Региональный политический процесс и геополитические интересы России на Северном Кавказе
Северный Кавказ всегда играл особую роль в обеспечении безопасности России. Геополитическое положение региона раскрывается через ряд его черт. Применительно к Северному Кавказу особенно значимым является его приграничность, стыковое положение между разными цивилизациями, группировками стран. Это южный форпост России, обеспечивающий выход в стратегически важные регионы - Причерноморье и Прикаспий. Географическое положение Северного Кавказа определяет геополитическую роль региона в структуре геополитических интересов России.
На формирование содержания и характера системы геополитических интересов оказывает влияние ряд взаимосвязанных факторов, прежде всего географический. Географическое положение России наложило глубокий отпечаток на всю ее историю, на ее становление как особой социально-этнической общности. Мы, как и наши предки, живем на обширной, слабо заселенной территории, которая была оторвана на протяжении почти всей истории от морей (и соответственно от морской торговли). Наша граница не защищена естественными преградами. Но промежуточное, между Европой и Азией, положение, разветвленная речная сеть благоприятствуют территориальному единству исторического ядра России.
Россия в ее нынешних границах - единственная приполярная держава в Северном полушарии, где «основная масса населения живет в тяжелых климатических условиях (морозы, дожди, засуха) и зонах рискованного (или вообще никакого - на огромном Севере) земледелия.
Нельзя сбрасывать со счетов и исторический фактор. Трехсотлетнее господство татаро-монгольских племен, бесконечные войны с теми, кто стремился захватить русские земли, стали» причиной уничтожения агрессорами богатейшего культурного наследия, ничуть не уступающего тому, что досталось от прошлого Западу. Параллельно с этим и вопреки этому происходило упрочение и приумножение духовного потенциала народа, формирование и закрепление в российском национальном характере и самосознании уникального сочетания черт труженика и воина, настолько же упорного и бесстрашного, надежного, отважного, находчивого и мужественного в бою. В процессе исторического развития Россия обрела облик действительно уникального культурно-этнического образования, в котором синтезированы славянские и тюркские, православные и мусульманские начала.
Уникальное географическое расположение России, обширность ее территории в течение всей истории постоянно актуализирует местный политический интерес в структуре геополитических интересов.
Анализ современного политического процесса показывает приоритет геополитических интересов государства и возможность применения - насилия для их защиты. Жизненно важные национальные геополитические интересы связаны с сохранением, приумножением и защитой национальных ценностей, девальвация и утрата которых ставят под вопрос безопасность или даже само существование народа. К таким геополитическим интересам могут быть отнесены суверенитет, государственная и территориальная целостность, эффективная система обороны и безопасности, отражение агрессии, предотвращение войн.
Геополитические отношения, геополитическое противостояние выступают задающим фактором современного политического процесса. Геополитика является важной детерминантой как внутренней, так и внешней политики России.
Известный российский ученый К.Э. Аксенов утверждает «Комплекс экономических, социально-классовых, этно-конфессиональных, социально-психологических, коммуникативных и других условий, а также его «внешнее» положение (соседство, протяженность, изолированность) неизбежно формируют специфический местный политический интерес. При функционировании любого общества интересы «местной» социальной среды являются самостоятельным значимым фактором политического давления».
Местный политический интерес иногда становится дополнительным геополитическим фактором. Но он часто спровоцирован развитием первичных условий экономических, социальных, демографических, природно-климатических и других. Все это позволяет в среде геополитических факторов развития регионов выделить как вышеуказанные первичные, значимые факторы развития регионов, так и вторичные. При всей изменчивости геополитических характеристик всегда остаются территориальные причины, что предопределяет «географию» региона.
Интегрирование, возможное с помощью геополитических программ и проектов, очень часто ведет к совпадению экономических, социальных, политических и культурных измерений. Это подтверждает наличие общего поля действия геополитических и региональных закономерностей.
Еще одна проблема, связанная с внутренней геополитикой России, касается взаимоотношений федерального центра и регионов. По вопросу целесообразности расширения регионализации и сохранения? полномочий центральной власти существуют различные точки зрения. Владимир Каганский отмечает, что регионализация будет продолжаться, охватывая как новые уровни иерархии, так и территории, где пока слабо проявляется. Картина, создаваемая ею, станет усложняться за счет многовариантной интерференции процессов разных уровней и взаимодействия многих разных регионов и квазирегионов. Это перспектива не только России, хотя события в ней являются резонатором геополитической перестройки всей Северной Евразии (от Югославии до Китая) и общемировых процессов. Аналогичной точки зрения придерживается и К.Э. Сорокин.
Помимо позитивной оценки регионализации, существует и отрицательная (Поздняков Э.А., Пугачев Б.М.). В материалах «круглого стола» «Политический центризм в России парадигмы развития» доктор философских наук Б.М. Пугачев придерживается радикально-государственной модели развития российского общества. По его мнению «Нужно разорвать геополитическую блокаду России (она создается сознательно), вызванную распадом СССP и политикой западных держав. При балансировании во внешней политике между новыми и старыми друзьями следует четко осознавать, что Россия и Запад останутся историческими антагонистами. Не врагами, а антагонистами. Это два принципиально разных цивилизованных мира».
Таким образом, в рамках современного политического процесса происходит поиск различных структур и форм развития, учитывающих множество геополитических интересов, и Северный Кавказ является одним из важнейших регионов в структуре геополитических интересов не только России, но и других государств.
Северный Кавказ является одним из наиболее многонациональных регионов не только нашей страны, но и всей планеты. На сравнительно небольшой территории в течение очень длительного времени? проживают десятки народов, соединившись в пределах замкнутого географического ареала, границы которого естественным образом закрыты двумя морскими бассейнами, а снеговой хребет Большого Кавказа играет роль «запертых ворот», гасивших возможные попытки, дальнейших миграционных перемещений народов. Именно здесь народам Северного Кавказа было-суждено пройти свой путь исторического развития.
Географические и исторические особенности Северного Кавказа определили специфику геополитического статуса региона.
Во-первых, это выгодное расположение региона на пересечении коммуникаций, связывающих Европу со странами Юго-Западной, Южной и Центральной Азии и выходов к трем морям Азовскому, Черному и Каспийскому. Во-вторых, обширные территории, богатство природно-ресурсного потенциала (мягкий климат, плодородные почвы, лесные массивы предгорной и горной зон, многочисленные полезные ископаемые). В-третьих, демографический потенциал, составляющий значительную часть российского, причем показатель плотности населения в регионе один из самых высоких в России. В-четвертых, развитая промышленность и аграрный комплекс. Северный Кавказ справедливо называют «житницей России». В-пятых, эта специфика определяется значением Северного Кавказа как главной курортно-рекреационной базы России. В-шестых, ролью стратегического буфера, отделяющего Россию от регионов политической нестабильности.
Вся история народов Северного Кавказа характеризовалась ярко выраженными геополитическими тенденциями в развитии политической жизни России.
Во-первых, стремлением к одному или другому центру мирового развития Западу или Востоку.
Во-вторых, попытками соединить Северный Кавказ или его часть в единую общность с единым центром.
В-третьих, отсутствием вплоть до советского периода у большинства народов Северного Кавказа собственных государственных форм организации и преобладанием обществ, традиционного типа, носящих локальный характер, роль которых и по настоящее время очень велика.
В-четвертых, политикой дооктябрьской России, препятствовавшей созданию на Северном Кавказе самостоятельных государственных образований северокавказских народов.
В-пятых, созданием иерархической системы национально-государственного устройства в советский период, которая усилила и без того существующую этногрупповую конкуренцию.
В-шестых, стремлением к созданию этнонациональных форм государственного устройства, попытками освободиться от влияния российского центра, вплоть до выхода из состава Российской Федерации в постсоветский период.
Данные тенденции вызваны действием определенных исторических факторов.
1. Географическое положение Северного Кавказа, которое еще с древних времен определяло геополитический статус региона. Будучи мостом между Европой и Азией, Северный Кавказ испытал, на себе влияние разных религий азиатских и европейских цивилизационных течений, соперничество различных государств. Геополитическое влияние Северного Кавказа в современном мире возрастает, и видимо в течение определенного времени будет возрастать. Согласно мнению многих политологов и социологов, былое глобальное противостояние по оси Запад - Восток сменяется противостоянием Севера и Юга. Таким образом, Северный Кавказ может оказаться между новыми центрами мирового развития.
2. Исторически Северный Кавказ является полиэтничным регионом. На сравнительно небольшой территории проживают десятки автохтонных народов, говорящих на совершенно различных языках. Все автохтонные этносы по лингвистическому признаку можно разделить на четыре группы, причем принадлежащие к разным этнолингвистическим семьям адыго- абхазскую, нахско-дагестанскую (кавказская этнолингвистическая семья), иранскую (индоевропейская семья), и тюркскую (алтайская семья). Все эти лингвистические группы отстоят исторически и в чисто языковом отношении далеко друг от друга, но Северный Кавказ сделал их близкими соседями. Однако ни один из представителей каждой из четырех лингвистических групп не может понять представителя другой группы без помощи третьего языка. Это - фундаментальный фактор, и он накладывает особый отпечаток не только на этнокультурные процессы региона, но и на всю политическую и экономическую жизнь. После вхождения Северного Кавказа в состав России, русский язык постепенно стал языком межэтнического общения, а в XX веке и мощным фактором развития всей культуры народов региона.
3. Северный Кавказ является поликонфессиональным регионом. Еще в раннем средневековье сюда стали проникать христианство и ислам. И христианизация, и исламизация региона шли длительное время, вытесняя местные родоплеменные верования, в основном культы природы, преодолеть которые до конца ни одной из названных мировых религий не удалось. Более того, в регионе встречается такое явление, как этнический биконфессионализм. Так, большая часть осетин исповедует православие, другая - ислам суннитского толка.
4. В этническом отношении сегодняшний Северный Кавказ - это не только несколько десятков автохтонных народов, но и русское и русскоязычное население. Трагедия Чечни - это также и этническая трагедия того русского населения, для которого территория Чечни была родиной нескольких поколений. Большинство русских покинуло Чечню, но оставшиеся оказались в совершенно бесправном и тяжелейшем материальном положении, гораздо худшем, чем у самих чеченцев. Русские покидают и другие республики Северного Кавказа. Исход русского населения из этих республик имеет не только политические причины, но и экономические. Русское население было занято преимущественно в промышленном производстве - на заводах и фабриках. Сейчас большинство из этих предприятий или свернули свою производственную деятельность, или вовсе закрылись. Деятельность некоторых экстремистски настроенных политических лидеров и угроза безработицы выталкивает русских и их семьи из этих районов.
5. Сложный этнический состав отражается и на межэтнических отношениях автохтонного населения. Основные противоречия межэтнических отношений идут по направлению этногрупповой конкуренции и хотя носят свойственный современному миру политизированный характер, но своими корнями уходят в прошлое Северного Кавказа.
Восточная часть Северного Кавказа (Дагестан, Чечня, Пригородный район Северной Осетии) является районом этнической напряженности. Западная - от Кабардино-Балкарии до Адыгеи - считается более спокойной. Однако и здесь формируется серьезный вектор напряженности - адыго-балкарско-карачаевский. В Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии общественные страсти по поводу создания отдельных Балкарской, Карачаевской и Черкесской республик улеглись. Но в адыгской среде развивается стремление к объединению адыгов - адыгейцев, кабардинцев и черкесов. Объединению их в национально-государственное или даже в национально-территориальное формирование мешает территориальная разобщенность. Поэтому адыгские лидеры ищут пока иные основания для объединения. Одним из них является Ассамблея черкесского народа, включающая и зарубежную адыгскую диаспору.
Эти тенденции вызывают тревогу у тюркоязычной политической элиты, преимущественно балкарской и карачаевской.
Можно констатировать, что на развитие политических процессов на Северном Кавказе активно воздействуют различные геополитические силы.
Они базируются на естественном влиянии основных центров мирового развития, западного или восточного, и стремлении народов. Северного Кавказа к ним. Наряду с этими процессами, на Северном Кавказе после ослабления или разрушения прежних региональных связей в постсоветский период начался естественный процесс регионогенеза, в основе которого лежат потребности в кооперации интеграции. Создание Южного-федерального округа может усилить естественные процессы регионогенеза, однако, насколько эффективно будет действовать новый региональный центр и станет ли он реальной геополитической силой покажет время.
Существует также ряд общих факторов, которые серьезно усиливают геополитические тенденции в политических процессах на Северном Кавказе.
Во-первых, политические процессы на Северном Кавказе включены и в общероссийские, и мировые процессы в целом. Они характеризуются все большей масштабной и глубокой интеграцией экономической, социальной и культурной жизни. Понимание взаимозависимости мировых процессов приводит к формированию глобального подхода в рассмотрении политических процессов на Северном Кавказе.
Во-вторых, хотя исторический путь каждого северо-кавказского народа был индивидуально-особенным, неповторимым, однако ни одну национальную историю невозможно рассматривать изолированно, вне рамок общекавказского исторического процесса и того социокультурного мира, который представляет собой результат сотворчества всех народов Северного Кавказа. Принадлежность к этому миру является важнейшим фактором личной самоидентификации для представителей горских народов, которые имманентно ощущают близость, а порой тождественность архетипических оснований, присущих коренным этнокультурам Северного Кавказа. При всем разнообразии-этнокультурных характеристик народы региона обладают и некоторыми общими чертами. Это выделяет их в особую региональную общность, которая в большей или меньшей степени осознается всеми народами Северного Кавказа. Она фиксируется в ряде сходных элементов бытовой культуры или взаимопроникновении данных элементов в особенности этнопсихологических реакций, ментальных стереотипов. Между тем единство каких-либо качеств - исторических, социальных, культурных -всегда являются важным условием развития центростремительной тенденции и преобладания центростремительных сил в этнополитических процессах на Северном Кавказе.
В-третьих, это определение цивилизационной специфики Северного Кавказа. Поле ответов замыкается лишь в рамках оппозиции «Восток-Запад», которое к тому же трактуется очень жестко и определенно, исключая при этом, какие-то «переходные характеристики».
Так, для большинства славянского населения наиболее предпочтимой представляется их принадлежность к особому подтипу европейского мира - «российскому» миру. Из российской традиции выводят базисные черты этнической и субэтнической (казаки) культуры, мировоззрение, политические институты.
С другой стороны, многие народы Северного Кавказа связывают свой цивилизационный генезис с «Востоком» с миром исламским, арабо-тюркской культурой, пытаются определить элементы мировоззрения, культуры и политических структур общества исходя из исламской традиции. Именно в этих рамках ищутся основания современного духовного и социального развития, эти цивилизованные ценности кладутся в основу этнокультурного прогресса.
Главным источником «глобального общетюркского влияния» является Турция. Наибольшее воздействие она оказывает на тюркоязычные народы Северного Кавказа - балкарцев, карачаевцев, в меньшей степени ногайцев и кумыков, хотя нельзя не отметить серьезность ее влияния также на этносы адыгского корня адыгейцев, кабардинцев, черкесов.
В-четвертых, в столь же оппозиционных рамках решается проблема религиозной составляющей социума Северного Кавказа. Северный Кавказ - регион со сложной конфессиональной структурой. В настоящее время на Северном Кавказе, как и по всей России, наблюдается религиозный ренессанс, который непосредственно связан с этническим ренессансом. Особенно активно протекает религиозный ренессанс среди мусульманских народов. Объясняется это несколькими причинами.
1. В советский период официальная религиозная деятельность была сокращена до минимума. Далеко не во всех аулах Северного Кавказа были мечети, а существующие мечети представляли собой не приспособленные здания с недостаточной мусульманской атрибутикой и неподготовленным духовенством.
2. Секуляризация жизни исламских народов отличается от соответствующего процесса у христианских народов. Ислам, в. отличие от христианства, представляет собой не только религию, но и образ жизни. Снятие ограничений на религиозную жизнь в конце 80-х годов XX века привело к активному восстановлению традиционных форм жизни, гораздо более интенсивному религиозному возрождению в. мусульманской чем в христианской среде.
Объективные факторы развития обусловили сопряженность национально-культурного возрождения с возвышением социальной роли религии, которая в ряде случаев объявляется некой интегральной духовной составляющей этнических культур/местных народов. При этом о самом. Северном Кавказе вполне серьезно рассуждают как об «исламском регионе», раздаются голоса об особых политических интересах народов Северного Кавказа, объединенных принадлежностью к исламскому вероисповеданию. Нельзя не видеть, что подобного рода заявления вступают в противоречие с общеизвестным фактом, что на протяжении многих веков большая часть населения придерживается иной духовной ориентации, соответственно и северокавказские интересы не могут быть выражены без учета позиций «христианских» этносов региона.
Важной особенностью Северного Кавказа, существенно влияющей на развитие социально-политических процессов, является исторический характер освоения территории, которая одной из последних была включена в состав Российской Империи. Этническое освоение территорий Северного Кавказа носило волновой характер, в ряде регионов происходили перманентные процессы изменения этнической картины населения региона. В связи с этим, включение территории Северного Кавказа в состав России носило- двойственный характер - с одной стороны, это добровольное вхождение, с другой, - это военная колонизация, которая вылилась в большую кавказскую войну, споры об уроках которой до сих пор не утихают. Все это вызвало большие миграционные потоки, как на территорию Северного Кавказа, так и из него окончание кавказской войны и реформы 1860-х годов привели к мощной волне миграции на Северный Кавказ.
Особое положение занимает Северный Кавказ и в рамках Кавказско-Каспийского региона. Такая тенденция не может не привлекать к Северному Кавказу пристальное внимание региональных держав, мировых центров силы, суб и транснациональных акторов. Северный Кавказ - в отличие от соседей - не обладает сколько-нибудь значительными запасами полезных ископаемых, в частности, нефти и газа. Основные экономические ресурсы Северного Кавказа - это транспортные пути к коммуникации, рекреационные возможности.
Традиционно значение Кавказа и Каспия определялось, прежде всего, его промежуточным положением на стыке культур и цивилизаций, на важном перекрестке транспортных путей Восток - Запад, Север - Юг. Кавказ, евразийское пограничье, на протяжении двух-трех последних тысячелетий являлся ареной соперничества континентальных империй. История борьбы за Северный Кавказ между Россией, Турцией и Ираном насчитывает несколько столетий. Начиная с XIX в. в эту борьбу стали вмешиваться государства Запада, а с конца XX в., наряду с новой активизацией роли Турции и Ирана, усилилось участие в региональных процессах государств и других акторов из Ближнего и Среднего Востока. При этом, естественно, различные «игроки» преследуют различные цели и реализуют собственные стратегии.
В интересах стран Запада, а также Японии и Китая превалирует геоэкономическая составляющая Юг России, в том числе Северный Кавказ, входит, наряду с Закавказьем и бассейном Каспия, в состав Кавказско-Каспийского региона. В девяностые годы двадцатого столетия этот регион приобрел глобальное значение в качестве перспективного источника нефтегазовых ресурсов. Не являясь даже отдаленной альтернативой Персидскому заливу, Каспий, тем не менее, обладает значительными топливными ресурсами вероятно, не менее 3% мировых запасов. Именно эти ресурсы привлекают к региону внимание нефтяных компаний и правительств США, стран Европейского Союза, Китая и Японии.
Следует особо отметить положение и роль Северного Кавказа в рамках Кавказско-Каспийского региона. На территории северокавказских республик, южнорусских краев и областей отсутствуют сколько-нибудь значительные природные ресурсы. Северный Кавказ важен главным образом как транзитная территория для перекачки нефти из Казахстана и Азербайджана. В этом качестве маршруты нефтепроводов через Северный Кавказ являются конкурентами маршрутов через Грузию, Турцию, а также Центральную Азию и Иран.
Прокладка маршрутов нефтепроводов - это место встречи экономики и политики. Политика США и стран ЕС исходит из признания нежелательности восстановления в какой бы то ни было форме российского доминирования в данном регионе. «Замыкание» Россией на себя нефтяных и газовых потоков из бассейна Каспия и стран Центральной Азии, как считается, приведет к такой гегемонии.
Стратегической целью политики США и ЕС по отношению к России остается включение Российской Федерации в формируемую Западом после окончания холодной войны новую систему международных отношений. Условия членства России в такой системе включают соблюдение Россией определенных правил игры, в том числе отказ от великодержавных традиций. Готовность России принять такие условия в ближайшем будущем вызывает, сомнения но ограниченность российских ресурсов позволяет оптимистам на Западе (в том числе большинству нынешних правительств) рассчитывать на то, что в конечном счете Россия будет вынуждена сделать исторический, выбор в пользу приоритетного сближения с Западом.
Однако сохраняются и другие, менее благоприятные для Запада возможности. В случае, если в Москве возобладает линия на активную силовую политику в рамках постсоветского пространства, Северный Кавказ может стать важной базой для оказания давления на государства Закавказья и Прикаспия. Восстановление Россией традиционной сферы влияния в этом регионе противоречит не только экономическим, но и политическим и военным интересам Запада. Создается плацдарм для широкого проникновения России на Ближний и Средний Восток, блокирования с недружественными США режимами - иранским, иракским и сирийским, вновь появляется угроза для Турции. Но главное - вектор российской политики вновь направляется на державную экспансию, что чревато возобновлением противостояния России и Запада.
Для предотвращения таких вариантов страны Запада, действуя на двусторонней и многосторонней основе, стремятся, не отталкивая Москву, укрепить позиции постсоветских режимов южного пояса СНГ, которые с подозрением относятся к любым «неоимперским» импульсам, исходящим из российской столицы. С этой целью США и НАТО поощряют региональное сотрудничество новых независимых государств, в частности, в рамках объединения ГУУАМ (Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан, Молдавия). Северо-Атлантический альянс расширяет сотрудничество с Закавказскими государствами. В ходе патронируемых НАТО учений в регионе отрабатываются задачи охраны транспортных коммуникаций, в частности, нефтепроводов. Принятая в апреле 1999г. стратегическая концепция НАТО в принципе не исключает участия организации в миротворческих операциях на периферии Европы, в том числе на Кавказе.
Такие действия Запада интерпретируются российскими правительственными кругами как попытка вытеснения России из региона и замещения российского влияния там западным влиянием. Многократно повторяется, что США «рассматривают Кавказ как сферу своих жизненно важных интересов». Формируется все более стойкий образ традиционного геополитического противоборства по принципу игры с нулевой суммой. При этом иногда в России считают, что подлинная цель Запада и прежде всего США - дальнейшая дезинтеграция РФ с перспективой ее. окончательного устранения с мировой «шахматной доски» в качестве самостоятельной фигуры.
Несмотря на то, что у России, разумеется, есть свои «вечные ненавистники», в том числе и на Западе, распад Российской Федерации не является целью реальной политики США и Западной Европы. Не заинтересованные в восстановлении Российской империи, эти страны, однако, еще меньше были бы заинтересованы в распаде России, который уничтожил бы дамбу, сдерживающую колоссальной силы напор потенциально антизападных тенденций. Во время Чеченской войны правительство США заняло и выдерживало официальную позицию поддержки борьбы с сепаратизмом, лишь приглушенно выражая сожаление по поводу методов ведения этой войны, а западноевропейские правительства согласились принять Россию в Совет Европы. Сейчас наиболее дальновидные американские политики убеждены, что «мир без России» явился бы опасным сюрпризом для Запада. Впрочем, этот тезис далеко не для всех очевиден, его приходится доказывать. Именно то концептуальное положение, что современное мироустройство на принципах сотрудничества и взаимоуважения невозможно без активного участия России, а последнее невозможно без мира в самой России, должно стать одной из основных установок внешнеполитической деятельности.
Насколько можно судить, правительства стран Запада открыто не стимулируют сепаратисткие тенденции на территории Северного Кавказа. В то же время США и Западная Европа, естественно, «держат руку на пульсе». Западные правительства вынуждены учитывать существующие реальности неспособность России справиться с проблемой вооруженного насилия в Чечне, перспективу междоусобиц внутри северокавказских республик и между ними, возможность новой войны типа недавней Чеченской. Учитывая сохраняющуюся слабость федерального центра и рост самостоятельности регионов, западные правительства изучают региональные элиты и контрэлиты, пытаясь понять их интересы, мотивы и характер поведения национальных политических лидеров. В период войны в Чечне и непосредственно после нее наибольшее внимание уделялось Чечне, затем в центре внимания оказался Дагестан, сейчас зона внимания охватывает практически весь регион.
Речь, как представляется, идет не о вытеснении России, с Северного Кавказа, а о стремлении прагматичных западных правительств идти чуть впереди событий, внимательно анализируя. происходящее и строя прогнозы на будущее - с учетом влияния тех или иных вариантов развития событий на интересы США и ЕС. Все больше сторонников приобретает взгляд на Северный Кавказ как на «внутреннее зарубежье» России. В этих условиях США и Западная Европа осуществляют регулирование возрастающей слабости России. В то же время и деловые круги этих стран стремятся не упустить возможную выгоду. Это подтверждается, в частности, активностью телекоммуникационных компаний США, Великобритании и Израиля на Кубани, в Чечне и в Грузии.
В целом же ослабление российской государственности на Северном Кавказе создаст проблемы для Запада (рост нестабильности в регионе, непредсказуемость реакций руководства в Москве, вероятность, новых конфликтов, способных нарушить равновесие на Северном Кавказе). С одной стороны, слабость России создаст возможности для усиления западного проникновения и влияния на Северный Кавказ, но с другой - растущий «вакуум власти» привлечет и привлекает в регион враждебные и, неподконтрольные Западу силы. События в Дагестане в августе 1999 г. показали, что исламский экстремизм в его вооруженной, террористической форме - один из главных врагов стран Запада - начинает свое разрушительное проникновение и на территорию России. Именно эту озабоченность и опыт противодействия исламскому экстремизму Россия могла бы использовать более активно в своих отношениях с США и странами ЕС.
Однако ситуация может радикально измениться в случае перехода российского руководства к жесткому курсу в отношении стран Закавказья или Прикаспия. В этом случае, вероятно, Вашингтон и европейские столицы будут вынуждены активизироваться. Будут задействованы международные организации. Вряд ли это будет НАТО, скорее ОБСЕ. У этой организации уже есть опыт посреднической миссии между федеральными и чеченскими властями в 1995-1996гг., и при необходимости этот опыт может быть использован вновь, и не только в Чечне. Деятельность других международных организаций! (Верховный Комиссариат ООН по делам беженцев Красный Крест, «Врачи без границ» и др.) носит гуманитарный характер, но в большой степени способствует формированию западного общественного мнения о происходящем в регионе. Если до сих пор это мнение не считало источником всех проблем политику российского руководства, то в дальнейшем эта» позиция - может измениться как результат охлаждения между Россией и США. Впрочем, в то время как США и Запад в целом занимают сдержанную и внешне отстраненную позицию, союзник Вашингтона Турция действует в регионе активно и почти открыто.
Турция рассматривает Северный Кавказ минимум как стратегическое предполье, буфер, который может, позволить Анкаре еще больше отодвинуть потенциальную «российскую угрозу». Максималистски мыслящие турецкие круги - в военном истеблишменте или в руководстве северокавказских диаспор - видят возможность превращения Северного? Кавказа в зону преимущественно турецкого влияния. Правительство Турции - официально придерживается политики невмешательства в ситуацию на Северном Кавказе, но существуют многочисленные свидетельства, активной? деятельности официальных турецких эмиссаров в Чечне. Как и их российские коллеги многие турецкие деятели, являются приверженцами традиционной геополитики. Используя Азербайджан в качестве основной базы для распространения своего влияния на север, турецкие агенты, закрепились в Чечне, проникли в Дагестан, пристальнее относятся к Аджарии и Абхазии, всему Западному Кавказу. Турция долгое время категорически возражала против пересмотра фланговых ограничений по Договору об обычных вооруженных силах в Европе. Этот договор жестко ограничивал уровни вооружений, которые Россия имела право разместить на Северном Кавказе. Со своей стороны, Турция укрепляет военное сотрудничество с Азербайджаном, которое фактически вплотную приблизилось к уровню военно-политического союза. В этой связи инициатива Баку о создании на его территории военной базы НАТО, при явной бесперспективности ее реализации в обозримом будущем, вероятно, была заранее согласована с Анкарой. Некоторые сторонники активной политики Турции на Кавказе были бы готовы разместить под Баку турецкую военную базу.
Для Турции характерна заметная раздвоенность позиции. «Геополитики» и «геоэкономисты» следуют иногда по пересекающимся курсам. В то время как военные проявляют неуступчивость по поводу перспектив усиления российского военного присутствия в регионе, а энтузиасты пантюркизма рисуют новые грандиозные проекты, турецкие строительные фирмы возводят во Владикавказе городки для проживания российских военных. Возрождение традиционных образов врага не мешает деловым кругам обеих стран реализовывать масштабные проекты подобные «Голубому потоку» (транспортировка российского газа в Турцию по дну Черного моря). Эти факты подтверждают следующую истину в Турции, как ив России, вектор будущего развития страны пока не определился, и модель будущей внешней политики формируется, не столько в ходе национальных дебатов, сколько в результате борьбы различных тенденций Российские внешнеполитические ведомства, другие государственные, общественно-политические и деловые организации и силы должны обратить особое внимание на укрепление экономических и гуманитарных связей двух стран с активным участием северокавказских государственных и предпринимательских структур. Только такая линия может обеспечить более благоприятный для России внешнеполитический курс Турции. Неиспользованным аргументом в позиции России остаются огромные выгоды, которые уже получает эта страна в последние годы от деятельности строительных и других фирм в РФ и от экономического и рекреационного туризма россиян в Турцию.
Иран - по сравнению с Турцией - занимает гораздо более осторожную позицию по вопросам Северного Кавказа. Тегеран не предпринимает попыток экспорта исламской революции на Северный Кавказ. Более того, выступая в своей традиционной роли геополитического соперника Турции, Иран оказывается в неформальном союзе с Россией, Арменией и Грецией. Сдерживание Азербайджана и исключение его возможного влияния на азербайджанское меньшинство в Иране является важной целью иранской внешней политики. По этим же причинам Тегеран не заинтересован в дальнейшем существенном ослаблении российских позиций на Северном Кавказе. Геополитика в данном случае оказывается сильнее мусульманской солидарности и идей распространения исламской революции.
В этом смысле гораздо больший прозелитизм демонстрирует ультраконсервативная часть элиты Саудовской Аравии. Она реально содействует «доисламизации» Северного Кавказа, возобновляя процесс, начавшийся в XVIII в. и прерванный Октябрьской революцией 1917г. Значительные финансовые средства расходуются на строительство мечетей, распространение исламской литературы, командирование проповедников и т.д. Особого внимания заслуживает связь между саудовским влиянием и распространением ваххабизма на Северном Кавказе - в частности, в Чечне, Карачаево-Черкесии и Дагестане. Теократический характер Саудовского государства, состав и взгляды его правящей элиты, процесс принятия решений и возможности расходования огромных денежных средств, превращают Саудовскую Аравию в одного из ведущих международных «игроков» на российском Северном Кавказе.
Не только политическая элита Саудовской Аравии проявляет интерес к Северному Кавказу. Чеченцы и черкесы Иордании, афганские талибы и пакистанские радикалы дополняют и усложняют общую картину. Иорданец Хаттаб снискал себе мировую известность как полевой командир и террорист. Именно эта фигура вместе с Шамилем Басаевым стоит за вооруженным вторжением в Дагестан и кровавыми террористическими акциями в Буйнакске и Москве в сентябре 1999 Т. В последнее время явно увеличилось значение иностранных наемников и борцов «джихада», которые находятся на территории Северного Кавказа.
Общей стратегии всех этих разнородных сил не существует, но фактически смысл их активности состоит в том, чтобы превратить российский Северный Кавказ в составную часть мусульманского мира, а в геополитическом отношении включить ее в «расширенный Ближний и Средний Восток». Попытки реализации этой цели представляют в настоящее время и в обозримой перспективе наиболее серьезную угрозу национальным интересам России, стабильности и миру на Северном Кавказе.
В этой связи значительный интерес представляет позиция Азербайджана и Грузии. Баку и Тбилиси не могут не понимать, что нестабильность в северокавказских республиках угрожает миру также ив Закавказье. В Грузии хорошо помнят значение северо-кавказского фактора в конфликте в Абхазии. Эта непризнанная республика в. силу этнических, исторических и политических причин остается тесно связанной с ситуацией на Северном Кавказе. Российско-грузинская граница, как и российско-азербайджанская, разделила два народа - осетин и лезгин. Первый очаг конфликта законсервирован, но не устранен, второй остается потенциальным источником трений и напряженности. Конфликт в Чечне, так же, как и конфликт в Абхазии, привел к частичному закрытию границ Азербайджана и Грузии с Россией, что обернулось огромными потерями для экономик обоих закавказских государств. В тоже время в Баку и в Тбилиси исходят из того, что реальную угрозу их независимому существованию может представлять, Россия, если она вернется к проведению имперской политики. Слабая Россия угрожает переливом конфликтов сильная, но агрессивная может аннексировать новые государства или поставить их в вассальное положение. Таким образом, надеясь на лучшее - просвещенную постимперскую роль России, - в Грузии и Азербайджане реально вынуждены отдавать предпочтение меньшему из двух зол. Реально у Тбилиси и Баку мало возможностей влиять на ситуацию в регионе, но они могут оказывать различные услуги более сильным государствам.
Кроме того, Азербайджан и Грузия с их неустойчивыми режимами и слабыми армиями вынуждены учитывать фактор Чечни и проводить по отношению к Грозному политику умиротворения. В годы войны 1994-1996гг. и по настоящее время это выражалось в попустительстве и непринятии действенных мер против использования своих территорий для поставок оружия и проникновения иностранных инструкторов в Чечню. Необходимы срочные и четкие договоренности между Россией, Азербайджаном и Грузией в отношении регионов вооруженного сепаратизма, которые имеются в этих странах, на основе уважения территориальной целостности, подходов к урегулированию сепаратистских конфликтов и защиты от международного терроризма. В своих отношениях с этими двумя соседними и культурно близкими странами Россия должна использовать экономический аргумент, который заключается в том, что одним из основных, источников жизнеобеспечения населения Азербайджана и Грузии являются не международные нефтепроекты, а торгово-предпринимательская деятельность азербайджанцев и грузин на территории России. Российский рынок, а не Каспийская нефть останутся основным источником развития этих стран в будущем.
Северный Кавказ находится в едином пространстве горного массива Кавказа, который граничит с атлантистской Турцией, стратегически контролирующей, со своей стороны, пограничную зону с Россией. Здесь сильны влияния основных мировых религий - христианства, ислама, иудаизма и буддизма. Поэтому интерес к этому полиэтничному региону со стороны США, Турции, Ирана, Саудовской Аравии, Израиля и ряда других стран очевиден. Задача российской внешней политики и дипломатии -создание благоприятных внешних предпосылок для реализации главных целей сохранения целостности государства й укрепления, его единства при условии развития правового демократического государства. Для достижения этой задачи необходимо выработать и реализовать скоординированную стратегию, выражающую геополитические интересы России, основными направлениями которой должны быть следующие:
а) Повышение заинтересованности иностранного капитала в стабилизации ситуации на Северном Кавказе, и повышение его участия в проектах развития региона.
б) Определение в качестве важнейшего приоритета нормализацию и развитие отношений с непосредственными соседями - государствами Закавказья - по всем основным направлениям.
в) Институциализация политического диалога с Турцией в пользу стратегического взаимопонимания с Россией. Введение в практику консультаций на уровне генеральных штабов Вооруженных сил России и Турции. Углубление политических контактов с Израилем, Ираном, Пакистаном, Саудовской Аравией, Иорданией.
г) Осуществление мер, направленных на историческое примирение России с исламским миром с целью превратить традиционный ислам на Северном Кавказе в союзника в борьбе с экстремизмом.
д) Изоляция экстремистских сил на Северном Кавказе путем заинтересованного диалога с руководством Турции, Египта, Израиля, других государств, Ближнего и Среднего Востока, стран СНГ, Европейского Союза, США. Укрепление взаимодействия с соответствующими службами этих государств, в целях совместной борьбы с международным терроризмом.
е) Объяснение российской общественности и внешнему миру целей и методов российской политики на Северном Кавказе с целью достижения ее понимания и поддержки.
ж) Оборудование государственной границы с Азербайджаном и Грузией, создание специальной зоны безопасности на территории Чечни и сопредельных территориях, региональной системы обеспечения безопасности Юга России.
Реальными партнерами России на Кавказе являются государства Евросоюза, заинтересованные в стабилизации периферийных регионов Европы (включая Кавказ) и ориентированные на сотрудничество с РФ. Для налаживания взаимодействия с ЕС Россия в своих действиях на Северном Кавказе должна учитывать нормы и принципы Совета Европы и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Особое значение имеет гражданский контроль над действиями силовых структур. В то же время Россия должна энергично противостоять попыткам нынешнего Европейского парламента, других международных структур использовать ситуацию на Северном Кавказе в своих геополитических интересах.
Партнерами России могут стать транснациональные корпорации, для? реализации проектов которых требуется стабильность в, Кавказско-Каспийском регионе. Россия может действовать совместно или параллельно с государствами Закавказья, Ближнего и Среднего Востока. Особое значение имеет достижение взаимопонимания между Россией и США по комплексу вопросов, связанных с развитием ситуации в Кавказском регионе.
Можно сделать следующие выводы:
1. До крушения мировой системы социализма и развала Советского Союза биполярная геополитическая и идеологическая структура мира была не просто полувековым фактором стабильности, но и являлась оптимальной моделью расстановки геополитических сил вообще и обеспечения международной безопасности в частности;
2. При анализе нынешней и перспективной геополитической структуры мира и ее содержания, а также при оценке геополитических интересов государств и их группировок необходим учет новых факторов развития современного политического процесса: а) возросшее влияние экономических процессов на эволюцию геополитической ситуации на планете, и связано это со значительным внутренним усложнением и реальной глобализацией экономических, процессов; б) сегодня состояние дел в военной области позволяет размывать, а то и менять геополитические очертания или ориентацию отдельных стран и регионов, и геополитический подход к анализу и оценке возникающих реальностей нуждается в оценке с позиций общечеловеческих критериев; д) усиление угрозы мирового терроризма определяет безопасность государства как доминирующий геополитический интерес и требует, чтобы безопасность в. современном мире стала основой геополитических интересов мирового сообщества.
3. В условиях новой геополитической ситуации современная Россия обладает объективными возможностями для создания механизма реализации своих геополитических интересов на основе взвешенной дальновидной политики. Для Российского государства, на данном этапе, оптимальной является сбалансированная политика «равноудаленности» от новых и старых мировых лидеров, интересам России отвечает политика добрососедских отношений, как с ближним, так и с дальним зарубежьем. Она в состоянии обеспечить себе достойное место путем интеграции в международные механизмы принятия решений.
4. географические и исторические особенности Северного Кавказа определили специфику геополитического статуса региона, которая заключается в следующем: а) выгодное расположение региона на пересечении коммуникаций, связывающих Европу со странами Юго-Западной, Южной и Центральной Азии и выходов к трем морям: Азовскому, Черному и Каспийскому; б) демографический потенциал, составляющий значительную часть российского, причем показатель плотности населения в регионе является одним из самых высоких в России; в) развитая промышленность и аграрный комплекс. Северный Кавказ справедливо называют «житницей России»; г) роль стратегического буфера, отделяющего Россию от регионов политической нестабильности.
Автор: Белашов И.И.