09.04.2012 8306

Роль корыстной криминогенной мотивации в причинном механизме преступного поведения несовершеннолетнего

 

Под субъективной (непосредственной) причиной преступления понимались в разное время: антисоциальная и асоциальная установка (А.Б. Сахаров, 1961); дефекты правосознания (А.Р. Ратинов, И.И. Карпец, 1966) или нормативного сознания (А.Р. Ратинов, 1979); криминальная мотивация (В.В. Лунеев, Н.Ф. Кузнецова и др.); криминогенная мотивация (О.В. Старков, 1997). При всем внешнем различии эти точки зрения едины в одном -причина преступления кроется в сознании личности, деформациях нравственной составляющей ее структуры, которые влияют на формирование мотивов преступного поведения.

В содержание мотивации входят: потребности, интересы, ценностные ориентации, установки, эмоции, цели и мотивы, непосредственно побуждающие лицо совершить преступление. Поэтому функциональная роль субъективной причины, кроющейся в деформациях нравственных свойств личности преступника, состоит в том, что она непосредственно порождает преступление, определяющим образом влияет на мотивацию преступного поведения.

Очевидно, что особенности личности влияют на характер корыстной криминогенной мотивации. Какова эта связь, постараемся рассмотреть более подробно.

На процесс протекания криминогенной мотивации определенное влияние оказывает биологически обусловленная подструктура личности. Ее содержание составляют: природные свойства типа нервной системы, возрастные, половые, патологические свойства психики, темперамент и т.д. Все эти элементы участвуют в преступном поведении, исполняя роль необходимых условий, способны воздействовать на темп и ритм протекания физиологических и психологических процессов, адекватность восприятия, как своих возможностей, так и особенностей ситуации. Внутренние условия воздействуют на скорость протекания мотивации, могут способствовать совершению преступления либо препятствовать ему.

Содержание внутренних условий можно представить в виде двух основных групп: 1) относительно устойчивые элементы: темп и ритм протекания физиологических процессов, темперамент, возрастные и половые особенности, иные психические свойства, психические расстройства и т.д.; 2) изменяющиеся, варьирующие состояния лица: психические состояния (аффект, стресс, фрустрация и т.п.), состояние опьянения и др. За исключением некоторых, правовое значение имеют все перечисленные составляющие психической и психофизиологической характеристик личности.

Весьма существенную роль в криминологических исследованиях играют возрастные особенности лиц, совершающих преступления. Знание этих особенностей позволяет качественно и предметно проводить профилактическую работу с лицами, раскрывать и расследовать преступления. При организации исследования мы разделили несовершеннолетних на две категории - в зависимости от применения насилия при совершении корыстного преступления, а также в зависимости от возраста - на 14-15 и 16-17-летних.

Совершение корыстных преступлений без применения насилия более типично для возрастной группы 14-15 лет и менее - для старшей возрастной категории несовершеннолетних, то есть 16-17-летних. С точностью до наоборот трансформируется эта характеристика для корыстных преступлений с применением инструментального насилия. Это свидетельствует, прежде всего, о том, что совершение «простых» корыстных преступлений не требует от несовершеннолетнего необходимости обладать сильными волевыми, моральными, психологическими и физическими качествами, определенным жизненным опытом, то есть всем тем, что требуется при совершении корыстных преступлений с применением насилия к потерпевшим.

Практика показывает, что истоки воровства подростков чаще всего (91-94 %) лежат в доподростковом (нередко дошкольном) возрасте, когда оно представляет собой не что иное, как проступки типа «взял без спросу», «нашел», «случайно обнаружил у себя» и т.д. Если эти проступки вовремя не пресекаются, то постепенно формируется устойчивая привычка брать и присваивать чужое, в результате возникает стремление к систематическому умышленному совершению корыстных преступлений в подростковом возрасте. Анкетирование несовершеннолетних осужденных позволило выявить, что 19 % совершили свое первое общественно опасное деяние в возрасте 10-12 лет, 16 % - 13 лет, 39 % - 14-15 лет, 12 % - 16-17 лет, 14 % - уклонились от ответа.

Предметами краж детей и подростков чаще всего оказываются: лакомства и съестное, игрушки, учебные пособия, птицы и домашние животные, спортинвентарь, инструменты и стройматериалы, предметы одежды, косметика, алкогольные напитки и сигареты, наркотики, холодное и огнестрельное оружие, драгоценности, деньги, радио- и видеоаппаратура.

Итак, можно сделать еще один важный вывод: преступную карьеру несовершеннолетние чаще всего начинают в возрасте до 15 лет с совершения «простых» корыстных преступлений (в основном краж). При отсутствии сдерживающих факторов, низкой эффективности профилактики происходит накопление преступного опыта, содержание которого все чаще начинает составлять совершение корыстных преступлений с применением насилия. Следует также отметить, что большинство несовершеннолетних, входящих в эту категорию, начали вести антиобщественный образ жизни еще до достижения возраста уголовной ответственности.

Зависимость корыстных преступлений от возраста может быть продемонстрирована на примере краж. Так, отдельные виды краж (лакомства, съестного, игрушек, книг, животных и птиц) постепенно исчезают, на смену им приходят другие, направленные на более значимые предметы (импортную одежду и косметику, алкогольные напитки, сигареты, наркотики, оружие, деньги). Постепенно к подростковому и особенно юношескому возрасту почти все кражи ведут к осуществлению конечной цели - получению денег (через перепродажу, вымогательство, спекуляцию, мошенничество, обман, рэкет и т.д.). В более старшем возрасте повышается роль краж нервно-стимулирующих средств (алкогольных напитков, сигарет, токсичных и наркотических средств).

С возрастом постепенно расширяется сфера нахождения детьми и подростками объектов для краж: от семьи и дома - до улицы, торговых предприятий, учреждений и т. д. В подростковом и особенно юношеском возрасте предпринимаются попытки совершения краж холодного и огнестрельного оружия с целью совершения вооруженных краж, грабежей, вымогательств.

На содержание корыстной криминогенной мотивации влияют и половые особенности. Криминологические исследования убеждают, что необходим дифференцированный подход к изучению личности несовершеннолетних правонарушителей в зависимости от пола, в частности девушек, совершивших преступления.

Сравнительная характеристика удельного веса женщин в структуре лиц, совершивших преступления в 1994-2004 гг. показывает следующее: 1) средняя удельного веса женщин в структуре лиц, совершивших преступления, составляет 14 % 2) средняя удельного веса несовершеннолетних женского пола в структуре всех выявленных несовершеннолетних, совершивших преступления - 8 %; 3) средняя удельного веса несовершеннолетних женского пола в структуре всех выявленных несовершеннолетних, совершивших корыстные преступления без применения насилия (кража, мошенничество) -10 %; 4) средняя удельного веса несовершеннолетних женского пола в структуре всех выявленных несовершеннолетних, совершивших корыстные преступления с применением насилия (грабеж, разбой, вымогательство) - 6 %.

Приведенные данные позволяют сделать несколько выводов. Во-первых, общая криминальная активность несовершеннолетних женского пола почти в 2 раза ниже общей криминальной активности женщин в структуре лиц, совершивших преступления. Во-вторых, криминальная активность девушек выше при совершении корыстных преступлений без применения инструментального насилия.

Специфика совершения корыстных преступлений несовершеннолетними женского пола заключается в способах, мотивах и характере их совершения. Корыстные мотивы девушек специфичны: значительную долю среди них занимают такие, как желание иметь определенные предметы модной или понравившейся одежды, косметики, украшений и т. д., то есть, в конечном счете, - жить и выглядеть не хуже других. В целом, это совершенно естественное женское стремление, причем в подростковой среде желание красиво выглядеть и выделяться этим из массы, а также привлечь к себе внимание лиц противоположного пола исключительно велико. Если юноши в основном совершают кражи с конечной целью получения денег, то девушки - для использования похищенного в личном употреблении. То есть девушки очень часто похищают вещи, которые потом носят сами.

В отличие от юношей девушки, совершившие преступление, характеризуются более глубокой и резко выраженной деформацией нравственно-психологических черт личности. Им присущи пренебрежение к окружающим, попрание их достоинства, отрицательное отношение к общепринятым нормам поведения, моральная распущенность. Личностная деформация приобретает у таких девушек крайне уродливые формы, начинаясь в более раннем возрасте, чем у юношей. Прежде всего, это ранние половые связи, после которых утрачивается интерес к учебе, труду, общественной жизни.

Корыстные преступления с применением насилия несовершеннолетние девушки, как правило, совершают в составе групп. Согласно исследованиям Ю.В. Жулевой, семь из десяти таких групп состоят только из несовершеннолетних женского пола. Высокая вероятность совершения вымогательства несовершеннолетними правонарушительницами сохраняется в том случае, если они входят в молодежные группы криминальной направленности. Часто ими выступают так называемые общие девочки. Объекты их преступных посягательств - обычно несовершеннолетние женского пола, не входящие в такую группу либо старающиеся ее покинуть, а также входящие в другую группу. Спектр их преступных действий довольно широк: от обыкновенного грабежа до вымогательства с использованием оружия.

Специфическими в ряде случаев являются и способы совершения краж несовершеннолетними женского пола. Прежде всего, это касается лиц, занимающихся проституцией: с одной стороны, проститутки сами становятся объектом преступных посягательств, с другой стороны - выступают в роли субъектов преступлений. Наиболее распространенный способ совершения ими преступления - усыпление с помощью клофелина богатого клиента, «который приходит в себя через несколько часов и обнаруживает пропажу кошелька, кольца, перстня, а то и машины».

Возвращаясь к примеру краж, отметим зависимость их специфики в детском и подростковом возрасте от возраста и пола: чем старше возраст, тем большая разница в предметах краж у девочек и мальчиков; во все возрастные периоды девочки, в основном, крадут исподтишка, мальчики - нередко открыто, более дерзко; у девочек более плавный характер усложнения мотивов краж, нежели у мальчиков; отдельные виды краж до недавнего времени были характерны только для девочек (предметы одежды, косметика, украшения), другие - только для мальчиков (птицы и домашние животные, инструменты, приборы, оружие); в последнее время фиксируются отдельные случаи совершения этих краж, как мальчиками, так и девочками; мальчики (особенно в старшем возрасте) обычно совершают более крупные кражи, тогда как девочки довольствуются мелкими, но более частыми кражами; в более старшем возрасте мальчики нередко совершают отдельные виды краж ради девочек (наряды, косметика, деньги, сигареты, вино, наркотики).

Отечественные исследования фиксируют у подростков-правонарушителей пониженный уровень интеллекта. По данным Е.В. Кучинской, у 34 % несовершеннолетних преступников констатируется уровень интеллекта «ниже среднего», а у 50 % - «очень низкий», что не является следствием педагогической запущенности, так как в процессе исследования использовались невербальные задания, не учитывающие жизненный опыт испытуемых и знания, приобретенные в процессе обучения. Исходя из этих данных, Е.В. Кучинская делает вывод: « интеллектуальная недостаточность несовершеннолетних правонарушителей с корыстной ориентацией выступает значимой предпосылкой делинквентного поведения, поскольку интеллект является одним из условий, необходимых для личного осмысления ситуации морального выбора, он позволяет осуществить прогноз, оценку и интерпретацию событий».

Важную роль в механизме индивидуального преступного поведения играют психические аномалии - «все расстройства психический деятельности, не достигшие психотического уровня и не исключающие вменяемости, но приводящие к личностным изменениям, а отсюда - к отклоняющемуся поведению». Влияние психических аномалий на преступное поведение личности проявляется в том, что они снижают способность отдавать отчет в своих действиях и руководить ими. Другими словами, их криминогенное значение заключается в том, что они при главенствующей роли социально приобретенных особенностей личности, взаимодействуя с ними, облегчают совершение преступления, выступая его внутренним условием. К тому же несовершеннолетние с психическими аномалиями более подвержены негативным влияниям. Наличие психических аномалий предопределяет особенности реагирования на конкретные жизненные ситуации. Реакции лиц с аномалиями психики более острые, чем у здоровых людей, они проще вовлекаются в преступную деятельность, прежде всего групповую.

Среди подростков-правонарушителей отклонения от нормы в психическом развитии встречаются в несколько раз чаще, чем в возрастной группе в целом. Исследования поведения несовершеннолетних правонарушителей показывают, что психика многих из них заметно отличается от психики представителей контрольных групп - школьников и работающих подростков, соблюдающих требования морали и права. Так, при обследовании воспитанников колоний для несовершеннолетних и учащихся спецшкол у 36 % были диагностированы заболевания нервной системы, в том числе в 3/5 случаев - психопатии; многих характеризует безволие, эмоциональная неустойчивость. Свыше 21 % несовершеннолетних правонарушителей характеризуются несдержанностью, у 35 % не сформирована самостоятельность поведения. Согласно данным психиатрического освидетельствования несовершеннолетних преступников, на момент обследования около половины из них имели психические аномалии, наиболее распространенными из которых были психопатия (около 20 % обследованных) и алкоголизм.

Вместе с тем медицинские и криминологические исследования показывают, что в целом аномалии психики не предопределяют расположенность к правонарушающему поведению, в том числе к конкретным его видам. Они, скорее, являются основой для социально-психологической деформации личности, ускоряют процессы ее деградации, сказываются на формировании специфической преступной мотивации.

Изучение личных дел воспитанников колоний, осужденных за совершение корыстных преступлений, показало, что среди них значительное число лиц имеют отклонения в психическом развитии: 19,3 % состояли (состоят) на учете в психоневрологическом диспансере; 8,5 % - в наркологическом. Известно, что несовершеннолетние осужденные с психическими расстройствами по своим уголовно-правовым, медико-психологическим и педагогическим характеристикам значительно отличаются от здоровых сверстников. Среди них значительно чаще встречаются осужденные за совершение таких преступлений, как убийство, причинение вреда здоровью, изнасилование, разбой, грабеж.

Заслуживает внимания и такой аспект обозначенной проблемы, как совершение преступления в состоянии опьянения. Алкогольное опьянение ведет к некоторым нарушениям психической деятельности человека. В таком состоянии у лица снижается контроль за своими действиями, способность сопротивляться чужому влиянию, в качестве доминанты поведения выступают низменные побуждения и инстинкты. У подростков появляется эмоциональная огрубелость со снижением таких качеств личности, как чувство долга, ответственность. В результате изучения уголовных дел было установлено, что 42,8 % корыстных преступлений без применения насилия и 46,2 % корыстных преступлений с применением насилия совершались подростками в состоянии алкогольного опьянения. Анкетирование осужденных показало, что 60 % несовершеннолетних до совершения преступления систематически употребляли спиртные напитки, 8,5 % - наркотические (токсические) вещества.

Пьянство - одна из основных причин преступности среди несовершеннолетних. Особенно большое влияние пьянство и алкоголизм оказывают на рецидивную преступность. Не может не настораживать тот факт, что в наши дни средний возраст начала употребления алкоголя мальчиками снизился до 9-11 лет, девочками - до 12,9 года.

Все изложенное в полной мере относится и к страдающим наркоманией, с той лишь разницей, что криминогенное значение употребления наркотических средств намного выше, чем алкоголя. Изучение уголовных дел показало, что в состоянии наркотического опьянения при совершении преступления находилось 1,0 % несовершеннолетних. Такой показатель не обнаруживает каких-либо существенных особенностей рассматриваемого вида преступлений и коррелирует с аналогичными показателями, характеризующими лиц, совершающих преступления в состоянии наркотического опьянения. Однако по этим цифрам судить о пораженности наркоманией несовершеннолетних, совершающих кражи, не представляется возможным. Дело в том, что большое количество преступлений совершается несовершеннолетними в трезвом состоянии, но для добычи наркотических средств. По данным М.Д. Тищенко, такие корыстные преступления наркоманов, как кражи, грабежи, разбои и вымогательства, в структуре общей наркоманийной преступности составляют 56 % При этом хищения и вымогательства наркотических средств или психотропных веществ в структуре преступности несовершеннолетних наркоманов составляют 0,2 %.

При анализе психологической деформации личности несовершеннолетних правонарушителей большинство исследователей обращают внимание на такие характеристики, как ценностные ориентации, их характер и иерархия, нравственные и правовые взгляды и установки, и отмечают в связи с этим нравственную испорченность или запущенность, правовой инфантилизм несовершеннолетних правонарушителей (А.Б. Сахаров, А.Р. Ратинов, В.В. Королев, С.А. Таратухин и др.).

В.В. Королев называет деформацию личности несовершеннолетнего правонарушителя социально-психологической и рассматривает ее как отклонения социального, нравственного и правового характера. Сущность данных отклонений заключается в усвоении чуждых, враждебных обществу взглядов и убеждений, выработке особого мировоззрения, создании особой, отличающейся от общепринятой, системы иерархии ценностей. Данные явления нарушают адаптацию индивидуума в коллективах с правомерным поведением вследствие различий в системе взглядов, но повышают его адаптационные возможности в коллективах, разделяющих его жизненные установки (например, в местах лишения свободы).

Анкетирование несовершеннолетних корыстных преступников показало, что, во-первых, их ведущие жизненные ценности связаны со стремлением к достижению материального благополучия, потребностью утверждения на уровне ближайшего социального окружения, во-вторых, им не чужды и социально одобряемые ценности (специальность, образование, интересная работа).

Анализ предпочтений респондентов позволил определить следующую иерархию их ценностных ориентации: материальное благополучие (1841); иметь верных друзей (1803); получить специальность (1564); получить образование (1427); иметь интересную работу (1307); иметь хорошую подругу жизни (1256); пользоваться авторитетом у окружающих (1200); хорошо одеваться (1001); иметь красивые вещи (887); иметь возможности для развития своих способностей (583).

Существенной характеристикой личностных особенностей является наличие жизненных планов, которые в значительной мере связаны с ценностными ориентациями, интересами и наклонностями. На намерение овладеть профессией указали 40 % опрошенных несовершеннолетних корыстных преступников; получить образование - 31,5 %; выявить и развить свои способности - 16,75 %; заняться нравственным совершенствованием - 7,25 %; заняться физическим совершенствованием - 6,75 %; на отсутствие планов -23,75 %.

Как основные интересы и наклонности 44 % респондентов назвали общение с друзьями, 27,5 % - спорт, 25,5 % - технику, 17,25 % - музыку, 10,75 % - чтение, 11,5 % - отрицательные наклонности (алкоголь, наркотики, азартные игры на интерес, драки и т.п.). Видимо, занимаясь спортом, респонденты не ставят основной целью физическое совершенствование.

Представляет интерес оценка опрошенными личных качеств. В себе и окружающих несовершеннолетние корыстные преступники наиболее ценят: решительность (1489); взаимовыручку (1350); смелость (1344); целеустремленность (1321); доброту (1167); отзывчивость (902); выдержку (899); инициативность (886); скромность (679).

Из предложенного перечня негативных качеств личности респонденты выбрали как наиболее характерные для себя: упрямство - 32,75 %, вспыльчивость - 30,5 %, драчливость - 11,5 %, мнительность - 10,5 %, жестокость -9,75 %.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что в характере несовершеннолетних корыстных преступников сравнительно часто проявляются упрямство и вспыльчивость. Они решительны, в поведении ориентируются на свое ближайшее окружение, ценят смелость, вместе с тем недостаточно скромны, отзывчивы и добры, не отличаются инициативностью и выдержкой.

В качестве самостоятельного предмета исследования корыстная деформация личности несовершеннолетнего преступника подробно анализировалась А.И. Долговой (1981) и В.И. Литвиновым (1987).

А.И. Долгова отмечает свойственные несовершеннолетним преступникам с корыстной ориентацией дефекты правосознания (убеждение, что можно удовлетворять личные интересы как материального, так и нематериального характера ценой правонарушений в сочетании с осознанием противоправного характера своих действий); нравственного сознания (дефектные ценностные ориентации, аморальность), некоторые характеристики, определяющие особенности межличностных отношений (скрытность, индивидуальный эгоизм).

В.И. Литвинов акцентирует внимание на безудержном потребительстве подростков-правонарушителей с корыстной ориентацией, их доминирующей склонности к получению материальных благ, частичном или полном отрицании социально значимых для общества ценностей. Подростки с корыстной ориентацией склонны придерживаться взглядов, оправдывающих эгоизм, паразитизм, желание жить материально обеспеченно без адекватной трудовой отдачи. У них отсутствуют или существенно ослаблены глубинные, сущностно важные для личности регуляторы деятельности.

В формировании корыстной ориентации несовершеннолетнего преступника важное значение принадлежит такому отрицательному асоциальному качеству личности, как жадность. Жадность - это свойство личности, основной характеристикой которого является своеобразная ненасыщаемая потребность в приобретении как самоцели.

Л.Б. Филонов, специально исследовавший этиологию данного негативного качества, пришел к выводу, что лица, у которых обнаружена повышенная жадность, характеризуются особыми условиями воспитания как в самый ранний, так и в последующие периоды жизни. Им предоставлялась безграничная свобода пользования многими вещами, которые для других были недоступны. Желания их исполнялись безоговорочно. Взрослые не прививали им сдерживающих начал. Способность ребенка к выработке произвольного торможения не была развита. Такие ситуации чаще всего складывались в семьях с высоким достатком. Жадность реже формировалась у лиц, перенесших суровое детство. Однако и у тех и у других обследуемых выявлено окрашивающее все детство хвастливое или завистливое сопоставление материального положения родительской семьи с материальным положением других семей. Оно, по мнению Л.Б. Филонова, было основой, породившей гипертрофированную потребность в приобретении, накоплении, создав квазипотребность высокого напряжения, мотивирующую многие действия индивида и во многих случаях детерминирующую совершение корыстных преступлений.

Описанная Л.Б. Филоновым «квазипотребность высокого напряжения» в приобретении материальных ценностей выступает в качестве существенной характеристики корыстной деформации личности несовершеннолетнего преступника. Однако сама по себе корыстно-потребительская ориентация не порождает преступное поведение. Оно предполагает не только деформированные потребности, но и искаженные представления о возможностях и путях их удовлетворения, которые заключаются в дефектах нравственного и правового сознания несовершеннолетних корыстных преступников.

Значимой детерминантой противоправных действий выступает такая социально-психологическая характеристика личности, как отчужденность. Отчуждение проявляется в таких жизненных отношениях субъекта с миром, при которых продукты его деятельности, он сам, а также другие индивиды и социальные группы, являясь носителями определенных норм, установок и ценностей, осознаются как противоположные ему самому (от несходства до неприятия и враждебности).

При анализе отчуждения зарубежные исследователи (М. Симэн, Р.К. Мертон) сосредоточивают свое внимание, прежде всего, на субъективных переживаниях индивидом своей отверженности, являющейся причиной аномии - антиобщественного поведения, которое расценивается как симптом несогласованности между определенными культурой устремлениями и социально организованными средствами их удовлетворения. Отчуждение берет начало в раннем детстве в результате эмоциональной депривации ребенка, отсутствия теплых отношений к нему со стороны близких, и в первую очередь матери; в подростковом возрасте проявляется в эгоцентризме, неприятии, отвержении взрослых и сверстников, норм поведения.

Отчуждение как свойство личности корыстного преступника исследовалось Ю.М. Антоняном. Автор рассматривает отчуждение как особое системное качество, имеющее двустороннюю связь с противоправным поведением: с одной стороны, отчуждение способствует совершению правонарушений, а с другой стороны, само противоправное поведение обладает отчуждающими функциями, так как, совершая мелкие правонарушения и преступления, человек постепенно изолирует себя от среды.

Одним из важнейших элементов преступного поведения, выявление и изучение которого позволяет глубже понять причины этого поведения и особенности личности преступника, определить наиболее эффективные пути его исправления и перевоспитания, наметить и осуществить меры предупреждения преступности, является содержание его мотивации. В.Д. Филимонов определил, что «мотивация - это процесс определения личностью характера и направленности поведения, процесс формирования его мотива. Мотив же является результатом этого процесса».

Криминологический аспект мотивации и мотива, на наш взгляд, был наиболее полно выражен в формулировке К.Е. Игошева, который писал: «Мотив преступного поведения можно определить как сформировавшееся под влиянием социальной среды и жизненного опыта личности побуждение, которое является внутренней непосредственной причиной преступной деятельности и выражает личностное отношение к тому, на что направлена преступная деятельность».

Необходимо отметить, что среди психологов и криминологов отсутствует единство в понимании мотивации преступного поведения. Так, В.В. Лунеев пишет: «Будучи динамичным процессом, мотивация связана со всеми элементами преступного поведения: актуализацией потребности, возникновением и формированием мотива, целеобразованием, выбором путей достижения цели, прогнозированием возможных результатов, принятием решения, контролем и коррекцией действий, анализом наступивших последствий, раскаянием или выработкой защитного механизма». В.Н. Кудрявцев считает, что мотивация не охватывает всего механизма преступного поведения, а именно такие его элементы, как ситуация и ее оценка субъектом, предвидение (прогнозирование) им последствий своих действий, принятие решений и их осуществление, самоконтроль и т.д. Мы согласны с мнением Е.П. Ильина, который в целом солидарен с В.В. Лунеевым, но выводит за рамки мотивации как процесса формирования замысла преступления анализ наступивших последствий, раскаяние и выработку защитного механизма.

Мотивация преступления отражает не только и не столько ту или иную криминогенную ситуацию, в которой оно совершается, сколько все предшествующие негативные влияния социальной среды, сформировавшие личность с антисоциальной направленностью, а точнее (применительно к мотивации), деформировавшие мотивационную сферу личности. Изучая структуры мотива, мы тем самым изучаем историю формирования личности, ее структуру.

Между доминирующими побуждениями и ориентациями личности правонарушителя, с одной стороны, и его социальными ролями, связями и отношениями - с другой, прослеживается достоверная взаимосвязь, поэтому особенности личности преступников находят отражение в особенностях мотивов преступного поведения в 70-75 % случаев.

Классификация мотивов преступного поведения позволяет упорядочить и систематизировать представления об этих элементах психической деятельности, проследить их взаимосвязи и различия, а применительно к конкретным видам преступности - произвести типизацию преступников, их личностных особенностей.

В.В. Лунеев выделяет шесть групп мотивов преступного поведения: 1) политические, 2) корыстные, 3) насильственно-эгоистические, 4) анархически-индивидуалистические, 5) легкомысленно-безответственные, 6) трусливо-малодушные.

На основе широко распространенного в современной психологии положения о полимотивации поведения человека Ю.М. Антонян, В.П. Голубев, Ю.Н. Кудряков разработали типологию личности корыстного преступника, включающую следующие типы, получившие названия: «утверждающийся», «игровой», «дезадаптивный», «алкогольный», «семейный».

К корыстным преступлениям утверждающегося типа авторы относят лиц, личностным смыслом преступного поведения которых является, прежде всего, утверждение себя, своей личности на социальном, социально-психологическом и индивидуальном уровнях.

К дезадаптивному типу относятся лица, у которых нарушена социальная адаптация. Они ведут антиобщественный образ жизни, выключены из нормальных связей и отношений, многие из них бродяжничают, добытое преступным путем имущество и деньги используют для поддержания своего дезадаптивного образа жизни, обычно связанного с употреблением спиртных напитков.

Алкогольный тип корыстных преступников характеризуется систематическим совершением корыстных преступлений с целью получения средств на приобретение спиртных напитков.

Представителей игрового типа отличают постоянная потребность в риске, поиск острых ощущений, связанных с опасностью, включение в эмоционально возбуждающие ситуации, стремление участвовать в различного рода операциях, контрактах и т.п. Корыстные побуждения, как правило, действуют наряду с игровыми, поскольку для них одинаково личностно значимы как материальная выгода от совершения преступлений, так и эмоциональные переживания, связанные с самим процессом преступной деятельности.

Семейный тип характеризуется тем, что хищения совершаются преступником не только для себя, но и в целях достижения необходимого, по их мнению, и мнению близких и значимых для них людей, уровня обеспеченности материальными и духовными благами семьи и отдельных ее членов. Очень часто такие корыстные преступники ведут скромный, даже замкнутый образ жизни, не допускают никаких излишеств; круг их знакомых, привязанностей и интересов обычно достаточно ограниченный, по работе такие лица характеризуются, как правило, положительно и очень привязаны к семье, особенно к детям. Среди них достаточно редко встречаются алкоголики и лица, злоупотребляющие спиртными напитками.

Приведенная типология одновременно является и типологией мотивов корыстных посягательств взрослых преступников.

Содержательный анализ мотивов преступлений несовершеннолетних в связи с причинами и условиями, им способствующими, был проведен Н.А. Дремовой. Раздельно рассмотрев мотивы имущественных преступлений, злостного хулиганства и умышленных телесных повреждений, а также изнасилований (всего изучено свыше 600 дел), автор пришла к ряду практически полезных выводов относительно связи мотивов и причин преступлений. Изученные ею материалы показали, что в основе большинства мотивов лежат деформированные потребности личности, сложившиеся на основе отрицательного влияния микросреды. При этом для подростков свойственно значительное число ситуационных мотивов и менее низменный характер мотивации, чем у взрослых преступников. Раскрывая структуру мотивов несовершеннолетних преступников, Н.А. Дремова показала, что мотивы краж и других хищений не сводятся к корысти, а включают в себя подражание моде, увлечение вещью, потребность в самоутверждении и др.К.Е. Игошев на основании большого эмпирического материала (им было изучено около 4 тыс. лиц показал, из каких видов складывается мотивация преступного поведения несовершеннолетних. Структура мотивов оказалась следующей: приобрести авторитет среди товарищей - 23,7 % всех изученных лиц, корыстные мотивы - 11,2 %, подражание (конформизм) - 10,3 %, обида и месть -2%. Мотивы не были в полной мере определены в 21 % случаев.

Результаты опроса несовершеннолетних, осужденных за совершение корыстных преступлений, позволили выявить следующие побуждения в основе совершенных преступлений.

Согласно данным корыстные мотивы в чистом виде, как единственная побудительная причина совершения этих преступлений несовершеннолетними, присутствуют не всегда, нередко заменяясь другими мотивами.

Мотивации большинства человеческих действий, в том числе преступлений, присуща полимотивированность, то есть множественность мотивов. Как справедливо указывает А.Г. Маслоу, «если мы сталкиваемся с поведенческим актом, в котором мы можем выявить единственную детерминанту, единственный мотив, то нужно понимать, что мы имеем дело с исключением». Более того, психология внутри системы мотивов различает мотивы ведущие (смыслообразующие) и мотивы сопутствующие (мотивы-стимулы).

Для криминологии наибольший интерес представляют ведущие мотивы, которые связаны с направленностью личности и придают порождаемой ими деятельности личностный смысл. То есть, ведущие мотивы играют решающую роль при принятии решения о совершении преступления, а значит, являются теми непосредственными причинами, которые лежат в основе преступного акта поведения. Таким образом, в тех случаях, когда преступное поведение побуждается несколькими потребностями (или мотивами), всегда та или иная из них выдвигается на первый план и играет главную роль, а остальные выступают как второстепенные.

Подобное распределение ведущих мотивов совершения корыстных преступлений позволило нам выделить следующие типы личности несовершеннолетних преступников при совершении корыстных преступлений: 1) утверждающийся на социальном и социально-психологическом уровне; 2) утверждающийся на индивидуальном уровне; 3) дезадаптивный; 4) корысть-нужда; 5) игровой.

Приведенная классификация мотивов была положена в основу типизации несовершеннолетних корыстных преступников. При этом отнесение конкретного респондента к определенному типу производилось не только на основании его соответствующих мотивов, но и с учетом иных личностных особенностей, характеристик семейно-бытовой, учебно-трудовой и досуговой сфер жизнедеятельности, с использованием результатов аналогичных исследований личности взрослых корыстных преступников.

1. Утверждение на социальном и социально-психологическом уровне характеризуется стремлением к достижению определенного социального статуса, завоеванию престижа и авторитета, обеспеченности материальными благами, приобретению признания со стороны личностно значимого окружения. К данному виду мотивов отнесены следующие побуждения: «чувство солидарности», «уговорили друзья», «не хотел подводить друзей», «хотелось жить не хуже других» и другие, прозвучавшие в ответах 56,3 % респондентов.

Утверждение на социальном и социально-психологическом уровне является наиболее распространенным типом несовершеннолетнего корыстного преступника. К нему отнесено 42 % респондентов. Представители этого типа чаще имеют обоих родителей (61,9 %), реже - судимых членов семьи (26,2 %). Для них менее характерны побеги из дома (28 %), средне характерно совершение насильственно-корыстных преступлений (38,7 %),а также совершение преступлений в состоянии алкогольного опьянения (52,4 %). Основной источник десоциализации для данного типа находится вне семьи, в досуговой сфере жизнедеятельности. Мотивы преступного поведения в основном связаны с ориентацией на досуговое окружение.

2. Под утверждением на индивидуальном уровне (самоутверждением) понимаются побуждения, связанные со стремлением к высокой оценке и самооценке своей личности, направленные на преодоление своих внутренних психологических проблем, неуверенности в себе, низкой самооценки, субъективно ощущаемой слабости. К мотивам самоутверждения отнесены желания проверить себя в опасном деле, доказать свою силу и смелость, проявившиеся в ответах 10,5 % респондентов.

К утверждающемуся на индивидуальном уровне типу отнесены 6 % респондентов. По сравнению с ранее рассмотренным типом они имеют ряд существенных отличий. Во-первых, для утверждающегося на социальном и социально-психологическом уровне типа характерно групповое преступное поведение (94,6 %), для утверждающегося на индивидуальном уровне - индивидуальное (62,5 %). Во-вторых, досуговая сфера жизнедеятельности утверждающегося на индивидуальном уровне типа еще более деформирована. Так, 83,3 % респондентов имели среди ближайшего досугового окружения лиц, состоящих на учете в ОВД, 54,2 % - судимых или привлекавшихся к уголовной ответственности, 100 % - указали на употребление спиртных напитков, 20,8 % - наркотических или токсических веществ. Все это свидетельствует о большей степени социальной дезадаптации рассматриваемого типа, крайне неблагоприятном развитии личности его представителей. Так, более половины из них (54,2 %) указали на отсутствие жизненных планов, 20,8 % -на момент привлечения к уголовной ответственности не работали и не учились. Мотивы преступного поведения в основном связаны со стремлением к высокой самооценке своей личности, направлены на преодоление своих внутренних психологических проблем.

3. Дезадаптивные (нарко-алкогольные) мотивы связаны с совершением корыстных преступлений для поддержания дезадаптивного образа жизни, в частности в целях приобретения алкоголя, наркотиков; проявились в ответах 9,8 % респондентов.

К дезадаптивному типу отнесены 4 % респондентов. Представители этого типа отличаются значительной деформацией досуговой сферы и наиболее существенной деформацией семейно-бытовой сферы жизнедеятельности. Ни один из них не указал на отношения дружбы, взаимопонимания с родителями, 75 % - убегали из дома. Семья в отношении представителей данного типа, по-видимому, вообще не выполняла социализирующей роли. Досуговая сфера жизнедеятельности также крайне неблагоприятна: 93,8 % респондентов имели среди ближайшего досугового окружения лиц, состоящих на учете в ОВД, 87,5 % - употребляли спиртные напитки, 68,8 % - наркотические или токсические вещества. Личностное развитие представителей этого типа в значительной мере деформировано, отличается крайней степенью социальной дезадаптации: 56,3% респондентов указали на отсутствие жизненных планов, 25 % - состояли (состоят) на учете в психоневрологическом, 25 % - в наркологическом диспансере. Для них более характерно совершение насильственно-корыстных преступлений (81,3 %), чем корыстных (56,3 %), в состоянии не только алкогольного (68,8 %), но и наркотического опьянения (12,5 %). Ведущим и практически единственным мотивом совершения корыстных преступлений является потребность в деньгах для приобретения алкоголя, наркотиков.

4. Мотивы корысти-нужды характеризуются совершением корыстных преступлений для удовлетворения жизненно необходимых потребностей (в пище, одежде и т. п.); присутствуют в ответах 53 (13,3 %) респондентов.

К типу корысти-нужды отнесено 11,8% респондентов. Семейное неблагополучие в той или иной мере характерно для всех несовершеннолетних корыстных преступников. Однако для представителей данного типа в большей степени присуши неполный состав семьи (лишь 23,4 % респондентов имеют обоих родителей), низкий уровень семейного достатка (76,6 %), побеги из дома (46,8 %). Ведущим и практически единственным мотивом совершения корыстных преступлений является голод, потребность в деньгах для приобретения продуктов питания. Для них менее характерно совершение насильственно-корыстных преступлений (29,8 %). Кроме того, ведущим качеством, которое представители этого типа наиболее ценят в себе и окружающих, является доброта. Видимо, бедность и доброта - неразрывны, но не исключено, что этого качества им более всего не хватает в окружающих.

5. Игровые мотивы корыстных преступлений связаны с постоянной потребностью в риске, поиске острых ощущений; проявились в ответах 17 (4,3 %) респондентов о том, что им нравился сам процесс совершения преступлений.

Малое число респондентов (1,5%), отнесенных к игровому типу, не позволяют дать ему сколь-нибудь достоверной характеристики, для которой требуются дальнейшие исследования. Согласно полученным данным, 100% из них убегали из дома, состояли на учете в психоневрологическом диспансере, употребляют спиртные напитки, 33% - имеют обоих родителей, указали на отношение дружбы, взаимопонимания с ними и т. п. Ведущими мотивами преступлений являются потребность в самом процессе правонарушений (нравится), желание «жить не хуже других».

Кроме того, был выделен дополнительный тип (подтип) - утверждающийся с ярко выраженными характеристиками дезадаптивного, сочетающий в себе признаки соответствующих типов.

К «утверждающемуся с выраженными характеристиками дезадаптивного» подтипу отнесены 65 (16,3 %) респондентов. Его представители сочетают в себе признаки как утверждающихся, так и дезадаптивного типов. Уровень материального благосостояния их семей несколько выше (лишь 27,7 % респондентов указали на низкий или недостаточный), более половины (53,8 %) -оценили свои отношения с родителями как дружбы, взаимопонимания. Вместе с тем, члены семей 47,7% представителей данного типа судимы, 55,4% респондентов убегали из дома. Досуговая сфера также специфически деформирована: 89,2% респондентов имели среди ближайшего досугового окружения лиц, состоящих на учете в ОВД, 73,3% - судимых или привлекавшихся к уголовной ответственности, 100% - употребляют спиртные напитки, 44,6% -наркотические или токсические вещества. По видимому, представители данного типа в наибольшей мере испытывают на себе влияние преступного мира, что выражается в восприятии специфических ценностей, стандартов поведения, субкультуры. Личностное развитие представителей данного типа специфически деформировано. Они в наибольшей степени испытывают психологические трудности: 30,8% респондентов указали, что состояли на учете в психоневрологическом диспансере, 27,7% - наркологическом, 20,8% указали на отсутствие жизненных планов. Ведущими мотивами преступного поведения являются потребность в деньгах для приобретения алкоголя, наркотиков, чувство солидарности, желание «жить не хуже других». Представители данного типа часто совершают не только насильственно-корыстные, но и некорыстные (хулиганство, причинение вреда здоровью различной степени тяжести) преступления. При совершении преступлений находятся в состоянии не только алкогольного (69,2%), но и наркотического опьянения или наркотической абстиненции (3,1 и 4,6% - соответственно).

В заключение необходимо сделать следующие выводы:

1. Корыстная криминогенная мотивация в причинном механизме преступного поведения несовершеннолетнего играет роль внутренней, непосредственной его причины. Содержание ее зависит от социально-демографических, психических и нравственных особенностей личности. В процессе изучения и сравнения зависимости характера корыстных преступлений от половозрастных характеристик была выявлена следующая закономерность: 1) совершение корыстных преступлений без применения насилия более типично для возрастной группы 14-15 лет и менее характерно для старшей возрастной категории несовершеннолетних, то есть 16-17-летних. С точностью до наоборот трансформируется эта характеристика для корыстных преступлений с применением инструментального насилия; 2) корыстные преступления, направленные на получение отдельных предметов (лакомств, съестного, игрушек, животных) с возрастом постепенно исчезают, уступая место другим преступлениям, так как возрастает значимость предметов, главным образом являющихся отражением моды и денег; 3) специфика совершения корыстных преступлений несовершеннолетними женского пола заключается в способах, мотивах и характере их совершения.

2. В зависимости от содержания корыстной криминогенной мотивации следует выделять следующие типы личности несовершеннолетних корыстных преступников: 1) утверждающийся на социальном и социально-психологическом уровне; 2) утверждающийся на индивидуальном уровне; 3) дезадаптивный; 4) корысть-нужда; 5) игровой. Приведенная типизация несовершеннолетних корыстных преступников, характеристики выделенных типов должны быть использованы при построении индивидуальной профилактики корыстного преступного поведения несовершеннолетних.

3. Корысть в чистом виде, то есть как ориентация на приобретение материальных благ, играет роль ведущего мотива не во всех корыстных преступлениях несовершеннолетних. Иногда решающим толчком к совершению преступления служат иные побуждения, например влияние групповой культуры и идеологии.

 

Автор: Кузьмин П.В.