История развития женского движения и профессиональной занятости женщин в России
Жизненная «программа» женщины зависит от двух факторов: субъективного и объективного. Во-первых, она зависит от индивидуальных психологических особенностей, а во-вторых, - от стереотипов и ценностей, характерных для той социокультурной среды, в рамках которой формируется личность женщины и протекает ее жизнь.
Основным механизмом изменения социальной структуры общества выступает разделение общественного труда, обусловленное техническим и социокультурным прогрессом. Вплоть до середины XIX века процессы разделения труда имели отношение в основном к мужчинам. В целом российские культурные традиции оценки и восприятия феминного и маскулинного схожи с западными, что было результатом влияния христианской системы норм и моральных ценностей. Так же, как и в католицизме, в православии женское начало антагонистически вторично и подчинено мужскому началу.
Кроме того, Россия вплоть до начала XX века была аграрной страной. Мужчина являлся хозяином земли. Это нашло свое отражение в законе. Земля распределялась по числу мужских душ. Поэтому рождение девочки в крестьянской семье воспринималось как трагедия. Именно крестьянская суть страны определяла женщине семейную, а не общественную роль в обществе. Земледельческое хозяйство носило общинный характер. Община определяла весь образ жизни и сохраняла родовые традиции. Немецкий философ Карл Манхейм писал по этому поводу следующее: «Самое большое порабощение, которое когда-либо знала история, испытывали вовсе не рабы, крепостные или наемные рабочие, а женщины в патриархальном обществе». Женщина была полностью подчинена мужчине в семье. Сохранилось немало литературных свидетельств о том, что женщины подвергались телесным наказаниям. Общественное мнение того времени относилось к этому явлению положительно. Существовало мнение, что если муж не бьет свою жену, то значит, он ее не любит. Отечественный историк Н.И. Костомаров отмечает: «Русская женщина была постоянною невольницею с детства до гроба. В крестьянском быту, хотя она находилась под гнетом тяжелых работ, хотя на нее, как на рабочую лошадь, взваливали все, что было потруднее, но, по крайней мере, не держали взаперти. У знатных и зажиточных людей Московского государства женский пол находился взаперти, как в мусульманских гаремах. Обращение мужей с женами было таково: по обыкновению у мужа висела плеть, исключительно назначенная для жены и называемая дураком; за ничтожную вину муж таскал жену за волосы, раздевал донага, привязывал веревками и сек дураком до крови - это называлось учить жену; у иных мужей роль плети играли те же розги, и жену секли, как маленького ребенка, а у других, напротив, была дубина - жену били как скотину. Такого рода обращение не только не казалось предосудительным, но еще вменялось мужу в нравственную обязанность. Привыкшие к рабству, которое влачить суждено было им от пеленок до могилы, женщины не имели понятия о возможности иметь другие права
При этом единственным связующим звеном с внешним миром для русских женщин была церковь. Здесь они могли себя проявить. Русские женщины отличались фанатичностью в своей приверженности православной религии. Именно женщины поддержали протопопа Аввакума, выступавшего против церковных нововведений. Так, например, Мария Данилова и боярыня Морозова лишились своего имущества и умерли мучительной смертью.
Женщины из низших слоев общества видели выход от жестокого обращения в принятии монашества. Самые смелые из них брались за оружие. Так, царские войска, направленные на разгром войск Степана Разина, столкнулись с казачьим войском, возглавляемым женщиной.
Женская судьба нашла свое отражение в русской классической литературе XVII - XIX веков. А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Ф.И. Тютчев, И.С. Тургенев сумели раскрыть в своих произведениях богатый внутренний потенциал женщин. Они смогли создать возвышенный, а зачастую, идеализированный образ русской женщины. Для любого россиянина хрестоматийным является образ женщины - «гения чистой красоты» (А.С. Пушкин).
В российском обществе негативно оценивалась общественная деятельность женщин. Так, например, В.Г. Белинский писал, что допустить женщину «к отправлению гражданских должностей, а главное - предоставить ей завидное право менять мужей по состоянию ее здоровья... необходимый результат этих глубоких и превосходных идей есть уничтожение священных уз брака, родства, семейности, словом, совершенное превращение государства сперва в животную и бесчинную оргию, а потом - призрак, построенный из слов на воздухе». Даже лидеры декабристкого движения в своих проектах политического переустройства России не допускали мысли о возможности участия женщин в политической жизни страны. Н. Муравьев подчеркивал, что «женщина не только не является субъектом политических прав, но ей даже запрещено присутствовать на открытых заселениях высшего законодательного органа... парламент обычно допускает присутствие зрителей. Но женщинам... всегда возбраняется вход в Палаты». Культурная традиция российского общества отводила женщине роль матери. Женщина-мать предстает не только как родительница и воспитательница, но еще и как носительница жертвенной и всеобъемлеющей любви. В социокультурном образе женщины матери преобладают такие ценности, как ответственность, доброта, чувство сострадания, умение понимать своих детей, верность их интересам и безоговорочное принятие во имя их любые испытания судьбы. Например, в эпилоге «Войны и мира» Л.Н. Толстого, написанного в форме философского повествования, роль и место женщины в обществе определяются ее умением отбросить личные стремления и реализовать свои материнские функции. Вот что русский классик пишет о Наташе Ростовой: «Наташа вышла замуж ранней весной 1813 года, и у ней в 1820 году были уже три дочери и один сын.... В обществе молодую графиню Безухову видели мало... она, нося, рожая, кормя детей и принимая участие в каждой минуте жизни мужа, не могла удовлетворить этим потребностям иначе, как отказавшись от света. Однако уже во второй половине XIX века прогрессивная часть российского общества начала уделяла большое внимание идее женского равноправия. Но, если на Западе требовали предоставления женщинам избирательных прав, то в России - доступа к образованию, профессиональной деятельности, а так же «либерализации» семейных отношений.
По мнению О.М. Вовченко, пионером «становления» женского вопроса в России является И.А. Герцен. Центральное место в его творчестве занимала проблема социального положения женщины. Его повесть «Сорока-воровка» начинается с диалога обывателей о месте славянских женщин в жизни общества: «Ее место - дома... Незамужняя - она дочь, дочь покорная, безгласная, замужем - она покорная жена... Есть вещи, которых при всей ловкости западного ума не поймете... Вы не поймете нашего семейного, отеческого распорядка ни в избе, где отец - глава, ни в целом в селе, где глава общины - отец». И.А. Герцен понимал сложность в осознании российским обществом необходимости социального освобожения женщины: «Девятнадцать столетий христианства не могли научить людей понимать в женщине человека». Опираясь на творческое наследие И.А. Герцена, М.И. Михайлов сумел написать серию статей по женскому вопросу, которые, по словам Н.В. Шелгунова, «произвели в русских умах землетрясение» и сделали Михайлова творцом женского вопроса». Михайлов был убежден, что, отказывать женщине в праве личной свободы, закрывать ей путь к образованию и общественной деятельности - значит «ставить ее ниже бессловесных животных». Каждый видит разницу между мужчиной и женщиной, но эта разница происходит не от различия в природе ума, а от различия положения, в которое они поставлены.
Литератор и публицист Михаил Михайлов считал, что успешное развитие общества возможно лишь после уравнивания мужских и женских прав. Заслуга исследователя заключается еще и в создании программы демократических преобразований для решения женского вопроса. Эту программу можно представить следующим образом:
1. Всеобщность образования.
2. Доступ женщин ко всем видам деятельности.
3. Участие женщин во всех гражданских правах и обязанностях.
4. Брак при исчисленных возможностях становится высоконравственным союзом.
5. Истинно нравственное воспитание новых поколений.
Писатель Н.Г. Чернышевский уже в своих ранних произведениях выдвигал идею освобождения женщины в сфере семейно-брачных отношений: «По моим понятиям, женщина занимает недостойное место в семействе. Меня возмущает всякое неравенство. Женщина должна быть равной мужчине». При этом он не просто выдвигает идею равенства полов, но и ищет причины, приведшие к неравенству между полами: «Женщина играла до сих пор такую ничтожную роль в умственной жизни потому, что господство насилия отнимало у нее и средства к развитию, и мотивы стремиться к развитию». Однако в начале XX века роль женщин чаще всего атривалась в рамках религиозно-философской мысли: Н.А. Бердяев, B.C. Соловьев, В.В. Розанов, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский и другие. Сразу необходимо подчеркнуть, что русская философия развивалась на других мировоззренческих принципах, нежели западная. Основное отличие заключалось в том, что в основе русской философии лежал Бог, в то время как западная философия основывалась на рациональном принципе. Русская философия использовала антропологический подход к проблеме человека. Согласно русской философии человек являлся не столько природным, сколько духовным существом.
Кроме того, русская философия испытывала на себе влияние православной религии. В работах И. Ильина, С. Франка, Л. Карсавина, П. Флоренского, В. Соловьева и др. создавался возвышенный образ женщины (заступницы всех страждущих и болящих). По сути, в нем нет тела, а есть только душа, поднимающаяся над мирской суетой. Так, Вл. Соловьев полагал, что в основе мироздания лежит «вечная женственность», возвышенное начало, символизирующее гармонию мира, - София. Н.А. Бердяев писал: «Без божественного, мистического влечения к женственности, без влюбленности в вечную женственность мужчина ничего бы не сотворил в истории мира, не было бы мировой культуры... Без начала женственности жизнь превратилась бы в сухую отвлеченность, в скелет, в бездушный механизм. Женщина, осуществляющая свое женственное назначение, может сделать великие открытия, которые не способен сделать мужчина». Взгляд на женщину как на олицетворение возвышенной духовности связан в России с образом Богоматери, Девы Марии. Именно Божия Матерь издревле считавщийся небесной покровительницей России.
Н.А. Бердяев, в отличие от других философов-славянофилов, уделял много внимания проблемам пола и женской эмансипации. Ученый был против отождествления женщины и деторождения. По мнению Н.А. Бердяева человек не должен быть рабом пола: «Освобождение человека есть вместе с тем освобождение от рабства пола, как принуждающей объективности». Исходя из этого, он считал безнравственным, рассматривать женщину лишь как средство деторождения. «Не амазонкой, обоготворяющей женское начало как высшее и конкурирующее с началом мужским, должна войти женщина в новый мир, не бесполой посредственностью, лишенной своей индивидуальности, и не самкой, обладающей силой рода, а конкретным образом Вечной Женственности, призванной соединить мужественную силу с Божеством». Набирающая в России темп промышленная революция потребовала увеличения числа рабочей силы и привела к формированию многосоставного женского движения. Можно выделить следующие женские организации того времени: «Союз равноправия женщин», «Российская Лига равноправия женщин», «Женская прогрессивная партия», «Русское женское взаимно-благотворительное общество» и другие. Представительницы различных партий преследовали одну цель - уравнение женщин в гражданских и политических правах с мужчинами.
Все попытки объединить женское движение закончились провалом. В 1908 году в Петербурге по инициативе «Союза равноправия женщин» состоялся I Всероссийский женский съезд. Цель съезда - создание единой феминисткой организации - привела к открытому неприятию между работницами-пролетарками и интеллигентками. Различия в образе их жизни обусловили разницу в целях женского движения. Если работницы добивались облегчения условий труда, повышения заработной платы, то интеллигентки были нацелены на участие в решении политических проблем.
Вот, что писала по поводу этого съезда М.А. Коллонтай: «Женский вопрос, - говорят феминистки, - это вопрос справедливости. Женский вопрос, - отвечают пролетарки, - это вопрос «куска хлеба». Женский вопрос и женское движение, убеждают нас буржуазные женщины, возникло тогда, когда сознательный авангард борцов за женскую эмансипацию выступил открыто на защиту своих попираемых прав и интересов. Женский вопрос, отвечают пролетарки, возник тогда, когда миллионы женщин властью всемогущего Молоха - капитала - оказались выброшенными на трудовой рынок, когда, послушно спеша на унылый призыв фабричного гудка, миллионы женщин стали толпиться у фабричных ворот, перехватывая заработок у своих собственных мужей и отцов... Этих женщин гнал из дома плач голодных детей, скорбные взгляды истощенных родителей, болезнь кормильца семьи, собственная необеспеченность, нищета». При этом в обществе по-прежнему негативно оценивалась общественная деятельность женщин, борющихся за женское равноправие. Так, например, Н.А. Бердяев писал: «Все эти девицы из зубоврачебных курсов, потерявших облик женщины, с истерической торопливостью бегающие на все сходки и митинги, производят отталкивающее впечатление, это существа, не имеющие своего «я», мужчины третьего сорта». С.Н. Булгаков объяснял это следующим образом: «Мужское и женское самосознание имеет каждое свои отличительные черты. Мужчина деятелен, логичен, полон инициативы, женщина инстинктивна, склонна к самоотдаче, мудра нелогической и неличной мудростью простоты и чистоты. Мужеобразная женщина производит столь же уродливое впечатление, как и женообразный мужчина. Такое смешение полов отличается от того дополнения, которое нормально в себе находит каждый пол». Социокультурная структура российского общества начинает меняться кардинальным образом только в начале XX века. После Октябрьской революции 1917 года одним из первых декретов новой власти женщины были уравнены в правах с мужчинами, получили возможность работать в различных сферах труда. «Труд - это мерило положения женщины: труд в частном семейном хозяйстве ее закрепостил; труд на коллектив несет с собой ее освобождение». Заинтересованность нового руководства страны в увеличении числа работающих женщин можно объяснить начавшимся в России процессом модернизации экономики, ее переходом от аграрной к индустриальной. Кроме того, необходимо отметить осознание правящей элитой ведущей роли женщин в формировании подрастающего поколения. Ведь именно матери передают своим детям основные культурные ценности, поэтому профессионально-ориентированная женщина может подготовить необходимую новому государству рабочую силу.
В этой связи большевистская идеология уделяла большое внимание участию женщин в управленческой деятельности. В то время была расхожей фраза, что кухарки могут и должны управлять государством.
И.Ф. Арманд, A.M. Коллонтай, К.Н. Самойлова, К.И. Николаева, Н.К. Крупская, А.И. Елизарова-Ульянова, Р.С. Землячка, В.И. Глебова, К.Н. Самойлова, О.А. Варенцова, В.М. Величкина (Бонч-Бруевич), М.П. Голу-бева, К.И. Кирсанова, Л.М. Книпович, П.Ф. Куделли, Е.Ф. Розмирович, В.К. Слуцкая, С.Н. Смидович, Е.Д. Стасова, Л.Н. Сталь, М.И. Ульянова, М.М. Эссень отдавали все свои силы по вовлечению женщин в общественное производство.
Это были первые деловые женщины советского государства. Вот, что писала Инесса Федоровна Арманд старшей дочери Инне: «... скажу про себя - скажу прямо - жизнь и многие жизненные передряги, которые пришлось пережить, мне доказали, что я сильная, и доказали это много раз, и я это знаю. Но знаешь, что мне часто говорили, да и до сих пор еще говорят: «Когда мы с вами познакомились, вы нам казались такой мягкой, хрупкой и слабой, а вы, оказывается железная»... И неужели на самом деле каждый сильный человек должен быть непременно жандармом, лишенным всякой мягкости - по-моему, это «ниоткуда не вытекает» - выражение одного моего хорошего знакомого. Наоборот, в женственности и мягкости есть обаяние, которое тоже сила». Вопрос вовлечения женщин в общественную жизнь страны решался созданием системы женсоветов и женских клубов. Работа женотделов заключалась в организации делегатских собраний, конференций, митингов. В 1919 - 1933 годах женские делегатские собрания были основной формой для привлечения женщин к преобразованиям в Советской России. На собраниях трудовые коллективы выбирали своих представительниц, избираемых на один год. Эти представительницы объединялись в делегатские собрания. Существовали делегатские собрания работниц, батрачек, кустарок.
В восточных районах СССР, где среди местных народов не было работающих женщин, и где религия и обычаи запрещали женщинам появляться в общественных местах, необходимы были другие формы организации работы среди женщин. Ими стали женские клубы (Дом дехканки, женские красные уголки, избы крестьянок, «Красные юрты») ставшие промежуточным пунктом между замкнутой домашней жизнью женщины и ее участием в общественно-политической жизни страны.
В 1927 году ЦК ВКП (б) так определил задачи работы этих клубов: «Ликвидация политической и азбучной неграмотности восточниц; вовлечение работниц в работу Советов, кооперации и содействие вовлечению лучших из них в партию; содействие в подготовке к производственному труду; организация и облегчение труда восточницы в сельском хозяйстве и на дому; ознакомление отсталой восточницы с культурными навыками (научить ее оберегаться от заразных болезней, воспитывать детей, культурно вести свое хозяйство)». Клубы подготовили большое количество женщин для работы в народном хозяйстве, дошкольных детских учреждениях, больницах. Многие женщины направлялись для дальнейшей работы в рабфаки, партийные и советские школы. Некоторые активистки стали работать в женотделах.
Однако уже в начале 30-х годов XX века произошло усиление партийно-государственного диктата, приведшего к ликвидации женсоветов, делегатских собраний. Решение женского вопроса сводилось к массовому вовлечению женщин в общественное производство. Тоталитарной системе была необходима дешевая рабочая сила.
Уже с первого пятилетнего плана развития народного хозяйства (1928/1929 - 1932/1933) начинается вовлечение женщин в промышленное производство, в том числе и в тяжелую индустрию. В результате через несколько лет число женщин, занятых в тяжелой промышленности, выросло в пять раз, составив 50% от общего числа работающих в данной отрасли. По сравнению с 1929 годом, через десять лет, в 1938 году, число женщин, работающих в черной металлургии выросло в три раза, в машиностроении - в пять раз, а в каменноугольной промышленности - в три раза. Женщины начали успешно осваивать профессии слесаря, токаря, монтера, фрезеровщика, крановщика, сварщика, шахтера. За годы первой пятилетки число женщин-слесарей увеличилось в 12 раз, токарей - в 17 раз. Это была та цена, которую пришлось заплатить женщинам за реализацию на практике идеи социального равенства мужчин и женщин.
Таким же был путь вовлечения женщин села в общественное производство. В 20-е годы XX века в сельской местности большую роль играли кооперации. В это время активно развивалось кустарное производство. Особенно это было характерно для восточных районов страны. Здесь, на Востоке, широкое распространение получили женские лавки, женские чайханы, промысловые артели, занимающиеся производством сукна, ковров, шелка, ювелирных изделий и так далее. Эти артели имели большое экономическое значение. Во-первых, увеличивалось производство необходимых населению страны товаров, а во-вторых, многие изделия (особенно ковры) шли на экспорт, а, следовательно, приносили неплохую прибыль государству.
С 30-х годов XX века ситуация резко меняется. Теперь единственной формой участия сельских женщин в общественном производстве стал колхоз. Стали создаваться женсектора, занимающиеся не насущными женскими проблемами, а проверкой исполнения партийных директив.
Тяготы ускоренной индустриализации и коллективизации легли на женские плечи. По мнению российского социолога Е.М. Черняк повсеместное вовлечение женщин в общественное производство выдавалось за полное решение женского вопроса в СССР.
В советском обществе были разрушены традиционные патриархальные отношения, но не уничтожены окончательно. Прежняя власть мужчины над женщиной была заменена властью государства над женщиной. Впрочем, в тоталитарном государстве это распространялось не только на женщин, но и на мужчин.
В то же время мы не можем обойти своим вниманием и положительные тенденции решения женского вопроса в СССР. В очень короткое время женщины были включены в общественную систему производства. Идея раскрепощения женщины была реализована путем ее вовлечения в общественный труд. По данным переписи 1979 года, 88,4% женщин трудоспособного возраста были заняты на работе или учебе. Это был самый высокий показатель женской занятости в Европе.
Кроме того, в этот период времени произошел существенный рост образовательного уровня женщин. Как показывает статистика, женщины до сих пор имеют более высокий уровень образования, нежели мужчины. Так, в 1989 году из 1 ООО работающих женщин 927 были с высшим и средним образованием, а из 1000 работающих мужчин - 914.
Высокий образовательный уровень женщин позволял им овладевать широким кругом профессиональной и общественной деятельности. Советское государство получило огромный трудовой и интеллектуальный потенциал.
Однако трудовая активность женщин осуществлялась в рамках экстенсивного экономического развития. Женщины были вынуждены работать на фоне резкого отставания сферы услуг и наличии непроизводительного домашнего хозяйства в условиях постоянного дефицита промышленных и продовольственных товаров. Это привело к ролевому конфликту, который проявляется в том случае, если женщина выполняет одновременно несколько ролей (работающая женщина вынуждена одновременно исполнять роли работника, жены и матери).
Еще Инесса Арманд допускала возможность сочетания женского профессионального труда и материнства, при условии охраны материнства государством. Изменить ситуацию можно только «заменой домашнего хозяйства новыми формами общественного хозяйства... вместо тысяч и миллионов прежних кустарных, нездровых, плохо оборудованных кухонь; вместо доморощенного корыта должны быть созданы общественные кухни, общественные столовые, общественные прачечные, чистые, светлые, в которых бы работали не хозяйки - работницы, а люди, специально занятые этим делом... И все это следует делать не в каком-нибудь далеком будущем, а теперь же, сейчас. Таким образом, работница отделается от последних пут, еще сковывавших ее».
К сожалению, не оправдались надежды на то, что участие женщин в общественном производстве даст им свободу от утомительного домашнего труда. Участие в общественном производстве лишь удвоило традиционные заботы женщин. В результате, часть женщин предпочитала материнство и ведение домашнего хозяйства профессиональному росту, другая же часть отказывалась от семьи и отдавала все свои силы профессиональному росту.
Профессиональная занятость женщин потребовала выдвижения на первый план таких ценностей, как уверенность в собственных силах, целеустремленность, обязательность, деловитость, практичность, работоспособность и прочее. Поэтому женщины, стремящиеся к профессиональному росту, были вынуждены ориентироваться на так называемые «маскулинные» ценности. Однако не стоит забывать о том, что образ женщины - носительницы свойств, ассоциирующихся с мужскими качествами, составляет одну из глубинных основ российской ментальности. Такой образ просматривается уже в древнерусском народном творчестве, в древнерусских былинах. Речь идет о женщине воительнице, именуемой в былинах «поленицей» или «поляницей». «Поленицы (поляницы) - это царь-девицы, которые «поляковали» в поле, то есть вели жизнь, полную степных приключений и опасностей». Зафиксированные современными исследователями ценностные ориентации российских девушек - это результат воспитания в советской культуре, явно принадлежащей к маскулинному типу. Если коснуться данных по динамике ценностного сознания женщин в отношении семьи и профессиональной карьеры, то вырисовывается следующая картина: духовная и нравственная ценность семьи выросла на 26%, то ценность профессиональной карьеры за это время увеличилась более чем в 2 раза. Эти данные свидетельствуют о том, что «новая социокультурная ситуация», по-прежнему, принадлежит к маскулинному типу культуры.
Вот как характеризует советскую женскую элиту философ Т.К. Арефьева: «Эпоха (советское время) создала свой стереотип деловой женщины. Ее главное стремление - во всем быть похожей на мужчину. Образ женщины-лидера формировался на основе некоего «мужского стандарта». Методы достижения цели: авторитарный стиль работы, властный тон, не терпящий возражений, нетерпимость к чужому мнению. В соответствии с этим одежда, поведение, манера обращения женщины претерпевали своеобразные изменения. Суровую тональность голоса подкреплял внешний вид: строгий темный костюм мужского покроя, блузка с галстуком, мужская прическа. Налицо своего рода «маскулинизация», влекущая за собой поведенческую жестокость, самоуверенность. Итог - в полном соответствии со словами Л. Толстого: «Женщина, старающаяся походить на мужчину, также уродлива, как женоподобный мужчина». В общественном сознании до сих пор существует разная оценка женщин и мужчин как лидеров. В нашей стране очень долго в сознании людей господствовали традиционные взгляды на роль мужчины как добытчика и кормильца, и женщины - домашней хозяйки. С введением юридического равноправия, трансформацией социальных ролей эти взгляды не изменились и являются задерживающим фактором на пути равенства мужчин и женщин.
В профессиональной деятельности советского общества так же воспроизводился стереотип «женского предназначения». Так называемые «женские профессии» формировались вынесением на макроуровень традиционных женских обязанностей.
Это можно подтвердить данными о профессиональной занятости женщин в СССР (1985): женщины работали в торговле и общественном питании (85% от общего числа занятых), здравоохранении (84%), образовании (79%), в сфере культуры и искусства (71%). В промышленности женщины преобладали в следующих отраслях: легкая и пищевая, прядильная, швейная, фармацевтическая. При этом даже в женских сферах деятельности основные руководящие должности занимали мужчины. Так, в 1984/85 учебном году среди учителей женщины составляли 75%, а в числе директоров средних школ - 38%.».
Доля женщин-руководителей высших уровней не соответствовала их удельному весу в народном хозяйстве. В начале 70-х годов XX века около 4 тысяч женщин были директорами промышленных предприятий, что составляет всего лишь 9%. В то время как около 200 тысяч женщин возглавляли структурные подразделения этих предприятий, занимая должности начальника лаборатории, цеха и так далее. Женщины-руководители в советское время реализовывали свои способности в основном лишь в низовом звене управления. На руководящей работе всех уровней женщины составляли 7%. Значительная часть женщин руководила предприятиями легкой (31%), текстильной (21%), пищевой (14%) промышленности, в сфере торговли и общественного питания (13%). Современные российские деловые женщины проявляют свои способности в этих же сферах экономики.
Участие женщин в общественно-политической деятельности - объективная реальность. Однако структура женской занятости имеет форму пирамиды - чем выше уровень, тем меньше женщин. По мере продвижения к более высоким руководящим постам доля женщин неуклонно снижается.
Доступ женщин в высшие этажи политической власти всегда был ограничен. Так, на протяжении 1919 - 1990 годов в руководящие органы ЦК КПСС было избрано 193 человека, из них всего 5 женщин. Они, конечно же, занимали привилегированное положение, но, к сожалению, не играли большой роли в определении стратегии и тактики партии.
Тем не менее, показатели численности женщин среди депутатов Верховного Совета были впечатляющими:
С послевоенного времени и до начала перестройки женщинам выделялось примерно 33 - 40% мест законодательных органов всех уровней. Однопартийность и централизованное руководство позволяли подбирать депутатов по полу, возрасту, уровню образования, профессии. Женщины, пришедшие к власти благодаря квоте, часто не имели навыков и способностей политических лидеров. Женщины редко избирались повторно, что обеспечивало ротацию депутатского корпуса.
Введение альтернативных выборов (I Съезд народных депутатов СССР, 1989 год) привело к резкому снижению числа женщин на всех уровнях власти. В состав Съезда народных депутатов СССР вошло 16% женщин, по сравнению с 33% последних дореформенных выборов; в РФ произошло снижение с 35% до 5%; в местных советских органах российское представительство женщин снизилось с 50% до 33%.' Резкое падение числа женщин является результатом отмены регламентации мест женщин в законодетельных органах власти.
Дореформенная практика выборов в органы советской власти включала в себя безальтернативные выборы депутатов, по одному из округа, с кандидатами, утвержденными рабочим коллективом и под контролем партии. Верховный Совет СССР включал в себя два типа депутатов: около 40% совмещали работу в Верховном Совете и в ЦК компартии или в его Центральной ревизионной комиссии. Остальные - выбранные по квотной системе, учитывающей половые, социальные и другие характеристики, в специально разработанных пропорциях. Получалось, что Верховный Совет включал в себя одну группу депутатов, которые занимали высокие посты в партии и государственном аппарате, и другую - не имеющих доступа к высшим эшелонам власти. По мнению американской исследовательницы Кэрол Нехемиас, советские женщины фигурировали в основном в последней и составляли около 72% беспартийных. Чаще всего их избирали лишь на один срок. Кроме того, эти женщины имели низкий политический и профессиональный статус. Стереотипом такой женщины-депутата служила работница мясомолочной или текстильной промышленности.
Кроме того, пока еще мало изучены скрытые формы воздействия представительниц женских элит - жен, дочерей, матерей, близких родственников - на позиции мужчин - общественных деятелей. Опубликованная за последнее время мемуарная литература дает огромный материал, свидетельствующий о большой роли жен крупных государственных деятелей в жизни России.
Так, Надежда Крупская много лет входила в состав партии и государственного руководства, уделяя большое внимание сфере народного образования. Нина Хрущева показала миру обаятельный образ русской женщины - патриотки. Раиса Горбачева помогала своему мужу утвердить политику перестройки, неустанно прославляя его политический курс. Конечно, у каждой из этих женщин было свое место в общественной жизни, разные цели и тактика. Но сам факт их политического влияния не ставится под сомнение.
Таким образом, можно сделать следующие выводы:
- уже на рубеже XIX - XX веков в России идет процесс формирования женского движения: «Союз равноправия женщин», «Женская прогрессивная партия», «Русское женское взаимно-благотворительное общество» и др. Различия в образе жизни обусловили разницу в целях общественного движения.
- формирование новых представлений о роли и месте женщины в обществе происходит в начале XX века. После Октябрьской революции 1917 года одним из первых декретов новой власти женщины были уравнены в правах с мужчинами и получили возможность работать в различных сферах труда, что было связано с начавшимся в России процессом модернизации, потребовавшим роста числа рабочей силы. Кроме того, именно женщины должны были «передавать» новые культурные ценности подрастающему поколению.
- профессиональная занятость женщин потребовала выдвижения на первый план таких ценностей, как уверенность в собственных силах, целеустремленность, обязательность, деловитость, практичность, работоспособность. Поэтому женщины, стремящиеся к профессиональному росту, были вынуждены ориентироваться на так называемые «маскулинные» ценности.
- введение юридического равноправия, трансформация социальных ролей не привели к изменению традиционных патриархальных взглядов на женщину. Более того, стереотип «женского предназначения» воспроизводился и в сфере профессиональной занятости женщин. Женщины работали в отраслях культуры, образования, здравоохранения, торговли и общественного питания, промышленного производства. Причем, даже в женских сферах деятельности основные ведущие должности занимали мужчины. Женщины могли реализоваться лишь в низовом звене управления.
АВТОР: Исаченко О.К.