Объективная сторона преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства

 

Решение вопроса о составе преступления связано с выяснением как объективных, так и субъективных признаков. Большинство ученых придерживаются позиции, согласно которой специфика каждого состава преступления находит свое выражение главным образом в объективной стороне, и что здесь чаще всего проходит грань, отделяющая одно преступление от другого.

При этом не подлежит привлечению к уголовной ответственности за совершение преступления против основ конституционного строя и безопасности государства человек, «воззрения и мысли которого представляются нежелательными или даже опасными, если он ничего не сделал для реализации своих идей или для их сознательного распространения с целью подрыва или ослабления власти». Рассматриваемые деяния должны представлять собой акты осмысленной деятельности, в связи с чем, не могут признаваться таковыми рефлекторные реакции, не находящиеся под контролем сознания человека. Также с учетом положений статей 39 и 40 УК не привлекается к уголовной ответственности лицо, действующее не по собственной воле, а под страхом физического либо психического принуждения, а также непреодолимой силы, поскольку в этом случае деяние не рассматривается в качестве конкретного преступного действия или бездействия.

Составы преступлений, находящихся в главе 29 УК, могут быть как формальными, так и материальными, деление на которые общепринято в науке российского уголовного права. Составы преступлений, в которых уголовный закон считает объективной стороной состава сам факт совершения действия или бездействия, независимо от дальнейших последствий, вызванных им во внешнем мире, принято называть формальными, а те составы, в которых уголовный закон для наличия объективной стороны состава преступления требует наступления в результате действия или бездействия определенных преступных последствий - материальными.

Именно от конструкции объективной стороны будет зависеть момент окончания преступления. В формальном составе, а большинство преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства имеют такую конструкцию, сам факт совершения субъектом преступления действия или бездействия содержит в себе оконченный состав преступления независимо от наступления каких-либо вредных последствий, так как последние находятся за пределами состава и не влияют на квалификацию. Фактическое наступление или не наступление последствий, тяжесть причиненного деянием ущерба для объектов уголовно-правовой охраны могут быть учтены при назначении судом наказания. В материальных составах факт совершения преступного действия или бездействия будет содержать в себе признаки оконченного деяния, если в результате таковых наступили вредные последствия, обусловленные причинной связью.

Мы согласны с мнением В.В. Сверчкова, что «формальность составов» указывает на то, что преступления обладают повышенной общественной опасностью, поскольку одним только деянием причиняется ущерб основам конституционного строя и безопасности государства. Таким образом, признание такого состава преступления оконченным не свидетельствует о том, что обязательно достигнуты цели противоправного поступка.

Объективная сторона преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства характеризуется, как правило, действиями, что подчеркивается в законе несколькими способами.

Во-первых, очевидным - диспозиции статей 278 и 282 УК начинаются словом «действия», а одной из форм вооруженного мятежа в соответствии со ст. 279 УК является «активное участие в нем».

Следует отметить, что законодатель указывает на специфическую направленность действий виновных. Например, в ст. 282 УК говорится о действиях, направленных на возбуждение ненависти либо вражды по признакам пола, расы, национальности, языка и т.д.

Объективную сторону ст. 278 УК образуют действия, направленные на: а) насильственный захват власти, б) насильственное удержание власти или в) насильственное изменение конституционного строя.

Во-вторых, для характеристики объективной стороны преступлений используются те слова, в которых этимологически заложен смысл только активных действий: мятеж (ст. 279 УК), призыв (ст. 280 УК), создание, участие (статьи 282.1,282. 2 УК), организация (статьи 278, 282.2 УК).

Для разглашения государственной тайны (ст. 283 УК) и утраты документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК), которые с объективной стороны могут характеризоваться как действиями, так и бездействием, в целом характерна последняя форма деяния.

В отдельных случаях для признания некоторых преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства оконченными, требуется не только совершение деяния, описанного в законе, но и наступление конкретных общественно опасных последствий. Как материальные законодателем сконструированы составы преступлений, предусмотренные статьями 283 и 284 УК. В таких случаях необходимо устанавливать наличие причинной связи между деянием виновного и наступившими вредными последствиями. Если деяние лица и последствия не находятся в причинной связи, то это лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности, несмотря на тяжесть данных последствий и нанесенный объекту охраны ущерб. В этих случаях отсутствуют все необходимые признаки состава преступления.

Таким образом, для признания каждого из преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства оконченным деянием, необходимо совершение либо действия, либо наступление преступного результата в результате совершенного действия или бездействия. Например, для признания государственной измены оконченным преступлением необходимо совершенное действие, а для признания таковым разглашения государственной тайны, повлекшего тяжкие последствия - не только действие или бездействие, но и наступившие вредные последствия, обусловленные причинной связью. Если в результате совершения отдельного преступления, предусмотренного главой 29 УК РФ, субъект не выполнил всех действий, необходимых для завершения деяния, либо хотя бы и выполнил, но по независящим от него обстоятельствам преступное последствие не наступило, то содеянное должно рассматриваться как приготовление или как покушение на совершение конкретного преступления.

«Степень и характер общественной опасности зависят от свойств и конкретных особенностей той объективной формы, в которую облечено посягательство на охраняемый законом объект. Только конкретное общественно опасное действие или бездействие как акт внешнего поведения человека рассматривается уголовным правом как преступление. Только реальный вред, который причинен или который может быть причинен объекту конкретным актом человеческого поведения, обусловливает общественную опасность такого поведения и соответственно отнесение его законодателем к области преступного и наказуемого».

К области преступного и наказуемого отнесено совершение государственной измены (ст. 275 УК РФ), «которая является самым тяжким злодеянием против» основ конституционного строя и безопасности государства.

Объективная сторона этого преступления представлена примерным перечнем ее форм. Последними обозначены: а) шпионаж; б) выдача государственной тайны иностранному государству, иностранной организации или их представителям; в) иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России.

Ранее «Статья 64 УК РСФСР 1960 г. определяла измену Родине через указание на направленность деяния и расшифровку этой направленности через семь конкретных форм (переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти) Анализ закона и практики его применения показывал, что некоторые его формы действительно суть измена Родине, даже вырванные из контекста статьи 64 УК. Но вот такие формы, как бегство за границу и отказ возвратиться из-за границы в СССР, взятые сами по себе, по сути не являлись изменой, хотя по закону, его буквальному смыслу тоже должны рассматриваться как измена Родине Но буквальное толкование закона не соответствовало реальному положению вещей: то, что было верно по отношению к шпионажу, было неприменимо к бегству за границу и отказу возвратиться из-за границы в СССР. А реальность была такова, что для квалификации действий как измены Родине в форме бегства за границу, а равно и в форме отказа возвратиться из-за границы в СССР, одного факта оставления территории СССР без соответствующего разрешения явно недостаточно. В противном случае становилось бы не возможным отграничить измену в форме бегства от незаконного выезда из СССР (что также было предусмотрено ст. 83 УК 1960 г.), а также обосновать опасность незаконного выезда на уровне измены Родине. Когда же практики пытались это обосновать и буквально применяли положение закона (а такое случалось, особенно если бежал за границу военнослужащий), то получалось парадоксальное положение.

Гражданин СССР, который получил разрешение на выезд за границу и выехал туда, разумеется, не являлся преступником, как изменник Родине. А человек, не получивший разрешения и самовольно уехавший за рубеж, становился изменником Родине. Разница в действиях этих двух субъектов была только в том, что один выехал по разрешению, а другой без такового. Значит, последний и должен был бы отвечать только за незаконный выезд из СССР по ст. 83 УК. Но, к сожалению, так было не всегда, особенно, повторяем, при бегстве военнослужащих. И что самое печальное, буквальное толкование закона позволяло это делать. Чтобы избежать этого, приходилось толковать закон ограничительно, вводя в число признаков измены в форме бегства за границу специальную цель - проведение за границей враждебной деятельности против СССР. Но такое толкование представляло собой ни что иное, как вторжение в компетенцию законодателя», что обосновывало предложения ученых о необходимости исключения таких форм измены, как бегство за границу и отказ возвратиться из-за границы в СССР, поскольку «это не формы измены, а способ гражданина СССР совершить измену, бежав за границу, чтобы там вести враждебную против своей страны деятельность».

В настоящее время Уголовный кодекс сократил формы государственной измены с семи до трех.

Государственная измена в форме шпионажа выражается в передаче, а равно в собирании, похищении или хранении в целях передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, а также передача или собирание по заданию иностранной разведки иных сведений для использования их в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, если они совершаются гражданином России. Не образует государственную измену в форме шпионажа сбор и передача не составляющих государственную тайну сведений по собственной инициативе. Субъект преступления в таких случаях может нести ответственность, например, за государственную измену в форме оказания помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности России.

В отличие от иных форм государственной измены, которые, как правило, предполагают контакт гражданина России с представителем иностранного государства или организации, шпионаж как форма государственной измены признается оконченным в том числе и в случаях, когда гражданин собирает, похищает или хранит сведения, составляющие государственную тайну, с целью их передачи иностранному государству, иностранной организации или их представителям без предварительного с ними контакта (так называемый «инициативный шпионаж»).

В апреле 2002 года в момент передачи служебных материалов представителю иностранной разведки правоохранительными органами задержан сотрудник российской разведки полковник А.С, который с начала 2002 года по собственной инициативе собирал данные материалы для последующей передачи за вознаграждение представителям спецслужб США. В ноябре 2002 года Московский окружной военный суд, признав А.С виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 275 УК РФ, приговорил его к 8 годам лишения свободы.

Государственная измена в форме выдачи государственной тайны - это предоставление иностранному государству, иностранной организации или их представителям гражданином РФ любым способом сведений, составляющих государственную тайну.

Для наступления ответственности обязательно осознание лицом характера сведений, которые относятся к государственной тайне, а также характера адресата, являющегося иностранным государством, иностранной организацией или их представителями. Данное лицо должно осознавать, что иностранное государство, иностранная организация и их представители проводят враждебную деятельность против России.

Выдача окончена с момента, когда сведения, составляющие государственную тайну, стали достоянием адресата: органа или представителя иностранного государства или иностранной организации, проводящих враждебную деятельность против Российской Федерации. Покушение на выдачу (ч. 3 ст. 30 и ст. 275 УК) может проявляться в различных действиях в зависимости от способов выдачи. При этом покушение может быть как неоконченным (в случае захвата с поличным гражданина России в момент передачи таких сведений представителю иностранной стороны), так и оконченным (если, например, субъект ошибся и передал сведения не представителю иностранного государства, а сотруднику российского правоохранительного органа при соответствующей разработке виновного).

Приготовлением к государственной измене в форме выдачи государственной тайны (ч. 1 ст. 30 и ст. 275 УК) является, например, установление контакта с сотрудником зарубежного посольства с целью выдачи ему сведений, составляющих государственную тайну (если, например, этот сотрудник отказался от услуг виновного), выход на встречу с представителем иностранного государства или иностранной организации для передачи ему сведений, составляющих государственную тайну (если такая встреча не состоялась в связи с задержанием субъекта).

В теории уголовного права существует точка зрения, что под выдачей государственной тайны понимается деяние лица, уже обладающего теми или иными сведениями, доверенными ему по службе или работе, и передающего их иностранной стороне, а под передачей сведений, составляющих государственную тайну - деяние виновного, который, прежде чем передать сведения, предварительно их собирает или похищает, ибо не обладает ими по службе или другим обстоятельствам. Некоторые ученые, видимо понимая условность такой трактовки, воздерживались от комментирования соотношения рассматриваемых форм преступлений, считая достаточным отметить их наличие.

Поскольку ни закон, ни Верховный Суд СССР или РФ не разъясняют какие-либо особенности, связанные с предшествующим обладанием соответствующими сведениями в случае государственной измены в форме выдачи государственной тайны и не указывают на обстоятельства, имеющие отношение к предварительному сбору или похищению таких сведений при шпионаже в форме передачи, то вышеназванное толкование, по нашему мнению, можно оспорить.

Как мы считаем, наличие в уголовном законодательстве такой формы государственной измены как выдача государственной тайны, является излишним, поскольку последняя полностью охватывается понятием шпионаж, уже содержащим такую форму измены как передача сведений, составляющих государственную тайну.

Смысловые единицы «выдача» и «передача» представляют собой разные грамматические формы одного и того же существительного «дача», которые образованы с помощью приставок «вы» и «пере». Смена приставок, которая, по всей вероятности, склонила некоторых исследователей к расширительной интерпретации рассматриваемых понятий, в данном случае не меняет лексического значения слова, поскольку приставки являются синонимичными морфемами (значимыми частями слова).

Толкование учеными-филологами терминов «выдача» и «передача», как имеющих один и тот же смысл - вручение, подтверждает наш вывод об одинаковом обозначении каких-либо явлений этими существительными, общий корень которых обогащен близкими по значению приставками.

Точка зрения С.В. Дьякова, одобряющего нахождение в диспозиции статьи 275 УК РФ выдачи государственной тайны, подчеркивающей, по его мнению, не тождественность данной формы государственной измены и шпионажа, как мы полагаем, не доказывается приводимым им для подтверждения своей позиции примером: «лицо в экстремальных ситуациях может под физическим принуждением (пытками) выдать сведения, представляющие особую важность для интересов России», предлагая при отсутствии крайней необходимости квалифицировать данное деяние как государственную измену в форме выдачи государственной тайны, видимо считая, что именно для таких случаев и служит подобная форма преступления. Этот ученый в приводимой им фабуле сам отводит центральное место институту, исключающему преступность деяния, а не рассмотрению соотношения понятий выдача-передача, что скорее подтверждает нашу позицию о достаточности механизмов, регулирующих уголовную ответственность при изъятии из статьи 275 УК РФ такой формы государственной измены, как выдача государственной тайны.

Иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против России может проявиться в совершении различных деяний, направленных на оказание им содействия в подрывной деятельности против внешней безопасности РФ (например, в срыве российских поставок вооружений в третьи страны или заключения перемирия).

Постановлением Конституционного Суда РФ от 20 декабря 1995 года № 17-П «По делу о проверке конституционности ряда положений пункта «а» статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Смирнова» установлено, что Конституция Российской Федерации закрепляет суверенную государственность России, целостность и неприкосновенность ее территории в качестве одной из основ конституционного строя (преамбула, части 1 и 3 статьи 4). Органы государственной власти в пределах своих полномочий осуществляют предусмотренные Конституцией Российской Федерации и федеральными законами меры по охране суверенитета Российской Федерации, ее независимости и государственной целостности, обеспечению обороны страны и безопасности государства (статьи 71, 80, 82, 83, 87, 114 и другие Конституции Российской Федерации).

Гражданин и государство в Российской Федерации связаны взаимными правами, ответственностью и обязанностями. Гарантируя права и свободы человека и гражданина и обеспечивая их защиту, государство одновременно вправе устанавливать в федеральном законе ограничения прав и свобод в целях обеспечения обороны страны и безопасности государства (часть 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации), в том числе предусматривать уголовную ответственность за деяния, умышленно совершенные в ущерб основным ценностям конституционного строя. При этом правомерное осуществление гражданином своих конституционных прав и свобод не может рассматриваться как нанесение ущерба суверенитету Российской Федерации, обороне страны и безопасности государства и влечь для него неблагоприятные правовые последствия, в частности в форме уголовной ответственности за государственную измену (измену Родине).

В жалобе В.А. Смирнова поставлен вопрос о признании не соответствующим Конституции Российской Федерации и такой формы измены Родине, как оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против Российской Федерации, ввиду неопределенности признаков данного состава преступления.

Установление уголовной ответственности за измену Родине в форме оказания иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против Российской Федерации, умышленно совершенное гражданином в ущерб ее суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности, не противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 4 (части 1 и 3), 55 (часть 3), 59 (часть 1).

Определение степени формализации признаков того или иного преступления как составной части нормотворческого процесса - исключительная компетенция законодателя. Необходимые же разъяснения по возникающим в судебной практике вопросам применения норм уголовного законодательства, согласно статье 126 Конституции Российской Федерации, дает Верховный Суд Российской Федерации.

На основании изложенного Конституционный Суд Российской Федерации постановил признать положение пункта «а» статьи 64 УК РСФСР, квалифицирующее оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против Российской Федерации как форму измены Родине, соответствующим Конституции Российской Федерации.

Оказание адресатам помощи в проведении враждебной деятельности против России может осуществляться как на территории нашего государства, так и за его пределами.

Объективная сторона охватывает все деяния по оказанию помощи, к которым относятся:

- действия, не требующие дополнительной квалификации и квалифицируемые только по ст. 275 УК. К таким деяниям может относиться: установление отношений с иностранной стороной и заранее данное обещание выполнять ее задания, поиск помощников для зарубежных разведывательных органов, укрывательство их сотрудников, снабжение последних документами, деньгами, средствами передвижения.

- деяния, сами по себе содержащие признаки преступлений и требующие дополнительной квалификации по иным статьям УК РФ (диверсия, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершаемые по заданию иностранного государства). Если для оказания иностранному государству, иностранной организации или их представителям помощи в проведении враждебной деятельности против России в ущерб ее внешней безопасности лицо совершает и другие преступления, его действия подлежат квалификации по совокупности преступлений, включающей данную форму государственной измены и конкретное преступление (например, террористический акт, диверсию).

Государственная измена считается оконченной с момента фактического оказания помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности против России в ущерб ее внешней безопасности. Как покушение на преступление (ч. 3 ст. 30 и ст. 275 УК) квалифицируются неудавшаяся попытка оказания помощи (например, завершившаяся неудачей попытка склонить российского гражданина к предательству) или совершение действий, направленных на оказание помощи, которой иностранная сторона не смогла воспользоваться. Покушение может быть неоконченным (например, недоведенная до конца по независящим от лица обстоятельствам попытка предоставить сотруднику иностранной разведки убежище) и оконченным (например, если лицо изготовило для сотрудника иностранной разведки необходимое последнему средство связи, но в качестве указанного сотрудника, которому виновным было передано данное средство, выступил сотрудник правоохранительных органов России).

Приготовление к данному преступлению (ч. 1 ст. 30 и ст. 275 УК РФ) образует разработка плана оказания помощи зарубежной стороне, инициативное собирание без соответствующего задания несекретных сведений с целью передать их иностранным разведкам в ущерб внешней безопасности России и подобные действия.

Примечание к ст. 275 УК конкретизирует положение ч. 2 ст. 75 УК об освобождении от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и предусматривает освобождение субъекта преступления от уголовной ответственности за государственную измену. Это возможно при наличии двух следующих условий:

1. Добровольное и своевременное сообщение или иное действие лица, позволившее предотвратить дальнейший ущерб интересам России. Таким образом, лицо может быть освобождено от уголовной ответственности, когда ущерб интересам нашей страны нанесен не в полном объеме и есть реальная возможность предотвращения хотя бы малой части такого ущерба.

2. Отсутствие в действиях лица иного состава преступления.

Данная поощрительная норма носит профилактический характер и призвана показать человеку, совершившему государственную измену, путь к искуплению вины перед государством и при выполнении им перечисленных условий гарантировать освобождение от уголовной ответственности.

Как мы отмечали ранее, употребление таких словосочетаний как «государственное преступление» или «государственная измена» приводит к смешению понятий, смещению в акцентировании негативного статуса понятия на понятие с положительными оттенками. Поэтому будет целесообразным изменить название статьи 275 УК РФ, обозначив его как «Измена государству».

В предложенной нами редакции статья 275 УК РФ будет представлена следующим образом:

«Статья 275. Измена государству.

Измена государству, то есть шпионаж либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации, совершенная гражданином Российской Федерации, -

Примечания.

1. Преступлениями против основ государственной власти признаются предусмотренные настоящей главой особо тяжкие общественно опасные деяния, непосредственно направленные в ущерб политическим основам конституционного строя, внешней безопасности, территориальной целостности, экономической безопасности и обороноспособности Российской Федерации.

2. Лицо, совершившее преступления».

Составы насильственных преступлений против основ конституционного строя (статьи 277-279 УК РФ) в силу повышенной опасности этих посягательств по своей конструкции являются усеченными. Это означает, что соответствующие преступления признаются юридически оконченными, когда виновный лишь начал совершать действия, направленные на достижение преступного результата.

Пожалуй, самым малоисследованным преступлением с точки зрения объективной стороны, по нашему мнению, является насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278 УК РФ). В связи с отсутствием к сегодняшнему дню научных работ, полно осмысливающих достоинства и недостатки нового состава, и вступлением в законную силу одного из немногих судебных приговоров по данной статье, анализ этой нормы представляет уголовно-правовой интерес.

Данное преступление корреспондирует с одной из форм измены Родине: заговором с целью захвата власти (ст. 64 УК РСФСР), что превращало последнюю в «сложный и тяжеловесный состав».

В литературе давались различные определения понятия заговора.

Так Н.И. Загородников и А.Н. Игнатов отмечали, что «организация заговора означает создание замкнутой группы, состоящей из оторванных от народа авантюристов, карьеристов-отщепенцев, преследующих узкоэгоистические цели и предпринимающих попытку образовать такую власть, которая бы изменила революционным завоеваниям советского народа, которая привела бы к присоединению Советского Союза или какой-либо его части к империалистическому лагерю».

Г.З. Анашкин полагал, что под данным деянием «следует понимать создание тайной антисоветской организации, состоящей из ряда лиц, ставящей целью захватить власть Под захватом власти следует иметь в виду все формы незаконного овладения властью в стране: в центре или отдельных местностях. Под словом власть имеется в виду власть Советов депутатов трудящихся».

П.И. Гришаев и Г.А. Кригер относили заговор к преступному сообществу, отмечая, что такая «форма соучастия является частным и наиболее опасным случаем преступной организации».

А.А. Игнатьев определяет заговор путем перечисления его признаков: «наличие двух или более лиц, наличие соглашения между ними относительно совместной деятельности, наличие цели захвата власти в центре или на местах.

Преступление следует считать оконченным с момента соглашения о совместной деятельности в целях захвата власти».

Комментарий к УК РСФСР I960 года указывал, что заговор с целью захвата власти - это тайный сговор ряда лиц о свержении Советской власти и установлении в СССР вместо существующего другого государственного и общественного строя. Заговор может выражаться в тайном сговоре ряда лиц, которые из карьеристских или авантюристических соображений ставят своей целью устранить от власти законно избранных руководящих государственных деятелей и незаконно заменить их другими лицами. Рассматриваемое деяние образует оконченное преступление при наличии самого факта тайного сговора лиц, преследующих какую-либо из указанных выше целей, независимо от характера последствий такого сговора.

Более поздний комментарий к УК РСФСР 1960 года под заговором с целью захвата власти понимал сговор двух или более лиц о совместной деятельности по захвату власти в СССР или в союзной республике (с целью, например, отторжения ее от СССР). Характерным для заговора является наличие у его участников цели изменить существующий советский государственный и общественный строй. Однако как заговор с целью захвата власти следует квалифицировать и действия тех лиц, которые из карьеристских побуждений сорганизовываются для замены неконституционным путем законно избранных или назначенных руководящих деятелей государства.

Таким образом, большинство ученых относили заговор с целью захвата власти к антигосударственной организации, что, в общем-то, вытекало из содержания данной нормы. Нахождение рассматриваемого заговора в ст. 64 УК РСФСР вызывало справедливую критику многих специалистов. Так, по мнению А.В. Наумова, Б.В. Волженкина и И.М. Тяжковой, рассматриваемое деяние хотя и являлось по своей юридической природе государственным преступлением, к государственной измене не могло быть отнесено как не связанное с изменой в пользу другого государства.

В отличие от заговора с целью захвата власти диспозиция ст. 278 УК РФ связывает противоправные действия, которые «фактически сводятся к заговору с целью совершения государственного переворота» с насилием, выражаемым: а) в насильственном захвате власти в нарушение Конституции РФ; б) в насильственном удержании власти в нарушение Конституции РФ; в) в насильственном изменении конституционного строя РФ.

Поскольку статья 278 УК не конкретизирует на захват или удержание, какой ветви власти или ее уровня направлены насильственные действия, наука располагает различным толкованием охраняемых видов власти.

Так В.В. Лунеев считает, что «насильственный захват власти предполагает завладение государственной властью».

А.И. Рарог также ограничивает понимание власти уровнем центра или субъектов РФ: «Действия, направленные на насильственный захват власти, означают попытку неконституционного способа прихода конкретных лиц, политических партий, движений и иных политических сил к власти в РФ или ее субъектах».

Такой же точки зрения придерживается и С.В. Дьяков, полагая, что подобные действия могут «относиться к деятельности центральных органов власти либо к органам власти субъектов Федерации».

С другой стороны, А.Е. Беляев полагает, что захват власти - это «свержение, противоправное отстранение от власти полномочных должностных лиц и самочинное завладение ею лицами, которым власть не принадлежала, удержание власти - продолжение осуществления властных функций лицами, которым ранее власть принадлежала на законном основании».

Н.Г. Иванов при рассмотрении данной проблемы ведет речь о лицах, «законно осуществляющих властные полномочия».

М. Смирнов и А. Толмачев считают, что статья 278 УК в данном случае подразумевает власть, принадлежащую по закону. Такой же точки зрения придерживаются и многие другие авторы.

Изучение диспозиции ст. 278 УК, а также точек зрения исследователей, ранее рассматривавших проблемы заговора с целью захвата власти, показывает, что речь идет о захвате или удержании власти как на государственном уровне (Федерация или ее субъект), так и на уровне органов местного самоуправления, осуществляемого в городских, сельских поселениях и на других территориях с учетом исторических и иных традиций для самостоятельного решения населением вопросов местного значения. Поэтому, как правильно отмечает А.С. Горелик, захват или удержание власти возможны «не только во всей Российской Федерации, но и на территории ее субъектов, городов или других административно-территориальных единиц».

В то же время наблюдается закономерное единодушие в оценках действий, направленных на насильственное изменение конституционного строя, которые, по общему мнению, и мы с этим согласны, затрагивают интересы страны в целом, поскольку ведут к противоправному пересмотру положений главы 1 Конституции России.

Диспозиция нормы предусматривает единственный способ захвата власти, ее удержания или изменения конституционного строя, к которым стремится преступник или группа лиц. Это насилие, причем степень насилия не конкретизирована. Насилие (физическое или психическое) может проявиться, в частности, в причинении вреда здоровью, заключении под стражу, насильственной физической изоляции, физических унижениях и побоях лиц, представляющих органы власти, сформированные в соответствии с законами России. Такие действия могут сопровождаться угрозами применения и фактическим применением огнестрельного оружия.

Насильственный захват власти - это завладение ею насильственным (вероятнее всего вооруженным) путем лицами, которым власть не принадлежала. Действия, направленные на такой захват, могут выражаться в физическом устранении лиц, осуществляющих предоставленные им по закону властные полномочия, нанесении им побоев, причинении вреда здоровью различной степени тяжести и самопровозглашении на их месте кого-либо без законных оснований. Направленные на захват власти действия могут сопровождаться прямым блокированием работы законодательных органов власти путем изоляции депутатов, предъявления ультиматумов и иных противоправных требований, недопущения их в рабочие помещения, угроз физической расправы и т. д.

Насильственное удержание власти представляет собой насильственное ее сохранение в нарушение Конституции лицами, которым она ранее принадлежала по закону. При этом субъекты законной власти лишены возможности осуществлять свои полномочия, а те, кто ею незаконно обладает, контролируют принятие и исполнение своих решений с помощью насильственных методов и средств. Фактически действия, направленные на насильственное удержание власти, представляют собой отказ уступить власть другому лицу (лицам) вопреки результатам выборов, референдума или иному законному акту. Указанные действия должны быть сопряжены с применением насилия, например, к представителям политических партий, движений, к которым в соответствии с Конституцией должна перейти государственная власть.

Насильственное изменение конституционного строя России может выражаться в насильственном разрушении и изменении системы органов государственной власти - органов, «действующих совместно, находящихся во взаимосвязи, взаимодействии и взаимозависимости», упразднении одних институтов власти и введении новых, в существенном ограничении демократических начал государственного управления, прав и свобод граждан. Указанные действия либо представляют собой последующий этап преступного посягательства, наступающий после неконституционного захвата или незаконного удержания власти, либо могут совершаться лицами, пришедшими к власти на законных основаниях.

Преступление признается оконченным с момента совершения действий, направленных на насильственный захват или насильственное удержание власти либо действий, направленных на насильственное изменение конституционного строя России, независимо от того, удалось ли виновным осуществить преступные планы: применить насилие, захватить или удержать власть, изменить конституционный строй Российской Федерации.

В случае если действия, направленные на захват власти, ее удержание или изменение конституционного строя были связаны в процессе применения насилия с умышленным лишением потерпевших жизни, то оно не охватывается составом данного преступления. Его следует по совокупности квалифицировать в зависимости от направленности умысла, мотивов и целей либо как посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК), либо как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа и военнослужащего (ст. 317 УК) или же как умышленное убийство (ст. 105 УК). Если эти действия сопряжены с использованием оружия, взрывчатых веществ, взрывных устройств, то они квалифицируются дополнительно по ст. 222 УК РФ.

Действия, предусмотренные диспозицией статьи 278 УК, могут быть связаны с созданием незаконного вооруженного формирования или преступного сообщества, планирующего насильственные захват власти, ее удержание или изменение конституционного строя России. В этом случае действия виновных требуют дополнительной квалификации по статьям 208 или 210 УК РФ.

Состоялся один из немногих в истории современной России суд над неудавшимися захватчиками власти, готовившими государственный переворот в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Цель активных участников ваххабитского движения - создание на Северном Кавказе исламского государства. Для устрашения населения и органов власти, а также для демонстрации собственных возможностей в марте 2001 года ими в городах Минеральные Воды и Ессентуки были организованы и совершены террористические акты, повлекшие многочисленные человеческие жертвы и разрушения.

В ходе следствия установлено и разоблачено несколько ваххабитских общин - джамаатов, вербовавших в свои ряды молодых людей, получены сведения о лагерях по подготовке террористов, действовавших в Чечне. Кроме того, в тайниках, принадлежавших арестованным ваххабитам, были найдены в больших количествах автоматы, гранатометы и взрывчатка. Серьезность намерений подтвердилась обнаруженными так называемыми «схронами» - местами, где прятались боевики до самого ареста. Под настилом «схронов» находились запасы для автономного проживания: спальные мешки, одежда, продукты.

Судебное следствие в г. Пятигорске признало 16 членов незаконных вооруженных формирований виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьями 205, 208, 210, 222, 278 УК РФ, в результате чего они были приговорены к лишению свободы на сроки от 3,5 до 15 лет.

Преступления, предусмотренные статьями 280 и 282 УК РФ, по своему основному содержанию носят характер информационно-пропагандистского воздействия на сознание и волю их участников и представляют собой злоупотребление свободой слова и распространения информации. Их объективная сторона заключается в противоправной пропаганде или агитации (в том числе, не только словами, но и конкретными действиями (ст. 282 УК), направленной, например, на возбуждение ненависти либо вражды по признакам пола, расы, национальности (ст. 282 УК), а также на склонение неконкретизированного круга лиц к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК).

Преступный характер названным призывам, пропаганде или иным действиям придает их публичный характер, в силу которого распространенные призывы рассматриваются уголовным законом уже не как проявление определенных политических взглядов или намерений, а как деяния, которые сами по себе причиняют вред социально значимым ценностям, интересам и благам.

Основная направленность уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за такие призывы, заключается в предупредительной функции уголовного закона, в стремлении к предотвращению соответствующих насильственных посягательств.

С учетом того, что призывы, не дополненные иными преступными действиями, не способны непосредственно разрушить основы конституционного строя и безопасности государства, законодатель отнес их к категории преступлений средней тяжести, предусмотрев уголовную ответственность лишь за оконченные преступные деяния или покушение на их совершение.

Общественная опасность данного преступления - в действиях подстрекательского характера (призывах), направленных на сознание людей с целью побуждения их к осуществлению экстремистской деятельности.

Как и ранее, закон в уголовно-правовой норме не перечисляет формы призывов, хотя существовало мнение, что в ст. 70 УК РСФСР различалось «три формы антисоветской агитации и пропаганды: агитация или пропаганда, проводимая в целях подрыва или ослабления Советской власти, распространение в целях подрыва клеветнических измышлений и распространение, изготовление или хранение литературы», на что другие ученые правильно отмечали, что это лишь «способы ее совершения» или «троякого рода действия», в чем их поддерживал М.В. Турецкий.

Объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 280 УК, образуют призывы к действиям, перечисленным статьей 1 ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».

Призывы представляют собой обращение к гражданам в устной или письменной форме, в том числе с использованием технических средств, в котором выражается «стремление оказать объединяющее и направляющее воздействие на сознание, волю и поведение людей» для побуждения их к названным незаконным действиям.

По содержанию и направленности призывы носят общий характер, они не обращены персонально к конкретным лицам, в них не содержится данных о времени, месте и способе совершения преступления. В случае конкретизации указанных обстоятельств такие действия виновного должны оцениваться, например, как действия, направленные на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, либо как действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя России, и квалифицироваться как преступление, предусмотренное ст. 278 УК РФ.

Публичность распространения призывов означает их распространение в условиях, позволяющих воспринимать такие призывы многими или хотя бы несколькими лицами (обращение к толпе). Призывы должны совершаться непосредственно в присутствии третьих лиц или в расчете на ознакомление с ними неконкретизированного круга других лиц (например, при демонстрации плакатов экстремистского содержания). Для признания их публичными необходимо, чтобы эти лица были в состоянии воспринимать призывы. В противном случае их нельзя будет рассматривать как публичные и состав данного преступления будет отсутствовать.

Совершение публичных призывов с использованием средств массовой информации повышает общественную опасность преступления и влечет более суровые меры наказания за его совершение в соответствии с ч. 2 ст. 280 УК.

Под использованием средств массовой информации для побуждения граждан к насильственным действиям понимается использование информационных агентств, прессы. Преступление считается оконченным с момента распространения указанных призывов средствами массовой информации.

Публичность призывов оценивается в каждом конкретном случае с учетом времени, места, обстановки и других обстоятельств, свидетельствующих о возможности их восприятия значительным числом людей. Характерными примерами совершения публичных призывов служат распространение листовок соответствующего содержания, обращение к группе присутствующих лиц, использование для этой цели общественных мест и мероприятий (площадей, улиц, где проходят митинги, шествия, забастовки), в том числе с использованием средств, усиливающих звук. Но для квалификации указанных действий по ч. 1 ст. 280 УК РФ необходимо, чтобы данные технические средства не выступали в качестве предмета средств массовой информации. В ином случае такие действия должны квалифицироваться как призывы, совершенные с использованием средств массовой информации (ч. 2 ст. 280 УК).

Преступление признается оконченным с момента осуществления призывов, независимо от того, побудили они граждан к насильственным действиям указанного характера или нет. Изготовление, размножение или хранение материалов, содержащих указанные призывы, для последующего распространения образуют приготовление к данному преступлению. Однако уголовная ответственность за указанные действия не наступает, поскольку в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ лицо подлежит ответственности за приготовление лишь к тяжким и особо тяжким преступлениям, а данное преступление к указанным категориям не относится.

Если публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности были сопряжены с осквернением зданий, иных сооружений или порчей имущества в общественных местах либо с надругательством над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации, деяния виновного подлежат дополнительной квалификации по ст. 214 УК (вандализм) либо по ст. 329 УК (надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации).

Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности могут сочетаться с возбуждением ненависти либо вражды, а равно унижением человеческого достоинства (ст. 282 УК).

Преступление, предусмотренное ст. 282 УК РФ, способно проявиться в трех формах. Его объективная сторона выражается в совершенных публично или с использованием средств массовой информации активных действиях:

1. Направленных вопреки прямому запрету, содержащемуся в Конституции России, на возбуждение ненависти: чувства сильной злобы между значительными группами людей в зависимости от пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе.

2. Направленных на возбуждение вражды, то есть действий и отношений, проникнутых неприязнью по указанным признакам. Так расовая ненависть может служить поводом к умалению культуры и традиций определенной группы граждан, при этом негативное к ним отношение и различного рода преследования (например, оскорбления и призывы к расправе) будут определяться не личностью, а расовой принадлежностью.

Под возбуждением вражды следует понимать прежде всего публичную или с помощью средств массовой информации пропаганду или агитацию, содержащую открытые призывы, внушающие неопределенному числу граждан вражду, ненависть, презрение к лицам иного пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, оскорбляющие нравственные чувства и человеческое достоинство этих лиц.

3. Направленных на унижение национального достоинства, при котором возможна устремленность действий на унижение национального достоинства небольшой группы или отдельных представителей определенной нации, что может выражаться в преследовании людей по национальному признаку, глумлении над историей, культурой и традициями.

Унижение национального достоинства - это дискриминация определенной национальности в циничной форме, то есть в форме неприличных измышлений, надписей или рисунков, адресованных представителям какой-либо национальности. Унижение национального достоинства включает в себя ограничение или ущемление законных прав и свобод граждан иной национальности, умаление их языка и обычаев.

Конкретные формы и приемы преступной деятельности могут быть любыми, но публично или с использованием средств массовой информации.

Здесь факультативный признак объективной стороны преступления - способ - выступает в качестве обязательного признака. Признак публичности означает, что действия совершаются открыто, то есть в присутствии публики, и обращены к неопределенному кругу лиц. Определенное число лиц, среди которых виновный пропагандирует свои воззрения, свидетельствует о наличии признака публичности, который в каждом конкретном случае должен устанавливаться с учетом обстоятельств дела. Не может квалифицироваться по этой статье проявление личной неприязни в отношении лица определенной национальности или вероисповедания, если только оно не совершается таким образом, чтобы возбудить национальную, расовую или религиозную вражду.

Под насилием, как способом совершения объективной стороны квалифицированного состава данного преступления понимаются побои или совершение иных насильственных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставление в закрытом помещении и др.), а также умышленное причинение легкого вреда здоровью, умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью. Применение при этом более опасных форм насилия требует дополнительной квалификации по соответствующим статьям Особенной части УК (например, ст. 111 УК). Угроза применения насилия как способ совершения объективной стороны квалифицированного состава данного преступления выражается в угрозе применения физического насилия.

Поскольку ст. 282 УК РФ содержит указание о действиях, направленных на возбуждение ненависти или вражды, а также на унижение человека либо группы лиц, то данный состав следует считать усеченным, в связи с чем для признания преступления оконченным не требуется, чтобы ненависть или вражда возникли в действительности, как и унижение человеческого достоинства. Преступление окончено с момента совершения хотя бы одного из перечисленных в диспозиции действий.

В случае, если призывы к экстремистской деятельности связаны с действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека или группы лиц по признакам национальности, деяние виновного необходимо квалифицировать по совокупности преступлений (статьи 280 и 282 УК РФ).

Так в период с января 1998 года по август 2001 года жительница одного из районов Чеченской Республики А.С, являясь последователем ваххабитской ветви магометанства, неоднократно организовывала митинги в различных населенных пунктах данного субъекта РФ, на которых призывала к отделению Чечни от России. Для достижения этой цели, по ее мнению, самыми предпочтительными были именно насильственные методы: уничтожение федеральных воинских формирований, взрывы и поджоги имущества государственных учреждений и муниципальных образований.

На этих же митингах она призывала к убийству проживающих в Чечне граждан русской национальности как представителей, по ее воззрению, неполноценной национальности, поскольку основная масса русских, якобы, ведет неправедный образ жизни, в связи с чем их необходимо поголовно истребить на территории Чечни, где должны проживать лишь вайнахи.

В декабре 2001 года Шалинским районным судом Чеченской Республики А.С. признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 280 и ч. 1 ст. 282 УК РФ и приговорена к 3 годам лишения свободы.

В науке обращается внимание на некорректность содержания квалифицирующих признаков ч. 2 ст. 280 и ч. 2 ст. 282 УК РФ, поскольку при их конструировании не были соблюдены правила законодательной техники.

Известно, что для законодательной разработки квалифицированных составов применяются определенные логические требования. В частности, содержание квалифицирующего признака должно быть согласовано со спецификой признаков и конструкцией основного состава преступления. Поэтому, если основной состав устанавливает уголовную ответственность за противоправное действие, то квалифицирующий вид преступления также не должен выходить за рамки указанной формы поведения.

Часть 1 ст. 282 УК РФ прямо указывает, что преступление может быть совершено только в форме действия («действия, направленные на возбуждение национальной»). По смыслу ч. 2 ст. 282 УК возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, соединенное с насилием или угрозой его применения, может быть не только действие, но и бездействие, поскольку указанную норму предваряют слова «те же деяния».

Как известно, деяние - это человеческое поведение, протекающее в пассивной и активной форме, соответственно в бездействии и действии. Таким образом, по своему объему квалифицирующий признак превосходит признак объективной стороны основного состава преступления.

Указанное несоответствие может быть исправлено несколькими способами.

Так Т.А. Лесниевски-Костарева предлагает в таких случаях вместо сочетания «те же деяния» использовать наименование основного состава и затем давать указание на квалифицирующий признак. В анализируемом случае это могло бы иметь подобный вид: «Публичные призывы, совершенные с использованием средств массовой информации» (предлагаемое содержание ч. 2 ст. 280 УК РФ).

Кроме того, диспозиции названных выше статей указывают, что преступление складывается из ряда активных действий. Поэтому целесообразно заменить словосочетание «те же деяния» конструкцией «те же действия». Например, ч. 2 ст. 282 УК могла бы выглядеть следующим образом: «Те же действия, совершенные: а) с применением насилия или угрозой его применения».

Как полагает Т.А. Лесниевски-Костарева, повторение признаков основного состава (и названия, состоящего из словосочетаний) значительно «утяжелит» квалифицированный состав, в то время как законодательная техника призвана найти наиболее краткий и точный путь изложения правового материала. В связи с этим второй способ представляется, на наш взгляд, более удачным.

Применение нормы, устанавливающей ответственность за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, по нашему мнению, может вызвать коллизию законов. Решая вопрос о возбуждении уголовного дела по ст. 280 УК РФ при наличии признаков таких призывов в форме публичного демонстрирования нацистской атрибутики или символики, следует учитывать положения ст. 20.3 КоАП РФ, устанавливающей ответственность за пропаганду и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики. Таким образом, публичные призывы к совершению действий, предусмотренных ст. 20.3 КоАП РФ (по своему содержанию - подстрекательство к совершению административного правонарушения), будут содержать в себе признаки преступления, изложенного в ст. 280 УК РФ. По сути, речь идет об обслуживании нормами уголовного права института административной ответственности, целесообразность чего представляется спорной.

Рассмотрение признаков объективной стороны некоторых преступлений, содержащихся в настоящее время в главе 29 УК РФ, приводит к следующим выводам.

Непосредственное наблюдение автора, по роду служебной деятельности в течение полугода проводившего предварительное следствие по деяниям, направленным в ущерб основам конституционного строя и безопасности государства в регионе России с их повышенным уровнем совершения по сравнению с другими территориями, изучившего причины подобных преступлений, уровень, структуру, динамику и условия, способствующие государственной преступности, привело его к заключению о том, что преступные действия, возбуждающие ненависть либо вражду, а также унижающие человеческое достоинство по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии или принадлежности к какой-либо социальной группе, являются этапом совершения преступлений против человечества.

Данные деяния прямо корреспондируют с геноцидом - действиями, направленными на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы как таковой (ст. 357 УК РФ).

По своей социально-политической сути преступление, предусмотренное ст. 282 УК, является стадией совершения геноцида. Уничтожение человеческой общности представителями себе подобных невозможно без возбужденной ненависти или вражды, в результате чего способна прекратить существование определенная национальная, этническая, расовая или религиозная группа людей со своими неповторимыми традициями, поведением, образом жизни и культуры, исконная среда обитания, обычаи хозяйствования и промыслы которых находятся под защитой государства.

В частности, на территории Северного Кавказа деяния, предусмотренные статьей 282 УК РФ, получили значительную распространенность в связи с активностью представителей радикальных исламских течений, что повлекло за собой обострение межнациональной напряженности.

Необходимо отметить, что во многом это связано с событиями 40-х годов прошлого столетия, когда на государственном уровне насаждалась политика произвола и беззакония, практиковавшаяся по отношению к целым народам, являвшаяся противоправной и оскорбляющей достоинство не только репрессированных, но и всех других народов страны. Ее трагические последствия до сих пор сказываются на состоянии межнациональных отношений, создавая опасные очаги межнациональных конфликтов.

В настоящее время проявлениям национализма, политического и религиозного экстремизма, этносепаратизма способствуют националистический эгоизм и шовинизм, распространяемый представителями ряда радикальных общественных объединений, что создает условия для возникновения подобных конфликтов.

Так одну из наиболее непримиримых позиций к равноправному положению народов, населяющих Российскую Федерацию, занимают авторы метафизики русского национализма - лидеры движения «Русское национальное единство», призывающие к карательным акциям в отношении «еврейской буржуазии» и других «враждебных России» народов.

Деяния, предусмотренные статьями 282 и 357 УК РФ, ведут к развязыванию агрессивных войн, создают предпосылки непредсказуемого развития межгосударственных отношений. Не случайно статьей 20

Международного пакта «О гражданских и политических правах», увязывающей «вопросы уголовно-правовой охраны национального и расового равноправия с международно-правовыми стандартами», объединен запрет всякой пропаганды войны и всякого выступления в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, как представляющих собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию.

Одной из задач государства является формирование гармоничных межнациональных отношений с учетом проживания после распада СССР многомиллионных национальных и религиозных общин в большинстве из стран, являвшихся союзными республиками, что послужит укреплению правопорядка и сохранению общественно-политической стабильности общества.

Представляется, что посягательства на личность по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, как ставящие под угрозу общечеловеческие ценности, созданную материальную и духовную среду обитания и поддержания процессов сохранения, распространения и воспроизводства норм и ценностей, способствующих возвышению человека и гуманизации общества, его мирное развитие, добрососедские межгосударственные отношения, принимая во внимание примат прав и свобод человека, а также международных обязательств страны, необходимо перенести из главы, устанавливающей ответственность за преступления против основ конституционного строя и безопасности государства, в главу 34 УК РФ, охраняющую мир и безопасность человечества.

В связи с этим, позицию белорусского законодателя, разместившего аналогичные нормы в главе 17 «Преступления против мира и безопасности человечества» УК Республики Беларусь, мы считаем правильной.

 

Автор: Царев Д.В.