Понятие и классификация иных мер уголовно-процессуального принуждения и сущность судебного контроля при их применении (статья)
Понятие - мысль, отражающая в обобщенной форме предметы и явления действительности и существенные связи между ними посредством фиксации общих и специфических признаков, в качестве которых выступают свойства предметов и явлений и отношения между ними. В уголовном судопроизводстве, где публичный характер взаимоотношений между субъектами права порождает многочисленные правоотношения, определение основных понятий, используемых в праве, носит императивный характер (ст.5 УПК РФ). Как отмечается в литературе, фактические волеизъявления участников этого отношения по осуществлению предусмотренных конкретной нормой права их прав и обязанностей, а равно претерпевание или соответствующих мер государственного принуждения в случае недозволенного поведения составляют органическую часть механизма действия каждой нормы права.
Однако, в последнее время ряд исследователей отмечает, что в современных условиях все вопросы, относящиеся к области государственно-правового регулирования отношений личности, общества и государства, становятся вопросами политическими, в частности, относят и к вопросам уголовного процесса, выделяя основные черты уголовно-процессуальной политики, в том числе - строгое ограничение мер процессуального принуждения рамками необходимости.
В связи с этим, А.И. Александров справедливо считает, что современная уголовно-процессуальная политика характеризуется такими наиболее существенными чертами: гуманизация уголовно-процессуального законодательства и практики его применения, демократизация уголовно-процессуальных мер борьбы с преступностью; обеспечения законности и социальной справедливости при применении уголовно-процессуального закона; укрепления судебной власти, использование общечеловеческих ценностей достижений мировой цивилизации в уголовном процессе.
Уголовно-процессуальное принуждение представляет собой осуществляемое на основе закона специфическое воздействие со стороны уполномоченных государственных органов и должностных лиц на поведение участников процесса с целью успешного разрешения задач уголовного судопроизводства.
Понятие мер уголовно-процессуального принуждения многие авторы, например, связывают с различными правовыми признаками. Так, профессор З.Ф. Коврига выделяет следующие признаки уголовно-процессуального принуждения: 1) применяется только в сфере уголовного судопроизводства; 2) осуществляется компетентными государственными органами; 3) выступает в форме соответствующих правоотношений; 4) носит характер личного, имущественного или организационного ограничения субъективных прав; 5) выражается во внешнем моральном, психическом и физическом воздействии на субъектов, их деятельность или имущество; 6) применяется к определенному кругу лиц, при наличии определенных оснований и условий, в определенных формах и пределах, точно регламентированных уголовно-процессуальным законодательством; 7) ему присуща специфическая целенаправленность; 8) законность и обоснованность применения мер уголовно-процессуального принуждения обеспечивается системой процессуальных гарантий прав личности и прокурорским надзором.
И.Л. Петрухин считает, что уголовно-процессуальное принуждение во-первых, является разновидностью государственного принуждения, применяемого уполномоченными на то должностными лицами и органами, ответственными за расследование преступления, рассмотрение и разрешение уголовного дела (органом дознания, следователем, прокурором, судом); во-вторых, применяется при наличии таких оснований, как необходимость проведения процессуального действия даже при противодействии того или иного участника процесса; необходимость применения превентивных мер; в-тертьих, осуществляется в установленных законом процессуальных формах и лишь после возбуждения уголовного дела; в четвертых, имеет своей целью защиту правопорядка в сфере уголовного судопроизводства, предупреждение и устранение нарушений законности, установление истины по каждому уголовному делу, устранение помех на пути к правильному его разрешению, охрану законных интересов граждан, учреждений, организаций, пострадавших от преступления, и в конечном счете - содействие борьбе с преступностью.
Справедливый вывод, на наш взгляд, делает З.Д. Еникеев о том, что применение принуждения возможно и при отсутствии правонарушения, что обусловлено, в первую очередь, обеспечением оптимальных условий для выполнения некоторых задач уголовного судопроизводства и обоснованное его использование в необходимых случаях стимулирует осуществление этих задач, соответствуют интересам правосудия.
Сущность уголовно-процессуального принуждения, по мнению П.С. Элькинд, характеризуют следующие признаки: 1) оно применяется только в сфере уголовного судопроизводства, 2) уголовно-процессуальным законом регламентированы строго лица, к которым оно может применяться, основания, условия, формы, пределы и порядок его применения, 3) законность и обоснованность применения мер уголовно-процессуального принуждения обеспечивается системой процессуальных гарантий личности.
В.М. Корну предложены следующие признаки уголовно-процессуального принуждения: во-первых, они используются только в сфере уголовного судопроизводства; во-вторых, применяются независимо от воли и желания лиц, в отношении которых допустимо их применение; в-третьих, применение мер процессуального принуждения связано с определенным стеснением прав личности, в частности, права личной свободы, телесной неприкосновенности, права свободного передвижения и выбора занятий, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки; в-четвертых, лица, к которым могут применяться данные меры, субъекты, имеющие право их применять, основания, условия, пределы и порядок их использования строго регламентированы уголовно- процессуальным законом.
Представляется очень актуальной точка зрения Ф. М. Кудина, который считает, что базой исследования основных черт уголовно-процессуального принуждения могли бы служить принципы государственно-правового принуждения, которые, однако, не получили теоретической разработки. В связи с этим проф. Ф.М. Кудин предлагает систему принципов государственно правового принуждения: законность; обоснованность; экономия принуждения; соответствие принуждения неправомерному поведению, являющемуся основанием его применения (адекватность); сочетание убеждения и принуждения; охрана прав и законных интересов принуждаемого лица.
И.Л. Петрухин выдвинул и обосновал тезис о том, что критерием отграничения процессуального принуждения от сферы свободного волеизъявления является психическое отношение гражданина к возложенной на него обязанности. Это понимание уголовно-процессуального принуждения было реализовано И.Л. Петрухиным при разработке Теоретической модели уголовно-процессуального законодательства РСФСР: наименование глав «Отстранение от должности», «Приводы», «Помещение лица в медицинское учреждение» говорят сами за себя. Б.Б.Булатов при анализе содержания научной доктрины уголовно-процессуального принуждения пришел к выводам, в том числе, и по иным мерам принуждения. В частности, он считает, что введенное в научный оборот понятие «иные меры процессуального принуждения», традиционно включало в себя большинство принудительных мер, за исключением мер пресечения. Е.М.Клюков обосновывал мнение, что процессуальное принуждение не может рассматриваться в качестве процессуальной санкции, а также в качестве разновидности какой-либо иной юридической ответственности. Представляется, что необходимо поддержать Е.М.Клюкова в его обоснованном мнении, что мера процессуального принуждения не зависит от того, есть ли какое-либо нарушение процессуальной нормы со стороны подозреваемого или нет.
Иные меры уголовно-процессуального принуждения - это применённое прокурором, следователем, дознавателем или судом правовое состояние к участнику уголовно-процессуальных отношений, ограничивающее его в правах и свободах с целью обеспечения установленного порядка уголовного судопроизводства и реализации его основных начал.
Внесение в УПК РФ 2001г. в систему мер уголовно-процессуального принуждения иных мер принуждения, ограничивающих неприкосновенность, свободу человека, его социальные и трудовые права позволило исследователям более внимательно изучать позитивную роль судебного контроля при их применении. Поскольку, впервые на законодательном уровне предпринята попытка систематизировать меры принуждения в уголовном судопроизводстве, представляется возможным рассмотреть эти меры с точки зрения нескольких уровней признаков, характеризующих совокупность иных мер уголовно-процессуального принуждения.
Первым аспектом, на наш взгляд, является, определение иных мер уголовно-процессуального принуждения как социального явления, которое характеризуется общественно-государственной потребностью, важностью достижения целей и выполнения назначения • уголовного судопроизводства. Принуждение - это способ властного воздействия субъектов уголовного процесса от имени государства с целью оказать определенное воздействие на поведение участников правоотношений. Таким образом, принуждение может выступать в качестве объективной необходимости и действовать в различных социальных связях оно есть необходимый элемент всякого человеческого общества. Изучение социальной обусловленности иных мер уголовно-процессуального принуждения в соответствии с действующим УПК РФ предполагает установление социальной значимости, объективной необходимости и соответствия назначению института принуждения в уголовно-процессуальном праве. Последствия внесения в УПКРФ самостоятельной гл. 14, регламентирует применение иных мер принуждения - привод, обязательство о явке, временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество и денежные средства, обращение залога в доход государства, наложение денежного взыскания -дисциплинируют правоприменителя и, прежде всего, как своеобразный механизм защиты от различных процессуальных нарушений. Думается, что применение иных мер принуждения необходимо осуществлять с позиций гуманистического принципа социальной деятельности вообще и в, частности, с позиций общечеловеческих ценностей. Так, З.Д. Еникеев справедливо указывает, что российское уголовно-процессуальное законодательство должно совершенствоваться и развиваться по пути повышения уровня правовой защищенности личности, общественных и государственных интересов.
Институт реабилитации в уголовном судопроизводстве выявил, на наш взгляд, именно эту тенденцию - правозащитную. В соответствии с чЛ ст.133 УПК РФ право на возмещение вреда в порядке, установленном настоящей главой имеет также любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Например, знаменитая реформа М.М. Сперанского нашла свое отражение в Уложениях о наказаниях уголовных и исправительных 1845г., в которых подчеркивался гуманитарный и воспитательный характер принятых нормативных актов. В 1876г. Высочайшим указом императора в России издается первый специальный нормативный акт - Свод уставов о предупреждении и пресечения преступлений. Применение привода, ареста на имущество отстранение от должности, денежного взыскания и другие иные меры уголовного процессуального принуждения должны применяться, прежде всего, с позиций значения гуманистической идеи в обществе и государстве. Как отмечает академик B.C. Нерсесянц, в сфере уголовного права и правосудия невозможно идти к гуманизации наказания, минуя право и отказываясь от его принципиальных требований; более того последовательное утверждение принципов права это и есть сегодня реальный гуманизм.Правозащитный Центр г.Казань проводит большую работу по оказанию помощи реабилитированным гражданам. В настоящее время Центр проводит анализ состояния реализации права на реабилитацию в отдельных регионах страны и в Татарстане. Так, Правозащитный Центр опубликовал полученные первоначальные результаты: если в 2004 году оправданы или дела прекращены с реабилитацией в отношении 40 граждан Татарстана, то к дисциплинарной ответственности по результатам анализа причин привлечены более 20 сотрудников прокуратуры. Опубликованы результаты опроса 32 тысяч человек по всей России, из которых следует, что четверть опрошенных считает, что за последний год их гражданские права и свободы хотя бы раз были нарушены милицией или судом; 30 % осужденных заявили, что их принудили дать признательные показания с помощью физических или психологических пыток. Изучение архивных уголовных дел и материалов судебного контроля на досудебном производстве выявили невысокий уровень применения иных мер принуждения, в ущерб правам и интересам участникам уголовного судопроизводства. Хотя, как отмечалось в большинстве аналитических социологических исследованиях, ставящих вопросы о допустимости ограничений прав и свобод человека, фиксируют увеличение доли россиян, согласных с ограничением прав и свобод в интересах безопасности - доля таких ответов колеблется в районе - 50-60%.
Второй аспект или уровень признаков, характеризующих иные меры уголовно-процессуального принуждения, состоит в определении их процессуального правовой природы. Во-первых, если иные меры уголовно-процессуального принуждения применяются в ходе досудебного производства (ст.ст. 111-118, 165 УПК РФ), то вполне оправданно говорить о реализации назначения уголовного судопроизводства, т.е. защиты прав потерпевших от преступления и защиты личности от незаконного и необоснованного обвинения (п.п. 1, 2 ч.1 ст.6 УПК РФ). Во-вторых, иные меры принуждения, по своему характеру, являются превентивными мерами. С помощью этих средств компетентными органами и должностными лицами обеспечивается надлежащее поведение лиц, к которым применяются иные меры принуждения. В отличие от мер уголовно-процессуального пресечения которые могут применяться только к обвиняемому и в исключительных случаях к подозреваемому (ст. 100 УПК РФ), иные меры принуждения имеют другую правовую природу. Их сущность в выполнении определенных целей: привод, обязательство о явке, наложение денежного взыскания - средство обеспечения явки; временное отстранение от должности - невозможность осуществлять должностные полномочия на определенный период; наложение ареста на имущество и денежные средства -обеспечение исполнение приговора в части гражданского иска и других имущественных взысканий. Если учесть, что УК РФ предусматривает ряд специальных составов, субъектами которых являются должностные лица (главы 30, 31), то представляется возможным продумать вопрос о совмещении акта возбуждения уголовного дела по так называемым «должностным преступлениям» с отстранением от должности, как иной меры принуждения.
Справедливая, беспристрастная и гуманная система правосудия является необходимым условием осуществления основных прав и свобод человека в демократическом обществе. Проф. Б.В.Сидоров и Прокурор Республики Татарстан - К.Ф.Нафиев в своей работе «Защита человека от преступлений и злоупотребления властью» предложили периодически пересматривать существующие законы или принимать новые с целью обеспечения прав личности в уголовной юстиции: они предложили изменить или дополнить 35 законодательных актов.
В-третьих, некоторые из рассматриваемых мер могут выступать как средство обеспечения собирания доказательств (отыскание имущества, полученного в результате преступных действий либо нажитого преступным путем, производство о наложении ареста на это имущество, на ценные бумаги с целью обеспечения имущественных притязаний государства, общества или частного физического или юридического лица). Например, в УК Франции существует отдел 1 Главы «О приобретении имущества заведомо добытого преступным путём, и о деяниях, приравненных или примыкающих к нему» который называется «О приобретении имущества, заведомо добытого преступным путем». Нами исследованы материалы судебного контроля в судах общей юрисдикции. В архиве Ново-Савиновского районного суда г.Казань за 2005 год нами обнаружен только один случай наложения ареста на ценные бумаги - деньги, которые были обнаружены у задержанного Р. по подозрению в преступлении связанного с незаконным оборотом наркотических средств при проведении оперативного мероприятия. В соответствии с судебным решением на 8.000 рублей был наложен арест с целью возмещения вреда, причинённого преступлением. Затем эти деньги были в соответствии с п.2-1 ч.1 ст.81 УПК РФ были признаны вещественными доказательствами.
В этом аспекте меры процессуального принуждения являются как бы средством, подготавливающим материальные условия для обеспечения справедливого уголовного преследования, надлежащего обоснования и реализации уголовной ответственности.
Третий аспект - применение в системе уголовно-процессуального принуждения иных мер принуждения. УПК РФ выделяет целую систему иных мер процессуального принуждения: обязательство о явке, привод, временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество денежное взыскание. Как было указано выше, УПК стран - участников СНГ также выделяют определенную совокупность иных мер процессуального принуждения. Изучение архивных материалов показывает, что применение иных мер принуждения, таких как - наложение ареста на имущество, ценные бумаги сертификаты, временное отстранение от должности затрагивает проблемы обеспечения защиты юридических лиц в уголовном судопроизводстве. УПК РФ в ч. 1 ст. 115 предложил, на наш взгляд, очень широкое понятие лиц, чье имущество может быть подвергнуто аресту -«...подозреваемого, обвиняемого и лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия».
Представляется, что именно при определении правовой природы иных мер принуждения может быть затронута большая проблема, поставленная законодателем - защита прав юридических лиц (п.1 ч.1 ст.6 УПК РФ, ст. 139 УПК РФ). Во-первых, обращает на себя внимание несовершенство законодательных формулировок: «организации» - (п.1 ч.1 ст.6 УПК РФ), «юридическое лицо» - (ч.1 ст.42 УПК РФ), «юридические лица» - (ст. 139 УПК РФ), «коммерческая или иная организация», «руководитель организации» -(ст.23 УПК РФ), «законный владелец» - (п.4 ч.З ст.81 УКП РФ), «владелец» -(п.п. «а» п.2 ч.2 ст.82 УПК РФ), «доход государства» - (п.4 ч.З ст.81 УПК РФ), «собственность государства» - (п.6 ч.З ст.81 УПК РФ), «редакция», «главный редактор средства массовой информации» - ч.2 ст. 144 УПК РФ. Во-вторых, проблема защиты прав потерпевших от преступлений и их реабилитация является задачей государственной важности. Известно, что в соответствии с действующим законодательством, возмещение ущерба потерпевшему по уголовному делу производится только при наличии вступившего в законную силу обвинительного приговора, т.е. после полного раскрытия преступления и изобличения виновного. В-третьих, четко не определён правовой статус юридического лица и в связи с этим и механизм защиты прав юридических лиц в уголовном судопроизводстве.
Поскольку уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшие определённого возраста (ст. 19 УК РФ), вполне понятны аргументы сторонников исключения юридических лиц из перечня субъектов права на возмещение вреда в уголовном судопроизводстве. Действительно, доктрина уголовного права построена на том, что к уголовной ответственности привлекаются конкретные физические лица. Однако, уголовно-правовая теория не отрицает возможности установления уголовной ответственности юридических лиц несмотря на кажущуюся нереальность такого предположения и в теории уголовного права существует серьезная аргументация о поддержке идеи поэтапного введения уголовной ответственности юридических лиц. На наш взгляд, такая постановка проблемы не лишена определенной логики, тем более, что уголовное законодательство ряда зарубежных стран предусматривает уголовную ответственность юридического лица (Франция, Нидерланды, США, Дания, Люксембург, Португалия), что в определенной степени соответствует международно-правовым стандартам. В то же время, в уголовных кодексах других стран такая ответственность не допускается (страны СНГ, Латвия, Эстония, Польша, Китай, Вьетнам, Япония, Испания, ФРГ).
Впервые в УПК РФ 2001 года закреплена возможность возмещения вреда, причиненного юридическим лицам незаконными действиями (бездействиями) и решениями суда, прокурора, следователя, дознавателя, органа дознания. Вред возмещается государством в полном объеме в порядке и сроки, установленные главой 18 УПК РФ «Реабилитация». Если положение уголовно процессуального закона о внесении в понятие потерпевшего юридическое лицо, которому преступлением причинен вред имуществу и деловой репутации (репутационный вред), практически не вызывает сомнения (чЛ ст.42 УПК РФ), то возможность возмещения морального вреда юридическому лицу в уголовном судопроизводстве вызывает обоснованные сомнения. Гражданским истцом (ч.1 ст.44 УПК РФ) как в уголовном судопроизводстве, так и в гражданском процессе (ч.1 ст.37 ГПК РФ) могут являться как граждане, так и юридические лица. А в случае причинения вреда деловой репутации юридического лица, согласно ч.7 ст. 152 ГК РФ, допускается возможность компенсации морального вреда. Таким образом, юридические лица имеют право на обращение в суд с иском о компенсации морального вреда в случаях распространения сведений, порочащих его деловую репутацию (информация в СМИ о задержании руководителя, о проверках налоговых служб, об обысках в офисах организаций и т.п.). В связи с этим, в частности, В.В. Владимирова предлагает понятие «моральный вред, причиненный юридическому лицу» заменить другим понятием «неимущественный вред, причиняемый юридическому лицу», закрепив его в ч.1 ст.42 УПК РФ.
В соответствии с ч.9 ст.42 УПК РФ в случае признания потерпевшим юридического лица его права осуществляет представитель. Из этого следует, что идея о внесении юридического лица в круг уголовно-процессуальных отношений, связанных в реабилитацией, не является абсурдной или бессмысленной. Так, Т.А. Славгородских считает, что гражданский иск в уголовном деле есть универсальное средство судебной защиты прав и законных интересов потерпевших как физических, так и юридических лиц, так как он является единым правовым понятием и гражданского и уголовно-процессуального права. Вред юридическим лицам может быть причинен незаконным применением мер процессуального принуждения в ходе уголовного судопроизводства (выемки документов, наложения ареста на имущество, временного отстранения руководителя от должности). И.В. Жеребятьев также обращает- внимание на ст.23 УПК РФ, регламентирующую привлечение к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или иной организации. Механизм же привлечения к ответственности за заведомо ложный донос (в этом случае юридическое лицо в виде руководителя) в соответствии с ч.2 ст. 148 УПК РФ нуждается в уточнении.
Таким образом, современное уголовно-процессуальное законодательство позволяет совершенствовать правоприменительную деятельность, направленную на реализацию прав юридических лиц. Этот вывод следует из анализа судебной практики. Иные меры принуждения, например, временное отстранение от должности, арест имущества могут причинить вред юридическому лицу. Причём вред может наступить не только от их применения, но от незаконных и необоснованных действий должностных лиц, ведущих уголовное судопроизводство. Не случайно, видимо, законодатель в ч.З ст. 133 УПК РФ установил право на возмещение вреда в случаях незаконного применения мер процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Представляется, что в ст.5 УПК РФ необходимо внести новый пункт 61 «юридическое лицо - организация, имеющая организационно-правовую форму в соответствии с гражданским законодательством, получившая правовой статус потерпевшего или реабилитированного по уголовному делу». Изменить редакцию ст. 139 УПК РФ «Возмещение вреда юридическим лицам»: 1. Признание судом незаконными или необоснованными процессуальные действия (бездействия) и решения, причинившие вред юридическому лицу, влечет предусмотренную действующим законодательством ответственность виновных лиц. 2. Вред, причиненный юридическим лицам незаконными действиями (бездействиями) и решениями суда, прокуратуры, дознавателя, органа дознания возмещается государством в полном объеме в порядки и сроки, которые установлены настоящей статьей. Кроме того, представляется, что существование в УПК РФ термина «возможной конфискации имущества» (ч.1ст.115УПКРФ) предполагает дальнейшее совершенствование правового регулирования этого, в данном случае, уголовно-процессуального явления с целью определения всех процессуальных правил и процедур при её применении.
Таким образом, в первую очередь в российском уголовном процессе принуждение используется для устранения препятствий, возникающих при осуществлении уголовного судопроизводства, для содействия успешному выполнению стоящих перед ним задач.
Учитывая изложенную выше совокупность признаков иных мер процессуального принуждения их можно определить как предусмотренные уголовно-процессуальным законом средства принудительного характера, применяемые уполномоченными государственными органами в отношении строго регламентированного круга лиц для устранения действительных и возможных препятствий, возникающих в процессе расследования уголовных дел, в целях обеспечения успешного осуществления задач уголовного судопроизводства.
Некоторые меры принуждения оказывают еще и воспитательное воздействие. Возможность практического применения процессуальных принудительных мер является сдерживающим фактором на пути ненадлежащего исполнения теми или иными лицами своих процессуальных обязанностей. Так, временное отстранение от должности обеспечивает предупреждение не всякой преступной деятельности, а только со стороны конкретного лица, в отношении которого применена эта мера принуждения. Успешность процесса расследования и судебного разбирательства, участие в них обвиняемых (подозреваемых), равно как и иные цели, могут быть и не обеспечены, например, хотя бы потому, что обвиняемый (подозреваемый) воспользуется своей возможностью не давать показания, не представлять доказательства и т.д. При этом процессуальное принуждение в ряде случаев выступает в качестве важного, и даже системообразующего звена в совокупности мер, обеспечивающих раскрытие преступления, предупреждение преступной деятельности обвиняемых, проведение процесса расследования, судебного разбирательства и участие в них обвиняемого, возмещение ущерба, исполнение приговора.
Определение целей применения мер уголовно-процессуального принуждения необходимо не только для более полного определения данного института, но и для раскрытия его юридической природы.
Следует сразу оговориться, что среди ученых-процессуалистов единообразного понимания юридической природы мер принуждения не существует. Ряд исследователей данной проблемы (З.Ф. Коврига, И.Л. Петрухин, В.М. Корнуков, Г.Н. Ветрова) рассматривают меры принуждения, и как их составляющую, меры пресечения, лишь как средство реализации более общего, широкого и неоднородного понятия - уголовно-процессуального принуждения как такового вообще. В одних случаях, оно является следствием прямого нарушения или неисполнения уголовно-процессуальных норм и выступает в виде ответственности (например, наложение денежного взыскания на специалиста в связи с уклонением от выполнения его обязанностей), в других выступает в виде мер защиты правопорядка и восстановления законности (например, отмена незаконных и необоснованных решений), в третьих используется в качестве средства предупреждения определенных действий (например, применение мер пресечения в целях предотвращения уклонения обвиняемого от следствия и суда) и создания необходимых условий для отыскания и получения доказательств (например, обыск, выемка и т.д.). В связи с изложенным выше, меры уголовно-процессуального принуждения являются лишь частью самого принуждения. Эти меры не следует смешивать с процессуальной ответственностью, с санкциями уголовно-процессуальных норм.
Другие авторы считают подобную позицию неверной и отождествляют меры уголовно-процессуального принуждения только с процессуальными санкциями.
Существует также и мнение о том, что меры принуждения сводятся лишь к мерам пресечения.
Как правильно заметил С.А. Шейфер, возможность применения мер физического воздействия должна определяться не только с учетом процессуального положения лица (обвиняемого, подозреваемого), но и с учетом соотношения правоохраняемого и личного интереса, а также степени ущерба, причиненного достоинству данного лица. В качестве критериев допустимости физического воздействия профессор С.А. Шейфер называет невозможность достижения целей следственного действия иным путем и отсутствие угрозы жизни и здоровью, а также чести и достоинству лица. Принуждение в форме морального воздействия может проявляться при выражении лицу порицания, не связанного с лишением или ограничением его личной свободы или других благ, кроме потери в общественном мнении его авторитета, дискредитации его имени.
В литературе ведется спор по поводу субъективного и объективного характера мер принуждения. Сторонники первого подхода считают, что о принуждении нужно вести речь через призму отношения к нему лиц, подвергающихся воздействию. Если с их стороны отсутствует сопротивление (внутреннее или внешнее) принуждению, то оно как таковое отсутствует.
Более обоснованной представляется позиция ученых, придерживающихся объективного характера мер принуждения, т.к. эти меры обладают таким свойством чаще потенциально, вне зависимости от того, соответствует ли их применение желаниям и интересам лиц, испытывающим на себе процессуальное принуждение.
Меры процессуального принуждения принято классифицировать по различным основаниям. Для решения проблемы классификации иных мер уголовно-процессуального принуждения необходимо уяснить общеметодологические принципы классификации. В этой связи важно учесть, что с философской точки зрения, классификация выступает в виде особого случая применения логической операции деления объема понятия, представляющего собой некоторую совокупность делений.
Классификация отличается от обычного деления и производится не по любому признаку, а по наиболее существенному, который определяет характер всех других признаков классифицируемых предметов и дает возможность установить для каждого класса строго определенное, постоянное место в ряду других классов.
Значение таких классификаций состоит, прежде всего, в том, что они позволяют определить место и роль каждой меры процессуального принуждения, ее функцию. Исходя из назначения принуждения, его специфики и возникающих при этом правоотношений, иные меры уголовно-процессуального принуждения необходимо подразделить на три основные группы:
Во-первых, иные меры принуждения в соответствии с ч.1 ст. 111 УПК РФ применяются к подозреваемому или обвиняемому. В соответствии с ч.2 ряд иных мер уголовно-процессуального принуждения может применяться к свидетелю, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, эксперту, специалисту, переводчику, понятому. Причем необходимо отметить, что происходит совпадение при применении двух мер принуждения в отношении обеих групп субъектов: обязательство о явке и привод. К подозреваемому или обвиняемому не применяется денежное взыскание, а к иным участникам не применяется временное отстранение от должности и наложение ареста на имущество. Таким образом, можно сделать вывод, что лица, в отношении которых осуществляется уголовное преследование, подвергаются более широкому кругу иных мер принуждения. Цель применения к ним иных мер принуждения носит многоаспектный характер - обеспечение нормального течения уголовного процесса; необходимость лишения должностных обязанностей; обеспечение возможных имущественных взысканий. К потерпевшему, свидетелю и иным участникам процесса применяются такие иные меры принуждения, которые обеспечивают исполнение этими участниками надлежащих обязанностей в уголовном судопроизводстве.
Во-вторых, представляется, что УПК РФ 2001 г. достаточно четко определил судебные процедуры при применении иных мер уголовно-процессуального принуждения в досудебном производстве. Под контролем суда оказались три ключевых направления защиты прав человека. Во-первых, дан перечень следственных и процессуальных действий и решений, осуществляемых при наличии судебного решения (ч.2 ст.29, ч.2 ст.448 УПК РФ); Во-вторых, определен предмет жалоб и ходатайств участников уголовного процесса (ст.ст.119,123УПК РФ); В-третьих, определен процессуальный механизм рассмотрения жалоб и ходатайств, а также получение разрешения на производство следственного действия (ст.ст. 108,125,165,4.3 ст.448, ст.463 УПК РФ). Если в этом ракурсе говорить об иных мерах принуждения, то под контролем суда оказались такие меры - временное отстранение от должности, наложение ареста на имущество, ценные бумаги, сертификаты, наложение денежного взыскания, обращение залога в доход государства. Причем судебный контроль можно назвать «предупреждающий» - термин, используемый при характеристике судебных решений, предваряющие процессуальное или следственное действие. Привод же и обязательство о явке можно обжаловать в соответствии со ст. 19 и 123 УПК РФ - «последующий судебный контроль».
В связи с этим, вторым основанием для классификации иных мер уголовно-процессуального принуждения является судебное присутствие при их применении. Так, на основании судебного решения применяется - временное отстранение от должности (ч.2 ст. 114 УПК РФ), наложение ареста на имущество (чЛ ст. 115 УПК РФ), наложение ареста на ценные бумаги (ч.1 ст.116 УПК РФ) и денежное взыскание (ст.117 УПК РФ).
Третьим основанием классификации иных мер принуждения является применение различных видов процедур при рассмотрении ходатайств об их применении. Первая судебная процедура, имеющая самостоятельный статус в соответствии с уголовно-процессуальным законом является процедура временного отстранения от должности подозреваемого или обвиняемого. Данная судебная процедура инициируется следователем с согласия прокурора, который соглашается с ходатайством следователя о необходимости временного отстранения от должности (ч.1 ст.114 УПК РФ в ред. ФЗ от 04.07.2003 №92-ФЗ). Закон позволяет вынести постановление судьи в течение 48 часов с момента поступления ходатайства в суд. Решение может быть двух видов - о временном отстранении от должности или об отказе в этом (ч.2 ст.114 УПК РФ). Если говорить о судебной процедуре в том понимании, в каком мы должны говорить о процессуальной форме в уголовном процессе, то она практически не регламентирована. Если рассуждать логически и буквально толковать закон, то при принятии решения судом отсутствуют заинтересованные стороны, за исключением следователя, обратившегося с ходатайством. Таким образом, сторона защиты не представлена ни лицом, временно отстраняемым от должности, ни его защитником. И если это суд первой инстанции и происходит судебное разбирательство, то в его деятельности отсутствуют состязательность, гласность. Представляется, что необходимо отстранять от должности в условиях гласного публичного, открытого и состязательного судебного разбирательства, с приглашением обвиняемого, защитника, с выслушиванием аргументов сторон.
Следующая процедура при применении иных мер принуждения - это наложение ареста на имущество или ценные бумаги. Ходатайство о нем в соответствии с УПК РФ (ч.1 ст.115 и ст. 165) рассматривается единолично судьей в условиях закрытого судебного разбирательства. Причем в еще более короткие сроки - не позднее 24 часов с момента поступления указанного ходатайства. Данная процедура регламентирована более четко, так в судебном заседании вправе присутствовать прокурор и следователь (ч.З ст. 165 УПК РФ). Федеральным законом от 8 декабря 2003г. №162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» была отменена ст.52 УК РФ, которая устанавливала в качестве одного из дополнительных видов наказания конфискацию имущества, даже добросовестно приобретенного подсудимым. Но законодатель оставил возможность конфискации имущества в тех случаях, когда речь идет об орудиях преступления, принадлежащие обвиняемому при вынесении приговора или постановления или определения о прекращении уголовного дела (пЛч.З ст.81 УПК РФ). Если же речь идет о предметах, признанных вещественными доказательствами: имущество, деньги и иные ценности, которые были получены в результате преступных действий или нажиты преступным путем (п.2-1 ч.1 ст.81 УПК РФ), то они подлежат возвращению законному владельцу либо обращению в доход государства в порядке, установленном Правительством Российской Федерации (п.4 ч.З ст.81 УПК РФ). Как отмечается в литературе, отсутствие уголовно-правовой нормы о конфискации как виде наказания означает, что изымать в доход государства, конфисковать имущество, не обладающее обязательным для вещественного доказательства признаком вещественности, в том числе денежные средства на счете, ценные бумаги в бездокументарной форме выпуска, нельзя.
Содержание судебного контроля состоит в системе предусмотренных законодателем и осуществляемых в строгой процессуальной форме действии (процедур) и решений суда и сторон по разрешению предмета контроля в целях: а) предупреждения незаконного нарушения или ограничения конституционных прав граждан (предшествующий контроль); б) восстановления или компенсации нарушенных прав (последующий контроль); г) отмены (признания не имеющими юридической силы) незаконных актов (правовосстановительный контроль).
Третья судебная процедура - это наложение денежного взыскания и обращение залога в доход государства (ст.118 УПК РФ). Срок рассмотрения протокола о нарушении или неисполнения участниками уголовного судопроизводства своих процессуальных обязанностей, который составляется следователем или прокурором и направляется в суд - 5 суток с момента его поступления к судье. В данном случае заинтересованное лицо (нарушитель) вызывается в суд. Лицо, составившее протокол, также вызывается в суд. После рассмотрения протокола и выслушивания заинтересованных лиц, суд принимает два вида решений: постановление о наложении денежного взыскания или об отказе в его наложении.
Таким образом, судебный порядок при применении иных мер уголовно-процессуального принуждения различен. Представляется, что с целью оптимизации уголовно-процессуальной формы и достижения назначения уголовного судопроизводства, необходимо объединить разрозненные формы судебных процедур в одну. В связи с этим предлагается ввести в главу 14 УПК РФ ст. 118-2 «Судебный порядок получения разрешения на применение иных мер уголовно-процессуального принуждения» следующего содержания: «1. В целях обеспечения, установленного настоящим Кодексом, порядка уголовного судопроизводства, судебное решение необходимо для применения следующих иных мер уголовно-процессуального принуждения: 1)временное отстранение от должности; 2)наложение ареста на имущество; 3) наложение ареста на ценные бумаги; 4) денежное взыскание; 5) обращение залога в доход государства. 6) установление определенного срока для ознакомления с материалами уголовного дела. 2. Судья рассматривает ходатайство следователя или прокурора с целью проверки законности, обоснованности и необходимости применения иных мер принуждения. 3. Ходатайство рассматривается в открытом судебном заседании с участием следователя, прокурора, заинтересованных лиц, защитника, или законного представителя, мнения которых заслушивает суд. 4. По результатам рассмотрения ходатайства суд выносит одно из следующих постановлений: 1) об удовлетворении ходатайства о применении иной меры принуждения; 2) об отказе в удовлетворении ходатайства».
Автор: Никитина О.В.