Причины и условия преступлений, совершаемых членами религиозных тоталитарных сект (статья)
Главная цель криминологического исследования - оказание разрушающего воздействия на преступность. Однако между этапом познания, оценки преступности и этапом организации борьбы с ней обязателен этап выявления детерминации преступности. Еще много веков назад Аристотель сформулировал фундаментальный принцип профилактики негативных социальных процессов: «Если нам известны причины, ведущие к гибели государственных устройств, то мы тем самым знаем и причины, обусловливающие их сохранение: противоположные меры производят противоположные действия». Воздействовать необходимо в первую очередь на то, что порождает, обусловливает преступность и ее развитие. Среди различных криминологических терминов первостепенное значение имеют категории, посредством толкования которых ученые пытаются объяснить возникновение и развитие преступности. Поэтому к предмету криминологии относят такие категории, как причины и условия преступности, т.е. ее детерминанты или факторы, порождающие, генерирующие преступность.
Для зарубежной криминологии характерной стала концепция, согласно которой преступность порождают различные по характеру факторы. При этом возможны разнообразные подходы, когда предпочтение отдается однородным факторам (либо биологическим, либо социальным) либо определенному сочетанию тех и других, под воздействием которых и происходит возникновение и развитие преступности.
В отечественной криминологии теория факторов - объект критики, предпосылки для которой создала уравнительная трактовка всех этих обстоятельств. Теория факторов, исторически наиболее ранняя, десятилетиями критикуется в социологии и криминологии за уравнительный, рядоположенный анализ криминогенных детерминант без различения их содержания и механизма действия. Именно неиспользование системного подхода к факторам преступности, которые сами по себе могут быть охарактеризованы вполне верно, составляет главный методологический недостаток теории факторов.
В зарубежной криминологии существует и многофакторная (кондиционалистская) теория преступности. В целом многие авторитетные зарубежные криминологи выработали различные подходы к объяснению вопроса о происхождении и развитии преступности. При этом объективность их теорий подтверждается современной обстановкой в России, когда возрождается общество, основанное на частной собственности, и все связанные с ним явления общественной жизни, в том числе и преступность. Поэтому, очевидно, камнем преткновения является не сама терминология, связанная с противопоставлением вышеуказанных терминов, а их содержательный аспект.
Среди отечественных криминологов также не существует единства в вопросе о том, как следует трактовать анализируемые термины. Одни авторы абсолютизируют причинность, когда причинное взаимодействие само по себе и рассматривается как причина; такой подход именуется интеракционистским. Такая позиция, по мнению других ученых, представляется достаточно спорной. «Детерминация, как известно, - диалектическая закономерность и потому социально нейтральна. Бороться с детерминацией немыслимо. Вряд ли, например, возможна профилактическая программа, ориентированная на усиление противостояния самому наличию явления взаимодействия среды и личности». Другие же, и хотелось бы с ними согласиться, четко дифференцируют, с одной стороны, причины, условия, корреляты преступности и процесс детерминации в виде причинения, обусловливания и корреляции - с другой.
Термин «причина» в русском литературном языке имеет значение явления, вызывающего, обусловливающего возникновение другого явления. Комплексы причин и условий, совместное действие которых вызывает следствие - преступность и преступление, называются криминогенными детерминантами. Таким образом, причины преступности - это явления и процессы, которые непосредственно порождают и воспроизводят преступность и преступления как свое закономерное следствие. Так, профессор Шаргородский М.Д. писал: «Причинами преступности в широком смысле этого слова можно считать все те обстоятельства, без которых она не могла бы возникнуть и не может существовать. Но не все эти обстоятельства играют активную роль. Причинами преступности являются, как и вообще причиной, те активные силы, которые своим действием порождают ее существование. Причины конкретного преступления - это, таким образом, те активные силы, которые вызывают у субъектов интересы и мотивы для его совершения». Чуждая обществу и закону социальная и правовая психология общностей и личности составляет систему причин преступности. Наиболее распространены среди причин преступности корыстолюбие, стяжательство, антигуманная агрессивность, национализм, пренебрежение к правилам безопасности и публичного спокойствия, легкомыслие и безответственность в угоду сиюминутным эгоистическим удовольствиям, правовой нигилизм.
В качестве же условий преступности понимаются обстоятельства, способствующие совершению преступлений. Сам термин «способствовать» указывает на причинность, на то, что помогает возникновению и развитию определенных явлений. С учетом этого некоторыми авторами, разграничивающими причины и условия преступности, признается условность такого деления. Иные авторы представляют условия как антисоциальные явления, которые сами по себе не порождают преступность и преступления, а способствуют, облегчают, интенсифицируют формирование и действие причины.
По своему содержанию криминогенные детерминанты подразделяются на социально-экономические, социально-психологические, воспитательные, правовые, организационно-управленческие и другие. В качестве ближайших причин преступности и преступлений выступают явления социально-психологического характера, а именно, криминогенно-деформированная общественная, групповая и индивидуальная психология, противоречащая общепринятым принципам международного, конституционного и уголовного права. Среди условий выделяются две группы, формирующие в качестве предшествующего звена социально-психологические явления (причины) преступлений и преступности и условия, способствующие проявлению преступности и преступлениям, наступлению преступных результатов. Эта группа условий связана с формирующими общественное, групповое и индивидуальное сознание социально-экономическими, политическими, идеологическими, воспитательными, социально-психологическими, правовыми, организационно-управленческими и другими противоречиями общества. Вторая группа условий - это пробелы, ошибки, недочеты в системе профилактики правонарушений и в сфере противодействия преступности и правонарушаемости в целом.
В криминологическом исследовании традиционно выделяются четыре основные сферы жизнедеятельности, формирующие социальную и правовую психологию общностей и личности: экономическую, социальную, политическую и духовную, которые необходимо рассмотреть для уяснения причин и условий рассматриваемых преступлений.
С начала перестройки произошло резкое обострение противоречий в обществе и государстве. Некоторые из них приобрели характер социальных антагонизмов. С начала 90-х гг. XX в. противостояние социальных и экономических противоречий нарастало. Наступил всеобъемлющий системный кризис общества, который не преодолен и поныне. Он включает в себя кризис власти, экономики, социальной сферы, идеологии, права.
Объективными и субъективными детерминантами преступности в экономической сфере являются противоречия между экономическими потребностями и возможностями общества (отдельных социальных групп, индивидуумов); различия и противоречия в видах, формах и условиях труда; уровень жизни ниже уровня обеспечения физиологической выживаемости; поляризация населения по уровню доходов; инфляция; безработица; недостаточная интегрированность национальной экономики в мировую; более высокий уровень доходов преступной экономической деятельности по сравнению с уровнем доходов легальной деятельности.
В политической сфере такими детерминантами являются противоречия в организации власти и управления; противоречия, связанные с развитием и становлением демократии; противоречия в обеспечении законности; нестабильность политического режима; коррумпированность государственной службы; геополитическая неустойчивость; несовершенство государственных границ.
В сфере социальных отношений преступность обусловливают семейно-бытовые проблемы, противоречия в положении молодежи, национально-этнические противоречия и противоречия в образе и условиях жизни в различных видах поселений.
Среди идеологических причин преступности нужно особо выделить противоречия в условиях воспитания и образования; противоречия в общественном сознании, связанные с моралью и нравственностью.
Среди психологических - этническую и религиозную нетерпимость; правовой нигилизм; наркоманию и алкоголизм; высокий удельный вес граждан с ограниченной вменяемостью.
Детерминанты преступности религиозного характера производны от общих причин преступности в стране, связанных с экономическим, политическим, идеологическим, морально-психологическим состоянием общества в переходный период, демографическими его характеристиками, конфликтными ситуациями в ней. Вместе с тем в рамках этих глобальных процессов и явлений полагаем возможным выделить ряд детерминант, особо значимых для существования именно данного вида преступности.
В результате затяжного экономического кризиса и безрезультатной экономической борьбы в обществе нарастает тенденция к насильственным, экстремистским действиям, которые, как считается, способны решительным образом разрешить проблему или хотя бы найти выход из создавшегося тупикового положения. Резко увеличивается количество радикальных изданий, передач в средствах массовой информации, нагнетающих экстремистские настроения и носящих провокационный характер. В государственных учреждениях начинаются интенсивные перемещения с явным политическим, религиозным или националистическим контекстом.
От безысходности, нищеты люди пытаются в религии найти веру, опору, уверенность в завтрашнем дне. В силу некоторой пассивности Русской православной церкви и активной миссионерской работы представителей всевозможных религиозных организаций и движений эти люди нередко попадают в религиозные тоталитарные секты, обманутые лживыми обещаниями их лидеров.
Важное криминогенное значение в детерминации исследуемой преступности имеют политические факторы. В условиях кризиса идеологии, отсутствия социальных ориентиров, утраты официальными властями авторитета борьба за власть находит свое выражение в появлении партий, движений, организаций, претендующих на захват власти и создание параллельных органов власти, а также в появлении противоборствующих групп в структурах представительной и исполнительной власти. И на фоне общего невежества в области религиозных знаний большинства россиян иностранные миссионеры смогли не только создать свои общины, но и привлечь к сотрудничеству представителей высших эшелонов власти, судя по всему также слабо ориентировавшихся в сути происходящего. Например, в 1990 г. состоялась встреча М.С. Горбачева с Муном, а секретарь Совета Безопасности О. Лобов участвовал в руководстве аумовской ассоциацией Российско-японского университета. Иностранные миссионеры во многих регионах России сумели установить тесные контакты со многими управленческими структурами, пользовались их поддержкой и защитой. При этом многие из новых религиозных организаций, пытаясь упрочить свое положение и выстоять во внеконфессиональной борьбе, пошли на сближение с политическими партиями и движениями. Например, муниты установили связь с антикоммунистами, «белые братья» создали союз с расистами, богородичники сблизились с «Демократической Россией». Политические разногласия и вытекающая из них социальная нестабильность в обществе во многом определяют существующую религиозную преступность.
Одним из результатов социальной нестабильности являются национально-этнические противоречия, обладающие грозным криминогенным потенциалом. Являясь разновидностью социальных конфликтов, межнациональные конфликты содержат все существенные их характеристики и находят в нашей стране внешнее выражение в своих крайних, криминальных формах.
Восстановление попранного национального достоинства является одной из основных идей национального возрождения. И именно ее берут на вооружение наиболее радикально настроенные лидеры национальных движений. Порой вместо конструктивного решения данной проблемы они прибегают к эксплуатации этой, несомненно, актуальной идеи. Рассматривая причины - предпосылки межнациональных конфликтов, нельзя, как мы видим из современных событий в мире и России, в частности, обойти вниманием и религиозный фактор, что вызвано наличием на территории нашей страны многих религиозных конфессий, в том числе двух крупнейших мировых религий: христианства и ислама.
История христианства, безусловно, является неотъемлемой частью истории русского народа, но нельзя забывать о том, что исламская цивилизация также оказала существенное влияние на развитие культуры России, в том числе в политической и правовой сфере.
Ислам и исламские институты для нашей страны - это часть истинно российской истории и культуры, неотъемлемая сторона образа жизни многих миллионов российских мусульман. В последнее время в различных источниках акцентируется внимание на том, что на южных и юго-восточных границах России активизируется движение «исламского фундаментализма», представляющее прямую угрозу российским интересам. По сути дела, в России речь идет не столько об угрозе исламского фундаментализма, что мы наблюдаем в ряде стран мира, где господствующее место занимает ислам как ведущая религия, а об использовании религиозного фактора отдельными лидерами в антинародных целях.
В ходе войн и конфликтов, возникших на национальной почве на территории бывшего СССР, погибли десятки тысяч человек. В вооруженных группировках националистов активное участие принимают преступники всех рангов, национальностей и конфессий, которые развязывают настоящий уголовный террор не только против враждебной нации, но и против законопослушного населения в целом. В значительной мере межнациональные противоречия дополняются и углубляются религиозной нетерпимостью. Конечно, сами по себе мировые религии (христианство, ислам, буддизм, иудаизм) не продуцируют преступного поведения, напротив, они способны консолидировать людей, удерживать их от аморальных и противоправных поступков. Однако верующих сравнительно легко вовлечь в реализацию своекорыстных планов, заставить умирать и убивать других ради наживы и удовлетворения непомерного честолюбия тех, кто беззастенчиво эксплуатирует их религиозные чувства.
«Мои личные наблюдения за поведением чеченцев, - отмечает отец Сергий (Жигулин), - показывают, что исламский фактор оказывает на них существенное влияние. Так, большинство выступлений на многочисленных митингах сопровождается молитвенными призывам из Корана. Во время характерных для чеченцев боевых танцев как мужчины, так и женщины доводят себя до исступления, призывая на помощь высшие силы. В ходе моих встреч с Басаевым, Масхадовым и другими лидерами чеченской оппозиции невольно бросалось в глаза, что эти люди стоят на позициях гипертрофированного национального достоинства, которое сопровождается внезапно нахлынувшим на них религиозным чувством...». Ведущую роль религиозного фактора, прикрывающего неспособность бывшего руководства Чечни решать экономические проблемы республики, в развязывании второй чеченской войны подчеркивал и бывший глава администрации Чеченской Республики А. Кадыров.
Изложенное позволяет сделать вывод, что перечисленные предпосылки являются объективно существующими, исторически заданными и, вследствие необратимости времени, трудно поддаются урегулированию. Сами по себе, при отсутствии основных причин, они не вызывают обострения межнациональных отношений, а выступают своеобразным эмоциональным, идеологическим фоном при нарастании конфликтов.
Особую опасность вызывает так называемое религиозно-политическое течение – ваххабизм.
В ряде регионов России ваххабиты создали свои центры. Ваххабиты, как обозначено в официальном сайте Духовного управления мусульман, рано или поздно начинают проявлять крайнюю религиозную нетерпимость, встают на путь терроризма, основываясь на одном из постулатов ваххабизма, разрешающем убийство всякого, кто противостоит их идеям. На первый план активно выдвигают задачу борьбы с властью «неверных-кяфиров». Это свидетельствует о том, что при явном попустительстве властей на определенном этапе религиозные причины-предпосылки могут перерасти в основные причины, привести к взрывоопасной ситуации и серьезным обострениям социальных конфликтов.
Конечно, главными детерминантами терроризма были и остаются социально-экономические причины, выраженные в величайшей социальной несправедливости, на которую наслаиваются многие другие обстоятельства. Однако некоторые авторы обращают серьезное внимание на социально-психологические и индивидуально-психологические причины терроризма. Это мотивация самоутверждения, стремления к утверждению себя в референтной среде, служение фанатичной идее «спасения» мира, агрессивность, проявление крайней нетерпимости к инакомыслию. Мотивом поведения отдельных террористов может быть влечение к смерти, к самоуничтожению и уничтожению других.
Кроме того, межнациональные конфликты порождают массовую миграцию населения в соседние регионы. Увеличивая маргинальный слой, вынужденные мигранты (переселенцы, беженцы) заметно осложняют криминогенную ситуацию в благополучных регионах, провоцируют возникновение новых конфликтов, рост безработицы, проституции, пьянства и наркомании, являясь потенциальным «сырьем» для «рекрутирования» в свои ряды лидерами и иными участниками религиозных тоталитарных сект.
Среди идеологических причин исследуемого вида преступности в первую очередь нужно особо выделить недостатки в условиях воспитания и образования многих граждан страны.
Неблагополучная ситуация в обществе не могла не отразиться и на школе, на ее материальном благосостоянии, на учебном процессе, а прежде всего - на духовно-нравственных основах ее бытия. Неразбериха в программах привела к тому, что нередко под предлогом новаций в школу внедряются сомнительные учения, такие как вальдорфская педагогика, рерихианство, валеология. О программировании человеческого сознания написано и сказано немало. Понятия «информационной», «психологической» войны, или попросту «зомбирования», вошли в повседневный обиход нашей жизни.
Однако воздействовать на сознание и тем более мировоззренческие, морально-нравственные, политические убеждения взрослого, личностно зрелого человека далеко не всегда возможно и далеко не так просто. Иначе дело обстоит, когда речь идет о подростках. Последним свойственна повышенная восприимчивость к любым, в том числе самым абсурдным и социально опасным идеям. Именно этим объясняются те усилия, которые прилагают все без исключения тоталитарные секты для проникновения в детскую среду и систему образования. Это проникновение приняло за последние десятилетия массовый характер, чему в немалой степени способствует современная государственная политика в области образования.
Так называемая «Ассоциация Холодинамики» (по сути являющаяся сектой) в последнее время особенно активизировалась в обучении школьников приемам самогипноза. Внешние влияния на маленького ребенка со стороны окружающих запечатлеваются в душе и могут впоследствии, даже вопреки воле индивида, стать ведущим образом и бессознательно определять его поступки. Поэтому психотерапевтами различных школ и направлений разработаны специальные техники, позволяющие их пациентам вступать в осознанный контакт с такими интроектами, или, говоря иначе, частями личности. Целью такого контакта является внутреннее освобождение от влияния интроекта путем его интеграции в структуру личности. В результате психотерапевтического воздействия такая часть личности перестает существовать в психической реальности человека как обособленный субъект. Последователи же холодинамики провозглашают прямо противоположную цель, а именно - закрепление интроектов в виде ригидных, устойчивых структур в психической реальности личности, которые должны принимать решения и управлять жизнью человека. Такие состояния в современной науке известны как явный симптом так называемой «Множественной личности» - формы тяжелого психического расстройства. Таким образом, произвольное использование упомянутых техник приводит человека, а особенно ребенка, к уходу в себя, погружению во внутренний мир, обострению чувствительности - т.е. развивает качества, необходимые сектантам для проведения определенных экспериментов.
Начиная с 1991 г., российские школы стали самым настоящим полигоном для внедрения оккультных и иных сектантских учений, для проведения оккультных экспериментов на российских детях. Религиозные секты до недавнего времени чувствовали себя в российских школах как дома. В последние годы пути вторжения религиозных сект стали более разнообразными и неявными. Попытки обосновать правом на свободу совести право любой религиозной секты вести неограниченную в какой бы то ни было форме не имеют под собой совершенно никаких оснований. Вторжение религиозных сект в государственные и муниципальные образовательные учреждения противоречит прежде всего светскому характеру образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях Российской Федерации.
В соответствии с ч. 5 ст. 3 ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» запрещается вовлечение малолетних в религиозные объединения, а также обучение малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих. Это означает, что без согласия учащихся и их родителей или лиц, их заменяющих (согласие родителей или лиц, их заменяющих, в соответствии с указанным федеральным законом требуется только для малолетних учащихся, однако в соответствии с международными правовыми актами, устанавливающими право на выбор образования и воспитания для своих детей в соответствии с собственными убеждениями, родители вправе требовать согласования этого и в отношении учащихся от 14 до 18 лет), не может осуществляться ни в какой форме пропаганда вероучения оккультных и иных религиозных сект и вовлечение в них учащихся.
Традиционная для того или иного народа религия составляет неотъемлемую часть национальной культуры, поэтому принудительное вовлечение учащихся государственных и муниципальных образовательных учреждений в религиозные объединения, отличные от того, к которому они выражают принадлежность или предпочтительное отношение, есть форма культурной и религиозной дискриминации и геноцида.
Отсутствие в образовательных учреждениях специалистов-религиоведов, а также слабое взаимодействие работников образования с представителями традиционных конфессий, в частности, Русской православной церкви, отнюдь не способствует изменению ситуации в данной сфере в позитивную сторону.
Помимо проникновения в образовательные учреждения одной из целей деятельности деструктивных сект является внедрение своих последователей в государственные и правоохранительные структуры. Нами проведено исследование, позволяющее определить уровень реальной распространенности деструктивных культов среди студентов Самарских ВУЗов, а также среди сотрудников правоохранительных органов.
Полученные данные говорят о том, что основная масса респондентов (82,2%), относящих себя к исповедывающим ту или иную религию, являются традиционно верующими, не имеющими представления об основах и традициях своего вероисповедания либо представляющими его в общих чертах (13,2%). Подавляюще число опрошенных (80,1%) не имеют четкого представления о тоталитарных культах и сектах как социальном явлении. Один из наиболее важных признаков любой тоталитарной секты, такой как обманная вербовка членов группы, - недооценивается респондентами и рассматривается ими как несущественный (5,9%); 11,7% опрошенных считают возможным стать участником одной из таких групп при наличии «определенных обстоятельств», и только 0,8% отдают себе отчет в том, что активная деятельность тоталитарных сект создает такую вероятность.
Как видно из приведенных данных, низкий уровень реальной осведомленности в проблемах тоталитарных групп и сект сочетается с убежденностью в собственной достаточной компетентности, что в целом создает условия для переоценки своих возможностей и опасно низкий субъективной настороженности в отношении активных действий групп.
Из результатов опроса видно, что 9,1% имеют знакомых из числа членов практически всех культовых групп, 0,4% имели опыт участия в прошлом и 0,4% являются в настоящее время активными участниками.
Подобные данные должны учитываться при проведении профилактической работы по интересующей нас проблеме.
Особую тревогу вызывает высокая степень распространенности членства из числа курсантов и студентов Самарского ЮИ ФСИН России в наиболее радикальных деструктивных группах, таких как сатанисты и кришнаиты, что косвенно свидетельствует о явной социальной дезаптации участников данных групп. Высокие показатели знакомства с членами указанных групп сочетаются с высокими показателями осведомленности (знают об этих группах 66,2%).
К наименее активным в регионе можно отнести следующие группы: «Белое Братство», Церковь объединения (муниты), «Семья» («Дети Бога»), «Церковь Последнего Завета» (Секта Виссариона).
В целом проведенное исследование подтвердило предполагаемый высокий уровень распространения деструктивных культов среди молодежи и проникновения их в студенческую среду, а также довольно высокую озабоченность как курсантов и студентов, так и работающей в правоохранительной системе молодежи данной проблемой. Ситуация обострена тем, что информированность населения в нашем регионе о деятельности и признаках религиозных тоталитарных сект крайне низка. Уровень и объем знаний курсантов и студентов об особенностях этих сект более чем скромен. Более того, они мало и зачастую неверно знают о традиционных религиозных конфессиях. Подобный дефицит информации может привести к тому, что наши учащиеся помимо своей воли могут быть втянуты в подобные деструктивные организации.
Кроме того, среди противоречий в идеологической сфере не менее важны противоречия в общественном сознании, связанные с моралью и нравственностью. А основу нравственности составляют религиозные учения. Поэтому отрицание в советское время и отсутствие четкой позиции государства по взаимодействию с традиционными религиозными конфессиями и институтами привели к некоторой инфантильности и пассивности Русской православной церкви (РПЦ) в вопросах приобщения православного населения страны к христианской вере на фоне активной миссионерской деятельности всевозможных отечественных и зарубежных религиозных тоталитарных сект. Хотя вклад РПЦ, имеющей свою богословскую науку, мог оказаться значительным в морально-нравственном развитии общества.
Нравственная и религиозная неопределенность нашего времени способствует на рубеже веков распространению фундаментализма, особенно в мусульманском мире. Фундаменталисты стремятся вернуть общество к подобающим в их представлениях нравственным и доктринальным устоям в их первоначальном смысле, считая наиболее опасными отступников от основ веры в среде единоверцев.
Признаками религиозного фундаментализма являются: 1) стремление сохранить «исконные» традиции, культы, обряды; 2) противопоставление «светскому» духу мира; 3) борьба с любыми проявлениями «секуляризации»; 4) отношение к государству, праву и всему светскому как к средству реализации религиозных целей, которым и должны быть подчинены; 5) навязывание своих доктрин и образа жизни окружающим; 6) демонстрация глубоких религиозных убеждений, напоминающих фанатизм.
Любой фанатизм, в том числе религиозный, свидетельствует о крайнем проявлении своих убеждений, ведущему к экстремизму и терроризму. Следовательно, религиозный фундаментализм в совокупности с рядом обстоятельств может привести человека к совершению преступления, поэтому должен рассматриваться и как криминогенный фактор.
Как одну из разновидностей фундаментализма, можно рассматривать и сатанизм. Сатанизм сформировался еще в эллинистическую эпоху в Месопотамии, где в период наступления христианства традиционное язычество воспротивилось ему, «находя среди своих богов те образы, которые в христианстве олицетворяли зло, сатанинское начало». В своем вероучении сатанизм содержит основные элементы христианского учения о сотворении мира, но его императивы поведения, как отмечают ученые, прямо противоположны христианским заповедям. Если христиане своей целью ставят достижение верности Богу, то приверженцы сатанизма отвечают на поставленный вопрос отрицательно, доказывая это своими поступками, которые основываются на вероучении, являющемся по сути антихристианским. В истории существовал не один источник сатанинского вероучения. Все они направлены на то, чтобы научить своих последователей причинять зло другим людям. Основополагающие их идеи заключаются в том, что нет никого сильнее Сатаны, вследствие чего он заслуживает восхищения, поклонения. По отношению к людям нужно проявлять жестокость и насилие и быть готовым к насилию со стороны других. Нельзя себе отказывать ни в чем. Социальные структуры нужно разлагать и делать это изнутри. Чтобы выполнить эту цель, в сатанизме существует множество различных путей, связанных с воздействием на человеческую психику.
Рассмотренные положения сатанизма также характеризуются как криминогенный фактор. Как справедливо заметил И. Куликов, «высокая криминогенная опасность сатанинских сект обусловливается самой их природой. Когда учение секты определяет необходимость убивать людей, разрушать храмы, надругаться над кладбищами, нельзя ожидать от ее адептов, что они будут заниматься исключительно вышиванием гладью». Согласно сатанинскому вероучению не стоит дорожить жизнью своей и других людей. И, как мы уже отмечали, воззрения сатанистов на человеческую жизнь позволяют считать их потенциальными субъектами преступлений, предусмотренных главой 16 «Преступления против жизни и здоровья»« Уголовного кодекса Российской Федерации. И, таким образом, сатанизм как негативное социальное явление характеризуется искажением сущности общечеловеческих ценностей, противопоставлением себя последователям мировых религиозных движений, распространением своего влияния в среде молодежи, созданием преступных сообществ, наркотизма и доведением до самоубийства. Распространение этого явления, многочисленные факты преступной деятельности вызывают необходимость активизации борьбы с ним позитивных сил общества.
В качестве организационно-управленческих причин рассматриваемых преступлений, в первую очередь, необходимо отметить некоторые недостатки в деятельности правоохранительных органов. Особым условием возникновения и роста терроризма, совершаемого по религиозным мотивам, является низкая эффективность борьбы с ним. Общеизвестно, что преступная деятельность эффективна: минимум усилий и максимум выгоды. Терроризм веками использовался в качестве особо эффективного оружия в борьбе с политическими и иными противниками и конкурентами. При ограниченных силах и средствах он позволяет достигнуть значимых политических, идеологических или экономических целей. А возможность ответственности за его совершения почти нулевая. Более того, для террористов-смертников никакое наказание не страшно. А организаторы террора практически недосягаемы для правосудия. Раскрываемость терроризма является крайне низкой. Если на стадии экономического кризиса и политической борьбы за власть действия органов внутренних дел носят, как правило, наблюдательный характер, то в дальнейшем именно от деятельности правоохранительных органов во многом зависит дальнейшее развитие ситуации. Достаточно незначительного повода, чтобы накопленный в данном регионе негативный потенциал вышел из-под контроля. Такими поводами социального взрыва могут быть правонарушения или преступления, направленные на отдельные социальные группы, ошибочные решения органов власти, непродуманные действия органов внутренних дел. Неадекватно слабая реакция государственных правоохранительных органов, органов власти и управления на противоправные действия ведет к потере контроля над ситуацией.
Однако еще сложнее, чем с терроризмом, обстоит дело с выявлением и раскрытием преступлений, совершаемых сатанистами и членами иных религиозных тоталитарных сект.
Несмотря на существующий в соответствии с п. 8 ст. 11 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» порядок проведения государственной религиоведческой экспертизы, практика проведения таковой регистрирующими органами отсутствует. Отсюда прямо вытекают недостатки в регистрации и учете религиозных организаций, обладающих признаками тоталитарных сект.
Кроме того, как в ГИАЦ МВД РФ, так и в субъектах Российской Федерации не предусмотрено статистической отчетностью фиксирование преступлений религиозной направленности. В силу чего невозможно проследить состояние, уровень, динамику и структуру данного вида преступности, исследовать как саму личность преступника, так и мотивы, побудившие его к совершению противоправных деяний, спрогнозировать дальнейшие тенденции религиозной преступности в целом по стране и по отдельным регионам в частности.
Чем меньше мы знаем о деятельности преступных организаций, тем выше уровень латентности совершаемых ими деяний. Достаточно оснований предполагать, что одной из основных причин высокой латентности деяний, совершаемых религиозными формированиями, является недостаточная подготовленность оперативных и следственных работников к выявлению подобных групп и установлению религиозных мотивов преступлений, кроме того, это высокий уровень конспирации и сплоченности таких формирований, члены которых в большинстве случаев осознают противоправность и наказуемость своих действий и стремятся избежать ответственности за них.
Во-вторых, в настоящее время законодательство, к сожалению, не содержит правовых механизмов выявления, квалификации и судебной оценки действий и преступлений, совершаемых сатанистами и членами иных религиозных тоталитарных сект, именно как религиозных.
Совершение ритуальных убийств - это реальность. Однако в уголовном законодательстве Российской Федерации отсутствуют нормы, предусматривающие ответственность за совершение преступлений, носящих ритуальный характер, не наказуемы также деяния, совершенные с помощью применения методов контролирования сознания, гипноза и пр.
Культовый контроль сознания, практикующийся в некоторых религиозных тоталитарных сектах, создает новую личностную идентификацию. Научные данные позволяют утверждать, что в результате достаточно длительного применения описанных в приложении техник контроля сознания собственная личность завербованного доводится до состояния психической беспомощности, обессиливается и дискредитируется.
Проведенное нами исследование показало, что из лиц, совершивших преступления на религиозной почве, 32,8% боялись не исполнить приказ своего лидера; 27,6% действительно верили в необходимость совершения тех или иных противоправных действий во имя достижения благородных целей; 15,3% искренне боролись с «дьяволом».
Возможность превращения адептов некоторых деструктивных религиозных организаций в своего рода «биороботов», запрограммированных на беспрекословное выполнение любых приказов своего руководства, фанатично преданных ему и готовых отдать свою жизнь во имя достижения целей культа, обуславливается следующими факторами.
1. Сильное воздействие на сознание, приводящее к психическим расстройствам, среди большинства адептов некоторых деструктивных религиозных организаций, что обуславливает высокую вероятность агрессивных акций с их стороны в состоянии психической невменяемости.
2. Установление четкой грани между теми, кто имеет право на существование (адепты культа), и теми, кто такого права не имеет (люди «внешнего мира»), что ведет к признанию позиции «цель оправдывает средства». Это обуславливает готовность адептов деструктивных религиозных организаций приносить в жертву ради достижения целей своего культа других лиц (неадептов).
3. Практикующееся в некоторых деструктивных религиозных организациях снятие априори греха с адепта за любое преступление, в том числе и убийство, совершенное во имя целей своей организации.
4. Крайнее нарушение идентичности: после психологической обработки человек становится уже совсем другой личностью. При этом оказываются порваны все внекультовые привязанности адепта.
5. Использование в некоторых деструктивных религиозных организациях специальных наркотических веществ. Подобные наркотические препараты (иногда их называют «психоделиками») известны человечеству уже тысячи лет. В 120 стихах древнеиндийского эпоса «Ригведа» описывается легендарная сома - наркотический препарат, оказавший глубокое влияние на развитие религии индуизма и изготовлявшийся, по некоторым данным, из галлюциногенных грибов типа широко известного красного мухомора (Amanita muscara). Добавление сомы в ритуальные напитки и употребление их верующими вызывало у них экстаз, сердца наполнялись радостью и энтузиазмом, они обретали веру в собственное бессмертие. Эти переживания и потребность в их повторении сплачивали религиозную общину и ставили ее адептов в полную зависимость от руководителя. Те же приемы, как отмечают некоторые авторы, широко используются и в современных деструктивных религиозных организациях.
Проведение судебно-медицинских и судебно-психиатрических экспертиз по определению вреда здоровью и установлению причинно-следственных связей между деятельностью неокультов и развившимися у их членов психическими расстройствами сопряжено с рядом проблем. Согласно ст. 111, 112 УК РФ действия, повлекшие за собой «психическое расстройство», квалифицируется как тяжкий или средней тяжести вред здоровью. Другим фактором возможного причинения вреда психическому здоровью граждан выступает обстановка во время обрядов, которая в ряде случаев может повлечь за собой вредные для здоровья последствия. Принимающий обряд готовит себя к нему длительным постом (голоданием). Во время обряда, начинаемого многочасовым молением, присутствующие занимаются самоистязанием. Под влиянием такой обстановки участники обряда доводят себя до состояния глубокого нервного истощения, утрачивают способность воспринимать окружающий мир и руководить своим поведением. Вместе с тем Правила судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью не содержат указаний на то, какие болезненные состояния надлежит относить к категориям «психического расстройства». Кроме того, определенный интерес представляет сам термин «здоровье». Всемирная организация здравоохранения, например, определяет его так: «Здоровье - это состояние полного социального, психического и физического благополучия». Из этого следует, что к посягательствам на здоровье можно отнести не только действия, нарушающие анатомическую целостность человека, но и деяния, нарушающие его социальное и психическое благополучие. В данном случае мы также наблюдаем определенный пробел в законодательстве.
Несмотря на то, что в Российском Уголовном кодексе есть нормы, предусматривающие ответственность за экстремизм (ст. 282 УК РФ и ст. 282УК РФ), в стране регулярно осуществляются террористические акты, чеченские боевики открыто призывают к джихаду, но, по полученным нами официальным данным, не было судебных процессов и нет ни одного человека, который был бы осужден за подобное преступление, не отработана система доказательств по таким преступлениям.
Не способствует решению проблемы и тот факт, что среди МВД, Минюста, ФСБ России, ФСКН России практически отсутствует взаимодействие в плане борьбы с этими преступлениями. Так, согласно ст. 151 УПК РФ подследственность уголовных дел по интересующим нас статьям принадлежит органам МВД и прокуратуры, однако проверкой материалов по таким фактам занимаются органы ФСБ. Сотрудники милиции и прокуратуры считают лучше не замечать религиозной подоплеки того или иного преступления. Все равно ее в суде доказать сложно, а при участии некоторых «правозащитников» -практически невозможно. Нет и обмена оперативной информацией между ФСБ и МВД по лицам, являющимся участниками экстремистских организаций.
Приходится констатировать тот факт, что на сегодняшний день в правоохранительных органах отсутствуют структуры, которые способны систематически контролировать и объективно оценивать религиозные движения с позиций их общественной опасности, принимать действенные правозащитные меры, и нет сотрудников, обладающих достаточными религиоведческими знаниями.
Кроме того, к сожалению, правоохранительными структурами недостаточно активно используются возможности религий, традиционных ее течений в профилактике правонарушений. Практически отсутствует взаимодействие со специалистами-сектоведами в процессе выявления и раскрытия преступлений, совершаемых членами тоталитарных религиозных организаций.
Итак, в связи с вышеизложенным можно указать основные факторы, детерминирующие преступления, совершаемые участниками тоталитарных религиозных сект:
- непродуманная политика государства в сфере религиозных отношений, позволяющая безнаказанно проникать на территорию страны и функционировать всевозможным религиозным течениям, в том числе таким, чья деятельность идет вразрез с законодательством;
- затяжной кризис экономики, повлекший среди иных негативных последствий миграцию населения и возникающие в связи с этим конфликты на религиозно-этнической почве;
- отсутствие эффективных программ по идейному и духовному воспитанию населения, особенно молодежи;
- низкий уровень знаний о вероучениях традиционных национальных конфессий на фоне всеобщего подъема религиозности населения;
- слабая активность представителей традиционных религий, в частности, Русской православной церкви;
- личностные недостатки самих преступников, заключающиеся в низком образовательном уровне, отсутствии занятий общественно полезной деятельностью, четких жизненных планов и ориентации;
- несовершенство законодательства и анемия тех законов, которые имеются по противодействию религиозной преступности;
- недостатки в деятельности правоохранительных органов по предупреждению преступлений, совершаемых членами религиозных тоталитарных сект.
АВТОР: Василенко М.М.