Диалектика судьбы человека: логика природы и логика истории

Философско-антропологический анализ предполагает исследование судьбы человека неотъемлемо от судьбы цивилизации и судьбы биосферы. Не существует универсального объяснения судьбы. Но можно предположить существование некоторых общих законов, общей системы ценностей, стратегии судьбы, так как человечество - единый биологический вид, взаимодействующий с природой в рамках некоторой системы стандартов, определяемых логикой природы. В то же время социокультурная реальность более «подвижна», динамична по сравнению с особенностями действия космопланетарных сил или изменениями происходящими в человеческой природе.

По нашему мнению, следует рассмотреть диалектическое развитие природного и исторического, которое в противоречивом: единстве создает стратегию судьбы человека. В связи с этим правомерно выделить два направления в поле исследования:

- Судьба человека как космопланетарная реальность;

- Судьба человека как реализация потенциала социоприродного и социокультурного бытия.

В связи с бурным развитием естествознания возросла тяга к выяснению природы человека, к поиску смысла существования, который; наука и: философия рассматривает в его сопряженности со смыслом; существования Вселенной. В связи с этим возникает вопрос о космической значимости человека, о его «межпланетной» судьбе, что неразрывно связано с представлениями о человеке как своего рода универсуме или монаде, отражающей в себе всю нашу Вселенную. В.И. Вернадский; в учении о биосфере и ноосфере доказал, что человечество становится геологической силой, способной изменять судьбу всего живого на Земле. И каждый отдельный человек несет ответственность за будущее человечества, как и все человечество - за судьбу каждого человека, то есть судьба человека находится в тесной взаимосвязи и взаимоответственности с судьбой биосферы. Только такое единство будет означать превращение биосферы в единый организм. Цель развития такой системы, осуществляющей, по словам Н.Н. Моисеева, коэволюцию Природы и Общества - это новый гомеостаз, который обеспечивает «sustainability» - «устойчивое неравновесие, то есть согласие с законами биосферы, приемлемое для развития общества». Так, Н.Н. Моисеев пишет: «В отличие от всего остального живого мира человек наделен разумом. Благодаря этому феномену, этой удивительной особенности, рожденной миллионолетиями эволюционного процесса, он способен оценивать настоящее состояние Природы и общества и постепенно познавать логику Природы, то есть систему связанных между собой законов ее развития. Более того, он способен в принципе согласовывать с ними свои действия, свою деятельность и тем самым влиять на свое грядущее. И обеспечивать свое возможное благополучие. Задача Коллективного Разума - научиться вписывать логику Истории в Логику развития Природы, найти ту гармонию обеих Логик, которая только и способна обеспечить развитие человека». Таким образом, научная проблема; целостности и философская проблема целесообразности синтезируют в научно-философскую проблему соответствия. «Мир красив своей целостностью, человек велик соей целесообразностью, вместе они составляют одну космобиосоциальную целостность, выражающуюся в их динамическом равновесии, гармонии, соответствии».

В русле русского космизма зародилась и была экспериментально доказана гипотеза о влиянии факторов космической энергии на функционирование организма животных и человека. Космопланетарная составляющая судьбы человека осмысливалась в трудах К.Э. Циолковского и А.Л. Чижевского, основной идеей которых является то, что сознательное человеческое существо причастно к космическому бытию, микрокосм человека вбирает в себя космические энергии, природные стихии, органично включен в жизнь всего мироздания. Так, К.Э. Циолковский пишет: «Судьба существования зависит от судеб вселенной. Поэтому каждое разумное существо должно быть охвачено историей; и Вселенной. Такая широкая точка зрения является необходимой. Узкая точка зрения может завести в тупик». Аналогичных взглядов придерживался A.Л. Чижевский, которому принадлежит заслуга в новом обосновании чрезвычайно плодотворной, имеющей древнейшее происхождение идеи о связи мира астрономических и биологических явлений. В глубине человеческого сознания, отмечал Чижевский, уже много тысячелетий зреет вера; что эти два мира связаны один с другим. И эта вера, постепенно обогащаясь наблюдениями, переходит в знание: Чижевский считает, что именно космические силы являются главнейшими для развития жизни на Земле. Биосферу необходимо признать местом трансформации космической  энергии. Космические импульсы пронизывают и обуславливают жизненные процессы на Земле. Так, в книге «Земное эхо солнечных бурь» Чижевский приводит примеры влияния солнечной активности на явления в неорганическом и органическом мире, космофизических факторов - на развитие исторического процесса. Ибо не только человеческая психика, но и важнейшие события в человеческих сообществах зависят, по его мнению, от периодической деятельности Солнца. Он выдвигал представление о ритмичности экстремумов исторических событий и связывал революции, восстания, войны, крестовые походы, религиозные: волнения с эпохами максимальной солнечной  активности, периодичность которых составляла приблизительно 11-12 лет. Он считал, что влияние: космических факторов распространяется более или менее равномерно на все земное население. Именно эти факторы, связанные с влиянием солнечной активности, трактовались им как некая «внеземная сила», воздействующая извне на развитие событий в человеческих сообществах., Чижевским  фактически была сформулирована идея прямого энергообмена между организмом и средой.

Универсальное отношение к мирозданию включает в себя приоритеты земной цивилизации и определенную зависимость от космоса. Так, В.И. Вернадский считал, что «все учитывается и все приспособляется с той же точностью, с той же механичностью и с тем же подчинением мере и гармонии, какую мы видим в стройных движениях небесных светил и начинаем видеть в системах атомов вещества и атомов энергии». В.И. Вернадский настаивал на различении трех реальностей: 1) реальность в области жизни человека - природные явления ноосферы и нашей планеты, взятой как целое; 2) микроскопическая реальность атомных явлений, которая захватывает и микроскопическую жизнь, и жизнь организмов, даже посредством приборов невидимую вооруженному глазу человека; 3) реальность космических пространств. Живое вещество биосферы развивается в пространстве-времени. Пространство-время живого вещества, по В.И. Вернадскому, главным образом характеризуется тем, что: «человек пережил в своем историческом бытии геологическое изменение планеты, даже выходящее за пределы биосферы. В сознании его поколений переживается не историческое, но геологическое время... энцефалоз (цефализация) подтверждает, что эволюционный процесс имеет направление. Все процессы в биосфере могут быть сведены к биогенной миграции атомов. Нас интересует четвертый вид - «новый род миграции химических элементов, по разнообразию и мощности далеко оставляющий за собой биохимическую энергию живого вещества планеты». Эту новую форму биохимической энергии он называет энергией человеческой культуры или культурной биогеохимической энергией, которая создает в настоящее время ноосферу. Эта форма энергии связана с психической деятельностью организмов, с развитием мозга и высших проявлений жизни и сказывается в форме, производящей переход биосферы в ноосферу только с появлением разума. По - видимому, ее можно считать носителем того общего разума, тем биосоциальным стимулятором саморазвития общества, который обеспечивает человечеству выполнение своего эволюционного предназначения: самоконтролирования через самопознание.

Таким образом, В.И. Вернадский открыл «третью» реальность в пределах биосферы, которая формируется только при взаимодействии природы и общества; имеет специфического носителя в пространстве в виде культурной биогеохимической энергии и выражается в природном субстрате мышления. Развивается эта реальность в своем определенном пространстве - времени: геологическом; или планетном («геологической вечной сменой поколений для; всех организмов»). Но поскольку все виды пространства - времени и все реальности переживаются в социальном; самосознании одновременно, то социально-природная реальность находит проявление во всех формах жизнедеятельности человека и общества. Будучи одновременно и феноменом реальности самосознания, социально-природная, реальность находит отражение в самосознании исторических субъектов только в мысленных формах, т.е. развивается в функциональном; мозговом пространстве, в обозримом историческом  времени. Существование такой социально - природной реальности может свидетельствовать о превращении биосферы в ноосферу, которую В.И. Вернадский характеризует как синтез природного и исторического.

В.И. Каширина, анализируя труды В.И. Вернадского, приходит к выводу, что есть три формы реальности, развивающиеся в одном пространстве - времени биосферы: 1) предметно-материальная объективная реальность (природа, космос и все в них содержащееся); 2) субъективная реальность - сознание, отражающее и первую, и третью форму реальности; 3) «природный субстрат мышления» - третья социально-природная форма реальности, которая является результатом отражения, взаимодействия первых двух, т.е. нечто природно-общественное, материально-идеальное, бессознательное, однако функционально представляющее механизм взаимодействия предметно-материальной и сознательной форм реальности. Очевидно, этот субстрат находит проявление во врожденных биосоциальных характеристиках человека, проще говоря, - это Память как основа общечеловеческого Разума.

В.И. Каширин пишет: «Можно сказать, что реальность социального самосознания предыдущих поколений создает ту культурную среду, в которой начинает развиваться вновь рожденный человек. Реальность социального самосознания, следовательно; и есть тот процесс, который образовывает общую для человечества память, есть процесс формирования реальности общего разума. Именно здесь в окружающей нас культурной  среде, в исторической реальности самосознания сохраняются, интегрируются  и передаются принятые обществом моральные законы, веками сложившиеся  традиции, обычаи, ценности искусства; науки и литературы». Так во многих традиционных культурах особо значим культ предков; который не только сохраняет связь с прошлым, но и актуализирует это прошлое, интегрируя посредством этой связи; человека в; окружающий современный мир, определяя в достаточной  мере и его будущее. Идея целостности; гармоничности, принцип соответствия и причинно-следственной связи - вот основные константы традиционной; культуры. Бесконечность, вечность, гармония Универсума; (космоса, мира, Вселенной) проявляются в бытии человеческого рода. Механизм реализации связан, прежде всего, с наследственностью, иначе - прошлым из будущего человека;

Целостность бытия: актуализируется человеком в связи;

Прошлое - Предки

Настоящее - Я

Будущее – Потомки.

Мы рассматриваем жизнь как целостность и само поддержание жизни, возможно, только как целостности, то есть воспроизведением системой самой себя. Но она не простая повторяемость взаимодействий, а направленность истории, поэтому «процессы в живом веществе идут в историческом времени, а в косном веществе - в геологическом времени. Жизнь - это космическое явление».

По нашему мнению, эволюция всей биосферы представляет собой процесс накопления информации и образования памяти. Память - это и есть тот катализатор, при помощи которого происходит «самострессирование», поддерживающее активность и направленность живого. Наращивается не только физико-химическая память - способность мира к самовоспроизведению на уровне: атомомолекулярных соединений, не только биологическая память - способность, мира к самовоспроизведению на уровне органической жизни, основывающаяся на генетическом кодировании информации о клеточных соединениях (совокупность физико-химического и биологического видов, памяти называют инстинктивной памятью), но: наращивается ускоряющимися темпами общенародовая; память - способность человеческого рода к самовоспроизведению на уровне нации и индивидуальной творческой личности, основывающаяся на кодировании информации языковыми средствами самовыражения. «Энергия человеческой культуры имеет биосоциальную природу, является результатом и причиной развития социального самосознания».

На данном этапе философского осмысления проблемы, судьба человека как космопланетарная реальность несет биосоциальную информацию (планетарная составляющая). Таким образом, ноосферные идеи, идеи кибернетического программирования живой материи, антропный принцип, а также утверждения ученых о существовании «всемирно размытого сознания» рождают образ Вселенной не как холодной и мертвой, а как грандиозной самосознающей структуры.

Вообще, в физике существует две возможности включения сознания в физическую реальность: либо через редукцию волновой функции, либо через отождествление сознания с предельными конструктами теоретической физики (единое поле, вакуум). Последний способ выводит проблему сознания на космологический уровень проблемы зарождения Вселенной. Это означает, что этот подход приводит к антропному принципу: существование таких ограничений на возможные значения фундаментальных физических констант и целого ряда параметров физических и химических процессов, которые делают возможным существование жизни и разума. Иногда исключительное положение человека пытаются усматривать в том, что мы живем в такой «уникальной» Вселенной, где реализовался комплекс условий сделавший возможным наше существование. Здесь акцент смещается с вопроса о центральном (привилегированном) положении человека во Вселенной на уникальность самой Вселенной. В связи с этим можно отметить, что уникальность нашей Вселенной относительна. A.M. Мостепаненко обращает внимание на возможность существования вселенных, в которых возникают не антропоморфные формы жизни и разума. Ту же мысль подчеркивает В.В. Казютинский, замечая при этом, что «тогда мировоззренческие оценки антропного принципа неизбежно изменились бы». Особенно сильный резонанс и острую критику вызвала постановка Дж. Уилером вопроса: «Не замешан ли человек в проектировании Вселенной более радикальным образом, чем мы думали до сих пор »

Прежде всего, необходимо отметить, что понятие «проектирование Вселенной» при определенных условиях вполне допустимо в рамках научного подхода. Речь идет о том, что жизнь и разум, будучи важными атрибутами материи, могут быть существенным и при этом не только пассивным, но и активным фактором эволюции космоса. В концепции биосферы и ноосферы это выражается в планетарных масштабах. Но уже здесь намечается переход к следующей ступени, ибо, согласно В.И. Вернадскому, человек рассматривается не только как геологический фактор. В моделях эволюции космических цивилизаций рассматриваются различные варианты космокреатики, под которой подразумевается деятельность внеземного разума, направленная на «фундаментальную перестройку структуры материального мира, включая, быть может, изменение его пространственно-временных свойств и некоторых основных законов».

Ряд вариантов космокреатики (космогоническое конструирование, создание миров, конструирование законов природы) рассмотрены С. Лемом в «Сумме технологии». Лесков Л.В. указал на принципиальную возможность воздействия на другую метагалактику через микроскопическую горловину Фридмона в целом с помощью ускорителей элементарных частиц. Им же рассмотрены модели эволюции, основанные на интеграционных процессах и приводящие к объединению космических цивилизаций, к образованию Meта цивилизаций, а также еще более высоких Иерархических структур.

Понятие «проектирование» или «конструирование» Вселенной приобретает вполне содержательный смысл, если под Конструктором понимать не Личность, стоящую над Вселенной, а Коллективный Разум высокоразвитых Космических иерархий (Космический Разум). Таким образом, судьбы Вселенной и человека находятся в постоянном взаимодействии, эти две многоуровневые системы находятся в процессе взаимного проектирования. Рассмотрение человека как части Вселенной методологически основывается на принципах системного подхода. Человек, будучи частью космоса, зависит, во-первых, от того места, которое он занимает в этом целом, и, во-вторых, от того, какие функции по отношению к этому целому он выполняет. Так, Н. А. Бердяев, рассматривая человека как микрокосм, утверждал, что «человек - малая вселенная, микрокосм - вот основная истина познания человека и основная истина, предполагаемая самой возможностью познания. Вселенная может входить в человека, им ассимилироваться, им познаваться и постигаться потому только, что человек - не дробная часть Вселенной, а цельная малая Вселенная». Глубочайшим противоречием этой малой Вселенной является противоречие между природной данностью человека и переживанием им самого себя как вне природного, вне мирного. Человек, подчеркивал Бердяев, глубже и первичнее своего психологического и биологического. Человек, все человек, носитель, абсолютной человечности, пришедший в сознание после обморока своего в природном мире, после падения своего в природную необходимость, сознает свою бесконечную природу, которая не может быть удовлетворена и насыщена временными осуществлениями.

П. Тейяр де Шарден дает своеобразный ответ на вечный вопрос о смысле и цели человеческого существования. Он сводится к следующему: человек как «ось и вершина эволюции» ярко раскрывает то, что изначально, хотя бы в возможности, присуще всей материи, то есть человек есть сложный, развернувшийся «микрокосмос», содержащий в себе: все потенции космоса. Поскольку в человеке концентрируется все, что мы познаем, постольку неминуемо придем к науке о человеке, следовательно, постижение: человека является ключом к раскрытию тайн природы, эволюционирующего космоса. X. Ортега-и-Гассет стоит на позициях, что «вся вселенная представляет собой бесконечную экстраполяцию человека». Символический образ Адама констатирует, понимание человека как «копии Вселенной», как монады, отражающей в себе всю Вселенную. А так как единственным инвариантом является вечное движение и изменение, то природа человека носит исторический характер: Это значит, что идентичность человека обусловлена и глобальным историческим, эволюционным процессом, и суммой индивидуальных переживаний жизненного опыта. Для ортеговской модели человека характерно положение о детерминированности индивида историческим прошлым. X. Ортега-и-Гассет пишет: «Вместе с появлением в раю Адама возникло, что мы называем жизнью. Адам был первым существом, которое осознавало этот факт, жизнь существовала для Адама как проблема... Адам в раю является попросту чистой жизнью, ничтожной точкой основы для бесконечной проблемы жизни... Сердце Адама - центр вселенной, это значит, что вся вселенная в сердце Адама как пенящееся вино в бокале. Именно таковым есть человек: проблемой жизни». Поэтому можно сделать вывод, что «человек... является тем, чем он, еще не есть», однако это будущее становление коренится - через настоящее - в прошлом. Ведь человек одновременно является «тем, что с ним произошло, тем, что он совершил».

Чем глубже человек всматривается; в; себя, доискиваясь «самого своего», тем больше находит это свое «уже рожденным», пред заданным своему собственному свободному волеизъявлению. В этом смысле судьбой человека является он сам, каким он «сужден» самому себе. Судьбу можно определить как дальнейшее развертывание той сущности человека, над которой он сам не властен. Развитие науки подтвердило высказанную мысль, свидетельством чего является использование метафоры «человек - голограмма вселенной» и в генной инженерии человека, и в клеточно-автоматном представлении реальности. Действительно, наука находится в преддверии «пост неклассического» этапа своего развития. Важнейший признак этого заключается в том, что происходит познание многоуровневых, иерархических, самоорганизующихся систем, рассматриваемых в плане и их актуального существования, и потенциальной много вариантности возможных сценариев их эволюции. Здесь ключевую роль играют динамические физические и информационно-символические процессы, связанные с обработкой символьной информации; ее хранением, передачей и производством в активных самоорганизующихся системах или средах. Речь идет о «созданных» самой природой активных распределенных нелинейных средах, исследованием которых занимается недавно возникшая синергетика: В ней весьма плодотворно  используется представление о «детерминированном хаосе», представляющее собой революционное открытие (оно радикально изменяет наше основополагающее представление о мироздании, что еще предстоит осознать). В этом плане заслуживает внимания единая клеточно-автоматная модель синергетической реальности, применимая к представлению как физических, так и информационных самоорганизующихся процессов, включая процессы, связанные с психической деятельностью. В рамках клеточно-автоматного представления реальности получают свое естественное объяснение многие парадоксальные особенности квантовой механики, в первую очередь дуализм «волна - частица», предлагается; совершенно необычное объяснение возможного механизма функционирования мозга человека.

По мнению Д. Бома и К. Прибрама, биологические системы, живое вещество планеты и окружающее пространство могут быть представлены как единая физически организованная система; чем-то подобная единой гигантской околоземной «голограмме», в этой «голографической» системе биологические организации, включая человека, его психические функции, не являются изолированными, так или иначе они включаются в предполагаемую единую пространственно-временную физическую организацию памяти. Д. Бом пишет: «В сознании мы держим все, что вокруг нас и содержание сознания определяет, что мы есть и как мы будем реагировать на мир. С целым и всем остальным мы, следовательно, соединены внутренне, а не внешне и не механистично». Действительно, фундаментальная связь человеческого тела (и психики) с реальным миром, прежде всего с биосферой осуществляется через клетку, отражающую в себе историю земного живого вещества. Тело человека есть многоклеточный организм, а «любая живая клетка несет в себе опыт экспериментирования ее предков на протяжении миллиарда лет».

В связи с этим мы в праве придерживаться мнения, что социоприродная составляющая человеческой судьбы приобретает структуру, состоящую из: а) элементов общечеловеческого «коллективного опыта», ставшие в той или иной форме достоянием генотипа; б) «родовой наследственности», в определенной степени влияющей на поведение человека. В генах сконцентрирована не только информация о свойствах, полученных от родителей, но и в самых: общих чертах программа; индивидуального развития человека. «Биология организма» включает в себя факторы, обусловленные генотипом. В. Франки в этом отношении высказывает оптимизм: «Наследственность не более, чем материал, из которого человек строит сам себя, это не более, чем камни, которые могут быть использованы, а могут быть и отвергнуты». Таким образом, человек не столько стремится сохранить свое состояние, сколько выйти из него, и к этому он стремится не как биологическая, а как духовная система, конститутивным актом которой - является самотрансценденция. При этом усилия человека направлены не на разрушение прежнего, а на создание предпосылок для появления нового. «Вообще влечения, - пишет Франкл, - не являются тем, что по-настоящему существенно для человека; Биос не влияет на Логос, а лишь обусловливает его». Главное, что следует из генетической обусловленности разнообразия, следовательно, уникальности; генотипов, то есть определяющего фактора неповторимости людей, - это одна из общечеловеческих ценностей - свобода личности. Принуждению обязательно противостоит нежелание ему подчиняться: человек внутренне ощущает право быть таким, каким создали его гены во взаимодействии со средой. И никто ему не должен приказывать изменить свою биологическую природу, поскольку это невозможно совершить известными сегодня методами. Истоки свободы личности - в ее уникальной природе, проистекающей из ее уникальной генетической; программы, которой обладает каждый человек. Неизвестно с какого момента; развития человек приобретает духовную сторону. Однако нельзя не обратить внимание на то, что гены играют большую роль в развитии духовности человека. Причем время ее обретения совпадает с периодом, когда человек учится  говорить. Поэтому, в отличие от животных, наличие тела, соответствующего виду homo sapiens, и генетической программы этого вида еще не служит гарантией того, что новорожденное человеческое существо обретет социальную и духовную сущность человека. В то же время ни один-из представителей какого-либо класса царства животных ни при каких обстоятельствах не сможет получить аналогичную человеку социальную и духовную сущность, поскольку не имеет соответствующей генетической программы. Можно сказать, что биология человека «одухотворена». Главное свойство человека - созидание им самого себя. Иными словами, человек находится в процессе постоянного становления, в нем есть некая движущая сила, побуждающая его к обновлению, творчеству, созиданию. Вместе с тем в человеке есть нечто всегда постоянное - природа.

План, по которому проживает жизнь любой человек, «универсален». Рождение - его первое проявление, «самое жизнь» (проживание, в котором  предполагается брак и потомство, закладывается возможность продления жизни за пределами срока, «отпущенного» данному человеку) - смерть. Особенно отчетливо роль биологических факторов выступает в отношении к своей смерти, ибо смерть человека имеет непосредственное отношение к смыслу жизни. Поэтому человек начинает противостоять фактичности бытия: «Я не хочу принимать ее как мою; я ополчаюсь против почвы, из которой я вышел».

Так, по мнению Ясперса, в способности противостоять тому, что есть, неприятии себя самого таким, каков я есть, проявляется свобода человека. А ее следствием оказывается - стремление к самопознанию. И бессмысленное, «фактичное» бытие человека становится бытием познающего субъекта: человек стремится ответить на вопрос «действительно ли его бытие бессмысленно и беспочвенно » и стоит ли с ним покончить. Человека гложет сомнение, не будет ли однозначный» ответ на этот вопрос, стремление противостоять данности, излишне поспешным; и вопрос превращается в вечный вопрос о смысле бытия. Человек чувствует и осознает собственную конечность - потому стремится к абсолютному и бесконечному. Это и есть его, человека, специфический способ бытия: бесконечное богатство возможностей развития, возникающее из прометеева прорыва противостоять. Человек перестает быть человеком, поскольку «сопротивление - это собственно человеческое качество».

Смерть - это момент бытия человека, причем такой момент, против которого восстает все его существо. Смерть делает бессмысленными все универсальные рациональные проекции жизни. Между тем, именно перспектива смерти порождает заботу, определяющую необходимость выбора, соответствующего подлинной самореализации человека как личности. Смерть, по мнению А.Я. Гуревича, была «великим; компонентом культуры, «экраном», на «который проецировались все жизненные ценности. В восприятии смерти выявляются все тайны человеческой личности».

Прежде всего, отношение человека к смерти - его отношение к жизни, к ее основным ценностям. Хайдеггер видел, что проблема смерти - это не чисто физиологическая и не чисто психологическая проблема. Это проблема цивилизационная, культурологическая, философская. Смерть нельзя «вынести за скобки», она включена в феномен бытия, присутствует в нем виртуально. Поскольку человек смертен, то, решаясь на что-либо, выбирая определенную «возможность быть» из множества, он отягощен виной. В большинстве случаев (и сначала) человек утрачивает свою «самость» в Man, но, в принципе, он свободен и строит себя как самостоятельная личность. Историчность бытия «складывается» из смертности, вины, совести, свободы, конечности. Предпосылочность бытия, добавленная к этому списку характеристик, образует судьбу, то есть собственную историчность личности, «состоящую» из повторений экзистенциальных ситуаций (ситуаций, вынуждающих «решаться»), в которых делается свободный выбор. Делая выбор и решаясь, человек выбирает будущее, которое тем самым оказывается ведущим временным модусом историчности. И поскольку человек конечен (а конечен он; потому что смертен), то скрытым основанием историчности Dasein является смертность человека. Судьба и история человека осуществляется - и познается - в конкретном материале «случившегося»: дел, удач, неудач, замыслов и т.д. «Мир одновременно, - пишет Хайдеггер, - и почва, и сцена, и в качестве таковой относится к повседневным делам и переменам».

Тенденция к смерти, направленность к распаду начал, исходящая из противоречия «природа-дух», является законом развития человечества (латинское слово finis означает одновременно конец и цель), но это должно быть осмысленное стремление к смерти, изменение, движение, развитие до конца, до предела, до выхода за этот предел, до трансценденции в Абсолют. Достижение цели одновременно означает и завершение действия; восхождение к полноте, к совершенству, к красоте. Цель достигается тогда, когда оказывается построенным совершенное целое. Именно смерть, а не бессмертие; заключает в себе гуманность. И для того чтобы понять это, «надо мыслить не, только «ужас смерти», но и «ужас бессмертия», представив на минуту, что человек обречен на него и не имеет исхода». А. Шопенгауэр пишет, что «требовать бессмертия индивидуальности - это, собственно говоря, все равно, что желать бесконечного повторения одной и той же ошибки». Это повторение одного и того же несовершенства: Только умирая; человек достигает Абсолюта; он» погибает, перейдя за предел своей индивидуальной формы. Человек вне индивидуальности существовать не может - нет человека как такового. А будучи индивидуальным, он смертен. И в этом его счастье. Как самотрансцендирующее существо он стремится выйти за свои пределы, что возможно только в моменты исхода. А. Шопенгауэр рассматривает смерть как «великий повод к тому, чтобы мы прекратили свое существование в качестве Я: благо тем, кто этим поводом воспользуется »

Таким образом, необходимо осознать свою конечность, наделить ее смыслом  и тогда сотворить себя в соответствии с целью своего развития; Сущность человека включает в себя направленность вовне и лишь в той мере, в какой человек духовно соприсутствует чему-то или кому-то, духовной или иной сущности, лишь в меру такого соприсутствия человек соприсутствует себе. Человек не для того здесь, чтобы наблюдать и отражать самого себя, он здесь для того, чтобы предоставлять себя, поступаться собой. Человек (человечество) только тогда обретает себя, когда отдаст себя рожденной из своего духа системе, в своей смерти человек (человечество) реализует свои потенции и постигает свое величие. Человек - это всегда возможность, это всегда возможный человек, но в пределе: своем - это реализация возможности, завершение человека, а, следовательно, конец человека. В этот момент, когда человек не в состоянии предвидеть конец временного состояния в его жизни, он не в состоянии и ставить какие-либо цели, задачи. Жизнь неизбежно теряет в его глазах всякое содержание и смысл. Напротив, виденье конца; и нацеленность на какой-то момент в будущем образуют ту духовную опору, которая так нужна. C.Л. Рубинштейн, размышляя о жизни и смерти, пишет: «Нужно понять реальную диалектику жизни и смерти, которая и порождает затем отношение к ним человека. Факт смерти превращает жизнь человека не только в нечто конечное, но и окончательное. В силу смерти жизнь есть нечто, в чем с известного момента ничего нельзя изменить. Смерть превращает, жизнь в нечто внешнее, завершенное и ставит, таким образом, вопрос о ее внутренней содержательности, жизнь человека в силу факта смерти превращается в нечто, чему подводится итог. Отсюда серьезное, ответственное отношение к жизни в силу наличия смерти... Будущие дела уже других людей могут изменять смысл моей жизни, ее объективный смысл для других людей, для человечества, но в зависимости от того, какое содержание я ей придал. Смерть есть также конец моих возможностей дать еще что-то людям, позаботиться о них. Она в силу этого превращает жизнь в обязанность, обязательство делать это в меру моих возможностей, пока я могу это сделать. Таким образом, наличие смерти превращает жизнь в нечто серьезное, ответственное, в срочное обязательство, срок выполнения которого может истечь в любой момент».

Таким образом, виденье конца необходимо человеку, чтобы стать человеком, чтобы осознать смысл своего существования, ради созидания нового, совершенного, завершенного себя. Осознав свою конечность, человек обретает самого себя - от начала до конца. Никакая жизнь со своей отправной точки не обладает смыслом, он приобретается человеком по мере становления и познается в процессе осмысления, в процессе самопознания, самосознания.. Человек - это не то, «что должно превозмочь», а то, что должно развить, довести до идеала, превратить «свой путь» во «внешнее завершенное» и тогда преступить себя, трансцендируя в новую систему. Процесс умирания, подготовки к смерти происходит в течение всей жизни. И какие бы цели человек не ставил - конечная цель - смерть, поэтому, не одухотворяя, не одушевляя ее, не внося в нее свое «Я», не видя смысла в смерти, человек никогда не увидит смысла в жизни.

По нашему мнению, правомерно рассматривать смерть как смыслополагание в жизни, потому как основной вопрос - это не избежать смерти, а умереть «по желанию», «когда успел реализовать все самое лучшее, что есть в тебе». Поэтому в жизненном пространстве человека стратегия смерти и судьбы аналогичны (смерть не как уничтожение, а как создание). Такие же функции несет и судьба, которая: предусматривает своей прагматической идеей создание «нового», но не препятствие, не разрушение, а смыслополагание. Поэтому мы вправе придерживаться точки; зрения, что реализация «данного» (природные задатки, родовая наследственность) человеком как индивидуальностью осуществляется на протяжении всей его жизни, а степень реализации этих задатков в процессе его деятельности в социальной среде и есть показатель того, насколько человек сформировался как личность. Судьба - это человек, каким он себя не знает. Чтобы решить уравнение судьбы «данное-заданное», необходимо познать данное (принятие себя - рождение и осознании смерти) - это и есть прорыв в новое знание, это «шаг на встречу судьбе», а место встречи - человек, желающий понять, задать вопрос. И этот прорыв к самопознанию, самореализации есть способность к судьботворчеству, которая в первую очередь проявляется как раскрытие своего данного - раскрытие потенциала социоприродного бытия.

Итак, можно сказать, что смерть не дает выбора в лице судьбы. Но когда человек «осужден» быть свободным, когда у человека есть «способность иметь судьбу, свободой полагать предел своей свободе и заново одолевать этот предел, превращать все данное в заданное в себе, превосходить себя на величину своей судьбы - это и есть человечность». Поэтому судьба имеет подлинный смысл в связи с проблемой свободы, свободы творчества, самореализации, т.е. с реализацией потенциала социокультурного бытия. Так М. Бубер пишет: «Судьба и свобода обручены друг с другом. Только тот встречается; с судьбой, кто достиг свободы». По мнению Ж.-П. Сартра, «свобода - отнюдь не непредсказуемость поступков и желаний человека. Она - в поисках самого себя или, точнее, в выборе самого себя. А тем самым - и в выборе своего предметного мира, который вместе с тем выглядит как «открытие». Выбор экзистенциален, когда ситуация судьбоносна, когда она «критическая» и когда нет возможности избежать выбора; Поскольку человек непременно переживает критические ситуации, когда нет возможности не выбирать и когда выбор не может быть заменен подсчетом шансов, - человек «осужден» быть свободным, а свобода его абсурдна».

Воля, в отличие от произвола несет, способность удерживать цель, концентрировать силы для ее достижения, направлять действия к ее осуществлению. Свобода воли теснейшим образом связана, со свободой выбора - выбора между различными вариантами действия, между средствами для достижения самой цели и выбора самой цели. Человек свободен благодаря тому, что его поведение определено, прежде всего, ценностями и смыслами (смысл в перспективе - цель, цель в перспективе - это идеал), которые локализованы в его существовании, в человеческой духовности и не детерминируются влечениями, наследственностью и обстоятельствами внешней среды. Человек не может полностью освободиться от условий, но он свободен, занять позицию по отношению к ним. Условия не обусловливают его тотально, и от человека: зависит уступить или отстаивать свою позицию. Он может подняться над ними, над своей наследственностью и влечениями, т.к. человеческая свобода подразумевает способность человека отделяться от самого себя. Свобода - это, в первую очередь, «судьботворчество» и «самотворчество». Так, В. Хлебников включил инстинкт, творчества в определение долженствования: человека и настаивал на безотносительности этого долженствования к какой- либо группе или институции. Каждый человек в своей жизни должен найти свое созвучие себя и всего (целого). Для этого давали роли бог, судьба, природа, человечество, отчизна, общество, но это разные понимания одного и того же. Мы знаем, что вдохновения есть постоянный ток от всего ко мне, а творчество есть обратный ток от меня ко всему. Бердяев видит трагедию человеческого творчества в том, что оно остается потенциальным, символическим; он пророчествует о новой эпохе, точнее, сверхисторическом эоне, когда все, на что культура лишь намекает, воистину воплотится как преображение земли и неба. Можно думать, однако, что именно невозможность полного воплощения творческого потенциала человека и создает условия для потенциации самого бытия, его перехода из действительного в возможное. Не осуществление всех возможностей следует искать в творчестве, а, скорее, овозможение самого существования.

Связь природы и сущности человека в своей основе имеет социокультурные механизмы включения природно-биологических и духовных качеств в процесс человеческой жизнедеятельности, поскольку жизнедеятельность рассматривается как основа, в рамках которой существует и проявляется для других единство, целостность природного и духовного бытия человека. Человек создает вокруг себя комфортный мир не столько силой своего тела, сколько силой своих интеллектуально-духовных возможностей, реализуемых в разнообразных действиях; причем этот мир никоим образом не стыкуется с внешней природой как равной по смысложизненной ценности: природа рассматривается главным образом как пространство, поставляющее необходимые средства для удовлетворения разнообразных, прежде всего витальных потребностей человека. Все другие потребности начинают удовлетворяться  за счет созданной социокультурной среды. Эволюция природного тела человека заменяется его духовным развитием, что с необходимостью требует появления особых механизмов соотнесения вновь возникших адаптационных возможностей человека, обусловленных духовными  качествами, с его эволюционно стабильной биологической структурой. Духовное развитие явилось средством компенсации природно-видовой ограниченности человека, своеобразным результатом разрешения противоречия между его неспособностью изменить свою биологическую структуру и условиями внешней среды. Причем эта биологическая ограниченность, «безоружность» как бы сама толкает человека к духовному развитию. И человек ведет бесконечный, взаимо обогащающий, творческий диалог с миром культуры (фактически с объективированным сознанием прошлых и настоящих поколений людей). Даже если мир общезначимых духовных смыслов и ценностей существует объективно, как бы параллельно со своими телесно - символическими носителями (звуками языка, графикой текстов и т. д.), то все равно без творческих усилий индивидуального живого духа он суть ничто, молчащее смысловое небытие, не способное ни к самопознанию, ни к развитию внутреннего содержания. Поэтому специфика человека как социокультурного образования находит отражение в его деятельности (мотивированной на развитой стадии» осознанным целеполаганием и ценностными критериями). «Активное, творческое начало деятельности в наибольшей степени проявляется, конечно, в деятельности по развитию наличных форм, культуры, соответствующих способов отношения к действительности, связанных с ними установок и норм, - пишет B.C. Швырев. - Именно в деятельности на этом уровне; на высоте ее возможностей раскрывается специфика «феномена человека». Деятельность такого рода не ограничивается ориентацией на: имеющиеся программы действий, кем бы они не были заданы природой или социумом. Она предполагает способность к постоянному пересмотру и совершенствованию лежащих в ее основании программ, к постоянному, так сказать, перепрограммированию, к перестройке своих собственных оснований; и тем самым может быть охарактеризована как открытая система. Люди выступают при этом не: просто исполнителями заданной программы поведения - хотя бы и активными, находящими новые: оригинальные решения  в рамках ее осуществления; - а. созидателями, творцами принципиально новых программ действия, новых социокультурных парадигм: Как уже отмечалось, в рамках приспособительного поведения и внутри парадигмальной деятельности активность связана с поиском возможных средств достижения целей, она целенаправленна, целесообразна. Деятельность же, связанная с перестройкой своих оснований; предполагает целеполагание, является целеполагающей деятельностью. Именно при переходе от целесообразной деятельности к деятельности целеполагающей в полной мере открываются перспективы творчества и свободы».

Таким образом, только в своей активной, творческой деятельности, не лишенной направленности на самопреобразование всего внутреннего мира в целом, на устремление его к высшему, проявляются человеческие потенциальные возможности, обеспечивая этим процветание человеческого в человеке.

Человек потому является человеком, что он каждый момент строит свою жизнь как ряд решений, ведущих от возможностей к существованию. Существенно также и то, что этот ряд решений детерминирован уже существующему проектом собственного «Я». Не каждое решение должно быть предварено осознанием того, кем желаю быть, предпринимая то или, иное действие, - это физически невозможно. Но даже в актах неосознаваемой мотивации осуществляется определенный проект собственного «Я». Этот проект может неоднократно изменяться на протяжении жизни; тем не менее его существование является необходимым условием экзистенции человека как человека. Ведь человеческий способ реагирования на стимулы окружения основан на рационализации своего отношения к миру, на интеллектуальной интерпретации среды и возможных вариантах поведения. Такая ситуация создает человеку привилегированное положение в мире живых существ, однако это является и задачей. Ибо жизнь не дана ему готовой, напротив, то, что дано, представляет собой чистую потенциальность. М. Эпштейн в «Философии возможного» пишет: «В жизни моего «я» есть уровни разной глубины: социальный, физический, эмоциональный, интеллектуальный, - но глубже всех этих уровней лежит не действительность, а возможность меня. Мое самое глубокое ощущение: меня еще нет, но я возможен. Я могу быть. И это «могу быть» сохраняется под оболочкой всех «есть», с которыми человек то и дело отождествляет себя. Личность - это возможность самой себя, которая не исчерпывает себя никакой самореализацией. Я могу реализовать себя в семье, в искусстве, в науке, в политике, но как сделанное мной приобретает свойство реальности, я; чувствую, как мое «я» вновь ирреализуется, уходит вглубь собственных возможностей. «Я» - это вечная неосуществимость никогда и ни в чем вполне не осуществляется, а значит и не может исчезнуть как возможность». В русском языке само слово «мочь» имеет два значения: могущества и возможности. Возможное принципиально важно для персонологии. При всей роли социально-культурной среды самый глубокий момент в самосознании личности - «я», еще не идентифицированное, не явленное («человек без свойств»), «я», которого еще нет, но которое возможно». Я могу быть» и это «могу» сохраняется под оболочкой любого «я есмь». Личность - возможность самой себя, которая не исчерпывается никакой самореализацией. Более того, на каждой s своей ступени самореализация ирреализует «я», отодвигая вглубь собственных возможностей. «Я» - это вечная неосуществимость, - пишет М. Эпштейн, - и если бессмертие возможно, то именно потому, что бессмертна сама возможность: личность никогда и ни в чем не осуществляется; а значит, и не может исчезнуть как возможность».

Правомерно сделать вывод, что судьба как космопланетарная реальность и как реализация потенциала социокультурного и социоприродного бытия раскрывается в бесконечном противоречивом единстве логики природы и логики истории, создавая незамкнутую стратегию судьбы человека. Поэтому, рассматривая космопланетарную составляющую судьбы, необходимо основываться на холотропном понимании сознания, которое подчеркивает, что поле сознания лишь опосредуется индивидуальной деятельностью мозга и включает в себя многообразный опыт эволюции Вселенной. Исходя из того, что познавательные способности человека построены в основном на использовании аналогий, т.е. познавая явление, человек пытается найти ему аналогию, прежде всего; в априорных смысловых структурах - архетипах в своем личном опыте: Поэтому, судьба человека как космопланетарная реальность, во-первых, характеризуется эволюционностью, процессом накопления; информации и образования Памяти. В силу субъективности восприятия Память как основа общечеловеческого Разума проявляется в творческой активности личности, в специфике мировоззрения, миропонимания. Так о судьбе мы узнаем из человеческого опыта, «образ судьбы» зависит от культурных традиций, ценностей и идеалов, этнических особенностей, от уровня, развития данного общества: Поэтому судьба как планетарная реальность имеет биосоциальную природу, что еще раз подтверждает не замкнутость стратегии судьбы.

Во-вторых, рациональное познание по необходимости всегда фрагментарно; оно предполагает лишь установление (через призму субъективных целей) связей между предметами и явлениями внешнего мира. В силу субъективности процесса познания любая рациональная модель, верно отражающая только часть природы явления, игнорирует те явления, которые не укладываются в созданные рациональные рамки, и человек склонен объявлять их иррациональными и мистическими: Аналогичное можно сказать о космической составляющей судьбы, которая является «непознанным» комплексным, целостным отражением; высших законов развития Вселенной, космопланетарной реальности в сознании человека, отражением гармонического развития. Поэтому мы правомерно рассматриваем человека как «миниатюрную Вселенную», «микрокосм», «эволюционирующий космос», «человека как голограмму Вселенной», а судьба человека в данном аспекте есть показатель резонанса, соответствия-несоответствия гармоничным законам Единого Целого, а неприятие, противостояние им есть негативное проявление судьбы, т.е. «небо может повернуться лицом к человеку и отвернуться от него, оно действует в зависимости от поступков людей».

В человеческой сознательной деятельности, носящей целеполагающий характер, реализуются, прежде всего, не природные, а социокультурные цели, цели, сотворенные самим человеком, неприродный характер которых императивно требует от человека реализации своих потенций, познавая мир, преодолевать сопротивление среды, обусловленное именно несоответствием направленности конкретных природных процессов и определенных целей человеческого разума, творческим характером этих целей. Таким образом, судьба возможна лишь потому, что есть «Я», которое бросает вызов: данностям, и этим вызовом превращает их в судьбу, о чем говорит известное бахтинское изречение: «Человек или больше своей судьбы, или меньше своей человечности». Поэтому судьба рассматриваемая в антропологическом ракурсе как процесс реализации потенциала социокультурного и социоприродного бытия человека - это то высшее начало, в ответ которому человек растет, постигая самого себя  не как случайную данность, а как задачу, отторгая от себя свою данность и одновременно превращая ее в предназначение, в нечто высшее,. чем он сам. Воля к самоопределению, самотворчеству, судьботворчеству превращает все происходящее с человеком; в судьбу. Поэтому философско-антропологический подход к проблеме судьбы человека предполагает рассмотрение не только стратегии, но тактики судьбы, логики самоорганизации.

АВТОР: Марченко Е.А.