Предпосылки формирования гражданского общества в Республике Дагестан

 

Если рассматривать гражданское общество как систему связей и институтов, независимых от государства, то одно из важных базисных мест в его институализации занимают общественные объединения.

Сгруппированные на политической, этнической, религиозной или профессиональной основе они выражают внегосударственные формы социальных связей.

Именно здесь осуществляются непосредственные связи общества и государства, личности и власти, реализуются права и свободы личности, ее самодеятельность и независимость, проявляются уровень и характер демократии.

Чтобы стала понятнее роль общественных структур, следует указать на их трансформацию, условно говоря, в трех этапах развития гражданского общества.

Первый этап - это само наличие независимых от государства инициативных общественных структур, которые существуют вне политического, административного и любого контроля со стороны государства. И при царизме (об этом выше сказано - Э.Э.), и в советский период у нас существовали независимые от государства (в том числе нерегистрируемые) общественные объединения.

А в период перестройки процесс создания таких объединений, выступающих с постановкой общественно важных вопросов, значительно интенсифицировался.

Второй этап - когда такие организации признаны государством и могут на легальной основе получать статус юридических лиц, т.е. становятся участниками правовой и политической жизни.

Третий этап наступает тогда, когда общественные, негосударственные организации оказывают самое серьезное влияние на принятие политических и государственных решений. Именно на этом (третьем) этапе состояние общественного сознания достигает такого уровня, при котором конкурентные институты гражданского общества реализуют его потребности через свою активность. Таким образом, формирование гражданского общества и общественных организаций - процесс неразрывный и взаимодополняющий. Если обратиться к истории, то можно сделать вывод, что статус общественных объединений изменялся вместе с обществом и статусом личности.

Значительным событием стало международное признание прав человека во «Всеобщей Декларации прав человека» от 10.12.1948г., где статус общественных объединений получил международно-правовую основу, а право каждого на свободу ассоциации стало рассматриваться как одно из неотъемлемых прав человека. Конституция Российской Федерации 1993 года провозгласила равенство общественных объединений перед законом как одну из черт конституционного строя Российской Федерации (ст. 13), а право на объединение, как одно из прав человека и гражданина (ст.30), свободу совести и свободу вероисповедания (ст.28).

Следует вспомнить, что еще Закон СССР «Об общественных объединениях», гласил: «Общественным объединением является добровольное формирование, возникшее в результате свободного волеизъявления граждан, объединившихся на основе общности интересов». Этот весьма демократический для своего времени закон действовал на территории России в части, не противоречащей российскому законодательству, до 25 мая 1995 г., когда вступил в силу федеральный закон «Об общественных объединениях». Анализ практической реализации этого закона на территории Республики Дагестан дает основание рассматривать его как средство стимулирования процессов формирования гражданского общества и как инструмент реализации конституционного права граждан на объединение.

В экономической сфере частными предприятиями создаются общественные объединения в промышленности, торговле, бытовом обслуживании, финансах. Стали выделяться люди с задатками лидеров и «социальных реформаторов». Жители республики, а если точнее, активные дагестанцы, становятся непосредственными участниками реформ. Создаются «Конгресс деловых людей Дагестана», Дагестанское отделение Российского союза промышленников и предпринимателей и другие общественные организации. В условиях неуправляемого рынка и дикого капитала эти организации пытались защитить интересы субъектов экономического развития: банки, биржи, акционерные общества.

Бесспорна их роль в организации и совершенствовании рыночных трудовых отношений.

В социально-политической сфере в начале 90-х годов в Дагестане действуют общественные организации и движения, которые уже используют различные формы общественной активности граждан (пикетирование, митинги и т.п.), появляются первые негосударственные средства массовой информации.

По состоянию на 10 марта 1995 года в Республике Дагестан официально зарегистрировано свыше 180 общественно-политических организаций, движений, культурных фондов. В том числе 14 политических партий, 11 общественно-политических, в том числе молодежных - (3), 17 национальных культурных центров и движений, более сотни историкокультурных, культурно-просветительских, спортивно-оздоровительных, благотворительных и прочих ассоциаций, фондов и других объединений граждан. На декабрь 1997 года насчитывалось 293 различных общества, в том числе политические партии и общественные движения - 22, народные движения и фронты - 41, культурные центры - 23, профсоюзные объединения - 11, молодежные организации - 12, союзы и ассоциации по экономике, промышленности и торговле - 8, по экологии -7, по науке и народному просвещению - 12, физкультурно-спортивных обществ - 12, ассоциации - 32, союзы - 23, фондов различных направлений и отраслей -89, различные исламские организации - 5, аграрные партии и союзы - 3.

Среди них такие партии, как Коммунистическая партия Дагестана, Аграрная партия Республики Дагестан, Исламская партия Дагестана, Дагестанская народная партия реформ, Социал-демократическая партия, партия Дагестанский союз обновления («Обновление»), Дагестанская республиканская организация партии Российского единства и согласия, Партия народного единства Дагестана, Партия независимости и возрождения Дагестана, Народно-демократическая партия «Тюзлюк», Партия согласия, справедливости и прогресса, Народная партия «Алпан», Интегральная партия согласия и прогресса, Политико-экономическая партия; общественно-политические движения: Народно-демократическое движение «Сталин», общественно-политическое движение «Демократический Дагестан», дагестанское республиканское движение «Трудовой Дагестан»; национальные движения: аварское народное движение «Джамаат» и фронт имени имама Шамиля, кумыкское народное движение «Тенглик», лакское народное движение» Кази-Кумух», межрегиональное общество ногайского народа «Бирлик», лезгинское народное движение «Садвал», Кизлярский круг Терского казачьего войска, общество «Табасаран» даргинское культурно-просветительское общество «Цадеш» («Единство»), кумыкский национальный совет, лезгинский национальный совет; ассоциация руководителей предприятий Дагестана, ассоциация творческой и научной молодежи Дагестан, ассоциация работников науки и высшего образования Дагестана; союзы: Дагестанский союз ветеранов Афганистана, Союз демократической молодежи Дагестана, Союз художников Дагестана, Союз журналистов Дагестана, Союз композиторов Дагестана, Союз писателей Дагестана.

Кроме того, в республике функционируют такие культурно-просветительские и историко-культурные общества, как лезгинский культурный центр «Шарвили», рутульский культурный центр «Аяз», Дагестанский еврейский культурный центр имени Шимона Бен Касиба, общество содействия духовному и нравственному возрождению лакского народа «Нурданул Чирахъ», культурно-историческое общество «Цахуры; общественное движение «Азери», Дагестанская республиканская организация «Маслиат» и другие.На 1 января 2000 года количество общественно-политических организаций возрастает до 820, в том числе политические партии - 17, национальные движения - 49, общественные фонды - 138, женские организации - 4, религиозные организации - 130 и другие.

Демократические реформы этого времени внесли активное начало в отношении народов к власти и собственности, что вызвало к жизни национальные движения, провозгласившие своей целью национальное возрождение, в дальнейшем с выделением политических групп, ставивших вопросы о территориально-административном устройстве, формах правления. Насаждались мысли о приоритетах тех или иных этносов по различным основаниям, о федерализации Дагестана. На этой позиции стояли отдельные национальные движения республики, которые утверждали, что только федеративное устройство Дагестана снимает остроту многих национальных проблем, а его народы получат реальное равноправие, по существу делались попытки изменить устоявшееся мнение о единстве и территориальной целостности республики.

Существовавшая в республике на тот период времени законодательная база не давала ответов на многие возникающие вопросы. Накопившиеся годами национальные проблемы обнажились, надо было их решать, а быстро не получалось, надо было, создавать соответствующую правовую базу. Именно в этот период, в основном, и появилось абсолютное большинство национальных движений. Питательной средой их влиятельности в то время послужило отсутствие достаточной правовой и финансовой базы для решения проблем горцев, безработица, проблемы народов, оказавшихся в меньшинстве на землях исторического проживания, проблемы репрессированных и депортированных народов, разделенных народов и многое другое.

К 1992 году эти движения переросли в мононациональные партии с четко выраженными целями в борьбе за властью. Они очень быстро отступили от первоначально заявленных целей и активно начали вмешиваться в дела властных органов разных уровней. Таким образом, произошла трансформация общественных организаций и движений в специфические для Дагестан структуры - «этнопартии». Участвуя в общедемократических преобразованиях, они стали все более политизироваться и перестали отвечать критериям общественных организаций.

Подобное накопление их политической активности приводит к политическим амбициям, что в свою очередь, вызывает у государства вопрос о законности деятельности этих организаций.

Несмотря на это, государство, обязано создать условия, позволяющие представителям национальностей самостоятельно определять и реализовывать свои национальные и культурные цели, образовывать ассоциации, объединения и другие институты гражданского общества. В связи с этим весома роль органов юстиции в становлении и формировании гражданского общества, поскольку одним из главных направлений в их деятельности является обеспечение реализации конституционных прав граждан на объединение как одну из составляющих гражданского общества. В связи с принятием Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц» органы юстиции обозначены как органы, принимающие решения о государственной регистрации общественных и религиозных объединений.

После признания общественностью факта, что национальные движения исчерпали свой потенциал и должны самораспуститься (обеспечение подобных «сдержек и противовесов» является признаком традиционной джамаатской культуры Дагестана»), в настоящее время они себя никак не проявляют.

Так, профессор Даниялов Г-А.Д. еще в августе 1996 г. отмечал: «Все национальные движения не оправдали себя перед народом и должны быть ликвидированы». Информационно-аналитическое агентство «Кавказ» провело в городах и сельских районах Дагестана 2 социологических исследования о национальных движения в РД (со 2 по 31 августа 1999 и с 21 по 25 мая 2000гг.). В ходе каждого из исследований было опрошено по 1200 респондентов, представляющих различные социально-демографические группы населения. Целью последнего по времени социологического исследования было определение отношения жителей республики к деятельности и перспективам национальных движений.

В ходе исследования респонденты подчеркивали, что дагестанцам ни в коем случае нельзя искусственно раздувать национальную проблему в республике. Совместное сопротивление против бандформирований на территории республики еще раз подтверждает, что у всех народов республики общая судьба и будущее.

По сравнению с первым исследованием увеличился удельный вес респондентов - с 17 до 66,5 проц. считающих необходимым распустить национальные движения законодательно, так как они начинают постепенно деградировать и выполнять деструктивную функцию в обществе. Например, к деятельности кумыкского национального движения «Тенглик» 41 проц. кумыков относится отрицательно, 54 - безразлично. Реанимация национального движения невыгодна самому народу, так как под прикрытием национальных лозунгов их лидеры и окружение решают свои проблемы. В целом, как показывают данные опроса, к деятельности всех национальных движений народы Дагестана относятся отрицательно.

Если ученые-обществоведы республики с начала 90-х годов до сих пор не пришли к единому мнению о роли национальных движений в институализации гражданского общества, то в отношении политических партий их позиции сходятся на том, что становление партий как необходимых и влиятельных элементов политической структуры общества отражает процесс приобщения к политике все более широких кругов населения.

Партии в гражданском обществе являются каналами реального влияния на политическую власть, по мере развития демократии они расширяются, в них вовлекаются все больше людей.

За истекшее время развитие разных политических партий в республике, как и в России в целом, условно прошло несколько этапов. Сначала был период, когда на основе интеллигентских клубов самой разной идеологической ориентации, стали возникать новые политические партии. Первыми среди них были организации демократической ориентации: Демократическая партия, Республиканская партия и т.д. Они предназначались скорее для политических дискуссий, чем для серьезной партийной работы.

В то же время стали и появляться «лидерские» партии Лебедя, Руцкого и т.д. Следует признать, что ни тем, ни другим так и не удалось превратиться в инструмент социального представительства, хотя в плане организации «лидерские» партии явно превосходили демократические.

Вместе с тем первую роль не только в этот период, но и в последующем играла Коммунистическая партия, построенная по принципу жесткой иерархической вертикали.

Предпринимались попытки укрепления партийных структур и справа, и слева, но все они заканчивались неудачей. Так, возникшее в 1992 году движение «Демократический Дагестан», а в 2000г. «Правое дело», включавшие в себя все основные демократические партии, так и не смогли перерасти в единую организационно-политическую структуру.

Надо сказать, что ни в обществе, ни в политической системе, партии пока не стали главными инструментами осуществления политической власти, несмотря на их попытки «встраивания» в систему власти.

Между тем следует отметить, что слабый на первом этапе формирования партийной системы политический центр постепенно стал набирать силу. После выборов в 1-ю Государственную Думу РФ изменения в партийной системе в основном происходили в двух плоскостях: менялась «партия власти» и возникавшие новые партии практически все являлись региональными отделениями «лидерских» партий (типа «Демократический выбор России» Гайдара, Народно-республиканская партия Лебедя и т.п.).

Показательно, что появление общественно-политических движений и партий в Дагестане совпадает с аналогичными процессами в России. В целом это имеет положительный пример интеграции единого политического поля.

Принятый в 2001 году Федеральный закон «О политических партиях» поставил общественно-политические организации перед выбором: стать политической партией или остаться общественным объединением, не имеющим права участвовать в избирательных кампаниях федерального и регионального уровней. Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» предполагает активное участие политических партий в выборах парламента, в том числе и по партийным спискам.

Согласно новому республиканскому законодательству, обязательным условием при формировании избирательных комиссий является непосредственное включение в их состав представителей политических партий, избирательных блоков и т.д. Новая форма формирования избирательных комиссий дает возможность политическим партиям непосредственно участвовать в избирательном процессе.

Дагестанская общественность активно интегрируется в российское партийное строительство. Сегодня в республике сложилась партийная система с политическим центром («Единая Россия»), правым (СПС) и левым (КПД) флангами.

Проводимые социологические опросы и анализ итогов прежних выборов показывают, что в республике идет ослабление правого фланга (что связано, прежде всего, с неэффективностью проводимых реформ) и усиление левого фланга (ностальгия наиболее пострадавшей от перемен части населения по старым временам). Налицо также рост центристских настроений у населения.

Наряду с партийным строительством и в условиях аморфного состояния национальных движений на республиканской политической арене обозначился новый аспект общественных организаций, относящихся к «третьему сектору»: Дагестанская ассоциация некоммерческих организаций «Данко», РБО «Набат» в Махачкале, Общественная организация по делам беженцев и вынужденных переселенцев в Кизляре, Юридическая клиника, Региональное представительство Центра миротворчества и общественного развития в РД, Благотворительный фонд социальной и психологической реабилитации в Дербенте, информационно-аналитический центр «Ракурс». Можно отметить, что на смену старым лидерам приходит молодое поколение со своими взглядами, сформировавшимися на годы перестройки. Многие из них ориентированы на ценности Запада. Отсюда тяга к международным организациям.

В общегосударственном процессе решения проблем граждан некоммерческие организации (НКО) могут и должны выполнять свои социальные функции, которые государственные институты либо просто не в состоянии выполнить, либо будут выполнять с гораздо меньшим эффектом. Именно на этом разделении и взаимном дополнении функций и должно быть основано социальное партнерство государства и некоммерческих организаций.

Напрашивается достаточно радикальный вывод:

Попытки государства решать социальные проблемы граждан без участия представляющих их организаций, без выполнения этими организациями внутренне присущих им функций будут носить имитационный, субъективистко-бюрократический характер. А это не позволяет рассчитывать на их положительный конечный результат.

Таким образом, к важнейшим принципам взаимодействия государственных и общественных организаций можно отнести: добровольность, информированность, согласование, конкурсность, взаимоподдержка, ответственность.

Принцип принятия совместных решений является главным результатом такой деятельности при систематическом диалоге общественных объединений и государственных структур. Факторами, тормозящими выполнение НКО своих социальных функций, являются:

Недостаточный спрос на НКО со стороны органов государственной власти; отсутствие постоянных организационно оформленных структур (экспертных советов) из представителей НКО при органах законодательной и исполнительной власти, дефицит кадров как с той, так и с другой стороны, которые бы могли осуществлять практическое взаимодействие государственных структур и НКО и др.

Несмотря на все эти трудности, в последние годы в Дагестане появляются общественные организации (ассоциации, союзы) с признаками такого социального партнерства.

В 1999 году для совместного с государственными органами решения проблем инвалидов была создана Дагестанская Ассоциация инвалидных организаций. На стадии формирования Ассоциации правозащитных организаций республики, местных отделений политических партий РФ, религиозных, беженских, ветеранских, научных, образовательных, благотворительных организаций Дагестана.

По мнению известного польского социолога П.Штомпки, именно институциональные структуры помогают гражданам адаптироваться в меняющемся обществе, с увеличением добровольных ассоциаций, клубов, организаций растет их социальное участие, что придает людям чувство безопасности, возможность им преодолевать травмирующие ситуации в рамках легальных, законных практик.

Пока рано говорить, что в Российской Федерации и Дагестане достигнута гармонизация отношений между государством и некоммерческим сектором, другими словами, существует развитое социальное партнерство. Но созданная законодательная база дает основания утверждать, что этот процесс будет развиваться дальше. К тем законодательным актам, которые были перечислены, следует добавить следующие федеральные законы: «О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений» от 26.06.1995.; «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 11.08.1995г.; «О профсоюзах, ихправах и гарантиях деятельности» от 12.01.1996г., а принятие закона Республики Дагестан «О взаимодействии государственных органов и некоммерческих организаций» от 25.11.2004г. является первым шагом по пути полноценного правового признания НКО в нашей республике.

Общественные объединения служат посредниками между государством и населением, выводя принятие управленческих решений за узкие рамки политической элиты, организуя публичный диалог по ключевым вопросам развития страны, расширяя самоуправление, утверждая активную гражданственность и ответственность людей за собственные судьбы, и судьбу Дагестана в целом.

Учитывая вышесказанное, важно подчеркнуть, что сегодня для России и Дагестана, весьма актуальным является объединение усилий государственных институтов и гражданского общества, политических и религиозных деятелей для достижения межнационального согласия, борьбы с проявлениями национализма и религиозного экстремизма.

Принятие 22.05.1996г. федерального Закона «О национально-культурной автономии» позволило реализовать эту новую форму для решения вышеперечисленных задач.

«Так, в Главном регистрационном управлении Российской Федерации Минюста России по Республике Дагестан зарегистрированы национально-культурные автономии ногайского народа «Ногай-Эл», цезов (дидойцев), три еврейские (две местные и одна региональная).

На современном переходном этапе становления гражданского общества должна быть дана оценка истинным целям создания новых автономий, и, в первую очередь, нам нужно получить ответ на вопрос, насколько автономии отражают интересы, как самих этнических групп, так и всего дагестанского общества, и заинтересованы ли они в сохранении межнационального мира и согласия.

По нашему мнению, требованиям времени все больше отвечают общественные организации, фонды, движения благотворительной, культурной, научной, экологической, правозащитной направленности, способствующие достижению общих интересов и общих целей.

Если в начале они воспринимались обществом как клубы по интересам, не способные влиять на общественную ситуацию, то в настоящее время власти приходится считаться с ними как с реальной силой объединений граждан.

Всего Главном управлении федеральной регистрационной службы РФ по РД на конец 2005г. зарегистрировано:

- Общественные объединения - 1099, из которых 587 общественные организации.

- Общественные движения - 56.

- Общественные фонды 174,

- Общественные учреждения - 4.

- Органы общественной самодеятельности -2,

- Профсоюзы - 236.

- Региональные отделения политических партий - 29. и др...

- Особое место в системе институтов гражданского общества заняли объединения граждан по религиозным чувствам.

Без сомнения, огромное воздействие на жизнь общества оказывает религия.

Одни ученые усматривают позитивную ее роль, а другие негативную. Если конкретизировать тему, то нас интересуют функции религии во взаимосвязи с проблемами формирования гражданского общества. Одним из первых религию как элемент гражданского общества выделил среди других его составляющих Гегель. По Марксу и Энгельсу, религия является отражением такого общества, где господствуют несправедливые формы организации социальной жизни. Подобную негативную точку зрения на роль религии в обществе высказал основоположник психоанализа З.Фрейд. Он считал, что в религии содержится разрушительная для общества сила, а сама религия является ничем иным как «коллективным неврозом»,Немецкий социолог М.Вебер напротив полагал, что именно религиозные принципы являются определяющими в политической и экономической деятельности общества. Жозеф де Местр утверждал, что «все вообразимые учреждения покоятся на религиозной идее, ибо она непреходяща». Истоки религии видел в американской цивилизации Алексис де Токвиль. В XX веке религия рассматривалась уже как часть надстройки гражданского общества, так например, американский социолог Т.Парсонс считал, что религия призвана поддержать в обществе социальный порядок. Ему вторит современный немецкий философ Петер Козловски: «Вне религии практически нет никаких фактических гарантий поддержания и сохранения социального этноса». В любой социальной системе в самых различных исторических условиях религия всегда выполняет в обществе определенные функции.

Религия как форма общественного сознания формирует систему человеческих норм и ценностей. Именно в религии общество ищет ответы на вопросы: что такое добро и зло, в чем смысл жизни? Религия тесно связана с моралью общества, развитием культурных ценностей, определяет особый тип духовно-материальной организации, менталитет народа, влияет на экономический уклад общества, религиозное сознание неотделимо от правосознания и морального сознания. Таким образом, рассматривая феномен религии, можно, на наш взгляд, выделить следующие элементы: вероучение; религиозная психология; культ и обрядность; организация. В связи с исследованием гражданского общества в России и Дагестане нас интересует именно последний из этих элементов. Существенные изменения во взаимоотношения религии и государства в СССР были внесены в 80-е гг. Ликвидация цензуры, открытие архивов, переосмысливание духовных ценностей и идеалов поставили церковь на новую более высокую ступень в обществе.

В начале 90-х гг. после принятия ряда новых законов, касающихся свободы совести, в России начался бурный рост активности многих конфессий. Первым законодательным актом в этой области стал Закон СССР 1990 г. «О свободе совести и религиозных организациях». 25 октября 1990 г. в РСФСР был принят Закон «О свободе вероисповеданий». Российская Конституция 1993 г. в ст. 28 провозгласила принцип свободы вероисповедания.

Правовое положение церкви в России в настоящее время регулируется Федеральным Законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», принятым Федеральным Собранием 19 сентября 1997 г, Изменения в государственном и политическом строе страны существенным образом затронули сферу государственно- конфессиональных отношений, правовые основы деятельности религиозных организаций в Дагестане. Принятие 5 мая 1991 года Верховным Советом Республики Дагестан Закона «О свободе совести и религиозных организаций» сыграло решающую роль в освобождении религии от государственного диктата.

Были сняты неоправданные ограничения на культовую деятельность религиозных организаций, упрощена процедура регистрации религиозных организаций, признание за религиозными организациями права юридического лица, миссионерской и благотворительной деятельности.

Закон позволил за короткое время воссоздать некогда обширную религиозную инфраструктуру, вовлечь религиозные организации в общественно-политическую жизнь республики... В Дагестане, на 1 июля 1995 года, функционировало 1270 мечетей (против 27 мечетей в 1986 г. -Э.Э.), из них более 850 - зарегистрированных...». Дальнейшему созданию правовых, идеологических и общественных условий для нормальной деятельности религиозных, в том числе и мусульманских организаций в республике, способствовал принятый в декабре 1997 года Народным Собранием РД закон «О свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных организациях», который закрепил демократические права и свободы дагестанских граждан в этой области. Здесь следует отметить заметную роль религиозных организаций в жизни дагестанского общества. Представители различных конфессий стали свободно высказываться по злободневным вопросам социально-экономической жизни республики как с трибуны местного парламента, так и в средствах массовой информации. Многие из этих религиозных организаций, начиная с конца 80-х годов, внесли реальный весомый вклад в процесс укрепления в Республике Дагестан гражданского мира, участвовали в благотворительных акциях, в различных конференциях, выступали с инициативами, которые находили положительный резонанс в обществе. «Религиозная ситуация в РД, т.е. наличие, характер, интенсивность религиозных проявлений, динамика и направленность их изменений определяются факторами полиэтничности, полирелигиозности, поликонфессиональности и поликультурности дагестанского общества».

За последние 15 лет в Дагестане происходят бурные процессы религиозного возрождения, особенно ислама, религиозная ситуация количественно и качественно изменилась. В 1986 г. в Дагестане действовали

Духовное управление мусульман Северного Кавказа, 27 мечетей, 5 православных церквей, 4 синагоги, 2 общества евангельских христиан-баптистов (ЕХБ), 1 общество адвентистов седьмого дня (АСД), суфийское братство.

По данным Комитета Правительства Республики Дагестан по делам религий на 1 марта 2003г. в РД действуют Духовное управление мусульман Дагестан, 1638 мечетей, (рост с 1986г. в 60 раз!), 16 исламских вузов с 49 филиалами, 131 медресе, 327 мактабов с общим числом обучающихся 15 630 чел., из них в мактабах - 4 200 чел. (26,87 проц.) в медресе - 5 700 чел. (36,47 проц.) и в вузах - 5 730 чел. (36,66 проц.), более 30 000 суфиев накшбандийского, шазилийского и кадирийского тарикатов, 18 мусульманских фондов. Более 95 000 дагестанцев совершили хадж и умру, около 1 200 чел. обучаются в зарубежных исламских учебных заведениях. В нелегальных условиях действуют сторонники религиозно-политического течения в исламе - ваххабизма. В ведомственном реестре Главного управления федеральной регистрационной службы значится всего 657 религиозных организаций, из них 634 исламских, 8 православных, 1 римско-католическая, 5 иудейских, 1 армяно-апостольская и т.д. Текущий архив Комитета Правительства РД по делам религий, Ф.13, оп.1,д.7, л.13-15.

В этноконфессиональном отношении Дагестан всегда считался одной из сложных республик, так как здесь живут представители многих народов и действуют почти все религиозные конфессии: мусульманская, христианская и иудейская. Именно влияние конфессионализма на общественное сознание и, соответственно, политическую культуру обусловило возникновение в Дагестане партий и движений разных религиозно-политических ориентации. Начиная с конца 80-х годов ХХв., происходит этническая и религиозная, в основном исламская идентификация дагестанцев». Для современной религиозной ситуации в республике характерны следующие общие тенденции: постоянная жесткая конкуренция религиозных организаций и объединений в борьбе за влияние на население и пополнение своей паствы; религиозные организации и объединения свободно, без контроля со стороны государственных органов, выполняют свои функции в своей среде и в обществе, свободно пропагандируют свое вероучение; поднялся уровень общественного престижа и реальной роли религии, религиозных организаций в общественных процессах республики; фактически исчерпан резерв для быстрого дальнейшего роста уровня религиозности дагестанцев, какой происходил в начале и середине 90-х гг. ХХ в., темпы роста религиозных общин большинства конфессий, за исключением протестантских (пятидесятники, свидетели Иеговы), стабилизировались. «Спецификой религиозной ситуации в РД является резкий рост политизации ислама, использование его авторитета и моральной силы в политических целях, в том числе и религиозно-политическими экстремистами». Еще в 1914 году известный специалист по исламу, академик В.В.Бартольд подчеркивал, что религиозные лозунги используются «большей частью только как средство для достижения вполне определенных политических целей».

В начале 90-х годов в Дагестане впервые на территории постсоветской России возникают, так называемые религиозно-политические организации. Надо сказать, что в прошлом уже имели место факты использования религии в политических целях, можно вспомнить пример взаимодействия в 20-х годах прошлого столетия Социалистической группы Дагестана и популярного в народе шейха Али-Гаджи Акушинского. Основанная братьями Ильясом и Багауддином Кебедовыми в октябре 1990 года, Исламская партия возрождения Дагестана выступала за возвращение к истинному исламу, подразумевая под этим искоренение проявлений народной религиозности поклонения святым шейхам, беспрекословного подчинения мюридов воле суфийского наставника, практически чрезмерных затрат на некоторые обряды - обрезание, свадьбу и др., механического запоминания текстов Корана без понимания их смысла. В перспективе ИПВ видит Дагестан в качестве мусульманского государства.

В том же году группой дагестанских интеллектуалов во главе с Абдурашидом Саидовым была создана Исламская партия Дагестана (ИЦД), идеология которой сочетала исламское возрождение в республике с идеалом построения в Дагестане демократического общества. Партия отстаивала идею тесного сотрудничества верующих и светской интеллигенции.

В религиозном плане ИПД блокировалась с традиционалистски настроенным духовенством в критике ваххабизма и выражала симпатии народным традициям в исламе. На протяжении 1991-1994 гг. она неоднократно выступала с критикой правящей республиканской номенклатуры. В 1993г. наметились трения между Саидовым и традиционалистами, лояльно настроенными в отношении правящего режима.

На II Чрезвычайном съезде партии в январе 1994 г. лидером партии избран Суракат Асиятилов (ныне - председатель комитета Народного Собрания РД - Э.Э.). Партия взяла курс на объединение всех мусульман республики независимо от национальности на гуманных принципах. А спустя 7 лет учреждается Исламская партия России, которую возглавил предприниматель из Дагестана Магомед Раджабов. Он вовлек в ее ряды немалое количество своих земляков.

Создание ИПР вызвало беспокойство у властей своей политической направленностью, светским характером лозунгов, привлечением мусульман России и Дагестана в сферу интересов и действий общественно-политических формирований.

Накануне выборов в Государственную Думу в 2003 году в стране, по существу, не было ни одной партии или движения, которые не имели бы своей программы и позиции в области государственно-конфессиональных отношений, поэтому в условиях столь жесткой конкуренции проигрыш ИПР на выборах был предопределен. В самой республике активность сторонников ИПР по политизации мусульманской уммы не пришлась по душе официальному дагестанскому духовенству, несмотря на призывы ИПР о необходимости сочетания религиозных и светских законов в достижении мира и согласия в обществе.

Приведенные примеры деятельности религиозно-политических организаций республики говорят о том, как непросто проходит процесс приспособления традиционных понятий и институтов к современному социальному, политическому и экономическому развитию Дагестана.

Следует согласиться с точкой зрения тех светских ученых-религиоведов, считающих, что религиозно-политические движения и партии не ограничатся тем, что впишут в свои программы идеологические формулы типа: «мусульманская культура», «исламская самобытность», «традиции» и т.д. В пропагандисткой деятельности эти идеологические сентенции спокойно перерастают в фанатическую веру в спасение и возрождения Дагестана только с помощью шариата и сунны. С этой точки зрения религия и политика вещи не совместимые. Но есть и такая точка зрения, которую излагает проректор Северокавказского исламского Университета им. М.Арифа (г.Махачкала) С.Н.Султанмагомедов. Возлагая на религиозно-духовное просвещение чрезмерные надежды и ожидания, он пишет, что «возрождение нравственности и сохранение мира и согласия в обществе возможны только через духовное просвещение нашего народа, которое избавит наше общество от пороков человечества, от всевозможных стрессов и потрясений со стороны экстремистов, сократит число коек в больницах и детских приютах, послужит гарантом оздоровления нации и народа в целом». В контексте проблем политизации ислама солидарен со взглядами З.Арухова, который считал, что в среде религиозного населения появились и последователи так называемого «чистого ислама», которые в своей пропагандистской деятельности подчеркивали значимость социальных и политических элементов, пытались предложить представителям среднего класса, ориентирующимся на демократию, права человека и гражданское общество, собственное видение перспектив развития дагестанского общества. Разделяю точку зрения З.Арухова и о том, что «некоторые организации политического ислама выдвигали идеологических лидеров, испытывающих серьезный недостаток официального религиозного образования, но, тем не менее, выступавших с далеко идущими комментариями, основанными на сомнительной интерпретации исламских норм и принципов. При этом не учитывалось то обстоятельство, что нельзя построить истинно гражданское общество без учета типа, характера, культуры народов Дагестана. Таким образом, политизация ислама стала оборотной стороной религиозной либерализации, сопровождаемой противоречиями между тарикатистами (суфиями) и так называемыми «ваххабистами» (салафитами). Официальное духовенство Дагестана выступило с критикой миссионерской деятельности последователей ваххабитского течения в исламе (ал-ваххабина - ваххабиты, сторонники религиозно-политического движения в суннитском исламе, возникшего в Аравии в середине XVII в. на основе учения Мухаммеда ибн Абд Аль-Ваххаба). В свою очередь ваххабиты считали последователей традиционного суннитского ислама отступниками от «истинного» ислама пророка и четырех правоверных халифов. Но на этом ваххабитская пропаганда не останавливалась, поэтому и в Чеченской Республике, и в Республике Дагестан сторонниками ваххабизма были выдвинуты претензии к верховной власти в терминах борьбы за установление шариатской формы правления и непризнания светских законов, придуманных, по их мнению, волей человека. В силу возникшей опасности, угрожавшей национальной безопасности России, ее единству и территориальной целостности вопрос проникновения зарубежного ислама в его крайне опасной экстремистской форме в российские мусульманские регионы стал приобретать особую значимость и актуальность. Ряд исследователей считают, что корень зла находится «внутри» самих исламских регионов России. К примеру, С.Маркедонов пытается доказать, что критика республиканских властей со стороны дагестанских ваххабитов связана с нерешенностью многих вопросов, в частности, социально-экономического характера, а «массовые злоупотребления служебным положением республиканских чиновников, коррупция, социальная дифференциация и, как следствие, высокий уровень безработицы, закрытость власти и ее нечувствительность к нуждам населения, стали причиной пополнения рядов салафитов». И делается вывод, который позволяет считать ваххабитов чуть ли не волонтерами гражданского общества в отдельно взятой республике: «салафиты предлагают такую модель ислама, в которой нет места кланам, тейпам, вирдам, этничности. Это - универсальный проект, который может быть востребован в полиэтническом и фрагментированном Дагестане». Многие ученые-религиоведы и даже государственные чиновники считают, что надо знать и использовать сильные стороны религиозного экстремизма. Они названы в аналитической справке Комитета Правительства РД по делам религий - это: рационализм и доступность ваххабитской доктрины; ее способность транслировать протест против традиционных форм социальной организации; ваххабитская идеология провозглашает идеи духовного эгалитаризма, проповедует равенство верующих перед Аллахом, что, в свою очередь сочетается в их учении с призывами к социальному равенству и справедливости. Однако эти сильные стороны ваххабизма и многообразие их проявлений, которые так симпатичны многим аналитикам, дискредитируются в глазах общественности, рядовых верующих методами вооруженного насильственного установления «исламских порядков».

Есть расхождения и о причинах религиозного экстремизма, которые сводятся в основном к двум взаимоисключающим подходам - внешнего и внутреннего характера. По мнению социолога З.Абдулагатова, позиция духовенства и властных структур в большей степени склоняется к определяющей роли внешнего влияния: мусульманское образование за рубежом, миссионерская деятельность, деятельность зарубежных неправительственных организаций, экономические интересы транснациональных компаний, геополитические интересы отдельных государств и другое... Есть точка зрения, что наши беды, связанные с экстремизмом, обусловлены главным образом внутренними причинами... До сих пор государство в лице лидеров различного уровня не признавало публично важность в борьбе с религиозным экстремизмом решений социально-экономических проблем.

Наконец-то Президент РФ сделал это, хотя многие представители науки, политики говорят об этом давно. В Дагестане, например, в конце 90-х годов более 25 проц. трудоспособного населения были безработные. Это при 9,5 проц. по стране в среднем... Среднемесячная зарплата в 2002 году в РД оставалась самой низкой среди республик ЮФО. Разрыв в уровне среднемесячной зарплаты Дагестана и России в том году составил - 2,4 раза (в 2001-2,8 раза, в 2000 - 2,6 раза, в 1997 - 2,8 раза). По данным Генпрокуратуры РФ 50 проц. всех преступлений в стране совершается безработными... По проведенному в РФ экспертному опросу на первом месте среди семи мер противодействия экстремистскому ваххабизму оказалось «улучшение материальных условий жизни людей» - 72,3 проц. Таким образом, сегодня государству недостаточно создавать религиозным объединениям республики все необходимые законодательные и иные условия для отправления религиозных культов, свободного религиозного обучения.

Практика государственно-конфессиональных отношений оказывается многообразнее теоретических положений и деклараций. В деле обеспечения прав и свобод граждан, наконец, их безопасности государству принадлежит главенствующая роль. Так, Государственный Совет РД, Народное Собрание РД и Правительство РД приняли несколько постановлений, в которых осуждались действия религиозно-политических экстремистов по дестабилизации общественно-политической ситуации в Дагестане, на Северном Кавказе. В них же были предусмотрены конкретные меры по борьбе с религиозно-политическим экстремизмом, меры по ликвидации последствий вооруженного вторжения международных бандформирований со стороны Чечни в Дагестан в августе-сентябре 1999 годы.

16 сентября 1999 г. Народное Собрание РД приняло закон РД «О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан». Закон запрещает создание и функционирование ваххабитский организаций, групп или объединений, запрещает деятельность религиозных миссий, их филиалов, учебных заведений, физических лиц, проповедующих идеи ваххабизма. Таким образом, различным проявлениям исламского фактора следует относиться весьма внимательно, разбираясь с его причинами, предвидя его последствия.

Однако при всей активности исламского фактора он не привел к серьезному идеологическому расколу всего дагестанского общества, и подверг относительной дестабилизации лишь религиозную общину Дагестана. В этом отразились наши региональные базовые ценности, характеризующиеся наличием большого набора идеологических и духовно-нравственных приоритетов.

Можно заметить немало общего между понятиями «гражданское общество» и «ислам», так как объединяющим их началом является ориентированность на общественно значимые интересы. Как известно, многие исламские нормы выступают в качестве саморегулирующего и самоуправляющего политического фактора внутри самого же общества. Поэтому нельзя исключать того, что «гражданское общество» можно создать и на базе принципов ислама и мусульманской общественной общины (в дагестанском варианте - это джамааты - Э.Э.), но здесь необходимо исходить из того, что Дагестан находится в правовом пространстве светского государства. Исходя из этого, построение основ гражданского общества в Дагестане должно лишь учитывать традиционно сложившиеся структуры внутриобщинной организации, в том числе основанные на религиозных нормах, а не всецело руководствоваться ими. Именно такой дифференцированный подход позволит обеспечить бесконфликтную интеграцию народов Дагестана в современное мировое сообщество». Проблемы становления гражданского общества в Республике Дагестан.

Исходя из вышеизложенного, можно отметить бесспорную роль взаимосвязанных общественных сил «религиозные институты - государство - гражданское общество». Конечно же, у каждой особая природа, различные сферы человеческого духа, практики и общежития. Ибо в деятельности религиозных институтов на первый план выступает устремленность людей к духовным ценностям, в деятельности государства, стремление к четкой и формализованной институализации межчеловеческих связей, а в практике гражданского общества - тяготение к непринужденным формам повседневной самодеятельности и самовыражения людей. Но автономия этих трех важнейших измерений жизни предполагает и принцип их взаимного уважения и взаимной соотнесенности.

Однако без анализа состояния средств массовой информации в РД, которые являются немаловажным фактором, способствующим развитию общественного сознания и политической культуры, представление о процессе формирования гражданского общества в республике будет неполным. В последнее десятилетие эти вопросы приобрели особое значение, отразив нынешнее массовое умонастроение. В любом современном обществе СМИ реализуют ряд общих политических функций: информационная, образовательная, политико-социализиционная, которые позволяют СМИ выполнять функцию критики и контроля. Эту функцию осуществляют не только масс-медиа, но и оппозиция, а также специализированные институты прокурорского, судебного и иного контроля. Однако критика СМИ отличается широтой и даже неограниченностью своего субъекта. Хотя СМИ не могут применять административные или экономические санкции к нарушителям, их контроль часто не менее эффективен и даже более строг, поскольку они дают не только юридическую, но и моральную оценку лицам и событиям. Контрольная функция СМИ особенно важна в условиях слабости оппозиции и специальных государственных институтов контроля. Хотя демократия невозможна без СМИ, их свобода не должна означать независимости, оторванности от общества и граждан, интересы и мнения которых они признанны выражать. В противном случае они превращаются в орудие политического влияния их владельцев, а все остальные граждане лишаются реальных возможностей публичного самовыражения свободы слова. Поэтому «основной задачей демократического государства является теперь не столько контроль за СМИ, сколько обеспечение их независимости от групповых, олигархических интересов». Явно прослеживается связь между экономической зависимостью СМИ от учредителей и их политической направленностью. К числу таких трудностей можно отнести: ограничение доступа СМИ к «закрытой» информации; недостаточная правовая основа деятельности СМИ (к примеру, в Дагестане до сих пор нет республиканского закона об освещении деятельности государственных органов власти); отсутствие реакции органов власти на критику и др.

Определение СМИ в качестве «четвертой власти» подразумевает ситуацию, при которой тот, кто контролирует информацию, формирует и нужное для себя политическое поведение.

В связи с этим важно определить механизм, обеспечивающий объективность информации. По нашему мнению, таким механизмом может быть плюрализм.

Императивом для СМИ может быть экзистенциональная максима, сформированная Н.А.Бердяевым: «Более соответствует свободе человеческого духа не монистическая, а плюралистическая социальная система». Ориентиром в творчестве журналисту, как и любому обществоведу, может служить и ст. 13 Конституции страны. Согласно данной статьи, в Российской Федерации признается идеологическое многообразие, и ни одна идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. В условиях трансформационных изменений российского и дагестанского общества, когда с одной стороны СМИ, в силу своей природы, объективно, в большей или меньшей степени включены в управленческий механизм государственных структур.

С другой, - они ориентированы на удовлетворение информационных потребностей и интересов, как отдельной личности, так и всех институтов гражданского общества. Помимо этого характер взаимоотношений в системе «государство - СМИ - гражданское общество» во многом определяется как особенностями конкретного субъекта Российской Федерации, так и особенностями многонационального государства (в частности, Республика Дагестан представляет собой многонациональный по составу населения субъект Российской Федерации, поэтому встает проблема самоидентификации дагестанца - в своем этносе, в республике, и в Российской Федерации. - Э.Э.). Задача органов власти в этих условиях -обеспечение политического развития, баланса интересов, стабильности. Между тем, по информации, содержащейся в Аналитическом отчете за 1999 год «Общественной экспертизы» - глобального проекта, целью которого является измерить уровень реализации прав человека в Российской Федерации, Республика Дагестан отнесена к группе субъектов федерации с неблагоприятными условиями для свободы массовой информации, (индекс свободы массовой информации - 23,6 проц,). Важнейшим показателем является индекс свободы доступа к информации (33 проц, - 63 место среди субъектов РФ). Существенное значение здесь придается реакции властей на запросы средств массовой информации. В анализируемом 1999 году из 6 запросов СМИ получено ответов лишь 2.

В соответствии с законом своевременно и полно ответили Председатель Народного Собрания Республики Дагестан (ныне - Президент РД - Э.Э.) М.Г.Алиев (запрос «Новой газеты» от 07.06.99 г, О малом предпринимательстве) и министр образования (ныне - первый вице-премьер Правительства РД - Э.Э.) Н.Э.Казиев (запрос «Новой газеты» от 7.06.99 г. О статистике не обучающихся в средней школе детей школьного возраста и поступивших в вузы выпускников, за 1997 - 1998 учебный год). Не лучше обстоят дела со свободой производства информации (индекс - 25,8 проц. -67 место среди субъектов РФ) и со свободой распространения информации (индекс - 12,1 проц. 46 место среди субъектов РФ), В сегодняшнем Дагестане идет сложный процесс взаимодействия в системе «органы власти - СМИ - общество», от эффективности которого зависит уровень развития демократии в обществе и государстве. Со стороны независимых СМИ подверглись критике Постановления Правительства Дагестана № 100 от 17.04.2003г. «Об утверждении республиканского реестра государственных и иных СМИ Республики Дагестан, которым оказывается экономическая поддержка» и №34 от 20.02.2002г. «О государственной поддержке СМИ в РД». Представителями независимых СМИ подготовлено несколько парламентских запросов к Народному Собранию Дагестана. Среди них - об обеспечении на законодательном уровне условия равного, состязательного и конкурентного предпринимательства всех СМИ независимо от организационных форм собственности; по поводу нарушений антимонопольного законодательства и отказа в оказании услуг распространения газет предприятием РГУП «Роспечать» и услуг тиражирования газет типографиями республики на условиях публичного договора.

По результатам запросов в Народное Собрание Дагестана сформирована депутатская комиссия, которая должна изучить легитимность двух постановлений Правительства Дагестана об избирательном дотировании двадцати изданий СМИ. Это хороший и обнадеживающий знак.

Известный дагестанский специалист в области коммуникавистики, философии и этнологии Г.Курбанов, размышляя над проблемой свободы слова и ее реализацией в сегодняшней жизни республики, считает, что «несвободная, «связанная» пресса не способна к выполнению обозначенной нами миссии».

По его мнению, политическая ангажированность здесь еще не беда. Гораздо опаснее культурная, этническая, религиозная ангажированность (и это тоже особенность Дагестана. - Э.Э.). Эти мотивации, особенно последняя, по понятным причинам, имеют притязания и тенденции к универсальности и всеобщности. Для такой прессы характерны так называемые «стереотипы мышления», т.е., в сущности, отсутствие мышления, которое всегда проводит водораздел между своими и «инако».

Свобода здесь заменяется «добровольным рабством»...В этих условиях неоценима роль информационной открытости государства, гарантии и эффективные способы ее обеспечения.

На прошедшем осенью 2001 года в Москве Гражданском форуме было достигнуто соглашение «О разработке региональных законов об открытом доступе граждан к информации общественного значения». Процессы движения к свободе слова определили ликвидацию органов, осуществляющих цензуру в нашей стране. Произошло это после принятия федерального закона «О средствах массовой информации» от 27.12.91.Претерпели перестройку и территориальные управления по контролю законодательства в сфере печати и телевещания. Тогда, в начале 90-х, никто еще не знал, с какими сложностями придется столкнуться для реализации свободы слова, тогда же появилось такое понятие как «структурная цензура». На примере Дагестана можно заключить, что государство располагает на всех уровнях - районном, городском, региональном - множеством способов влияния на журналистов. Общее давление посредством разного рода административных действий, имеющих мало общего с традиционной цензурой, остается. И связано это, по большей части, с жесткой финансовой зависимостью СМИ.

И еще об одном факторе. Количественное соотношение в сфере СМИ государственной формы собственности, муниципальной и частной в Дагестане все больше склоняется в пользу последних двух. С одной стороны, это нарушает относительно динамичное постоянство информационной среды, осложняет процесс информационного воздействия, а с другой -предохраняет общественное мнение от множества тайн, анонимности и диктата, существовавших прежде в нашем обществе. Правовое государство возможно только в хорошо информированном обществе.

Важнейшим демократическим принципом является подотчетность государственных институтов обществу, прозрачность действий власти. Любой гражданин должен иметь возможность получать правдивую информацию о действиях власти, государственных структур, активно участвовать в избирательном процессе, в общественной (гражданской) экспертизе законопроектов, чтобы государство не превратилось в монстра, господствующего над обществом. Таким сдерживающим фактором по отношению к государственной власти являются независимые средства массовой информации. Это легитимный способ воздействия на государство в рамках Конституции. Можно сказать, что СМИ сами должны быть в конструктивной оппозиции к власти и действовать в интересах государства.

Перестройка общественной жизни, изменение существующего социального строя, переход от планового хозяйствования к рыночным формам резко изменили течение информационных процессов в республике. Сегодня Дагестан можно отнести к числу регионов с довольно развитой сферой массовой информации. Игроками на информационном поле республики выступают 408 средств массовой коммуникации. Печатные СМИ представлены 313газетами и журналами, издающимися на 14 языках народов Дагестана. Электронные СМИ насчитывают 95 телерадиопрограмм и одну интернет - газету. Успешно функционируют информационные агентства «Энергоинформ», «Кавказ», «Сайдинформ», кор. пункты российских СМИ (ОРТ, РТР, НТВ, ИТАР-ТАСС, ИНТЕРФАКС и РИА-Новости). В последнее время развитие получает и сеть интернета и ее провайдеров: «Датаком», «Дагнет» и т.д.

Заметную роль начинает играть и кабельное телевидение, функционируют 13 кабельных телестудий. Для сравнения укажем, что по количеству СМИ республика занимает третье место в Южном федеральном округе.

Развитие многоукладное в жизни общества непосредственным образом сказалась на типологии и форме собственности СМИ. Учредителями газеты «Дагестанская правда» и ряда национальных газет являются Администрация Президента, Народное Собрание и Правительство РД, 45 газет, издающихся в городах и районах республики, имеют в составе учредителей местные администрации. Выходит и ряд ведомственных изданий. Учредителями или собственниками остальных газет выступают различные организации и частные лица. Существенно обогатилась и религиозная печать, в которой преобладают исламские издания - «Ассалам», «Нурул Ислам», «Исламский вестник». Важное место религии в жизни дагестанских народов позволяет религиозным газетам оставаться в центре общественных дебатов. В республике сформировался и новый тип информационно-коммерческих изданий, быстро завоевавший читательский интерес. Они достаточно либеральны, мобильны и оперативны. В их тематике кроме большого блока коммерческой информации и рекламы, присутствуют рубрики: политика, экономика, межнациональные отношения, религия, преступность, а также социальные и молодежные проблемы. К этой же группе можно отнести и газеты: «Новое дело», «Нийсо», «МК в Дагестане», «Молодежь Дагестана», «Деловой Кизляр», «Черновик» и др.

Этот фактор способствует развитию свободы в республике без оглядки, как это было в советские времена, на одного - единственного хозяина -обком КПСС. То есть пока мы убеждаемся, что лучше, когда у СМИ много хозяев, чем один, как раньше. Наши государственные органы, органы местного самоуправления, ведомства должны внимательно слушать любую критику, принимая или не принимая замечания СМИ и апеллировать к общественному мнению, доказывать свою правоту реальным улучшением жизни граждан, а в случае нарушений СМИ норм этики, искажения фактов или вольного обхождения с ними, оскорблений, власть всегда сумеет защитить свою честь и достоинство через суд.

Именно третья власть, по мнению известного дагестанского ученого-юриста Г.Кострова, предоставляет журналистам массу интереснейших информационных поводов. На его взгляд, досадно, что взаимодействие СМИ, долженствующих стать важнейшим институтом гражданского общества, и судов, призванных именем Российского государства обеспечивать права и свободы человека и гражданина, никак не наладится. «Третья» и «четвертая» власти испытывают взаимное нерасположение. Проблема эта не дагестанского, а всероссийского масштаба, но ставить остро ее приходится и потому еще, что жители Дагестана обращаются в суды примерно в среднем в пять раз реже, чем российские... При таком раскладе становится понятнее и то, что информацию о работе судов люди получают не напрямую, а в основном через газеты, телевидение, радио и, естественно, с «базара»... Основания для критики тоже имеются - случаи необоснованного отказа в правосудии, судебной волокиты, процессуального упрощенчества, высокомерия, а то и откровенного хамства по отношению к участникам процесса, явления нет-нет, да и напоминающие, что судьи не с небес сошли, что гражданский контроль за ними нужен. Важно, чтобы этот контроль не вырождался в противоправное воздействие СМИ на судей, на их независимость. Односторонний подход некоторых представителей дагестанских СМИ, их некомпетентность, желание видеть только «свою единственную» правду вряд ли следует выдавать за свободу слова.

На прошедшей 28 февраля 2003 г. конференции по проблемам формирования гражданского общества Председатель Народного Собрания РД М.Алиев сказал, что СМИ присущи типичные для общества недостатки, в том числе в той или иной мере связанные с влиянием прошлого -манипулирование общественным мнением, искажение реальности в угоду партиям, хозяевам, в том числе через всякие полупрофессиональные опросы, бездумный оптимизм в одних изданиях и драматизация ситуации в других, подчеркнутое обслуживание власти, доходящее до смешного - до подростковой бравады по отношению к одним персоналиям, их мифологизации и дискредитации других, стремления поддержать в обществе настроения нелегитимности и т.д.

Наверное, нет страны, власти, довольной СМИ. Главное - гражданская ответственность журналистов. Они, как представляется, должны быть чуть впереди общества - как с точки зрения интеллектуального уровня, так и морали. Тогда СМИ реально станут «четвертой властью» и важнейшим институтом гражданского общества». Эти базисные принципы при глубоком осознании их самими СМИ будут содействовать усилению прессы, концентрации средств, вкладывающих в развитие СМИ, росту их авторитета и влиятельности. Особым типом взаимоотношений гражданского общества и государства является различение по уровням взаимодействия: федеральный, региональный, местный... Остановимся на местном самоуправлении, которое по сути дела является связующим звеном между населением и государственными структурами. Следует подчеркнуть, что через местное самоуправление, являющееся важнейшим институтом гражданского общества, происходит реализация населением своих гражданских прав.

Небезынтересна точка зрения Д.Л.Никольского о разделении государства, иначе говоря, о его децентрализации: «Развитие понятия о децентрализованном государстве явилось результатом осознания той истины, что значительными государствами невозможно или, по крайней мере, весьма затруднительно управлять при помощи одних центральных учреждений. Таким образом, в новейшее время нормальным типом государства признается государство децентрализованное. Особой формой децентрализации является местное самоуправление. В федеральном законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» под местным самоуправлением понимается признаваемая и гарантируемая Конституцией Российской Федерации, самостоятельная и под свою ответственность деятельность населения или через органы местного самоуправления по решению вопросов местного значения исходя из интересов населения, его исторических и иных местных традиций.Согласно статье 130 Конституции Российской Федерации, местное самоуправление осуществляется гражданами в различных организационных формах, которые в совокупности образуют единую систему местного самоуправления в рамках существующих муниципальных образований. Всеобщая Декларация прав человека от 10.12.1948 г. установила, что каждый человек имеет право «принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через свободно избранных представителей».

О значении местного самоуправления свидетельствует принятие в 1985г. членами Европейского Совета «Хартии местного самоуправления». Согласно этому историческому документу, под местным самоуправлением понимается «... право и действительная способность местных сообществ контролировать и управлять в рамках закона под свою ответственность и на благо населения значительной частью общественных дел». Европейская хартия требует соблюдения таких принципов, как

- ориентация на местные сообщества как на один из основных элементов любого демократического режима;

- самостоятельность и независимость в решении вопросов местного значения в пределах компетенции;

- ответственность органов местного самоуправления в первую очередь перед населением.

Как было выше сказано, без создания системы местного самоуправления невозможно завершить полную демократизацию общества.

«Во-первых, институты гражданского общества должны замкнуться на системе местного самоуправления, во-вторых, местная власть, будучи полностью зависимой и ответственной перед жителями, переводит влияние гражданского общества, используя механизмы правового регулирования на другие уровни власти». Еще Борис Николаевич Чичерин на рубеже XIX-XX веков, раскрывая суть местных интересов, говорил об их взаимодействии с государственными:

1) местное хозяйство, то есть, управление имуществом и денежными средствами местного союза;

2) местная безопасность;

3) местное благосостояние и т.д.

Очевидно, что большая часть местных интересов составляет вместе и общий интерес. Некоторые из них прямо находится в тесной связи, например, местная безопасность с общею, без первой нет второй. Местные школы входят в общую систему народного просвещения, а потому должны подчиняться последней...

Для государства не все равно, погибают ли люди в известной местности от голода, болезней, бедности, истребляются ли их жилища пожарами и наводнениями». И на современном этапе развития российского общества есть потребность в подобном взаимодействии. В итоговом документе «круглого стола» «Местное самоуправление и местные сообщества», состоявшегося осенью 2001 года в Москве Гражданского форума, подтверждена необходимость такого взаимодействия через создание действующих рабочих групп из представителей органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных некоммерческих организаций с целью совершенствования законодательства, формирования муниципальных бюджетов и обеспечение их прозрачности, реформы жилищно-коммунального хозяйства, становления территориального и общественного самоуправления. И на вышеназванном Гражданском форуме, и на заседании президиума Государственного Совета РФ (20.11.2001 г.), посвященном проблемам местного самоуправления, отмечалось, что оно находится на начальном этапе своего развития. Президент страны В.Путин отметил три приоритетные задачи, необходимые для становления местного самоуправления:

«Первое. В серьезном укреплении нуждается финансово-экономическая база местного самоуправления...

Второе. Необходимо завершить формирование нормативно-правовой базы местного самоуправления...

Третье. Необходимо серьезным образом изменить отношение к выборам в органы местного самоуправления. Сейчас там нет контроля, ни подготовленного кадрового резерва...».Местное самоуправление и местные сообщества // Гражданский форум.: Итоговые документы и соглашения.- 2001. - 20 декабря. - С. 6.

Спустя два с лишним года на XXIII расширенной сессии Конгресса муниципальных образований РФ В.Путин продолжил тему децентрализации власти через развитие местного самоуправления. По мнению главы государства, «целесообразно обеспечить местную власть стимулами для расширения собственной налоговой базы». В то же время важно определить возможности и пределы контроля государственных органов за соблюдением муниципальными образованиями и их органами установленных законом правил, процедур, иных требований, которым должна соответствовать муниципальная деятельность. Это положение заложено в новом федеральном законе «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 6 октября 2003 г. В целях реализации федерального закона принят закон РД «О местном самоуправлении в Республике Дагестан». В соответствии с федеральным и республиканским (РД) законами существенно меняется вся система органов местного самоуправления.

«Наличие в системе органов местного самоуправления представительного органа муниципального образования, местной администрации является обязательным (за исключением случаев установленных федеральным и республиканским законами. - Э.Э.). Глава муниципального образования является высшим должностным лицом муниципального образования...

Если раньше статус главы муниципального образования не зависел от способа его выбора, то в соответствии с новым законодательством этот статус существенно меняется:

1. В случае избрания на муниципальных выборах либо входит в состав представительного органа муниципального образования с правом решающего голоса и является его председателем, либо возглавляют местную администрацию;

2. В случае избрания представительным органом муниципального образования является председателем представительного органа местного самоуправления...

В соответствии с республиканским законодательством о местном самоуправлении меняется территориальная организация местного самоуправления... Эти вопросы урегулированы законом Республики Дагестан «О статусе и границах муниципальных образований Республики Дагестан»...

Произошли значительные изменения в нормативных установлениях, касающихся экономической основы местного самоуправления, статуса муниципальной собственности, произведено четкое разграничение имущественных и неимущественных прав муниципальных образований: город, район, поселение...». Самоуправление есть право граждан, а не их обязанность. Поэтому следует поддерживать те формы самоуправления, которые сложились на данной конкретной территории.

Примечательно, что федеральный законодатель учел специфику Дагестана в этом смысле. Речь идет о том, что «особенностью экономики Дагестана является наличие системы отгонного животноводства. В районах, в которых исторически сложились традиционные формы отгонного животноводства, территории и границы муниципальных образований установлены с учетом республиканского законодательства, регулирующего порядок определения территорий и использования земель в целях отгонного животноводства, и особенностей расселения на указанных территориях. На землях отгонного животноводства возникло значительное количество населенных пунктов, не зарегистрированных в установленном порядке. Местное самоуправление в них осуществляется населением в составе сельских поселений, входящих в муниципальные районы, за которыми закреплены эти земли». В настоящее время в Дагестане местное самоуправление осуществляется в 742 муниципальных образованиях, из них 683 - это сельские поселения.

Реальное развитие и становление местного самоуправления в нашей республике непосредственно зависит от активного включения в процесс реформирования местной жизни широких слоев населения, от уровня их общественного сознания. Условием широкого вовлечения граждан в осуществление местного самоуправления в Республике Дагестан является наличие норм в республиканском законодательстве, регламентирующих формы участия в местном самоуправлении. К ним относятся гарантированные Конституцией права избирать и быть избранным в Органы местного самоуправления направлять индивидуальные или коллективные обращения в органы местного самоуправления, обжаловать в суде решения и действия (или бездействия) органов местного самоуправления, самостоятельно решать вопросы местного значения, а также самостоятельно определять структуру органов местного самоуправления. Таким образом, местное самоуправление «поставляет» гражданскому обществу организованные группы населения и потому должно охватить все населенные пункты России - от небольшого села и до многотысячного города.

Прежние представления о местном самоуправлении, как лишь о сельской форме организации общества, давно канули в лету». Балатов Г. Диалог и партнерство.

В то же время, «мы не накопили ту критическую массу граждан, когда население превращается в общество, способное к осмысленным демократическим преобразованиям.

Поэтому у нас и возможны манипуляции людьми, не ставшими гражданами, разгул черного пиара, грязные технологии». Местное самоуправление - стратегический, долгосрочный инструмент развития гражданского общества, среда формирования гражданской инициативы и достижения общественного договора. Местное самоуправление - явление общественной жизни, а не государственной власти. К сожалению, во многих регионах, в том числе и в Республике Дагестан, нарастают проблемы - дефицит бюджета в образовании, усложнилась ситуация с коммунальной инфраструктурой и т.д. Крайне медленно развиваются сами органы местной власти (низкий уровень доверия к местной власти со стороны населения, о чем свидетельствует рост тяжких преступлений в РД).

Для того чтобы взаимодействие государственных органов, общественных организаций и местного самоуправления было стабильным необходимо: укреплять существующие и создавать новые институциональные формы организации местного сообщества; осуществлять политическую консолидацию дагестанского общества, привлекать в систему управления новые кадры.

Таким образом, сегодня общество уже готово разделить ответственность за дела государства. Главное, решительно преодолеть барьер, который длительное время разделял социальные институты государственной власти, местного самоуправления и гражданского общества. Усилия власти и общественности, направленные на решение общих государственных задач, должны быть объединены не только Целью, но и самим процессом ее достижения с эффективным результатом.

Принятие в 2003 году федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» и разработка в новой редакции закона «О местном самоуправлении в Республике Дагестан» являются важным историческим, знаковым событием на пути утверждения в Республике Дагестан правового гражданского общества.

 

АВТОР: Эмиров Э.Д.