Педагогика свободного воспитания и проблема смысла жизни

Творчество Л. Н. Толстого в религиозно-нравственной и педагогической сферах можно оценить как одну из вершин российской педагогической антропологии.

Л. Н. Толстой - не только создатель гениальных художественных произведений, но и религиозный реформатор, оригинальный мыслитель, выдающийся педагог. Как известно, во второй половине своей жизни он гораздо большее значение придавал своей деятельности в религиозно - нравственной сфере, нежели в области литературы. И сейчас исследователи его творчества все больше обращают внимание на философские, этические, религиозные и педагогические идеи мыслителя, признавая, что эти идеи - наиболее важная и в то же время наименее изученная часть творческого наследия Л. Н. Толстого.

Можно утверждать, что Л. Н. Толстой создал оригинальное религиозно-философское учение, основанное на идеях христианства, но во многом отличающееся от современного ему ортодоксального богословия. Это учение, носящее ярко выраженный этический характер, формировалось постепенно, на протяжении всей сознательной жизни мыслителя. Истоки толстовского мировоззрения можно найти в его юношеских дневниках. Затем в той или иной форме идеи разрабатывались в его литературных произведениях. А начиная с 70-х гг. XIX в. Л. Н. Толстой дает им законченное и ясное выражение в философских и педагогических сочинениях.

Религиозно-философские и этические идеи Л. Н. Толстого легли в основу его педагогической деятельности и теории свободного воспитания. Поэтому можно сказать, что у писателя мы находим оригинальный вариант педагогической антропологии. Ему удалось создать педагогическую концепцию, базирующуюся на глубоко продуманных и четко сформулированных представлениях о человеке, смысле его существования, цели жизни.

Для понимания педагогической антропологии Л. Н. Толстого необходимо уяснить основные идеи его религиозно-философского учения, так как в нем мыслитель изложил свои представления о человеке и смысле его существования.

Л. Н. Толстой и по воспитанию, и по сознательному выбору был христианином. В работе «Исповедь» он описывает и анализирует личный духовный опыт, свой путь от бессознательной детской веры, через неверие, к осознанному принятию христианства. Религиозное мировоззрение мыслителя опирается на идеи христианского вероучения. Однако Л. Н. Толстой, обладая мощным интеллектом и творческим воображением, не мог просто воспринять религиозные догмы и предписания православия. Он был сыном времени, для которого характерен критический взгляд на религию, стремление к анализу посредством разума и рассудка различных религиозных верований, в том числе и христианства. Стремление писателя «испытать» разумом веру выразилось в его попытках самостоятельного осмысления библейских текстов, что позволило ряду исследователей сделать вывод о близости поисков Л. Н. Толстого к протестантизму. Во всяком случае, филологический и исторический анализ Ветхого и Нового Заветов дали мыслителю материал для самостоятельного, довольно необычного толкования главных идей христианства, что и послужило основой для создания религиозно-философской концепции.

Прежде всего, обращает на себя внимание толстовское толкование понятия Бога, не совпадающее с общепринятым в православии. Ряд исследователей приходят к выводу, что понятие Бога в концепции Л. Н. Толстого имеет двойственный смысл: Бог, с одной стороны, - «нечто, не имеющее ни начала, ни конца ни во времени, ни по месту,... нечто невещественное, духовно», разлитое во всем божественное начало, дающее всему жизнь - «Бог есть жизнь», воля, творящая все в мире, в том числе и человека; с другой стороны, это внутренняя, духовная сущность человека, проявляющаяся как внутренний голос, совесть: Бог есть то, «...что есть во мне Божьего, вечного, любовного. И оно слышит меня и отвечает. Благодарю тебя и люблю тебя, Господи, живущий во мне».

Таким образом, по нашему мнению, в трактовке Л. Н. Толстого Бог одновременно является и внешней человеку силой, мировым началом, законом, управляющим мирозданием, и внутренним голосом совести, лучшей частью человеческого существа, любовью, выражаемой в деятельности на благо других. Такое толкование Бога есть результат собственного духовного опыта мыслителя и его богословских изысканий, проявление стремления выйти за рамки традиционного православия.

«Согласно Толстому, человек постигает Бога в самом себе, не обращаясь за помощью к Церкви и священнослужителям. Бог у Толстого - это нечто целое, частью чего является человек». Такое понимание Бога изначально присутствовало в творчестве Л. Н. Толстого, достаточно вспомнить размышления Пьера Безухова в романе «Война и мир» или Оленина в повести «Казаки». Но явно это было выражено в его более поздних философских работах: «О жизни», «Исповедь», «В чем моя вера?» и др.

Основой такого понимания Бога был личный духовный опыт писателя. Вера в Бога пришла к нему поздно, после многих лет неверия и просвещенного атеизма, в результате глубокого духовного кризиса, выразившегося в потере смысла жизни. Л. Н. Толстой в своей книге «Исповедь» ярко описывает этот период религиозных исканий и те моменты озарений, в которые к нему приходила вера. Его религиозная вера проявлялась в сильных чувствах и интуитивном постижении существования Бога. Но после этого неизменно наступал период размышлений над духовным опытом, своеобразная проверка веры разумом. В этом своеобразие религиозного опыта Л. Н. Толстого. Именно размышления о Боге позволили ему создать достаточно оригинальное религиозно-нравственное учение, но одновременно наложили на это учение печать рассудочности и абстрактности.

Представления Л. Н. Толстого о человеке в значительной мере совпадают с традиционно-христианскими. Он полагает, что в человеке соединены два начала: животное (телесное) и разумное (духовное). «Он (человек) знает себя:

- как разумное сознание, подчиняющее животное;

- как животное, подчиненное разумному сознанию;

- как вещество, подчиненное животному».

В христианстве вопрос о составе и структуре человеческого существа решается сложнее и тоньше. Л. Н. Толстой, отбрасывая православную богословскую традицию, лишает свои рассуждения этой тонкости. Его трактовка сущности человека в целом не содержит принципиальных отличий от традиционной для христианства. Тело и вещество, из которого оно состоит, должны всецело подчиняться духовной сфере. Это лишь орудия и средства для разума, т. е. их существование обусловлено существованием духа или, по выражению Л. Н. Толстого, «разумного сознания». Мыслитель использует понятие личности, но вкладывает в него своеобразный смысл: личность для Л. Н. Толстого - индивидуум в современном понимании этого слова, т.е. совокупность индивидуальных как биологических, так и психологических свойств человека, отличающих одно человеческое существо от другого. Причем разум не входит, по мнению Л. Н. Толстого, в сферу личности: «Разумное сознание включает в себя личность... Личность же не включает в себя разумное сознание». Соотношение телесного и разумного начал в человеке Л. Н. Толстой истолковывает следующим образом: жизнь и ее продолжение осуществляются животным существом, а направляет движение этой жизни, руководит ею духовное существо. Основное направление, в котором должна развиваться жизнь человека, - усиление духовного, разумного начала в нем.

В своих рассуждениях о природе человека Л. Н. Толстой центральное место отводит разуму. Он почти не употребляет слова «дух», «духовное», «душа», но постоянно в его размышлениях о человеке присутствует понятие разума. Мыслитель, целиком принадлежавший своему времени - XIX в., продолжает традицию, восходящую к эпохе Просвещения: признание разума как высшей ценности, вера в то, что просвещение как совершенствование разума в человеке есть двигатель общественного прогресса, развитие самого человека обусловлено, главным образом, развитием его интеллекта. Л. Н. Толстой пишет: «Прежде и после Христа люди говорили то же самое: то, что в человеке живет Божественный свет, и свет этот есть разум, - и что ему одному надо служить и в нем одном искать благо». И далее: «Чем добрее бывает жизнь человека, тем больше бывает в нем разума. А чем разумнее человек, тем добрее бывает жизнь человека. А для доброй жизни нужен свет разума. А для того, чтобы разум был светел, нужна добрая жизнь. Одно помогает другому». Самая сущность человеческой жизни связана с разумом: - «животная личность» подчиняется закону разума. Движение, развитие человека есть стремление к благу через подчинение разуму. Разум та сила, которая поднимает человека над обыденной, животной жизнью, которая удерживает его перед бездной падения в животное существование. «Следование разуму для достижения блага - в этом было всегда учение всех истинных учителей человечества, и в этом все учение Христа, и его-то, то есть разум, отрицать разумом уже никак нельзя». Таким образом, Л. Н. Толстой находит нечто общее во всех великих религиях, а именно признание того, что сущность человека - «божественный свет, сошедший с неба, и свет этот есть разум».

Л. Н. Толстой поясняет, что для него разум - это не интеллект отдельного человека, не индивидуальное проявление духовной сущности человека, а некий общечеловеческий разум, имеющий божественное происхождение: «Требования разума не суть требования твоего личного разума, обдумывающего явления мира, а суть требования всего человеческого разума, выраженные для нас в словах, правилах, учении, которое нам передается». Духовную природу человека он сводит к проявлению общечеловеческого опыта, представленного в религиозных учениях в виде правил и норм жизни. Этот духовный опыт носит божественный характер. Признавая это, Л.Н. Толстой в определенном смысле ставит знак равенства между Богом и Разумом.

Но Божественный разум - это не единственное, что присуще человеческой природе и отличает его от животного. Вслед за христианским вероучением мыслитель видит в свободе, изначально данной человеку, его особое достоинство. Проблема свободы занимала важное место в жизни и творчестве Л. Н. Толстого. Будучи личностью, совершенно неординарной, самобытной, он на протяжении всей своей жизни отстаивал свою творческую и просто человеческую свободу. Л. Н. Толстой был чрезвычайно свободолюбивым человеком, он пытался проложить свой, неповторимый путь в литературе, философии, этике, педагогике. Сами попытки создания собственного религиозного учения связаны с этой особенностью его личности: он не хотел и не мог слепо подчиняться православным канонам вероисповедания.

В своих литературных произведениях Л. Н. Толстой проблему свободы человека решает посредством философских размышлений, религиозных исканий, художественного творчества. Эта проблема является одной из центральных в его грандиозной эпопее «Война и мир». Идея свободы лежит в основе педагогической концепции писателя, которая так и называется педагогика свободного воспитания. В религиозно-философских сочинениях мыслитель также значительное место уделяет теме свободы человека.

Согласно представлениям Л. Н. Толстого, жизнь человека как психофизического», телесного существа обусловлена законами природы, т. е. человек несвободен. И если бы сущность человека исчерпывалась его животной природой, то ни о какой свободе не могло быть и речи. Но Другая часть нашего естества - духовная, наше «разумное сознание», имея божественную природу, дает нам возможность быть существами свободными. Духовная свобода человека обусловлена тем, что его душа, разум есть часть, проявление той субстанции, которая существует вне времени и пространства. Это Бог, нечто абсолютно свободное и ничем не обусловленное. Свобода человека, данная ему Богом, проявляется в возможности выбора для человека между добром и злом, между любовью и себялюбием, между духовным ростом и регрессом и т.д. Свобода выбора - вот истинно человеческое проявление свобод, «Берег - это был Бог, направление - это было предание, весла - это была данная мне свобода выгрести к берегу - соединиться с Богом». Человек остается несвободным на протяжении всей своей жизни, если все его помыслы и цели связаны с его плотской природой. Тогда он так же несвободен, как и животное. Стремление к своему духовному началу, к благу, которое есть Бог и любовь, дает человеку возможность быть свободным. Таким образом, проблема свободы в религиозно-философском творчестве Л. Н. Толстого тесно переплетается с вопросом о смысле человеческого существования.

Проблема смысла жизни - исходная и основная в религиозных исканиях Л. Н. Толстого. Духовный кризис, который сыграл решающую роль в развитии личности и мировоззрения мыслителя, был связан с поисками смысла существования, что привело его к тяжелейшей депрессии, едва не закончившейся самоубийством. Проблема смысла и целей существования человека не была для него умозрительной, теоретической. От решения этой проблемы в буквальном смысле зависела жизнь писателя, поиски ответа на вопрос «Зачем мне жить, зачем что ни будь желать, зачем что-нибудь делать?» были жизненно важными для него. Раздумья над этим проходят через все творчество Л. Н. Толстого: его литературные герои, наделенные умом и сердцем - Пьер Безухов, Андрей Болконский, Константин Левин, Анна Каренина - не могут смириться с бессмысленным существованием и ищут более осмысленной и достойной человека жизни. Сам писатель с юношеских лет мучительно искал ответ на вопрос о цели жизни. В зрелые годы, пройдя через очистительный огонь духовного кризиса, «новый», переродившийся Толстой, осознанно стал строить свою жизнь в соответствии с тем смыслом и целями, которые ясно предстали перед ним как результат его упорных поисков. Этот духовный опыт мыслитель попытался передать другим людям, своим современникам и потомкам. Так возникла его религиозно-философская концепция, краеугольным камнем которой стал данный Л. Н. Толстым ответ на вопрос о смысле жизни.

Проблема смысла жизни встает перед человеком особенно остро и явно тогда, когда он осознает неизбежность смерти, так как кажется, что смерть, уничтожая все в человеке, обессмысливает появление его на свет. Под знаком смерти, уничтожения существование человека видится случайным и бессмысленным. Л. Н. Толстой остро переживал проблему смерти, до конца его дней она неотступно присутствовала в его сознании. Он дал несколько описаний, психологических состояний людей, находящихся на грани смерти или переживающих страх смерти. Эти описания, в силу их невероятной достоверности, до сих пор могут служить предметом изучения для психологов. Сам факт смертности каждого живого существа заставляет Л. Н. Толстого переформулировать вопрос о смысле жизни: «Есть ли в моей жизни такой смысл, который не уничтожался бы неизбежно предстоящей мне смертью?». Ясно, что в жизни каждого есть множество целей и смыслов, но все они кажутся ничтожными и преходящими в безжалостном свете осознания неизбежности уничтожения. Поэтому имеет смысл ставить такие цели, которые выходят за пределы нашего земного существования: «...нужен такой идеал, который бы не мог быть разрушен, и такой идеал дает нам смысл жизни, открываемый христианством. Смысл этот в том, что жизнь наша не имеет цели в самой себе, цели, которая могла бы удовлетворить нас; цель ее вне нас и недоступна нам, и потому смысл жизни нашей в том, чтобы исполнить то, для чего она предназначена».

Л. Н. Толстой, как и многие мыслители прошлого, приходит к выводу, что материальные блага, получение удовольствия, стремление к славе и власти, достижение личного благополучия не могут являться целями человеческого существования и придавать ему истинный смысл. Более того, стремление к такого рода целям приводит человека к состоянию непреодолимого противоречия между его стремлением к личному благу и невозможностью достичь его в силу того, что другие также стремятся удовлетворить всевозможные личные потребности. Для Л. Н. Толстого это главное противоречие человеческого существования. «Чем дальше человек живет, тем больше рассуждение это подтверждается опытом, и человек видит, что жизнь мира, в которой он участвует, составленная из связанных между собой личностей, желающих истребить и съесть одна другую, не только не может быть для него благом, но будет, наверное, великим злом. Но мало того: если даже человек и поставлен в такие выгодные условия, что он может успешно бороться с другими личностями, не боясь за свою, очень скоро и разум, и опыт показывают ему, что даже те подобия блага, которые он урывает в жизни в виде наслаждений личности, не блага, а как будто только образчики блага, данные ему только для того, чтобы он живее чувствовал страдания всегда связанные с наслаждением».

Л. Н. Толстой, анализируя свой жизненный опыт, опыт других людей, размышляет о смысле жизни великих мыслителей и мудрецов. Он приходит к выводу, что обычно люди находят выход из ситуации необходимости осмысления собственного существования. Первый выход - в неведении, что жизнь перед лицом смерти бессмысленна. Для таких людей проблемы смысла жизни просто не существует. Другое решение проблемы - эпикурейская точка зрения: зная безнадежность своего существования, люди стремятся получить как можно больше удовольствий, закрывая глаза на неизбежность конца. Большинство людей спасаются такими представлениями о жизни, они помогают им длить свое существование, не впадая в уныние и пессимизм. Третий выход, по мнению Л. Н. Толстого, заключается в том, «чтобы поняв, что жизнь есть зло и бессмыслица, уничтожить ее и, поняв..., что лучше всего не быть, так и поступают и кончают сразу эту глупую шутку, благо есть средства: петля на шею, вода, нож... Я видел, что это есть самый достойный выход, и хотел поступить так». Четвертый выход из безнадежной ситуации состоит в том, что человек осознает бессмысленность своего существования, но из-за слабости воли живет по инерции, не имея сил покончить с этой. бесцельной жизнью. Так, согласно Л. Н. Толстому, большинство людей спасаются от страшного противоречия между необходимостью жить и необходимостью умереть.

Но опыт многих поколений говорит о том, что жизнь имеет смысл, его только надо найти, обнаружить. И смысл этот кроется не в материальном, животном существовании человека, а в иных сферах его существа. Единственная сфера познания, которая дает вразумительные ответы на вопрос о смысле и целях человеческой жизни, по мнению Л. Н. Толстого, - религия: «...я был неизбежно приведен к признанию того, что... есть еще какое-то другое знание, неразумное - вера, дающая возможность жить. Вся неразумность веры оставалась для меня та же, но я не мог не признать того, что она одна дает человечеству ответы на вопросы жизни и, вследствие того, возможность жить». Мыслитель утверждает, что огромному большинству простых людей именно религиозная вера помогает обрести смысл их существования. Сам Л. Н. Толстой, благодаря глубокой вере, спасся, смог понять свою жизнь как нечто, имеющее смысл. Отсюда его глубокое убеждение, что «...вера есть знание смысла человеческой жизни, вследствие которого человек не уничтожает себя, а живет. Вера есть сила жизни». Но религия полагает смысл жизни в чем- то бесконечном. Весь опыт человечества показывает, что конечные, земные цели не придают смысл человеческому существованию именно в силу их конечности, относительности, уничтожимости. Л. Н. Толстой вслед за многими религиозными учителями, отвечая на вопрос о смысле жизни, пишет: «Какой смысл, неуничтожаемый смертью? - Соединение с бесконечным Богом». А это возможно через подчинение Его воле, благодаря следованию Его заповедям.

Но как же достичь этой осмысленной жизни? Л. Н. Толстой считает, что нужно изменить свою собственную жизнь. Осмысленной жизнь становится не в результате размышлений, интеллектуальных поисков, а лишь после того, как человек изменится сам и изменит свой образ жизни в соответствии с теми простыми и доступными каждому истинами, которые дает религия, в частности христианство. «Задача человека в жизни - спасти свою душу; чтобы спасти свою душу, нужно жить по Божьи, а чтобы жить по Божьи, нужно отрекаться от всех утех в жизни, трудиться, смиряться, терпеть и быть милостивым». Сами истины, придающие смысл человеческой жизни, истекают из таинственного, непознаваемого для человека начала - Божественной сущности. Эти истины – Сверх смысл, осеняющий жизнь человека и позволяющий ему верить, что он живет не зря, что жизнь его имеет бесконечный, неуничтожимый смысл.

Таким образом, приобретение и владение такими благами, как богатство, власть, безопасность, удовольствия, в силу их конечного, преходящего характера, не могут быть целями жизни.

Смысл должен быть в чем-то ином. Прежде всего, истинные цели существования человека должны быть связаны с чем-то, лежащим вне его сугубо личного, эгоистического существования. «...С тех пор, как есть люди, они отыскивают для жизни цели вне себя: живут для своего ребенка, для семьи, для народа, для человечества, для всего, что не умирает с личной жизнью». Л. Н. Толстой, истолковывая Священное Писание, заключает, что смысл жизни не в личном счастье, а в служении всем, в деятельной любви, направленной на достижение блага других людей. В этих рассуждениях Л. Н. Толстой выступает как толкователь христианских идей, чья интерпретация Нового Завета не совпадает с традиционной. Дело в том, что мыслитель видит завершение жизни человека и человечества в целом не в переходе в мир иной, в Царство Божие, где человек праведный будет вкушать блаженство, а в построении совершенного общества, «Царства Божьего», здесь, на земле: «Учение Христа устанавливает Царство Бога на земле». Только любя ближних и живя в мире с ними, соблюдая другие евангельские заповеди, можно уже здесь и сейчас быть счастливым самому и сделать счастливыми других, т. е. возможно создание общества счастливых людей на земле. Основная заповедь, выполняя которую человек приобретет и смысл, и счастье, - любовь к ближнему. Только через деятельную любовь к другим человек может быть счастлив. «Жизнь... сознается разумным сознанием как невидимое, но несомненное подчиненное в каждое мгновение настоящего своего животного закону разума, освобождающее свойственное человеку благоволение ко всем людям и вытекающую из него деятельность любви». Единение людей есть высшее благо, и оно достигается посредством отказа от насилия («непротивление злу насилием») и взаимным служением. «Христос сказал мне: живи для блага, только не верь тем ловушкам - соблазнам, которые, заманивая тебя подобием блага, лишают этого блага и уловляют в зло. Благо твое есть твое единство со всеми людьми, зло есть нарушение единства сына человеческого. Не лишая себя сам того блага, которое дано тебе».

Л. Н. Толстой отмечает, что человеку для достижения счастья, кроме состояния любовного единения, нужно немного. Во-первых, одним из основных условий счастья является единение человека с природой, общение с землей, растениями, животными. Во-вторых, человеку нужен труд, любимый, свободный, творческий. В-третьих, для укрепления здоровья необходим посильный физический труд. Безделье - не удовольствие, а проклятье для человека, расслабляющее и развращающее его душу и тело. Только труд как творческая и свободная деятельность спасает человека от бессмысленного животного существования. В- четвертых, для счастливой и осмысленной жизни необходима семья как единство мужчины и женщины, взрослых и детей, объединенных узами любви. И наконец, в-пятых, здоровье и безболезненная смерть.

Все эти признаки счастливой жизни есть тогда, когда человек свободно и осознанно принимает заповеди Христа.

Путь к счастливой и осмысленной жизни Л. Н. Толстой видит в самосовершенствовании. Стремление к самосовершенствованию было присуще писателю на протяжении всей его жизни. Его юношеские дневники полны программами и планами исправления всяческих пороков и недостатков. Но решительные изменения в его образе жизни произошли только после осознанного принятия им христианской веры. Последние попытки Л. Н. Толстого уйти «из мира» хотя и не увенчались успехом, но энергия, вложенная в них, говорит о непреодолимой жажде мыслителя пере воссоздать свою судьбу в соответствии с идеалами христианства. Л. Н. Толстой писал, обращаясь к детям: «...стараться с каждым днем и часом становиться хоть немного лучше, исправляя себя. В этом самое главное и самое радостное дело в жизни».

Таким образом, представления о человеке и смысле его жизни Л. Н. Толстого основываются на христианской антропологии, тех идеях о человеке, которые присущи христианской религии. Писатель видит в человеке противоречивое единство телесного и духовного. Потребности тела заставляют человека полностью погрузиться в обыденную жизнь, со всеми ее тревогами и преходящими целями. Но принадлежность человеческой натуры иному, «горнему» миру заставляет его тосковать и искать нечто большее, чем повседневные мирские заботы. Только стремление к единству с Богом и другими людьми посредством любви и отказа от насилия наполняет жизнь человека истинным, непреходящим смыслом. Религия как способ установления этой связи есть высшее проявление человеческой культуры и та сфера, где человек осуществляет свое истинное назначение. Эти антропологические идеи лежат в основе педагогической концепции Л. Н. Толстого. В соответствии с ними мыслитель формулирует основные цели и задачи воспитания.

Л. Н. Толстой, размышляя над проблемами педагогики, выделил две основные: чему учить и как учить? Обстоятельно ознакомившись с современным ему положением дел в отечественной и западной педагогике, писатель пришел к выводу о том, что эта педагогика лишь обучает ребенка, дает ему некоторые знания, не всегда ему необходимые, а подчас просто ненужные. Воспитание в семье и школе происходит стихийно, взрослые не задумываются над целями, задачами и основами этого воспитания. Педагогические теории, существовавшие в то время, по мнению Л. Н. Толстого, носили абстрактный, отвлеченный характер и не соответствовали ни природе ребенка, ни его истинным интересам. Мыслитель пришел к выводу, что необходимо пересмотреть основания педагогической деятельности, ее цели, задачи и методы. Он попытался создать свою школу и свою педагогическую систему, которая впоследствии получила название «теория свободного воспитания».

В своих педагогических изысканиях Л. Н. Толстой исходит из собственных представлений о природе человека и смысле его жизни. Поскольку смысл жизни человека заключается в его стремлении к Богу и к единству со всеми людьми посредством любви, то это является основой педагогической деятельности, в процессе которой взрослые стремятся передать детям то, что позволит им быть счастливыми. «Жизненное проявление религиозного понимания - единение всего, достигаемое любовью, есть, прежде всего, братство людей: оно практический, центральный закон жизни, и оно-то и должно быть поставлено в основу воспитания, и потому хорошо и должно быть развиваемо в детях все то, что ведет к единению, и подавляемо все, что ведет к обратному». Идея воспитания в детях стремления и способности к единению с Богом и людьми является основополагающей в педагогической концепции JL Н. Толстого. Она была следствием его представлений о человеке, смысле и целях его существования.

Л. Н. Толстой, анализируя ключевые понятия любой педагогической теории: обучение, воспитание, образование, дает собственную трактовку их содержания. Он считает, что взрослые в процессе педагогической деятельности постоянно что-то внушают детям, которые обладают очень сильной способностью к внушению. Учатся и воспитываются дети в процессе внушения как сознательно, так и бессознательно. Процесс обучения идет через сознательное восприятие того, что внушается. Так обычно идет процесс передачи знаний, т. е. обучение. Процесс же воспитания - это бессознательное, усвоение ребенком определенных норм и правил жизни, передаваемых ему взрослыми: «Сознательное внушение - это обучение, образование, бессознательное - это пример, воспитание в тесном смысле, или, как я это назову, просвещение». Л. Н. Толстой полагает, что если обучению в современном ему обществе придают большое значение, то воспитанию, или просвещению, не уделяют должного внимания. Из двух же видов педагогической деятельности именно воспитание является основным, ведущим, так как главное - нравственное воспитание, то, что делает человека человеком.

Л. Н. Толстой много писал о том, что же нужно для воспитания ребенка. Прежде всего, изменение образа жизни взрослых, которые, так или иначе, влияют своими поступками, отношением к другим, убеждением на ребенка. То, как живут его родители, относятся к жизни и другим людям, усваивается ребенком бессознательно и наиболее прочно. Проповеди и нотации не действенны в воспитании, если их содержание расходится с поступками воспитателей. «Если же поймешь, что воспитывать других мы можем только через себя, то упраздняется вопрос о воспитании и остается один вопрос жизни: как надо самому жить». Воспитание других включает воспитание себя. Причем самовоспитание взрослых Л. Н. Толстой видел в нравственном самосовершенствовании как основном способе достижения осмысленной и истинной жизни. О необходимости самосовершенствования как главного условия правильного воспитания детей он писал не раз и делал на этом акцент в своих размышлениях о педагогике. «Правда, есть первое, главное условие - действительного духовного влияния, и потому она есть первое условие воспитания. А чтобы не страшно было показать детям всю правду своей жизни, надо делать свою жизнь хорошей, или, по крайней мере, менее дурной. И потому воспитание других включает воспитание себя». Эта идея Л. Н. Толстого, сформулированная на основе его собственного педагогического опыта, не потеряла своего практического значения до сегодняшнего дня. Современная психология и педагогика признает, что на ребенка гораздо большее влияние оказывает образ жизни семьи и поведение педагога, нежели словесные указания и предписания: воспитывает поступок взрослого, а не его слово, хотя последнее также играет определенную роль.

Другим важным основанием воспитания является, по мнению Л. Н. Толстого, религиозный опыт и религиозные воззрения. Для того чтобы ребенок стал человеком в полном смысле этого слова, стал существом нравственным, необходимо, «чтобы у обучающихся, так же как у обучаемых, было общее тем и другим основание. Таким основанием всегда было и не может быть ни что другое, как одинаково свободно признаваемое всеми людьми общества, как обучающими, так и обучающимися, понимание смысла и назначения человеческой жизни, т.е. религия». Религиозное знание писатель считал главным предметом воспитания. Основой всякого обучения и воспитания он полагал передачу ответов, полученных человечеством, на главные вопросы: «...первый - что я такое, какое отношение моё, моей отдельной жизни ко всему бесконечному миру; и второй - как мне сообразно с этим моим отношением к миру жить, что делать и чего не делать». Ответы на эти вопросы дает религия и связанная с ней нравственность. Поэтому основа всякого воспитания и обучения - религиозно-нравственное воспитание или, по выражению Л. Н. Толстого, просвещение. «Утверждаю же я только одно: что без признания основным и главным предметом образования религйи и нравственности не может быть никакого разумного распределения знаний, а потому и разумной и полезной для обучаемых передачи их».

Л. Н. Толстой не принимал обрядовой стороны христианства, не был согласен с традиционным для православия толкованием Библии. Поэтому он критиковал преподавание Закона Божьего, которое практиковалось в современной ему школе. Он не считал необходимым для детей знание подробностей Ветхого и Нового Завета. Для него более ценным было этическое содержание учения Христа. Писатель полагал, что следование евангельским заповедям, которые должны быть усвоены ребенком в процессе религиозно-нравственного воспитания, наполнит истинным смыслом его существование и послужит основой для любой его деятельности. И в этом Л. Н. Толстой был, несомненно, прав. Однако толстовское толкование христианского учения, при котором христианство приравнивалось к этической концепции и набору нравственных норм и правил, сводило религиозное воспитание к воспитанию нравственному, к усвоению совокупности предписаний, которые должны регулировать жизнь человека. Воспитание сводилось к морализаторству, несмотря на признание Л. Н. Толстым необходимости формирования определенного образа жизни в соответствии с учением Христа. Такое понимание религиозного воспитания оставляло вне педагогики практику религиозной жизни, без которой невозможно ни усвоение евангельских заповедей, ни следование им. Христианские обряды регулируют жизнь верующего, помогают ему в повседневной деятельности, приобщают его к Церкви, вне которой существование христианина немыслимо. Воспитание посредством усвоения обрядов, молитв, содержания Библии дает ребенку не только представления о том, что такое религия и нравственность, но и вырабатывает у него способность действительно следовать христианским заповедям. А это и есть главная цель религиозно-нравственного воспитания. Но, тем не менее, идея Л. Н. Толстого о том, что религиозное воспитание является основой любого другого воспитания и обучения, несомненно, верна. Усвоение такого взгляда на содержание воспитания помогло бы современной педагогике справиться со многими современными проблемами.

Для успешного религиозного воспитания, как отмечает Л. Н. Толстой, необходимо выработать соответствующее времени религиозно - нравственное учение, которое могло бы лечь в основу педагогики. Эта мысль была вызвана глубокой неудовлетворенностью Л. Н. Толстого современной ему Православной Церковью. Основные истины христианства остаются неизменными, но их толкование и следование им не однозначны. Писатель полагал, что ортодоксальное православие искажает смысл евангельских текстов в угоду Церкви и государству. Поэтому он и пытался создать собственное религиозное учение в рамках христианской традиции. Его он положил в основание своей педагогики. Трудно не согласиться с Л. Н. Толстым, что история Церкви, в определенном смысле, - история отклонений, а иногда и забвения заповедей Христа. Но писатель в пылу полемики отказывает православию в праве на истину: Ему не удалось создать жизнеспособное религиозное учение, хотя и его критика христианства, и отдельные идеи оказали большое влияние на его современников, да и сейчас являются ценными и действенными. Православие продолжает существовать и определять религиозную жизнь России, что доказывает его насущную необходимость для нашей культуры и жизни.

Проблема необходимости какого-либо религиозно-нравственного учения как основы педагогической действительности, поставленная Л. Н. Толстым, остро стоит и сейчас. Она стала особенно актуальна в нашу эпоху, для которой характерно почти полное отсутствие нравственных ориентиров и представлений. Как показал Л. Н. Толстой, только религиозная вера придает смысл человеческому существованию. Ее отсутствие приводит к деморализации человека и общества в целом. Прежде чем дать ответ на самые главные вопросы педагогики (чему и как учить детей?), необходимо ответить на вопросы: кто я и в чем смысл моей жизни? Иначе нам нечему учить своих детей, иначе педагогика сводится к передаче некоторой суммы знаний, что обессмысливает ее.

Из представлений Л. Н. Толстого о природе человека как сочетании телесного и духовного возникли его идеи относительно основных задач воспитания. Одну из таких задач он видит в содействии гармоничному развитию ребенка. «...Ребенок живет, каждая сторона его существа стремится к развитию, перегоняя одна другую, и большей частью самое движение вперед этих сторон его существа мы принимаем за цель и содействуем только развитию, а не гармонии развития. В этом заключается вечная ошибка всех педагогических теорий». Ребенок развивается в любом случае, способствуем мы этому или нет, а задача воспитания состоит в приведении к гармоническому целому всех тенденций этого развития. Эта своеобразная трактовка цели воспитания может быть плодотворной и в современной педагогике.

Отвечая на вопрос о том, чему учить, Л. Н. Толстой ссылается на христианское учение как основу всякого воспитания и обучения. Он также пытается ответить и на вопрос: как учить? Сам Л. Н. Толстой был талантливым педагогом. Воспоминания его воспитанников доказывают это. На основе своего педагогического опыта и исходя из представления о человеке как существе свободном, мыслитель дает свой ответ на вопрос о методах воспитания и обучения. Основная его идея - идея свободного воспитания. Принцип свободы как условия существования человека лежит в основании педагогической концепции свободного воспитания.

«Единственным критерием педагогики есть свобода, единственный метод есть опыт». Отсюда глубокое убеждение Л. Н. Толстого в том, что с чем меньшим принуждением учатся дети, тем лучше идет их воспитание и обучение. Принуждение - одно из главных препятствий в усвоении знаний. Оно угнетает, а не развивает лучшие способности ребенка: воображение, творчество, соображение. Для их развития главным условием является свободное воспитание, которое не допускает страх, усталость, скуку в класс.

Основные принципы, на которых покоятся методы свободного воспитания, заключаются в следующем. В основе должны лежать естественные, т.е. чисто человеческие, отношения между педагогом и детьми. И педагог, и ребенок - существа, принадлежащие человеческому роду, у них единая сущность. Ребенок в глазах педагога - человек, с которым необходимо установить естественные, нормальные человеческие отношения. Только при таких отношениях возможно воспитание и обучение. По мнению Л. Н. Толстого только равные, партнерские отношения между педагогом и ребенком могут сделать педагогику действенной. Такого рода отношения предполагают отсутствие произвола со стороны взрослых и свободу выбора и действий ребенка. Л. Н. Толстой писал: «... я нахожу, что только свобода выбора со стороны учащихся того, чему и как учить, может быть основой всякого обучения». Эта свобода выбора проявляется в праве ученика выбирать предметы и учителей, в свободном посещении школы, в выборе темы беседы с учителем и т.д. Писатель считал, что при таком обучении школа меньше всего будет походить на традиционные классы. Она, скорее, будет подобна театру, музею, библиотеке, где дети в процессе свободного общения с педагогом и друг другом будут усваивать то, что действительно является ценным для каждого из них. «Только при свободе можно избежать обычного явления: вызывания отвращения к предметам, которые, если бы преподавать в свое время и свободно, были бы любимыми; только при свободе, возможно, узнать к какой специальности какой ученик имеет склонность, только свобода не нарушает воспитательного влияния».

Теория свободного воспитания вызывала много возражений у современников Л. Н. Толстого. Многие из них не могли представить, что дети будут учиться, если на них не оказывать давления, не принуждать к этому. Л. Н. Толстой на практике показал, как отсутствие строгой дисциплины, давления со стороны педагога не только не приводит к хаосу, но способствует педагогической деятельности. Дело в том, что, когда ребенку предоставлена свобода выбора темы, предмета, способа обучения, он проявляет свой собственный интерес к получению тех или иных знаний. Возбуждение интереса к предмету зависит от педагога, его мастерства. И если ему удается пробудить этот интерес в своих воспитанниках, то обучение идет намного успешнее, чем при обычном принуждении. Практика множества педагогов подтвердила эту идею Л. Н. Толстого, а сейчас она кажется очевидной. Дети плохо и неохотно учатся не потому, что они от природы ленивы и нелюбознательны, а потому, что даваемые им знания или не нужны им, или педагог скучно и серо подает материал.

Таким образом, залогом успешной педагогической деятельности, по мнению Л. Н. Толстого, являются изначальная установка на свободное проявление личности ребенка, его творческих способностей, естественные человеческие отношения между педагогом и детьми, создание религиозно - нравственного учения как основы воспитания, а также коренное изменение жизни и мировоззрения взрослых в соответствии с этим учением. Все это должно привести к созданию новой педагогики, которая будет способствовать совершенствование каждого человека и общества в целом.

Можно сказать, что религиозно-нравственное учение Л.H. Толстого в единстве с его взглядами на воспитание и обучение составили своеобразную педагогическую антропологию, где представления о сущности, целях и задачах педагогики основываются на христианской антропологии, евангельских заповедях, христианских представлениях о смысле человеческого существования. Педагогическая антропология Л. Н. Толстого носит ярко выраженный религиозный характер, что дает педагогике глубокое и прочное основание. Многие идеи мыслителя, такие как необходимость религиозного воспитания как основы любого другого воспитания и обучения, нравственного совершенствования взрослых как залог действенного воспитания, признание свободы ребенка и его права на выбор, не утратили своего значения и сегодня. Более того, они предстают как основания педагогики будущего.

АВТОР: Петрунина Т.А.