Формирование служб реставрации шитья и тканей в московских музеях
К середине 1920-х гг. в крупнейших московских музеях - Оружейной палате, Историческом музее, Музее изящных искусств - были сформированы коллекции исторических и художественных тканей, для сохранности которых требовалось регулярное проведение консервационно-реставрационных работ. Как правило, очистку, несложное укрепление и монтировку текстиля осуществляли хранители коллекций и технические служащие, выполнявшие дезинфекцию тканей, их просушку, а также наблюдение за температурой и влажностью.
В фондах Музея изящных искусств были собраны коллекции западноевропейских шпалер и археологического текстиля, в том числе тысячелетние льняные ткани с фрагментами «Книги мертвых» и образцы ткачества и вышивки Коптского Египта. Уникальная коллекция коптских тканей давала возможность изучать не только древнюю технологию и красители, применявшиеся в византийский и арабский периоды их производства, но и анализировать стилистические особенности раннего христианского искусства, включившего в себя древнеегипетскую символику и греческие мотивы. В 1924 г. при создании постоянной экспозиции Коптского зала заведующим Отделом Классического Востока художником-реставратором В.Д. Суховым были реставрированы и окантованы более 140 тканей (некоторые фрагменты были длиною до полутора метров). С целью предохранения археологического текстиля от биологических вредителей стекла, использовавшиеся для окантовки, протирались спиртом, однако несмотря на предпринятые профилактические меры, на тканях со временем стал появляться белый налет, который многие хранители принимали за плесневый грибок. На специальном реставрационном совещании сотрудников музея с участием представителя ЦГРМ Е.П. Муратовой было решено обратиться за помощью в Бактериологический институт имени И.И. Мечникова. Кроме этого, к решению проблемы подключились сотрудники лаборатории ЦГРМ и специалисты Института археологической технологии, научное взаимодействие с которым музей осуществлял с 1926 г. В лаборатории фотоанализа ИАТ было установлено, что причиной возникновения белого налета являются не удаленные из тканей соли, при этом как средство консервации сотрудники института рекомендовали «глубокую» очистку экспонатов.
С 1926 г., после принятия Главнаукой постановления об организации в музеях Реставрационных комиссий, в совещаниях Музея изящных искусств, посвященных вопросам реставрации, стал участвовать И.Э. Грабарь. С этого момента Центральные мастерские регулярно оказывали музею помощь в укреплении археологического и художественного текстиля. В ЦГРМ были реставрированы девять фрагментов египетских тканей, нидерландская шпалера XVI в., итальянские обивочные ткани XVI в.
После закрытия ЦГРМ достаточно сложные работы с текстилем выполнялись в музее собственными силами. Например, при реставрации мумия (№ 1240/1-1-а) была произведена очистка и укрепление ветхих и хрупких бинтов, имевших местами фрагментированный характер.
Если в ГМИИ сохранность текстиля поддерживалась, в основном, силами сотрудников музея, то в Оружейной палате до 1924 г. консервационно-реставрационные мероприятия с произведениями древнерусского шитья, старинными одеждами, коронационными костюмами, предметами конюшенной казны осуществлялись при участии специалистов Центральной мастерской древнего шитья, размещавшейся в Кремле. После переезда ЦГРМ на Берсеневскую набережную Оружейная палата была вынуждена начать формирование собственной реставрационной службы.
Значительную роль в решении проблемы сохранности коллекций музея сыграло назначение в 1924 г. на должность заведующего Отделом шитья и тканей В.К. Клейна. Особое внимание уделялось сотрудниками Отдела профилактическим мероприятиям. В 1925-1926 г. производилась консервация (дезинфекция и чистка) 365 памятников - древнее шитье и ткани из бывшей Кладовой Наркомфина. Кроме этого, «чрезвычайно затруднительную и физически тяжелую работу в условиях зимнего времени» выполнила технический сотрудник Отдела шитья и тканей К.Н. Ефремова, осуществившая чистку сильно пропыленных старинных знамен и седел на воздухе. Ко многим знаменам, поставленным в специально оборудованные стойки, были сшиты чехлы.
В том же году были очищены и продезинфицированы все шпалеры музея, что позволило начать подготовку к выставке ковров, при организации которой собрание музея пополнилось старинными шпалерами, выявленными Д.Д. Ивановым и В.К. Клейном в подмосковных усадьбах. Для изучения приемов хранения гобеленов в Эрмитаж была направлена М.Н. Левинсон-Нечаева. Командировка способствовала осуществлению под ее наблюдением работ по ремонту фламандской шпалеры XVI в. с изображением сцены шествия Ноя в Ковчег (235x637 см). В протоколе осмотра экспоната отмечено, что нити основы «истлели и рвутся, образуя множество мелких и крупных прорывов». Ковер был укреплен К.Н. Ефремовой на подкладке из сурового полотна.
Хотя вопрос о необходимости включения в состав сотрудников Палаты реставраторов по тканям был поставлен В.К. Клейном на заседании Комиссии по рассмотрению штатов музейных учреждений Главнауки еще в 1925 г., должность реставратора в списке научного персонала Отдела шитья и тканей появилась только в 1926-1927 отчетном году. Ее заняла А.Д. Барышникова, продолжившая работы по консервации коллекций и осуществившая сложную монтировку двух больших шпалерных ковров из новых поступлений в Оружейную палату. В 1927-1928 гг. она прошла стажировку в ЦГРМ.
В 1927 г. в музее была создана Реставрационная комиссия, от ЦГРМ в нее были назначены Д.Ф. Богословский и Т.Н. Александрова-Дольник. Методическую помощь музей получал не только от Центральных мастерских, но и от других учреждений, например, Московского текстильного института.
Большой заслугой сотрудников Оружейной палаты явилась их деятельность в 1928 г. по спасению культурно-исторических ценностей Вознесенского и Чудового монастырей. Реставраторы заявили решительный протест против их сноса, что «тогда было актом немалого мужества». Сотрудникам Палаты удалось создать Комиссию по вскрытию гробниц в Вознесенском монастыре. В ее состав вошли заместитель директора Оружейной палаты по научной работе В.К. Клейн, заведующий Отделом памятников Кремля Н.Н. Померанцев, архитектор Палаты Д.П. Сухов, представитель ГИМ А.В. Орешников. При вскрытии гробниц во многих из них были обнаружены фрагменты древних тканей. После фотографирования гробницы перенесли в подвал южной пристройки Архангельского собора.
В 1929 г. в музее была организована мастерская по тканям, которую возглавил В.К. Клейн. Из-за границы были получены химикалии, микроскоп, фотоаппарат и другие фото-принадлежности. Съемки производились до и после реставрации, а также для изучения деталей памятника. Мероприятия по сохранению текстиля фиксировались в «Журнале реставрационных работ». Консервационно-реставрационная деятельность включала наблюдение за температурно-влажностным режимом. Основными операциями по укреплению экспонатов, «артистически умело» выполнявшимися А.Д. Барышниковой, были работы по перенизыванию жемчуга и дублированию ветхих тканей.
Увольнение А.Д. Барышниковой в 1931 г. создало кадровую проблему, так как на реставрационной работе остались только «продвиженцы» А.П. Клюйкова и К.А. Ануркина, не имевшие специального образования. В.К. Клейн обратился в Наркомпрос с просьбой принять меры по пополнению научного состава Палаты высококвалифицированными специалистами, но необходимая помощь не была оказана, и руководство музея вынуждено было принять решение о подготовке необходимых кадров собственными силами. Теоретические и практические занятия с «продвиженцами» проводили В.К. Клейн и М.Н. Левинсон-Нечаева. Учебные программы включали знакомство с текстильными материалами, приемами оформления тканей, памятниками шитья XVI-XVII вв. из фондов музея и основными методами реставрации произведений из тканей.
В 1931-1932 гг. был укреплен жемчуг на саккосах митрополитов Иосафа и Фотия, омофоре Иова, 49 предметах из Суздальской ризницы, осуществлена чистка и укрепление тканей и жемчуга на экспонатах Конюшенной казны и других памятниках. Часть консервационных работ осуществлялась хранителями. В 1931 г. ими была произведена дезинфекция экспонатов, чистка гобеленов, мантий, меховых и шерстяных предметов. В отчете за 1932 г. отмечается, что «матерчатые вещи исторического значения реставрировались собственными силами Оружейной палаты под наблюдением Государственной реставрационной мастерской», однако сложные работы выполнялись в ЦГРМ. Например, из-за «чрезвычайной ветхости ткани» в Центральную мастерскую было передано одеяло царя Алексея Михайловича, для сохранности которого требовалась «опытная реставрация».
На развитии реставрационной деятельности музея негативным образом отразился идеологический контроль. В годовом отчете за 1931 г. отмечается: «Научно-исследовательская работа состояла в исследовании методами марксистско-ленинского анализа вещей, выражавших идеологию правящей верхушки дореволюционного времени, каковой анализ необходим ввиду намеченной реэкспозиции Оружейной палаты». Одновременно с изменением направления деятельности музей стал терять квалифицированные кадры: в 1931 г. был уволен Н.Н. Померанцев, в 1935 г. арестован В.К. Клейн, в 1936 г. перешла на работу в ГИМ М.Н. Левинсон-Нечаева. В 1933 г. была сокращена А.П. Клюйкова. С августа 1935 г. по 1940 г. в «Журнале реставрационных работ» не произведено ни одной записи. Как отмечает Л.М. Фролова, во второй половине 1930-х гг. увольнением одних, «арестом других, лишением права прохода в Кремль третьих была прервана реставрационная деятельность музея».
Реставрация памятников шитья и тканей возобновилась с приходом на должность директора Палаты Н.Н. Захарова, при нем вновь стало осуществляться и наблюдение за температурно-влажностным режимом. В 1940 г. он предложил организовать реставрационную мастерскую по тканям. Для обеспечения ее деятельности был утвержден «Список потребного материала», где указаны шелковые нити различного цвета, льняное и шелковое полотно, белый батист, однако прежнего объема работ по реставрации шитья и тканей в музее в 1940-х гг. не было, в течение пяти лет (с небольшим перерывом во время войны) вернувшаяся в музей А.П. Клюйкова осуществляла реставрацию, по существу, единственного музейного предмета - коронационного платья Елизаветы Петровны.
Одно из крупнейших собраний исторического и художественного текстиля было сформировано в 1920-е гг. в Историческом музее. Московская центральная мастерская оказывала ему постоянную помощь в консервации и реставрации памятников шитья и тканей. С 1924 по 1934 г. в ЦГРМ было укреплено около восьмидесяти экспонатов из собрания музея и его филиалов, но основную работу по сохранению коллекций сотрудники ГИМ выполняли самостоятельно.
В 1922 г. в структуре музея был образован Отдел одежды, тканей и личных украшений, который возглавил В.К. Клейн (1922-1927). К 1925 г. в Отделе были оборудованы специальные шкафы; коллекции были просушены, проветрены и очищены; подшивались гобелены и ковры; производилась систематизация и научное описание тканей.
Результатом работ по классификации коллекций стала выставка тканей VII- XIX вв. (1926). На ней экспонировались образцы археологического текстиля и предметы, шитые из западноевропейских, восточных и отечественных тканей, в том числе памятники шитья и низанья из Отдела религиозного быта. В том же году для выставки «Из эпохи крепостного хозяйства XVIII-XIX вв.» были приведены в экспозиционный вид и снабжены описанием шитые и тканые предметы усадебного интерьера и крестьянского домашнего обихода, городского, военного и народного костюма.
После закрытия Центральных государственных реставрационных мастерских (1934) и присоединения Секции декоративного искусства к Историческому музею в нем была организована мастерская, в которой реставрацию тканей выполняли Ю.С. Карпова, Е.С. Видонова, М.Н. Рождественская и А.Д. Барышникова. В 1936 г. в мастерскую поступила Т.Н. Протасьева. Т.Н. Александрова-Дольник в 1935-1937 гг. описала коллекции шитья филиала ГИМ - музея «Новодевичьего монастыря», при этом она выполнила работы по очистке ряда памятников и осуществила раскрытие и укрепление некоторых из них. В работе реставрационных советов ГИМ принимали участие сотрудники Отдела тканей: В.К. Клейн, К.Н. Шишова, Л.И. Якунина, Е.М. Карягина.
Большую роль в сохранении музейных коллекций играла консервационная деятельность. Так, в 1934 г. в ГИМ были продезинфицированы все ткани. Организация в 1935 г. физико-химической лаборатории способствовала возрастанию научной составляющей в реставрации тканей и возникновению нового направления в деятельности музея - реконструкции археологического текстиля.
Консервационно-реставрационные работы в ГИМ осуществлялись не только с памятниками музея и его филиалов, но и с экспонатами других музейных учреждений: Оружейной палаты, ГМИИ им. А.С. Пушкина, Музея Красной Армии, Этнографического института АН, Музея истории и реконструкции Москвы, музея-усадьбы «Ясная поляна», музея в Горках, музея П.И. Чайковского в Клину, музея А.Н. Скрябина, Харьковского исторического музея и других. Кроме этого, заведующая мастерской Ю.С. Карпова консультировала по вопросам хранения и реставрации текстиля специалистов из Загорского музея, музеев К.А. Тимирязева, В.И. Ленина, А.М. Горького, музея-усадьбы «Кусково», музея М.Ю. Лермонтова в Тарханах, Музея игрушки, Театрального музея им. А.А. Бахрушина, музея Революции, музеев Архангельска, Вологды, Сталинграда, Гродно, Львова, Борисова, Тбилиси, Эстонии, Латвии, Коми АССР.
В некоторых случаях сотрудники мастерской Исторического музея производили консервационно-реставрационные работы непосредственно в музеях, обратившихся за помощью. Например, для определения методов реставрации шпалеры брюссельской работы с изображением Иоанна Предтечи в пустыне (около 1600 г.) и фламандского ковра XVI в. (6x5 м), вытканного тонкой шерстью и имевшего «исключительный интерес по тонкости своей техники и высокому мастерству композиции», в ГМИИ были направлены художники-реставраторы и заведующая Отделом тканей Исторического музея Л.И. Якунина. Укрепление экспонатов осуществлялось реставраторами Ю.С. Карповой и Е.С. Видоновой непосредственно в ГМИИ.
В годы Великой Отечественной войны деятельность московских реставраторов по тканям была подчинена главной задаче, стоявшей перед всеми музейными работниками, - спасение культурно-исторических ценностей. В июне-июле 1941 г. они приняли активное участие в подготовке коллекций к эвакуации. Упаковка производилась спешно, но тщательно. Каждый вид предметов требовал особого упаковочного материала и особой техники укладки.
Большую работу по спасению музейных ценностей выполнили сотрудники Оружейной палаты. Уже 17 июля 1941 г. была произведена проверка коллекций, эвакуированных в Свердловск. Некоторые памятники после осмотра пришлось укрепить: знамя Парижской коммуны, башмаки Екатерины II, митру 1682 г. вклада в Соловецкий монастырь Прасковьи Федоровны, жены Ивана Алексеевича, и другие. Эвакуированные музейные предметы регулярно обследовались, осуществлялся контроль за температурой в помещении, велась борьба с грызунами, шерстяные ткани пересыпались нафталином.
Наиболее ценные экспонаты Государственного Исторического музея поступили в Гохран НКВД. Остальные памятники были разделены на три группы: подлежащие первоочередной эвакуации, эвакуируемые во вторую очередь, не подлежащие эвакуации (они хранились в подвале музея). Среди экспонатов первой очереди были образцы старинных тканей в различных предметах декоративно-прикладного и народного искусства, коллекции старинных знамен и военного костюма, памятники древнерусского шитья из Отдела тканей ГИМ и Новодевичьего монастыря. Ценности Исторического музея вместе с грузами из других музеев и библиотек, поступившие в «Государственное хранилище №1», первоначально были отправлены на барже из Москвы в Хвалынск, а затем перемещены дальше на восток. В ноябре коллекции прибыли в Кустанай. Правильная упаковка музейных предметов позволила их сохранить при неоднократных перегрузках.
Сохранность эвакуированных памятников постоянно проверялась, осуществлялась обработка помещений, шерстяные ткани подвергались соляции и проветриванию, на некоторых памятниках укреплялся жемчуг. Консервационно-реставрационные работы с текстилем выполняла М.Н. Левинсон-Нечаева.
Оставшиеся в Москве сотрудники Исторического музея принимали участие в подготовке экспозиций, посвященных победам Советской Армии, проводили обработку поступающих в фонды новых экспонатов, среди которых были личные вещи маршалов и генералов, солдат и матросов, награды, отечественные и трофейные знамена. Однако в годы войны в мастерской ГИМ реставрировались не только знамена и предметы обмундирования, но и произведения церковного искусства, предметы народного костюма, археологические ткани.
Летом 1944 г. Правительство приняло решение о возвращении эвакуированных ценностей. Важнейшим итогом военного периода стало всеобщее стремление сохранить уцелевшие исторические и художественные памятники. Для решения этой задачи была возобновлена деятельность Государственной центральной художественно-реставрационной мастерской, должность научно=художественного руководителя которой с 1945 по 1960 г. занимал И.Э. Грабарь. Первому директору ГЦХРМ В.Н. Крыловой удалось собрать в мастерской опытных специалистов. Среди них была А.Д. Меркулова-Белякова, под руководством которой возобновилась реставрация памятников шитья в Троице- Сергиевой лавре. Консультативную помощь мастерской Загорского музея оказывали сотрудники ГИМ.
В конце 1940-х гг. появилась потребность в новых реставрационных кадрах. «Ввиду недооценки значения проблемы научной консервации и реставрации памятников как специальной отрасли научного знания», ей долгие годы не уделяли должного внимания, и, в частности, реставрацией памятников шитья и тканей два десятилетия занималась лишь небольшая группа реставраторов. Изменившееся отношение к сохранению культурных ценностей позволило начать подготовку новых специалистов в области реставрации музейного текстиля. В Государственном Историческом музее у «старых мастеров» появились ученики. Под руководством сотрудников реставрационной мастерской и Отдела тканей музея ученики-реставраторы знакомились с природой текстильных волокон, видами ткацких переплетений, способами украшения тканей, основными методами реставрации текстиля. Проводились занятия по рисованию, изучался орнамент. В программу подготовки было включено посещение ткацких фабрик, знакомство с памятниками шитья ГИМ, Оружейной палаты, Загорского музея.
В конце 1940-х гг. и в штатах Оружейной палаты появились новые сотрудники, выполнявшие консервационно-реставрационные операции по очистке и укреплению шитья и тканей под руководством А.Д. Меркуловой.
Потребность Музея изобразительных искусств в реставраторах декоративно-прикладного искусства нашла отражение в «Положении об Отделе реставрации», принятом в 1944 г. Помимо проведения консервационно-реставрационных работ, в обязанности реставраторов постановлением включалось проведение научных исследований по вопросам техники, технологии и атрибуции музейных предметов, типологии их различных заболеваний и травматизации; участие в археологических и собирательских экспедициях ГМИИ; подготовка новых кадров реставраторов на основе индивидуального ученичества. Однако еще долгие годы в музее не было собственных реставраторов по тканям, поэтому работы с музейным текстилем производились хранителями и техническими сотрудниками ГМИИ.
Таким образом, в рассматриваемый период в московских музеях основной объем консервационно-реставрационных работ, связанных с хранением и приведением в экспозиционный вид исторического и художественного текстиля, производился хранителями коллекций и техническими служащими. Помощь в укреплении памятников, требующих квалифицированного реставрационного вмешательства, оказывалась музеям сотрудниками ЦГРМ, осуществлявшими также надзор за проведением в музеях консервационно-реставрационных работ и стажирование реставраторов. Начавшийся в 1920-е гг. процесс формирования в московских музеях реставрационных служб, специализирующихся на изучении, очистке и укреплении музейного текстиля, был прерван в 1930-е гг. закрытием ЦГРМ и реорганизацией деятельности музеев. Недостаточное внимание к проблеме консервации и реставрации памятников как специальной отрасли научного знания явилось причиной того, что в 1930-1940-е гг. только в Историческом музее функционировала реставрационная мастерская, в которой бывшие сотрудники ЦГРМ и их Сергиевского филиала вели работу по сохранению памятников шитья и тканей. Осознание необходимости сохранения культурных ценностей, уцелевших в годы Великой Отечественной войны, способствовало возобновлению деятельности Центральной мастерской и появлению в штатах московских музеев новых реставраторов по тканям.
Автор: Ермакова Н.В.