Речевой поступок как единица речевого воздействия
Рассмотрим функционирование высказывания в речевом поступке.
Так как в фокусе внимания данного исследования находится не речевая деятельность вообще, а деятельность в индивидуальном исполнении - речевое поведение, дискурс индивида - манипулятора, проведем различие между деятельностью, ее единицей - действием, и поведением, за единицу которого примем поступок. Если деятельность / действие можно представить в виде формулы: активность + цель, то поведение / поступок выглядит как деятельность / действие + смысл (личностный и ситуативный). Иными словами, в отличие от деятельности, поведение ситуативно и личностно обусловлено. Это относится и к коммуникативной деятельности в целом, и к речевой в частности.
Определим речевое поведение как вербализованную, словесно выраженную часть коммуникативного поведения (эмпирически наблюдаемого и воспринимаемого адресатом внешнего проявления коммуникативной деятельности), мотивированную, намеренную, адресованную коммуникативную активность индивида в ситуации речевого взаимодействия, связанную с выбором и использованием речевых и языковых средств в соответствии с коммуникативной задачей [Борисова 2001: 191]. И будем рассматривать речевое поведение как линейную синтагматическую последовательность речевых поступков - адресованных партнерам коммуникации интенциональных контекстуально и социально обусловленных речевых действий, имеющих форму языкового выражения - языковой план выражения - и несущих воспринимающему некий меж личностно значимый коммуникативный смысл - план содержания [см. Борисова 2001: 197, 201].
И.Н. Борисова определяет коммуникативный смысл речевого поступка как «отношение мотивирующего речевой поступок состояния коммуниканта к избранной для его манифестации речевой интенции», как межличностную значимость речевого поступка в контексте целого коммуникативного взаимодействия и в контексте интеракции
[Борисова 2001: 214, 202]. Автор предлагает выявлять коммуникативный смысл речевого поступка путем реконструкции и экспликации имплицитно-перформативного модуса речевого поступка, то есть конструирования перформативного высказывания, адекватно передающего коммуникативный смысл речевого поступка в координатах текущего коммуникативного события «я - ты - здесь - сейчас» [Борисова 2001: 200]. При этом автор не разводит коммуникативный смысл высказывания и коммуникативный смысл речевого поступка, говоря, что речевой поступок описывает коммуникативный смысл, что речевой поступок описывает коммуникативный смысл высказывания [см. Борисова 2001: 198].
В данном исследовании разведение коммуникативного смысла высказывания и коммуникативного смысла речевого поступка является принципиальным.
Поскольку предполагается, что речевое воздействие по своей природе аргументативно, то коммуникативный смысл речевого поступка как единицы, осуществляющей это воздействие, должен, во-первых, представлять собой некоторую единицу аргументации, во-вторых, быть непосредственно связанным с характеристиками ТКС. Коммуникативный смысл речевого поступка строится в рамках системы убеждений объекта РВ и, по, сути, является выводом силлогизма, посылками в котором выступают коммуникативный смысл высказывания и убеждение объекта РВ - импликацией - в терминах М.Ю. Федосюка [см. Федосюк 1988].
Проиллюстрируем сказанное анализом коммуникативных смыслов речевых поступков, совершаемых в нескольких репликах из рассмотренных ранее:
1) - Это... это... черт... Я не виноват ведь, что в вас верю! Чем же я виноват, что почитаю вас за благороднейшего человека и, главное, толкового... способного то есть понять... черт...
Коммуникативный смысл речевого поступка: а) я в сильном волнении, потому что говорю сбивчиво; б) я человек, симпатизирующий вам (собеседнику, эксплицированному местоимением вам), потому что называю вас человеком благороднейшим (делаю комплимент).
Построение коммуникативного смысла речевого поступка (определение компонентов ТКС) происходит с опорой на систему убеждений объекта РВ: для того, чтобы построить вышеуказанные коммуникативные смыслы, необходимо, чтобы у объекта РВ были убеждения - «тот, кто говорит сбивчиво, волнуется» и «тот, кто делает комплимент, симпатизирует».
Таким образом, субъект РВ, независимо от смысла и формы высказывания, посредством коммуникативного смысла речевого поступка аргументирует для объекта РВ его и свои коммуникативные характеристики, характеристики обстановки взаимодействия. А эти характеристики уже далее используются объектом РВ для самостоятельного внутреннего обоснования выгодности совершения действия. Рассмотрим другие примеры.
- Для этого вы должны вызвать всех полицейских, стоявших в зоне оцепления на Кепеникштрассе и Байоретерштрассе, - я там остановился, и мне не разрешили проехать даже после предъявления жетона СД. Тогда я поехал в объезд. Там меня тоже остановили, и я очутился в заторе. Я пошел посмотреть, что случилось, и полицейские - молодой, но, видимо, серьезно больной парень, скорее всего туберкулезник, и его напарник, того я не очень хорошо запомнил, - не позволяли мне пройти к телефону, чтобы позвонить Шелленбергу. Я предъявил им жетон и пошел звонить. Там стояла женщина с детьми, и я вынес ей из развалин коляску. Потом я перенес подальше от огня несколько чемоданов.
Коммуникативный смысл речевого поступка: я человек, никак не связанный с русской радисткой, потому что вынужден был оказаться у разбомбленного дома, где был найден чемодан с передатчиком (подразумевает наличие у объекта РВ убеждения: «тот, кто оказался у дома русских радистов случайно, не связан с ними»).
- А сейчас, простите, не в форме:устал после карлсбадского турнира. Коммуникативный смысл речевого поступка: я гроссмейстер, потому что участвовал в карлсбадском турнире (подразумевает наличие у объекта РВ убеждения: «в международных турнирах участвуют гроссмейстеры»).
Коммуникативный смысл речевого поступка всегда имплицитен по отношению к речевому произведению, так как имеет принципиально другую природу, нежели высказывание. Высказывания типа «Подай мне, пожалуйста, соль» представляют собой, как было отмечено ранее, частный случай соотношения описываемых в них ситуаций с текущей коммуникативной ситуацией и обладают таким же воздействующим потенциалом, что и рассмотренные выше неимперативные высказывания, и так же определяют характеристики компонентом коммуникативной ситуации. Коммуникативный смысл речевого поступка, конструируемый на основе приведенного высказывания в форме прямого побуждения, можно сформулировать как «я человек, нуждающийся в соли, потому что прошу ее подать». Объект РВ выполнит просьбу субъекта РВ не столько потому, что субъект РВ просит, сколько потому, что у него есть какие-либо аргументы вообще помогать этому человеку вследствие определенного к нему отношения. А отношение напрямую связано с образом этого человека, воспринимаемым объектом РВ.
Очевидно, есть необходимость более четко провести границу между понятиями «высказывание», «речевой поступок», «реплика». Данные феномены лежат в различных плоскостях. Если высказывание, безусловно, лингвистично, то речевой поступок принадлежит, скорее, к когнитивно-прагматической области, и отнесенность того или иного высказывания к тому или иному речевому поступку определяется функцией плана содержания этого высказывания в интерпретации текущей коммуникативной ситуации. Реплика оказывается результатом естественного механического дробления речевого материала в процессе речевого взаимодействия.
Указанное понимание высказывания и речевого поступка требует послойного анализа речевого материала. В рамках каждой реплики предполагается анализировать план выражения и план содержания высказываний, определять их функции в интерпретации ситуации общения; данные функции анализировать далее как план содержания речевого поступка. В работе с материалом будем использовать данную технологию анализа реплик коммуникантов. По всей видимости, разные типы коммуникативных смыслов высказывания в разной мере участвуют в формировании коммуникативного смысла речевого поступка.
Как было отмечено, речь подчинена целям той деятельности, в структуре и ради целей которой она развертывается. В связи с этим разделяют коммуникативные и практические цели речевого поведения [см. Городецкий 1990]. Считается, что речевой поступок обладает, наряду с коммуникативным, еще и прагматическим смыслом, соотнесенным с практической целью коммуниканта (практической стратегией), в то время как коммуникативный смысл соотносится с коммуникативным намерением, интенцией речевого поступка (коммуникативной стратегией) [Борисова 2001: 214]. При этом один прагматический смысл может быть выражен посредством нескольких коммуникативных смыслов, а речевые поступки, способные выражать один прагматический смысл, образуют функционально-прагматическую парадигму [Борисова, там же]. В данном исследовании нет оснований помимо коммуникативной стратегии выделять еще практическую стратегию, так как принято, что коммуникативная цель сама по себе практическая. Однако такая двуплановая модель речевого поступка представляется необходимой. По всей видимости, прагматический смысл речевого поступка - это одно из действий (лингвистически формулируемое в виде отглагольного существительного или перформатива), формирующее какой-либо из этапов мотивационного опосредования, то есть выстраивающее мотивацию для объекта РВ к совершению нужного субъекту РВ действия.
Таким образом, в одной языковой форме высказывания в разных плоскостях сосуществуют коммуникативный смысл этого высказывания, коммуникативный и прагматический смысл речевого поступка. Речевое воздействие по своей сути является непрямым - содержательно осложненным, так как понимание высказывания включает смыслы, не содержащиеся в собственно высказываниях, и требует дополнительных интерпертативных усилий со стороны адресата, а не сводится к простому узнаванию (идентификации) знака [Дементьев 2000: 43]. Вычленение этих смыслов есть результат интерпретационной активности самого объекта РВ, обладающей некоторой степенью свободы, определяемой контекстно-ситуативными условиями. Интерпретационная деятельность превращает объект РВ в активного участника процесса речевого воздействия, а само это воздействие - из одностороннего процесса во взаимодействие субъекта и объекта.
Можно сказать, что в высказывании на уровне смыслов запечатлены этапы последовательности ряда операций при совершении говорящим речевого поступка: определение прагматического смысла речевого поступка - ситуативно-личностная конкретизация этого прагматического смысла в коммуникативном смысле речевого поступка - языковая реализация коммуникативного смысла речевого поступка [ср. Борисова 2001: 215].
Выявление прагматических смыслов речевых поступков требует анализа коммуникативного события в целом, а также коммуникативного намерения субъекта РВ.
Процесс превращения высказывания в средство речевого (психологического) воздействия на индивида схематично выглядит следующим образом: В представленном механизме оказываются связанными высказывание и психологические характеристики личности коммуниканта - объекта РВ: его модель мира (лингвистически структурированный в виде убеждений личностный опыт) и система потребностей. Высказывание и модель мира объекта РВ оказываются в единой информативной плоскости. Именно в плоскости смыслов и происходит взаимодействие речевого произведения и коммуниканта, оформленного в виде лингвистически представимых убеждений, так или иначе эксплицирующих разного рода психологические характеристики его личности. Потребности и модель мира объекта РВ приобретают значимость для процесса речевого воздействия в коммуникативном и прагматическом смыслах речевого поступка воздействующего субъекта.
Представляется, что такое понимание плана содержания речевого поступка и делает его способным выполнить обычно приписываемые ему функции: задать участие адресата в изменении окружающего мира, побудить его к реакции на содержание высказывания» [Рябцева 1994: 85].
В завершение дополним указанный на стр. 28 функциональный треугольник речевого воздействия. Указанное понимание речевого поступка дает возможность расположить его прагматический смысл у вершины «психологическое», а коммуникативный - у вершины «социальное». На грани «лингвистическое - социальное» расположим соответственно значение языковой единицы (высказывания) и ее коммуникативный смысл. На грани «психологическое - лингвистическое» будет представлена «модель мира» коммуниканта, оформленная в лингвистически представимые убеждения.
Распределение речевого поступка и высказывания на разных гранях, с одной стороны, позволяет анализировать их планы содержания в одной смысловой плоскости, с другой - избежать их подмены при анализе речевого материала. Кроме того, становится ясным, что такие феномены, как коммуникативная стратегия и тактика, принципиально отличаются от просто последовательности речевых поступков или высказываний.
АВТОР: Денисюк Е.В.