Использование языков народов РФ в сфере образования и деятельности средств массовой информации (статья)
Вопросы выбора языка воспитания и обучения, изучения и преподавания языков народов РФ испытывают прямое воздействие законодательного закрепления государственных языков хотя сама сфера образования непосредственно и не относятся к сфере официального использования языков.
Конституция РФ гарантирует каждому право на образование (ст. 43 Конституции РФ) и право на пользование родным языком, на свободный выбор языка воспитания и обучения (ст. 26 Конституции РФ). Помимо права на обучение на родном языке государство обеспечивает гражданам условия для изучения и преподавания родного языка и других языков народов России (ч. 1 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ»), а также для научных исследований всех языков (ч. 5 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ»). В несколько изменённом виде эти нормы присутствуют и в конституциях республик (см. например, ст. 56 Конституции Республики Татарстан; ст. 24 Конституции Республики Тыва), и в уставах других субъектов федерации (см. например, ст. 22 Устава Ставропольского края). Необходимо также констатировать, что в большинстве уставов субъектов федерации отсутствуют нормы об использовании языков в сфере образования, а в статьях, посвященных правам человека и гражданина, часто вообще отсутствует упоминание о равенстве прав вне зависимости от расы, национальности и языка (см. например: Устав Смоленской области, Устав Сахалинской области).
Граждане РФ имеют право свободного выбора языка воспитания и обучения (ч. 1 ст. 9 Закона РФ «О языках народов РФ»). В отношении несовершеннолетних детей до получения ими основного общего образования это право, а также право выбора формы обучения, образовательного учреждения в соответствии с законодательством принадлежит родителям или лицам, их заменяющим (ч. 3 ст. 9 Закона РФ «О языках» народов РФ»; ст. 52 Закона РФ «Об образовании»). Оно обеспечивается путем создания «необходимого числа соответствующих образовательных учреждений, классов, групп, а также созданием условий для их функционирования» (ч. 2 ст. 9 Закона РФ «О языках народов РФ»). Кроме того, государство оказывает содействие в организации различных форм воспитания и обучения на родном языке гражданам России, проживающим за пределами своих национально-государственных или национально-территориальных образований, а также не имеющим таковых, представителями малочисленных народов и этнических групп (ч. 5 ст. 9 Закона РФ «О языках народов РФ»). Закон, вероятно, излишне широко трактует возможность предоставления такой помощи вне всякой зависимости от количества представителей той или иной этнической общности. В норме закона следовало бы полнее учесть такие факторы, как компактность проживания и количество потенциальных учащихся или воспитанников, поскольку выбор языка обучения обусловлен возможностями, предоставляемыми системой образования (ч. 2 ст. 6 Закона РФ «Об образовании»). К ним относятся: возможности образовательного учреждения вести обучение на выбранном гражданами языке, наличия педагогов, которые могут вести обучение на этом языке, учебной литературы на языке, места в классах, группах и т. д. При отсутствии таких условий реализовать это право невозможно. Федеральный закон «О национально-культурной автономии» более точно закрепляет право малочисленных этнических общностей на получение образования на родном языке, ограничивая его «рамками возможностей, предоставляемых системой образования в соответствии, с законодательством РФ и законодательством субъектов РФ» (ст. 10).
В значительном числе основных законов субъектов федерации содержатся нормы о гарантиях прав национальных меньшинств и малочисленных коренных народов, в частности, на свободное изучение, использование и сохранение родного языка (ст. 25 Устава Кемеровской области, ст. 20 Устава Приморского края, ст. 50 Устава Тверской области, др.). В законах субъектов федерации о языках и об образовании, как правило, гарантируются права национальных меньшинств в сфере национально-языковых отношений, в некоторых субъектах федерации были приняты специальные законы о правах национальных меньшинств и коренных малочисленных народов. В республиканских законах гарантии сохранения и развития других языков народов республики разработаны менее детально, чем государственных языков, однако эти законы включают практически все элементы закрепленного в федеральном законе правового режима языков, необходимые для защиты прав иноязычного населения республик и прежде всего национальных меньшинств и малочисленных коренных народов. Языки народов соответствующей республики пользуются защитой государства, государственные органы обеспечивают социальную, экономическую и юридическую защиту языков независимо от их статуса (ч. 1 ст. 4 Закона «О языках народов Республики Татарстан»). Поскольку граждане свободны в выборе языка воспитания и обучения, государство оказывает содействие в организации воспитания и обучения на иных, не государственных, языках народов, проживающих в республике. В государственных программах по развитию языков предусматриваются меры, направленные на сохранение, изучение и развитие языков народов соответствующей республики. К сожалению, общим недостатком всех республиканских законов о языках является отсутствие перечня этих языков, хотя подобная конкретизация в отличие от федерального закона здесь была бы крайне необходима.
Язык (языки), на котором ведётся обучение и воспитание в образовательном учреждении определяется учредителем этого образовательного учреждения и закрепляется в уставе (ч. 3 ст. 6; пп. «а» п. 5 ч. 1 ст. 13 Закона РФ «Об образовании»). Законом РФ и республиканскими законами о языках это право учредителя ограничивается обязательным изучением государственного языка РФ и соответственно государственных языков республики в имеющих государственную аккредитацию образовательных учреждениях (ч. 2 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ»). К сожалению, республиканское законодательство иногда входит в противоречие с федеральным. Так, в ряде республик законом предписывается изучение государственных языков, начиная с детских дошкольных учреждений (см., например, ч. 2 ст. 10 Закона о языках Республики Татарстан), что прямо не допускается положением ч. 2 ст. 10 Закона РФ о языках: на дошкольные учреждения не распространяется обязанность воспитания на государственном языке (или языках). Такое решение могут принимать либо родители детей, либо учредитель дошкольного учреждения.
Поскольку русский язык является государственным языком на всей территории РФ, возникла и необходимость урегулировать вопросы, связанные с его изучением гражданами РФ. Он, изучается- как государственный язык РФ в общеобразовательных учреждениях и образовательных учреждениях профессионального образования (ч. 2 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ»). Во всех имеющих государственную аккредитацию образовательных учреждениях (за исключением дошкольных) его изучение регламентируется государственными образовательными стандартами (ч. 5 ст. 6 Закона РФ «Об образовании»; ч. 2 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ»). Преподавание же государственных языков республик регулируется республиканским законодательством (ч. 3 ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ», ч. 6 ст. 6 Закона РФ «Об образовании»). Также как государственный язык РФ они изучаются в качестве обязательного предмета в образовательных учреждениях, находящихся на их территории, независимо (как правило) от языка обучения. В законе Татарстана подчеркивается, что татарский и русский языки как государственные языки республики изучаются в равных объемах (ч. 2 ст. 10 Закона РТ «О языках народов РТ»; ч. 2 ст. 6 Закона РТ «Об образовании»). В соответствии с ч. 6 ст. 7 Закона Кабардино-Балкарской Республики «Об образовании» в образовательных учреждениях, обучение в которых ведется на русском языке, в качестве обязательного предмета вводится изучение языка одного из коренных народов (кабардинского или балкарского). Во всех образовательных учреждениях Чувашской Республики с иным языком обучения чувашский язык изучается как предмет (ч. 3 ст. 7 Закона ЧР «О языках в Чувашской Республике»). В республике Хакасия в школах с хакасским языком обучения государственный язык РФ изучается как предмет, но при выборе русского языка обучения хакасский язык изучается как предмет детьми коренной национальности (ч. 4 ст. 8 Закона РХ «О языках народов Республики Хакасия»). В учебных заведениях Республики Алтай основным языком обучения является русский язык, а государственный - алтайский, язык изучается как факультатив (ст. 19 Закона РА «О языках»). Таким образом, республиканское законодательство обладает определённой вариативностью в установлении обязательного изучения государственного я:*ыка республики. Действующие в субъектах федерации законы об образовании достаточно точно воспроизводят положения федерального закона.
Республиканские правовые акты в рассматриваемой сфере восприняли в значительной степени и структуру, и понятийный аппарат, и содержание статей Закона РФ «Об образовании». Между тем из этого не следует однозначный вывод об автоматическом воспроизведении норм федерального закона. Как правило, законы республик и автономных округов отличаются своеобразным подходом к решению проблем языкового развития. Он заключается, прежде всего, в расстановке приоритетов - главной целью правового регулирования является создание наиболее благоприятных условий для возрождения, сохранения и развития языка народа (языков народов), давшего название республике - «титульной» нации. Названные языки порой объявляются символом государственности республики (ч. 1 ст. 2 Закона «О языках народов Кабардино-Балкарской Республики»), а в качестве принципов государственной политики в области образования провозглашается, в том числе связь обучения с национальными и культурными традициями народа. При этом «преемственность и непрерывность воспитания и обучения на родном языке рассматривается как основа национально-культурного развития личности» (ст. 6 Закона Республики Тыва «Об образовании»), а «национальная школа призвана способствовать развитию национального самосознания личности, национальных культурных традиций» (ч. I ст. 7. Закона Республики Башкортостан «Об образовании»). На достижение этих целей, в значительной степени, направлены также меры, содержащиеся в государственных республиканских программах.
В государственных программах по сохранению, развитию и изучению языков народов, проживающих в республике большое внимание уделяется вопросам организации воспитания и обучения. Государство (республика) гарантирует создание «системы воспитательно-образовательных учреждений и иных форм воспитания и обучения на государственных языках...» (ч. 2 ст. 10 Закона «О языках народов Республики Адыгея») . Основными в программах являются разделы о языке «титульного» этноса, в которых предусматривается развитие системы детских дошкольных учреждений на данном национальном языке, решение вопросов обеспечения системы обучения на нём, подготовка научных и педагогических кадров, развитие литературы, науки и искусства, телевидения и радиовещания, издание книг, газет, журналов на этом языке, выпуска словарей, учебной и учебно-методической литературы, а также решение других вопросов его развития (ч. 3 ст. 7 Закона «О языках народов Республики Татарстан»). Кроме того, республики оказывают содействие представителям «титульного» этноса, проживающим за ее пределами, в сохранении и развитии родного языка, в организации воспитания и обучения на родном языке (ст. 6 и ч. 3 ст. 7 Закона «О языках народов Республики Татарстан»; ч. 5 ст. 8 Закона «О языках народов Кабардино-Балкарской Республики»).
Так, в Государственной программе сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы декларируется что республика берёт под свою защиту все языки, проявляет заботу об их сохранении, функционировании -и развитии. В качестве ожидаемых результатов от реализации мероприятий Государственной программы сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы указываются: «создание системы мер, обеспечивающих функционирование и развитие башкирского и других языков народов Башкортостана, расширение сети общеобразовательных и научных учреждений, разработка новых учебных программ, учебников и учебных пособий, способствующих углублённому изучению родных языков». Вместе с тем Программа «реализует комплекс особых мер по возрождению и развитию башкирского языка с целью преодоления негативных последствий политики, принесшей наибольший ущерб культуре и языку, прежде всего коренных народов». Анализ программы позволяет выявить некоторую односторонность подхода к развитию языков в республике - очевиден приоритет, отдаваемый башкирскому языку. Что касается языков других коренных народов, то объём и содержание мероприятий, направленных на их развитие, значительно меньше. В программе отсутствуют даже названия этих языков (за исключением русского языка).
Представляется, что создание национальной системы образования в каждой отдельной республике является менее продуктивным фактором национального развития, чем взвешенный подход к учёту реально сложившихся языковых интересов и национально-языковых отношений. Обособление в национальной школе в определённой степени ограничивает возможности дальнейшего продолжения образования ц последующего трудоустройства для её воспитанников. Об этом свидетельствуют и официальные документы. Так, например, Государственной программой Республики Татарстан по сохранению, изучению развитию языков народов Республики Татарстан было предусмотрено создание «во всех вузах республики кафедры татарского языка, выпускники которых будут работать в Татарстане и в регионах СНГ с компактным проживанием татарского населения». Обязательность же изучения государственного языка теми, для кого он не является родным, способно породить не только заинтересованность, но и противодействие в его изучении. Но и в том, и в другом случае абсолютизация национального подхода в образовании нарушает конституционное право граждан на свободу выбора языка воспитания и обучения (ч. 2 ст. 26 Конституции РФ).
Выполнение русским языком функций универсального средства общения на всей территории РФ не лишает его качеств языка национального. Поэтому его обязательное изучение во всех общеобразовательных учреждениях и образовательных учреждениях профессионального образования как государственного языка Российской Федерации требует особого внимания к сочетанию федерального и национально-регионального компонентов образования при разработке программ изучения языков. Изучение русского языка регламентируется государственными образовательными стандартами. Причем образовательный стандарт основного общего образования устанавливается федеральным законом (ст. 10 Закона РФ «О языках народов РФ», ст. ст. 6,7 Закона РФ «Об образовании»). Однако количество часов, предусмотренных образовательными программами для изучения русского языка, остается недостаточным для глубокого и систематического изучения предмета. Особенно это становится очевидно при анализе образовательных программ по русскому языку «Русский язык как родной». Так, в соответствии с ней в школьную программу обучения не включаются ни более или менее полное знакомство с особенностями диалекта - народного говора, той местности, в которой расположена школа, ни изучение основ древнерусского и частично церковнославянского языка, ни систематические уроки риторики. Примерная программа по русскому языку для основной общеобразовательной школы (59 классы) рассчитана на 714 часов, что в абсолютных цифрах может восприниматься как достаточное количество. Но уровень грамотности учащихся свидетельствует о том, что этих часов явно недостаточно для овладения материалом. В 9 классе изучению русского языка отведено всего лишь 68 часов. Присущий русскому языку междисциплинарный статус среди других школьных предметов не способен устранить последствия минимизированного подхода к изучению русского языка в начальной и средней школе.
Необходимость внесения кардинальных изменений в обучение русскому языку касается не только увеличения часов, но и изменения самого подхода к содержательной стороне обучения и его методике. Чрезмерное количество предметов, введённых в школьную программу, не компенсирует качества обучения. Целесообразно было бы сосредоточить усилия на более глубоком изучении отдельных предметов, наилучшим образом организующих мышление учащихся. Конечно, прежде всего, это -математика, но к таким же предметам специалисты относят и изучение языка. Преподавание русского языка должно быть дополнено изучением основ (по меньшей мере) древнерусского и частично церковно-славянского языков, которые обладают для него таким же значением, какое имеет латынь для итальянского, французского или испанского языков.
Сейчас, в соответствии с действующими программами по русскому языку представление о древнерусском и церковно-славянском языках учащиеся получают лишь из раздела «Лексика и фразеология» (профессиональные слова, диалектные слова, арго, устаревшие слова, старославянские слова в русском языке, американизмы), на изучение которого отводится 20 часов. А также из программы по литературе: русский фольклор - 15 часов, древнерусская литература - 25 часов.
Введение изучения основ древнерусского и частично церковнославянского языков в программу по русскому языку потребует внесения изменений в государственный образовательный стандарт. Для тех учащихся, для кого русский язык не является родным, такие нововведения безусловно должно быть тщательно дозировано. Кроме того, очень важно в целом обеспечить единый уровень образования, единый образовательный стандарт вне зависимости от того, является школа платной или нет. Необходимо в отношении русского языка обеспечить учащимся более или менее равный уровень знаний. Применение федерального компонента государственного образовательного стандарта при изучении русского языка должен обеспечивать общегосударственный уровень образования как условие всестороннего развития и мобильности личности, её конкурентоспособности на рынке труда; национально-региональный компонент при изучении государственного языка республики должен обеспечивать уровень образования, отвечающий национально-культурным потребностям личности, её этнической самоидентификации. Существует и ещё один аспект этой проблемы. Очевидно, необходимо постепенно вводить национально-региональный компонент во всех полиэтнических регионах, не являющихся республиками, а в республиках частично пересматривать его содержание. Во-первых, национально-региональный компонент государственного образовательного стандарта должен варьироваться в зависимости от того являются ли национальная культура и национальный язык родными для тех или иных учащихся; во-вторых, этот компонент не должен быть «монополизирован» государственным языком республики; в-третьих, обязательность изучения государственного языка должна иметь альтернативу - возможность изучения иного языка, из бытующих на территории республики, либо вероятно вообще отказ от его изучения. Представляется, подобный подход отвечает государственной политике России в языковой сфере, которая «исходит из основополагающего принципа равноправия всех языков независимо от их правового статуса, а также от численности и характера расселения носителей языка. Стержнем языковой политики, включая политику в области образования, является стратегия сохранения и упрочения сбалансированного национально-русского и русско-национального двуязычия, при котором обеспечивается знание русского языка как государственного всем населением Российской Федерации и поощряется изучение национальных языков населением её республик».
К вопросам использования языков в сфере образования в определенной степени относится и вопрос об используемом алфавите национального языка. В 1999 г. был принят Закон Республики Татарстан «О восстановлении татарского алфавита на основе латинской графики» от 15 сентября 1999 г.. В соответствии с его положениями закон вступал в силу с 1 сентября 2001 г. и до 1 сентября 2011 г. на территории Татарстана должны были действовать два алфавита - на основе кириллицы и латинской графики. В отличие от конца 20-х годов решение о новейшем переходе к латинской графике исходило от самой республики, а его подготовка предусматривалась Государственной программой Республики Татарстан по сохранению, изучению и развитию языков народов Республики Татарстан, начиная с 1995 г. Этот переход предлагался как оптимальный для дальнейшего развития татарского языка. В республиканском законе о языках закреплено положение о том, что/республике создаются условия для желающих изучить арабскую и латинскую графику (ч. 3 ст. 23). Это никак не сообразуется с другими нормами того же закона, поскольку им предусматривается дальнейшее развитие татарского языка преимущественно на тюрколингвистической основе и создание условий для изучения старо-татарского письменного языка на арабской графике в целях обеспечения связи современной культуры с её истоками (ст. 7 и ч. 3 ст. 23 Закона Республики Татарстан «О языках народов Республики Татарстан»).
Хотя и с некоторым опозданием Федеральным законом от 11 декабря 2002 № 165-ФЗ «О внесении дополнения в статью 3 Закона Российской Федерации «О языках народов Российской Федерации» вопросы установления алфавитов государственного языка РФ и государственных языков республик были отнесены к компетенции федерального центра. Теперь в соответствии с ч. 6 ст. 3 Закона РФ «О языках народов РФ» алфавиты государственного языка РФ и государственных языков республик строятся на графической основе кириллицы, а иные графические основы этих языков могут устанавливаться федеральными законами. Решение, принятое в республике, вполне справедливо расценивается как ведущее к нарушению языкового единства татарского народа, значительная часть, которого проживает за пределами республики, а также к разрыву культурных связей между совместно проживающими народами и созданию дополнительных трудностей русскому населению республики в освоении татарского языка. Оправдана такая оценка и с точки зрения сохранения единого информационного пространства на территории РФ. Всё это очевидно, когда речь идёт о введении латиницы, которая в своё время, в 1927 г., сменила арабскую графику татарского языка, а в 1939 г. была заменена на кириллицу. Однако в ряде республиканских законов о языках содержатся нормы о возрождении старой письменности (там, где таковая существовала). Так, в Республике Тыва в научно-практических целях создаются условия для изучения китайской, маньчжурской, старо-монгольской и тибетской письменности, но одновременно условия создаются и для изучения тыва письменности на латинской основе. В образовательных учреждениях Калмыкии обеспечивается изучение старо-калмыцкой письменности (того бичиг) и создаются условия для всех желающих изучать эти письменность, осуществляется подготовка научно-педагогических кадров, издание учебников и пособий, литературно-исторических памятников (ст. 10 Закона Республики Калмыкия «О языках народов Республики Калмыкия»). Аналогичная статья содержится в Законе Республики Бурятия «О языках народов Республики Бурятия» (ст. 25) в отношении изучения старо-монгольской письменности. Научные исследования по старотюркской письменности предусмотрены и Государственной программой сохранения, изучения и развития языков народов Республики Башкортостан на 2000-2005 годы.
Восстановление традиционных графических основ письменных национальных языков меняет отношение к упомянутым изменениям федерального закона о языках; оно уже не может быть столь однозначным. Конституция РФ гарантирует всем народам право на сохранение родного языка и предоставляет республикам право на установление своих государственных языков (ч. 3 и ч. 2 ст. 68). Но теперь перед республиканскими властями встаёт проблема: восстановление традиционной графики национального языка связано с сохранением его положения как государственного языка, причём решение вопроса не входит в сферу компетенции субъекта федерации, а отнесено к ведению федерального центра. Представляется, что указанное противоречие между потребностями развития национального языка и интересами общегосударственного развития должно получить законодательное разрешение.
Проблема использования латинской графики затронула и русский язык, хотя и в несколько ином аспекте. Все последние годы в рекламе, в вывесках и объявлениях, в печатных средствах массовой информации прослеживается смешение алфавитов, когда в написанных на кириллице словах отдельные буквы воспроизводятся на латинице. Только в Федеральном законе «О рекламе» от 18 июля 1995 г. № ЮЗ-ФЗ содержится уточнение, что реклама на территории Российской Федерации распространяется на русском языке, а также дополнительно на государственных языках республик и родных языках народов РФ (ч. 2 ст. 5). Представляется, что ч. 6 ст. 3 Закона РФ о языках должна быть дополнена прямым запретом на подобные искажения используемого в русском языке алфавита. Аналогичная норма должна появиться и в Законе РФ «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 г. № 2124-I, и в Федеральном законе «О рекламе», и в Кодексе РФ об административных правонарушениях.
Язык средств массовой информации. Конституция Российской Федерации, гарантируя свободу мысли и слова и запрещая пропаганду языкового превосходства, обходит молчанием вопрос о языке (или языках), на котором каждый гражданин «имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом» (ст. 29). Этот пробел частично восполнен в Законе РФ о языках, в котором содержится специальная статья - «Язык средств массовой информации» (ст. 20). В соответствии со ст. 20 Закона РФ о языках издание всероссийских газет и журналов, передачи всероссийского радио и телевидения осуществляется на государственном языке РФ; по решению учредителей названные газеты и журналы могут издаваться и на иных языках. Кино- и видеопродукция переводится на государственный язык РФ, государственные языки республик и другие языки с учетом интересов населения.
В республиканских законах о языках содержатся более или менее повторяющие федеральную статью правовые нормы. Издание газет и журналов, передачи телевидения и радиовещания на территории определённой республики осуществляются на государственных языках республики, а также по усмотрению учредителей на иных языках; при переводе кино- и видеопродукции используются государственные языки республики и иные языки с учетом интересов населения (см., например, ст. 15 Закона Чувашской Республики «О языках в Чувашской Республике»; ст. 21 Закона Удмуртской Республики «О государственных языках Удмуртской Республики и иных языках народов Удмуртской Республики»), а в Законе «О языках Республики Саха (Якутия)» уточняется, что в национальных районах используются и местные официальные языки (ч. 2 ст. 31).
Однако, являясь одним из важнейших, вопрос о языке средств массовой информации не получил достаточного развития в законодательстве. Наличие одной статьи в Законе РФ о языках и аналогичных статей в республиканских законах о языках не создает сколько-нибудь стройной системы гарантий прав граждан на получение информации на родном языке. Логичным продолжением могли бы стать соответствующие правовые нормы в Законе РФ «О средствах массовой информации», но, к сожалению, он не содержит ни одной статьи на эту тему. К тому же, лишь некоторые из субъектов федерации приняли правовые акты о средствах массовой информации и в них, как и федеральном законе не урегулированы рассматриваемые вопросы.
Между тем, следует учесть, что только в 6 республиках из 21 - в Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Тыве, Чувашии, «титульная» нация (народ, давший название республике) составляет численное большинство, для остальных же субъектов федерации, построенных по национально-территориальному принципу, характерен многонациональный состав населения, часто с включением крупных иноэтнических групп. Поэтому деятельность средств массовой информации не может осуществляться преимущественно на государственных языках республик и в законодательстве должны быть закреплены дополнительные гарантии прав иноэтнического населения республик в рассматриваемой сфере. Так, например, региональное законодательство должно содержать не просто упоминание об иных языках СМИ, но перечень конкретных национальных языков, бытующих на территории республики и получающих государственную поддержку.
Помимо правовых гарантий на получение информации на родном языке, не менее важной является проблема качества используемого при этом языка. Положения же об ответственности за нарушение законодательства РФ о языках народов РФ (ст. 28 Закона РФ о языках) носят самый общий характер и не указывают ни правовых оснований наступления этой ответственности, ни ее объемов. Закон РФ «О средствах массовой информации» не содержит ни одной статьи на эту тему, хотя подобные правовые нормы были бы логичным развитием статьи 4 «Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации» и статьи 49 «Обязанности журналиста». Они могли бы найти свое место в главе II «Организация деятельности средств массовой информации», в главе VII «Ответственность за нарушение законодательства о средствах массовой информации». Таким образом, сложилась ситуация, когда полностью отсутствует правовой механизм ответственности или, точнее, его существование лишь предполагается. Представляется, что необходимо законодательно закрепить, за что и при каких обстоятельствах может наступать правовая ответственность (то, что сейчас в законодательстве отсутствует), кто должен её нести, каков должен быть ее характер.
Следовало бы установить два уровня ответственности в рассматриваемой сфере. Первый уровень мог бы касаться явных, систематических, серьезных правонарушений. Так, за употребление в сфере публичной информации ненормативной лексики было бы целесообразно законодательно установить административную и уголовную ответственность.
Безусловно, она должна носить дифференцированный характер и возлагаться как непосредственно на автора подобного материала, так и на издателя, в обязанности которого должно входить проведение определенной языковой политики, и на распространителя подобного продукта. Но нужен и другой уровень ответственности, которая должна наступать не за столь явные и значительные действия, но за публичное языковое поведение, наносящее ущерб развитию языка. В частности, основанием наступления ответственности в сфере публичной информации должно стать чрезмерное и неоправданное использование заимствований из других языков, главным образом из американского варианта английского языка. В настоящее время в большинстве случаев такое заимствование происходит при существовании полноценного языкового эквивалента в русском языке. Противодействие искажению системы национального языка, затрагивающих его грамматическую структуру и словарный запас, путем введения системы штрафов, как это давно сделано во Франции для защиты французского языка, было бы уместно и в России в отношении чрезмерных заимствований в русском языке. Представляется, что работа языковедов по поводу заимствований должна распространяться и на профессиональную лексику в самых различных сферах научной деятельности.
Выстраивание системы ответственности за нарушение норм законодательства о языках включает одновременно и формирование у работающих в сфере публичной информации позитивное отношение к соблюдению установленных языковых норм, к несению своей доли ответственности за состояние русского языка. Никто не сможет следить за этим лучше, нежели лицо, заинтересованное в сохранении своей лицензии на избранный вид деятельности в сфере публичной информации. Возобновление ли, получение ли такой лицензии должно быть поставлено в прямую зависимость от соблюдения претендентом законодательства об использовании языков. Для этого следует внести необходимые дополнения и изменения в Закон РФ «О средствах массовой информации».
Наибольшая нагрузка в проведении подготовительной работы следовало бы возложить на Орфографическую комиссию РАН, для чего необходимо было бы законодательно оформить полномочия и названной комиссии, и других организаций, работающих в данной сфере.
С возложением обязанности на уже существующие (или при необходимости создаваемые) органы государственной власти по охране использования языка и соблюдению установленных здесь правовых норм в публичной сфере, фиксирования нарушений в их компетенцию могло бы также входить досудебное разрешение споров в этой сфере. Особое же внимание следовало бы уделить формированию института судебной защиты прав как работающих в сфере публичной информации, так и граждан, ее получающих. В настоящее время возмещение морального вреда возможно по решению суда, только если гражданину причинен вред в результате распространения средством массовой информации «не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный вред» (ст.» 62 Закона РФ «О средствах массовой информации»). Вопрос же о привлечении к ответственности работников СМИ или о защите ими своих прав в интересующей нас сфере вовсе не стоит, подобное положение надо срочно менять, внося необходимые изменения в действующее законодательство.
Поскольку современная индустриальная культура во многом построена на огромной роли информации, в условиях многонациональной структуры населения резко возрастает потребность не только в материальном, но и в правовом обеспечении прав всех этнических общностей и групп на получение и использование информации на родном языке. Развернутая система правовых гарантий в этой сфере в значительной мере позволит поддерживать баланс социолингвистических интересов и состояние стабильности в межнациональных отношениях в целом.
Способы получения населением разного рода информации не ограничиваются использованием средств массовой информации и коммуникации. Существуют также информация, доводимая до неограниченного круга лиц, размещённая в общественном транспорте или любых местах отрытых для публики и касающаяся обозначения, предложения, способа употребления или использования какого-либо имущества, товаров, работ, услуг, носящая, как правило, справочный характер. Из всего возможного разнообразия такого рода информации в Законе РФ о языках подробно закреплено использование языка в наименовании географических объектов, надписей, дорожных и иных указателей. В написании используется государственный язык РФ, наряду с ним используются государственные языки республик; в субъектах федерации наряду с государственным языком РФ и на языках народов РФ в местах их компактного проживания (ч. 1 и ч. 2 ст. 23 Закона РФ о языках). На федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов федерации возложена обязанность обеспечивать написание наименований географических объектов, надписей, дорожных и иных указателей и поддержание их в надлежащем состоянии (ст. 24 Закона РФ о языках). Аналогичные статьи содержатся и в республиканских законах о языках.
Что касается использования языков в сферах промышленности, связи, транспорта и энергетики, то ст. 21 Закона РФ о языках (см. также соответствующие статьи в республиканских законах о языках) закрепляет применение государственного языка РФ и иных языков, а на местном уровне наряду с государственным языком РФ и государственными языками республик могут употребляться другие языки с учётом интересов местного населения. Между тем, из содержания статьи не ясно, имеется ли в виду использование языков в оперативной связи, либо для информирования граждан. Представляется, что данная сфера использования языков требует уточнения и четкого разграничения функционирования языков в управлении отраслью и для обеспечения прав граждан.
Использование языков в сфере обслуживания также требует более детального регулирования. Сейчас закон устанавливает недопустимость отказа в обслуживании граждан под предлогом незнания языка (ч. 1 ст. 22 Закона РФ о языках). Однако то, что касается языка информации для потребителя о каком-либо имуществе, товарах (работах, услугах), то этот вопрос не нашёл отражения в законе. Наличие отсылочной нормы к законодательству РФ и субъектов федерации, устанавливающему порядок использования языков в сфере обслуживания (см., ч. 2 ст. 8 Закона РФ «О защите прав потребителей»; ч. 2 ст. 5 Федерального закона «О рекламе»), в данном случае не должно исключать нормы общего характера о гарантиях получения потребителями информации на государственном языке РФ, государственных языках республик и языках народов РФ.
Проблемы национального жестового языка. Конституционные гарантии равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от национальности, языка, запрещение любых форм ограничения прав граждан по признакам национальной, языковой принадлежности (ст. 19 Конституции РФ) прочно связывают понятия нации и языка. Между тем, конституционное законодательство европейских стран походит к проблеме языков несколько шире. Так, в соответствии с § 17 «Право на свой язык и свою культуру» Основного закона Финляндии наряду с правами финско и шведско-говорящего населения, саами, цыган и других групп, говорится о правах тех, кто пользуется языком жестов, помощью толкователя и переводчика. В законодательстве развитых стран прослеживается тенденция облегчить общение глухих и слышащих людей. Так, в Швеции, в США сотрудники определенных служб: муниципальные работники, полицейские, бортпроводники и т.п., в функции которых входит постоянное общение с населением, обязаны знать пальцевую азбуку и минимальный набор из 20-40 жестов языка глухих. В Австрии 6 июля 2005 г. Национальный совет внес изменения в статью 8 Федерального конституционного закона от 10 ноября 1920 г., признав австрийский жестовый язык официальным языком. На Кипре на рассмотрение парламента вынесено два законопроекта: первый - о признании языка глухих официальным языком; второй - об обязательном для всех национальных телевизионных сетей выпуске новостей на жестовом языке в полноэкранном варианте.
Использование русского разговорного жестового языка (или национального жестового языка) - специфической формы национального языка, пока законодательно не закреплено. Единственный законодательный акт, в котором закреплены гарантии его процессуального использования - Кодекс РФ об административных правонарушениях. Он содержит отдельную статью о переводчике (ст. 25.10). В соответствии с её положениями переводчик несёт ответственность за выполнение заведомо неправильного перевода. В качестве переводчика может быть привлечено любое не заинтересованное в исходе дела совершеннолетнее лицо, владеющее языком или навыками сурдоперевода. Представляется, что эту новеллу необходимо было бы ввести и гражданское, и уголовное процессуальное законодательство.
Сегодня только в Москве около 28000 членов Всероссийского общества глухих (ВОГ), а вместе со слабослышащими и глухими, не являющимися членами ВОГ, - около 500 тысяч, что составляет примерно 5% населения Москвы. Хотя число граждан, пользующихся жестовым языком по численности сопоставимо с такой нацией как, например, татары, права глухих в области национально-языковых отношений никоим образом не гарантированы. До недавнего времени на центральном «Первом канале» российского телевидения один выпусков новостей и некоторые выпуски научно-познавательных передач дублировались сурдопереводчиками на национальный жестовый язык. В настоящее время ни один из каналов общероссийского телевидения не имеет подобных передач, существует только «бегущая строка» в трёхчасовом выпуске новостей на Первом канале ТВ. Более успешно идет сотрудничество ВОГ с телеканалами ТВЦ и «Столица», где существуют передачи с сурдопереводом. Представляется, что и Закон РФ «О языках народов РФ», и Закон РФ «О средствах массовой информации» должны быть дополнены гарантиями прав граждан на получение информации на «своём» специфическом национальном языке и реализация этих прав не должна зависеть от усмотрения руководства информационных компаний.
Дополнительных правовых гарантий требует также и использование жестового языка в системе образования. В настоящее время действует 206 реабилитационных учреждений - школ-интернатов, специальных (коррекционных) общеобразовательных школ; 23 высших и средних специальных учебных заведений (или специальных отделений в ВУЗах). Особого внимания заслуживает опыт Московского Государственного Технического Университета им. Н.Э.Баумана, при котором уже не первое десятилетие действует Центр профессиональной реабилитации лиц с ограниченными возможностями здоровья (инвалидов по слуху).
Отсутствие необходимых условий для получения основного общего и среднего (полного) общего образования, а тем более среднего профессионального и высшего профессионального образования гражданами и пробелы в законодательстве ставят под вопрос гарантии, закреплённые в ст. 5 «Государственные гарантии прав граждан РФ в области образования» Закона РФ «Об образовании». Необходимо внести изменения и в ст. 6 «Язык (языки) обучения» упомянутого закона.
Кроме того, поскольку жестовый язык является основным коммуникативным средством для значительного числа граждан, необходимо установление определённых требований к владению основами жестового языка для некоторых категорий государственных служащих, в должностные обязанности которых входит выполнение оперативных функций (работники милиции, скорой помощи, спасательных служб, органов социальной защиты и т.д.). Представляется, что вопрос об использовании национального жестового языка должен быть законодательно разрешен не только к сфере социальной реабилитации инвалидов по слуху, но и в сфере национально-языковых отношений. Признание национального жестового языка официальным языком способствовать созданию необходимой правовой базы для разрешения проблем в данной сфере.
АВТОР: Доровских Е.М.