13.08.2012 3045

Языковые особенности проявления экстремизма в яфетической теории Н.Я. Марра

 

Особенности лингвистических текстов Н.Я. Марра, обоснование его «Нового учения о языке» раскрываются на основании ключевых понятий: «язык», «мышление», «базис», «надстройка», «национальная политика», «единый язык», «мировой язык» и др., которые в совокупности реализуют идею Н.Я. Марра о марксистской лингвистике, функционировании ее как части коммунистической идеологии и, в конечном счете, о создании единого мирового языка. Это выражено в названиях основных трудов Н.Я. Марра по языкознанию: «Яфетический Кавказ и третий этнический элемент в созидании средиземноморской культуры» (Лейпциг, 1920), «Чем живет яфетическое языкознание» (Пг., 1923), «Основные достижения яфетической теории» (Ростов н/Д, 1925), «Средства передвижения, орудия самозащиты и производства в доистории (к увязке языкознания с историей материальной культуры» (Л., 1926), Китайский язык и палеонтология речи» (ДАН, 1926), «Лингвистически намечаемые эпохи развития человека и их увязка с историей материальной культуры» (сообщения ГАИМК, Т. 1. 1926), «К вопросу о едином языке» (М., 1928), «Яфетическая теория» (Баку, 1928), «Постановка учения о языке в мировом масштабе и абхазский язык» (Л., 1928), «Предисловие к сборнику «Языковедение и материализм»« (Л., 1929), Актуальные проблемы и очередные задачи яфетической теории (М., 1929), «К вопросу об историческом процессе в освещении яфетической теории» (М., 1930), «Язык и письмо» (Л., 1930), «Родная речь - могучий рычаг культурного подъема» (Л., 1930), «Яфетическая теория - орудие классовой борьбы» (Юный пролетарий, 1930. № 17-18), «К реформе письма и грамматики» (Русский язык в советской школе, 1930. № 4), «Языковая политика яфетической теории и удмурдский язык» (М., 1931), «Язык и мышление» (М., 1931), «Язык и современность» (Изв. ГАИМК. Вып. 60, 1932).

Данный перечень работ академика Н.Я. Марра представляет тенденцию развития его взглядов на проблемы исторического развития и функционирования языка в современном обществе, взаимоотношение языка и мышления, значение языковой политики, а также постепенное сведение основных методологических посылок науки о языке к задачам коммунистической идеологии и, в конечном счете, создании единого, мирового языка. Как видим, основным критерием в лингвистической теории Н.Я. Марра была ориентация на экстралингвистические факторы. «В социологии науки... распространена точка зрения, что первичным, высшим субъектом научной деятельности является общество», - пишет М.П. Котюрова. Ссылаясь на С.Р. Макулинского, она добавляет: «Сама познавательная деятельность всегда осуществляется в определенных, исторически обусловленных формах и подчиняется определенным, общественно выработанным нормам, критериям. Чтобы результат труда ученого мог быть признан и войти в науку, он должен отвечать нормам, критериям, принятым в научном сообществе. Все это говорит о том, что научный труд настолько связан с обществом, что хотя научное открытие делается конкретным ученым или группой ученых, но фактически субъектом познания является общество» (Котюрова, 1988, с. 37).

Н.Я. Марр в своих лингвистических работах провозглашал создание новой лингвистики, именуемой «Новое учение о языке». Ключевое понятие «лингвистика» определяется с помощью номинаций, формирующих оппозицию «старое - новое». Понятие «новая теория» в его трудах обозначается как «общее учение», «универсальная наука», «единственно правильная лингвистика». «Учение об языке по яфетической теории есть... единственное, общее учение об языке» (Марр, 2002, с. 77); «...я заявляю с точки зрения яфетической теории или лингвистики вообще...». «В совокупности же языков (а новое учение о языке объединяет, нашло основания и метод для объединения их) отразилась вся культура человечества не только количественно, но и качественно, то есть все типологические формации, прослеживаемые, однако не только формально сравнительно, но и идеологически и генесиологически», - писал Н.Я. Марр относительно своего понимания нового учения о языке как универсального учения (Марр, 2002, с. 142). «Новое» языкознание в текстах Н.Я. Марра имеет следующие атрибуты - «яркое», «глубинное», «живое», «коллективное», «мировое», «будущее». Лексема «Новый», согласно толковому словарю, имеет следующую дефиницию: 1. Впервые созданный или сделанный, недавно появившийся или возникший. Ранее не использовавшийся, не бывший в употреблении. 2. Относящийся к настоящему времени; современный, пришедший на смену старому. 4. Вновь открытый, ранее не известный, вновь проявившийся (Словарь русского языка). Таким образом, «новое» языкознание в теории Н.Я. Марра является впервые созданным, ранее не использовавшимся, современным, соответствующим духу эпохи, малоизвестным, обновленным, непривычным. Следовательно, новое учение, предполагающее общую лингвистику, ставит своей целью представить лингвистику вообще, в мировом масштабе. «Новое учение о языке» Н.Я. Марра пришло на смену старой лингвистике, оно, по мнению ученого, должно производить сильное впечатление, представляется как сущность, основа развития нового мышления и деятельностного, активного, воздействующего языка, определяющего современное общество. Новое языкознание «отвечает требованиям социальной жизни», «соответствует духу времени», «направленно на создание мирового сообщества». Свое лингвистическое учение Н.Я. Марр сравнивает с «руководством», «генетическим анализом», «сдвигом идеологии», «поворотом в мировоззрении», «жестокой схваткой», «боевым вопросом», «передовым бойцом» и т.д. (см.: Марр, 1929-1932). Функциями же новой лингвистической теории выступают «объединение литературы и массовой культуры», «законы роста языка», «формирование методики», «коренное изменение методов исследования», «изучение природы языка», «ограничение властвования естественного языка», «объединение науки и общественности», «создание всемирного языка» (Марр, 1932, с. 7-14).

При этом становление нового учения о языке, или яфетической теории, предполагает наличие старого, на смену которому последнее приходит. Исходя из этого тезиса, под старым учением Н.Я. Марр предполагал наличие всего лингвистического знания, основанного на сравнительно-историческом методе. «Старое учение получило свое определение в моей формулировке: индо-европейская лингвистика есть плоть от плоти, кость от кости отживающей буржуазной общественности, построенной на угнетении европейскими народами народов Востока их  убийственной колониальной политикой (Марр, 1929, с. 5); «Яфетическая теория есть учение... в процессе диалектического развития как антитеза той отвлеченной, абсолютно не увязанной, и неспособной увязаться с динамически устремленной жизнью постановкой лингвистики, которая царила и продолжает царить доселе повсюду, даже в нашем Советском Союзе». Следовательно, старая лингвистика, от которой нужно отказаться, не представляет собой, по словам Н.Я. Марра, связи с жизнью, не укладывается в рамки современного использования марксистского метода в научном знании. «Новое учение в языке требует конкретного выявления марксистского метода на языковом материале, существенной переработки материальной культуры, а также... философии» (Марр, 1929, с. 59). Атрибутами «старого» языкознания являются: «отвлеченное», «абстрактное», «отрицательное», «вчерашнее», «беспризорное». В толковом словаре эти лексемы имеют следующие дефиниции: Абстрактный - слишком общий, не конкретный. Отрицательный - 1. Отрицающий что-либо, отвергающий содержание вопроса или просьбы (противоп.: утвердительный). 2. Свидетельствующий об отсутствии чего-либо Противоположный ожидаемому (противоп.: положительный). 3. Неблагоприятный, не сочувственный, враждебный (противоп.: положительный). 4. Вызывающий неодобрение; дурной. 5. Построенный на отрицаниях, основанный на отрицающих что-либо понятиях. Вчерашний - 1. Происходивший, бывший вчера. 2. Сделанный, приготовленный вчера. 3. перен. Бывший кем- чем-либо в недавнем прошлом. 4. перен. Минувший, отживший. Беспризорный - 2. Никому не принадлежащий, брошенный или забытый кем-л.; бесхозный (Словарь русского языка). Таким образом, старое языкознание, в соответствии с яфетической теорией Н.Я. Марра, «построено на отрицаниях», «является враждебным», «слишком общим», «не конкретным», «бесцельным», характеризуется отсутствием содержания, отвлеченностью, воспринимается как дурное, враждебное, отжившее, забытое, лишенное необходимости. Предшествующие лингвистические теории сравниваются Н.Я. Марром с «лицемерием», «пережитком», «небылицей», «руководством старых кумиров», «учением мертвецов». К основным недостаткам относятся избыток наименований, отсутствие содержания, отрицание науки и творчества, недостаток связи с экономикой и общественностью, использование формальных методов. Следовательно, от старого языкознания необходимо отказаться: «...старую лингвистику дано не перестроить, а вовсе отказаться от общепринятого метода (Марр, 2002, с.54), «Естественно... мы вынуждены были расстаться с целым рядом представлений, прежних, казалось, незыблемых, научных положений... Пришлось постепенно расстаться со всем этим абсолютно ненужным, вредным багажом» (Марр, 1929, с. 29).

Провозглашая «Новое учение о языке», связывая его с «насущными проблемами общества», с необходимостью использования современных методов исследования, Н.Я. Марр строит яфетическую теорию не только согласно диалектико-материалистическому методу, но и отождествляет «Новое учение о языке» с марксистско-ленинской теорией: «Яфетическая теория... представляет какой-то параллелизм к марксизму или его разновидность. Яфетическая теория на достигнутом ею этапе своего развития целиком сливается с марксизмом, она входит в него как неразрывная часть, а в некоторых областях как необходимое подспорье при конкретизации его общих положений... и несет с собою не только теоретические последствия для академической науки, но и идентичные с марксизмом политические организационные выводы для общественной работы», - писал Н.Я. Марр (Марр, 1931, с. 29). Именно в связи своей теории с марксизмом, в использовании диалектико-материалистического метода в своем учении Н.Я. Марр видел актуальность и всеобщий характер своей теории. Ведь «Новое учение о языке» пережило не один этап своего развития и сосредоточилось теперь целиком над марксистским языковедным анализом мышления и его становления». При этом, согласно теории марксизма с его отказом от изжившей себя буржуазной теории, Н.Я. Марр также настаивает на отречении от всей индоевропейской лингвистики, приписывая ей буржуазный характер. Следовательно, чтобы утвердить новое лингвистическое учение, необходимо изменить и сам характер мышления: «Надо переучиваться в самой основе нашего отношения к языку и к его явлениям, надо научиться по-новому, думать...» (Марр, 1931, с. 30). Н.Я. Марр новым учением о языке, утверждая свое учение как «единственно правильное», как «истинное», «универсальное», которое непременно должно функционировать в советском обществе, тем самым старался стереотипизировать и унифицировать сам характер мышления, ведь «стереотипность присуща всякой деятельности... В человеческом сознании стереотипы находятся в определенной связи... Стереотипы не являются результатом логического понимания, они результат опыта, в котором доминирующую роль играют инстинктивные процессы, независимо от этого они отражают самый важный для нас мир - мир значений» (Солнцева-Накова, 2003, с. 112). Унифицировать характер мышления Марр пытается через использование различных речевых штампов, которыми изобилуют тексты представителей коммунистической идеологии. Ведь, как пишет Е. Солнцева-Накова в статье «О проблеме стереотипов в научных текстах» (2003), стереотипность формируется под воздействием различных факторов, обусловливающих функционирование языка, а именно: «1) социальный характер коммуникативной деятельности, повторяемость речевых ситуаций, 2) влияние традиции и ускорение коммуникативного процесса «некогда думать» и 3) развитие информационных технологий, приводящих к появлению отрицательных тенденций в использовании языка, «упрощение языка», увеличение числа штампов, шаблонов и т.д.». Таким образом, изменить характер мышления социума, стандартизировать его, приспособить к современной для его времени коммунистической идеологии - вот основные задачи лингвистического учения Н.Я. Марра.

Провозглашая язык как общественное явление см.: «язык - создание коллектива в производстве» (Марр, 1931, с. 14), требующее своего рассмотрения при всестороннем изучении также и в связи со всеми теми аспектами, которые являются определяющими для человеческого общества, Н.Я. Марр в своих работах 1929-1931 годов оставлял в стороне собственно лингвистические особенности языковой системы, давая лишь философское освещение, которое и было положено в основу его лингвистической теории. При этом языку ученый отводил функцию основного средства создания мирового хозяйства, а вместе с тем и создания нового, коммунистического общества: «...с сохранением основ советской общественности можно ли вести дело индустриализации края без урегулирования вопроса о языке? А можно ли с фактическим успехом вести дело национализации культурных достижений человечества без урегулирования вопроса о языке? А можно ли достигнуть реальных успехов в деле приобщения действительно широких масс, подлинных рабочих и подлинных крестьян, без урегулирования вопроса о языке?» (Марр, 1932, с. 23). Таким образом, Н.Я. Марр в своей яфетической теории отводил исключительную роль делу создания коммунистического общества, видел в новом учении средство для реализации основных намерений коммунистической партии (то есть разрешение вопроса об индустриализации страны, вопроса о национализации культурных достижений всего человечества, вопроса о привлечении широких масс культурной жизни страны и т.д.), говоря, что этого никакой лингвистикой нельзя достигнуть, кроме яфетической. Ведь, согласно теории Н.Я. Марра, «...кто чурается нового учения об языке... тот лишает себя мощного орудия и в работе на конкретном материале, умышленно обезоруживая себя и на... отрезке культурного фронта. (Марр, 1931, с. 5). Это подтверждается тем, что «ничто так эффективно не действует на сдвиг в идеологии, на поворот в мировоззрении, как генетический анализ того орудия, как язык» (Марр, 2002, 380).

Новое учение о языке, по мнению Н.Я. Марра, сложное дело, именно потому, что оно не формальное, оно требует конкретного выявления марксистского метода на языковом материале, существенной проработки материальной культуры, а также мышления и техники, то есть философии. Однако при внедрении марксистского метода претерпевает изменения и сам язык. В своей яфетической теории Н.Я. Марр к проблеме мышления подходит также с позиций диалектико-материалистического метода. О характере изменения языка он констатировал: «Сдвиги в языке, обусловленные пережитыми сдвигами в материальном базисе, настолько мощны, настолько громадны по создающимся за сдвигами изменениям, что новые поколения по языку кажутся пришедшими из другого мира сравнительно с теми прежними, от которых они произошли...» (Марр, 1932, с. 12). Эту закономерность Н.Я. Марр усматривает именно в изменении характера мышления старого, буржуазного общества на новое, диалектическое. При этом сдвиги интерпретируются им с точки зрения сдвигов в производстве и слагающихся по производству социальных отношений. Таким образом, предполагая развитие нового учения о языке в духе марксистско-ленинской теории, Н.Я. Марр весь характер языка представляет посредством метафорических номинаций с использованием идеологических терминов, терминов политэкономии и философии. Политическая направленность языковой концепции Н.Я. Марра реализуется посредством клишированных словосочетаний: орудие действия, рычаг борьбы, орудие образования, орудие пропаганды, средство массовой общественной работы, рычаг культурного подъема; а также с помощью философских понятий: базис, надстройка производства, диалектическое начало, опыт человечества и др. Кроме того, в определении языка используются словосочетания, обладающие мифологической направленностью (магически действенное орудие и др.). Наиболее частотным употреблением обладают лексемы рычаг, орудие.

Язык является орудием действия, борьбы, пропаганды, образования, культуры и т.д. Орудие - 1. Техническое приспособление, при помощи которого производится определенная работа. Рычаг - составная часть различных машин, механизмов, обычно в виде стержня, служащая для передачи движения чему-либо, управления чем-либо. Использование номинаций «орудие», «рычаг» подчеркивает связь лингвистической концепции Н.Я. Марра с экономикой, процессом производства. Язык в его лингвистической теории представляется стержнем, составной частью политической идеологии, мощной силой, придающей движение и управляющей сознанием масс. Основной функцией языка выступает не коммуникация, а именно воздействующая. Речевое воздействие, по мнению Н.Я. Марра, в широком смысле, предполагает воздействие на индивидуальное и/или коллективное сознание и поведение, осуществляемое разнообразными речевыми средствами, иными словами - с помощью сообщений на естественном языке. Сам Н.Я. Марр, выделяя помимо других функций также воздействующую функцию языка, писал, что «современный строй выдвинул значение каждого языка как орудия пропаганды, как средства массовой общественной работы во всех уголках нашего Советского Союза...». (Марр, 1932, с. 26). «Не достаточно ли повернуть дулом классические языки в ту или другую сторону, чтобы использовать их в нашем культурном строительстве». «Никакая школа не может оставаться без теоретического изучения основного орудия общественности и человечности...».

Политическая направленность языковой теории Н.Я. Марра подчеркивается также и широким применением идеологем в определении ключевого понятия «язык»: «пропаганда», «действие», «борьба», «средство», «подъем», «агитация», «убеждение» и др. Рассмотрим значение некоторых из них по толковому словарю: Пропаганда - распространение в обществе каких-л. идей, воззрений, знаний путем постоянного глубокого и детального их разъяснения. Действие - 1. Проявление какой-либо энергии, обнаружение какой-либо деятельности. 2. Работа, функционирование, состояние действующего. 3. Обладание действующей силой, пребывание в силе. 4. Воздействие, влияние. // Впечатление. Борьба - перен. усилия, деятельность, направленные на преодоление, искоренение чего-либо; взаимодействие противоположных сторон, черт, тенденций, внутренне присущих всем явлениям и процессам природы, общества и мышления, являющееся источником их развития (в философии). Подъем - перен. быстрый рост, бурное развитие чего-либо; сигнал к пробуждению; возбуждение, прилив энергии, воодушевление. Таким образом, сравнение языка с пропагандой, действием, борьбой, средством, подъемом, приписывание ему разъяснительной, воздействующей, убеждающей функций позволяет нам интерпретировать его как особую разновидность политического языка, с его основными функциями - воздействующей и информативной. Воздействующая функция языка, особенно ярко выраженная в работах Н.Я. Марра периода 1929-1932 годов, реализуется через распространение в обществе политических идей, воззрений, знаний путем «постоянного глубокого и детального их разъяснения». Она также направлена на преодоление, искоренение буржуазного мировоззрения, быстрый рост, бурное развитие коммунистического, внеклассового общества.

Почему Марр решил объединить науку о языке и идеологию? Именно использование диалектико-материалистического метода в качестве «универсального» определило дальнейший ход развития нового учения о языке: «...труднее себе представить эпоху, которую можно было бы сравнить с протекающим на наших глазах временем по актуальности, какую представляют для жизни язык и история...» (Марр, 1930, с. 3). Никогда, по мнению Н.Я. Марра, язык не изучался так усиленно, языкам не расточалось такое внимание за рубежом, как «в наше время бешеной борьбы фашизма всяких толков и степеней с нашим крайне напряженным социалистическим строительством... Естественно, и новая яфетическая теория оказалась в процессе своего развития в положении передового бойца на идеологическом фронте (Марр, 1932, с. 32). К тому же наука, не увязанная с жизнью в XX столетии, по его словам, это или лицемерное утверждение, или пережиток средневековья с монастырями. «Наука, не увязанная с экономикой и общественностью в социалистически строящейся стране, - это наука без путей, без метода» (Марр, 1930, с. 5). В итоге, как признается сам академик/ общее учение о языке перешло от формального учения к идеологическому. Отсюда ясно, что не только язык выявился органически увязанным с жизнью, но и самое лингвистическое учение Марра оказалось увязанным с современностью и идущим к реализации в этом смысле текущим социальным строем, его «теоретическим обоснованием марксизма...», отмечал Н.Я. Марр в статье «Постановка изучения языка в мировом процессе и абхазский язык» (цит. по: Марр, 2002, 78). В итоге, работая над актуальными задачами советской эпохи, «яфетидолог имеет все основания утверждать, что новое учение о языке по яфетической теории есть на данном этапе нашей жизни весьма существенное орудие классовой борьбы в пользу социалистического общества». Итак, внедрение основных принципов марксистской философии в сферу научного знания, в частности науку о языке, характеризует «Новое учение о языке» Н.Я. Марра как актуальное, отвечающее требованиям современного научного знания. Некоторые последователи яфетической теории Н.Я. Марра призывали упразднить всю науку о языке, заменив ее изучением идеологии. Один из них писал: «До сих пор, как это ни странно, существует предрассудок, что лингвист тот, кто занимается фонетикой или морфологией какого-нибудь языка... И, наоборот, когда марксистско-ленински хорошо подготовленный человек начинает заниматься языковым строительством, то такой факт у некоторых вызывает удивление, а иные громогласно указывают на недопустимость вторжения в столь священную область, как языкознание. Необходимо четко и ясно заявить, что языкознанием и уже подавно языковым строительством может заниматься в наших условиях прежде всего тот, кто хорошо владеет методологией диалектического материализма» (цит. по: Алпатов, 2000, с. 38). Однако, несмотря на стремление сблизить науку с идеологией марксизма, в частности языкознание, Н.Я. Марр все же отдавал приоритет науке, осознавая важность функционирования языка как социального явления. В «Яфетической теории» он отмечал: «С сохранением основ советской общественности можно ли вести дело индустриализации края без урегулирования вопроса о языке? А можно ли с фактическим успехом вести дело национализации культурных достижений человечества без урегулирования вопроса о языке?» (Марр, 2002, с. 380). При этом своему «Новому учению о языке» Марр приписывает исключительный характер: «Кто чурается нового положения об языке в завоеванном им историческом анализе мышления... тот лишает себя мощного орудия и в работе на конкретном материале, умышленно обезоруживая себя...» (Марр, 2002, с. 22).

Однако необходимость изучения и распространения нового учения о языке среди «идеологически грамотных людей» связана еще с одной функциональной особенностью языка как средства воздействия на сознание социума: «Язык сам по себе был и есть величайшее орудие борьбы в руках искусно владеющего им. Язык призван стать еще более могучим, прямо-таки магически-действенным орудием в руках строителей нового мира. Но это может быть лишь тогда, когда хотя бы руководители идеологического фронта - ученые - овладеют теоретическим учением, вскрывающим процесс происхождения языка и возникновения его видов, то есть процесс диалектико-материалистический» (Марр, 1932, с. 39). Следовательно, языку приписываются еще и манипулятивная и магическая функции. Во-первых, магическая функция языка была описана Н.Я, Марром еще на примере ручного языка. Ведь, по его словам, звуковая речь возникала в первобытном обществе в среде магов и первоначально была средством классовой борьбы: «...Столь сложное магическое действо не могло обходится без также чародейственного действия рук, этого важнейшего орудия сигнализации движением или кинематической речи» (Марр, 2002, с. 171). «Звуки музыкальные, членораздельные, впоследствии использованные взамен обыденной кинетической речи, вначале лишь магически сопутствующие магическому действу, долго с ним неразлучные» (там же) (выделено нами. - К.З.). Во-вторых, описывая процессы порождения речи Н.Я. Марр указывает, что «четыре звуковых комплекса, ставшие лингвистическими элементами, возникли в труд-магическом процессе» (Марр, 2002, с. 111). В-третьих, характеризуя язык как социальное явление, Н.Я. Марр отмечает, что «язык есть не просто звучание, и мышление, и потому в нем, мышлении, имеется магическое средство для сдвигов в производстве и производственных отношениях: «...Так, мы увидим, что нет слова, которое не было бы тотемом. Это есть олицетворение надстройки, первой надстройки над сознанием, над производственными отношениями, которые были. Если хозяйство было земледельческим, то тотемом было колесо, а если хозяйство было рыболовным, то это была рыба, или животное, если люди занимались охотой и т.д.» (Марр, 1932, с. 7-11). К тому же коммунистический всемирный язык, к которому стремится Н.Я. Марр, описывая языковое развитие с точки зрения глоттогонического процесса, есть одна из радикальных версий общественного идеала, сопряженная с мифом о достижимости всеобщего равенства людей на основе многомерного и беспредельного изобилия. Рассмотрим значение лексемы магический по толковому словарю. Магический - 1. Соотносящийся по знач. с сущ.: магия (1), связанный с ним. 2. Свойственный магии (1), характерный для нее. 3. перен. Необыкновенный по силе воздействия. // Пленительный, очаровательный. Магия - 1. Совокупность приемов и обрядов, связанных с верой в способность человека (колдуна, мага) с помощью сверхъестественных сил воздействовать на природу, людей, животных; колдовство, волшебство, чародейство. 2. перен. Необыкновенная сила воздействия на кого-либо // Притягательная, покоряющая сила; очарование (Словарь русского языка). Сравнение языка с «магией» выделяет необыкновенную силу воздействия языка на сознание и мышление людей, подчеркивает мифологическую функцию политического языка. В «Мифологиях» (2000) Р. Барт объединил миф и идеологию, называя их «метаязыком». Р. Барт не считал целесообразным проводить между идеологией и мифом семиотическое разграничение, определяя идеологию как введенное в рамки общей истории и отвечающее тем или иным социальным интересам мифическое построение. Следуя традиции определения знака как ассоциации означаемого и означающего, а языка - как системы знаков, Р. Барт определил миф и идеологию как «вторичные семиотические системы», «вторичные языки». Смысл знаков первичной знаковой системы, исходного «языка» «опустошается», согласно Р. Барту, метаязыком до полой формы (сохраняясь и в обескровленном состоянии), которая становится означающим, как мифа, так и идеологии (см.: Барт, 2000). В лингвистических работах двадцатых годов XX века Г.О. Винокура, A.M. Селищева, С.И. Карцевского политический язык приобретает десемантизированный характер, слово становится «обезличенным», отрывается от референта, превращается в миф. К интегральным характеристикам, общим, как для классической, так и для современной мифологии относится глобальность масштаба: мифология моделирует весь мир и всю социальную жизнь. Единый язык, в соответствии с теорией Н.Я. Марра, принадлежит всему человечеству, определяет сознание, социальную жизнь, производственные отношения, структуру мировой экономики и политики в русле идеологических воззрений. «У человечества с каждым днем возрастает потребность в общем языке, одном общем мировом языке... Будущий единый вселенски-выразительный язык - это неизбежный постулат будущей внеклассовой и общечеловеческой общественности». (Марр, 2002, с. 440).

Итак, в своей лингвистической теории Н.Я. Марр, следуя диалектико - материалистическому методу, раскрывая магическую функцию языка, видит синтез науки и идеологии, при этом наука является базовым средством в деле реализации основных политических положений в сознании социума. Определение языка, как мы выяснили, им характеризуется как совокупность исторически сложившихся общественных отношений, политических, экономических, правовых, моральных, эстетических и философских взглядов и выявляет основополагающие функции языка в процессе развития мышления, становления сознания, формирования производственных сил и отношений. При этом, следуя основным положениям коммунистической идеологии, ученый, ссылаясь на В.И. Ленина, большое внимание уделяет и делу воспитания подрастающего поколения. Тенденция ленинского принципа воспитания молодежи четко прослеживается в статьях Н.Я. Марра: «Перед молодежью стоит труднейшая задача... с помощью нового метода обратить без пользы лежащие сведения в творческий двигатель социалистического строительства, это - единственный путь решения труднейшей и общественной и научной проблемы (Марр, 2002, с. 406).Необходимость формирования нового мышления определяет необходимость создания особого коммунистического языка, который будет являться «наиболее приспособленным орудием для поднятия общего образования подрастающего поколения, формирующего трудовой коллектив социалистического государства» (Марр, 2002, с. 390). При этом обучение языку коммунистической партии должно стать ведущей дисциплиной в школах, вузах, трудовых коллективах. «При мировой постановке этого учения о языке, да и при охвате им каждого языка, каждого наречия и говора как прямой цели исследования, успех действительный может быть гарантирован и правильное развитие при активном участии не только местных работников, но местных масс... Но наша, лингвистов, задача, чтобы основные «арифметические» действия, более того общедоступные элементы «математики» по новому учению об языке стали достоянием масс» (Марр, 1932, с. 23). Следовательно, настаивая на том, чтобы новое учение о языке стало общедоступным, повсеместно изучаемым, Марр проводил через свою теорию основные положения политики коммунистической партии, то есть использовал ее как практическое средство реализации своих идей. Это свойство подтверждает взаимообусловленный характер отношений между «новым учением о языке» Н.Я. Марра и коммунистической идеологией с общей их целью - целью внедрения идеологии в сознание масс.

Таким образом, согласно теории Марра, язык должен стать первым и основным объектом преобразования общества, с идеологизации науки о языке (построения науки марксистскими методами) должно было начинаться преобразование всей страны. При этом язык, как неотъемлемая часть строительства коммунистического общества, был основным объектом манипулирования сознанием общества. Ведь, исходя из положений гипотезы лингвистического относительности Сепира-Уорфа язык оказывает влияние на мышление индивидуума, его мировоззрение и поведение. «Ничто так эффективно не действует на сдвиг в идеологии, на поворот в мировоззрении, как генетический анализ того орудия, которое служит средством действия в этой надстроечной области и сосудом накопления ее достижений», - пишет Н.Я. Марр, имея в виду язык. - Наши мысли, наше четкое диалектико - материалистически заостренное мышление, действенное теоретически - научное мышление и делает то, что язык наш приобретает ничем не заменимую значимость одновременно на всех полях брани развертывающееся на наших глазах жестокой классовой борьбы. Язык по своему происхождению вообще..., потому и является «мощным рычагом культурного подъема», что он незаменимое орудие классовой борьбы (Марр, 1931, с. 5). «Все наши мысли, наше четкое диалектико-материалистически заостренное мышление и делает то, что язык наш приобретает ничем не заменимую значимость одновременно на всех полях брани развертывающейся на наших глазах жесткой классовой борьбы. Язык по своему происхождению вообще, а звуковой язык в особой степени, потому и является «мощным рычагом культурного подъема», что он - незаменимое орудие классовой борьбы».

Активно используя словосочетания «культурный подъем», «мировое хозяйство», «социалистическое строительство» и др. в своих лингвистических работах, Н.Я. Марр приводит солидную аргументацию своих утверждений, которые, с одной стороны, являются мощным средством воздействия на сознание адресата, с другой стороны, - являются лингвистическим средством, порождающим мифы, поскольку в них отсутствует референциальная соотнесенность. Ср.: «В наши дни социалистического строительства с направленностью на сознательный коммунизм, с направленностью на единство мирового хозяйства бесклассового общества...» (Марр, 1932, с. 23). «Наша жизнь сказочная. Наше социалистическое строительство головокружительно. Хозяйственная пятилетка перегоняет себя, вмещая достижения в четырехлетний промежуток. Хозяйственному производству приходится шагать в «сапогах - скороходах», и надстроечному миру, казалось бы, к лицу не ходить, а летать на «коврах-самолетах» (Марр, 2002, с. 381). «Эта идеологическая противоположность с буржуазным... ввергает яфетическую теорию в самую гущу актуальнейших боевых вопросов современности и ее социалистического строительства» (там же, с. 388). К.Э Штайн, анализируя тексты авангарда и соцреализма, отмечает, что основными параметрами мифа как раз служат аксиоматичность и не референцируемость.

Особое внимание в работах Н.Я. Марра уделяется понятиям «многоязычие» и «единоязычие». Понятие «многоязычие» раскрывается с помощью метафорических номинаций «наказание за столпотворение», «пережиток доисторического развития» и характеризуется «классовой империалистической направленностью», «отсутствием будущности». Единоязычие сравнивается с «райским состоянием» и является «неизбежным уделом будущего», «научно-общественным творчеством»: «Национальная языковая форма воплощает в себе и закрепляет интернациональное социалистическое содержание нашего бытия и сознания. Различные формы при единстве содержания - это коренная тенденция в развитии языков Советского союза, но с этим же связана и иная тенденция, ощутимая все заметней: единство содержания обусловливает уже ныне характерное для нашей советской эпохи сближение и известную общность и самой формы в развитии наших языков...», - писал Н.Я. Марр (Марр, 2002, с. 183). Этому способствовали различные многочисленные сходства в языках, нарождающиеся в определенное время в известных общественных условиях и тех или иных слоев нации и их представителей, и которые могут уже в дальнейшем стать общим языковым достоянием народа, достоянием национального языка (национальных языков) вообще. Искусственность, общечеловечность, универсальность общения при отсутствии обезличивания, внеклассовый, вненациональный характер - основные черты мирового языка. Формирование единого языка осуществляется на базе развития национальных языков и укоренения речи масс. Результатом языковой политики социалистического государства, а также конечной целью «Нового учения о языке» Н.Я. Марра выступает распределение культурных богатств между нациями, искусственное сокращение дистанции культурного развития различных народов, привлечение масс к научной культуре, а также создание единого, мирового языка. Роль языка в национальной политике предполагает тесное сплочение, самовыявление, творчество, слияние языков, отсутствие стабильности как гарантия прочности, национализацию культурных достижений, подготовку специалистов в области языка, тесную связь языка с экономикой и политикой. Адресатами языковой политики государства выступают бесписьменные и младописьменные народы, внеклассовое общество, советская общественность, широкие массы, подлинные рабочие и крестьяне. «Все народы мира, все языки, в том числе и самые отсталые, являются неотъемлемой частью одного целого - единственного в процессе творчества находящегося общечеловеческого языка. (Марр, 1932, с. 34).

Аудитория, адресат является одним из главных действующих лиц в интерпретативном объяснении. В политическом тексте Н.Я. Марра адресат представлен имплицированными «целевыми» адресатами, объединяющим номинациями «советская общественность», «широкие массы», «подлинные рабочие и крестьяне». «Имплицированными адресатами» называется та читательская и/или слушательская аудитория, на которую автор ориентирует свои тексты. Искусство манипулирования сознанием зависит от способности «задеть нужную струну в нужное время», то есть, в конечном итоге, от того, насколько политик проникся царством символов, актуальных для его реальной аудитории. Цель политического дискурса - как любого внушения - вызвать в адресатах определенные намерения и установки, мотивировать вполне определенные реакции, в частности, действия. Не в последнюю очередь - дать возможность реальному адресату оправдать ожидания вождя, дорасти до имплицированного идеализированного адресата. Понятие субъекта, задачей которого является создание, разработка и реализация мирового языка, включает в себя следующие номинации: «политик», «революционер», «языковед», «строитель», «специалист», «ученый», «руководитель». Таким образом, это подтверждает тот факт, что конечная цель у идеологии и науки о языке должна быть единой. Ведь «...в единении науки и идеологии с творящим и претворяющим мир трудом - единственный путь прогресса, более того, путь развертывания победоносной мощи и самой науки», - писал Н.Я. Марр. (Марр, 2002, с. 425). Будущий единый мировой язык, к которому стремится идеология и яфетическая теория, будет языком новой системы, особой, доселе не существовавшей, как будущее хозяйство с его техникой, будущая внеклассовая общественность и будущая внеклассовая культура. «Единство языка будущего человечества, именно созданного языка... не может представить ничего фантастического: оно неизбежно. При этом, исходя из основных положений Н.Я. Марра относительно взаимодействия языка и мышления, единый язык предполагает и единое мышление, к чему и стремится коммунистическая идеология в первую очередь, хотя о едином мышлении Марр нигде не говорит, хотя подразумевает это: «И великие и малые языки одинаково смертны перед мышлением пролетариата. Мышление с техникой и подчинят всю вселенную беспрекословно человечеству, как единственному разумеющему хозяину...» (Марр, 2002, 446). Ведь «на всех стадиях мышление неразлучно связано с языком, одинаково с ним изменчиво...».

Таким образом, Н.Я. Марр, утверждая «Новое учение о языке» в качестве единственно правильного, соответствующего духу времени, а также претендующего на звание мировой лингвистики в целом, в своих теоретических исследованиях объединил науку (языкознание), идеологию, философию, политэкономию. Этот синкретизм представлен в его теории как уникальное, универсальное учение, способное стать во главе обновленного общества. Конечная цель - создание мирового языка - осознавалась как неотъемлемое звено в деле стройки и подъема многонациональной советской культуры.

 

АВТОР: Зуев К.В.