Квалификация преступлений в сфере производства и оборота алкогольной продукции

Обязательным и необходимым условием правильной и обоснованной квалификации содеянного, отграничения одного преступления от другого является установление всех объективных и субъективных признаков состава преступления.

Однако одного знания об объективных и субъективных признаках таких преступлений для их правильной квалификации явно недостаточно, поскольку они должны исследоваться в общей совокупности, учитывать наличие и содержание существующих между ними прямых и обратных связей.

Несмотря на то, что каждое преступление индивидуально, оно несет в себе определенные типологические черты, присущие тем или иным видам преступлений, особенно когда они совершаются в какой-либо определенной сфере жизнедеятельности общества. Чем шире правоприменительная практика, тем большее количество закономерностей при квалификации подобных деяний мы можем установить. Обобщение этих закономерностей в рамках существующей правоприменительной практики позволяет избежать наиболее типичных ошибок при квалификации таких деяний, что существенно повышает эффективность практической деятельности и способствует укреплению законности.

Существующие проблемы в квалификации преступлений, связанных с незаконным производством и оборотом алкогольной продукции, обусловлены следующими основными факторами:

- сложностью объекта таких преступлений;

- бланкетностью исследуемых уголовно-правовых норм;

- необобщенностью правоприменительной практики. Выявление и изучение таких проблем, а также установление возможных путей их решения на основе полученных в результате проводимого исследования знаний и существующих закономерностей наработанной в данной области правоприменительной практики и является основной задачей, которую мы будем решать в рамках данной статьи.

Федеральным законом от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» из УК РФ исключена ст. 200 (Обман потребителей).

В целом пока достаточно сложно оценить значимость принятого законодателем решения. Однако, в рамках рассмотрения вопроса о квалификации преступлений, связанных с производством и реализацией фальсифицированной алкогольной продукции, можно констатировать, что оно значительно облегчило следственную и судебную практику по делам о таких преступлениях.

Ранее на стадии возбуждения уголовного дела по факту изготовления и реализации фальсифицированной алкогольной продукции наиболее часто возникал вопрос о квалификации действий подозреваемых лиц по ст. 159 УК РФ (Мошенничество) или по ст. 200 УК РФ (Обман потребителей).

По сложившейся практике при решении вопроса о квалификации содеянного по той или иной статье Уголовного кодекса учитывалось, что субъектом преступления, предусмотренного ст. 200 УК РФ, могли выступать как служащие организаций, осуществляющих реализацию товаров, так и граждане, зарегистрированные в качестве индивидуальных предпринимателей в сфере торговли и услуг. Обман потребителя иными лицами квалифицировался как мошенничество.

К уголовной ответственности по ст. 200 УК РФ, как правило, привлекался продавец торгового предприятия, который непосредственно осуществлял реализацию фальсифицированной алкогольной продукции, а её хозяин, в случае, если была установлена его осведомленность о том, что алкогольная продукция не соответствует предъявляемым к ней требованиям, нес лишь административную ответственность в виде штрафа. Хотя в соответствии с законом собственники (владельцы) алкогольной продукции, осуществляющие ее розничную продажу, несут ответственность за качество реализуемой алкогольной продукции. Владелец продукции не может не знать, что реализуемая на его предприятии алкогольная продукция фальсифицирована, поскольку её производство и оборот строго регламентированы законодателем и осуществляются в соответствии с установленным законом механизмом. Такое возможно только если реализация фальсифицированной алкогольной продукции осуществляется непосредственно продавцом втайне от владельца торгового предприятия. В любом случае, вполне очевидно, что указанные лица в полной мере осознают, что они обманывают граждан и желают этого, преследуя корыстную цель.

Теперь, когда ст. 200 исключена из структуры УК, можно говорить о том, что круг субъектов ст. 159 УК РФ по делам рассматриваемой категории значительно расширился и гражданско-правовое положение лица на квалификацию им содеянного не оказывает никакого влияния, независимо от того, частное это лицо, индивидуальный предприниматель или служащий торговой организации. Мошенничество последних в настоящее время квалифицируется по ч. 3 ст. 159 УК РФ.

Другим отличительным признаком состава преступления, ответственность за совершение которого наступала по ст. 200 УК РФ, от мошенничества было отсутствие в нём признаков хищения.

Однако если подробно разобрать состав статьи 200 УК РФ применительно к производству и реализации фальсифицированной алкогольной продукции, то оказывается, что он содержит все признаки хищения: и противоправность, и корыстную цель, и безвозмездность, и ущерб собственнику. Фактически в данном случае законодатель изложил состав ст. 159 УК РФ, но иными словами, «подводя» его под другой объект.

В результате, правоприменитель в практической деятельности был вынужден руководствоваться не буквой закона, опираясь исключительно на законодательную конструкцию, характер и степень общественной опасности, совершенного деяния, а качественными и количественными характеристиками реализуемой алкогольной продукции.

На практике это свелось к тому, что по ст. 159 УК РФ действия виновного квалифицировались только тогда, когда обман выражался в наделении продаваемой алкогольной продукции свойствами, которыми она изначально не обладала, или когда в её состав включались вещества, из которых она заведомо не готовится. Способом хищения в данном случае признавался обман потребителей относительно производителя и качества реализуемого алкоголя, вводящий в заблуждение потребителя и, как следствие, влекущий добровольную передачу им своих денежных средств виновному. С субъективной стороны бесспорным признавалось наличие в действиях виновного прямого умысла и корыстной цели.

Если же сортность реализуемой фальсификаторами алкогольной продукции не соответствовала указанной на этикетке, например, был указан спирт более высокого качества, алкогольная продукция была разбавлена или не в полной мере соответствовала ГОСТам, сохраняя при этом качества заявленного вида (водка, коньяк, вино и т.п.), то такие действия признавались введением в заблуждение относительно потребительских качеств товара и квалифицировалось как обман потребителя (ст. 200 УК РФ).

В данном случае исключение ст. 200 УК РФ из числа уголовно-наказуемых деяний позволило практически полностью исключить использование субъективных критериев оценки таких деяний и в полной мере обеспечить соблюдение основных принципов уголовного закона.

Таким образом, на сегодняшний день любое такое противоправное деяние (независимо от того, кем оно совершено), общественная опасность которого выходит за рамки административного законодательства, предусматривающего ответственность за обман потребителя, надлежит квалифицировать по ст. 159 УК РФ как мошенничество.

Именно по этому пути и пошла правоприменительная практика. В частности, по данным статистической отчетности ЗИЦ ГУВД г. Москвы в 2004 году по линии борьбы с незаконным производством и оборотом алкогольной продукции в столице выявлено почти в 2 раза больше преступлений по ст. 159 УК РФ (615), чем в 2003 году (318) \ То есть, вполне очевидно, что столь стремительный рост числа таких преступлений обусловлен не резким ухудшением оперативной обстановки и объективным ростом преступности, а квалификацией уголовно-наказуемых деяний, ответственность за совершение которых ранее была предусмотрена ст. 200 УК РФ, по ст. 159 УК РФ.

Особо следует сказать о квалификации преступлений, связанных с незаконным предпринимательством в сфере производства и оборота алкогольной продукции (ст. 171 УК РФ).

Принятое 18 ноября 2004 г. постановление Пленума Верховного Суда РФ № 23 «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» устранило целый ряд давно существовавших в данной области проблем и противоречий. Для практических работников это постановление чрезвычайно важно по следующим причинам.

Во-первых, определяя доход, полученный от незаконной предпринимательской деятельности, правоприменитель до принятия указанного постановления вынужден был руководствоваться решением Президиума Верховного Суда РФ от 25 ноября 1998 г. по делу Кондратьевой, согласно которому доход, указанный в ст. 171 УК РФ, следовало понимать как прибыль, полученную от незаконной предпринимательской деятельности, за вычетом расходов, связанных с ее осуществлением. Такой вариант исчисления доходов, как показала практика, зачастую был сопряжен с уходом от ответственности лиц, в качестве основания ссылающихся на то, что полученная выручка идет только на покрытие расходов.

В настоящее время в соответствии с п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004 г. № 23 под доходом в статье 171 УК РФ теперь следует понимать всю сумму выручки, полученную лицом от незаконной предпринимательской деятельности, без учета расходов, которые он понес в процессе этой деятельности. То есть так, как это и было до 1998 г.

Во-вторых, исчисляя размер дохода, полученного организованной группой лиц в результате осуществления незаконной предпринимательской деятельности, судебно-следственным органам теперь следует исходить из общей суммы дохода, извлеченного всеми её участниками.

В-третьих, при квалификации преступлений, предусмотренных ст. 171 УК РФ, не подлежат применению положения постановления Пленума Верховного Суда РФ от 04.07.1997 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами уголовного законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов», согласно которым незаконное предпринимательство, сопряженное с неуплатой налогов, квалифицировалось по совокупности со статьями 198 или 199 УК РФ.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 16 постановления от 18.11.2004 г. № 23 указал, что дополнительной квалификации по ст.ст. 198 или 199 УК РФ за уклонение от уплаты налогов с доходов, полученных в результате незаконной предпринимательской деятельности, не требуется, поскольку такие действия полностью охватываются составом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ.

Например, в октябре 2004 г. в Москве сотрудниками ОБЭП был изобличен в незаконной предпринимательской деятельности директор ООО «Тревес», который осуществлял оптовую реализацию алкогольной продукции, не имея на данный вид деятельности соответствующей лицензии. В результате незаконной коммерческой деятельности общая сумма извлеченного дохода составила более 1,6 млн. рублей. При осмотре складских помещений указанной фирмы обнаружено и изъято 1,3 тыс. бутылок вина емкостью 0,75 литра с поддельными специальными региональными марками на общую сумму свыше 112 тыс. рублей.

По данному факту в отношении указанного лица возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 171 УК РФ, ч. 2 ст. 199 УК РФ, ч. 2. ст. 327 УК РФ.

С учетом приведенного постановления Пленума Верховного Суда РФ действия директор ООО «Тревес» необходимо квалифицировать только по ч.2 ст. 171 УК РФ и ч.2. ст.327 УК РФ, исключив квалификацию его действий по ч.2 ст. 199 УК РФ (Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с юридического лица).

В развитие рассматриваемой темы необходимо заметить, что достаточно часто при расследовании преступлений в сфере производства и оборота алкоголя незаконное предпринимательство необоснованно квалифицируют по совокупности со ст. 174 УК РФ (Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретённых лицом в результате совершения им преступления).

Ответ на вопрос о том, в чём заключается ошибка при квалификации подобных преступлений и как её избежать, даёт судебная практика, выводы которой закреплены в уже известном нам постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004 г. № 23.

Например, Следственным отделом Ленинского РОВД г. Чебоксары было окончено и направлено в суд уголовное дело по обвинению М. и Г. по ч. 2 ст. 171 УК РФ и ч.З ст. 174 УК РФ. При рассмотрении этого дела районный суд исключил ч. 3 ст. 174 УК РФ, указав в приговоре, что « по смыслу закона совершение финансовых операций и других сделок с имуществом, приобретённым заведомо незаконным путём, используется для осуществления законной предпринимательской или иной экономической деятельности. Судом же установлено, что деньги, полученные М. и Г. от незаконной предпринимательской деятельности, вновь пускались в оборот для приобретения спирта, то есть на осуществление незаконного предпринимательства».

Таким образом, если полученный в результате незаконной предпринимательской деятельности доход используется для продолжения существующего или иного вида теневого бизнеса, то совокупности преступлений, предусмотренных статьями 171 и 174 УК РФ, не будет. Если же полученные в результате незаконного предпринимательства финансовые средства или иное имущество используются для осуществления законной предпринимательской или иной экономической деятельности и их сумма превышает один миллион рублей, - совокупность указанных преступлений будет на лицо.

Тем же постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004 г. № 23 разъясняется, что преступление, предусмотренное ст. 171 УК РФ, в зависимости от обстоятельств дела может квалифицироваться по совокупности с другими статьями УК РФ, например, 180, 171, 238. При этом ещё раз хотелось бы подчеркнуть важность самого постановления, которое должно, на наш взгляд, вновь сделать ст. 171 УК РФ «рабочей». Ведь с ноября 1998 г., когда судебная практика пошла по пути признания в качестве дохода от незаконной предпринимательской деятельности прибыли за вычетом расходов, связанных с осуществлением последней, ст. 171 УК РФ в сфере борьбы с незаконным производством и оборотом алкоголя практически перестала «работать». Вся деятельность следственных и судебных органов фактически свелась к проверке зачастую ложных, но трудно опровергаемых версий обвиняемых, заключающихся в том, что понесенные затраты (на приобретение товара, транспортировку, хранение и др.) были настолько велики, что «вычитание» этих расходов из суммы поступлений, например, от незаконной торговли водкой, не позволяет доходу от незаконного предпринимательства превышать предельный уровень в 250 тысяч рублей.

Это подтверждают и данные статистической отчетности. Так, если в 1998 году в Москве в сфере борьбы с незаконным производством и оборотом алкоголя было возбуждено более 150 уголовных дел по ст. 171 УК РФ, то в 1999 г. уже в два раза меньше, а в 2004 г. возбуждено всего 11 таких дел.

Теперь, когда судебная практика в этой области, наконец, обобщена, решены и доведены до правоприменителя её наиболее спорные вопросы, есть все основания надеяться, что это принесет свой положительный результат.

Действия, составляющие незаконные производство и оборот алкогольной продукции, подлежащей обязательной маркировке марками акцизного сбора, специальными марками или знаками соответствия, защищенными от подделок, образуют преступление (ст. 171 УК РФ), если стоимость такой продукции достигает крупного размера. Крупным размером в соответствии с примечанием к ст. 169 УК РФ признается стоимость немаркированной продукции, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей.

В данной области наработана достаточно обширная правоприменительная практика и сложностей с определением фактической стоимости немаркированной алкогольной продукции обычно не возникает. На этапе производства она равна себестоимости, на этапе реализации в оптовой торговой сети её стоимость определяться закупочными ценами у товаропроизводителя либо посредника, в розничной торговле, в зависимости от обстоятельств дела, стоимость алкогольной продукции исчисляется либо по оптовой закупочной цене, либо исходя из сложившихся рыночных цен по месту ее реализации потребителям.

В случае маркировки алкогольной продукции поддельными марками акцизного сбора, а равно поддельными специальными марками или знаками соответствия с последующим совершением действий, указанных в ст. 171 УК РФ, можно говорить о совокупности преступлений, предусмотренных ст. 171 и ч. 2 ст. 327 УК РФ.

Например, в феврале 2005 г. в Москве сотрудниками УБЭП задержан Алиев В.Ф., который, работая коммерческим директором ООО «Пласпа», осуществлял хранение с целью сбыта алкогольной продукции, немаркированной региональными специальными марками, а также организовал оклейку вино-водочной продукции поддельными марками. При осмотре торгового и складского помещений указанной организации обнаружено и изъято более 62 тыс. бутылок алкоголя различных наименований без региональных специальных марок и свыше 52 тыс. бутылок с поддельными марками на общую сумму около 2 млн. рублей, а также 4 тыс. поддельных региональных специальных марок.

По данному факту 28 февраля 2005 г. СЧ ГСУ при ГУВД г. Москвы в отношении Алиева В.Ф. возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 171 УК РФ.

Вполне очевидно, что в данном случае действия виновного, помимо прочего использовавшего поддельные специальные марки на алкогольную продукцию, необходимо было дополнительно квалифицировать по ч. 2 ст. 327 УК РФ.

Также возможна совокупность преступлений, предусмотренных статьями 171 и 238 УК РФ (Производство, храпение, перевозка либо сбыт товаров в продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности) - при установлении того факта, что алкогольная продукция не отвечает требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, а равно в случае неправомерной выдачи или использования официального документа, удостоверяющего соответствие указанных товаров (работ, услуг) требованиям безопасности.

Например, в декабре 2004 г. в Москве сотрудниками УБЭП была задержана организованная преступная группа, которая занималась сбытом находящейся в незаконном обороте алкогольной продукции в торговую сеть города через организации, имеющие лицензии на оптовую реализацию алкогольной продукции, а также разрешения на учреждение акцизного склада, фактическими владельцами которых являлись некоторые члены этой преступной группы.

При осмотре складских помещений данных организаций обнаружено и изъято около 150 тыс. бутылок спиртного различных наименований на общую сумму свыше 6 млн. рублей, оклеенных поддельными региональными специальными марками. Кроме того, проведенным исследованием установлено, что данная продукция не соответствует требованиям безопасности.

По данному факту 21 декабря 2004 г. прокуратурой УВД С АО г. Москвы в отношении членов данной ОПГ возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 171 УК РФ, ч. 2 ст. 171 УК РФ, ч. 2 ст. 238 УК РФ.

При определенных условиях, квалификация действий, предусмотренных ст. 171 УК РФ, возможна по совокупности и с другими статьями УК, предусматривающими ответственность как за преступления в сфере производства и оборота алкоголя, так и смежные с ними преступления.

При всем вышесказанном, автор согласен с мнением В. Тюнина, что преступление, совершенное в виде производства, приобретения, перевозки или сбыта, может быть продолжаемым. Юридически значимыми для квалификации границами в этом случае будет размер (стоимость алкогольной продукции) от крупного до особо крупного. Конструкция состава преступления не исключает возможности покушения, если оно складывается из нескольких последовательно совершаемых однотипных действий.

Состав преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ (Незаконное использование товарного знака), по конструкции является формально-материальным. Законодатель связывает момент окончания преступления с неоднократным незаконным использованием виновным товарного знака и причинением крупного ущерба от его незаконного использования.

При неоднократном использовании товарного знака доказывание последствий в виде крупного ущерба не требуется. Неоднократность будет иметь место, когда виновный незаконно использует два или более чужих товарных знака или когда использует чужой товарный знак на различных видах алкогольной продукции, либо её различных партиях.

Многократное использование чужого товарного знака на алкогольной продукции, входящей в одну партию, не может рассматриваться как неоднократность. Однако такие действия могут повлечь за собой причинение крупного ущерба, размер которого определен в примечании к ст. 169 УК РФ.

При корыстном незаконном использовании чужого товарного знака для обмана потребителей при реализации алкогольной продукции ответственность должна наступать по совокупности преступлений - за незаконное использование чужого товарного знака и мошенничество.

Так, СУ УВД Волгоградской области было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 180 УК РФ в отношении К. и М., которые неоднократно изготавливали и реализовывали фальсифицированную алкогольную продукцию, незаконно используя зарегистрированный товарный знак ОАО «Московский завод «Кристалл».

Исходя из вышесказанного, действия К. и М. дополнительно подлежат квалификации по ч.2 ст. 159 УК РФ.

Незаконное использование товарного знака, соединенное с незаконным использованием объектов авторского права или смежных прав, присвоением авторства, нарушением изобретательских и патентных прав, влечет квалификацию преступления по совокупности данной статьи и статей 146, 147 УК РФ в зависимости от характера деяния.

По-прежнему актуальными остаются и вопросы борьбы с контрабандой алкогольной продукции (ст. 188 УК РФ). Только на российско-финской границе за 7 месяцев 2005 г. пресечено 1,3 тыс. фактов контрабанды алкоголя, конфисковано 26,9 тыс. литров алкогольной продукции и 11,6 тыс. литров спирта.

Однако основные проблемы здесь связаны скорее не с квалификацией таких преступлений, а с их выявлением и документированием, особенно когда контрабанда алкогольной продукции осуществляется путем её маскировки под одеколон, дезинфицирующие жидкости, средства для полоскания рта и т.п.

Наработанная в данной области правоприменительная практика позволяет достаточно четко квалифицировать действия виновных. При этом контрабанда алкоголя на территорию Российской Федерации обычно неразрывно связана и квалифицируется по совокупности с другими преступлениями в сфере производства и оборота алкогольной продукции или смежными с ними уголовно-наказуемыми деяниями, ответственность за совершение которых предусмотрена, например, ст.ст. УК РФ 171, 171, 194, 238, 327.

Определяющее значение для правильной квалификации преступления, предусмотренного ст. 188 УК РФ, имеют качество и полнота проведения доследственной проверки.

Кроме того, хотелось бы отметить, что принятые более чем четверть века назад в рамках другой правовой и экономической системы разъяснения Пленума Верховного Суда СССР от 3 февраля 1978 г. «О судебной практике по делам о контрабанде» в основной своей массе устарели и требуют переработки.

Не секрет, что нередко фальсифицированная алкогольная продукция представляет собой угрозу жизни и здоровью потребителей, так как готовится из некачественного сырья и чаще всего на основе технического спирта. В этом случае, действия виновных квалифицируются по ст. 238 УК РФ (Производство, храпение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности).

Наиболее часто ошибки в квалификации таких преступлений связаны с неправильным определением предмета преступления, в качестве которого следует признавать не любую алкогольную продукцию, а лишь ту, которая не отвечает требованиям безопасности. При этом нарушение требований стандартов, реализация алкоголя без сертификатов и даже с нарушением сроков годности сами по себе не являются основанием для признания её не отвечающей требованиям безопасности. Подтверждением этому может служить следующий пример.

В июле 2004 г. в Москве по факту отравления гражданина С. вином «Хванчкара», бутылку которого он ранее приобрел в ООО «Сказ-М», было возбуждено уголовное дело по ст. 238 УК РФ. В ходе расследования было установлено, что предоставленная на экспертизу жидкость по своим вкусовым показателям и содержащимся в ней добавкам не соответствует ГОСТу на вино «Хванчкара», но является виноградным вином с содержанием токсинов, не превышающим допустимой нормы. В связи с чем, данное вино не было признано опасным для жизни и здоровья потребителей, а уголовное дело обоснованно прекращено за отсутствием состава преступления.

Поскольку установление свойств предмета преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, является необходимым условием для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, то специфика дел данной категории заключается в их доследственной проверке, в ходе которой проводится предварительное исследование качеств алкогольной продукции, которые, по мнению потерпевшего и правоприменителя, причинили вред здоровью. Обязательность и качество проведения такой проверки фактически обуславливают правильность квалификации преступлений, предусмотренных ст. 238 УК РФ.

Другой, не менее актуальной, проблемой квалификации преступлений по статье 238 УК РФ является отсутствие единого подхода к определению субъекта данных преступлений, о чем мы уже говорили в рамках исследования субъекта преступлений в сфере производства и оборота алкогольной продукции.

Если следственная практика идет по пути признания того, что субъект преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, может быть как общим, так и специальным (этого мнения придерживаемся и мы), то в судебной практике подобный единый подход отсутствует. Зачастую судебные органы при принятии решений по такого рода делам исходят из позиции, что субъект этого преступления является только специальным.

Например, в январе 2001 г. следственной частью СУ при УВД ЗАО г. Москвы было возбуждено уголовное дело по ст. 159 УК РФ в отношении Н. по факту изготовления и реализации фальсифицированной спиртосодержащей жидкости в количестве 40 бутылок. В ходе следствия действия последней дополнительно квалифицировали по ст. 238 УК РФ. Дорогомиловский межмуниципальный суд ЗАО г. Москвы в части ст. 238 УК РФ вынес оправдательный приговор, указав, что Н. не является субъектом данного преступления, так как уголовной ответственности за указанное преступление подлежит только руководитель организации.

Между тем, ни в законе, ни в подзаконных актах не говориться о том, что субъект данной статьи является исключительно специальным. Принятое таким образом судом решение нивелировало работу следственного подразделения и позволило виновной избежать ответственности за фактически совершенное ею преступление.

Сегодня эта проблема решается, как правило, в рабочем порядке. То есть следственным подразделениям дано указание при несогласии с позицией судьи по конкретному делу, с целью выработки единой правоприменительной практики, ставить вопрос перед надзирающей прокуратурой о внесении протеста на указанный приговор суда. Однако в силу ряда объективных, и субъективных факторов эти меры позволяют решить существующую проблему лишь частично.

На наш взгляд, наиболее эффективным решением данного вопроса, устраняющим существующие разногласия и обеспечивающим единство подхода в определении субъекта преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, следствием, прокуратурой и судом, было бы принятие соответствующего постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Также имеются отдельные проблемы и при квалификации преступлений, предусмотренных ст. 327 УК РФ (Изготовление, сбыт поддельных марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия либо их использование).

В первую очередь это обусловлено особенностями структуры данной уголовно-правовой нормы, состоящей из двух частей, каждая из которых содержит самостоятельный состав преступления. Так ч. 1 ст. 327 УК РФ устанавливает ответственность за изготовление в целях сбыта или сбыт поддельных марок или знаков соответствия, а ч. 2 - за использование заведомо поддельных марок или знаков соответствия.

Достаточно просто квалифицируются такие деяния, если одни лица изготавливают или сбывают марки, другие их используют. Сложности возникают, когда одно и тоже лицо и изготавливает марки, и использует их.

В данном случае трудно согласиться с мнением Ю. Щиголева, который считает, что если лицом лично изготовлены поддельные марки установленного образца и впоследствии осуществлено их использование, ответственность должна наступать только по ч. 1 ст. 327 УК РФ за сбыт данных средств маркировки.

Получается, что такое лицо не несет ответственности за использование заведомо поддельных марок или знаков соответствия, хотя это преступление обладает большей степенью общественной опасности. Недаром законодатель установил в качестве максимального наказания за преступление, предусмотренное ч.1 ст. 327 УК РФ, лишение свободы на срок до трех лет, а за преступление, предусмотренное ч. 2 данной статьи УК, - лишение свободы на срок до 5 лет.

Кроме того, конструкция данной статьи однозначно указывает на то, что понятия «сбыт» и «использование» марок или знаков соответствия не тождественны.

В связи с чем, более правильной нам представляется позиция, которой придерживается правоприменитель, когда последующее использование поддельных марок или знаков соответствия лицом, виновным в их изготовлении, требует дополнительной квалификации по ч. 2 ст. 327 УК РФ.

Такой подход не только соответствует законодательной конструкции рассматриваемой уголовно-правовой нормы, но и в полной мере обеспечивает соблюдение принципа справедливости и неотвратимости наказания и иных уголовно-правовых мер, применяемых к лицу, совершившему преступление.

Своевременное рассмотренного исследуемого вопроса Пленумом Верховного Суда РФ позволило бы избежать существующих проблем в квалификации таких деяний и обеспечить единство правоприменительной практики.

Кроме того, говоря о квалификации преступлений, предусмотренных ст. 327 УК РФ, особо хотелось бы отметить, что незаконное создание специальных штампов и иных приспособлений для производства поддельных марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия охватывается диспозицией ч.1 ст. 327 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 327 УК РФ не требует.

При наличии признаков других преступлений (например, мошенничества, незаконного предпринимательства, уклонения от уплаты налогов и др.) лицо несет ответственность по совокупности ст. 327 и статей УК РФ, предусматривающих ответственность за эти преступные посягательства (или приготовление к ним, или покушение на них).

В случае использования виновным похищенных им марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия, уголовная ответственность должна наступать по совокупности ч. 2 ст. 327 УК РФ и ч. 3 ст. 325 УК РФ. Если указанные марки виновный незаконно приобретает, - то по совокупности ч. 1 ст. 324 УК РФ и ч.2 ст. 327УК РФ.

При этом оконченным преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 327 УК РФ, признается с момента использования похищенных, незаконно приобретенных либо поддельных марок акцизного сбора, специальных марок или знаков соответствия, например, наклеивания на алкогольную продукцию. Последующее их непрерывное или периодическое использование не превращает данное преступление в длящееся или продолжаемое, а каждый факт квалифицируется отдельно.

Завершая рассмотрение вопроса о квалификации преступлений в сфере производства и оборота алкогольной продукции можно сделать следующие общие выводы:

- для правильной квалификации таких преступлений важное значение имеют качество и полнота доследственной проверки;

- в большинстве случаев преступления рассматриваемой категории квалифицируются по совокупности с другими преступлениями в сфере производства и оборота алкоголя или смежными с ними уголовно-наказуемыми деяниями;

- существенное значение для правильной квалификации таких преступлений имеют обобщение правоприменительной практики и единое толкование наиболее спорных или иных проблемных вопросов, закрепленное постановлением Пленума Верховного Суда РФ.

На наш взгляд, в целях решения имеющихся проблем, связанных с квалификацией преступлений в сфере производства и оборота алкогольной продукции, было бы целесообразно подготовить и направить предложение в Верховный Суд Российской Федерации по разработке и принятию соответствующего постановления Пленума Верховного Суда.

Если же говорить в целом о повышении эффективности борьбы с преступлениями в сфере производства и оборота алкогольной продукции и устранении существующих в данной области проблем, то вполне очевидно, что одной такой меры явно не достаточно.

Вместе с тем, эти же вопросы и проблемы характерны и актуальны не только для России. Поэтому прежде чем переходить к заключительному вопросу настоящего исследования, представляется целесообразным изучить зарубежный опыт борьбы с такого рода преступлениям. Его обобщение в совокупности с нашими наработками в данной области позволит определить и обозначить наиболее эффективные пути совершенствования уголовно-правовых мер борьбы с незаконным производством и оборотом алкогольной продукции.

Автор: Денисов В.С.