Характеристика современного Карлу Ясперсу положения человеческого общества
Первое послевоенное десятилетие было ознаменовано возникновением и распространением ядерного оружия в мире.
Бомбы, сброшенные в августе 1945 г. на Хиросиму и Нагасаки, стали событием, круто изменившим не только международную обстановку, но и в известной степени, массовое сознание людей. Впервые за всю историю человеческой цивилизации мир оказался перед лицом реальной возможности тотального уничтожения.
Проведение американцами в марте 1954 г. очередных испытаний водородной бомбы на атолле Бикини в Тихом океане было расценено многими учеными как акция, явившаяся преступлением против человечества и продемонстрировавшая миру весь масштаб нависшей над ним ядерной угрозы. Это событие, в конечном итоге, явилось толчком к организации Пагуошского движения - общественного движения ученых за мир, разоружение, международную безопасность и научное сотрудничество, возникшее в июле 1955 г. Среди его инициаторов были А. Эйнштейн, Ф. Жолио-Кюри, Б. Рассел и ряд других всемирно известных ученых, выступивших с призывом к отказу от войны и к мирному решению международных споров. Начало Пагуошским конференциям ученых всего мира положил знаменитый манифест Рассела-Эйнштейна (1955 г.), явившийся, своего рода, обращением к мировой общественности с целью предостережения человечества от возможности самоуничтожения. В манифесте говорится: «Самые большие специалисты единодушно утверждают, что война с применением водородных бомб вполне может уничтожить род человеческий Люди едва ли представляют себе, что опасности подвергаются они сами, их дети и внуки, а не только абстрактно воспринимаемое понятие «человечество». Они не могут заставить себя осознать то, что им самим и их близким грозит неминуемая опасность погибнуть мучительной смертью. И поэтому люди полагают, что войны, вероятно, могут продолжаться при условии, что будет запрещено современное оружие. Это иллюзорная надежда. Какие бы соглашения по запрещению использования водородных бомб не были достигнуты в мирное время, их будут считать необязательными в военное время».
К. Ясперс не принимал участия в Пагуошских конференциях. Тем не менее, он активно боролся против гонки ядерных вооружений, непременно подчеркивая принципиальную необходимость ее прекращения. Главное, что теперь занимало ум Ясперса, это то, как донести свои идеи антиядерной пропаганды до широкой аудитории.
В 1956 году Ясперс выступил по радио с докладом на тему «Атомная бомба и будущее человечества». В 1958 году этот доклад, расширенный и дополненный, вышел в виде книги с подзаголовком «Политическое сознание в наше время». Ясперс выдвинул в ней тезис, что появление атомной бомбы решающим образом влияет на формирование политического сознания. «Мы должны, - пишет он, - жить перед лицом растущей опасности». По его мнению, человечеству угрожает уничтожение либо посредством атомной бомбы, либо путем утраты свободы. Каков же выход и есть ли он? Из двух зол Ясперс предпочитает смерть «господству тоталитаризма». Таким образом, ответ Ясперса на этот вопрос явно обрадовал сторонников ядерного оружия. Хотел того Ясперс или нет, но он фактически солидаризировался с популярным в то время на Западе лозунгом - «лучше мертвый, чем красный» (поскольку, после разгрома фашизма в качестве очага тоталитаризма Запад рассматривал Советский Союз).
Вполне естественно, что в то время Ясперс оказался под огнем критики, как в Западной Германии, так и далеко за ее пределами. Миролюбивая общественность осудила его позицию, справедливо усматривая в ней фактическую поддержку «поборников политики атомной бомбы». По сути дела, Ясперс противопоставил себя знаменитому «Гёттинскому воззванию», авторы которого - крупнейшие западногерманские ученые - высказывались против предоставления бундесверу ядерного оружия.
Ясперс подвергался критике и «справа», и «слева». Критика, которая с разных сторон высказывалась в его адрес, была весьма резкой. Против ученого выступала как евангелическая, так и католическая церковь. Духовенство усмотрело в его учении своего рода новую, философскую веру, становящуюся конкурентом церкви. Он обвинялся в том, что с помощью своего гуманистического учения и отстаивания идей свободы личности он занимается «самообожествлением», что его взгляды «являются выражением неустойчивого и сугубо личного существования». Ясперса объявили даже еретиком за попытки поставить новую веру на место веры христианской.
Резкой критике, но совсем с иных, противоположных позиций, подвергли Ясперса и марксисты, не согласные с его рассмотрением мировой истории как с «субъективным агностицизмом».
Противоречивая политическая ситуация, складывавшаяся в Западной Германии начиная со времен Аденауэра, послужила для Ясперса толчком к тому, чтобы по-новому осмыслить происходящие в ФРГ, да и во всей Западной Европе, процессы и дать им соответствующую политическую оценку. В книге «Куда движется Федеративная Республика?» он пишет: «Мои сомнения начались в 50-х годах. В 1960 году я их высказал публично. В настоящей работе это уже не только сомнения. У нас нет государства политической свободы, которые мы могли бы иметь».
Подобная политическая ситуация, по мнению мыслителя, в конечном итоге характерна не только для Германии, но и всей Западной Европы в целом и, возникла с появлением атомного оружия. Таким образом, основной вопрос, по мнению немецкого ученого, стоящий теперь на повестке дня - это вопрос о том, каким будет дальнейшее развитие общества в условиях интенсификации интеллектуально-технического производства.
Констатируя возрастание влияния научно-технического прогресса на формирование новых общественных ценностей, немецкий ученый настаивал на необходимости изучения причин и механизмов этого влияния. Подобная необходимость, по его мнению, продиктована опасностью, которую таят в себе современные наука и техника для дальнейших судеб человечества. Тем более, что именно в этом смысле именно Запад несет бремя ответственности перед остальным миром, в силу того, что он является основным носителем научно-технического прогресса.
Итак, на Западе, в Европе, в конце средних веков возникает современная наука, а позже, с конца XVIII ст. следует эра техники. Это первое после осевого времени действительно новое свершение духовного и материального характера. Карл Ясперс уделял очень много внимания вопросу определяющей роли западной цивилизации в мировой истории, начинающейся, по его мнению, именно в наши дни глобального единства мира и человечества. В своей книге «Истоки истории и ее цель» он, в частности, писал: «Нечто действительно новое, принципиально совершенно иное, не допускающее никакого сравнения с тем, что существует в Азии, специфически самобытное являют собой только современная европейская наука и техника. С появлением современной техники все изменилось. Поэтому мы видим, что приблизительно до 1500 г. сходство между Азией и Европой еще довольно сильно, только в последние столетия различие достигло столь значительной степени». По мнению философа, с целью объективной оценки современной ситуации, ее духовных и материальных возможностей и грозящих ей опасностей необходимо отчетливо представить себе, то принципиально новое, что привнесли в мир современная наука и техника. А сделать это возможно лишь при сопоставлении качественно новых элементов с предшествовавшим состоянием исторической действительности.
Излишне пояснять, что научно-техническая эра есть результат развития эмпирического, рационального познания. Следовательно, изучение настоящей и прогнозирование будущей ситуации в истории человечества, безусловно, будут касаться изучения этапов становления и развития научного познания. Итак, в рамках мировой истории Ясперс выделяет три этапа познания:
1.Рационализация, являющаяся общечеловеческим свойством; она присуща людям изначально. Благодаря ей рационализируются мифы и магия, а так же всяческие донаучные элементы познания.
2. Становление логически и методически осознанной науки - греческая наука и параллельно зачатки научного познания мира в Китае и Индии.
3. Возникновение современной науки, вырастающей с конца средневековья, решительно утверждающейся с XVII в. и развертывающейся во всей своей широте с XIX в. Именно эта наука делает европейскую культуру отличной от культуры всех других стран. На специфике современной науки в рамках всей мировой истории мы считаем необходимым остановиться.
Науке вообще присущи три основных признака: познавательные методы (человек обладает научным знанием лишь в том случае, если осознает метод, посредством которого он это знание обретает, следовательно, может обосновать его и показать в присущих ему границах), достоверность (человек обладает научным знанием лишь в том случае, если полностью уверен в достоверности своего знания. Тем самым он обладает знанием и о недостоверности, вероятности и невероятности) и общезначимость (человек обладает научным знанием лишь тогда, когда это знание общезначимо).
Ясперс констатирует, однако, что вышеперечисленными критериями располагала и греческая наука и ставит вопрос: что же характеризует под углом зрения этих трех моментов науку современную? Далее он приводит следующие ее характеристики:
1. Универсальность. На сегодняшний день не существует ни одной области, которая бы не интересовала науку. «Все происходящее в мире, - говорит Ясперс, - подвергается наблюдению, рассмотрению, исследованию - явления природы, действия или высказывания людей. Религия, все авторитеты также становятся объектом исследования. И не только реальность, но и все мыслительные возможности становятся объектом изучения. Постановка вопросов и исследование не знают предела». Современная наука ни к чему не относится равнодушно, для нее все имеет научный интерес. Она занимается единичным и мельчайшим, любыми фактическими данными как таковыми. Таким образом, под универсальностью современной науки Ясперс конкретно понимает ее всеобщность и тотальное проникновение во все сферы жизнедеятельности общества.
2. Незавершенность. Современная наука, в отличие, скажем, от греческой, внутренне принципиально не завершена. «Греки, - утверждает философ, - не знали безгранично развивающейся науки, даже в тех областях, которые в течение некоторого времени фактически развивались, - в математике, астрономии, медицине. В своем исследовании греки действовали как бы в рамках чего-то завершенного. Такого рода завершенность не знает ни стремления к универсальному знанию, ни взрывной силы, присущей воле к истине Современная наука движима страстью достигнуть пределов, пройти через все завершающие представления познания, постоянно пересматривать все, начиная с основ. Отсюда повороты в прорыве к новому знанию и вместе с тем сохранение фактически достигнутого в качестве составной части новых замыслов». Иными словами, поскольку содержание познания в принципе безгранично и не завершено, смысл науки составляет беспредельное продвижение, а ее самосознание определяется идеей прогресса. При этом научное познание, стремясь к бытию, которого оно никогда не достигнет, это обстоятельство отчетливо осознает.
3. Стремление к выявлению всесторонних связей, несмотря на то, что наука в принципе обращена к единичному. Современная наука не только универсальна, но стремится к такому единению наук, которое, в конечном итоге, никогда не достижимо.
В основе взаимосвязи наук лежит форма познания. Все они обладают определенным методом, мыслят категориями, обязательны в своих частных выводах, но вместе с тем ограничены известными предпосылками и границами предмета. Связь между науками устанавливается благодаря их соотношению, их взаимной поддержке посредством своих выводов и методов. Они становятся друг для друга вспомогательными науками. Одна наука становится материалом для другой. Их общая основа - субъективный импульс к универсальному знанию. Университеты воплощают в себе практику всеохватывающего знания.
4. Постановка радикальных вопросов в рамках конкретного познания. В данном случае имеется в виду человеческое мышление, выходящее за пределы видимого мира, нацеленное на более оптимальное понимание природы этого мира; оно смело ставит любые проблемы. Ясперс считает, что способность все время освобождаться от замкнутости и тотализации знания позволяет обращаться к самым парадоксальным попыткам строить новые гипотезы. В качестве основного примера он приводит современную физику (здесь он, скорее всего, имел в виду достижения в области ядерной физики - СТ.), где «неслыханная» свобода опытов достигла своей вершины. «В современной науке, - говорит Ясперс, - каждый вопрос ставится под вопрос. Вновь и вновь рассматриваются не замеченные сначала предпосылки. И в ходе познания проверяются самые смелые предположения».
5. Универсальность в разработке категорий и методов. Данная универсальность, по мнению Ясперса, является следствием тотализации современной науки, когда исследуются абсолютно все предметы, из-за чего возникает необходимость расширения категориальной сферы, а отсюда - отсутствие законченного учения о категориях. Таким образом, проблемой становится соответствие категорий и методов, а не преимущество каких-либо категорий и методов: «Там, где речь идет о реальности, с достоверностью выводятся данные опыта. Если же необходима спекуляция, то она уверенно совершается с полным пониманием ее значения. Решающее требование - избежать смешения опытного и спекулятивного знания».
6. Научная позиция или, иными словами, научный подход. Ясперс в данном случае говорит о наличии современного научного подхода либо о необходимости его выработки. Научная позиция включает в себя совокупность приемов и методов, характерных для того или иного научного направления. Философ утверждает, что «с того момента как наука стала действительностью, истинность высказываний человека обусловлена их научностью. Тот, кто выработал в сфере своего исследования научный подход к изучаемому предмету, всегда способен понять то, что является подлинной наукой». Несомненно, выбор или же выработка научной позиции - дело сугубо индивидуальное; несмотря на это, Ясперс утверждает, что научную позицию того, кто сам непосредственно не причастен к науке, нельзя считать надежной.
Таковы основные характеристики, отличающие, по мнению Ясперса, современную науку от наук иных эпох, и в первую очередь - от древнегреческой. Как явствует из вышеизложенного, основным лейтмотивом, выбранным философом при характеристике современной науки, является констатация ее тотальности и универсальности. Практически каждая из перечисленных им характеристик современной науки содержит утверждение, что в природе и обществе не существует предмета, ее не интересующего, объекта, который не мог бы явиться объектом ее исследования. Современная наука по Ясперсу абсолютно тотальна, универсальна, всепроникающа, а главное - она не имеет границ как любой вид эмпирического познания. Следовательно, она обречена на незавершенность, на постоянное движение к совершенству, при четком осознании, что достижение конечной цели для нее невозможно.
Таким образом, современная наука, возникшая в эпоху Нового времени, по мнению Ясперса, будучи всецело плоть от плоти Западноевропейской цивилизации, явилась наиболее значимым фактором, оказавшим решающее влияние на формирование современной ситуации в мире.
В связи с этим возникает вопрос: а почему, собственно, Западу современная наука, имеющая сегодня в обществе столь высокую значимость, «обязана» своим происхождением?
На данный вопрос, говорит Ясперс, пока не может быть найден ответ. Подобно другим духовным творениям, он остается тайной истории. Однако мыслитель указывает на ряд возможных, прежде всего, социальных условий, предшествовавших и, вероятнее всего, способствовавших генезису современной европейской науки и ее дальнейшему формированию: свободы государств и городов, досуг знати и бюргерства, возможности, открытые перед бедными людьми, поддерживаемыми меценатами, свобода передвижения и эмиграция, конкуренция держав и отдельных людей, знакомство Европы с неведомыми странами во время крестовых походов, духовная борьба между государством и церковью, потребность всех держав в самооправдании в вопросах веры, права, вообще потребность в обосновании политических притязаний и интересов в духовной борьбе, технические задачи, поставленные в мастерских, возможность быстрого распространения идей и технических навыков после открытия книгопечатания и связанного с ним роста обмена и дискуссии. Складывается впечатление, будто все способствовало развитию наук и осуществлению их возможностей: проникновение в недра Земли с целью реализации технических задач попутно привело к археологическим находкам разных исторических и доисторических эпох. Жадность и авантюризм способствовали открытию различных областей земного шара; лишь в более позднее время исследователи стали предпринимать путешествия в чисто научных целях. Миссионерская деятельность церкви помогла изучить менталитет далеких народов и их культуры, в результате чего проповедники христианства подчас превращались в проповедников китайской и индийской духовной культуры в Европе. Успехи техники случайно приводили к созданию вспомогательных средств для совсем иных целей - от книгопечатания до бесчисленных аппаратов, необходимых почти во всех науках для тонкого наблюдения, установления фактических данных, восстановления давно утраченного. Капризы, увлечения отдельных людей превращаются в результате соперничества в своего рода азарт, в страсть, способствовали посредством разработки особых методов и изобретений накоплению знаний. «Создается впечатление, - пишет Ясперс, - будто множество людей намеренно и непреднамеренно, трудясь во всех областях, участвует в деле достижения по существу неведомой им цели познания. Поразительно, как в совершенно различных условиях в Италии, Германии, Англии, Франции появляются исследователи. Они приходили из отдельных уголков страны, ставили перед собой задачи и находили пути к их разрешению, руководствуясь собственным правом и собственной волей, обосновывали новые духовные возможности».
Далее Ясперс переходит к мотивам, которые могли привести к созданию современной науки.
В качестве исторической основы современной науки, ее духовной направленности и побуждающих импульсов, по мнению мыслителя, непременно выступает библейская религия. Он считает, таким образом, что именно она изначально могла стимулировать развитие науки. В качестве доказательства он приводит три следующих мотива:
1. Этос библейской религии требует истинности любой ценой. «Требуемая Богом истинность заставляет видеть в познании не игру, не благородное занятие для досуга, а серьезное дело, профессию, являющую собой самое важное дело для человека». Иными словами, стремление к достижению объективной истины должно быть одним из основных побуждений любого верующего, то есть - богоугодным делом. Излишне будет пояснять, каким влиянием на умы обладала на Западе религиозная традиция на заре Нового времени.
2. Сознание того, что мир сотворен Богом. Данный мотив проистекает из утверждения, что все существующее, будучи творением Бога, является достойным познания, и нет ничего, чего не должно было бы узнать. Познание в любой из библейских религиозных традиций - это «следование мыслям Бога», которые присутствуют абсолютно во всех предметах и явлениях в силу того, что они Им сотворены.
Автор «Истоков истории», постоянно сравнивая современную науку с древнегреческой, указывает на замкнутость греческого мировоззрения, говоря о том, что «греки не выходят за пределы завершенных картин мира, красоты созданного их мыслью космоса, классической прозрачности мыслимого ими целого; они либо группируют все схемы, состоящие из ступеней и структур, либо объединяют то, что они мыслят, посредством силлогизмов в систему связей, либо постигают вечную закономерность в происходящих событиях». А в контексте последующего возрождения идей античности в Западной Европе Ясперс пишет: «Не только Аристотель и Демокрит, но и Фома Аквинский и Декарт следуют этому стремлению создать замкнутый образ». Таким образом, в отличие от древнегреческой системы познания, современная наука представляет собой новый импульс, открытый сотворенному универсуму. Он, по мнению философа, направляет познание в сторону именно той действительности, которая не укладывается в рамки открытых ранее структур и законов.
3. Теодицея, или «Бог несет ответственность за свое творение». Это - борьба за оправдание Бога с Ним Самим. «Бытие Бога, - говорит Ясперс, - не ставится под сомнение. Именно эта несомненность усиливает борение. Оно бы прекратилось, если бы вера погасла Он (Бог) отворачивается от теологов, пытающихся утешать и наставлять при помощи софистических построений Он требует знания, содержание которого как будто все время выдвигает обвинение против Него самого. Отсюда и дерзостность познания, требование познания безусловного и вместе с тем страх перед ним. Создается полярность; человек будто слышит: Божья воля есть неограниченное исследование, исследование есть служение Богу и одновременно - оно посягает на тайну божественных свершений, и потому не должно снимать все покровы». Иными словами, эта «борьба за оправдание Бога» становится невозможной вне научно-рационального познания. Развитие теологии и теософии (поскольку они носят сугубо умозрительный характер) только препятствует данной борьбе. Лишь истинно научное знание (в силу того, что оно единственно объективно) в состоянии постичь Бога через познание Его творений, поскольку Его замысел присутствует в каждом их них.
Данная точка зрения стала отправным пунктом не одного учения позднего Средневековья, когда западное общественное сознание было уже переутомлено иррациональностью господствующей богословской традиции августинизма. Первым из них была доктрина Абеляра и его учеников. Сторонники ее требовали подвергнуть догматы веры оценке разума как высшего критерия истины или заблуждения. Хотя вера и разум не противоречат друг другу, тем не менее, в случае конфликта между ними решающий голос должен принадлежать рациональному мышлению. Человек должен принять из истин веры лишь то, что согласуется с критериями разума, все же остальное должно быть отброшено как ложное и противоречащее этим критериям. Эту точку зрения разделяли также Роджер Бекон и Маймонид, которые отстаивали примат разума над верой, примат научных суждений над религиозным мышлением.
Впоследствие, когда научное знание стало все более вытеснять церковную идеологическую гегемонию, настало время томизма - учения Фомы Аквината, который в противовес привычному идеологическому официозу заявил, что цель благодати Божьей - не разрушать человеческую природу и не действовать отдельно от нее, но усовершенствовать ее. Теперь человеческий разум через использование философии мог открыть массу истинных знаний о мире, человеке и даже Боге.
Упомянутые учения были предвозвестниками целой плеяды рационалистических доктрин эпохи Нового времени, на смену которым в последствие придет эра современной науки.
Современная наука, как мыслит автор «Истоков истории», будучи наиболее мощным и, как следствие, определяющим фактором прогресса, в силу своей внутренней сложности обладает крайней противоречивостью в вопросе о ее смысле и целях. Это означает, что в ней одинаково заключены два равнозначных импульса: созидания и разрушения: «Наука, - говорит Ясперс, -развивающаяся в течение трех последних столетий, сначала медленно и скачкообразно, затем быстро и последовательно, движимая совместными усилиями исследователей всего мира, стала для нас неодолимым роком и открытой возможностью».
Ясперс констатирует, что в нашу эпоху наука пользуется широким признанием. При этом ложная надежда дилетантов заключается в том, что от науки ждут решения всех проблем и окончательной познаваемости мира (Ясперс, был агностиком, то есть был убежден в невозможности окончательного познания мира). В этой связи он утверждает, что лишь малое число людей, даже непосредственно занимающихся наукой, имеет реальное представление о подлинной современной науке: «Человек нашего времени, как правило, вообще не знает, что такое наука, и не понимает, что заставляет людей заниматься ею. Даже исследователи, которые делают открытия в своей узкой области, бессознательно продолжая в течение некоторого времени процесс, начатый другими силами, - даже они подчас не знают, что такое наука, и демонстрируют это, как только выходят за рамки той узкой области, где они обладают специальными знаниями». Таким образом, только глубокое осознание основных характеристик современной науки в совокупности с ее свойствами, главными из которых Ясперс считает ее тотальность, универсальность и извечную незавершенность познания, дает подлинному ученому право считаться таковым.
Прямым следствием развития науки, считает Ясперс, является современная техника, имеющая громадное значение не только для Европы и западной культуры, но и для всего мира.
Техника определяется им как совокупность действий знающего человека, направленных на господство над природой; цель их - придать жизни человека такой облик, который позволил бы ему снять с себя бремя нужды и обрести нужную ему форму окружающей среды. Как природа меняет свой облик под воздействием техники, такое обратное действие на человека оказывает его техническая деятельность, т.е. как характер его труда, организация его труда и его воздействие на среду меняют его самого, - все это, говорит Ясперс, составляет основной фактор исторического развития.
Характеризуя направленность технического прогресса, Ясперс говорит, что техника как умение применять орудия труда существует с тех пор, как существуют люди. Техника на основе знания простых физических законов издавна действовала в области ремесла, применения оружия, при использовании колеса, лопаты, плуга, лодки, силы животных, паруса и огня; мы обнаруживаем эту технику во все времена, доступные нашей исторической памяти. В так называемых «великих культурах древности», особенно в Западном мире, высокоразвитая механика позволяла перевозить огромные тяжести, воздвигать здания, строить дороги и корабли, конструировать осадные и оборонительные машины. Однако эта техника оставалась в рамках того, что было сравнительно соразмерно человеку, доступно его обозрению, то есть не выходило за пределы естественной среды человека. По мнению мыслителя, все изменилось с конца XVIII века - с началом эры современной техники.
Только современная техника сделала ощутимыми роковые последствия технического развития для человека. После относительно стабильного состояния в течение тысячелетий, в конце XVIII в. в технике и вместе с тем во всей жизни людей произошел переворот, быстрота которого все возрастает вплоть до сего дня. Впервые этот тезис был обстоятельно обоснован Карлом Марксом.
С помощью современной техники связь человека с природой появляется по-новому. Вместе с необычайно усилившимся господством человека над природой возникает угроза того, что природа, в свою очередь, в неведомой ранее степени подчинит себе человека. Как следствие, возникает опасность того, что человек задохнется в той своей «второй природе», которую он технически создает, тогда как по отношению к не покоренной природе, человек, трудящийся ради сохранения своего существования, представляется нам сравнительно свободным. Иными словами, там, где методы, допускающие практическое усвоение и входящие в самую сущность технической деятельности, превращаются в самоудовлетворяющуюся рутину, это усвоение способствует уже не обогащению жизни (посредством гарантирования предварительных ступеней и действий), а ее обеднению. Труд без затрат духовных сил уже не является необходимым средством на службе выросшего сознания и становится самодовлеющим. Человек погружается в состояние, при котором сознание отсутствует или теряется.
Этот процесс, по мнению мыслителя, происходит сейчас и будет происходить далее. Техника уже радикально изменила повседневную жизнь человека в окружающей его среде, насильственно переместила трудовой процесс и общество в иную сферу - сферу массового производства, всю планету - в единую фабрику. Тем самым произошел - и происходит по сей день, - полный отрыв человека от его почвы. Он становится жителем Земли без родины, теряет преемственность традиций. А дух сводится к способности обучаться и совершать полезные функции.
В связи с этим, Ясперс пишет: «Современная эпоха - это век техники со всеми ее последствиями, которые, по-видимому, не оставят ничего из всего того, что на протяжении тысячелетий человек обрел в области труда, жизни, мышления, в области символики». Таким образом, мыслитель полагает, что эта эпоха преобразований носит, прежде всего, разрушительный характер. Причем подразумевающееся разрушение касается в первую очередь сферы духовного развития. Это - своего рода ломка массового сознания, способного в любой момент принять гипертрофированные формы.
Какие же факторы, по мнению автора «Истоков истории» в своей совокупности могли обладать той силой, которая в нынешнем обществе возобладала над остальными гранями человеческого бытия?
К. Ясперс говорит, что в возникновении современного технического мира неразрывно связаны между собой естественные науки, дух изобретательства и организация труда. Эти три фактора сообща обладают рациональностью. Он утверждает, что ни один из них не мог бы самостоятельно создать современную технику. Каждый из этих факторов имеет свои истоки и связан, поэтому с рядом независимых от двух других факторов проблем. Далее автор «Истоков истории» приводит характеристику названных факторов:
1. Естественные науки развиваются и создают свой мир, по мнению мыслителя, совершенно не помышляя о технике. Иными словами, он отстаивает автономность науки как совершенно самостоятельного и самодостаточного явления. В качестве подтверждения он приводит наличие естественнонаучных открытий чрезвычайного значения, которые, по крайней мере, вначале, а быть может, и вообще остаются в техническом отношении бесполезными. Однако и те научные открытия, которые сами по себе могут быть использованы в технике, применяются не сразу. Так, например, открытие электромагнитных волн еще ничего не означало, поскольку их пока невозможно было применить. И только спустя довольно длительное время Морзе сумел создать телеграф. Это, считает Ясперс, указывает на то, что отношение между наукой и техникой невозможно предвидеть заранее.
2. Дух изобретательства чрезвычайно важен и вне рамок специфически современной науки. История знает множество примеров гениальных изобретений, созданных примитивными народами - например, бумеранг. Многочисленные открытия сделаны и в Китае (фарфор, лак, шелк, бумага, книгопечатание, порох, компас и т. д.).
В течение последних двух веков во всех областях было сделано громадное количество открытий, которые по существу уже давно относятся к сфере возможного и также вполне могли бы быть сделаны без современной науки. Ясперс имеет в виду, например, отопление разных видов, в том числе центральное, кухонную утварь и множество предметов домашнего обихода, медицинские приборы, например, офтальмоскоп.
В качестве же специфически современной черты следует назвать систематичность в изобретениях. Теперь уже открытия не совершаются случайно в той или иной области отдельными людьми, технические открытия входят в некий единый развивающийся процесс, в котором принимает участие бесчисленное количество людей. Подчас несколько основополагающих изобретательских актов служат импульсом к дальнейшим открытиям. В своей наибольшей части изобретательство сводится к усовершенствованию сделанных открытий, к их постоянной разработке и расширению сферы их применения.
При этом технически полезное должно быть полезным и в экономическом отношении. Ведь то, что создается, обретает свою техническую реализацию лишь в той мере, в какой это диктуется экономически успехом в рамках свободной конкуренции или решением обладающей деспотической властью воли.
3. Организация труда. Труд, по Ясперсу, может быть определен трояко: а) труд как затрата физических сил; б) труд как планомерная деятельность; в) труд как существенное свойство человека, отличающее его от животного; оно состоит в том, что человек создает свой мир. В зависимости от характера труда отличаются друг от друга трудящиеся слои общества. Там, где существует разделение труда, необходим совместный труд. А труд приобретает смысл лишь при наличии организации труда. Она складывается отчасти спонтанно без какого-либо плана под воздействием рынка, отчасти же по определенному плану посредством разделения труда. Характер общества, по существу, зависит от того, связана ли его организация в целом с планом или со свободным рынком.
Техника кардинально меняет характер труда. Организация труда в современном мире превращается в социальную и политическую проблему. Сегодня производство не только предметов роскоши, но и предметов повседневного массового потребления совершается машинным способом, следовательно большинство людей оказывается втянутым в этот производственный процесс, в этот труд, обслуживающий машины, в качестве звена машинного оборудования. Из этого Ясперс делает вывод: если почти все люди становятся звеньями технического трудового процесса, то организация труда превращается в проблему человеческого бытия. Техническое мышление распространяется на все сферы человеческой деятельности. Совершающееся преобразование распространяется и на науку; очевидным свидетельством этого является технизация медицины, индустриализация исследования природы, организационные меры, направленные на создание своего рода предприятий для растущего числа наук.
Ясперс сравнивает систему общественного функционирования со сложным техническим механизмом. Причем, им выводится прямая связь между уровнем развития техники на любом этапе исторического развития со степенью сложности социального устройства. Иными словами, чем выше уровень научно-технического развития, тем более многомерен и сложен государственный аппарат. Вследствие уподобления всей жизнедеятельности работе машины общество превращается в одну большую машину, организующую всю жизнь людей. Ясперс пишет: «Бюрократия Египта, Римской империи - лишь подступы к современному государству с его разветвленным чиновничьим аппаратом. Все, что задумано для осуществления какой-либо деятельности, должно быть построено по образцу машины, т.е. должно обладать точностью, предначертанностью действий, быть связанным внешними правилами. Самое большое воздействие оказывает наибольшая и разработанная с наибольшим совершенством машина».
Механизм техники, - по словам Ясперса, - может оказывать на людей в массе совсем иное давление, чем это было возможно прежде. Так, например, если исчерпывающие сведения вначале давали людям духовное освобождение, то теперь распространение информации обратилось в господство над людьми посредством контролируемых сведений. Таким образом, воля государства при современных средствах сообщения может охватить самые отдаленные области и в любую минуту заявить о себе в каждом доме.
Как следствие, можно сделать простой вывод - техника делает существование всех людей зависимым от функций сконструированного ею аппарата. Если аппарат перестает действовать, то комфортабельная жизнь мгновенно сменяется величайшими, ранее неведомыми бедствиями. Тогда, говорит Ясперс, человек оказывается брошенным на волю судьбы в значительно большей степени, чем прежний крестьянин в его близкой природе жизни.
Таким образом, несомненно одно: техника направлена на то, чтобы в ходе преобразования всей духовной деятельности человека преобразовать и самого человека. Человек уже не может освободиться от воздействия созданной им техники. И совершенно очевидно, что в технике заключены не только безграничные возможности, но и безграничные опасности.
«Техника, - пишет Ясперс, - стала ни от кого независимой, увлекающей силой. Человек попал под ее власть, не заметив, что это произошло и как это произошло. Да и кто может в наши дни сказать, что он проник в сущность этого процесса?». При этом философ подчеркивает, что абсолютная технократия, в свою очередь, невозможна. Остается, однако, вопрос, как человек, подчиненный техникой, в свою очередь станет господствовать над ней. Здесь Ясперс говорит, что вся дальнейшая судьба человека зависит от того способа, посредством которого он подчинит себе последствия технического развития и их влияние на его жизнь, начиная от организации доступного ему целого до его собственного поведения в каждую данную минуту.
Как явствует из сказанного, феномен техники по Ясперсу, поскольку он не распознан, - не только опасность, но и задача. Техника - только средство, сама по себе она не хороша и не дурна. Все зависит он того, что из нее сделает человек, чему она служит, в какие условия он ее ставит. Весь вопрос в том, кто именно подчинит ее себе и каким он себя проявит с ее помощью. Философ придерживается мнения, что только рассудок может конструировать такую возможность, в то время как сознание нашей человеческой сущности будет вечно твердить: в целом это невозможно.
В подобных условиях лишь историко-философская мысль в состоянии отчетливо понимать весь смысл данной реальности. Она, по мнению мыслителя, создает, правда, только идеи, отношения, оценки, возможности для отдельного человека, однако эти отдельные люди могут неожиданно стать существенным фактором в ходе вещей.
Такой автору «Истоков истории» видится единственная возможность перспективного выхода из складывающейся в современном мире ситуации.
Отметим также, что в противоположность марксистской, ясперсова линейная концепция исторического развития носит субъективистский характер. Ясперс исключает возможность объективного разрешения встающих сегодня перед человечеством глобальных проблем. Он утверждает, что ничто, кроме собственно человеческой воли не в состоянии спасти цивилизацию от тех опасностей, к которым она сама себя подвела. «Теперь (и это продолжится в грядущие века), - пишет Ясперс, - принимается глобально-историческое решение по поводу того, в какой форме даны человеку его возможности в радикально изменившихся условиях его жизни. Все прежние известные в истории попытки такой реализации рассматриваются под углом зрения того, что они означают теперь, как они могут повториться, каково их действительное значение. Человеческая мысль должна отчетливо понимать весь смысл этой реальности. Она создает, правда, только идеи, отношения, оценки, возможности для отдельного человека, однако эти отдельные люди могут неожиданно стать существенным фактором в ходе вещей».
Таким образом, опираясь на позиции экзистенциализма, Ясперс настаивает, что только собственно человеческий разум, а не порождаемая развитием объективных процессов неизбежность, способен и неизменно должен направлять исторический процесс. Существует глубинная связь между экзистенциальной философией Ясперса и его историческими и социально-политическими взглядами, поскольку цель его научных и публицистических трудов состояла в том, чтобы побудить человека к познанию самого себя, к самосознанию и личной свободе.
Автор: Тукфатулина С.Г.