Позиция политических партий и движений Поволжья в связи с войной 1904-1905гг
Одним из важнейших аспектов общественного движения в годы русско-японской войны является позиция политических партий и движений, выражавших отношение различных слоев населения к событиям внутренней и внешней политики государства. В то же время их деятельность воздействовала на формирование общественных настроений.
На рубеже XIX - XX вв. в России начался процесс образования политических партий, причем, первыми появились партии революционно! о направления - РСДРП в 1898 г., ПСР в 1902 г. Либеральное движение к началу русско-японской войны еще не оформилось в партии, но было представлено несколькими организациями. Незначительную роль в политической жизни страны играли анархисты. Все эти политические силы в условиях самодержавного режима находились на нелегальном положении и составляли в той или иной степени оппозицию существующему строю. Наиболее аморфным, но вместе с тем и представительным был лагерь монархистов. Именно они составляли большинство государственного аппарата и определяли политику правительства.
Взгляды монархистов отражал ряд газет и журналов, в частности, «Новое время», «Московские ведомости», «Русь», «Киевлянин», «Гражданин». В оценке русско-японской войны сторонники абсолютной монархии исходили из идей теории официальной народности: самодержавие единственно верная для России форма правления, православие - самобытная религия государства и стержень духовной жизни, русский народ господствующий среди представителей других национальностей. Поэтому начавшейся войне с Японией они придавали «характер борьбы между расами и цивилизациями, борьбы христианства и язычества». С целью популяризации подобных взглядов и подъема патриотических настроений в обществе печать правою толка зачастую приукрашивала события на Дальнем Востоке, воспевала героизм и мужество русских солдат, характеризовала в резких выражениях противника, замалчивала неприглядные стороны военных действий. Кроме того, монархисты издавали брошюры о войне, проводили публичные лекции по городам России, организовывали патриотические манифестации и т.д. Такая оценка военных событий вызывала критику со стороны радикальной и либеральной печати.
Корреспондент журнала «Русское богатство» В.Мякотин писал: «При первых же известиях о бое под Порт-Артуром «Русь» нашла нужным нарисовать фантастическую картину этого боя и обозвать японцев «зазнавшимися азиатами», «макаками», которые «полезли даже не на государство, не на великое государство, а на целую часть света, именуемую Россией». Авторы либеральных газет и журналов возмущались тем, что правая печать, предлагая совершенно невообразимые трактовки событий на Дальнем Востоке, фактически способствовала, а, возможно, и преследовала цель - возбудить религиозную и национальную вражду среди населения. Так, М.О.Меньшиков из журнала «Новое время» заявлял: «Вся нынешняя война, нам нагло навязанная, есть чуть ли не прямое следствие еврейской агитации в тех странах, где печать и биржа в руках евреев». В свою очередь монархисты обвиняли либералов в желании «отбить места у бюрократии» и беспочвенности требований реформ от имени всего народа.
Однако с течением войны даже самые консервативные элементы стали сомневаться в идеальности существующего режима. Сдача Порт-Артура, важного стратегического пункта на Дальнем Востоке, с которым связывались надежды на успешное окончание войны, привела часть монархистов к выводу, что в государственном строе России есть изъяны. Революционер Ф.Н.Самойлов вспоминал: «После этого события сторонники войны сильно притихли. Хотя черносотенная пресса различных марок и продолжала делать всяческие попытки популяризации войны, но в устных разговорах их выступлений стало почти незаметно». Автор статьи «Сдача Порт-Артура» в газете «Московские ведомости» за 29 декабря 1904 г. считал «долом власти исправить все, что было виной наших неудач»». М.О.Меньшиков прямо указывал на необходимость прекращения войны. В письме «Благодарность» по поводу начала нового 1905 года он писал: «Войну непременно нужно закончить - и закончить благополучно, иначе со всеми внутренними реформами мы потонем». Но в настоящий момент, по его мнению, весь русский народ должен сплотиться вокруг монарха для победы над врагом.
Данные факты свидетельствуют о наличии среди монархистов лиц, реально оценивавших обстановку в стране, но предпочитавших сильную самодержавную власть. Тем не менее, всех их объединяла мысль о доведении войны до победного конца. Кроме того, в надежде на распространение в обществе ультрапатриотических настроений, монархисты опирались, и не беспочвенно, на консерватизм и религиозность, присущие большей части русского народа - крестьянству. Таким образом, обвинения либералов, представителей революционных партий, а также советских историков, в адрес монархистов не всегда справедливы.
События русско-японской войны волновали монархистов и после окончания военных действий на Дальнем Востоке. В разгар революции появилась прокламация Союза русских людей «Обращение к заводским и фабричным рабочим по поводу предстоящих выборов в Государственную думу». В ней война называлась злополучной, но в поражении России и заключении невыгодного мира обвинялись рабочие, которые не помогали правительству и препятствовали достойному выходу России из войны.
В губерниях Верхнего Поволжья большая часть населения придерживалось консервативных взглядов. Однако о наличии организованных групп монархистов сведений немного. В Переславле Владимирской губернии вокруг «шумихи о войне» интенсивно заработала Переславская организация «истиннорусского народа». Черносотенцы, возглавляемые уездным исправником на фабрике Переславской мануфактуры, где помещался штаб этой организации, проводили среди рабочих сбор денежных средств. На эти деньги при содействии администрации фабрики была заготовлена двуколка для перевозки раненых на театре войны.
В Ярославской губернии отделение «Союза русского народа» открылось 23 ноября 1905 г., но призывы к созданию монархической организации звучали и раньше. В апреле 1904 г. в «Ярославском вестнике» была опубликована статья, автор которой отмечал, что в столице стали появляться общественно-политические организации, и надо бы заняться этим делом и ярославцам, тем, кому дорого все русское, самобытное. В Мологе Ярославской губернии, по донесениям полицейского управления от 23 июля 1905 г., образовалась партия «Черная сотня».
В Костромской губернии в 1905 г. неоднократно повторялись случаи избиения рабочих и студентов и еврейские погромы. Так, директор Костромской гимназии Стовичек 5 февраля 1905 г. докладывал «о повторяющихся случаях избиения гимназистов»; 8 июня 1905 г. были избиты рабочие и учащиеся на улицах города; 2 июля 1905 рабочие на Костромской льняной мануфактуре. 25 июня в Макарьевском уезде был совершен вооруженный разгром еврейских жилищ. Эти данные свидетельствуют о существовании в Костромской губернии черносотенных групп, так как именно они использовали подобные способы борьбы с нараставшим революционным движением.
В отношении либералов русско-японская война стала, с одной стороны, важным этапом в становлении, фактором организационного оформления, с другой, своеобразным испытанием на прочность, потребовавшим определения своей позиции относительно внешнеполитической линии правительства. Накануне войны среди либералов не было единства по вопросам государственного устройства России и решения основных вопросов российской действительности. Соответственно, не было единства и по вопросу об отношении к войне.
В условиях нарастания напряженности в отношениях России и Японии необходимо было выработать единую линию поведения либералов в случае возникновения войны. 3-5 января 1904 г. в Санкт-Петербурге состоялся Учредительный съезд «Союза Освобождения», на котором П.Д.Долюрукий выступил с докладом «Либеральная партия и внешняя политика России». Говоря о бездумной политике русского правительства на Дальнем Востоке, он указывал на противоположность интересов власти и русскою народа. Устранить такой диссонанс, но его мнению, позволит только введение народного представительства. «Призрак бессмысленной войны с Японией должен послужить для этого поводом и фактическим осязательным доказательством», - резюмировал Долгорукий свой доклад. Таким образом, уже накануне войны радикальная часть либерального движения в лице «Союза Освобождения» связывала факт возможной русско-японской войны с решением насущных проблем России - введением народного представительства. Однако подобные воззрения разделяли далеко не все освобожденцы. В этом же докладе Долгорукий отмечал, что среди самих либералов не существовало ясного понимания интересов страны на Дальнем Востоке. Поэтому, он считал, необходимо как можно скорее выработать политическую программу, в основу которой должно лечь сохранение мира и прекращение всяких притязаний в Корее и Маньчжурии.
Призыв Долгорукого так и не был услышан. 11а время войны либералы решили отказаться от «всяких конституционных требований и заявлений». Подобные решения были приняты съездом «Союза Освобождения» в январе 1904 г. и Съездом «Союза земцев-конституционалистов» 23 февраля 1904 г. Позиция либералов по отношению к правительству была тем самым определена. Однако мнения и оценки войны варьировались от патриотических до пораженческих.
Взгляды одного из наиболее радикальных течений либерализма отражал журнал «Освобождение», редактором и идейным вдохновителем которого был П.Б.Струве. Лидер освобожденцев в вопросах внешней политики придерживался ближневосточной ориентации. «Мне неоднократно, во время самой войны на страницах «Освобождения» и позже, приходилось указывать, что ошибка нашей дальневосточной политики была гораздо глубже, чем она заключалась не только в методах, но - что гораздо существеннее - в самих целях этой политики», - писал П.Б.Струве уже в 1908 г. Поэтому действия правительства в отношении Кореи и Китая он не одобрял.
Струве выступил с инициативой издания листков «Освобождения» на военные темы, в которых попытался определить единое, компромиссное отношение либерального движения к русско-японской войне. Однако ею призывы, особенно лозунг «Да здравствует армия» (листок №1), вызвали резонанс как среди патриотов, так и пораженцев. В адрес редакции журнала «Освобождение» стали приходить письма-отклики. Некий Ego был удивлен тем, что Струве призывает кричать «Да здравствует армия», которая всегда стояла на службе самодержавия. Автор обвинял Струве в том, что он не смог до конца преодолеть свои национальные чувства, обывательский патриотизм и стать патриотом будущей свободной России, то есть пораженцем. Неизвестный автор выразил надежду, что японцы помогут обществу одержать победу в борьбе с администрацией. Другие либералы, наоборот, осуждали Струве за излишнюю жесткость высказываний, возмущались по поводу ею радости поражениям русских войск. Сам Струве зачастую высказывал пораженческие мысли. В частной беседе в отношении царского правительства он заявил: «Их надо бить по голове палкой. Япония и будет такой палкой!».
Более последовательным в своих взглядах был П.Н.Мшпоков - будущий лидер Конституционно-демократической партии. Фактически с самою начала войны он не принял лозунга освобожденцев отказаться от борьбы с самодержавием. «Я резко возражал против предложенного перехода к «пассивности» и против выделения какою-то привилегированного «государственного общественного мнения». Я решительно отказывался «волочиться за событиями, предоставляя им спутывать все наши расчеты», - вспоминал Милюков. По его мнению, патриотизм мог иметь разный характер, в том числе и реакционный, поэтому он призывал следовать «народной поговорке» - «Долой самодержавие!». Таким образом, П.Н.Милюков, оставшись верным своим политическим убеждениям, не разделял патриотического подъема среди освобожденцев по поводу войны с Японией.
Бескомпромиссным было отношение к войне А.В.Пешехонова, члена «Союза освобождения». Он считал русско-японскую войну несовместимой с государственными интересами, поэтому военные действия на Дальнем Востоке, по его мнению, были бессмысленны. Свои взгляды Пешехонов излагал в статьях, из которых самой яркой была «Война и Отечество». В ней он потребовал прекращения кровопролития и заключения мира. Твердая позиция Пешехонова по отношению к войне выразилась в его уходе из Совета «Союза освобождения», где возобладали патриотические чувства.
К пораженцам примыкал В.В.Хижняков, член Совета «Союза освобождения». Однако, высказываясь против войны, он не смог до конца подавить в себе национальные чувства. Впоследствии он вспоминал: «Я был пораженцем в русско-японской войне, полагая, что поражение русских в этой войне будет поражением царского самодержавного строя, после которою этот строй должен будет рухнуть. Но чувства мои были сложны. Не мог я, пораженец, радоваться вестям о Цусимском разгроме, о потоплении эскадры Рожественского, о сдаче Порт-Артура, об отдельных гибельных для нас сражениях, ибо в этих сражениях погибли русские люди». Подобные настроения были свойственны многим либералам.
Земское либеральное движение было более умеренным в политических взглядах, что отразилось на их оценке военных действий на Дальнем Востоке. 23 февраля 1904 г съезд земцев-конституционалистов выработал обращение «К русскому обществу». Основная мысль, звучащая в обращении: раз уж война началась, то теперь долг каждого русского человека, гражданина защищать национальную гордость, честь и славу России. Однако после войны этот же народ достоин того, чтобы посвятить свои силы решению насущных проблем страны в виде народного представительства. Земцы-конституционалисты не требовали прекращения войны и заключения мира, а введение народного представительства считали возможным после войны, в условиях мирною времени. Чисто «освобожденческой» (как считал Д.И.Шаховской) являлась прокламация «Народ и война», выпущенная летом 1904 г. В отличие от земцев, освобожденцы проводили мысль о бесцельности и бессмысленности войны, необходимости уничтожения единоличного самодержавия . Несмотря на различия во взглядах, и земцы, и освобождении возлагали вину в развязывании войны на правительство, указывали на несоответствие ее целей интересам народа, но не призывали к открытому протесту против войны.
Наиболее сдержанно на начало войны с Японией отреагировала часть либералов, группировавшая вокруг журналов «Вестник Европы» и «Русское богатство». По мнению их авторов, война была вызвана противоречиями России и Японии на Дальнем Востоке: обе страны желали добиться господства в регионе, который представлялся выгодным рынком сбыта. Территориальные интересы Японии и России определялись глобальным процессом - развитием капитализма. «Мы легко усмотрим, что узел всех событий лежит в распространении на историческую жизнь Дальнего Востока двух ныне широко распространенных и могущественных явлений Европы, именно: капитализма и национализма. Эти два проклятия Запада стали проклятием и Востока», - делал вывод корреспондент «Русского богатства» С.А.Южаков.
С первых дней войны журналы заявили о своем отношении к ней: «Россия вовлечена в войну, самой России менее всего нужную, тяжелую по отдаленности театра военных действий и не обещающую даже в случае полного успеха никаких выгод, которые хотя бы отчасти искупили жертвы и людьми, и деньгами». Убеждение в бесцельности войны усиливалось с течением хода военных действий. Анализируя последствия войны, корреспонденты «Вестника Европы» и «Русского богатства» пришли к выводу, что основной причиной поражений русской армии являлись «дефекты бюрократического строя». Война наглядно показала отсталость самодержавного строя, «его неспособность и растление». С начала 1905 г. авторы журналов встали в оппозицию существующему строю: критика произвола на войне неизменно стала перетекать в критику самодержавия и требование реформ. В «Вестнике Европы» говорилось: «Никакие дальнейшие кровавые жертвы не приведут к благоприятному для России окончанию войны, пока остаются в силе коренные черты и особенности существующею у нас режима». Поэтому лейтмотивом либеральных журналов стал мир во что бы то ни стало.
В ходе войны удельный вес пораженцев среди либералов увеличивался. События на театре военных действий влияли на формирование их позиции но отношению к правительству. Усиление оппозиционности либералов выразилось в организации Общеземского съезда 6-9-ноября 1904 г., банкетной кампании, посвященной юбилею судебной реформы. Последней каплей стало поражение русского флота при Цусиме. 24-26 мая 1905 г. в Москве состоялся коалиционный съезд земских деятелей, на котором обсуждался основной вопрос - о войне и мире. Если в начале отношение различных групп либералов к военным событиям было различным, то теперь либеральное движение выступило единым фронтом. Так, И.И.Петрункевич считал: «Если мы (либералы - прим. автора) отправим депутацию не по вопросу о войне, она не будет достаточно единомышленна». Значимость событий на Дальнем Востоке для развития либерального движения отмечал и князь Д.И.Шаховской: «оба движения (земское и интеллигентское) достигли апогея в конце мая, когда после Цусимы в Москве одновременно собрались отдельно друг от друга два съезда: Союз Союзов и коалиционный земский». Таким образом, русско-японская война стала важным этапом в формировании либералами своих политических требований, организации и сплочения рядов.
В губерниях Верхнею Поволжья сторонники либеральных идей объединялись вокруг органов местного самоуправления, прежде всею, земств. Корреспондент газеты «Ярославский вестник» с грустью отмечал: «В Ярославле сторонниками подобных воззрений также является целый ряд организаций общественной самодеятельности, подобное же настроение мысли (реорганизация государственного строя но западно-европейским образцам) заметно и в Ярославском земстве, и в Ярославской городской думе». Либералами в Ярославской губернии были А.А.Мусин-Пушкин, князь Д.И.Шаховской, профессоры Ширяев, Машков, редактор газеты «Северный край» Н.И.Дружинин. Все они вошли в состав Ярославского местного комитета партии кадетов, образованного 5 ноября 1905 г. В первой половине ноября состоялось учредительное собрание комитета Конституционно-демократической партии в Костроме. Его возглавили присяжный поверенный Н.А.Огородников, земский врач З.Г.Френкель, дворяне П.В. и И.В.Шулегшиковы. Либеральное движение в Верхнем Поволжье, как и гго России, выразилось в организации банкетов и частных совещаний на злободневные темы. В частности, 8 декабря 1904 г. костромскими либералами был устроен банкет. В это же время в доме князя Д.И.Шаховского неоднократно собирались ярославские либералы. В январе 1905 г. в Ярославле состоялся литературный вечер по поводу статьи А.В.Пешехонова «Война и Отечество».
Накануне русско-японской войны трудности испытывала Российская социал-демократическая рабочая партия. Несмотря на давность своего существования и опыт политической деятельности, в партии существовали проблемы идеологического и организационного характера. На съезде в 1903 г. произошел раскол РСДРП на большевиков и меньшевиков, что отразилось на оценке военных событий.
Идеолог большевизма В.И.Ленин занял самую радикальную позицию в отношении русско-японской войны не только среди революционных партий, но всего общественно-политического движения России. Он расценивал войну России и Японии как империалистическую, целью которой является захват рынков сбыта. В статьях и прокламациях по поводу важнейших военных событий (падение Порт-Артура, Мукденское сражение, Цусимский бой) Ленин неизменно призывал бороться против войны, добиваться поражения русского правительства и превратить империалистическую войну в гражданскую. Анализируя состояние армии и флота, он неоднократно предсказывал неудачный исход сражений и был уверен в поражении России. В статье «Падение Порт-Артура» он писал: «Очень может быть, что война протянется еще долго, но ее безнадежность уже очевидна, и все оттяжки будут только обострять те неисчислимые бедствия, которые несет русский народ за то, что терпит у себя на шее самодержавие».
Ленин определил историческое значение русско-японской войны - разоблачение правительства и раскрытие внутренней гнилости самодержавия. В статье, посвященной первому мая, он указывал: «война показала всем агонию старой России, России бесправной, темной и забитой»«. Для него требование поражения правительства в войне - средство борьбы с самодержавием. Неизбежно она повлечет за собой усиление недовольства среди народа, чем должна воспользоваться партия. Именно этот момент Ленин считал наиболее благоприятным для разворачивания революционной пропаганды. Большевики придавали большое значение роли войны в развитии революционного движения. Так, В.Моровский в статье «Мир и реакция» писал: «Он (социал-демократ - прим. автора) должен расценивать войну не количеству жертв, а по ее политическим последствиям. И если данная война служит интересам пролетариата, как класса, если она освободит его от части уз, дает ему свободу борьбы и развития, то такая война есть явление прогрессивное, независимо от жертв и страданий, которые она влечет за собой».
Позиция большевиков осуждалась более умеренным крылом РСДРП - меньшевиками. Ю.О.Мартов указывал на несостоятельность идей Ленина «ждать освобождения России не от революционной борьбы, а от стихии военного поражения». Той же точки зрения придерживался Ф.Дан. В статье «Дорогая цена» он утверждал: «Самый смысл существования нашей партии исчезает, если нашем представлении рабочий класс должен пассивно ждать освобождения от того «стихийного» крушения царизма, которое последует за разгромом России японцами»». Их поддерживал и Л.Троцкий, выдвигая лозунг «мир во что бы то ни стало» как основной в политической программе социал-демократии в годы войны. Позиция меньшевиков получила название оборончества.
Тем не менее, как и большевики, меньшевики признавали необходимым и возможным использовать военное время как наиболее удобное для расширения пропаганды революционных идей. В феврале 1904 г. Ю.О.Мартов от имени редакции «Искры» отправил письмо местным организациям РСДРП о линии поведения в условиях военного времени. В нем разъяснялось, что война является правительственной, служит средством сохранения самодержавия. В соответствии с этим все местные организации РСДРП должны проводить антивоенную пропаганду, изобличать грабежи, взяточничество, требовать мира.
На территории Верхнего Поволжья организацией, руководившей революционным движением в Костромской, Ярославской и Владимирской губерниях, являлся «Северный рабочий союз», организованный в августе 1901 г. Инициатива его создания принадлежала В.А.Носкову, А.И.Любимову, О.А.Варенцовой, Л.Я.Карпову, А.А.Карташову, Д.В.Косторкину. По решению II съезда РСДРП он был переименован в Северный комитет. Его структура была несколько иной, чем в других регионах. В Ярославле находилось бюро организации, а каждом промышленном центре - партийная группа (Иваново-Вознесенская, Ярославская и Костромская). Бюро должно было объединять и координировать деятельность групп, организовывать технику, поддерживать контакты с ЦК и другими организациями РСДРП.
В 1904 г. Северный комитет находился в тяжелом положении с связи со значительным ослаблением двух групп - Костромской и Ярославской. Костромская организация была разгромлена в результате действий внедрившегося в группу провокатора. По свидетельству П.Н.Караваева и М.А.Растопчиной костромские большевики были слабо организованы. В Ярославле почти до 1905 г. не было прочного партийного ядра. Эти данные подтверждает агент полиции, присутствовавший на сходке представителей Северного комитета 2 мая 1904 г.: «Из слов представительницы Костромской группы выяснилось, что в Костроме имеется тесно сплоченная группа из 6 интеллигентов, но рабочих нет или есть, но очень мало. что в Ярославле дела обстоят тоже неважно, хотя и ведутся кружковые занятия». В наиболее выгодном положении находилась Иваново-Вознесенская группа, одна из старейших социал-демократических организаций в России. К маю 1904 г. на 35 фабриках города имелись рабочие организации, а количество членов Ивановской группы доходило до 160 человек. Уже с весны этого юда она усилила пропаганду среди рабочих, регулярно устраивая массовки. К лету 1905 г. количество ее членов возросло в несколько раз и достигло 600 человек. Только летом положение Северного комитета «несколько поправилось», о чем говорилось в отчете III съезду РСДРП.
Для восстановления организаций Верхнего Поволжья Центральным комитетом направлялись революционеры-профессионалы, в частности, И.Д.Мордкевич, А.М.Эссен, А.К.Гастев, В.И.Невский и др. Особенно активно проявил себя Я.М.Свердлов, находившийся в Костроме осенью-зимой 1904 г., а в феврале-апреле 1905 г. в Ярославле Он развернул энергичную деятельность по созданию новых кружков на фабриках, подготовке пропагандистов и агитаторов, налаживанию подпольной типографии. Для молодых работников Свердлов читал лекции по основным вопросам программы партии, проводил семинары, делился собственным опытом пропагандистской работы. Ярким эпизодом работы Я.Свердлова стало выступление с речью о борьбе против самодержавия на банкете, устроенном костромскими либералами 8 декабря 1904 г. В Ярославле Свердлов стал активным организатором и участником демонстрации гимназистов в апреле 1905 г.
Особую роль в развитии социал-демократических ор1анизаций Верхнего Поволжья сыграли революционные события 1905 г. Партийные работники и участники революционного движения отмечали начало 1905 г. как переломный момент в развитии комитетов РСДРП. Член Ярославской группы Е.Смирнов вспоминал: «Организация фабричного района была довольно малочисленна, а после революционного движения 1905 г. народилось сразу столько революционеров, что мы даже в удивлении - откуда они появились, ранее их было незаметно после 9 января 1905 г. организация усилилась, в пропагандистах недостатка не было, Ярославская организация интеллигенцией была богата». В первой половине 1905 г. в губерниях Верхнего Поволжья увеличилось число кружков среди рабочих, учащихся и студентов и др. Так, в Костромской губернии наряду с группой РСДРП появилась Кинешемская группа, группа социал-демократических учащихся, рабочие кружки на фабриках Зотова и Брюханова и т.д. В Ярославской губернии активную деятельность вели Рыбинская и Ростовская группа, появилась Мологская группа товарищей-революционеров. Во Владимирской губернии действовали Кохомская, Шуйская, Муромская и Меленковская организации. Свидетельством укрепления позиций местных организаций РСДРП стало упразднение Северного Комитета в июле 1905 г. и образование самостоятельных Костромског о, Ярославского и Иваново- Вознесенского комитетов. К 1905 г. большевистские организации установили между собой тесную связь. Так, изданная весной 1905 г. в иваново- вознесенской типографии листовка «Ко всем рабочим и работницам» распространялась не только на территории Владимирской губернии, но и в Ярославле, Рыбинске, Ростове, Костроме.
В связи с расколом РСДРП на две фракции Северный комитет должен был определиться в своих предпочтениях. Большинство членов верхневолжских организаций РСДРП выбрали позицию большинства. 30 октября 1904 г. В.И.Ленину было отправлено постановление Северного комитета: «Выразить полное сочувствие и доверие деятельности литературной группы, сорганизовавшейся около товарища Ленина». Весной 1904 г. в рядах местных комитетов шла борьба между большевиками и меньшевиками, особенно в Ярославле. И.Д.Мордкевич из Костромы писал Н.К.Круггской: «У нас дела неважны. Северный комитет ускользает из наших рук, в Ярославле кооптировали заядлых меньшевиков без всякой надобности. Там теперь один большевик, да и тот скоро уедет». Руководство Рыбинской группы РСДРП заявило о непризнании III съезда партийным. Однако большевикам удалось сохранить свои позиции в Верхнем Поволжье.
С началом военных действий социал-демократические организации начали антивоенную и антиправительственную пропаганду в соответствии с указаниями ЦК РСДРП. Формами революционной деятельноеiи в годы войны стали, во-первых, подготовка и проведение сходок и демонстраций, во-вторых, расширение сети кружков РСДРП, в-третьих, распространение нелегальной литературы. На территории Верхнею Поволжья распространялись листовки Центрального комитета, Северного комитет РСДРП, местных групп (Костромская, Иваново-Вознесенская, Ярославская, Рыбинская и др.), а также перепечатки листовок и воззваний из других регионов, например, обращение каторжан Акатуевской каторжной тюрьмы, листовки Московского и Нижегородского комитетов РСДРП, петиция Санкт- Петербургских рабочих и воззвание Гапона, резолюция харьковских рабочих. В листовках большевики обращались к наиболее понятным и близким народу мотивам - нежелание умирать на войне, усиление налогов, потеря близких. «Кормильцев гонят на злую участь, а на оставшихся налагают новые налоги на содержание покинутых, голодных семейств. И все эти страшные жертвы ни к чему!», - говорилось в листовке Костромской группы Северною комитета РСДРП за февраль 1904 Г. Исподволь, осуждая войну и ее бесполезность, подводился итог, что виновником всех бед народа является правительство и самодержавие.
Следует отметить, что практически все прокламации, издававшиеся организациями РСДРП, так или иначе, затрагивали военные события. Зачастую тема войны была лишь средством привлечения внимания населения к нелегальной литературе. После описания бедствий народа из-за ведения войны в листовке начиналось обличение правительства и самодержавия, его политики и выдвигался лозунг борьбы против самодержавия. Только таким образом можно было заинтересовать крестьян и рабочих идеями борьбы против самодержавия.
Из 35 наименований прокламаций РСДРП о военных событиях, распространявшихся в Верхнем Поволжье, 37% полностью посвящены войне, например, «О войне», «Война против войны», «Правда о войне» («Слушайте правду»), «Мир с Японией», «Что посеяли наши миролюбцы», «Новая мобилизация», и др. Число листовок в целом было еще больше. Так, только по Костромской губернии в годы войны распространялось более 50 1 1 наименований листовок РСДРП, по Ярославской губернии - около 70.
Наиболее интенсивно издательская деятельность велась в 1905 г. в связи с усилением революционного движения. 10.10.Иерусалимский привел следующую статистику: за период с января по сентябрь 1905 г. Северным комитетом было выпущено 18 листовок, Владимирской группой - 10, Иваново-Вознесенской - 30, Костромской - 64, Ярославской - 44. Однако большая часть из них посвящалась «кровавому воскресенью», решениям III съезда РСДРП, борьбе с либералами и др. Из 48 наименований листовок, изданных Иваново-Вознесенской группой, только 6 содержали упоминание о войне. Прокламации разбрасывались на территории фабрик, улицах городов, в местах скопления народа (например, сады, ярмарки, бульвары, читальни, территория церкви и т.д.) и на дорогах. Объектами антивоенной пропаганды являлись рабочие, крестьяне, учащиеся, запасные чины и солдаты.
Несмотря на большевистское начало агитационной работы, лозунг поражения правительства в войне редко появлялся в листовках. В прокламации группы социал-демократов Костромы за февраль 1904 г., обращенной к учащимся Костромы, на исторических примерах разъяснялась суть этого лозунга: «Поражение часто содействовало моральному возрождению нации. Под влиянием тяжелого удара просыпалось общественное самосознание, обществу становилось ясным, что господствующий до тех пор режим угнетения и бесправия дает в лучшем случае лишь мишурный блеск и в действительности ведет нацию к обнищанию, деморализации и духовному вырождению». По-видимому, большевики не рисковали распространять идеи пораженчества в народных массах. В условиях патриотического подъема агитация под этими лозунгами была неэффективна. Таким образом, в губерниях Верхнего Поволжья сложилась парадоксальная ситуация: члены местных организаций РСДРП стояли на большевистских позициях, но антивоенная пропаганда велась в духе меньшевистских лозунгов прекращения войны и заключения мира с Японией.
Кроме того, социал-демократы испытывали немало трудностей:
1. Отдаленность от Москвы и Санкт-Петербурга, а тем более идеологов революционного движения, находившихся за границей, создавала проблемы организационного характера - перебои с доставкой литературы, недостаток профессиональных революционеров, отсутствие связи с центром и т.д. В отчете Рыбинской группы РСДРП за первую половину 1905 г. указывалось, что ущерб ее деятельности наносит отсутствие политическою руководства и докладов о делах партии, получение нелегальной литературы с опозданием. Иваново-Вознесенская группа в письме от 11 мая 1905 г. редакции «Вперед» жаловалась: «Последние 4 месяца мы не видим совсем литературы. Это в такое боевое время. Ни единым признаком не обнаружил для нас своего существования ЦК». Местным комитетам не хватало организационного опыта, профессионального руководства. Иногда члены кружков и организаций не разбирались в сути раскола партии. Большевик В.И.Невский, находясь в Ярославле весной 1905 г., писал: «здесь даже не все пропагандисты хорошо разбираются в разногласиях». Проблемы местных революционеров точно охарактеризовал И.Д.Мордкевич: нужны люди, литература и техника.
2. Низкий уровень культуры и образования являлся естественным барьером для проникновения революционных идей в среду крестьян и отчасти рабочих. В донесениях исправников и полицмейстеров нередко указывалось, что крестьяне, нашедшие прокламации, не умеют читать. Так, в с.Рыбное Ростовского уезда Ярославской губернии 26 января 1905 г. была вывешена прокламация РСДРП «К обществу» в трактире ею владельцем. Крестьяне «начали было читать вывешенное объявление, ничего не поняли из нее, так как с трудом разбирали слова». Сам же владелец трактира вывесил прокламацию не по партийной принадлежности, а по недоразумению, приняв ее за воззвание к благотворителям. По воспоминаниям С.Ф.Федорова, организатора кружка в д.Шокша Галичскою уезда Костромской губернии, «до рабочих и крестьян это все (разговоры о социализме - прим. автора) не доходило». В редакцию газеты «Пролетарий» пришло письмо от 8 июня 1905 г. со следующей характеристикой рабочих: «Рабочие Костромы страшно серые, отсталые, многие из них не порвали связи с деревней. К политике относятся отрицательно».
Тем не менее, русско-японская война способствовала антиправительственной пропаганде. События на Дальнем Востоке вызвали невиданный ранее интерес к периодической и книжной печати, поэтому многие прокламации принимались крестьянами, рабочими, мещанами, запасными за телеграммы с известиями о последних военных действиях. С другой стороны, поражения русских войск и ухудшение положения рабочих в годы русско-японской войны создавало благоприятные условия для распространения революционных идей в широких массах населения. В результате влияние социал-демократов на рабочих Верхнего Поволжья значительно усилилось в первой половине 1905 г., что выразилось в организации ими крупных забастовок в Иваново-Вознесенске и Костроме. Участник революционного движения П.Н.Караваев вспоминал: «Партийная организация стала широко известна рабочей массе, как признанный руководитель в ее борьбе за свои классовые интересы».
3. Действия полиции и местной администрации чинили дополнительные препятствия для ведения антиправительственной пропаганды. Благодаря их усилиям часть нелегальной литературы не доходила до адресата, наиболее активные члены революционного движения арестовывались. Член Костромской группы РСДПР, вспоминая о революционном движении в 1904 г., указывал: «на каждом шагу за нами была слежка. Поэтому повести массовой систематической работы на фабриках и заводах не всегда удавалось».
4. Монархизм и консерватизм крестьян и части рабочих являлся еще одной причиной медленного распространения революционных идей. Практически во всех случаях обнаружения прокламаций, крестьяне отдавали их добровольно, сжигали или выкидывали.
Вследствие комплекса причин большевикам не удавалось установить тесные контакты с рабочими и крестьянами Верхнего Поволжья, влиять на развитие рабочего движения в 1904 г. и в первые месяцы революции. Как считает А.М.Белов, только весной-летом в результате работы в массах, «революционным партиям впервые удалось создать механизм идеологического воздействия, под влияние которого попали тысячи рабочих крупных промышленных центров ЦПР». Во многом, успехи социал- демократов летом 1905 г. объясняются иваново-вознесенскими событиями. Современники, в том числе и революционеры, считали, что воздействие ивановской забастовки на рабочих Верхнего Поволжья было даже более сильным, чем «кровавого воскресенья» 9 января 1905 г. А.К.Гастев писал Ленину 24-25 июня: «Ведь в наших краях произошло событие, которое по своему непосредственному значению стоит выше 9-го января - ивановское восстание». И.Д.Мордкевич отмечал усиление активности среди рабочих Костромы после майской забастовки. Фабричные инспекторы также подтверждали значимость Иваново-Вознесенской стачки. На основе донесения старшего фабричного инспектора костромской губернатор писал в департамент полиции: «Нет никакого сомнения в том, что продолжительность иваново-вознесенской стачки и обстоятельства, при которых она протекала и которыми сопровождалась, в связи с усиленной агитацией лиц, имеющих себя членами социал-демократической партии, значительно влияли на ход костромской забастовки».
Другой партией, занявшей антивоенную позицию и осуществлявшей в этом направлении пропаганду, была Партия социалистов-революционеров. Как и меньшевики, эсеры по отношению к русско-японской войне являлись оборонцами. В листовке «Ко всем рабочим» за июль 1904 г. они призывали: «Мы требуем немедленного прекращения тяжкой, убыточной, кровавой, ненужной для рабочего народа войны с Японией!». Прокламации эсеров во многом сходны с листовками РСДРП. В них также описывались страдания и беды русских людей из-за войны, ее виновниками назывались чиновники и великие князья, истинной любовью к Отечеству признавалось стремление прекратить войну. За 1904-1905 гг. ЦК ПСР было выпущено 5 прокламаций, затрагивающих вопросы войны: «Ко всем рабочим» (июль 1904 г.), «Ко всему русскому крестьянству» (июль 1904 г.), «Ко всем гражданам цивилизованною мира», «Ко всем комитетам ПСР» (декабрь 1904 г.), «Народная революция» (июнь 1905 г.).
Деятельность эсеров в губерниях Верхнего Поволжья не была столь масштабной, как РСДРП. Вероятно, эсеры в своей пропаганде ориентировались на население губерний Черноземья, где существовали благоприятные условия для восприятия их идей. Наиболее сильная организация ПСР во главе с С.Хренковой сложилась в Ярославской губернии. В начале 1904 г. там существовало несколько кружков эсеровской направленности. Один из них, Ярославская группа агитаторов, издавала и распространяла листовки за подписью ПСР. Осенью 1904 г. впервые заявила о себе Ярославская группа партии социалистов-революционеров. В ночь на 31 октября 1904 г. на улицах Ярославля в районах расположения воинских частей ею были разбросаны прокламации «К запасным». В июне-июле 1905 г. листовки Ярославской группы появились в Ярославле и Ярославском уезде, Угличе, Пошехонье. По данным Ярославского полицейского управления социалистами-революционерами распространялись следующие наименования листовок: «К запасным», «К крестьянам», «Откуда пошла русско-японская война», «Хватило ли бы па всех земли», «Горе русских солдатиков или как наши генералы воюют», «Крестьянский союз», «Вместо мира», «Товарищи, новое ужасное несчастье», «Ко всем русским солдатам», «Чего хотят люди, которые ходят с красным флаг ом?» и номера газет. Причем, прокламации ПСР распространялись в основном в Ярославском, Пошехонском и Угличском уездах.
О деятельности эсеров в Костромской губернии есть только отрывочные сведения. А.И.Еремин, исследовавший деятельность социалистов-революционеров, указывал, что в первой половине 1903 г. в Костроме образовался эсеровский кружок. Но он был мало заметен в революционной пропаганде. И.В.Шильникова писала о существовании разрозненных групп на территории Костромской губернии с середины 1904 г. Достоверно можно утверждать наличие группы социалистов- революционеров осенью 1905 г. Этот факт ггодтверждается агентурными донесениями костромского жандармского управления: «В Костроме сейчас прибыло революционных организаций, ибо организовалась группа социалистов-революционеров, и на днях они заявили свое существование Теперь конкуренция двух групп и единичный террор социалистов- революционеров заставит всех обратить взоры на Кострому». Однако некоторые данные свидетельствуют о деятельности эсеров на территории Костромской губернии еще летом 1905 г. Член РСДРП И.Ф.Дюев в 1904 г. он был рассчитан с фабрики и стал работать почтальоном в с.Родники. Он вспоминал: «Вот тут-то и началась моя работа, где был в то время кружок социалистов-революционеров, получая от кружка литературу, я рассылал ее куда только можно было, но лучше они прививались в Вичуговском районе, исключая Иваново-Вознесенск, где была своя организация».
Можно утверждать наличие группы эсеров в 1905 г. во Владимирской губернии. Однако ее деятельность не имела широкого распространения. Большевик Цыганов из Шуи писал: «Здесь появляются время от времени эсеры, поблескивают своей программой, как-то: референдумом и даже семичасовым рабочим днем, но покамест никакой почвы и влияния не имеют и ни с чем уезжают обратно». Таким образом, деятельность эсеров на территории Верхнего Поволжья распространялась в основном на Ярославскую губернию и лишь отчасти, Владимирскую и Костромскую.
Русско-японская война выявила непоследовательность и противоречивость политических взглядов анархистов. Они не представляли собой единую партию, анархистское движение состояло из многочисленных групп, которые различались по своим взглядам и тактике. Поэтому отношение к войне тоже было разным. Часть из них заняла оборонческую позицию. П.Н.Милюков вспоминал встречу с идеологом русского анархистского движения П.А.Кропоткиным: «Мы застали Кропоткина в страшном волнении и негодовании на японское предательство. Я ожидал всего, но только не этого. Мы, конечно, не знали тогда подробностей русской политики, которая привела к этому разрыву, но как могло случиться, что противник русской политики и вообще всякой войны оказался безоговорочным русским патриотом?».
Более радикальными в своих взглядах были анархисты-коммунисты. Они высказывали протест против собственности, так как именно жажда наживы частных собственников, как русских, так и японских, привела к войне. Естественным для анархистов является и протест против государства: «причиною войн является деление общества на классы, они - результат существования власти (архии) - власти капиталистов и государства, ясно, что вы освободитесь только тогда, когда установите безвластие (анархию)». Поэтому они призывали бороться с армией и военщиной как проявлениями государства. С другой стороны, в позиции этой группы анархистов к войне прослеживалось влияние социалистических идей. Например, они обращались в листовках к рабочему классу, считали войну империалистической, призывали к отказу от военной службы и превращению внешней войны во внутреннюю, то есть гражданскую. Таким образом, идеи этого течения анархистов представляли собой смесь взглядов коммунизма и анархизма.
Анархисты уделяли мало внимания антивоенной пропаганде. В годы русско-японской войны было выпущено 44 наименования листовок, из которых только одна посвящена войне - «По поводу войны». В отношении Верхнею Поволжья сведений о существовании анархистов и следов их деятельности не зафиксировано.
Таким образом, русско-японская война заняла важное место в партийных дискуссиях и практической деятельности политический партий. В январе 1904 г., когда стала ощущаться неизбежность войны, многие деятели общественно-политического движения задумались об определении своих позиций. Не только революционеры, но и некоторые представители либерального лагеря признавали крайне благоприятной для пропаганды и активизации своей деятельности ситуацию, сложившуюся в стране в связи с русско-японской войной. Следует отметить, что большевики не были уникальны, как указывали советские историки, в своем лозунге поражения правительства на Дальнем Востоке. Подобные идеи высказывались членами «Союза Освобождения». Русско-японская война оказала заметное влияние на развитие политических сил России. С одной стороны, она способствовала консолидации и организационному оформлению либеральною движения, с другой, еще раз обозначила различия в оценках событий внутренней и внешней жизни между большевиками и меньшевиками. Особенностью общественно-политического движения губерний Верхнею Поволжья являлось наличие двух политических сил, претендовавших на роль лидеров - РСДРП и земского движения. Деятельность ПСР была менее заметна в годы войны. Консерваторы представляли большинство населения, но организованности в их рядах не было.
Автор: Смирнова Е.А.