17.10.2011 4964

Объяснительные принципы индивидуального правосознания как формы психической деятельности

 

Теоретический анализ вопросов индивидуального правосознания предполагает рассмотрение методологических подходов к этому рассмотрению, поскольку между теорией и методом, согласно гегелевскому пониманию теории как метода, существует тесная взаимосвязь. Согласно сложившемуся представлению теория правосознания, как и всякая теория должна отвечать общему методологическому требованию - открывать детерминанты и законы, обусловливающие психическую деятельность в целом, в том числе сознательные процессы, все вместе определяющие интенциональность, целенаправленность поведения и его ценностную мотивацию. Понятие правосознания, как и всей психической деятельности, подходы к их рассмотрению зависят от господствующего в обществе мировоззрения, от мировоззрения отдельных ученых и выработанных ими научных направлений и школ.

Собственно теоретическое познание согласно гносеологии диалектического материализма (относительно независимо от эмпирических данных, несмотря на то, что оно обычно основывается на них и) осуществляется в соответствии с основными методологическими подходами или как их еще называют - объяснительными принципами. К основным объяснительным принципам психологической науки относятся: принцип детерминизма, принцип системности, принцип развития, а также - единства сознания и деятельности.

Под детерминизмом понимается зависимость определенного явления от производящих и обусловливающий его факторов. Принцип системности предполагает рассмотрение многочисленных элементов изучаемого явления в их структурном и функциональном единстве, взаимосвязи и взаимообусловлен. Принцип развития требует изучения явления с точки зрения того, как это явление возникло, «какие главные этапы в своем развитии это явление проходило и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь стала теперь». Эти объяснительные принципы или способы познания применимы для любой области научного исследования, поэтому о них можно говорить без четкой привязанности к понятиям и категориям соответствующей отрасли знаний, а говорить о понятиях безотносительно к этим принципам нельзя потому, что эти понятия и категории приобретают теоретический смысл и определенную логическую стройность в зависимости от положенных в основу их рассмотрения и воплощенных в них объяснительных принципов. Все названные принципы неразрывно связаны между собой и эта связь передается понятиям, вырабатываемым на их основе.

Принцип детерминизма традиционно является одним из основных объяснительных принципов научного познания. Он выступает в качестве принципа причинности, в качестве системного детерминизма (как зависимости отдельных элементов системы правосознания от его свойств как целого, например, отдельных взглядов на право, от целостной теории правосознания советского или другого времени, от теории психической деятельности в целом), в качестве детерминизма обратной связи, в качестве целевого детерминизма.

Принцип детерминизма, который является результатом развития сознания в качестве причинности как закономерной обусловленности психических процессов прошел несколько стадий своего развития; от предмеханического - гилозоистический, прабиологический, оптический - до XXVII в., к механическому, XVI-XIX вв., от него к биологическому -XIX в. и психологическому детерминизму - на рубеже XX в.

Параллельно складывался социальный детерминизм, согласно которому в роли детерминант выступают столь же объективные, но порождаемые не биологическими или психологическими, а социальными факторами, в том числе взаимодействиями людей, формами их социального бытия, их культуры.

Так, согласно бихевиористскому направлению, появившемуся в начале XX в. (Э. Торндайк, Д. Уотсон и др.), поведение человека ставится в зависимость от закономерностей соотношения воздействующих факторов, которым отводится главная роль раздражителя, стимула, и реакцией человека, который признается пассивным механизмом, отвечающим на внешнее воздействие, независимо от психической деятельности и даже наличия или отсутствия ее. Такое понимание психологии имело социальную направленность и предметом ее определяло внешнее поведение, а не сознание, психику в целом.

Не исчезают и другие формы детерминизма. Так, согласно возникшему во второй половине XX столетия психоаналитическому направлению (3, Фрейд) считается, что поведение человека носит асоциальный характер, поскольку оно подчиняется законам психической и, прежде всего бессознательной деятельности, что роль сознания признается ничтожной. Эта очень категоричная оценка роли сознания, на наш взгляд, не совсем совпадает с той ролью, которую отводит ему сам 3. Фрейд, полагающий, что требования, предъявляемые внешней средой, концентрируются в сознании, в силу чего оно выступает в качестве своеобразного «цензора», что отмечают и сами авторы.

Принцип социального детерминизма является наиболее используемым в научных исследованиях вопросов, касающихся психической деятельности, в том числе правосознания, советского и постсоветского периодов. Принято было считать, что советская психологическая наука формируется в борьбе со многими ошибочными, направлениями, например, рефлексологией В.М. Бехтерева (1857-1927), рассматривавшего человека в основном с биологических позиций и выработанных им принципов - изменчивости, инерции, сцепления, воспроизведения и др.; она отделяется от идеалистической и метафизической философии. В основу советской психологии были положены марксистские, именовавшиеся научными, философские представления и методы изучения психики как свойства мозга, заключающиеся в отражении объективной реальности и влиянии ее на деятельность человека и его развитие, при этом подчеркивался первичный, обусловливающий характер материи и вторичный характер сознания, психики. К. Маркс, безусловно, понимал и писал, что возникновение психических особенностей связано с природными моментами, но их формирование он, как и Ф. Энгельс, обусловливали историческими условиями и формами человеческого труда.

Утверждалось, что в формировании психики определяющую роль играет деятельность человека, имеющая общественный характер. Хотя в ранних философских произведениях К. Маркс писал, что предметное бытие промышленности является «раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой психологией.. В.И. Ленин продолжил линию К. Маркса и еще более категорично выступил против перенесения биологических понятий в область общественных наук, заявив, что ощущения, как и все человеческое сознание, являются продуктом особым образом организованной материи, есть основной источник человеческого познания, которое есть вечное, бесконечное приближение мышления к объекту. Основная ориентация в использовании принципа социального детерминизма, выработанного на основе марксистского положения о том, что «не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание», при изучении вопросов правосознания и всей психической деятельности делается на причинность, являющуюся одним из аспектов принципа детерминизма. В качестве главной причины, обусловливающей формирование и изменение человека, его сознания, в том числе правосознания, называется объективная реальность, материальные, прежде всего экономические условия и законы. Прежде всего, закон о том, что производство материальных средств, к жизни и соответственно каждая данная ступень экономического развития народа или эпохи образует основу, из которой развиваются государственные учреждения, правовые воззрения, искусство и даже религиозные представления. Согласно этому понятие правосознания в научной литературе советского периода оказалось экономически и политически детерминированным: показывалась обусловленность его экономическим базисом, при этом всячески подчеркивался его надстроечный характер и классовая природа; определялась полная зависимость от политического сознания, которое трактовали как одну из форм общественного сознания. Большинство современных авторов (конца 70-х - середины 90-х годов) рассматривают правосознание как самодовлеющую форму общественного сознания (не соподчиненную с другими его формами).

С принципом социального детерминизма, рассматриваемого главным образом в качестве причинности, положенного в основу всей марксистской теории, связано появление идеи о социальной сущности человека как совокупности общественных отношений и соответствующее рассмотрение правосознания. В результате этого анализ факторов, определяющих возникновение, развитие, изменение сознания и поведения человека, оказался связанным с условиями существования человека, с внешней, социальной средой, В этой социальной «совокупности» растворялась и утрачивалась целостность, единство личности как величайшей духовной и психофизиологической субстанции, в ней человек превращался в специфический объект, «страдательно» испытывающий влияние факторов и выборочно реагирующий на них. Человек как субъект, его сознание, духовное и эмоциональное состояние, вся психическая деятельность оказались вне поля научного юридического и правового зрения. Человеческая личность была сведена до такого состояния бездуховности, когда применимо выражение: «не я делаю, а со мной делается», «не я живу, а со мной происходит». Принципы системного детерминизма, детерминизма в форме обратной связи при изучении правосознания в советское время не использовались.

Проблема происхождения, развития сознания, рассматриваемая на основе отражения бытия, соответствия сознания, всей психической деятельности этому отражаемому объекту, под которым понимаются общественное бытие, материальные, главным образом экономические условия, рассматриваемые в историческом аспекте, в психологии называется психосоциальной проблемой. При характеристике правосознания решение этой проблемы осуществляется, как правило, через выявление факторов государственно-правового бытия, обусловливающих мыслительную деятельность, возникающую в условиях и по поводу государственно-правовых явлений. При этом не рассматриваются виды мыслительной деятельности, соотношение их между собой, а также с другими видами психической деятельности, обладающими специфическими особенностями формирования и закономерностями действия. Это позволяет утверждать, что сложившееся на основе экономического детерминизма» на основе социальной обусловленности, в том числе государственно-правовыми явлениями, понимание сущности человека, его сознания, правового сознания в том числе, и сохраняющееся сегодня в качестве доминирующего, не соответствует действительности истинного человеческого бытия и является односторонним-Мы полагаем, что односторонняя социальная ориентация обусловила многие современные государственно-правовые проблемы и привела к кризису теорию правосознания, теорию государства и права, всю юридическую науку, как и всю рациональную мысль. Но по-прежнему именно она определяет направления научных исследований, характер и способы решения практических задач. Именно с ней связано то, что все внимание современных реформаторов нацелено на решение задач по совершенствованию законодательства, на создание «новых» общественных отношений, с которыми, видимо, надеются получить и нового человека, и новое правовое сознание. Именно она определяет состояние юридической науки, в том числе теории государства и права, и направленность научных исследований, значительная часть которых сегодня посвящена проблемам правотворческой и правореализующей деятельности, с которыми связывается совершенствование законодательства как главного условия укрепления правопорядка в обществе. Эта гипертрофированная вера в созидательную силу закона как «самодостаточного явления с принятием, которого должны сниматься, «если не все, то множество проблем», обусловливает состояние научных исследований, направленных на анализ действующего законодательства, которое, как принято считать, определяется ходом экономических преобразований, и практики его осуществления, на эффективное использование его в регулировании общественных отношений, в обеспечении, защите и охране прав и свобод личности и соответственно, на формирование правосознания. И очень редко обсуждаются в качестве самостоятельных проблемы человека, личности, гражданина, о них говорится в основном в связи с характеристикой прав и свобод, их защищенностью и гарантированностью.

Формирование и логика развития всей правовой действительности неоспоримо свидетельствуют о том, что правовые представления, право и система права в целом, являются, так или иначе, результатом «следования» субъектов правотворчества за наиболее значимыми потребностями общественной практики и социальными проблемами и противоречиями. А постоянное развитие и изменение правовых представлений и соответствующих им общеобязательных правил поведения, исторически - конкретных правовых систем служит важнейших доказательством и проявлением этого объективного процесса. И, видимо, только в данном контексте все правовые, юридические явления могут быть осознаны как проявления социальной необходимости и социальной закономерности, как объективно обусловленный атрибут общественного развития. В этом смысле право, все правовые явления действительно не имеют и не могут иметь собственной истории и тем более не могут быть некоей самодостаточной и саморазвивающейся субстанцией или идеей. Правосознание и юридические нормы не могут не отразить объективную нормативность бытия, общественных отношений, выражающуюся в повторяемости, стереотипности, нормированности как потребности охватить общим правилом, общей схемой поведение людей и имеющую конкретные различные формы проявления (моральную, религиозную, организационно-техническую и т.д.).

Безусловно, и то, что эмпирическая направленность, ориентация на реальную государственно-правовую действительность, позволяют решать насущные, практические задачи. Но они не позволяют отвечать на многочисленные вопросы, в частности такие как: почему «мы пишем законы и законодательствуем вполне по-европейски, но думаем как-то иначе». Они не позволяют проникать в сущность исследуемых явлений, определять на их основе тенденции развития, открывать и формулировать закономерности государственно-правового развития. Такие задачи призваны решать теоретические исследования фундаментальных проблем правоведения на основе интеграции различных отраслей научного знания, и, что очень важно сегодня, на основе принципа полифундаментальности. В. Алтухов говорит, что наука прошла в своем развитии две качественно различных эпохи развития: эпоху традиционной и эпоху фундаменталистской науки, и, что в современных условиях она вступает в эпоху антифундаменталистского мышления, основанного на признании многомерного мира. К тому же, как говорят В.Н. Синюков и Т. В. Синюкова, рассуждая о формировании новой доктрины право-познания, «право не поддается чисто причинным методам познания и не исчерпывается «условиями среды». История дает множество фактов, когда прогресс права осуществляется в структурах «реакционных» государств, когда право переживало» свои экономические базисы (римское право), когда оно существовало и развивалось вопреки рационально ставящимся политическим целям, что особенно характерно для восточных стран и России. Российская правовая доктрина находится сейчас перед методологическим выбором: либо остаться в традиции детерминизма (экономического, политического, национального и т. д.) и выводить из него природу права, либо пытаться понять нашу правовую традицию как бы изнутри». Основное теоретическое и практическое значение правосознания, отождествляемого часто с право-пониманием, согласно существующему подходу к рассмотрению права, состоит не в том, что это одна из форм отражения и выражения реально, объективно существующих явлений, вещей (такой аспект можно смело назвать второстепенным, предпосылочным), а в том, что наше сознание, в частности, правовое сознание - не только отражает объективный мир, но и во многом творит, создает его. Правовые явления являются продуктом, «конструкцией» правосознания, это результат индивидуальной, субъективной мыслительной деятельности, интерпретации субъективного понимания, духовного, эмоционального, интуитивного освящения, и потому это всегда нечто неадекватное, нетождественное и в указанном смысле что-то новое в сравнении с «освоенными» сознанием реальными явлениями и по своему непосредственному содержанию, и по модусу бытия. По объективным законам познания, т. е, по гносеологическим причинам, в силу особенностей человеческого познания и отражения реальности, сознание людей и его продукты познавательной деятельности в принципе не могут быть адекватными отражаемой реальности. Это не происходит и по субъективным причинам: социальные субъекты не только не могут, но и не хотят адекватного, «истинного» воспроизведения собственно «наличной» действительности, В правовом сознании и в правовом развитии любого общества в принципе не может быть преодолен социально-субъективный, субъективно-ценностный и при этом всегда конкретно-исторический взгляд (в смысле объективной ограниченности историческими рамками и обстоятельствами любых субъектов права и правотворчества). Данный факт вряд ли оспорим, независимо от того, о каком конкретном обществе, государстве и о каком историческом этапе их существования идет речь. Безусловное признание указанного обстоятельства имеет принципиально важное значение особенно при решении вопроса о возможном содержании правовых норм и их развитии. Непосредственное содержание правовых норм согласно традиционной материалистической позиции определяется материальными условиями, прежде всего, экономическими, точнее социально-экономическими факторами: формами собственности, материальными потребностями, производственно-техническими законами. Об этом прежде писали все, сегодня продолжают писать многие. Но пока еще недостаточно акцентируется внимание на том, что в содержании права прямо или косвенно преломляются потребности и интересы не только совокупного субъекта правотворчества, но и индивидуальные интересы людей, обладающих определенным психическим состоянием, участвующих в этом процессе, их стремление достичь конкретных целей, последствий, которое отражает их понимание общественных и природных закономерностей, тенденций, оценку опыта прошлого, настоящего, отношения к нему и формирует представления о будущем. В содержании правовых норм могут выражаться представления о социальной справедливости, желание следовать религиозным, моральным, идеологическим и иным ценностям, идеалам, убеждениям, той или иной научной теории, тем или иным правовым учениям, доктринам. На содержании правовых норм могут сказываться заблуждения, ошибки, недоразумения, симпатии и антипатии к конкретным лицам или процессам; они могут отражать желание кого-то остаться у власти и содержать в себе в связи с этим завышенные обещания или просто обман, могут быть следствием компромисса, рекомендаций или давления извне, например, со стороны других государств или международных организаций. Их содержание может быть и очевидным выражением произвола, диктата, следствием проведения политических, экономических и социологических экспериментов. Оно может быть обусловлено таким фактором, как прямое заимствование тех или иных моделей правового содержания - добровольное или принудительное, с, возможно, положительными либо отрицательными последствиями этого. И, наконец, само собой разумеется, особую роль здесь играют экономические, или точнее социально-экономические, причины: неудовлетворенные материальные потребности индивидов и социальных групп, производственно-технические закономерности т. д. Вряд ли сегодня следует говорить о невозможности дальнейшего использования марксистской методологии. Думается, что ее возможности не исчерпаны, но очевидным является то, что юридическая наука стоит на пороге пересмотра и переоценки ее теоретических и методологических ресурсов, условий и границ применимости того или иного методологического подхода, в том числе и марксистской методологии, И главная задача состоит в том, чтобы уйти от господства одной теории, одной методологии, одного методологического подхода, от признания единственной движущей силы, каковой, согласно гегелевскому и марксистскому способу мышления, было учение о противоречиях, наконец, от признания рационального познания в качестве единственного пути его. Интересно в этом плане диссертационное исследование Е.А. Белканова «Структура и функции правосознания», в котором говорится о необходимости использования наряду с традиционным для российской науки диалектическим методом положений, составляющих основу фрейдистского исследования, а также - о роли бессознательного фактора, который, наряду с иными формами сознания и социальными условиями, воздействует на формирование правосознания. Вместе с тем полагаем, что перечень влияющих на правосознание факторов, предложенный Е.А.  Белкаиовым, является неполным.

Резюмируя сказанное, необходимо подчеркнуть, что к рассмотрению правосознания следует подходить как явлению сложному, многомерному, многоуровневому, отражающему не только внешнюю государственно - правовую реальную действительность, но и не менее реальную психическую действительность. Совершенно справедливо отмечается в литературе, что с точки зрения генезиса и с точки зрения непосредственного содержания рассмотрение правосознания должно осуществляться в единстве и взаимосвязи с самыми различными факторами: объективными и субъективными, сознательными и бессознательными, закономерными и, возможно, просто случайными. Современное состояние теории правосознания, как и вся юридическая наука, поставленная исключительно на материальную основу, строится на основе наблюдения и истолкования правовой реальности. Соответственно формулируется задача юриста - квалифицированно, технически грамотно толковать закон и практику его применения. Такая постановка вопроса, объективно детерминированная и ориентированная, главным образом, на решение ближайших, часто односторонних и субъективных задач, не способствует раскрытию сущности правосознания, не способствует истинному пониманию и развитию научного знания, а потому «отечественная юриспруденция не выполняет надлежащим образом предназначенные ей прогностические функции». Вероятно, поэтому некоторые юристы стали говорить о юриспруденции как о технике, а не науке.

Для возвращения юридической науке в целом и ее составным частям, в том числе теории правового сознания, статуса истинной науки нужна не просто дальнейшая разработка обозначенных аспектов ее, необходимо переосмысление их, а главное нужны новые теоретические постановки и методологические обоснования комплексного анализа этого сложнейшего теоретического понятия.

В юридической науке наметились тенденции перехода к «многофакторной концепции общественного развития, согласно которой на ход исторического процесса оказывают влияние самые разнообразные причины и условия: прогресс науки и техник, состояние экономики, политическое устройство; национальные, культурные, этнические, географические, религиозные особенности; международная, ситуация и др.» Но юридическая наука сегодня находится в самом начале этого нового теоретического и методологического пути.

Наметившийся отход от методологического монополизма позволяет и требует использовать принцип системного и целевого детерминизма и на их основе по-новому рассмотреть факторы, обусловливающие формирование, развитие, совершенствование и взаимодействие правосознания с другими психическими и духовными, а не только материальными явлениями.

Системный подход, на наш взгляд, недостаточно используемый при характеристике правосознания, предполагает рассмотрение правосознания как целостного психофизиологического, а не только социального образования, И в этой связи необходимо обратить внимание на целостную характеристику правосознания, которое традиционно понимается как важнейший и чаще всего как единственный аспект психической деятельности, обусловливающий поведение, но которое в сущности таковым не является.

Человеческое поведение является результатом сложной психической деятельности и не только в форме сознания. Поведение человека, определяемое сознательной деятельностью, как правило, носит телеологический характер (согласно этому подходу цели устанавливаются Богом (X., Вольф), или являются внутренними причинами природы), интенциональный характер.» И потому очень важно, чтобы в сознании и, особенно в правовом сознании человека, направляющем поведение, содержались не только конкретно-исторические цели, не только направленность на познание и пользование конкретными материальными объектами (это доступно и животным), а чтобы ему - правосознанию были известны духовные ценности, идеалы и критерии совершенства в достижении этих целей.

Это означает, что исследование правосознания должно основываться на телеологическом, интенциональном подходе, а не только на учении об объективной, закономерной взаимосвязи явлений природы и общества - детерминизме, который диалектический материализм противопоставлял вышеназванным подходам. Использование этих подходов необходимо для выяснения истинных причин возникновения правосознания, а затем - и права, для определения их первоисточника, для преодоления сложившегося разрыва между индивидуальным и общественным правосознанием, между рациональными, волевым способом установленными приоритетами и истинными духовными ценностями, для ориентации на эти истинные ценности и для воссоздания целостной системы политико-правовых знаний, при внутренней дифференцированное различных форм психической деятельности.

 

Автор: Гладких М.В.