Нацистский геноцид в Ростовской области
22 июня 1941 года нацистская Германия без объявления войны вторглась на территорию Советского Союза. Началась Великая Отечественная война, в ходе которой немецко-фашистские захватчики, основываясь на идеологии национал-социализма, осуществляли свою страшную политику уничтожения на нашей Земле. Эти чудовищные деяния совершались с одинаковой жестокостью на всей оккупированной территории страны.
Уничтожение жертв холокоста на территории Юга России и Северного Кавказа началось летом 1942 года. В этом принимали активное участие подразделения айнзатцгруппы «D», а также полевой жандармерии, войска СС и местные полицейские формирования, действовавшие в тыловых районах группы армий «Юг». По хронологии эта часть России была последней захвачена нацистами. В начале второго года войны были также частично оккупированы Калмыцкая АССР, Воронежская и Сталинградская (Волгоградская) области.
Летом 1942 года фашистское командование сосредоточило большое количество своих войск на юго-западном направлении. В конце июля - в сентябре 1942 г. враг полностью захватил два края - Краснодарский и Ставропольский, а также Ростовскую область (часть ее, включая Таганрог, оставалась под контролем гитлеровцев еще с осени 1941 г., другая (включая Ростов) - после непродолжительной оккупации была освобождена Красной Армией в ноябре 1941 г.).
Еще в январе 1942 года Гитлер заявил своему окружению: «Я намереваюсь пока в центре фронта не проводить наступательных операций. Моей целью будет наступление на Юге. Я решил, как только улучшится погода, предпринять удар в направлении Кавказа. Это направление важнейшее».
Для немецкого командования Юг России значил очень много. Это зерно и другие сельскохозяйственные продукты для вермахта и самой Германии, это грозненская нефть, вольфрам и молибден Тырнауза. Это морские порты Черного моря, дорога в Закавказье и выход к Волге.
План захвата Кавказа в летнюю кампанию 1942 года под кодовым названием «Эдельвейс», утвержденный Гитлером 22 июля 1942 г., предполагал уничтожение советских войск в районе Ростова, захват Северного Кавказа, затем в обход Главного Кавказского хребта танковой армией - в Закавказье, а специально подготовленными соединениями - через перевалы в тыл советских войск, затем начать вторжение на Ближний и Средний Восток. В результате осуществления этого плана и был оккупирован Ставропольский край.
В Ростовской области буквально с первых дней оккупации нацисты ускоренными темпами проводили политику «окончательного решения еврейского вопроса». Ростовская область занимает особое место в истории геноцида евреев в СССР, здесь состоялся, один из первых массовых расстрелов еврейского населения. Это Петрушина балка под Таганрогом, а также крупнейшая на территории нынешней России братская могила жертв холокоста - Змиевская балка.
Ростовская область в период Великой Отечественной войны подвергалась 2 раза временной оккупации немцами: с октября до ноября 1941 г. и с июля 1942 г. до середины февраля 1943 г. (г. Таганрог, Анастасиевский и Федоровский районы были оккупированы с октября 1941 г. и освобождены в августе 1943 г.). Только один район (Вешенский) не был оккупирован, но находился в зоне военных действий.
В 1939 г. население Ростовской области, по данным всесоюзной переписи, составляло 2 892 580 человек, включая 33 024 еврея (1,1%), в Ростове-на-Дону - 27 039 евреев и-з 510 212 человек всего населения или 5,3%. Летом 1941 г. количество евреев значительно увеличилось, возможно, до 50 - 60 тыс. человек за счет беженцев из западных областей СССР. В сентябре-октябре 1941 г. была организована эвакуация на поездах и баржах 100-150 тыс. человек (не организованно уехало 50-100 тыс. чел.), среди которых евреи составляли около 5-7%, т.е. было эвакуировано 7-10 тыс. евреев. Примерно столько же евреев бежало не организованно.
21 ноября 1941 г. немецкие войска на неделю захватили город Ростов-на-Дону, но из-за кратковременности этой первой оккупации они не успели организовать массовое уничтожение евреев. По имеющимся свидетельствам очевидцев немецкие власти успели только издать приказ о регистрации евреев, но саму регистрацию не смогли осуществить.
С первых же дней, согласно акту от 30 ноября 1941 г., подписанному местными жителями одного из городских районов, оккупанты начали издеваться над евреями:
«Их искали по домам, погребам, на улицах. Только в доме на 36-й линии около детского сада убили 60 жителей - евреев, а всего в нашем районе - несколько сот, в основном женщин, детей, стариков. Перед расстрелом над многими издевались, избивали, выбивали зубы, многих убивали прикладом, размозжив головы. Прямо на улице валялись куски черепов этих людей».
Основываясь на этих данных, можно предположить, что в период первой оккупации города здесь погибло более 1000 евреев. Другой свидетель показал, что 28 ноября в районе Нахичевани (ныне - один из районов Ростова) была расстреляна группа из 30 евреев.
Город Таганрог был занят немецкими войсками под командованием генерал-полковника фон Клейста.26 октября1941 г. Таганрог стал первым городом Ростовской области, где развернулось массовое уничтожение еврейского населения. Как показывают жители Таганрога в своих заявлениях, немецкое командование по прибытии в Таганрог - в лице командующего южной группой немецких войск генерал-полковника фон Клейста, военного коменданта г. Таганрога майора Альберти, начальника зондеркоманды СС-10А - полковника Кристмана и предателей Родины, немецких ставленников в лице начальника городской полиции - Кирсанова, помощника начальника полиции - Стоянова, сотрудника городской полиции - Жужнева и начальника немецкого отряда городской полиции Петрова -приступило к проведению расправы над беззащитным мирным населением.
Среди жителей Таганрога евреи составляли не более одного процента населения. В разное время численность евреев в городе составляла:
- до 1890 г. - около 800 человек,
- к 1926 г. - 2633, т.е. около 3% от всего населения,
- к октябрю 1941 г. - около 7000 человек (за счет беженцев),
- на август 1943 года - 8 человек (данные немецкой переписи). Подавляющая часть не смогла эвакуироваться из Таганрога. Уже 26 октября 1941 г. немецкие власти начали уничтожение евреев Таганрога на Петрушиной косе («Балка смерти») на западной окраине города. Это был, вероятно, первый массовый расстрел еврейского населения на территории современной России.
Специальным приказом немецкое командование под угрозой расстрела предложило всем лицам еврейской национальности ношение нарукавных повязок с желтой шестиконечной звездой. Цвет шестиконечных звезд на повязках в других населенных пунктах Ростовской области был разным. Так, в ст. Мешковская Мигулинского района сразу после захвата немцами района немцы надели на всех евреев белые повязки с синей шестиконечной звездой.
26 октября 1941 г. по приказу, коменданта г. Таганрога майора Альберти, и от имени еврейского комитета все евреи должны были явиться с ценными вещами и продуктами на Владимирскую площадь в помещение школы № 26. Вход на площадь был воспрещен под угрозой расстрела. Кто не рассмотрел объявления и нечаянно попал на площадь, тот получал прикладом в спину. После проведения обыска, изъятия ценных вещей и продуктов часть евреев на автомашинах, а остальных пешком отправили на Петрушину косу, где всех и расстреляли, а трупы зарыли в яме у юго-восточной косы балки. Там же в этой яме было расстреляно и закопано значительное число евреев, уклонившихся от явки на сборный пункт.
Наглость немецко-фашистских. оккупантов дошла до того, что расстрелы производились днем и ночью, жителей поселка у Петрушиной косы и военнопленных заставляли зарывать в ямы неповинно погибших жертв. Немецкое военное командование официально именовало Петрушину косу «Балкой смерти».
К Петрушиной балке зондеркомандой (10а под командованием оберштурмбанфюрера Кристмана было вывезено на машинах и угнано пешком, а затем убито не менее 1800 евреев. Причем один из свидетелей, рабочий кожзавода Михайлов, насчитал несколько колонн обреченных, не менее 7000-8000 человек.
Местные исследователи приводят данные о том, что всего там было уничтожено свыше 10 тыс. человек, из них 6,5 тыс. евреев (по другим данным 8000), в том числе около 1500 детей.
Таким образом, на территории Ростовской области в 1941 г. было уничтожено от 2800 до 7500 евреев.
В декабре 1941 г. плановая эвакуация всех, кроме больных в госпиталях, была закончена. По воспоминаниям М.А. Вдовина в газете «Приазовский край» (30.10.1997 г.), после заявления маршала Буденного, командовавшего фронтом, о том, что он не допустит больше сдачи города, городской комендант Борщ отдал 14 февраля 1942 г. приказ о запрете выезда из города жителей без пропуска комендатуры. Последний выдавался только тем, кто отработал норму на строительстве оборонительных сооружений, независимо от возраста и состояния здоровья, наличия малолетних детей и требующих ухода иждивенцев.
Несмотря на такой запрет, много евреев - как коренных жителей, так и эвакуированных в Ростов - всеми правдами и неправдами покидали город. Но немало евреев не поверило сведениям о той смертельной опасности, какую несла с собой немецкая оккупация. Отчасти причиной было естественное недоверие к сообщениям советского правительства, отчасти - воспоминания стариков об оккупации города немецкими войсками в 1918 г. Поэтому и по другим причинам в городе осталось большое число евреев, преимущественно старых, больных, женщин и детей. По оценке немецкого командования, к ноябрю 1941 г. в Ростове-на-Дону находилось 200-300 тыс. жителей, среди которых было до 50 тыс. евреев.
Вероятно, к августу 1942 г. число последних уменьшилось до 30-35 тыс. человек.
Второй раз немецкие войска захватили Ростов-на-Дону 24 июля 1942 г. По воспоминаниям очевидцев в первые дни оккупации жизнь внешне мало чем отличалась от будничной. Также светило солнце и не евреи стали приспосабливаться к «новым порядкам» жизни, а евреи прятаться. Отличительная черта оккупации: немцы, их техника и полицейские (предатели) на дорогах и тротуарах. На заборах приказы и объявления со свастикой, а на сельских дорогах часто встречаются беженцы и среди них много евреев. Они легко узнаваемы по характерному внешнему виду и разговору. Редко встречаются одинокие, чаще пожилые люди, женщины, дети.
Известны случаи, когда русские матери ради спасения своих детей (их отцы евреи) крестили их во время оккупации Таганрога и записывали на свое имя. Отношение соседей к евреям изменилось к худшему. Они стали избегать встречи с ними, а «друзья» детства дразнили - «юде капут».
Оккупированная территория Ростовской области подчинялась командованию армейской группы «Юг». Управление ею осуществлялось ортскомендатурами в городах и фельдкомендатурами в сельских районах.
Нацисты уничтожали Советы, ликвидировали советское территориально-административное деление. Вместо районов появились волости. Была образована гражданская администрация на дореволюционный лад (городские и сельские управы). Параллельно с ними действовали органы СС, ни от кого фактически не зависящие» Им подчинялась служба безопасности, а также весь огромный полицейский аппарат, состоящий из органов разного рода и назначения, гестапо (государственная тайная полиция), полиция безопасности, охранная полиция, полиция порядка и жандармерия. Задача всех этих органов подавления и террора была одна: уничтожение преданных советской власти людей, лишение населения гражданских прав и превращение его в рабов.
Следует заметить, что между тремя видами немецкой оккупационной власти - военной, гражданской и полицейской - не было принципиальной разницы. Существовали лишь некоторые функциональные оттенки. Все они представляли собой неразрывно связанные части единого террористического аппарата, главные усилия которого направлялись на то, чтобы ограбить оккупированные территории и подавить сопротивление населения оккупантам.
Тотчас после занятия города 23 июля 1942г. комендант города генерал Киттель издал приказ об обязательной регистрации всего еврейского населения до 10 августа. В объявлении говорилось, что евреи могут спокойно проживать в городе, так как «германское командование стоит на страже их безопасности». Однако, по данным немецкого командования, этот приказ выполнило всего 2 тыс. евреев.
5-6 августа 1942 г. пленные красноармейцы были посланы рыть большие ямы (размером 5x7 м и глубиной 3 м) и рвы близ поселка 2-я Змиевка на северо-западной окраине города, в балке Змиевской на правом берегу р. Темерник, за зоопарком и Ботаническим садом. После этого к 8 августа 300 военнопленных было расстреляно в вырытых ими рвах и ямах.
В Центральных областях России организации юденратов был посвящен подробный пункт под заголовком «Еврейский совет» из «Объявления» военных властей группы армий «Центр» от 1 ноября 1941 г.
В каждой общине должно быть представительство евреев под названием еврейский совет.
Еврейский совет должен состоять в общинах до 10 ООО жителей из 12, а в общинах свыше 10 000 жителей из 24 евреев, исходящих из населения. Еврейский совет выбирается из членов общины. На место выбывшего члена еврейского совета немедленно выбирают нового.
Еврейский совет выбирает из своих рядов старшину и одного заместителя. Старшина еврейского совета обязан немедленно заявить состав еврейского совета местной комендатуре.
Еврейский совет обязан через старшину или его заместителя принять приказы служебных мест немецкой власти и полиции. Он отвечает за своевременное выполнение их в полном объеме.
Всем указаниям, в связи с исполнением немецких приказов, все евреи и еврейки должны повиноваться. Данные указания должны быть даны письменно, по представлении и разрешении немецкого служебного места.
Старшина, его заместитель и другие члены еврейского совета отвечают своей личностью за все происшествия, противодействующие военной власти, немецкой полиции или иным немецким служебным местам, в среде еврейской общины».
Отметим, что на практике, на территории России юденраты никогда не были столь многочисленны, как указано в данном приказе. Они не только не достигали указанной численности, но нередко состояли лишь из 2-3 человек или даже одного старосты. Основной функцией старост было проведение регистрации евреев и подготовка списков по возрасту, полу, трудоспособности, составу семей. На юге России едва ли не главной обязанностью старост (многие провели в этом качестве всего несколько дней или недель) стало подписание «Обращения» к еврейскому населению о сборе для регистрации и последующем переселении.
Обычно нацисты сами назначали старост из числа известных в городе людей. Чаще всего ими были представители интеллигенции: врачи, адвокаты, учителя, артисты.
В Ростове-на-Дону был создан «еврейский совет старейшин» (юденрат), который состоял из одного человека - старосты доктора Лурье, бывшего директора Дома санитарного просвещения.
В издававшейся управлением бургомистра города Тикерпу газете «Голос Ростова» 9 августа было опубликовано воззвание некоего совета еврейских старейшин во главе с доктором Лурье от имени шефа зондеркоманды СС 10-а д-ра Герца к еврейскому населению города.
«Воззвание к еврейскому населению г. Ростова».
В последние дни имелись случаи актов насилия по отношению к еврейскому населению со стороны жителей не-евреев. Предотвращение таких случаев и в будущем не может быть гарантировано, пока еврейское население будет разбросано по территории всего города. Германские полицейские органы, которые по мере возможности соответственно противодействовали этим насилиям, не видят, однако, иной возможности предотвращения таких случаев, как концентрация всех еще находящихся в Ростове евреев в отдельном районе города. Все евреи г. Ростова будут, поэтому во вторник 11 августа 1942 г. переведены в особый район, где они будут ограждены от враждебных актов.
Для проведения в жизнь этого мероприятия все евреи, обоих полов и всех возрастов, а также и лица из смешанных браков евреев с не-евреями должны явиться во вторник 11 августа 1942г. к 8 часам утра на соответствующие сборные пункты. Сборными пунктами для различных городских районов являются:
Все евреи должны иметь при себе свои документы и сдать на сборных пунктах ключи занятых до сих пор ими квартир. К ключам должен быть проволокой или шнурком приделан картонный ярлык, носящий имя, фамилию и точный адрес собственника квартиры.
Евреям рекомендуется взять с собой свои ценности и наличные деньги, по желанию можно взять необходимый для устройства на новом местожительстве ручной багаж. О доставке остальных, оставшихся на квартире вещей будут даны дополнительные указания.
За Еврейский совет старейшин доктор Лурье.
SS. SONDERKOMMANDO 10-а. AUTRUT AN DIE JUDISCHE BEVOLKERUNG IN ROSTOW.Как видим, в Ростове нацисты использовали доверие населения к призыву своих представителей, чтобы облегчить регистрацию и сбор всех евреев для казни. К тем, кто не явился к месту сбора, были направлены машины с полицейскими. Документ составлен таким образом, что все происходящее должно было выглядеть как забота «новых властей» о еврейской общине.
Видимо, чтобы не вызывать преждевременных подозрений у евреев в истинных целях акции, регистрация велась по трем спискам: в один записывали трудоспособных евреев, особо отмечая врачей и ученых, в другой - нетрудоспособных, в третий - имеющих в составе семьи не евреев или крещеных евреев. Регистрацию проводили специально выделенные немцами евреи, которые заносили в список характеризующие данные регистрируемого: ФИО, год рождения, национальность, место работы, должность и домашний адрес.
Отличительной особенностью геноцида еврейского населения в Ростовской области является то, что регистрации и, следовательно, дальнейшему уничтожению подлежали не только евреи, но и лица из смешанных браков евреев с не евреями. Так, например, в Ставропольском крае лица, у которых один из родителей еврей, а другой русский, украинец или другой национальности, а также граждане смешанного происхождения «переселению» не подлежали.
Почему же евреи не пытались спастись, а добровольно приходили в пункты сбора, на верную гибель? Этому несколько причин. Прежде всего, у населения не было выбора: территория оккупирована немцами, и никакой возможности покинуть её нет. После первой оккупации все силы были брошены на строительство оборонных сооружений, и предполагалось, что во второй раз город не сдадут, населению запретили покидать его территорию. Тем более, что в большинстве своём это были женщины, старики и дети - те, кто не мог спастись самостоятельно.
Также роковую роль сыграла память о знакомстве с немцами ещё в период гражданской войны. Отношение тех немцев к гражданскому населению породило иллюзию, что и гитлеровские нацисты будут такими же цивилизованными и гуманными.
С утра 11 августа толпы евреев пошли на сборные пункты. На подходе к местам сбора немецкие офицеры были крайне любезны: улыбались, помогали женщинам донести поклажу, трепали по щечкам детей и т.п. За воротами все резко менялось. Грозные командные окрики, грубые толчки в спину. Вещи, деньги, ценности отбирали сразу.
Когда сбор был закончен, гестаповцы начали посадку явившихся в грузовые автомашины, сопровождая этот акт избиениями и грубой бранью. Мужчин строили в колонны, женщин, детей, стариков сажали в грузовики-душегубки.
Свидетельница Голова Ольга Викторовна дала следующие показания:
«. 9 августа днем появился новый приказ о явке всего еврейского населения на районные сборные пункты к 8 часам 11 августа. В назначенный день евреи стали приходить целыми семьями и поодиночке. Были здесь и старые, и молодые, и дети, и подростки, всего собралось около 1500 человек. Особенно много было пожилых и совсем престарелых. Многие были с грудными детьми. Люди были взволнованы, повсюду слышались возгласы: «Неужели нас убьют?», «Куда нас?» и т.п. Среди сидящих евреев расхаживали русские предатели - полицейские и успокаивали тех, кто обращался к ним с вопросом: «Граждане, не волнуйтесь, с вами ничего плохого не сделают. Вы поедете за город, в отведенное вам место и будете там жить и работать».
Часов в 12 дня стали подъезжать крытые грузовые машины, куда немцы начали посадку евреев. Оставшихся людей, примерно 200 человек, немцы построили и пешком погнали по направлению Рабочего городка. Позже в городе разнесся слух, что этих ни в чем неповинных людей немецкие изверги расстреляли за городом».
Уничтожение еврейского населения Ростова производилось в пос. 2-я Змиевка, жителей которого обязали покинуть на время свои дома (некоторые из них спрятались и стали свидетелями казни евреев). Здесь полицейские - бывшие советские граждане - в качестве подручных немецких руководителей расстреливали взрослых (часть была уничтожена в душегубках, вмещавших по 50 чел.), которых предварительно заставляли раздеться догола.
Жители, проживающие на железнодорожном разъезде Темерник, рассказывали, что для расстрела жителей г. Ростова-на-Дону до железнодорожного переезда подвозили в открытых автомашинах, а были случаи, когда на переезде пересаживали их в закрытые черные автомашины и везли к песчано-каменному карьеру, а когда около карьера открывали кузова автомашин, то оттуда выходил дым и люди из машин не выходили, их выбрасывали прямо в котлован карьера.
Детей отравляли, смазывая им губы сильнодействующим ядом. В его применении участвовали и изобретший его д-р Г. Герц, исполнявший обязанности шефа зондеркоманды СС 10-а. Свидетели впоследствии показали, что еще через 2-3 дня после расстрелов слышали стоны заживо погребенных людей в Змиевской балке.
Нацисты расстрелянных граждан бросали в котлован и в течение длительного времени не закапывали землей, трупы разлагались и издавали невыносимое зловоние, тем самым создали невозможность нахождения жителей во 2-ом Змиевском поселке.
Староста поселка обратился к бургомистру города с просьбой разрешить зарыть трупы расстрелянных. Бургомистр ему ответил, что у немцев такой приказ: «Кто закапывает трупы, должен быть сам там же расстрелян». Это подтверждают жители: когда немцы приводили военнопленных закапывать трупы или рыть ямы, то их по окончании работ в лагерь военнопленных не возвращали, а расстреливали там же.
Уничтожение евреев производилось в котлованах песчано-каменного карьера (в трех рвах более 15 тыс. трупов) у северо-восточной окраины поселка, на окраине рощи питомника Ботанического сада (в 13-ти ямах более 10 тыс. трупов) восточнее поселка, а также на западной окраине рощи питомника (в 4-х ямах более 2 тыс. трупов) южнее поселка. В первый же день было уничтожено более 13 тысяч евреев. Остальные были расстреляны ночью и на следующий день.
Некоторые евреи, поняв смысл проводившейся акции, кончали жизнь самоубийством. Научный сотрудник сельскохозяйственного института Федор Ческис вскрыл себе вены, истек кровь, но не умер. Жена на ручной тележке возила его по больницам, но напрасно. Немецкий патруль остановил их. Ческиса казнили, жену, по национальности русскую, посадили в тюрьму.
На Дону одна женщина бросила в реку трех своих детей, и сама бросилась в воду, вытащили ее и одного мальчика, двое детей утонули.
Старики, муж и жена, забаррикадировались в своей квартире. Немцы взломали дверь, раскидали нагроможденную мебель и увели стариков. На углу Буденновского проспекта и Сенной улицы жила женщина - зубной врач - с дочкой и внуком, которому было одиннадцать месяцев. Узнав о немецком приказе, она решила утопиться с дочкой и внуком. Дочь и внук утонули, а бабушку добрые люди спасли. Обезумевшая, она прибежала в больницу, где прежде работала, к врачу Орловой, умоляя впрыснуть ей морфий, так как за ней гонятся. Действительно, те же «добрые люди», узнав, кого они спасли, позвали немцев. Гестаповцы увели ее из кабинета врача на казнь.
Екатерине Леонтьевне Итиной было восемьдесят два года. Она жила у двух бывших монахинь, которые любили ее и заботились о ней. Она сказала: «Я никуда не пойду, пусть придут и убьют меня». Немцы заявили, что если она не пойдет, они заберут и монахинь. Тогда старуха пошла на пункт.
Пошли на смерть два старейших врача Ростова: доктор Ингал и доктор Тиктин. Женщина-врач Гаркави считалась лучшим специалистом по туберкулезу. Её муж, по национальности русский, не захотел расстаться с женой, они вместе пошли на казнь.
Жители Ростова, проходившие часто по Малому проспекту, знали старуху Марию Абрамовну Гринберг. Она всегда сидела у окна, здоровалась со знакомыми, потчевала детей сладостями. Все ее любили. Дети Марии Абрамовны успели уехать, за исключением одной дочери, доктора Гринберг, которая не захотела бросать престарелую мать. Дочь пошла на пункт. Старушка не могла ходить и осталась дома. Онa не понимала, почему дочь ушла на весь день. Старушка просила соседей: «Позвольте мне посидеть у вас, пока за мной придет машина». Говоря это, она не понимала, зачем придет машина. Она не понимала, почему соседи ее выпроваживают. Она говорила: «Я вас не узнаю, вы такие хорошие люди и не хотите меня приютить на один вечер. Вечером ее увезли.
В последующие дни полицейские с помощью бывших соседей ловили евреев, не явившихся на верную гибель, и уничтожали их. Все же некоторым из них удалось выбраться из города, но лишь очень немногие спались. В Змиевской балке во время оккупации расстреливали также подпольщиков, душевнобольных, частично - военнопленных и др., среди которых были представители разных национальностей, но нет никаких сомнений, что среди погубленных здесь людей преобладали евреи.
Евреев Ростова-на-Дону расстреливали и морили в душегубках не только в Змиевской балке, но и в районе Ростсельмаша, у Зеленого кольца. Сценарий убийств во всех случаях был схожим. Женщин, стариков и детей заталкивали в грузовики, привозили к какому-нибудь бараку, заставляли раздеться, оставить в бараке багаж и, подогнав прикладами к краю рва, расстреливали в упор. После этого высматривали еще живых и добивали их. За тем, чтобы конвейер смерти работал бесперебойно, наблюдали немецкие офицеры Герц и Раабе. Одежду получше, ценности, домашний скарб отбирали для своих семей.
Среди расстрелянных бывший заведующий глазным отделением 2-ой Советской больницы доцент Киршман, врач-терапевт Ингал, юрист Луцкий Исаак Григорьевич, семья Зельцер из 4-х человек, заместитель директора завода им. Ворошилова Буняков Яков Ефимович и его жена Ольга Семеновна, сотрудница инфекционной больницы Шифрина Татьяна, работник завода «Эмаль-посуда» Яруян и его жена, медсестра Симонович Ольга Львовна, доцент Цовиков Евсей Наумович и его жена Анна Ильинична, сын Александр 8 лет и мать 70 лет, доктор Ревшевская Е.А., токарь Анна Павловская 35 лет, бывший заместитель директора треста зеленых насаждений Бык Яков Михайлович и другие.
В Змиевской балке была расстреляна также выдающаяся женщина-психоаналитик, ученица К. Юнга и 3. Фрейда - Сабина Шпильрейн. В ноябре 1941 г., во время первой оккупации Ростова-на-Дону немецкими войсками, Сабина имела возможность эвакуироваться - но не сделала этого. Она была уверена, что Германия - страна высокой философии и передовых научных идей - не способна породить такое психическое уродство, как готовность истреблять себе подобных без причины и повода.
В июле 1942 г. во время боев за город дом, где жила в то время семья Шпильрейн, сгорел, и она перебралась в один из пустующих домов, оказавшийся по соседству с одним из печально известных «сборных пунктов для еврейского населения». 11 августа 1942 г. Сабина Шпильрейн и обе ее дочери были расстреляны.
Точное число уничтоженных в Ростове-на-Дону людей за время оккупации так и не было установлено. Неизвестно, сохранились ли книги регистрации евреев перед их уничтожением. Не найдены и окончательные донесения шефов зондеркоманды СС 10-а, гестапо и СД, либо айнзацгруппы «D» об акции в Ростове-на-Дону. Известно, что такие донесения после каждой акции аккуратно посылались в Берлин. По данным ЧГК, с 23 июля 1942 г. по 13 февраля 1943 г. здесь было расстреляно 15-18 тыс. евреев, включая членов их семей другой национальности (они надеялись, что их «переселят» вместе с близкими). Местные краеведы называют большую цифру погибших в Змиевской балке - не менее 27 тыс. евреев-ростовчан.
Ни в одном другом городе России не было уничтожено такое большое количество евреев, сопоставимое с числом жертв Бабьего Яра, Дробицкого Яра и других печально знаменитых мест.
В то же время, ещё накануне трагедии, немцы фактически объявили о ней. Вышел первый номер оккупационной газеты «Голос Ростова», который содержал развернутый меморандум нацистских властей по уничтожению евреев. Там же прозвучала фраза о том, что «наконец-таки в городе можно будет вздохнуть спокойно. Воздух очистился от евреев».
Также в немецких газетах печатались объявления о том, что комендатура распределяет освободившиеся квартиры, имущество, одежду и обувь. Причина появления свободных квартир и разной утвари слишком очевидна, поэтому можно с уверенностью сказать: гражданское и военное руководство СССР ещё до освобождения Ростова знало о массовых расстрелах евреев. «На улицах города вывешивалась газета «Голос Ростова» со статьями «Жиды и русская литература», «Жиды и русская музыка».
Виновниками преступного уничтожения евреев в Ростове-на-Дону являлись генерал-майор Киттель - комендант города, оберштурмфюрер СС д-р Г. Герц - исполнявший обязанности шефа зондеркоманды СС 10-а, начальник айнзацгруппы «D» генерал СС В.- Биркамп, шефы тайной полиции «ГФП» Якобе и Шмидт, переводчик этой полиции А. Заславский, начальник Управления вспомогательной полиции В.А. Еремин, шеф гестапо Ростовской тюрьмы Швюэр, бургомистр города Тикерпу, начальник Ростовской тюрьмы Дахно, комендант тюрьмы оберштурмфюрер СС А. Линдер, его помощник Мирза, следователи городской вспомогательной полиции Иванов, СП. Ильяшев, Леонов и др.
Еврейское население Ростовской области подвергалось преследованию и уничтожению на всей ее территории. В. г. Шахты приказ военного коменданта Кремера о явке всех евреев с самыми ценными вещами в здание управления полиции по ул. Шевченко, 56 был расклеен по городу в августе 1942 года. Когда у здания полиции собралось около 100 еврейских семей, все вещи у них отобрали, а людей, в том числе женщин с грудными детьми, беременных, престарелых и инвалидов, вывели за город и расстреляли у песчаного карьера.
Немецкие оккупанты над стволом шахты им. Красина в г. Шахты, где проводились массовые расстрелы, соорудили специальный станок, который состоял из 3-х отделений. Среднее, отделение представляло собой конусообразную площадку, узкой частью обращенной к стволу. Жертвы заводились по одному на эту площадку и очередями из автоматов расстреливались, а трупы тут же падали в ствол шахты. Зачастую раненые и дети сбрасывались в ствол шахты с этой площадки живыми. Обреченных на расстрел перед казнью раздевали, снимали с них всю теплую одежду, а потом по одному на глазах у остальных расстреливали, причем это ими делалось и зимой в лютые морозы, когда в ожидании очереди расстрела приговоренные к смерти коченели от стужи.
За 7 месяцев хозяйничанья нацистов в городе все еврейское население было полностью истреблено, а имущество разграблено фашистами и их пособниками.
В г. Азове с августа 1942 г. немцами и их пособниками в карьере кирпичного завода было расстреляно 147 человек. На евреев устраивали настоящую охоту. Только один полицейский Штепа А.Н. захватил 18 евреев. Через несколько дней их всех расстреляли, включая женщин и детей.
По документам ЧГК мы можем проследить следующую хронологию уничтожения евреев в других населенных пунктах области в 1942г.: Июль - 101 эвакуированный (с. Балабановка Миллеровского р-на). Август - около 20 в г. Азов и 300 («100 семей») в Шахтах. Сентябрь - около 70 в с. Александровка Азовского р-на (в том числе свыше 50 в колхозах «Ленинский путь» и «Красный набат»), около 150 человек (48 семей) местных и эвакуированных - в ст. Мичетинская, 248 - в г. Морозовске (по другим данным около 110), 10 евреев в Новочеркасске, около 15-20 - «все евреи» Сальска и района (до войны их было около 100). Октябрь - 3 ребенка из детского дома в Новочеркасске.
Итого - свыше 900 жертв в 7 населенных пунктах.
Также в 1942 г. были убиты несколько десятков евреев в райцентре Веселый, 31 еврей погиб в ст. Егорлыцкой, 9 - пос. Гукова, около 15 - пос. Зерноград, 54 - в станице Орловской и ее окрестностях (х. Романов и Островянский, колхозы «Путь красного партизана», «Красное знамя», «Орджоникидзе», «Красный пахарь»), 11 - в с. Летник, 15 - станица Семикоракорская,
Общее число жертв в этих 13 населенных пунктах составило около 175 человек.
В райцентре станицы Кагальницкой гитлеровцы в течение месяца удерживали в сарае 38 еврейских семей в количестве «не менее 200 человек».
Над ними издевались и использовали на самых тяжелых физических работах, а затем расстреляли.
Всего же в области по официальным советским документам было уничтожено в 24 населенных пунктах от 19 тыс. до 26800 евреев.
Сведения других источников позволяют нам несколько уточнить число жертв. Так, не менее нескольких десятков жертв холокоста было уничтожено в г. Каменск-Шахтинский (до войны здесь проживало около 200 евреев). В Морозовске и его окрестностях было уничтожено 400 евреев. Около 40 детей, эвакуированных с Украины, были умерщвлены здесь ядом. На вопрос ребенка, за что их будут убивать, полицейский ответил: «Вас расстреливать не будут, всем только губки смажут медом».
Любопытный и по-своему уникальный документ сохранился в материалах политотдела 28-ой армии. В качестве материала для бесед и докладов распространялся следующий текст:
«На пути от Ростова, который был освобожден нами 14 февраля 1943г., в ряде городов и сел, мы были свидетелями зверств гитлеровских оккупантов: угон населения в Германию, грабежи, насилия. Особенно зверствовали фашистские войска по отношению к еврейскому населению. Еще осенью 1941г. на пути наступления немецких войск не оставалось ни одного еврея - все они безжалостно уничтожались.
Местные жители показывали нам многие десятки могил, где были захоронены расстрелянные еврей».
По данным ростовского краеведа Е. Мовшовича, евреев расстреливали в Сальске, пос. Зерновом, Литвиновке, Пролетарском, Мечетинской, Кагальницкой, Ремонтном и других населенных пунктах. Здесь погибло не менее 2000 жертв холокоста.
Таким образом, с учетом неполных данных ЧГК, можно предположить, что в Ростовской области нацистами и их пособниками были уничтожено не менее 22 тыс. евреев.
На территории Ростовской области подвергалась уничтожению еще одна категория жертв холокоста - цыгане. Причина расстрела евреев, как говорят немцы, в том, что они зачинщики войны, т.е. виноваты. А про цыган говорили, что они партизаны. По рассказу жителя Весеновского сельсовета, в поселке не было никаких партизан, но цыгане расстреляны до одного человека. Однажды каким-то образом одна девочка цыганка бежала от расстрела километров за 20 до парома. Около Лакадемовского сельсовета и ее нагнали немцы и расстреляли на месте.
В колхозе «Победа социализма» Николаевского района 3 января 1943г. немецкими палачами была расстреляна группа цыган в количестве 38 человек, из них 29 человек - мужчины, 3 человека - женщины, 5 человек подростков в возрасте от 8 до 13 лет и 1 - ребенок 6 месяцев.
Таким образом, как и евреи, цыгане подвергались тотальному преследованию и уничтожению на территории области.
Одновременно с уничтожением граждан еврейской национальности на оккупированной территории Ростовской области началось тотальное истребление душевнобольных, находящихся на излечении в больницах области. Уничтожением больных занималась зондеркоманда СС 10-а во главе с Герцем, который лично, представившись врачом, проводил предварительный осмотр душевнобольных, а затем руководил их уничтожением.
Положение многих психиатрических больниц, колоний после прихода немцев было катастрофическим. Так, в Таганроге немецкое командование не отпускало продуктов питания для больных, а в Новочеркасской психиатрической больнице 100 граммов хлеба и немного свеклы - вот весь суточный прожиточный минимум . Больные от недоедания гибли.
Процедура уничтожения больных в разных местах области была одинакова. В один из дней в больницу приезжала комиссия, которая производила осмотр душевнобольных. Вот как, по воспоминаниям Евстафьевой Анны Ивановны, оставленной заместителем главного врача больницы, происходило уничтожение душевнобольных в Ростовской психиатрической больнице: «Действительно, на следующий день пришла комиссия, состоявшая из нескольких фашистов, среди которых я заметила двух врачей: одного, как мне сказали, «главврача» и другого, молодого, которого я раньше видела в фельдкомендатуре.
«Главврач» беседовал в отделениях с больными, довольно фамильярно хлопал их по плечу. Он хорошо владел русским языком, хотя и сильно акцентировал. «Главврач» дал мне распоряжение безотказно принимать всех больных, так как в связи с их неправильным поведением больные могут быть расстреляны на улице. Кроме того, он приказал мне составить список больных, за которыми обещал заехать на следующий день».
По воспоминаниям Волощенко Прасковьи Андреевны, работавшей санитаркой в Ростовской психиатрической больнице: «3 августа, примерно в 2 или 3 часа дня, в больницу прибыл вооруженный отряд фашистов, который окружил здание больницы. Весь обслуживающий персонал, в том числе и меня, немцы согнали в кабинет главного врача и поставили охрану.
Через переводчика гестаповцы приказали нам никуда не выходить, угрожая немедленной расправой. Из согнанного в одну комнату обслуживающего персонала один из фашистов, тыкая пальцем, указал на нескольку человек, в том числе и на меня и приказал нам выводить из палат во двор больных и грузить их в машину для отправки в другое место.
Выйдя во двор с одним из больных я увидела, что в подъезде ворот стояла машина темного цвета, очень запыленная, с большим железным крытым кузовом.
Стояла автомашина кабиной, в которой сидел шофер, на улицу, а задней частью кузова - во двор.
Когда я подошла к машине, толстая, двухстворчатая железная дверь кузова была открыта. Пространство от машины до стен подъезда, с обеих сторон, было обтянуто одеялами, чтобы проходившие по улице жители не могли видеть, что делается в подъезде. Рядом с машиной стояло несколько вооруженных немцев, солдат. Подойдя с больным к машине, один из солдат приказал мне на ломаном русском языке лезть в машину и принимать туда больных, которых будут приводить другие санитарки. Я плохо понимала, что он говорит, и не могла сообразить, что он от меня хочет, тогда солдат поспешно с силой втолкнул меня в кузов автомашины.
Внутри машины стены и потолок совершенно закрытого со всех сторон кузова были обиты железом, окон в стенах не было. Кузов был пустой, никаких сидений или скамей в нем не было. Пол кузова был сделан из решеток, снизу свет в машину не попадал.
Над дверью, в самом верху было наглухо вставлено узкое небольшого размера стеклышко.
В кузове, где я стояла, было жарко и чувствовался какой-то едкий запах.
Подводимые к автомашине больные были одеты только в нижнее белье, обувки на них не было, шли босиком.
Среди больных, главным образом мужчин, было лежачих больше, но так как солдаты торопили нас с погрузкой больных в машину и все время подталкивали ударами в спину, то не разрешали нам сходить за носилками, а приказали носилочных больных выносить в простынях.
В автомашину были погружены мужчины и женщины.
В машине больные вели себя беспокойно, некоторые из них, бывшие в полном сознании, подняли крик, что их везут убивать.
После того, как в машину были погружены все больные, гитлеровцы не поверили и пошли проверять по палатам, не остался ли кто-либо из больных.
Вдруг дверь машины начала закрываться, а стоявшие вблизи машины два офицера и разговаривающие между собой начали смеяться и указывать на меня пальцами. Один из солдат махнул мне рукой, а другой отрицательно покачал головой. Я сообразила, что первый солдат сделал мне знак, чтобы я вышла из машины.
Я едва успела выскочить из кузова, как дверь с шумом захлопнулась, прихватив и оторвав полу моего халата.
В машине тяжело было дышать, было жарко, пахло нехорошо и когда я выскочила на свежий воздух, то потеряла сознание. Санитарки подхватили меня, отвели в палату, сестра сделала укол и я пришла в сознание.
После увоза больных оставшиеся в больнице гитлеровцы приказали нам убрать помещение, а после уборки идти на биржу труда.
Мы не верили слухам, что фашисты увезли больных уничтожать. Во время уборки, которая происходила под наблюдением немецких солдат, обслуживающий персонал под тем или иным предлогом пытался выяснить у немцев, что будут делать с увезенными больными.
Некоторые солдаты, самодовольно усмехаясь, говорили через переводчика: «Там им будет лучше», а переводчик, присутствующий при уборке и наблюдавший за нами, заявил по-русски - лучше сразу умереть, чем мучаться годами.
Тогда мы поняли, что больных повезли убивать и начали плакать. А немцы - солдаты и переводчик начали смеяться.
В этот же день, к вечеру, в больницу прибыли грузовики и гитлеровцы начали ограбление больницы: они вывозили инвентарь, оборудование и продукты».
Таким образом, из Ростовской психиатрической больницы было изъято, а затем уничтожено в «душегубке» 72 человека.
Уничтожение душевнобольных производилось и путем расстрела. Так, в психиатрической колонии Ростовского горздравотдела в ст. Ольгинской -примерно 40-45 человек были расстреляны оккупантами. В отделении для душевнобольных в г. Таганроге при 5-ой городской больнице расстрел проводился во дворе больницы, в щелях, куда больных пригоняли раздетыми (в больничном белье), группами по 1-3 человека, которых и расстреливали из автоматов на глазах у другой группы больных. Здесь было убито 34 больных.
Таким образом, на оккупированной территории Ростовской области были полностью истреблены (расстреляны или удушены в «душегубках») лица, находящиеся на излечении в психиатрических больницах на момент оккупации.
Следовательно, можно сделать вывод о том, что на временно оккупированной территории Ростовской области подвергались преследованию и уничтожению практически все категории жертв холокоста, имеющиеся в области.
Хотя доля евреев среди населения области составляла до войны всего 1,1%, среди погибших мирных жителей области в 1941 - 1943 гг., число которых по современным данным составляет 46 тыс. чел., евреи составляют не менее 38,5 - 40 тыс. или около 85%.
Одной из черт проявления холокоста на территории Советского Союза, в том числе и на временно оккупированной территории Ростовской области, стало уничтожение мирного населения, прежде всего евреев, открыто, на улицах. Такое не допускалось на оккупированной территории западной Европы. Там евреев сгоняли в гетто, отправляли в концлагеря, но не убивали прямо посреди города. В Ростовской области уничтожение мирного населения проводилось более открыто, чем на Ставрополье. Возможно, это связано с тем, что территория области предназначалась для заселения немецкими колонистами и проживающее здесь население планировалось использовать только в качестве рабов, которые будут постепенно уничтожаться.
Уничтожению в Ростовской области подлежали не только евреи, но и лица из смешанных браков евреев с не евреями. На территории Ростовской области подвергалась уничтожению еще одна категория жертв холокоста - цыгане.
Обращает на себя внимание тот факт, что эвакуированных среди жертв холокоста, здесь было гораздо меньше, чем в Ставропольской и Краснодарском краях. Лишь в Ростове был создан Еврейский комитет. Ни в одном из городов не создавалось гетто.
Автор: Войтенко Е.А.