03.12.2012 4626

Мероприятия в области культуры, просвещения, здравоохранения и организации повседневного быта населения на Северном Кавказе

 

Государственное строительство, утверждение в общественном сознании идеологических основ большевизма и формирование нового общества предполагали организацию культурного строительства. Оно виделось большевиками как система мер, включающая в себя принятие директивных и законодательно-распорядительных актов по вопросам культуры и их реализацию; создание системы партийного руководства культурной политикой; развертывание сети учреждений культуры и их финансирование; подготовку кадров, организацию всеобъемлющей политико-просветительной работы. Одну из важнейших задач культурной политики они видели в необходимости слома старого аппарата управления ею.

В 1917 - первой половине 1918 гг. в структуре новой власти не было специальных разветвленных органов, которые ведали бы делами культурного строительства. В непосредственном ведении отделов ЦК РКП(б) и парткомов по работе в деревне и среди женщин находились отдельные направления культпросвет работы. К середине 1918 г. завершилась организация центрального государственного органа по руководству культурным строительством - Наркомпроса РСФСР и его местных органов.

Важнейшими задачами в сфере культурной и духовно-нравственной большевики считали утверждение в обществе новой морали, этики, оправдывающей любое деяние, совершенное во имя революции; противопоставление христианской вере - атеистического понимания мира; необходимость уничтожения буржуазной культуры и создания новой, пролетарской. Они понимали, что борьба за собственное утверждение во власти носит не только политический, но и духовный характер, она имеет и культурное измерение. В качестве первоочередной они ставили задачу реформирования системы образования. Но в ситуации, при которой основные силы и средства уходили на нужды армии и экономики, а большинство преподавательского персонала не питала симпатий к новой власти, позволяла лишь частичные перемены в системе образования.

К лету 1918 г. новая власть успела начать перестройку системы народного образования. Школа была отделена от церкви, абсолютное большинство просветительных учреждений в губерниях и уездах перешло в ведение Советов. 11 декабря 1917 г. Совнарком РСФСР принял постановление «О передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Комиссариата по народному просвещению». Всё дело образования концентрировалось в руках государства. Это создавало предпосылки для утверждения единой системы народного образования, обеспечения идейной направленности обучения и воспитания подрастающего поколения. Согласно положению ВЦИК «О единой трудовой школе» (сентябрь 1918 г.), основными принципами которого были бессословность, доступность (бесплатное образование), единая программа учебного процесса, свободная от религиозного влияния.

Программа образования, разработанная Наркомпросом и принятая в 1918 г. была открыта для западных гуманистических ценностей и современных общественных течений. Она также включала концепцию политехнического образования. Такой подход к системе образования вызвал мощную критику со стороны идеологических работников, отстаивающих идеологию «Пролеткульта». Именно это направление становилось определяющим в системе образования и просвещения в годы Гражданской войны.

Проект Программы РКП(б), предложенный в 1919 г. Лениным VIII съезду партии в сфере образования гласил: «В области народного просвещения РКП(б) ставит своей задачей довести до конца начатое с Октябрьской революции 1917 г. дело превращения школы из орудия классового господства, как равно и полного уничтожения деления общества на классы. Школа должна стать орудием диктатуры пролетариата, т.е. не только проводником принципов коммунизма вообще, но и проводником идейного, организационного, воспитывающего влияния пролетариата на полупролетарские и непролетарские слои трудящихся масс, в интересах полного подавления сопротивления эксплуататоров и осуществления коммунистического строя». Среди задач, которые необходимо было решать на этом пути была следующая: « окончательное овладение не только частью или большинством учительского персонала, как теперь, а всем персоналом в смысле отсечения неисправимо буржуазных контрреволюционных элементов и обеспечения добросовестного проведения коммунистических принципов (политики)».

Проблема учительских кадров решалась непросто. Власть активно отстраняла учителей прежней школы от работы. Учительская оппозиция представляла собой серьёзную идеологическую опасность новой власти в силу её специфического положения, особенно в деревне, как главного носителя нравственности, духовности, просвещения. На фоне высокого авторитета учителя в городе и деревне, оппозиционное отношение его к новой власти, нередко, находило поддержку в населении.

Позиция учителей была определена в резолюции, принятой 29 декабря 1917 г. в Москве на Большом Совете Всероссийского учительского союза. В ней говорилось: «Совет признает необходимым борьбу с большевизмом, губящем русское государство и народную культуру, призывает учительские организации и группы бороться всеми возможными мерами и способами, в числе которых возможна, как крайняя мера, учительская забастовка». Они были против вмешательства большевиков в школьное дело. Совет призвал учителей оказывать на народные массы, охваченные стихийным влечением к большевизму, разумное и гуманизирующее влияние.

Новая власть в лице просоветски настроенных учителей не только расширяла свою социальную опору, но и делала их проводниками большевистской идеологии. Новым, народным учителям в 1918 г. было выделено единовременное пособие, введены надбавки к заработной плате за выслугу лет. Первыми своими постановлениями Наркомпрос РСФСР выдвинул задачу подготовки народных учителей, реализуя тем самым классовую природу власти в сфере образования.

Культурный, цивилизационный разрыв, утверждаемый новой властью и характерный для российского революционного архетипа, на Северном Кавказе проявился не столь однозначно. В годы Гражданской войны на территории Северного Кавказа большевики не осуществляли целенаправленной, последовательной образовательной политики. Здесь инициатива масс опережала действия властей. 3 апреля 1918 г. на заседании Ставропольского уездного крестьянского Совета власти обратились к вопросу о реформировании школьной сети. Был заслушан ряд ходатайств жителей окрестных сел об открытии одно-классных училищ. Жители обязывались сами и на свои средства построить школу. Они просили помощи на содержание учителей и покупку учебников.

В те месяцы 1917-1918 гг., когда на территории Ставрополья существовала советская власть, в системе образования почти ничего не изменилось. Продолжали функционировать частные учебные заведения, такие как среднее женское учебное заведение. Е. Кузнецова, классическая гимназия для детей обоего пола, учрежденная врачом М.Н. Зааловым, 2я Ставропольская мужская гимназия, женская гимназия Святой Александры, частные курсы бухгалтерии и коммерции. В феврале 1918 г. начинались занятия в Ставропольском духовном училище. Жалование учителей в Ставропольской губернии в начале 1918 г. составляло 250 руб. Больше никаких льгот им не полагалось.

До создания объединенной советской реквизиционной комиссии летом 1918 г. Ставропольский губисполком воспрещал производить реквизиции школьных помещений, квартир учителей, а так же имущества в духовных учебных заведениях. Это решение было принято потому, что с утверждением советской власти в эти заведения от разных инстанций поступали требования на передачу им имущества (столов, стульев, кроватей, одеял и другого имущества). Оно просто разбазаривалось и разворовывалось. Нередко, среди прочего, были реликвии, ценные издания, картины. Реквизиционная комиссия актировала изъятие имущества, медикаментов и прочего на нужды бюрократии и армии. Образование тоже работало на нужды производства и армии. Все технические, ремесленные, торговые и коммерческие учебные заведения, расположенные в пределах Кубанской и Терской областей, перешли в ведение отдела промышленности комиссариата труда.

Классовый подход, очевидно, проявлялся в системе высшего образования. В связи с подготовкой Декрета «О правилах приема в высшие учебные заведения РСФСР» В.И. Ленин написал проект постановления, утвержденный Совнаркомом 2 августа 1918 г. Согласно этому постановлению, в высшие учебные заведения, в первую очередь, должны были приниматься «лица из среды пролетариата и беднейшего крестьянства, которым будут предоставлены в широком размере стипендии». Для подготовки рабочих и крестьян к поступлению в высшую школу открывались рабочие факультеты. В Постановлении было сказано о том, что высшее образование доступно всем гражданам, достигшим 16 лет, независимо от пола и национальности. Однако, меры по поддержке рабочих и крестьян вылились, на практике, в дискриминацию по отношению к тем социальным слоям, из которых традиционно выходило большинство студентов. При этом, в соответствие конституцией 1917 г. лишенные избирательных прав буржуазные элементы не имели шансов на поступление в вузы.

На Северном Кавказе в 1918-1920 гг. становлением высшего образования занимались, в основном, белые. Большевики же, делая акцент на задаче ликвидации безграмотности населения, в деле «внешкольного образования» видели препятствия для реализации планов и задач социалистического строительства. Одно из них заключалось «в обилии выходцев из буржуазной интеллигенции, которая образовательные учреждения крестьян и рабочих рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры».

Советская власть занималась распространением знаний повсеместно и разными методами. На конференции безграмотных и малограмотных красноармейцев IX армии, расположенной в Армавире, вырабатывались меры по ликвидации безграмотности. При Пятигорском, Владикавказском, Дербентском, Кисловодском и других партийных комитетах образовывались клубы, библиотеки. Библиотека при Ессентукской организации РКП(б) насчитывала до пяти тысяч томов, «реквизированных у буржуазии». Уровень понимания проблем культуры и образования у местных представителях новой власти пока ещё не охватывал всей их глубины. В рапорте Ставропольского военного комиссариата в Москву с просьбой решить вопрос с бумагой было написано следующее: «Все скудные запасы бланков и бумаг из архивов закончились».

Необходимость модернизационных процессов понималась разными политическими силами. Потребность в образованных и грамотных гражданах была велением времени. Как и большевики, Деникинское правительство считало, что « сейчас необходимо количество элементарных школ довести до такого числа, чтобы все могли обучаться. Тут не может быть вопроса о средствах. В этом мы разделяем точку зрения Луначарского». При этом, ведомство народного просвещения при Особом совещании отменило все изданные Советской властью декреты и распоряжения, восстановило уволенных учителей, вернуло военную молодежь, изгнанную из кадетских корпусов, уволило всех учителей без образования, обязало получить санкции ведомства всем созданным во время присутствия большевиков учебным заведениям. Оно приняло много решений и издало много приказов: «О бедственном положении учителей начальных классов», «О необходимости физического воспитания (силами раненных офицеров Добрармии)», «О воспитании детей сирот», «Об открытии в Теберде курсов для горских учителей», «О народной музыкальной школе» и другие. После ухода красных из Ставрополя решением ставропольской городской Управы школы при семинарии вновь были переданы в ведомство Министерства народного образования. Усилилась частная образовательная деятельность. В Ставрополе были открыты музыкальная школа Э. Иваньковского, платные курсы живописи Е. Исковитинова, первые профессиональные курсы кройки и шитья. В октябре 1918 г. группой инженеров был организован и начал работу техникум со следующими отделениями: земельно-гидротехническим, инженерно-строительным, электро-химико-механическим. Начали работать несколько мужских гимназий - на хуторе Романовском и в селе Песчанокопском.

В союзе работников просвещения и социальной культуры г. Ставрополя в августе 1919 г. состояло 205 человек. Тогда же было местной интеллигенцией создано общество народных университетов. Его члены ходатайствовали перед властью об открытии в городе народного университета. Обучение в нем предполагалось вести для студентов бесплатно, принимать лиц «обоего пола вне зависимости от образовательной подготовки». Низшая ступень университета допускала поступление неграмотных, на окраинах для них предполагалось организовать курсы. Университет виделся как вольная школа, где не будет обязательной, общей программы, курсов, экзаменов. Подобного рода демократизация образования была требованием времени. Усталость общества от войн и революций, его тяга к стабильности, улучшению качества собственной жизни, потребности самореализации, да и экономическая необходимость - всё это увеличивало потребность в получении образования.

Системе образования обоих политических лагерей была свойственна идеологическая заданность. С ней тесно увязывалась проблема лояльного отношения учителей к власти. Он не была приоритетом только большевиков. Вопрос благонадежности преподавательских кадров остро ставился деникинским правительством. В ряде кубанских станиц, даже при наличии свободных мест из школ изгоняли учителей-иногородних. Советские школы закрывались. Осуществлялся переход к старой орфографии. Финансовые и хозяйственные проблемы образования решались на местах органами самоуправления. Все социальные вопросы ложились на плечи местных властей.

В деятельности белой администрации по организации системы образования прослеживается большая последовательность, нежели в большевистской образовательной политике. Принимались решения и проводились в жизнь мероприятия по развитию всех ступеней и системы образования в целом. По-видимому, это объяснялось высоким уровнем образованности значительной части «добровольцев», их образовательным опытом и осознанием ими важности образования и просвещения. Так, Деникин приказал установить дополнительный поземельный налог и частично обложить города для нужд начального образования в сельской местности. Многоступенчатой была система образования в городских образовательных учреждениях.

В 24-х начальных городских училищах Ставрополя в сентябре 1919 г. обучалось 2441 человек, но мест не хватало. Для того, чтобы «за бортом школы» не оставалось до нескольких сот ставропольских детей в городе открывались новые комиссии в городских школах. Развивалась система профобразования. Комиссия труда и промышленности в Терской области выделила кредиты для открытия в Пятигорске ремесленной школы, во Владикавказе - средне-технического железнодорожного училища; средне-политехнического, ремесленного, имени Лорис-Меликова, торгового училища. В Грозном, Георгиевске и других городах открывались подобные учебные заведения. Отдел профобразования Ведомства народного просвещения в рамках ремесленного отделения Успенского училища на Кубани организовал 4 отделения: портняжно-шапочное, сапожное, седельно-шорное, кузнечное. При определении числа учащихся на 1919-1920 г. в Терском казачьем войске собирались точные сведения о семейном положении учащихся с целью помощи им в виде льгот. В Пятигорске были созданы обучающие мастерские с общежитием для инвалидов-учеников и дома презрения для инвалидов. Решением управления земледелия и землеустройства при Главнокомандующем на Юге России в Ставрополе был создан земледельческий приют для детей «павших и увечных» воинов. Здесь, кроме содержания и воспитания детей, их учили правильному ведению сельского хозяйства и обучали ремеслам.

Подобная система образования утверждалась и на Кубани. В августе 1918 г. Кубанское краевое правительство издало «Временное положение об управлении Ведомства народного просвещения». Во главе ведомства стоял член правительства и два помощника: по общим вопросам и национальной школе. Ведомство состояло из восьми отделов - начальный, высший начальный, средний, профшколы, дошкольного и внешкольного образования, высшей школы, врачебно-санитарный и счетный. Оно проводило активную работу, опираясь, при этом, только на краевой бюджет. За 1918-1919 гг. на Кубани было введено всеобщее обучение и новая орфография, открыт политехнический институт и 35 разного уровня училищ. Помимо этого были открыты неподотчетные ведомству школы: сельскохозяйственные, коммерческие, судоходства, художественные учебные заведения, институты для подготовки учителей в количестве 119 заведений. Было открыто несколько музеев.

Ведомство народного просвещения Кубанской краевой рады в сентябре 1918 г. приняло решение по реформированию школы. В основу реформы было положено всё то, что «выношено русской школьной общественностью и общественно-политической мыслью». Предполагалась введение преемственности общеобразовательной школы, её деление на три ступени в условиях беспрепятственного перехода учащихся со ступени на ступень. Проектом предусматривались « бифуркация трех ступеней на две ветви: естественно-математическую и гуманитарную, а также введение обучения экстерном, развитие самодеятельности учащихся, реформа управления школой, разрешение отступать от программ, развитие ученических организаций и другое.

Решением Совета Кубанского краевого правительства из Добровольческой армии должны были отчисляться учителя и учащиеся, штатные и нештатные преподаватели всех учебных заведений. Командование Добрармии отнеслось отрицательно к такому решению, но штатных преподавателей и учителей освободило.

В созданный в 1919 г. в Екатеринодаре политехнический институт, в соответствии с его Уставом, преимущественное право поступления оставалось за коренными жителями Кубанского края. Несогласная с этим часть приезжего населения, биржевой комитет и группа общественных деятелей в виде протеста организовали частный политехнический институт. Позже оба вуза были слиты в один Северо-Кавказский политехнический институт. В октябре 1918 г. Ведомство народного просвещения приняло решение о «скорейшем открытии Кубанской краевой публичной библиотеки, о метеорологической станции Николаевской главной физической обсерватории». Весной 1920 г. с установлением советской власти на Кубани Ведомство народного просвещения прекратило свое существование.

Решениями Войскового круга Терского казачьего войска предусматривались меры по развитию образования в области. В 1918 г. во Владикавказе был открыт Горский политехнический институт.

Важнейшей в условиях войны была для населения и армии проблема охраны здоровья граждан. В этом плане период Гражданской войны был более неблагоприятным для мирного населения. Голод, болезни, эпидемии холеры, оспы, тифа пагубно сказывались, в первую очередь, на нём. В разоренной, лишенной медикаментов стране, эпидемии, прежде всего, сыпного тифа, стали подлинным бичом народа, парализуя в иных городах производственную и общественную деятельность. Треть жертв Гражданской войны погибла от эпидемии.

В феврале 1918 г. властью большевиков были созданы центральные органы управления здравоохранением - Совет врачебных коллегий (СВК). Он руководил организацией и работой ведомственных и местных медицинско- санитарных отделов. С образованием Наркомата здравоохранения к нему перешли все функции Совета. В его документах основными задачами в области здравоохранения назывались следующие: профилактика, бесплатная и общедоступная медицинская помощь.

Как и в системе образования, годы Гражданской войны в области здравоохранения радикальных перемен не происходило. Продолжали действовать частная практика и создавались, в основном, на селе фельдшерские пункты, организуемые новой властью. На Кавказских Минеральных водах в курортном деле, то же в государственных санаториях действовали частные приемы, о чем свидетельствуют газеты того времени. В мае 1918 г. начал работу Ку- магорский курорт для больных и раненых воинов. Частные больные обслуживались за плату. На Кубани была создана комиссия народного здравоохранения. Она занималась проблемами оказания медицинской помощи, борьбы с эпидемиями, созданием аптечной службы.

На втором Кубанском областном съезде Советов Комиссия народного здравоохранения предложила принять следующее положение об аптеках:

- бесплатная помощь бедному населению;

- упразднение аптекарских магазинов и создание центрального склада под ведомством Комитета народного здравоохранения;

- закрытие свободной продажи лекарств, обеспечение медикаментами через комиссариат каждой станицы, который будет посылать требования на склад;

- заведующий фармчастью будет избираться всеми служащими аптек города и утверждаться Советом.

Централизованное распределение медикаментов находилось под жестким контролем власти. Нарушение этого порядка грозило, в ряде случаев, трибуналом. Только такая постановка вопроса приносила результаты здравоохранение и снабжение медикаментами продолжали функционировать. Из-за отсутствия средств на здравоохранение, а также специалистов-медиков не могла быть реализована обширная программа Ставропольского уездного отдела здравоохранения. Кадровый вопрос в регионе был настолько важен, что им занимались ревкомы. При этом, основные средства и силы медиков и фармацевтов направлялись, в первую очередь, для армии. Гражданское население оказывалось нередко один на один со своими проблемами.

Терский Совнарком в мае 1918 г. требовал от наркомата РСФСР направить средства на «правильную постановку медицинской помощи населению и санитарии в крае, ибо то положение медицинской помощи, какое существует теперь является угрозой для юга России. Если на казачьей территории есть хоть тень какой-либо медицинской помощи, то на горских землях медицина абсолютно отсутствует. При таком положении Терский край может оказаться самой благоприятной почвой для процветания той или иной инфекции». Далее следовало политическое обоснование решения медицинских проблем: «реальная выгода хорошей медицинской помощи окончательно может закрепить верность горских племен Советской власти».

Проблемы здравоохранения усугублялись эпидемиями. В конце XIX - начале XX вв. Россия была самой неблагополучной в отношении эпидемий страной Европы. В годы Гражданской войны эпидемии усилились. За 1918- 1923 гг. в стране было зарегистрировано 7,5 млн. случаев заболевания сыпным тифом; умерло от него 700 тыс. человек. Для борьбы с эпидемиями были созданы Центральная комиссия по борьбе с эпидемиями и Чрезвычайная военно-санитарная комиссия. СНК и СТО издали ряд декретов и постановлений по борьбе с эпидемиями. При Кубревкоме была создана чрезвычайная комиссия по борьбе с холерой во главе с Атарбековым, которому были даны чрезвычайные полномочия. В Ставропольской губернии были созданы санитарно-исполнительные комиссии. Много жертв принесла эпидемия в Пятигорске. Санитарно-исполнительная комиссия назвала Минераловодскую группу «усыпальницей». Местная власть требовала средств на увеличение количества лазаретов.

В сельской местности создавались фельдшерские пункты, велась разъяснительная работа, но системного характера она не имела. Во многом, заслуга в этой работе принадлежала инициативе местного руководства. Так, временно исполняющий обязанности начальника Туркменского уезда Друженко принял решение о создании общественных читален, клубов фельдшерских пунктов, эпидемотрядов. Они занимались лечением и профилактикой заболеваний.

За время войны больничное имущество реквизировалось, расхищалось, передавалось на нужды армии. К началу 1920 г., когда на Северном Кавказе начали образовываться отделы здравоохранения, в Ставропольском уезде сохранились всего четыре больницы: в селах Безопасном, Донском, Кугульте и Московском.

С приходом белых в системе здравоохранения начали восстанавливаться прежние нормы его организации. При Главнокомандующем ВСЮР был создан Медицинский совет во главе с профессором В.Н. Сиротиным. Кубанское краевое правительство приняло в августе 1919 г. решение о расширении врачебно-санитарного Совета, был подписан приказ о создании Медицинского факультета в крае. Помимо собственно противоэпидемических мер, создавалась психиатрическая помощь населению. В Ставрополе в декабре 1919 г. начала работать, переехавшая из Тифлиса по приглашению Деникина, фельдшерская школа, авторитет которой на Кавказе был достаточно высок. С установлением советской власти значительная часть педколлектива покинула город.

В январе 1919 г. был издан приказ Ставропольского военного губернатора о создании в г. Екатеринодаре противочумной станции для борьбы с эпидемией чумы среди крупного рогатого скота, зараженного во время пребывания в регионе красных. Она должны была обслуживать Дон, Кубань, Ставропольскую и Черноморскую губернии. На время пребывания Добровольческой армии на Северном Кавказе приходился пик эпидемий сыпного, брюшного тифа и холеры. К концу 1918 г. из-за этого в Ставрополе были запрещены все общественные мероприятия. Проводилась посильная профилактическая и лечебная практика. Тем не менее, к июню 1919 г. в Ставрополе насчитывалось 300 больных сыпным тифом. В целях страхования городского медицинского персонала на случай смерти от заразных болезней было создано страховое общество «Россия» с уставным фондом в 25 тыс. рублей». Врачебное отделение Ставропольского губернского правительства вело статистику заразных заболеваний (оспы, чахотки, холеры, тифа). Она показывала значительный рост смертности от последних. Для усиления противоэпидемиологических мер, Ставропольская городская управа в феврале 1918 г. приняла постановления «О мерах против распространения сыпного тифа, санитарном благоустройстве городов и селений», «О наблюдении за санитарным состоянием городов», «О прививках против оспы». Врачам и медицинским работникам, занятым в борьбе с эпидемиями, были повышены оплата и продовольственное обеспечение.

В целях выяснения масштабов распространения эпидемий врачебно-санитарная часть Управления внутренних дел в своих циркулярах на имя губернаторов занятых Добровольческой армией губерний, обязывала их сообщать сведения о движении острозаразных заболеваний. Полных сведений о заболеваемости в губерниях не сохранилось. Это связано не только с отсутствием части документов, но и с плохо налаженной системой почтового транспорта. Побороть эпидемии на Северном Кавказе удалось только к 1921 г.

После прихода к власти большевиков начался процесс огосударствления социальной политики и классового подхода в её осуществлении. Декретами советской власти право на социальную защиту признавалось за всеми трудящимися. Первым социалистическим законодательством в сфере социальной политики можно назвать «Положение о социальном обеспечении трудящихся» (18 октября 1918 г.). Вместо понятия «страхование», которое было признано буржуазным, стало употребляться понятие «социальное обеспечение». Роль государства, перестраивающегося на социалистических началах, виделась не в гарантировании возмещения убытков по болезни или несчастному случаю лицу, сделавшему страховой взнос, а в обеспечении любого трудящегося, потерявшего трудоспособность и лишившегося источников существования, рациональной помощью в форме денежной или натуральной, и в принятии мер к возвращению его к трудовой деятельности. «Положение» совершенно устраняло понятие «живущие на иждивении». Центральным руководящим органом по вопросам социального обеспечения трудящихся определялся Отдел социального обеспечения и охраны труда Народного комиссариата труда. Министерство государственного призрения Временного правительства было преобразовано в Наркомат государственного призрения (с апреля 1918 г. - Наркомат социального обеспечения). На Наркомат социального обеспечения возлагалась охрана материнства и младенчества, охрана детства до передачи ее в наркомат просвещения, социальное обеспечение военнослужащих и их семей, военноувечных, беженцев, жертв контрреволюции, стихийных бедствий.

Прежде такая важная статья социальной политики, как призрение бедных, после Октябрьской революции перестала существовать. Предполагалось, что с наделением крестьян землей и с предоставлением работы всем желающим такая аномальная для общества группа населения, как бедные и нищие, должна постепенно исчезнуть. Соответственно, принципиальное значение в области социальной политики приобрели вопросы условий жизни и труда, заработной платы рабочих, а для крестьян - решения земельной проблемы. Основой существующего социального неравенства виделось неравенство имущественное. Уничтожение последнего путем перераспределения национального богатства должно было привести к нивелированию социальных различий и уничтожению нищеты и бедности.

Все права собственности передавались рабоче-крестьянскому государству. Государство оставалось единственным субъектом социальной помощи населению, ему имманентно должна была быть присуща забота о благосостоянии всех слоев общества, за исключением тех, которые до Октябрьской революции отличались определенной материальной обеспеченностью.

Однако, практика показала, что возложение только на государство всех забот по социальной защите населения - бремя непосильное для государственных институтов. Результатом огосударствления всей социальной сферы явилось атрофирование или ослабление целых направлений социальной помощи населению, осуществлявшихся до Первой мировой войны. Место государственной социальной политики во всей системе социальной помощи населению, должно определяться как традициями социальной политики в стране, так и экономическими возможностями государства.

В мае 1918 г. был принят Декрет ВЦИК «Об учреждении инспекции труда в целях контроля за проведением в жизнь всех законов советской власти и принятия мер по охране безопасности их жизни и здоровья». Законы о труде предполагали оплачиваемые отпуска, меры по охране труда женщин-матерей и подростков, регулирование заработной платы рабочих в зависимости от индекса цен на продукты питания, корректировались нормы выработки в соответствии с условиями разрухи и голода. Большевики объявляли социальное обеспечение неотъемлемым правом каждого трудящегося человека. Аппарат отделов соцобеспечения включал с орготделами секции ремонтно-строительную, домов презрения и колоний, пайка, пенсий и пособий, снабжения. Несмотря на то, что в отчетах Ставропольских социальных служб в Наркомсобес в Москву нередко докладывалось об увеличении всех видов денежного обеспечения (иногда до 6-кратных размеров), рабочая документация выдает истинное положение дел с собесами. Нередки объяснения служащих такого характера: «Работу прекратили за отсутствием бумаги», «С докладом выехать не могу - нет денег» и прочее.

По подсчетам Екатеринодарского совдепа прожиточный минимум в июне 1918 г. составлял для мужчин - 9 рублей в день, для женщин - 8 рублей, 6 рублей для подростков. При особо тяжелом труде добавляли по 1 рублю. Реальное денежное содержание не удовлетворяло потребности населения. Поэтому стала появляться система льгот для семей военнослужащих, госслужащих, детей-сирот. По положению «О социальном обеспечении учащихся в профтехзаведениях» всем учащихся за неуклонное выполнение учебной повинности предоставлялось социальное денежное обеспечение. Причудливо переплетались в деловой лексике новой власти обычные проблемы и необычные подходы к их решению. Отказненский Совет крестьянских депутатов, принимая решение о назначении опекуна сироте, определил: «Избрать! опекуном его бабку». Эта фраза ярко характеризует приоритеты и приметы времени. Большинство населения ждали от революции удовлетворения своих нужд. Особо острым был жилищный вопрос. Советская власть экспроприировала дома частных домовладельцев и передела их городским Советам. Туда массово вселялись рабочие. Часть дворцовых зданий и особняков передавалась рабочим организациям и была принята на содержание государства. Приказом Реввоенсовета Республики от 18 сентября 1918 г. квартиры лиц, находящихся на фронте и в действующей армии, оставались за их семьями, не подлежали уплотнению. Семьи воюющих в Красной армии, не могли быть направлены на принудительные работы.

Мероприятия новой власти в области социальной политики носили несистемный характер, но определенный результат приносили. Проводились Дни просвещения, недели чистки, стрижки и мытья в Ставропольском гарнизоне, массовые гуляния и мероприятия в библиотеках, театрах, садах-парках с обязательно политической. Единственно, в чем наблюдалась система, - это массовость и коллективность проводимых мероприятий.

В Екатеринодаре приказом местного Совдепа была создана театральная комиссия. Власть использовала актерские концерты для нужд города. Примером может служить объявление о концерте «товарища артистки-певицы Рубежанской», 50 % дохода которого «будет отдано в пользу комиссариата презрения».

В условиях, когда власть тех или иных политических сил, не была долгой на определенной территории, большой проблемой становилось состояние хозяйства городов и населенных пунктов. От граждан Екатеринодара поступало немало писем с жалобами на состояние города, который стал грязным, «на Красной продают семечки, исчезает красота города». Екатеринодарский исполком, пытаясь поддерживать порядок в городе, выпустил обязательное постановление «По очистке улиц и уборке общественных учреждений». Но как и масса других постановлений, оно реализовывалось слабо. В решении различных вопросов реализации власти большевиков, огромную роль играл пропагандистский аппарат. Несмотря на то, что Отдел советской пропаганды при ВЦИКе был образован лишь в декабре 1918 г., это направление их деятельности было одним из сильнейших. Воздействие на эмоциональное состояние масс в условиях войны, голода и разрухи велось активно, целенаправленно, со знанием психологии разных слоев общества. Практически все управленческие кадры должны были проходить агитаторские курсы. Готовили на них и рядовых граждан. Пропагандистская коллегия Владикавказского комитета РКП(б) организовала областные агитаторские курсы. На них читались лекции на следующие темы: «О текущем моменте», «Религия и государство», «Общество и государство» и ряд других. Лекции читались на русском и национальных языках. Агитаторы, окончившие курсы, становились пропагандистами идей большевиков.

Помимо продуманного содержания лозунгов, речей, призывов, листовок пропаганду и агитацию осуществляла сама их лексика. Не могли не затронуть классовый инстинкт такие призывы, как, к примеру, «Освободим трудовое казачество от власти, приспешников монархического строя!» или: «На каждом шагу контрреволюционная буржуазия будет подстерегать рабо- че-казачье-крестьянскую власть, чтобы исподтишка нанести ей удар в спину. Эта буржуазия обращается за помощью к австрийским и германским генералам, к чешской, румынской и французской буржуазии, чтобы задушить нашу рабоче-крестьянскую революцию!».

В конце октября 1917 г. был принят декрет «О печати», в конце декабря декрет «О Государственном издательстве». Советы брали под контроль газеты, издательское дело, театры, кино. Проводилась частичная экспроприация частных библиотек, национализировалось библиотечное и архивное дело. В первой половине 1918 г. почти во всех городах региона были созданы печатные органы новой власти: «Известия Грозненского Совета рабочих и солдатских депутатов», «Голос», «Красное знамя», «Народная власть», «Терская правда» и другие. Издавались газеты на местных языках. Для печати Северного Кавказа характерна относительная умеренность в революционной фразе. При разных режимах в средствах массовой информации можно было увидеть материал о противном лагере. Так, в Известиях Пятигорского Соведепа почти за весь период Гражданской войны можно было прочитать статьи журналистов разной политической ориентации. Значительное место в газетах занимали материалы о повседневной жизни города и региона.

За время пребывания у власти на Северном Кавказе белых, их социальная политика не обрела самостоятельного лица. По их приходе в города, села и станицы просто возобновлялись прежние, привычные нормы и традиции общественной жизни. Отменялись все законы Советской власти. Бывшим владельцам возвращались их квартиры, дома, собственность «Временное положение об управлении областями, занимаемыми Добровольческой армией» объявляло неприкосновенность личности, жилища, частной переписки, свободу печати, собраний».

Комиссия по городскому хозяйству Екатеринодара при городской Управе принимала массу решений по наведению порядка в городе. Был подписан договор на поставку электрических трамваев из Бельгии, утверждались ведомости справочных цен на рабочую силу и стройматериалы, в связи с наплывом беженцев занимались их расположением по области, было принято решение об открытии приюта или работного дома в связи с развитием детской преступности и нищенства и другие.

Для наведения порядка в городах городские управы использовали труд иностранных военнопленных времен Первой мировой войны. За эту работу им выплачивали небольшое жалование. В Ставрополе оно составляло двадцать рублей в сутки. В Ставропольское городское общественное самоуправление поступали капиталы граждан города - JI. Павлова, А. Нестерова и других. Средства распределились на строительство и ремонт школ, убежищ для бездомных, для помощи вдовам, на содержание музея им. М.В. Праве и  другие нужды. К примеру, сметные расходы на 1919 г. в г. Ставрополе распределялись по следующим социальным направлениям: пожарная команда, благоустройство города, водопровод, образование, общественное презрение, медицинская, ветеринарная, санитарная помощь.

В декабре 1918 г. был создан комитет Северо-Кавказской организации Российского Союза городов. Он организовал Северо-Кавказский Союз общественных банков («Согорбанк»), действующий на основе договора между отдельными городскими банками. Целью этой организации было распределение кредитов городам для восстановления и развития муниципального хозяйства.

Белым нельзя было отказать в их стремлении сохранить культурные ценности, имевшие глубокие корни в российской ментальности. Этому было уделено внимание многих лидеров движения. 25 сентября 1918 г. приказом А.И. Деникина предусматривалось тюремное заключение за «присвоение не принадлежащего чина или звания», за «нарушение правил благочиния в публичном месте». Устраивались вечера в городском саду г. Ставрополя в пользу Добровольческой армии (с лотереей в пользу убитых на Ставропольском фронте). При этом, проводилась большая работа по благоустройству сада.

Условия войны диктовали жесткую необходимость политической цензуры, имевшей место у красных и у белых. Обе власти были заинтересованы в работе учреждений искусства, культуры, которые пропагадировали их идеи и ценности. Поэтому воля политиков, зачастую, определяла работу этих органов. Диктатура проявлялась во всех сферах общественной и культурной жизни. Она стремилась регламентировать как общественные, так и личные интересы граждан, демострируя тем самым, силу, политическую волю.

В августе 1919 г. было опубликовано «Временное положение о гражданском управлении», подготовленное особым совещанием, которое запрещало все собрания, митинги, лекции, съезды без особого на то разрешения, а также самочинное образование обществ, союзов, организаций, торговлю крепкими напитками без особого разрешения; азартные игры; театральные постановки; демонстрацию кинокартин и даже печатание и расклейку афиш без разрешения государственной стражи. Решением А.И. Деникина устанавливалась цензура в печати. Все газеты и другие периодические издания на территории Главноначальствования выходили только с разрешения губернаторов. Из книжных магазинов, библиотек, складов изымалась и уничтожалась литература коммунистического содержания. Восстанавливалась драматическая и кинематографическая цензура.

Параллельно утверждению цензуры деникинская администрация утверждала и пыталась внедрять в общественное сознание идеи белого движения. В марте 1919 г. было образовано Ессентукское общество сотрудников по воссозданию Великой, Неделимой, Единой России, имевшее отделения в других городах. Она занималась пропагандой белого движения. В Кисловодске действовал Терско-Дагестанский областной комитет содействия ВСЮР, выпускавший газету «Доброволец»; в Ставрополе - Союз общества «За Россию», издававший ежедневную общественно-политическую, литературную и экономическую газету «Родная речь». В деятельности обществ, принимали участие представители не только городской, но и сельской интеллигенции.

С просветительными лекциями по вопросам государственного устройства, истории России, сущности белого движения и большевизма перед гражданами выступали представители интеллигенции, члены летучего агитационного отряда отдела военной пропаганды. Он же ездил с лекциями-концертами по территории Терско-Дагестанского края, организуя выставки, передвижные библиотеки для солдат и казаков прифронтовой полосы.

Пропагандисткая работа проводилась, главным образом, силами ОСВАГА (см. гл. II). Совместно с ним действовали агитационно-пропагандистские органы Добровольческой армии. В начале марта 1920 г. оно прекратило своё существование.

Состояние социокультурных процессов на Северном Кавказе в годы Гражаднской войны позволяет сделать следующие выводы.

Полиэтничность - это не недостаток и не достоинство России. Это реальность, её системообразующий фактор. Живущие в такой системе народы могут сохранять стабильность лишь понимая, что действие всегда равно противодействию, любые сепаратистские или унитаристские усилия порождают немедленный ответ и приводят к обратному результату. Большевики поминали очевидность этого процесса, без провозглашенной ими национальной политики они не удержали бы страны. Сосуществование разнородных составляющих одного социально-политического пространства - это всегда компромисс и всегда движение.

В годы гражданской войны были заложены основы трансформации многонациональной Российской империи в качественно новое, но и генетически связанное с ней, государственное образование. Этот процесс, имея определенные объективные предпосылки, был ускорен и направлялся мощным воздействием большевистской идеологии, пропаганды и практическими действиями новой власти. Они, во многом, носили чрезвычайный характер, что позволяет вести речь о масштабном эксперименте национально-государственного строительства. Его активными участниками были большие массы людей, представителей разных этносов. Навстречу властным целеполаганиям шла их мощная инициативная волна, которую большевикам удалось направить в нужное русло. Успешность их национальной политики, кроме лозунга самоопределния, была обусловлена социально-экономическими лозунгами в отношении казачества и земли и последовательным совмещением методов «кнута и пряника» в реализации программных целей.

В большевистской идее национально-государственного строительства изначально присутствовало противоречие. При установке на жесткую централизацию объявление права наций на самоопределение было продуманным тактическим маневром для удержания этнических образований в составе России и повороте их в сторону революции. В таком национально-государственном образовании допускалась лишь институциональная автономия, что предполагало в дальнейшем стремление этносов к более полной самоидентификации. В ходе национально-государственного строительства на Северном Кавказе, с одной стороны, были заложены основы для объединения народов в единое государство, с другой - предпосылки для латентного развития конфликтогенных факторов в национальной политике и национальных отношениях. Национальная политика, предложенная белым движением на Северном Кавказе, тоже базировалась на приоритете централизма. Она явилась продолжением великодержавной политики самодержавия. Вторичной была идея утверждения демократических прав этнических образований. Её реализация откладывалась на послевоенный период. В ходе же Гражданской войны Добровольческая армия осуществляла на территории Северного Кавказа чрезвычайно жесткую политику в отношении горцев. Она преследовала две цели: не допустить выхода региона из состава России, а также использовать его ресурсы для борьбы с большевиками. На фоне программы последних, действия Добровольческой армии вызывали отторжение значительной части горского населения.

Его общественное сознание так же находилось в противоречивом состоянии. С одной стороны, кризис и анархия, в обществе рождали у него потребность в крепкой, централизованной власти. С другой, неумолимо надвигающиеся модернизационные процессы, рождали необходимость этнической самоидентификации и создания собственной государственности. Поэтому объективные социокультурные процессы содействовали успешности политики большевиков.

События 1917-1920 гг. высветили накопившиеся негативные явления дореволюционной жизни Русской Церкви. Её разрушение обнажило проблему глубины христианской просвещенности русского народа. Главные религиозные понятия и философия христианства и православия воспринимались верующими, в основном, поверхностно, согласно ситуации, времени, места и собственного понимания православных догматов, таинств и обрядов. В этом, возможно, заключается ответ на вопрос о причинах трагической судьбы Русской православной Церкви. Политика Советской власти в отношении церкви и религии углубила раскол российского общества, превратила вопрос о свободе совести в ещё один фактор эскалации Гражданской войны. Относительная лояльность большевиков к верованиям северокавказских народов в условиях укрепления централизации, тем не менее, привела к тому, что их религия была загнана на бытовой уровень. Мусульманские народы Северного Кавказа потеряли связь с духовными центрами ислама и со своими зарубежными единоверцами. В первые годы советской власти были выработаны основополагающие принципы государственно-церковных отношений. Всё последующее формирование церковной системы проходило под экономическим, политическим и идеологическим воздействием государственной власти.

Причины малой эффективности политики просвещения, образования, а также здравоохранения на Северном Кавказе заключались, в первую очередь, в отсутствии экономических ресурсов, четких стратегических планов реализации этих проблем, необходимости перераспределения основных средств на военные нужды. Социальная политика противоборствующих сторон была классово дифференцирована. Тем не менее, северокавказские народы во время власти большевиков были более полно интегрированы в российскую экономику, политику и культуру. В эти годы заложен алгоритм последующей социокультурной эволюции страны и региона.

 

Автор: Сунанова Н. И.