Меры гражданско-правовой ответственности за нарушение договора мены (статья)

 

Юридическая ответственность - одно из самых сложных, содержательных и полемичных правовых явлений. В ней максимально ярко выражена сущность самого права, его важнейшие функции и значение в обществе. Теснейшим образом связанная с большинством других ключевых правовых понятий (правовая норма, государственное принуждение, правонарушение и др.), эта категория во многом не мыслима без них, а они -в отрыве от нее.

В практическом аспекте актуальность и острота всякого вопроса о юридической ответственности предопределена связью с правонарушением, посягательством на конкретные субъективные права и интересы. Особенность феномена юридической ответственности состоит в том, что это наиболее близкое к процессу правоприменения и юридической практике понятие -почти любое судебное дело есть вопрос об ответственности.

Однако сам термин «ответственность» многозначен и употребляется в различных аспектах. Различают социальную, моральную, политическую, юридическую ответственность. Социальная ответственность - обобщающее понятие, включающее все виды ответственности в обществе. С этой точки зрения моральная и юридическая ответственность - разновидности (формы) социальной ответственности.

Юридическую ответственность нередко ошибочно отождествляют с другими, близкими категориями. Так, говоря о том, что кто-то «отвечает» за то или иное направление деятельности, в действительности имеют в виду его обязанности и их должное исполнение. В.А. Тархов высказывал мнение о том, что юридическая ответственность - «регулируемая правом обязанность дать отчет в своих действиях»1. В таком понимании юридическая ответственность прямо становится исполнением некоей заранее продуманной обязанности.

Юридическая ответственность устанавливает последствия ненадлежащего (неправомерного) поведения, нарушающего права и интересы других лиц. Следовательно, ее применение становится одним из способов защиты нарушенных прав и интересов. Важнейшая особенность этого способа состоит в применении мер ответственности с помощью государственного, в том числе судебного, принуждения, то есть с помощью публичной власти (уполномоченных на то государственных органов или должностных лиц). Это отличает его от самозащиты и других мер воздействия, применяемых к правонарушителям непосредственно управомоченными (потерпевшими) лицами. В некоторых случаях меры ответственности могут использоваться и добровольно, а не с помощью публичной власти (например, правонарушитель добровольно уплачивает штраф). Это обстоятельство не меняет их природы как государственно-принудительных мер, содержание и порядок применения

1 См.: Тархов В.А. Ответственность по советскому праву. Саратов, 1973. С. 8-11.

которых установлен законом. Поэтому юридическую ответственность нередко рассматривают как государственно-принудительное применение к правонарушителю любых неблагоприятных для него мер1.

В.П. Грибанов определял юридическую ответственность как одну из форм государственно-принудительного воздействия на нарушителей норм права, заключающуюся в применении к ним предусмотренных законом санкций - мер ответственности, влекущих для них дополнительные неблагоприятные последствия2.

Б.И. Пугинский отмечал, что, «хотя ответственность может быть реализована в бесспорном (неисковом) порядке и даже добровольно возложена на себя должником путем уплаты суммы неустойки или убытков потерпевшей стороне, это не меняет ее государственно-принудительного характера»3.

Юридическая ответственность, безусловно, всегда связана с государственным принуждением, однако далеко не всегда мера государственно-принудительного воздействия на правонарушителя одновременно является и мерой ответственности.

Как правильно отмечал О.С. Иоффе, не всякая санкция есть мера юридической ответственности. Ответственность - это санкция за правонарушение, но санкция отнюдь не всегда означает ответственность. Когда, например, имущество изымается из чужого незаконного владения в принудительном порядке, утверждал О.С. Иоффе, налицо санкция как следствие правонарушения. Но такая санкция не будет ответственностью потому, что не связана с какими-либо лишениями для нарушителя, у которого изымается вещь, ему не принадлежащая. Ответственность же - это не просто санкция за правонарушение, а такая санкция, которая влечет определенные лишения имущественного или личного характера4.

1 См.: Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность (Очерк теории). М., 1976. С.5.

2 См.: Грибанов В.П.. Ответственность за нарушение гражданских прав и обязанностей. М., 1973, С. 38-39.

3 Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М.: Юридическая литература, 1984. С. 137.

4 См.: Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л.: Издательство ЛГУ, 1955. С. 7-8.

Н.Д. Егоров также рассматривает гражданско-правовую ответственность как санкцию, применяемую к правонарушителю в виде возложения на него дополнительной гражданско-правовой обязанности или лишения принадлежащего ему гражданского права. Он же отмечает в качестве недостатка определения понятия гражданско-правовой ответственности как государственного принуждения то, что такое определение «оставляет за чертой гражданско-правовой ответственности добровольное возмещение должником убытков кредитору или уплату неустойки, если они произведены не под угрозой принуждения, а в силу внутренней убежденности должника в необходимости возмещения убытков, уплаты неустойки и т.п.»1.

Некоторые авторы предлагают выделять так называемую позитивную ответственность, под которой разумеется неуклонное строгое, предельно инициативное осуществление всех обязанностей2. Однако представляется, что в таком аспекте понятие ответственности теряет юридическое значение.

Хотя вопросы гражданско-правовой ответственности исследуются, пожалуй, столько же, сколько существует само гражданское право, единой ее концепции не удалось выработать и до настоящего времени.

Отсутствие единого научно-теоретического подхода к содержанию гражданско-правовой ответственности неизбежно сказывается и в практической деятельности:

– при заключении гражданско-правовых договоров возникают затруднения по определению и формулировке мер ответственности в тексте соглашений, а в случае неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязательств -проблема реализации соответствующих санкций;

– правоприменительная практика свидетельствует о значительных колебаниях при разрешении споров, связанных с применением гражданско- правовых санкций; и если в одном случае санкция применяется, либо применяется определенным образом, то по другому аналогичному делу решение оказывается прямо противоположным;

– не разработан единый методологический подход к одновременному

1 См.: Гражданское право: Учебник. Часть 1 / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. М.:ТЕИС, 1996. С. 480-481.

2 См., например: Алексеев С.С. Проблемы теории права. М., 1972. Т.1 С.371

применению нескольких гражданско-правовых санкций в случае единого правонарушения, что приводит к существенным коллизиям и даже нарушениям субъективных гражданских прав при вынесении судебных решений и т. д.

Принимая во внимание, что комплексное исследование всех проблем такого сложного явления, как гражданско-правовая ответственность, что, конечно же, потребовало бы освещения всех точек зрения, высказанных в юридической литературе по поводу существования и характерных признаков гражданско-правовой ответственности, не составляет предмет настоящей работы, ограничимся определением понятия гражданско-правовой ответственности, данным О.С. Иоффе, поскольку это определение наиболее оптимальным образом отражает сущность раскрываемого понятия.

Итак, О.С. Иоффе утверждал, что гражданско-правовая ответственность есть санкция за правонарушение, вызывающая для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей.

Можно также вслед за В. П. Грибановым2 выделить некоторые специфические черты (особенности) гражданско-правовой ответственности, позволяющие отграничить ее от иных видов юридической ответственности и подчеркивающие ее гражданско-правовой характер.

Во-первых, это имущественный характер гражданско-правовой ответственности. Применение гражданско-правовой ответственности всегда связано с возмещением убытков, взысканием причиненного ущерба, уплатой неустоек (штрафов, пеней). Даже в тех случаях, когда допущенное правонарушение затрагивает личные неимущественные права или причиняет потерпевшему лицу - субъекту нарушенного гражданского права физические или нравственные страдания (моральный вред), применение гражданско-

1 См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. М., Юридическая литература, 1975. С. 97.

2 См.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: Статут, 2000. (Классика российской цивилистики). С. 310-312.

правовой ответственности будет означать присуждение потерпевшему лицу соответствующей денежной компенсации в форме возмещения убытков, морального вреда или взыскания причиненного ущерба.

Во-вторых, ответственность по гражданскому праву представляет собой ответственность одного участника гражданско-правовых отношений перед другим, ответственность правонарушителя перед потерпевшим. Это связано с тем, что гражданское право регулирует отношения, складывающиеся между равноправными и независимыми (автономными) субъектами. В имущественном обороте нарушение обязанностей одним участником всегда влечет за собой нарушение прав другого участника. Поэтому имущественная санкция, применяемая за допущенное нарушение, всегда имеет своей целью восстановление или компенсацию нарушенного права потерпевшего. Те же отдельные случаи, когда законодательство предусматривает обращение санкций в пользу государства, представляют собой исключение, подтверждающее общее правило, и свидетельствуют о том, что допущенное правонарушение затрагивает интересы государства и общества (публичные интересы), что и предопределяет применение мер принуждения конфискационного характера.

В-третьих, одна из основных особенностей гражданско-правовой ответственности состоит в соответствии размера ответственности размеру причиненного вреда или убытков. В известной мере можно говорить о пределах гражданско-правовой ответственности, которые предопределяются ее компенсационным характером и вследствие этого необходимостью эквивалентного возмещения потерпевшему причиненного ему вреда или убытков, ибо конечная цель применения гражданско-правовой ответственности состоит в восстановлении имущественной сферы потерпевшей стороны. Следует, правда, отметить, что в законодательстве имеются положения, свидетельствующие о заведомо неэквивалентном по отношению к убыткам, причиненным в результате правонарушения, характере применяемых мер имущественной ответственности. Но и данное обстоятельство, как и в предыдущем случае, носит исключительный характер и лишь подчеркивает действие общего правила. Иллюстрацией к сказанному могут служить нормы о штрафной неустойке (ст. 394 ГК РФ), когда убытки могут быть взысканы в полном объеме сверх законной или договорной неустойки.

В-четвертых, особенностью гражданско-правовой ответственности является применение равных по объему мер ответственности к различным участникам имущественного оборота за однотипные правонарушения. Указанная особенность продиктована необходимостью обеспечения последовательного проведения принципа равноправия участников гражданско-правовых отношений (ст. 1 ГК РФ).

Как замечали И.С. Самощенко и М.Х. Фарукшин, юридическая ответственность, с тех пор как она возникла, всегда была ответственностью за прошлое, за совершенное деяние. Являясь реакцией на совершенное правонарушение, юридическая ответственность имеет государственно-принудительный характер. Он выражается прежде всего в том, что ответственность возлагается в случае правонарушения независимо от воли и желания правонарушителя и имеет по отношению к нему внешний характер1.

Но главное в вопросе об ответственности: включаются ли в содержание ее понятия все случаи применения правового принуждения для выполнения лицом своих обязанностей, либо только те, когда при нарушении обязательств на лицо возлагаются дополнительные обязанности, либо возникают новые.

Общей формой ответственности по договорным обязательствам является возмещение убытков. Об этом свидетельствует, в частности, норма, содержащаяся в п. 1 ст. 393 ГК РФ: «Должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства». Этим возмещение убытков отличается от иных мер имущественной ответственности, которые применяются лишь в случаях, предусмотренных законом или договором.

Убытки - это отрицательные (вредные) имущественные (материальные)

1 Самощенко И.С, Фарукшин М.Х. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971. С. 43-44.

последствия для кредитора, возникшие в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением должником обязательства. Но этим определением ограничиться нельзя: юридическое значение убытков включает в себя и потенциальную способность их к возмещению, что связано с позицией законодателя либо договоренностью сторон. Убытки - это те фактические отрицательные последствия, которые в силу закона и в пределах, определенных им, могут быть возмещены, т.е. признаются объектом такой санкции, как возмещение убытков. Поэтому кроме известного различия убытков в юридическом и экономическом смыслах можно говорить о различии убытков как того, что составляет имущественное содержание санкции. Например, организация по договору мены передала своему контрагенту имущество, не получив взамен встречного предоставления. Тем самым организации был причинен вред, выразившийся в потере имущества. Это убытки. А назначенная к взысканию сумма есть возмещение убытков; до известной степени она даже не является убытками, так как представляет собой их эквивалент. Всякие юридические убытки возникают в результате гражданского правонарушения, но если первый вид юридических убытков существует в объективном виде, то второй отделен актом использования особой санкции и стадией применения права; в результате далеко не всегда те и другие убытки совпадают по объему. Сам факт совершения дополнительной операции по подсчету убытков и корректирование полученной суммы исходя из законодательного определения убытков свидетельствует о различии двух объектов: имущественного результата правонарушения (убытков) и того, что следует как сумма возмещения (возмещение) убытков. Здесь примешивается и временной аспект - убытки есть часть прошлого и в этом плане уникальны, невосполнимы. Вероятно, в обыденной речи или когда выделение границы между этими двумя понятиями («убытки» и «возмещение убытков») не принципиально, они могут быть смешиваемы, но в науке должны различаться.

Думается, именно поэтому убытки иногда ошибочно называют денежной оценкой имущественного вреда, причиненного неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства1. Это определение не вызывает возражений применительно к ситуациям, когда, например, убытки представляют собой утрату кредитором имущества в результате неисполнения должником обязательства, в т.ч. по договору мены. Однако им не охватываются случаи, когда нарушение должником своих обязательств лишило кредитора возможности получить доходы, на которые он рассчитывал.

Правильным представляется утверждение О.С. Иоффе о том, что «убытки - самостоятельное понятие по отношению к понятию вреда, применяется ли последнее в вещественном или социальном смысле»2. Поэтому представляется ошибочным определять убытки через категорию вреда (ущерба).

Следует, однако, учитывать, что во многих документах, определяющих принципы договоров, а также регламентирующих ответственность за нарушение договорных обязательств, не всегда строго выдерживается дифференциация понятий «убытки», «вред», «ущерб», которые зачастую употребляются как синонимы либо как термины, дополняющие друг друга. Поэтому всякий раз необходимо выяснять истинный смысл употребления того или иного понятия, если, конечно же, это имеет какое-либо правовое значение.

Например, согласно ст. 7 п. 1 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА3 любое неисполнение дает потерпевшей стороне право на возмещение убытков либо исключительно, либо в сочетании с любыми другими средствами правовой защиты, кроме случаев, когда в соответствии с настоящими Принципами ответственность за неисполнение не наступает. Текст данного принципа, а также официального к нему комментария свидетельствует о том, что здесь речь идет именно о праве на возмещение убытков. Однако далее (ст. 7.4.2.) говорится о том, что потерпевшая сторона имеет право на полную компенсацию ущерба, хотя текст указанной статьи

1 См., например: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательствах. М.: Госюриздат, 1950. С. 365

2 Иоффе О.С. Обязательственное право. М.: Юридическая литература. 1975. С. 100.

3 Принципы международных коммерческих договоров (Пер. с англ. А.С. Комарова. М.: Международный центр финансово-экономического развития). 1996. С. 223-248.

не дает возможности усомниться в том, что и в данном случае речь идет именно о возмещении убытков: «Такой ущерб, - говорится в Комментарии, -включает любые понесенные стороной потери и всякую выгоду, которой она лишилась, учитывая любую выгоду потерпевшей стороны, полученную ею в результате того, что она избежала расходов или ущерба». В некоторых других статьях Принципов мы вновь встречаемся с термином «убытки». Например, в соответствии со ст. 7.4.11 убытки должны быть выплачены единовременно в полной сумме; в ст. 7.4.12 говорится о валюте исчисления убытков и т.д.

Четкое разграничение понятий «убытки» и «ущерб» присуще ГК РФ. Как известно, реальный ущерб рассматривается как одна из составных частей убытков. В каком-либо ином значении понятие «ущерб» в Кодексе практически не используется.

Что касается понятия «вред», то сфера его применения ограничивается нормами о деликтных обязательствах. Если же речь идет о вреде как условии ответственности, то Кодекс предпочитает говорить о последствиях нарушения обязательства (см., например, ст. 333 ГК РФ).

Предъявляя исковые требования в связи с непредоставлением должником встречного исполнения по передаче товара по договору мены, кредитор (истец) нередко ошибочно отождествляет такие понятия, как «убытки» и «долг», что может привести к отказу в удовлетворении иска. Насколько важно верно определить предмет исковых требований, рассмотрим на следующем примере.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к производственно-коммерческой фирме о взыскании долга по оплате за поставленные девять станков и процентов за пользование чужими денежными средствами согласно ст. 395 ГК РФ.

Арбитражный суд исковые требования удовлетворил. Кассационная инстанция решение суда отменила и в иске отказала по следующим основаниям. Из материалов дела усматривалось, что стороны заключили договор, в соответствии с которым истец обязался передать ответчику станки в количестве 9 штук, а ответчик обязался передать истцу пластинчатый теплообменник в согласованные сторонами сроки. Проанализировав условия договора, суд обоснованно пришел к выводу, что между сторонами заключен договор мены, предусматривающий обмен равноценными товарами. Истец во исполнение обязательств по договору передал ответчику 9 станков, ответчиком встречное обязательство в установленный срок исполнено не было. В этой связи истец обратился с иском о взыскании задолженности по оплате за переданные станки, а также процентов за пользование чужими денежными средствами.

К отношениям сторон в данном случае должны быть применены правила статей 569, 405 ГК РФ, которые позволяют потребовать возмещения убытков при отказе кредитора от принятия исполнения. Следовательно, истец имеет право на привлечение ответчика к ответственности в виде взыскания убытков, сумма которых составляет стоимость переданных последнему станков. Однако требование о взыскании убытков истец не заявлял. При таких обстоятельствах требование истца о взыскании суммы долга за поставленные станки противоречит природе договора мены и не основано на законе1.

Чтобы подробнее разобраться в данном споре, попробуем выделить различные уровни единого правоотношения в зависимости от этапов (стадий) его развития, в основном совпадающие с известным в социальных науках разделением предметной деятельности на 1) протопредметный (определение цели, выработка программы, планирование), 2) предметный (собственно деятельность) и 3) метапредметный (оценка достигнутого, анализ и пр.) уровни. В таком случае категория «долг» характеризует, прежде всего, стадию исполнения обязательств (предметный уровень деятельности), а ответственность (в нашем примере это убытки) - новое состояние в результате правонарушения (метауровень). Исполнение долга не порождает состояния ответственности, так как в материально-правовом отношении ничего нового не происходит; принудительное истребование долга приводит только к новизне процессуального аспекта юридической связи. Ответственность же возникает исключительно в силу нарушения прав управомоченного (заинтересованного) лица как новое состояние правовой связи, фиксирующее отрицательные последствия предметного уровня и направленное на их нейтрализацию.

1 Из архива арбитражного суда Алтайского края

Таким образом, долг и ответственность есть явления одного порядка, однако на различных этапах существования правовой связи. Если долг в договоре существует как право требования (обязанность заплатить) вне связи с нарушением (в силу положительной его оценки, признания обеими сторонами), то ответственность объясняется фактом правонарушения («отрицанием» достигнутой договоренности).

Меры ответственности - в отличие от истребования простого долга -представляют собой всегда условный эквивалент утраченного блага, его юридический «аналог».

Смысл возмещения убытков заключается в том, что в результате имущество кредитора должно оказаться в том положении, в каком оно находилось бы в случае, если бы должник исполнил обязательство надлежащим образом. Реализация этой задачи, безусловно, требует возмещения кредитору как реального ущерба, причиненного нарушением обязательства, так и упущенной выгоды.

Очевиден, однако, и другой вывод: возмещение кредитору должно быть адекватным, позволяющим поставить его в соответствующее положение. При возмещении убытков кредитор не должен получить ничего лишнего, выходящего за пределы необходимого, что позволяет восстановить его нарушенное право. Данная проблема должна решаться путем детального регулирования порядка и способов определения размера убытков и их доказывания. Этим целям подчинены нормы ГК РФ, регламентирующие цены на товары, используемые для начисления убытков в привязке к месту и времени исполнения обязательства (ст. 393); соотношение размера убытков и неустойки (ст. 394); соотношение размера убытков и процентов за пользование чужими денежными средствами (ст. 395).

Размер подлежащих возмещению убытков во многом зависит от того, какие цены положены в основу расчета как реального ущерба, так и упущенной выгоды. С учетом процесса инфляции применение цен, существовавших на день, когда обязательство должно было быть исполнено, как это имело место ранее, до введения в действие нового ГК РФ, не обеспечивало бы полного возмещения убытков, более того - в ряде случаев ставило бы должника, не исполнившего обязательство, в более выгодное положение, нежели кредитора. Поэтому в качестве презумпции в п.З ст. 393 ГК РФ установлено правило, в соответствии с которым расчет убытков должен производиться исходя из цен, существовавших в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора либо в день обращения кредитора в суд в случае неудовлетворения его требования должником в добровольном порядке. Суду предоставлено право в зависимости от обстоятельств конкретного спора, присуждая возмещение должником убытков, исходить из цен, существующих в день вынесения решения. Данное правило преследует цель обеспечить справедливое возмещение убытков, причиненных нарушением обязательства. Правда, сторонам предоставлено право самим определить в договоре, какие цены берутся во внимание при расчете убытков в случае его нарушения. Иной порядок расчета убытков (в части используемых цен) может быть установлен также законом или другим правовым актом.

Правоприменительная практика исходит из того, что стоимость утраченной вещи у юридического лица определяется ее балансовой стоимостью. Балансовая стоимость - это есть остаточная стоимость имущества, определяемая путем вычета из первоначальной стоимости износа по установленным нормативам. Однако основные средства на балансе предприятия учитываются без НДС (основание - «Методические указания по бухгалтерскому учету основных средств», утв. Приказом Минфина РФ от 20.07.98 г. № 33 н). Таким образом, если суд присуждает ко взысканию убытки, исчисленные по балансовой стоимости, то кредитор на эти деньги уже не может себе купить такую же вещь, потому что у продавцов она будет на ставку НДС дороже. Оппонируя этой мысли, можно ответить, что НДС в последнее время стал сразу же ставиться в декларациях на возмещение. Однако, что делать, если это «льготированное» предприятие, у которого НДС на возмещение из бюджета не ставится? Поставленная проблема требует своего решения.

Термины «размер» и «объем» убытков очень часто употребляются в одинаковом смысловом диапазоне. Представляется, что это не совсем так. Определение «размера» убытков заключается в совокупности состава ущерба, который понес кредитор, т.е. это количественные и качественные характеристики потерь, выраженные чаще всего в денежном эквиваленте. «Объем» же убытков - это та доля из уже определенного размера, которую в соответствии с законом надлежит возложить на должника, учитывая его вину и поведение кредитора (смешанная ответственность), вину других должников, ограничения, содержащиеся в законе, и т.д.

Таким образом, размер убытков - это исчисленная количественная характеристика, а объем - это конкретное применение уже исчисленных убытков к рассматриваемому случаю нарушения обязательства. Размер убытков - объективная величина (если есть потери, то они объективно существуют в наличии), а объем - величина оценочная, т.е. определяемая законодателем, судом и т.д.

К сожалению, действующий Кодекс не содержит норм (помимо положений об используемых ценах), детально регламентирующих порядок исчисления убытков. Данный пробел компенсируется (в определенной степени) арбитражно-судебной практикой.

В частности, в совместном Постановлении Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 01.07.96 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» имеются разъяснения, направленные на справедливое определение объема подлежащих возмещению убытков при нарушении обязательств. В соответствии с п. 10 названного постановления при разрешении споров, связанных с возмещением убытков, причиненных гражданам и юридическим лицам нарушением их прав, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права. Необходимость таких расходов и их предполагаемый размер должны быть подтверждены обоснованным расчетом, доказательствами, в качестве которых могут быть представлены смета (калькуляция) затрат на устранение недостатков товаров, работ, услуг; договор, определяющий размер ответственности за нарушение обязательств и т.п.

В п. 49 постановления применительно к спорам, связанным с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, разъясняется, что если нарушенное право может быть восстановлено кредитором в натуре путем приобретения определенных вещей (товаров) или выполнения работ (оказания услуг), стоимость соответствующих вещей (товаров), работ или услуг должна определяться по правилам п. 3 ст. 393 ГК РФ и в тех случаях, когда на момент предъявления иска или вынесения решения фактические затраты кредитором еще не произведены.

Для взыскания понесенных убытков, в том числе и в условиях инфляции, истец в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации должен представить доказательства, подтверждающие: а) нарушение ответчиком принятых по договору обязательств; б) причинную связь между понесенными убытками и неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств; в) размер убытков (реальных и упущенной выгоды), возникших у истца в связи с нарушением ответчиком своих обязательств.

Размер причиненных нарушением договора убытков далеко не всегда может быть доказан. Кроме того, в ряде случаев материальные убытки не покрывают интересы кредитора. Иногда необходимо принять превентивные меры для стимулирования должника надлежащим образом исполнить договорное обязательство. Во всех этих случаях в договор может включаться соглашение об уплате определенной денежной суммы (неустойки).

Под неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности, в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков (ст. 330 ГК РФ).

В законодательстве и судебной практике обычно различают так называемую договорную и законную неустойку. Договорная неустойка устанавливается по соглашению сторон, и, естественно, ее размер, порядок исчисления, условия применения и т.д. определяются исключительно по их усмотрению. ГК лишь устанавливает требование к форме такого соглашения сторон о неустойке (ст. 331 ГК РФ). Кстати сказать, требования эти более жесткие по сравнению с обычно предъявляемыми требованиями к форме сделок: соглашение о неустойке должно быть совершено в письменной форме независимо от формы основного обязательства, которое может возникнуть и из устной сделки. В противном случае несоблюдение письменной формы влечет недействительность соглашения о неустойке.

Широкое применение неустойки в целях обеспечения договорных обязательств, в том числе обязательств мены, объясняется прежде всего тем, что она представляет собой удобное средство упрощенной компенсации потерь кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением должником своих обязательств. В этом смысле неустойке присущи следующие черты: предопределенность размера ответственности за нарушение обязательства, о котором стороны знают уже на момент заключения договора; возможность взыскания неустойки за сам факт нарушения обязательства, когда отсутствует необходимость предоставления доказательств, подтверждающих причинение убытков и их размер; возможность для сторон по своему усмотрению формулировать условие договора о неустойке (за исключением законной неустойки), в том числе в части ее размера, соотношения с убытками, порядка исчисления, тем самым приспосабливая ее к конкретным взаимоотношениям сторон и усиливая ее целенаправленное воздействие.

Порядок исчисления денежной суммы, составляющей неустойку, может быть различным: в виде процентов от суммы договора или его неисполненной части; в кратном отношении к сумме неисполненного или ненадлежаще исполненного обязательства; в твердой сумме, выраженной в денежных единицах.

Следует отметить, что в ГК РФ нормы о неустойке помещены не только в гл. 23 «Обеспечение исполнения обязательств», но и в гл. 25 «Ответственность за нарушение обязательств», поскольку применение неустойки является формой гражданско-правовой ответственности. Такой вывод подтверждается тем, что неустойка взыскивается по решению суда либо добровольно уплачивается должником только в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, т.е. при наличии правонарушения; во-вторых, суть неустойки состоит в обязанности должника, нарушившего обязательство, нести дополнительные имущественные потери; в-третьих, неустойка, так же как и убытки, подлежит применению только при наличии условий, необходимых для наступления гражданско-правовой ответственности, что вытекает из п. 2 ст. 330 ГК РФ, согласно которому кредитор не вправе требовать уплаты неустойки, если должник не несет ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства; и наконец, в-четвертых, обязанность должника, нарушившего обязательство, уплатить неустойку обеспечивается государственным принуждением, о чем свидетельствует включение взыскания неустойки в число способов судебной защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ).

О неустойке можно говорить и как о способе обеспечения исполнения обязательств, и как о форме гражданско-правовой ответственности. В чем же заключается различие в применении неустойки в качестве указанных двух различных правовых категорий?

Думается, что при ответе на этот вопрос необходим дифференцированный подход к многообразным ситуациям, возникающим на практике. К примеру, если речь идет о договорной неустойке, то, включая в договор условие о неустойке за нарушение обязательства, а затем применяя соответствующую неустойку при просрочке исполнения либо ином ненадлежащем исполнении обязательства в целях стимулирования должника к исполнению обязательства в полном объеме и надлежащим образом, стороны имеют в виду применение неустойки прежде всего в качестве способа обеспечения исполнения договорного обязательства. Хотя и в этом случае нельзя исключить использование неустойки в качестве меры имущественной ответственности в целях компенсации потерь кредитора, особенно это касается случаев, когда договором предусмотрена исключительная неустойка.

Совершенно иначе выглядит характер применяемой неустойки в ситуации, когда неустойка взыскивается наряду с убытками в связи с неисполнением должником обязательства по договору, что служит основанием прекращения обязательства и освобождает должника от исполнения каких-либо обязанностей по договору. Думается, в подобных случаях правильным будет вывод о том, что неустойка при данных условиях применяется исключительно в качестве меры гражданско-правовой ответственности. В то же время наличие в договоре условия об уплате неустойки за его нарушение свидетельствует о желании сторон использовать неустойку в качестве обеспечения исполнения обязательства.

Таким образом, применительно к договорной неустойке можно говорить лишь о преимущественном ее применении либо в качестве способа обеспечения исполнения обязательства, либо в качестве меры имущественной ответственности, имея в виду, что договорной неустойке всегда присущи оба этих качества.

Несмотря на кажущуюся простоту, применение неустойки за нарушение договорных обязательств, включая и обязательств мены, сопряжено с немалыми трудностями. Иллюстрацией к сказанному могут служить следующие примеры.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу о взыскании 85000 рублей неустойки за просрочку поставки дизельного топлива. Решением арбитражного суда исковые требования удовлетворены. Постановлением апелляционной инстанции решение суда отменено, в иске отказано.

Кассационной инстанцией постановление апелляционной инстанции отменено, оставлено в силе решение суда по следующим основаниям.

Как следовало из материалов дела, в соответствии с договором общество с ограниченной ответственностью поставляет акционерному обществу муку второго сорта на сумму 1,3 млн. рублей, а последнее в свою очередь поставляет обществу дизельное топливо на эту же сумму. В случае несвоевременной поставки продукции в согласованные договором сроки виновная сторона уплачивает пени в размере 0,5 процента в день от суммы недопоставленного товара.

Общество с ограниченной ответственностью свои обязательства выполнило, однако дизельного топлива не получило, что послужило основанием для предъявления иска.

Проверяя законность и обоснованность решения, апелляционная инстанция исходила из того, что заключенный сторонами договор является договором мены, а предусмотренная договором ответственность по существу является измененной ответственностью за просрочку платежа. Следовательно, неустойка за неисполнение обязательств по спорному договору взысканию не подлежит, поскольку это противоречит существу мены.

Однако этот вывод не основан на законодательстве.

Согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами. Условие договора об ответственности сторон за несвоевременную поставку товара не противоречит законодательству.

Договором мены в качестве способа обеспечения исполнения обязательства может быть предусмотрена и обязанность стороны, нарушившей условия договора, передать конкретное имущество1.

Приведем следующий пример.

Маркетинго-сбытовой склад обратился в арбитражный суд с иском об обязании птицефабрики передать недопоставленное количество товара и имущество, определенное сторонами в качестве способа обеспечения обязательств по договору.

Согласно материалам дела сторонами заключен договор мены, в соответствии с которым склад принял на себя обязательства по передаче птицефабрике 500 тонн пшеницы, а последняя должна была передать истцу куриные яйца из расчета 1 коробка яиц за определенное количество килограммов пшеницы.

В качестве способа обеспечения исполнения птицефабрикой своих обязательств стороны предусмотрели в договоре меру, согласно которой птицефабрика в случае просрочки передачи своей продукции складу несет ответственность в виде одной коробки яиц за каждый день просрочки.

Поскольку предметом договора является обмен продукцией, суд пришел к выводу, что по своей правовой природе заключенная сторонами сделка является договором мены.

Ответчик пшеницу получил, однако своих обязательств в объеме, обусловленном договором, не выполнил.

1 Из архива арбитражного суда Алтайского края

Арбитражный суд требования о передаче недопоставленного количества товара удовлетворил, сославшись на то, что к отношениям сторон в данном случае могут быть применены правила ст. 466 ГК РФ, которые позволяют складу (покупателю) в случае передачи ему птицефабрикой (продавцом) меньшего количества товара, чем определено договором, потребовать от последнего передачи недостающего количества товара.

Требования по передаче продукции, определенной сторонами в виде способа обеспечения исполнения обязательств, суд не удовлетворил, посчитав, что оно выражено в форме передачи продукции в натуре, поэтому не соответствует способам, установленным главой 23 ГК РФ.

Кассационная инстанция решение суда первой инстанции в части отказа истцу в удовлетворении требований о передаче ему соответствующего количества продукции в качестве способа обеспечения исполнения договора мены отменила, иск маркетинго-сбытового склада удовлетворила по следующим основаниям.

Статья 421 ГК РФ, устанавливающая принцип свободы договора, предоставляет сторонам право заключить договор, условия которого определяются по их усмотрению. В соответствии со ст. 329 Кодекса исполнение обязательства может обеспечиваться не только способами, предусмотренными ГК РФ, законом, но и договором.

Указанный сторонами в договоре способ обеспечения обязательств не противоречит действующему законодательству и в силу факта допущенного птицефабрикой нарушения условий договора иск в этой части подлежит удовлетворению1.

Рассмотрим одну техническую подробность, касающуюся определения понятия неустойки. По свидетельству Анненкова, в юридической литературе дореволюционного периода велись дискуссии по поводу понятия неустойки. Ряд цивилистов (Пестржецкий, Буцковский, Мандро, Кавешин, Гольмстен, Боровиковский) определяли неустойку как штраф или пеню в размере известной денежной суммы, которую одна сторона обязана уплатить другой в

1 Из архива арбитражного суда Алтайского края

случае ее неисправности в исполнении обязательства1. Аналогичный вывод, относящийся к понятию «неустойка», мы находим и у Шершеневича: «Под неустойкой, как средством обеспечения, понимается присоединенное к главному обязательству дополнительное условие о платеже должником известной суммы на случай неисправности в исполнении»2.

В это же время другие правоведы, и в частности Мейер, хотя также определяли неустойку как пеню, налагаемую на контрагента в случае неисправности его в исполнении обязательства, которая состоит обыкновенно в платеже известной суммы денег, но считали, что неустойка может заключаться также в передаче должником кредитору определенного имущества либо в совершении для последнего какого-либо действия3.

Любопытно, что близким к подобному определению был и подход российских правоприменительных органов, в том числе Сената, который понимал неустойку в качестве условия об ответственности, заключающегося в доставлении одной стороной другой имущественного удовлетворения, т.е. не одной только денежной суммы, но и другого имущества или действия, имеющих известную ценность4.

В проекте Гражданского Уложения Российской Империи, внесенного в 1913 г. на рассмотрение Государственной Думы, неустойка определялась как «денежная сумма, которую одна из договаривающихся сторон обязывается уплатить другой в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения принятого на себя обязательства» (ст. 1601). Однако здесь же мы находим другую статью (ст. 1608), согласно которой правила соответствующих статей (включая ст. 1601) имеют применение и в том случае, когда задаток, отступное или неустойка установлены по договору не в денежной сумме5. В материалах Редакционной комиссии, подготовившей проект Гражданского

1 См.: Анненков К. Система русского гражданского права. Т. Ill: Права обязательст венные. СПб. 1901. С. 241.

2 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1097 г.). М., 1995. С. 293.

3 См.: Анненков К.; Там же

4 Там же.

5 См.: Герценберг В.Э. и Перетерский И.С. Обязательственное право. Книга V Гражданского Уложения. СПб, 1914. С. 10-11.

Уложения, по этому поводу сказано, что хотя в основных нормах (ст. 1601-1607) о предмете задатка, отступного и неустойки говорится только о деньгах в целях удобства изложения, а также потому, что в большинстве случаев они действительно состоят в деньгах; но так как задаток, отступное и неустойка могут заключаться во всякого рода вещах и действиях, причем отношения, возникающие из соглашений этого рода, ничем, по существу, не отличаются от отношений денежного характера, то и признается необходимость распространить на них соответствующие правила1. Таким образом, в тот период и законодательством и доктриной неустойкой, наряду с подлежащей уплате должником, нарушившим обязательство, кредитору определенной денежной суммы, признавалась также обязанность передать определенное имущество или совершить определенное действие.

Применение неустойки, наряду с убытками, в качестве меры имущественной ответственности неизбежно ставит проблему соотношения неустойки и убытков, ибо их применение независимо друг от друга обязательно привело бы к нарушению принципов гражданско-правовой ответственности, преследующей цели восстановления нарушенных прав кредитора, но никак не неосновательного обогащения последнего.

В настоящее время в случаях, когда договором установлена неустойка, при нарушении соответствующего обязательства и применении в связи с этим ответственности соотношение подлежащих уплате неустойки и возмещения убытков должно определяться по правилам, установленным ГК РФ (ст. 394).

Суть общего правила, определяющего соотношение неустойки и убытков, заключается в том, что убытки возмещаются в части, не покрытой неустойкой (зачетная неустойка). Однако данное правило изложено в виде диспозитивной нормы. Договором (или законом) может быть определено иное соотношение неустойки и убытков, возможные варианты которого выглядят следующим образом:

во-первых, может допускаться взыскание только неустойки, но не убытков (т.н. исключительная неустойка),

1 Гражданское Уложение. Проект Высочайше Учрежденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения. Т. II / Под ред. И.М. Тютрюмова. СПб., 1910. С. 207.

во-вторых, когда убытки могут быть взысканы в полной сумме сверх неустойки (т.н. штрафная неустойка);

в-третьих, когда по выбору кредитора могут быть взысканы либо неустойка, либо убытки (т.н. альтернативная неустойка).

Вопрос соотношения неустойки и убытков, как показывает арбитражная практика, наиболее часто встает именно при рассмотрении споров, связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договоров мены. В случае непредоставления должником встречного исполнения кредитор, как правило, обращается в арбитражный суд с требованием о взыскании убытков, составляющих разницу между стоимостью поставленного им товара и стоимостью товара, полученного от должника, а если встречное исполнение вообще не предоставлялось, то ко взысканию обычно предъявляются убытки, составляющие стоимость поставленного кредитором товара на момент предъявления иска.

Представляется, что уплата неустойки и возмещение убытков должны во всех случаях рассматриваться как самостоятельные формы ответственности. Если за нарушение договорного обязательства договором предусмотрена неустойка и такое нарушение допущено, кредитор, безусловно, имеет право требования уплаты указанной неустойки должником. Причем в момент взыскания неустойки от кредитора не требуется представления каких-либо доказательств, подтверждающих как факт причинения убытков, так и их размер.

Проблема же состоит в том, что кредитор вправе требовать возмещения убытков, причиненных ему должником, во всех случаях неисполнения или ненадлежащего исполнения последним своих обязательств. В тех случаях, когда с должника уже взыскана неустойка, возникает вопрос о возможности применения к должнику двух мер ответственности за одно и то же нарушение. Если речь идет об исключительной либо альтернативной неустойке, мы видим, что законодатель дает на этот вопрос отрицательный ответ, запрещая в этом случае взыскивать убытки.

Немногим отличается позиция законодателя и в отношении зачетной неустойки. Определяя в виде общего правила, что убытки в этом случае могут быть взысканы лишь в части, не покрытой неустойкой (п. 1 ст. 394 ГК РФ), законодатель тем самым учитывает, что, уплатив неустойку, должник тем самым компенсировал кредитору (полностью или частично) его потери, вызванные нарушением обязательства. Таким образом, вопрос переходит в плоскость правильного определения размера подлежащих возмещению убытков, который сводится к потерям кредитора, оставшимся не покрытыми уплаченной должником зачетной неустойкой. Следовательно, даже в тех случаях, когда к должнику одновременно применяется и зачетная неустойка, и убытки (в части, не покрытой неустойкой), мы имеем дело с ситуацией, когда фактически (и по размеру, и по сути) к должнику применена одна мера ответственности - возмещение убытков. Данное обстоятельство будет особенно очевидным в случае, когда кредитор первоначально обращается к должнику с требованием о взыскании убытков, лишая себя тем самым возможности взыскать неустойку, т.е. применить к должнику две меры ответственности за одно и то же нарушение.

И только в случаях со штрафной неустойкой договором в порядке исключения может быть предусмотрено применение двух мер ответственности за одно и то же нарушение обязательства.

В современном российском гражданском праве отсутствуют какие-либо законодательные ограничения размера договорной неустойки. Практика же свидетельствует, что «фантазия» сторон при формулировании условий договоров о неустойке не знает границ. Нередко в текстах договоров можно встретить условия о неустойке в размере 5-10 процентов от суммы договора либо от стоимости товаров за каждый день просрочки исполнения. Конечно же, суды, рассматривая споры о взыскании подобных неустоек, не могут удовлетворять исковые требования в заявленных размерах, превышающих любые максимально возможные убытки в связи с соответствующим нарушением договорных обязательств.

Этим объясняется чрезвычайно широкое применение в судебной практике ст. 333 ГК РФ, предоставляющих право суду уменьшить размер взыскиваемой неустойки с учетом ее соразмерности последствиям допущенного нарушения обязательства. Более того, анализ материалов дел, разрешенных в порядке надзора Президиумом ВАС РФ, свидетельствует о том, что установленное ст. 333 ГК РФ право судами трактуется ныне как обязанность судов, рассматривающих споры о взыскании неустоек, размер которых превышает некие средние величины. Такую позицию можно объяснить стремлением обеспечить принятие арбитражным судом не только законных, но и справедливых решений. Однако нельзя не заметить, что подобная практика не отвечает требованиям диспозитивности (с точки зрения материального права) и противоречит принципам состязательности сторон (с точки зрения процессуального законодательства).

Представляется, более предпочтительным и полностью соответствующим законодательству было бы оценивать требования кредитора о взыскании неустойки в части, превышающей возможные убытки в связи с допущенным должником нарушением договорного обязательства, как злоупотребление правом, что и служило бы законным основанием к отклонению исковых требований в соответствующей части.

Возмещением убытков и взысканием неустойки не исчерпываются меры, которые могут быть приняты кредитором к должнику, допустившему неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства.

Особое место в ГК занимает ст. 395, посвященная вопросам ответственности за неисполнение денежного обязательства. Применяемое гражданским законодательством понятие денежного обязательства легального определения не имеет. Высказывалось даже мнение о необходимости отказа от использования этого понятия1. Для правоприменительной практики такой подход неприемлем. Если закон устанавливает последствия нарушения денежного обязательства, необходимо исходить из достаточно четкого определения этого понятия для целей применения норм, где оно использовано. Следует обратить внимание, что денежные обязательства во всех правовых системах выделяются в законодательстве, судебной практике и доктрине в самостоятельную правовую категорию2.

Определяя обязательство, следует указать на характер действий,

1 См.: Хохлов В.А. Ответственность за пользование чужими денежными средствами //Хозяйство и право. 1996. № 8. С. 42.

2 Гражданское и торговое право капиталистических государств. Изд. 2-е /Под. ред. Е.А. Васильева. М.: Международные отношения, 1992. С. 293.

совершаемых должником, с точки зрения предмета действий должника и с точки зрения особенностей его содержания1.

В советской юридической литературе традиционно денежное обязательство определялось как обязательство, связанное с передачей определенной денежной суммы2, либо с платежом определенной денежной суммы3 При кажущейся незначительности расхождений в последнем случае вводится определенный дополнительный критерий - цель производимой передачи денежных средств. Платеж представляет собой действие, направленное на погашение существующего денежного долга. Следовательно, при отсутствии такой цели обязательство не может быть признано денежным, даже если предметом его будут денежные знаки.

Одним из определяющих признаков денежного обязательства является обязанность уплатить деньги; деньги используются в обязательстве в качестве средства погашения денежного долга, восстановления эквивалентности обмена, компенсации продавцу стоимости переданного им товара (в широком экономическом смысле этого понятия) либо компенсации понесенных им имущественных потерь. Исходя из этого, в судебной практике в качестве одного из основных критериев, позволяющего выделить категорию денежного обязательства, указывают на наличие в таком обязательстве цели погашения денежного долга.

В соответствии со ст. 395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате, либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств.

Факт удержания иного имущества, если даже оно имеет денежную оценку, не дает оснований для применения нормы ст. 395 ГК РФ, если, конечно, отсутствует специальная норма закона. Очевидно, законодатель

1 Толстой B.C. Отдельные виды обязательств, не известных гражданским кодексам союзных республик//Советское государство и право, 1971. №. 10. С.38.

2 См.: Комментарий к ГК РСФСР / Под ред. С.Н. Братуся и О.Н. Садикова. М.: Юрид. лит., 1982. С. 218. Авт. Коммент. Е.Н. Егоров; Советское гражданское право., Т.2 / Под ред. О.А. Красавчикова. М.: Высшая школа, 1969. С.243.

3См.: Эльяссон Л.С. Деньги, банки и банковские операции. М., 1926. С. 27.

полагал необходимым обременить обязанностью уплаты процентов только того, кто владеет имуществом в денежной форме, позволяющей легко перемещать деньги в доходные сферы и получать прибыль.

По договору мены исключается оплата стоимости товара, как это имеет место при договоре купли-продажи. Следовательно, отсутствует и денежное обязательство, а поэтому не может быть применена такая мера ответственности, как взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами. Однако исключения из этого правила составляют случаи, когда в соответствии с договором мены обмениваемые товары признаются неравноценными и возникает необходимость оплаты разницы в цене. Подобная обязанность ложится на сторону, получающую более дорогостоящий товар (п.2 ст. 568 ГК РФ). Именно в таких случаях и имеет место денежное обязательство в договоре мены и может быть применена ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение этого обязательства в соответствии со ст. 395 ГК РФ.

Когда в соответствии с договором мены обмениваемые товары признаются неравноценными, сторона, обязанная передать товар, цена которого ниже цены товара, предоставляемого в обмен, должна оплатить разницу в ценах непосредственно до или после исполнения ее обязанности передать товар, если иной порядок оплаты не предусмотрен договором.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о взыскании с последнего разницы в стоимости переданных по договору мены товаров и процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с неоплатой указанной разницы.

В соответствии с материалами дела стороны обменялись неравноценными товарами и согласно договору общество с ограниченной ответственностью должно было перечислить истцу соответствующую сумму в счет разницы в ценах товаров.

Поскольку после передачи обществом с ограниченной ответственностью товаров оно указанной разницы не оплатило, акционерное общество потребовало в судебном порядке ее взыскания и применения к ответчику ответственности, предусмотренной ст. 395 ГК РФ. При этом проценты за пользование чужими денежными средствами были начислены за период, начиная с дня, когда началась передача обществом с ограниченной ответственностью товаров по договору мены (передача осуществлялась в течение семи дней).

Арбитражный суд исковые требования удовлетворил, полагая, что ст. 568 ГК РФ, предусматривающая оплату разницы в стоимости товаров непосредственно до или после исполнения обязанности по передаче товаров, должна рассматриваться с позиции обеспечения наибольшей защиты лица, права которого нарушены, т.е. акционерного общества.

Кассационная инстанция решение суда в части срока исчисления процентов за незаконное пользование чужими денежными средствами правомерно отменила и взыскала названные проценты за период, начиная со второго дня после завершения передачи ответчиком товаров акционерному обществу.

При этом суд округа исходил из того, что п. 2 ст. 568 ГК РФ предоставляет право стороне, которая должна оплатить разницу в ценах, произвести оплату по своему усмотрению непосредственно до или после исполнения своей обязанности передать товар. Поскольку ответчик своим правом оплатить разницу в ценах непосредственно до передачи товаров воспользоваться не пожелал, а товары в установленные договором сроки передал, то он обязан оплатить разницу, как следует из ст. 568 ГК РФ, непосредственно после передачи товаров, т.е. на следующий день.

Учитывая, что общество с ограниченной ответственностью после передачи товаров разницу в ценах не оплатило, к нему должна быть применена ответственность за пользование чужими денежными средствами со второго дня после передачи им товаров (на следующий день после истечения срока, когда ответчик должен был исполнить свою обязанность)1.

При наличии обязанности уплатить цену за товар, либо разницу в цене при обмене неравноценными товарами в договоре мены природа денег как средства платежа проявляется наглядно и ярко. В отношении подобных обязательств и теория, и практика единодушны в признании их денежного

1 Из архива арбитражного суда Алтайского края

характера. Вместе с тем приведенными случаями далеко не исчерпывается перечень оснований возникновения денежных обязательств.

Так, согласно ст. 1082 ГК РФ, удовлетворяя требование о возмещении вреда, суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, поправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (п. 2 ст. 15). Аналогично и в случае нарушения одной из сторон договора мены суд может обязать исполнить обязательство в натуре (поставить подлежащий передаче товар кредитору) либо возместить причиненные убытки.

Возмещение убытков потерпевшему производится в денежной форме1. Деньги, выполняя функцию всеобщего эквивалента и средства обращения, служат средством, которое передается кредитору для целей устранения его имущественных потерь.

Анализируя природу обязанности платить деньги, Л.А. Лунц справедливо указывал, что такая обязанность может непосредственно вытекать из договора или закона и составлять первоначальное содержание обязательства, как это, например, имеет место, когда покупатель обязан платить за товар или акцептант векселя - платить по векселю или когда одно лицо обязано выплачивать другому денежное содержание.

Но обязанность платить деньги может служить санкцией за неисполнение обязательства, первоначальным предметом которого являются не деньги, а иные вещи или услуги или какое-либо действие. Сюда, например, относится обязательство продавца возместить убытки путем уплаты денег в случае недостатка товара.

Этот второй вид денежных обязательств вытекает из того, что деньги являются всеобщей формой стоимости: отсюда возникает экономическая возможность замены любого предмета долга его денежным эквивалентом. Такая замена (в порядке изменения содержания первоначального обязательства или в порядке прекращения первоначального обязательства с

1 И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц определяли убытки как денежную оценку того ущерба, который причинен неправомерными действиями одного лица имуществу другого (см.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 365).

заменой его новым, направленным на уплату денег) может быть результатом соглашения сторон, но может вытекать и из закона1.

Большинство обязательств может трансформироваться в денежные путем присуждения в случае их нарушения к выплате денежной компенсации. Деньги в этом случае выступают в роли имущества, призванного и способного по условиям оборота обеспечить для другой стороны восстановление имущественного положения, существовавшего до нарушения. Сумма денежного обязательства определяется с учетом предусмотренных гражданским законодательством условий (размера и характера последствий нарушения, степени вины причинителя, наличия вины потерпевшего). С момента определения этой суммы возникает обязанность причинителя уплатить ее потерпевшему.

Различные виды денежных обязательств отличаются друг от друга по основаниям их возникновения, характеру исполнения, ответственности за их нарушения и т. д. Объединяющим началом в них является роль денег, выступающих в качестве эквивалента ценности имущественного блага кредитора.

В зависимости от того, стоимость какого блага выражают уплачиваемые должником кредитору деньги - правомерно отчужденного либо неправомерно уничтоженного (поврежденного), денежные обязательства могут подразделяться на регулятивные и охранительные. В тех случаях, когда кредитор распоряжается принадлежащим ему имущественным благом, отчуждая его должнику либо предоставляя право временного пользования им за встречное удовлетворение в виде денег либо иным образом, имеет место регулятивное обязательство. Охранительным, напротив, следует считать такое обязательство, в котором кредитор получает от должника эквивалент стоимости утраченного помимо его воли блага или, поскольку речь идет о поврежденном благе, средство восстановления его первоначальной стоимости.

Вопрос об охранительных денежных обязательствах следует

1 См.: Лунц Л.А. Денежное обязательство в гражданском и коллизионном праве капиталистических стран // Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. М.: Статут, 1999. С. 155.

рассматривать в свете общенаучных воззрений на теорию охранительных правоотношений, суть которой состоит в том, что защита нарушенных субъективных прав и охраняемых законом интересов, а также реализация мер юридической ответственности происходит в рамках новых, не существовавших до нарушения права правоотношений.1 Такие правоотношения называются охранительными и, в отличие от регулятивных, возникают как следствие «конфликтной ситуации», свидетельствующей о «невозможности удовлетворения интересам обладателя права».2 Это дало основание отдельным авторам утверждать, что охранительное правоотношение «является продолжением,... стадией (хотя и не обязательной) регулятивного, и без существования последнего, всегда предшествующего охранительному, оно возникнуть не может».3

В свете изложенного денежные охранительные обязательства имеют место в тех случаях, когда защита нарушенных прав участников регулятивного правоотношения осуществляется путем возложения на правонарушителя либо на иное ответственное лицо обязанности уплатить обладателю нарушенного права определенную денежную сумму. Такие обязательства возникают в случае причинения вреда имущественным интересам потерпевшего, неосновательного обогащения за его счет и в других предусмотренных законом случаях. Обязательства из причинения вреда могут возникать в случае причинения так называемого внедоговорного вреда, когда действия, причиняющие вред, «не представляют собой неисполнения обязательства, существующего между лицом, ответственным за вред, и потерпевшим».4 Такие обязательства принято именовать деликтными. В случае, если вред причинен неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, между его участниками

1 См.: Бутнев В.В. Несколько замечаний к дискуссии о теории охранительных правоотношений // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 7.

2 Мотовиловкер Е.Я. Основное разделение охранительных правоотношений // Вопросы теории охранительных правоотношений. Ярославль, 1991. С. 25.

3 Смирнов ВТ., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. П., 1983. С. 26.

4 Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда и неосновательного обогащения. М., 1951. С. 6.

возникает новое обязательство по возмещению вреда (убытков).

Таким образом, денежным следует считать такое обязательство, в котором должник обязуется уплатить в пользу кредитора определенную сумму денег в качестве меры стоимости имущественного блага кредитора.

В настоящее время судебная практика признает, что в случаях, когда внедоговорной вред подлежит возмещению в деньгах, на стороне лица, ответственного за причинение вреда, возникает денежное обязательство по уплате определенных судом сумм (п. 23 постановления пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08. 10.98 г. №13/14).

До момента, когда судом или соглашением сторон определяется размер денежной суммы, подлежащей уплате потерпевшему, денежное обязательство не сформировалось. Должник может нести ответственность за просрочку платежа (ст. 395 ГК РФ) лишь с момента, когда наступает срок исполнения обязанности уплатить определенную денежную сумму.

При определении суммы ущерба судом, как правило, обязанность уплачивать деньги в счет возмещения вреда возникает с момента вступления решения суда в законную силу. С этим моментом, как следует из п. 23 постановления пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08.10.98г. № 13/14, связывает возникновение денежного обязательства судебная практика, исходя из того, что на основании ст. 1082 ГК РФ суд вправе обязать лицо, ответственное за причинение вреда, возместить его в натуре или возместить причиненные убытки.

В отношении обязательств по возмещению договорных убытков суды, как правило, отказывают во взыскании процентов за просрочку уплаты убытков за нарушение договора, аргументируя это тем, что обязательство уплатить убытки является самостоятельным видом обязательства, и денежная сумма, подлежащая уплате, определяет не размер денежного долга, а размер гражданско-правовой ответственности.

Проблема соотношения убытков и процентов за просрочку их уплаты была прямо поставлена судами разных инстанций в таком деле.

Товарищество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании с Управления сельского хозяйства и продовольствия процентов за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.97 г. по 20.03.98 г. в связи с невыплатой 3 024 000 руб. по решению арбитражного суда от 18.06.97 г.

Решением арбитражного суда от 10.04.98 г. исковые требования удовлетворены частично за период с 19.06.97 г. по 10.04.98 г. со ссылкой на то, что с момента вступления в законную силу решения от 18.06.97 г. у Управления сельского хозяйства и продовольствия возникло денежное обязательство в размере взысканной указанным решением суммы, за неисполнение которого оно обязано нести ответственность согласно ст. 395 ГКРФ.

Постановлением апелляционной инстанции решение суда оставлено без изменения по тем же основаниям.

Президиум ВАС РФ решение и постановление апелляционной инстанции отменил и дело передал на новое рассмотрениям в первую инстанцию по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, между товариществом с ограниченной ответственностью (поставщик) и Управлением сельского хозяйства и продовольствия (получатель) заключен договор купли-продажи, в соответствии с которым поставщик обязался поставить, а получатель принять и оплатить гербициды путем передачи в собственность поставщику продовольственной пшеницы.

На основе толкования заключенного между сторонами договора, анализа его условий суд установил, что данный договор является договором мены, к которому применяются правила главы 31 ГК РФ. По договору мены каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один товар в обмен на другой без денежных расчетов.

Однако судом не принято во внимание вступившее в законную силу решение арбитражного суда от 18.06.97 г. о взыскании с ответчика в пользу истца 3 024 000 руб., за неуплату которых истец теперь требует взыскать проценты согласно ст. 395 ГК РФ.

Названным решением суда установлено, что проценты за пользование чужими денежными средствами взысканию не подлежат, так как у ответчика по договору отсутствует денежное обязательство, а значит отсутствует и факт пользования чужими денежными средствами. Суд указал, что если вследствие просрочки должника исполнение утратило интерес для кредитора, он может отказаться от принятия исполнения и требовать возмещения убытков в соответствии с п. 2 ст. 405 ГК РФ.

Судом неполно исследована правовая природа суммы, за просрочку уплаты которой истец требует взыскать проценты.

При новом рассмотрении дела необходимо учесть, что ст. 395 ГК РФ предусматривает последствия неисполнения или просрочки исполнения денежного обязательства, в силу которого на должника возлагается обязанность уплатить деньги. Положения данной статьи не применяются к отношениям сторон, если они не связаны с использованием денег в качестве средства платежа (постановление Президиума ВАС РФ от 25.05.99 г. № 7264/98).

При новом рассмотрении дела арбитражный суд удовлетворил исковые требования и взыскал с Управления сельского хозяйства и продовольствия в пользу товарищества с ограниченной ответственностью проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 19.06.97 г. по 16.08.99 г., указав следующее.

Решение арбитражного суда от 18.06.97 г. вступило в законную силу. Ответчик до настоящего времени не исполнил денежные обязательства перед истцом, возникшие у него на основании вступившего в законную силу решения.

В том случае, когда суд возлагает на сторону обязанность произвести оплату в деньгах, то с этого момента возникает денежное обязательство по уплате определенной судом суммы. С момента, когда решение суда вступило в законную силу, на сумму, определенную в решении при просрочке ее уплаты должником, кредитор вправе начислить проценты на основании п. 1 ст. 395 ГК РФ (по аналогии п.23 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08.10.98 г. № 13/14 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами»).

Постановлением апелляционной инстанции решение суда оставлено без изменения по тем же основаниям.

Кассационная инстанция решение суда и постановление апелляционной инстанции отменила и в иске товариществу с ограниченной ответственностью отказала по следующим основаниям.

Решением суда установлено, что заключенный сторонами договор является договором мены, к которому применяются правила, установленные главой 31 ГК РФ.

Следовательно, между истцом и ответчиком денежное обязательство отсутствует, поэтому с Управления сельского хозяйства и продовольствия была взыскана сумма 3 024 000 руб., являющаяся возмещением ущерба за нарушение обязательства по передаче товара в натуре.

Вывод суда о том, что с момента вступления в законную силу решения от 18.06.97 г. у Управления сельского хозяйства и продовольствия возникло денежное обязательство перед истцом (ст. 395 ГК РФ) является ошибочным, поскольку к договору мены не применяются правила о купле-продаже, касающиеся денежных расчетов, кроме случаев, предусмотренных п. 2 ст. 568 ГКРФ.

Кроме того, в связи с неисполнением обязательства в натуре к Управлению сельского хозяйства уже была применена мера ответственности в форме взыскания убытков.

Применение судом по аналогии п.23 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08.10.98 г. № 13/14 является ошибочным в силу ст. 6 ГК РФ.

Интересен в этом плане и следующий пример из судебной практики.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к открытому акционерному обществу о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением суда в иске отказано. Кассационная инстанция решение отменила и исковые требования удовлетворила.

Президиум ВАС РФ постановление кассационной инстанции отменил, решение суда оставил в силе по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, арбитражный суд решением от 10.08.95г. обязал открытое акционерное общество исполнить обязательство в натуре, передав истцу шерсть в срок до 10.09.95 г. В дальнейшем суд определением от 12.03.96 г. изменил способ исполнения решения, взыскав с ответчика стоимость шерсти.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском о взыскании процентов, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, полагая, что ответчик с даты принятия решения (10.08.95 г.) по день исполнения этого решения (07.05.97 г.) пользовался его денежными средствами.

Удовлетворяя исковые требования, кассационная инстанция исходила из того, что с момента вынесения определения об изменении способа исполнения решения (12.03.96 г.) у ответчика возникло денежное обязательство, за просрочку исполнения которого подлежат взысканию проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ.

С указанным выводом Президиум ВАС РФ не согласился, указав следующее.

Изменение способа исполнения решения не влечет за собой трансформацию одного обязательства в другое (в данном случае -обязательства по передаче товара в денежное обязательство), а состоит лишь в замене одного вида исполнения другим.

Кроме того, сумма, взысканная определением от 12.03.96 г., фактически является убытком истца. Проценты, предусмотренные ст. 395 ГК РФ, по отношению к убыткам носят зачетный характер и поэтому взысканию не подлежат (постановление Президиума ВАС РФ от 06.06.2000 г. № 5995/99).

В постановлении от 29 сентября 1998 года № 2959/98 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ по данному вопросу выразил свою правовую позицию следующим образом. В соответствии со ст. 395 ГК РФ проценты за пользование чужими денежными средствами начисляются в связи с неисполнением должником денежного обязательства и являются ответственностью. Поскольку взыскание убытков является также мерой ответственности, а не долговым (денежным) обязательством, на убытки не должны начисляться проценты за пользование чужими денежными средствами, что также является ответственностью.

Думается, что определенная противоречивость в таком подходе по возмещению договорных убытков имеется, поскольку возмещение вреда при деликте - тоже мера гражданско-правовой ответственности. Рассматриваемые денежные обязательства характеризуются определенной спецификой, что не исключает их денежного характера.

Роль денег как всеобщего эквивалента позволяет использовать их в качестве средства прекращения практически любого вида обязательства. По воле сторон договорная обязанность исполнить обязательство в натуре может быть заменена обязанностью уплатить определенную денежную сумму.

Вновь возникшее денежное обязательство подчиняется всем правилам, регулирующим данный вид обязательства. Пункт 25 Постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 08.10.98 г. № 13/14 устанавливает, что если по соглашению сторон обязанность исполнить обязательство в натуре (передать вещь, произвести работы, оказать услуги) заменяется обязанностью должника уплатить определенную сумму, то с истечением срока уплаты этой суммы, определенного законом или соглашением сторон, на сумму долга подлежат начислению проценты на основании п. 1 ст. 395 Кодекса, если иное не установлено соглашением сторон.

Для правильного применения ст. 395 ГК РФ необходимо учитывать и прямо не объявленную цель защиты интересов кредитора от последствий инфляции; рассматриваемая норма в настоящее время является практически единственным легитимным правилом в коммерческом обороте, позволяющим скорректировать (увеличить) возвращаемый денежный долг и учесть снижение его реальной стоимости.

В процентах, предусмотренных ст. 395 ГК РФ, фактически скрываются четыре разных величины, имеющие несовпадающее значение:

1) сумма, подлежащая доплате кредитору в связи с инфляцией (разумное увеличение абсолютной величины долга до справедливого размера);

2) сумма, подлежащая уплате в связи с утратой того, что можно было бы получить при обладании данными деньгами (признак упущенной выгоды);

3) вознаграждение за задержку денег, как компенсация не выражаемых иначе имущественных и отчасти неимущественных потерь (в т.ч. морального вреда);

4) штраф (наказание) для неисправного должника.

Взыскиваемые в связи с неисполнением обязательств по договору мены убытки, как правило, составляет стоимость утраченного кредитором имущества, определяемая в соответствии с п. 3 ст. 393 ГК РФ. И если решение суда о взыскании таких убытков не исполняется по каким-либо причинам длительное время, естественно, они будут увеличиваться. При такой ситуации у кредитора остается только один путь к защите своих нарушенных интересов - это предъявление нового иска в суд о взыскании разницы в стоимости имущества, присужденного по решению суда, и стоимости имущества на момент исполнения судебного акта.

Известно, что при разработке проекта нового ГК РФ во многом учитывались нормы международного (частного) права, имеющиеся на сегодняшний день международные конвенции и другие акты. В соответствии с Принципами международных коммерческих договоров УНИДРУА (неправительственная организация при ООН), обладающими значительным авторитетом и влиянием на практику заключения и исполнения договоров во внешнеэкономической деятельности, потерпевшая сторона имеет право получить проценты годовых на сумму неплатежа с момента наступления срока для него и до момента оплаты вне зависимости от того, освобождается ли данный должник от ответственности за неплатеж (ст. 7.4.9.).

Существенно, что, при отсутствии иного в соглашении, проценты годовых на сумму убытков за неисполнение неденежного обязательства предусмотрено начислять с момента, когда произошло неисполнение (ст.7.4.10.). А кроме того, предусматривается и индексация убытков, если они возмещаются по частям (ст. 7.4.11.). Поэтому можно говорить, что проценты, предусматриваемые указанным документом, хотя во многом и схожи, но все-таки представляют собой нечто иное, нежели проценты, установленные ст. 395 ГК РФ. Фактически - это прием, который позволяет кредитору взыскать дополнительную прибыль, которую он получил бы, обладая известной суммой денег при вложении их в банковскую операцию депозитного характера.

Еще более отличается от отечественных правил законодательство Англии, где проценты на сумму долга либо убытков либо часть их, по сложившейся судебной практике, могут быть присуждены отдельным решением суда; при этом суд сам определяет, следует ли сделать это, а также самостоятельно устанавливает период времени, за который должны быть назначены проценты и их размер.

 

Автор: Старцева М.А.