Лингвистические особенности организации классического дневника в аспекте коммуникативной ситуации, реализуемой в данном типе текста
Первоначальный интерес к дневниковому жанру, возникшему в XVIII веке, выразился в факте публикации рукописных документов, систематическое издание которых начинается с 60-х годов XIX века. При этом издатели и критики в примечаниях к публикуемым текстам, как правило, не разграничивали дневники и воспоминания, классифицировали эти самостоятельные жанры как мемуарную литературу. При публикации дневников в первой половине XX века намечается тенденция к противопоставлению дневников и мемуаров по принципу синхронии - диахронии. Дневник определяется как документ, имеющий большую фактическую достоверность, чем мемуары (Егоров, 2003).
Во второй половине XX века дневниковая проза становится объектом самостоятельных исследований. В работах Н.А. Николиной «Поэтика русской автобиографической прозы» (Николина, 2002), И.В. Голубевой «Опыт создания речевого портрета (на материале экспрессивного синтаксиса мемуарной прозы)» (Голубева, 2001) дневник выделяется как особый жанр мемуарной литературы. В литературоведческом аспекте индивидуальные дневники изучались: Л.М. Розенблюм - дневники Ф.Ю. Достоевского (Розенблюм, 1981); В.Я. Лакшиным - дневники Л.Н. Толстого (Лакшин, 1981); И.И. Кулаковой - дневники А.В. Никитенко (Кулакова, 2000).
Составителями предисловий и комментариев к дневникам выступали: О.И. Михайлов (дневники И.А. Бунина), Е.В. Ивановой (дневники В.Я. Брюсова), В.Н. Орлов (дневники и записные книжки А.А. Блока), А. Саакянц, Л. Мнухина (дневник М.И. Цветаевой), В.И. Лосев (дневники М.А. Булгакова и Е.С. Булгаковой). Обобщающее исследование истории и теории дневникового жанра, литературоведческий анализ дневников различных авторов, представлен в работах О.Г. Егорова «Дневники русских писателей XX века» и «Русский литературный дневник XIX века. История и теория жанра» (Егоров, 2002; 2003). С философской точки зрения дневник изучался в работах. К.С. Пигрова (Пигров, 1998; 2002), И.В. Кузина (Кузин, 2002). Некоторые лингвистические особенности дневникового текста выделялись в работах Н.А. Николиной (Николина, 2003), Е.И. Дибровой (2000), Н.Ю. Донченко (1999, 2000). В сборнике под редакцией профессора К.Э. Штайн «Этика и социология текста» публикуется и анализируется дневник художницы Т.С. Фисенко (Штайн, Байрамуков, 2004, С. 340-341).
По мнению М.М. Бахтина дневник обладает сходными чертами с самоотчетом-исповедью и биографией. «Исповедальный тон часто врывается в биографическое самодавление жизни и ее выражение в эпоху раннего Возрождения. Но победа остается за биографической ценностью. Такое столкновение, борьбу, компромиссы или победу того или иного начала мы наблюдаем в дневниках нового времени. Дневники бывают то исповедальными, то биографическими...» (Бахтин, 2000, с. 171). Социолог А. Жирар определял дневник как способ запечатления известного числа социальных, семейных, профессиональных и т. п. обстоятельств (Girard 1963). Для писателя М. Бланшо дневник отображает «мучительный способ отсрочить неминуемое одиночество, на которое обрекает письмо» (Blanchot, 1955, р. 20).
Краткая литературная энциклопедия под редакцией А.А. Суркова определяет дневник как форму повествования, ведущегося от первого лица в виде по дневных записей. Обычно такие записи не ретроспективны, а современны описываемым событиям. Наиболее определенно дневники выступают как жанровая разновидность художественной прозы и как автобиографические записи реальных лиц (Краткая литературная энциклопедия, 1964). О.Г. Егоров считает, что дневник как «жанровая форма представляет собой динамичную автохарактеристику, выражающую естество и бытие человека методом последовательных высказываний, группирующихся в устойчивый временной ряд» (Егоров, 2003, с. 6).
По опирающейся на шкалу переходности, которая применяется в лингвистике В.В. Виноградовым (Виноградов, 1981), В.В. Бабайцевой (Бабайцева, 2000) и другими исследователями, дневник занимает центральное место в жанрах мемуарной прозы и соотносится с биографией, автобиографией, литературным портретом, очерком, письмом, занимает медиальное положение на «стыке» документальной и художественной литературы (Голубева, 2001).
Дневник, как и биография, автобиография, литературный портрет, очерк и письмо, относится к жанрам мемуарной прозы (Голубева, 2001). Отдельные жанры мемуарной литературы изучались Ю.М. Лотманом, Ю.Манном, Б.М. Шкловским, Г.О. Винокуром, Я.В. Ярковой, Н.Н. Жуковой, Н.И. Завгородней (биография), Г.В. Красновым, Е.А. Лимоновым, Н.А. Николиной, И.В. Голубевой, Н.А. Орловой (автобиография), М.И. Андрониковой, B.C. Бараховым, Н.Л. Бугриной, В.Я. Гречневым, О.А. Кашпур, (литературный портрет), Н.И. Глушковым, О.А. Мазневой, М.Н. Ким (очерк); С.И. Гиндиным, Н.Н. Кохтевым, В.Е. Ляпуновой, А.А. Акшиной (письмо). Противопоставление дневника и биографии, автобиографии, литературного портрета, очерка, письма с учетом особенностей данных жанров, выделенных в работах указанных исследователей, позволяет выделить дифференциальные признаки дневника.
Биография и дневник противопоставляются по принципу совпадение/несовпадение субъекта и объекта повествования. Если в биографии автор сообщает факты, наиболее значимые события в жизни известного человека, то в дневнике повествователь и герой совпадают в лице автора.
Четкая хронологическая последовательности с обязательной датировкой записей, фиксация событий, фактов, явлений в жизни автора дневника синхронно, в момент их происхождения является дифференциальным признаком, отличающим дневник от автобиографии.
Литературный портрет и дневник противопоставляются по принципу целостности/дискретности композиции. Композиция дневника состоит из структурно отделенных друг от друга ежедневных записей, воспроизводит хронологический порядок событий, организует материал незавершенного произведения, может деформироваться и видоизменяться.
Очерк и дневник противопоставляются по принципу наличия/отсутствия «преднамеренности». Дневник не обладает эксплицитной эстетической направленностью, в нем отсутствует литературный расчет, нет осознанного и преднамеренного замысла автора.
Основной противопоставления письма и дневника выступает признак наличие/отсутствие адресата. Если в письме адресант и адресат представлены различными людьми, то в дневнике адресант и адресат сообщения совпадают в одном лице. Дневник является, прежде всего, формой диалогического взаимодействия автора с самим собой, который осуществляется с целью интроспекции и модификации собственного «я».
Подвижность, мобильность дневника, отмеченная в мета поэтических высказываниях писателей, обусловливает возможность свободного взаимодействия дневника с другими жанрами художественной, мемуарной и документальной литературы, что приводит к образованию различных «жанровых форм» (Николина, 2003, с. 28-29), каждая из которых объединяет признаки собственно дневника и особенности произведений других жанров. Противопоставление дневников по степени документальности позволяет выделить три группы дневников: художественный дневник, который является литературным произведением, автобиографический дневник, принадлежащий мемуарной прозе и производственный дневник - документ официально-делового стиля. Художественные и производственные дневники формируют «крайние случаи» межжанрового взаимодействия.
Автобиографический дневник является наиболее типичным образцом мемуарного жанра, в котором свойства КД актуализируются в наибольшей степени.
Художественный дневник (например, «Журнал Печорина» в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени», «Дневник Левицкого» в романе Н.Г. Чернышевского «Пролог», «Демиконтовая книга Савелия Туберозова» в романе Н.С. Лескова «Соборяне», повесть «Записки сумасшедшего» Н.В. Гоголя) используется в литературном произведении в целях изображения значимых событий жизни и внутреннего мира героя, процесса становления его личности. Включенность дневника в пространство художественного произведения по замыслу автора видоизменяет основные характеристики документального произведения, порождает вторичную творимую реальность, принципы построения образа героев подчиняются художественно - эстетическим закономерностям литературного произведения.
Производственный дневник относится к официально-деловому стилю, ведется по заранее подготовленной форме, используется для фиксации значимых результатов в определенной сфере профессиональной деятельности. Содержание данного дневника подчинено производственным целям, включает задачи, этапы работы, отметки о полученных результатах, экспериментальные данные, выводы и перспективы исследования.
«Между крайними случаями, - указывает В.В. Бабайцева, - существует зона синкретизма, занимающая поле переходности. Явления, входящие в него, неоднородны по степени представленности в них признаков полярных категорий» (Бабайцева, 2000, с. 5). В зоне синкретизма располагаются: дневник писателя, который объединяет свойства эпического произведения и автобиографического документа, и служебный дневник, обладающий характерными чертами автобиографического и официально-делового документа.
В статье Краткой литературной энциклопедии под редакцией А.А. Суркова дневник писателя определяется как записки реального лица, самого писателя, но заранее предназначенные для опубликования, а поэтому литературно отделанные. Автобиографический элемент в них слабее, чем в обычном дневнике, а панорама наблюдений, раздумий, событий гораздо шире (Краткая литературная энциклопедия, 1964). Дневник писателя, образцом которого является художественно-публицистический дневник Ф.М. Достоевского, объединяет свойства личного документа, записных книжек писателя и художественного произведения, занимает особое место в парадигме мета поэтических работ автора. Опубликованные дневники выступают в качестве модели для дневника обычного человека, осуществляя совершенно особое, по выражению К.С. Пигрова, «глубинное общение элиты и народа» (Пигров, 2002, с. 306). Рассматриваемые нами опубликованные дневники И.А. Бунина, М.Я. Брюсова, А.А. Блока, М.И. Цветаевой, М.А. Булгакова, М.М. Пришвина, К.И. Чуковского, Ю.М. Нагибина, B.C. Золотухина, О.И. Даля, Т.С. Фисенко представляют собой жанровые образцы, позволяют выделить и проанализировать наиболее значимые языковые особенности, свойственные дневнику в целом.
Служебный дневник объединяет свойства автобиографического и производственного дневника. Отличительной особенностью служебного дневника является его временная ограниченность, он, как и производственный дневник, фиксирует этапы профессиональной деятельности, службы, командировки, ссылки и т.д. Однако в нем записи о служебной деятельности всегда сопровождаются личной информацией, включают эмоции, переживания, чувства и рассуждения автора. Образцом служебного дневника может выступать произведение М.М. Пришвина «Натаска Ромки», опубликованное писателем в отдельном издании с подзаголовком «Из дневника охоты 1926-1927» (Пришвин, 1984). Ежедневные записи, скрупулезно фиксирующие действия человека и собаки в процессе дрессировки к егерской службе, объединяют свойства методического пособия и личного документа.
В результате взаимодействия дневника и других жанров мемуарной прозы образуются гибридные жанровые формы, которые входят в центральную зону полевой структуры межжанрового взаимодействия. К ним относятся дневники-мемуары, выделенные Н.А. Николиной (Николина, 2003), дневники-летописи, путевые и эпистолярные дневники (Егоров, 2003). В дневниках-мемуарах элементы автобиографической формы сочетаются со свойствами дневника, которые противопоставляются основному тексту воспоминаний по принципу синхронии - диахронии.
Обращение к форме дневника предполагает обязательное использование таких речевых сигналов, как: фиксация времени записи, дробность подачи информации, использование сокращений, неполных предложений, средств автокоммуникации (Николина, 2003, с. 32).
Дневники-летописи (например, дневник А.Б. Гольденвезера «Близи Толстого», дневник В.И. Золотухина «Секрет Высоцкого») объединяют свойства литературного портрета и дневника. В результате дневник из средства саморефлексии и самопознания превращается в достоверный откровенный рассказ об отношениях автора и знаменитого современника. Автор дневника-летописи дает динамичную характеристику, отображает естественную жизнь человека во всех ее проявлениях, пытается воссоздать живой образ, сохранить детали, особенности характера, поведения, речи главного героя.
Путевой дневник объединяет свойство очерка и дневника, часто ведется автором в отдельной тетради, и, как правило, ориентирован на публикацию. Жанровое своеобразие путевых дневников, состоит в том, что он заключает в себе подобие сюжета, который полностью отсутствует в классических образцах. «Путевой жанр, - указывает О.Г. Егоров, - предусматривает не только конец путешествия, но и его основные этапы: места остановок, набор достопримечательностей, нередко запланированные встречи с компетентными людьми, предварительное знакомство с путеводителями, книгами, картами... Планируемый маршрут в данном случае служил заменителем сюжета. Он придавал описанию законченную форму» (Егоров, 2003, с. 152).
Эпистолярный дневник представляет собой жанровую форму, образовавшуюся в результате взаимодействие дневника и письма. Он объединяет адресность письма с интимностью ежедневного описания жизни автора. В эпистолярном дневнике автор обращается к лицу, с которым его связывают близкие, доверительные отношения, к человеку, способному понять автора и разделить его переживания. Дифференциальным признаком эпистолярного дневника выступает временная ограниченность, так как в отличие от классического образца, который ведется на протяжении всей сознательной жизни человека, эпистолярный дневник рассчитан на короткий промежуток времени, занимающий определенный период в жизни автора. В отличие от традиционного письма, эпистолярный дневник регулярно обновляется автором и не содержит прямой установки на ответ. «Цель переписки, - указывает О.Г. Егоров, - взаимный обмен информацией. Задача дневника в письмах - дать преимущественно одностороннюю информацию о себе, без учета сведений полученных от адресата» (Егоров, 2003, с. 9).
Многоаспектность, сложность, полифукциональность, жанровое многообразие дневника обусловливает размытость, нечеткость определений данного феномена в современных литературоведческих и лингвистических исследованиях. В настоящем исследовании используется инвариантное понятие «классического дневника» (КД) как документа, фиксирующего события и факты повседневной жизни человека в их динамике, отражающего процесс развития индивидуальности, становления самосознания личности, который обладает совокупностью языковых особенностей, общих для всех образов дневниковой прозы.
КД, являясь индивидуальным документом, направлен на всестороннее отображение внутреннего мира автора, передает психологические, социологические и интеллектуальные свойства личности, что также определяет своеобразие каждого дневникового текста, позволяет выделить различные типы КД. Внутри жанровая классификация КД с учетом психологического, возрастного, дискурсивного и тематического критериев. Тесная связь дневника с темпераментом личности обусловливает значимость психологического критерия, на основании которого, вслед за О.Г. Егоровым (Егоров, 2003, с. 135-141), выделяются КД экстравертивный КД (например, дневник И.А. Бунина) и интровертивный КД (например, дневник О.И. Даля). Между ними располагается осциллирующий КД (Егоров, 2003, с. 143-147), который совмещает в себе свойства первого и второго, являясь самым распространенным образцом (например, дневники А.А. Блока, М.М. Пришвина, Ю.М. Нагибина).
В экстравертивных КД автор использует внешнее направление отображения «собственного «я» на фоне фактов и явлений общественной, политической, социальной жизни. Основной целью ведения дневниковых записей, в этом случае, является попытка человека зафиксировать важные на его взгляд события окружающей действительности для последующего анализа и осмысления. Интровертивные КД ориентированы на внутренний мир личности, психологический самоанализ, субъективное переживание фактов духовной жизни. В основе осциллирующего КД лежит не устоявшийся взгляд дневниковеда на ту или иную сферу бытия (внутреннюю - внешнюю), а динамика перехода его с одного объекта на другой и обратно. Осциллирующий тип дневника отражает, с одной стороны, душевный ритм автора, а с другой - сложность его социальной жизни. (Егоров, 2003, с. 144).
На основании дискурсивного критерия осциллирующий КД разделяется на личные или семейно-бытовые КД, формируемые личностно - ориентированным типом дискурса и общественно-политические КД - статусно-ориентированным типом дискурса (В.И. Карасик, 2004). В личном КД (например, дневник B.C. Золотухина) описываются факты домашнего обихода, события бытовой повседневности. События в жизни автора не отбираются по принципу «низкое - высокое», а вводятся в ткань повествования так, как они проживаются в реальной жизни. При этом личная информация, переживания, чувства и мысли занимают более значимое положение, чем важные политические и социальные факты. Раскрытие авторского «я» в общественно-политическом КД (например, дневник М.А. Булгакова) осуществляется на фоне эпохальных исторических событий. Содержание общественно-политического типа сосредоточено на описании социально-значимых фактов политической, экономической, культурной жизни общества, которые сопровождаются рассуждениями и оценками дневниковеда.
Личностно-ориентированный дискурс, реализуемый в КД, включает две разновидности - бытовой (обиходный) и бытийный дискурсы. Бытовой дискурс характеризует дневники обывателей (например, дневник Е.С. Булгаковой), где автор, не отвлекаясь на пространные рассуждения, фиксирует события дня, факты личной жизни, не уделяет особого внимания собственным психологическим состояниям и реакциям. В дневниках общественных деятелей, творческих людей бытовой дискурс сочетается с бытийным. Бытийный дискурс «предназначен для нахождения и переживания существенных смыслов, здесь речь идет не об очевидных вещах, а о художественном, философском постижении мира (Карасик, 2004, с. 232). Автор бытийного КД не только регистрирует события текущего дня, но и подробно характеризует свое эмоциональное состояние, включает философские рассуждения, размышляет, оценивает, задумывается, анализирует себя, прожитые мгновения жизни.
В соответствии с возрастными характеристиками автора О.Г. Егоров выделяет следующие типы дневников: дневники периода индивидуации или юношеские дневники; дневники рубежа двух жизненных эпох и зрелого психологического возраста; дневники, начатые во второй половине жизни (Егоров, 2003, с. 21-53). К дневникам периода индивидуации (например, дневники В.Я. Брюсова, Т.С. Фисенко) относятся КД, которые автор начинает вести в возрасте от 14 до 25 лет. Психологическая функция в юношеском дневнике взаимодействует с педагогическими задачами, а процесс становления самосознания сочетается с самовоспитанием молодого человека.
Дневник зрелого возраста (например, дневники А.А. Блока, М.И. Цветаевой, К.И. Чуковского (Т. 1), B.C. Золотухина) отражает те изменения в сознании человека, которые вызваны его социальным, служебным и семейным статусом. Главным психологическим событием в жизни автора в этот период становится обретение душевной цельности. «Дневник отражает уже не линию душевного восхождения (вертикаль), а горизонтальную прямую или осциллирующую линию» (Егоров, 2003, с. 40). КД зрелого возраста приобретает характер синхронного отчета о событиях прошедшего дня, датирование записей, по сравнению с юношескими дневниками, приобретает четкий характер, записи характеризуются большей связанностью, логичностью, последовательностью изложения материала.
В анализируемых нами дневниках не встречаются примеры дневников, начатых во второй половине жизни. Однако образцами этих дневников могут послужить записи в КД И.А. Бунина, начиная с 1921 по 1953 гг.; К.И. Чуковского - с 1930 по 1969 гг.; Ю.М. Нагибина - с 1973 по 1986 гг. В дневниках, начатых во второй половине жизни, психологическая функция продолжает занимать доминирующие позиции, но меняет свою направленность. Такой дневник становится средством выражения бессознательных манифестаций психики, способом регулирования напряженного душевного состояния, где автор повествует о событиях свой жизни, оценивает себя и других, анализирует промахи, оправдывает свои поступки, часто включает в записи воспоминания и сны.
Лингвистические особенности, обусловленные формой коммуникации, реализуемой в тексте КД, исследовались в работах Н.А. Николиной (Николина, 2003), Е.А. Дибровой (Диброва, 2000) Н.Ю. Донченко (Донченко, 1999; 2000), Т.В. Радзиевской (Радзиевская, 1988). Так, Н.А. Николина указывает: «Коммуникативной доминантой в текстах, написанных в форме дневника, является автокоммуникация, предполагающая периодичность записей. Этот фактор определяет характер средств, используемых в дневнике... Запись для себя всегда связана со свободой выражения, отсюда интенсивное использование неполных предложений, эллипсиса, сокращений, имплицитная передача информации. Ведение дневника предполагает пересечение двух сфер: сферы письменной речи и сферы внутренней речи...» (Радзиевская, 1988, с. 115). Дневник, по мнению Е.И. Дибровой и Н.Ю. Донченко, «представляет собой камерное сочинение, обладает особенностями присущими лишь этому жанру: письменная форма речи, постоянное ощущение личности автора, специфичность обращения в «другу-читателю», прерывистость авторского монолога, сфера личных интересов, свободная организация материала, доверительная, интимная интонация» (Диброва, Донченко, 2000 с. 55).
Сочетание монологизма авторского повествования с внутренним диалогом как формы реализации внутренней речи, является основной языковой особенностью КД. В процессе внутреннего диалога, по мнению М.М. Бахтина, взаимодействуют различные смысловые позиции не разных субъектов, а одного и того же субъекта (Бахтин, 2000). По классификации предложенной М.Н. Кожиной, диалог в дневнике представляет разговор автора со своим вторым «я», не двойником, а объективизированным «я», является диалогом-самоанализом, самоконтролем (Кожина, 1981).
Ю.М. Лотман указывает, что для работы автокоммуникативной системы необходимо столкновение и взаимодействие двух разнородных начал: сообщения на некотором семантическом языке и вторжения чисто синтагматического добавочного кода. Только от сочетания этих начал образуется та коммуникативная система, которую можно назвать языком «Я-Я» (Лотман, 2000, с. 168). В качестве особого языка автокоммуникации Ю.М. Лотман, вслед за B.C. Выгодским, выделяет внутреннюю речь, которая по сравнению с речевым сообщением является не просто речью, а особой формой мышления (Гальперин, 1954). Взаимодействие кода внутренней речи и кода вербального сообщения обусловливает значимость когнитивной функции КД, в котором посредством языка отображается деятельность сознания, передается непосредственность мысли, осуществляется процесс рефлексии и познания автором себя и окружающей действительности.
К языковым особенностям КД относится также высокая степень субъективности авторского повествования. Внутренняя речь определяется B.C. Выгодским как «эгоцентрическая речь» (Выгодский, 1965), и, по мнению ученого, «образуется из внешней речи путем изменения ее функции, а вследствие этого - ее структуры. Из средства сообщения мыслей другим людям речь становится средством мышления «для себя». Из нее устраняется все, что «я и так знаю», речь становится сокращенной и прерывистой, «эллиптической» и предикативной. (Выгодский, 1965). Н.И. Жинкина считает, что внутренняя речь, сочетая в себе предметно-изобразительный и речедвигательные коды, наиболее ярко проявляется в эгоцентрических текстах (Жинкин, 1998), к которым относится КД. Повествование от 1-го лица в КД характеризуется крайней степенью субъективности, так как автор отображает окружающую действительность, передает свои мысли, чувства, оценки, эмоции, впечатления сквозь призму собственного сознания.
При фиксации событий в дневнике континуальная структура чувственных образов видоизменяется под воздействием дискретной структуры вербального сообщения, и также как при рассказе сновидений, образуется структура зримого повествования (Лотман, 2000), связывающая вербальный текст и зрительную форму. Взаимодействие двух кодов - чувственного и вербального - формирует особый стиль записей КД, определяемый Т.Б. Трошевой как «литературно-разговорный тип речи» (Стилистический энциклопедический словарь русского языка, 2003). Литературно-разговорный тип речи - функциональная разновидность литературного языка, употребляемая в условиях неофициального, непринужденного общения и противопоставлена в пределах литературного языка как дихотомической системы стилю книжному. Литературно - разговорный тип речи функционирует в записках, частных письмах, дневниковых записях (Стилистический энциклопедический словарь русского языка, 2003).
В КД ситуация непосредственного общения автора с самим собой передается с помощью письменной формы речи. Степень «обработанное» текстов записей является крайне низкой, так как автор не ставит перед собой цели адекватного восприятия информации читателем. По аналогии с устной речью дневниковед отдает предпочтение предикативным конструкциям, простым, неполным предложениям, его речь - нелинейна, спонтанна, эллиптична, эмоциональна.
Итак, автокоммуникативная ситуации, реализуемая в текстах КД, определяет его ведущие языковые особенности: наличие внутреннего диалога, который сочетается с монологом автора, субъективность, неполнота повествования, письменная контаминация разговорного дискурса. КД является особым типом текста, структурно-содержательная организация которого раскрывается в процессе анализа основных текстовых категорий.
АВТОР: Новикова Е.Г.