Мошенничество в виде хищения чужого имущества путем обмана или злоупотребления доверием
В структуре регистрируемых сегодня преступлений посягательства на чужую собственность занимают непропорционально большую долю. В экономически развитых странах они нередко составляют от 75 до 80%. Российская Федерация, к сожалению, не является исключением, об этом можно судить из статистических данных ГИЦ МВД РФ за период времени с 2003 года по сентябрь 2005 года.
1. Удельный вес преступлений, предусмотренных ст. 159 УК РФ неуклонно растет-с 3% в 2003г. до 5 % за 8 месяцев 2005 г., т.е каждое двадцатое преступление, совершаемое на территории России, квалифицируется как мошенничество.
2. Несмотря на большой процент раскрываемости мошенничеств в сравнении с кражами (в 2003 году по ст. 159 УК РФ преступлений раскрыто на 27% больше чем по ст. 158 УК РФ, и в 2004 году раскрыто на 25% больше) или общим процентом раскрываемости преступлений совершенных на территории России, расследование преступлений данного вида требует тем не менее значительных временных затрат, и, следовательно, материальных ресурсов, т.к. в 2003 году по 9% уголовных дел сроки их расследования были перенесены на следующий год (кражи по 3% уголовных дел и 1% всех находящихся в производстве уголовных дел), в 2004 году также по 9% уголовных дел сроки их расследования были перенесены на следующий 2005 год (по кражам по 1 % уголовных дел и по 2% общего количества уголовных дел).
3. В России в структуре преступлений против собственности преступления, предусмотренные ст.ст.158,159 УК РФ, составляли в 2003 и 2004 годах по 48% от общего количества зарегистрированных в стране преступлений.
Мошенничество среди иных посягательств, против собственности имеет весьма широкую распространенность. Так, по данным Управлений судебных департаментов при Верховном Суде РФ по Орловской, Тамбовской и Ивановской областях динамика совершения подобного рода преступлений выглядела следующим образом.
Представленные данные свидетельствуют о том, что в указанных регионах наметилась тенденция к резкому повышению уровня рассматриваемых преступлений и их количество остается достаточно высоким. При этом следует учесть и то обстоятельство, что не все потерпевшие обращаются в правоохранительные органы с заявлениями о фактах совершения мошенничества.
В соответствии с действующей редакцией ст. 159 УК РФ по способу совершенных деяний можно выделить две разновидности мошеннических действий, связанных с хищением чужого имущества: хищение чужого имущества путем обмана и хищение чужого имущества путем злоупотребления доверием.
Рассмотрим более подробно каждую из них.
1. Хищение чужого имущество путем обмана.
В теории российского уголовного права под способом совершения преступления понимается определенный порядок, метод, последовательность движений и приемов, применяемых лицом для осуществления общественно опасного посягательства, « способ существования и выражения содержания информации». Обман, как способ совершения мошеннических действий, является необходимым признаком объективной стороны рассматриваемого нами состава преступления, и его установление, таким образом, является обязательным условием для признания действий конкретного лица преступными.
Исходя из общеупотребительного, лексического значения под обманом понимается сознательное введение кого-либо в заблуждение, неправда, ложь, лживые поступки, слова, а также лживое представление о чем-либо, заблуждение.
Законодателем понятие обмана было дано лишь в УК РСФСР 1922 г., где в примечании к ст. 186 УК, имеющем принципиальное значение для понимания мошенничества, было разъяснено: обманом считается как сообщение ложных сведений, так и заведомое сокрытие обстоятельств, сообщение о которых было обязательно.
В ныне действующем Уголовном кодексе РФ не сформулировано понятие обмана, в связи с чем, отдельные авторы предлагают в примечании к ст. 159 УК РФ определить мошеннический обман как искажение истины или умолчание об истине, приведшие к введению другого лица в заблуждение относительно истины.
Другие авторы под обманом подразумевают противоправное искажение или сокрытие истины, направленное на удовлетворение интересов виновного, либо всякое искажение истины или умолчание об истине. И. Клепицкий определяет обман как «сознательное искажение истины (активный обман) или умолчание об истине, состоящее в сокрытии фактов или обстоятельств, которые при добросовестном и соответствующем закону совершении имущественной сделки должны быть сообщены (пассивный обман)».
По мнению В.Н. Лимонова, под мошенническим обманом « следует понимать искажение истины или умолчание об истине, приведшие к введению другого лица в заблуждение относительно истины. Искажение истины или умолчание об истине, которые не привели к введению другого лица в заблуждение относительно истины, представляет собой покушение на обман, то есть обман не оконченный, не доведенный до конца». Практически аналогичной точки зрения придерживается Г.А. Кригер, который полагает, что «обман есть умышленное искажение или сокрытие истины с целью ввести в заблуждение другое лицо».
Недостатком всех процитированных определений, на наш взгляд, является то, что для наличия состава мошенничества необходимо, чтобы обман был направлен на завладение чужим имуществом. Мы согласны с СВ. Косых в том, что смысл обмана состоит не в том, чтобы высказать ложные сведения или суждения, а в том, чтобы посредством их создать в сознании обманываемого искаженные представления о реальной действительности и, тем самым, вызвать нужное для обманывающего поведение.
Наиболее точным нам представляется определение обмана, данное президиумом Самарского областного суда, который в своем постановлении по делу Ч. указал, что «обман - умышленное искажение или сокрытие истины с целью ввести в заблуждение лицо, в ведении которого находится имущество, и таким образом добиться от него добровольной передачи имущества, а также сообщение с этой целью заведомо ложных сведений».
Формы мошеннического обмана следует отличать от средств обмана, под которыми в науке уголовного права принято понимать не действия, а материальные предметы, используемые для совершения преступления. Например, использование подложного документа представляет собой форму обмана, в то время как сами подложные документы - средство обмана.
Обман собственника или иного владельца имущества (например, лица, которому вверено данное имущество на праве хозяйственного ведения; лица, осуществляющего охрану имущества и тому подобное) может заключаться в двух формах: 1) сознательное искажение истины, введение в заблуждение относительно реальных событий или фактов (активный обман) и 2) умолчание об истине, состоящее в сокрытии, недоведении до сведения собственника реальных фактов или событий, которые при добросовестном и соответствующем закону поведении должны были быть сообщены при совершении имущественной сделки (пассивный обман).
Искажение истины может быть выражено либо словесно, либо в форме определенных действий. Строго говоря, словесный обман - это тоже действие (как форма поведения человека). Однако в уголовно-правовой литературе «обман действием» понимается обычно в более узком смысле, требующем проявления более активного воздействия на собственника.
Мошеннический обман весьма разнообразен по своему содержанию, формам и конкретным проявлениям. Обман может осуществляться в словесной форме - устной или письменной, посредством действий либо в их сочетании. Мошеннический обман может быть связан с недобросовестной характеристикой предметов при совершении различного рода сделок (например, их качества, ценности или самого факта их наличия), введением в заблуждение относительно оснований для получения имущества, а также личности виновного. Обманывая относительно наступления какого-либо события, обещая совершить в будущем определенные действия, субъект тем самым порождает заблуждение у потерпевшего и таким путем посягает на охраняемые уголовным правом интересы.
Обман, выразившийся в недоведении или в сокрытии от собственника реальных фактов или событий объективной действительности, является уголовно-наказуемым лишь в том случае, если обманывающий был обязан сообщить о таких сведениях, что должно было предотвратить заблуждение обманываемого либо устранить уже возникшее помимо воли виновного заблуждение и обусловленное таким заблуждением поведение лица, подвергшегося обману.
Обман относительно личности виновного может выражаться в том, что виновный приписывает себе полномочия, которыми он не обладает, выдает себя за другое лицо. Примером такого рода мошеннического обмана могут служить случаи незаконного получения пенсий и пособий, различного рода надбавок к заработной плате лицами, не имеющими на то права. Так, еще в 1972 г. Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении № 4 от 11.07.1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного или общественного имущества» разъяснил, что «Умышленное незаконное получение частным лицом государственных или общественных средств в качестве пенсий, пособий или других выплат в результате обмана или злоупотребления доверием подлежит квалификации как хищение государственного или общественного имущества путем мошенничества».
Говоря о характерных чертах обмана, необходимо учитывать то обстоятельство, что ложные сведения могут сообщаться не только в отношении прошлых и настоящих, но и будущих событий, фактов, явлений. При этом мошенническим обман становится в тех случаях, когда сообщение ложных сведений, либо умолчание о сведениях, которые лицо должно было сообщить, приводит к возникновению у обманываемого заблуждения, в результате которого имущество (или право на имущество) передается злоумышленнику.
В то же время в юридической литературе были высказаны иные суждения по этому вопросу. Так, А.А. Пионтковский полагал, что создание у потерпевшего ложного представления о событиях, которые должны наступить в будущем без одновременного искажения каких либо фактов, не составляет состава мошенничества. Аналогичной позиции придерживался Я.М. Брайнин, отрицая наличие мошеннического обмана в случаях ложного утверждения о фактах, которые должны наступить в будущем.
Не соглашаясь с озвученными точками зрения, мы полагаем, что в большинстве случаев именно сообщение потерпевшему ложных сведений относительно будущих событий или фактов создает у собственника иллюзию законности и обоснованности передачи имущества преступнику. В настоящее время такой вид мошенничества известен как обман в намерениях, когда виновный получает от потерпевшего деньги, обещая оказать последнему какую-либо услугу, выполнить работу, предоставить материальные блага и так далее.
В обоснование изложенного положения приведем следующий пример из практики.
Ярославским областным судом Буренков осужден по ч. 2 ст. 147 УК РСФСР (в редакции Федерального закона от 01.07.1994 г.).
Он признан виновным в мошенничестве, совершенном повторно.
В период с января по апрель 1993 г. Буренков лично и через посредников заключал устные и письменные договоры с частными лицами, представителями предприятий и организаций на поставку сахарного песка, а с представителем училища культуры - на поставку гречневой крупы.
Не имея намерений и возможности выполнить указанные в договорах обязательства, то есть поставить сахарный песок и гречневую крупу, Буренков путем обмана и злоупотребления доверием присваивал полученные по договорам различные суммы денег, которые тратил на свои личные нужды, выплачивал вознаграждения посредникам за оказанные услуги.
Как видно из материалов дела и приговора суда, Буренков нигде не работал, реальной возможности поставить сахарный песок и крупу не имел. Договоры о поставке продуктов заключались не самим Буренковым, а другими лицами, и ни один из них выполнен не был. Он же под предлогом выполнения обязательств, обусловленных договорами, получал крупные суммы денег, которые присваивал и тратил по своему усмотрению. На неоднократные требования о поставках сахарного песка Буренков, не имея возможности сделать это, часть денег «под сильным давлением» возвращал только за счет денег, полученных аналогичным способом от представителей других организаций, то есть также путем обмана.
Обман как способ совершения мошеннических действий может проявляться в различных сферах экономической и финансовой деятельности: при заключении различного рода сделок (передача поддельных денежных знаков, фальсификации предмета сделки), при операциях с деньгами или ценностями (так называемая «ломка» денег при наличных расчетах или размене), при создании фиктивных коммерческих структур и тому подобное.
В последнее время широкое распространение получил такой способ совершения мошенничества как незаконное возмещение из федерального бюджета налога на добавленную стоимость (в дальнейшем - НДС) по экспортным операциям. Такого рода мошенничества совершаются, как правило, организованными межрегиональными преступными группами, включающими в себя как целую сеть коммерческих фирм, так и банковские структуры.
Анализ статистики и правоприменительной практики показывает, что подобного рода преступные деяния стали регистрироваться с момента введения в 1992 году в Российской Федерации налога на добавленную стоимость, но особенно широкий размах они приняли в последние годы. Так, по данным Главного управления по экономическим преступлениям МВД России, только в налоговые органы Москвы за январь-апрель 2001 года предъявлено требований о возмещении НДС на сумму свыше 14 миллиардов рублей, что в 28 раз превышает показатель прошлого года.
НДС взимается при реализации товаров, выполнении работ или оказании услуг и исчисляется, исходя из суммы стоимости, добавленной на каждом этапе продажи, обмена или производства, включается производителем или продавцом в цену товара и оплачивается покупателем, за исключением специально предусмотренных законодательством РФ случаев.
Так, в соответствии с подп. 1 п. 2 ст. 151 Налогового кодекса РФ, НДС при вывозе товаров с таможенной территории Российской Федерации в таможенном режиме экспорта не уплачивается. При этом предполагается, что источником для возмещения НДС станут суммы налогов, уплаченные в бюджет на всех этапах создания и перепродажи товара (работ, услуг) внутри страны. Однако на практике налоговые и другие контролирующие органы не в состоянии проконтролировать уплату НДС всеми участниками экономической деятельности, что создает возможность для осуществления мошеннических действий.
Для имитации осуществления экспортных операций преступниками с участием специалистов в сфере налогообложения и банковского дела созданы и в настоящее время широко используются схемы хищения бюджетных средств, основанные на разветвленной системе организаций-посредников, большая часть из которых, так называемые фирмы однодневки», регистрируется на утерянные паспорта либо на подставных лиц за соответствующее вознаграждение. При этом всем включенным в экспортную цепочку фирмам открываются расчетные счета в одном, реже - нескольких банках, относящихся к категории «карманных», то есть подконтрольных преступникам.
Для создания видимости движения товаров либо для значительного увеличения их стоимости между фирмами оформляются договора-поставки и перевозки, товарно-транспортные накладные, счета-фактуры, а также акты приема-передачи. По всем совершенным сделкам фирмы однодневки» отчитываются в налоговых инспекциях, куда сдают всю необходимую документацию, после чего прекращают свое существование. Таким образом, при проведении соответствующих встречных проверок налоговые инспекции на основании имеющихся у них документов подтверждают факт купли-продажи товара.
В дальнейшем организация-экспортер регистрируется в таможенном органе в качестве участника внешнеэкономической деятельности и получает учетную карту.
С целью помещения товаров под таможенный режим экспорта оформляются и сдаются в таможенные органы грузовые таможенные декларации (ГТД), международные товарно-транспортные накладные (CMR), счета-инвойсы и другие документы, в которых может существенно завышаться цена экспортируемого товара либо документы могут полностью фальсифицироваться.
После того, как товар пересек таможенную границу Российской Федерации, уполномоченный банк представляет своему корреспонденту - банку-нерезиденту, зарегистрированному, как правило, в одной из стран СНГ или оффшорной зоне, краткосрочный кредит, сумма которого соответствует стоимости отправленного на экспорт товара.
В течение нескольких последующих часов указанная сумма переводится со счета экспортера на счет поставщика и далее по цепочке задействованных в лжеэкспорте фирм, в конце которой находится фирма, заключившая контракт с инофирмой на поставку товара. После этого банк-нерезидент возвращает уполномоченному банку сумму краткосрочного кредита.
Таким образом, результатом движения денежных средств является создание видимости поступления на счет фирмы-поставщика валютной выручки за якобы поставленный товар и, как следствие, возникают основания для возмещения экспортного НДС.
Как показывает опыт правоприменительной деятельности, мошенничество нередко связано с использованием заведомо подложных документов, якобы дающих основание для передачи имущества виновному. В науке уголовного права существуют различные подходы к юридической оценке подобных ситуаций. Некоторые авторы полагают, что в отдельных случаях подобные действия образуют совокупность преступлений и квалифицируются по ст.ст. 159 и 327 УК РФ. Однако В.В. Векленко считает, что не требуют дополнительной квалификации действия лица, сопряженные с подделкой такого документа, который может быть использован только в конкретной ситуации, связанной с завладением конкретным имуществом (доверенность, накладная, гарантийное письмо и др.), поскольку использование названных документов входит в содержание мошеннического способа совершения хищения.
Мы придерживаемся мнения, что подделку документов с целью дальнейшего совершения мошеннических действий следует квалифицировать по ст.ст. 159 и 327 УК РФ, так как, согласно общим правилам квалификации преступлений, если способ совершения одного преступления содержит в себе признаки другого, то все содеянное надлежит квалифицировать по совокупности преступлений. Игнорирование этого обстоятельства не будет отражать степени общественной опасности и специфики содеянного, в результате чего и наказание будет определяться по существу только за хищение чужого имущества, а совершенный подлог документов останется без должной правовой оценки.
Аналогично решается вопрос и в судебной практике. Так, Пленум Верховного Суда РСФСР в своем постановлении № 6 от 23.12.1980 г. «О практике применения судами Российской Федерации законодательства при рассмотрении дел о хищениях на транспорте» указал, что в случаях подделки похищенных билетов и предъявления их транспортной организации для оплаты под видом отказа от поездки, опоздания к отправлению (вылету) транспортного средства и тому подобное либо сбыта таких поддельных билетов гражданам, действия лица должны быть квалифицированы как подделка документов и мошенничество.
В то же время непосредственная подделка документа не может рассматриваться как способ мошенничества, так как одним лишь актом подделки похитить имущество нельзя.
Своеобразным случаем мошенничества является так называемое «мнимое посредничество», когда субъект обещает выполнить посреднические услуги по передаче взятки должностному лицу или лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, однако фактически осуществлять обещанное не собирается и завладевает имуществом - предметом взятки. В таких случаях « содеянное должно квалифицироваться как мошенничество».
Однако, несмотря на наличие такого указания, в судебной практике нередки ошибки, связанные с квалификацией преступных действий в подобного рода ситуациях.
Так, Нижнекамским городским народным судом Татарской АССР от 9 апреля 1991 г. Шайхулов осужден по ст. 17 и ч. 2 ст. 174 УК РСФСР (ст. 290 УК РФ).
Он признан виновным в том, что, работая адвокатом юридической консультации, подстрекал обвиняемую Гракович Л. к даче взятки судебно-прокурорским работникам.
Гракович Л., содержавшаяся по стражей, согласилась на дачу взятки и с этой целью написала своему мужу Гракович А. записку, в которой просила передать Шайхулову взятку в сумме 200 рублей. Шайхулов передал эту записку Гракович А. и тогда же получил от него 200 рублей, которые присвоил, израсходовав на личные нужды.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ изменила приговор суда и определение кассационной инстанции, указав следующее.
Согласно закону, действия лица по ст. 17 и ст. 174 УК РСФСР (подстрекательство к даче взятки) могут быть квалифицированы лишь при условии, если виновный получил деньги или иные материальные ценности для передачи их должностному лицу, подстрекая взяткодателя дать взятку.
Между тем, анализ показаний Гракович Л. как на предварительном следствии, так и в суде свидетельствует о том, что инициатором передачи 200 рублей в качестве взятки была она сама, а Шайхулов, злоупотребив ее доверием и юридической неграмотностью, получил деньги, не имея намерения передать их должностному лицу, как полагала Гракович Л.
Поэтому действия Шайхулова, связанные с присвоением денежных средств, в сумме 200 рублей путем злоупотребления доверием и обмана под видом дачи взятки должностным лицам (судьям), подлежат квалификации по ч. 2 ст. 147 УК РСФСР как мошенничество.
Обман, как способ мошеннического завладения имуществом, является необходимой предпосылкой, причиной неправомерного перехода имущества в собственность виновного или третьих лиц. Поэтому мошеннический обман касается только тех фактических обстоятельств, которые порождают у собственника иллюзию наличия законных оснований для передачи имущества виновному. Иной обман, служащий средством не для завладения имуществом, а, например, для облегчения доступа к нему, не является основанием для квалификации содеянного как мошенничества. Так, лицо, выдающее себя за работника ЖЭКа (сантехника, электрика и тому подобное), прибывшее в квартиру якобы для устранения каких-либо неисправностей и незаметно похитившее ценную вещь, совершает не мошенничество, а кражу.
Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод о том, что мошеннический обман представляет собой особый вид информационного воздействия на человеческую психику, который состоит во введении в заблуждение другого лица или поддержание уже имеющегося заблуждения путем сообщения ложных сведений, либо несообщение о сведениях, которые лицо должно было сообщить с целью побуждения распорядиться имуществом (правом на имущество) в интересах виновного или третьих лиц. При этом обман может касаться предметов, лиц, действий, событий, их фактических или юридических свойств. Содержание обмана составляют обстоятельства как объективного, так и субъективного характера; события, по поводу которых создается заблуждение, могут относиться как к настоящему, так и к прошедшему или будущему времени.
Злоупотребление доверием как способ совершения мошенничества в практической деятельности правоохранительных органов встречается значительно реже.
Тем не менее, нельзя согласиться с авторами, которые рассматривают злоупотребление доверием как один из видов (хотя и своеобразный) мошеннического обмана. В обоснование своей позиции одни авторы утверждают, что хотя при злоупотреблении доверием и не совершается действий, направленных на введение собственника в заблуждение, виновный при обмане использует уже сложившиеся служебные или договорные отношения, основанные на доверии сторон; другие отождествляют злоупотребление доверием с обманом в намерениях; а третьи, исходя из того, что злоупотребление доверием как отдельный способ совершения мошенничества практически не встречается, признают злоупотребление доверием «сопутствующим» обману способом мошенничества.
Наша позиция обосновывается теми соображениями, что, во-первых, злоупотребление доверием по своей сути не является «средством введения в заблуждение» - роль такого средства выполняет только обман, а, во-вторых, приведенное мнение противоречит и законодательному определению мошенничества, рассматривающему обман и злоупотребление доверием в качестве самостоятельных способов совершения преступления, поскольку злоупотребление доверием, оставаясь в рамках мошенничества, по своей сути лежит вне рамок мошеннического обмана.
В литературе злоупотребление доверием определяется как проступок, состоящий в незаконном, преступном использовании своих прав и возможностей, и рассматривается как «использование виновным доверительного отношения к нему потерпевшего во вред последнему».
Необходимым признаком рассматриваемого нами способа мошенничества являются особые отношения доверия между потерпевшим и виновным. Эти отношения могут иметь под собой как юридическое основание, так и быть обусловлены только фактическими обстоятельствами. Типичным примером мошенничества, совершенного путем злоупотребления доверием, является использование доверенности в корыстных целях в ущерб имуществу доверителя. Такое доверие может осуществляться вследствие дружеских отношений, длительного знакомства или сотрудничества, должностного положения виновного, родственных отношений и тому подобное, важно лишь, чтобы виновный, пользуясь оказываемым ему доверием, уже при получении имущества имел намерение совершить его хищение. Необходимо также учитывать, что содержание, характер, источник, причины, а также продолжительность доверительного отношения потерпевшего к виновному на квалификацию содеянного как мошенничества не влияют.
Подобного рода посягательства необходимо отличать от присвоения либо растраты чужого имущества, вверенного виновному, при которых умысел на присвоение возникает у последнего уже после того, как ему были вверены определенные материальные ценности в силу должностных обязанностей, договорных отношений или специального поручения. При квалификации содеянного необходимо учитывать, что злоупотребление доверием в составе мошенничества выступает как способ завладения имуществом, а при посягательствах на личную собственность также и как способ приобретения права на имущество или иных выгод имущественного характера.
При мошенническом злоупотреблении доверием потерпевший передает имущество сам по своей воле, а виновный обращает переданное ему имущество в свою пользу либо в пользу третьих лиц.
Рассматривая юридическую природу мошеннического злоупотребления доверием, Л.В. Григорьева, обращая внимание на ст. 201 УК РФ (Злоупотребление полномочиями), предлагает указанную норму поставить в один ряд с другими преступлениями имущественного характера, изложив указанную статью в следующей редакции: «Умышленное использование лицом своих возможностей, вытекающих либо из служебного положения, либо из представленных фактических полномочий, заведомо во вред физического или юридического лица, чьи интересы уполномочен представлять виновный, причинившее имущественный вред этому физическому или юридическому лицу, наказывается». При этом, в примечании к статье, по мнению Л.В. Григорьевой, необходимо добавить: «Субъектом данного преступления могут быть: а) служащие коммерческих и некоммерческих организаций; лица, уполномоченные распоряжаться имуществом организаций либо имеющие иные полномочия по управлению имуществом или хозяйственной деятельностью организации, в том числе полномочия по учету и контролю; б) служащие в организации лица, участвующие в связи с занимаемым служебным положением в процессе подготовки и принятия решений по управлению имуществом или хозяйственной деятельностью организаций».
Мы не согласны с изложенной точкой зрения, поскольку автор, на наш взгляд, в диспозиции одной статьи объединил два различных правоотношения собственности - личной собственности граждан и собственности коммерческих или иных организаций, в связи с чем допустил смешение видовых объектов различных групп преступлений -преступлений против собственности (Глава 21 УК РФ) и преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях (Глава 23 УК РФ).
Таким образом, обобщая вышеизложенное, мошенничество следует определить как умышленное с корыстной целью противоправное безвозмездное обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества, либо создавшее угрозу причинения такого вреда, совершенное из корыстной или иной личной заинтересованности.
Автор: Лунин Н.Н.