Роль сочинительных союзов с семантическими конкретизаторами в финальной части романа И.А.Бунина «Жизнь Арсеньева»
Финальная часть романа - книга пятая. Ключевыми словами являются: «Весенние дни» - «Последние дни юношества» - «Первый день в Орле» - «Редакция» - «Она» - «Расстаться» - «Вагон» - «Петербург» - «Вечность» - «Один» - «Вокзал» - «Ее вездесущее присутствие в доме и в городе» - «Решил уехать в Батурино» - «Не загадывая о будущем» - «Ждал писем» - «Умерла» - «Видел во сне» - «С такой силой любви...»
Среди операторов нарратива наиболее частотны: и вот - и опять - а после. Эта триада имеется уже в первой главе: и вот - и опять (с утра) - а после (театра). Наиболее частотен оператор и уже, означающий итог, завершение событий. Пространственные конкретизаторы менее частотны. И.А. Бунина интересует время. Осень, весна, первые холода - такие же важные явления, как и факты личной жизни.
Наблюдается количественное убывание операторов и их полное отсутствие в последней главе финальной части пятой книги. Это совершенно закономерно, так как события, которые вспоминает герой, исчерпаны (смерть возлюбленной героя-рассказчика). Воспоминания окончательно смыкаются с настоящим.
Те весенние дни моих первых скитаний были последними днями моего юношеского иночества.
В первый день в Орле я проснулся еще тем, каким был в пути, - одиноким, свободным, спокойным, чужим гостинице, городу, -и в необычный для города час: едва стало светать. Но на другой уже поздней - как все. Заботливо одевался, гляделся в зеркало... Вчера, в редакции, я уже со смущением чувствовал свой цыганский загар, обветренную худобу лица, запущенные волосы.
И вот - и опять (сутра) - а после (театра)
Весьма активную роль в выражении связей между предложениями, в приобретении ими свойств союзности, в выражении отношений усилительности, доказательности, определительности, градационности играет частица вот, выступающая в роли семантического конкретизатора: «Нужно было привести себя в приличный вид... И вот я отправился на главную улицу... Хотелось тотчас же идти опять в редакцию... Но идти немедленно было нельзя: «Как, он опять пришел? И опять сутра?!».
И опять - в роли конкретизатора наречие опять употреблено в значении «еще раз; снова» (MAC, II, 635): «Вечером мы все были в городском саду, в летнем театре... а после театра тут Dice, в саду, ужинали...».
Из Орла я увозил одну мечту: как-то продолжить - и, насколько возможно, скорей - то, что началось в Орле. Однако чем дальше уезжал от Орла, тем все чаще забывал о нем, глядя в окно на поля, на долгий апрельский закат. И вот в вагоне уже совсем сумерки, сумерки и за окнами, в этом редком дубовом лесу, что идет слева от поезда, - голом, корявом, засыпанном рыжей прошлогодней листвой, только что вышедшей из-под зимних снегов.
И вот - в роли конкретизатора указательная частица вот, которая «употребляется при указании на последовательность действий, на смену явлений, происходящих как бы перед глазами» (MAC, I, 219). Можно с уверенностью сказать, что под функциональной природой частиц понимается их способность выражать различные отношения. Об этом свидетельствуют работы В.В. Бабайцевой (2005), Ю.И. Леденева (2004).
Для новой поездки в Орел оказался деловой предлог: нужно было отвезти проценты в банк. И я повез, но заплатил только часть, остальные растратил. Это был поступок не шуточный, но со мной что-то делалось - я не придал ему особого значения. Я все время поступал с какой-то бессмысленно-счастливой решительностью.
Но тотчас - а еще (через минуту) - и опять - но тут.
Конструктивные свойства каждого союза проявляются в формальной организации той синтаксической конструкции, которую он образует. Основные формальные черты той или иной конструкции, определяет тип семантического отношения. Это объясняет, почему семантически близкие союзы имеют сходные грамматические характеристики. В то же время различие в семантике одного и того же союза находит выражение в особенностях конструкции.
Но тотчас - в роли семантического конкретизатора выступает наречие тотчас в значении «сейчас же, сразу» (Ожегов, 2003, 805).
А еще - в роли семантического конкретизатора выступает наречие еще в значении «дополнительно, вдобавок к тому же» (MAC, I, 468): «Я сидел рядом с ней и уже без всякого стыда держал ее руку в своей, и она не отнимала ее. Поздно ночью мы, точно сговорившись, встали из-за стола и сошли с балкона в темноту сада, она остановилась в его теплой черноте и, прислоняясь спиной к дереву, протянула ко мне руки, - я не мог разглядеть, но тот час угадал их движение... Быстро посерело после того в саду..., а еще через минуту стал светел весь сад от огромного золотистого востока...»
Я надолго остался после того в городе, по целым дням сидел с ней в запыленном садике, что был в глубине двора при доме ее вдового отца, - отец (беспечный человек, либеральный доктор) ни в чем ее не стеснял. С той минуты, когда я прискакал к ней с Исты, и она, увидав мое лицо, прижала обе руки к груди, уже нельзя было понять, чья любовь тала сильней, счастливей, бессмысленней, - моя или ее (тоже как-то вдруг и неизвестно откуда взявшаяся). Наконец, чтобы хоть немного дать друг другу отдохнуть, мы решили на время расстаться.
И опять - и только что - но ведь - и снова - но ведь - теперь же... и потом
Конструкции с союзом но являются ядром системы выражения противительных отношений. Специальное внимание этим конструкциям уделяют в своих работах Н.Н. Холодов, З.Н. Бакалова, С.Ф. Кондрусова. Сам союз но признается синтаксистами основным выразителем противительных отношений и часто употребляется в сочетании с семантическими конкретизаторами, среди которых частица ведь, которая «употребляется для усиления основного содержания высказывания» (MAC, I, 145). Н.Ю. Шведова отмечает, что предложения, строящиеся с участием частицы ведь, объединяются общим значением акцентирования, подчеркивания высказывания (Шведова, 1967, 206207).
Живя на подворье Никулиной, я иногда выходил и без цели шел по Щепной площади, потом по пустым полям сзади монастыря, где стояло большое кладбище, обнесенное старыми стенами. Там только ветер дул - грусть и глушь, вечный покой крестов и плит, всеми забвенных, заброшенных, что-то пустое, подобное одинокой, смутной мысли о чем-то.
А чаще - и опять.
Когда в конструкциях с союзами а, и выражаются противительные отношения, они, по мнению специалистов (Г.Е. Крейдлина, З.Н. Бакаловой, М.В. Ляпон) реализуются со значением «вопреки ожидаемому», следовательно, противительные отношения, которые создаются в союзных конструкциях, имеют общее семантическое ядро.
А чаще - в роли семантического конкретизатора выступает наречие чаще в значении «бывающий где-либо через небольшие промежутки времени» (MAC, IV, 655): «Я поднимался на широкое каменное крыльцо, проходил темные сенцы, потом теплую кухню с нарами, шел в горницы, - там была спальня хозяйки и та комната, где стояли два больших дивана, на которых спали редкие приезжие из мещан и духовенства, а чаще всего один я.
В ноябре я уехал домой. Прощаясь, мы условились встретиться в Орле: она выедет туда первого декабря, я же, для приличия, хоть неделей поздней. А первого, в морозную лунную ночь, поскакал в Писарево, чтобы сесть там как раз в тот ночной поезд, с которым она должна была ехать из города.
И вот - семантика сочинительного союза с частицей вот во многом обусловлена значением самой частицы.
И.В. Лютц исходным компонентом называет обязательный сопутствующий компонент (союзы а, но, да), его ядром является «вот», а результатом - составная двухкомпонентная частица «а вот, и вот, да вот» (Лютц, 1992, 13). Особый статус частицы вот в структуре частиц подчеркивается смысловым ударением. Семантика составных частиц с компонентом вот во многом обусловлена значением самой частицы вот. В семантике этой частицы переплетаются и взаимодействуют разнообразные элементы значения, связанные с синтаксической семантикой предложения. Значения, закрепленные за частицей вот, в разных ситуациях весьма разнообразны (указание, усиление, уточнение, ограничение).
Чтобы найти предлог для жизни в Орле, она начала учиться музыке. Я тоже нашел предлог: работу в «Голосе». Первое время это меня даже радовало: радовала хоть некоторая правильность, наставшая в моем существовании, успокаивала некоторая обязательность, которая вошла в мою лишенную всяких обязательств жизнь. Потом все чаще стало мелькать в уме: о такой ли жизни я мечтал! Вот я, может быть, в самой лучшей поре своей, когда весь мир должен быть в моем обладании, а я не обладаю даже калошами».
Вот - и вот - но уже - и потом - а тут (сейчас) - вот (я вчера).
Функцию союзов способны выполнять не все и не любые частицы, не все они могут выражать и логико-грамматические отношения. Чаще других функцию союзов выполняют усилительные частицы. A.M. Пешковский писал: «Самая усилительность их, по существу дела, сближает их с союзами: всякое усиление выступает всегда на фоне чего-то не усиленного, и этот фон дается (или полагается) в предыдущей речи» (Пешковский, 1966, 167). «По- видимому, усилительные функции легче совмещаются с союзными значениями, чем ограничительные», - отмечает В.В. Виноградов (Виноградов, 1947, 667). В романе наиболее употребительными являются союзы а, и. Местоположение обязательного сопутствующего компонента (конкретизатора) занимает обычно постпозицию: и вот, и потом...
В роли семантического конкретизатора выступает и вот, которое соединяет части сложного предложения. Действие, описанное во второй части является результатом, итогом действия, описанного в начале данного предложения. Создается эффект неожиданности, нарушается плавный описательный ход повествования: «Я рассказывал ей, как мы однажды с братом Георгием ездили поздней осенью покупать на сруб березу: в поварской у нас вдруг рухнул потолок, чуть не убил древнего старика, нашего бывшего повара, вечно лежавшего в пей на печи, и вот мы поехали в рощу, покупать эту березу на матицу».
И все-таки, приходя по утрам в редакцию, я все радостней, родственней встречал на вешалке ее серую шубку, в которой была как бы сама она, какая-то очень женственная часть ее, а под вешалкой - милые серые ботинки, часть наиболее трогательная. От нетерпения поскорее увидать ее я приходил раньше всех, садился за свою работу, - просматривал и правил провинциальные корреспонденции, прочитывал столичные газеты, составлял по ним «собственные телеграммы», чуть не заново переписывал некоторые рассказы провинциальных беллетристов, а сам слушал, ждал - и вот наконец: быстрые шаги, шелест юбки!
А потом - а потом - и еще - и уже.
Значение союза а в сочетании с семантическим конкретизатором в разных контекстах различно. В грамматиках один ряд ученых выделяет три типа сложных предложений с союзом а, другие (Крейдлин, 1979) отмечают при этом ряд лексем, каждая из которых имеет одно значение и характеризуется определенным семантико-синтаксическим контекстом употребления. Так, к лексеме сопоставления сводится употребление союза а в составе конкретизаторов потом, затем, иногда... Среди целого ряда разновидностей союзных сочетаний, которые даны при описании текстовых связей, выделяется еще конкретизатор потом, специализирующийся в употреблении в сложном синтаксическом целом: «Бог знает, зачем украшали ярко блиставшие входы бальных собраний какими-то красно-полосатыми шатрами, зачем разыгрывалась перед ними такая щеголеватая свирепость квартальных, командовавших съездом! Но все равно - это был уж бал, этот странный вход, ярко и бело заливавший каленым светом перемешанный сахарный снег перед ним... А потом - эта великолепная пустота залы, предшествующая балу, ее свежий холод, тяжкая гроздь люстры, насквозь играющей алмазным сиянием, огромные нагие окна...»
Потом мы надолго расстались.
А затем - но уже.
А затем - в роли семантического конкретизатора выражает наречие затем. В тексте оператор нарратива «присоединяет члены предложений, связанные друг с другом временной последовательностью (в сочетании с наречием времени)» (MAC, I, 17): «Я уже начал успокаиваться. Но тут-то и ждал меня удар: из всего того, что говорил доктор, я вдруг понял, что он приехал не один, а с Богомоловым, молодым богатым и даже знаменитым в нашем городе кожевником, давно уже имевшим виды на нее; а затем услыхал смех доктора...».
Шли провинциальные великопостные дни. Извозчики без дела стояли на углах, зябли, иногда отчаянно махали крест-накрест руками, несмело окликали проходящего офицера: «Ваше благородие! На резвой?» Галки, чуя, что все-таки скоро весна, болтали нервно, оживленно, но вороны каркали еще жестко, круто.
А там вдруг - и опять - и вот - но теперь - и опять.
В ряде работ о союзах решается задача выявления «специфических свойств каждого отдельно взятого союза и выделения его синтаксических особенностей, то есть особенностей построения, которые союз образует» (Прияткина, 1977, 7). Синтаксис неполнозначных слов богат, разнообразен.
На протяжении всего текстового фрагмента автор концентрирует внимание на одном желании - писать. И вот соединяет первое и третье предложения сложного синтаксического целого и обеспечивает последовательность между блоками текстового фрагмента.
«Я мучился желанием писать что-то совсем другое... И вот моя жизнь стала все больше и больше превращаться в эту новую борьбу с «неосуществимостью», в поиски и уловление этого другого, тоже неуловимого счастья, в преследование его, в непрестанное думанье о нем».
Случалось, я шел па вокзал. За триумфальными воротами начиналась темнота, уездная ночная глушь. И вот я мысленно видел какой-то уездный городишко, неведомый, несуществующий, только вообразившийся мне, но так, точно вся моя жизнь прошла в нем. Видел широкие, занесенные снегом улицы, чернеющие в снегу хибарки, красный огонек в одной из них...
Часто я вскакивал чем свет. Взглянув на часы, видел, что еще нет семи. Страстно хотелось опять завернуться в одеяло, и еще полежать в тепле; в комнате холодно серело, в тишине еще спящей гостиницы слышно было только нечто очень раннее - как где-то в конце коридора шаркает платяной щеткой коридорный, стукает по пуговицам.
И еще (полежать) - и уже - а там - а там - а там - а там - и вот - и еще - а меж тем - но тут.
В данной главе в роли семантических конкретизаторов выступают наречия. Так, наречие еще в значении «в добавок к тому же, снова» (MAC, I, 468), наречие уже «указывает на окончательное наступление какого-либо состояния» (MAC, IV, 473), наречие там в значении «потом, затем» (MAC, IV, 337), а меж тем «служит сопоставлению одновременных событий, действий» (MAC, I, 17), наречие тут в значении «в это время» (MAC, IV, 429).
Одной из характерных функций союзного сочетания и вот является функция ретроспекции к содержательно-фактуальной информации в верхнем контексте. Конкретизатор и вот осуществляет откат к микротеме текстового фрагмента, внутри которого происходит прерывание континуума, когда автор текста намеренно уводит повествование в сторону с целью сообщить какие-то дополнительные сведения, необходимые для адекватного распознавания текста: «Дама эта имела крупного, широкоспинного мопса, раскормленного до жирных складок... У него обычно было одно и то же выражение морды - ничего не выражающее, кроме внимательной наглости, - однако он был до крайности нервен. И вот, если Костенька, кем-нибудь удаленный из номера, попадался в коридоре этому мопсу....».
И вот однажды случилось так, что почему-то проспал я свой положенный срок. А проснувшись, остался лежать, как лежал, глядя напротив, в окно, на ровный белый свет зимнего дня и чувствуя редкое спокойствие, редкую трезвость ума и души и какую-то малость, простоту всего окружающего. Я долго лежал так, чувствуя, как легка мне комната, - насколько она меньше меня, ничем и никак не связана со мной. Потом встал, умылся и оделся, привычно покрестился на образок, висевший над изголовьем моей дешевенькой железной кровати...
И вот - и теперь - и еще.
И вот - союз и в сочетании с конкретизатором - частицей вот - «употребляется для привлечения внимания» (MAC, I, 219), находится в начале главы и создает эффект неожиданности, внезапности сообщаемого для читателя.
И теперь - союз и в сочетании с наречием теперь употреблен в тексте в значении «в настоящее время, в данный момент; сейчас» (MAC, IV, 354).
Потом встал, умылся и оделся, привычно покрестился на образок, висевший над изголовьем моей дешевенькой железной кровати, тот самый, что, как это ни удивительно, и теперь висит в моей спальне...
И еще - союз и с наречием еще употребляется в значении «кроме того, вдобавок к чему-либо» (БАС, III, 1290): «Если писать о разорении, то я хотел бы выразить только его поэтичность... И еще сказать, каковы эти молодые «господа».
Идти завтракать в редакцию не хотелось. Я прошел в трактир на Московской. Там выпил несколько рюмок водки, закусывая селедкой; ее распластанная головка лежала на тарелке, я глядел и думал: «Это тоже надо записать - у селедки перламутровые щеки». Потом ел селянку на сковородке.
А потом - союз а в сочетании с наречием времени потом «присоединяет к прежде высказанному или даваемому обстановкой новые предложения, выдвигающие, подчеркивающие что-нибудь с усилительным оттенком» (БАС, I, 9): «-Какой еще ребенок! - сказала она ласково и пригладила мне волосы.
- Быстро развиваются только низшие организмы, - ответил я. - А потом, кто не ребенок?».
Следующую ночь я проводил уже в вагоне, в голом купе третьего класса. Был совсем один, даже немного боязно было. Слабый свет фонаря печально дрожал, качался по деревянным лавкам. Я стоял возле черного окна, из невидимых отверстий которого остро и свежо дуло, и, загородив лицо от света руками, напряженно вглядывался в ночь, в леса. Тысячи красных пчел неслись, развевались там, иногда, вместе с зимней свежестыо, пахло ладаном, горящими в паровозе дровами... О, как сказочно мрачна, строга, величава была эта лесная ночь! Операторов нет.
В ту же ночь я уехал в Петербург. Выйдя из костела, пошел назад, на вокзал, к поезду в Полоцк: хотел поселиться там в какой-нибудь старой гостинице, пожить зачем-то некоторое время в полном одиночестве. Поезд на, Полоцк отходил поздно. На вокзале было пусто и темно. Буфет освещала только сонная лампа на стойке, в стенных часах постукивало с такими оттяжками, точно само время было на исходе. Я целую вечность сидел один, в мертвой тишине. Когда, наконец, откуда-то запахло самоваром и вокзал стал оживать, освещаться, я поспешно, сам не понимая, что делаю, взял билет до Петербурга.
Хотя в типичных случаях союз и указывает на закономерный характер связи явлений, встречаются и случаи редкого, периферийного его употребления, когда связь воспринимается как не соответствующая ходу событий, своего рода «парадоксальная». По сравнению с союзом но, обычным при выражении несоответствия, союз и в подобных случаях выражает «парадоксальность» несоответствия более экспрессивно (видимо, как раз в силу противоречия между грамматическим значением модели предложения и его общим содержанием).
И вдруг - в роли семантического конкретизатора выступает наречие вдруг, употребленное в значении «внезапно, неожиданно» (MAC, I, 144): «...Там я быстро напился, пьян - и вдруг послал ей телеграмму».
Мы уехали в тот малорусский город, куда переселился из Харькова брат Георгий, оба на работу по земской статистике, которой он там заведовал. Мы провели Страстную и Пасху в Батурине.
Станция была от города далеко, в широких долинах. Вокзал - небольшой, приятный. На вокзале - приветливые лакеи, ласковые носильщики, благосклонные извозчики на козлах домовитых тарантасов, запряженных парой в дышло.
А потом - в роли семантического конкретизатора выступает наречие потом в значении «после чего-либо; затем (для обозначения временной последовательности)» (БАС, X, 1622): «Он где-то служил, придя со службы, сытно обедал, отдыхал, а потом, полураздетый, сидел под раскрытым окном и все пел, покуривая «люльку»...».
Таким образом, в финальной части цепочка повторяющихся операторов обрывается, они исчезают, обозначая финал, невозможность продолжения романа, следовательно, произведение внутренне завершено, «никакие добавления к нему невозможны» (В.Я. Брюсов).
АВТОР: Грицкевич Н.Н.