Позиционирование региональных политических элит в современной России

Начиная с 90-х годов проводимые преобразования в российском обществе были связаны со стремлением трансформировать все прежние институты власти и радикально изменить социальную систему в целях формирования рыночной экономики демократического общества. В основу концепций трансформационных процессов были положены альтернативные подходы, применяемые ранее для анализа советской системы и пост социалистических стран. Следует подчеркнуть, что многие исследователи констатируют достаточно ограниченную объяснительную способность имеющихся подходов к социальной трансформации российского общества. Это связано с тем, что при построении теории трансформационных процессов в России возникли определенные трудности, как в уяснении общих представлений о взаимодействии социоструктурных переменных, так и в понимании влияния национальных особенностей на развитие переходных процессов, причин и последствий динамики культурных и институциональных изменений. В настоящий момент сложилось широкое поле для дискуссий относительно измерителей и индикаторов процессов трансформации российского общества в сторону демократизации, влияния стартовых условий, культуры России, особенностей прошлого на роль правящих элит, масс и государства в данных процессах.

Важнейшей отличительной особенностью посткоммунистической трансформации являлось то обстоятельство, что перемены, преобразившие социально-политический облик планеты не принесли кардинально новых идей, а лишь воспроизводили те, которые были выдвинуты еще два столетия назад. Следует заметить, что существуют противоположные точки зрения на ценность проводимых преобразований. Например, если Ю. Хабермас, рассматривает подобные особенности либеральных преобразований в странах Центральной и Восточной Европы как их важнейший недостаток, то Р. Дарендорф видит в этом их достоинство, так как у народов этих стран возникает возможность вновь открыть старые европейские идеалы. Особенностью парадигмы формирования реального вектора развития трансформации российского общества явилось отсутствие принципиально новых идей в этом процессе.

По мнению Л.В. Полякова, либеральные преобразования в России осуществлялись, исходя из представления о западной цивилизации как о том «образце», по которому должна ориентироваться страны, выпавшие из русла общемирового процесса. Его сторонники долгое время не подвергали критическому анализу представления об универсальности западноевропейского пути цивилизационного развития, а в рамках отечественной либерально-демократической идеологии концепции модернизации России стали разрабатываться только в последние годы.

Представления об универсальности западного пути, о жесткой связи демократии, рынка и уровня экономического развития страны приводили к созданию утопических схем трансформационных процессов, смысл которых заключался лишь в разрушении тоталитаризма и заимствовании рыночных и демократических институтов Запада. Параллельно развивались и другие мифы, связанные с утверждением наличия огромной пропасти между национальными традициями и рыночно-демократическими ценностями, об отсталости национальной культуры как главной причины неудач либеральных реформ, об отсутствии социокультурных предпосылок, позволяющих в обозримом будущем, адекватно воплощать в российской практике современные нормы организации социальной жизни и управления обществом.

По мнению автора, трансформационным процессам в обществе свойственен ряд признаков, характеризующих особенности жизнедеятельности и взаимодействия социальных групп. Во-первых, происходит резкое усиление динамики социальных процессов, которая сопровождается преобладанием изменчивости над устойчивостью, что усиливает борьбу мнений по поводу приоритетов, методов, темпов в проведении реформ. Во-вторых, нарастание неустойчивости и неравномерности в развитии общества находит свое закономерное выражение в высокой чувствительности социальной динамики к изменению параметров системы, когда незначительный импульс может вызвать цепную реакцию и привести к неожиданным последствиям. В-третьих, рост социальной напряженности, противоречий и конфликтов в обществе из-за значительного несовпадения интересов изменения социально-классовой структуры, позиций социальных групп и правящих элит способствует обострению борьбы социальных сил. В-четвертых, смена культурного и социального порядка приводит к изменениям механизма реализации причинно-следственных связей. В-пятых, повышается альтернативность и многовариантность социального развития в результате того, что в этот переходный период происходит апробация разных вариантов развития новых социально-технологических укладов и форм их взаимодействия.

Во многих исследованиях акцентируется внимание на то, что исследование изменений облика российских правящих элит, рекрутирование и воспроизводство, формирование элиты из советской бюрократии является необходимой предпосылкой развития переходного процесса в стране, выявления его направленности, динамических параметров ключевых проблем и путей их решения. Это позволяет накапливать важные эмпирические сведения о процессе элитообразования. По мнению В. Гельман, данный подход остается ограниченным и не позволяет получить удовлетворительное описание взаимосвязей элитистских характеристик с параметрами системной трансформации. Использование сложившегося транзитологического подхода, в рамках которого предпринимаются попытки объяснить влияние внутриэлитных взаимодействий на системную трансформацию так же является недостаточным. По утверждению Л. Швецовой, характерной чертой для данного подхода остается «теологизм истории», что затрудняет понимание механизмов формирования альтернативных вариантов демократии, его применение не позволяет получить однозначную интерпретацию изменения связей российских элит и политической, социально-экономической системы. В связи с этим возникает потребность использования более универсальной концепции с учетом как элитистских, так и транзитологических подходов и переосмысления некоторых сложившихся положений.

При активном участии американского ученого Д. Ростоу в начале 90-х годов формируется современный вариант элитистской концепции перехода к демократии. В ее основе лежит типологизация элит, которая выступает как совокупность установок и взаимоотношений между отдельными группами элит. При этом выделяются «разобщенные», «идеологически объединенные» и «консенсуально объединенные» элиты. В соответствии с элитистской концепцией перехода к демократии Д. Ростоу основой изменения тенденций социально-экономического развития становится трансформация элит и политических систем от «разобщенной» к «консенсуально - объединенной» элите.

Данная тенденция в своем долгосрочном развитии приводит к конвергенции элит, основанной на их взаимном согласии. В краткосрочном периоде выявляется сообщество элит, осознающие целесообразность заключения компромиссов по ключевым вопросам. В результате осознания всеми элитными группами наличия ощутимого ущерба от непримиримого конфликта, происходит формирование сообществ элит на основе «пактовых» соглашений. Обычно при заключении подобного типа соглашений элитные группы стремятся обойтись без обращения к народным массам, часто важную роль в них играют представители прежней элиты, при этом имеет место краткосрочность и замкнутость круга - участников «пакта».

По мнению автора, трансформационные модели, построенные с применением структурно-функционального и деятельностного подходов, остаются неадекватными для анализа переходных процессов в России, в связи с тем, что социально-экономические и политико-культурные детерминанты не позволяют объяснить причины сходных политических режимов, существующих в разных экономических условиях.

Формирование синтеза структурно-функционального и процедурного подходов связано с поиском новых теоретических конструкций, учитывающих сложные проблемы взаимодействия настоящего с прошлым и будущим, так как процедурный подход, описывая процесс перехода, не вскрывает причин многообразия результатов при одной логике трансформационных процессов. В связи с этим заслуживает внимания концепция Д.А. Ростоу, в рамках которой предпринимаются попытки выявления компонентов кризиса демократии, их взаимосвязи и последовательности этапов перехода.

В реальной действительности возникают сложные взаимосвязи между транформационными процессами и изменением акторов, их конфигураций и спецификой взаимодействия. В рамках акторного подхода социоэкономическая трансформация часто рассматривается в теории демократизации как особый фактор, который уже не считается решающей детерминантой, а, скорее, исходной переменной, усиливающей вероятность выживания формирующейся демократии.

Акцентрируя внимание на мотивах поведения социальных групп, сторонники акторных теорий, исходят из концепции рационального выбора, наличия в любом процессе социальных изменений победителей и проигравших, сторонников и противников реформ. Либеральные реформы, являющиеся в долговременной перспективе общим благом, в начале их осуществления создают ситуацию неопределенности для потенциальных их сторонников, но возможное изменение ситуации к худшему порождает организованное сопротивление отдельных акторов: руководителей государственных предприятий и чиновников.

Изменение облика элиты происходит в результате тех процессов, которые осуществляются в обществе. Они основаны на преобразованиях в экономической и социальной сферах, функционировании политических институтов, традициях и устоях данного общества. По мнению одних исследователи, в обществе необходимо наличие объединенной элиты, другие считают важным для создания демократического общества обязательное введение прямых свободных выборов и представление широких прав меньшинствам, так как предполагается, что при наличии соперничающих элит всё решают выборы граждан.

По утверждению С. Хаггарда и Р. Кауфмана, на начальном этапе для преодоления давления проигравших групп необходимо усилить независимость власти от общества. Вместе с тем в рамках данного подхода авторы обращают внимание на появление особой элитной группы - «ранних победителей», которая в условиях частичного реформирования вовлекает «ренту» и стремится законсервировать такое состояние. В связи с этим она использует административные и финансовые ресурсы для предотвращения кадровых изменений во властных структурах и укрепления своих политических позиций. Чем больше правящая элита обособлена от общества, тем лучше власть переходит к «ранним победителям», так как правящая элита становится закрытой и способна принять неконтролируемые обществом решения.

По мнению М. Афанасьева, сторонники структурного подхода, не отрицают влияние акторов на политику реформ. Особое значение они придают неблагоприятным стартовым условиям - культурной уникальности страны, административным патологиям и другим структурным ограничениям. При этом акцентрируется внимание на таких исторических причинах как, недостаточное развитие капитализма в предреволюционный период в прошлом, отсутствие рыночного опыта, гражданского общества и правового государства, немногочисленность среднего класса и другие. В период трансформации тип неформальных отношений, сложившийся в прошлом, сохраняется и в условиях неопределенности приводит к рекомбинации институтов собственности, которая не становится ни частной, ни государственной.

В современной ситуации пересмотр либеральных представлений происходит на основе разработки концепции сильного и слабого государства. Под сильным государством понимается его способность эффективно управлять процессом распределения общественных благ, свободу действий и умение принимать политические решения, позволяющие успешно проводить реформы. Следует подчеркнуть, что из-за своей слабости российское государство не может проводить такую политику, к ее причинам следует отнести низкий уровень квалификации работников управленческого звена, ошибочность выбора пути постепенных преобразований в середине 80-х годов, неспособность проявить необходимую жёсткость и настойчивость, правильно рассчитать масштаб преобразований.

По утверждению В.A. May, дело не в качестве бюрократического аппарата и взглядах реформаторов, а в отсутствии условий формирования сильного государства, так как при проведении реформ не было прочной социальной поддержки, необходимой социальной базы, которая не могла возникнуть в ходе реформ из-за слабости гражданского общества. Низкая политическая активность граждан способствовала распространению рентоориентированного поведения, а российская бюрократия в поисках политической и экономической поддержки стала использовать механизмы коррупции и клиентизма. Встречаются попытки обосновать положение о том, что революционному типу трансформации присущи определенные закономерности, что революция - это осуществление системных преобразований в условиях слабого государства; именно слабость государства является фундаментальным фактором развития современной России.

Современные трансформационные процессы отличаются огромным разнообразием видов и форм реализации в политической, экономической и социальной жизни общества. Выбор методов преобразований во многом определяет характер и социальные последствия их осуществления, это могут быть форсированные или революционные, либо поэтапные или эволюционные преобразования. Скорость преобразований сама по себе не может являться главной мерой их успеха. По мнению В.А. May, акценты важно делать не на скорости изменения отдельных инструментальных структур общества, а на таких темпах изменения различных составляющих трансформационного процесса, которые обеспечивают адаптацию общества к вызовам времени и укрепление демократических устоев во всех сферах жизни.

Как правило, начальный этап радикально-либеральной трансформации характеризуется одновременным сосуществованием возможностей разных типов перехода к новому обществу и сильной неустойчивостью социально-экономической динамики. Его сменяет период навязанного типа перехода, контролируемого правящей элитой и определенными механизмами институционализации и легитимизации власти.

Деструктивные процессы в российском обществе были вызваны способом трансформации социальных и культурных связей, которые обусловили нарушение нормального воспроизводства социального бытия. Причем, характер трансформации системы власти в российском обществе является во многом типичным для современной волны демократизации и не соответствует классической теории. Следует отметить, что первоначальное развитие либерализации социального устройства и образования демократических институтов значительно опережали период массового распространения в обществе новых ценностей и ориентации. Организация и развитие новых форм жизнедеятельности людей происходили не столько снизу в результате систематических усилий масс, сколько за счет навязывания их сверху правящей элитой.

По мнению автора, одной из определяющих доминант трансформации российского общества выступает отсутствие сбалансированного и интенсивного взаимодействия между элитами, её различными фракциями и большой частью населения. Низкий уровень единства ценностной системы, на которую ориентируются элиты и не элитные слои общества, что проявляется в глубоком ценностном размежевании субъектов и контрсубъектов власти, отчуждении подавляющей части населения от социально-экономических и политических институтов, которые навязывается сверху элитой и противоречат традициям и интересам людей.

Сложившееся в советское время разделение общества на привилегированную элиту и основную массу населения резко усилилось в процессе реформирования российского общества, которое явилось следствием значительного изменения властного поля экономики в результате быстрого раздела собственности, а так же усиления роли политического капитала, возможностей его преобразования в экономический и наоборот. По утверждению Н.С.Ершовой, «изменение социального порядка не столько открывают новые возможности для вертикальной мобильности вхождения в элиту аутсайдеров, сколько предоставляют бывшей советской правящей элите альтернативные возможности для сохранения своего статуса, престижа и привилегий в обществе».

А.Г. Здравомыслов подчеркивает, несмотря на то, что часть новой, постсоветской элиты формировалась в основном из старых номенклатурных работников, при быстром процессе ее трансформации происходило резкое омоложение новой элитой. Это явилось важным отличительным аспектом изменений характеристик представителей новой элиты.

В трансформационный период в связи с новыми условиями и задачами развития претерпела значительные изменения административная система правления, основанная на государственно-бюрократическом аппарате. Однако не изменилось функционирование ее ключевого принципа - отсутствие реального контроля за государством, со стороны народа, сложившегося на протяжении многовековой истории России. Осуществление социально-экономической трансформации «сверху» в этих условиях привело к усилению роли бюрократии в российском обществе, причем, либерализация сопровождалась коммерциализацией бюрократического аппарата.

Взаимодействием двух противоположных тенденций определялась трансформация социоструктурных параметров. Либерализационные процессы приводили к ускоренному формированию стратификационной структуры, свойственной плюралистическому обществу, с одной стороны. Деструктурные факторы вызвали в ней глубокие изъяны, проявляющиеся в конфигурации стратификационной структуры в обществе, характере взаимосвязей и криминализации социальных отношений, консервации изменений в социальных качествах объектов, способствующих становлению постиндустриального общества, и мозаичном характере социальной структуры, с другой.

Опираясь на мнение В. Елизарова, о том, что в постсоветский период сохранялась давняя традиция преобладания в жизни общества неформальных институтов над формальными, «пакты» элит нередко являлись средством ограничения их конкуренции, препятствуя демократизации общества, А. Мельвиль расценивает российский вариант соглашения элит как «извращенный».

По мнению М. Джиласа, в условиях трансформации российского общества возникла высокая степень зависимости массовых сил от патронажа правящих элит при низком уровне выражения социентальных расколов в конкурирующих идеологических подходах. В постсоветском обществе для стимулирования процессов конкуренции и демократизации требуется наличие определенного раскола элит как выражения фундаментальных противоречий реформируемого общества.

Социальные преобразования в России привели сегодня к формированию особого типа организации власти и общества, способного к самовоспроизводству и обладающего слабой выраженностью векторов как либерально-демократического, так и авторитарно-централизованного развития. Либеральные процессы вызвали радикальную социальную фрагментацию, формирование состояния «плюрализма без консенсуса», сложное соотношение процессов модернизации, примитизации и деградации, ослабление всех типов социальной ответственности, высокий уровень отчуждения населения от власти и недоверия к государственным институтам.

Новая волна научно-технической революции, разворачивающаяся в настоящее время в мире, сопровождается информатизацией всех сфер жизни общества. Роль основополагающих институтов значительно изменяется в информационном обществе, стремительно формируются новые формы горизонтальных и вертикальных связей, происходят глубокие культурные и духовные перемены. Россия в настоящее время оказывается в ситуации очередного выбора модели цивилизационного развития. Выход на новую парадигму развития может быть основан на продолжении реализации безуспешных и опасных попыток провести назревшие изменения по моделям прошлого, или проводить преобразования по классическим образцам либерализма и этатизма.

Сложившаяся ситуация предполагает реализацию правящей элитой стратегии, которая позволит решить в приемлемые сроки целый ряд важнейших задач, обеспечивающих преодоление наметившегося в 90-е годы необратимого разрыва между Россией и ведущими странами Запада. Так как кризис в 90-е годы сопровождался сокращением в России ВВП почти в 2 раза ухудшением структуры, экономики, значительным снижением инновационной, инвестиционной и трудовой активности, падением уровня эффективности производства, сырьевой специализацией в международном разделении труда, снижением уровня благосостояния большей части населения. По индексу развития человеческого потенциала (ИРЧП) страна сместилась с 33 места в 1990 году на 62 место в 2000 году. Резко усилилась социальная дифференциация, возник высокий уровень реальной безработицы. Существенно снизились расходы на образование и науку, здравоохранение, пенсии и пособия, значительно возросли угрозы экономической, технологической, экологической и социально-политической безопасности.

В широко распространенных подходах часто предполагается рассматривать культурно-историческое своеобразие всех стран как второстепенную компоненту жизнедеятельности народов, а политические, экономические и социальные проблемы мира оцениваются в контексте идеологически конфронтационной парадигмы. Несмотря на грандиозные перемены, которые произошли в мире в 90-е годы, определенный стереотип идеологизированного и политизированного мышления продолжал сохраняться. Фундаментальный вопрос состоит в том, чтобы одновременно освободиться не только от устаревшего политизированного типа мышления, но и от технократического восприятия связей реального мира.

Осуществление прорыва в противовес модели догоняющей модернизации в России требуется разработка модели, опирающейся на основы социально-экономической идентичности, упрочнение духа и мобилизацию творческих сил, органическое сочетание старых и новых ценностей, традиций и новаций исходя из современной парадигмы мировоззрения. Импульсно-автократической модели цивилизационного развития существовала на протяжении последних веков в России во многом из-за того, что недостаточно внимания правящие круги уделяли разработке адекватных мировоззренческих программ, способных удовлетворительно выполнять практическую функцию. В связи с этим Н.А.Бердяев отмечал, что «одним из самых печальных фактов нужно признать равнодушие к идеям и идейному творчеству, идейную отсталость широких слоев русской интеллигенции. Жизнь идей признается у нас роскошью, и в роскоши этой не видят существенного отношения к жизни».

В современном российском обществе правящей элите необходимо осознать, что задачей первостепенной важности является проблема изменения сложившейся модели трансформации. Затем необходимость разработки стратегии социальных изменений, которая могла бы осуществляться не на основе обращения к множеству фактов и цифр, характеризующих внешнюю данность социального бытия, а требовала бы, прежде всего, осмысления фундаментальных основ социальной трансформации, сложившихся тенденций и путей их изменений в соответствии с вызовами нового времени. Крайне важно перейти к такой модели трансформации, которая была бы связана со спецификой развития российского общества. При выборе траектории социального развития России в мировых координатах необходимо исходить из концепции множественности культур, представлений, разрабатываемых на основе традиционных теорий однолинейного прогресса, в рамках которого наилучшие успехи достигаются при наиболее полной реализации традиционной самобытности культур.

В настоящее время используются огромные усилия, способные адаптировать традиционную парадигму к своеобразным российским реалиям. Однако, по мнению автора, они неизбежно остаются ограниченными, так как не дают возможности отойти от установок устаревшей парадигмы, но вместе с тем и выступают формами защиты ключевых её элементов. Одной из важнейших особенностей используемой парадигмы является то, что она рассматривает транзитологический процесс как очевидный переход к известным аналогам социального устройства, таким как демократия, правовое государство, рынок и тому подобное. К сожалению, при этом не принимается во внимание потребность конструирования современной модели, способной к адаптации вызовам времени, не имеющей аналогичного в истории способа социального устройства.

Социальные преобразования предполагают смену траектории, радикальное переосмысление связи нормативной и инструментальной рациональности, представлений об общем благе, справедливости и легитимности в соответствии с вызовами времени, конструирование универсальных институтов, обеспечивающих как равноправие и свободы граждан, так и динамичное развитие всего общества. По мнению В.В. Козловского, А.И. Уткина, В.Г. Федотовой, в данных условиях возникает необходимость преобразования партикуляристско-либеральных институтов в универсалистско-демократические. В связи с этим не могут не вызывать возражения широко распространённые представления о том, что «суть перемен, которые идут в России и в посткоммунистических странах», состоит «в переходе от логики равенства к логике свободы». В этом случае трансформационный переход становится переходом в царство свободы без равенства.

В проектах социальных преобразований российского общества существует другая крайность - это абсолютизация духовно-нравственных ценностей альтруистского толка, игнорирующая реальные мотивы деятельности людей. Эта абсолютизация и противопоставление этики, политики и экономики вне учета противоречивых взаимосвязей и интересов правящей элиты и разных групп часто дополняется формированием эклектических концепций. Для разработки концепций, адекватных реалиям современного мира и фундаментальным основам общественного развития, необходимо философское осмысление существующих и открывающихся горизонтов бытия, осознание всего пространства возможностей движения общества в XXI - м веке.

Совершенно очевидно, что реальная картина социального мира богаче любых схем, но вместе с тем социальная реальность имеет свою несущую конструкцию и покоится на основополагающих, фундаментальных началах, что важно учитывать при исследовании. Необходимо исходить из представления о социальном мире как о динамическом пространстве взаимодействий правящей элиты и социальных групп общества, которое является объединением частных пространств, ограничивающих важнейшие сферы жизни общества и заполняющих совокупное пространство. Эти пространства определенным образом взаимно пересекаются, но вместе с тем каждое из них функционирует по своим собственным законам и обладает собственным измерением.

Эти пространства не только взаимосвязаны, но и находятся в некоторой иерархии, которая в разные периоды времени выстраивается по-разному. Вопрос о потенциале и перспективах развития России в начале XXI века требуется рассматривать в контексте иных трансформаций, которые происходят в современном мире. Анализ каждого из пространств с учетом их связи позволяет анализировать отдельные аспекты трансформации общества и выявить принципы построения траектории совмещения модернистских и постмодернистских потоков. Расхождения траекторий динамики нашей страны и ведущих стран мира в технологическом, экономическом и социально-политическом измерениях обусловливают необходимость сокращения сложившейся дистанции между ними.

По мнению Л.И. Нестерова, потребность кардинального изменения взаимосвязей всех сфер социальной жизни определяется как внутренними, так и внешними угрозами российскому обществу. В России стали исчерпываться адаптивные возможности сложившейся модели взаимоотношений правящей элиты и общества. Снижение экономической и социальной напряженности, уход от опасного уровня отчуждения власти от общества, решение жизненно важных социальных, экологических, национальных, региональных, военных проблем возможны не за счет полумер, а лишь на основе радикального изменения структуры производственно - технологической и институциональной системы. Ухудшения положения России в мире, мощные геополитические угрозы способны привести к дезинтеграции и сокращению географического пространства страны. Как свидетельствуют оценки экспертов, выполненные по методикам Всемирного банка, по общему объему национального богатства с учетом величины человеческого потенциала, природных ресурсов и воспроизводимых активов, Россия занимает 2-е место в мире, отставая от США по этому показателю в 2,2 раза. Вместе с тем в структуре национального богатства в нашей стране очень высокой является доля природных ресурсов - 40%, которая в 10 раз больше, чем США, и в 40 раз больше, чем в Японии.

В настоящее время уникальность положения России в координатах мирового развития связано с ее качественным своеобразием культурно-исторических, технико-экономических и социально-политических различий, которые не позволяют отнести ее ни к странам - лидерам, ни к периферийным странам. Разработка стратегии последовательного перехода к техногенной фазе позднего индустриального общества, требующая большого напряжения интеллектуальных сил является одним из фундаментальных решений внутренних и внешних проблем. По мнению автора, все другие варианты развития не способны изменить ситуацию к лучшему, хотя и являются наиболее простыми и сиюминутными способами решения жизненно важных проблем. В то же время необходим поиск и формирование новой модели жизнеустройства общества в режиме диалога политических, экономических, научных и других элит с обществом. Открытость правящих элит является фундаментальной предпосылкой формирования открытого общества.

По утверждению В.Л. Иноземцева, социотехнологическая панорама тенденций развития России является крайне сложной и противоречивой. Сложившаяся тенденция развития России способствует ее закреплению в роли периферийной страны в системе международного разделения труда в качестве источника дешевых природных ресурсов и рабочей силы. Существуют и другие варианты развития страны, например, предполагается, что «в ближайшие десятилетия она станет поставщиком самых обычных потребительских товаров, производимых на дочерних предприятиях западных корпораций». Как отмечает Ю.В. Яковец, при таком курсе России не удержаться в положении индустриально развитой страны, могущественные ТНК не допустят новых конкурентов и тем более не станут взращивать их, приличного места для России постиндустриальная модель (в зависимом ее варианте) не сулит.

Построение неоиндустриального общества в современной России возможно при резком возрастании влияния интеллектуальных и духовных факторов на его развитие, пересмотр основных его ценностей, поворот к человеку и гуманизация всех сторон и сфер жизни общества. Крайне важно в сложившихся условиях использовать и развивать имеющиеся у нее определенные преимущества, связанные с достаточно высоким уровнем развития науки и культуры, с традициями духовности и творческого мышления.

Стратегию формирования нового социального устройства российского общества необходимо основывать на смене сложившихся приоритетов трансформационных процессов и роли правящей элиты как организатора новаций в экономической, социальной, политической и духовно-нравственных сферах, причем, реформы в различных сферах социальной жизни не должны выступать как самодовлеющие цели. Не имеет под собой реальной основы абсолютизация независимости политических и экономических механизмов реализации реформ от социальных приоритетов.

Особую актуальность приобретает творческое наследие русских мыслителей. С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева в современный переломный период, когда возникает потребность формирования социального порядка на основе новых ценностных ориентиров, в соответствии с новыми нравственными требованиями. В своих философских построениях философы неоднократно указывали на ограниченность и пагубные последствия технократических тенденций, поднялись до создания философии хозяйства, которая пронизана идеями хозяйствования как свободного творческого процесса, руководимого этическими мотивами, а не личным или групповым эгоизмом. В сложившихся условиях для российского общества особенно важно устранение социальной дисфункциональности, сложившейся между нормативной и инструментальной рациональностью, культурными и стратификационными параметрами, «должным и сущим» в распределении экономической и политической власти.

Предполагается изменение подходов к реконструированию хозяйственной жизни общества, так как рыночные силы и государственные меры не всегда приводят сами по себе к всеобщему равновесию в обществе. Институты собственности, определяющие распределение властного пространства между правящей элитой и обществом, выполняют инструментальную роль, способствующую консолидации интересов социальны групп. Их трансформация в российском обществе предполагает ориентацию на устранение факторов, блокирующих инновационную деятельность хозяйственных субъектов, развитие малого и среднего бизнеса, снижение уровня размытости полномочий собственников, переход от закрытых форм организации бизнеса к открытым (публичным).

Следует подчеркнуть, что динамика трансформационных процессов во многом зависит от характера изменений социально-политической системы России, которая на сегодняшний день является весьма противоречивой. Не смотря на то, что в стране существуют различные политические партии, пресса обладает большими правами, имеется практика свободных выборов, в то же время политические институты во многом функционируют по традициям авторитарного государства и не порождают у правящей элиты деятельностную мотивацию к социально ориентированным новациям. Подобная политическая система создает значительные барьеры на пути развития общества, приводит к автономии элиты. Крайне актуально для российского общества создание правового государства, системы правовых норм, эффективно защищающих интересы всех социальных групп, а так же действенные механизмы контроля за соблюдением законов и деятельностью правящей элиты.

Переход от процедурной демократии к неодемократическому устройству предполагает конструирование такой формы коммуникаций правящей элиты с обществом, при которой народоправие не сводится только к периодическому голосованию на выборах, а реализуется в многообразных формах влияния различных социальных групп на подбор кандидатов и принятие решений в результате их участия в ассоциациях, движениях, партиях, массовых организациях. Средствами массовой информации адекватно выражается общественное мнение.

Барьеры, препятствующие рационализации государственных структур, конструированию дееспособного государства, открытого и контролируемого обществом, необходимо устранить. В связи с этим требуется проведение реформы государственного управления, его рационализация и демократизация; отделение в структурах государственной власти стратегических и контролирующих функций от исполнительских; освоение эффективных технологий корпоративного управления государственными служащими гражданского сектора.

Преобразования современного российского общества во многом происходят без должного учета интересов основных слоев населения, хотя социальное правовое государство может быть тем механизмом, который будет способствовать динамизации общественных процессов, образованию мощного среднего класса, регулированию интересов различных социальных групп и созданию оптимальной диспозиции «правящая элита - общество». Социальное реформирование осложняется для России рядом особенностей, которые во многом связаны с тем, что отсутствуют массовые социальные группы населения с устойчивой политической ориентацией, действия правящей элиты во многом определяют выбор модели развития общества. Значимость роли правящей элиты в трансформации общества усиливается в связи с тем, что российская политическая культура противоречива, наряду с современными характеристиками в ней присутствуют элементы советского типа и традиционные российские черты. Такой её тип осложняет социальную реконструкцию. Позитивные результаты трансформации общества во многом зависят от его готовности к осуществлению данных реформ, для формирования новых социальных отношений необходимо изменение психологии масс.

Таким образом, истоки неудач либеральных преобразований следует искать в особенностях видения данных процессов, которые рассматривались как переход к уже известным и апробированным в западных обществах нормам организации власти и общества. В результате трансформации российского общества складывается сложная социально-классовая структура, которая характеризуется динамичностью социальных процессов. Это проявляется в изменениях конфигураций властных отношений, образовании разнообразных форм собственности, изменении уровня и качества жизни разных слоев населения.

В период трансформации динамика параметров общества во многом зависит от изменения облика правящей элиты, ее структуры, внутренних и внешних связей, характера преобразований социальных групп, пересмотра идеологической доктрины и системы национальных ценностей. Поэтому важное значение приобретает разработка теоретических подходов, позволяющих адекватно описывать взаимосвязи динамики и характеристик системной трансформации общества, исходя из реконструкции ценностных регуляторов. Следует рассматривать параметры социального развития с точки зрения реализации стратегических приоритетов, с учетом действия внутренних и внешних факторов, оценивая последствия альтернативных вариантов. Это предполагает поэтапное реформирование «институтов властного пространства в соответствии с нравственными вызовами времени, конструирование сети каналов социальных коммуникаций правящей элиты и общества, позволяющих адекватно представлять интересы разных социальных групп.

Вместе с тем особую значимость приобретает деятельность правящей элиты как организатора инновационных процессов. Так как многое зависит как от степени её подотчетности обществу и характера обновления инструментов легитимизации властных отношений, так и от личностно-волевых качеств представителей элиты, их ответственного отношения к выполнению своих социальных функций в ходе преодоления трудностей социальных трансформаций.

Деструктивные процессы в российском обществе были вызваны способом трансформации социальных и культурных связей, которые обусловили нарушение нормального воспроизводства социального бытия. Причем, характер трансформации системы власти в российском обществе является во многом типичным для современной волны демократизации и не соответствует классической теории. Следует отметить, что первоначальное развитие либерализации социального устройства и образования демократических институтов значительно опережали период массового распространения в обществе новых ценностей и ориентации. Представления об универсальности западного пути, о жесткой связи демократии, рынка и уровня экономического развития страны приводили к созданию утопических схем трансформационных процессов, смысл которых заключался лишь в разрушении тоталитаризма и заимствовании рыночных и демократических институтов Запада.

В условиях трансформации российского общества возникла высокая степень зависимости массовых сил от патронажа властвующих региональных политических элит при низком уровне выражения социентальных расколов в конкурирующих идеологических подходах. Либеральные процессы вызвали радикальную социальную фрагментацию, формирование состояния «плюрализма без консенсуса», сложное соотношение процессов модернизации и деградации, ослабление всех типов социальной ответственности, высокий уровень отчуждения населения от власти и недоверия к государственным институтам.

Осуществление прорыва в противовес модели догоняющей модернизации в России требуется разработка модели, опирающейся на основы социально-экономической идентичности, упрочнение духа и мобилизацию творческих сил, органическое сочетание старых и новых ценностей, традиций и новаций исходя из современной парадигмы мировоззрения. В данных условиях возникает необходимость преобразования партикуляристско - либеральных институтов в универсалистско-демократические.

В настоящее время уникальность положения России в координатах мирового развития связана с ее качественным своеобразием культурно-исторических, технико-экономических и социально-политических различий, которые не позволяют отнести ее ни к странам - лидерам, ни к периферийным странам. Переход от процедурной демократии к неодемократическому устройству предполагает конструирование такой формы взаимодействия властвующей региональной политической элиты с обществом, при которой народоправие не сводится только к периодическому голосованию на выборах, а реализуется в многообразных формах влияния на подбор кандидатов, принятия решений в результате их участия в ассоциациях, движениях, партиях, массовых организациях. Хотя в проектах социальных преобразований российского общества существует и другая крайность - это абсолютизация духовно-нравственных ценностей альтруистского толка, игнорирующая реальные мотивы деятельности людей, абсолютизация и противопоставление этики, политики и экономики вне учета противоречивых взаимосвязей, интересов региональной властвующей политической элиты и массы людей.

Автор: Горбунов Ю.В.