Глобализация и регионализация в контексте геополитики
Новый уровень социальной и политической организации мира проявляется на фоне возрастания уровня взаимодействия и взаимозависимости между государствами и обществами, составляющими международное сообщество; устойчивой тенденции к интегрированию структур, выполняющих международные функции. Кроме этого, политическая, экономическая и общественная активность приобретает всемирный масштаб, а современная политика разворачивается на фоне мира «проникнутого и пересекаемого потоком товаров и капитала, передвижением людей, коммуникацией через авиационный транспорт и космические спутники». Все это поддерживает, как традиционные пространства, так и интенсивно генерирует новые - геоэкономическое, геоэкополитическое, геоинформационное и т.п.
Появление, с одной стороны,- это формирование пространств, трансграничных по своей сути, а с другой - увеличение количества акторов на мировой арене и изменение их характера поставило мир на новый уровень его социальной и политической организации, которая получила название «глобализация». Глобализация - это процесс, в ходе которого большая часть социальной активности приобретает мировой характер, в котором географический фактор теряет свою важность или становится незначительным в установлении и поддержании трансграничных экономических, политических или социокультурных отношений.
Глобализация - основной процесс, характеризующий мировое развитие, в который охватывает все сферы жизни современного общества.
Культурная глобализация приведет к появлению глобальной сверхкультуры уже в ближайшие 10-15 лет. Контуры такой сверхкультуры, по оценке западных культурологов, можно видеть уже сегодня - это синтез традиционных культурных традиций (классической европейской, массовой американской, латиноамериканской, дальневосточной, мусульманской и индийской) в сочетании с новыми формами (сетевая культура; киберкультура). Общей основой этого синтеза будет культура мира.
Существенной в мировом развитии является территориальная глобализация, которая будет развиваться по следующим направлениям:
а) укрепление государств, традиционного типа в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии, странах бывшего СССР;
б) строительство союзов и объединений государств в Европе, Северной Америке, исламском мире;
в) появление континентальных территориальных структур - Североамериканской, Южноамериканской, Европейской; Дальневосточной (Тихоокеанской) и Исламской;
г) укрупнение континентальных территориальных структур до трех (Американская, Европейско-Исламская и Дальневосточная) или даже двух (Атлантическая и Тихоокеанская). Образование единой цивилизации, при которой отсутствовало бы деление на национальные государства или иные территориальные образования, является делом более отдаленного будущего. Представляется, что такая ситуация станет возможной только на этапе, когда этнические и культурные различия будут стерты в достаточной мере, а для этого процесса потребуется не менее 200-250 лет. На этом фоне будет развиваться процесс вытеснения традиционных государств сверхкорпорациями. В ближайшие 10-15 лет следует ожидать появления частных компаний, обладающих следующими признаками суверенных государств:
- экстерриториальность;
- наличие собственных легитимных вооруженных сил;
- участие в международных организациях, предусматривающих членство только для суверенных субъектов.
Наиболее значимой для мирового сообщества является экономическая глобализация, которая к настоящему времениимеет наиболее прорисованные черты, которые в основном сохранятся ив будущем:
а) ведущая роль больших компаний;
б) функционирование глобальных «виртуальных» рынков - финансового, валютного, фондового;
в) создание и деятельность глобальных торгово-экономических объединений и союзов;
г) перевод всех национальных и международных финансовых и валютных транзакций, а также страховых и торговых услуг в глобальную сеть.
Современный мир находится на этапе становления информационно-коммуникационной глобализации. Основными направлениями информационно-коммуникационной глобализации станут:
а) развитие глобальных, космических коммуникационных систем;
б) развитие персональных систем связи и глобального позиционирования;
в) создание глобальных систем управления бизнесом, производственными процессами и домашним хозяйством на базе информационно-коммуникационных комплексов;
г) компьютеризация и роботизация все большего числа процессов жизнедеятельности человечества.
Наиболее болезненными для современного мира являются процессы этнической глобализации. В области этнической глобализации процессы глобализации управления уже к 2020-2025 гг. создадут ситуацию, когда производство основных видов товаров и услуг сможет объективно удовлетворять не только страны «золотого миллиарда», а гораздо большее число людей (от 2 до 3 миллиардов). Логическим завершением всех ассимиляционных; процессов в этнической сфере должно стать появление в течение 200-250 лет единого «планетарного» этноса.
Ключевым фактором, влияющим на глобализационные процессы, является деятельность Мирового правительства (Мировое правительство - это идеи мондиализма, разработанные западными учеными Бильдербергского клуба Трилатераля во второй половине XX века). Известный политолог А. Игнатов так оценивает эту деятельность: «Не вдаваясь; в душераздирающие подробности, рисуемые нам многочисленными теориями заговора, следует признать, что эта надгосударственная структура вполне эффективно исполняет роль штаба «Нового мирового порядка».
С А. Игнатовым солидарен известный философ и социолог А. Зиновьев, назвавший эту новую организацию мира «Мировым сверхобществом». США суть метрополия этого сверхобщества. Зиновьев утверждает победу западной цивилизации и ее экспансионистский (с точки зрения геополитики) характер. При этом атлантисты (Хантингтон) предполагают, что однополряность будет относительной - выигравший Запад будет постоянно улаживать межцивилизационные конфликты со всем миром, а мондиалисты (Фукуяма, Аттали) видят беспроблемную доминанту Запада над всей планетой как нечто уже случившееся.
Однако современный политический процесс дает основание считать, что в сегодняшнем мире также развиваются процессы антиглобализма, влияние которых определяет облик и безопасность современного мира. В процессы антиглобализма активно включен и исламский «Ренессанс», который входит в столкновение с западным, миром, поднимая; культурные слои Востока. Влияние антиглобализма активно и широко распространяется на большинство стран третьего мира, акции антиглобалистов потрясают и ведущие мировые державы. Все это дает основания утверждать, что современную картину мира будут определять тенденции развития глобализма и становление процессов антиглобализма.
Ведущими глобализационными детерминантами современного политического процесса можно считать гегемонистские устремления западной; цивилизации в отношении Евразии, формализованные в четкие и конкретные программы унификации ее развития модернизации и вестернизации.
Современный политический процесс позволяет исследователям прогнозировать четыре возможных геополитических сценария будущего, определяющих развитие мира. Первый определяется всемогуществом Соединенных Штатов, продлеваемым, в наступающем веке на несколько десятилетий. Второй сценарий исходит из появления у Соединенных Штатов глобально значимых геополитических конкурентов в лице поднимающегося Китая или Европейского союза, что переводит однополюсный мир биполярный. В качестве третьего сценария предстает схема многополярного мира, в котором собственные зоны влияния имеют такие страны, как КНР, Германия, Россия, Индия. Каждый из этих сценариев предполагает свои механизмы реализации геополитических интересов государств. Но объединяет их одно - приоритет силового компонента обеспечения геополитических интересов в современном политическом процессе.
Апологеты однополюсной гегемонии призывают американскую элиту воспользоваться редчайшим и бесценным историческим шансом. Они отвергают всякую критику «единоначалия», заявляя, что со времен Геродота однополярность в мире приносила не только печали, но и порядок, своего рода справедливость, сдерживание разрушительных сил. Однополярность, по их мнению, гарантирует мир от неожиданных взрывов насилия, регламентирует прогресс, обеспечивает стабильность и безопасность мира.
Структура однополюсного мира покоится на «трех китах»:
- наиболее эффективный экономический организм, основанный на организационных, технических и идеологических инновациях, совершенстве индустриальной организации, доминировании в мировой, валютной системе, главенствующих позициях в торговле, обладании самыми мощными ТНК, массированной экономической и гуманитарной помощи другим странам;
- привлекательное в культурном отношении общество, открытое к внешнему окружению, представляющее собой комбинацию компетентного лидерства, общественной жертвенности и привлекательности идеологии; господство в формировании информационных потоков, положение законодателя международных норм и правил, защитника гражданских прав, всемирного университета, центра мировой науки, привлекающего молодое и энергичное население;
- силовые возможности глобального масштаба на основе больших и квалифицированных вооруженных сил, укрепленных широкими и мощными союзами как структур обеспечения международной безопасности.
Человечество сейчас переживает очень сложный период глобализация, повышение роли общечеловеческих задач и одновременно кульминация мира национальных государств и начало преодоления планетарного порядка этого типа, национальная самоидентификация многих «отставших» народов. В этих условиях небывалую важность приобретает проблема соотношения и согласования общечеловеческих и национальных интересов. Кстати, она оказалась трудной и для «нового политического мышления». США по-своему «решают» эту проблему, фактически отождествляя свои интересы с общечеловеческими. По сути, США вступили в XXI век с амбициями и повесткой дня - преобразовать мир по своему подобию и, если нужно, силой, - сравнимыми по масштабам с помыслами Советской России в октябре 1917 года и Советского Союза после победы над гитлеризмом.
Победа в «холодной» войне позволила США уже не считаться с поверженным противником. Впервые сложилась ситуация, когда стало возможно одной стране организовать мир по своему образу и подобию, исходя из своих геополитических интересов.
Специфическая особенность этой геополитической стратегии заключается в том, что в отличие от всех предыдущих мировых катаклизмов, когда новое мироустройство являлось следствием разгрома противника, в 90-е годы началась война не с конкретным противником, а изначально против существующего мирового порядка.
Поскольку на различных этапах войны выбирался разный противник (это, безусловно, блестящая находка американских стратегов), то образ единой геостратегической операции по установлению нового мирового порядка размывался частными деталями отдельных боёв с всякими «нехорошими» государствами (Ирак, Иран, Югославия).
Понятно, что чем «хуже» было государство и его правитель, тем лучше они вписывались в американскую геостратегию.
Стратегия деятельности руководства Америки по установлению нового мирового порядка и реализации своих геополитических интересов включала следующие положения в соответствии с Концепцией национальной безопасности США XXI века.
1. Разрушение правовых и институциональных основ существующего мироустройства путём демонстрации беспомощности мирового сообщества в разрешении глобальных и региональных проблем.
2. Формирование и развитие институтов альтернативного (американского) управления мировыми процессами, демонстрирующими свою эффективность в разрешении существующих проблем.
3. Перемещение центра управления мировыми делами из существующих международных институтов в США и подконтрольные органы (в том числе ив НАТО).
С приходом к власти в республиканской администрации Буша-младшего Вашингтон четко расставил акценты установления однополюсного мира во главе с США. Госсекретарь Колин Пауэлл и советник по национальной, безопасности Кондолиза Райе считают, что символы «республиканского видения мира» однозначно определили внешнюю политику, которая « будет базироваться на твердой почве национальных интересов, а не на интересах некого иллюзорного международного сообщества».
В статье доктора Кондолизы Райе «Во имя национальных интересов. Жизнь после холодной войны» раскрыт сценарий обеспечения национальной и международной безопасности, исходя из геополитических интересов США.
«Прежде всего, американские вооруженные силы должны быть в состоянии решительно противостоять любой возникающей военной угрозе в Азиатско-Тихоокеанском регионе, на Ближнем Востоке, в Персидском заливе ив Европе, то есть в тех регионах, где на карту поставлены интересы не только США, но и наших ключевых союзников».
Таким образом, «однополярный мир» во главе с США позволит обеспечить безопасность мирового сообщества исходя из национальных геополитических интересов Вашингтона.
Однако не следует недооценивать препятствия на пути США к гегемонии. С одной стороны, интервенционистский опыт Америки (от Вьетнама, Сомали, Афганистана до Ирака) породил противодействие внутри США. Американская публика не привыкла (и не желает) подвергать себя риску и идти на непредвиденные сложности. В бюджете страны внутренние расходы остаются несопоставимо масштабнее трат на внешнеполитическую и внешнеэкономическую деятельность. И это устойчивая тенденция.
С другой стороны, иностранные государства будут стремиться не позволить Америке при всех атрибутах ее величия посягать на свой; суверенитет. Международное сообщество интуитивно противостоит гегемонизму. Униженность в иерархии не может приветствоваться гордыми странами, чей генетический код исторического самосознания не позволяет опуститься до уровня управляемой геополитической величины, что и показали реакции многих стран Европы, особенно таких, как Германия и Франция, на войну в Ираке. Не столь просто (если вообще возможно) Вашингтону полностью перевести в русло желаемой для себя политики Китай, Россию, чье прошлое и национальное самосознание препятствуют унизительной зависимости от любой державы.
По оценкам автора, у ряда суверенных стран есть шанс вырваться из орбиты единственной сверхдержавы, что означает превращение однополюсной системы в биполярный мир; Не Север - Юг и не Восток-Запад, очевидно, явятся политической дихотомией будущего. Двумя реальными претендентами на роль независимых полюсов являются объединенная Европа и Китай.
Затратив годы усилий и миллиарды долларов на борьбу с китайской революцией и правительством в Пекине, Вашингтон видит прямую угрозу своим? интересам в том, что эта в недавнем- прошлом беднейшая полузависимая страна превращается в гиганта, идущего в XXI век с потенциалом развития, могущим поставить под вопрос способность Вашингтона удержать мировое первенство, в эффективного конкурента и опасного вероятного противника.
В геополитическом плане конфликтный потенциал США и Китая реализуется в геостратегических интересах и планах, политических и военных мероприятиях, военном строительстве, научных и конструкторских разработках в области вооружений и военной техники, в создании соответствующих мощностей ВПК, коротко говоря, в подготовке обеих сторон к вероятному вооружённому столкновению с противником, которого до поры до времени предпочитают не афишировать.
Советник нынешнего президента США Д. Буша-младшего по вопросам национальной безопасности Кондолиза Райе подчеркивает, что «Китай не приемлет ведущей роли Соединенных Штатов в Азиатско-тихоокеанском регионе. Значит, КНР не стремится к поддержанию статус-кво, а, напротив, хочет изменить соотношение сил в Азии в свою пользу. Уже одно это заставляет считать Китай нашим стратегическим соперником».
Вряд ли кто-либо возьмётся предсказать, во что может вылиться нынешняя напряжённость в отношениях между Вашингтоном и Пекином возобновится ли холодная война и гонка вооружений или уже существующая в начальной фазе несовместимость геополитических интересов; в АТР приведёт к вооружённому противостоянию? Ответа на этот вопрос нет, но, по вполне понятным причинам, стороны готовятся к худшему. США после окончания холодной войны сохраняют в АТР все основные структурные элементы стратегии «выдвинутых рубежей», которые теперь предназначены исключительно для сдерживания Китая. Это и военно-политические союзы с Японией и Южной Кореей, и весь комплект военных баз, и группировка войск обычного назначения (100 тыс. человек), вынесенная к берегам Евразии, и военно-воздушные, военно-морские силы, а также силы стратегического назначения. Особенно, чувствительным элементом этой структуры для Китая является Тайвань, сепаратное существование которого обеспечивается и гарантируется Вашингтоном. Значение этого крупного острова и прилегающих к нему более мелких островов для развёртывания вооружённых сил и базирования авиации и ВМС в непосредственной близости от КНР очевидно.
Для Китая, учитывая его планы модернизации, рассчитанные на всю первую половину следующего столетия, преждевременное обострение конфликтах США могло бы обернуться катастрофой, способной отбросить развитие страны на исходные позиции. Но в Вашингтоне, очевидно, пришли к выводу о бесперспективности войны с Китаем, по крайней мере, до 2030 года, - таков результат проведённого военным ведомством США моделирования большой войны XXI в., в котором в качестве противника американских вооружённых сил была взята армия Китая. По тем или иным причинам, возможно; ввиду неясности перспектив развития России, США не проявляет склонности пересекать роковую черту в отношениях с КНР, демонстрируя удивительную уступчивость перед твёрдой позицией Пекина по поводу тех или иных попыток Вашингтона оказать на него давление.
По-видимому, на китайском направлении в США ищут другую стратегию, используя особенности расположения Китая на континенте.
Об этом в данное время более всего свидетельствует дипломатическая активность США в соседних с Китаем странах в 1996-1997 годах Вашингтон обновил содержание военного союза с Японией, добившись расширения её функций и, в частности, распространения ответственности ВМС японских сил самообороны на Тайваньский пролив, а также взаимодействия сил самообороны с НАТО; отказался от намерения сократить свой 37-тысячный военный контингент в Южной Корее, подтвердив не ограниченное сроком военное присутствие в этой части полуострова; изменил политику у южных границ Китая, где стала фактом нормализация отношений с Вьетнамом на фоне ослабления его связей с Россией и постоянной настороженности по отношению к Китаю. Эти шаги американской дипломатии можно понять как желание найти каналы влияния на соседние с КНР страны, чей геополитический потенциал при определённых условиях может быть обращен против КНР подобно тому, как в 70-е годы предполагалось направить геополитический потенциал Китая против Советского Союза.
Есть все основания отнести к такого рода мерам то внимание, которое Вашингтон оказывает Казахстану, а также давний интерес США к Монголии. Геополитическое значение этих граничащих с Китаем государств очевидно и то, и другое имеет этнические, культурно-исторические, конфессиональные связи с приграничными провинциями Китая. На территории Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР проживает многочисленное население этнических казахов, а также дунган (одно из национальных меньшинств Казахстана, исповедующее ислам), сосредоточенное в соответствующих национальных автономных уездах. До образования КНР синьцзянские казахи были носителями антикитайских настроений и неоднократно участвовали в вооружённых выступлениях против; провинциальных гоминьдановских властей.
Что касается Монголии, то она граничит с автономным районом КНР Внутренней Монголией. Оба региона связаны общей историей, этническими корнями, языком, культурой, вероисповеданием. Монголия длительное время находилась под властью маньчжурско-цинскои династии и при той или иной степени автономии входила (формально до 1946 г.) в состав Китая. У народа Монголии существуют также исторические, эмоционально окрашенные конфессиональные связи с Тибетом как центром ламаизма. Напомним, что Тибет - автономный район. КНР - составляет чувствительную проблему в отношениях Пекина с Вашингтоном и Дели. Всё это делает Казахстан и Монголию заманчивой частью «большой; игры» на сепаратистских настроениях отдельных групп населения КНР, проживающих на национальных окраинах республики (беспокойство китайского руководства по этому поводу нашло отражение в материалах XV съезда Компартии Китая).
Геополитические интересы. США имеют многоплановый характер и ставят своей целью вычленить Китай как одно из главных или даже главное направление стратегии Вашингтона в Восточном полушарии.
В США давно культивируется идея о переносе центра тяжести американской политики и стратегии в Азиатско-Тихоокеанский регион. Однако именно в АТР набирает силу Китай - геополитический соперник, конкурент, вероятный противник, уже сейчас способный поставить под вопрос претензии Вашингтона на гегемонию в этой части мира.
Другой потенциально противоположный США полюс - это ЕС. Берлин, Париж и Лондон потеряли ранг мировых центров за счет возникновения североамериканского гиганта. Страны с грандиозной историей всегда с трудом переносят уход в историческую тень. Превращение США в единственную сверхдержаву заставило страны ЕС задуматься над своей ролью в будущем - младшего помощника Соединенных Штатов; или равноправного партнера? Они ищут пути восстановления своей значимости за счет активизации собственной стратегии и за счет политического объединения. Формы противодействия гегемонии уже сформировались - это создание Европейского союза и единой европейской валюты. Реализуя свои геополитические интересы, Европа должна создать противовес доминированию Соединенных Штатов в многополюсном мире. Совокупная экономическая мощь Западной Европы приближается к американским показателям - 19,8 процента общемирового валового продукта (США - 20,4 процента). Европейский союз осуществляет безостановочную торговую экспансию, заключив соглашения об ассоциации с 80 странами.
Однако для автономного от США плавания ЕС должен обрести необходимую прочность. Евро призван, стать полновесным конкурентом доллара и эта задача уже выполнена. На рыночном пространстве 15-ти членов ЕС выделятся компании - чемпионы европейской эффективности; выборы в, Европарламент создадут единое политическое поле; совместные выпуски газет, общие телеканалы и пр. сформируют единое экономическое пространство; коллективное производство оружия ослабит зависимость от американцев. Западноевропейский союз (ЗЕС) уже претендует на роль фундамента сепаратной западноевропейской военной системы и обеспечения геополитической региональной безопасности. В 1999 году Франция поддержала инициативу Германии о превращении Западноевропейского союза в военное крыло Европейского союза. Примечательна растущая идейно-политическая гомогенность во всех трех странах-лидерах Союза господствует левая половина политического спектра (социалисты - во Франции, социал-демократы - в Германии, лейбористы - в Британии) -весьма отличный от американского политический; ландшафт. Так формируется геополитический центр, самостоятельный выход которого на мировую арену сразу превратил бы современную однополюсную систему в биполярный мир.
Фаза почти неестественного по мощи подъема одного из субъектов мировой политики не может длиться бесконечно. Перенапряжение, сверхмобилизация экономических ресурсов, ослабление внутреннего лидерства, рискованные авантюры на международной арене в результате возвратят мир к многополюсной модели. Америке с все возрастающей силой будет противостоять недовольная их действиями коалиция. По прогнозам, после пика напряжения Соединенные Штаты и их главные оппоненты возвратятся к более традиционной системе баланса сил. Многополярность придет в ходе противостояния геополитических интересов между ЕС и Россией, между Китаем, Индией и Японией. Такие мастера геополитики, как Г. Киссинджер, призывают заранее готовиться к многополярности как естественному состоянию.
Государства, претендующие на свой геополитический полюс, не откажутся от усилий по выходу из-под крыла любого опекуна - таков урок новейшей истории. Вот один из геополитических сценариев будущего: «Политическая структура многополюсного или полицентричного мира будет состоять из автономных центров, имеющих собственный арсенал ядерного оружия и космические системы, обладающих собственной, отчетливо выраженной культурой. Каждый из центров обзаведется собственной сферой влияния. Это будет вариант, близкий к классическому типу баланса сил». Главный развивающийся в этом направлении геополитический процесс - становление трех блоков Европейский Союз, Североамериканская зона свободной торговли (НАФТА) и восточно-азиатская группировка государств.
Возможно инициирование перемен и иными центрами; «В очень неотдаленном будущем, скажем, в течение ближайших 10-20 лет, - пишет американский исследователь К. Уолте, - три политические силы могут вырасти до статуса великой державы - Германия или; Западноевропейское государство, Япония и Китай». Как считает этот автор, более всего формированию многополюсного мира будет содействовать распространение ядерного оружия (освобождающего от необходимости в дорогостоящих и с трудом создаваемых армиях и флотах). Способность, гарантированного ответного ядерного удара как бы упростила уравнение глобального могущества. Еще одно важное соображение отход на второй план обычных вооружений понижает необходимость в блокировании государств. Великий упроститель - ядерное оружие - заново даст крупным государствам шанс возвращения к статусу мировых центров, основанным на балансе сил. Защитившись от угрозы своему существованию, великие державы обратятся к экономическому росту, технологическому обновлению, к расширению сферы влияния среди менее мощных соседей. «Азия, Европа и обе. Америки возникнут как региональные экономические блоки во главе, соответственно, с Японией, Германией и Соединенными Штатами. Остальной мир во все возрастающей степени будет зависеть от этих трех ключевых регионов в плане технологического развития». Относительно России у футурологов есть немалые сомнения, ее еще остающиеся военные возможности не подкреплены стабильной экономической системой. К. Уолте предвидит замещение российского влияния в Восточной Европе германским Россия, считает он, сблизится с Германией и Японией, а США покинут Европу (поскольку НАТО потеряла смысл своего существования).
По оценкам ряда теоретиков столкновение геополитических интересов будет реализовываться как столкновение цивилизаций. С. Хантингтон считает, что «основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в, международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к. разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями - это и есть линии будущих фронтов».
По мнению Хантингтона, «облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. К ним относятся западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации. Самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями. Почему?
Во-первых, различия между цивилизациями; не просто реальны - они наиболее существенны. Цивилизации несхожи, по своей истории; языку, культуре, традициям и, что самое важное, религии.
Во-вторых, мир становится более тесным. Взаимодействие между народами разных цивилизаций усиливается. Это ведет к росту цивилизационного самосознания, к углублению понимания различий между цивилизациями и общности в рамках цивилизации.
В-третьих, процессы экономической модернизации и социальных изменений во всем мире размывают традиционную идентификацию людей с местом жительства, одновременно ослабевает и роль нации-государства как источника идентификации. Образовавшиеся в результате лакуны по большей части заполняются религией, нередко в форме фундаменталистских движений. Возрождение религии, или, говоря словами Ж. Кепеля, «реванш Бога», создает основу для идентификации и сопричастности с общностью, выходящей за рамки национальных границ - для объединения цивилизаций.
В-четвертых, рост цивилизационного самосознания диктуется раздвоением роли Запада. С одной стороны, Запад находится на вершине своего могущества, а с другой, и возможно как раз поэтому, среди незападных цивилизаций происходит возврат к собственным корням.
В-пятых, культурные особенности и различия менее подвержены изменениям, чем экономические и политические, и вследствие этого их сложнее разрешить либо свести к компромиссу.
И, наконец, усиливается экономический регионализм.
По мнению автора, Хантингтон предлагает атлантическую модель безопасности, дабы не допустить столкновения цивилизаций. Однако эта концепция имеет целью не допустить соединения геополитических центров противостояния Западу в единый союз и носит ярко выраженный проатлантический характер. Как считает этот известный западный геополитик, геополитические интересы Запада требуют:
1. более тесно сотрудничать, обеспечить единство между США и Европой;
2. интегрировать в Западную цивилизацию те общества в Восточной Европе и Латинской Америке, чьи культуры близки к западной;
3. предотвратить перерастание локальных конфликтов между цивилизациями в глобальные войны;
4. ограничить военную экспансию конфуцианских и исламских государств;
5. приостановить свертывание западной военной мощи и обеспечить военное превосходство на Дальнем Востоке и в Юго-Западной Азии;
6. использовать трудности и конфликты во взаимоотношениях исламских и конфуцианских государств;
7. поддерживать группы, ориентирующиеся на западные ценности и интересы в других цивилизациях;
8. усилить международные институты, отражающие западные интересы и ценности и узаконивающие их, и обеспечить вовлечение незападных государств в эти институты.
Анализ геополитических устремлений основных мировых держав, проведенный автором, показывает, что агрессивные притязания практически не присущи; православному миру, но зато свойственны остальным нашим соседям западному миру - в виде экспансии НАТО на Восток, расширения американских «зон жизненных интересов» и т. п.; исламскому - в виде программ восстановления Османской империи, Персидской империи, образования единого панисламского государства; конфуцианско-буддистскому - через возвращение «исконно китайских земель»; японскому - в форме притязаний на Южные Курилы.
Развитие современного политического процесса свидетельствует о генезисе региона как одного из ключевых компонентов политического и общественного устройства современного миропорядка. Вообще, в мире в целом прослеживается, повышение значимости региона как элемента горизонтального структурирования общества. Происходящее по всему миру снижение роли национальных государств в организации экономических и социально-политических процессов определяет необходимость нового оформления социальной жизни. В Европе это идеология объединенной Европы как союза регионов, а не союза государств. В США это идеология глобализации и «большой деревни», в которой заметную роль играют не только национальные (в смысле государственные), а региональные особенности. Это подтверждает, наличие общего поля действия; геополитических и региональных закономерностей; Идея о соотношении геополитики и регионализма достаточно широко рассматриваются в современной российской политологии; Так, К.Э. Аксенов считает, что «Комплекс экономических, социально-классовых, этноконфессиональных, социально-психологических, коммуникативных и других условий, а также его «внешнее» положение (соседство, протяженность, изолированность) неизбежно формируют специфический местный политический интерес. При функционировании любого общества интересы «местной» социальной среды являются самостоятельным значимым фактором политического давления».
Местный; политический интерес иногда становится дополнительным геополитическим фактором. Но он часто спровоцирован развитием первичных условий экономических, социальных, демографических, природно-климатических и других. Все это позволяет в среде геополитических факторов развития регионов выделить как вышеуказанные первичные значимые факторы развития регионов, так и вторичные; При всей изменчивости геополитических характеристик всегда; остаются; территориальные причины, что предопределяет «географию» региона. Прослеживается важная геополитическая закономерность - величина территории влияет на темпы развития. Изменить описанные геополитические реальности очень часто человек не в силах.
По вопросу целесообразности расширения регионализации и сохранения; полномочий центральной власти существуют различные точки зрения. Владимир Каганский отмечает, что регионализация будет продолжаться, охватывая как новые уровни иерархии, так и территории, где пока слабо проявляется. Картина, создаваемая ею, станет усложняться за счет многовариантной интерференции процессов разных уровней и взаимодействия многих разных регионов и квазирегионов. Это перспектива не только России, хотя события в ней являются резонатором геополитической перестройки всей Северной Евразии (от Югославии до Китая) и общемировых процессов. Все это требует научно обоснованной, взвешенной региональной политики.
Исследование показывает, что цели и задачи региональной политики (равно как и ее формы и методы) различных государств могут не совпадать и варьируются в весьма широких пределах. Вместе с тем, существуют общие, генерализованные цели, присущие региональной политике практически всех без исключения стран, ее реализующих. Это, прежде всего:
- создание и упрочнение единого экономического пространства, и обеспечение экономических, социальных, «правовых и организационных основ государственности (федерализма в полиэтничных, федеративных государствах);
- относительное выравнивание условий социально-экономического развития регионов;
- приоритетное развитие регионов, имеющих особо важное стратегическое значение для государства;
- максимальное использование природных, в т.ч. ресурсных, особенностей регионов;
- предотвращение загрязнения, окружающей среды, экологизация регионального природопользования, комплексная! экологическая защита, регионов и др.
Основные направления региональной политики западноевропейских государств преимущественно связываются с судьбой, так называемых проблемных регионов, депрессивных старо-промышленных, слаборазвитых (аграрно-индустриальных и с экстремальными природными условиями), чрезмерной концентрацией населения и хозяйства и кризисных территорий в пределах крупнейших агломераций и т.п.
Определение соотношения целей региональной политики во многом политически обусловлено. В. западной литературе подробно описана проблема выбора - «экономическая эффективность или социальная справедливость». Решение этой проблемы определяет скорее политическая идеология, господствующая в тот или иной период времени, чем научные исследования.
Опираясь на исследования, проведенные проф. Д. Юиллом, можно выделить целый ряд основных политических принципов, которые должны быть положены в основу региональной политики в современном политическом процессе.
Во-первых, важно, чтобы политика имела надежную законодательную основу. Если не принять такой подход, целесообразность предпринимаемых действий почти неизбежно будет ставиться под сомнение и даже дискредитироваться, а сама региональная политика потеряет широкую поддержку, которая является необходимой предпосылкой ее успеха. Более того, общепризнано, что основные законодательные нормы должны дополняться более подробными рабочими директивами. Таким образом, создаются рамки для принятия и обоснования политических решений;
Во-вторых, проведение региональной политики должно быть долгосрочным. Хотя политика часто рассматривается как способ решения неотложных проблем, ее основной целью является решение долгосрочных структурных задач. Одним из основополагающих принципов региональной политики является то, что целесообразнее оказывать помощь регионам, претерпевающим структурные изменения, чем субсидировать пострадавшие отрасли экономики или производства. Аналогичным образом политический акцент делается на поддержку инвестиций, а не на продолжительное субсидирование.
Третьим принципом является рыночная ориентация региональной политики. Цель - помощь в создании таких условий, при которых рыночные отношения могли бы наиболее эффективно развиваться. Вследствие этого инициативы региональной политики направлены на усовершенствование структуры рыночных отношений и не входят в противоречие с ними. Целью является не просто создание рабочих мест, а создание надежных и привлекательных возможностей получения работы. Это направление политики, например, поддерживается Директоратом по политике рыночных отношений в странах ЕС (ЕС Competition Policy Directorate - DGIV). Директорат отметил существующие субсидии и, направляя усилия на решение наиболее острых проблем, стремится сделать так, чтобы деятельность в рамках региональной политики не входила в противоречие с рыночными отношениями. С другой стороны, существует небольшой ряд. исключений из правила рыночной ориентации. Они относятся в первую очередь к таким случаям, где проведение региональной политики имеет внеэкономическую мотивацию.
Четвертым аспектом региональной политики является ее пространственная направленность. Это, в свою очередь, требует четкого и обоснованного критерия для выбора района, что также является политическим аспектом.
В современных условиях региональной проблеме отводится значительное место. Прослеживается тенденция к превращению регионализма в фактор глобальных процессов. С уверенностью можно сказать, что и в дальнейшем будут происходить геополитические изменения, в мире будут меняться границы и рубежи, союзники и конфигурации союзов. Особую актуальность приобретают способность и готовность оперативно реагировать на внешние вызовы.
Можно сделать следующие выводы:
1) анализ отечественной и зарубежной научных традиций исследования геополитических интересов в современном политическом процессе позволяет выделить несколько направлений (в основу классификации положен принцип проблемного; исследования геополитических интересов в современном политическом процессе: а) в современной литературе понятие геополитических интересов трактуется широко и многопланово. Оно используется для обозначения политических государств, оценки их места в системе международных отношений. Важный аспект рассмотрения геополитических интересов видится в исследовании комплекса экономических, политических, военно-стратегических, ресурсных и других вопросов, играющих важную роль в сохранении или изменении общемирового и регионального баланса сил, международной, национальной и региональной безопасности; б) впервые Ф. Ратцель, Р. Челлен, А. Мэхен, X. Макиндер, К. Хаусхофер - наиболее видные геополитики-классики, предложили рассматривать интересы государства как осознанную его потребность в самосохранении, выживании, развитии и обеспечении безопасности; в) рассматривая содержание геополитических интересов, можно сказать, что наиболее важными в политическом процессе являются национально-государственные интересы. Современная действительность и особенности мирового развития конца XX - начала XXI вв. настоятельно требуют уточнения и обновления понятия национально-государственного интереса; г) с точки зрения автора, одно из главных и характерных проявлений геополитических интересов в политическом процессе именно для геополитики - это экспансия, поэтому правомерным является использование термина «геополитические интересы» для обозначения группы интересов, связанных с целями доминирования, гегемонии, экспансии, а также защиты от них и укрепления безопасности;
2. глобализация - это процесс, в ходе которого большая часть социальной активности приобретает мировой характер, в котором географический фактор теряет свою важность или становится незначительным в установлении и поддержании трансграничных экономических, политических или социокультурных отношений;
3. ведущими глобализационными детерминантами современного политического процесса можно считать геополитическую экспансию наиболее развитых стран мира. Социально-политическая конфронтация в мире сегодня проявляется преимущественно в области геополитического противостояния различных центров силы, таких как США, Китай, Япония и возникающих новых центров силы Евросоюза и стран Азиатско-Тихоокеанского региона;
4. развитие современного политического процесса свидетельствует о генезисе региона как одного из ключевых компонентов политического и общественного устройства современного миропорядка. Вообще, в мире в целом прослеживается повышение значимости региона как элемента горизонтального структурирования общества. Местный политический интерес становится дополнительным геополитическим фактором, если он определен развитием экономических, политических, социальных, демографических, природно-климатических и других условий.
Автор: Белашов И.И.