06.04.2011 6215

Потерпевший в уголовном процессе по Уставу уголовного судопроизводства 1864 года (статья)

 

Судебная реформа 1864 года открыла новую эпоху в российском уголовном судопроизводстве. Введённая Судебными Уставами система судов и уголовный процесс были прогрессивными не только для своего времени, но в некоторых случаях могут являться образцом для подражания и для современного законодателя.

К достоинствам Устава уголовного судопроизводства (далее - УУС) необходимо отнести широкий допуск частных лиц, в первую очередь, потерпевших, к правосудию по уголовным делам. Потерпевший пользовался одним из важнейших прав личности, пострадавшей от преступного деяния, - правом возбуждения уголовного преследования. Под этим термином понимался: «... такой акт в процессе, которым доводится до сведения судебной власти о совершении преступного факта, указывается вероятный виновник сего деяния и предъявляется требование расследовать дело».. Отметим, что в отличие от дел частного обвинения, по делам которые преследовались независимо от жалоб частных лиц, указание потерпевшим обвиняемого или подозреваемого лица не являлось обязательным. При неизвестности такого лица полиция (ст. 47 УУС) или судебный следователь (ст. 276 УУС) обязаны были принять меры к его разысканию. Так, при принятии жалобы потерпевшего мировым судьёй, последний мог поручить сбор всех необходимых сведений местной полиции. Это правило позволяло мировому судье не прекращать производство по уголовному делу только потому, что потерпевшим не указаны сведения о лице, подлежащем привлечению к суду. В литературе того времени отмечалось чисто практическое значение данной нормы, так как поручение мирового судьи, человека всеми уважаемого и пользующемся в своем участке значительным авторитетом, будет исполнено несравненно скорее и лучше, нежели просьба частного лица, иногда простого крестьянина. При неисполнении поручения мировой судья мог вынести полицейским предостережение, либо сообщить о серьезных нарушениях полицейских чинов, прокурору, имеющего право на возбуждение уголовного преследования, толковалось судебной практикой того времени чрезвычайно широко. Потерпевшим от преступления признавался не только тот, кто понес непосредственный ущерб, но и тот, кто мог пострадать от противоправных действий. Так, С.Г. Щегловитов указывает, что «уголовное преследование может быть возбуждено, в частности, по жалобам следующих признаваемыми потерпевшими лиц: а) на счет которого записывается забранный мошенническим образом из лавки товар... б) лица, от имени которого составлен подложный вексель или иное долговое обязательство, хотя бы документ не был еще предъявлен ко взысканию... в) подчиненного конкурсному управлению несостоятельного должника, если жалоба или заявление клонится к ограждению прав его кредиторов и к более успешному удовлетворению их претензий...». Таким образом, можно сделать вывод, что в настоящее время, через 140 лет после судебной реформы 1864 года, к участию в производстве по уголовным делам в качестве потерпевших допускается менее широкий круг лиц по сравнению с предусмотренными Уставом уголовного судопроизводства.

В Уставе процессуальное положение потерпевшего различалось при производстве в мировых судебных установлениях и в общих судебных местах.

В наиболее полном объеме потерпевший наделялся процессуальными правами в том случае, когда он выступал в качестве частного обвинителя в мировых судах. Частный обвинитель признавался стороной по делу. Он указывал пределы судебного разбирательства, имел широкие процессуальные полномочия по отводу мирового судьи, представлению и исследованию доказательств, примирения с обвиняемым, обжалованию действий и приговоров суда.

По уголовным делам, подсудным общим судебным установлениям, обличение обвиняемых перед судом возлагалось на представителей прокуратуры (ст. 4 УУС).

Из этого правила были предусмотрены исключения. Так, по делам, которые могли быть возбуждены по жалобе потерпевшего и прекращены примирением, обличение обвиняемых перед судом предоставлялось потерпевшему, который именовался частным обвинителем. Частный обвинитель признавался стороной по делу и имел широкие права на всех стадиях процесса, аналогичные его правам в мировом суде. Обязанность мирового судьи передать дело частного обвинения в окружной суд возникала в тех случаях, когда при рассмотрении жалобы потерпевшего обжалуемые преступные деяния окажутся принадлежащими к числу преследуемых законом под страхом таких наказаний, определение которых выходит из пределов предоставленной мировым судам власти. По остальным категориям рассматриваемых общими судебными установлениями уголовных дел, полномочия пострадавшего от преступления лица были чрезвычайно широки при объявлении (по современной терминологии - подаче заявления) компетентному лицу. В отличие от объявлений иных лиц («объявителей», являвшихся, либо не являвшихся очевидцами преступного деяния), объявление потерпевшего имело особый, отличный статус, и именовалось жалобой. Судебная практика следующим образом проводила различия между обращениями потерпевших и иных лиц. В решениях Уголовного кассационного департамента Сената № 562 за 1874 год и № 1889 за 1871 год указывалось: «Различие между доносом и жалобой состоит в том, что в первом случае объявление делается о таком преступлении, в коем объявитель не имеет никакого участия и которое не нарушает его личных интересов, а во втором случае заявление касается преступления, причинившего ему вред и убытки». В связи с выдвигаемыми в следующих главах настоящей работы предложениями о введении в уголовный процесс потерпевшего и наделении его особыми процессуальными правами одновременно с возбуждением по заявлению последнего уголовного дела (т.н. «формальное условие»), заметим, что согласно Уставу поданная потерпевшим и принятая компетентным лицом жалоба не требовала дополнительной проверки. Жалоба являлась законным и достаточным поводом к начатию следствия, и ни судебный следователь, ни прокурор не могли отказать в этом лицу, потерпевшему от преступления или проступка (ст. 303 УУС).

В литературе такой подход объяснялся следующим образом: «Вред и убытки, причиняемые преступлениями и проступками лицам, против которых оные совершены, бывают иногда весьма чувствительны и важны не только в материальном, но и в нравственном отношении... Сии лица имеют без сомнения право требовать вознаграждения за причиненное им через противозаконное деяние зло, а с тем вместе и наказания виновного. Право их возбуждать такие дела уголовные как прямо до них касающиеся, следить за ходом сих дел и в некоторой мере даже наблюдать за правильностью их производства, дабы виновный не мог избегнуть кары, должно быть определено положительно и в законах о судопроизводстве по преступлениям и проступкам.... Посему необходимо привести в совершеннийший порядок и развить правила о допускаемом в делах уголовных участии лиц, коим причинены преступлением или проступком вред, убытки или оскорбления».Интересно отметить, что закон предусматривал для оправданного подсудимого возможность просить о взыскании с потерпевшего вознаграждения за вред и убытки, которые причинены ему вследствие неосновательного привлечения к суду (ст.ст. 780, 782 УУС). Устанавливая такую ответственность, законодатель предоставил потерпевшему возможность в ходе процесса подтверждать обоснованность возбужденного им уголовного преследования.

Из текста ст. 304 - 305, 491, 528 прим. 2 УУС следует, что на предварительном следствии закон наделял потерпевшего правом указывать своих свидетелей; присутствовать при всех следственных действиях и предлагать, с разрешения следователя, вопросы обвиняемому и свидетелям; представлять в подкрепление своей жалобы доказательства; требовать за свой счет копии со всех протоколов и постановлений; требовать немедленного допроса и принятия мер к обеспечению отыскиваемого им вознаграждения; обжаловать постановление суда о прекращении уголовного дела, а также всякое следственное действие, нарушающее его права. В законе не было указано на возможность потерпевшего приглашать для участия в деле представителя (поверенного), что подтверждалось решениями Сената, однако критиковалась в литературе того времени. При рассмотрении судами уголовных дел публичного обвинения Устав не относил потерпевшего к сторонам или особым участникам процесса. Потерпевший мог принять участие в рассмотрении уголовного дела только как гражданский истец (ст. 6 УУС) путем заявления гражданского иска до открытия судебного заседания. Закон предоставлял гражданскому истцу ряд процессуальных прав, в том числе на участие в прениях сторон и обжалование приговора в интересах гражданского иска. Устав также предоставил непосредственно потерпевшему возможность заявления в судебном заседании отвода судьям (ст. 599 УУС), прокурору (ст. 609 УУС), то есть наделил потерпевшего некоторыми из существенных прав стороны.

В свете развернувшейся в современной литературе дискуссии о последствиях отказа государственного обвинителя от обвинения интересно отметить, что, согласно ст. 740 Устава, в ходе заключительных прений прокурор, если обвинительный акт опровергнут судебным следствием, мог отказаться от его поддержания и заявить суду об этом «по совести». Но такой отказ не освобождал суд от рассмотрения дела и постановления приговора по существу. Также отметим, что согласно ст. 17 Устава при прекращении уголовного преследования вследствие причин, означенных в ст. 16 - за смертью обвиняемого, за истечением давности, за примирением обвиняемого с обиженным в указанных законом случаях, за высочайшим указом или общим милостливым манифестом, дарующим прощение (по современной терминологии -нереабилитирующие основания), начатые в судах гражданские иски разрешались теми же судами. Кроме того суд, рассматривающий уголовное дело и постановляющий приговор, мог только отложить рассмотрение гражданского иска в случае необходимости представления дополнительных расчётов, но не передать его для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства (ст. 785 Устава). Безусловно, что такой порядок в большей мере отвечал интересам гражданских истцов (большинство из которых являлись одновременно потерпевшими в современном понимании данного термина), чем установленная действующим процессуальным законодательством Российской Федерации возможность последующего предъявления гражданским истцом в указанных случаях иска по правилам гражданского судопроизводства.

В дореволюционном процессуальном законодательстве отсутствовало аналогичное существующему в настоящий момент определение понятия «потерпевший». Следует отметить, что Устав не придерживался какой-либо строгой терминологии в отношении этой категории лиц. Они именуются и «лицами, потерпевшими от преступления или поступка» (напр. ст.ст. 5, 6, 301 УУС), и «потерпевшими вред и убытки» (напр. ст.ст. 42, 43, 48 УУС), и «обиженными» (напр. ст.ст. 16, 20 УУС). Поэтому, в отсутствие легального определения потерпевшего, при наделении таких лиц процессуальными правами большое значение придавалось судебной практике.

В юридической литературе того времени активно обсуждался вопрос о том, каким образом следует подходить к объему понятия потерпевший, попадают ли под него вообще все потерпевшие или же только те из них, что выступают в качестве частных обвинителей или заявившие гражданский иск.

Значительная часть процессуалистов высказывалась за расширительное толкование понятия потерпевшего. Например, известный русский юрист С.И. Викторский писал, характеризуя положение потерпевшего: «...часто для лиц, так или иначе пострадавших от преступления, хотя бы даже самым отъявленным образом, очень важен исход дела и со стороны их является очень естественное желание не ограничиться одним возбуждением преследования, но и участвовать в процессе в качестве стороны, что возможно для них единственно при предъявлении гражданского иска. Именно, эти то лица, завоевывая себе право гражданского истца и расширили понятие потерпевшего» О возможности изменения понятия потерпевшего применительно к той процессуальной роли, которая на потерпевшего возлагалась Уставом, писал В. Случевский. По мнению И.Я. Фойницкого, кроме обвиняемого участвующим в предварительном следствии лицом считается жалобщик, т.е. лицо, возбудившее уголовное преследование своей жалобой, независимо от того, выступает ли он в качестве гражданского истца или в качестве потерпевшего. Вместе с тем, споры по поводу содержания понятия не отражались на правовом положении потерпевшего, поскольку лицо, фактически являвшееся таковым, наделялось особыми правами с момента приема жалобы компетентным лицом - мировым судьей, судебным следователем или прокурором без дополнительного процессуального решения.

 

Автор: Чекулаев Д.П.