Изучение государственным обвинителем материалов уголовного дела о взяточничестве (статья)

Структура УПК РФ в значительной степени отражает переход от смешанного к состязательному типу уголовного судопроизводства. Достаточно привести название главы 6 УПК РФ: «Участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения». К ним отнесены не только прокурор, но и следователь, и дознаватель. Становится понятным: если субъекты расследования направляют свои усилия на получение должного результата (системы обвинительных доказательств), то они обречены на взаимодействие, в том числе и с государственным обвинителем, который в итоге и представляет суду результат работы следствия. Существенный признак взаимодействия субъектов обвинения состоит в том, что при решении комплексных вопросов сочетаются разные виды деятельности. Лишь при соблюдении этого условия результат совместной деятельности как нечто целое оказывается больше суммы его частей.

Эффект взаимодействия возникает тогда, когда взаимодействующие стороны для решения общей задачи используют различные, присущие только им приемы, способы, средства и методы индивидуальной работы. Так, для выявления и расследования вымогательства взятки в ситуации обращения взяткодателя с заявлением в правоохранительные органы оперуполномоченные -субъекты ОРД, проводят оперативный эксперимент с применением аудиозаписи (п. 14 ч. 1 и ч. 3 ст. 6 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности») с целью задержания взяточника с поличным. Затем следователь принимает дело к своему производству, производит личный обыск, допрос подозреваемого и взяткодателя, приобщает к делу вещественные доказательства - предмет взятки, кассету с аудиозаписью и т.д. Эксперт проводит экспертизу пленки и фонограммы и готовит заключение. Государственный обвинитель, осуществляя свои функции в суде, решает, достаточно ли собрано доказательств по делу, имеются ли дополнительные доказательства, способные как укрепить, так и опровергнуть версию обвинения, необходимо ли ему дополнительно истребовать указанные доказательства и представить их суду, либо полностью или частично отказаться от поддержания государственного обвинения.

Суммированный (если не сказать - умноженный) результат недостижим для индивидуальной работы каждой из сторон взаимодействия. Недостижим принципиально потому, что каждый участник этого высшего и наиболее сложного типа кооперации применяет в своей работе такие приемы, методы и средства, которые недоступны любому другому партнеру по взаимодействию. В противном случае можно говорить лишь о разделении труда, т.е. об организационном эффекте.

О необходимости взаимодействия участников стороны обвинения, например, указывает в одной из своих работ Ю. Гармаев: «К сожалению, приходится констатировать, что многие методики расследования не учитывают этих важных и очевидных, казалось бы, обстоятельств. Большая часть криминалистических методических рекомендаций, опубликованных в открытой печати, предназначены как бы адресно только отдельным субъектам методики. Как правило, речь идет либо о следователе, либо о сотруднике органа, осуществляющего ОРД. Так, в методиках «для следователей» достаточно подробно описываются рекомендации по проведению следственных и иных процессуальных действий, назначению экспертиз и т.д. В отношении оперативно-розыскных мероприятий часто отмечаются лишь рекомендации самого общего характера: «поручить ОРМ с целью установления личности...», «поручить произвести поквартирный обход...» и т.п. Редко в опубликованных методиках можно обнаружить рекомендации по осуществлению тактических операций (комбинаций), проводимых в большинстве случаев именно во взаимодействии субъектов методики. Как отмечает В.И. Шиканов, данная форма сотрудничества (тактическая операция) предполагает четкое разграничение полномочий следователя и органа дознания и вместе с тем установление надлежащих контактов в их деятельности. «Эти два взаимосвязанных аспекта постоянно должны находится в поле зрения криминалистов...». К сожалению, в поле зрения криминалистов - разработчиков методик эти аспекты попадают не часто».

К.А. Корсаков полагает взаимодействие государственного обвинителя одним из необходимых элементов в системе подготовки к поддержанию государственного обвинителя. При этом он выделяет следующие виды взаимодействия: 1) с участниками уголовного процесса; 2) с сотрудниками ОВД или иных правоохранительных органов по вопросам оперативного сопровождения, организации процесса; 3) с прокурором, вышестоящими органами прокуратуры по вопросам участия и организации судебного разбирательства; 4) с экспертными органами, экспертами, специалистами; 5) в случае поддержания обвинения несколькими государственными обвинителями - между ними, в том числе и по вопросам распределения обязанностей; 6) с иными заинтересованными лицами, организациями по вопросам представляющим общественный интерес; 7) со СМИ.

Разделяя в целом указанную позицию, мы полагаем, что поскольку в соответствии с УПК РФ поддерживать обвинение могут также потерпевший (п. 16 ч.1 ст. 42 УПК РФ) и частный обвинитель (в порядке ст.43 УПК РФ), необходимо дополнить названную классификацию. Кроме того, государственный обвинитель по-разному взаимодействует с разными участниками процесса, а с некоторыми из них (стороной защиты, например) может вообще не взаимодействовать. В связи с этим мы предлагаем выделить в качестве самостоятельного вида взаимодействие государственного обвинителя с потерпевшим.

Особенности криминалистической характеристики взяточничества предопределяют специфику деятельности при осуществлении уголовного преследования, включая особенности взаимодействия государственного обвинителя со следователем, которое может осуществляться в процессуальных и непроцессуальных формах. При этом к наиболее типичным процессуальным формам относятся: а) назначение в качестве государственного обвинителя по делу о взяточничестве прокурора, осуществлявшего надзор за расследованием; б) поручение прокурору (помощнику прокурора) дачу заключения в суде по обоснованности ходатайств об избрании меры пресечения, о необходимости проведения следственных действий, проводимых с разрешения суда, участия в рассмотрении судом жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ (с последующим поручением указанному лицу поддерживать государственное обвинение по делу о взяточничестве).

К типичным непроцессуальным: а) проведение совместных обсуждений хода и результатов расследования для определения направлений расследования, выявления следственных ошибок, прогнозирования судебных ситуаций и т.д.; б) оказание методической помощи следователю.

По делам о взяточничестве большинство ошибок на досудебных стадиях процесса совершаются при проведении оперативного эксперимента и закреплении его результатов документально. Последствия этих ошибок к моменту направления уголовного дела в суд чаще всего становятся неустранимыми. Поэтому мы разделяем идеи Н.П. Кирилловой, во-первых, о целесообразности предоставить прокурорам соответствующего уровня при осуществлении надзора за расследованием наиболее сложных уголовных дел о тяжких и особо тяжких преступлениях (а взяточничество как раз и относится к числу подобных дел - авт.) принимать решение о назначении потенциального государственного обвинителя еще на этапе предварительного расследования, и, во-вторых, о внедрении специализации в деятельность государственных обвинителей. Развитие специализации в деятельности государственных обвинителей является важным направлением реформы института поддержания обвинения, поскольку способствует ускорению приобретения навыков в методике поддержания государственного обвинения по делам определенных категорий.

Аналогичное мнение высказано К.А. Корсаковым, который отмечает, что в интересах личности и общества в целом существенно важно, чтобы государственный обвинитель совмещал в себе функции поддержания обвинения и прокурорского надзора.

Мы полагаем, что введение специализации в деятельности государственных обвинителей не должно содержать обязательного требования о поддержании ими обвинения в обязательном порядке только по одной категории дел, например о взяточничестве, поскольку узкая специализация может привести к снижению других профессиональных навыков. Однако по сложным делам, получившим большой общественный резонанс, защиту обвиняемых по которым осуществляет либо очень опытный адвокат, либо адвокат, использующий в своей работе неэтичные приемы (особенно если предварительное расследование проводил недостаточно квалифицированный следователь), - несомненно, прокурор-обвинитель, специализирующийся на данной категории уголовных дел, способен достичь гораздо больших успехов, если он вступает в дело со стадии предварительного расследования.

Следует отметить, что законодательство не содержит каких-либо запретов на участие прокурора, специализирующегося на поддержании государственного обвинения в суде, в ходе предварительного расследования. Так, ст. 37 УПК РФ определяет прокурора как «лицо, уполномоченное осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а так же надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия». Кроме того, в соответствии со ст. 61 УПК РФ участие прокурора при проведении предварительного расследования не отмечено как основание для отвода его на стадии судебного рассмотрения дела. Не противоречит участие обвинителя в процессе расследования и положениям Закона «О прокуратуре РФ», например, на основании ст. 31 Закона прокурор вправе принять к своему производству или поручить подчиненному ему прокурору или следователю расследование любого преступления.

В целом, следует отметить, что вступление государственного обвинителя в дело, вне зависимости от стадии предварительного следствия, не противоречит и положениям приказа Генерального прокурора РФ «Об организации работы прокуроров в судебных стадиях уголовного судопроизводства» от 3.06.2002 г. № 28. Решение об этом принимается прокурором соответствующего уровня до тех пор, пока не будет разработан и принят приказ о порядке назначения государственного обвинителя со стадии предварительного расследования, в том случае, когда предложения науки найдут свое воплощение на практике.

В подобной ситуации будущий государственный обвинитель должен иметь право не просто наряду с надзирающим прокурором участвовать в проведении наиболее важных и значимых следственных действий, чтобы лично наблюдать за получением и проверкой доказательств и оценивать судебную перспективу дела, а принимает на себя функции надзора. В принципе, указанное предложение не является абсолютно новым в практике организации работы. Во многих прокуратурах, например, согласно приказу о распределении должностных обязанностей, сотрудники, надзирающие за исполнением законодательства о защите прав несовершеннолетних, по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними, фактически и выполняют функции надзора за предварительным следствием, и поддерживают по ним государственное обвинение, отлично справляясь с совмещением этих функций. По этой причине идея о поддержании государственного обвинения по делам о взяточничестве прокурором, надзирающим за предварительным следствием по указанной категории дел, не является абсолютно новой, вот почему, по нашему мнению, взаимодействие государственного обвинителя с субъектами расследования, может выражаться в двух формах. Во-первых, прокурор, осуществляющий надзор за следствием по уголовному делу о взяточничестве, назначается по данному делу в качестве государственного обвинителя, поскольку хорошо знаком с материалами уголовного дела, особенностями проведения предварительного расследования и наряду со следователем может разделить ответственность за качество проведенного следствия и собранных по делу доказательств.

Во-вторых, государственный обвинитель может оказывать помощь следователю на предмет оценки судебной перспективы уголовного дела, с учетом соответствия собранных доказательств квалификации действий обвиняемого, и поддерживать в суде ходатайства следователя о необходимости избрания меры пресечения в виде содержания под стражей или продления срока содержания под стражей, получения судебных разрешений на проведение отдельных следственных действий и т.п.

В каждом случае, затрачивая время на помощь в расследовании, государственный обвинитель сэкономит его при изучении материалов уголовного дела в процессе своей деятельности в судебных стадиях, так как будет иметь о них достаточно полное представление.

Необходимо решить вопрос о том, с какого момента следует привлекать государственного обвинителя к взаимодействию с субъектами расследования по делам о взятках (здесь и далее по тексту под субъектами расследования мы подразумеваем: следователя, членов следственной или оперативно-следственной группы, в том числе и ее руководителей), тактических особенностях принятия решения о необходимости участия государственного обвинителя именно с этой стадии следствия и круга задач, возложенных на обвинителя. Мы полагаем, что в зависимости от сложности дела можно предложить несколько вариантов.

Обвинитель начинает взаимодействие с субъектами расследования со стадии возбуждения уголовного дела. Анализ судебной практики показывает, что основным доказательством в настоящее время суды считают задержание взяткополучателя с поличным, т.е. факт принятия предмета взятки, подтвержденный оперативным экспериментом -передачей взятки под контролем. На нем базируются приговоры по более чем 80% изученных уголовных дел, рассмотренных в 2000-2003 г. Ленинградским областным судом. В связи с этим к качеству этого оперативно-розыскного мероприятия предъявляются повышенные требования, и зачастую именно от его результатов зависит не только вопрос возбуждения уголовного дела, но и все дальнейшее расследование.

При проведении по делу оперативного эксперимента, по результатам которого возбуждается уголовное дело или проводимого после возбуждения уголовного дела государственный обвинитель:

а) проверяет законность проведения самого оперативного эксперимента и иных оперативно-розыскных мероприятий, проводившихся до возбуждения уголовного дела;

б) проверяет законность оформления и введения в материалы уголовного дела в качестве доказательства результатов оперативно-розыскного мероприятия;

в) вместе со следователем намечает порядок проведения последующих следственных действий и свидетельскую базу.

Следует отметить, что принятие решения вышестоящим прокурором о назначении прокурора, надзирающего за предварительным следствием, впоследствии государственным обвинителем, в целом не противоречит действующему законодательству и не требует внесения каких-либо новелл в действующий уголовно-процессуальный кодекс и издания по данному вопросу дополнительного Приказа Генерального прокурора РФ. Кроме того, поскольку в большей части требования надзирающего прокурора обязательны для следователя, то и его указания, с учетом предстоящего поддержания государственного обвинения по делу, с учетом оценки судебной перспективы дела, будут так же обязательны для следствия. Рекомендации государственного обвинителя в иных случаях могут быть приняты к исполнению следователем, либо, не разделяя позицию обвинителя, следователь может не претворять в жизнь полученные рекомендации, что в итоге способно негативно отразиться на дальнейшей перспективе уголовного дела.

На указанной стадии, прежде всего, следует обращать внимание на то, что в последние несколько лет качество проведения оперативно-розыскных мероприятий по делам о взяточничестве значительно ухудшилось, в связи с направлением заявления не в ОБЭП РУОП, а в службу собственной безопасности того органа, в котором работает предполагаемый взяткополучатель. Поскольку подобные службы только начинают функционировать, ошибок в их работе допускается немало. При этом одновременно со службой собственной безопасности ошибки может допускать и следователь. Например, по уголовному делу по обвинению Гурбенкова и Николаева, сотрудников ДПС, вымогавших взятку у водителя, посчитав сотрудников собственной безопасности некомпетентными в области проведения и оформления результатов оперативно-розыскных действий, следователь прокуратуры самостоятельно, в присутствии понятых и оперативных сотрудников произвела осмотр купюр предмета взятки, пометила их и передала взяткодателю для вручения их Николаеву и Гурбенкову. В суде протоколы, фиксирующие проведение указанных оперативно-розыскных действий неуполномоченным на то субъектом были исключены в качестве доказательств по делу. Поскольку указанное уголовное дело рассматривалось с участием присяжных заседателей, вынесших обвинительный вердикт в отношении обоих подсудимых, по делу был постановлен обвинительный приговор.

При этом прокурору (как надзирающему за следствием, так и государственному обвинителю, оказывающему помощь следователю) в первую очередь предстоит выяснить, каким органом проводился оперативный эксперимент, как он документирован и какие действия в неотложном порядке выполнены после задержания взяткополучателя. Большое значение имеет проведение осмотра места происшествия, обысков на месте передачи предмета взятки, а так же в местах пребывания должностного лица - взяткополучателя, поскольку цель этих следственных действий - поиск и фиксация предмета взятки, его процессуальное отражение (фиксирование и т.п.) в материалах уголовного дела, а также поиск и изъятие иных вещественных доказательств и документов, имеющих отношение к расследуемым событиям. Протокол осмотра места происшествия обязательно должен отражать обстановку, в которой осуществляется прием-передача взятки, что имеет впоследствии доказательственное значение как само по себе, так и для подтверждения либо опровержения других доказательств имеющихся по делу.

Необходимо выяснить также, кто присутствовал при проведении оперативно-розыскного мероприятия (имеются в виду представители общественности, понятые, представители жилищных органов, общественности, администрации и др.), и по окончании предварительного следствия установить, были ли они допрошены в качестве свидетелей и какие показания при этом давали. То же касается и таких следственных действий как обыск, выемка.

Для более легкого ориентирования в показаниях свидетелей и подсудимых, а также чтобы иметь возможность уточнить неясные обстоятельства и обеспечить наглядность своих выводов по делу, прокурору имеет смысл скопировать все планы или схемы с места происшествия, иных осмотров, проводимых по делу.

Нам представляется тактически обоснованным принятие решения о начале взаимодействия государственного обвинителя со следователем по делам о взяточничестве со стадии возбуждения уголовного дела в следующих случаях: уголовное дело возбуждается в особом порядке в отношении лица, согласно ст. 447 УПК РФ; уголовное дело возбуждается в отношении группы лиц и (или) по большому количеству эпизодов взяточничества.

Кроме того, следует помнить, что для возбуждения уголовного дела в порядке главы 52 УПК РФ требуется заключение суда, получение которого вызывает определенные трудности, обусловленные как неоднозначным толкованием некоторых положений указанной главы УПК, та и их явной правовой недостаточностью. Ошибочное понимание и применение правовых норм приводит к нарушениям процедуры привлечения к уголовной ответственности лиц, указанных в ст. 447 УПК РФ, к принятию несоответствующих закону судебных решений. Значительное число заключений судей о наличии либо отсутствии признаков преступления в деяниях лиц, обладающих особым правовым статусом, пересматриваются Верховным Судом РФ.

Анализ решений Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ и Президиума Верховного Суда РФ, в соответствие с которыми заключения об отсутствии либо наличии признаков преступления были признаны необоснованными, показал, что суды при разрешении представления прокурора нередко выходят за пределы обсуждаемого вопроса (ст.448 УПК). Вопрос о наличии или отсутствии в тех или иных действиях признаков преступления они подменяют вопросом о доказанности преступления, исследуют и оценивают имеющиеся доказательства (тогда как на этом этапе их, как правило, явно недостаточно), делают вывод о виновности или невиновности лиц, в отношении которых внесено представление, то есть выносят решения, которые могут быть приняты лишь по результатам судебного следствия, произведенного в установленном законом порядке (главы 33-39 УПК РФ). Таким образом, следует признать, что при решении данных вопросов суды допускают существенные ошибки в определении пределов разбирательства, которые влекут за собой принятие незаконных судебных актов.

Вместе с тем, в определении от 14.12.2004 №384-0 «По жалобе гражданина Григорянца Р.А. на нарушение его конституционных прав положениями частей 3 и 4 ст.448 УПК РФ» Конституционный Суд РФ указал, что суд не вправе в заключении делать выводы, которые могут быть установлены только приговором (ст.302 УПК РФ) или иным итоговым решением, постановляемым по результатам непосредственного исследования в ходе судебного разбирательства, собранных по уголовному делу доказательств, в том числе, - о виновности привлекаемого к уголовной ответственности лица.

При решении вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении кандидатов в депутаты сложности возникают в связи с тем, что имеющийся у зарегистрированных кандидатов в депутаты иммунитет не закреплен в УПК РФ. Действительно в перечень, установленный ст.447 УПК РФ, кандидаты в депутаты не включены. В то же время следует иметь в виду, что согласно федеральным законам от 12.06.02 №67 «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ» (ст.41) и от 20.12.02 №175 «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания РФ» (ст.50), зарегистрированный кандидат в депутаты со дня регистрации соответствующей избирательной комиссией до дня официального опубликования общих результатов выборов не может быть привлечен к уголовной ответственности без согласия прокурора (соответственно уровню выборов).

Правоприменители по-разному относятся к возможности возбуждения уголовного дела до вступления в силу заключения о наличии признаков преступления. Следует отметить, что в УПК РФ нет запрета на принятие решения о возбуждении уголовного дела до вступления в законную силу заключения суда. Кроме того, в соответствии с ч.7 ст. 125 УПК РФ принесение жалобы не приостанавливает производство обжалуемого действия и исполнение обжалуемого решения, если это не найдет нужным следователь, прокурор или судья. Подобную позицию разделяет Генеральная прокуратура РФ.

В случаях, когда на момент возбуждения уголовного дела лицо имело особый правовой статус и лишь позднее его утратило либо получило такой статус в ходе досудебного производства, уголовное преследование осуществляется согласно главе 52 УПК РФ.

Кроме того, следует обращать внимание, было ли возбуждено уголовное дело в особом порядке с соблюдением не только требований УПК РФ, но и положений иных законодательных актов, регулирующих данную процедуру, в том числе и с учетом изменений в их содержании.

В Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2002 г, приведен конкретный пример, в котором высшей судебной инстанцией - Президиумом Верховного Суда РФ - сугубо по формальным обстоятельствам освобожден от ответственности за получение взятки путем вымогательства (п. «в» ч. 4 ст. 290 УК РФ) федеральный судья (гражданин Сетков), работающий председателем районного суда.

Как следует из Обзора, по приговору Верховного суда Чувашской Республики от 28 мая 2002 г. Сетков осужден за получение взятки путем вымогательства (п. «в» ч. 4 ст. 290 УК РФ). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ Определением от 2 октября 2002 г. приговор отменила, а производство по делу прекратила на основании п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Прекращая уголовное дело в отношении Сеткова, Судебная коллегия указала на нарушение порядка привлечения федерального судьи к уголовной ответственности. В частности, 15 декабря 2001 г. в ст. 16 Закона РФ «О статусе судей Российской Федерации» внесены изменения. Согласно новой редакции Закона привлечение к уголовной ответственности судьи возможно на основании заключения судебной коллегии соответствующего суда в составе трех судей и согласия на возбуждение уголовного дела квалификационной коллегии судей соответствующего суда. Но в ходе расследования и рассмотрения дела, производившегося в период действия нового Закона, органы следствия и суд эти требования не выполнили, ограничившись получением согласия квалификационной коллегии на возбуждение уголовного дела.

В протесте заместителя Генерального прокурора РФ в порядке надзора поставлен вопрос об отмене кассационного определения в связи с неправильным применением норм уголовно-процессуального закона. По мнению автора протеста, получение повторного согласия квалификационной коллегии судей и заключения судебной коллегии в составе трех судей на привлечение к уголовной ответственности судьи не требуется, если предъявлено обвинение по уже возбужденному в законном порядке уголовному делу.

Президиум Верховного Суда РФ оставил протест без удовлетворения по следующим основаниям: В соответствии с положениями ст. 405 УПК РФ пересмотр в порядке надзора обвинительного приговора, а также определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, а также пересмотр оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении уголовного дела не допускаются.

Кассационным Определением от 2 октября 2002 г., вынесенным в период действия ст. 405 УПК РФ, производство по уголовному делу было прекращено в связи с отсутствием заключения судебной коллегии в составе трех судей соответствующего суда о наличии признаков преступления в действиях федерального судьи, согласия квалификационной коллегии судей на возбуждение уголовного дела и привлечение в качестве обвиняемого федерального судьи. Это Определение кассационной инстанции вступило в законную силу после его оглашения.

Поскольку в протесте ставился вопрос об отмене кассационного Определения в порядке надзора в сторону ухудшения положения осужденного, протест не мог быть удовлетворен.

Обвинитель начинает взаимодействие со стадии предъявления обвинения. Мы полагаем, что взаимодействие с государственным обвинителем на данной стадии по делам о взяточничестве должно быть по каждому делу, поскольку от правильно сформулированного обвинения, предъявляемого субъекту преступления, зависит в конечном итоге и обоснованность постановленного по делу приговора.

На данной стадии обвинитель также проверяет:

а) законность проведения и введения в материалы уголовного дела результатов оперативно-розыскного мероприятия;

б) законность проведения следственных действий (обыска, допросов и др.), их процессуального оформления, а также законности принятия и правильности оформления других процессуальных решений (избрания меры пресечения и т.п.);

в) соответствует ли формула обвинения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе следствия;

г) какие доказательства подтверждают предъявленное обвинение, а также какими дополнительными доказательствами следует дополнить материалы уголовного дела и как они могут повлиять на предъявленное обвинение;

д) в случае заявления ходатайств защитой, как тактически правильно для последующего судебного разбирательства их следует разрешить.

Обвинитель начинает взаимодействие на стадии представления прокурору обвинительного заключения и материалов уголовного дела. В том случае, если государственный обвинитель ранее к взаимодействию с субъектами расследования по делу не привлекался, то на указанной стадии ему надлежит:

а) проверить законность, обоснованность принятия решения об окончании предварительного следствия, достаточность доказательств для направления дела в суд;

б) в случае необходимости, дать рекомендации по дополнению доказательственной базы,

в) решить вопрос о том, какие доказательства, не исследованные на предварительном следствии, можно будет представить в суде дополнительно;

г) установить, какими дополнительными доказательствами следует дополнить материалы уголовного дела, и как они могут повлиять на предъявленное обвинение;

д) в случае заявления ходатайств защитой, как тактически правильно для последующего судебного разбирательства их следует разрешить.

Поскольку дело еще не направлено в суд, государственный обвинитель может подать мотивированный рапорт прокурору о необходимости предъявления более тяжкого обвинения субъекту преступления, о необходимости собирания дополнительных доказательств, усиливающих позицию обвинения, но не представленных в материалах дела, о необходимости проведения дополнительных следственных действий, в том числе повторных и т.п. На данной стадии государственный обвинитель может выявить и указать способы устранения отдельных следственных ошибок, устранить которые в суде будет невозможно.

Обвинитель назначается со стадии направления уголовного дела в суд. Мы полагаем, что при назначении государственного обвинителя после утверждения обвинительного заключения при подготовке к рассмотрению уголовного дела о взяточничестве в суде можно использовать уже имеющиеся рекомендации по изучению материалов уголовного дела направленного для судебного разбирательства.

Сложившаяся практика свидетельствует о том, что большинство научных и практических работников начинают изучение уголовного дела о взяточничестве с постановления о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительного заключения, обращая внимание на соответствие друг другу этих документов. Затем продолжить ознакомление с заявлениями и ходатайствами обвиняемого и его защитника, и так же с жалобами на действия следователя, если таковые заявлялись.

При этом следует обратить внимание на то, что иногда заявления и ходатайства, представляемые в процессе предварительного следствия, могут быть приобщены к материалам надзорного производства по делу, либо материалы проверки, проводившейся по ходатайству обвиняемого, например, об оказании неправомерного воздействия со стороны сотрудников правоохранительных органов, могут быть выделены в отдельное производство. В каждом подобном случае все эти материалы, не вошедшие в уголовное дело, должны быть истребованы и изучены государственным обвинителем для возможного последующего представления в суде, чтобы прогнозировать версии защиты и быть готовым к изменению позиции подсудимого, его доводам о невиновности и т.п.

Далее изучаются остальные материалы, чтобы сформировать представление у государственного обвинителя о сущности совершенного преступления, системе полученных в ходе расследования доказательств, о возможных отступлениях от требований закона при получении доказательств, а значит и о возможных уязвимых сторонах доказательств и определиться с линией и тактикой защиты.

Сравнивая обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу о взяточничестве, с обстоятельствами, которые фактически установлены, возможно использовать для удобства таблицу, заполняемую по мере изучения материалов дела.

При подобной организации работы к моменту окончания анализа материалов уголовного дела государственный обвинитель будет иметь готовый план поддержания обвинения.

Следует отметить, что, имея возможность вступить в процесс на любой стадии предварительного следствия, государственный обвинитель получает возможность заранее составлять и заполнять графы указанной таблицы, или, готовясь участвовать в судебном заседании, составить иной, более привычный план поддержания государственного обвинения.

При изучении уголовного дела следует обратить внимание, прежде всего, на то, были ли в процессе предварительного следствия проверены все возможные версии. По делам о взяточничестве можно предложить исчерпывающий перечень типовых версий о событии, а именно по:

1. Взятка получена должностным лицом а) лично; б) через посредника; в) иным способом (оставлена в условленном месте, по почте и т.п.)

2 Деньги получены от взяткодателя и присвоены лицом, выдавшим себя за посредника или должностное лицо.

3. Имел место заведомо ложный донос (нередко сопряженный с искусственным созданием доказательств обвинения).

Следующий блок вопросов, подлежащих разрешению при изучении материалов уголовного дела - изучение и сопоставление по содержанию первых и последующих показаний взяткополучателя и взяткодателя, особенно если их показания неоднократно изменялись на протяжении предварительного следствия. По ним обвинитель формирует мнение о личности преступника, его версии защиты и ее возможной модификации в судебном процессе.

Здесь необходимо также выяснить, установлены ли следствием причины изменения показаний. Рекомендуется анализировать показания обвиняемого, соотнося их с другими доказательствами, например результатами предъявления для опознания, очных ставок, предъявления вещественных доказательств, заключений экспертиз и т.д. Особенно важно сопоставить показания взяткополучателя с показаниями взяткодателя или другого лица, если оно было.

Такой прием позволяет определить, все ли версии разработаны и проверены следствием. Хотя для квалификации действий взяткодателя не имеет значения, какими намерениями он был движим при сообщении в правоохранительные органы о совершенном преступлении, мотив обязательно должен быть отражен в протоколе его допроса. Знание этого обстоятельства поможет прокурору вернее оценить позицию взяткодателя и прогнозировать не только его поведение в суде, но и тактику его допроса в судебном заседании. Следует обратить внимание и на то, имеется ли в материалах уголовного дела постановление об освобождении от уголовной ответственности взяткодателя на основании примечания к ст. 291 УК РФ в случае добровольного обращения или при вымогательстве со стороны должностного лица.

Для доказывания одного из важнейших обстоятельств по делам о взяточничестве - статуса взяткополучателя как должностного лица и фактического или возможного выполнения им того или иного служебного действия в интересах взяткодателя, необходимо прокурору изучить:

приказ о приеме на работу должностного лица;

приказ о назначении на должность;

- копию трудовой книжки или послужной список;

- должностную инструкцию, положение о должности или положение об органе, в котором лицо работает, либо контракт, законодательные акты и другие нормативные материалы, регулирующие деятельность и поведение должностного лица;

- лицевой счет, в котором отражено начисление всех денежных средств за период работы;

- карточку вещевого или денежного довольствия (для военнослужащих и сотрудников некоторых правоохранительных органов);

- табель рабочего времени;

-справку о заработной плате;

- декларацию, заполняемую должностным лицом ежегодно в соответствии с Указами Президента РФ «О предоставлении лицами, замещающими государственные должности Российской Федерации, и лицами, замещающими государственные должности государственной службы и должности в органах местного самоуправления, сведений о доходах и имуществе» от 15.05.1997 г. №484 и о мерах по организации проверки сведений, представляемых лицами, замещающими государственные должности федеральной государственной службы» от 01.06.1998 г. (хранятся в кадровой службе с отметкой государственной налоговой инспекции);

- личное дело должностного лица, ведущееся кадровой службой в соответствии с Указом Президента РФ «О порядке ведения личных дел лиц, замещающих государственные должности Российской Федерации в порядке назначения и государственные должности федеральной государственной службы» от 01.06 1998 г. № 640.

При отсутствии указанных документов в материалах уголовного дела, государственный обвинитель решает вопрос о возможности рассмотрения уголовного дела в суде без них или о возможности их истребования и последующего исследования в ходе судебного заседания.

Кроме того, уже на стадии ознакомления с материалами уголовного дела, изучая показания обвиняемых и ходатайства стороны защиты (как взяткодателя, так и взяткополучателя), можно составить примерное представление о том, какие версии с целью опровержения обвинения будут выдвинуты подсудимым и его защитником. Для того чтобы облегчить задачу опровержения надуманных версий защиты в судебном заседании, уже на этапе ознакомления с материалами уголовного дела можно составить следующую таблицу и использовать ее на всем протяжении рассмотрения уголовного дела в суде.

По делам о взяточничестве показания свидетелей, при доказывании обоснованности обвинения, чаще всего играют вторую по важности роль (после доказательств, полученных в ходе оперативного эксперимента). При подготовке к поддержанию государственного обвинения прокурору надлежит, во-первых, определить на показаниях каких свидетелей будет построено обвинение, во-вторых, спрогнозировать возможность изменения кем-либо из свидетелей первоначальных показаний, в том числе и в результате негативного воздействия со стороны обвиняемого или его представителей, и способы и средства устранения возникающих противоречий. Таких свидетелей условно можно разделить на несколько групп (условно, т.к. один и тот же свидетель может обладать сведениями, характеризующими обвиняемого/подсудимого и об обстоятельствах происшедшего и т.п.):

1. Соучастники преступления - посредники взяткодателя и взяткополучателя; в групповых преступлениях - обвиняемые/подсудимые, в отношении других соучастников; взяткодатель - особенно если он сам обратился в правоохранительные органы или в отношении него прекращено уголовное дело.

2. Лица, присутствовавшие при проведении оперативного эксперимента, осмотра места происшествия, обыска и т.п. Помимо сослуживцев и посетителей, оказавшихся на месте происшествия, сложившаяся практика предлагает допрос в качестве свидетелей оперативных работников, принимавших участие в оперативно-розыскных мероприятиях, понятых, специалистов и других лиц, принимавших участие в проведении следственных действий. Указанная категория свидетелей может обладать сведениями о поведении взяткополучателя и взяткодателей после задержания и при проведении осмотров и обысков, поскольку первая реакция задержанных не отражается в текстах протоколов, а видео- или аудиозапись, применяемая в ходе проведения этих действий, не всегда может это зафиксировать с должным качеством воспроизведения. (Известен случай, когда к моменту рассмотрения дела, на видеокассету с записью задержания взяткополучателя была сделана новая запись в следственном отделе, информация оказалась утерянной - из практики авт.)

3. Свидетели, располагающие данными по характеристике личности подсудимого: сослуживцы, руководство, члены семьи и др.

4. Иные лица, располагающие сведениями о подготовке, совершении и сокрытии следов преступления.

При планировании поддержания государственного обвинения по уголовному делу о взяточничестве прокурор должен спрогнозировать возможность не только изменения показаний свидетелями обвинения в пользу подсудимого и наметить тактические приемы устранения подобных противоречий, но и возможность представления защитой свидетелей и лжесвидетелей, опровергающих показания свидетелей обвинения, и также решить, каким образом можно будет опровергнуть эти показания. Для большей наглядности указанный план можно представить в виде таблицы.

Следует заметить, что в опровержении нуждаются только показания свидетелей защиты, часто необоснованные либо откровенно лживые, призванные опорочить доказательства, представляемые обвинением.

Изучение уголовного дела обычно рекомендуется осуществлять не постранично, а начиная с основных, наиболее веских доказательств, в частности чтобы перепроверить их безупречность с точки зрения соблюдения процессуальных норм и убедиться в неопровержимости в суде. Однако нам представляется более удобным ознакомление с материалами уголовного дела государственным обвинителем постранично еще перед утверждением обвинительного заключения прокурором, поскольку, выявляя возможные незначительные процессуальные недостатки при оформлении материалов уголовного дела, их еще можно исправить, тогда как после направления уголовного дела в суд устранить некоторые недочеты следствия уже невозможно.

Предлагаемый вариант введения государственного обвинителя в дело еще со стадии предварительного расследования, одновременно является и одним из вариантов решения проблемы повышения уровня координации деятельности между органами расследования и поддержания государственного обвинения -совмещения одним должностным лицом функции процессуального руководства расследованием и поддержания государственного обвинения в суде.

В этом случае следует исходить из того, что прокурор, надзирающий за расследованием, будет обязан, по общему правилу, поддерживать по данному делу государственное обвинение. Это повысит степень его ответственности при осуществлении процессуального руководства расследованием, поскольку будет четко прослеживаться преемственность между уголовным преследованием на досудебных и судебных стадиях уголовного процесса. Как отмечает Н.П. Кириллова, казалось бы, существенное изменение и дополнение обязанностей помощников прокурора, отвечающих за поддержание государственного обвинения, в силу причин субъективного характера не должно было найти широкой поддержки у работников прокуратуры, тем не менее 30% проанкетированных прокуроров приветствуют и такой подход к реформированию института поддержания государственного обвинения».Кроме того, мы полагаем, что государственный обвинитель должен иметь возможность выяснить позицию свидетелей обвинения при назначении дела к слушанию. Ни для кого не секрет, что с момента допроса на предварительном следствии до назначения дела к судебному разбирательству иногда проходит длительное время. Нередки случаи изменения меры пресечения в виде заключения под стражу на иную, не связанную с лишением свободы, особенно при полном признании этими лицами вины, либо с момента окончательного предъявления обвинения, либо после окончания предварительного расследования. Нельзя исключать также, что обвиняемый может оказать определенное воздействие на свидетелей с целью заставить их дать показания, оправдывающие его, вплоть до подкупа или угрозы насилием, особенно после того, как он окажется на свободе.

Процессуально государственный обвинитель не имеет прав на беседы со свидетелями помимо стадии допроса в судебном следствии, поэтому фактически не имеет возможности узнать - изменилась ли позиция каждого из свидетелей к моменту рассмотрения дела судом.

Еще в 1998 г. С.К. Питерцев и А.А. Степанов, исследуя специфику поддержания государственного обвинения по делам об изнасиловании, рекомендовали государственным обвинителям приглашать потерпевшую для беседы. В ходе такой беседы должны быть достигнуты следующие цели: выяснить позицию потерпевшей, и если она изменилась, то по каким причинам, не было ли оказано на нее противоправное влияние в интересах подсудимого со стороны заинтересованных в исходе дела лиц, кем, когда и как. Разделяя эту позицию, К.А. Корсаков предлагает до начала судебного заседания выяснять позицию и других представителей стороны обвинения. Формально в законе на это разрешения нет, но вместе с тем, нет и запрета, в связи с чем возникают сомнения о возможности выяснения подобных сведений. Указанная проблема, на наш взгялд, может быть решена разными путями. Например, можно поручить провести подобный опрос оперативным работникам, что не противоречит положениям Закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Однако государственный обвинитель в этом случае лишается возможности лично воспринимать вербальную и невербальную информацию и удостовериться в позиции свидетеля. Следует отметить, что, принимая участие в предварительном следствии, государственный обвинитель может наладить более тесный контакт с оперативными работниками и завоевать доверие и расположение свидетелей обвинения еще до судебного разбирательства.

Второй путь, представляющийся нам более логичным, состоит в том, чтобы законодательно закрепить право государственного обвинителя до начала судебного разбирательства выяснить позицию свидетелей обвинения и, по возможности, причину изменения показаний. В связи с этим, мы предлагаем внести изменения в Уголовно-Процессуальный Кодекс РФ следующего содержания:

Дополнить ст.246 УПК РФ ч.4-1 следующего содержания: «4-1 Государственный обвинитель вправе:

- давать поручения органу дознания о проведении оперативно-розыскных мероприятий по данному уголовному делу, которые орган дознания обязан выполнить в срок не позднее 10 суток;

- вызывать и опрашивать представителей стороны обвинения, в том числе свидетелей обвинения вне судебного заседания, за исключением ограничений, установленных ч.З ст.56 УПК РФ, с целью выяснить: их позицию в судебном заседании, не оказывается ли на них незаконное воздействие и (или) для решения вопроса о необходимости заявления перед судом ходатайства о применении мер безопасности в соответствие с п.4 ч.2 ст.241 и ч.5 ст.278 УПК РФ.»

Поскольку в соответствие со ст.37 УПК РФ прокурор определяется в том числе и как должностное лицо, уполномоченное осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, мы полагаем, что нет необходимости дополнительно вносить дополнения в ч.З ст.7 Федерального Закона №144-ФЗ от 12.08.95 «Об оперативно-розыскной деятельности», поскольку в перечне оснований для проведения оперативно розыскных мероприятий одним из оснований предусмотренных ч.З ст.7 являются указания прокурора.

В ходе выполнения поручения государственного обвинителя о проведении оперативно-розыскных мероприятий могут быть установлены: местонахождение интересующего государственного обвинителя лица, для обеспечения возможности вызвать его в суд для допроса;

- не оказывается ли на потерпевшего, свидетелей, иных участников процесса незаконного воздействия со стороны заинтересованных лиц с целью противодействия правосудию и т.п.

Предложенные дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс позволяют также организовать более тесное взаимодействие не только со следователем, но и с оперативными работниками.

Например, В.П. Хомколов указывает, что 32% оперативных работников отмечают, что имели оперативную информацию о воздействии со стороны обвиняемых и их пособников на свидетелей и потерпевших, с целью изменения ими своих показаний в суде; 46% из них передали подобную информацию руководителям оперативных аппаратов, 50% никак не реагировали, 1.2% передали указанную информацию прокурору; 0,2% передали информацию судьям. Далее, исследуя формы взаимодействия органов ОРД и суда, В.П. Хомколов предлагает передавать полученную оперативную информацию о готовящейся или осуществляемой деятельности по противодействию правосудию судье, рассматривающему дело.

Обоснованно критикуя данную позицию автора, К.А. Корсаков справедливо замечает, что подобные сведения ни в коем случае нельзя передавать судье в любом виде, за исключением случаев угрозы жизни, здоровью или имуществу судьи или иного участника процесса, если иными мерами предотвратить подобное посягательство не представляется возможным, поскольку в таком случае нужно решать вопрос о признании судьи или иного участника процесса потерпевшим, что становится безусловным основанием для его отвода в процессе, кроме того, это становится нецелесообразным и потому, что сам суд не может предпринять реальных мер, а может лишь учесть полученную информацию.

Поскольку лишь прокурор вправе координировать деятельность правоохранительных органов и принимать меры для проверки полученной оперативной информации о готовящемся или совершаемом противодействии правосудию, мы разделяем мнение К.А. Корсакова, что подобная информация должна быть передана государственному обвинителю, а не суду.

Автор: Посохина И.В.