зависимым от вредоносности деяния, на которое направляется преступная воля или которое создаётся таковой, составляя особую объективную разновидность преступных деянии - «деяния опасные».

Актуальность и необходимость существования составов поставления в опасность обосновывалась многими авторами. Так, И.И. Горелик отмечал, что противоправные деяния, не повлекшие реального вреда, являются достаточным основанием для уголовно-правового вмешательства, когда такие деяния создают конкретную угрозу для жизни и здоровья людей или хотя бы одного человека.

Справедливо мнение В.А. Нерсесяна о том, что актуальность проблемы ответственности за поставление в опасность и включение соответствующих норм в законодательство определённо связаны с научно-техническим прогрессом. В то же время не остаются без внимания и иные источники повышенной опасности, слабо связанные (или даже не связанные) с научно-техническим прогрессом, но при определённых условиях также создающие угрозы человеку. Например, уничтожение имущества путём поджога. В уголовно-правовой литературе встречается точка зрения, согласно которой составы поставления в опасность следовало бы перевести из разряда материальных в формальные путём исключения из ч. 1 ст. 215, ч. 1 ст. 217, ч. 2 ст. 225, ч. 1 ст. 247, ч. 1 ст. 340, ч. 1 ст. 341 указания на последствие в виде угрозы причинения вреда. Данная позиция обосновывается сложностями применения перечисленных уголовно-правовых норм. Такое предложение вызывает у нас категорическое возражение, так как его внедрение будет стирать грань между дисциплинарными проступками в виде нарушения специальных правил и преступлениями.

Однако в последнее время наблюдается другая тенденция, когда в составах поставления в опасность угроза наступления вреда заменяется фактическим наступлением вреда.

Так, Федеральным законом № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. в ч. 1 ст. 215-1 УК РФ, предусматривающей ответственность за прекращение или ограничение подачи электрической энергии либо отключение от других источников жизнеобеспечения, слова «могло повлечь смерть человека или иные тяжкие последствия» заменены словами «повлекло по неосторожности причинение крупного ущерба, тяжкого вреда здоровью или иные тяжкие последствия». Такое неоправданное смягчение уголовно-правовых репрессий, на наш взгляд, не соответствует реалиям сегодняшнего дня. Достаточно обратить внимание на увеличивающееся количество аварий, катастроф и тому подобных происшествий.

Вместе с тем, некоторые авторы развивают идеи о составах поставления в опасность. Например, В.А. Нерсесян предлагает создать уголовно-правовую норму, которая бы охватывала несколько составов поставления в опасность и называлась «Создание общей опасности». По нашему мнению, в данном предложении есть много рационального, так как подобной нормой охватывались бы и не предусмотренные в настоящее время ситуации создания опасности.

Объект составов поставления в опасность может быть самым разнообразным. Так, родовым объектом преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 215, ч. 1 ст. 217, ч. 2 ст. 225 УК РФ, является общественная безопасность и общественный порядок, видовым - общественная безопасность, а непосредственными (основными) объектами будут, соответственно, отношения, регулирующие безопасность на объектах атомной энергетики, отношения, регулирующие обеспечение электроэнергией и другими источниками жизнеобеспечения и т.д.

Дополнительными непосредственными объектами подобных преступлений выступают, как правило, жизнь, здоровье человека, отношения собственности, экологическая безопасность. В то же время в литературе встречается точка зрения, согласно которой, жизнь и здоровье человека в составах поставления в опасность следует признавать не только непосредственным объектом, но и видовым, в том числе. Объективная сторона составов поставления в опасность характеризуется следующими признаками. Рассматриваемые преступления могут совершаться как путём активных действий, так и путём бездействия. Содержание преступных действий зависит от конкретного состава.

В своём большинстве такие действия связаны с нарушением определённых правил. Так, в ч. 2 ст. 225 УК РФ устанавливается уголовная ответственность за нарушение правил по охране оружия массового поражения, в ч. 1 ст. 247 УК РФ за нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов, если эти деяния повлекли создание угрозы наступления тяжких последствий либо, соответственно, угрозы причинения вреда здоровью человека или окружающей среде.

Причём превалирующая часть составов поставления в опасность регламентирует уголовную ответственность за нарушение правил, связанных с использованием источников повышенной опасности. Исключение составляют такие преступления, как поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией (ч. 1 ст. 122 УК РФ) и терроризм (ст. 205 УК РФ).

В составах поставления в опасность требуется установление в конкретном случае угрозы наступления преступного вреда. В данном случае угрозе бесспорно присуща её, так называемая реальность, а вернее реальная возможность наступления вреда. Объективно, если угроза будет не реальной в составе поставления в опасность, а абстрактной, маловероятной к реализации в данный момент времени, в определённом месте и иных строго очерченных условиях, то и не может вестись речь об уголовной ответственности. Справедливо подмечено указанное свойство авторами, исследовавшими проблемы составов поставления в опасность, и называющими угрозу в таких случаях конкретной (в противовес абстрактной).

Что касается качества угрозы причинять психическую травму, то в составах поставления в опасность оно также присутствует. Данный вывод основывается на следующем. Тот факт, что в случае огласки ситуации, создающей угрозу, особенно жизни людей, психика человека (людей) страдает не в меньшей мере, нежели от угрозы убийством в отношении конкретного адресата.

Кроме того, угроза здесь имеет ещё и характеристику содержательную. Уголовным законом регламентировано, что ответственность за поставление в опасность наступает в случае, если была создана, как правило, угроза жизни и здоровью людей, а равно иных тяжких последствий. То есть создаётся такая ситуация виновным лицом, которая может повлечь действительное наступление обозначенных последствий. Причём дальнейшее развитие угрожающей ситуации может зависеть от виновного и (или) иных лиц (в случае принятия ими соответствующих мер по предотвращению), а может, в принципе, быть и бесконтрольной.

Наступление или не наступление преступного вреда может зависеть сугубо от сил природы. Так, Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» от 5 ноября 1998 года № 14 предписывает судам, что создание угрозы причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде подразумевает возникновение таких обстоятельств, которые повлекли бы вредные последствия, если бы не были прерваны вовремя принятыми мерами или иными обстоятельствами, не зависящими от воли причинителя вреда. В то же время, как показывает судебно-следственная практика, правоприменители зачастую не придают должного значения установлению наличия угрозы в составах поставления в опасность, а полагают, что сам факт нарушения специальных правил обращения с источниками повышенной опасности уже образует соответствующее преступление, что является абсолютно неправильным.

Следует отметить, что в случае воплощения в действительность угрозы, конструкция объективной стороны состава поставления в опасность приобретает несколько иной характер. Выглядеть это будет в виде формулы, «деяние - причинная связь - последствия (угроза наступления вреда) - причинная связь - наступившие тяжкие последствия».

Не меньшее значение в составах поставления в опасность имеет установление причинной связи между действиями (либо бездействием) лица и наступившей угрозой. Данный момент является основополагающим, наряду с самой угрозой. Необходимо выяснить, что именно действиями виновного лица была создана угроза. Она не должна быть результатом каких-либо посторонних сил и явлений, полностью создавших угрозу или в большей степени оказавших влияние на создание угрожающей ситуации.

Разночтения имеют место и в исследованиях субъективной стороны составов поставления в опасность. Какова форма вины при совершении данных преступлений?

Руководствуясь ч. 2 ст. 24 УК РФ, поставление в опасность может быть совершено с умыслом, так как в статьях Уголовного кодекса РФ, предусматривающих уголовную ответственность за совершение деяний, обозначаемых в доктрине уголовного права «составами поставления в опасность», отсутствуют указания на возможность присутствия неосторожной формы вины в рассматриваемых преступлениях. Здесь же оговоримся, что, в свою очередь, вышеуказанная норма также толкуется не единообразно.

Итак, наиболее распространённой является точка зрения, согласно которой поставление в опасность может быть совершено только по неосторожности, то есть либо с преступным легкомыслием, либо с преступной небрежностью. Другая позиция основывается на признании возможности совершения данных преступлении еще и с косвенным умыслом.

Воспользуемся методом исключения. В первую очередь рассмотрим возможность поставления в опасность с прямым умыслом. Применив формулировку ч. 2 ст. 25 УК РФ, обнаруживаем, что в такой ситуации практически любой состав поставления в опасность перерастает в терроризм. (Напомним, что нами предлагается рассматривать терроризм тоже как состав поставления в опасность, который и совершается только с прямым умыслом). Следовательно, прямой умысел в данных преступлениях невозможен.

Далее косвенный умысел. В таком случае лицо осознаёт нарушение определённых правил, предвидит возможность создания угрозы наступления вредных последствий, не желает, но сознательно допускает либо безразлично относится к возможности создания рассматриваемой угрозы. Такая ситуация, на наш взгляд, вполне приемлема. Косвенный умысел в составах поставления в опасность точнее всего отражает суть и характер преступления. Напрашивается вывод о том, что составы поставления в опасность, в соответствии с буквой закона, могут быть совершены только с косвенным умыслом.

С другой стороны, возникает вопрос о ненаказуемости подобных деяний при наличии преступных легкомыслия или небрежности. Подвергнем анализу возможность поставления в опасность по неосторожности.

На примере нарушения правил безопасности на взрывоопасных объектах (ч. 1 ст. 217 УК РФ) это будет выглядеть следующим образом.

При легкомыслии виновный осознаёт, что нарушает правила безопасности на взрывоопасных объектах, предвидит возможность создания угрозы вреда, но без достаточных к тому оснований, самонадеянно рассчитывает на предотвращение угрозы смерти человека. А при небрежности лицо не осознаёт, что нарушает соответствующие правила, не предвидит возможности создания угрозы, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть угрозу смерти человека.

Из сказанного следует, что и небрежность, и легкомыслие в составах поставления в опасность, по крайней мере теоретически, могут присутствовать. Отсюда следует, что составам поставления в опасность присущи две формы вины: умысел и неосторожность. Исключается только прямой умысел.

Впрочем, наша позиция о возможности совершения состава поставления в опасность только с косвенным умыслом также имеет право на существование, с оговоркой о том, что в таком случае требуется включение в Уголовный кодекс соответствующих норм, предусматривающих ответственность за поставление в опасность по неосторожности.

Субъект составов поставления в опасность, в большинстве случаев, специальный - лицо, ответственное за соблюдение правил обращения с источниками повышенной опасности.

Нельзя оставить без внимания тезис В.В. Лукьянова (который мы уже упоминали) о том, что «угроза совершения дорожно-транспортного преступления является полноправным признаком объективной его стороны». Автор утверждает, что «фактическому совершению дорожно-транспортного преступления всегда предшествует угроза его совершения». «Всё, что происходит с момента возникновения угрозы совершения дорожноходит с момента возникновения угрозы совершения дорожно-транспортного происшествия, уже не зависит от воли лица, виновного в её создании, а определяется теми условиями и обстоятельствами, в которых происходит движение автомобиля, лишённого управления».

И.М. Тяжкова не согласна с такой постановкой данного вопроса ВВ. Лукьяновым, её позиция основывается на отсутствии в Уголовном законе указания на «угрозу совершения дорожно-транспортного преступления».

Мы также не можем полностью согласиться с В.В. Лукьяновым, но отмечаем, что автором предлагается революционный подход к проблеме дорожно-транспортных преступлений. Вызывает терминологическое возражение признак «угроза совершения дорожно-транспортного преступления». На наш взгляд, было бы более верным говорить в таком случае об угрозе причинения тяжкого вреда.

Как представляется, в свете вышеизложенного, было бы целесообразно в транспортных преступлениях (ст.ст. 263-269 УК РФ) последствия в виде тяжкого вреда здоровью, смерти человека, крупного ущерба заменить именно на угрозу причинения тяжкого вреда. Такое предложение обосновывается тем, что, по справедливому замечанию А.И. Коробеева, вредные последствия в подавляющем большинстве транспортных преступлений «носят, как правило, ситуативный и во многом случайный характер и, кроме того, не всегда адекватны степени тяжести нарушения соответствующих правил»

Такой законодательный шаг, по нашему мнению, отразился бы благоприятным образом на количестве совершаемых транспортных преступлений. И, кроме того, была бы решена проблема вины в транспортных преступлениях - вина в них в таком случае характеризовалась бы исключительно умыслом.

В заключение следует сказать о том, что конструкция составов поставления в опасность имеет сложный характер. По ряду позиций в теории уголовного права существуют самые различные точки зрения. Вопросы вины и отнесения данных преступлений к формальным либо материальным не имеют чёткого разрешения ни в законе, ни в теории. Уголовный закон в данной области использует различную терминологию относительно одних и тех же по содержанию аспектов. Так, нами предлагается формулировку «могло повлечь» заменить термином «угроза».

В преступлениях против безопасности движения и эксплуатации транспорта в ст.ст. 263-269 УК РФ последствия в виде «тяжкого вреда здоровью», «смерти человека», «крупного ущерба» заменить на «угрозу причинения тяжкого вреда».

Эти и другие вопросы требуют научного обсуждения, с дальнейшим внедрением наиболее оптимальных и перспективных решений в Уголовный кодекс РФ.

 

Автор: Коростылев О. И.