Социально-политические и исторические предпосылки появления новых школ в Дагестане (1917-1970 год)
После февральской революции при Временном правительстве, которое чуть больше четырех месяцев возглавлял князь Львов, а чуть меньше четырех - Керенский, сменилось три министра просвещения: Первый, профессор-юрист, бывший ректор Московского университета Александр Аполлонович Мануйлов, второй, востоковед, академик, с 1904-го по 1929 год бессменный секретарь Академик наук Ольденбург и, наконец, доктор медицинских наук, бывший узник Петропавловской крепости Салазкин. Временное правительство в крайне сжатые сроки провело огромную работу по демонтажу Российской монархии. Временное правительство объявило Россию федерацией республик, а ее меньшинствам было представлено право самоопределения вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. Русская Православная Церковь была отделена от государства, отменены сословия и чины, в том числе и в армии; все чаще рядом с национальным флагом-триколором, лишенным царской символики, стало появляться и красное полотнище, а гимном утвердилась «Марсельеза» на слова П.Л. Лаврова «Отречемся от старого мира!» Амнистия распространялась на преступников всех категорий, в армии была отменена смертная казнь, учреждены правительственные комиссары и Солдатские комитеты, уполномоченные контролировать командный состав и отменять боевые приказы. Были распущены полиция и другие органы, обеспечивающие охрану государственного строя, и заменены милицией, кадры которой были набраны наспех, в ее ряды вошло большое число непрофессионалов и недавних узников тюрем и ссылок. Была отменена так называемая «черта еврейской оседлости» и сняты все ограничения по приему евреев в учебные заведения и на службу.
Революционному реформированию подвергалась и система народного просвещения. Так, уже в марте 1917-г., т.е. в разгар учебного года, были изменены программы в школах всех степеней и, в частности, прекращено преподавание древнегреческого, латыни и немецкого языков. Школа была отделена от церкви. В университетах зачем-то закрыли юридические факультеты и отменили ряд курсов лекций с вытекающими отсюда последствиями для профессоров и преподавателей. Было уволено значительное количество промонархически настроенных чиновников. На ответственных постах в министерстве просвещения появились новые люди, в том числе недавно вышедшие из тюрем и вернувшиеся из ссылки, поставленные на эти посты решениями партий кадетов, октябристов и эсеров. После победы Февральской революции выступления народных масс в Дагестане участились. Произошли демонстрации в Порт- Петровске, Хасавюрте, Темир-Хан-Шуре. Демонстрация в Темир-Хан-Шуре началась с выступления учащихся реального училища под руководством ученического комитета, в который, наряду с другими учащимися, входила и дагестанка Тату Булач. В забастовочном движении учащихся Дербента активное участие приняли ученицы женской гимназии. За это П. Эрлих и ее подруги были исключены из гимназии, а их класс был закрыт.
Аппарат министерства, хотя и подвергся чистке от сторонников монархии, развил бурную деятельность по выпуску циркуляров: в отдельные месяцы их выходило до 1200. Так, 17 мая 1917 года был опубликован Циркуляр №5456 о безотлагательной реформе русского правописания (исключены буквы ЯТЬ, i, ФИТА, ижица и многое другое) с начала будущего учебного года.
Однако во всех местах бывшей империи эти циркуляры не исполнялись, поскольку де-факто начался ее распад. Вышли из повиновения Украина, Закавказье, Польша, Финляндия, где, в частности, были созданы свои министерства просвещения. Почти за пять лет гражданской войны на территории царской России сепаратистами различного толка было создано и существовало от нескольких месяцев до нескольких лет более ста суверенных государств, и почти все имели в структуре правительства министерство просвещения.
Захват Министерства народного просвещения существовавшим в подполье Народным комиссариатом по просвещению под руководством Луначарского по приказу В.И. Ленина произошел на следующий же день после захвата Зимнего дворца. Безоговорочно новую власть приветствовал в основном лишь младший обслуживающий персонал. Остальные, считавшие октябрьский переворот незаконным, поскольку ожидалось открытие Учредительного собрания, встретили прибытие «десанта» Луначарского враждебно и работать под его руководством отказались. Более того, саботаж некоторых чиновников был весьма конкретным. Зам. министра графиня С.В. Панина, например, отказалась передать новой власти денежные средства министерства. Она поместила их в один из иностранных банков с условием, что выданы они будут только «законному режиму». От расстрела по приговору Ревтрибунала, под который она попала, «красную графиню» (таковым было ее прозвище) спасло лишь ее богатое прошлое. Ближайшими помощниками Луначарского стали жены руководителей октябрьского восстания: Ленина (Надежда Константиновна Крупская-член коллегии Наркомпроса), Троцкого (Наталья Ивановна Серова), Зиновьева (Злата Лилина), Бонч-Бруевича и других. Первым заместителем наркома в мае 1918 года был назначен выпускник Московского университета, историк-художник (именно так его называли), марксист Покровский, вопросами реформирования школы ведал старый большевик, искровец, дважды ссылавшийся в Сибирь, П. Лепешинский. К работе был привлечен поэт Валерий Брюсов.
Задачи, поставленные советским правительством перед Наркомпросом, были гораздо шире, чем те, что решало бывшее министерство, и совмещали дела двух ведомств: образования и культуры. Луначарский и Крупская выдвинули на первый план замену «Школы учебы» на «школу труда», следуя американскому образцу того времени. Общеобразовательный уклон школы полностью отвергался.
К концу 1918 года новая власть выработала основные принципы единой, трудовой школы. Они сводились к следующему: 1) бесплатность и обязательность общего и политехнического образования всех детей до 17 лет; 2) создание широкой сети дошкольных учреждений для усиления общественного воспитания и раскрепощения женщин; 3) реализация принципов трудовой школы с совместным обучением детей обоего пола на родном языке и без какого бы то ни было религиозного влияния, тесная связь обучения с производительным трудом; 4) обеспечение всех учащихся пищей, одеждой, обувью, и учебными пособиями за счет государства; 5) оказание всесторонней государственной помощи самообразованию и саморазвитию крестьян; создание сети библиотек, школ для взрослых, народных домов, курсов и т.п.; 6) осуществление широкого профессионального образования для лиц старше 17 лет; 7) предоставление широкого доступа в аудиторию высшей школы всем желающим учиться и, в первую очередь, рабочим; 8) доступность для трудящихся всех сокровищ искусства. Конечно, осуществить эту грандиозную программу в стране с подорванной войнами и революциями экономикой не удалось в полной мере. Однако этим документом было положено начало широкомасштабному социально-педагогическому эксперименту в области образования с новой методологией и полным отказом от традиций русской дореволюционной школы.
Учителя оказались в очень сложном положении. Процесс обучения и воспитания должен был строиться на совершенно иных принципах. Предлагаемые программы обучения существенно отличались от программ начальных училищ дореволюционной России, а также программ высших начальных училищ. Наркомат это учитывал. За короткое время было проведено более 200 учительских съездов и съездов работников отделов народного образования. Однако время показало, что именно учительство и преподаватели вузов с их самоотверженностью и энтузиазмом сумели сохранить необходимый для практической жизни и развития науки уровень знаний своих питомцев.
В августе 1918 года для обсуждения вопросов школьного строительства был созван Первый Дагестанский съезд учителей, в котором приняли участие 102 делегата, представляющие городские и многие сельские школы Дагестана. Из учителей-дагестанцев на съезде присутствовали И. Абдуллаев, У. Абдуллаева, X. Гаджиев, А. Насыров, М. Темирханов и др.
По многим принципиальным вопросам школьного строительства съезд принял в целом правильные решения, одобрил декреты новой власти по вопросам народного просвещения, принял постановление напечатать декреты на русском и дагестанских языках и разослать их в городские и сельские школы области. На съезде выявились разные мнения по вопросу значения отделения школы от церкви. В резолюции мусульманской секции съезда по этому вопросу говорилось: «Секция туземной школы Дагестанского областного съезда учителей признает: 1) что новая школа должна быть единой, трудовой, всеобщей, обязательной и бесплатной на всех ступенях обучения; 2) что в начальной туземной школе необходимо вести преподавание всех предметов на родном языке учащихся». В то же время секция выразила пожелания: « а) о признании обязательности преподавания для дагестанских детей мусульманского вероучения на всех ступенях обучения; б) о недопустимости совместного обучения замужних женщин с мужчинами»
26 декабря 1919 г. Советское правительство издало декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР». В этом документе говорилось: «в целях предоставления всему населению республики возможности сознательного участия в политической жизни страны, Совет Народных Комиссаров постановил: все население республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать или писать, обязано обучаться грамоте на родном или русском языке, по желанию». С этого постановления началась массовая, организованная работа по ликвидации неграмотности населения России и в Дагестане.
Выступая на II Всероссийском съезде политпросветов с докладом «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» (17 октября 1921 г.) В.И. Ленин подчеркнул: «пока у нас есть в стране такое явление как безграмотность, о политическом просвещении слишком трудно говорить. Это не есть политическая задача, то есть условие, без которого о политике говорить нельзя. Безграмотный человек стоит вне политики, его сначала надо научить азбуке. Без этого не может быть политики, без этого есть только слухи, сплетни- сказки, предрассудки, но не политика». Для организации работы по ликвидации неграмотности в июле 1920 года стали создаваться чрезвычайные комиссии. В республике первые пункты и школы для обучения взрослых были созданы весной в 1920 году в городе Темир-Хан-Шуре. В горах первая школа ликвидации неграмотности была организована в марте 1921 г. в селении Кумух, а в январе 1922 года в Буйнакске. Занятия проводились на родных языках - в Кумухе - на лакском, в Буйнакске - на аварском.
В учрежденную в 1920-21 годах Дагестанскую чрезвычайную комиссию по ликвидации неграмотности входили представители Дагестанского ревкома, Главполитпросвета, рабоче-крестьянской инспекции и обкома комсомола. Эти же комиссии образовались в округах, и на них ложилось руководство всей работой по ликвидации неграмотности в республике. 15 сентября 1922 года А. Микоян, секретарь Юго-Восточного бюро ЦК ВКП(б), писал: “Ликвидация технической неграмотности является первым условием успеха политикопросветительской работы среди женщин. Без простой, хотя бы элементарной грамотности, никакое серьезное политическое просвещение и воспитание женщин, в особенности, невозможно». Предполагалось, в первую очередь, вести работу по ликвидации неграмотности среди коммунисток».
Новая власть брала на себя задачу огромной тяжести. Для того, чтобы начать выполнение этой исторически важной и трудной работы, необходимо было уравнять в правах женщину с мужчиной. Для таких районов, как Дагестан, где это неравенство укоренилось тысячелетиями, оно становилось важной доминантой сознания.
Фундаментальное значение имели первые декреты новой власти, по которым женщина уравнивалась во всех отношениях с мужчиной. Один за другим начали выходить декреты об охране и обеспечении материнства и младенчества, о равной заработной плате женщин за равный труд с мужчинами, об охране женского и детского труда и др., которые оказали непосредственное влияние на расширение светского образования женщин Дагестана. Новая власть решительно освобождала женщину юридически, уравнивала ее в правах с мужчиной, отменяла все прежде существовавшие законы, ставившие женщину в неравноправное, унизительное положение, лишавшее ее права на развод, на иск к отцу внебрачного ребенка, на участие в общественно-хозяйственной и политической жизни общества.
Это был резкий поворот, который стал возможен благодаря смене всей политической структуры власти. Для вторжения в веками существующие законы, обычаи, адаты нужна была революционная решительность, как необходимое и важное условие.
Этому мешали реальные трудности, связанные с отсутствием единого языка, необходимых кадров, владеющих родными языками, средневековыми пережитками, с патриархальностью быта, религиозным фанатизмом. Часто-образовательные реформы встречали недоброжелательное отношение со стороны мужской части населения. Иногда даже сами женщины в силу вековых адатов тормозили дело своего же раскрепощения. Например, в сел. Нижнее Казанище на призыв открыть детскую площадку женщины заявили, что они ничего подобного не будут делать, не имея на то разрешения мужей, так как для них после бога, слово мужа - закон.
В августе 1921 года в Дагестане был организован Народный Комиссариат по просвещению, который приступил к строительству новой школы, проводя учет детей школьного, дошкольного возраста и неграмотных подростков. Он также активно принялся за выпуск учебников. Уже в 1923 г. в республике работало более 150 школ, в которых обучалось около 10,721 учащихся. В городах: Дербенте, Темир-Хан-Шуре и в окружных центрах: Левашах, Ахтах, Касумкенте, Кумухе - были открыты курсы по подготовке учителей из местных национальностей, которые уже в 1922 г. дали 200 учителей, в том числе 20 учительниц-горянок.
Большую роль в деле развития образования сыграли общественные организации и, прежде всего, комсомол. Он своим энтузиазмом и одержимостью увлекал за собой молодых, вовлекая не только в общественную жизнь, но и в учебу, в процессе ликвидации неграмотности. Комсомольские организации считали ликвидацию неграмотности своим кровным делом. В Дагестане это осложнялось учетом местных традиций. Приходилось создавать отдельные ликпункты для девушек или выделять особые часы для их учебы в общих ликпунктах, не сводить в одну группу с мужчинами.
Важным условием государственной поддержки светского просвещения Востока послужило постановление Народного Комиссариата просвещения «О школах национальных меньшинств». В нем говорилось:
«1. Все национальности, населяющие РСФСР, пользуются правом организации обучения на своем родном языке на обеих ступенях единой трудовой школы и в высшей школе.
2. Школы национальных меньшинств открываются там, где имеется достаточное количество учащихся данной национальности для организации школы.
3. С целью культурного сближения и развития классовой солидарности трудящихся различных национальностей в школах для нацменьшинств вводится обязательное изучение языка большинства населения данной области.
4. Школы национальных меньшинств являются школами государственными, и на них распространяется во всей полноте положение об единой трудовой школе, опубликованное в № 225 «Известий ВЦИК».
5. Все управление школами национальных меньшинств сосредотачивается в Народном Комиссариате по просвещению, областных или губернских Отделах народного образования».
Законы новой власти высвобождали энергию народа, давая возможность учиться всем и в особенности женской половине страны. Эти и многие другие постановления и мероприятия советской власти служили опорой для развития образования, важнейшим условием для свободного волеизъявления горских народов, в том числе и женщин, открывая им путь к светскому образованию.
В процессе ликвидации неграмотности 1929-1930 годы стали переломными, именно тогда эта проблема привлекла к себе всенародное внимание. В эти годы государственные ассигнования на ликвидацию неграмотности в республике возросли по сравнению с 1925-1926 годом почти в 7 раз, ликпунктами и школами для малограмотных было охвачено людей больше, чем за все предыдущие 9 лет вместе взятых. В том же году ликвидацией неграмотности занимались втрое больше энтузиастов, чем в предыдущем 1928-1929 учебном году. Уже к осени 1931 года грамотность населения Дагестана составила 66 % против 12,2% в 1926 году. Безусловно, это означало перелом, почти революционный скачок.
В истории ликвидации неграмотности определенную роль сыграли такие организационные кампании, характерные для эпохи 20-х-30-х гг. с ее тягой к военизированным формам повседневной жизни, как «культурные штурмы». Особенную популярность и размах приобрел культсанштурм. Вопросы, связанные с проведением культсанпохода, обсуждались на сельских сходах, комсомольских, профсоюзных, женских собраниях. Все организации должны были принять активное участие в работе штабов, выделить средства, мобилизовать культармейцов. Так, например, потребительская кооперация отчисляла 35 процентов из культфонда на ликвидацию неграмотности, профсоюзы - из расчета 13 руб. на каждого неграмотного и 34 руб. - на малограмотного. Энтузиазм народа в этом мероприятии по ликвидации неграмотности был велик. Желая лучше подготовиться к культсанштурму, жители области находили под лик- пункты помещения, проводили субботники, собирали и изготовляли инвентарь, жертвовали средства. Население Чародинского района внесло в фонд кульсантштурма 20 тыс. руб., выделило 183 головы крупного рогатого скота, 150 овец, 110 кг. мяса, 12 пудов картофеля. Население Казбековского района выделило 4500 руб., 24 головы крупного рогатого скота, 36 овец, 12 пудов картофеля и т.д.
Ряд районов Центральной России взяли шефство над районами Дагестана, способствуя этим качественному проведению мероприятий культсанпохода. Так, по решению президиума Ростовского горсовета из его бюджета на-нужды культурного строительства Дагестана в 1932 году было ассигновано 300 тыс. рублей. Кроме того, ликпункты и школы Дагестана получили из Ростова в том же году 5200 учебников, учебных и методических пособий, а дети бедноты 252 комплекта одежды и обуви. Из различных районов Северного Кавказа в помощь проведения кульсанштурма было направлено 825 работников. А краевые организации послали на постоянную работу в органы народного образования и здравоохранения Дагестана 246 специалистов. В деле ликвидации неграмотности Дагестан опирался на братскую помощь народов Северного Кавказа. Они выделяли Дагестану педагогов, медработников, оказывали материальную помощь. Крайком в 1929 г. выделил на содержание приезжих культармейцев 137 тыс. рублей. В результате большой организаторской работы и огромной помощи краевых организаций Северного Кавказа и РСФСР к концу 1932 года число ликпунктов и школ малограмотных в республике увеличилось до 12 399. в них обучался 360861 человек. Таким образом, за очень короткий отрезок времени были достигнуты результаты, для которых в условиях эволюционного пути развития, возможно, понадобилось бы сто или более лет. Это стало возможным благодаря разбуженной энергии народа, организаторской деятельности государственных советских и партийных органов, общественных организаций, энтузиазму и самоотверженности многих людей, работающих по созданию системы светского образования на национальных окраинах.
Таким образом, победившая революция в России - первое и главное условие успешной организации непрерывного и единого процесса светского образования в стране в целом и в Дагестане в особенности. Важнейшим условием для достижения успехов стала политическая воля советского руководства, которое еще до победы революции-декларировало в своих документах «полную светскость школы Бесплатное и обязательное общее и политехническое образование для всех детей обоего пола до 16 лет; тесную связь обучения с детским общественно-производительным трудом.,. Снабжение всех учащихся пищей, одеждой и учебными пособиями за счет государства».
Процесс ликвидации неграмотности в Дагестане имел свои особенности, связанные с факторами полиэтничности, поликонфессиональности, очень высокого процента неграмотных среди коренных народов, сохранением религиозных мусульманских школ, оказывающих влияние на сельское население и горские общины. Эти обстоятельства стали причиной неравномерного протекания процесса ликвидации неграмотности на территории этого края. Специфически дагестанским мероприятием, давшим возможность улучшить всю учебно-воспитательную работу национальных школ и повысить грамотность взрослого населения, стал перевод письменности с латинского на русский алфавит. Латинский алфавит сыграл большую роль в развитии образования и ликвидации неграмотности взрослого населения. Однако наличие двух алфавитов - русского и латинского в национальных школах создавало очень большие трудности. На изучение одного и другого языков делались излишние финансовые затраты, недопустимые в послереволюционный период. Это обстоятельство понижало и качество обучения взрослого населения. В 1936 - 1938 годах во многих национальных республиках страны были начаты работы по переводу письменных текстов с латинского алфавита на русский. Эта работа очень активно шла и в Дагестане. Обучение по алфавиту на основе русской графики началось с 1938 года. Это потребовало перестройки обучения взрослого населения, создания в кратчайшие сроки литературы на основе нового алфавита. Все эти трудности были преодолены в кратчайшие сроки.
Современные оценки этих фактов различны. Несмотря на это, неопровержимым остается одно - за очень малый срок был сделан гигантский скачок в деле ликвидации неграмотности и развития светского образования в одном из достаточно отсталых национальных окраин огромного государства.
Конечно, методика обучения в пунктах по ликвидации неграмотности зачастую отличалась крайней примитивностью, поскольку никаких единых теоретических подходов, единообразных программ и учебников не было выработано, отчасти и потому, что приобщение населения страны к азам грамотности проводилось в чрезвычайно короткие сроки. Катастрофически не хватало подготовленных специалистов, особых помещений, простой мебели (иногда собственные колени были в качестве письменного стола) и элементарного школьного оборудования (ручки, тетради, карандаши).
И все-таки органы власти республики и на местах при активной поддержке всего народа сумели преодолеть все трудности, связанные с введением нового алфавита и добиться усиления внимания общественности к завершению работы по ликвидации неграмотности. В результате 1940 году грамотность населения республики достигла 80%.
Таким образом, советская власть в лице центральных и местных органов становится главным инициатором развития системы светского образования в Дагестане, создавая для этого необходимую законодательную основу. Эти законы ускоряли темпы становления светских школ на территории всей России, в том числе Дагестана. Их значение для периода 20-х-30-х гг. XX в. трудно переоценить. Советская власть опиралась на поддержку общественных организаций, прежде всего, комсомола, женсоветов и др.
Разумеется, относительно рассматриваемого периода (1917-1920-е гг.) речь может идти пока только и главным образом об элементарной ликвидации неграмотности, что для населения Дагестана, особенно сельских районов, имело поистине революционное значение. Процесс ликвидации неграмотности осуществлялся главным образом в двух различных направлениях. С одной стороны, это повседневная, кропотливая работа властных структур, общественных организаций и многих рядовых работников. С другой стороны, это методы штурма, резких рывков вперед в виде «культурных штурмов», «культсанпоходов» и т.д. В условиях почти поголовной неграмотности коренного населения и те и другие формы сыграли определенную позитивную роль в этом процессе.
Мы уделили особое внимание вопросу о вовлечении женщин коренных национальностей в образовательный процесс, как наиболее сложной, десятилетиями практически не решаемой проблеме. Кроме того, нам представляется, что уравнение в правах женщин с мужчинами и приобщение горянок к просвещению и светскому образованию способствовало необратимости изменений в общественном сознании.
Автор: Адухов М.Д.