«…И давно мои уста не целуют, а пророчат» (страницы истории в лирике А. Ахматовой)

Анна Ахматова – поэтесса, оставившая после себя огромное наследие, которое до сих пор вызывает дискуссии, сомнения и поиски.

Долгое время творчество А. Ахматовой оценивалось как камерная «женская поэзия», замкнутая в узком мире личных (прежде всего любовных) переживаний. В ее ранних стихах современники видели своеобразный лирический дневник. Но уже в 1915г. в статье «Анна Ахматова» Н. Недоброво писал об авторе Вечера и Четок: «Изобилие поэтически претворенных мук свидетельствует не о плаксивости по случаю жизненных пустяков, но открывает лирическую душу, скорее жесткую, чем слишком мягкую, скорее жестокую, чем слезливую, и уж явно господствующую, а не угнетенную». Он увидел в ее поэзии «дар самоотречения» и «геройского освещения человека». Ахматова высоко оценила это замечание, в котором была предугадана ее дальнейшая судьба: женщина, писавшая преимущественно о несчастной любви, в «осатанелые годы» сталинского террора гордо и самозабвенно заговорила от лица «стомильонного народа». Ей выпал жребий быть достоверной свидетельницей перевернувших мир, беспримерных по своей жестокости событий ХХ века: две мировые войны, революция, террор, ленинградская блокада. На глазах Ахматовой канула в небытие целая эпоха, прекратилось мирное, дореволюционное существование России. «В сущности никто не знает, в какую эпоху живет. Так и мы не знали в начале 1910-х годов, что живем накануне Первой европейской войны и октябрьской революции», – писала она в автобиографических заметках и добавляла: «…я не переставала писать стихи. Для меня в них – связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных…».      

Годы, предшествующие Первой мировой войне, Ахматова считала переломными в судьбе России, началом «не календарного, настоящего ХХ века». В свет выходят ее сборники стихотворений «Вечер» и «Четки», где рядом с любовной лирикой соседствуют строки, навеянные первыми военными потрясениями и потерями: утраченным богатством стало ощущение прочности жизни, незыблемости ее основ:

Сроки страшные близятся. Скоро

Станет тесно от свежих могил.

Ждите глада, и труса, и мора,

И затменья небесных светил…

« Июль 1914г.»

Иным стал и облик героини, ей сообщались пророческие черты: «И давно мои уста / Не целуют, а пророчат». Преображение покинутой женщины в «пророчествующую жену», «Музу Плача» в 1922 верно оценил И.Эренбург: «Молодые барышни, усердно подражавшие Ахматовой, не поняли, что значат эти складки у горько сжатого рта. Они пытались примерить черную шаль, спадающую с чуть сгорбленных плеч, не зная, что примеряют крест». К пророческим стихотворениям Ахматова относила «Молитву», обращенную к небесам, где в одном лице выступает Женщина – Мать - Поэтесса, готовая возложить на алтарь все ценное во имя спасения России:

Дай мне горькие годы недуга,

Задыханья, бессонницу, жар,

Отыми и ребёнка, и друга,

И таинственный песенный дар –

Так молюсь за Твоей литургией

После стольких томительных дней,

Чтобы туча на темной Россией

Стала облаком в славе лучей.

«Молитва»

Дальнейший путь Ахматовой – путь тяжких потерь и испытаний, путь Ярославны ХХ века, оплакавшей гибель России, лучших своих современников. Когда в 1918 г. началась массовая эмиграция и один за другим покидали Россию близкие Ахматовой люди, ее выбор был иным – она осталась в «глухой и грешной» России. Чувство связи с русской землей, ответственности перед Россией и ее языком побудило ее вступить в диалог с «теми, кто бросил землю». Именно к ним Ахматова обратила гневное:

Не с теми я, кто бросил землю

На растерзание врагам.

Их грубой лести я не внемлю,

Им песен я своих не дам. («Не с теми я…»)

Щедрый на несчастья 1921г. был плодотворным для Ахматовой, вышли два ее сборника «Подорожник» и «Anno Domini МСМХХI» (Лето Господне 1921). Вынеся в заглавие сборника «Anno Domini»дату, Ахматова подчеркнула лирическую летописность своих стихов, их причастность к большой истории. В них все ощутимей становится скорбная торжественность, пророческая интонация, лаконизм, точность наблюдений, отказ от напевности стиха, сдержанные тона и некрасовски настроенная сочувственность. За многими, казалось бы, отвлеченными образами прочитываются страшные реалии времени:

Не бывать тебе в живых,

Со снегу не встать.

28 штыковых,

Огнестрельных пять.

В разгар террора Ахматовой было создано несколько десятков стихотворений, где не только была обрисована жизнь целой страны у тюремных окошек в длинных очередях, но и были обличены те, кто стоял за этой жизнью. Позднее некоторые из них были включены в поэму «Реквием». За ними проступала реальность, затронувшая и Ахматову: арест сына и мужа Н.Пунина. Сказать, что она писала о себе, значит покривить душой. Сводить поэтический дар к личной драме не в ее правилах, а значит, это и о тех, с кем «вместе бедовали». Трагической судьбе своего поколения она посвятила ряд стихотворений, в числе которых и цикл стихотворений «Венок мертвым», где определила страшное будущее Поэта:

…Без палача и плахи

Поэту на земле не быть.

Нам покаянные рубахи,

Нам со свечой идти и выть.

«Зачем вы отравили воду»

В годы Второй мировой войны тема Родины становится ведущей в лирике Ахматовой. «Она патриотка, - записал в дневнике писатель Павел Лукницкий, посетивший А. Ахматову в августе 1941г., - и сознание, что она сейчас душой вместе с народом, видимо, очень ободряет ее». «В самые мрачные дни, - вспоминает Р. Беньяш, - она [Ахматова] поражала глубокой верой. Как будто ей было известно то, чего еще не знал никто из нас».

Долгожданная победа вдохновила на создание новых шедевров о преодоленном, о светлом будущем, которыми можно закрыть последнюю страницу истории России в поэзии Ахматовой на оптимистичной ноте.

Но судьба готовила новое испытание. В 1946 году было принято постановление «О журналах «Звезда» и «Ленинград», где осуждалось творчество Ахматовой и Зощенко. И вновь открыта страница, история продолжается:

Неуклонно, тупо и жестоко

И неодолимо, как гранит,

От Либавы до Владивостока

Грозная анафема гудит…

Литература

1. Твардовский А.Т. Собрание сочинений. В 5-ти т. – М, 1971. Т.5 - С.367.

2. Ахматова А. Автобиография. Сборник избранных стихов. – М, 1961.

3. Цитаты приводятся по изданию: Ахматова А. Сочинения. В 2 т-х - М., 1990. Т.1.

4. Скатов Н. А.Ахматова. – М, 1989. Т.1.

5. Баевский В.С. История русской литературы XX века. – М, 1991.