Характер и степень общественной опасности преступного деяния для наказания при множественности преступлений

В теории уголовного права преступным принято признавать лишь такое деяние, которое по своему содержанию является общественно-опасным. «Учет характера и степени общественной опасности преступления - одно из центральных общих начал назначения наказания. Поскольку общественная опасность посягательства выступает основным критерием криминализации деяний и назначаемого за совершение преступлений наказания».

Общественная опасность составляет материальное свойство преступления и выражается в причинении либо угрозе причинения ущерба общественным отношениям (интересам), охраняемым УК РФ. Согласно части 2 ст. 14 УК РФ, деяние, не представляющее общественной опасности, ввиду малозначительности преступлением не является.

Общественная опасность, как отдельных преступлений, так и преступности достаточно динамична. Ее детерминируют две подсистемы факторов: это уголовно-политические, которые определяют приоритетные направления борьбы с преступностью, особенности уголовного законодательства, карательная практика, криминологические, которые включают в себя причины и условия преступности, эффективность профилактики.

Если мы сравним УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 годов, то наглядно увидим значительную изменчивость законодательства, которая отражает изменения не только преступности, но и ее причин и уголовной политики.

Содержание общественной опасности в Уголовных кодексах РСФСР и Уголовного кодекса РФ постоянно трансформировалось в зависимости от объективных явлений преступности, уголовно-политических воззрений на преступность в тот или иной промежуток времени. Причем, развитие уголовного законодательства шло от социально-классовой характеристики понятия общественной опасности преступного деяния к исключительно-социальной.

Так, кодексы РСФСР оценивали правоохраняемые интересы, на которые посягают преступления строго в соответствии с Конституциями РСФСР и СССР. А это были интересы рабоче-крестьянской и несколько позже советской власти. И неслучайно юридический словарь 1956 г. давал следующее определение общественной опасности «Общественно-опасным является всякое деяние, направленное против Советского строя или нарушающее социалистический правопорядок». Далее, «Понятие общественной опасности является классовым и исторически-изменчивым».

Такая характеристика общественной опасности преступления отражала реальную систему социальных правоотношений.

«Классовость» преступления имеет несколько аспектов - это классовое происхождение преступлений и преступности и классовый подход к криминализации деяний и наказуемости виновных.

Так вопрос о «классовом подходе» в Основных началах 1924 г. обсуждался не только в публикациях теоретиков, но и стал предметом дискуссии на V съезде деятелей советской юстиции и на втором съезде ВЦИК, где отмечалось, что сами по себе классовые происхождения и классовое положение лица виновного в совершении преступного деяния не могут служить основанием ужесточения либо смягчения наказания.

И, как известно, уже в Основах 1958 г. о «классовой направленности» ничего не говорилось.

Н.С. Таганцев, критикуя приверженцев формальной дефиниции преступления, писал: «Преступлением почитается деяние, посягающее на юридическую норму в ее реальном бытии, деяние, посягающее на охраняемый юридической нормой интерес. Если мы будем видеть в преступлении только посягательство на норму, будем придавать исключительное значение моменту противоправности учиненного, то преступление сделается формальным, жизненепригодным понятием, напоминающим у нас воззрения эпохи Петра Великого, считающего и мятеж, и убийство, и ношение бороды, и срубку заповедного дерева равно-важными деяниями, достойными смертной казни, ибо все это виновный делает, одинаково не страшась царского гнева». Следовательно, если отказаться от материального понятия признака общественной опасности преступного деяния и ограничиться только формальным, т. е. деяния запрещенного законом под страхом наказания, то действительно преступлением можно будет признать любое деяние, которое предусмотрено в Уголовном кодексе вне зависимости от причиненного вреда личности, обществу, государству. В этом случае и административное правонарушение, и дисциплинарные проступки можно будет отнести к преступлениям. Так, например, «хулиганство» и «мелкое хулиганство» то - и другое деяние определены как нарушение общественного порядка или «обман потребителей», деяние, которое проявляется в обмеривании, обвешивании, обсчете или ином обмане потребителей свойственно как административному проступку так и преступлению, либо «злоупотребление должностными полномочиями», которое выражается в использовании должностным лицом своих служебных полномочий, вопреки интересам службы, может выступать как в роли преступления, так и в роли дисциплинарного проступка.

Еще Чезаре Беккария в 1764 г. в своем знаменитом трактате «О преступлениях и наказаниях» писал: «Истинным мерилом преступления является вред, наносимый им обществу. Это одна из тех очевидных истин, для открытия которых не требуется ни квадрантов, ни телескопов и которые доступны любому среднему уму».

В Уголовном кодексе 1996 г. в ст. 14 законодатель дает следующее понятие преступления: «Преступлением признается виновно-совершенное общественно-опасное деяние, запрещенное настоящим кодексом под угрозой наказания».

На наш взгляд, общественная опасность посягательства на общественные отношения состоит в противоречии интересам общества и государства объективной и субъективной сторон поведения гражданина, виновно причиняющего или создающего реальную угрозу причинения существенного вреда определенным социальным ценностям.

Преступление отличается от иных антиобщественных деяний характером (качеством) и повышенной степенью общественной опасности, особой остротой противоречия интересам общества и государства. Характер и степень общественной опасности посягательства зависят от совокупности признаков, его характеризующих. Однако не все эти признаки определяют ее в равной мере. Среди показателей опасности посягательства имеются такие, которые оказывают существенное влияние на признание деяния преступным.

Общественная опасность деяния выражена в качестве оценочного признака и признание либо непризнание деяния преступлением законодатель как бы дает на откуп правоприменителю, т. е. он в определенной мере правоприменителя наделяет своими полномочиями. Если деяние, обладающее наряду с другими признаками признаком общественной опасности, устанавливается правоприменителем как преступное. Если же правоприменитель придет к выводу, что совершенное лицом деяние малозначительно, т. е. не представляет большой общественной опасности, следовательно, в силу требования ч. 2 ст. 14 УК РФ правоприменителем преступлением не признается. Однако каких-либо критериев определения наличия или отсутствия в совершенном деянии признака общественной опасности законодателем не установлено и в юридической литературе к определению сущностного характера и степени общественной опасности и подход неоднозначный.

Так П. А. Фефелов видел сущность общественной опасности преступного деяния в том, что оно « несет в себе антиобщественную ценностную ориентацию и способно служить прецедентом для повторения подобной деятельности в будущем».

П.А.Фефелов основной ориентир в сущности общественной опасности преступного деяния делал на субъективное отношение лица к тем или иным ценностям общества, а не на объективный характер общественной опасности. В.Н.Кудрявцев основным показателем общественной опасности деяния признавал тяжесть возможных последствий, вероятность их наступления.

Основными показателями общественной опасности преступного деяния, по мнению Ю.А.Демидова, «общественная опасность преступления складывается из общественной опасности деяния (действия или бездействия), общественной опасности последствий этого деяния и общественной опасности личности виновного».

Н.Ф.Кузнецова исключает влияние личности субъекта на наличие и степень общественной опасности преступного деяния, поскольку иное решение означало бы нарушения принципа равенства граждан перед законом.

По мнению П.А.Фефелова, общественная опасность личности имеет значение для криминализации лишь постольку, поскольку личность преступника связана с его общественно опасным деянием и наступившими последствиями, и эта личность требует применения к ней мер государственного или общественного воздействия в целях общей и специальной превенции. При отсутствии общественной опасности личности, очевидно, не было бы необходимости в криминализации антиобщественных деяний. Тем не менее, общественная опасность личности не имеет самостоятельного значения для криминализации и должна рассматриваться как вспомогательное понятие дел более глубокого назначения субъективной стороны преступления, раскрытия общественной опасности посягательства и индивидуализации ответственности.

Таким образом, большинство юристов при оценке общественной опасности посягательства ведущее место отводят объекту преступления. Это закономерно, ибо преступная сущность деяния заключается в посягательстве на общественные отношения, охраняемые уголовным правом. Однако сам объект преступления не содержит в себе общественной опасности я не может быть элементом ее структуры. Между тем в литературе можно встретить утверждение, что «общественная опасность преступления - свойство совокупности всех его объективных признаков: субъекта и субъективной стороны, объекта и объективной стороны». Аналогичная неточность заключается в объявлении общественной опасности свойством состава преступления, где «общественная опасность деяния дана в совокупности признаков состава».

Среди факторов, определяющих общественную опасность посягательства, следует выделить структурные элементы общественной опасности и обстоятельства, лежащие за пределами структуры и влияющие на характер и степень общественной опасности. Первые составляют ядро, содержание общественной опасности и служат основанием криминализации деяния, вторые показывают, от чего зависит общественная опасность элементов структуры.

Каково же материальное содержание структуры общественной опасности? С точки зрения Ю. А. Демидова, «общественная опасность преступления складывается из общественной опасности деяния (действия или бездействия), общественной опасности последствий этого деяния и общественной опасности личности виновного». Он не выделяет вину в качестве самостоятельного элемента структуры. Г.И. Буланов и П.А. Фефелов так же специально подчеркивают роль вины в криминализации деяний, относя ее чуть ли не к главному элементу общественной опасности. С.В. Векленко, определяя роль вины в общественной опасности деяния пишет: «Деление умысла на виды должно быть подчинено цели правильного определения степени тяжести совершенного деяния, установление степени опасности для общества виновного лица и определение необходимого комплекса мер по его исправлению и недопущению подобного в будущем. Коль скоро различные виды умышленного отношения к совершенному преступлению представляют и различную степень упречности (следовательно, и опасности), их содержание есть не что иное, как степень вины лица, нарушившего уголовно-правовой запрет, перед обществом. Эта степень вины, на мой взгляд, нуждается в обязательном учете при дифференциации ответственности и индивидуализации уголовного наказания. Поэтому целесообразно в ч. 3 ст. 60 УК (Общие начала назначения наказания) после слов «личность виновного» вставить слова «а также степень его вины».

Противники включения вины в структуру общественной опасности пытаются доказать, что общественная опасность существует и без вины. Так, Т.В.Церетели ссылается на то, что невменяемый, который не способен действовать виновно, может совершить общественно опасное деяние. Этот аргумент парируется уже тем, что общественная опасность есть социально-политическая характеристика антиобщественного поведения, которая не применима к действиям невменяемых. Поведение душевнобольных, не направляемое рассудком и волей, лишено социальной сущности и поэтому опасно, как бывает опасно поведение некоторых животных.

Т.В. Церетели приводит еще один аргумент: поскольку понятие умысла включает в себя психическое отношение к общественно опасному характеру деяния, то вина должна иметь самостоятельное значение, существуя наряду с общественной опасностью. Но и с этим утверждением нельзя согласиться, потому что, во-первых, общественная опасность действия или бездействия и вина - это взаимосвязанные компоненты общественной опасности преступления, во-вторых, деление человеческой деятельности на объективную (деяние) и субъективную (вина) стороны в высшей степени условно, и, следовательно, общественная опасность преступного посягательства запечатлена не только в фактических, объективных, но и в субъективных признаках преступления.

В теории спорен вопрос о включении общественной опасности личности в структуру общественной опасности посягательства. Н. Ф. Кузнецова исключает влияние личности субъекта на наличие и степень общественной опасности преступного деяния, поскольку иное решение означало бы нарушение принципа равенства граждан перед законом.

Г. Моисеенко вводит в структуру общественной опасности деяния и личность преступника, в том числе такие характеризующие ее признаки, как состояние сильного душевного волнения, повторность, наличие конкретных мотивов и целей, признание особо опасным рецидивистом и др.

Другие юристы ограничиваются лишь указанием на то, что общественная опасность преступления зависит от свойств субъекта, например, от должностного положения, которое, по их мнению, значительно повышает степень общественной опасности деяния. Как этот вопрос решается в законодательстве и на практике?

Проанализируем ст. 96 УК РСФСР, устанавливающую уголовную ответственность за мелкое хищение государственного или общественного имущества, совершенное лицом, к которому с учетом обстоятельств дела и личности не могут быть применены меры общественного или административного воздействия. Комментируя эту норму, Ю. И. Ляпунов пишет, что уголовная ответственность за мелкое хищение наступает тогда, когда орган, применяющий закон, придет к убеждению, что меры общественной и административной ответственности не окажут на правонарушителя необходимого воспитательного воздействия. В таких случаях мелкое хищение по степени общественной опасности перерастает рамки проступка и становится преступлением. При этом к данным, отрицательно характеризующим личность и обусловливающим необходимость привлечения ее к уголовной ответственности, Ю. И. Ляпунов относит, в частности, отсутствие у правонарушителя постоянного местожительства, занятие попрошайничеством или бродяжничеством, судимость, неоднократное или грубое нарушение общественного порядка или правил социалистического общежития, отрицательные характеристики с места работы, учебы и т. п.. Следовательно, криминализация мелкого хищения ставится в зависимость от перечисленных видов допреступного поведения лица, от социальной оценки личности.

Теперь обратимся к нормам, названным в ст. 50, 50, 51 УК РСФСР. Освобождение от уголовной ответственности и привлечение лица к административной ответственности или передача материалов на рассмотрение товарищеского суда во многом обусловливаются совокупностью обстоятельств, характеризующих личностные особенности субъекта. Но от этого деяние не перестает быть преступным, оно продолжает оставаться общественно опасным и подпадает под признаки соответствующего состава преступления. Да и по смыслу закона освободить от уголовной ответственности можно лишь в случае совершения преступления, а не проступка.

На практике многие работники правоохранительных органов делают вывод о наличии или отсутствии состава преступления на основании признаков, характеризующих социально-психологическое содержание личности, т. е. включают указанные признаки в структуру общественной опасности посягательства.

Общественная опасность личности не может служить основанием уголовной ответственности, ибо криминализация деяния в зависимости от тех или иных свойств личности ведет к буржуазной теории «опасного состояния личности», созданной представителями антропологического направления в уголовном праве, согласно которой главную опасность для общества представляет не деяние, а субъект - «носитель опасного состояния». К. Маркс считал недопустимым установление уголовной ответственности за «тенденцию», неблагонадежность. Основой криминализации, по мысли К. Маркса, может быть только лишь деяние: «Помимо своих действий я совершенно не существую для закона, совершенно не являюсь его объектом. Мои действия - это единственная область, где я сталкиваюсь с законом, ибо действие - это единственное, для чего я требую права существования, права действительности, и в силу чего я, таким образом, подпадаю под власть действующего права».

В структуру общественной опасности посягательства не могут быть включены данные, характеризующие личность посягавшего. Что касается признаков, присущих субъекту преступления, то они, как правило, не входят в указанную структуру, поскольку ни возраст, ни пол, ни должностное положение лица, ни другие признаки специального субъекта сами по себе не представляют общественной опасности. В частности, опасность представляет не должностное положение лица, а посягательство должностного лица на социальные ценности с использованием своего служебного положения.

Итак, в структуру общественной опасности посягательства входят общественная опасность объективного деяния, общественно опасные последствия и вина.

Действие и бездействие - это две различные формы посягательства на общественные отношения, формы выражения субъектом своего отношения к тем или иным социальным ценностям.

Общественная опасность действия состоит в том, что оно причиняет или создает угрозу причинения вреда общественным отношениям.

Общественная опасность бездействия заключается в том, что субъект дает возможность подвластным ему силам и процессам произвести вредные изменения в объективном мире либо не выполняет общественно необходимые действия в целях достижения общественно полезного результата. Несовершение положительного действия есть способ негативного изменения существующих общественных отношений, оно ведет к уменьшению общественного богатства, снижению уровня общественного развития, что и составляет его общественную опасность.

Таким образом, общественная опасность деяния определяется его формой. Вместе с тем общественная опасность деяния зависит от способа его совершения, от интенсивности посягательства. Чтобы воздействовать на явление, необходимо применять не произвольно избранные средства и методы, а объективно способные оказать такое воздействие. Общественно опасный результат не может быть, достигнут «каким угодно» способом: каждое преступление имеет ограниченный круг способов, которыми оно может быть совершено. Следовательно, способ воздействия на общественные отношения - один из критериев криминализации посягательства.

Общественная опасность действия или бездействия зависит от тяжести наступивших или возможных последствий. В уголовном праве деяние криминализируется тогда, когда оно причиняет или создает угрозу причинения объекту существенного вреда. Какой вред следует считать существенным? Это зависит от нескольких факторов: ценности нарушаемых общественных отношений, количественной характеристики вреда, социально-политической обстановки, в которой совершается деяние. Увеличение вреда до уровня существенного может произойти также за счет причинения деянием ущерба нескольким объектам - основному и дополнительному.

Разнообразия мнений по этому вопросу, как в прошлом, так и в настоящем, не случайно. Оно, на наш взгляд, прежде всего объясняется различным толкованием и различными подходами к определению сущности общественной опасности преступного деяния, наступившим вредным последствием, находящимися в причинной связи с деянием, а также с классификацией составов преступлений на «материальные» и «формальные».

В теории уголовного права материальные и формальные составы преступлений принято различать по последствиям. Для материального состава преступления моментом окончания является наступление последствий, указанных в уголовном законе, а для преступления с формальным составом моментом окончания является совершение деяния, указанного или описанного в диспозиции уголовно-правовой нормы. Исходя из такого деяния можно прийти к логичному выводу, что «преступления с формальным составом несут в себе лишь потенциальную общественную опасность, реализация которой не предусмотрена в рамках конкретной уголовно-правовой нормы».

При совершении преступления с формальным составом ущерб причиняется таким структурным элементам общественных отношений, к которым материальный критерий трудно применить.

Однако, по мнению некоторых авторов, отдельные преступления могут быть совершены только посредством деяния независимо от наступления преступного результата. Так, например, В.А. Кузнецов полагает, что в некоторых случаях при совершении деяния конкретный вред установить невозможно, поэтому уголовный закон включает в состав преступления только те обстоятельства деяния (главным образом конкретное действие или бездействие), которые могут быть точно установлены. И из этого делается вывод, что преступные последствия не выступают обязательным признаком этих составов.

Другие же исследователи, например, В.К. Глистин утверждает что «характеристика последствия как нарушения, изменения или распада конкретного общественного отношения под воздействием преступного посягательства дает возможность указать на сущность последствия и в формальных и материальных составах преступлений. Каждое преступления как явление объективной действительности опасно для общества, причиняет вред сложившимся общественным отношением не абстрактно, а реально, изменяя конкретное общественное отношение путем воздействия на его элементы и создавая новое антисоциальное отношение».

Данную позицию поддерживает В.А.Никулин «При совершении преступлений с формальным составом ущерб причиняется таким общественным, структурным элементам, к которым материальный критерий трудно применим. Даже в преступлениях с материальным составом стоимостные или социально-биологические критерии оценки причиненного вреда не в полной мере позволяют раскрыть все содержание общественной опасности совершенного преступного деяния. Отсюда следует, что любое преступное деяние наносит вред общественным отношением тем, что их изменяет, незаконно создавая новые».

Такой же точки зрения придерживается и М.Н. Становский, утверждая, что «общественная опасность преступного деяния заключается не только и не столько в том, что посредством этого деяния виновный изменяет либо разрушает общественные отношения, установленные по поводу этого объекта. В тех же случаях, когда законодатель указывает на угрозу наступления вреда либо вообще не называет конкретного вреда, ограничиваясь лишь описанием преступного деяния (например, в преступлениях с формальным составом), он тем самым вовсе не утверждает, что такое деяние не обладает общественной опасностью и не влечет вредных последствий. Он лишь констатирует, что такие последствия заключаются уже в самом факте совершения того или иного деяния - в изменении, разрушении им охраняемого общественного отношения».

Мы также считаем, что при совершении лицами любого преступного деяния в независимости от конструкции состава (материальный, формальный или усеченный) всегда причиняется (если преступление окончено) либо создается угроза (на стадии приготовления или покушения) причинение вреда охраняемым уголовным законом общественным отношениям, либо благом. Следовательно, всякое совершенное лицом преступное деяние обладает признаком общественной опасности (большей либо меньшей).

Ранее в теории, а в настоящее время и в уголовном законе в зависимости от характера общественной опасности все преступления классифицируются на четыре категории (ст. 15 УК РФ): небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Причем, основными критериями дифференциации преступлений на указанные четыре категории являются вид и размер наказания, связанный с лишением свободы, и вина. Так в соответствии со ст. 15 УК РФ:

1. Преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершения которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим кодексом, не превышает двух лет лишения свободы.

2. Преступлениями средней тяжести признаются умышленные деяния за совершения которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим кодексом, не превышает пяти лет лишения свободы, и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим кодексом, превышает два года лишения свободы.

3. Тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное настоящим кодексом, не превышает десяти лет лишения свободы.

4. Особо тяжкими преступлениями признаются умышленные деяния, за совершение которых настоящим кодексом предусмотрено наказания в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет или более строгое наказание.

Категоризация или квалификация преступлений - это разделение их на группы по тем или иным критериям.

В УК 1996г. из более чем 350 составов, предусмотренных в Особенной части, 32,8% относятся к первой категории преступлений небольшой тяжести, 33,7%- к преступлениям второй категории (средней тяжести), 23,5% - к третьей категории тяжких преступлений и 10% (53 состава)- к четвертой категории особо тяжких преступлений.

Классификация преступлений выступает первым и основным критерием индивидуализации наказания (ст. 60УК РФ) В судебной практике классификация преступлений ориентирует суды, как при квалификации преступлений, так и при избрании конкретного наказания, а также при решении вопросов об освобождении от уголовной ответственности и наказания. Например, освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75) и в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76) допускается лишь для лиц, совершивших преступления небольшой и средней тяжести.

Но поскольку характер и степень общественной опасности деяния является оценочным признаком, то признание или непризнание совершенного лицом деяния и наступивших вредных последствий общественно опасными, следовательно преступными, относится к ведению правоприменителя. В свою очередь, правоприменитель определяет реальный материальный ущерб, упущенную выгоду, степень нарушения конституционных прав и свобод граждан, нарушение общественного порядка, подрыв авторитета органов власти, управления и правосудия, тяжесть причиненного морального, физического или имущественного вреда, степень отрицательного влияния на нормальную работу предприятия и т.п., руководствуясь внутренним правосодержанием. В следственной и судебной практике это неминуемо приводит к ошибочной квалификации и соответственно к назначению несправедливого наказания.

На наш взгляд, законодатель, сформулировал во многих статьях Особенной части УК РФ, общественно-опасные последствия в виде оценочных признаков как «значительный ущерб», «иные тяжкие последствия» (ч. 1 ст. 167 УК РФ), «значительный размер» (ч. 1 ст. 200 УК РФ), и др. По нашим подсчетам такие оценочные признаки содержатся в более 49% статей Особенной части УК РФ.

Для конкретизации и единого понимания и применения оценочных признаков в уголовных кодексах некоторых государств (СНГ) достаточно ясно выражены общественно опасные последствия преступлений в сфере экономической деятельности. Так, в примечании 3 к гл. 24 УК Республики Беларусь «Преступления против собственности» термины «значительный», «крупный» и «особо крупный» выражены в конкретных размерах минимальной заработной платы.

Во всех статьях гл. 7 УК Республики Казахстан «Преступления в сфере экономической деятельности» все оценочные признаки вредных последствий определены в конкретной денежной сумме. Так, например, в примечании к ст. 189 УК РК указывается: «Крупным ущербом в статьях настоящей главы признается ущерб, причиненный гражданину на сумму, в сто раз превышающую месячный расчетный показатель, либо ущерб, причиненный организации или государству на сумму, в пятьсот раз превышающую месячный расчетный показатель, установленный законодательством Республики Казахстан на момент совершения преступления».

В то же время А.Д.Антонов утверждает « что найти универсальный критерий, по которому можно было бы определить достаточную для криминализации степень общественной опасности, практически невозможно».

В свою очередь В.Мальцев придерживается несколько иной точки зрения в определении характера и степени общественной опасности преступного деяния: «Чем важнее объект, тем меньшей выраженностью они могут обладать. Необходимо также иметь в виду, что в деяниях, составы которых сконструированы по типу материальных, на первый план при установлении малозначительности выступают показатели общественной опасности вреда, а в деяниях с формальным или усеченным составами - интенсивность деяния. Это объясняется тем, что в материальных составах вред, как правило, имеет достаточно определенное выражение и следовательно установим. В формальным же составах вред зачастую наносит неопределенный характер, что вызывает серьезные трудности с его установлением».

Индивидуализация уголовной ответственности, предполагающая «тщательную оценку каждого конкретного случая, т.е. вынесения суждения о характере и степени общественной опасности преступления в его конкретно-индивидуальном проявлении», реализуется при назначении наказания. С учетом принципа справедливости судам необходимо строго соблюдать требования закона об индивидуализации наказания, не допускать случаев назначения как чрезмерно суровых, так и необоснованно мягких мер наказания, учитывая при этом, что законное, обоснованное и справедливое наказание является не столько карой за совершенное преступление, сколько преследует цель исправления осужденных, а также предупреждение совершения преступлений, как осужденными, так и иными лицами.

Несмотря на то, что В.Мальцев утверждает, что в материальных составах вред имеет определенное значение и установим, однако, в следственной и судебной практике конкретизировать признак общественной опасности и в преступлениях с материальным составом не всегда удается, что приводит к ошибкам в квалификации и назначении наказания. Особенно когда речь идет о малозначительности деяния. Согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ «Не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащие признаки какого-либо деяния, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности». Следовательно, критерии отграничения преступного деяния от иного правонарушения является признак малозначительности. Но законодатель не конкретизирует, что следует понимать под малозначительностью деяния, в силу чего оно (деяние) не представляет общественной опасности, либо обладает общественной опасностью, но она не велика, т.е. не превышает гражданско-правового деликта, дисциплинарного проступка, либо административного правонарушения, и на этом основании совершенное лицом деяние не является преступлением. Хотя в первоначальной редакции ч. 2 ст. 15 УК РФ законодатель делал попытку раскрыть содержание малозначительности деяния, не представленного общественной опасности, указывал на то, что оно не причинило вреда и не создало угрозы причинения вреда личности, обществу или государству. На практике это привело к тому, что один оценочный признак «общественная опасность» подменялся другим оценочным признаком «не причинило вреда и не создало угрозы причинения вреда» возникает вопрос: какого вреда? Даже при похищении одного яблока либо коробка спичек причиняется вред собственнику. В этом случае можно согласиться с мнением В.Мальцева, что «в таких деяниях нет общественной опасности, они по существу не причиняют вреда чужой собственности, охраняемой нормами уголовного права, и не нарушают общественных отношений, урегулированных другими отраслями права». Но как быть в тех случаях, когда похищается несколько яблок, несколько коробок спичек? Либо сам способ изъятия обладает более высокой степенью общественной опасности? Так, например, как пишет Н.Ф.Кузнецова в практике « имеют место случаи квалификации как грабеж (ч.1 ст. 161 УК РФ) открытого похищения стакана семечек или даже как грабеж с причинением значительного ущерба гражданину (п. «д», ч.2 ст. 161 УК РФ) открытого похищения мужской шапки стоимостью 60 руб., но сопровождающихся применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, или угрозы применения такого насилия. Вред, причиненный подобными деяниями, мизерный, отсюда деяние в целом оказывается непреступным. И при сочетании вреда с другими, в том числе, квалифицирующими признаками составов преступлений ведущим все равно остается вред».

Следовательно, для определения наличия или отсутствия в совершенном лицом деянии признака общественной опасности необходимо исходить не только из фактически наступивших вредных последствий либо угрозы их наступления, но и из оценки малозначительности деяния.

Так, В.Мальцев о деянии, не представляющем общественной опасности в силу малозначительности, пишет: « как общественная опасность преступления отличается от общественной опасности проступка, так и вред, значимый в качестве основания дел признания деяния преступным, существенно отличается от вреда, причиняемого проступком. Иными словами, деяние может причинять вред, вполне соответствующий по тяжести проступку, но при этом не достигающий вреда, подразумеваемого ч. 2 ст. 14 УК РФ для преступления».

Это положение можно проиллюстрировать следующими примерами из судебной практики: Тверским межмуниципальным (районным) судом Центрального административного округа г. Москвы 5 марта 1998г. Б. осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 158 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к наказанию в виде одного года лишения свободы условно с испытательным сроком в течение одного года. Он признан виновным в покушении на кражу чужого имущества.

28 декабря 1997г., находясь в торговом зале магазина, Б. взял шнурки стоимостью 18 руб., и один тюбик крема для обуви по цене 36 руб. и, не оплатив их стоимость, вышел из торгового зала магазина. Однако при выходе из магазина был задержан.

В кассационном порядке приговор не обжаловался.

Президиум Московского городского суда оставил без удовлетворения протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ об отмене приговора и прекращении дела на основании п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР за отсутствием в деянии состава преступления.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13 апреля 1999 г. аналогичный протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ удовлетворила по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 14 УК РФ не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного Особенной частью УК РФ, но в силу малозначительности не предоставляющее общественной опасности.

При решении вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности следует иметь в виду, что, по смыслу закона деяние, формально подпадающее под признаки того или иного вида преступления, должно представлять собой достаточную степень общественной опасности.

Если деяние не причинило существенного вреда объекту, охраняемому уголовным законом, или не создало угрозы причинения такого вреда, оно в силу малозначительности не представляет большой общественной опасности и поэтому не рассматривается в качестве преступления.

Уголовное дело о таком деянии не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению за отсутствием состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР.

Как видно из материалов дела и установлено судом, Б. пытался похитить одну пару шнурков и один тюбик крема для обуви на общую сумму 54 руб.

На момент совершения Б. преступления минимальный размер оплаты труда составлял 83 руб. 49 коп.

В соответствии с Федеральным законом от 23 декабря 1999г. «О внесении изменения в ст. 49 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях» за мелкое хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, если стоимость похищенного не превышает одного минимального размера оплаты труда, предусмотрена административная ответственность.

Кроме того, по делу установлено, что Б. впервые совершил правонарушение, до случившегося ни в чем предосудительном замечен не был, каких-либо вредных последствий в результате его действий для торговой компании не наступило, вину Б. признал и чистосердечно раскаялся. Занимается общественно полезным трудом и положительно характеризуется как исполнительный, дисциплинированный, профессиональный сотрудник.

При таких обстоятельствах действия Б., хотя формально и содержат признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 158 УК РФ, но в силу малозначительности и упомянутого Федерального закона от 23 декабря 1999г. не представляют общественной опасности.

Приговор и постановление президиума городского суда в отношении Б. отменены, и дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР.

Если в приведенном примере суд допустил ошибку при определении реального ущерба, определив деяние как общественно опасное, то следующий пример свидетельствует о судебных ошибках в признании или непризнании, совершенного лицом деяния преступным либо не преступным, при определении упущенной выгоды.

Так, Заводским районным судом г. Орла Ц. осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ.

Он признан виновным в превышении должностных полномочий.

Как указано в приговоре, Ц., находясь на должности председателя Орловского территориального комитета экологии и природных ресурсов, совершал действия, явно выходящие за пределы его полномочий, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов данной организации, а также охраняемых законом интересов государства в виде недополучения денежных средств от налогов и сборов.

Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и прекращении дела за отсутствием в действиях Ц. состава преступления.

Президиум Орловского областного суда 21 июня 2001 г. протест удовлетворил по следующим основаниям. В должностные обязанности Ц. входило участие в организации и проведении государственной экологической экспертизы, в разработке и составлении документации, выдаче заключений физическим и юридическим лицам, обеспечение формирования и использования средств внебюджетного экологического фонда по согласованию с администрацией г. Орла и Орловской области.

Соответствующие нормативные акты позволяют руководителям при заключении договоров на выполнение платных услуг и работ учитывать финансовое положение заказчиков, их принадлежность к бюджетной сфере для решения вопроса предоставления скидок. Размеры скидок с обоснованиями должны отражаться в договорах и расчетах к ним.

Ц. в нарушении этих требований в 1998 году выдавал экологические заключения и визировал проекты постановлений мэра г.Орла по отводу земельных участников для приватизации, аренды и других целей при отсутствии писем-заказов, без составлении письменных расчетов стоимости трудозатрат на обследование объекта и без оплаты заказчиком выдачи заключений, в результате чего Орловский территориальный комитет экологии и природных ресурсов не получил денежные средства в сумме 3189 руб. 81 коп.

Данное обстоятельство послужило основанием для признания судом в действиях Ц. состава превышения должностных полномочий.

Уголовная ответственность за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, по смыслу ст. 286 УК РФ, наступает лишь в том случае, если эти действия повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Суд в приговоре в нарушение требований закона не обосновал свой вывод о том, почему нарушения прав и законных интересов организации и охраняемых законом интересов государства, вызванные действиями указанного должностного лица, признаны существенными.

Из показаний свидетеля Кузнецова - председателя государственного комитета по охране окружающей среды орловской области, а так же из других материалов дела видно, что неправомерная деятельность Ц. не имела существенных последствий для областного комитета. Следовательно, в действиях Ц. отсутствует уголовно наказуемое деяние.

Все это лишний раз свидетельствует о сложности не только в теоретических исследованиях, но и в судебной практике установления наличия или отсутствия в совершенном лицом деяний признака общественной опасности. А, как известно, посредством признака общественной опасности правоприменитель относит совершенное лицом деяние к преступлению или иному виду правонарушения, а также в зависимости от характера и степени общественной опасности законодатель классифицирует преступные деяния на преступления небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Кроме того, в зависимости от характера и степени общественной опасности законодатель криминирует или декриминирует деяние, классифицирует составы преступлений на основной квалифицированный, особо квалифицированный и привилегированный. А в соответствии с ч. 3 ст. 60 УК РФ при назначении наказания суд обязан учитывать характер и степень общественной опасности преступления.

В любом совершенном преступлении признаки состава преступления могут иметь разную степень общественной опасности. Поэтому суд обязан в каждом преступлении определить наиболее ярко выраженные признаки состава преступления, причем, в данном конкретном преступном деянии. Так, например, одним из квалифицирующих признаков вымогательства является применения насилия (п. «в» ч. 2 ст. 163 УК РФ). В данном случае степень общественной опасности будет зависеть от интенсивности насилия. Вымогательство может быть совершено как с насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего, так и с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего. Согласно п.9 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 4 мая 1990 г. «О судебной практике по делам о вымогательстве» «под насилием, не опасным для жизни и здоровья, как квалифицирующим признаком вымогательства (ч. 2 ст. 95 и ч. 2 ст. 148 УК РСФСР) следует понимать побои, причинение легкого телесного повреждения, не повлекшего за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли либо ограничением его свободы, если это не создавало опасности для жизни и здоровья». А в п. 10 вышеназванного постановления Пленум Верховного Суда разъясняется, что следует судам понимать под насилием, опасным для жизни и здоровья потерпевшего « причинение потерпевшему менее тяжкого телесного повреждения либо легкого телесного повреждения, повлекшего за собой кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату трудоспособности, а также иное насилие, которое хотя и не причинило указанного вреда, но в момент применения создавало реальную опасность для жизни и здоровья потерпевшего». Следовательно, в зависимости от того, какое было применено при вымогательстве виновным насилие, будет меняться и степень общественной опасности вымогательства, что непременно должно учитываться при назначении справедливого наказания.

Естественно, характер и степень общественной опасности преступного деяния всегда находятся во взаимосвязи, поскольку они представляют собой неразрывно связанные между собой стороны одного и того же явления, которое выражает качественную (характер) и количественную (степень) стороны преступления.

Характер опасности преступного деяния определяется ценностью объекта, которому причиняется вред либо создается угроза причинения вреда, формой вины и категорией преступлений.

Степень же опасности преступного деяния определяется факультативными признаками объективной стороны (место, время, обстановка, способ, средства), тяжестью наступивших последствий, мотивом, которым руководствовался виновный при совершении преступления, и т.п.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 г., «О судебном приговоре» обязывает суд при назначении подсудимому наказания не только указать, что он учитывает характер и степень общественной опасности, но и раскрыть содержание данных признаков, т.е. отражать в приговоре, какие обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности подсудимого, доказаны при разбирательстве уголовного дела в соответствии с требованиями ст. 68 УПК РСФСР и учтены судом при назначении наказания.

К сожалению, на практике, судьи достаточно часто в приговоре делают лишь ссылку на учет характера и степень общественной опасности в совершенном лицом преступном деянии, не указывая, в чем конкретно они проявились. Например, в приговоре от 15 декабря 2003 года Шпаковского районного суда в отношении подсудимого Шмид, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 158 УК РФ при определении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, но не указывает, в чем конкретно они проявились. Такие же ссылки сделаны в приговоре от 20 февраля 2003 года Шпаковского районного суда в отношении подсудимого Жеребцова, от 29 мая 2002 года суда в отношении подсудимого Безяева и др.

Автор: Рясов А.И.