11.12.2012 2063

Формы выражения общественных настроений в губерниях Верхнего Поволжья и их динамика в связи с русско-японской войной

 

Начало XX в. ознаменовалось обострением международных противоречий в дальневосточном регионе. Россия стремилась укрепить свое положение на Востоке, оградить малоосвоенные земли от посягательства извне, приобрести незамерзающий порт на побережье Тихого океана. Поэтому дальневосточное направление внешней политики было приоритетным. В начале XX в. усилилось военное присутствие России в Маньчжурии и Корее, что было обусловлено ее участием в подавлении китайского восстания ихэтуаней. Однако территории Дальнего Востока привлекали и другое, быстро набиравшее мощь, государство - Японию. Уже с середины 1890-х гг. она стремилась подчинить себе ослабевший Китай и Корею. Взаимоотношения двух государств резко обострились в 1903 г. 31 декабря японское правительство направило Николаю II ноту с требованием вывести русские войска из Маньчжурии, а 24 января 1904 г. разорвало дипломатические отношения с Россией. 26 января 1904 г. два русских корабля, крейсер «Варяг» и канонерка «Кореец», были атакованы японской эскадрой в корейском порту Чемульпо. Ночью 27 января японцы напали на русские суда у Порт-Артура. С этих событий началась русско-японская война 1904-1905 гг.

Война оказалась для России неудачной. Споры о целесообразности стратегии и тактики войск не утихают до сих пор. Однако русская армия вписала героические страницы в историю военно-морского искусства. Основными событиями в ходе войны стали оборона Порт-Артура, Мукденское сражение и бесславный Цусимский бой. Накануне и впервые месяцы войны правительство озаботилось формированием благоприятного для ведения военных действий общественного мнения. Основными средствами идеологического воздействия стали газеты, журналы, книжки для народа, листовки, лубочные картинки. Патриотическая пропаганда должна была охватить все слои населения независимо от положения, пола и возраста. Даже в детском журнале «Игрушечка» появилась специальная рубрика о пожертвованиях подрастающего поколения в пользу раненых и больных воинов. Основными направлениями идеологической работы стали создание образа врага, царя, героя-защитника и объяснение причин и целей войны. Наиболее распространенными методами пропаганды являлись лубочные картинки и дешевые книжки для народа в духе борьбы с «желтой опасностью».

В Верхнем Поволжье официальная пропаганда выразилась в публикации литературных зарисовок в газете «Ярославский вестник». Описывая сценки на поле боя, авторы выражали представление населения о японцах как о противнике. К ним относились легкомысленно, снисходительно, шутливо. Художник Л.Бенуа вспоминал: «Это была первая настоящая война, в которую была втянута Россия после 1878 г., но за совершенно настоящую ее никто в начале не считал, а почти все отнеслись к ней с удивительным легкомыслием - как к какой-то пустяшной авантюре, из которой Россия не может не выйти победительницей». Исследователи сатирических изданий и плакатного искусства военных лет отмечали, что японцы наделялись детскими чертами. В этом отразилось представление русского общества о японцах как молодом и рвущемся вперед народе.

Семена пропаганды русско-японской войны упали на благодатную почву. Военные действия стали центральными в жизни России и провинции в частности. Газета «Северный край» сообщала: «Восточные события внесли в жизнь заметное оживление, но весьма своеобразное. Публика, отыскивая в противоречащих одна другой телеграммах истинный смысл, совершенно игнорирует местные события». Каждая весть с театра войны жадно ловилась в тылу. Война вызвала живейший интерес и участие всего русского общества. Настроения по этому поводу выразились в разнообразных формах.

С началом действий армии на Дальнем Востоке в губерниях Верхнего Поволжья развернулась широкая кампания по сбору денежных средств на военные нужды. Этой деятельностью занимались различные организации и учреждения: Российское общество Красного Креста; Особый комитет попечительства о доме трудолюбия; Фонд усиления флота иод председательством Государя Наследника и Великого князя Александра Михайловича и другие. Сбор пожертвований на местах вели городские управы, дамские комитеты, волостные правления, уездные исправники, церковные старосты, губернские и уездные казначейства, почтово-телеграфные кассы. Таким образом, практически все население было охвачено различными благотворительными организациями и комитетами.

Денежные пожертвования производились в нескольких видах:

1. основным видом являлись частные пожертвования одного или нескольких лиц. Они собирались по подписным листам, посредством тарелочного и кружечного сбора при церквях и храмах и в результате единичных фактов пожертвований. Так, дирекция Товарищества мануфактур И.Коновалова ассигновала на организацию и отправку санитарного отряда 3 тыс. руб. Гласные Ярославской городской думы по подписке собрали 1031 руб. в пользу Порт-Артурского комитета. Потомственный почетный гражданин А.Н.Молодянин пожертвовал на военные нужды 500 руб. Этот вид пожертвований имел различные размеры - от нескольких копеек до тысяч рублей.

2. весомую долю в общей сумме пожертвований составляли средства, ассигнованные по решению членов какого-либо общества или учреждения. Наиболее значительные из них были сделаны в первые дни войны органами местного самоуправления - более миллиона рублей: 25% от общей суммы составили пожертвования земств и городских дум Костромской губернии, 26% - Ярославской, 49% - Владимирской. Менее крупные суммы ассигновали дворянские собрания: Костромское - 50 тыс. руб., Ярославское - 25 тыс. руб.; Владимирское - 50 тыс. руб.» Свой вклад внесли коллективы уездных заведений - мещанские общества, городские думы, благотворительные организации, земские собрания, волостные правления и сходы.

3. широкие масштабы имела такая форма пожертвований, как отчисление процентов от жалования или заработка. Подобные решения приняли служащие учебных заведений (Кологривское сельскохозяйственно-техническое училище им. Чижова, земские и церковные школы Варнавина, 4- классное Ярославское городское училище, Романово-Борисоглебская ремесленная школа, Александровская женская гимназия); рабочие и служащие (костромские фабрики А.И.Кокорева и Н.Г.Разоренова, А.И.Коновалова, серповая фабрика владимирского купца Е.Ф.Ковалева, Константиновский завод В.И.Рагозина в Ярославской губернии); чиновники административных губернских и уездных учреждений (Костромское губернское правление, Ярославское уездное полицейское управление, полицейские урядники и городовые, Владимирский почтово железнодорожный отдел). Обычно размер отчисления составлял 1 - 2% и устанавливался на весь период войны, хотя в 1905 г. в условиях нарастания недовольства затяжной и неудачной войной происходили случаи отказа от отчислений.

Понятие военные нужды включало разнообразные аспекты, связанные с военной действительностью: помощь раненым и больным, усиление флота, облегчение суровых условий похода на Дальний Восток, призрение семейств призванных на военную службу и погибших на войне, раздача Слова Божия солдатам, призрение воинов-костромичей, потерявших зрение в боевых действиях и многое другое. На основе имеющихся источников можно сделать вывод о том, что наибольшей популярностью среди костромского населения пользовались фонды: усиление флота, помощь больным и раненым солдатам, выдача пособий семьям призванных, что составило 25, 27 и 34%. В Ярославской губернии большая часть пожертвований предназначалась для Красного Креста.

Данные об отчислениях процентов от заработка позволяют выявить различия в предпочтениях населения губерний Верхнего Поволжья. Так, во Владимирской губернии наибольшее количество процентных отчислений предназначалось для Красного Креста. В Костромской и Ярославской губерниях отчисления на Красный Крест и усиление военного флота были примерно одинаковы, причем в Ярославской более популярны были пожертвования на усиление флота, а в Костромской - в Красный Крест.

Вероятнее всего, данное процентное соотношение было связано с событиями, наиболее потрясшими провинциальное общество - разгром военного флота буквально в первые дни войны, тяжелое положение семей призванных, оставшихся без кормильцев, и огромное количество раненых воинов на Дальнем Востоке. Причем, следует отметить, что пожертвования на усиление флота в марте-апреле 1904 г. были наиболее значительными (43-53 %), а затем их доля в общем объеме денежных поступлений на военные нужды резко сократилась.

Подсчитать точную сумму денежных пожертвований от населения Верхнего Поволжья не представляется возможным. В годы войны действовало множество благотворительных организаций и учреждений. Мы можем учесть только те пожертвования, сведения о которых регулярно печатались в газетах, а именно стекавшиеся в местные отделения Красною Креста и Фонд усиления военного флота. Так, за годы русско-японской войны на усиление флота поступило 227 тыс. руб., в Российское общество Красного Креста - 418 тыс. руб. Причем, жители Владимирской губернии были наиболее щедры в проявлении патриотических чувств.

Кроме денежных имели место и вещественные пожертвования в виде материалов для изготовления одежды и белья, готовых изделий и продовольствия. Такого рода деятельностью занимались дамские комитеты, организованные при отделениях Красного Креста в губернских и уездных городах. Разновидностью данного вида пожертвований являлось формирование санитарных отрядов. За время русско-японской войны из губерний Верхнего Поволжья было отправлено на Дальний Восток три отряда в рамках общеземской организации врачебно-санитарной помощи, по три - губернскими и уездными отделениями Красного Креста. Кроме этого, для поддержки лазаретов на Дальнем Востоке отправлялись вагоны с медикаментами, врачебными пособиями, перевязочными материалами и т.д.

Преследуя цель подъема патриотических настроений в стране, царское правительство прибегло к испытанному средству - воздействие на население через церковь. С началом военных действий Синод принял ряд распоряжений, предписывающих «по случаю войны с Японией чтение на литургии и молебне молитв о даровании победы над врагом», ежедневно на литургии, вечерне и утрене возносить «особые моления о прекращении бедствий от войны». Костромской архиепископ Виссарион предложил, кроме молений о победе, «громогласно и с умилением петь: «Спаси, Господи люди Твоя и благослови достояние Твое». В результате распоряжений духовного начальства в церквях и храмах Верхнего Поволжья в течение всей войны регулярно проводились молебны о «здравии Государя Императора» и о даровании победы «Русскому христолюбивому воинству».

В отличие от официальных богослужений, показателем настроений общества являлись молебны, проведенные по просьбе какой-либо части населения. Практически каждое заседание административных учреждений и общественных организаций в годы войны начиналось с молебна: заседания Владимирского дворянского собрания, Шуйского комитета Красною Креста, Солигаличского земского собрания, Костромского дворянского собрания, Ярославского губернского земского собрания и др. Богослужения проводились по инициативе крестьян и рабочих, мещан, ремесленников, запасных чинов и других слоев населения. При объявлении манифеста о войне были отслужены торжественные молебны о победе в учебных заведениях (Костромская мужская гимназия, ветлужские учебные заведения).

Думается, участие населения в молебнах было вполне искренним. Так, 3 февраля 1904 г. молебен на бумаготкацкой фабрике Горбуновых в Нерехтском уезде Костромской губернии «длился два часа и сопровождался, по свидетельству уездного исправника, исполнением гимнов и всеобщим подъемом». По отзывам печати, при богослужениях на центральной площади Ярославля присутствовала масса молящихся людей. Корреспондент «Ярославского вестника» описал такой молебен 10 октября 1904 г.: «Довольно обширная площадь покрылась народом собравшихся для молитвы. В народном пении не было стройности, но зато было мною искреннего религиозного чувства. Приятно было наблюдать как простолюдины со слезами на глазах подпевали за архипастырем слова молитв».

Кроме молебнов проводились панихиды по убитым на войне и напутственные богослужения отъезжающим на Дальний Восток войскам и санитарным отрядам. В губернских городах состоялись панихиды но поводу взрыва броненосца «Петропавловск»; гибели защитников Порт-Артура при его осаде.

Анализ молебнов как формы выражения общественных настроений показывает, что в начале войны имели место многочисленные богослужения, проводимые по инициативе рабочих, крестьян, дворян, чиновников и других слоев провинциального общества, в конце же войны молебны носили в основном официальный характер, то есть, проводились но распоряжению епархиального начальства.

С началом русско-японской войны на имя императора стали поступать верноподданнические адреса. Они представляли собой особую форму выражения общественного мнения о проводимой правительством внутренней и внешней политике. В отношении русско-японской войны верноподданнические адреса явились своеобразной формой одобрения ил осуждения войны. Во главе патриотического движения, характерного для первых месяцев войны, встали земства. В обращениях к императору гласные заявили о своих патриотических чувствах но поводу начала войны с Японией. Верноподданнические адреса были отправлены императору от дворянских собраний, городских дум, рабочих и служащих фабрик, крестьян и мещан.

Анализ содержания верноподданнических адресов дает богатый материал для выявления отношения различных слоев населения к событиям на Дальнем Востоке. В частности, верноподданнический адрес крестьян села Красное Костромского уезда от 9 февраля 1905 г. ярко показывает сохранение в среде крестьянства монархических настроений на протяжении войны. Верноподданнический адрес из Меленковского уезда Владимирской губернии свидетельствует о наличии среди части крестьян желания продолжать войну до победного конца.

Начавшаяся русско-японская война не могла не отразиться на культурной жизни провинции. Военные события дали импульс для творчества и разнообразили репертуары местных культурных учреждений. Корреспондент «Северного края» Е.Епифанский критически отмечал: «К услугам воинственных обывателей и театр современной драматургии и настолько прыткие люди, что успели уже сочинить трагедию «Порт- Артур». В балаганах на ярославской ярмарке уже можно наслаждаться «русско-японской войной». Для синематографов заготовляют картины сражений, в цирках ставятся сногсшибательные пантомимы, кадриль на военные темы. Одним словом, война дала обильную пищу развлекателям».

С февраля 1904 г. в Верхнем Поволжье начали проводиться спектакли, концерты, вечера с целью сбора средств на различные военные нужды. Среди культурных мероприятий можно выделить две разновидности: во-первых, профессиональные постановки провинциальных театральных трупп и приезжавших столичных знаменитостей, во-вторых, постановки, подготовленные и организованные любителями и частными лицами. В годы русско-японской войны Верхнее Поволжье посетили артисты Московской частной оперы, хор певчих П.А.Павлова, известный физик П.В.Деринг, артисты русской оперы А.П.Лонге, К.И.Чеканова-Михайловский и А.С.Костаньян, артистка Долина, художник Миттерман, артистки московских театров Бруно, Абуладзе и Гельфон. Однако большая часть представлений являлась результатом творчества местных деятелей.

Культурные мероприятия военного времени можно разделить на две группы по их содержанию: 1) номера и постановки, которые входили в репертуар артистов еще до войны и не были связаны с военной тематикой (большинство); 2) мероприятия, содержание которых должно было способствовать повышению патриотизма среди населения. Так, 12 мая 1904 г. прошел литературно-вокально-музыкальный вечер в здании Солигаличского земства, содержание большинства исполненных номеров которого относилось к «гнетущей всех заботе нашего времени - войне». Программа гуляния на Костромском циклодроме 16 августа 1904 г. состояла из «живых и туманных картин патриотического содержания». 2 апреля 1904 г. в Ярославле прошло «чтение об Японии и японцах, сопровождавшееся туманными картинами». 17 октября 1904 г. на сцене ярославского театра была постановлена драма «На Дальнем Востоке». 2 января 1905 г. устроен вечер в Угличе, в программе которого значилось чтение с туманными картинами о гибели «Петропавловска» и адмирала Макарова.

Все многообразие культурных мероприятий сводилось к нескольким основным формам: 1) театральные постановки (онеры, спектакли); 2) концерты (музыкальные, вокальные, духовные); 3) вечера (литературные, музыкальные); 4) лотереи; 5) гуляния; 6) публичные лекции и беседы; 7) представления (сеансы кинематографа, чтения с туманными картинами, цирковые выступления). Наиболее популярными в среде провинциальных культурных деятелей были концерты и спектакли, именно они составляли большую долю всех постановок в годы войны (28 и 44% соответственно).

Причем, в Ярославской губернии на третьем месте по количеству проведенных культурных мероприятий находились вечера, лотереи и лекции (8-9%), во Владимирской - гуляния (11%), в Костромской – литературно-музыкальные вечера (14%). Такое соотношение форм культурных мероприятий во многом зависело от запросов публики и возможностей самих организаторов.

Начало военных действий вызвало интерес к Японии, Корее и Китаю, о которых население было осведомлено крайне мало, и военным действиям на Дальнем Востоке. Поэтому в среде столичной и провинциальной интеллигенции зародилось желание организовать публичные лекции на военные темы. С инициативой проведения чтений о действиях военно-морского флота на театре войны выступили члены Фонда усиления флота. 26-28 апреля 1904 г. столичные лекторы В.А.Лфанасьев и Г.В.Покровский посетили Владимир, Ярославль и Кострому, где прочитали лекции на тему «О флоте и войне на Дальнем Востоке». В феврале-марте 1904 г. преподаватели Костромского среднего механико-технического училища читали лекции, сбор с которых предназначался на военные нужды. Среди прочих выступили законоучитель С.А.Кросовский («Война») и преподаватель Н.Н.Соболев («Война как орудие отбора масс»)“. В Ярославском Демидовском лицее Ярославля 6 марта 1904 г. прошла лекция профессора кафедры международного права А.В.Шмидта о русско-японском конфликте. Публичные чтения пользовались особой популярностью в различных слоях местного населения, особенно среди рабочих. Так, лекция о войне на Дальнем Востоке 27 апреля 1904 г. в здании Большой Ярославской мануфактуры привлекла более 600 человек. Корреспондент «Ярославских губернских ведомостей» писал: «Несмотря на то, что лекция читалась в течение 3,5 часов, выслушана она была с большим интересом и вниманием. Большая часть слушателей - служащие и рабочие».

Следует отметить, что зачастую проведение публичных чтений преследовало политические цели - создание благоприятного для правительства общественного мнения. Рабочий Корзинкинской фабрики вспоминал: «В это время года (1904 г. - прим. автора) сюда приезжали лектора, например, помню профессор Поссе и какой-то подполковник, фамилию его не помню. Они говорили, что вы не сомневайтесь в победе, наши отступают для того, чтобы заманить японцев, а когда они заманят их вглубь России, тогда сделают натиск и начнут их крошить и т.д.».

Не меньший интерес у публики вызывали сеансы кинематографа, часто посвящавшиеся военным событиям. Корреспонденты отмечали, что «представления в «электрических театрах» пользуются большой популярностью у публики, особенно картины на тему войны.

Культурные мероприятия, проводимые в годы войны, имели целыо сбор средств на различные военные нужды. Большая часть из них устраивалась для сбора пожертвований в пользу Российского общества Красного Креста (48%). Меньшей популярностью пользовались фонды помощь семьям раненых и убитых на Дальнем Востоке (18%), военные нужды без указания конкретной цели (13%) и усиление флота (11%). Однако если сравнивать организацию культурных мероприятий по губерниям, то можно обнаружить различия. Так, в Костромской губернии в отличие от Ярославской и Владимирской большая часть мероприятий была организована для сбора средств в пользу семей раненых и убитых солдат, а не Красный Крест. С другой стороны, во Владимирской губернии был высок процент благотворительных мероприятий на усиление флота (16%). Таким образом, культурная жизнь провинции отражала общие тенденции общественных настроений. Творческие деятели и наиболее энергичные граждане устраивали концерты и спектакли с целью решения основных проблем военною времени: помощь раненым воинам их семьям, содействие усилению флота.

Что касается размера собранных средств, то они были различны. Концерт артистов русской оперы в Ярославле 27 февраля 1904 г. даже не покрыл расходов: сбор составил 158 руб., а артистам пришлось заплатить 175 руб. Спектакль любителей Нерехты выручил всего лишь несколько рублей от продажи афиш. Зато лотерея-аллегри, устроенная в Ярославле 1 февраля 1905 г. собрала в пользу защитников Порт-Артура 1,4 тыс. руб.

Одной из форм выражения общественных настроений в связи с русско-японской войной стало проведение различного рода демонстраций. В ответ на объявление о начале войны по всей стране прокатилась волна патриотических манифестаций. Однако с ходом военных действий они постепенно приобретали иной характер, выражая неодобрение политики правительства. В конце войны они сменились демонстрациями против войны и самодержавия. Поэтому нам представляется целесообразным объединить данные выступления населения в одну группу независимо от характера и выделить такую форму выражения общественных настроений как демонстрации, подразумевая под ними публичное выражение общественною мнения тех или иных групп населения. Все их можно подразделить на несколько видов:

1. собственно демонстрации - шествия с пением гимнов или революционных песен по улицам городов. В Костромской губернии в январе-феврале 1904 г. было зафиксировано 2 патриотические манифестации и одна демонстрация 6 мая 1905 г. Рабочий И.Щетинкин вспоминал: «С трехцветными флагами, с портретами царя, с пением «Боже, Царя храни» и «Славься, славься наш русский царь» направились к театру Пале. Вызвав музыку в количестве трех скрипачей, заставили их сыграть «Боже, Царя храни», после чего пошли к городскому театру на Павловскую улицу». 8 февраля 1904 г. в Ветлуге после окончания церковной службы на улицах города «происходили патриотические манифестации». Во Владимире 31 января 1904 г. прошла манифестация, вызванная проводами на Дальний Восток батальона. По свидетельству очевидцев, «по совершении напутственного молебствия громадная толпа народа и учеников учебных заведений провожала отправляемых до вокзала. Па возвратном пути, перед домом губернатора, был несколько раз исполнен народный гимн». В Ярославле только 1-2 февраля 1904 г. зафиксировано 3 шествия.

Патриотические демонстрации проходили по сходному сценарию. Корреспондент «Северного -края» описывал их следующим образом: «Патриотические манифестации продолжались в течение всего дня и ночи. Днем и вечером, по разным улицам города (Ярославля - прим. автора) ходили более или менее значительные толпы народа в предшествовании русских национальных флагов, фонарей и факелов, при пении русского гимна и молитвы о победе и криках «ура». Ночью большая толпа продолжала манифестацию на бульварах». Состав демонстраций был достаточно пестрый: это и учащаяся молодежь, и чиновники административных учреждений, и жители городов.

2. митинги - выражение патриотических чувств или антиправительственных идей группой лиц в помещении. В Костроме 30 января 1904 г. по окончании церковной службы гимназический оркестр и хор исполнили национальный гимн, «покрытый единодушными криками ура». То же самое происходило 9 февраля после заседания Ветлужской городской думы. Митинги состоялись во время заседания Владимирского губернскою дворянского собрания 11 февраля 1904 г. и Переславской городской думы 2 февраля 1904 г. В Ярославской губернии таких форм выражения патриотических чувств насчитывается 6.

3. собрания публики по поводу отправления на Дальний Восток военнослужащих или санитарных отрядов. К ним относятся публичные овации нескольким отставным военным на костромском катке Медного пруда. Взрыв патриотических чувств наблюдался при отправлении сестер милосердия и санитарных отрядов на Дальний Восток, проводах войск.

Всего нами зафиксировано 7 манифестаций, 11 митингов и 12 собраний публики в Верхнем Поволжье в годы войны. Упоминания о патриотических манифестациях и собраниях относится в основном к январю и февралю 1904 г. В последующие же месяцы они становятся редким явлением.

С января 1905 г. в России нарастают революционные настроения, что выразилось в увеличении числа забастовок и стачек, противоправительственных демонстраций и митингов. Ю.И.Кирьянов выявил динамику антивоенных демонстраций. В сентябре 1904 г. их число увеличилось и достигло своего апогея в октябре-декабре. Из 179 демонстраций, организованных рабочими, 63 проводились против войны либо с антивоенными лозунгами, что составило 35% от общего числа всех уличных шествий.

В провинции также нарастает напряженность. Прокурор Костромского окружного суда докладывал 8 июня 1905 г.: «у начальника жандармского управления накопилось довольно большое количество работы, что общество взволновано повторяющимися демонстрациями». Несмотря на участившиеся случаи противоправительственных демонстраций, мы не можем утверждать, что они носили антивоенный характер. Прямых указаний на наличие подобных настроений среди демонстрантов нет. В Костромской губернии известен случай антивоенного высказывания одного из участников нелегальной сходки: «После окончания речи председателя кем-то было сказано, что Государю Императору не хватает титула Манджурского богдыхана (по источнику - прим. автора), по чему и зачинена война»». В Ярославской губернии известно 2 случая противоправительственных выступлений с лозунгом «Долой войну». В апреле 1905 г. ярославский гимназист Панов застрелился из-за ссоры с учителем. Его похороны превратились в демонстрацию учащихся против порядков, существовавших в гимназии. Очевидец событий утверждал: «Были произнесены речи. Один из ораторов закончил свою речь словами «Долой самодержавие», дружно подхваченные публикой и быстро разнесшиеся по кладбищу. После этого публика демонстративно прошлась по Власьевской с пением Марсельезы. Пение прерывалось возгласами «Долой самодержавие», «Долой царя- убийцу», «Долой войну». В демонстрации принимало участие около 700 человек: 250 гимназистов, 250 семинаристов, 100 техников, гимназистки и сочувствующая публика. Железнодорожники и рабочие Ярославской Большой мануфактуры 1 мая 1905 г. собрались на митинг за городом, после которого они прошли с красными флагами и Марсельезой по окрестным деревням. По пути один крестьянин присоединился к рабочим и, шествуя впереди всех, кричал: «Долой войну! Да здравствует крестьянский и рабочий народ!».

Общественные настроения в связи с русско-японской войной выразились и в таких формах, которые не имели широких масштабов и были характерны для определенных слоев населения. Среди них абонирование на телеграммы и подписка на газеты, слухи, добровольческое движение и противоположное явление - уклонение от службы.

Абонирование на телеграммы Российского телеграфного агентства было характерно для населения уездных городов и сельской местности, так как жители губернских «столиц» имели больше возможностей получить известия о ходе военных действий. Общественные собрания Кологрива, Солигалича, Макарьева, Кинешмы, Пучежа, Галича, Юрьевца приняли решение абонироваться на получение телеграмм. Интерес к событиям на Дальнем Востоке посредством телеграмм проявляли крестьяне и рабочие. Так, в Макарьеве несколько старшин, чтобы «удовлетворить любопытство крестьян», подписались на получение телеграмм. На фабрике в Родниках Нерехтского уезда Костромской губернии появился обычай читать телеграммы с театра войны.

Патриотические настроения выразились в появлении лиц, желавших поехать на Дальний Восток в качестве добровольцев. Масштабы данного явления в годы русско-японской войны не сопоставимы с размерами добровольческого движения в период Отечественной войны 1812 г. и даже Крымской кампании 1853-56 гг. Однако случаи заявлений о желании участвовать в военных действиях были. В Ярославской губернии нами было зафиксировано 8 фактов добровольческого движения, в Костромской - 5. Причем, добровольцы происходили из различных слоев населения: 3 военных, 2 чиновника, 3 студента, 3 крестьянина, 1 священник. Желание поехать на Дальний Восток изъявляли фельдшерицы и сестры милосердия, санитары и послушники монастыря. Начало военных действий вызвало романтический настрой и жажду приключений у подростков. Так, в Варнавине два подростка явились в полицейское управление с просьбой зачислить их добровольцами. Из Рыбинска Ярославской губернии Сысоев и Дубровин 14 лет сбежали на Дальний Восток.

Большая часть фактов добровольческого движения относится к первой половине 1904 г., но даже в период седьмой частной мобилизации, охватившей губернии Верхнего Поволжья, наблюдались случаи желания поехать на театр военных действий. 16 ноября 1904 г. крестьянин Ф.Мотов пожаловался в Костромской губернское воинское присутствие, что ею не берут на службу, так как ему еще не исполнилось 21 года, и ходатайствовал о взятии его на службу добровольцем.

Однако в ту же самую мобилизацию обнаружились и факты уклонения от военной службы, основными способами чего стали:

1. признание призывников непригодными по медицинским показаниям. Для этого они обращались к врачам за оформлением ложных медицинских документов о наличии каких-либо болезней. В Чухломе земскому врачу Самсову неизвестный предложил крупную сумму за то, чтобы он признал больным запасного нижнего чина, подлежащего призыву на действительную службу. Кто был менее состоятелен, ссылались на несуществующие болезни, как в Макарьевском уезде, на свист в ушах, или сами наносили себе увечья. Новобранец Борисов из Костромской губернии был признан негодным к воинской службе но состоянию здоровья. Однако его товарищи по призыву утверждали, что Борисов «умышленно повредил себе левое ухо путем введения в него вредного вещества или постороннего тела с целью прободения барабанной перепонки и что он даже совращал К.Смирнова испортить слуховой орган известным ему способом».

2. выезд призывника из района мобилизации или изменение сословной принадлежности. Корреспондент «Костромского листка» приводил пример о том, как в Пучеже купеческий сын променял свое звание на должность урядника и, по замечанию автора статьи, его примеру охотно последовали бы и другие.

3. представление в призывные пункты под своим именем «других лиц, с болезнями, по которым они при освидетельствовании оказываются вовсе неспособными к службе или подлежащими отсрочке». В Костромской губернии при мобилизации осенью 1904 г. обнаружилось 7 фактов уклонения от военной службы.

Другой формой протеста против войны стал отказ призывников ехать на Дальний Восток. Костромские призывники С.Рукавишников и Н.Войников были заключены в тюрьму за ропот против начальства при отправке на Дальний Восток и за отказ идти на войну. То же самое наблюдалось во Владимирской губернии. Таким образом, если в начале войны можно говорить о наличии стремления части населения участвовать в военных действиях в качестве добровольца, то вскоре неудачный ход войны охладил пыл молодых энтузиастов.

Данная ситуация была характерна не только для губерний Верхнего Поволжья, но и всей страны. Историк В.Коновалов писал: «Интересно отметить, что с каждой новой мобилизацией количество неявившихся увеличивалось. Если при первых мобилизациях процент неявившихся колебался от 1,5 до 2, то при седьмой и восьмой частных мобилизациях процент увеличился до 6 - 8». Так, если в Ярославской губернии при призыве в 1904 г. не явились без уважительной причины 201 человек (5%), то в 1905 г. их стало больше - 712 человек (17%). Всего по губерниям Верхнего Поволжья при мобилизациях 1905 г. насчитывалось 1597 неявившихся, то есть 9% от общего числа призванных.

Слухи как форма выражения общественных настроений была распространена в основном в среде крестьян, это был своего рода источник удовлетворения их интереса к событиям на Дальнем Востоке. На основе источников можно воспроизвести механизм возникновения слухов, связанных с русско-японской войной. Помощник нерехтского уездного исправника описал случай, произошедший в октябре 1904 г. Возвращавшийся с войны рядовой Н.И.Галанов зашел в булочную. Хозяин пригласил его выпить чаю и поговорить о событиях на театре военных действий. Солдат рассказал, что когда его полк шел на р. Ял, всем выдали мясные консервы и велели их беречь. Однако два солдата ослушались приказа, за что их наказали розгами. В это время в булочной находился слуга помещика Васькова, рассказавший другой прислуге, что в армии секут розгами, и по отношению к нижним чинам очень строги. Корреспонденты «Костромского листка» неоднократно упоминали, что крестьяне распространяли «фантастические сведения, которых мужик набирается на местном базаре из лубочных военных картин». Слухи - явления, характерные для крестьянства, так как предпосылкой их возникновения в большинстве своем была неграмотность. Однако даже в столице слухи не были редкостью. В письме к П.А.Герд-Струве Е.Корт писала: «У нас только и говорят об этой ужасной войне, носятся, как всегда, самые нелепые и странные слухи насчет всего происходящего, в сущности ничего не знаешь, кроме того, что нас быот самым постыдным образом».

Анализ форм выражения общественных настроений позволяет выявить их динамику в течение хода военных действий на Дальнем Востоке определить, как изменялось отношение провинциального населения к войне. Решить данную задачу можно на основе подсчетов количества проведенных за годы войны благотворительных культурных мероприятий, молебнов о даровании победы русскому воинству, верноподданнических адресов Николаю II и пожертвований на военные нужды.

Подъем в культурной жизни провинции наблюдался в первые месяцы войны - февраль-апрель 1904 г. За это время было проведено 30% всех концертов и спектаклей. Однако с течением военных действий количество культурных мероприятий значительно снизилось и не превышало 10% от общего числа. Явный спад ажиотажа в культурной сфере наблюдался с марта 1905 г. (до 2%).

Патриотические настроения населения выразились в совершении молебнов о даровании победы русскому воинству. 45% таких богослужений прошло в январе-феврале 1904 г. Впоследствии количество молебнов стало значительно меньше - не более 5% от их общего числа. Подъем религиозно-патриотических чувств населения наблюдался осенью 1904 г., что было вызвано мобилизацией и отправкой из губерний Верхнего Поволжья воинских частей. В результате увеличилось количество напутственных молебствий отъезжающим войскам. Следует отметить, что после этого процент проводившихся богослужений был выше, чем в марте-августе 1904 г. Возможно, это объясняется действиями духовенства. Озаботившись настроениями в обществе в связи с начавшейся революцией, оно выступило инициатором проведения молебнов о даровании победы не только в храмах, как это делалось ранее, но и на главных площадях губернских городов.

Изменение отношения провинциального общества к русско-японской войне отражалось на отправлении императору письменных заявлений о преданности и верности престолу, готовности поддержать все начинания власти. В январе-феврале 1904 г. большинство организаций и учреждений Верхнего Поволжья посчитало своим долгом засвидетельствовать Николаю II свои верноподданнические чувства. За эти месяцы количество верноподданнических адресов составило 41%. По ходу военных действий население стало более сдержано в проявлении своих чувств, поэтому количество отправляемых на имя императора адресов значительно снизилось и составляло не более 2% от общего числа. Начало революции стало причиной увеличения количества адресов (9%). Это объясняется тем, что либерально настроенная часть провинциального общества сочла возможным обратиться к Николаю II с предложением заключить мир с Японией и провести реформы в стране. С другой стороны, в условиях нараставшею революционного движения наиболее консервативные представители различных слоев населения стремились подтвердить свою преданность престолу, что выразилось в верноподданнических адресах. Причем, большая их часть была отправлена крестьянами: в Ярославской губернии они составили 92%, Владимирской губернии - 52%, Костромской губернии - 17%.

Основным источником выявления динамики общественных настроений в Верхнем Поволжье в связи с русско-японской войной являются данные о пожертвованиях на военные нужды в общественные организации.

Анализируя данные отчетов о пожертвованиях в Костромское отделение особого комитета попечительства о доме трудолюбия, можно сделать вывод о том, что наибольшая сумма пожертвований на военные нужды приходилась на март 1904 г. (эта организация начала свои действия 13 марта 1904 г.). Однако впоследствии приток денежных пожертвований значительно сократился. Их доля составила около 10% от общей суммы. С июня 1905 г. поступление пожертвований еще более снизилось (до 1%). В феврале-марте 1904 г. Владимирское отделение Красного Креста приняло 22-24% от общей суммы всех пожертвований. В апреле 1904 г. денежные поступления от населения сократились до 3-9%, а с мая 1905 г. они не превышали 2%. В Ярославской губернии пик пожертвований также приходился на февраль 1904 г. В этом месяце в Ярославское отделение Красного Креста поступила наибольшая сумма пожертвований - 20%. Далее наблюдался спад потока пожертвований. С мая 1905 г. денежные поступления достигали только 2% от общей суммы.

Таким образом, в феврале-марте 1904 г. наблюдался ажиотаж в деятельности Красного Креста и других организаций Верхнего Поволжья. Именно в этот период население пожертвовало наибольшее количество денег на нужды больных и раненых. Это подтверждает патриотический подъем в обществе в начале русско-японской войны. Та же самая ситуация наблюдалась в целом по стране - на февраль 1904 г. приходилось 26,8% всех пожертвований на раненых и больных в течение всей войны. С марта 1904 г. в России произошел резкий спад пожертвований, чет нельзя утверждать о Верхнем Поволжье. Провинциальное общество еще было охвачено патриотическим подъемом и желанием жертвовать на военные нужды. И только с апреля 1904 г. в регионе патриотические настроения пошли на убыль. В Костромской губернии это произошло позднее - в мае 1904 г. Вплоть до конца 1904 г. процент пожертвований был невелик - до 10%.

С января 1905 г. в России начался новый этап общественных настроений в связи с русско-японской войной. Государственные деятели в своих воспоминаниях указывали на нарастание напряженности в стране уже с осени 1904 г. и как логический результат - начало революции. В частности, С.Ю.Витте писал: «Наступил 1905 г. Смута в России в умах всего общества, без исключения во всех его слоях все более и более росла по мере наших постыдных неудач на Дальнем Востоке». Спад патриотического движения выразился и в существенном сокращении пожертвований в Красный Крест (2%). Однако в провинции начало революции 1905 г. не оказало такого значительного воздействия на отношение населения к войне. Появление резко негативных настроений наблюдалось только с мая-июня 1905 г., что было вызвано поражением русского флота у о.Цусима. Осенью 1905 г. население губерний Верхнего Поволжья активно включилось в революционную борьбу. Тем не менее, даже в это время страдания раненых и больных солдат находили отклик в обществе.

Таким образом, провинциальное общество отозвалось на начало военных действий на Дальнем Востоке в различной форме. Среди них следует выделить следующие: 1) материальные пожертвования в пользу больных и раненых, усиление флота и т.д.; 2) молебны о даровании победы; 3) культурные мероприятия с целью сбора средств на военные нужды; 4) верноподданнические адреса; 5) коллективные выражения патриотических или антивоенных чувств; 6) выписка газет и абонирование на телеграммы; 7) формы выражения отношения к службе (добровольцы, уклонение от службы); 6) слухи о событиях на Дальнем Востоке. Одни были характерны только для определенных социальных слоев, другие отличались массовостью. Кроме того, ряд форм общественных настроений имел место преимущественно в первые месяцы войны (патриотические манифестации, явка добровольцев на призывные пункты), другие проявились в конце войны (антивоенные демонстрации, уклонение от службы), третьи существовали на протяжении всей войны (материальные пожертвования, культурные мероприятия). Материальные пожертвования представляют собой основную форму выражения общественного мнения по поводу русско-японской войны и дают наиболее объективное представление о господствовавших в губерниях Верхнего Поволжья настроениях. На основе их анализа можно утверждать, что от патриотического подъема общественные настроения под влиянием неудач русских войск на Дальнем Востоке, мобилизации в декабре 1904 г., революционных событий трансформировались в отрицательное отношение к войне, а, следовательно, и к правительству.

 

Автор: Смирнова Е.А.