Международно-правовое сотрудничество в сфере промышленной собственности
Интенсификация интеграционных процессов в Европе и во всем мире актуализирует вопросы гармонизации права промышленной собственности тесно сотрудничающих государств. Для России, где законодательство о промышленной собственности длительное время оставалось государство-центристским, подобное сотрудничество означает возможность совершенствования национального права интеллектуальной собственности. Причем речь идет не только об учете положений международных договоров общего и специального характера, но и о творческом осмыслении развитых образцов, в частности, европейского права интеллектуальной собственности. Гармонизация отечественного законодательства с европейским особенно актуальна, поскольку Россией подписано Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с Европейским сообществом и рядом государств -членов Европейского Союза. Тем самым Россия приняла на себя обязательство обеспечить уровень защиты интеллектуальной собственности, аналогичный тому, который существует в ЕС.
Можно сказать, что все наиболее важные международные соглашения в области защиты прав промышленной собственности так или иначе «выросли» из ст. 19 Парижской конвенции от 20 марта 1883 г, по охране промышленной собственности,. В ней оговорено право стран-участниц заключать специальные соглашения по охране отдельных объектов интеллектуальной промышленной собственности, если они не будут противоречить положениям конвенции. Конечно, в течение прошедших лет Парижская конвенция неоднократно пересматривалась. Поскольку страны-участницы присоединялись к конвенции постепенно, каждая из них связана условиями той редакции, которую она ратифицировала.
В числе наиболее важных специальных соглашений, вытекающих из Парижской конвенции, следует назвать продолжающие действовать по сей день:
Мадридское соглашение о международной регистрации товарных знаков от 14 апреля 1891 г, и Протокол к нему от 27 июня 1989 г., а также заключенное в тот же день 1891 г. Мадридское соглашение о пресечении ложных или вводящих в заблуждение указаний происхождения товара;
Гаагское соглашение о международной регистрации промышленных рисунков и моделей от 16 ноября 1925 г.;
Ниццкое соглашение о международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (МКТУ) от 15 июня 1957 г.»
Лиссабонское соглашение об охране наименований мест происхождения и их международной регистрации от 31 октября 1958 г.;
Локарнское соглашение об учреждении международной классификации промышленных образцов от 8 октября 1968 г.;
Договор о патентной кооперации от 19 июня 1970 г.;
Страсбургское соглашение о международной патентной классификации от 24 марта 1971 г.;
Договор о регистрации товарных знаков от 12 июня 1973 г. и Договор о законах по товарным знакам от 27 октября 1994 г.Венское соглашение об учреждении международной классификации изобразительных элементов знаков от 12 июня 1973 г.
Будапештский договор о международном признании депонирования микроорганизмов для целей патентной процедуры от 28 апреля 1977 г.Найробский договор об охране олимпийского символа от 26 сентября 1981 г.
В условиях активных интеграционных процессов, происходящих в Европе, особую роль начинают играть региональные европейские документы. Скажем, в сфере регулирования промышленных образцов основу современного законодательства Европейского Союза составляют Директива 98/7/ЕС Европейского парламента и Совета Евросоюза от 13 октября 1998 г. по правовой охране промышленных образцов и Постановление Совета Евросоюза от 12 декабря 2001 г. № 6/2002 о промышленном образце Союза. Существенное значение имеет Регламент 2081/92 «О защите географических обозначений и указаний мест происхождения сельскохозяйственных и пищевых продуктов», Директива о гармонизации товарных знаков 89/104.
Определенное значение сохраняет и Европейская патентная конвенция от 5 октября 1973 г, и документы, издаваемые Европейской патентной Организацией (ЕРО). По мнению П.Б. Мэггса, система 1973 г. страдала от двух существенных недостатков: 1) страны-участницы конвенции вправе требовать от заявителя перевода заявки на патент на один из официальных языков ЕРО, а точный технический перевод очень дорог; 2)преследование за патентные нарушения должно проводиться в системе национального судопроизводства, поскольку отсутствует система европейских патентных судов. Последнее может означать высокий уровень затрат на судебные процедуры и «несовместимость решений в том, что касается юридической силы и толкования патента».
В ноябре 2000 г. в Мюнхене состоялась дипломатическая конференция 20 европейских стран-участниц, на которой конвенция 1973 г. подверглась пересмотру, что составило важный шаг на пути создания системы единого европейского патента. Существует также подписанное в 1975 г. и получившее нынешнее название в 1985 г. Соглашение (Конвенция) о патентах Сообщества. Оно долгое время не ратифицировалось странами-участницами, хотя предусматривает удобную процедуру выдачи единого европейского патента с действием на территории всех государств Европейского Союза. В протоколе по разрешению споров, касающихся вопросов патентной охраны и юридической силы патентов сообщества, предусматривается создание Апелляционного суда Сообщества, решения которого должны быть обязательны для всех входящих в него стран. После ратификации соглашения 1975 г. Данией и Ирландией оно вступит в силу.
Постановлением Совета Европейского союза № 40/94 о товарном знаке Европейского Союза была учреждена единая европейская система товарных знаков. В результате стало возможным получение охраны товарного знака на всей территории Европейского Союза в рамках единой процедуры. Эта последняя ограничена подачей одной заявки на одном языке с уплатой единой пошлины.
Регистрация знака действует в течение 10 лет и может продлеваться неоднократно на десятилетние периоды. Для доказательства использования знака, как правило, достаточно использование знака на части территории ЕС. Граждане государств, не являющихся членами ЕС, должны быть представлены каким-либо официально зарегистрированным европейским поверенным или профессиональным представителем, имеющим такое право.
Наконец, в 1967 г. создана Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС), которая остается основной международной организацией, в рамках которой осуществляется организация работ по стандартизации в области патентной информации.
Международные документы устанавливают определенные организационные стандарты. Так, согласно Парижской конвенции, каждая страна-участница обязана создать специальное ведомство по вопросам интеллектуальной собственности, общедоступный реестр и хранилище патентов на изобретения, полезных моделей, промышленных образцов и товарных знаков. Следует издавать специальный бюллетень с информацией о получаемых патентах, регистрируемых знаках и пр.
Как следует из 1 статьи конвенции, объектами охраны промышленной собственности являются патенты на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования и указания происхождения или наименования места происхождения, а также пресечение недобросовестной конкуренции. Промышленная собственность понимается в самом широком смысле и распространяется не только на промышленность и торговлю в собственном смысле слова, но также и на области сельскохозяйственного производства и добывающей промышленности и на все продукты промышленного или природного происхождения, как например: вино, зерно, табачный лист, фрукты, скот, ископаемые, минеральные воды, пиво, цветы, мука.
Согласно Парижской конвенции (ст. 2), иностранные граждане и фирмы пользуются теми же правами, что и отечественные заявители. Так сформулирован в ней общий принцип национального режима, применяемый в международном частном праве. Правда, некоторые страны продолжают не соблюдать установленный конвенцией национальный режим. Формально в таких странах используются стандарты, условно называемые национальным режимом, которые на деле проводят дискриминацию.
Еще одно важное достижение Парижской конвенции - определение недобросовестной конкуренции в сфере промышленной собственности, защиту от которой обязаны обеспечить гражданам стран, участвующих в Союзе, все страны Союза. Согласно ст. 10 bis (ч. 2, 3), актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. В частности подлежат запрету:
1. все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента;
2. ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента;
3. указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.
Конвенционный приоритет, предоставляемый странам, ратифицировавшим конвенцию, предполагает, что любой заявитель или его правопреемник, подавший правильно оформленную заявку на получение охранного документа на любой объект интеллектуальной промышленной собственности, может в течение определенного срока истребовать охрану во всех остальных странах-участницах с сохранением приоритета первой заявки. Кроме того, конвенция устанавливает специальные ограничения относительно товарных знаков (запрет использования государственной символики и пр.) и ряд норм, призванных обеспечивать гражданам стран-участниц защиту от недобросовестной конкуренции. Однако в целом можно согласиться с П.Б. Мэггсом, который считает, что авторам Парижской конвенции так и не удалось четко сформулировать минимальные стандарты патентной охраны и обеспечить патентную защиту для всех типов изобретений, в связи с чем у ведущих многонациональных корпораций, финансирующих значительную часть исследований и разработок, а также в странах, где живут их основные акционеры, возникла неудовлетворенность уровнем патентной охраны, предоставляемой Парижской конвенцией даже после всех ее доработок. Кроме того, отсутствуют механизмы принуждения к исполнению положений конвенции.
К важным положениям Парижской конвенции можно отнести также: право изобретателя быть названным в качестве такового в патенте; запрет отказывать в выдаче патента на основании запрета или ограничения национальным законодательством продажи или использования изобретения; запрет обуславливать регистрацию товарного знака наличием действующей регистрации в стране заявителя; обязанность предоставлять охрану также знакам обслуживания и коллективным знакам.
Конвенция содержит понятие принудительной лицензии или аннулирования патента как санкций за неиспользование или недостаточное использование изобретения по истечении определенного срока с момента подачи заявки (4 года) или выдачи патента (3 года). Более подробный порядок выдачи таких лицензий регулируется в национальном законодательстве и может применяться также к полезным моделям. В выдаче принудительной лицензии может быть отказано, если патентообладатель докажет, что его бездействие было обусловлено уважительными причинами. Принудительная лицензия не является исключительной и может передаваться даже в форме выдачи сублицензии, но лишь с частью промышленного или торгового предприятия, использующего ее.
Недостатки Парижской конвенции, а также усложнение «правил поведения» на мировом рынке в условиях глобализации привели к тому, что вопросы обращения интеллектуальной собственности нашли отражение и в документах Всемирной торговой организации (ВТО). К основным документам этой организации теперь относится Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (Соглашение ТРИПС), которое определяет права и обязанности членов ВТО в указанной области, предусматривает минимальный объем прав, которые должны быть предоставлены патентообладателю (ст. 28), а также вводит некоторые ограничения прав патентообладателя, имеющие общий и специальный характер (ст. 30). Заметим, что все споры по соглашению ТРИПС разрешаются в рамках соответствующих механизмов ВТО. В Соглашении (Преамбула) впервые сделана интересная оговорка: констатируя, что основные положения документа направлены на обеспечение действенности мер и процедур по защите прав интеллектуальной собственности, авторы подчеркивают, что сами эти меры и процедуры не должны становиться барьерами для законной торговли.
В целом Соглашение ТРИПС носит выраженный рамочный характер и предоставляет государствам-членам достаточно свободы в развитии национального законодательства по охране интеллектуальной собственности. Скажем, раздел 8 «Осуществление контроля за антиконкурентной практикой в договорных лицензиях» отражает консенсус стран-членов относительно того, что «некоторые виды лицензионной практики или условий, относящимся к правам интеллектуальной собственности, которые ограничивают конкуренцию, могут неблагоприятно влиять на торговлю и препятствовать передаче и распространению технологии». Вопрос о конкретных превентивных мерах решается в национальном законодательстве стран-членов. Заметим, что Россия пока не присоединилась к этому соглашению, хотя для вступления в ВТО сделать это будет необходимо. Однако в целом уже сейчас российское законодательство вписывается в основные требования Соглашения. Например, решена в соответствии с минимальными требованиями ТРИПС проблема общеизвестных товарных знаков.
Главные практические последствия, вытекающие из норм Соглашения это: доступность патента, предусмотренная патентоспособность как продуктов, так и процессов изготовления во всех областях техники (ст. 27.1). Патентные права должны предоставляться без какой бы то ни было дискриминации во всех областях техники и технологий. До принятия Соглашения многие страны не включали в списки типов патентоспособных объектов изобретения фармацевтического и биотехнологического характера. Не везде охраноспособными признавались объекты, относящиеся к компьютерному программному обеспечению.
Ст. 27.2 содержит лишь несколько упоминаний о возможных исключениях из числа охраноспособных объектов. На территории стран-участниц можно отказать в патентной охране изобретениям, коммерческое использование которых недопустимо по соображениям защиты общественных интересов и морали. К таким интересам относятся жизнь и здоровье людей, животного и растительного мира, охрана окружающей среды. Ст. 27.3 упоминает еще и диагностические, терапевтические и хирургические методы лечения людей и животных. Однако отказ в патентной охране не должен делаться только по причине запрета на коммерческое использование, существующего в Национальном законодательстве.
К основным правам патентообладателя отнесены права на продукт и права на способ изготовления. В том числе предусмотрено, что патентообладатель может уступать свои патентные права, передавать их по наследству, давать разрешение на их использование путем заключения лицензионных договоров (ст. 28).
К специальным ограничениям прав патентообладателя отнесены: использование патента в государственных целях и обязательное лицензирование в некоторых случаях. Согласно ст. 30 Соглашения, свободное использование запатентованного объекта может быть ограничено в национальном законодательстве. Однако изъятия из исключительных прав не должны вступать в противоречие с нормальным использованием патента или наносить безосновательный ущерб законным интересам патентообладателя. Рассматриваемое соглашение существенно ограничивает возможность государства использовать запатентованный объект или уполномочивать на его использование без согласия патентообладателя (ст. 31). Последнее возможно лишь если предполагаемый пользователь предпринял до этого все шаги для получения разрешения на использование от правообладателя на разумных коммерческих условиях, но эти шаги в течение разумного времени не дали положительного результата. Вообще вопросы принудительного лицензирования затронуты в Соглашении ТРИПС весьма детально. В частности, предусмотрено, что принудительное лицензионное использование запатентованного объекта должно носить исключительный характер и не влечет за собой передачи прав на запатентованный объект. Патентообладателю во всех случаях выплачивается соразмерная компенсация с учетом экономической ценности выданного разрешения.
Вступление России в ВТО позволит российским компаниям устанавливать «приоритет по-американски», поскольку именно США остаются пока единственной в мире страной, которая выдает патенты не тому, кто первым подал заявку, а тому, кто первым сделал изобретение. С января 1996 г. изобретатели, работающие на территории всех стран - участниц ВТО могут предоставлять доказательства приоритета своего изобретения на основании доказательства изобретательской деятельности на своей территории до подачи патентной заявки в Патентное ведомство США (дата не может быть более ранней, чем 1 Января 1996 г.). Россияне и граждане других стран, не входящих в ВТО, могут использовать для подтверждения даты изобретения только дату подачи заявки на патент.
19 июля 1970 г. в Вашингтоне был подписан (вступил в силу 1 июля 1978 г.) Договор о патентной кооперации, основной целью которого стало облегчение работы патентных ведомств разных стран, в частности, исключение дублирования в их работе. Главным достижением Договора стало установление международной системы подачи заявок на изобретения (система РСТ в английском правописании). Еще один положительный момент - появление возможности проведения международного поиска и международной предварительной экспертизы по определению уровня техники заявленного изобретения. Согласно ст. 33 Договора, целью международной предварительной экспертизы является составление предварительного и не обязывающего заключения, представляется ли заявленное изобретение новым, соответствует ли оно изобретательскому уровню и может ли быть промышленно применимым. Отчет об этой экспертизе заявитель, использующий систему РСТ, может получить за отдельную плату. Полученная информация весьма полезна: она позволяет принять взвешенное решение о продолжении патентования или внести в окончательный текст заявки исправления на основании замечаний, возникших в ходе предварительной международной экспертизы. Обращение за заключением продлевает срок охраны патентной заявки до 30 месяцев, что в целом на 18 месяцев дольше срока, предоставляемого по Парижской конвенции. Процедура РСТ достаточно продолжительна, однако, в конечном счете, дает существенный выигрыш во времени, позволяет вовремя отказаться от подачи заявки на изобретение, не превышающее известного уровня техники. Однако эта процедура сопряжена с существенными дополнительными расходами в виде пошлин в международное бюро ВОИС (как основной, так и за указание каждой страны патентования). Еще один существенный недостаток договора - отсутствие механизма для простого и единообразного разрешения споров между заявителями и национальными патентными службами.
Участие в Договоре дает и ряд дополнительных преимуществ. Так, появляется возможность использовать введенную в 1995 г. в США как экономическое средство изучения рынка практику предварительных патентов. Такая практика существует только в США, однако установленный с помощью предварительного патента приоритет изобретения признается всеми остальными странами - участниками Договора о патентной кооперации. Предварительный патент действует в течение одного года, что дает университетским и другим большим научным коллективам время для определения интереса рынка без несения тех существенных затрат, которые связаны с подготовкой, подачей и экспертизой обычной патентной заявки. К преимуществам предварительного патента следует отнести: отсутствие жестких формальных требований к описанию заявки (это может быть научный отчет, заявка на грант и пр.); срок его действия остается за пределами обычного 20-летнего срока действия патента; предварительный патент не публикуется, что позволяет получить приоритет, не разглашая содержание изобретения еще в течение года. Правда, чем подробнее изложена в предварительном патенте информация по содержанию изобретения, тем подробнее в нем будет представлена формула изобретения. «В противном случае формула изобретения в патенте будет значительно ограничена по объему предоставленной правовой защиты».
ВОИС (Всемирная организация интеллектуальной собственности), является основной международной организацией, которая занимается гармонизацией национальных законодательств и стандартизацией в области патентной информации. Она учреждена в Стокгольме 14 июля 1967 г. Соответствующая конвенция вступила в силу в 1970 г. С того же времени функционирует Международное Бюро ВОИС, правопреемник созданных в XIX в.
Объединенных международных бюро по охране интеллектуальной собственности, Международного Бюро Парижского союза и Международного Бюро Бернского союза. В настоящее время членами организации являются более 150 государств, в том числе и Россия. Конвенция ВОИС объединяет членов Парижской и Бернской (вопросы авторского права) конвенций, оставаясь открытой для любых не входящих в упомянутые конвенции государств. Определения используемых терминов содержит ст. 2 конвенции. Пункт VIII ст. 2 гласит, что «интеллектуальная собственность включает права, относящиеся к изобретениям во всех областях человеческой деятельности, научным открытиям, промышленным образцам, товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наименованиям и коммерческим обозначениям». Большая часть конвенции (ст. 1,3-21) определяет цели, функции и административно-финансовое устройство ВОИС.
ВОИС уже разработала более 40 стандартов по всем вопросам, относящимся к патентной информации, включая коды для указания и идентификации библиографических данных на патентных документах, отбор, хранение и поиск патентных документов, в частности, с помощью ЭВМ. Участие в Конвенции ВОИС без членства в других международных договорах по вопросам интеллектуальной собственности позволяет государству-члену приобщиться к международному сотрудничеству в области интеллектуальной собственности в самой общей форме и без серьезных обязательств. Но в этом случае граждане и юридические лица такой страны не могут рассчитывать на гарантированную охрану их интеллектуальной собственности за рубежом.
ВОИС поддерживает тесные контакты с межгосударственными организациями, в функции которых входит охрана промышленной собственности, в частности, со всеми региональными патентными системами, включая Евразийскую Патентную организацию с участием России. Кроме того, ВОИС сотрудничает с многочисленными неправительственными организациями, к которым относятся Международная федерация поверенных в области промышленной собственности, Международная федерация изобретательских ассоциаций, Международная организация по охране промышленной собственности, Международная торговая палата, Комитет национальных институтов патентных агентов и многие другие. Вот уже 10 лет Россия остается членом Евразийского соглашения по вопросам охраны интеллектуальной промышленной собственности (Евразийской патентной конвенции). Оно было подписано в Москве и вступило в силу 12 августа 1995 г. Членами организации стали Азербайджан, Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Республика Молдова, Россия, Таджикистан и Туркмения, хотя Союз открыт для любого государства. Задачей конвенции было частичное восстановление единого патентно-правового пространства на территориях заинтересованных государств. Конвенция определяет процедуру получения Евразийского патента. Проблема перевода отсутствует, поскольку предусмотрено использование русского языка как единственного рабочего. В ст. 12 конвенции специально оговорено, что «решение о выдаче принудительной лицензии может быть обжаловано в судах или других компетентных органах Договаривающегося государства, на территории которого она выдана». Самое серьезное упущение Конвенции - отсутствие Евразийского апелляционного патентного суда, что по существу означает «возможность принятия отличающихся друг от друга решений в судах различных стран по вопросам юридической силы и нарушений охраны евразийских патентов».
В Евразийской патентной конвенции содержится достаточно основательная часть, посвященная вопросам материального права (ст. 14). Патентная инструкция содержит детали, касающиеся материальных норм патентного права: определение условий патентоспособности изобретения, включая определение новизны, изобретательского уровня и промышленной применимости, а также требований о раскрытии изобретения; обстоятельства, не препятствующие признанию патентоспособности изобретения; требование единства изобретения; определение и действие права приоритета; определение исключительного права на запатентованное изобретение; право преждепользования; толкование формулы изобретения; право изобретателя быть упомянутым в евразийской заявке и евразийском патенте; правопреемство и другие виды передачи права на евразийскую заявку или евразийский патент; конфиденциальность делопроизводства по евразийским заявкам.
Конечно, значение международного сотрудничества не исчерпывается организационно-процедурными аспектами. Важным его направлением становится сближение норм материального права. «Именно они рассматриваются как нормы, которые должны обеспечить некий стандартный уровень охраны». Особенно актуальна эта сторона сотрудничества в активно интегрирующихся регионах мира, в частности, в Европе. Однако и для России важна эта сторона дела, поскольку, ею подписан ряд соглашений о партнерстве и сотрудничестве.
Под сближением в сфере материального права понимается, прежде всего, состыковка определений соответствующих понятий, поскольку именно они лежат в основе охраны объектов промышленной собственности. Ведь заявки на регистрацию, получение авторских свидетельств, патентов и пр. не могут получить правовую охрану, если не подпадают под законодательно закрепленные определения. В скором времени предполагается создание Службы ЕС по гармонизации внутреннего рынка товарных знаков и промышленных образцов, которая будет осуществлять единый процесс регистрации. Поэтому в Европе проведена работа по формулировке единых определений объектов промышленной собственности.
Например, Соглашение ТРИПС (ст. 25) предусматривает, что страны-участницы могут обеспечить охрану промышленного образца как через законодательство о промышленных образцах, так и через законодательство об авторском праве. По патентной схеме охраны обладатель права получает защиту от использования данного промышленного образца как художественно-конструкторского решения другими лицами независимо от того, создали они его независимо или скопировали. По схеме охраны авторского права промышленный образец, если в нем наличествует хотя бы минимальный уровень творчества, получает охрану, но только от копирования.
Вопрос о четких определениях долгое время оставался открытым. Ныне согласно ст. 1 вышеуказанной Директивы и ст. 3 Постановления Совета ЕС под промышленным образцом понимается «внешний вид всего или части изделия, получаемый, в частности, из линий, контуров, цветов, формы, текстуры и/или материалов самого изделия и/или его орнаментации». При этом под изделием понимается «любой предмет промышленного или кустарного производства, в том числе компонент для сборки в составное изделие, упаковку, оформление товара для продажи, графический символ и типографские шрифты, за исключением компьютерных программ». Европейские документы дают определение и «составному изделию» как «изделию, состоящему из множества компонентов, которые можно заменить, осуществляя разборку и повторную сборку изделия».
В российском законодательстве промышленный образец определен как «художественно-конструкторское решение изделия промышленного или кустарно-ремесленного производства, определяющее его внешний вид». В свою очередь, внешний вид подразумевает «в частности, форму, контуры, линии, сочетания цветов, текстуру или фактуру материала, декор, в том числе орнаментацию». Наконец, под изделием понимается «любое изделие, в частности, составное изделие, самостоятельные компоненты для сборки в составное изделие, упаковка, этикетка, эмблема, шрифт».
Первое, что бросается в глаза при сравнении двух серий определений, это тавтология при определении изделия, которая очевидна в российском законе. Если для европейского закона изделие означает любой предмет, наделенный некоторыми признаками, то в российском мы читаем, что «изделие - это любое изделие». Поэтому вряд ли можно согласиться с выводом О.Алексеевой о том, что «ни европейские, ни российские нормативные правовые акты не содержат дефиниции понятия изделие». С другой стороны, налицо близость подходов в понимании «промышленного или кустарно-ремесленного производства», сходство перечней видов признаков, предлагаемых для характеристики промышленных образцов. Но, в отличие от европейского, российское законодательство не предоставляет охраны промышленным образцам, относящимся к объектам архитектуры и объектам неустойчивой формы (промышленные образцы ландшафтов, фонтаны). Использованное в европейском определении промышленного образца понятие «внешний вид» изделия представляется более точным и сразу нацеливающим на суть дела, в отличие от российского «художественно-конструкторского решения, определяющего внешний вид». Отечественное определение уводит от четкой увязки понятия промышленного образца именно с его внешним видом. Поэтому задача гармонизации понятийного аппарата отечественного законодательства с европейским представляется весьма актуальной.
Пожалуй, стоит осмыслить и наработки в области дефиниций, которые нашли отражение в принятом 16 декабря 2002 г. Законе Республики Беларусь «О патентах на изобретения, полезные модели, промышленные образцы». Если прежнее законодательство определяло изобретение как техническое решение, исчерпывающим образом перечисляя возможные его объекты (устройство, способ, вещество и др.), то новый закон не дает определения как такового, а гласит, что «изобретению в любой области техники предоставляется правовая охрана, если оно относится к продукту или способу». При этом «продукт» и «способ» определяются максимально широко. Понятно, что требования новизны, изобретательского уровня и промышленной применимости остались неизменными. Изменено и определение «полезной модели». Под ней понимается «техническое решение, относящееся к устройствам и являющееся новым и промышленно применимым». Очевидно, что в указанных вопросах белорусское законодательство находится вполне в русле мирового. В частности, исключает из сферы применения понятия полезной модели такие важные области технологии, как химическая, электронная и фармацевтическая. Правда, далеко не все страны имеют институт патентования полезной модели. Скажем, в США он отсутствует, поскольку получение патента на полезную модель может привести к раскрытию коммерческой тайны: ведь патентная заявка публикуется и информация о ней становится общедоступной.
Не менее актуальны работы по обобщению и использованию западного и международного опыта разрешения споров по поводу объектов промышленной интеллектуальной собственности. Особенно интересным и плодотворным представляется изучение подходов к относительно новым областям, в частности, Интернету. В последние годы здесь появились особого рода правонарушения (киберсквоттерство, незаконное использование доменного имени и т.п.). Заметим, что специального законодательства о защите прав интеллектуальной собственности в Интернете пока не существует ни в одной стране. Основой защиты прав в случае конфликта доменного имени с товарным знаком остается специальное законодательство о товарных знаках. Как правило, судебная практика исходит из того что «несанкционированное использование в доменном имени обозначения, идентичного или сходного с товарным знаком, в отношении идентичных или сходных товаров и услуг» является нарушением прав владельца товарного знака, поскольку создает опасность смешения товаров и услуг на рынке, то есть является недобросовестным.
Важная работа по созданию соответствующей правовой базы проводит ВОИС. Так, Соглашение ТРИПС (ст. 16) прямо закрепляет исключительное право владельца товарного знака «не разрешать третьим лицам без его согласия использовать в торговле идентичные или подобные обозначения для товаров или услуг, которые идентичны или подобны тем, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, если в результате такого использования возникает вероятность смешения». Это относится, в том числе к действиям, связанным с использованием товарных знаков в доменных именах в сети Интернет.
В 1997 г. ВОИС был инициирован процесс выработки рекомендаций по разрешению доменных споров между владельцами товарных знаков и администраторами доменов:.com,.net,.org. На их основе разработана Единая политика разрешения споров о доменных именах (UDRP). Тем самым была создана особая система внесудебного урегулирования споров в случае регистрации доменов с заведомо недобросовестными намерениями (любые обстоятельства, указывающие на то, что ответчик зарегистрировал доменное имя для того, чтобы продать владельцу товарного знака или помешать деятельности конкурента). Для квалификации действий администратора домена вводится «специальная юридическая конструкция «недобросовестная регистрация». При наличии признаков недобросовестной регистрации владелец товарного знака может с помощью процедуры UDRP отсудить домен, обратившись в специализированную уполномоченную организацию, выполняющую роль третейского судьи в таких делах. Подобные функции выполняет, в частности, Арбитражно-посреднический центр ВОИС в Женеве. В среднем этот центр получает в настоящее время в день три новых спора для рассмотрения в рамках системы UDRP против пяти в первые годы после введения процедуры. Это дает основания рассматривать UDRP как эффективное средство предотвращения пиратства в Интернете.
Заслуживают внимания некоторые позиции, уже выработанные для таких споров. Так, ВОИС придерживается точки зрения, что компании- регистраторы не могут быть вовлечены в спор, так как не являются заинтересованными лицами. В России практика идет по тому же пути и при рассмотрении доменных споров РосНИИРОС администратор национального домена RU участвует в судебных слушаниях только в качестве третьего лица.
Главный вывод, который можно сделать на основании беглого обзора международного и зарубежного регулирования вопросов права промышленной собственности заключается в том, что российское законодательство успешно продвигается по пути интеграции с европейским, что облегчает российским физическим и юридическим лицам защиту соответствующих прав за рубежом. Вместе с тем, наблюдаются досадные терминологические упущения, разночтения (в определении понятия промышленного образца, в отсутствии четкого понятия недобросовестной регистрации домена и пр.), недостаточно внимания уделено процедурам разрешения конфликтов в указанной сфере.
Правовой режим объектов промышленной собственности
Под юридическую категорию «промышленная собственность» подпадает ряд объектов права, объединенных единой формой предоставления правовой охраны - государственной регистрацией и выдачей правоустанавливающих документов. Согласно законодательству, регулирующему отношения в сфере промышленной собственности, к ним относятся изобретения, промышленные образцы, полезные модели, товарные знаки, знаки обслуживания, наименования мест происхождения товара, фирменные наименования и селекционные достижения. Охраноспособные объекты промышленной собственности относятся к двум основным подотраслям интеллектуальной собственности: патентному праву и праву защиты средств индивидуализации участников гражданского оборота и производимой ими продукции.
Автор: Лаптев Г.А.