Интернет-технологии как средство формирования политической культуры
Интерес к изучению проблемы формирования политической культуры, да и в целом к изучению политической культуры, обусловлен, прежде всего, осознанием необходимости выявления средств и механизмов достижения политической стабильности с помощью анализа глубинных, эмоциональных и социально-психологических связей между членами политических общностей и формами правления.
При обращении к заявленной проблеме полагаем необходимым дать рабочее определение анализируемой категории. При этом мы не ставим задачу подробного рассмотрения того значительного материала, который изложен во всех работах по данной проблематике. Следует отметить лишь то, что будь это определение Г. Алмонда и С. Вербы (бихевиоралистский подход) или исследователей, работающих в рамках интерпретативистского подхода (Л. Диттмер, А. Вилдавский, Р. Такер и др.), - обнаруживается «общий знаменатель», а именно, структурное понимание данного феномена. Практически все исследователи сходятся на том, что для выявления особенностей политической культуры того или иного общества необходимо изучить такие феномены, как политические установки и ориентации, модели поведения индивидов и групп, особенности функционирования институтов, распространенные в обществе ценности, идеи, символы и т.д. Но это определение требует дополнения.
Говоря о политической культуре, необходимо, прежде всего, иметь в виду, что это культура, и, следовательно, она выполняет одну из важнейших функций - обеспечение преемственности политической истории. Поэтому, когда исследователи говорят о существенном различии «политических культур» России времен Московского царства, Петра I, и т.п., они тем самым лишают культуру основного смысла и содержания. Здесь следует дать небольшие пояснения. Действительно, эпоха Петра I существенно отличается от времен правления Ивана Грозного или Екатерины II и, тем более, от современного периода. Но каждый из этих этапов - это специфические социально-политические отношения, сложившиеся при стечении определенных обстоятельств и под влиянием множества факторов и условий. Таким образом, это могут быть различные социально-политические системы, режимы, ни в коем случае не отождествляемые с политической культурой. Все они характеризуются определенными пространственно-временными проявлениями политической культуры России, сочетающей в себе многообразные и противоречивые черты. Политическая культура - не механическая совокупность тех или иных ценностей, установок, ориентации, моделей поведения в отношении политических объектов. Это специфический способ и образ действия, что, прежде всего, отражает суть понятия культуры вообще, и политической культуры в частности. Другими словами, политическая культура - это не просто распространенные в обществе ценности, но и то, как эти ценности «растворены» в тех или иных системообразующих структурах (т.е. как действуют механизмы распространения и укоренения ценностей) и какое влияние они оказывают на социально-политические процессы. При этом важно учитывать воздействие и других элементов политической культуры, таких, например, как установки, нормы и т.д.
В научной литературе отмечается, что политическая культура - некий синтез культуры и политики. Смыслообразующая компонента составляет социокультурное содержание политической культуры. Но это не единственная точка зрения, так же как и нет однозначного понимания природы политического характера этого синтеза. Некоторые исследователи утверждают, что политическая культура - всего лишь политический аспект общей культуры, а отсюда и единые источники формирования и культуры вообще, и ее политического вида в частности. В противоположность этому А.И. Соловьев считает, что политические ценности имеют статус исторически ограниченной формы ориентации человека. Более того, политическая культура, а точнее источники ее возникновения, не могут находиться в гражданском обществе, в сфере, основанной на принципе самоорганизации и отрицающей регулирование со стороны государства и иных властных институтов. Главным в решении данной проблемы является правильное понимание политического сознания, т.е. «совокупности тех представлений, которые обусловливают содержание управленческих решений, восприятие авторитета лидера... и т.д.».
И в этих представлениях безусловен приоритет собственно политических, а не только мировоззренческих, рациональных или других общесоциальных воззрений. Отсюда понимание политики как области целенаправленных связей и отношений субъектов, которые используют институты государственной власти для реализации своих властно значимых интересов. Именно эта точка зрения представляется интересной в контексте дальнейших рассуждений о динамике политической культуры.
В обобщенном виде предлагается понимать под политической культурой определенный способ существования (или в терминах парсоновской социологии - способ действия) политической системы. Таким образом, политическая культура рассматривается как подсистема политической системы, и в то же время - как ее окружающая среда.
Основная функция политической культуры - воспроизводство образца, а в процессе развития - обеспечивать генерализацию ценностей. Основная исследовательская задача заключается в том, чтобы определить факторы изменения политической культуры, а также степень автономности происходящих в этой системе изменений.
Политическая культура, как и общая культура, - система, в наименьшей степени подверженная изменениям. Благодаря этому неотъемлемому свойству культура выполняет одну из важнейших функций - обеспечение преемственности, тем самым, гарантируя эволюционный ход развития истории (в нашем случае, - политической истории).
Политическая культура предстает как противоречивая система, в которой в динамичном отношении находятся прошлое, настоящее и прогнозируемое будущее. В этом смысле можно говорить о своеобразии политической культуры любой нации вне зависимости от определенного исторического континуума. В таком случае трансформация политической культуры заключается не в появлении качественно иной системы с абсолютно новыми элементами, а в переходе элементов с одного «уровня влияния» на другой. Это обеспечивает преемственность политической истории, т.к. политическая культура является механизмом поддержания целостности всей политической системы. Чем сложнее и многограннее политическая культура, тем большими адаптационными ресурсами обладает политическая система. Таким образом, политическая культура может рассматриваться как подсистема политической системы, по аналогии с предложенным Т. Парсонсом пониманием культуры, как подсистемы социальной системы. В этой связи необходимо отметить, что политическая культура претерпевает значительные изменения в так называемые переходные периоды, в периоды революционных изменений или реформирования общества и государства, когда происходят определенные ценностные, идеологические сдвиги в массовом сознании, обусловленные резким изменением (ухудшением или улучшением привычного образа) жизни, повседневной практики. Однако при этом нельзя забывать, что составляющие политической культуры имеют разную степень изменчивости, а зачастую и свою логику эволюции, находящуюся во взаимосвязи с особенностями трансформаций режима, историческим опытом, процессами политической социализации. И именно учет особенностей глубинных пластов политической культуры должен способствовать пониманию происходящих процессов трансформации современного российского общества, поскольку только в этом случае можно рассчитывать на принятие оптимальных решений, которые именно в силу сложившейся определенной политической культуры могут быть реализованы на практике.
Однако, для понимания сущности системы необходимо определить, что заставляет функционировать данную систему, воздействуя на все ее блоки, будь то политическая культура или политические структуры. На сегодняшний день самым значительным в этом смысле является фактор, который можно обозначить как информационное поле, или коммуникационное взаимодействие. Данное предположение во многом основано на идеях американского политолога К. Дойча, разрабатывавшего в 1950-70-е годы так называемую «информационно-кибернетическую модель». К. Дойч предлагает рассматривать политическую систему как сеть коммуникаций и информационных потоков. Как справедливо отмечает Н. Луман, любые социальные системы образуются... исключительно благодаря коммуникации и в силу необходимости селективного согласования информации. Важность влияния информации на все социальные процессы неоспорима. Прежде всего, это относится к процессу взаимодействия культур, а значит, и взаимопроникновения ценностей, норм и др. В то же время информированность непосредственно связана с общим образовательным фоном. Каждый человек, как один из важных субъектов (носителей) политической культуры, приобретает способность не только восприятия, но и творческого переосмысления и смыслоопределения таких компонентов политической культуры, как ценности, нормы, традиции и т.д. Очевидно, что поведение определяется мотивами, а, следовательно, потребностями, в формировании которых не последнюю роль играет информация и коммуникация. Следовательно, контроль за информацией, а проще говоря, цензура, есть средство сохранения ценностей, норм, традиций, т.е. политической культуры. Являясь и внутренним, и внешним, по отношению к политической культуре, полем, информация играет существенную роль в изменении ее содержания. Чем мощнее внешний поток информации, тем сильнее реакция на этот натиск. В данном случае политическая культура может характеризоваться высокой пропускной способностью либо высоким уровнем отсеивания и фильтрации информации.
Сегодня, с распространением Интернета уже с трудом верится в существование какого-нибудь технического препятствия для поступления информации извне (будь то внешняя среда по отношению ко всей социальной системе или по отношению к ее подсистемам). И именно культура первая реагирует на новые знания, либо органично впитывая их, либо отвергая. Но при «слабости» культуры и сильном внешнем давлении может произойти значительное изменение всей системы ценностей, что приводит к существенным социальным изменениям.
Взаимовлияние культуры и Интернет - коммуникаций отчетливо ощущается в современных условиях. Вместе с тем, сегодня мы становимся свидетелями резкого усиления значимости второго фактора, особенно в политической сфере. Новые информационные технологии, особенно Интернет, меняют качество и структуру предложений на политическом рынке, способствуют небывалому повышению плотности интерактивного взаимодействия элитарных и неэлитарных слоев. Насыщенность инфотрафика Интернета побуждает последних создавать неформальные плебисцитарные механизмы, встраивая в сложившийся политический дизайн сетевые отношения, которые постепенно начинают выступать едва ли не основным инструментом идентификации граждан, организации и координации их политического участия.
Современные Интернет - коммуникации повсеместно нарушают привычные связи между повседневной жизнью и закрепленным в национальной культуре опытом, побуждая людей прибегать к более широким и непривычным моделям политического участия. Вследствие своей транснациональной стилистки они (и их основные носители - электронные технотелемедиумы) предполагают постоянное обращение к инокультурному материалу, к привнесенным и неукоренным в национальной культуре стандартам и стереотипам политического мышления и практической деятельности, причем данный процесс затрагивает как рядовых граждан, так и (возможно, даже сильнее) представителей правящего класса.
Интернет - коммуникации настолько активизировали межкультурное общение стран и народов, что уже можно с уверенностью говорить о начавшемся становлении геоменталитета современного мира, его политически значимых мегаценностей и ориентации. Как справедливо отмечает Т. В. Андрианова, в настоящее время культура, благодаря коммуникационным технологиям, превращается в геокультуру и играет все большую роль в стратегической политике государств. Примечательно, что, по мнению многих ученых, эта мультиценностная, гибридная мега-культура формируется не только на стыке, но и внутри национальных культур, отвоевывая свое место в системе духовных (в т.ч. и политических) ориентации граждан конкретных стран.
В данной связи уместно подчеркнуть, что подобного рода культура имеет мало общего с космополитизмом в его традиционном понимании и ориентирует человека не столько на внестрановые, межнациональные формы идентификации (хотя указанные элементы в ней тоже, безусловно, присутствуют), сколько на базовые установки такого политико-гражданского позиционирования, при котором частные интересы ставятся выше публичных, по-иному оцениваются приоритеты политической и социальной жизни, а также соотношение между личными и гражданскими целями.
Необходимо учитывать и то, что наряду с этой глобальной интегративной тенденцией существует и множество других векторов, некоторые из которых действуют в противоположном направлении. Так, повышение на основе Интернет - коммуникаций ментальной сплоченности этнически близкого, но политически расколотого населения зачастую провоцирует конфликты между различными государствами и региональными структурами. В ряде случаев, несмотря на активные экономические и политические связи, между народами вырастают новые социокультурные стены, и т.д. Двойственность культурных последствий совершенствования электронных коммуникаций и интерактивных технологий проявляется также в нарушении гармонии сложившихся культур, в размывании их базовых, первичных смыслов. Постепенно встраиваясь в современную культурную среду, Интернет и другие интерактивные электронные СМИ не только влияют на социальную дифференциацию общества (в частности, путем предоставления политическим меньшинствам непропорционально высокого представительства в Сети), но и, подталкивая людей к переосмыслению своего индивидуального и группового опыта, продуцируют у них новые ожидания, меняют саму структуру их политически значимых интересов. Более того, правомерно утверждать, что новые возможности перемещенияинформации современными телетехномедиумами обусловливают и возникновение неизвестного прежде типа жизнедеятельности - всех со всеми и одновременно порознь. Тот же эффект имеет и виртуализация политического пространства в Сети: переплетение реальности с вымышленными событиями и искусственно выстроенной информацией подрывает основы рациональной социальной и политической ориентации, порождая у человека элементы скепсиса и иронии в восприятии такого рода комбинированной действительности. Понятно, что, стимулируя утверждение новых способов культурного освоения политически значимой информации, современные коммуникации создают совершенно новую социальную атмосферу для развития политической жизни и воспроизводства культуры.
Очевидно, что национальные политические культуры как реально сложившиеся ценностные иерархии, уплотненные опытом поколений смыслы не могут оставаться безучастными к интеграции в их тело новых методов и технологий речемыслительной и поведенческой активности, к использованию человеком новых форм трансляции группового и мирового опыта, обработки и перемещения информации. Возмущение культур проявляется по-разному: от активного неприятия инноваций до постепенной трансформации и адаптации собственных моделей мышления и поведения или даже исходных, рационально выстроенных базовых ориентации и предпочтений. С наступлением постмодерна, превращающего производство общественно значимых мнений в удел профессионалов и закладывающего медиаоснования власти, политические порядки, строящиеся на выборности элиты и постоянной политической активности населения, утрачивают свою жизнеспособность. По этому можно говорить о трансформации традиционной демократии, поскольку наблюдается переход от конфликта групповых интересов и ценностей как основы формирования политического пространства, к механизмам, сглаживающим культурные и политические расхождения, в первую очередь с использованием мифов и трансляции их через систему СМИ и Интернет.
Множественность источников информации делает призрачной перспективу монополизации власти путем информационных интервенций. По справедливому заключению П. Норрис, деятельность современных СМИ, как наиболее важных агентов информационного пространства, порождает три базовых эффекта, обеспечивающих прямую связь между ней и уровнем гражданской сознательности населения: эффект выбора (т.е. возможность свободного выбора людьми источников информации), медиа-эффект (обусловленность новостной политикой СМИ заинтересованности людей в политическом и гражданском участии) и, наконец, эффект взаимодействия (интерактивный характер общения граждан и СМИ, способствующий возникновению устойчивой зависимости между получением информации и обретением политической гражданской позиции). При этом разнообразие и плотность информационного потока в современных обществах таковы, что для политической идентификации граждан вполне достаточно даже информации, исходящей из некачественных (желтых, таблоидных) печатных и электронных СМИ. Осуществление гражданином своих повседневных политических функций не связано сегодня с получением ни строго специализированной, ни преднамеренно дозированной, ни искусственно выстраиваемой информации.
Можно не соглашаться с выводом П. Норрис о наличии безусловной взаимосвязи между информатизацией и политизацией населения. Более того, есть серьезные основания утверждать, что в современных условиях информационный поток стимулирует скорее индивидуализацию, нежели политизацию социальной жизни человека. Однако в любом случае очевидно, что нынешняя информационная ситуация не только не разрушает, но и предполагает способность граждан выбирать - в соответствии с собственными культурными предпочтениями - нужную им информацию. Конечно, типы культуры могут быть разными. Но главное, что именно под влиянием такого спроса на информацию, в конечном счете, и выстраивается информационный рынок, и именно эта диверсифицированность информационного пространства позволяет поддерживать баланс между супертемами (пусть даже искусственно конструируемыми) и частными информационными потребностями граждан.
В Интернете не существует единой морали, актуальной для всех, хотя и есть сетевой этикет, но это скорее свод правил, чем моральный кодекс, безукоризненному следованию которого обязаны все и всегда. В Интернете нет ограничений, существующих в реальных обществах, нет жестких идеалов, критериев оценки, стратегий действий и т.п. Люди объединяются (или наоборот расходятся) основываясь на взаимных интересах, а не на предрассудках, и поэтому Интернет общение, по сравнению с обычным, представляется более демократичным и менее стереотипизированным.
Таким образом, Интернет способствует дальнейшей плюрализации политической культуры, что особенно актуально для России, поскольку в силу традиции у нас никогда не существовало истинно плюралистического общества, а всегда были популярны идеи всеобщего спасения и коллективизма. Как отмечает С.А. Кравченко, причина трудного для россиян восприятия и усвоения ценностей плюралистического общества кроется в нашем позитивистском мышлении, в характере нашего обществоведения, в котором главная ставка сделана на теоретический и методологический монизм, на требование безусловной рациональности, на признании одной истины. Именно это стремление к поиску одного, истинно верного пути традиционно характерно для россиян. Интернет-коммуникация же способствует постепенному подрыву авторитета этой идеи, вынуждая людей признать существование нескольких истин, понимания того, что не существует единой для всех морали, единых для всех ценностей и стремлений. Хотя, в России люди продолжают испытывать на подсознательном уровне ностальгию по единой морали, стабильности, определенности социокультурных координат, но, тем не менее, постепенно с взрослением нового поколения россиян, воспитывающихся в перестроечную и постперестроечную эпоху и привыкших к отсутствию единой направленности, единой морали и идеологии, плюрализм постепенно будет завоевывать позиции у монизма, тем самым преобразовывая и видоизменяя российское общество, делая его более плюралистичным и демократичным, более гибким и терпимым по отношению к другим. Не последнее место в этом процессе отводится Интернет-коммуникации, способствующей плюрализации морали, изменению представлений о себе и других, большей терпимости к представителям других культур, наций и рас. С позиций феноменологов Интернет, по сути дела, является тем самым социокультурным фактором развития общества, который способствует развитию плюрализма, терпимости, с одной стороны, и ликвидации морали, с другой. Тщательное дозирование и комбинирование образов в СМИ, использование Интернета создают феномен виртуальной политики, моделирующей проблемы и даже события. Но дело не ограничивается новыми возможностями манипулирования общественным сознанием. Одновременно Интернет открывает и невиданные ранее возможности выражения плюрализма мнений. Более того, в сочетании с мобильной телефонной связью он становится и эффективным средством формирования действенной оппозиции, организации политических демонстраций, акций протеста. Одним из важнейших социально-политических факторов информатизации общества является ее демократизация. Антипод демократии - бюрократия не заинтересована в распространении информации среди граждан. С одной стороны, потому что бюрократия торгует, спекулирует информацией. С другой, правдивая информация делает консерватизм бюрократического аппарата известным обществу. Только подлинная демократизация общества ломает все чиновничьи препоны на путях распространения информации среди широких слоев населения. Демократизация не только является гарантом открытости всей существующей информации для всех членов общества, открытости сверху донизу, но и гарантом защиты, закрытия информации снизу доверху, предотвращает контроль над личной информацией граждан государственными структурами. Именно Интернет - технологии способствуют данному демократическому процессу, однако только в том случае, если их применение опирается на высокую политическую культуру.
Повышение роли Интернета в политической культуре обусловлено в значительной мере тем, что это не только средство воздействия, а еще и взаимодействия. Общение через Интернет в режиме онлайн уже завоевало свою непоколебимую популярность среди российских граждан. Ежедневно миллионы людей общаются между собой в чатах, ICQ, по электронной почте. Коммуникатор и просто другой человек могут без каких-либо барьеров и посредников общаться, увеличивая при этом степень понимания друг друга. По данным исследователей в области массовых коммуникаций, степень понимания коммуникатора и человека в общении через средства массовой информации очень низка. Всего 14% людей адекватно воспринимают ту информацию, которую хотят донести до людей пресса, радио и телевидение.
Примерно 2/3 населения неадекватно понимают массовых коммуникаторов, остальные - частично адекватно. Интернет предоставляет возможность тренировать коммуникативные способности людей и повышает уровень адекватности восприятия информации. Кроме того, Интернет вводит человека в роль адекватного коммуникатора, когда тот сам инициирует общение.
Какова социальная функция Интернета сейчас и в будущем? Облик общества уже довольно заметно изменился, а перемены, судя по их качеству - необратимы. Мы находимся в процессе перехода к новому типу общества. Жажда манипуляции другими людьми привела нас к тому, что СМИ запретили обратную связь от обычных людей. Нарастающая тенденция манипулирования разделила общество на управленцев и управляемых. Общечеловеческие ценности постепенно утратили не только свой абсолютизм, но и стали исчезать из массового самосознания людей. Но с появлением такой совершенной коммуникативной среды, как Интернет, общество, где все легко поддаются манипуляции, уже уходит в прошлое. В настоящее время наметился переход к гражданскому обществу, свободному и открытому для полноценного адекватного взаимодействия. Чтобы противостоять на индивидуальном уровне манипуляции нам недоставало полноценного средства массовой коммуникации, способствующего развитию демократической политической культуры. И теперь это средство появилось - Интернет.
Процесс формирования и функционирования политической культуры современных государств осуществляется в рамках глобального информационного пространства, которое, будучи социокультурной средой, оказывает на этот процесс самое непосредственное воздействие. В связи с тем, что основными субъектами глобального информационного пространства являются наиболее развитые страны, то посредством глобального информационного пространства они обеспечивают внедрение в политическую культуру других стран и народов свои системы ценностей, которые, будучи неорганичными для иных культур, ведут к конфликтам, выступающим на поверхности в форме конфликтов традиционализма и модернизма, консерватизма и реформ. Российская Федерация, выступая в роли полноправного субъекта мирового политического процесса, в полной мере ощущает на себе воздействие всех элементов глобализации, в том числе и глобального информационного пространства, пронизывающего почти все сферы современной российской действительности. Наиболее явно влияние глобального информационного пространства ощущается в сфере культуры, в том числе и ее политические компоненты. Мало того, что политическая культура российского общества является объектом целенаправленного воздействия со стороны наиболее развитых государств, потоки информации, циркулирующие в глобальном информационном пространстве и, казалось бы, принадлежащие к совершенно неполитическим сферам, оказывают опосредованное воздействие на процесс формирования и функционирования политической культуры в российском обществе. Данное воздействие имеет часто негативный и разрушительный характер. Исходя из этого, возникает настоятельная необходимость анализа характера воздействия глобального информационного пространства на политическую культуру современной России с тем; чтобы в процессе интеграции в мировое сообщество не утратить собственной российской идентичности. Ценности евро-атлантической цивилизации такие, как права человека, либерализм, свобода и др., усиленно насаждаемые адептами постиндустриализма, при их трансплантации на инородную культуру вызывают отторжение и возврат к традициям. Их культивирование очень часто приводит к обратному эффекту: права человека вырождаются во вседозволенность, свобода - в анархию, либерализм - в безответственность, что мы имели возможность наблюдать на примере российской действительности. Только постепенное усвоение демократических ценностей может быть эффективным, причем процесс этот должен идти не столько «сверху», сколько путем межкультурной коммуникации, и Интернет наиболее подходит для этого.
Исходя из особенностей цивилизационно-культурного развития России, во многом отличающегося от исторического пути, пройденного западным миром, 10. В. Ирхин предлагает выделить следующие наиболее устойчивые политико-культурные ориентации, характерные для значительной части населения нашей страны:
во-первых, это особое значение государственности, роли государства как собирателя земель и народов, их опоры, основного защитника многонациональной евразийской культуры, из чего вытекает доминирующий менталитет державности;
во-вторых, это особая роль общины и традиций взаимоустройства, взаимопомощи и сопереживания, на основе которых воспроизводятся устойчивые коллективистские ориентации, высокие требования морального порядка к политике;
в-третьих, это закрепленная опытом трех поколении социалистическая ориентация общественного развития, в результате чего в обществе распространилось острое восприятие проблем справедливости и порядка, сформировался синдром потери социальной защищенности;
в-четвертых, это особое положение личности на огромных российских просторах, традиции борьбы за раскрепощение человека, что предполагает формирование стихийно-демократических ориентации в массе населения;
в-пятых, вследствие особых исторических условий развития России умеренные и левоцентристские партии и движения, выступающие с конструктивными демократическими и патриотическими идеями, могут иметь морально-психологические преимущества;
в-шестых, высокий уровень грамотности россиян является хорошей предпосылкой для более осознанного и квалифицированного участия их в политике. Говоря о политической культуре, обращает на себя внимание, что в российском обществе уровень различий и противостояния между субкультурами крайне высок. Если, к примеру, традиционалисты мифологизируют особость России, то демократы - ее отставание, первые критикуют западный либерализм, вторые - косную российскую действительность. При этом и тех, и других отличают непоколебимая уверенность в правоте своих принципов (обычаев, традиций, лидеров и т.д.), отношение к компромиссу с оппонентами как к недопустимому нарушению принципов и даже предательству. Это противостояние особенно заметно в Интернет и отчетливо проявляется в сетевой деятельности демократических, коммунистических и националистических сил. Интернет, как среда с неопределенным юридическим и культурным статусом способствует выражению позиции этих разных сил в политической культуре России. Но вместе с тем возможность у пользователя обращаться к различным источникам информации, по объему не ограниченными, позволяет ему более критически оценивать эти векторы в развитии политической культуры России. Интернет способствует не подавлению господствовавших прежде идеологий и не изобретению новых демократических доктрин, а последовательному укрепление духовной свободы, реальному расширению социально-экономического и политического пространства для проявления гражданской активности людей.
Фактором стабильности общественного развития становится нарождающийся в России средний класс, политическая культура которого близка к культуре гражданского согласия, содействует укреплению гражданского общества. Оптимизация процесса формирования социальных ценностей видится в усилении сотрудничестве государства с социально активными слоями населения, прежде всего, средним классом. Здесь приведем наблюдение отечественного исследователя А. Белкина. По его мнению, средний класс в России психологически уже достаточно прочно сложился, хотя по уровню доходов многие его представители, и возможно большинство, в силу объективных условий, могут быть причислены к бедноте. Но внутренняя динамичность и заряд социального оптимизма, свойственных среднему классу, позволят этим людям использовать малейший сдвиг к лучшему в обстановке, чтобы и самим выйти из нужды, и оздоровить всю общественную атмосферу. Среднему классу свойственна установка на достижения. Подлинная культура в целом и среднего класса, в частности, как сфера свободного творчества, дает возможность человеку реализовывать свою тягу к самореализации, проявлению своей индивидуальности, свободной игре творческих сил. В этом смысле культура выступает как сфера сверхутилитарности: не утилитарный результат, не практическая целесообразность, а внутренний интерес, любознательность, выражение собственной идеи являются силами творчества. Так, к деньгам подрастающие представители среднего класса равнодушны, но зато высоко ценят то, что не имеет значения для бедняков - похвалу. Из этого, в широком плане, вырастает вся программа жизни. То есть среднему классу присуща политическая культура, опирающаяся на либеральные ценности: свободы, индивидуализма, прав человека, плюрализма в общественном мнении. Власть рассматривается как необходимый фактор интеграции общества, она подконтрольна обществу. От власти требуется не только не нарушать гражданские права и личные свободы, но и защищать их, если в этом возникает необходимость. Средний класс не приемлет и не соглашается с приоритетом каких-либо целей, направленных на удовлетворение классовых - буржуазных или рабочих - интересов, и в этом смысле он скорее ориентируется на национальные интересы. Феномен среднего класса - это не просто люди с деньгами, а определенная субкультура, особый социальный тип личности, появляющийся в результате социального отбора. Средний класс поддерживает либерализм, он содействует модернизаторской линии, причем, будучи прогрессистом по натуре, отвергает эгалитаризм и разумно относится к трудовому вкладу, ценности и компетенции каждого индивида. Особое значение имеют факторы политического участия, свободы выбора, гласность. Интернет предоставляет такие возможности, так как коммуникативная среда наиболее адекватна политической культуре среднего класса. Поскольку средний класс, - опора любого демократического государства, значит и Интернет наиболее адекватен для формирования и функционирования политической культуры государства в целом. Следовательно, роль государства здесь состоит в созидании государственной системы ценностей. Однако нельзя забывать, что Интернет, информационная среда политической коммуникации информационного общества. Таким образом, процессы формирования политической культуры, в том числе и среднего класса, носят общемировой характер.
Как отмечают исследователи, вследствие трансформации политико-культурной сферы в развитых индустриальных странах уже возникли новые системы ориентации, предпочтений, смыслозначимых реакций. Растущее многообразие политических связей, опирающихся на электронные коммуникации, постепенное сокращение публичности в распределении власти и сближение публичных и частных форм существования человека, медиатизация и очеловечивание политики, проникновение технологий и этики шоу-бизнеса во властные коммуникации, виртуализация политического пространства и становление различных типов медиакратии - все это, пусть и в первоначальном виде, нашло свое отражение в культурном портрете передовых обществ.
В связи с этим, ряд западных авторов ставит вопрос о появлении (и утверждении) новой политической культуры (НПК). По мнению Т. Кларка и Р. Инглхарта, такая политическая культура стала формироваться в западных странах с середины 1970-х годов под влиянием кумулятивного социального эффекта расовых, этнонациональных, половозрастных, экологических, сексуальных и иных политически значимых расколов, заметно потеснивших привычные классовые размежевания. Ее ключевые отличия от традиционной (для западных демократий) политической культуры заключаются в следующем:
- Трансформация традиционного политического спектра с его разделением на левых и правых, породившая у многих лидеров и граждан сомнения в своей способности ориентироваться в происходящем в сфере политики.
- Четкое отделение социальных вопросов от финансово-экономических, указывающее на то, что вопросы первого типа становятся предметом специального анализа, а соответствующие позиции граждан, лидеров и партий уже не определяются их точкой зрения по финансовым вопросам.
- Увеличение значимости социальных вопросов, по сравнению с финансово - экономическими, обусловлено ростом благосостояния, поскольку, по мере того, как люди делаются богаче, они начинают уделять преимущественное внимание скорее стилю жизни и уровню комфорта, чем традиционным экономическим проблемам.
- Усиление индивидуализма в рыночных и в общественных отношениях, скептическое восприятие традиционных программных принципов левых партий, таких как национализация и укрепление социального государства. При этом рыночный либерализм, который раньше ассоциировался исключительно с правыми партиями, соединяется с социальной прогрессивностью, которая до этого связывалась с левыми партиями.
- Сомнения по поводу социального государства, выражающиеся в настороженном отношении к крупным централизованным бюрократическим структурам национального государства и в ориентации на децентрализацию власти и деловое сотрудничество с частными компаниями, если те функционируют более эффективно, на федерализм и регионализм, а также местное самоуправление, призванные сделать властные структуры более компактными и восприимчивыми к мнению граждан, способствовать партнерству между органами власти.
- Развитие политики, нацеленной на решение конкретных проблем, расширение участия граждан в управлении, ослабление иерархических политических организаций, свидетельствующие о том, что новая политическая культура противостоит традиционным бюрократическим структурам, партиям и их лидерам, отдавая предпочтение новым общественным движениям, которые поддерживают прямые связи с избирателями и четко реагируют на их потребности. Новые группы стремятся участвовать в определении основных направлений политики, наряду с политическими партиями и авторами существующих программ, и претендуют на участие в предоставлении услуг, конкурируя с государственными ведомствами, лидерами клиентел и профсоюзами.
- Укорененность, прежде всего, в наиболее развитых обществах и среди молодых, образованных и обеспеченных людей.
Столь подробное описание признаков НПК призвано показать, что ее возникновение обусловлено воздействием социально-экономических и духовных процессов, разворачивающихся в рамках совершенно определенных традиций, а именно тех, которые сложились в западных демократиях. Характерно при этом, что культура такого типа в равной степени поддерживает тенденции и к демократизации публичной сферы (за счет минимизации популистских, цезаристских и клиентелистских практик, повышения уважения к нормам и институтам власти, расширения сетевых и плебисцитарных связей), и к ее деполитизации (путем усиления установок и ценностей частной жизни, поощрения политической пассивности и гражданского конформизма).
Важно учитывать и то, что несмотря на свою локализацию в западном мире НПК обладает довольно сильным демонстрационным эффектом, т.е. способна стимулировать сторонних агентов к заимствованию ряда ее элементов и попыткам привить их в собственных обществах. Это соображение, а также сама допустимость подобного заимствования заставляют задуматься о возможности утверждения НПК в российских условиях. Такой вариант позволил бы создать особые ментальные структуры и неформальные сети, которые могли бы стать источником весьма перспективной ориентации государственной политики, источником, действующим как бы поверх сложившейся экономической системы и облегчающим сближение нашей страны с демократическими странами. И коммуникативные возможности Интернет безусловно способствуют такому сближению.
По нашему мнению, в сети Интернет способна сформироваться политическая культура глобального информационного общества. Процесс формирования этой культуры уже начался. В большей степени она будет похожа на политическую культуру западного образца, поскольку западные страны, и в первую очередь США, наиболее продвинуты в формировании информационного общества. Это нашло отражение в официальных документах международного сообщества, в частности, в «Окинавской хартии глобального информационного общества». По этому мы можем предположить, что дальнейшее развитие сети Интернет, и глобальной политической культуры пойдет в сторону развития демократии и гражданского общества.
Глобальная политическая культура, сформированная с помощью и в сети Интернет, скорее всего, будет воздействовать на культуры различных стран. Таким образом, Интернет выступает в роли своеобразного плавильного котла, в котором со временем выплавится единая культура, в том числе политическая. Безусловно, этот процесс не будет гладким, вероятным будет значительное сопротивление культур. Однако действие его не остановить, поскольку Сеть обладает своей единой логикой, структурой особенностями передачи данных и т.д. Процесс психологического воздействия Интернета на личность и его последствия едины для всех стран. В политическом плане свобода в выборе источников информации в Интернете и возможность пользователя самому становиться источником, доступным неограниченному кругу пользователей - это, безусловно, способствует становлению демократии, нежели какому - либо другому типу политического режима. И это тоже неотъемлемое свойство Интернета, которое также невозможно устранить каким бы то ни было политическим режимом. Процесс развития Интернет-коммуникаций идет и в странах, чуть ли не полуфеодальных, - например, Бруней. Однако, развитие телекоммуникаций в них находится на уровне ведущих европейских держав. Но, естественно, что автоматически это не приведет к установлению, демократии и гражданского общества. Это длительный процесс, связанный в первую очередь с изменениями в политической культуре. Интернет - явление слишком молодое, чтобы воздействие его было сейчас видно. Поэтому, выдвинутое нами предположение, требует самостоятельного изучения, данных для которого на сегодняшний день еще недостаточно.
Обобщая имеющиеся данные по изучению проблемы применения Интернет - технологий как средства формирования политической культуры, можно сказать следующее:
- Отмечается влияние коммуникаций на формирование политической культуры, и, в свою очередь, уровень политической культуры определяет эффективность и способы их применения.
- С развитием Интернета исчезают препятствия для ограничения информации, и политическая культура первая реагирует на новые знания, либо органично впитывая их, либо отвергая.
- В связи с активизацией межкультурного общения стран и народов на основе Интернет - коммуникаций наблюдаются становление геоменталитета современного мира, его политически значимых мегаценностей и ориентации.
- Именно с помощью Интернета политические культуры обществ, находящихся в процессе трансформации, могут впитывать в себя ценности демократии и гражданского общества стран Запада.
- Вследствие процессов трансформации в политико-культурной сфере под влиянием Интернет, в развитых странах возникают новые системы ориентации, предпочтений, смыслозначимых реакций, что нашло свое отражение в культурном портрете передовых обществ в сети Интернет.
- В виду того, что в Интернете отсутствуют многие ограничения, навязывание идеалов критериев оценки и т.п., люди объединяются (или наоборот расходятся), основываясь на взаимных интересах, а не на предрассудках, и поэтому Интернет - общение, по сравнению с обычным, представляется более демократичным. Последние актуально для России, поскольку в силу традиций, у нас никогда не существовало истинно плюралистического общества, а всегда были популярны идеи всеобщего спасения и коллективизма.
- Отмечаются особенности политической культуры России, обусловленные менталитетом, многонационалыюстью, историческими традициями и остаточным чувством социалистической ориентации, которые необходимо учитывать при применении Интернет - технологий для формировании ее политической культуры.
- Интернет-технологии дают возможность выработать единые ценности политического устройства России, совместить ее культурное многообразие с политическим единством, обеспечить внутреннюю целостность государства и общества.
АВТОР: Шевченко И.А.