19.05.2011 29017

Потерпевший и состав преступления (статья)

 

Проблему потерпевшего от преступления в уголовном праве невозможно рассмотреть в отрыве от структуры законодательной конструкции, именуемой составом преступления. Это обстоятельство побуждает нас рассмотреть сначала ряд вопросов по поводу «состава преступления» вообще. Словосочетание «состав преступления» впервые в материальном уголовном законе употреблено в 1996 году. В уголовно-процессуальном законодательств оно использовалось ранее в УПК РСФСР 1960 года (ст. ст. 5, 213, 22, 303, 309). Присутствует эта терминология и в новом процессуальном законе (ст.22, например.) Однако, как справедливо отмечает А.И. Бойко, указанный термин не является «новым для правоприменительной практики, российской (советской) науки, традиционно и широко он анализируется в учебной литературе».

Состав преступления относится к центральным базовым понятиям классического уголовного права, что порождает постоянный интерес к нему. По проблемам состава преступления в отечественном уголовном праве состоялась оживленная дискуссия, которая развивалась по следующим направлениям: «1) имеется ли общий состав преступления или речь можно вести только о конкретном составе; 2) что включать в понятие состава преступления; 3) считать или не считать состав преступления основанием уголовной ответственности». В связи с принятием Уголовного кодекса РФ 1996 года и в результате научных дискуссий многие разночтения во взглядах сняты, в настоящее время « научная мысль нащупывает новые узкие места в своих прежних представлениях», поэтому мы ограничимся исследованием нескольких спорных проблем в рамках темы исследования.

Под составом преступления в теории уголовного права понимается совокупность установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как конкретное преступление. Основная функция состава преступления - служить основанием уголовной ответственности, «моделью» преступления, определять юридический факт, порождающий уголовно-правовые отношения. Признаки состава преступления, в том числе и признаки, характеризующие потерпевшего, если они включены в состав, имеют уголовно-правовое значение. О месте потерпевшего и признаков, характеризующих его в составе преступления, в литературе высказаны различные мнения. Между тем их правильная трактовка имеет важное не только теоретическое, но и практическое значение.

Потерпевший и признаки, его характеризующие, не составляют определенного элемента состава преступления. Эти признаки могут характеризовать различные элементы (стороны) состава: объект преступления, объективную сторону преступления (обстановку преступления, преступное последствие). Признаки, характеризующие потерпевшего, должны отражаться (или должна существовать возможность их отражения) в субъективной стороне преступления, в сознании виновного, иначе они не могут определять условия и рамки преступного и наказуемого.

Отдельные вопросы, касающиеся потерпевшего, которые возникают при рассмотрении объекта, объективной стороны, субъективной стороны преступления подвергались исследованию нами и другими криминалистами на страницах юридической печати в середине и в конце 90-х годов 20 века. Изложим наиболее важные выводы этих исследований.

Каждое общественно опасное деяние (действие или бездействие), предусмотренное уголовным законом в качестве преступления, всегда посягает на определенный объект. Объектами преступления, как признано в уголовном праве, являются общественные отношения, которым в результате преступного посягательства причиняется имущественный вред. В уголовно-правовой литературе без какого либо серьезного, научного анализа предпринимаются попытки подвергнуть сомнению этот общепризнанный тезис науки уголовного права. При этом объект преступления трактуется как «правовое благо», «субъективные права человека», «личность», «ценность», «жизненные интересы» и т.п.

Попытка ухода от признания объектом преступления общественных отношений пока не воплотилась в развернутую теорию объекта. По нашему мнению, это и не возможно без серьезного переосмысления многих концептуальных положений. В первую очередь для того, чтобы поставить под обоснованное сомнение объект преступления как общественные отношения, охраняемые уголовным законом, необходимы не только уголовно-правовые, но и широкие междисциплинарные исследования. Обращая внимание на сложность отношений, регулируемых правом, основоположник политической экономии К. Маркс справедливо отмечал, что «правовые отношения, так же точно как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях». Этот тезис как нельзя лучше подтверждает необходимость всесторонних исследований в области объекта уголовно-правовой охраны. Например, в философской литературе признано, что «любое общество как социальный субъект характеризуется сложной совокупностью отношений», эти отношения регулируются и охраняются нормами права (наиболее ценные из них охраняются нормами уголовного права). Указанная позиция признана и в общей теории права, где основным предназначением права признается: «упорядочение общественных отношений путем создания, изменения, дополнения или отмены правовых норм, а равно определение сферы их действия в пространстве, во времени и кругу лиц», «упорядочение общественных отношений, введение их в рамки социальной свободы и справедливости» и «охрана регулируемых общественных отношений». «Право призвано направлять поведение участников общественных отношений, причем так, чтобы основой такого поведения была юридическая дозволенность».

Таким образом, без серьезного всестороннего анализа проблемы объекта преступления с использованием знаний философии, социологии, общей теории права и других дисциплин преждевременно отказываться от традиционного понимания объекта преступления как общественных отношений, охраняемых уголовным законом.

Известно, что преступным посягательством на охраняемый законом объект причиняется вред и потерпевшему, однако механизм причинения этого вреда последнему через объект преступления в теории уголовного права должным образом не исследовался. Между тем проблема уголовно-правового соотношения объекта преступления и потерпевшего от преступления представляет не только академический интерес. Учитывая ее важное теоретическое и практическое значение, в юридической литературе предпринимались попытки освещения этой проблемы в работах ученых: Б.А. Блиндера, В.К. Глистина, П.С. Дагеля, Н.К. Коржанского, Б.С. Никифорова. Высказанные на страницах правовой литературы суждения не позволяют прийти к однозначным выводам для теории и практики.

Отдельные специалисты полагают, что потерпевший - физическое лицо, является участником общественных отношений, охраняемых уголовным законом, и выступает непосредственным объектом посягательства в ряде преступлений против личности. Существует и противоположное суждение, что потерпевший: «человек-личность как таковая... может выступать в качестве предмета, а не объекта преступления». Дискуссионным является вопрос о том, является ли потерпевший - юридическое лицо объектом преступного посягательства: одни ученые отвечают на этот вопрос положительно, другие - отрицательно, Разброс мнений по анализируемому вопросу и его слабая теоретическая база мешают законодателю определить четкие критерии потерпевшего в уголовном законе и соответственно затрудняют работу правоприменителя по применению материального закона на практике.

Анализ норм уголовного закона, специальной литературы и судебной практики по исследуемому вопросу свидетельствуют о том, что уголовно-правовую связь «объект преступления - потерпевший» наиболее целесообразно определить через структуру общественного отношения, поставленного под охрану действующего уголовного закона. Такой путь четко показывает механизм причинения вреда объекту преступления и потерпевшему.

Общественное отношение имеет сложную структуру, состоящую из различных элементов, существующих в реальной действительности в неразрывном единстве. Изучить те или иные его стороны возможно только при теоретическом анализе. Содержание, структура общественного отношения, охраняемого уголовным законом, в правовой литературе вызывают оживленные дискуссии. Большинством исследователей признано, что общественные отношения включают в себя, прежде всего, субъектов-носителей этих отношений, а также взаимодействие между ними, то есть отношения между субъектами, и, наконец, определенные факторы, опосредующие их возникновение и существование, иначе говоря, факторы, служащие поводом для их осуществления. Этими факторами могут быть определенные предметы материального мира (вещи, документы, природные богатства и т.п.), духовные ценности (убеждения, взгляды, и т. п.), политические факторы (независимость государства, национальное равноправие) и т.п.

При совершении преступления виновный оказывает воздействие на те или иные элементы общественного отношения. Оно может выражаться в причинении определенного вреда участникам общественных отношений (предприятиям, учреждениям, организациям либо отдельным гражданам). Преступник может воздействовать одновременно и на другие элементы общественного отношения, например, на предметы материального мира, духовного мира, по поводу которых между субъектами существует определенная связь. Носитель охраняемых уголовным законом субъективных прав, интересов - участник общественных отношений - перед совершением общественно опасного посягательства или создания угрозы такого посягательства выступает как охраняемый угрозой применения наказания «субъект». После того как преступление совершено или создана угроза его совершения, как правильно отмечает Б.С. Никифоров, «это охраняемый посредством применения наказания потерпевший». С изменением статуса носителя охраняемых законом благ изменяется и характер связи, существующей между субъектами отношений. Так, до совершения преступления эта связь может быть личной, бытовой, иметь иной характер. Акт преступного посягательства преобразует ее в связь криминальную.

Говоря о потерпевшем - участнике общественных отношений, охраняемых уголовно-правовыми методами, закон подразумевает, что им может быть не только физическое лицо. Этот вывод вытекает из анализа уголовно-правовых норм, в диспозициях которых относительно постоянные признаки потерпевшего используются законодателем, как правило, для описания общественных отношений, за нарушение которых предусмотрена уголовная ответственность. В определенных случаях потерпевший не называется, его определение происходит через выяснение других элементов, входящих в объект преступления.

Так, из всех статей Особенной части УК больше половины содержат составы преступлений, в которых интересы личности, то есть потерпевшего физического лица, могут выступать непосредственным или дополнительным объектом посягательства, аналогичные составы содержались и в УК 1960 года.

Законодатель по-разному отражает личность потерпевшего, чьи интересы поставлены под охрану уголовного закона. В одних случаях перечисляет физические признаки личности (пол - женщина, мужчина; возраст - несовершеннолетний, малолетний, новорожденный ребенок, лицо, не достигшее четырнадцати лет), в других - указывает социальные признаки личности, ее положение в системе общественных отношений (государственный деятель, общественный деятель, представитель власти, прокурор, судья, гражданин, автор, изобретатель, свидетель, потерпевший, эксперт, военнослужащий, военнопленный, начальник и т. д.). В ряде случаев закон говорит, что потерпевший может находиться в беспомощном, опасном для жизни, болезненном и т.п. состоянии или иметь с виновным родственные, служебные, материальные отношения. Факт нахождения в указанном состоянии и отношения с виновным порождает у последнего обязанности, нарушение которых причиняет вред объекту преступления и потерпевшему, как одному из элементов объекта.

Наряду с физическими лицами, УК в равной мере охраняет и интересы иных субъектов уголовно-правовой охраны, посягательство на которых признается преступлением. Признаки потерпевшего, который не является физическим лицом, могут относиться к характеристике объекта преступного посягательства.

Так, например, при описании объекта в составе злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК), законодатель говорит о потерпевшем - коммерческой или иной организации. В другом случае, потерпевшими от преступления выступают государство, организация (ст. 172 ч. 1, 173 ч. 1, 206 ч. 1, 209 ч. 1, 275, 270 УК)

Изучение норм УК показывает, что установление перечня признаков, характеризующих потерпевшего как субъекта отношений, охраняемых этими нормами, является исключительной прерогативой законодателя. Эта позиция имеет практический смысл, так как, только правильно установив круг субъектов общественного отношения, «можно решить вопрос о пределах действия нормы в отношении правонарушителей и потерпевших». Произвольное расширение либо сужение признаков, характеризующих потерпевшего, недопустимо. В одном случае это может вести к чрезмерному расширению общественных отношений, поставленных под охрану уголовного права, в другом к их недопустимому сужению.

Тесная связь между потерпевшим и объектом преступления обнаруживается при анализе вредных последствий, описанных в законе, которые причиняются участнику уголовно-правовой охраны. Определяя вред, наступивший для потерпевшего, законодатель показывает степень причинения вреда общественным отношением, в сферу которых вовлечен последний.

Преступные последствия в объекте преступления всегда выступают в виде вреда, который в зависимости от объективных особенностей этого последствия, выделяется в различные разновидности: физический, имущественный, моральный, деловой репутации и т. д. Вред, причиненный потерпевшему как субъекту общественных отношений, охраняемых законом, также входит в преступные последствия. Однако не весь этот вред входит в преступные последствия, а лишь его социальная сторона. Так, потерпевшему может быть причинено телесное повреждение, может быть уничтожено его имущество и т. п. Социальная сторона причиненного потерпевшему вреда выражается в причинении определенного вреда его здоровью, лишении возможности пользоваться имуществом. Указанная сторона вреда, причиненного потерпевшему, входит в преступные последствия объекта преступления. Что же касается физических свойств вреда, причиненного потерпевшему, - телесное повреждение, уничтожение имущества, то они входят в объективную сторону преступления.

Таким образом, установление внутренней связи между вредными последствиями, входящими в объект преступления, и социальной стороной вреда, причиненного потерпевшему, является достаточным основанием для признания последнего лицом, которому вред причинен преступлением. Этот вывод вытекает из положения, что объект преступления - категория, охраняемая уголовным законом. Наличие анализируемой связи, с другой стороны, должно служить основанием для отграничения преступного вреда, причиненного объекту, от иных видов вреда - административного, гражданско-правового, дисциплинарного и т. п. и соответственно, для непризнания лица потерпевшим в уголовно-правовом смысле.

Исследование вопроса о месте потерпевшего в общественных отношениях, охраняемых уголовным законом, показывает, что он выступает одним из важных участников этих отношений. Стало быть, нельзя признать правильным суждение тех специалистов, которые полагают, что непосредственным объектом отдельных преступлений может быть юридическое или физическое лицо. Объектом охраны уголовного права, а, следовательно, и объектом преступных посягательств, являются общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование их участников. Применительно к физическому лицу эти отношения обеспечивают его жизнь, здоровье, свободу, честь и достоинство, а для нефизических лиц - защиту тех благ, нарушение которых закон признает преступлением. Там, где эти отношения не нарушены, нет преступления. Доказательством того, что при преступном посягательстве нарушаются различные отношения, является разная квалификация объективно одинакового вреда, причиняемого субъектам уголовно-правовой охраны. Например, умышленное лишение жизни человека может быть квалифицированно как убийство (ст. 105 УК) и как посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК). При этом содеянное по последней статье квалифицируется как террористический акт не потому, что потерпевший занимал указанное выше в обществе положение (жизнь всех граждан одинаково охраняется законом), а потому, что в данном случае последний вовлечен в сферу таких отношений, когда посягательство на него затрагивает основы государственного строя, а не просто отношения, обеспечивающие безопасность жизни, как при убийстве. Сказанное относится и к потерпевшим, которые не являются физическими лицами: в одних случаях посягательство на интересы собственника образует просто хищение (ст. 158 УК), в других - может затрагивать экономическую систему государства (ст. 281 УК).

Отказ от признания объектом посягательства физических или нефизических лиц не принижает их общественной ценности, но означает, что нормами уголовного права охраняются общественные отношения, ибо таким путем охраняются его субъекты в виде физических и нефизических лиц. Общественные отношения не могут существовать без субъектов, они всегда выступают как их элементы. Поэтому неправильно признавать объектом посягательства субъектов уголовно-правовой охраны.

Соотношение объекта преступления и потерпевшего от преступления будет раскрыто недостаточно полно, если не показать его связь с другими структурными элементами общественного отношения, охраняемого уголовным правом. Эта проблема представляет не только академический интерес. В значительной степени от ее верного разрешения зависит правильное определение объекта преступного посягательства.

В теории уголовного права при изучении объекта преступления определенное внимание уделяется вопросу отграничения потерпевшего - физического лица от предмета преступления, при этом ученые высказывают не всегда совпадающие между собой взгляды.

А.Э Жалинский считает, что « тело человека, части человека являются, по здравому смыслу, предметом посягательства, вещественным базисом жизни и здоровья, иногда чести и достоинства». Аналогичного мнения придерживаются Н.Г. Иванов, А.В. Пашковская.

Н.И. Коржанский также считает, что при посягательствах на личность «человек, как живое биологическое существо, человек в своем природном существе» может выступать в качестве предмета преступления.

Несколько иную и на наш взгляд правильную позицию занимают исследователи В.Е. Мельникова, А.В. Наумов, В.И. Широков, В.И. Ткаченко. По мнению этих специалистов, недопустимо смешение предмета преступления и потерпевшего, и при посягательстве на личность правильнее говорить не о предмете, а о потерпевшем.

Представляется верным суждение ученых, которые возражают против отождествления предмета преступления и потерпевшего, поскольку ошибочно сводить человека - субъекта уголовно-правовой охраны, до предмета внешнего мира. Уголовно-правовые понятия «потерпевший» и «предмет преступления» -разные правовые явления, выполняющие в общественном отношении, охраняемом уголовным законом, различные функции. Предмет преступления является материальным выражением опосредуемых им общественных отношений, составляющих объект преступления, а потерпевший выступает субъектом данных отношений. Неправильный исходный тезис о тождестве потерпевшего и предмета преступления приводит отдельных сторонников этой концепции к неубедительным теоретическим выводам, что потерпевший - это понятие более процессуальное. Представляется, что потерпевший - это, прежде всего, материально-правовое понятие и оно не может быть «более» или «менее» процессуальным. Ошибка, допускаемая в такого рода рассуждениях заключается в том, что не проводится четкая грань между уголовно- правовым и уголовно-процессуальным понятием потерпевшего. В уголовном праве фигура потерпевшего появляется в результате преступного посягательства на охраняемый законом объект. Именно исходя из этого, данную фигуру потерпевшего необходимо сопоставлять с уголовно-правовым понятием предмета преступления.

Важным является вопрос соотношения потерпевшего с таким структурным элементом общественного отношения, охраняемого уголовным законом, как «интерес». Общественные отношения органически связаны с интересами. Эта связь обусловливается природой самих общественных отношений, в основе которых лежат определенные факторы объективной деятельности, выступающие в реальной жизни как важнейшие интересы. С одной стороны, интересы являются связующим звеном между субъектами отношений, охраняемых уголовным законом, и находят отражение в постоянно существующей между ними связи. С другой стороны, интерес включен в структуру субъектов отношений, которые выступают в виде физических и нефизических лиц. Принципиально правильно решает вопрос о соотношении интереса и субъектов общественных отношений Б.С. Никифоров. По его мнению, субъекты - участники отношений являются носителями определенных интересов, поэтому «было бы в высшей степени искусственно отделять друг от друга интерес и его носителя, общественные отношения и их участников».

Подводя итог сказанному, следует отметить, что объект преступления и потерпевший в уголовном праве - относительно самостоятельные правовые явления. Объект преступления - это общественные отношения, охраняемые уголовным законом. Потерпевший - лицо или субъект уголовно-правовой охраны, которому преступлением причинен вред или создана угроза его причинения. Анализируемые правовые явления тесно связаны между собой, однако существующая связь не является достаточным основанием для их полного отождествления или их полного отрыва друг от друга. Потерпевший, как важный участник отношений уголовно-правовой охраны, выступает одним из их структурных элементов. До совершения преступления он - субъект, носитель охраняемых уголовным законом благ, после того, как оно совершено, - это охраняемый посредством применения наказания потерпевший.

Между вредом, причиненным объекту преступления и потерпевшему, имеется тесная связь: социальная сторона вреда, причиненного последнему, входит в объект преступления и, таким образом, в преступные последствия. Наличие указанной связи является одним из оснований отграничения преступного вреда от других видов вреда, которые причиняются административным правонарушением, дисциплинарным проступком, гражданским деликтом, поскольку объект преступления - это категория, охраняемая уголовно-правовыми методами.

Признаки, характеризующие потерпевшего как участника отношений, охраняемых уголовным законом, устанавливаются исключительно законодателем; их неправильное установление, недооценка либо переоценка ведет к ошибкам в квалификации преступления, привлечению невиновного к уголовной ответственности.

Важным элементом состава преступления является ее объективная сторона, под которой понимают признаки преступного деяния, носящие внешний характер и выражающиеся в определенном воздействии лица на окружающие предметы и явления.

В теории уголовного права нет единства мнений при решении вопроса, из каких признаков складывается объективная сторона преступления. В отдельных аспектах ученые солидарны, в частности, в том, что признаки поведения потерпевшего, его состояния в момент совершения преступления, взаимоотношения между виновным и потерпевшим относятся к содержанию объективной стороны преступления.

Поведение потерпевшего входит составной частью в содержание объективной стороны ряда составов, так как относится к элементам, характеризующим обстоятельства совершения преступления. Участвуя в событии преступления, оно вклинивается в движение причинного ряда, то есть «в частицу объективно существующего вне нашего сознания всеобщего взаимодействия вещей», способствует скорейшему наступлению преступного результата и играет стимулирующую роль в развитии причинной связи.

Связь поведения потерпевшего с отдельными преступлениями отражается в уголовном законе при конструировании некоторых составов. В основе такого положения лежит то бесспорное обстоятельство, что это поведение, как элемент объективной стороны, взаимодействует с такими элементами субъективной стороны, как вина, мотив, цель и, соответственно, влияет на степень вины, степень общественной опасности совершенного преступления. «Учитывая связь между поведением потерпевшего и реакцией виновного, принявшей общественно опасные формы», - справедливо отмечает В. С. Минская, - «в уголовном законе по-разному оценивается степень общественной опасности содеянного».

Устанавливая повышенную уголовно-правовую охрану граждан и должностных лиц с правомерным поведением, которое является признаком конкретного состава, законодатель предполагает, что оно должно быть безупречным как с правовой, так и с нравственной точки зрения, при этом использует различные формы его описания. Например, в преступлениях против личности (ст. 105, ч. 2, п. «б»; ст.111, ч. 2, п. «а»; 112, ч. 2, п. «б»; ст.117, ч. 2, п. «б» УК) говорится о деянии, совершенном «в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнения общественного долга». Повышенная общественная опасность преступного посягательства на личность потерпевшего обусловлена тем, что виновный действует по мотиву мести за выполнение потерпевшим обязанностей по службе или за общественную деятельность, либо с целью изменить или прекратить указанную деятельность.

Под служебной деятельностью понимается выполнение обязанностей по работе в государственном, общественном или частном учреждении, организации или предприятии. Потерпевшим может оказаться любое лицо - от руководителя или контролера до охранника или сторожа. Одновременно потерпевшими могут быть и близкие лица осуществляющего служебную деятельность или выполняющего общественный долг.

В качестве примера осуществления служебной деятельности следует привести следующее уголовное дело.

Участковый инспектор Д. с целью проверки неблагополучной семьи пришел в дом, где проживал К. Последний, встретив работника милиции в подъезде, в присутствии граждан Б. и П. стал выражаться нецензурной бранью в адрес сотрудника милиции, выражая недовольство его появлением в подъезде и желанием милиционера исполнить свои должностные обязанности. Содеянное квалифицировано судом как публичное оскорбление представителя власти в связи с исполнением своих должностных обязанностей.

Под выполнением общественного долга понимается любая общественно полезная деятельность (например, деятельность выборных лиц, работа в общественных организациях, общественная работа в различного рода комиссиях, домовых и уличных комитетах и т. д.).

Для получения повышенной государственно-правовой охраны правомерного поведения потерпевшего не имеет значения, совершено ли преступление в отношении него при исполнении им служебных или общественных обязанностей или в другое время, в момент, когда потерпевший выполнял действия, вызвавшие месть виновного, либо спустя какой-то промежуток времени.

В отдельных случаях, описывая правомерное поведение потерпевшего, законодатель прямо говорит о том, что оно должно быть законным, например, воспрепятствование законной профессиональной деятельности журналистов (ст. 144); посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их близких в целях воспрепятствования законной деятельности указанных должностных лиц по охране общественного порядка и обеспечению безопасности либо из мести за такую деятельность (ст. 317 УК).

В другом случае законность поведения потерпевшего связывается с исполнением должностных обязанностей (ст. ст. 318, 319 УК), нахождением потерпевшего при исполнении своих должностных обязанностей, или посягательство имело место в связи с их исполнением (ст. ст. 334, 336 УК). Правомерное поведение потерпевшего как признак конкретного состава преступления имеет юридическое значение для квалификации содеянного по той статье, где оно выступает обязательным признаком состава, в том случае если оно было законным.

К числу признаков объективной стороны преступлений, предусмотренных статьями 107, 108, 113, 114 УК, относится обстановка, созданная поведением потерпевшего, которая одновременно выполняет роль повода к совершению преступного посягательства. Согласно закону не любое поведение потерпевшего может выступать поводом к совершению указанных преступлений. Применительно к объективной стороне преступлений, предусмотренных ст. ст. 107, 113 УК, это поведение выражается в насилии и издевательстве, тяжком оскорблении, иных противоправных и аморальных действиях, в создании длительной психотравмирующей ситуации своим противоправным или аморальным поведением.

Для объективной стороны преступлений, предусмотренных ст. ст. 108. 114 УК, характерно, что роль повода выполняет особая обстановка, создаваемая потерпевшим. Здесь неправомерное поведение потерпевшего создает обстановку преступления если оно способно причинить вред здоровью, собственности и другим отношениям, охраняемым уголовным законом. Противоправное поведение потерпевшего в анализируемых преступлениях, характеризуя преступную обстановку, является обязательным признаком объективной стороны. Уголовно-правовое значение такого поведения заключается в его влиянии на степень общественной опасности совершенного виновным преступления и на последующую ответственность виновного. В конечном итоге решение вопроса об уголовной ответственности виновного зависит от степени общественной опасности преступления, поэтому правильным является и позиция законодателя, который степень уголовно-правовой охраны ставит в зависимость как от характера вреда, причиненного благам и интересам потерпевшего, так и характера его собственного поведения. Сравнительный анализ отдельных норм УК, где поведение потерпевшего является конструктивным элементом состава преступления, показывает, что повышенной государственно-правовой защитой пользуются потерпевшие с правомерным поведением, а степень защиты потерпевших с неправомерным, аморальным поведением по сравнению с последним значительно понижена.

Поведение потерпевшего нередко находится в причинной связи с неосторожными преступлениями, в которых данная «связь носит сложный и опосредованный характер», и этим обуславливаются особенности преступных последствий. Преступные последствия в них имеют ситуативный характер. Нередко элементом ситуации выступает поведение потерпевшего, которое явилось одним из условий, а порой и решающим условием реализации в противоправных действиях таких негативных качеств преступника, как легкомыслие, некритичность, пренебрежение правилами безопасности и т. д.

Учитывая уголовно-правовое значение поведения потерпевшего в неосторожном преступлении, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении № 11 от 6 октября 1970 года (с последующими изменениями) «О судебной практике по делам об автотранспортных преступлениях» указал судам на необходимость уделять внимание выяснению всех обстоятельств преступления и лиц, помимо подсудимого, виновных в преступлении или своими действиями способствовавших его совершению (водителей другого транспортного средства, пешеходов и т. д.)

В постановлении № 1 Пленума Верховного Суда РСФСР от 23 апреля 1991 года «О судебной практике по делам о нарушении правил охраны труда и безопасности горных строительных работ» отмечается только, что при исследовании причинной связи между нарушениями и наступившими вредными последствиями суду следует выяснять также роль потерпевшего в происшествии.

Исследования отдельных ученых, изучавших неосторожные преступления, показывают, что по делам о неосторожном причинении смерти и причинении вреда здоровью поведение потерпевшего способствовало совершению преступного результата в 52% случаев. В транспортных преступлениях обстановка преступления создана потерпевшими: водителями 26% случаев. Нередко в правовой литературе поведение потерпевшего обозначается понятием «вина потерпевшего». В отечественной литературе по уголовному праву высказывались критические суждения в адрес специалистов, использующих применительно к потерпевшему термин «вина». Их позиция заслуживает всемерной поддержки, и она находит все более широкое понимание.

Анализ опубликованной судебной практики за период с 1996 года по 2003 год дает основание утверждать, что высшие судебные органы страны в случаях неправомерного поведения потерпевшего понятие «вина потерпевшего» не использовали.

Изучение 2000 приговоров, вынесенных различными судами Дальневосточного и Южного федеральных округов, позволило установить: в 40 % приговоров суды указывали, что поведение потерпевшего находится в связи с совершенным преступлением. В приговорах судов, как правило, подчеркивается, что «поведение потерпевшего способствовало совершению преступления», «суд принимает во внимание неправомерное поведение потерпевшего», суд учитывает аморальное поведение потерпевшего» и т. п.

Поведение потерпевшего - лица, не являющегося физическим, также выступает признаком объективной стороны составов отдельных преступлений. В частности, в ст. 141 УК говорится о поведении потерпевших - избирательной комиссии и комиссии по проведению референдума. Воспрепятствование их нормальной работе признается признаком объективной стороны указанного состава. Аналогичное уголовно-правовое значение имеет и поведение потерпевшего - нефизического лица - религиозной организации (ст. 148 УК), коммерческой организации (ст. 169 УК) Поведение указанных лиц может выступить признаком состава преступления в том случае, если оно было законным.

Таким образом, признаки состава преступления, характеризующие поведение потерпевшего, могут характеризовать обстановку совершения общественно опасного деяния и относиться к объективной стороне преступления.

Признаки потерпевшего, относящиеся к объективной стороне состава преступления, используются законодателем для описания деяний в качестве общественно опасных и для их видовой индивидуализации.

Признаки, характеризующие потерпевшего в объективной стороне состава преступления, являются юридически значимыми не сами по себе, а в совокупности со всеми объективными и субъективными признаками преступления и, таким образом, влияют на степень общественной опасности содеянного, степень вины, квалификацию преступления, на индивидуализацию наказания.

Субъективная сторона преступления в теории уголовного права понимается как психическая деятельность лица, совершающего преступление, содержание которого исчерпывается с помощью таких юридических признаков, как вина, мотив и цель.

Ядро субъективной стороны - вина - психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию. Основными социально-психологическими элементами этого отношения являются интеллектуальные волевые процессы, отражающие в сознании виновного лица объективные признаки преступления, в состав которых входят и признаки, характеризующие потерпевшего.

Предметом сознания и воли могут быть различные обстоятельства, относящиеся к потерпевшему. Однако уголовно-правовое значение из них имеют те, которые относятся к характеристике юридически значимых обстоятельств и свойств общественно опасного деяния.

Так, к характеристике объекта преступного посягательства могут относиться признаки личности потерпевшего (физические и социальные свойства). Причиняя вред объекту преступления, виновный одновременно наносит ущерб и потерпевшему, как участнику отношений уголовно-правовой охраны. Этот вред, причиненный потерпевшему, выступает своеобразным способом нанесения вреда обществу. Следовательно, признаки потерпевшего в значительной мере характеризуют степень общественной опасности соответствующих преступлений и несомненно отражаются в сознании субъекта.

Группа признаков характеризует: поведение потерпевшего (правомерное, неправомерное, «согласие» потерпевшего); его состояние; взаимоотношения потерпевшего и виновного; вред, причиненный потерпевшему (физический, имущественный, моральный, деловой репутации). Необходимость осознания и этих признаков для вменения виновному лицу не вызывает сомнений.

Углубленный взгляд на интеллектуальный элемент психического отношения субъекта к признакам состава преступления, относящихся к характеристике потерпевшего, показывает, что он может быть в двух формах: лицо сознает наличие соответствующего признака или не сознает. В отдельных случаях в законе прямо указывается на заведомость осознания признаков, относящихся к потерпевшему, которые характеризуют объект преступления, например убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (ст. 105, ч.2, п. «г» УК).

В руководящих разъяснениях высших судебных органов бывшего Советского Союза, а также Российской Федерации неоднократно подчеркивалось, что признаки потерпевшего, характеризующие различные стороны состава преступления, лишь тогда имеют уголовно-правовое значение, когда они охватывались сознанием виновного лица.

Так, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об изнасиловании» от 22 апреля 1992 г. отмечалось, что изнасилование следует признать совершенным с использованием беспомощного состояния потерпевшей, когда виновный, вступая в половое сношение, сознавал, что потерпевшая находится в таком состоянии. Аналогичное разъяснение дано, но уже в более расширенном виде, в п. 5 этого же постановления, где отмечено, что ответственность за изнасилование несовершеннолетней или малолетней «возможна лишь в случаях, когда виновный знал или допускал, что совершает половой акт с несовершеннолетней или малолетней».

Каких-либо иных рекомендаций в плане осознания виновным уголовно-значимых признаков, характеризующих потерпевшего, Верховный Суд РФ не дал в новой редакции Постановления Пленума от 15 июня 2004 года «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации».

Действующее уголовное законодательство знает две формы вины: умысел и неосторожность. По общепринятому мнению, при совершении умышленного преступления, виновный должен сознавать наличие всех указанных в диспозиции нормы объективных признаков состава. На это обстоятельство прямо указано в п.4 Постановления № 1 Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 года, поэтому, безусловно, в содержание условий возникновения и формирования умысла могут входить объективные данные личности и поведении потерпевшего. Например, важным условием возникновения и реализации умысла в преступлении с внезапно возникшим побуждением (ст. ст. 107, 113 УК) является неправомерное, аморальное поведение потерпевшего. Правомерное поведение потерпевшего (ст. 321 УК) выступает одним из условий формирования умысла на совершение действий по дезорганизации нормальной деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, поэтому такое поведение имеет уголовно-правовое значение.

Нередко потерпевший определяет изменение содержания умысла (в сторону совершения как более тяжкого, так и менее тяжкого преступления, присоединения нового умысла, т.е. умысла на совершение еще одного преступления, исчезновения умысла) и неосторожности.

Потерпевший может способствовать изменению содержания неосторожности, то есть круга тех фактических обстоятельств, которые субъект сознавал или мог и должен был сознавать. При преступной небрежности одним из условий для образования обстоятельств, создающих невозможность предвидения последствий, выступают правомерные или неправомерные действия потерпевшего, которые создали острую ситуацию или случайное событие. Расчет виновного на предотвращение последствий при легкомыслии может относиться к личности и поведению потерпевшего, например, водитель рассчитывает, что пешеход успеет перебежать дорогу.

В криминалистической литературе широко распространено мнение, что, неправомерное поведение потерпевшего влияет на степень вины лица, совершающего преступление. Действительно, как справедливо заметила B.C. Минская, причинно связанное с преступлением отрицательное поведение потерпевшего не может не влиять на степень вины субъекта. Возможность такого влияния учел и сам законодатель, создавая привилегированные составы преступлений, предусмотренные статьями 107, 108, 113, 114 УК. Однако исследование того, как личность и поведение потерпевшего отражаются в субъективной стороне преступления свидетельствуют о необоснованности утверждения, что на степень вины влияет только противоправное поведение потерпевшего. По нашему мнению, на степень вины влияет как причинно связанное с преступлением противоправное, так и правомерное поведение потерпевшего, а также иные признаки потерпевшего, которые относятся к характеристике юридически значимых свойств общественно опасного деяния.

Профессор А.И. Рарог отмечает, что «степень вины - это оценочная категория, содержащая психологическую и социальную характеристику вины с ее количественной стороны и выражающая меру отрицательного, пренебрежительного, недостаточно внимательного отношения лица к основным социальным ценностям».Приведенное определение наталкивает на мысль, что влияние признаков, характеризующих потерпевшего, на степень вины субъекта в преступлении целесообразно показать через анализ обстоятельств, которые определяют эту степень.

Потерпевший и признаки, его характеризующие, относятся к объективным обстоятельствам преступления. Совокупность последних, как известно, образует общественную опасность деяния, которым определяется степень вины. Как и все объективные обстоятельства, обстоятельства, относящиеся к потерпевшему, влияют на степень вины в том случае, если они нашли отражение в содержании вины и являются признаками соответствующего состава преступления и тогда, когда выступают как обстоятельства или отягчающие, или смягчающие наказание.

Признаки состава преступления, характеризующие потерпевшего, оказывают влияние на формирование, направленность, содержание умысла и неосторожности. Степень вины, как признано в литературе, «определяется особенностями психического отношения виновного: формой его вины, характером умысла или неосторожности».Огромное влияние на степень вины оказывают мотивы и цели преступления, влияние которых обусловлено характером их взаимосвязи с интеллектуальной и волевой психикой человека. Особенности потерпевшего от преступления, его поведения, взаимоотношения с виновным порождают преступный мотив и цель, и на их базе рождается конкретный умысел совершить преступление.

Анализ преступлений, где роль потерпевшего обусловила снижение или повышение степени виновности субъекта, позволяет сделать вывод, что объективно общественная опасность преступного действия при таких условиях повышается или снижается постольку, поскольку увеличивается или уменьшается именно виновность субъекта преступлений.

Отражение в субъективной стороне признаков, относящихся к потерпевшему, будет не полным, если не показать их влияния на возникновение преступных мотивов и целей.

В уголовном праве признано, что мотив преступления - это внутренние осознанные побуждения, которые вызывают у лица решимость совершить преступление и которыми оно руководствовалось при совершении преступления. Целью преступления признается мысленная модель будущего результата, к достижению которого стремится лицо при совершении преступления. Мотив и цель, как психологические и правовые явления, детерминированы внешней средой. При совершении преступления элементом внешней среды выступает потерпевший - участник общественных отношений, охраняемых уголовным законом, поэтому, как показывает практика, личность и поведение потерпевшего оказывают определенное влияние на возникновение мотивов и целей. Так, потерпевший, его поведение, состояние, физические и социальные свойства, отношения с виновным, как объективные признаки преступления, т.е. факторы внешней среды, выступают в роли побуждающих сил в поведении преступника, только преломившись через призму его сознания. Особенности потерпевшего (поведение, взаимоотношения и т.п.) могут служить не только осознанной побудительной силой совершения преступления, но с ними нередко связаны интересы, потребности, вызвавшие решимость совершить преступление.

С учетом особенностей, характеризующих потерпевшего и его поведение, виновный создает мысленную модель будущего преступного результата, именуемого преступной целью. В зависимости от этой цели и отражения в ней объективных признаков преступления, в том числе относящихся к потерпевшему, виновным определяются средства и способы достижения преступного результата.

Учитывая важность влияния объективных факторов преступления на возникновение преступных мотивов и целей, действующее уголовное законодательство признает их обязательными элементами субъективной стороны отдельных составов.

Так, обязательным признаком субъективной стороны при необоснованном отказе в приеме на работу или необоснованном увольнении женщины (ст. 145 УК) является мотив нежелания иметь на работе потерпевшую - беременную женщину или женщину имеющую детей в возрасте до трех лет.

Один из распространенных преступных мотивов, который, как правило, вызывается личностными особенностями или поведением потерпевшего, - это месть. Его формирование можно проиллюстровать следующим примером из судебной практики.

X. в связи с допускавшимися в отношении него со стороны К. физическим насилием и унижением чести и достоинства решил убить К. С этой целью X., дождавшись, когда К. уснул, нанес ему сильный удар острым концом металлической кирки в голову. Из этого примера видно, что мотив убийства -месть обусловлен личностными особенностями и поведением потерпевшего К. Данные обстоятельства и побудили X. совершить преступление и проявились в нем.

По данным Д.П. Котова, месть как мотив убийства имеет следующее конкретное содержание: месть в связи с преступным поведением потерпевшего составляет 4,2% таких преступлений; аморальным его поведением - 35,3%; правомерным замечанием потерпевшего - 17,3%; выполнением потерпевшим или близкими ему лицами служебного или общественного долга - 30,1%. В связи с широкой распространенностью этого мотива он нашел закрепление в нормам Уголовного кодекса, например, в ст. 105, ч.2, п. «б»; ст. 111, ч.2, п. «а»; ст.112 ч.2, п. «б»; ст. 117, ч.2, п. «в», где этот мотив обусловлен государственной ил* общественной деятельностью потерпевшего. Мотивация данных преступлений обусловливается также спецификой цели. Это, прежде всего стремление к изменению, прекращению или предотвращению в будущем общественно полезной деятельности потерпевшего в целом либо изменению характера его конкретных действий при выполнении им служебного или общественного долга в данный момент.

Возникновение преступных мотивов в связи с правомерной деятельностью потерпевшего и, соответственно, цель ее прекращения предусматриваются и в ч. 2 ст. 213 УК. Это преступление, в отличие от других, имеет более сложную мотивационную сторону. Стремление противодействовать законной деятельности потерпевших, охраняющих общественный порядок, обычно возникает вслед за уже совершенным хулиганством.

Приведем пример. Д., совершая хулиганские действия, оказал сопротивление представителю власти - работнику милиции В., ударил его молотком по голове, причинив легкий вред здоровью. Сопротивление сотруднику милиции В. подсудимый Д. оказал уже после совершенного хулиганства (нецензурная брань в общественном месте, нанесение удара молотком ранее незнакомому гражданину). В этом смысле уголовное законодательство, характеризуя квалифицированное хулиганство, обращает внимание на то, что, подчеркивает, что такие действия «сопряжены» с хулиганством, подчеркивая их побочный характер.

В отдельных случаях поводом для возникновения преступных мотивов может быть противоправное, аморальное поведение потерпевшего. Эти мотивы иногда в литературе именуются вынужденными. К ним, в частности, относятся мотивы в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 107, 108, 113, 114 УК. Мотивы в перечисленных преступлениях возникают и проходят вместе с возникновением и исчезновением критических ситуаций, которые создаются потерпевшим.

Если в преступлениях, совершенных по мотивам защиты от общественно опасного посягательства, преследуется цель защиты правоохраняемых интересов, то цель в преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, - это «обретение оптимального состояния и прекращение действия отрицательного раздражения, которым выступает противозаконное поведение потерпевшего».

С.А. Тарарухин относит к вынужденным и мотивы преступления, в которых объективным признаком обязательно выступает согласие потерпевшего. Такое суждение вызывает возражение. Мотивы и цели таких преступлений могут быть самыми разнообразными: корысть, сострадание, ложно понятое чувство товарищества и т. д. Поэтому говорить об этих преступлениях, как о таких, которые вызваны вынужденными мотивами, по нашему мнению, несколько несостоятельно.

В криминалистической теории и на практике ошибки, как неверные оценки лицом, совершившим преступление, своего поведения, его последствий и фактических обстоятельств содеянного, подвергаются различной классификации. В связи с этим проблемой является оценка содеянного виновным при ошибке в личности потерпевшего.

По мнению В.И. Ткаченко, «заблуждение в потерпевшем включает в себя ошибки в родовом и непосредственном объекте». Рациональное зерно в суждениях В.И. Ткаченко видится в том, что личность может быть не только субъектом общественных отношений, но и сама порождать различные отношения по поводу своей телесной сути, социальной роли, физиологических особенностей. Поэтому выделение таких видов ошибки в потерпевшем вполне обосновано.

На практике не вызывает трудностей оценка действий лица, когда оно заблуждается в потерпевшем, свойства и качества которого включены законодателем в конструкцию состава преступления.

В судебно-следственной практике довольно часто встречаются примеры, когда виновный, понимая преступный характер совершаемых действий, сознавая, что они ущемляют интересы потерпевшего, заблуждается относительно социальной роли последнего. Например, виновный полагает, что он оскорбляет представителя власти, а фактически потерпевший не является им. В таких случаях действия виновного оцениваются, исходя из направленности его умысла и наступившего результата. По такому пути справедливо идет теория уголовного права и судебная практика.

В литературе по уголовному праву и судебной практике получают неоднозначную оценку случаи, когда в убийстве ошибка допускается в свойствах потерпевшего, относящихся к квалифицирующим обстоятельствам. Суждения специалистов по этому вопросу сводятся к четырем позициям.

Так, существует мнение, что если при совершении убийства лицо ошибочно полагает, что есть какие-то квалифицирующие обстоятельства, то содеянное нужно расценивать как оконченное преступление с квалифицирующими обстоятельствами.

Другие полагают, что в таких случаях содеянное следует признавать покушением на убийство.

Суждения третьих сводятся к тому, что действия виновного при подобной ошибке следует оценивать по совокупности: как оконченное убийство без квалифицирующих признаков и как покушение на убийство с квалифицирующими признаками.

И, наконец, есть точка зрения, что при ошибке в одних квалифицирующих признаках потерпевшего деяние следует квалифицировать как покушение на убийство с квалифицирующими признаками, а при заблуждении в других -как окончательное преступление с квалифицирующими обстоятельствами.

Такая неоднозначная оценка содеянного определяется, по мнению сторонников последней точки зрения, особенностью самих квалифицирующих обстоятельств, относящихся к потерпевшему, а также спецификой их представления в сознании виновного.

Если встать на позицию ученых, полагающих возможным квалифицировать убийство не беременной женщины по п. «в» ч.2 ст. 105 УК, когда виновный ошибочно полагает, что потерпевшая беременна, то в этом случае, бесспорно, наблюдаются элементы объективного вменения. В анализируемом пункте предусмотрена повышенная ответственность за убийство именно беременной женщины, поскольку при таком убийстве лишается жизни не только один человек, но лишается возможности на жизнь и плод человека. «При ошибке же преступника относительно факта беременности», - как справедливо замечает Л.А. Андреева, - «объективно дополнительного вреда нет и быть не может».

Нельзя признать убедительными доводы ученых, предлагающих квалифицировать рассматриваемые случаи по совокупности преступлений ч. 3 ст. 30, п. «г» ч.2 ст. 105 УК РФ и ч. 1 ст. 105 УК РФ, поскольку здесь совокупности преступлений нет, исходя из формальных, и из сущностных признаков. Согласно ст. 17 УК совокупность предполагает совершение виновным двух или более преступлений, предусмотренных различными статьями УК. В анализируемых случаях виновный фактически совершает одно преступление. «Недоведение единичного преступления до конца по причинам, не зависящим от воли виновного, не превращает и не может превратить данное преступление совокупность преступлений, поскольку последней просто неоткуда взяться»

Неприемлемы и суждения специалистов, ставящих вопрос об оценке содеянного при ошибке в потерпевшем в зависимость от квалифицирующих признаков, относящихся к характеристике потерпевшего. Такая позиция приводит к приоритету одних квалифицирующих признаков над другими, что ведет в конечном итоге к неравенству субъектов уголовно-правовой охраны.

По нашему мнению, более предпочтительна и отвечает требованиям закона и судебной практике позиция ученых, полагающих, что при ошибке в свойствах потерпевшего, относящихся к квалифицирующим обстоятельствам, содеянное следует оценивать по направленности умысла виновного как покушения, на более тяжкое преступление. Данная квалификация наиболее полно отражает направленность действий виновного и соответствует принципу субъективного вменения, на котором основывается уголовное право.

Подводя итог сказанному, необходимо подчеркнуть: признаки состава преступления, характеризующие потерпевшего, имеют уголовное значение в том случае, если они нашли отражение в сознании и воле субъекта преступления.

Предметом сознания и воли виновного могут быть самые разнообразные признаки состава, относящиеся к потерпевшему, однако важными с точки зрения уголовного права являются те из них, которые относятся к юридически значимым обстоятельствам и свойствам общественно опасного деяния. Именно такое отражение в предметном содержании вины признаков состава, характеризующих потерпевшего, влияет на степень вины лица, совершившего общественно опасное деяние. Правильное отражение в субъективной стороне состава преступления данных о потерпевшем - одна из гарантий верного применения к виновному уголовной ответственности, квалификации его действий, назначения и индивидуализации наказания и решения многих других вопросов, важных для уголовного права.

 

Автор: Фаргиев И.А.