Основные направления развития принципа состязательности в юридической практике
Исследование принципа состязательности как сложного социально-правового явления предполагает анализ не только действующего законодательства, но и изучение реального процесса его возникновения, изменения и развития. Таким образом, для того чтобы глубже раскрыть проблему, получить материал для сравнения с современным состоянием осуществления данного принципа, а в итоге прийти к выводам и теоретического, и практического значения, необходимо провести его исследование с точки зрения исторической методологии. Этот подход позволит проследить возникновение и развитие принципа состязательности, определить его значение и основные функции в конкретный исторический период, а также даст возможность очертить некоторые тенденции его дальнейшего изменения.
Состязательность как принцип судебного процесса прямо не называется ни в одном из источников древнего русского права. Однако общеизвестно, что судебный процесс в Древней Руси (XI - XIII вв.) носил ярко выраженный состязательный характер. Это выражалось, прежде всего, в обеспечении полного равенства сторон при рассмотрении дел, а также в гласном и устном судопроизводстве. При этом судебное разбирательство начиналось по инициативе заинтересованной стороны (истца), которой в процессе предоставлялась полная возможность для всестороннего обоснования заявленных требований. Такие же права в доказывании своей невиновности или несостоятельности предъявленных требований предоставлялись и противоположной стороне. В любой стадии процесса стороны могли закончить дело примирением. Положение же судебного органа было довольно пассивным (он выполнял функцию беспристрастного арбитра). Суд в состязательном процессе оценивал значение доказательств участников и обеспечивал протекание судебного спора в рамках общепринятого правового порядка. Принятое решение выносилось в словесной форме.
Заявленные перед судом требования стороны подтверждали формальными средствами. Значительную роль в системе доказательств играли такие средства доказывания, как признание, «ордалии» («суды божий»), испытания железом и водой, присяга и жребий. Применялись также свидетельские показания («видоки» - очевидцы преступления и «послухи» - поручители, соприсяжники); вещественные доказательства, найденные у подозреваемого («поличное»). На практике существовал и судебный поединок (поле) - единоборство истца и ответчика, как правило, с оружием в руках, однако он в Русской Правде не упоминается, ничего не говорится и о собственном признании и письменных доказательствах.
В это время еще не проводилось различия между уголовным и гражданским судопроизводством. Процесс делился на три стадии. «Заклич» означал объявление в людном месте о совершившемся преступлении. Если вещь (холоп, конь, оружие и т.п.) обнаруживалась по истечении 3-х дней с момента заклича, тот, у кого она находилась, считался ответчиком, который должен был вернуть вещь и уплатить штраф. «Свод» осуществлялся либо до заклича, либо в срок до истечения трех дней после него. Лицо, у которого обнаружили пропавшую вещь, должно было указать, у кого эта вещь была приобретена. «Свод» продолжался до тех пор, пока не доходил до человека, неспособного дать объяснения, где он приобрел эту вещь. Он и признавался «татем» (вором). «Гонение следа» заключалось в поиске доказательств и преступника, которое осуществляли потерпевшие, их близкие, члены общины и все добровольцы (ст.ст. 32, 34-39, 77 Русской правды Пространной редакции). По сути «свод» и «гонение следа» являлись теми способами, при помощи которых истец мог отыскать свое имущество и надлежащего ответчика.
Согласно Новгородской и Псковской (1467 г.) Судным грамотам судопроизводство в республиках также осуществлялось на началах состязательности. Обе стороны назывались истцами (ст.ст. 11, 13 Новгородской Судной грамоты), чем подчеркивалось их процессуальное равенство. Инициатива судебного разбирательства исходила от частных лиц, но со стороны государства возросла степень содействия им в судебных делах, которая выражалась в назначении специального судебного агента - пристава. Хотя дело и начиналось с подачи искового заявления, однако суд должен был произвести расследование. Так, в соответствии со ст. 57 Псковской Судной грамоты судебные приставы должны были произвести обыск у подозреваемого в случае обвинения его в краже.
В доказывании суд постепенно начинает занимать более активную позицию. Например, в исключительных случаях суд мог указать сторонам тот вид доказательств, которые они должны были представить (ст. 24 Псковской Судной грамоты). А также суд имел право послать своих людей на место, с целью выяснения обстоятельств дела, в случаях, когда разрешить правильно и обоснованно спор было для него затруднительно.
По сравнению с Русской Правдой судопроизводство Новгородской и Псковской республик XIV-XV вв. обрело более строгие процессуальные формы. Весь ход судебного разбирательства фиксировался в протоколе. Решение суда выносилось только в письменной форме.
Сохраняются упомянутые в Русской Правде судебные доказательства, но появляются и новые: судебный поединок - «поле», письменные доказательства («доски» - частные расписки и «записи» - официально заверенные документы).
Возникает институт судебного представительства в судебном поединке - «пособничество», которым могли пользоваться только женщины, подростки, монахи, старые, глухие (ст. 58 Псковской Судной грамоты). Разрешенные судом дела пересмотру не подлежали.
Согласно первому общероссийскому Судебнику 1497 г., явившемуся своеобразной инструкцией для организации судебного процесса, большинство дел начиналось также не иначе, как по жалобам сторон, и рассматривалось в порядке обвинительно-состязательного судопроизводства. Получив челобитную (жалобу), которая и определяла предмет спора, от истца или потерпевшего, суд принимал меры к вызову ответчика. Для оказания помощи истцам выделялись приставы, действовавшие на основании выданных судом приставных (содержались данные об ответчике) и срочных (устанавливался срок явки ответчика в суд) грамот. При неявке ответчика в суд в установленный срок истцу выдавалась бессудная грамота - документ, дававший право на удовлетворение исковых требований без судебного разбирательства. Неявка ответчика вела к прекращению дела, при этом он признавался виновным. В случае неявки в суд истца обвинение прекращалось.
Основное доказательственное значение в московском состязательном процессе имело послушество. Послухами признавались очевидцы факта или преступления (ст. 67). При этом от послушества отстранялись лица, имеющие личную причастность к делу либо определенным образом заинтересованные в его исходе. Холопы также могли выступать в качестве послухов, но их послушничество не приравнивалось по доказательственной силе к послушеству свободных людей, а в ряде случаев вообще не допускалось. За отказ от послушества послух нес материальную ответственность в размере суммы иска.
В московском законодательстве XV в. еще не утратило доказательственного значения «поле» (судебный поединок), который допускался по делам о поджоге, душегубстве, разбое, татьбе, о побоях, в «заемном деле». При этом проведение поединков облекалось в довольно строгие процессуальные формы (ст. 68). Существенным условием судебного поединка являлось физическое равенство сторон, поэтому разрешалось использование наемных бойцов (ст. 49). Неявка стороны вела к проигрышу дела. Доказательственное значение также имели письменно оформленные документы: книги, грамоты и т.п. Присяга тоже применялась в качестве доказательства по делу.
В судебном процессе, начиная с XVI в., роль суда в процессе доказывания усиливалась посредством расширения его полномочий по установлению фактических обстоятельств дела. Например, судья по своей инициативе мог потребовать от сторон объяснения какого-либо факта, мог предложить им рассмотреть конкретное доказательство.
В этот период властями начал насаждаться розыск, то есть процесс, возбуждаемый по инициативе государства, построенный на следственных инквизиционных началах. Появление этой формы связано с созданием централизованного Московского государства и, как следствие этого, усилением карательной политики господствующего класса.
В ходе разбирательства здесь особую роль играли такие доказательства, как поимка с поличным или собственное признание.
Розыск состоял из опроса «съезда» представителей всех сословий. Названных «лихих людей» доставляли к губному старосте для проведения дальнейшего расследования («довода») путем простого расспроса, а также допроса под пыткой или очных ставок, после чего выносился приговор.
Розыск начинался с издания «зазывной грамоты» (в ней содержался приказ задержать и доставить в суд обвиняемого) либо «погонной грамоты» (приказ местным властям найти и схватить обвиняемого). Расследование дела и привлечение к ответственности виновного или подозреваемого могло начинаться по инициативе суда, который и являлся истцом от имени государства. Судоговорение было свернуто и заменено допросами, очными ставками, пытками. При этом «тать» (вор) рассматривался уже не как лицо, посягающее на имущественные права других лиц, а как «лихой человек», вступивший во враждебные отношения с государством. Основу обвинения в инквизиционном процессе составлял полученный следственным путем усилиями доводчика довод, а не представленные сторонами и проверенные в ходе судебного состязания доказательства. Жестокой особенностью розыска являлось применение пытки в целях получения признания вины и выявления соучастников преступления (ст.ст. 14, 34).
Судопроизводство подразделялось на следствие, суд и приговор. Гласность и устность суда в «сыске» сменились негласностью и письменностью, состязание сторон - допросом обвиняемого судьей. Роль следователя во многом выполнял суд, поэтому розыскной процесс принято называть еще и следственным. Тем не менее, в XV-XVI вв. розыск делал еще первые шаги и подавляющее большинство уголовных дел рассматривалось в порядке состязательного судопроизводства.
В XVII в. параллельно существовали два процессуальных порядка рассмотрения дел: суд и розыск. Суд воплощал состязательные начала, розыск полностью был построен на следственных. Обычный судебный порядок сохранялся для рассмотрения имущественных споров и мелких уголовных дел (о грабежах, побоях и пр.), которые с точки зрения государства являлись менее важными.
Обвинительный процесс начинался с подачи заинтересованным лицом челобитной (жалобы) с изложением существа дела, с указанием цены иска и места жительства ответчика. На этом заявлении ставилась резолюция дьяка и оно передавалось приставу, на которого возлагалась обязанность по обеспечению явки ответчика в суд. Таким образом, челобитная становилась приставной памятью - требованием, обязывающим ответчика явиться в суд. Вызов ответчика также мог быть произведен путем выдачи истцу зазывной грамоты, при предъявлении которой местные власти обязаны были обеспечить явку ответчика в установленный срок. В случае неявки ответчика в третий раз требования истца удовлетворялись, без судебного разбирательства и ему выдавалась бессудная грамота. Лицо, вызванное в суд, обязано было найти поручителя из числа соседей или родственников, которому пристав от имени суда вручал срочную грамоту, содержащую срок явки.
Судебное разбирательство начиналось с подачи явившимися на суд сторонами «ставочных челобитных», а также стороны давали суду «поручную запись» о том, что будут безотлучно находиться в месте рассмотрения их дела до вынесения решения (правой грамоты) (гл. X ст. 123 Соборного Уложения 1649 г.).
Позднее появился институт отвода судьи. Стороны до начала слушания дела могли заявить отвод судье, если он был другом или недругом по отношению к одной из них (гл. X ст. 3 Соборного Уложения): «.а будет который судья истцу недруг, а ответчику друг или свой. тому судье. не судите.». В любой момент до вынесения решения судом стороны могли заключить мировое соглашение. Судебное разбирательство велось в устной форме, но при этом письменно велся «судебный список» (протокол судебного заседания). Сначала судья предоставлял слово истцу, а затем - ответчику.
По-прежнему большое значение имели свидетельские показания (послушество). Так, например, послушество в форме «ссылки из виноватых» состояло в том, что сторона ссылалась на определенного свидетеля, который должен был дать показания, абсолютно совпадающие с утверждениями стороны, с условием подчиниться обвинению, если свидетель покажет против сославшегося. Соборное Уложение 1649 г. определяло также «общую ссылку», при которой обе стороны ссылались на одних и тех же свидетелей. Их показания являлись основой решения по делу. При отсутствии «общей ссылки» или «ссылки из виноватых» в качестве доказательства применялись «общий» и «повальный обыски». Первый заключался в опросе всего населения относительно фактов совершения преступления и о спорных обстоятельствах дела. При этом показания давались под присягой, а также записывались и скреплялись подписями опрошенных лиц. «Повальный обыск» состоял в опросе местных людей по поводу виновности обвиняемого. Свидетелями-очевидцами могли быть только совершеннолетние. Не допускалось свидетельство жены против мужа, детей против родителей, холопов против господ. Явка свидетеля в суд была обязательной. При уклонении от дачи показаний могла быть взыскана не только вся сумма иска, но и все издержки по делу, пошлины и т.п.
Возросло значение письменных доказательств, особое место среди которых занимали крепостные акты. В качестве доказательства применялось крестное целование, то есть присяга, скрепленная религиозной клятвой по искам, превышающим 1 рубль, и только для совершеннолетних. Причем целовать крест в разных исках можно было не более трех раз в жизни. Какой стороне целовать крест - определялось жребием (гл. XIV «О крестном целовании», ст.ст. 1, 2, 4-6, 10).
В этот период еще более усиливается роль суда в процессе доказывания. Так, судья, определял значение и силу доказательств, мог по своему усмотрению не принять их, удостоверял их подлинность.
Розыск как форма процесса представлял собой не столько разбирательство дел с целью установления истины, сколько уголовное преследование преступников по инициативе и средствами государства. Поводом для начала расследования могли быть специальные указания царя (по наиболее важным государственным преступлениям), доносы (по политическим делам, к этому обязывал закон), жалобы потерпевших (по уголовным делам).
Следствие по делу вели судебные органы.
Примирение потерпевшего с обвиняемым не прекращало дела. В розыскном процессе обвинитель от имени государства, следователь и судья сливались в одном лице, в одном органе карательной политики. «Повальный обыск», применявшийся в обвинительном процессе, в розыскном разбирательстве дел приобретает особое значение, занимает центральное положение среди других видов доказательств (им могло быть охвачено более ста человек). В розыскном порядке рассматривались как уголовные, так и гражданские дела, основанные на крепостных актах. В процессе их разбирательства применялись пытки, основным видом которых в Московском государстве была дыба. В Уложении определены основания и порядок проведения пытки (гл. XXI «О разбойных и о татиных делах»).
Судоговорение было заменено допросами и очными ставками.
Во второй половине XVII в. усиливается роль следственного процесса. Именно в период абсолютизма розыскные начала получают в российском судопроизводстве свое полное утверждение. Подлинной причиной введения розыска явились обострение классовой борьбы, переход господствующего класса к террористическим методам подавления выступлений угнетенных масс, боярская оппозиция.
Первым этапом в направлении окончательного искоренения состязательной формы судебного разбирательства стал Указ Петра I от 21 февраля 1697 г. «Об отмене в судебных делах очных ставок, о бытии вместо оных расспросу и розыску, о свидетелях, об отводе оных, о присяге, о наказаниях лжесвидетелей и о пошлинных деньгах», в котором было высказано негативное отношение к состязательной форме процесса, предоставлявшей, по мнению законодателя, широкие возможности сторонам к злоупотреблениям. Таким образом, широко вводилась розыскная форма процесса (для всех дел - как уголовных, так и гражданских).
Данным указом отменялись очные ставки, известные еще со времен Соборного Уложения и представлявшие собой полусостязательную форму судебного разбирательства, при которой стороны ставились друг перед другом и доказывали друг другу свою правоту под контролем судьи (поместные и вотчинные дела). Кроме этого, предусматривалось право ответчика на отвод свидетеля по причине нахождения с ним в «недружбе», то есть во враждебных отношениях.
Следующим шагом стал Указ 1715 г. «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб», в котором полностью был закреплен следственный (инквизиционный) процесс. Судоговорение становится негласным и письменным. Ведущая роль в процессе отводится суду. Устанавливается наикратчайший порядок разбирательства дел. Поверенные или адвокаты допускаются в процесс лишь в случае невозможности самих сторон предстать перед судом. Собственное признание подозреваемым своей виновности рассматривается как наиболее совершенное доказательство и в связи с этим возрастает роль пытки, как средство его достижения, при этом в указе подробно регламентируется порядок ее проведения. Пытать полагалось не более трех раз. Более того, применение пытки считалось правомерным и в получении необходимых свидетельских показаний при рассмотрении гражданских дел.
Однако от пытки были «изъяты» шляхта, служители высших чинов, лица старше семидесяти лет, несовершеннолетние и беременные женщины. Но при обвинении в совершении государственного преступления или убийства эти лица также могли быть ей подвергнуты.
В этом процессуальном законе регламентирована теория формальных доказательств, в соответствии с которой судья при оценке силы доказательств должен был руководствоваться формальными правилами, определенными законодателем. В указе дан перечень негодных свидетелей, которыми являлись преступники, явные прелюбодеи, лица, которые «у святого причастия не бывали», и др. От дачи свидетельских показаний отстранялись родственники и несовершеннолетние до 15 лет. Разной доказательственной силой наделяются показания свидетелей в зависимости от пола и общественного положения.
Однако все эти нововведения не оправдались со временем: злоупотребления и волокита дел увеличились, потребовался громоздкий судебный аппарат. И 5 ноября 1723 г. Петр I издает Указ «О форме суда», которым восстанавливает старый состязательный процесс для рассмотрения гражданских и большей части уголовных дел. При этом судье отводится более активная руководящая роль: он направляет ход дела, обеспечивает последовательный переход от одного пункта челобитной к другому. Устанавливается и форма челобитной, в которой претензии истца к ответчику должны излагаться строго по пунктам. В свою очередь, и ответчик обязан отвечать по пунктам челобитной. Новым для судопроизводства было заведение двух разных тетрадей для записи показаний - истца и ответчика. Восстанавливается поручительство как средство обеспечения явки в суд.
Вместе с тем уже через год «суд по форме» стал распространяться только на гражданские дела, но и эта двойственность форм процесса держалась недолго. Законодательство и судопроизводственная практика все более склоняются в сторону инквизиционного процесса.
Три петровских процессуальных указа знамениты еще и тем, что ими было положено начало отделения друг от друга процессуального и материального права, но законодательство XVIII в. еще не разграничивало уголовный и гражданский процессы.
Анализируя исторические формы уголовного процесса, А.В. Смирнов верно указывает на то, что по своей форме российский «сыск» этого периода (XIV-XVII вв.) почти полностью по своей форме «дублирует западноевропейский розыскной процесс того же периода», который изначально был плодом развития германо-скандинавского наследия. Автор делает вывод о том, что русский уголовный процесс с самых древних времен формировался и развивался под сильным германским влиянием. Например, также как и в немецком процессе того времени, следствие состояло из предварительного, которое начиналось в силу закона при наличии соответствующих поводов, и формальное, по пунктам. В нем присутствовали и шеффены - сословные депутаты, прокуроры и стряпчие, действовала формальная система доказательств и т.п. К середине XIX столетия в результате перестройки экономической и социальной жизни общества, выражавшейся, в частности, в отмене крепостного права по Манифесту от 19 февраля 1861 г., началась подготовка правовой реформы.
Осенью 1862 г. указом Императора Александра II были утверждены Основные положения судебной реформы, а 20 ноября 1864 г. вступили в действие акты, которые и составили в целом судебную реформу: 1) Учреждения судебных установлений; 2) Устав уголовного судопроизводства; 3) Устав гражданского судопроизводства; 4) Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.
Основной целью судебной реформы было установление скорого, правого, милостивого и равного для всех суда.
Реформой были введены такие процессуальные институты, как отделение предварительного следствия от суда; устность и гласность процесса; участие в процессе сторон обвинения и защиты; равенство сторон; презумпция невиновности; принцип свободной оценки доказательств судом на основе обстоятельств дела; апелляция и кассация.
Существенными особенностями состязательного уголовного судопроизводства в Российской империи с 1864 г. являлось следующее:
1. функции обвинения и защиты отделены от судебной деятельности и возложены на независимые друг от друга стороны;
2. прокурор или частный обвинитель, с одной стороны, и подсудимый или его защитник - с другой, пользуются в судебном состязании равными правами:
- представлять доказательства в подтверждение своих показаний;
- отводить по законным причинам свидетелей и сведущих людей;
- задавать им вопросы с разрешения председательствующего;
- возражать против свидетельских показаний и просить, чтобы свидетели были передопрошены в присутствии или отсутствии друг друга;
- делать замечания и давать объяснения по каждому действию, происходящему в суде;
- опровергать доводы и соображения противной стороны (ст. 630 Устава уголовного судопроизводства).
Однако защитник отсутствовал на предварительном следствии и допускался к делу только по его окончании (ст. 557 УУС). В его обязанности входило объяснять «все те обстоятельства и доводы, которыми опровергается или ослабляется выведенное против подсудимого обвинение» (ст. 744 УУС).
В то же время на предварительном следствии обвиняемый наделялся широкими правомочиями: например, мог присутствовать при осмотре и освидетельствовании, обыске, выемке, допросе свидетелей, дознании через окольных лиц, рассматривать все производство при окончании следствия и пр. (ст. ст. 316, 359, 444, 455, 459, 462, 463, 466, 468, 469, 475-478, 491 УУС). Этим обстоятельством русский процесс выгодно отличался, в частности, от французского. Более того, как и в последнем процессе, преданием суду занималась камера предания суду - Судебная палата (ст.ст. 534, 543 УУС), но в России она никогда не являлась руководителем судебного следователя.
По Уставу уголовного судопроизводства состязательность являлась средством установления истины. «Цель уголовного судопроизводства есть обнаружение так называемой материальной истины относительно происшествия или деяния, признаваемого преступным, и наказания действительно виновного в совершении преступления или проступка. Посему в уголовном судопроизводстве все действия, предшествующие решению дела, должны быть направлены к получению удостоверения в действительном совершении преступления обвиняемым и в степени его виновности». Итак, согласно главе четвертой УУС «Об управлении ходом дела в судебном заседании», судья наделялся обязанностью направлять «ход дела к такому порядку, который наиболее способствует раскрытию истины».
Отделение обвинительной власти от судебной и придание предварительному следствию характера судебной деятельности явилось одним из основных положений, провозглашенных судебной реформой 1860 - 1864 гг. В результате ее проведения была реорганизована прокуратура и учреждена адвокатура, введен институт судебных следователей. Часть судебных органов стала выборной. В итоге предварительное следствие стало судебным.
Таким образом, в России устанавливается так называемая смешанная форма судопроизводства, при которой уголовное разбирательство осуществляется в две стадии. Первая (досудебная) стадия - предварительное разбирательство, негласное, письменное, не знающее равноправия сторон. Принцип состязательности не распространяется на нее. Отсутствует контроль со стороны суда. Лицо, производящее предварительное расследование, обладает обширными властными полномочиями. Вторая стадия - судебное разбирательство, основывающееся на гласности, устности, состязательности при свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению судей, разделенных на коронный суд и скамью присяжных заседателей. Только по малозначительным делам, подлежащим рассмотрению в мировых судах, разделение уголовного судопроизводства на стадии отсутствует.
При этом отменяется концепция формальных доказательств. Признается, что только свободная их оценка на основании внутреннего убеждения судей служит гарантией правосудия. Приговор должен быть либо обвинительным, либо оправдательным, поскольку «оставление в подозрении» не допускается.
В целом уголовный процесс этого периода «почти чистый французский морфологический тип». Однако имелись и его российские особенности, в частности, выражавшиеся в статусе судебного следователя, который назначался бессрочно, на определенный следственный участок и не мог быть членом судебного присутствия, рассматривавшего то же самое дело. Но его статус, также как и французского следственного судьи, был значительно ограничен полномочиями прокурора. Так, судебный следователь, что немаловажно, не мог отказаться от исполнения его требований, которые касались исследования обстоятельств дела и собирания доказательств (ст.ст. 281-282 УУС), а также прокурором определялась полнота произведенного следствия (ст. 512 УУС), составлялся обвинительный акт (ст. 519 УУС). По замечанию А.В. Смирнова, одним из существенных недостатков организации предварительного расследования являлось то, что полиция как орган дознания состояла в «непосредственной зависимости от прокуратуры» (ст. 279 УУС), тем самым ограничивались возможности судебного следователя в установлении позитивного взаимодействия с ней.
Суд присяжных тоже выступал центральным институтом судебной реформы 1860-1864 гг., но он создавался в соответствии с Судебными уставами 1864 г. не как самостоятельное учреждение, а как особое присутствие окружного суда (уровень первого звена общей судебной системы). Первые общие суды открылись в 1866 г. и распространили свою деятельность лишь на 10 губерний центральной России. При этом была избрана континентальная модель института присяжных заседателей (они отвечали на вопрос «Виновен ли подсудимый?» в отличие от англосаксонской правовой системы, где присяжные отвечали на вопрос «Совершил ли подсудимый данное преступление?»). Однако отношение к суду присяжных было неоднозначным: от полного одобрения до полного осуждения. Тем не менее, он сохранился при разработке новой редакции Судебных уставов в 1894 - 1899 гг.
Следует отметить, что родиной института присяжных заседателей является Англия (XII в.). Там он получил свое официальное название в ходе реформ Генриха II и служил средством защиты граждан от произвола королевской власти. Уголовные обвинения в рядовых преступлениях должны были выдвигаться особым собранием жителей графств - в числе 24 человек (с XIV в.; Большое жюри). Дальнейшее рассмотрение дела велось судьями. Они выносили приговор с привлечением 4-6 представителей от каждой сотни жителей (Малое жюри). Впоследствии участие присяжных было признано необходимым и при решении земельных споров королевскими судьями. Присяжные играли особенно важную роль в уголовных делах: они определяли событие преступления и человека, подлежащего ответственности. В дальнейшем суд присяжных нашел свое закрепление и в Билле о правах США 1791 г.
После октябрьской революции 1917 г. в России была ликвидирована старая судебная система. Декрет о суде №1, принятый на заседании СНК 22 ноября 1917 г., стал первым законодательным актом, который положил начало созданию советской судебной системы. Были ликвидированы все старые судебные органы, упразднены институты судебных следователей, прокурорского надзора, присяжной и частной адвокатуры. Предварительное следствие возлагалось на местных судей единолично. Вводились кассация вместо апелляции, народный следователь - вместо судебного, надзирающий прокурор - вместо стороны обвинения. Были созданы местные суды, к подсудности которых относились гражданские дела с суммой иска не более 3 тыс. руб. и уголовные дела небольшой тяжести (наказание не свыше 2 лет лишения свободы).
Позже советской властью были приняты уголовно-процессуальные кодексы 1922, 1923 и 1960 гг., Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, которые в основном формально сохраняли состязательность уголовного процесса в стадии судебного рассмотрения дела, но устраняли ее из стадии предварительного расследования.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу 1922 г. следователь пока еще состоял в ведомстве областного суда (так, например, в соответствии со ст.ст. 126, 127 данного закона суд назначал его на должность, отстранял от производства, рассматривал жалобы на его действия и др.) и не зависел от прокуратуры. Тем не менее, прокурор в соответствии со ст. 121 УПК, имел право давать следователю обязательные указания о направлении и дополнении следствия, а последний только некоторые из них мог обжаловать в суде (ст. 151 УПК 1922 г.).
Как мы видим, УПК 1923 г. предоставляет прокурору дополнительные полномочия - по передаче дел от одного следователя к другому, рассмотрению всех жалоб на действия следователя (ст.ст. 118, 124, 127, 212 данного закона). То есть вырисовываются отчетливые тенденции ликвидации предварительного следствия в его традиционном понимании (как судебной части предварительной подготовки дела).
Постановлением второй сессии ВЦИК 11-го созыва от 16 октября 1924г. на следователя возлагается ответственность за непосредственное руководство дознанием под надзором прокурора. Далее постановлениями ВЦИК и СНК РСФСР от 3 сентября 1928 г. и ЦИК и СНК СССР от 30 января 1929 г. следственный аппарат полностью передается в прокуратуру. Таким образом, в результате всех вышеперечисленных нововведений предварительное следствие фактически превращается в «прокурорское дознание, наделенное, однако, узурпированными судебными полномочиями», «без какого-либо судебного участия и не поставленное под текущий судебный контроль», тем самым лишенное признаков состязательности, с точки зрения разделения процессуальных функций.
УПК РСФСР 1960 г. не знал понятия «принципа состязательности». Функция обвинения возлагалась и на суд: он имел право возбудить уголовное дело (ст.ст. 3, 109, 112, 255, 256, 418); при отказе прокурора от обвинения суд продолжал разбирательство дела и мог вынести обвинительный приговор (ч. 4 ст. 248); в случае неполноты предварительного расследования суд направлял дело для дополнительного расследования (ст. 232); судебное следствие велось усилиями судьи, который задавал допрашиваемым вопросы, в том числе и обвинительного характера. Отсутствовал контроль со стороны суда за законностью действий и решений следователя и прокурора. Однако к компетенции прокурора относился надзор за законностью действий суда и другой стороны. На предварительном следствии функции обвинения, защиты и разрешения дела (в случае его прекращения) были соединены в одном лице -следователе. Защита не могла обжаловать в суд действия и решения следователя и прокурора. Порядок реабилитации невинно осужденных не регламентировался. Отсутствовал институт международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства. Не был решен вопрос о дифференциации форм судопроизводства в зависимости от тяжести преступления и признания подсудимым своей вины. Предварительное слушание не проводилось. Не был регламентирован и институт допустимости доказательств, суд попустительствовал обвинительной власти, допуская возвращение дел для доследования вместо вынесения оправдательных приговоров. Отсутствовала апелляция и т.п. Таким образом, по верному замечанию А.В. Смирнова, УПК РСФСР 1960 г. вслед за предыдущими уголовно-процессуальными законами устанавливал смешанный тип уголовного процесса: «следственно-розыскное с точки зрения соотношения процессуальных функций предварительное расследование, а также внешне облеченные в состязательные формы судебные стадии».
В советской науке уголовного процессуального права высказывались неоднозначные точки зрения по поводу принципа состязательности. М.С. Строгович последовательно отстаивал наличие принципа состязательности в советском уголовном процессе и одним из первых дал его научное обоснование. Он утверждал, что «определяющее и решающее значение для всей системы уголовного процесса имеет принцип состязательности, поскольку им определяется положение субъектов процесса, их права, обязанности и взаимоотношения друг с другом». В.М. Савицкий подчеркивал, что состязательность является принципом советского уголовного процесса, теснейшим образом, связанным с другими его принципами.
Известно, что кардинально иного мнения придерживался М.А. Чельцов, который считал принцип состязательности буржуазным принципом, неприемлемым для социалистического правосудия. Более того, он отрицал идею разделения трех основных процессуальных функций и утверждал, что взаимодействие суда и прокуратуры является одним из основных принципов советского уголовного процесса и что суд в стадии предания суду должен выполнять функцию уголовного преследования.
В 2001 г. был принят Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, которому, по мнению многих ученых, присущи черты уголовного судопроизводства англо-американской правовой системы. В частности, восстановлен суд присяжных по англо-американскому образцу (1 судья-председательствующий и 12 присяжных заседателей, которые отвечают на вопрос, виновен ли подсудимый).
Вводятся элементы состязательного предварительного следствия: стороне обвинения (дознавателю, следователю и прокурору) противостоит сторона защиты, получившая право собирать доказательства. Так, в соответствии со ст. 86 УПК РФ доказательства могут быть представлены подозреваемым, обвиняемым, защитником, потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком и их представителями. При этом защитник вправе собирать доказательства путем: 1) получения предметов, документов и иных сведений; 2) опроса лиц с их согласия; 3) истребования справок, характеристик, иных документов от различных органов власти и организаций, которые предоставляют их. Однако все же необходимо уточнить, что сторона защиты вправе собирать не доказательства, а сведения по делу (фактические данные), причем доказательствами эти сведения станут при условии, если посредством заявленного адвокатом ходатайства они будут приобщены следователем к материалам дела. И вообще вопрос о том, действует ли принцип состязательности на стадии предварительного расследования, остается дискуссионным и более подробно будет нами рассмотрен ниже.
Суд по УПК РФ также санкционирует проведение следственных действий, ограничивающих конституционные права и свободы (аресты, обыски и др.) граждан (ч. 2 ст. 29, ст. 165 УПК). Более того, англо-американское право не требует от суда установления истины. По этому пути пошел и УПК РФ, в котором нет этого понятия. В англо-американском процессе особое значение придается признанию вины подсудимым, при этом если спор между обвиняемым и государством отсутствует, то и отпадает надобность в судебных процедурах, судья лишь назначает наказание. Отказ от судебного разбирательства и немедленное вынесение обвинительного приговора допускает также и УПК РФ 2001 г. (гл. 40), если подсудимый признал себя виновным в совершении преступления небольшой или средней тяжести, наказуемого лишением свободы на срок до 5 лет. Предусматривается также прекращение дел не только частного, но и публичного обвинения, если преступление небольшой или средней тяжести совершено впервые, обвиняемый примирился с потерпевшим и загладил причиненный ему вред (ст. 25). Однако глава 40 все же является исключением, так как, по общему правилу, независимо от признания подсудимым вины судебное следствие проводится в полном объеме.
Со второй половины XX в. практически во всех цивилизованных странах (Франция, Великобритания, Германия, Италия, Испания, Финляндия и др.) идет работа по реформированию уголовной юстиции. А.В. Смирнов, проанализировав данные преобразования, приходит к заключению, что они имеют общую тенденцию, которая, с социологической точки зрения, состоит в рационализации судопроизводства как формы социального действия, выражающейся в увеличении степени свободы участников, что приводит к развитию форм их самоорганизации. В итоге возникает и развивается коммуникативное начало в судопроизводстве, предполагающее координацию усилий участников процесса с намерением достичь их общего согласия. Коммуникативный тип действия неразрывно связан с понятием дискурса (от лат. discurro - двигаться туда и сюда, в разные стороны; беседовать, обсуждать), и А.В. Смирнов констатирует, что в скором времени можно ожидать появления нового порядка судопроизводства - дискурсивно-состязательного, который адекватен постиндустриальному (информационному) обществу, которое находится в данный момент в процессе становления и в котором публичные цели должны достигаться не за счет перераспределения общественных ресурсов в пользу узкого круга властвующих субъектов, а путем стимулирования социально значимых интересов всех индивидов, предоставления им максимальных возможностей для реализации своего личного потенциала.
Что касается российского гражданского судопроизводства, то в результате судебной реформы 1860 - 1864 гг. в России в 1864 г. правительством Александра II принимается Устав гражданского судопроизводства (УГС), в котором были установлены главные начала, определяющие всю систему гражданского судопроизводства, которые заключались в построении гражданского процесса на основе принципов состязательности, диспозитивности, гласности, устности и непосредственности.
Данные принципы выступали в качестве основополагающих, на которых был основан римский гражданский процесс. Это не случайно, так как при составлении УГС использовался Французский гражданский кодекс 1804 г. - классический образец рецепции римского права.
Так, в Риме существовала четкая и всесторонне разработанная система доказательств, которая реализовывалась посредством состязательности сторон в процессе доказывания. Предметом доказывания служили только спорные факты. Бремя доказывания ложилось как на истца, так и на ответчика. Доказывать должен был тот, кто утверждал. Однако ответчик должен был доказать факты, на которых он основывал свое возражение. Таким образом, ответчик, возражая, становился в положение истца.
Данное правило, выработанное римскими юристами, было взято за основу многими западноевропейскими кодексами, в том числе и Уставом гражданского судопроизводства: «Истец должен доказать свой иск. Ответчик, возражающий против требования истца, обязан доказать свои возражения» (ст. 81 УГС). Каждая сторона имеет право предоставлять доказательства в течение всего процесса - до окончательного решения дела.
При этом суду отводилась следующая роль: во-первых, суд сам не собирал доказательства, однако в случаях затруднения сторон в их собирании обязан был оказать им помощь посредством выдачи свидетельства на получение справок или документов (ст.ст. 367, 452-455); во-вторых, суд был вправе требовать объяснения от стороны, которая выражалась недостаточно ясно или определенно (ст. 335); в-третьих, он был правомочен задавать вопросы сторонам для более полного разъяснения дела (ст. 361); в-четвертых, по своему усмотрению суд мог назначить осмотр на месте или экспертизу (ст.ст. 507, 515).
Таким образом, обязанность по доказыванию в установленном состязательном гражданском судопроизводстве лежала на сторонах, но суд обладал активностью в установлении фактических обстоятельств дела. И это обстоятельство указывает на установление в УГС смешанной формы состязательного гражданского процесса.
Стороны давали перед судом объяснения в устной форме. Суд, однако, при вынесении решения учитывал также и представленные ими письменные доказательства. При рассмотрении дел в кассационной инстанции и Сенате превалировал принцип письменности. Так, проситель в просьбе о кассации должен был указать, что именно он считает незаконным и подлежащим отмене с обоснованием своих требований (ст. 798 УГС). Следовательно, УГС также закрепил и смешанное начало на основе устности и письменности гражданского судопроизводства.
В связи с рассматриваемой проблемой становления и развития принципа состязательности знаменательна английская реформа гражданского судопроизводства, которая провозгласила отступление от принципа состязательности в его, так называемом чистом виде.
Основными источниками в этой сфере в Великобритании являлись Правила Верховного суда Англии (RSC) 1965 г. и Правила судов графств (CCR) 1981 г.
Однако со временем, как указывает Е.В. Кудрявцева, в связи с назревшими проблемами, связанными, в частности, с фактическим неравенством сторон при господстве принципа состязательности в чистом его проявлении, при котором судье отводится пассивная роль, не допускающая какого-либо влияния на ход процесса, были разработаны Правила гражданского судопроизводства 1998 г. (Civil Procedure Rules), которые вступили в силу 26 апреля 1999 г. При этом принципиальным новшеством стало закрепление в качестве главной цели правосудия справедливого разбирательства и разрешения дел (ст. 1.1 (1)). В связи с этим перед английскими юристами встала проблема: что же понимать под справедливостью? Одни ученые были убеждены в том, что английский гражданский процесс должен быть основан на принципе состязательности в чистом его виде, при котором не допускается активность суда при установлении фактических обстоятельств дела. Более того, высказывалась позиция, что у суда, нет цели, установить истину при разрешении спора и если решение соответствует полученным доказательствам и закону, то оно является справедливым. Другие юристы, напротив, выступали против пассивной роли суда при разрешении споров и в качестве цели правосудия видели установление объективной истины. При этом суду отводилась активная руководящая роль в процессе.
Правила гражданского судопроизводства 1998 г. также установили и регламентировали судебное управление движением дела, которое распространили на все суды и разновидности споров, тем самым активизировав судей и в конечном итоге изменив содержание принципа состязательности.
К примеру, были установлены две группы обязанностей судов:
1) по отношению к сторонам: суды должны ориентировать стороны на сотрудничество друг с другом при ведении процессов (п. «а»); рекомендовать им обратиться к какому-либо из альтернативных способов разрешения конфликтов, например в форме посредничества или третейского разбирательства (п. «е»); помогать заключить мировое соглашение (п. «f»); разъяснять допустимость судебного заседания без участия заинтересованных лиц (п.
2) по руководству делом, рассчитанные на действия, связанные с движением производства: судам следует максимально быстро после предъявления иска идентифицировать спорные аспекты дела (п. «в»); суд определяет, какие вопросы нуждаются в исследовании на заседании с вынесением обычного решения, а по каким достаточно прибегнуть к упрощенной суммарной процедуре (п. «с»).
Вместе с тем суд имеет право: а) расширить или сократить сроки совершения процессуальных действий; б) отложить или перенести на более раннюю дату слушание по какому-либо вопросу; в) предложить стороне или ее юридическому представителю явиться в суд; г) проводить слушания и собирать доказательства по телефону или с использованием иных способов прямой устной связи; д) предписать рассмотреть часть дела (например, встречный иск) отдельно; е) полностью или частично приостановить производство вообще либо до определенной даты или события; ж) объединить два или более процесса в один; з) рассмотреть несколько требований, базирующихся на общем основании; и) предписать провести отдельное судебное заседание по какому-либо вопросу; к) определить последовательность рассмотрения спорных моментов; л) исключить из дела определенный спорный вопрос; м) прекратить производство или вынести решение по делу сразу после разрешения предварительного вопроса; н) совершить иные действия или вынести другие определения по делу, помогающие достижению основной цели процесса.
Суд также контролирует собирание доказательств путем дачи указаний относительно: а) спорных вопросов, по которым необходимы доказательства; б) характера таких доказательств; в) способов представления их суду. Достижение справедливости в английском гражданском судопроизводстве явилось основной и главной целью правосудия, а методом для ее достижения стало судебное управление процессом.
Таким образом, принцип состязательности, как в зарубежной, так и в российской юридической практике развивался неоднозначно, однако в определенной последовательности, что объективно связано с уровнем исторического развития экономических, политических, социальных и других общественных отношений. Практика показывает, что тенденция усиления государственной власти, централизация административных и судебных органов приводит, как правило, к преобладанию следственных (инквизиционных) начал в осуществлении правосудия. Состязательность как наиболее универсальный принцип справедливого разрешения правовых конфликтов в полной мере проявляет себя тогда, когда построение развитого демократического гражданского общества, правового государства, признание приоритета основных прав и свобод человека и гражданина становится одной из основных задач государства.
Автор: Мукасеева С.А.