Значение требований законности и обоснованности для вынесения юридически справедливого правоприменительного акта

Рассматривая проблему справедливости правоприменительного акта невозможно оставить без внимания требования его обязательной законности и обоснованности. Это основные критерии, по которым судят о правосудности судебных постановлений, поскольку они закреплены нормами процессуального законодательства. В то же время, от законности и обоснованности судебного акта зависит и его справедливость. Эти требования тесно связаны и взаимозависимы. О необходимости выносить только законные и обоснованные судебные постановления, как по уголовным, так и по гражданским делам, судам неоднократно указывал Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ.

Точное соблюдение норм процессуального права в правоприменительной деятельности является предпосылкой правильного применения материального закона. Таким образом, обусловливается материальная и процессуальная сторона правоприменительной деятельности, которая в свою очередь, обусловливает справедливость правоприменительного акта. Естественно, что о процессуальной форме и ее значении речь может идти в первую очередь только там, где деятельность правоприменительного органа урегулирована процессуальным законом. Процессуальная форма вносит элементы дисциплинированности в действия должностных лиц и поведение участников процесса, повышает чувство ответственности за совершаемые служебные действия, служит гарантией охраны прав и законных интересов граждан и юридических лиц, обеспечивает вынесение законных решений.

Законодатель не допускает, чтобы органы следствия, прокуратуры и суда в интересах быстрейшего достижения конечной цели предварительного следствия или судебного процесса, в интересах борьбы с преступностью нарушали процессуальный закон, так как такие нарушения приведут к обратному результату, отрицательно скажутся на выполнении задач, стоящих перед органами, борющимися за торжество законности, и принесут, в конце концов не пользу, а лишь вред как отдельным лицам, так и обществу, и государству в лице правоприменительных органов, которым придется заново расследовать или рассматривать то дело, где не была соблюдена процессуальная форма. Средства к достижению целей материального закона предусматриваются самим этим законом. Пути к применению средств материального закона и таким образом к достижению его целей предусматриваются процессуальным законом. Поэтому цель не будет достигнута как тогда, когда нарушается материальный закон (обращение к средствам, не предусмотренным законом, регулирующим данное общественное отношение, или выбор неправильных средств), так и тогда, когда нарушается процессуальный закон (применение средств в незаконной форме или с нарушением предусмотренного законом порядка).

Государство всегда ориентировало правоприменительные органы на соблюдение законности в своей деятельности. Верховный Суд РФ неоднократно в своих постановлениях указывал на необходимость строгого соблюдения судебными органами материального и процессуального права.

От строгого соблюдения процессуального закона в непосредственной зависимости находится установление фактических обстоятельств дела, определение их правовой квалификации и правильность разрешения дела по существу. Нарушение норм процессуального права таит в себе опасность помешать полному и всестороннему выяснению и исследованию обстоятельств дела, правильной их квалификации и прийти к правильным конечным выводам. Кроме этого, нарушение процессуального закона отрицательно влияет на формирование правосознания граждан, так как закон нарушается органом, призванным бороться за восстановление законности в случаях ее нарушения. Опасность подобных нарушений состоит в том, что, прежде всего судом в таких случаях нарушаются чьи-то субъективные права и законные интересы. Процессуальный закон гарантирует объективное и всестороннее исследование всех юридически значимых фактов с предоставлением сторонам и участникам процесса ряда прав и обязанностей в целях содействия им в доказывании или опровержении оснований иска в гражданском процессе, виновности или невиновности - в уголовном процессе. Нарушение норм процессуального права неминуемо ущемляет в правах истца или ответчика, подсудимого или потерпевшего, и поэтому оно всегда нежелательно, так как подсудимый должен убедиться, что законы обязательны для всех, и, несмотря на допущенное им правонарушение, суд действует по отношению к нему в соответствии с законом и что в отношении его не будет допущен произвол; потерпевший должен видеть, что государство восстанавливает справедливость и охраняет его права всей силой закона; истец и ответчик - почувствовать, что суд одинаково относится ко всем сторонам процесса, не отдавая никому предпочтения, и разрешая дело на основании закона и беспристрастно.

Более того, нарушение процессуального закона, особенно если оно остается без реагирования со стороны вышестоящих органов, может приобрести характер прецедента и развивать ложное представление о том, что процессуальный закон не всегда обязателен, а это может послужить поводом для новых нарушений законности.

В отечественной юридической литературе данный вопрос трактуется однозначно большинством ученых. Так, В.И. Каминская пишет, что «какое бы тяжкое преступление ни было совершено и как бы опасен ни был преступник, преданный суду, приговор будет убедителен, лишь если он вынесен по закону, предусматривающему широкие гарантии, с представлением обвиняемому всех возможностей защиты». А.М. Яковлев отвечая на вопрос о том, можно ли нарушить или хотя бы «слегка» обойти закон по отношению к преступнику, говорит, что «там, где все же допускается пренебрежение к скрупулезному соблюдению законной формы, в которую обличены меры уголовного воздействия, там терпит ущерб законность в целом». М.С. Строгович указывал, что «для достижения цели установления истины по уголовному делу и справедливого наказания пригодны не всякие средства, а лишь те, которые соответствуют требованиям законности и нравственности». Процессуальная форма отражает демократические принципы организации и деятельности нашей судебной системы. В этом ее огромное политическое значение и социальная ценность. Осуществление задач правосудия, и в том числе охраны прав и интересов граждан, на что ныне обращается особое внимание, возможно только в результате неукоснительного соблюдения судом процессуального законодательства. « Совершенная и целесообразно налаженная процедурно-процессуальная форма, - отмечает В.М. Горшенев,- усиливает гарантии обеспечения прав и свобод личности». О том, что процессуальная форма является важным фактором, гарантирующим соблюдение принципа законности как самого главного условия успешного хода процесса решения дела пишет Ю.И. Гревцов. Причем это утверждение относится ко всем разновидностям процессуальной формы - уголовно-процессуальной, гражданско-процессуальной, арбитражно-процессуальной и т.д. Установление четких процедурных начал и правил, охватывающих своим регулятивным действием весь процесс осуществления права имеет первостепенное значение, поскольку этим обеспечиваются, с одной стороны, надлежащий ход и результат правоприменительной деятельности в той или иной области общественных отношений, с другой - соблюдение прав и законных интересов всех субъектов правоприменительной практики.

По российскому гражданскому процессуальному, арбитражному процессуальному и уголовно-процессуальному законодательству существенное нарушение норм процессуального права служит основанием к отмене решения и приговора суда в кассационном или в надзорном порядке (ст.364 ГПК РФ, ч.З ст.270 и ч.З ст.288 АПК РФ, ст.381 УПК РФ). Разрешая вопрос о нарушении процессуального закона как основания к отмене судебного решения, законодатель исходит из существенности его нарушения, устанавливая тем самым общий критерий оценки значимости нарушения норм процессуального права в гражданском, арбитражном и уголовном судопроизводстве. В связи с этим критерием судебное решение подлежит отмене не по всякому нарушению процессуального закона, а лишь при наличии его существенного нарушения. В одних случаях существенность нарушения закона определяется самим законом (безусловные кассационные основания), в других этот вопрос разрешается вышестоящим судом, рассматривающим дело в кассационном порядке или в порядке судебного надзора.

Сопоставление и анализ соответствующих норм гражданско-процессуального, арбитражно-процессуального и уголовно-процессуального законодательства приводит к выводу о единстве их требований относительно признания существенности нарушения норм процессуального права, несмотря на различия в их текстуальном изложении. Общим в признании существенности нарушения процессуального закона является указание законодателя на то обстоятельство, что такое нарушение повлияло или могло повлиять на вынесение законного и обоснованного решения по делу, или, другими словами, повлияло или могло повлиять на правильность разрешения дела по существу.

Так как отнесение нарушения норм процессуального права к основаниям отмены судебного решения связывается с принципом существенности такого нарушения, это обстоятельство должно быть отражено в наименовании и тексте всех соответствующих статей процессуального законодательства, регулирующих рассматриваемый вопрос. Между тем, если в ранее действовавшем уголовно-процессуальном законодательстве говорилось именно о существенном нарушении уголовно-процессуального закона, то в настоящем кодексе отсутствие упоминания именно о существенности таких нарушений, что свидетельствует о непоследовательности законодателя. Такая же непоследовательность усматривается и в нормах гражданского процессуального законодательства и арбитражного процессуального. Так, ст.387 ГПК РФ, определяющая основания к отмене решений, определений и постановлений в порядке надзора, говорит о существенном нарушении норм процессуального права. Статья же 364 ГПК РФ, определяющая основания к отмене решения суда в кассационном порядке, говорит о нарушении норм процессуального права вообще. В АПК РФ вообще не указывается на существенность нарушений (ч.З ст.270, ч.З ст.288 АПК РФ). Однако, по сути во всех случаях речь идет не о всяких нарушениях норм процессуального права, а лишь о существенных. Изложение указанных статей в такой их редакции может привести к неправильному мнению, что в порядке надзора судебное решение подлежит отмене при существенных нарушениях процессуального закона, а в кассационном порядке - при любых нарушениях. Не оправдано такое расхождение и по простым соображениям терминологического порядка: терминология статей закона должна быть ясной, четкой и единой там, где это возможно. Называть, как в данном случае, одно и то же тождественное правовое явление разными наименованиями не имеет никакого смысла: оно лишь ведет к нечеткости изложения правовой нормы и сомнениям при ее толковании и применении. Поэтому представляется, что любые нарушения процессуального закона являются существенными и должны влечь за собой отмену правоприменительного акта как незаконного, а, следовательно, и - несправедливого.

Все нарушения процессуального закона можно разделить на два вида кассационных оснований: условные и безусловные. Условными кассационными основаниями из них называют те, которые влекут отмену судебного акта не всегда и не во всех случаях, а лишь при определенных условиях: если они повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного решения. Тогда такие нарушения приобретают характер существенных. Вышестоящий суд, установив, что допущенное нарушение повлекло неправильное разрешение дела, вынесенное по нему решение отменяет и дело направляет на новое расследование или судебное рассмотрение. Точно так же он поступает и тогда, когда у него возникает сомнение в правильности разрешения дела ввиду допущенного судом первой инстанции нарушения норм процессуального права. В таком случае вышестоящий суд не может утверждать, отразилось ли допущенное нарушение на конечных выводах суда или не отразилось. Но он сомневается в правильности принятого решения, поскольку допущенное процессуальное нарушение могло отразиться на конечных выводах суда и принятии им законного и обоснованного решения. И только тогда, когда из обстоятельств дела со всей очевидностью следует, что такое нарушение ни в коей мере не отразилось на принятом решении и никак не могло на него повлиять, что дело рассмотрено объективно и полно, а решение законно и обоснованно, оно не влечет его отмены.

В практике судебных органов процент отмены принятых актов в результате нарушений норм процессуального права, являющихся условными кассационными основаниями, несколько ниже, чем при наличии нарушений, предусмотренных в качестве безусловных кассационных оснований. Вообще процессуальные нарушения реже, чем нарушения норм материального права становятся основаниями для отмены судебных постановлений. Так, изучив практику судебной коллегии по гражданским дела Верховного Суда Республики Калмыкия за период 1998 -2003 г.г. мы установили следующее. Ежегодно судебной коллегией в среднем рассматривается 400 гражданских дел по кассационным жалобам или протестам (представлениям), из них отменяется в связи с их незаконностью и необоснованность 120-130 дел, что составляет 30 - 32,5 %. Из изученных нами 50 отмененных решений нижестоящих судов 22% решений отменено в связи с нарушением или неправильным применением норм материального права при их вынесении, 10% - в связи с одновременным нарушением или неправильным применением и норм материального и процессуального права и 18% - из-за нарушения только процессуального права. Указанные цифры свидетельствуют о том, что все-таки нарушение норм материального права является главным основанием для отмены или изменения судебных решений.

Многие ошибки, послужившие поводом к отмене правоприменительных актов, объясняются стремлением судей быстрее рассмотреть дело, не допустить волокиты. В этом стремлении некоторые судьи не останавливаются перед «мелкими», по их мнению, процессуальными нарушениями, которые впоследствии признаются вышестоящей инстанцией существенными. Это еще раз свидетельствует о необходимости выработки у каждого судьи уважительного отношения к процессуальной форме, твердой убежденности в том, что только соблюдая процессуальные правила можно обеспечить вынесение правосудных решений. Что, в свою очередь, является одним из условий вынесения справедливого правоприменительного акта.

Так, например Элистинский городской суд своим решением от 8 декабря 1997 г. удовлетворил иск Кустовой Е.И. к Слизской Н.С. о взыскании долга. Суд установил, что истица передала в долг ответчице 5160 долларов США сроком на один месяц, которые последняя своевременно не отдала. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия определением от 19 марта 1998 г. отменила вышеуказанное решение, а дело производством прекратила, указав на следующие процессуальные нарушения: во первых, у заинтересованного лица не было права на обращение в суд (в соответствии с Законом РФ « О валютном регулировании и валютном контроле»), в связи с чем дело подлежит прекращению на основании ст.219 п.1 ГПК РСФСР, во-вторых, судом были нарушены требования ст. ст. 6, 113, 150 ГПК РСФСР поскольку согласие сторон на рассмотрение дела единолично судьей не было надлежащим образом разрешено, так как в протоколе судебного заседания отсутствуют их росписи; в-третьих, в нарушение ст. 197 ГПК РСФСР в решении допущены не оговоренные исправления даты вынесения решения. По указанному делу суд выявил грубые процессуальные нарушения, однако, не принял мер к их устранению, что повлекло, на наш взгляд, вынесение несправедливого по существу решения.

Более конструктивно разрешается вопрос в отношении безусловных кассационных оснований. Они влекут отмену принятого решения всегда и во всех случаях, независимо от обстоятельств конкретного дела. Вопрос о существенности нарушений норм процессуального права, являющихся безусловными кассационными основаниями, предрешен законодателем: он их всегда считает существенными. Такие нарушения особенно затрагивают основные права сторон и участников процесса, ущемляют их в этих правах, мешают правильному разрешению дел. Поэтому если кассационный или надзорный суд установит наличие в деле безусловных кассационных оснований, он отменяет принятое судом первой инстанции решение. При этом вышестоящий суд освобождается от обсуждения вопроса о существенности такого нарушения. Вместе с тем вышестоящий суд не должен ограничиться лишь указанием на допущенное нарушение. Оно само по себе хотя и является безусловным основанием к отмене решения во всех случаях, но не освобождает вышестоящий суд от проверки материалов дела в полном объеме, так как суд первой инстанции при рассмотрении дела мог допустить и иные ошибки - неполноту исследования обстоятельств дела, неправильную квалификацию события преступления или гражданского правоотношения, сделать выводы, не отвечающие фактическим обстоятельствам дела и т.д. Суд, рассматривающий дело в кассационном или надзорном порядке, обязан выявить все ошибки, допущенные нижестоящим судом, и обратить на них внимание, с целью предупреждения их повторения при новом рассмотрении дела.

В подтверждение изложенного можно привести следующий пример. Гажва Т.А. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Республики Калмыкия о возмещении материального и морального вреда, причиненного ей незаконным заключением под стражу. Элистинский городской суд определением от 19 марта 1998 г. оставил иск без рассмотрения в связи с несоблюдением внесудебного порядка разрешения спора, возможность соблюдения которого не утрачена. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Калмыкия определением от 28 мая 1998 г. отменила определение суда первой инстанции и вернула дело на новое рассмотрение, указав следующее. Во-первых, что закон не предусматривает обязательного внесудебного порядка разрешения для данной категории дел, а во-вторых, указал, что « в материалах дела отсутствуют данные о надлежащем извещении истицы о слушании дела, что, в силу п.2 ст.308 ГПК РСФСР, является безусловным основанием для отмены судебного постановления». Поскольку истица не присутствовала в судебном заседании вышестоящий суд далее в своем определении указал, что это процессуальное нарушение лишило Гажву Т.А. возможности дать объяснения по делу и при таких обстоятельствах определение не может быть признано законным и обоснованным и подлежит отмене. Таким образом, вышестоящий суд указал на все допущенные по делу процессуальные нарушения, а не только на безусловные кассационные основания. Среди безусловных кассационных оснований, установленных уголовно-процессуальным, гражданско-процессуальным и арбитражно-процессуальным законодательством можно выделить основания, общие для уголовного процесса, гражданского и арбитражного, и основания, специфические лишь для той или иной отрасли процесса. Общность таких оснований будет лишний раз подтверждать то обстоятельство, что ни одно из них не может быть обойдено молчанием в перечне безусловных кассационных оснований, как в УПК, так и в ГПК и АПК. Она обусловлена общностью основных демократических принципов российского судоустройства и судопроизводства, проявляющихся независимо от специфики рассмотрения уголовных или гражданских дел. К таким общим кассационным основаниям следует отнести:

- если судебное решение вынесено незаконным составом суда;

- если решение постановлено не теми судьями, которые входили в состав суда, рассматривающего дело;

- если решение не подписано кем-либо из судей или подписано не теми судьями, которые принимали участие в рассмотрении дела и вынесении решения;

- если при рассмотрении дела были нарушены правила о языке, на котором ведется судопроизводство;

- если нарушен принцип гласности судебного рассмотрения дела;

- если нарушена тайна совещания судей при постановлении решения;

- если в деле отсутствует протокол судебного заседания или он не подписан ни председательствующим, ни секретарем судебного заседания.

Мы полагаем, что указанные пункты должны быть обязательно включены в перечень безусловных кассационных оснований гражданско-процессуального, уголовно-процессуального и арбитражно-процессуального кодексов, причем в статьях должно быть обязательно указано на безусловность этих оснований. Кроме того, в каждой отрасли процесса необходимо четко разработать специфические для данной отрасли кассационные основания. Установление такого перечня безусловных кассационных оснований в значительной степени содействовало бы выработке единой практической линии и дальнейшему укреплению законности и справедливости в гражданском, уголовном и арбитражном процессе.

В юридической литературе высказано мнение о том, что п. 1,2,3,6 из приведенного выше перечня в настоящее время утратили свое значение ввиду того, что большинство дел в настоящее время рассматривается судьей единолично, поэтому якобы не нужна и совещательная комната. С таким суждением нельзя согласиться, во-первых, потому, что остаются дела, рассматриваемые коллегиально, а во-вторых, даже судье единолично рассматривающему дело необходимо для постановления решения уединиться в комнате, где бы ему никто не помешал обдумать и составить законное и обоснованное решение.

Сущность безусловных кассационных оснований в юридической литературе трактуется по-разному. Так, М.С. Строгович указывал, что они влекут отмену приговора независимо « от того, повлияли ли эти нарушения и могли ли они повлиять на правильность данного приговора» и « вне зависимости от того, есть ли в данном случае основания сомневаться в правильности вынесенного приговора по существу или нет таких оснований».

Я.О. Мотовиловкер пишет, что « если нет оснований сомневаться в правильности вынесенного приговора, то зачем его безусловно отменять?». Законодатель признает существенными такие нарушения процессуального закона, которые повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного правоприменительного акта. В первом случае, когда они повлияли на вынесение правильного решения, связь процессуальных нарушений с правильностью разрешения дела по существу совершенно очевидно: допущенное нарушение непосредственно повлияло на конечные выводы суда и разрешение дела. Несколько сложнее обстоит вопрос в отношении второго случая, когда такие нарушения могли повлиять на правильность принимаемого решения. Безусловно, что иногда после отмены правоприменительного акта вышестоящим судом при повторном рассмотрении дела может выясниться, что допущенное нарушение не оказало никакого отрицательного влияния на вынесенное решение по существу, а поэтому такое решение может быть повторено. Но когда подобное процессуальное нарушение обнаруживается вышестоящим судом, то также совершенно очевидно, что оно вызывает у судей сомнение в отношении правильности разрешения дела, поскольку оно по мнению законодателя могло оказать влияние на законность и обоснованность решения. Следовательно, если «могло оказать влияние», то не может « не вызывать сомнений». Решение в таком случае подлежит обязательной отмене потому, что допущенное судом первой инстанции существенное процессуальное нарушение порождает сомнение в его правильности по существу.

В более поздней своей работе М.С. Строгович раскрывает сущность безусловного кассационного основания уже по-другому. Он говорит уже о том, что оно «всегда и во всех случаях отражается и не может не отразиться на правильности разрешения дела по существу». Если бы законодатель считал, что безусловные кассационные основания всегда отражаются на правильности принятого решения, то он, несомненно, определил их не как такие, которые «повлияли или могли повлиять», а такие, которые «всегда влияют» на его правильность. Между тем законодатель этого не делает, и совершенно правильно. Если проанализировать отдельные безусловные кассационные основания, то станет ясно, что одни из них непосредственно влияют на правильность решения, другие же лишь могут повлиять, но влияют не всегда и не обязательно.

Проводя эту мысль, мы вовсе не стремимся умалить роль и значение отдельных безусловных кассационных оснований и ослабить к ним внимание судебных органов, поскольку такие основания не всегда влияют на их решения. Все процессуальные нарушения всегда вредны. Каждое из правил, диктуемых процессуальными нормами, в конечном счете, направлено на постановление законных, обоснованных и справедливых решений по делу. Одинаково обязательны для выполнения все без исключения нормы. Поэтому постоянно надо ориентировать судебные органы на строжайшее соблюдение законности, на недопущение никаких, даже «малейших» нарушений процессуальных норм, так как это есть нарушение законности, и неизвестно, кроме того, в какое нарушение, в конечном счете, оно выльется и не явится ли оно существенным. Тем более не может быть умаления роли безусловных кассационных оснований. В данном случае речь идет о другом. Мы стараемся подчеркнуть, что безусловные кассационные основания являются разными по своей природе: одни из них всегда влияют на вынесение законного и обоснованного решения, другие могут повлиять. Термин «могут повлиять» следует понимать правильно. Если могут, то значит, влияют не обязательно. К моменту рассмотрения дела в кассационной или надзорной инстанции не всегда удается установить характер этого влияния. Но допущенное процессуальное нарушение всегда порождает сомнения в правильности разрешения дела по существу, и это сомнение может быть рассеяно лишь при новом рассмотрении дела. В одном случае действительно будет установлено, что из-за допущенного процессуального нарушения суд первоначально неправильно разрешил дело по существу, а в другом случае может оказаться, что оно не отразилось на правильности решения. Скажем, если суд при наличии оснований, предусмотренных законом, не прекратил уголовного дела (п.1 ст.381 УПК РФ), то такое основание всегда влияет на законность и обоснованность приговора. Но если, например, судом допущено процессуальное нарушение уже после вынесения приговора (не подписание председательствующим или секретарем заседания протокола), то вряд ли обоснованно утверждать, что оно всегда влечет вынесение неправильного приговора: ведь само нарушение имело место уже после постановления приговора. Однако законодателем оно связывается с правильностью разрешения дела по существу и в одних случаях может свидетельствовать о неправильном разрешении дела, а в других - не подтверждать этого. Точно так же, например, можно говорить о таком основании, как нарушение тайны совещательной комнаты. В одном случае это связано с посторонним влиянием на судей и принятием ими неправильного решения, в другом - может никакого влияния и не быть, а дело может быть разрешено правильно. Но вправе ли вышестоящий суд сомневаться в правильности разрешения дела при таких обстоятельствах? Да. И не только вправе, но и обязан, так как у него при таком положении не может сложиться твердой уверенности в правильности разрешения дела, почему он и должен решение по делу отменить, а дело направить на новое судебное рассмотрение.

Из двух рассматриваемых теоретических предпосылок вытекают совершенно различные практические выводы. В первом случае: если существенные процессуальные нарушения всегда влияют на правильность решения, то после отмены правоприменительного акта в силу таких нарушений суд, рассматривающий дело вновь, обязан принять иное решение, поскольку первое презюмируется неправильным. Во втором случае, исходя из нашей теоретической предпосылки: суд первой инстанции обязан при новом рассмотрении дела прийти к собственному убеждению в отношении принятия того или иного решения, и если он при этом придет к выводу о необходимости повторения отмененного решения, убедившись в том, что допущенное ранее процессуальное нарушение не отразилось на принятом решении, он имеет право повторить его. Таким новым судебным актом рассеиваются сомнения вышестоящего суда, сложившееся в результате обнаружения безусловного кассационного основания, в правильности ранее принятого решения.

Иногда в юридической литературе встречаются высказывания, содержащие недооценку роли и значения процессуальной формы. Так, В.П. Маслов, стремясь найти особые кассационные основания для пересмотра приговоров в кассационном и надзорном порядке, приходит к выводу, что круг оснований для пересмотра дел в порядке надзора должен быть уже круга оснований к их отмене и изменению в кассационном порядке. Попытка ограничить установленные законом кассационные основания применительно к рассмотрению дел в порядке судебного надзора связано с умалением роли законности в отправлении правосудия, так как при этом откровенно признается, что с отдельными нарушениями норм материального и процессуального права, являющимися не только существенными, но и предусмотренными в качестве безусловных кассационных оснований, следует «мириться», если они не были исправлены в кассационном порядке, исходя из интересов незыблемости вступившего в законную силу приговора.

В.П. Маслов утверждает, что если такие нарушения, как вынесение приговора незаконным составом суда или рассмотрение дела без участия защитника в случаях, когда его участие обязательно, не повлияли на вынесение правильного приговора по существу, то нет оснований для его отмены в порядке надзора.

Такие доводы не выдерживают никакой критики. По мнению В.П. Маслова, надзорные инстанции должны учитывать и те фактические обстоятельства, которые сложились к моменту пересмотра дела в порядке судебного надзора: приговор обычно обращен к исполнению, осужденный, если он приговорен к лишению свободы, этапирован к месту отбытия наказания, иногда уже отбыл наказание. Отмена приговора, утверждает далее автор, может повлечь утрату возможности вновь установить истину и вынести законный, обоснованный приговор, может создать возможность для опасных преступников уйти от ответственности. Поэтому такие вопросы должны решаться в пользу незыблемости вступившего в законную силу приговора, если его истинность не вызывает сомнений.

Нельзя говорить о правильном установлении обстоятельств дела вновь, о новом законном, обоснованном и справедливом приговоре, так как в первом случае не было законности приговора. Законность приговора не может не вызывать сомнений при подобных нарушениях закона, а напротив, вызывает их всегда. Кто может утверждать, что при рассмотрении дела без участия защитника, когда его участие является обязательным по закону, были исследованы все обстоятельства, влияющие на конечные выводы суда, которые были бы исследованы при его участии? Если же при новом рассмотрении дела виновность подсудимого не будет доказана, суд обязан вынести оправдательный приговор.

Что касается приговора, вынесенного незаконным составом суда, то он вообще не может считаться актом правосудия и должен быть отменен всегда, как только станет известно о столь грубом нарушении закона, независимо от времени его постановления. В отношении же выяснения вопроса о том, повлекло ли данное нарушение принятие неправильного акта, то есть повлияло ли оно на его правильность по существу, то мы уже указывали, что суд второй инстанции или надзорной инстанции не всегда может установить такое влияние, но оно презюмируется законом во всех безусловных кассационных основаниях, чем и обусловливается обязанность вышестоящего суда отменить во всех случаях судебный акт, содержащий такие нарушения.

Из выше сказанного следует, что любое нарушение норм процессуального права сказывается на законности вынесенного судебного акта, а незаконный акт нельзя ни при каких условиях считать справедливым.

Здесь уместно привести совершенно правильный взгляд на значение процессуальной формы и гарантированных законом прав граждан, высказанный Э.Ф. Куцевой. Она рассматривает процессуальные права граждан в публично-правовом аспекте, видя в правах обвиняемого социальную ценность, поскольку они служат обеспечению законных интересов личности; считает их необходимыми, поскольку они содействуют полноте, всесторонности, объективности судопроизводства, достижению на этой основе успеха в борьбе с преступностью. Пренебрежение правами обвиняемого чревато оставлением безнаказанным подлинного преступника, осуждением невиновного, ущемлением чувства справедливости граждан. Многие юристы уделяют в своих работах большое внимание строгому соблюдению норм уголовно-процессуального права, рассматривая это как основание вынесения законного и обоснованного приговора.

О большом значении гражданской процессуальной формы говорится и в работах Н.В. Витрука, В.Н. Протасова.

Процессуальная форма законодателем устанавливается для обеспечения законности и обоснованности правоприменительных актов. Только в точности соблюдая предписания процессуального закона, можно рассчитывать на достижение целей предварительного следствия и судебного процесса. И, напротив, допуская хотя бы малейшие отклонения от норм права, органы следствия и суда заведомо должны ясно представлять себе ту опасность, которую таят в себе подобные нарушения. Все процессуальные действия по расследованию, рх-смотрению и разрешению дел должны совершаться в установленной законом последовательности и с исчерпывающей полнотой. « Упрощение процессуальной формы, под каким бы предлогом оно ни совершалось, недопустимо».

Процессуальную форму следует рассматривать как социальную ценность, гарантирующую права и законные интересы граждан, организаций, государственных органов, исключающую какой бы то ни было произвол со стороны правоприменительных органов и содействующую установлению в стране режима законности.

Таким образом, значение процессуальной формы при отправлении правосудия состоит в том, что ее соблюдение:

- обеспечивает торжество законности в деятельности правоприменительных органов при расследовании, рассмотрении и разрешении дел;

- обеспечивает выполнение воспитательной роли суда и права и тем самым способствует предупреждению правонарушений;

- повышает авторитет и стабильность права, что оказывает положительное влияние на укрепление законности и правопорядка;

- обеспечивает правильное и быстрое расследование, рассмотрение и разрешение дел;

- служит юридической гарантией охраны субъективных прав и законных интересов граждан, организаций, государственных органов.

В свою очередь, соблюдение процессуальной формы обуславливает и объективность судебного решения.

Чтобы избежать ошибок в правоприменении и прийти к правильным конечным выводам и вынесению справедливого правоприменительного акта, надо всегда проводить большую аналитическую работу, всесторонне исследовать собранные факты, правильно оценивать их с позиций закона. Необоснованное судебное постановление, так же как и незаконное, не может являться справедливым. Поэтому далее необходимо остановиться на проблеме взаимосвязи обоснованности и справедливости судебного решения.

Естественно, не всякая правоприменительная деятельность одинаково сложна и требует одинаковых усилий при разрешении дел. В одних случаях устанавливается довольно простой факт объективной действительности, не требующий больших затрат сил и времени, в других случаях правоприменительные органы имеют дело с установлением трудно доказуемых фактов, например, преступления и лиц, его совершивших.

Вопросы соответствия выводов правоприменительных органов фактическим обстоятельствам дела мы будем, так же, как и другие вопросы, рассматривать в основном на примере судебной деятельности, поскольку она подробно регламентирована процессуальным законом. Из ряда положений уголовно-процессуального, гражданско-процессуального, арбитражно-процессуального законодательства явствует, что для обоснованности судебных актов недостаточно одного лишь достоверного установления рассматриваемых фактов. Фактические обстоятельства дела могут быть установлены в суде точно и полно, но если они неправильно квалифицированы или если выводы суда не отвечают фактическим обстоятельствам дела, судебный акт признается необоснованным. Статья 380 УПК РФ, статья 362 ГПК РФ, рассматривающие основания к отмене или изменению приговора и решения в кассационном порядке и статья 270 АПК РФ рассматривающая основания к изменению или отмене решения арбитражного суда в апелляционной инстанции, среди иных оснований отмечают и несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре и в решении, фактическим обстоятельствам дела.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ детально расшифровывает понятие несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, если: 1) выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; 2) суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; 3) при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; 4) выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания (ст.380 УПК РФ).

По смыслу УПК РФ первые три случая несоответствия приговора фактическим обстоятельствам дела представляют собой безусловные кассационные основания, а последний - условное основание, поскольку отмена приговора в этом случае связывается с выяснением вопроса о влиянии допущенных противоречий на разрешение дела по существу; при условии, если они не повлияли и не могли повлиять на правильность принятого решения, приговор не подлежит отмене.

Что касается гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства, то оно вообще не расшифровывает понятие несоответствия выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела, с чем нельзя согласиться. УПК РФ предусматривает четыре основания к отмене или изменению приговора (ст.379 УПК РФ) и все их подробно расшифровывает, посвящая каждому из них специальную статью (ст.380-383 УПК РФ). ГПК РФ предусматривает четыре основания к отмене решения суда в ст.362 ГПК РФ (хотя фактически их пять, так как и нарушение норм материального права и норм процессуального права, каждое в отдельности, являются самостоятельными основаниями), но расшифровываются только последние из них (ст.363 -364 ГПК РФ).

В арбитражном процессе есть свои особенности и отличия от гражданского и уголовного процесса, но основания к изменению или отмене решения, о которых идет речь, присутствуют и в АПК РФ. Однако они применяются не на стадии кассационного производства, а на стадии апелляционного - ст.270 АПК РФ. Тем ни менее, здесь наблюдается та же картина, что и в гражданском процессе: подробной расшифровки всех оснований нет. Есть только указание на процессуальные нарушения - условные и безусловные основания отмены решения.

Такая неполнота оснований к отмене решения отрицательно сказывается на судебной практике, так как вышестоящий суд лишен возможности указать суду первой инстанции, какие конкретно пункты закона нарушены, а должен ограничиться ссылкой на статью ГПК или АПК, предусматривающую общие основания к отмене решения. Нижестоящий суд в свою очередь, не имея перед собой конкретных требований закона, не всегда может понять и правильно выполнить при новом рассмотрении дела указания вышестоящего суда. Поэтому, думается, целесообразно гражданскому и арбитражному процессуальному законодательству пойти по пути уголовно-процессуального законодательства.

Рассмотрим возможные случаи несоответствия выводов суда, изложенных в решении или приговоре, фактическим обстоятельствам дела. 1.Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. В таких случаях суд сумел правильно установить имеющие значение для дела обстоятельства, но содержащиеся в его решении выводы о взаимоотношениях сторон или суждения в приговоре о виновности и мере наказания не вытекают из обстоятельств дела, не подтверждаются им же добытыми доказательствами.

Так же, как и в уголовном процессе, несоответствие выводов суда рассмотренным им доказательствам ведет к отмене принятого решения и по гражданским и по арбитражным делам. Можно говорить, что суд в таком случае выполнил одну часть стоящей перед ним задачи: он собрал необходимые по делу доказательства, на основании которых можно прийти к обоснованному выводу о фактических взаимоотношениях сторон, но поскольку его выводы противоречат обстоятельствам дела, не согласуются с ним, его решение признается необоснованным, а задача суда в целом остается невыполненной.

Если суд неправильно оценивает обстоятельства дела, делает выводы, не отвечающие рассмотренным доказательствам, то одновременно может допустить и вторую ошибку, взаимосвязанную с первой, - неправильно применить материальный закон. Применение материального закона обусловливается фактическими обстоятельствами дела и зависит от правильной оценки собранных доказательств. Поэтому естественно, что неправильная их оценка может влечь неправильную юридическую квалификацию. В этом проявляется взаимосвязь обоснованности и законности. Вынесенное по делу решение будет необоснованным и в то же время незаконным.

Насколько важно суметь правильно оценить собранные по делу доказательства, сформулировать выводы на основе рассмотренных и проверенных материалов, чтобы все утверждения суда соответствовали и подтверждались этими доказательствами, свидетельствует то обстоятельство, что несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела ведет не только к неправильной юридической квалификации событий и фактов, но и к неправильному определению меры наказания или разрешению гражданского иска. Поэтому судебные органы должны внимательно относиться к оценке имеющихся доказательств, тщательно исследуя их и сопоставляя свои выводы со всеми принятыми ими доказательствами по делу с позиций действующего материального закона с тем, чтобы все то, что констатируется постановленным приговором или решением, соответствовало тому, что есть в данном деле.

Возникает важный вопрос об оценке доказательств судами кассационной инстанции и пределах такой оценки. Проверяя законность и обоснованность судебных актов, вышестоящие суды не могут обойтись без оценки имеющихся по делу доказательств. Чтобы решить вопрос о соответствии или несоответствии выводов фактическим обстоятельствам дела, необходимо оценить все доказательства и таким образом проверить оценку, данную им судом первой инстанции, соответствие приговора или решения установленным судом доказательствам.

Из смысла статей 378 УПК РФ, 361 ГПК РФ, 270 АПК РФ следует, что суд второй инстанции не вправе признать доказанными факты, отвергнутые судом первой инстанции, но может отвергнуть факты, признанные им доказанными. На это же обстоятельство указывается и в юридической литературе.

Поэтому кассационная инстанция обязана входить в оценку доказательств по делу. Коль законодатель предоставил им право отвергнуть выводы суда первой инстанции об обстоятельствах дела, то он предоставил им право и оценки доказательств по делу, так как реализация права на отмену судебного акта по мотивам его несоответствия фактическим обстоятельствам дела осуществляется не иначе как посредством оценки имеющихся в деле доказательств и проверки выводов, сделанных нижестоящим судом.

Вышестоящие суды не переоценивают доказательств в том смысле, что они не могут признать доказанными факты, не указанные в приговоре или решении или отвергнутые судом первой инстанции, а также не могут определять преимуществ одних доказательств перед другими и давать указания суду первой инстанции о виновности или невиновности привлеченных к ответственности лиц, о доказанности или не доказанности обвинения или гражданского иска, если дело передается на новое рассмотрение. Но на основе собранных по делу доказательств дается юридическая квалификация обстоятельствам дела, и вышестоящие суды могут переоценить доказательства в этом плане, если нижестоящим судом была допущена ошибка в квалификации рассматриваемого факта, и в предусмотренных законом случаях произвести необходимую переквалификацию.

Без переоценки доказательств, по нашему мнению, вообще нельзя произвести переквалификацию действий или правовых взаимоотношений сторон, так как вышестоящий суд прежде должен по-иному оценить юридически значимые факты, обнаружить ошибки, содержащиеся в выводах нижестоящего суда, а затем уже подобрать нужную правовую норму.

Однако цели оценки доказательств, преследуемые судом первой и кассационной инстанций, различны в силу различия задач, стоящих перед ними. Суд первой инстанции оценивает доказательства для того, чтобы установить виновность или невиновность подсудимого, правильно квалифицировать его деяние и определить ему соответствующую меру наказания - в уголовном процессе, доказанность или не доказанность иска - в гражданском процессе. Суд же второй инстанции оценивает доказательства для того, чтобы проверить, соответствуют ли все правовые выводы нижестоящего суда установленным им фактическим обстоятельствам дела.

Ряд авторов правильно признает за вышестоящим судом право на переоценку доказательств. Для того чтобы установить, правильно ли решен спор, - пишет К.И. Комиссаров, - необходимо проверить правильность оценки доказательств, сделанную судом первой инстанции. « Суд, рассматривающий дело в кассационном порядке, фактически имеет право свободной оценки доказательств и неизбежно пользуется им при рассмотрении конкретных дел». Ф.Н. Фаткуллин также считает, что «суды кассационной и надзорной инстанций входят в оценку как имеющихся в деле доказательств и их источников, так и представленных дополнительно материалов. Они оценивают их с точки зрения проверки правильности выводов, содержащихся в приговоре».

Все вышесказанное встречается в судебной практике. Так, ОАО «Арго» обратилось в Арбитражный суд Ставропольского края с иском к ЦЭС ОАО «Ставропольэнерго» и ЗАО «СП Альянс» о взыскании с них 913 200 рублей в погашение задолженности за выполненные работы. Определением Арбитражного суда Ставропольского края в качестве соответчика было привлечено ФГУПСКжд.

В судебном заседании было установлено, что ЦЭС ОАО «Ставропольэнерго» заключило с ОАО «Арго» договор строительного подряда №5КС от 2.02.97 г. Соглашением от 20.08.97 г. между ОАО «Ставропольэнерго», ЦЭС ОАО «Ставропольэнерго», ЗАО «СП Альянс», ОАО «Арго» определен порядок проведения взаиморасчетов, в том числе и через ФГУП СКжд, которое не являлось стороной в гражданских правоотношениях и не участвовало в соглашении о взаиморасчетах. В соответствии с указанным соглашением денежные средства в размере 913 200 рублей поступили ЗАО «СП Альянс», но не были переданы подрядчику ОАО «Арго».

Решением Арбитражного суда Ставропольского края от 27.04.02 г. сумма долга взыскана в пользу истца с ОАО «Ставропольэнерго», а в удовлетворении исковых требований к ЗАО «СП Альянс» и ФГУП СКжд отказано. Производство в части исковых требований к ЦЭС ОАО «Ставропольэнерго» прекращено, в связи с тем, что последнее не является юридическим лицом. Соглашение о взаиморасчетах от 20.08.97 г. признано ничтожным.

ОАО «Ставропольэнерго» обратилось с кассационной жалобой в вышестоящий суд указав, что при вынесении решения суд неправильно применил нормы права о исковой давности и признании сделки ничтожной.

Постановлением кассационной инстанции Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 25.07.02 г. решение Арбитражного суда Ставропольского края было отменено, а дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд. Как указала кассационная инстанция, основанием к отмене послужило недостаточно полное исследование вопросов, связанных с полномочиями по заключению соглашения и актов сверок, что могло отразиться на оценке обстоятельств, при определении сроков исковой давности.

При новом рассмотрении дела в Арбитражном суде Ставропольского края после более тщательного исследования и оценки обстоятельств дела, суд вынес решение от 31.01.03 г., которым опять взыскал с ОАО «Ставропольэнерго» в пользу ОАО «Арго» 913 200 рублей, а также восстановил задолженность ЗАО «СП Альянс» перед ОАО «Ставропольэнерго» в размере 913 200 рублей.

При последующем обжаловании и рассмотрении данного дела в Федеральном арбитражном суде Северо-Кавказского округа 30.04.2003 г. решение Арбитражного суда Ставропольского края было оставлено без изменения. Данный пример из судебной практики подтверждает необходимость судам кассационной инстанции осуществлять проверку оценки доказательств, проведенную судом первой инстанции.

Судебный акт может быть необоснованным как в целом, так и в части. Если выводы суда не отвечают фактическим обстоятельствам дела в какой-то части, вышестоящий суд в результате переоценки доказательств может либо отменить решение суда лишь в этой части и направить дело на новое рассмотрение, либо внести необходимые изменения в принятое решение, например, исключить из обвинения отдельные факты и эпизоды и дело частично производством прекратить. При прекращении дела производством также имеет место переоценка доказательств. Суд первой инстанции приходит к выводу о доказанности обвинения и выносит обвинительный приговор. Вышестоящий суд, заново оценив имеющиеся в деле доказательства, устанавливает их недоброкачественность, порочность и приходит к новому выводу о том, что такие доказательства не могут быть положены в основу обвинительного приговора.

Следовательно, переоценка доказательств вышестоящим судом допустима, и происходит она в двух случаях:

а) когда на основе собранных судом первой инстанции доказательств выше - стоящий суд приходит к выводу о неправильности правовой квалификации, данной судом, и сам вносит соответствующие изменения в квалификацию или по этим мотивам отменяет судебное решение и дело направляет на новое рассмотрение;

б) когда суд отвергает факты и обстоятельства, признанные судом первой инстанции доказанными и по этим мотивам дело направляет на новое рассмотрение либо прекращает его производством.

2.Второй вариант несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела - если суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы. В данном случае имеет место неполнота приговора или решения, так как они постановлены не на всех имеющихся в деле доказательствах, а лишь на части из них; другие доказательства, имеющие существенное значение для дела, обойдены судом молчанием, не учтены им. Если судебный акт не отражает всех фактических обстоятельств дела, то он не может быть признан обоснованным. Выводы суда должны основываться и подтверждаться всей совокупностью обстоятельств дела. Они будут обоснованными, если суд исследовал, сопоставил и оценил все доказательства по делу. Поэтому недопустимо положение, когда судом берется в основу принимаемого решения только часть доказательств, а другая их часть доказательств, а другая часть оставляется без внимания, без должной правовой оценки. Такое решение суда подлежит отмене.

3. При наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в судебном акте не указано, по каким основаниям суд принял одни из них и отверг другие. Чтобы выяснить фактические обстоятельства дела, суд должен не только рассмотреть имеющиеся в его распоряжении доказательства, но также и правильно оценить их, устраняя возникающие противоречия путем указания оснований, по каким он принимает во внимание одни доказательства и отвергает другие.

Устранение противоречий, возникающих по рассмотренным в судебном заседании доказательствам, может иметь место лишь в суде первой инстанции. Суд второй инстанции лишен такой возможности, поскольку он не может подменять деятельность суда первой инстанции по исследованию доказательств, отдавать предпочтение одним из них перед другими.

Проверка законности и обоснованности судебного решения в кассационном порядке проводится как по имеющимся в деле доказательствам, так и по дополнительно представленным материалам. Однако изменение решения или принятие нового, а равно изменение приговора или отмена его с прекращением дела допускается только на основе доказательств, исследованных судом первой инстанции.

4.Если выводы суда, изложенные в решении, содержат существенные противоречия. Приговор и решение суда по указанному основанию подлежит отмене только в тех случаях, когда несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела повлияло или могло повлиять на правильность применения материального закона и разрешение дела по существу. Извлекая неправильные выводы из доказательственного материала, суд тем самым иногда сводит на нет свои предыдущие усилия, связанные с исследованием фактической стороны дела. Такие ошибки суда могут отрицательно сказаться на принимаемом решении, так как, несмотря на достаточно полное выяснение судом фактических обстоятельств дела, его выводы отражают их неправильно, поскольку они нелогичны, сбивчивы, противоречивы.

Таким образом, несоответствие выводов суда, изложенных в решении, фактическим обстоятельствам дела проявляется в разных вариантах, однако все они влекут к одинаковым последствиям - к признанию судебного акта необоснованным, а поэтому и его изменению или отмене и направлению дела на новое рассмотрение.

Все вышеизложенное приводит к необходимости определить взаимосвязь и взаимозависимость таких основных требований, предъявляемых к судебным постановлениям как законность и обоснованность.

В раскрытии этой проблемы отечественная наука добилась значительных успехов, осветив многие стороны соотношения законности и обоснованности правоприменительных актов в уголовном, гражданском и арбитражном судопроизводстве. В частности, в работах наших юристов всегда подчеркивалась взаимосвязь и взаимообусловленность законности и обоснованности.

Но, несмотря на обширную литературу по вопросам законности и обоснованности, взаимосвязь между ними, общие и специфические моменты еще недостаточно выявлены в силу разноплановости проблемы и особенностей требований гражданского процессуального, арбитражно-процессуального и уголовно-процессуального законодательства.

В имеющихся исследованиях не проводится четко мысль об общем и особенном свойстве законности и обоснованности правоприменительного акта. В то время как общее и специфическое между ними несомненно есть, поскольку эти категории, с одной стороны, тесно взаимосвязаны, а с другой стороны, неравнозначны, определяющие разные свойства решения.

Поэтому вначале определим круг основных вопросов, разрешение которых позволит всесторонне и полно подойти к рассматриваемой проблеме. Такими основными вопросами мы считаем следующие: а) общее в свойстве законности и обоснованности правоприменительного акта и его проявление; б) взаимосвязь законности и обоснованности; в) специфические черты законности и обоснованности. Уяснение этих вопросов должно проходить применительно к задачам по установлению фактических обстоятельств дела, их правовой квалификации и принятию решения по существу, так как все эти требования входят в содержание законности, и в содержание обоснованности, без чего, в свою очередь не возможно добиться вынесения справедливого правоприменительного акта. Определяя такие свойства правоприменительного акта, как его законность и обоснованность, нельзя идти от противопоставления одного другому. Законность и обоснованность настолько между собой взаимосвязаны, что между ними имеется больше общего, чем особенного, а противопоставление их друг другу неминуемо приведет к разрыву данных понятий. Но в таком виде они не существуют, так как представляют собой составные части единого качества решений - их правильности, в судебном процессе - их правосудности. Юридически правильным, правосудным и справедливым является только законное и обоснованное решение и не может быть таковым либо только законное, либо только обоснованное.

Думается также, что не следует ставить вопрос и о том, какое понятие более широкое - законность или обоснованность, так как в одной части или грани они совпадают между собой, в других - сохраняют самостоятельное значение, и в этих частях они никак не могут охватывать друг друга.

К выводу, что законность более широкая процессуальная категория, чем обоснованность, и поэтому охватывает собой последнюю, приходит К.С. Юдельсон. Он допускает возможность нарушения правовых норм, непосредственно и не связанных с необоснованностью решения. Можно согласиться, что нарушение не всяких правовых норм отражается на обоснованности принимаемых решений. Но это вовсе не свидетельствует в пользу доказываемого К.С. Юдельсоном, а говорит лишь о специфичности законности в отличие от обоснованности. Если же обоснованность охватывается законностью, то, стало быть, обоснованность поглощается ею, становится ее составной частью и теряет свою самостоятельность. В таком случае буквально все, что составляет содержание законности, является в то же время и содержанием обоснованности, однако содержание их не совпадает.

Законность и обоснованность совместно со справедливостью и целесообразностью составляют более широкое понятие - правильность решений, правосудность судебных актов. Здесь уместно сравнение частей с целым и выяснение насколько и в какой мере, каждая из них необходима для обеспечения таких решений. Как свойства правильного и правосудного решения законность, обоснованность, справедливость и целесообразность можно и необходимо сравнивать, но совершенно в ином плане - в плане уяснения их общих моментов и специфических черт. Сравнение в плане «более широкого» и «более узкого» автоматически снимает вопрос о специфичности отдельных свойств, так как их уже не может быть там, где они совпадают, где одно свойство охватывает другое.

Законность и обоснованность, - разные свойства правоприменительного акта, но настолько взаимосвязанные, что их требования не только тесно соприкасаются, но в определенной мере как бы наслаиваются друг на друга. Например, основным требованием законности судебного решения является необходимость правильной юридической квалификации рассматриваемых фактов. Одновременно квалификация должна быть и обоснованной.

Отыскание правовой нормы и ее подбор к имеющим юридическое значение жизненным фактам тесно связывается с установлением самих этих фактов. Здесь проявляется теснейшая взаимосвязь законности и обоснованности правоприменительного акта, судебных решений в том числе. Юридическая квалификация правильна тогда, когда выводы о ней соответствуют собранным по делу доказательствам. Если применен закон к фактам, неправильно отраженным в решении, или остановлен выбор на норме, не относящейся к данного рода фактам, имеет место неправильное применение закона. В этой части законность решения неотъемлема от его обоснованности. Без установления действительных обстоятельств дела и правильной оценки собранных доказательств законность решения невозможна. В свою очередь обоснованность неразрывна с правильностью юридической квалификации.

Сама по себе юридическая квалификация, выраженная в применении конкретной правовой нормы к конкретному деянию или правоотношению, представляет собой проявление законности решения в ее материальном смысле. Обоснование примененной нормы права обстоятельствами дела есть проявление его обоснованности.

Как видим, в данном случае требования законности и обоснованности выступает в одном главном направлении, подчинены и преследуют единую цель - чтобы всегда всякое дело, имеющее правовые последствия, было разрешено в соответствии с тем законом, который предусматривает совершенное деяние или возникшее правоотношение. В этом состоит главнейшее требование законности - урегулированность общественных отношений нормами права и разрешение жизненных ситуаций и конфликтов на основе тех норм, которые их непосредственно предусматривают.

Если идти дальше и проследить роль законности в ее процессуальном смысле в правильности применения материального закона и обоснованности квалификации решения, то придется отметить, что процессуальные законы, прежде всего, требуют надлежащей юридической квалификации и должной ее обоснованности и устанавливают для достижения этой цели соответствующую процессуальную форму. Процессуальная форма указывает на единственно возможные средства и способы, с помощью которых может быть вынесено правильное решение по делу.

Незаконное решение из-за допущенных нарушений норм процессуального права в большинстве своем одновременно является и необоснованным. Отрицательно влияют на установление фактических данных и ведут к необоснованности решения нарушения как норм особенной, так и общей части процессуальных кодексов. К примеру, такие процессуальные нарушения, как неправильное отклонение заявленного отвода следователю, прокурору или судье по мотивам их заинтересованности в результатах дела; невручение сторонам извещения о месте и времени слушания дела; необоснованный отказ в вызове свидетелей, чьи показания имеют существенное значение для дела; назначение экспертизы, когда она обязательна по закону, и т.п., обычно является причиной неполноты исследования материалов дела или их необъективности, а поэтому и причиной необоснованности и незаконности.

Следовательно, требования законности и обоснованности в вопросе юридической квалификации взаимопереплетаются и проявляются в одном плане, хотя и в несколько разных плоскостях:

- в материальном смысле законность решения проявляется в правильной квалификации рассматриваемых фактов и событий, что дает предпосылку для правильного разрешения дела по существу;

- в процессуальном смысле законность решения проявляется в процессуальной форме, требующей надлежащей юридической квалификации и ее обоснованности и обеспечивающей органы, применяющие право, специальными средствами, способствующими и создающими условия для выполнения этих задач;

обоснованность квалификации проявляется через мотивировку решения, обеспечивается силой ее убедительности и правильностью, соответствием фактическим обстоятельствам дела.

Теснейшая взаимосвязь законности и обоснованности обнаруживается также и в вопросе принятия решения по существу дела, так как его правосудность определяется как законностью, так и обоснованностью. Судебное решение основывается на материальных законах, устанавливающих границы допустимого наказания за преступления в уголовном деле и варианты разрешения иска в гражданском и арбитражном деле, и поэтому в первую очередь именно их надлежащее применение является выражением его законности.

Закрепляя требование правильного применения закона и правильного рассмотрения и разрешения дела (ст.7 УПК РФ, ст.2 ГПК РФ, ст.2 АПК РФ) и регулируя всю деятельность суда в этой области, процессуальное законодательство обеспечивает вынесение правосудных решений. Поскольку соблюдение процессуальных законов настолько же обязательно для суда, как и соблюдение норм материального права, то, в конечном счете, выражением законности судебного решения будет правильное применение и точное соблюдение норм материального и процессуального права. Законность решения характеризует его правильность и по форме и по существу.

Содержание решения должно быть обосновано. Обоснованию подлежат все выводы относительно самих фактических обстоятельств дела в их правовом понимании и относительно всех оценочных суждений, из них вытекающих: о виновности или невиновности подсудимого, о мере наказания, о способе разрешения гражданского иска.

Проанализируем по порядку взаимосвязь всех выводов органов, применяющих право, с конечными результатами рассмотрения дела и законностью принимаемого решения.

1. Выводы не отвечают тому, что имело место в действительности, в части фактических обстоятельств дела. За этим обычно следует неправильная юридическая квалификация и всегда неправильное разрешение дела по существу. В этом случае необоснованность решения явилась следствием нарушения норм процессуального права, так как реальные обстоятельства дела не установлены, а необоснованность решения повлекла за собой его незаконность в материальном смысле.

2. Из достоверно установленных фактических обстоятельств дела извлекаются ошибочные суждения о их правовой природе. Следует ошибочная юридическая квалификация, которая может повлечь неправильное разрешение дела. Принятое решение снова будет необоснованным и незаконным. 3.Выводы не отвечают достоверно установленным и правильно квалифицированным фактическим обстоятельствам дела. В конечных выводах правоприменительных органов подытоживается вся их деятельность по расследованию и рассмотрению дела. И если они приходят к выводам, не обусловленным фактическими обстоятельствами и требованиями закона, то теряют плоды своей предыдущей работы, так как их решения являются необоснованными и незаконными в силу нарушения норм и материального, и процессуального права.

Выходит, правильность принятого правоприменительного акта обеспечивается его законностью и обоснованностью. К неправильности решения в одинаковой мере ведут: неправильное применение материального закона, существенные нарушения процессуального закона, необоснованность выводов о фактических данных, о мере наказания, о разрешении иска, вытекающего из гражданского правового отношения или из предпринимательской деятельности.

Имея так много общего, законность и обоснованность, тем не менее, сохраняют свою самостоятельность. Законность правоприменительных актов - соответствие их нормам права. Обоснованность - соответствие выводов фактическим обстоятельствам дела, квалификация юридических фактов и разрешение дела по существу. Проверяя законность решения, надо установить, отвечает ли оно требованиям материального закона и соблюден ли при расследовании, рассмотрении и разрешении дела процессуальный закон. Проверяя обоснованность решения, надо установить, отвечают ли все правовые выводы фактическим обстоятельствам дела.

Из факта установления незаконности или необоснованности решения могут вытекать разные правовые последствия, что обусловливает теоретическую и практическую необходимость разграничения данных понятий. Установление необоснованности всегда требует полной проверки и оценки всех доказательств по делу и всегда влечет отмену решения и направление дела на новое расследование или судебное рассмотрение.

Незаконность акта иногда видна и без проверки всех обстоятельств дела. Например при допущении таких существенных нарушений процессуального закона, как вынесение решения незаконным составом суда, нарушение правил о языке, на котором ведется судопроизводство, нарушение тайны совещательной комнаты, при рассмотрении дела в отсутствие подсудимого или без участия защитника, когда их присутствие и участие является обязательным по закону, и т.п., незаконность принятого решения очевидна и без анализа всех обстоятельств дела. Однако полная проверка их, несомненно, всегда необходима, и особенно при нарушении норм материального права, так как иначе невозможно разрешить вопрос о выборе нормы права, предусматривающей рассматриваемые факты, и обнаружить другие допущенные ошибки.

При незаконности решения отмена его следует не автоматически. В случаях, когда обстоятельства дела установлены полно и правильно, но допущена ошибка в применении норм материального права, вышестоящий суд вправе изменить решение или вынести новое (ст.361 ГПК РФ, ст.269 п.2 АПК РФ). Изменение приговора также допускается, если этим однако не ухудшается положение осужденного (ст.387 УПК РФ).

На основе сказанного можно сделать важный теоретический и практический вывод о возможности принятия законного решения, но необоснованного, и наоборот. Если, в виде исключения, примеры обоснованных, но незаконных решений и можно привести, то по своей сущности подобные решения в целом не являются актами надлежащего применения права, так как в них отсутствует один из важнейших необходимых компонентов. В частности, ст.361 ГПК РФ непосредственно дает ответ на вопрос о том, может ли быть обоснованное решение, но незаконное. Она предусматривает вариант, в котором имеется обоснованность решения в плане установления действительных обстоятельств дела при отсутствии его законности из-за нарушения норм материального права. Отметим, что в данном случае нет обоснованности квалификации и обоснованности самого решения. Законодатель счел возможным предоставить право исправления этих ошибок вышестоящему суду.

Не всякие нарушения норм процессуального права ведут к необоснованности решения и к его отмене, а только существенные нарушения, которые помешали всестороннему рассмотрению дела и повлияли или могли повлиять на правильность его разрешения.

Возможны другие варианты вынесения обоснованного, но незаконного решения, когда обоснованы будут все правовые выводы, но допущено, например, существенное нарушение норм процессуального права уже после состоявшегося решения: в деле отсутствует протокол судебного заседания или решение не подписано судьей. Обоснованность решения в таких случаях в силу его незаконности ставится под сомнение, но оно может оказаться абсолютно правильным, все его выводы могут подтвердиться при новом рассмотрении дела.

Существование обратного варианта - законное, но необоснованное решение - полностью исключается, так как необоснованность есть результат нарушения определенных процессуальных законов. Необоснованное решение всегда и незаконное. Если бы в процессе разбирательства дела выполнялись все требования процессуальных законов, решение было бы законным.

Специфичностью законности является соблюдение форм судопроизводства. Оно всегда обязательно и не требует обоснования применительно к каждому отдельному делу. Обоснованию подлежит лишь применение материального закона. Поэтому соблюдение норм процессуального права относится исключительно к области законности, тогда как применение норм материального права -и к законности, и к обоснованности.

Из сказанного вытекает основной вывод о различии между законностью и обоснованностью: законность характеризует правильность правоприменительного акта и по форме, и по существу; обоснованность характеризует его только по существу. Отсюда различные правовые последствия, наступающие при установлении факта незаконности или необоснованности акта применения права. При необоснованности решения оно всегда в обязательном порядке и независимо от времени обнаружения допущенных ошибок подлежит немедленной отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение, где эти ошибки должны быть устранены. При незаконности может последовать как отмена решения, так и его изменение в зависимости от того, как решен этот вопрос в гражданском или уголовном законодательстве.

Таким образом, только законный и обоснованный правоприменительный акт может быть юридически справедливым. Поэтому законность и обоснованность являются общими критериям юридической справедливости правоприменительного акта, но не единственными.

Автор: Беланова Г.О.