Распространение категории свободы на реалии животного мира в поэтическом творчестве B.C. Высоцкого
Песня «Белое безмолвие» (1972) основана не на конкретном действии, событии, а на воображении. Уже в первой строфе закладывается противоречие, которое, однако, не выливается в конкретный конфликт. Эта антиномия проявляется на двух уровнях: 1) тепло - холод (морозы, вьюги); 2) птицы летят на север - птицы должны лететь на юг (свобода / несвобода). Таким образом, подвергаются сомнению самые коренные устои жизни, весь ход жизни меняет свои ориентиры вопреки всему и несмотря на то, что так было всегда: «Все года и века, и эпохи подряд / Все стремится к теплу от морозов и вьюг». Разрушение созданного противоречия заложено уже в самой постановке вопроса: «Почему ж эти птицы на север летят, / Если птицам положено только на юг?». Потому что есть в этих птицах что-то необычное, оригинальное, непохожее и отличающее их от других птиц. Вырисовывается и третья оппозиция: обычное необычное {норма – анти норма, предсказуемость - непредсказуемость). Первая часть оппозиции (как в первом так и во втором случае) выступает как знак устоявшегося, нормированного, не подлежащего вторжению личного начала и каким-либо новациям уклада жизни. Вторая часть оппозиции олицетворяет собой жизнь, не втиснутую в узкие рамки запретов, традиций, устоев. В ней главное - индивидуальное «Я», которое может поступать вопреки всем нормам и табу во имя утверждения собственного права на поведение по своему усмотрению.
Как видим, в песне создана ситуация не возможного. Образуется мир, находящийся за рамками обыденной реальности. В нем все меняется полюсами, все происходит с точностью до наоборот. Этот мир опровергает законы бытия, в результате чего возникает новое поле реальности, которая оказывается близка лирическому герою и законы которой становятся его эстетическими идеалами (постулатами), системой ценностей. Таким образом, все произведение строится на столкновении двух реальностей: объективной - той, которая окружает героя, со своими законами и нормами, и субъективной - той, которую пытается установить сам герой. Субъективная реальность в произведении строится по принципам героя - повествователя, они обличают законы объективной реальности.
В созданном ирреальном мире функционирует образ птиц, выступающих носителями идеалов героя. Данный образ удачен тем, что в птицах наиболее отчетливо выступает отсутствие разумного начала, их связь с природой прочна и неразрывна, для них законы природы естественны и неизменны, и потому они запрограммированы лететь на юг. С появлением человека возникла и сама мысль о том, что ход вещей можно или нужно изменить. Это происходит благодаря способности человека мыслить и быть свободным в своих помыслах и поступках. Именно в воображении героя возникает парадоксальная ситуация. Но она создана не как самоцель, а как попытка разобраться в пределах своей свободы. Поэтому герой и задается вопросом «почему?», а не просто констатирует факты. Обнажается, таким образом, сущность самого героя-повествователя: он находится в вечном нравственном поиске и пытается идентифицировать себя как личность свободная и мыслящая. Е.В. Купчик в одной из своих работ отмечает, что в мире Высоцкого птицы не рассматриваются в качестве эстетических объектов, а «образная параллель человек - птица проявлена слабо». Позволим себе не согласиться с этим высказыванием. Песня «Белое безмолвие» - тому подтверждение.
Птица «служит символом духа и души». Отсюда и идет восприятие птиц, летящих на север, как мятежной человеческой души, пытающейся найти выход из замкнутого пространства законов, разрушить границы и стереотипы. Птицы у Высоцкого символизируют активность души в мире, сознание. В данной песне птицы - абстрактный собирательный образ, название их не конкретизируется.
Птицам Высоцкого чужды слава и величие: «Слава им не нужна - и величие...». Эти качества присущи человеку, и тем самым подтверждается мысль о символическом образе птиц, олицетворяющих собой душу человека. Во второй строфе находим ответ на вопрос «почему?», заданный в первой строфе. Птицы летят на север потому, что уверены, что обретут там счастье: «Вот под крыльями кончится лед - / И найдут они счастие птичее / Как награду за дерзкий полет!». Каждое существо стремится к счастью или хотя бы к благополучию. И в этом естественном стремлении становятся неважными внешние законы. Ради достижения счастья можно пойти против установившихся догм. И в этом поступке рождается свобода в выборе цели и принципов следования ей. Достижение счастья - состояния гармонии - не представляется герою песни одномоментным и легким. Наоборот, путь к счастью сопровождается препятствиями и трудностями: нужно пойти против всех (по своему собственному пути), претерпеть все лишения, дождаться, когда «под крыльями кончится лед». Кроме того, актуализируется мысль о том, что нет и не может быть одного на всех, единственного и незыблемого понятия счастья. Для каждого оно свое. Недаром счастье в песне «Белое безмолвие» обретает эпитет «птичее» «счастие птичее». Счастье выступает в качестве награды за дерзость быть самим собой. В данном контексте счастье понимается B.C. Высоцким как состояние разумной свободы, естественного состояния живого существа, в котором он сам хозяин жизни, он сам творит свой мир по своим законам. И в этом мире благо предусмотрено не только для него самого. Принципы героя основаны на высших категориях справедливости и правды, естественности и свободы. И потому каждый человек почтет за счастье жить в таком мире. Как видим, понимание счастья у Высоцкого в данном контексте как состояния наивысшей степени свободы не сходится с постановкой этой проблемы в трудах философов-современников поэта, противопоставлявших счастье и свободу и утверждавших, что свободный человек всегда несчастен (Ж. Лакруа, Э. Левинас).
Следующая, третья строфа выстраивает новые вопросы: «Что же нам не жилось, что же нам не спалось? / Что нас выгнало в путь на высокой волне?». Если ранее мы встречаем только упоминание о птицах, то теперь возникает местоимение «нас», обозначающее какую-то общность. На уровне подтекста это «нас» воспринимается как общность, к которой принадлежит сам герой, то есть людей. Он становится теперь не просто мыслящим и наблюдающим субъектом, но и действующим лицом созданной им истории. Он - один из тех «птиц», олицетворяющих собой душу человека. Он также стремится к счастью и разрушает закономерности. Жизнь «несчастливая» характеризуется героем как бессмысленная «не жилось» и беспокойная «не спалось». Возникает мотив сна. Хороший сон, как известно, признак спокойствия и уравновешенности человека. Сон отражает психическое состояние человека и восстанавливает его психическое равновесие. В данном случае состояние сна нарушено «не спалось». Тем самым подчеркивается беспокойство и неудовлетворенность героя. Возникает также мотив пути: герой пускается в путь, чтобы избавиться от своего состояния несвободы и достичь состояния счастья и свободы. Наиболее точно, на наш взгляд, мотив пути в данном произведении следует назвать мотивом путешествия, ибо герой совершает не что иное, как путешествие духа. Мы только следим за перемещением его души из реальности объективной в реальность субъективную. «Символическое путешествие - это приключение духа, спуск в глубины собственного Я, на встречу с самим собой, полный препятствий и небольших побед, страданий и радости и ведущий к обретению спокойствия». Стремление героя к свободе - не просто самоцель. Он пытается вырваться из рамок запретов, чтобы познать себя самого, познать сущность человеческой природы, проникнуть вглубь своего существа. Ведь именно нормы социальной жизни, в какой-то степени, скрывают истинную натуру человека. Поэтому путь героя Высоцкого к свободной жизни - это путь к самому себе, навстречу Человеку в его природной сущности.
Заметим, что в путь герой отправляется «по высокой волне», то есть тогда, когда море бушует, оно неспокойно. Таким образом, возникает образ моря как неуправляемой стихии. Кроме того, «высокая волна» отсвечивает внутреннее «высокое» состояние героя, решившегося на нелегкий шаг: душа его бушует, как океан (море). Человек, попавший в эту пучину, становится беззащитным, его спасение зависит от воли случая. Океан безжалостен в своем гневе. Так и герой, решившийся на поступок, гневен и опасен для тех, кто пытается ему противостоять.
Обратим внимание на тот немаловажный факт, что героя в путь «выгнала» какая-то неопределенная сила. Она никак не называется и не обозначается. Одно мы можем констатировать с уверенностью: это сила, разрушающая каноническое и создающая индивидуальное, уникальное, идея свободной личности.
Н. Жюльен отмечает, что «мифологическое путешествие символизирует зов судьбы...». С этих позиций и путешествие героя Высоцкого приобретает новый смысл. Весь путь-путешествие героя можно также представить как путешествие его по «зову судьбы». Эта судьба выступает как личная ноша каждого человека. Он и жизнь свою проживает, стремясь к выявлению этой судьбы, то есть заложенной в себе сущности. Как видим, судьба здесь понимается позитивно. Это уже не Рок, карающий человека, а истинная внутренняя сущность индивида, определяющая ход его жизни. И человек в данном случае не выступает против судьбы, а, наоборот, следует за ней, подчиняется ее «зову». И именно этот зов ведет его к настоящей свободе, к познанию самого себя. Путешествие героев Высоцкого можно отобразить посредством разбиения его на три стадии. С каждой из предложенных стадий связаны определенные архетипические образы. На первой стадии мы наблюдаем мировую катастрофу: птицы вопреки естественным законам природы летят не на юг, а на север. Так «зов» проявляется в облике птиц. Символом средней стадии выступает плавание. Это промежуточное состояние между первой и третьей стадиями. По сути дела, оно и является определяющим. Выйдя из этого опасного состояния, выдержав все испытания, герой достигает желаемой цели, третьей стадии. Плавание представлено как состоянии тревоги. Эта тревога всегда сопутствует духовному развитию. Она сопровождает любое преодоление ограниченности собственной личности и расширение духовных горизонтов. (Например: «Что же нам не жилось, что же нам не спалась? / Что нас выгнало в путь по высокой волне? / Нам сиянье пока наблюдать не пришлось, - / Это редко бывает - сиянья в цене!»). В конце этого процесса индивидуализации, когда все барьеры преодолены и стерты ограничения, возникает собственное «Я», сумевшее достичь желаемой сферы реализации своих способностей. Символами собственного «Я» становятся север, воля, кто-нибудь, снег без грязи, сиянье.
Образ сиянья возникает как тоска по редким проблескам истины: «Нам сиянье пока наблюдать не пришлось, - / Это редко бывает - сиянья в цене!». Символ сиянья может заключать в себе различные смыслы. Во-первых, оно может быть интерпретировано буквально как сиянье льда Севера, который обозначен в песне как страна свободы и воли. С этой позиции восприятия данного образа открываются и другие сопутствующие грани смысла: сиянье можно увидеть редко «Это редко бывает»... в силу того, что не каждый способен выдержать все испытания: и физические, и моральные. Семантика полета, присутствующая в произведении, акцентирует внимание на физических трудностях достижения цели, моральные испытания выражаются в самостоянье человека, в силе воли. Во-вторых, сиянье можно понимать как характеристику того свободного пространства, в которое стремятся действующие субъекты. С этой точки зрения мы можем охарактеризовать два полюса жизни субъектов: жизнь несвободная и жизнь свободная. Первая в противовес второй завуалирована темными мрачными тонами, поэтому вторая выступает как огромное скопление света, вследствие чего «сиянье» обретает семантику торжества света, радости. И отсюда мир свободы - это мир торжества света и справедливости, обнажения пороков темного, тусклого мира. В-третьих, можно напрямую отождествлять сиянье с истиной.
Интерпретация понятия «сиянье» в данном тексте может быть различной, но нам наиболее верными кажутся те, что указаны выше. Наши предположения исходят из самой сути слова «сиянье»: «Яркий свет, излучаемый или отражаемый чем-либо».
Новая строфа несет в себе новую антиномию, с другой стороны раскрывающую взгляд героя на мир. Эта антиномия выглядит следующим образом: тишина, безмолвие - звук. Отсутствие звука воспринято как отрицательное, чуждое состояние и приравнено к пустоте. Тишина - это пустое пространство, поле, в котором герой не может проявить себя. Это статическое замкнутое состояние самого героя, мешающее выплеску его индивидуальной уникальной энергии, его чувств, действий и волеизъявлений. В этом состоянии умирает всякое движение, как физическое, так и духовное. Заметим, что птицы теперь уже конкретизируются в своем названии. Теперь это не абстрактные птицы вообще, а чайки. Интересен также момент отделения «нас» от «чаек». Если ранее герой был частью «птиц», одним из них, то теперь это уже два разных сообщества: птицы и люди отграничиваются друг от друга. Кроме того, эти чайки ассоциируются с молниями, а молнии, как известно, это маленькие сияния. Таким образом, отделив себя от птиц, герой в составе другого сообщества (людей) наделяет чаек признаками своего выдуманного мира свободы - сиянием. Отсюда и сами чайки выступают символом свободы. Чайки в море - примета хорошая, она извещает моряков о приближении берега. С этой позиции вся ситуация в песне «Белое безмолвие» может расцениваться как путешествие героя по воле Рока «Что нас выгнало в путь по высокой волне?» в мир своей мечты.
Ситуация, обрисованная в IV строфе продолжает свое развитие дальше: «Тишина... Только чайки - как молнии...». Этот фрагмент образует двойное дно в своей семантике. С одной стороны, в сознании возникает картина, когда моряки сбились с курса и потеряли путь к земле, а чайки приносят им добрую весть о близости этой земли. Тишина здесь символизирует тишь, гладь на море и в душах людей, момент отсутствия борьбы и сопротивления. С другой стороны, в описанной ситуации моряки - это герой и его сообщники в атмосфере полного непонимания со стороны окружающих людей. Корабль - олицетворение некоего пространства духовного единства, средство передвижения и сохранения своего «Я» в море безликих, несвободных людей. Гладь морская - атмосфера равнодушия и непротивления, тишина, беззвучие, приравниваемые к душевной пустоте. Чайки - знак мира, желанных звуков и свободы, вестник скорого достижения намеченной цели, а в самом общем смысле - символ свободы.
Учитывая вырисовавшийся подтекст, получаем и объяснение строки «Пустотой мы их кормим из рук» (т.е. чаек). Возникает мотив «кормления», самоотдачи, отдачи, жертвы. Если учесть также, что чайки - птицы, понимаемые в символике как душа и знак свободы, то получается следующий смысл: герой пытается насытить душу свою не конкретной животной, а так называемой пищей для ума, мыслями и силой воли, чтобы продолжать начатое путешествие души в мир своих грез. И даже тогда, когда «кормить» уже нечем, он питает свои мысли «пустотой», то есть тем, что его окружает, последним, что он может дать. В этом контексте рождается также мысль и о том, что достижение положительного результата в своих намерениях, в конкретном случае - достижение состояния свободы, невозможно без постоянной, настойчивой работы над собой, подпитки своих идей. Образно говоря, в конце тоннеля должен быть свет, зовущий наружу и не дающий покоя и расслабления. С другой стороны, кормить пустотой - все равно, что ничем не кормить. Обозначается ситуация, когда герою хочется поддержать птиц, поделиться с ними, но у него нет не только обычной пищи, но и духовной. Это признак апатии и опустошенности.
И снова, как и вторая строфа, четвертая заканчивается мыслью об обязательной награде за все муки и лишения: «Но наградою нам за безмолвие / Обязательно будет звук!» Эти строки могут расцениваться как синонимичные по смыслу известной всем поговорки: «Кто ищет, тот всегда найдет». Награда у Высоцкого - то, что коренным образом противоположно обыденной жизни человека. Она антонимична по отношению к реальности, окружающей героя. Речь о награде заходит во II, IV, VI и VIII строфах, и каждый раз награда - одна из составных частей той или иной оппозиции.
...И найдут они счастие птичее несчастье счастье
Как награду за дерзкий полет!
...Но наградою нам за безмолвие безмолвие звук
Обязательно будет звук!
...И наградой за ночи отчаянья ночь день
Будет вечный полярный день!
...Тем наградою за одиночество одиночество - кто-нибудь
Должен встретиться кто-нибудь!
Как видим, награда - это «счастье», «звук», «день» и обязательное наличие рядом «кого-то», кто поймет и пойдет тем же путем, что и сам герой, (ср.: «Он не вернулся из боя»). Все эти понятия образуют в своей совокупности характеристику жизненного пространства, выступающего для героя ипостасью истинной свободной жизни. Постепенно в своем стремлении и поиске (на протяжении всего произведения) герой приобретает одну награду за другой и, в конце концов, достигает своей цели. Воображаемый идеальный мир представляется следующим образом: в душе героя царит полная гармония «счастье», окружающая субъективная реальность наполнена звуками, значит, движением, жизнью «звук»; астрономическое деление времени на день и ночь отсутствует, превалирует день, как обозначение светлого, чистого, безгрешного мира. «Свет означает «сознание», а, следовательно, и жизнь в свете - жизнь, основанная на осознании индивидом своих и чужих прав и свобод «день». Но мир этот предназначен не для одного человека, в нем обязательно должен быть еще «кто-нибудь». Герой тем самым не отделяет себя от сообщества людей, не пытается отъединиться и существовать отдельно в воображаемом мире. Он осознанно идет на обличение законов объективной реальности, создает и обосновывает свои параметры жизни и зовет, призывает людей стремиться к этим, на его взгляд, истинным канонам. Это попытка вывести человечество из тупика апатии и безвольности.
Объективная реальность, наоборот, содержит в себе характеристики, противоречащие организации истинной сущности вещей. В ней нет звуков (статическое пространство), нет движения (как внешнего, физического, так и внутреннего), в нем царит дисгармония, постоянные терзания и сомнения, беспокойство, превалирует ночь как «ужасающий символ цивилизации». «Ужасна та вечная ночь, та вечная темнота, после которой не наступает дня, когда исчезает время, и человек не видит света земного. Значит, он умер. Ночь - один из символов умирания». У Высоцкого день не наступает вслед за ночью и наоборот, в его мире эти понятия существуют отдельно друг от друга, образуя оппозицию. Они - антагонисты и не могут вернуться к своему чередованию. Каждое из этих понятий несет в себе печать окружающего мира и мира мечты героя.
Вернемся и продолжим анализ песни с V строфы. Здесь продолжает свое развитие мотив сна. Если в третьей строфе читаем: «что же нам не спалось?», то теперь это состояние без сна характеризуется несколько иначе, а именно в цветовой палитре. Сон у Высоцкого в контексте данного произведения - признак состояния человека. Герой видит только «белые сны» и такое состояние приравнивается к состоянию «не спалось», то есть такой «белый» сон - это не сон. А отсюда и вытекает состояние «не выспавшейся» личности: угнетенность, усталость, неудовлетворенность. Все краски мира стерты, остается только белый цвет как замена и альтернатива всему: «Как давно снятся нам только белые сны - / Все иные оттенки снега занесли...» Белый цвет становится синонимом черного и выступает в своем отрицательном проявлении по своей семантике в данном контексте. С этой позиции белый цвет - «знак смерти». Для героев Высоцкого белый сон выступает как пустой сон, в котором царят призраки реалий окружающей объективной действительности, рисующие во сне отношения и связи чуждого и чужого мира. «Только белые» сны подчеркивают единообразие, отсутствие всего того, что выходит за рамки установленных законов. Это атмосфера подчинения и непротивления, преобладание общего над единичным и подавление второго первым. Заметим, что понятие снега раскрыто в данном случае в следующем ракурсе. Снег здесь покрывает все пеленой, скрывает какие-то стороны жизни (См.: «Все иные оттенки снега занесли...»). Он создает иллюзию объективного мира. От такой белизны действующие субъекты слепнут: «Мы ослепли - темно от такой белизны...». Эти «белые сны» вырабатывают у героев соглашательскую позицию и закрывают глаза на все ее погрешности. Герои перестают замечать свою ограниченность и, в конечном итоге, должен возникнуть человек, полностью закрепощенный и неспособный на свободный поступок. Прозрение видится герою от черного цвета: «Но прозреем от черной полоски земли». Как видим, понятия черный и белый как будто поменялись местами и смыслами. Белый цвет символизирует абсолютную душевную пустоту, темноту, одиночество, а черный - абсолютную полноту, множественность, душевное прозрение и возрождение. «Главное значение черного - тьма и зарождение во тьме. Символический ряд включает комплекс идей: материнство - плодородие - тайна - смерть». У Высоцкого в черном цвете заложена, на наш взгляд, именно идея материнства - плодородия. Это подтверждается сочетанием черного цвета с землей. И отсюда вытекает образ Земли-матери, рождающей новую жизнь и выводящей героев из заблуждения. Она - источник жизни, она возвращает героя в видимый мир, открывает глаза на все происходящее вокруг. Земля - среда в которой произрастает брошенное в нее семя. Отсюда она символизирует в песне «Белое безмолвие» рождение идеи свободы, независимости, естественной жизни. Как видим, поэт отбирает в символике земли лишь позитивные стороны смысла, отбрасывая ее амбивалентную сущность. Вкладывание в смысл понятий «черный» и «белый» противоположных их собственной семантике значений произошло в результате использования поэтом оксюморона «темно от такой белизны».
Далее разворачивается характеристика состояния героя после прозрения: «Наше горло отпустит молчание, / Наша слабость растает как тень, - / И наградой за ночи отчаянья / Будет вечный полярный день!» Возникает мотив сдавленного горла, который поясняет состояние героя до и после прозрения. В первом случае горло героя и его единомышленников было сжатым, в результате чего они были лишены права голоса, права высказываться, говорить о своих мыслях и идеях. Недаром самое первое, на что указывает автор после прозрения, - это горло, свобода говорить. Для него это самое главное и важное орудие в борьбе за свои идеалы. Получив свободу слова, герой обретает постепенно и свободу поступков. Соответственно, прозрев, герой обладает правом голоса и имеет возможность стремиться и достичь своей цели. Горло здесь орган человеческого тела, превосходящий по своей функциональной значимости все другие части тела. Может быть, такую определяющую роль оно играет в песне Высоцкого потому, что сам Высоцкий был поэтом и для него самого это было единственное оружие в борьбе за свою идею. Со сдавленным горлом возникает ассоциация о скованности, ограниченности, статичности, а с освобожденным горлом, наоборот, - о раскрепощенности, безграничности и динамике. Все эти характеристики также входят в описание объективной и субъективной реальностей, существующих в сознании повествующего субъекта.
В этом отношении становится более понятной сущность оппозиции четвертой строфы: безмолвие звук. Мир звука - это не просто беспорядочные звуки, хотя, возможно, и они тоже, но это звук человеческого голоса. В более конкретном своем выражении оппозиция безмолвие - звук может быть представлена как молчание звук. Отсюда и мир мечты героя - мир свободы слова, права голоса в первую очередь. Смысл, заложенный в данной строфе, позволяет также детализировать, продолжить синонимический ряд, образовавшийся в четвертой строфе: тишина = пустота. Теперь мы можем добавить: тишина = пустота - молчание = отчаяние. Как видим, важным приемом поэтического мастерства B.C. Высоцкого выступает постоянное нанизывание символических синонимов по ходу повествования. В конце произведения в результате получается максимально точная и полная характеристика всех заложенных оппозиций, а значит, и описание всей ситуации. Поэт на протяжении всей песни как бы подбирает новые, более яркие, образные понятия для обрисовки ситуаций. И их совместное наличие и взаимодополняемость создают богатый образный мир всей песни.
Далее в VII и VIII строфах продолжается это нанизывание. В VII строфе вырисовывается следующая синонимическая цепь: север = воля = надежда = страна без границ = снег без грязи = жизнь без вранья. Каждое из этих понятий вносит свои смыслы в обозначении лица, к которому стремится герой. Север предполагает большое открытое пространство, простор, а значит, волю, свободу. Этот простор не имеет видимых границ, и поэтому в воображении героя эта страна без границ становится идеалом человеческого бытия. Важным составляющим свободного бытия человека выступает его горло, голос. Теперь этот момент опять-таки конкретизируется, обнажается до самой своей глубокой, истинной сущности. Автор как бы отбрасывает лишние оттенки смыслов и оставляет единственно возможный и востребованный вариант созданного образа, символа или понятия. Говорящий субъект не имеет права лгать: «Снег без грязи - как долгая жизнь без вранья». Человек свободный обязан говорить только правду и не лгать ни единым словом. (Ср.: «Ни единой буквой не лгу...»). В этой связи в определении понятия свобода вносится новый оттенок: свобода это не своеволие, не произвол, она имеет свои ограничители: ты можешь говорить, но только истину. Здесь намечается та тонкая, незаметная для многих грань между понятиями свободы и своеволия (или произвола). Первое предполагает ответственность за свои поступки, второе такой ответственности не имеет. Где же эта грань? Как понять границы свободы? В ответах на возникшие вопросы, думается, определяющую роль играет уровень нравственности самого субъекта.
Обратим внимание на то, что понятие снег встречается в тексте дважды, но во втором случае это понятие вбирает в себя несколько иной смысл, нежели в первом. Теперь это «Снег без грязи - как долгая жизнь без вранья». Здесь снег - символ чистоты и непорочности, правды.
В этой же VII строфе возникает образ ворона и воронья как собирательного обозначения. В отношении данного контекста мы полностью согласны с высказыванием Е.В. Купчик о том, что ворон у Высоцкого «предстает птицей смерти». Особое значение получает мотив выклевывания глаз вороном у жертвы. Он имеет под собой мифологический подтекст, согласно которому ворон «как трупная птица черного цвета», «демоничен», связан со смертью, «выступает вестником зла». Он принадлежит сразу трем мирам: небу, земле и загробному царству, поэтому является «медиатором между верхом и низом». В этом смысле новую разработку получает проблема цвета. Если в предыдущих строках мы наметили оппозицию белый цвет черный цвет, где первая ее составляющая несла на себе негативный оттенок смысла, а вторая положительный, то теперь наблюдается совершенно противоположная картина. Белому цвету возвращается его чистота и непорочность, а черному - темнота и грязь. Отсюда вытекает мысль о неправильной организации мира, из которого герой «пускается в путь» в поисках свободы. В нем векторы направлены в противоположные стороны. В мире же свободы все становится на свои места и называется своими именами. Вороны в тексте противоположны чайкам, встречавшимся в IV строфе, они привязаны к пространству объективной реальности и выступают его основными атрибутами. Воронье - антагонистическая карающая сила по отношению к самому герою и его сообщникам. В сознании героя они выступают как сила, отбирающая зрение духовное, уничтожающая путь к прозрению. В свободном мире воронье отсутствует, а значит «Воронье нам не выклюет глаз из глазниц - / Потому что не водится здесь воронья». Воронье здесь ассоциируется с организаторами и приверженцами каких-либо устоев жизни и идеологии вообще. Они являются ограничителями человека, пытаясь навязать свои правила. Они и «закрывают» глаза тысяч людей на многие пороки выдуманной ими системы, провозглашая ее одну в качестве единственно возможной.
Последнее требование, которое поэт предъявляет к миру свободы - это наличие единомышленников: «Должен встретиться кто-нибудь!», наличие «Другого», который не вступает с «Я» в конфликт или противоречие. Это потребность иметь собеседника, того, кто услышит твой голос и поймет и поддержит твои идеи. Это в каком-то смысле второе Я самого героя. В трудных условиях отстаивания своей позиции, в путешествии в мир свободы человек должен быть стойким, не поддаваться дурным воздействиям, не «верить в дурные пророчества». Эти «дурные пророчества» выступают в качестве силы, влияющей на идеи человека. Чтобы не верить им, порой требуется слишком большая сила воли. Не каждый может найти в себе силы противостоять. Поэтому не все могут вырваться из рамок своего существования.
По-новому воспринимается понятие снега. Оно открывает в себе новые смысловые оттенки. Теперь снег содержит в себе семантику холода, ведущего к смерти: «В снег не лег ни на миг отдохнуть». Как видим, одно понятие в пределах одного подтекста, употребляясь несколько раз, каждый раз вбирает в себя новые грани смысла, порой противоположные друг другу. Выделим этот момент как особенность поэтического мастерства B.C. Высоцкого и обозначим ее как обогащение смысла образа, понятия за счет употребления его в нескольких значениях в пределах одного поэтического текста.
АВТОР: Солнышкина Е.И.