Социокультурные изменения в российском обществе 1990-х годов и развитие молодежных субкультур
Ситуацию в российской культуре за последние 13 лет (то есть с момента распада СССР и возникновения самостоятельного российского государства и до настоящего времени), по мнению большинства ученых, можно охарактеризовать как кризисную. Однако мнения исследователей расходятся в вопросе о причинах, масштабах кризиса, его социальных проявлениях и последствиях. В этой связи можно выделить, по меньшей мере, 3 группы мнений. Первая - к которой относятся концепции таких исследователей как К. Е. Разлогов, Л. И. Михайлова, И. Е. Дискин и других, состоит в том, что констатирует кризис в российской культуре, который носит масштабный, комплексный характер и охватывает практически все стороны общественной жизни. Последствия этого ученые видят в негативных явлениях, проявляющихся не только в культурной и повседневной действительности, но и в экономике, политике, общественной жизни. По мнению И.Е. Дискина, тезис о кризисе культуры имеет серьезные основания. По результатам опросов общественного мнения и других социологических исследований начала 1990-х годов была выявлена следующая картина: значительная часть общества переживает глубокий нравственный кризис, былые идеалы утратили свою притягательность, общепринятые социальные нормы уже не являются надежными барьерами, нарушение которых чревато неотвратимыми санкциями (как моральным осуждением окружающих, так и решительными действиями соответствующих государственных институтов). В особенности прежняя деятельность государства оказалась поставленной под сомнение, и связанные с его функционированием ценности уже не обладают прежней притягательностью. В результате переосмысления принципов жизни общества, переориентации на индивидуальные личностные ценности, разрушения нравственных устоев тоталитаризма сложился широкий спектр слоев и групп с различными ориентациями, из которых затем началось формирование новых субъектов культурной деятельности. После снятия жестких ограничений в отношении средств массовой информации соответствующие группы смогли заявить о себе и продемонстрировать собственные культурные и общесоциальные ориентации.
В этом отношении важную роль играют те слои и группы, которые еще только вступают или недавно вступили на путь смены механизмов социокультурного регулирования. Они уже не ориентируются на традиционалистские механизмы, но для них еще не столь значимы и новые механизмы, основанные на рациональном, личностном выборе, индивидуальных ценностях. Все это, безусловно, признаки социокультурного кризиса, с которым связано резкое снижение целостности и взаимосвязанности функционирования различных общественных подсистем.
Л.И. Михайлова считает, что кризис российской культуры является отражением сегодняшнего состояния общества, фактов экономической и политической жизни страны. Он проявляется в противоречивости социокультурных ориентации людей и обусловлен рядом обстоятельств:
1) Идеалы социалистического общества и коммунистического будущего оказались мифами и утратили свою силу и значимость в обществе. Разочарования в прежних идеалах усугубляются отсутствием новых, объединяющих идей в обществе и являющихся своеобразной целью достижения. Новые мифы «светлого капиталистического будущего» по западному образцу для большинства людей не приобрели реальной ценности.
2) Наблюдается нравственный кризис значительной части общества. Он выражается в смещении понятий добра и зла, долга, чести, достоинства...в притуплении чувств стыда, сострадания, любви, товарищества; в изменении смысла и характера межличностного общения с великодушия и щедрости на практически выгодные; в возрастании значимости индивидуалистических ценностей с эгоистической направленностью.
3) Социальные нормы перестают быть барьерами, нарушение которых ведет к осуждению и наказанию. Это приводит к вседозволенности, на фоне которой развиваются преступность, мелкое хулиганство, наркомания, токсикомания.
К.Е. Разлогов полагает, что особенность нынешней социокультурной ситуации заключается в том, что Россия вступила в полосу тотального кризиса, в том числе кризиса культуры, кризиса экономики, кризиса сознания и кризиса ценностей. Всему населению свойственно катастрофическое самоощущение, которое не знает, за что уцепиться в этом безумном потоке. Однако стоит подчеркнуть, что подобные оценки были характерны для начала 1990-х годов (время распада СССР и зарождения нового российского государства, «шоковой терапии», экономического и культурного кризиса). Впоследствии эти резкие оценки постепенно были заменены на более осторожные, взвешенные, хотя вряд ли можно говорить о кардинальном улучшении ситуации в последние годы, особенно в сфере духовной жизни российского общества.
В то же время ряд исследователей (Л. Г. Ионин, Б. С. Ерасов, Е. В. Руденский и другие) придерживаются более осторожной точки зрения по вопросу о кризисе в российской культуре, его социальных и культурных последствиях. Так, по мнению Л.Г. Ионина, представляется возможным говорить о кризисе в российской культуре, однако стоит крайне осторожно оценивать его роль в функционировании общества (речь может идти как о регрессивных, так и прогрессивных моментах сложившейся ситуации). В настоящее время культура изменяет свое содержание. Исчезает казавшаяся когда-то прочной культурная иерархия. Культура дифференцируется на мало зависимые или вовсе не зависимые друг от друга культурные стили, формы и образы жизни. Бывшая «высокая культура» обретает субкультурный статус. Культурная индустрия, которая раньше рассматривалась как производительница непрестижной и дешевой массовой культуры, приобретает новую, не присущую ей ранее функцию - производителя и распространителя не просто легкой музыки и эстрадных песенок, а жизненных форм и жизненных стилей. По мнению Ионина, современная социокультурная ситуация в России имеет ряд специфических моментов:
- Резкое, можно сказать скачкообразное, увеличение количества самых разных, не сводимых к сословным, классовым или слоевым определениям жизненных форм и стилей, имеющих исключительно культурное происхождение. Эти стили, возникшие в жизни России в течении последних 5-10 лет, не корреспондируют непосредственно с категориями демографической, профессиональной или экономической структуры, как советской, так и нынешней России.
- Крайняя условность и подвижность профессиональной структуры в сегодняшней России. Парадоксально, но необходимость борьбы за выживание не обедняет, а наоборот, обогащает жизненно-стилевой репертуар индивидуумов. Чтобы содержать семью в современных условиях, индивиду зачастую приходится осваивать и усваивать жизненные стили и формы, к которым он никогда бы не обратился в благополучной и стабильной ситуации.
- Широта предложений в области образования - новый дифференцирующий фактор. В отличие от предыдущего советского периода сейчас практически нет ни одной профессии, ни одной жизненной формы, которая не может быть освоена и усвоена в соответствующих образовательных организациях как внутри страны, так и за рубежом. По мнению Е.В. Руденского, нынешней социокультурной ситуации присущи 3 основные характеристики. Прежде всего, психосоциальная напряженность, которая формирует установки ценностной ориентации человека. Сегодня отмечается появление такого типа личности, как культурно-агрессивный тип, который рассматривает культуру как выражение своего агрессивного начала, как реакцию на ту психологическую обстановку, в которой человек живет. С другой стороны, в социокультурной ситуации имеет место превращение культуры в инструмент политики. И, наконец, происходит деформация системы культуры, ее функции в обществе. В данный момент культура сосредоточивается на двух основных блоках - это блок политической жизни и интимно-эротический блок, которые так или иначе проникают во все сферы социокультурной действительности. Анализируя исследовательские подходы по проблеме наличия или отсутствия кризиса в российской культуре, представляется возможным выделить еще одну, третью группу мнений исследователей (А.В. Костюшев, Т.А. Клявина и другие). Ее отличительной чертой является то, что в происходящих в российской культуре событиях отмечается больше позитивных, чем негативных моментов. В частности, по мнению Т.А. Клявиной, современная социокультурная ситуация характеризуется, прежде всего, демократизацией культуры. Этот процесс сопровождается ухудшением социокультурной ситуации, временным снижением уровня культуры. Поэтому процесс этот, в целом, должен оцениваться спокойно, как нормальный переходный период, и изучаться как специфический этап в развитии культуры. Современная ситуация также характеризуется и децентрализацией культурной жизни. Это очень сложный процесс, потому что возглавляющие власть на местах относятся к культуре сообразно своему образовательному уровню, поскольку в настоящее время произошло разрушение государственной монополии на культуру... Появляются новые культурные стереотипы, которые еще необходимо серьезно исследовать. Оригинальную точку зрения высказал А.В.Костюшев в ходе обсуждения социокультурной ситуации в России в 1992 году. По его мнению, это «благословенный кризис», кризис выздоровления, который ведет к восстановлению разрушенных в сталинский период горизонтальных социальных связей и полисубъективности культуры, а также различных типов идентификации - профессиональной социокультурной, сословной и так далее. Касаясь причин кризиса в российской культуре, исследователи не пришли к единому мнению. Например, Л.И. Михайлова видит причины кризиса в том, что распад авторитарной системы позволяет обществу ориентироваться на индивидуально - личностные ценности, но в то же время снятие всех запретов приводит к своеобразному беспределу. Широкие слои и группы населения с различными ориентациями становятся новыми субъектами культуры, демонстрирующими свои культурные и общесоциальные ориентации. При этом важную роль играют слои и группы, уже не ориентирующиеся на прежние механизмы социокультурного регулирования, но для которых и новые еще не стали значимыми. Социальные институты (особенно средства массовой коммуникации) не учитывают их особенностей и задают новые ценности, не соотнося их с фундаментальными ценностями культуры. Радио и телевидение заполнены произведениями художественной культуры, имеющими преимущественно развлекательный характер и рассчитанными на самый низкий уровень вкуса. По мнению Л.Г. Ионина, причины социокультурного кризиса в России заключаются в движении от моностилистической культуры к полистилистической. Социоструктурные и административные системы России сегодня рушатся, вместе с ними гибнут складывающиеся десятилетиями традиции, верования, идеологии, жизненные стили и формы. Подводя итог вышеизложенному, необходимо подчеркнуть: большинство исследователей считают современную социокультурную ситуацию в России кризисной, однако мнения по вопросу оценки данной ситуации в развитии общества серьезно отличаются. Часть исследователей полагает, что сложившаяся ситуация дисфункциональна и способствует скорее регрессу, чем прогрессивному развитию социума. Но существуют и противоположные мнения по данному вопросу. Некоторые специалисты считают, что нынешняя ситуация содержит немало положительных характеристик, признаков, не позволяющих отождествлять современную социокультурную ситуацию с регрессом и упадком.
Вместе с тем большинство исследователей склонны полагать, что рассмотренные процессы в российской культуре способствуют генезису и развитию разнообразных субкультурных объединений. Возникший новый тип культуры, который определяется Иониным как «полистилистический», имеет ряд отличительных черт и особенностей, которые прямо или косвенно способствуют развитию субкультурных объединений в России. В частности, новый тип культуры обладает следующими особенностями:
1. Деиерархизация. Она важна в нескольких отношениях. Во-первых, как отсутствие иерархии экспрессивных средств культуры. Во-вторых, как неприятие сакрального доктринального ядра, очерчивающего некую священную «неприкасаемую», не подлежащую анализу и критике жизненную сферу, определяющую степень сакральности других сфер и служащую критерием оценки любых социокультурных факторов и явлений. В-третьих, как отказ от особо отличаемой группы бюрократов, экспертов или же творцов культуры, стоящих на вершине культурной иерархии. Отсутствие культурной иерархии, по мнению Ионина, способствует процессам генезиса и развития разнообразных субкультурных объединений, чего не может происходить по определению в обществах с жесткой культурной иерархией.
2. Деканонизация, означающая исчезновение, либо ослабление жанровых и стилистических норм, смешение жанров и стилей. Ионин полагает, что девальвация жанровых и стилистических норм, способствуя креативности ядра субкультурных объединений, ведет к возникновению многочисленных субкультурных объединений, особенно в творческой среде (живопись, музыка, кино, театры).
3. Неупорядоченность. Речь идет о нарушении пространственно-временного порядка реализации культурных явлений: представления начинаются в неурочное время...в театре сцена и зрительный зал меняются местами, в обыденной повседневности стирается (в прошедшие времена четко фиксируемое) различие между жилым помещением и офисом, театральные, концертные и прочие группы выходят на улицы.
4. Детотализация, которая лишает культуру какого-то видимого, воспринимаемого единства. Процесс детотализации, охвативший российскую культуру, приводит к массовому возникновению и развитию субкультурных объединений самого разного характера.
5. Включение. Это означает максимум культурной терпимости. Любые темы и сюжеты актуально, либо потенциально, включаются в культуру. Начинают взаимодействовать совершенно различные системы знаков и символов. Некоторые символы постоянно путешествуют из одной системы в другую.
6. Диверсификация, предполагающая разностороннее развитие, когда возникают и складываются все более сложные системы взаимоотношения традиций, культурных стилей, образов жизни, часто внутренне не связанных друг с другом.
7. Эзотеричность. Тенденция к эзотерике приходит на место характерного для моностилистической культуры официального консенсуса. Появляются эзотерические группы с собственной сакральной доктриной, собственным сознанием, со своей символикой, своей внутренней иерархией.
8. Негативность. Отрицание или равнодушное непризнание существующего социально-культурного порядка занимает место позитивного отношения к нему, характерного для моностилистической культуры. Как раз отличительной особенностью субкультурных объединений является оппозиционное отношение к доминирующей (репрезентативной) культуре.
9. Ателеология. Возникновение новых культурных форм и стилей часто сопровождается отказом признавать какую-либо цель развития общества, культуры, цель жизни, человеческого существования вообще.
По мнению Л.Г. Ионина, этот набор категорий позволяет схватить ситуацию в ее типических характеристиках, это идеальнотипическая конструкция полистилистической культуры. Реальность, понятно, сложнее, чем идеальная конструкция. В реальности элементы полистилистической и моностилистической культур сосуществуют, старые структуры и символические системы живут, но лишены монополии на репрезентацию социокультурного целого и входит в нынешнюю реальность на правах одного из многих возможных стилей культуры. В то же самое время на поверхность всплывают десятки и сотни новых или просто забытых жизненных форм и культурных стилей. В целом эта обстановка может быть охарактеризована как переход от моностилистической к стабильной полистилистической культурной организации.Этот переход создает условия для постепенного изменения социокультурных ориентации и формирования целой системы субкультур, то есть «культуры в культуре», имеющей четко очерченные границы знаний, норм, ценностей, образцов, представлений, вкусов, идеалов, традиций. Формирование субкультур связано не только с кризисом культуры, но и с усилением национальных чувств и со стремлением народов возродить свою национальную субкультуру. По мнению И.Е. Дискина, сегодня в условиях глубокой социокультурной трансформации, формирования различных социокультурных ориентации складывается целая система субкультур, которые вполне самоценны и самодостаточны для тех, кто ориентируется на их ценности и нормы. И.Е. Дискин полагает, что подобная ситуация не может быть оценена однозначно. С одной стороны, нарождение целой системы культур и субкультур - явление, безусловно, положительное, поскольку только оно способно обеспечить каждому человеку место в культурной жизни, вполне соответствующее его внутренним интересам и побуждениям, то есть способствовать идентификации личности. Отсутствие этого, как известно, может привести к глубокому конфликту индивида с обществом и, как результат, к фрустрации, к антисоциальному или асоциальному поведению.
С другой стороны, наблюдаемые тенденции абсолютного отказа от ориентации на ценности «высокой» культуры, в рамках которой в оборот всех культур и субкультур вводятся новые ценности, решаются проблемы духовной жизни, лишают самодостаточные, замкнутые культурные общности подлинного динамизма, адаптации к изменению ситуаций, то есть лишают их той органичности, которая и является важнейшим достоинством соответствующих культур и субкультур.
Кризис в российской культуре приводит к формированию целой системы субкультур: как позитивных, так и негативных (к последним, как правило, относят девиантные субкультуры). Позитивных субкультур сегодня множество, мы встречаемся с ними повседневно. К ним можно отнести различного рода модификации культуры общества в соответствии с возрастными, профессиональными, поселенческими, территориальными, классовыми и другими особенностями той или иной группы людей. При сохранении культурного менталитета, ведущих ценностей, норм и образцов поведения в рамках той или иной группы возникают новые нормы, обеспечивающие регулирование отношений и связей в социальных институтах (врачебная, воинская субкультура и другие). Возникают особенности, выражающие специфику жизнедеятельности социальных групп, их истории (субкультура города, села, казаков и так далее). Появляются определенные различия в понимании путей развития общества при сохранении моральных и правовых устоев (субкультура рабочих, различных политических групп). Наличие субкультуры свидетельствует о многообразии культуры данного общества, его способности воспринимать новые условия. А.Я. Флиер в современной российской культуре выделяет несколько основных субкультурных подсистем: «высокую» интеллигентскую культуру, развивающую историческую традицию национальной элитарной культуры, проявляющую тенденцию к самозамыканию в своей элитарности; «советскую» культуру, продолжающую традицию минувших десятилетий, основанную на совокупности ценностей, образов, символов эпохи молодости сегодняшнего старшего поколения; «западную», по преимуществу американскую, культуру либеральных ценностей, социокультурного индивидуализма и экономической независимости, охватывающую значительную часть молодежи, предпринимателей, интеллигенции; комплекс маргинальных субкультур социальных «низов», начиная от блатного стиля и непосредственно криминального образа жизни до национал-шовинистических и мистико-оккультных движений. По мнению Л.Г. Ионина, в современной России возникают десятки и сотни новых или просто забытых жизненных форм и культурных стилей. Новые стили и формы приходят к нам буквально отовсюду: с Запада и Востока, из разных временных, культурных слоев - недавнего прошлого и глубокой древности. Многие традиции поставляют культуры западного индустриального и постиндустриального мира - от либеральной демократии до либертарианства и идеологий сексуальных меньшинств. Йога, буддизм, индуизм, кришнаизм, различные школы восточных единоборств с соответствующим доктринальным содержанием - все это становится интегральной частью современной отечественной культуры. Касаясь механизмов социокультурных изменений в современной России, Ионин отмечает, что гибель советской моностилистической культуры привела к распаду формировавшегося десятилетиями образа мира. Это не могло не повлечь за собой массовую дезориентацию, утрату идентификаций на индивидуальном и групповом уровне, а также на уровне общества в целом. Потеря идентификации, однако, предполагает восстановительную работу - восстановление целостного и упорядоченного образа мира, пусть он даже будет иным, чем раньше. В российских условиях такое восстановление не могло осуществляться путем приобщения к какой-то из альтернативных культурных форм и моделей, поскольку в СССР на протяжении многих десятилетий не существовало иной, кроме советской, культурной модели, которая была бы представлена соответствующими институтами и при этом достаточно широко распространена и влиятельна. Поэтому распад советской культуры и соответствующих институтов ставил страну в состояние культурного опустошения. Процесс идентификации индивидов в новой культурной форме не начинается, а завершается формированием социального интереса, не завершается, а начинается предметной и поведенческой презентацией. Этот процесс, как бы обратный процессу возникновения культурной формы, можно определить как процесс ее инсценирования. По мнению Ионина, именно инсценирование становится основой становления новых культурных форм в России.
К внешним свидетельствам идентификации, осваиваемым на начальном этапе культурной инсценировки, относятся: а) усвоение поведенческого кода и символики одежды, б) выработка лингвистической компетенции, в) освоение пространств, в которых происходит презентация избранной культурной формы.
Одновременно и параллельно с процессом идентификации индивидов в рамках культурной формы происходит развертывание ее самой из зародышевого состояния, когда она существовала, если можно так выразиться, в головах экспертов в «снятом виде», в полноценное социальное образование. В ходе этого процесса складывается группа, обладающая всеми необходимыми признаками института. Она располагает специфической нормативной средой, а также собственной идеологией, специфической вещной средой. Кроме того, группа обладает интересами. И.Е. Дискин полагает, что интеграция российского общества, базирующегося на новых социокультурных механизмах, возможна лишь на основе становления развитой системы субкультур. Формирование системы субкультур является важным направлением поддержки процесса становления личности. Каждая из таких субкультур, как известно, выступает сильным средством идентификации ориентирующейся на нее личности. В ее рамках в контакте с близким по социокультурным ориентирам окружением индивид полнее реализует себя, укрепляет систему социокультурных связей. Поэтому формирование системы относительно локальных субкультур выступает важным фактором как личностного становления, так и социализации, интеграции индивида в систему общественных связей, преодоления фрустрации. По мнению О.И. Карпухина, под воздействием нарастающей дезинтеграции, в конце 1980-х - начале 90-х годов, монолит государственной культуры стал распадаться на множество национально-культурных образований, автономий, субкультур и так далее. Получившие свободу средства массовой информации, различные формы массовой культуры стали определяющим образом влиять на формирование ценностных установок, стиля и образа жизни населения, особенно молодежи. Необходимо отметить, что в данной ситуации играют серьезную роль социокультурные явления и феномены, которым не придавалось особого значения еще 10-15 лет назад. Одним из таких социокультурных явлений является музыка и связанные с ней музыкальные предпочтения. Как уже отмечалось ранее, музыка и связанные с ней музыкальные стили играют важную роль в формировании символических молодежных субкультур, являющихся, в свою очередь, составной частью молодежной субкультуры в России. Музыка, концерты, дискотеки, танцы, ночные клубы, вечеринки - базовые формы молодежной субкультуры. Они начинают иметь превалирующее значение с распадом СССР и становлением нового российского государства. С процессами демократизации российского общества все больше проявляется свобода индивидов во многих сферах жизнедеятельности, в том числе в сфере социокультурных предпочтений. Социокультурный кризис, охвативший Россию в последние 13 лет, также способствовал возникновению достаточно благоприятной ситуации для конституирования и функционирования самых разнообразных субкультур. Как отмечал Л.Г. Ионин, процессы конституирования субкультурных молодежных объединений (в том числе и музыкальных субкультур) в 1990-е годы в России носили во многом внешне эффектный, игровой, презентационный характер. Стоит подчеркнуть, что музыкальные молодежные субкультуры - по большей части символические объединения, в значительной мере опирающиеся на «внешние» свидетельства идентификации своих членов. Явления массовой музыкальной культуры, к которым, в первую очередь, можно отнести музыкальную моду и продвижение исполнителей шоу-бизнесменами, распространены в России повсеместно. Последний пример - «Фабрика звезд» на канале ОРТ, «Стань звездой» на канале РТР - свидетельства доминирования ценностей массовой музыкальной культуры в современной России.
В настоящее время появляются ряд исполнителей и групп, которые стремятся достичь эффекта путем эпатажа публики с помощью обильного сдабривания текстов песен нецезурной бранью. В конце 1990-х- начале 2000-х годов на музыкальное пространство России выходит группа «Ленинград» и ее лидер Сергей Шнуров. Группа достигает высокой популярности среди слушателей, особенно молодежи, альбомы с ее песнями расходятся миллионными тиражами по стране. «Ленинград» - частый гость на телевизионных и радио программах, на съемочных площадках киностудий. И, несмотря на официальные запреты, она вполне успешно существует, «ограничиваясь» выступлениями в ночных клубах. Социальные последствия феномена группы «Ленинград», по-видимому, еще долгое время будут обсуждаться учеными, однако уже сейчас очевидно, что возникшая в молодежной среде мода на группу, фанатское движение, Интернет-форумы и т.д. приводят к усвоению молодежью поведенческого и лингвистического «ядра», которые составляют основу образа жизни, мировоззрения лидера группы. В итоге изменяется и язык молодежи, вводятся новые слова, возникает мода на образ жизни, соответствующие действия (например, один из поклонников творчества Шнурова добровольно выбил себе передние зубы, чтобы походить на своего кумира, а реклама оператора сотовой связи Би-Лайн снята совместно с группой «Ленинград»). Думается, что ситуация с группой «Ленинград» тесно связана с возникновением нового, полистилистического типа культуры, который отличается значительной терпимостью к явлениям, объединениям, подчас серьезно отличающимся от доминирующей культуры, а иногда и в корне противоречащим ей (такая ситуация просто была бы невозможной в СССР, где господствовал моностилистический тип культуры).
Стоит также обратить внимание на выход «из подполья» блатной песни. В общем, ситуация в некоторой степени похожа на то, что происходило с группой «Ленинград» (напомним, что большинство исследователей считают группу рок-музыкальным коллективом, а не представителем «блатной» песни). За прошедшие с момента распада СССР 13 лет «блатная» песня достаточно быстрыми темпами выходит из подполья, транслирует на молодое поколение свой сленг, свои модели поведения, образ жизни и т.д. Она пользуется возможностями, предоставляемыми средствами массовой коммуникации, чтобы завоевать любовь молодежи. Если учитывать специфику мировоззрения, мироощущения молодых людей (склонность к аффективным действиям, эмоционально-чувственное отношение к миру и т.д.), то можно вполне адекватно объяснить увлечение многих молодых людей блатной песней. Ее внешняя презентационность, насыщенность мифологическими категориями, эмоциональность, даже некая романтичность привлекают молодежь, особенно на этапе первоначального знакомства с подобным песенным творчеством. Однако далее нередко следуют и конкретные действия (причем далеко не вербального и не символического характера), ведь многие поклонники этого творчества имеют вполне реальный криминальный опыт.
В течение последних нескольких лет появляются радиостанции и ночные клубы, специфика которых заключается в ориентации только на определенные слои и группы молодежи, согласно их музыкальным пристрастиям. Например, возникают «Наше радио» и «Радио Максимум», которые провозглашают свою приверженность рок-музыке и ее поклонникам. Радио «Ретро» делает акцент на музыке советстких времен, которая удовлетворяет потребности его слушателей среднего или пожилого возраста. «Русское радио», наоборот, рассматривает в качестве своей целевой аудитории молодых людей, увлекающихся отечественной поп-музыкой. Аналогичная ситуация происходит и с ночными клубами, которые, как известно, являются популярными местами отдыха молодежи. В ряде крупных городов возникают так называемые хард рок-кафе, которые объединяют поклонников рок-музыки, предпочитающих отдыхать в кругу подобных себе индивидов, в помещении, украшенном соответствующей атрибутикой (гитары исполнителей, рекламные, концертные плакаты и т.д.). Подобным же образом возникают и развлекательные заведения, ориентированные на любителей музыки самых разных направлений, в том числе и «инструментальной» (так называемые «рейверы»).
Рассмотренные выше содержательные аспекты культурной трансформации в России, применительно к области молодежной музыки (которые, безусловно, не ограничиваются приведенными примерами, речь шла лишь о типичных тенденциях) демонстрируют, что новый тип культуры, определяющийся различными исследователями по-разному, обладает все же серьезным потенциалом культурной динамики. Появление самых разнообразных жизненных и культурных стилей наряду с общей демократизацией культуры (подчас напоминающей уже хаос) ведет к возникновению новых феноменов, явлений в том числе и в сфере молодежной музыки, которая выступает частью системы культуры.
По итогам изложенного можно сделать следующие выводы:
1. Ситуацию в российской культуре за последние 13 лет можно охарактеризовать как кризисную, находящуюся под влиянием смены механизмов социокультурного регулирования.
2. Кризисную ситуацию в российской культуре не представляется возможным оценивать исключительно как отрицательно влияющую на общество. Следует признать, что она в той или иной степени способствует поступательному развитию общества. Сложившаяся ситуация создает условия для изменения социокультурных ориентации и формирования целой системы субкультур. В условиях глубокой социокультурной трансформации складывается целая система субкультур, которые вполне самоценны и самодостаточны для тех, кто ориентируется на их ценности и нормы.
3. В современной России возникают десятки и сотни новых или просто забытых жизненных форм и культурных стилей. Новые стили и формы приходят к нам буквально отовсюду: с Запада и Востока, из разных временных слоев - недавнего прошлого и глубокой древности.
4. Процессы социокультурной динамики, имевшие место в сфере молодежной музыки (которые, безусловно, не ограничиваются приведенными примерами, речь шла лишь о типичных тенденциях) демонстрируют, что новый тип культуры, определяющийся различными исследователями по-разному, обладает все же серьезным дифференцирующим и интегрирующим потенциалом. Появление самых разнообразных жизненных и культурных стилей наряду с общей демократизацией культуры (подчас напоминающей уже хаос) ведет к возникновению новых феноменов, явлений, в том числе и в сфере молодежной музыки, которая выступает частью системы культуры.
АВТОР: Куликов Е.М.