21.05.2012 8413

Патриотизм как системообразующая социокультурная ценность в постсоветской России

 

В современной России завершается этап глубинной социокультурной трансформации. Это проявляется в определенной ценностной унификации, детерминируемой усилением не о консервативных тенденций в менталитете россиян. Однако генезис и долгосрочные последствия данного процесса полностью пока не ясны. Вероятно, можно утверждать, что период российского транзита в общем и целом завершен. Возникает устойчивое впечатление завершенности новых социальных институтов, а их комбинация обладает чертами известной взаимодополняемости. Экономический и духовный кризисы постсоветской эпохи очевидны, но и видны некоторые признаки их преодоления - симптомы стабилизации общества, получившие уже наименование «не о консервативной революции».

Происходит восстановление целостной структуры взаимоотношений «человек - государство». А это значит, что население, формально определяемое в качестве граждан России, должно самоопределившись, добровольно сделав свой выбор, признать российское государство и постепенно освоить его как ценность. Традиционный этатизм без сомнений сыграет здесь свою роль. Со своей стороны и государство обязано сделать шаги навстречу своим гражданам и заслужить доверие своего народа. Новая российская действительность выдвигает новые задачи, требующие позитивных решений, в частности, задачу более глубокого проникновения в реальную и духовную историю нашей страны, поиска неких ментальных конструкций на уровне «этнической константы».

Происходит также восстановление целостной структуры патриотического. Напомним, что она состоит из нескольких последовательно связанных звеньев, как бы отражающих этапы социализации ребенка, подростка, молодого человека: родной дом, двор, улица - город, регион, ареал обитания народа (малая родина) - страна в целом. В настоящий период из этой цепочки выпадают некоторые звенья. Временно выпадает образ страны и происходит как бы «отступление» в малую родину, к «началу начал» - родному дому, деревне, городу, краю, где родился и живет человек. В тоже время, формирующееся национальное сознание в рамках процесса формирования нации способствует вычленению и укреплению понятий «Мы», «Моя страна», «Мое Отечество». Конечно же, этот процесс индивидуален и своеобразен. Для многих россиян старшего поколения Родиной навсегда может остаться пространство бывшего Союза, а сам он до последних дней будет именовать себя советским человеком. Молодой человек, чья личность сформировалась в период перестройки или после образования нового государства, примет новую Россию совершенно естественно и без внутренней борьбы, как свою единственную Родину. Напротив, часть молодежи вырастет лишенной глубокой связи со страной, будучи ориентированной на Европу, Америку, весь мир, сохранив, однако, как ценность, воспоминания о родном доме, городе.

В России завершается формирование новой социальной структуры. Общество входит в состояние равновесной и долговременной стабильности, однако, параметры этой стабильности ясно не обозначены. Эти изменения приводят к необратимому видоизменению внутренних феноменологических конструкций сознания и, соответственно, сознания патриотического. Носителем и того и другого, как известно, является «народ». Народ - это субстанция истории и государства и, как субъект массового сознания и поведения он продемонстрировал новые качественные характеристики.

Современное глобализированное население России безвозвратно ушло от «народных картин», которые рисовались интеллигенции далекого и близкого прошлого. Это качественно новая общность, которую можно попытаться смоделировать следующим образом:

- ориентированность на материальное потребление;

- постоянное сужение поля социального интереса вплоть до полной одномерности, одно функциональности, превращение людей в «плоскостные фигуры», лишенные глубинных измерений;

- необычайная пластичность, способность адаптироваться к любым социальным изменениям;

- виртуализация, т.е. чаще всего неосознанное вхождение в мир человека всякого рода «симулякров», искусственных мифологем, не имеющих прямых связей с реальностью объективной, как внешнее проявление этого - подчиненность средствам массовой информации;

- снятие любых нравственных вопросов, вообще отсутствие регулирующих функций нравственного сознания, аномия;

- культурная нетребовательность и готовность воспринять любой культурный эрзац.

Многие авторы уже не раз обращали внимание на некую «инаковость», беспрецедентность состояния нравственности населения современной России. Профессор В. Косов, например, обращает внимание на то, что коллективный эгоцентризм превратился в своеобразный уклад, формирующий не только индивидуальную нравственность, но также и экономику, и политику всей страны. Причем эгоцентризм отнюдь не совпадает с индивидуализмом, на котором, собственно говоря, и базируется демократическое общество. Эгоцентристская парадигма исходит из исключительности и абсолютности интересов данного индивида. Индивидуалистическая парадигма признает равенство интересов всех вовлеченных агентов действия. Именно эгоцентрическая парадигма, по мысли В. Коссова, наиболее полно объясняет нынешнее состояние России как социокультурной системы.

В плане раскрытия заявленной темы важным представляется анализ проблемы ценностного обоснования и обеспечения российских реформ начала XXI века. Как уже было отмечено в предшествующих главах, социокультурные ценности не существуют изолированно в различных сферах, они представляют собой сложную систему, которая имеет свои измерения и влияет на остальные части общества. Система этих ценностей выступает как единое целое. В нее входят: доминирующие ценности, ценности, утратившие приоритет в регулировании поведения индивидов и социальных групп, а также нарождающиеся ценности, находящиеся в процессе своего становления. Процесс формирования ценностей можно видоизменить, затормозить или, наоборот, облегчить, что не изменит сути - современные способы воспроизводства общественной жизни требуют весьма определенных условий.

Этот процесс связан с конфликтом фундаментальных социокультурных ценностей, на базе которых только и может быть выстроено легитимно выработанное согласие. Социокультурные ценности служат основанием, как наличного социального порядка, так и возможных векторов саморазвития общества.

В настоящее время в российском обществе существует два основных типа ценностных установок: ценности, в основе которых лежат ориентации уравнительного характера, и ценности, свидетельствующие об ориентации на общество равных возможностей. В целом первая ориентация распространена заметно меньше, чем вторая. Основную значимость для большинства россиян имеют ценности приватной жизни и возможность самореализации. С точки зрения распространенности патерналистско-конформистского и индивидуалистического типа ментальности, преобладающей является индивидуалистическая ориентация личности и соответствующий этому тип сознания.

Большинство россиян рассматривает свою страну в качестве великой державы, опираясь на исторический компонент национального самосознания и на оценку вклада России в развитие мировой культуры. Консенсус наблюдается в осознании того факта, что главным средством повышения авторитета современной России в мировом сообществе должны стать успехи страны в развитии экономики, культуры и укреплении подлинной демократии. Вместе с тем в понятие «величие страны» россияне вкладывают совсем иное содержание, чем 20- 30 лет назад. Величие в сознании связывается не столько с военной мощью и территориальной экспансией, сколько с экономической эффективностью, уровнем развития культуры и демократии.

Несколько иначе выглядит психоэмоциональное состояние россиян. Здесь особенности индивидуальной жизненной ситуации, в сочетании с ощущением стыда за нынешнее состояние страны, чувством страха перед разгулом преступности и пониманием невозможности оказать влияние на происходящее, дают резкий всплеск авторитарных настроений. В связи с этим необходима опора на ценностные, социокультурные параметры развития, выбор которых во многом определяет и судьбу самой экономики. В рамках этого преодоления должна произойти смена идеалов потребительского общества системой ценностей, утверждающей престиж и приоритет духовной и интеллектуальной сфер, культуры, науки. Возможные аргументы по поводу осуществимости этого сценария активно обсуждаются в современных обществоведческих дискуссиях.

На практике удалось добиться относительной стабильности, невысокого экономического роста, укрепления властной вертикали, выживание в основном уже состоялось, главным образом благодаря долготерпению населения, что является важной предпосылкой для дальнейшего развития страны. Объективные основания для формирования и укрепления патриотизма есть:

- Характеристики местоположения и роли России в современном мировом процессе, которые в настоящее время явно недооцениваются. Ее уникальное географическое и геостратегическое положение в мире как моста между Западом и Востоком, Севером и Югом. Как гигантский суперэтнос, «мир миров», Россия является страной одновременно европейской и азиатской, христианской и мусульманской. Представляя собой общность народов и культур, возникшую естественным, органичным, а не миграционным способом (как США), Россия исторически не только по местоположению, но и духовным складом своим готова к диалогу, сосуществованию и сотрудничеству с другими мирами, сообществами и цивилизациями.

- Россия самая богатая страна в мире по территории и природным ресурсам (30 % мировых запасов, в числе которых: нефть -13 %, природный газ - 35 %, пресная вода - 20 %, лесные ресурсы - 22 %). По сохранности естественных экосистем Россия занимает одно из первых мест в мире.

- Россия обладает высококвалифицированной рабочей и инженерной силой, развитой культурой и научным потенциалом. Ей присущи такие культурно-духовные особенности, которые выражаются не только в способности генерировать новые идеи, производить и поставлять интеллектуальные продукты, но и в характере самой духовной атмосферы, эту способность всячески стимулирующей. Эта духовная широта и интеллектуальная энергетика заметно выделяет Россию в числе других стран и наций-государств. Главное богатство России - в духовной сфере, в науке, культуре, образовании, в уникальных цивилизационных ценностях. Именно духовное, а не материальное богатство приобретает первостепенное значение в постиндустриальном обществе.

Духовные традиции, ориентирующие людей на созидательный труд, социальную справедливость, самореализацию в интересах общества.

Эти основания могут стать основой для динамичного развития страны и восстановления российского патриотизма. С 1999 г., как показывают исследования, стала восстанавливаться тенденция преобладания в массовом сознании духовных ценностей. К 2000г. в массовом сознании возросла значимость равенства возможностей для проявления способностей каждого человека, интересной работы, яркой индивидуальности.

По данным социологических опросов в 2000 г. 77 % опрошенных считали себя «патриотами России». В патриотических настроениях отчетливо проявилась традиционалистская составляющая. Для значительной части общества понятие «родины» определялось не национально-государственной идентификацией, а «локальным патриотизмом». По данным социологов в 2001 г. в своем отношении к понятию «Родина» опрошенные разделились практически поровну: для 49 % это означало место их рождения, а для 47 % - всю страну. Для значительной части общества патриотические чувства формировались традиционными для России факторами: «привязанностью» к своей земле, ощущением безальтернативности жизни, подспудным чувством собственной слабости и низкой самооценкой. По данным ФОМ, в марте 2001 г. 73 % опрошенных заявили, что не хотели бы родиться ни в какой другой стране, 80 % сообщили о своем нежелании уезжать из России на постоянное местожительство за границу. Альтернативная точка зрения была наиболее распространена в группах, располагавших наибольшими социальными ресурсами: 27 % опрошенных в возрасте от 18 до 35 лет предпочла бы родиться в другом государстве и столько же заявили своем желании уехать из страны.

Следует заметить, что откровенно этноцентристские установки не занимали доминирующего положения в патриотических настроениях. По данным ВЦИОМ, в октябре 2000 г. патриотические суждения традиционалистского типа («твоя страна - лучше, чем другие страны», «у твоей страны нет недостатков», «необходимо защищать свою страну от любых нападок и обвинений») в той или иной форме получили поддержку в общей сложности 45 % опрошенных. В то же время, современное понимание патриотизма, включающее более рациональные, деятельные и «инновационные» установки, получило поддержку в общей сложности 70 % опрошенных: «работать, действовать во благо, для процветания страны» - 35 %, «стремиться к изменению положения дел в стране для того, чтобы обеспечить ей достойное будущее» - 23 %, «говорить о своей стране правду, какой бы горькой она ни была» - 12 %.

Тем не менее «государственный» и «гражданский» патриотизм представлены в обществе примерно поровну. По данным ФОМ, в 2000 г. «государственно-патриотическую» позицию продемонстрировали 44 % опрошенных. Такова была доля тех, кто согласился с утверждением, что «патриот должен любить и родину, и государство». Сторонниками «гражданского патриотизма» оказались 49 %. Такова была доля тех, кто присоединился к мнению, что «патриот может любить только родину, а государство любить не обязан». Новой составляющей патриотических настроений в период «второй волны» стала резко возросшая субъективная ценность территории и границы. Универсально понятая «открытость» страны, популярная в конце 80-х - начале 90-х годов XX века, начинает ощущаться не как «свобода», а как повышенная уязвимость. В целом, результаты проведенных в 1999-2001 гг. исследований позволяют говорить об актуализации традиционных для россиян жизненных ориентиров, о росте в последние годы гражданского самосознания, стремления к консолидации общества, о возрастании значимости патриотизма.

Особый интерес представляет вопрос о соотношение либерального и этатистского идеологического комплекса, с одной стороны, и патриотического комплекса - с другой. Общий уровень патриотизма по данным ряда исследований можно охарактеризовать как средний. Среди видов патриотизма лидирующее положение занимает «актуальный патриотизм» 45%, на втором месте «пассеистический патриотизм» 37%, менее всего развиты «космополитические» настроения - 18%.

На переменные патриотического комплекса наибольшее влияние оказывают следующие социально-демографические факторы: образование, доход и возраст. Но влияние это слабое, оно не касается общего уровня патриотизма (все наше население «равно патриотично») и его составляющих. Все различия касаются только видов патриотизма.

Основной вывод, содержащийся в материалах приведенного исследования, состоит в том, что и либералы и патриоты с равной вероятностью могут быть патриотичными и непатриотичными. Патриотизм положительно связан с «мессианизмом» (что естественно), но отрицательно коррелирует с «национализмом». Националистически окрашенный патриотизм - это, удел «либералов», для которых, естественно, «мессианизм» интереса не представляет.

Далее следует еще одна серия неожиданностей полупрогнозного характера: патриотизм «этатиста» скорее будет носить «пассеистический» характер, нежели «актуальный», «либерал» же скорее будет «актуальным патриотом» или «космополитом». На путь «пассеизма» человека толкает этатизм, на путь «актуальногоного патриотизма» - реформизм и идеализм, на путь «космополитизма» - либерализм в чистом виде, отсутствие этноцентризма и материализм.

Выбор и успешная реализация стратегии реформ зависит от их встраивания в историко-культурную матрицу страны, умелого использования ее традиций, особенностей менталитета, уклада и образа жизни. Без опоры на базовые социокультурные ценности и, патриотизм, в первую очередь, успех реформ проблематичен. России предстоит найти и пройти свой путь вхождения в постиндустриальную, информационную цивилизацию, решая историческую задачу соединения и примирения либеральных и традиционных ценностей. На этом фоне закономерно и логично усиливается тяга к центристской политике, ориентированной на ценности социал-демократического толка - социальную справедливость и солидарность. Это продиктовано не только стремлением преодолеть вне- или над национальный характер проводимого до последнего времени курса либеральных реформ, и вместе с тем было бы ошибочно толковать российское развитие как некий «особый путь», а российскую специфику - в националистическом духе, чуждом современным реалиям и вызовам. Настаивать на диалоге и синтезе либеральных и традиционных ценностей как основе выработки долгосрочной стратегии развития России побуждают мотивы и соображения более фундаментального свойства и характера.

Исторически Россия формировалась как страна не «собственническая» (здесь никогда собственность не была священной, и не была в почете власть денег), и в этом смысле не буржуазная, не капиталистическая. Это страна по природе своей (климату, пространству, характеру межчеловеческих коммуникаций и т.д.) коммуналистская, а не индивидуалистическая, что, впрочем, не мешало ей порождать яркие индивидуальности. И по типу своей культуры она преимущественно социоцентристская, а не антропоцентристская, как в западном мире, где доминируют индивидуальные ценности, а коллективные являются их дополнением. Это страна по умонастроению своему левая, а не правая, будучи таковой и при самодержавии, и при большевиках (заметим, и социал-демократия возможна и эффективна здесь лишь в левоцентристском варианте). Россия модернизировалась многократно, однако, охотно воспринимая и внедряя многие западные новации, она вместе с тем упорно сопротивлялась тем их них, которые посягали на ее национальный дух, нравственные стереотипы и обычаи (подобно тому, как ведет себя сейчас Китай, сохраняя верность идеологии конфуцианства). Она и сейчас внутренне сопротивляется попыткам превратить ее в «рыночное общество», где потребительство возобладало над духовными запросами и потребностями.

Своеобразие российского духовного и морального кризиса состоит в том, что, возникнув в условиях глубокого институционального и ценностного разлома, он не несет в себе никакой позитивной альтернативы прежнему состоянию общества. Утрачено понятие общего блага, ценности заменены «ценой», которой можно измерять вещи, но не духовные побуждения и нравственные поступки, по природе своей самоценные; не появились и не утвердились общественно значимые представления о связи свободы с ответственностью, прав человека с обязанностями; приходится вспоминать и напоминать азбучную истину, что человеческая мораль началась не с разрешений, а с ограничений и запретов (людоедства, инцеста, убийства сородичей и т.д.), что правовое общежитие не заменяет и не отменяет, напротив, расширяет рамки и повышает значимость моральных норм, предписаний и абсолютов. Духовная реформация и моральное возрождение страны остаются проблемой, которая еще ждет своего решения.

Духовное возрождение России связывают также с поисками объединяющей системы ценностей, которые до сих пор не дали сколько-нибудь значимого результата. И не только по вине интеллигенции, потерпевшей поражение на поприще культуры, или по причине сложности самой задачи. Это обусловлено, прежде всего, моральной ущербностью политики рыночных реформ, абстрактным и поверхностным освоением ее созидательных устремлений и задач. К объективным трудностям, порожденным столкновением, новых и старых ценностей и представлений, добавились «новые старые» предрассудки самой идеологии неолиберализма, по-своему воспринятые большинством населения страны.

Как ни парадоксально, обыденному, народному, сознанию, даже в отсутствии официально провозглашенных идеологических целей и приоритетов, есть на что опереться - на свои ценностные предпочтения и представления, с которыми все, кто берется за разработку национальной идеи, вынуждены считаться. Многочисленные исследования общественного мнения последних лет показывают, что в массовом сознании граждан России дислокация ценностных ориентиров и предпочтений обозначилась достаточно рельефно и убедительно. Это касается, в частности, приверженности большинства граждан таким ценностям и институтам, как патриотизм, демократия, частная собственность, сохранение целостности страны; сильное или эффективное государство, ориентация на самостоятельное решение собственных проблем и т.д. К важным особенностям российского восприятия этих ценностей следует отнести, например, то, что 54 % опрашиваемых предпочитают идею равенства идее свободы, которую считают главной 26 % респондентов; стыд за нынешнее состояние страны испытывают около 60 %, а чувство, что «так жить нельзя», - около 90 %.

Если попытаться обозначить разделяемые большинством граждан жизненные приоритеты, то они сводятся к надежде на то, что власть будет справедливой и сильной, права человека и законы - соблюдаться, уровень жизни - неуклонно повышаться, а Россия станет процветающей и уважаемой в мире страной. Особого внимания заслуживает зафиксированный исследователями феномен «массового расщепления» демократических и либеральных ценностей. Одни усматривают в нем опасный синдром сдачи демократических свобод и абстрактных идеалов в пользу авторитаризма, а другие - вполне понятное и нормальное желание граждан соизмерять провозглашаемые высокие ценности и цели с их реальным жизненным наполнением и содержанием.

Казалось бы, опираясь на эти предпочтения, можно было бы реализовать идею «перевернутой пирамиды», взяв в качестве ее ценностного основания не общее благо, а интересы и чаяния каждого конкретного человека. Но в том виде, как эта идея была понята и реализована в 90-х годах, она не сработала, и менее всего в этом повинна русская ментальность. Желаемый консенсус вокруг ценностей свободы, рыночной экономики, политической демократии и гражданского общества явно не состоялся, а общество раскололось на меньшинство, ныне разбогатевшее и преуспевающее, и подавляющее большинство, обедневшее и нищенствующее.

В этой ситуации вопрос: «Какие ценности и цели могут россиян объединить и сплотить?» приобретает особую остроту и значимость, а ответ на него в значительной мере определит будущее каждого россиянина. Ответ на него в самом общем виде сводится к тезису: духовная реформация и моральное возрождение страны возможны лишь на основе ценностей патриотизма, общего дела и общего блага, разделяемых большинством населения страны, при условии, что плодами реформ воспользуются не только избранные - все общество.

Общее представление о российском обществе только складывается, и контуры этого образа весьма расплывчаты. Чтобы назвать его базовые ценности, а также соответствующие им цели, надо согласиться с тем, что в полиэтничной и поликультурной России такими ценностями могут быть только консолидирующие ценности, разделяемые людьми разных социальных групп, национальностей и конфессий. Стремление превозносить или отдавать предпочтение ценностям какой-либо одной социальной или национальной группы может привести к нарушению гражданского мира, расколу общества.

При всей несхожести цивилизаций, народов и культур, человечество за всю свою историю выработало ряд общечеловеческих ценностей, которые, так или иначе, разделяют все. К ним относятся ценность человеческой личности, идеи свободы, общего блага, солидарности, справедливости, патриотизма и др.

Разумеется, иерархия этих ценностей, их «цена», значимость в глазах того или иного социума, культурного сообщества имеют свои различия и особенности, которые надо всегда иметь в виду. Наиболее важной из названных, безусловно, является ценность человеческой личности. Особенно для России, где личность часто приносилась в жертву ложно понятому коллективизму и различным мессианским проектам. Конкретный живой человек, его интересы, его благо и счастье - это ориентир и императив, определяющие «лицо» общества и государственную политику, отношение власти к экономике, социальной сфере, духовной жизни.

Опыт модернизации в России принес новые когнитивные приобретения. В их числе - резко возросшая ценность идентичности и самостоятельности (обостренное ощущение своего лица, своего места, своих интересов) и всего, производного от них (включая историческое прошлое, территорию и границу).

С признанием человека высшей ценностью непосредственно связано представление о справедливости, которое занимает особое место в российском сознании как основополагающий критерий оценки общественной и личной жизни. Исторически для западной культуры первопричиной социального отношения человека к миру и фундаментальной ценностью стала личная свобода, а для культурной российской традиции - справедливость. В массовом сознании она укореняется в значении социальной справедливости, носительницы правды человеческих отношений, неписаного критерия законности и легитимности власти. Не касаясь полемики вокруг справедливости, учитывая ее относительность в применении к любому конкретному обществу, где справедливое для одних воспринимается как несправедливое для других, как и то обстоятельство, что в системах, основанных на социальных антагонизмах, нередко что-то воспринимается и оценивается как несправедливость большинством граждан. Важно подчеркнуть, что ни одно общество не может обойтись без своих представлений о справедливости - несправедливости, правде - неправде и т. д.

В философском и этическом аспекте за основу можно взять определение, предложенное А.Гусейновым: «Справедливый человек и справедливое общество суть такие, которые могут найти нравственную меру в распределении благ, а нравственной может считаться такая мера, которая устраивает всех и на которую получено согласие тех, на чью долю выпадает больше тягот.» Отдавая предпочтение принципу «каждому - по заслугам», автор определения ссылается на теорию Дж. Роулза, который предложил идеально-типическую модель справедливости для либерально-демократических обществ. «Ее нормативной основой являются два принципа: 1) каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других людей; 2) социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы они были: а) к наибольшей ожидаемой выгоде наименее преуспевших и делали б) доступ к должностям и положениям, открытым для всех в условиях честного равенства возможностей».

Известный американский ученый, один из основателей конфликтологии, Р. Дарендорф, размышляя о путях свободы в восточноевропейских странах после революционных потрясений 1989 г., подчеркивает: «Без настоящего гражданского равенства современные демократии не заработают. Это не просто равенство перед законом. Гражданские и политические права должны поддерживаться определенными социальными правами, такими, например, как равные для всех стартовые возможности. Гражданство означает отмену привилегий, а также создание и поддержание норм, общих для всех».

Эту специфику нельзя игнорировать. В ходе демократизации общественной жизни России еще предстоит создать правовое государство, появление которого напрямую связано с формированием развитого гражданского общества. Но в российском исполнении оно окажется дееспособным лишь с учетом его нравственной составляющей, по необходимости приняв смешанный, морально - правовой характер и вид.

Отрицательное отношение большинства населения России к неолиберальным реформам обусловлено и объясняется главным образом тем, что они проводятся с нарушением самых простых норм нравственности и справедливости - не в интересах народа и за счет народа. Вот почему неолиберальный, формально-юридический подход к построению общественного правопорядка, несмотря на всеобщность этих норм, сегодня имеет мало шансов на успех. Идея справедливого общества еще долго будет сохраняться в сознании, ибо она основывается на реальной динамике и равновесии коллективистских и индивидуальных ценностей. Она соответствует нормам и ценностям российского менталитета, традиционно привычного к коллективному укладу и образу жизни, ориентированного на взаимную поддержку и солидарность.

Справедливость формирует пространство свободы человека в обществе, а ответственность есть способ утверждения обществом равенства шансов для каждой личности. В свою очередь, равенство является содержанием ценностей справедливости в качестве признания равноценности каждого человека. Наконец, свобода есть требование общества и индивида поддерживать достигнутую ступень справедливости. Вместе с тем свобода в обществе имплицитно содержит такие ценности, как справедливость и ответственность, которые как раз и являются пределами и регулятивами свободы.

Наряду со справедливостью в российском сознании важное место занимает такая ценность, как солидарность. Подобно справедливости, она во многих своих конкретных проявлениях страдала противоречивостью и непоследовательностью, что выражается в солидарной поддержке не только лучших, но и худших государственных и общественных акций и событий. Тут были и есть свои взлеты и свои падения, в связи, с чем можно вспомнить индустриализацию страны, победу над фашизмом, послевоенное восстановление народного хозяйства, поддержку идеи перестройки и т.д. - с одной стороны, и коллективизацию, массовое одобрение репрессий 30-х годов, гонений ученых, деятелей культуры - с другой.

Принцип солидарности был заложен и по-своему реализован в советском социальном государстве (на основе патернализма и субсидиарности), который сегодня всецело приписывается демократическому социальному государству, возникшему на Западе в период позднего индустриализма. Солидарность советского общества создавалась не только идеологией и пропагандой, она держалась и на солидной социальной и материальной основе: заботе государства о справедливом (уравнительном) распределении, создании сходных для всех условий жизни, поддержке им таких общественных секторов, как образование, здравоохранение, жилищное строительство, доступ людей к культурным ценностям и т.д. Все это исчезло вместе с исчезновением советского государства. Взамен этого радикал-реформаторы не смогли ничего предложить кроме принципа субсидиарности, только на более скудной базе.

Следовательно, именно ценности справедливости и солидарности, переосмысленные в контексте поисков образа новой современности и адекватного ей типа общественного жизнеустройства, могут быть положены в основание дальнейшего российского развития.

Но есть еще ценность, вне которой невозможны ни справедливость, ни солидарность. Это - свобода, общественная и индивидуальная. Свобода как ключевое понятие европейской ментальности у россиян так и не смогла оформиться. Место свободы заняла воля, которая проявляется в абсолютизации независимости. Поскольку личность всегда «растворялась» в общине, корпорации, государстве, потребность в самоуважении удовлетворялась за счет причисления себя к какой-либо общности, которое происходило при помощи противопоставления ее другой общности по принципу «мы - они».

Однако и эта ценность нуждается сегодня в переосмыслении и уточнении. В российской культуре свобода понималась преимущественно как воля, и потому нередко на практике выражается в формах индивидуалистического и анархистского самоволия и своеволия. Чем, кстати, объясняется и достаточно легкое их перерастание в безучастие, равнодушие и апатию, в социальную патологию безмолствования и долготерпения.

Важным завоеванием европейской социальной мысли XVIII-XX веков явилось истолкование свободы как равенства граждан в своих правах и обязанностях по отношению к другим людям, когда мера свободы человека задается и определяется мерой его ответственности за последствия своих действий и поступков. Такая свобода, возможная лишь в условиях правового общежития и порядка, требует определенного уровня гражданской зрелости, культуры и нравственности. Это вполне согласуется, например, с кантовским пониманием обязанности и ответственности, которые представляют собой «принуждение к свободе», не ущемляющее права человека, а, напротив, выражающее наличие общей в том, что они могут и будут осуществлены на практике. Ведь свобода без обязанностей и взаимных обязательств порождает лишь хаос и вседозволенность. Следует обратить внимание и на следующий важный аспект данной проблемы. Идея прав человека, по своему происхождению западная, вполне органична для уклада и образа жизни общества, где господствует дух индивидуализма, эгоистического самоутверждения личности. Однако она с трудом воспринимается в странах восточного, традиционалистского типа, где, напротив, с момента рождения индивид легко воспринимает идею обязанностей и ответственности за общее дело и благо.

Основанием свободы в культурном и социально-политическом плане выступает автономия индивида, его право и обязанность полагаться на себя, свою самостоятельность, в психологическом аспекте - независимость и принципиальная возможность свободного выбора своего жизненного пути, его желание жить по своей воле. Свобода воли является необходимым условием нравственного выбора, достойного человека. Вырабатывая и определяя свое отношение к ценности свободы в эпоху глобализации, Россия может представить интересный опыт всему миру.

России еще предстоит пройти путь формирования подлинной свободы общества и личности, соответствующий духу и требованиям современности. Но уже сейчас важно превратить добытую нелегкой ценой свободу в общезначимую социокультурную ценность, которая в своем реальном и деятельном выражении означает участие человека во всех важнейших делах общества и государства. Свободный человек в справедливом и солидарном обществе - так можно определить идеал общества, которое создается или может быть создано в России на базе органического синтеза либеральных и традиционных ценностей. Движение общества в данном направлении предполагает ориентацию и опору на творческий индивидуализм, на формирование чувства сопричастности в органичном соединении с возрождением и укреплением коллективистских структур.

В любой устойчивой культуре установки на индивидуальную активность и достижимость сопряжены с идеями и нормами, ограничивающими ее и приводящими в гармонию с высшими ценностями, с нормами общежития и с существующими структурами идентичности. Чтобы рост индивидуализма не стал губительным для общества, а способствовал его развитию, в самом ближайшем будущем представляется целесообразным:

а) признать, что предпринимательские способности и богатство сами по себе недостаточны для нравственной легитимации собственников в глазах общества. Ее гарантируют лишь служение народу и государству, помощь бедным и обездоленным, поддержка науки, образования и искусства;

б) изменить семантику обсуждения проблемы: собственность, богатство - это не только вознаграждение за предприимчивость, но и социальная ответственность за благополучие других.

Необходимой предпосылкой преодоления кризиса социокультурных основ российского общества является также и укрепление его духовно-нравственных начал, которые за последние десятилетия подверглись эрозии под воздействием как внутренних, так и внешних факторов. Свойственные русской культуре патриотизм, солидарность, человечность, сострадательность, целомудрие в контексте псевдолиберального дискурса часто трактуются как препятствие на пути свободы человека и вхождения в мировую цивилизацию. Делается все для того, чтобы заменить их апологией сильной личности, не связанной никакими социальными и моральными ограничениями в своем стремлении навязать всему обществу психологию потребительства и безответственного гедонизма.

Дальнейшее российское развитие вряд ли возможно без возрождения и укрепления морального характера, душевного склада и самочувствия людей. В разряд самых пагубных культурных и социально-психологических последствий реформ следует отнести подрыв морально-психологических основ российского общества, утрату веры людей в себя и в возможности своей страны, потерю позитивных ценностных ориентаций, неспособность отличить ложные ценности от подлинных.

На первый взгляд решение этой задачи - преодоление состояния тотального пессимизма и вялотекущей аномии, возвращение гражданам смысло-жизненных и нравственных ориентиров - представляется достаточно очевидным. Это повышение жизненного уровня населения путем экономического роста, проведение социальной политики, более внимательной к нуждам и запросам людей, соединение образования с воспитанием, внесение корректив в деятельность СМИ, во многом определяющих морально-психологический климат в стране, состояние духа и веры в будущее. Что само по себе правильно, но недостаточно. Потому что сознание есть неотъемлемый компонент самого человеческого бытия, а жизнелюбие и тонус витальности общества определяются не только материальными условиями и благополучием его граждан.

В этом плане нравственной предпосылкой восстановления единства и согласия в российском обществе представляется этика сострадания к тем, кто оказался неприспособленным к новым принципам жизнеустроения, попал в сложное материальное и моральное положение. Это отвечает не только традициям морали, но и гуманистическим началам русской культуры вообще, которая всегда была внимательна к нуждам, бедам и чаяниям «маленького человека».

Очень важным в системе традиционной российской культуры был идеал меценатства, идея о том, что бедному легче войти в рай, чем богатому. Евангельская притча, развивающая эту тему, была одной из самых популярных в России. В этих условиях обогащение казалось русским людям делом неправедным и греховным. Формой покаяния в этом грехе была раздача щедрой милости нищим и монастырям. Грешниками чувствовали себя богатые купцы. Скрывая свое богатство, купцы прятали свои деньги, жили в грязных лачугах, спали на голых скамьях и носили ветхую одежду. Наиболее распространенной формой покаяния в «грехах» было строительство купцами церквей в городах, особенно распространившееся в XVII в. Православные идеологи настаивали на том, что ценности любви и сострадания выше того, что делается из чувства долга. Известно, что на благотворительную деятельность человека подвигает сострадание - это сострадательная и деятельная любовь, выражающаяся в готовности помогать каждому нуждающемуся. В понятии «милосердие» соединяются два аспекта - духовно-эмоциональный (сопереживание чужой боли) и конкретно-практический (стремление к реальной помощи).

Важной составной частью благотворительности является альтруизм. Он предписывает сострадание к другим людям, бескорыстное служение им и готовность к самоотречению во имя их блага и счастья. Подобные идеи в России развивали Л. Толстой, Ф. Достоевский и др.

В качестве морального требования альтруизм возникает как реакция и своеобразная компенсация обособления интересов людей, обусловленного частной собственностью, отчуждения и выдвижения на первый план в общественной жизни человека мотивов корысти и стяжания. Как требование равенства и человечности альтруизм представляет собой одно из нормативных оснований морали и гуманизма. Вместе с тем, будучи обращенным к индивиду как носителю частного интереса, альтруизм фактически непременно предполагает самоотречение, ибо в условиях взаимной обособленности интересов забота об интересе ближнего возможна лишь только при ущемлении собственного интереса.

Существенные признаки благотворительности отражают благодеяние как действие, направленное на благо другого человека или общности, проявление альтруизма. Исходя из христианского понимания благотворительности, важно проследить, как эта деятельность была вплетена в обыденную жизнь России, какой заряд благотворительности был ей свойствен. Благотворительность в России имела несколько разновидностей, определяемых на основе субъектов, оказывающих помощь: благотворительность государственная, организовывалась правительством; благотворительность, возглавлявшаяся членами императорской семьи; частные благотворительные фонды; земская, церковная и монастырская и общинная благотворительность.

В советский период эта традиция, в целом признанная и по достоинству оцененная, была растворена в идеологии классовой борьбы и дискредитирована массовыми репрессиями. В период постсоветских преобразований жестко заявленная индивидуалистическая ориентация на успех, некритически заимствованный у Запада культ выгоды и сильной личности породили жестокое, бес сострадательное отношение к «аутсайдерам» со стороны так называемых новых русских. Произошел раскол общества на «вечно вчерашних» и «людей будущего», который подтачивает и ослабляет творческий индивидуализм.

Об обществе социальной справедливости в России можно будет говорить, если в его идеологии, культурном коде и практике восторжествует практика сочувствия и помощи слабым, поддержки социально незащищенных людей. В этом широком социокультурном контексте этика сострадания и любви к ближнему может стать источником не только политики государства, но и повседневного поведения людей бизнеса. Очевидно, что реформы не будут успешны до тех пор, пока не будут восстановлены в своих вековых правах «простые» нормы нравственности, определяющие мотивацию и социальное поведение людей. То есть, прежде всего, речь идет о восстановлении высших уровней жизненной мотивации человека, и, в первую очередь, патриотизма, на основе которых только и может возникнуть новая российская идентичность, преодолевающая сегодняшнее доминирование типов социального действия, основанных на стратегии выживания любыми способами: в повседневной жизни, политике и бизнесе, где эта цель принимает вид стратегии обогащения без оглядки на мораль и право.

Важнейшей нравственной опорой российского общества на протяжении всей его многовековой истории была этика служения. Она питалась высокими духовными ценностями, пронизывала все слои общества и объединяла различные социальные и культурные группы, в том числе и предпринимательские.

Русские просветители подчеркивали, что эгоизм несовместим с патриотизмом. А. Бестужев писал: «В человеке без страсти быть преданным своему отечеству, без любви к славе увидишь его в самого себя только заключенного, мыслящего единственно о себе одном, о собственной пользе, не заботясь ни мало о пособиях, о жертвах отечеству, от него ожидаемых». Этика служения предполагает и развивает такие гражданские качества и добродетели, как верность долгу, самоограничение, принятие бремени государственных обязанностей, соблюдение норм и правил деловых отношений, обязательность и дисциплинированность. Ныне она основательно подорвана и дискредитирована пропагандой индивидуализма. Но ее традиции оказались живучими: множество людей за мизерную плату честно работают, делают научные открытия, выполняют воинский долг. Эти традиции нуждаются в развитии и моральной поддержке, в том числе и со стороны государства. Этос справедливого и солидарного общества нуждается в новой, адекватной современности системе нравственных ценностей, норм и правил человеческого общежития. Для этого не понадобится ничего придумывать и изобретать (вроде нового морального кодекса), достаточно опереться на высшие достижения мировой и отечественной культуры и моральной практики, нравственная ценность которых выдержала испытание временем.

Серьезный моральный урон обществу нанесло насаждение гипертрофированных потребительских и гедонистических установок, несвойственных русской культуре, ориентированной на разумный достаток и скромность, а не сверх богатство и роскошь. В условиях нынешнего имущественного и социального расслоения общества потребительство и гедонизм усиливают моральный кризис, разжигают жадность и зависть, стимулируют агрессию и рост криминала. Поляризация российского общества носит тотальный характер. Официально децильный коэффициент в 1999г. составлял 1:14, но в реальности среди различных социальных страт этот показатель значительно выше. Например, среди сельского населения по выборочным группам коэффициент 1:70, а среди некоторых групп горожан 1:60. По официальным данным Всемирного банка 20% россиян с наивысшими доходами располагала в 2001 г. 50 % общего объема доходов, а доля людей, чьи доходы ниже прожиточного минимума составляла четверть населения.

Очевидно, что в сложившихся условиях для поддержания устойчивости и социокультурной интеграции общества необходимо формирование и переосмысление «культуры богатства», стандартов деликатного и ответственного поведения людей, уровень благосостояния которых резко превышает средний по стране. Ведь успех и богатство в России никогда не претендовали на статус культурного идеала, уступая первенство таким высоким ценностям, как общественное и государственное служение, сострадание и милосердие, духовное и нравственное совершенствование.

В то же время крайне важно снять крайности другого рода - отчаяние, смиренную покорность перед обездоленностью и долготерпение, ставшие знаковой характеристикой народа. В качестве социокультурного идеала может служить представление о материальном благосостоянии - достатке и достойном уровне жизни для большинства людей, народа в целом.

Стремление человека к благополучию, обустройству повседневной жизни, налаживанию комфортного быта может иметь и конструктивный характер. В этом плане следует поддержать стратегию малых дел, направленную на сохранение целостности социального бытия, единства локальных сообществ и их жизненных миров. Ориентация на местный - муниципальный, сельский, поселковый - уровень благоустройства может стать фактором, который послужит выводу страны из морального и социального кризиса «снизу». Для того чтобы хозяйственный этос в условиях рыночной экономики стал реальностью, необходимо: во-первых, ввести экономическое развитие и предпринимательскую деятельность в контекст духовной жизни общества и подчинить высшим нравственным ценностям и принципам устроения бытия; во-вторых, предстоит реабилитировать и вернуть авторитет ценности созидательного труда и профессионализма.

В русской культуре труд всегда наделялся дисциплинирующей и воспитывающей ролью и вместе с тем рассматривался как способ самоутверждения, самосовершенствования и раскрытия творческих сил человека. Например, Н. Добролюбов утверждал: «Таким образом, в человеке порядочном патриотизм есть не что иное, как желание трудиться на пользу своей страны, и происходит не от чего другого, как от желания делать добро, - сколько возможно больше и сколько возможно лучше». Длительное господство неэкономических форм принуждения сказалось на формировании «идеала труда», работа рассматривалась как повинность. Это вырабатывало психологическую привычку жить в бедности, культивировало идеал нищенства. Отсюда родилась и другая черта - неприятие богатства. Однако за десятилетие либеральных реформ ценность труда и профессиональной деятельности подверглась эрозии. Возник феномен обесцененного труда. И это происходит на фоне роста нелегитимных в глазах общества состояний крупных бизнесменов, непропорционально завышенных доходов некоторых категорий работников в частных коммерческих структурах, телевизионной рекламы, избыточных гедонистических ориентации.

Вполне естественной тенденцией в этой социальной ситуации выглядит депрофессионализация населения, которое перестает волновать профессиональный успех, а также резкое снижение уровня личной ответственности при увеличении и без того большой доли озабоченных высокими заработками.

Средствами массовой информации и частью публицистики навязывалось превратное понимание успеха как способности выгодно и быстро использовать обстоятельства в своих интересах, избегая кропотливого и долгого труда. С нивелированием трудовой и профессиональной культуры связано также резкое падение интереса, особенно среди молодежи, к массовым профессиям. Гипертрофированный интерес молодежи к деятельности в сферах бизнеса, управления, обслуживания может вскоре привести к тому, что наша страна столкнется с дефицитом квалифицированной рабочей силы. Нивелирование ценностей труда и профессионализма поставило под сомнение и легитимность собственности. В контексте русской культуры справедливая, или легитимная, собственность, пусть не всегда, рассматривалась как личный вклад или дар по наследству. В настоящее время крупная собственность и демонстративное материальное преуспеяние узкой группы населения в глазах подавляющего большинства выглядят нелегитимными, поскольку всем хорошо известно, что они обретены в результате присвоения сомнительными методами плодов труда нескольких поколений.

Очевидно, потребуется восстановить нормы бытия, связывающие этику успеха с трудом, творчеством и служением общему благу. Формирование этических основ рыночной экономики немыслимо без участия гражданского общества и государства. В этом смысле важна моральная и налоговая поддержка общественных и частных фондов, меценатов. Поддержка общественных и частных музеев, галерей, театров и других учреждений культуры.

Современное состояние российского общества, переживающего новую модернизацию, знаменует переход не только к новому типу государственного устройства, но и к новым социокультурным ценностям и идеалам, которые не в полной мере соответствуют русскому культурному архетипу и национальному менталитету. Это обстоятельство вызывает необходимость специального изучения проблемы культурного освоения «чужих» ценностной сознанием россиян, до сих пор живущих в мире традиционных ценностей и традиционной культуры. Ментальность как форма существования идеального, базируется на коллективных представлениях, основу которых составляют культурные архетипы - устойчивые первообразы «коллективного бессознательного», с величайшим трудом поддающиеся изменению. Культурные архетипы - архаические культурные первообразы, представления-символы о человеке, его месте в мире и обществе, перенесенные через события многовековой истории и сохранившие свое значение и смысл в нормативно-ценностном пространстве современной культуры. Культурные архетипы дают знать о себе во всех сферах жизнедеятельности человека, но более всего они проявляются в его повседневной жизни. При этом в ситуации, соответствующей определенному архетипу, последний активизируется и, подобно силе инстинкта, прокладывает себе дорогу, часто вопреки разуму и человеческой воле.

В большом и сложном обществе, каким является модернизирующаяся Россия, существуют два вида процессов: одни из них работают на дезинтеграцию общества, другие - на его консолидацию. Общественное сознание «осваивает» новые формы отношений, вводя их в «моральный порядок» общества, но не в системы коллективных представлений. Практика показывает, что общественное сознание справляется с задачей консолидации тогда, когда ему удается решить проблему объединения старых и новых ценностей в рамках одной культуры. Ядром консолидации при этом является комплекс идей, достаточно общих, чтобы соответствовать обеим ценностным системам.

В связи с острым желанием реформаторов поскорее «переделать» менталитет россиян, который, по их мнению, как и массовое сознание, сопротивляется в процессе модернизации новым идеям и ценностям, отметим, что подобные процессы нельзя форсировать. Существенное ослабление влияния социокультурной основы менталитета - обычаев и норм, а также разрушение его ценностно-смыслового ядра приводит к тому, что любое резкое вмешательство способно вызвать цепную реакцию непредсказуемых последствий. Л. Лефевр, проанализировав два возможных варианта реакции традиционного сознания и образа жизни на резко изменяющиеся социальные условия, пришел к выводу: сознание либо воспроизводит непривычные образцы поведения, либо срывается в панику, в неадекватность.

Завершая анализ проблемы, отметим, что каждая общественная система должна решать задачу формирования субъектов, обладающих чувством патриотизма, верой в разумность общества, готовностью исполнять социально значимые роли, решимостью отстаивать общественные идеалы и ценности.

Когда государство внедряется в сферу сознания отдельных личностей с новой системой ценностей, это вызывает отрицательную реакцию. Поэтому важно вытеснить негативное отношение к этим ценностям, сохранить энергию национально-культурной традиции, питающей ментальные структуры, и использовать ее для реализации социально-значимых целей. На наш взгляд, отвращение к навязываемым общественным ценностям угрожает существованию общества нисколько не меньше, чем внешняя опасность.

В этом контексте следует отметить, что смысл поиска новой ценностной парадигмы состоит в уяснении простой истины: российское общество сегодня не хочет возврата назад, реставрации державно-коммунистической идеологии и одновременно отвергает установки современного либерального фундаментализма, ставящего во главу угла сугубо прагматические, меркантильные интересы и космополитические ценности. Ему импонируют и близки общечеловеческие ценности, отвечающие как вызовам времени, так и прогрессивным историческим традициям страны.

Для нас важно отметить, что, процесс формирования патриотического сознания россиян, хотя и не лишен противоречий, но набирает силу. Идет восстановление его структуры, наполнения ее новым содержанием. В свое время, П.Сорокин отмечал следующее: «...рост русской нации и поддержание ее независимости и суверенитета могут быть достигнуты только благодаря глубочайшей преданности, любви и готовности ее членов жертвовать своей жизнью, своим состоянием и другими ценностями ради спасения своего «Отечества» в критические периоды», то есть, делать это, опираясь на развитые патриотизм и гражданственность. Патриотическая консолидация перед опасностью внешней информационно-культурной агрессии - реакция столь же естественная, сколь и необходимая. И хотя до полной консолидации российскому обществу далеко, переоценка отношения к Западу вызвала ряд позитивных социально - психологических процессов. Одним из них явилось широкое распространение установки на самостоятельность развития и разумную самодостаточность при включенности всех подсистем российского общества в процесс глобализации. Другим - осознание необходимости возрождения лучших культурных традиций России, российской духовности в противоборстве с чуждыми и враждебными ценностями массовой культуры Запада.

Систему социокультурных ценностей современного российского общества можно представить в следующем виде:

- социальная справедливость - как способ достижения согласия и мира в обществе, как основа нравственности;

- свобода - как основа развития личности;

- солидарность; общинность, коллективизм - понимание сопричастности каждого члена социума общему делу, ответственность не только за свою судьбу, но и за состояние общества;

- ценность человеческой личности;

- ценность труда, образования, профессионализма;

- семья; как первичная ячейка общества, в которой концентрируется весь опыт, традиции и ценности развития цивилизации и проявляется бытие народа;

- государственность, проявляющаяся как вера населения в способность государства выразить интересы и волю народа, страны в целом и защитить эти интересы;

- патриотизм как особая системообразующая ценность, духовная основа единения, гармонизации данного общества, сохранения его самобытности и своеобразия в многоликом человеческом сообществе, обеспечивающая целостность и величие народа, его внутреннюю способность преодолеть все трудности и обеспечить сохранения своего бытия.

 

АВТОР: Иванова С.Ю.