15.08.2012 3785

Специфика семантики и дистрибуции приставочных глаголов русского языка

 

Исследования, посвященные пространственно-направительной глагольной семантике русского языка, можно условно разделить на два больших блока: «от приставки», то есть исследования, посвященные пространственно - направительным значениям глагольных приставок; и «о г базового (бесприставочного) глагола» - исследования, посвященные приставочным глаголам движения и перемещения.

Пространственно-направительные приставочные значения вот уже на протяжении нескольких десятилетий являются объектом пристального внимания со стороны исследователей приставочной семантики. Многие ученые при описании приставочных значений отграничивают пространственно - направительные префиксы от других приставок, выделяя их в особый класс. Так, В.Г. Гак выделяет следующие значения русских глагольных префиксов: направление движения (у глаголов движения); пространственная характеристика действия (у прочих глаголов); совершение действия во времени (фазы, кратность, результативность процесса); интенсивность действия; грамматическое значение совершенного вида (Гак 1988: 114).

Зачастую исследователи берут за основу факт более раннего по времени возникновения пространственно-направительного значения русских приставок, указывая, что оно первично по отношению ко всем другим ее значениям, которые в свою очередь являются от него производными. «Первичность пространственного значения глагольных приставок не вызывает у нас, как и у подавляющего большинства исследователей, никакого сомнения» (Волохина, Попова 1993: 18) - этот тезис принят в качестве основополагающего в ряде работ указанных авторов, а также в исследованиях Э.Н. Архангельской (1986), В.А. Богдановой (1964), М.В. Черепанова (1970, 1974) и др. Объектом внимания при таком «историческом» подходе неизбежно становится не только пространственно-направительное значение приставки «само по себе», но и механизм его трансформации в другие, более абстрактные варианты значений.

Следует отметить, что описанный подход к структуре значения приставки на более поверхностном, прикладном уровне сближается с когнитивным, последователи которого, например Л.A. Янда (Janda 1985), также стремятся упорядочить все варианты значений приставки вокруг пространственно - направительного. По мнению Н.Т. Валеевой, такой подход целесообразно именовать «пространственно-центрическим» (Валеева 2002: 13).

По нашему мнению, плодотворность «пространственно-центрического» подхода представляется достаточно очевидной: во-первых, приняв его, исследователь изначально ориентируется именно на пространственно - направительные значения приставок; во-вторых, поиск семантических связей между вариантами приставочных значений является одним из наиболее эффективных способов уточнения и конкретизации семантических признаков каждого из них. Однако возникает вопрос, насколько «пространственно - центрическая» модель в действительности является адекватной структуре значения глагольной приставки на современном уровне развития языка.

Описанный подход к изучению приставочной семантики находит отражение и в толковых словарях русского языка, куда наряду с толкованиями лексем традиционно включаются и толкования глагольных приставок. Так, в Словаре русского языка (1999) один или несколько вариантов пространственно-направительных значений отмечены у пятнадцати приставок; при этом в тринадцати случаях они занимают в перечнях значений первые места, и в девяти случаях с той или иной степенью очевидности могут быть проинтерпретированы как мотивирующие хотя бы для части значении, следующих за ними. В Толковом словаре русского языка (Ожегов, Шведова 1999) пространственно-направительные значения отмечены у четырнадцати приставок; первые места в перечнях значений они занимают в девяти случаях; никаких попыток увязать с ними остальные значения каждой из приставок не наблюдается.

Указанные факты свидетельствуют на наш взгляд о том, что авторы Словаря русского языка (1999) стремятся, во-первых, представлять значения каждой приставки не в виде простого, а в виде упорядоченного набора и, во- вторых, группировать эти варианты значений именно вокруг пространственно-направительного - в то время как в (Ожегов, Шведова 1999) предпочтение в данном случае отдается так называемому традиционному подходу, не предполагающему связанности вариантов приставочных значений друг с другом.

Следует подчеркнуть, что «пространственно-центрический» подход к изучению семантики пространственно-направительных приставочных значений, при его безусловной популярности, все же не был н указанной области единственным. Так, например, в ином ключе выполнены работы М.В. Игнатьевой (см., напр.: Игнатьева 1966, 1969а, 19696). Используя элементы дистрибутивного и компонентного анализа, автор пытается установить набор дифференциальных семантических признаков, релевантных в рамках всей системы пространственно-направительных (или локальных, в терминологии автора) приставочных значений; таким образом, способом прояснения семантической сущности каждого конкретного значения в данном случае является анализ не его внутренних, а внешних связей.

Таким образом, на сегодняшний день большинство глагольных приставок имеют в своем составе варианты пространственно-направительных значений, причем их количество у одной приставки может быть больше одного и они могут быть связаны друг с другом и с другими, более абстрактными вариантами значений этой же приставки, а также с пространственно - направительными значениями других приставок.

В отличие от работ, посвященных пространственно-направительным значениям приставок, работы по приставочным глаголам движения и перемещения чаще затрагивают не содержательные, а формальные свойства рассматриваемых в них языковых объектов: в сферу внимания исследователей в данном случае попадают, главным образом, различные грамматические признаки глаголов движения / перемещения, коррелирующие с префиксацией. В соответствии с задачами работы, рассмотрим, как эти признаки освещались в лингвистической литературе.

Прежде всего, необходимо упомянуть о проблеме соотношения префиксации и перфективации. Так, Е.В. Чешко отмечает, что «влияние префикса на вид глагола - специфическая черта славянских глаголов» (Чешко 1987: 5).

Однако применительно к глаголам движения / перемещения данный тезис распадается на два отдельных вопроса: во-первых, насколько возможно получение от указанных глаголов чистовидовых коррелятов путем префиксации, и, во-вторых, всегда ли в данном случае префиксация является перфективирующей.

Несмотря на традиционную дискуссионность вопроса о чисто видовой префиксации, многие исследователи признают, что в среде глаголов движения и перемещения она не всегда возможна: «отмеченный многими исследователями принцип, когда любой глагол, образованный от бесприставочного глагола несовершенного вида при помощи приставок, получает грамматическое значение совершенного вида применительно к глаголам движения остается в силе только по отношению к однонаправленным глаголам движения, например: чести (несов. вид) - принести (сов. вид); ср. далее прибежать (сов. вид), увезти (сов. вид)» (Всеволодова, Мадаени 1998: 21). Что касается глаголов типа ходить - ездить, эта закономерность не действует: «... приставки могут не изменять видового значения исходных слов, то есть не играть видообразующей роли» (Тихонов 1981: 23). Таким образом, присоединяясь к глаголу указанного класса, приставка неизбежно трансформирует не грамматическую форму вида, а его лексическое значение.

Что касается вопроса о том, всегда ли приставка перфективирует глагол движения / перемещения, к которому присоединяется, то исследователи до сих пор отвечают на него по-разному. Само возникновение данной проблемы связано с наличием в языке приставочных образований несовершенного вида типа входить, обгонять, проносить и т.д. Традиционно такие образования принято было считать производными от бесприставочных группы ходить; таким образом, по крайней мере, для части глаголов движения / перемещения допускалась возможность не перфективирующей префиксации. Так, введя для глаголов движения / перемещения оппозицию моторно-кратные / моторно- некратные, А.А. Шахматов предлагал интерпретировать глаголы, подобные приведенным выше, как производные от соответствующих моторно-кратных основ, считая это аргументом в защиту своей теории подвидов, согласно которой «глаголы кратного подвида в соединении с префиксами не получают значения определенного подвида совершенного вида» (Шахматов 2001: 67). Следует отметить, что до сих пор существуют последователи указанного подхода (см., например: Мартиновский 1998).

Особого внимания заслуживает точка зрения Н.С. Авиловой, которая соотносит семантические характеристики глаголов движения с категорией предельности / не предельности: «Глаголы разнонаправленного движения в своих основных значениях являются глаголами активного действия, но с ненаправленным к пределу, непредельным значением основы, что не позволяет им иметь видовую пару.... Глаголы однонаправленного движения, как глаголы, значение которых показывает направленность действия (движения) к конечной цели движения, являются глаголами с предельной основой, их семантика не препятствует образованию соотносительного глагола совершенного вида, указывающего на достижение предела действия. Однако видовой пары бесприставочного глагола движения несовершенного вида с приставочным глаголом движения совершенного вида мы не имеем» (Авилова 1976: 108, 110), что объясняется тем, что «приставка обязательно вносит дополнительное (чаще всего пространственное) значение. Таким образом, образование префиксальной видовой пары у этих глаголов невозможно из-за семантически значимых приставок, которые неспособны к десемантизации» (Там же, 112). Зависимость имперфективации от семантических признаков глаголов движения рассматривалась также в работах Т.Д. Сергеевой (1977), О.М. Соколова (1972), Н.Б. Лебедевой (1977) и др.

Другая, более поздняя по времени возникновения и более популярная среди исследователей на сегодняшний день точка зрения предполагает интерпретацию указанных приставочных глаголов несовершенного вида как производных от соответствующих приставочных глаголов совершенного вида: входить - от войти, обгонять - от обогнать, проносить - от пронести и т.п., то есть как дериватов второй ступени от бесприставочных группы идти (см: Авилова 1976; Янко-Триницкая 1953; КССРЯ 1995). Эта «вторичная» пара, образованная методом имперфективации от однонаправленных приставочных глаголов движения, достаточно системна. Исключением являются начинательные глаголы с приставкой по- (пойти, погнаться) (Авилова 1976: 112). Они всегда одновидовые, совершенного вида, как и многие другие дериваты, образованные с помощью приставок не пространственно-направительного значения (донести [до сознания], выходить [больного] и др.).

Еще одна проблема, вызывающая у исследователей большой интерес, связана с выявлением закономерностей сочетаемости глаголов движения / перемещения с определенными приставками в определенных значениях. На сегодняшний день существует два основных подхода к решению данной проблемы: формальный и содержательный.

Представители формального подхода стремятся связать способность глагола сочетаться с той или иной приставкой (или целой группой приставок) исключительно с его грамматическими свойствами. Так. например, по мнению Л.C. Шишкиной (см.: Шишкина 1972), на характер сочетаемости глагола движения / перемещения с приставками может оказывать влияние принадлежность этого глагола к тому или иному деривационному типу (а конкретнее, наличие у него того или иного суффикса). В настоящее время формальный подход не является плодотворным.

Содержательный подход к указанной проблеме сориентирован на выявление семантических признаков глаголов движения / перемещения, влияющих на их сочетаемость с приставками. В рамках этого подхода выполнено большинство работ в указанной области, среди которых прежде всего следует упомянуть статью Н.А. Янко-Триницкой (1953), в которой впервые было предложено считать, что свойством актуализировать пространственно-направительные значения приставок обладают только моторно-некратные (направленные) глаголы, в то время как моторно-кратные (ненаправленные) глаголы, соединяясь с приставками, актуализируют их качественные, временные и другие непространственные значения (Янко-Триницкая 1953: 54). Указанная точка зрения, ставящая в прямую зависимость лексико-семантические и словообразовательные свойства глаголов движения и перемещения в пространстве, на сегодняшний день получила статус официальной.

Существует еще одна проблема, на которой представляется важным остановиться. Речь идет о так называемом приставочно-предложном детерминизме, то есть жесткой соотнесенности каждой приставки с определенным пространственным предлогом (либо с тем, от которого данная приставка считается производной, либо с другим, но тоже идентичным ей в пространственном отношении), следствием которой является способность приставочного глагола движения и перемещения в пространстве сочетаться лишь с какой- либо определенной предложно-падежной конструкцией.

Для большинства исследователей, как показывает анализ литературы, существование в языке приставочно-предложного детерминизма до сих пор является фактом настолько неоспоримым, что его принимают в качестве исходного. Влияние традиции в данном случае оказывается настолько сильным, что ей не может противостоять даже сама языковая реальность, многочисленные контраргументы которой либо вовсе игнорируются, либо интерпретируются как случаи исключительные. Так, например, А.И. Моисеев (см.: Моисеев 1977), обнаружив у глаголов движения и перемещения с приставкой раз способность сочетаться с самыми разнообразными предложно-падежными конструкциями, квалифицирует этот факт как одно из специфических свойств указанной приставки, отличающих ее от всех других.

Однако с другой стороны, отказ от традиции и обращение непосредственно к фактам языка открывает перед исследователем другой путь: изначально допуская для приставочного глагола движения и перемещения возможность сочетания с любой предложно-падежной конструкцией, можно выявить список ограничений, или запретов на эту сочетаемость, реально существующих в каждом конкретном случае со стороны приставки, глагольной основы, а также широкого контекста. В таком ключе выполнена, например, работал. Ферм (1990).

Подводя итог обзору исследований в области приставочных глаголов движения и перемещения в пространстве, можно отметить, что на сегодняшний день существуют следующие общие тенденции: отказ от более формальных подходов в пользу более содержательных, интегральный, комплексный анализ лексико-семантических, грамматических, стилистических и других признаков изучаемых языковых объектов, учет факторов широкого контекста, а также внеязыковых, экстралингвистических факторов.

Наше исследовательское внимание сосредоточено на полисемантичности глагольных приставок, выявлении упорядоченного набора вариантов их значений. При этом мы разделяем мнение М.В. Игнатьевой о том, что для выявления семантической сущности каждого варианта значения приставки необходимо проанализировать его внешние связи.

 

АВТОР: Логинова И.В.