Правовое положение потерпевшего в УПК РСФСР 1960 года и УПК Союзных республик (статья)
Принципиальные изменения положения потерпевшего в советском уголовном процессе связаны с принятием в 1958 году Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и Союзных республик.
Так, впервые в отечественной истории уголовного судопроизводства, дано определение понятия потерпевшего (ст. 24 Основ) и установлен перечень его процессуальных прав, существенно расширенный относительно ранее действовавшего законодательства. В ст. 38 Основ было предусмотрено также равенство прав участников судебного разбирательства, к числу которых отнесен и потерпевший. Расширение прав потерпевшего было связано, в первую очередь, с происходившими в стране политическими преобразованиями, осуждением «культа личности» и попытками ввести в общественную жизнь и государственное управление (в том числе судоустройство) элементы уважения к правам человека.
Аналогичное Основам понятие потерпевшего было закреплено в УПК РСФСР 1960 года и УПК других союзных республик. Так, согласно ч. 1 ст. 53 УПК РСФСР, потерпевшим признавалось лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. О признании гражданина потерпевшим лицо, производящее дознание, следователь и судья должны были вынести постановление, а суд -определение.
Согласно ч. 2 ст. 53 УПК РСФСР гражданин, признанный потерпевшим от преступления, был вправе давать показания по делу. Потерпевший или его представитель имели право представлять доказательства, заявлять ходатайства, знакомиться со всеми материалами дела с момента окончания предварительного следствия, участвовать в судебном разбирательстве, заявлять отводы, приносить жалобы на действия лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда, а также приносить жалобы на приговор или определения суда и постановления народного судьи. Потерпевший имел право в судебном разбирательстве лично или через своего представителя поддерживать обвинение по делам частного обвинения (ч. 3 ст. 53 УПК РСФСР).
Согласно ч. 4 ст. 53 УПК РСФСР по делам о преступлениях, последствием которого явилась смерть потерпевшего, права потерпевшего имели близкие родственники. Аналогичные нормы имелись в УПК Украинской ССР (ч. 5 ст. 49), УПК Белорусской ССР (ч. 4 ст. 54), УПК Грузинской ССР (ч. 5 ст. 47), УПК Молдавской ССР (ч. 4 ст. 47) и некоторых других. В литературе обращалось внимание на необходимости включения данной нормы в уголовно-процессуальные законы всех союзных республик. Основы 1958 года, УПК РСФСР и других союзных республик создавались в период демократизации общественной жизни после сталинского режима, который знаменуется массовыми нарушениями прав лиц, привлекаемых к уголовной ответственности. Поэтому очень четко регламентировалось положение подозреваемого (обвиняемого, подсудимого) и этим участникам процесса предоставлялся широкий спектр процессуальных прав. Полномочиям же потерпевшего и, тем более, его представителя, не всегда уделялось должное внимание.
Например, законодатель использовал формулировку «потерпевший или его представитель» (ч. 2 ст. 24 Основ; ч. 2 ст. 53, ст. 136, ч.ч. 1-3 ст. 200 УПК РСФСР). Это давало основание полагать, что процессуальными правами может воспользоваться кто-то один - либо потерпевший, либо его представитель. Такая формулировка закона подвергалась обоснованной критике в литературе, как нарушающая интересы потерпевшего, пожелавшего воспользоваться услугами представителя. Только в 1983 году ч. 2 ст. 53 УПК РСФСР была изложена в новой редакции, согласно которой права потерпевшего могли быть реализованы потерпевшим и его представителем. Следует отметить, что в уголовно-процессуальных кодексах союзных республик по-разному решались некоторые вопросы участия потерпевшего в уголовном судопроизводстве. Например, во всех кодексах предусматривалась возможность участия потерпевшего в следственном эксперименте (ст. 183 УПК РСФСР), но только в восьми из них потерпевшему предоставлялось право участвовать в производстве осмотра (ст. 178 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК других союзных республик). В четырех союзных республиках потерпевший допускался к производству обыска и выемки (ст. 194 УПК Азербайджанской ССР, ст. 181 УПК Украинской ССР, ст. 137 УПК Казахской ССР, ст. 179 УПК Туркменской ССР). Кроме того, УПК Азербайджанской ССР устанавливалась возможность привлечения следователем потерпевшего к участию в производстве предъявления для опознания личности (ст. 177) и предметов (ст. 178). В литературе высказывались предложения о необходимости расширения права потерпевшего на участие в следственных действиях, в том числе на участие в производстве экспертиз, воспроизведении показаний на месте, обыске, и других. К сожалению, данные предложения были оставлены законодателем без внимания.
При решении вопроса о прекращении уголовных дел кодексы не предусматривали возможности потерпевшего влиять на принятие такого решения. Однако право потерпевшего обжаловать решение о прекращении уголовного дела, вне зависимости от оснований принятия такого решения, вытекало из общих прав потерпевшего и предусматривалось УПК всех союзных республик.
Во всех кодексах подробно и, в основном, единообразно регламентировался порядок ознакомления потерпевшего с материалами уголовного дела по окончании предварительного следствия. До середины 1960-х годов в литературе дискутировался вопрос о необходимости ознакомления потерпевшего со всеми материалами уголовного дела. Высказывалась точка зрения, что следователь вправе ограничить ознакомление только теми материалами уголовного дела, которые говорят о причинении ущерба потерпевшему. Указанная точка зрения обоснованно критиковалась в научной литературе и не нашла подтверждение в судебной практике. Также отметим, что право потерпевшего на ознакомление с материалами дела по окончании дознания кодексами предусмотрено не было. Это ограничение прав потерпевшего также подвергалось развёрнутой критике в литературе 1960-1990-х годов. В юридической печати конца 1950-х годов, ещё в период разработки кодексов, высказывались предложения о необходимости законодательного закрепления права потерпевшего на ознакомление с материалами прекращённого уголовного дела. Однако данное право потерпевшего было прямо предусмотрено только в УПК Киргизской ССР (ст. 189). УПК ещё трёх союзных республик (Украинской ССР, Азербайджанской ССР, Казахской ССР) содержали положения об обязанности следователя направить копию постановления о прекращении уголовного дела потерпевшему. Таким образом, возможность потерпевшего на ознакомление с материалами прекращённого уголовного дела во многом зависела от толкования закона конкретным следователем.
Неоднозначно решались и вопросы поддержания потерпевшим обвинения, так как ст. 24 Основ указывала на это право потерпевшего в случаях, предусмотренным законодательством. В большинстве союзных республик такое право было предоставлено потерпевшему только по делам частного обвинения. Однако по УПК Узбекской ССР (ст. 35) и Литовской ССР (ст. 60) за потерпевшим было признано право поддерживать обвинение и по другим делам, если в деле не участвовал прокурор, по УПК Казахской ССР (ст. 27) - если в деле не участвовали ни прокурор, ни общественный обвинитель.
УПК всех союзных республик устанавливали, что участие потерпевшего в судебном разбирательстве не было обязательным, и суд вправе решить вопрос о рассмотрении уголовного дела в его отсутствии в зависимости от возможности полного выяснения всех обстоятельств дела и защиты прав и законных интересов потерпевшего. Большинство УПК предусматривали производство допроса потерпевшего в ходе судебного следствия до допроса свидетелей (ст. 276 УПК Армянской ССР, ст. 290 УПК Туркменской ССР, ст. 308 УПК Украинской ССР ст. 267 Узбекской ССР), другие (ст. 309 УПК Азербайджанской ССР, ст. 287 УПК РСФСР, ст. 290 УПК Таджикской ССР), «как правило» до допроса свидетелей. Однако согласно УПК некоторых союзных республик (Грузинской ССР, Казахской ССР) потерпевший удалялся из зала судебного заседания до его допроса, что ограничивало право потерпевшего на участие в судебном разбирательстве.
Имелись некоторые особенности и в регулировании вопроса участия потерпевшего в судебных прениях. Большинство кодексов предоставляли потерпевшему такое право только по уголовным делам частного обвинения. При этом УПК Белорусской ССР ещё более ограничивал данное право потерпевшего, предусматривая его участие в прениях сторон только по тем делам частного обвинения, в которых не выступал прокурор. Однако в соответствии с УПК Украинской ССР (ст.ст. 49 и 59) и УПК Казахской ССР (ст. 27) помимо уголовных дел частного обвинения потерпевший был вправе участвовать в прениях сторон по делам, в которых не выступали прокурор или общественный обвинитель. УПК Узбекской ССР предусматривал право потерпевшего на участие в прениях сторон по всем делам, в которых не участвует прокурор. По иному регламентировал данное право потерпевшего УПК Молдавской ССР, предусматривая возможность его участия в прениях сторон по ряду преступлений против личности, а также по делам о нарушении авторских и изобретательских прав. УПК Эстонской ССР называл потерпевшего в числе участников прений сторон без каких-либо ограничений, что наиболее полно отражало его интересы.
По большинству кодексов возможность потерпевшего возражать на жалобы и протесты была сужена относительно аналогичных гарантий, предоставленных законом осужденному (оправданному) и их защитникам. Так, если осужденному по его просьбе вручалась копия жалобы или протеста, то потерпевший имел возможность лишь ознакомиться с ними в суде (части 2 и 3 ст. 327 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК союзных республик). Только УПК Армянской ССР (ст. 325) и УПК Киргизской ССР (ст. 329) требовали направлять потерпевшему копию протеста, затрагивающего его интересы.
Имелись отличия и в производстве по уголовным делам, возбуждаемым по жалобе потерпевшего и прекращаемым за примирением потерпевшего с обвиняемым. Большинство УПК предусматривали возможность прекращения таких дел в случае неявки потерпевшего без уважительных причин, однако в УПК Литовской ССР указывалось на невозможность прекращения дела, если прокурор признает необходимым поддержание по нему обвинения. УПК РСФСР, Таджикской ССР, Туркменской ССР и некоторых других союзных республик предусматривали возможность рассмотрения таких дел по ходатайству подсудимого и в отсутствие потерпевшего. По разному решался также вопрос о прекращении уголовных дел указанной категории за примирением потерпевшего с обвиняемым. Так, ст. 22 УПК Эстонской ССР допускало прекращение уголовного дела по этому основанию до вступления приговора в законную силу, ст. 105 УПК Азербайджанской ССР - до вынесения приговора. Однако большинство уголовно-процессуальных законов не предусматривали возможность прекращения уголовных дел по указанным основаниям после удаления суда в совещательную комнату.
Судебная практика о признании лиц потерпевшими от преступлений и предоставлении им процессуальных прав складывалась неоднозначно, в связи с чем Пленумом Верховного Суда СССР были даны рекомендации о применении судами законодательства, регламентирующего участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве. Так, Верховный Суд СССР указал на недопущение признания потерпевшими юридических лиц, возможность наделения правами потерпевшего, погибшего в результате совершения преступления, нескольких близких родственников, необходимость признания потерпевшими всех лиц, которым преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред (в том числе в случае поступления от гражданина, которому преступлением причинен вред, кассационной жалобы на приговор суда после его постановления), неукоснительном соблюдении прав потерпевшего на ознакомление с кассационными жалобами и протестами других участников процесса и подаче возражений на них, а также ряд других рекомендаций. Судам кассационной и надзорной инстанций также рекомендовано признавать существенным нарушением закона, влекущим отмену приговора, лишение или стеснение прав потерпевшего, если оно помешало суду всесторонне разобрать дело и повлияло на вынесение законного и обоснованного приговора.
Однако на законодательном уровне расширение прав потерпевшего не осуществлялось до первой половины 1990-х годов, несмотря на наличие ряда крупных научных работ, а также большого количества диссертационных исследований в этой области, в которых как с теоретических, так и практических точек зрения обосновывалась необходимость укрепления правового статуса данного участника процесса. Таким образом, процессуальные полномочия потерпевшего около 30 лет оставались без принципиального изменения. Такое положение вполне объяснимо, так как после политической «оттепели» конца 1950-х - начала 1960-х годов вопросам соблюдения прав личности, в том числе потерпевшего от преступления, должного внимания на государственном уровне не придавалось.
Существенным образом процессуальные права потерпевшего были расширены Законом Российской Федерации от 16 июля 1993 года № 5451-1, которым в отечественный уголовный процесс после 77-летнего перерыва был введен суд присяжных. Так, при рассмотрении уголовных дел судами с участием присяжных заседателей потерпевший призвался стороной по делу, наряду с другими участниками процесса он принимал участие в образовании коллегии присяжных заседателей, в случае отказа в судебном заседании прокурора от обвинения мог заявить об обязательном для суда возражении против прекращения уголовного дела, имел право принимать участие в прениях сторон, то есть был наделён ранее неизвестными советскому уголовному процессу процессуальными возможностями активно отстаивать свою позицию при рассмотрении уголовного дела.
Нормы принятой на всенародном голосовании 12 декабря 1993 года Конституции Российской Федерации во многом предопределили дальнейшее развитие института потерпевшего в российском уголовно-процессуальном законодательстве. В статье 52 Основного закона закреплено, что «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причинённого ущерба». Положения данной статьи Конституции Российской Федерации являются отражением современного подхода международного сообщества к защите прав жертв преступлений. Однако непосредственно после принятия Конституции Российской Федерации необходимых изменений в законодательство внесено не было.
Значительную роль в расширении прав потерпевшего сыграл Конституционный Суд Российской Федерации, который при толковании конституционных норм неоднократно высказывал правовую позицию о предоставлении потерпевшему процессуальных полномочий, необходимых для обеспечения его доступа к правосудию.
Например, вопрос о целесообразности участия потерпевшего в судебных прениях по всем категориям уголовных дел постоянно обсуждался в юридической литературе с середины 60-х годов XX века. Высказывались различные точки зрения по данному вопросу. Большинство исследователей считали, что нелогично лишать потерпевшего права обосновывать свои выводы в суде первой инстанции в ходе выступления в прениях сторон, так как суду небезразлично, как потерпевший оценивает совершение подсудимым преступления, к какой мере наказания (с его точки зрения) следовало бы приговорить виновного. Данную позицию занял и Конституционный суд Российской Федерации, признавший в Постановлении от 15 января 1999 года № 1-П не соответствующими Конституции Российской Федерации положения частей 1 и 2 ст. 295 УПК РСФСР, которые ограничивали в зависимости от категории дела право потерпевшего на участие в прениях сторон Соответствующие изменения в УПК РСФСР были внесены только 20 марта 2001 года, но, так как решения Конституционного Суда обязательны на всей территории Российской Федерации для всех судебных органов (ст. ст. 6, 79 ФКЗ «О Констатуционном суде Российской Федерации»), положения данного постановления должны были повсеместно выполняться.
Правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, высказанная в соответствующих постановлениях и определениях, предопределила также последующее наделение потерпевших необходимыми для доступа к правосудию правами на обжалование постановлений о прекращении уголовного дела, об отказе в возбуждении уголовного дела, о продлении производства по уголовному делу в судебном порядке правом знакомиться с содержанием протеста в порядке надзора и принимать участие в рассмотрении протеста судом надзорной инстанции, возможностью ознакомления с материалами уголовного дела по окончании дознания. Расширение прав потерпевшего связано с возможностью прекращения уголовного дела в связи с примирением участников уголовно-правового конфликта. Впервые в российский уголовный процесс данная норма была введена ст. 9 УПК РСФСР с наименованием «Прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим» (в ред. Федерального закона от 15.12.1996). Предоставление потерпевшему, хотя бы и по ограниченной категории уголовных дел, права оказывать непосредственное влияние на судьбу уголовного дела, свидетельствует о имевшем место расширении принципа диспозитивности в отечественном уголовном судопроизводстве.
Однако, несмотря на существенное расширение полномочий потерпевшего в 1990-х - начале 2000-х годов, значительное количество предложений по укреплению его правового статуса были оставлены законодателем без внимания. Например, на уровне законопроекта даже не рассматривались предложения научных и практических работников об изменении определения потерпевшего, предоставлении потерпевшему права воспользоваться услугами представителя по назначению, уравнивания прав потерпевшего и обвиняемого (в том числе защитника и представителя потерпевшего) на различных стадиях процесса.
Подводя итог краткому историческому исследованию правового института потерпевшего, можно сделать вывод, что его развитие с середины 1860-х годов происходило «по спирали», набирая интенсивность в более демократические периоды и ослабевая в периоды тоталитаризма, когда игнорировались права человека, в том числе и в уголовном судопроизводстве. Но без оценки и учёта ошибок прошлого невозможно и совершенствование любого правового института.
К сожалению, новый УПК РФ принимался в спешном порядке, и установленные им нормы также не всегда учитывают необходимость закрепления за потерпевшим полномочий, достаточных для реализации последним конституционных положений о доступе к правосудию и компенсации причиненного преступлением ущерба.
Автор: Чекулаев Д.П.