Эпоха белорусского барокко
ПЛАН
1. Общая характеристика эпохи белорусского Барокко
2. Радзивиллы. Несвиж как центр Белоруской культуры
4. Веселовские, Агинские, Тызенгаузены как представители белорусского меценатства. Вклад в культуру
Эпоха барокко - одна из наиболее интересных эпох в истории мировой культуры. Интересна она своим драматизмом, интенсивностью, динамикой, контрастностью и, в то же время, гармонией, цельностью, единством. Для нашего времени - смутного, неопределенного, гипердинамичного, ищущего стабильности и упорядоченности, - эпоха барокко необычайно близка по духу. Именно поэтому мне было интересно обратиться к этой теме, чтобы найти в прошлом какие-то ориентиры, способные помочь поиску себя в сложных жизненных коллизиях. Конечно же, рассказать обо всей культуре барокко все равно, что “объять необъятное”. Поэтому отдельные грани (общестилистические черты, мироощущение эпохи, антиномии в искусстве...) рассмотрены мной более подробно, другие - менее.
Идеологической основой для нового стиля было ослабление духовной культуры и духовной силы религии, раскол церкви (на протестантов и католиков), борьба различных вероучений, отражающих интересы различных классов: католицизм выражал феодальные тенденции, протестантизм - буржуазные. В это же время государство приобретает большую роль, соответственно происходила борьба религиозного и светского начал. Одновременно развивается наука (географическое познание Земли (за исключением Антарктиды), развитие оптики, законы преломления света Декарта, разложение спектра цвета Ньютоном, имеющие большое значение для живописи, развитие термодинамики). В такой сложной, динамической, драматической обстановке складывался новый стиль, новая культура. Утверждался же он в обстановке относительной стабилизации жизненных условий. Она была результатом либо насильственной политики государства и церкви, либо следствием затишья, пришедшего на смену общественным потрясениям. Но со стабилизацией жизненных условий не уничтожаются общественные противоречия.
Не случайно общественное сознание фиксирует острую противоречивость любой ситуации, к которой оно прикасается: социальные отношения, политика, экономика... XVIIв - время перелома в общественном сознании идеологии гуманизма. Исчезает уверенность в неизбежном торжестве положительных начал жизни. Обостряется ощущение трагических противоречий. Скепсис и дуализм - вот основные характеристики общественного мнения, общественного сознания. На рубеже XVI-XVII вв. образуется так называемый “трагический гуманизм” - осознание трагедии человека в обществе и мире, борьба с ними и с самим собой. Происходит “расслоение” человека на частного и родового, на личностного и сословного, на эмпирического и абстрактно-всеобщего. Эти коллизии имели грандиозные последствия для общественного сознания эпохи - и обыденного и философского самосознания, и художественного мышления.
Таким образом, культура барокко занимает огромное историческое пространство: рубеж XVI-XVII вв. – XVIII в. Его появление было исторически закономерным процессом, подготовленным всем предшествующим развитием. Неодинаково находил свое претворение стиль в различных странах, выявляя их национальные особенности.
В то же время имел общие черты, типичные для всего европейского искусства и для всей европейской культуры: 1. Церковный догматизм, приведший к усилению религиозности; 2. Увеличение роли государства, светскости, борьба двух начал; 3. Повышенная эмоциональность, театральность, преувеличенность всего; 4. Динамика, импульсивность; 5. Декоративность, живописность, излишество элементов.
1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭПОХИ БЕЛОРУССКОГО БАРОККО
В последней четверти XVI века в монументальное зодчество Великого Княжества Литовского был принесен новый архитектурно-художественный стиль барокко. Этот стиль господствовал почти во всем христианском мире на протяжении двух столетий.
Центром его распространения был Рим, но в каждой стране барокко имело отличительные национальные черты. Появление барокко в белорусской архитектуре связано со значительными социально-политическими событиями второй половины XVI века: заключением государственной Люблинской унии 1569 года с Польшей и началом католической реакции. В 1587-1593 годах был построен каменный костел иезуитов в Несвиже - первый на территории всей Речи Посполитой памятник архитектуры барокко, построенный итальянцем Бернардони. Прототипом для Несвижского костела явился храм иезуитов Иль Джезу в Риме. Он стал тем зерном в почве национальной культуры, которое дало всходы только при особых социально-исторических условиях.
Заключение в 1596 году церковной Берестейской унии способствовало обострению в первой половине XVII века религиозно-политической борьбы. Соперничество между католиками, православными и униатами в сфере культового строительства вело к возрастанию наиболее выразительных архитектурных средств барокко и синтеза их с местными строительными приемами предыдущего столетия. В результате всех этих причин на протяжении XVII - XVIII веков сформировалась своеобразная архитектурно-художественная система белорусского барокко.
Барокко в католическом культовом зодчестве Белоруссии имело на каждом этапе исторического развития свои особенности.
Если для раннего белорусского барокко в культовом строительстве были характерны формы относительно приземистые, то в барокко конца XVII, первой половины XVIII веков использовались формы устремленные вверх. Красота этих построек состояла главным образом в подчеркнутой стройности высотной композиции.
В Белоруссии барокко не дало ни одного примера, в котором во всей полноте раскрылись бы черты, свойственные западноевропейскому характеру этого стиля. Переплетаясь с местными архитектурными традициями предшествующих периодов, белорусское барокко получило во всех видах строительства особую интерпретацию. Для него характерны простота решения объемов здания, сочетание живописного силуэта со строительными формами крепостной архитектуры, совмещение обычной барочной декорации с местными сюжетами, связь с народным зодчеством.
Архитекторы, которые приглашались в XVII – XVIII веках, главным образом из Италии магнатами и католической церковью для возведения больших построек, вносили новшества в архитектуру Белоруссии, хотя и вынуждены были считаться с приемами и традициями местных мастеров. Последние же не чуждались прогрессивных достижений западноевропейской архитектуры, они осваивали их, отбирали все то, что соответствовало их художественным устремлениям.
Белорусское барокко представляет собой весьма интересное архитектурное явление. Несомненно, появление на территории нашей страны объектов культового зодчества, построенных в этом стиле, еще раз свидетельствует о влиянии западноевропейской культуры на местные архитектурные традиции. Однако вместе с тем в Беларуси нет ни одного архитектурного сооружения, которое бы в полной мере вобрало в себя все черты, свойственные хрестоматийному европейскому барокко - национальное своеобразие белорусского барокко весьма заметно. Большую часть монументальных культовых строений Белоруссии XVII-XVIII вв. составляли костелы и монастыри. По схематическим признакам построения плана их можно разделить на две основные группы - однонефные и трехнефные - базиликальные. Трехнефные храмы включают и двухбашенные композиции с куполом.
Обострение религиозно-политической борьбы в первой половине XVII в., соперничество между униатами, католиками и православными вело в сфере культового строительства к использованию наиболее выразительных архитектурных средств барокко и синтезу их с местными строительными приемами. Как результат на протяжении XVII-XVIII вв. сформировалась своеобразная архитектурно-художественная система белорусского барокко, основной базой для развития которого явилась культовая архитектура.
В период раннего барокко (первая половина XVII в.) архитектура фасадов культовых зданий имела небольшой набор декоративных элементов. В эпоху зрелого и позднего барокко (вторая половина XVII - 80-е гг. XVIII в.) отмечается членение фасадов, введение лепнины, архитектурные детали становятся легкими и изящными. Одним из культовых сооружений этого периода является, например, Николаевский собор в Витебске(*) (1716 г.). Широко используются в середине XVIII в. декоративные мотивы рококо. Архитектурно-художественная система позднего барокко в монументальном зодчестве Великого княжества Литовского (основную часть которого составляли белорусские земли) получила в искусствоведении название «виленского барокко». Его черты наиболее ярко выразились в культовых сооружениях униатов. Например, Софийский собор в Полоцке(*) (1738 - 1760 гг., построен на фундаменте. разрушенного в начале XVIII века православного храма), церкви и монастыри базилиан в Березвечье Глубокского района Витебской области (1756 - 1779 гг.), Борунах Ошмянского района Гродненской области (1747 - 1754 гг.), Толочине Витебской области (1769 - 1779 гг.), Богоявленская и Крестовоздвиженская церкви в Жировичах Слонимского района Гродненской области (1769 г.), Воскресенская церковь в Витебске (1772 г.) и другие.
Православные храмы XVII-XVIII вв. весьма разнообразны по своей архитектуре, при этом как каменным, так и деревянным их образцам свойственны общие плановые и композиционные решения. Крестово-купольные каменные церкви были основным типом монументальных православных храмов Беларуси XVII -XVIII вв. Наряду с ними строились и церкви бескупольные, представлявшие собой базилику. Наиболее ранней из этого типа построек является Петропавловская, или Екатерининская церковь в Минске, построенная в 1612 г.
Большую группу культовых зданий Беларуси составляют синагоги, строившиеся преимущественно в XVII-XVIII вв. Существовали каменные синагоги в Старом Быхове (начало XVII в), Пинске (1640 г.), Слониме (1642 г.), Новогрудке (1648 г.), Столине (конец XVII в.), Клецке (конец XVIII в.), Ивье (XIX в.) и др. Особенно развито было строительство деревянных синагог (например, в Высоком Каменецкого района, Кожан-Городке Лунинецкого района Брестской области, Гродно, Волпе Волковысского района, Сопоцкине Гродненского района Гродненской области, Наровле Гомельской области и другие).
Во многих местечках центрального и северо-западного регионов Беларуси среди культовых сооружений имелись также татарские мечети. До 1795 г. на территории Великого княжества Литовского их было 23. Кроме того, имелось еще 65 татарских молельных домов. Известны мечети постройки конца XVIII - начала XX в. в Ляховичах Брестской области, Видзах Браславского района Витебской области, Мире Кореличского района, Новогрудке, Слониме, Ивье Гродненской области, Мяделе, Клецке, Смиловичах, Узде, Копыле Минской области, в Минске и другие.
Основным строительным материалом в застройке городов и местечек Беларуси до конца XIX в. было дерево. На развитие монументального культового деревянного зодчества, начиная с XVII в. оказывали значительное влияние художественные стили, господствовавшие в каменной архитектуре (например, при постройке звонницы в Шерешеве Пружанского района Брестской области). В деревянном культовом зодчестве определились две основные тенденции развития: консервативная, связанная с устойчивым сохранением местных традиций, и новаторская, отражавшая процесс укоренения эстетических концепций официальных стилей. Процесс развития форм в деревянном зодчестве был более сложным, чем в каменном, потому что предусматривал не только обновление, но и обращение к наследию. С этим связана также асинхронность развития каменной и деревянной архитектуры, запаздывание в последней тех тенденций, которые определяли официальное культовое искусство своего времени.
2. РАДЗIВИЛЫ. НЯСВИЖ ЯК ЦЕНТР БЕЛАРУСКАЙ КУЛЬТУРЫ
Несвиж размещен на юго-западе Минской области у истоков реки Уши в главном Европейском водоразделе
Первое упоминание Несвижа в летописях относится к 1223 году. С запада на Россию наступали немецкие и шведские феодалы, а с востока - монголо-татарские захватчики.
Несвижский край богат историей, связанной с родом князей Радзивиллов. Впервые Несвиж упоминается в 1223 году, как центр удельного княжества. В 1562 году Сымон Будный издал здесь первую печатную книгу на белорусском языке. Несвижскую учительскую семинарию закончил классик белорусской литературы Якуб Колас, учился в ней Кузьма Чорны.
Учитывая исключительную ценность, значительное место и роль в общенациональном и историко-культурном наследии Республики Беларусь г. Несвижа, Постановлением № 431 Совета Министров Республики Беларусь от 2 июля 1993 года на базе дворцово-замкового ансамбля и других памятников истории и культуры города образован историко-культурный заповедник «Несвиж». Постановлением Совета Министров РБ от 22 мая 1997 года № 553 национальный историко-культурный заповедник «Несвиж» объявлен национальным историко-культурным музеем-заповедником «Несвиж». Монументальная каменная застройка конца XVI-XVII в. представлялась замком, брамами, костелами, монастырями бернардинцев, бернардинок, доминиканцев, иезуитов. В это время в городе открылись госпиталь, аустерия, первая в Беларуси типография. В Несвижской типографии в 1562-1571 гг. печатали книги известные белорусские просветители С. Будный и В. Тяпинский. В XVIII в. в городе действовали придворная капелла, театр, кадетский корпус и школа флотских офицеров в Альбе (пригороде Несвижа) для частного войска Радзивилла.
Архитектурные памятники Несвижа говорят нам об известных и малоизвестных мастерах, которые создали художественные ценности. Среди них архитекторы: Я. М. Бернардони, О. Кригер, М. Педети, К. Жданович, М. Флорианович, К. Спампани, Л. Лутницкий, М. Цейзик; художники: И. Бланк, Я. Фульхс, Д. Хески и др.
На протяжении многих столетий Несвижем владели магнаты Радзивиллы. Они имели огромные площади земли, получали миллионные доходы, оказывали влияние на судьбы тысяч людей. Многие, кто навещает старинный город, спрашивают, как тут появились Радзивиллы, кто они и откуда.
Вот какую легенду рассказывают в Несвиже. Желая возвеличить род, Радзивиллы выводили своё происхождение от древнеримской аристократии. Как будто родоначальник дома Радзивиллов, какой-то Дорспрунг, добрался морем в Литву и основал там поселение Рамнова (Новый Рим). Среди наследников этого рода были и политические и культовые деятели. Особенно известным сделался Верховный жрец Криво-Кривейше. Он крепко полюбил красавицу-литвинку. У них родился сын, которого отец, как жрец, не имел права воспитывать сам. Молодая мать при родах умерла. Кому отдать мальчика на воспитание? Криво-Кривейше придумал хитрый план. К нему часто приезжали князья. Один из них, Наримунт, не имел сына-наследника. Он просил у жреца вымолить у Бога Перкунаса ему наследника. Вот это и попробовал использовать Криво-Кривейше. Когда в очередной раз к нему приехал Наримунт, который любил охоту, жрец приказал положить маленького сына в колыбель, украсить её цветами и лентами и повесить на высокое дерево. Во время охоты собаки вывели князя и его свиту к загадочному дереву, возле которого никакой дичи не было. Охотники взглянули вверх и увидели среди листьев какой-то предмет. Корзину сняли. Там было великое «чудо» - мальчик, здоровенький и красивый. Криво-Кривейше сказал Наримунту: «Вот тебе Бог Перкунас и послал сына. Расти ребёнка, как родного, и во всём слушайся, потому что каждое его слово будет голосом самого Бога».
Малыша назвали Лиздейком, что значит по-литовски «найденный в гнезде». Мальчика, который быстро подрастал, почитали, с его советами всегда считались. Однажды к Лиздейке за помощью обратился сам Великий князь Гедимин. Нужно было объяснить необычный сон, который приснился князю, когда он заночевал в долине Святого Рога: могучий железный волк громко выл на все четыре стороны света. Лиздейка объяснил сон так: на том месте, где ночевал князь, нужно построить большой город Вильно. Именно после этого к имени Лиздейки присоединилось прозвище Радзивилл - от белорусского слова «радзіць» (советовать). Несколько поколений наследников Лиздейки пользовались этим словом как прозвищем, а потом оно стало фамилией могучего рода. Зачинателем этого рода по Несвижской линии был Ян Радзивилл по прозвищу Бородатый.
Более четырёх столетий живет в древнем городе предание о Черной даме. Вот что рассказывают о ней в Несвиже.
В середине XVI столетия владельцем города был могучий и славный Николай Радзивилл по прозвищу Чёрный. В литературе он показан как способный дипломат, образованный государственный деятель, очень влиятельный в Великом княжестве Литовском, исполняя обязанности великого канцлера. В 1547 году Николай Чёрный добился для себя и братьев титула князя, но не успокоился на этом. Он мечтал вывести княжество из-под власти польской короны и стать самому независимым королём в Великом княжестве Литовском. Чтобы осуществить мечту, Радзивилл использовал и новое течение религии - протестантизм. Сам князь принял учение Кальвина и пригласил в Несвиж многочисленных реформаторов. Именно в это время начала действовать Несвижская типография, в которой были изданы книги на белорусском языке. Еще более возросло влияние Николая Чёрного, когда он породнился с будущим польским королем Сигизмундом Августом через свою двоюродную сестру Барбару Радзивилл.
Красавица Барбара жила в Вильно. Её отец считался опытным полководцем, которого называли Геркулесом Литовским за то, что он одержал 30 побед над врагом. Барбара рано потеряла отца, а в скором времени и первого мужа. Замки молодой вдовы и королевича Сигизмунда находились рядом. Королевич не остался равнодушным к красоте Барбары. Они начали встречаться и вскоре крепко полюбили друг друга.
Об этих их встречах узнали родственники. Особенно заволновался Несвижский Радзивил - Николай Чёрный. Он заботился о репутации сестры и решил принять необходимые меры, чтобы сберечь имя и честь её и своего рода от нежелательных сплетен. Опасность была в том, что мать королевича Бона Сфорца люто ненавидела «выскочек» Радзивиллов.
Старый король доживал последние дни. В скором времени монархом должен был стать его сын. Жену для него искали среди влиятельных королевских дворов Европы.
Несвижский Радзивилл решил сам поехать в Вильно и навести порядок. Он взял с собой двоюродного брата Николая Рыжего (родного брата Барбары) и направился к королевичу. В рыцарском одеянии братья выглядели очень грозно. Они потребовали от Сигизмунда окончательного решения: или жениться на Барбаре, или больше с ней не встречаться. Королевич, который знал своё неустойчивое положение, отношение королевы-матери представительницы рода Радзивиллов, а также интриги при польском дворе, должен был дать слово, что он оставит любимую.
Братья сделали вид, что уезжают из Вильно. Королевич же захотел снова увидеть Барбару. Во время встречи влюбленных внезапно появились братья и потребовали от Сигизмунда, чтобы он женился на их сестре, так как он нарушил своё слова. Королевич согласился, потому что очень любил Барбару. Попросил только, чтобы свадьба оставалась в тайне до того времени, пока он не займёт польский трон, иначе он не сможет защитить не только Барбару, но и себя.
Через некоторое время Сигизмунд старый умер. Королевича срочно вызвали в Краков. Бона Сфорца активно ищет для молодого короля невесту. Брак должен укрепить трон и увеличить престиж Речи Посполитой в Европе. Как удар грома было известие, что у короля уже есть жена. Бона Сфорца прикладывает все усилия, чтобы сейм не короновал Барбару. Для успешного решения этого вопроса Николаю Чёрному пришлось специально поехать в Рим к папе. Когда сейм всё-таки был вынужден короновать Барбару, королева-мать в знак протеста покинула Краков и выехал на родину - в Италию. Она забрала с собой весь двор, но оставила агентов с заданием отравить ненавистную королеву Барбару. До наших дней дошла фамилия аптекаря Монти, который вместо нужного лекарства приготовил яд, который медленно, но неумолимо свёл цветущую красавицу в могилу. Барбара была коронована в декабре 1550 года, а через 6 месяцев, в мае 1551 года, её не стало.
Отчаяние и горе короля были безмерными. По завещанию умершей гроб с её телом повезли в Вильно. Неутешный король всю дорогу от Кракова шёл за гробом пешком. Похоронили Барбару в Кафедральном соборе на площади Гедимина. Саркофаг с её останками находится там и в наши дни.
Король после смерти любимой так тосковал, что решил с помощью алхимиков вызвать её душу. Как свидетельствуют историки, сделать это взялись Твардовский и Мнишек (исторические личности). В полутемном зале было всё подготовлено, чтобы с помощью зеркал, на одном из которых была выгравирована Барбара во весь рост в белой одежде, любимой королём, разыграть сцену встречи короля и души Барбары. Короля посадили в кресло и хотели привязать руки к подколотникам, чтобы он нечаянно не прикоснулся к приведению. Сигизмунд дал слово, что будет сидеть спокойно и только на расстоянии спросит у любимой, как ему жить дальше. Но, когда появилось привидение, он от волнения забыл свою клятву, вскочил с кресла, кинулся к приведению со словами: «Басенька моя!» - и хотел её обнять. Раздался взрыв, пошел трупный запах - теперь душа Барбары не могла найти дорогу в могилу, вечно ей скитаться по земле. Вот с того времени и ходит она среди людей, а после смерти короля поселилась в Несвижском замке. Перед живыми всегда появлялась в чёрном одеянии в знак траура по своей загубленной любви. В замке считали, что приведение предупреждает владельцев замка о грозящей им опасности - войне, болезни.
В середине XVIII столетия Чёрная дама начала выполнять новые обязанности - следила за поведением молодых красивых девушек и женщин. Некоторых она проучивала в тёмных местах во время балов, когда они позволяли себе появляться в очень открытых туалетах. Существование в замке Чёрной дамы верили и немцы, которые дважды оккупировали Несвиж. Когда они видели в конце парка что-нибудь чёрное, то с криком «Шварц фрау!» стреляли в том направлении и бежали прятаться.
Важную роль в истории нашего города играл Лев Иванович Сапега. Здесь мы постараемся дать краткую биографию этого великого человека. Доподлинно известно что в Великом Княжестве Литовском этот политик играл не последнюю роль и род Сапег был вторым по значению родом после Радзивилов. Известны даты рождения и смерти Сапеги это 4 апреля 1557 и 7 июля 1633 года соответственно. На протяжении всей своей жизни он занимал в ВКЛ самые высокие должности. В1580-1581 годах он королевский секретарь, в 1581-1585 годах писарь государственной канцелярии, в 1585-1589 годах подканцлер, в 1589-1623 годах канцлер великий литовский, с 1623 года воевода виленский и с 1625 по 1633 годов Великий гетман Литовский. Ну что ж с основными датами его жизни мы уже разобрались теперь перейдём непосредственно к биографии. Род род Сапег, как уже говорилось выше, занимал второе место в иерархии ВКЛ после рода Радзивилов. Сапеги имели родовой герб «Лис» и вот в 4 апреля 1557 года в родовом поместье Островно Витебского уезда в семье Ивана Ивановича Сапеги, старосты дрогичинского и подстаросты оршанского, и княжны Богданы Друцкой-Соколинской-Конопли (Коноплянки) родился Лев Иванович Сапега. Малолетнего Льва отдали на учебу и воспитание кальвинистским преподавателям в знаменитый несвижский двор виленского воеводы и канцлера великого Николая Радзивилла Черного, с младшими сыновьями которого Сапега и учился. В 1570–1573 годах Лев Иванович Сапега вместе с тремя младшими сыновьями Николая Радзивилла учился в Лейпцигском университете в Германии, где под влиянием Реформации сменил свое православное вероисповедание и стал протестантом По окончании учёбы молодой Сапега вернулся на родину хорошо обученным. Благодаря своим феноминальным способностям он хорошо знал греческий, немецкий, польский, латинский и белорусский языки, а так же знал правоведение того времени и философию. В те же годы он обратил на себя внимание короля Стефана Батория. В 1579 году Лев Сапега участвовал во главе гусарской хоругви (полка) в полоцкой кампании Стефана Батория в освобождении Полоцка. 30 января 1580 года король принял его в число своих придворных: Сапега был назначен на должность великокняжеского (королевского) секретаря. Вместе с королем Стефаном Баторием он в 1580-1581 годах принимал участие в военных походах на Великие Луки и Псков, где возглавлял гусарскую хоругвь. В 1581 году Сапега получил должность писаря ВКЛ. Вместе с канцлером А.Б. Воловичем и подканцлером К.Н. Радзивиллом Лев Сапега принимал участие в создании высшего судебного органа в государстве – Главного Трибунала Великого княжества Литовского (вступил в действие 1 апреля 1581 года). В 1584 году Сапега подписал перемирие на 10 лет с русским царем Феодором Иоановичем и смог освободить из российского плена около 900 белорусских узников попавших в плен во время войны в 1563 году. За эту удачную миссию 2 февраля 1585 года Лев Сапега получил должность подканцлера ВКЛ, а 20 июля 1586 года – пожизненное Слонимское староство, прибыль от которого шла ему. После этого Лев Сапега сделал Слоним своей главной резиденцией. 1 сентября 1586 года Лев Сапега женился на Дороте, дочери коштеляна люблинского Андрея Фирлея, которая к тому времени уже была вдовой трокского воеводы князя Стефана Сборожского.. От первого брака Дорота имела дочь Барбару. Льву Сапеге она родила сына Яна Станислава (1589-1635), который в 1621 году стал маршалком великим литовским, а также еще троих детей, но они умерли в младенчестве. Дорота умерла 14 марта 1591 года и была похоронена в виленском костеле святого Михаила. В 1586 году Лев Сапега перешел из кальвинизма в католичество, что способствовало его дальнейшей карьере. Во время безкоролевья 1587 года, после смерти Стефана Батория он предложил план федерации Польши, Великого княжества Литовского и Московской державы с одним королем (предлагалась кандидатура царя Федора Ивановича). Когда этот план не был реализован, поддержал кандидатуру шведского королевича Жигимонта III Вазы. Лев Сапега возглавлял сеймовую комиссию по подготовке третьего Статута Великого княжества Литовского, отредактировал его текст. Статут был издан на белорусском языке и считался на протяжении многих лет образцом законодательства в Европе. Отличительной чертой Статута 1588 года являлось то, что он действовал 252 года и был отменен лишь в 1840 году при Николае I. В апреле 1589 года Лев Сапега получил должность канцлера великого, став руководителем внешней и внутренней политики Великого княжества Литовского. На церковном соборе в Бресте в 1596 году Сапега выступил в защиту церковной унии, он был категорическим противником насилия как средства ее укрепления. По его приказу, в 1594-1607 годах, были переписаны архивные книги Метрики Великого княжества Литовского, чтобы при пользовании они не приходили в негодность. В 1599 году Сапега женился второй раз на 16-ти летней княжне Гальшке (1583-1611), дочери Кристофа Николая Радзивилла Перуна, воеводы виленского и великого гетмана литовского, главы кальвинистов в Великом княжестве Литовском. От Гальшки Лев Сапега имел трех сыновей – Кристофа Николая (1607-1631), писаря Великого княжества Литовского; Казмира Льва (1609-1656), подканцлера Великого княжества Литовского с 1645 года; Николая (умер мальчиком), а также дочь Анну (1603-1627). В 1600-1601 году Сапега возглавил посольство в Москву, в результате которого договорился с русским царем Борисом Годуновым о продолжении перемирия еще на 20 лет. Лев Сапега не поддержал Лжедмитрия I, так как считал, что лучше заключить союз с Московской державой. Однако есть версия, что именно Сапега подготовил его для роли царевича Дмитрия (так считает российский историк С.М. Соловьев). Однако в 1609 году, убедившись, что союза с Москвой не получится, выступил за войну Речи Посполитой с Россией (1609-1618 г.) и поддержал Лжедмитрия II. Лев Сапега участвовал в осаде Смоленска и поддерживал кандидатуру королевича Владислава Жигимонтовича на московский трон. В 1617-1618 году содействовал организации и финансированию похода королевича Владислава на Москву, выставил гусарскую и пехотную роту и сопровождал Владислава до Вязьмы. В октябре 1618 года вернулся к королевичу под Москву, в Тушино. Участвовал в переговорах с московскими послами, в результате чего 1 декабря 1618 года было подписано Деулинское перемирие на 14 с половиной лет. 6 февраля 1623 года Лев Сапега был назначен на должность воеводы виленского, отказавшись от должности канцлера великого. После убийства полоцкого архиепископа Иосафата Кунцевича витебскими православными мещанами в 1623 году Лев Сапега возглавил судебную комиссию, которая вынесла суровые наказания участникам убийства. 25 июля 1625 года Лев Сапега был назначен гетманом великим литовским. В 1625 году он участвовал в войне Речи Посполитой со Швецией (1600-1629 г.) во главе дивизии в Инфлянтах. Умер Лев Иванович Сапега 7 июля 1633 года в городе Вильно. Похоронен там же, в костеле святого Михаила. Лев Сапега был одним из богатейших магнатов, владел многочисленными имениями и староствами. Содействовал развитию белорусского книгопечатания. В своей резиденции в Ружанах собрал богатую библиотеку. Теперь о том что Сапега сделал для Слоним. 20 июля 1586 года Лев Сапега стал Слонимским старостой. Лев Сапега уделял Слониму большое внимание, благодаря его усилиям город превратился из обыкновенного маленького городка в политический центр ВКЛ. Он много трудился над благоустройством города, для приема большого количества вельмож Сапега построил рядом с замком дома для гостей, вымостил улицы и площадь, посадил сады, построил новые мосты. В 1595 году отстроил разрушенный в 1506 году единственный в городе католический костел (который возвышался на месте теперешнего костела св. Андрея). По ходатайству Льва Сапеги 04 января 1591 года великий князь Великого княжества Литовского и король Польши Жигимонт III Ваза подтвердил городу самоуправление по Магдебургскому праву (получено в 1531 году) и дал герб «Лис». Не без помощи старосты - Льва Сапеги, с 1605 года Слоним получил право склада, что обязывало купцов, которые провозили через город товары, останавливаться и торговать ими. В том же году Лев Сапега основал в городе первый ткацкий цех. Следует заметить, что, как и многие старосты, Лев Иванович Сапега был занят важными государственными делами и в Слониме бывал нечасто, староством управляли его наместники, но все инициативы, связанные с политической, хозяйственной и культурной жизнью города, принадлежали ему.
4. ВЕСЕЛОВСКИЕ, АГИНСКИЕ, ТЫЗЕНГАУЗЕНЫ КАК ПРЕДСТАВИТЕЛИ БЕЛОРУССКОГО МЕЦЕНАТСТВА. ВКЛАД В КУЛЬТУРУ
16 - первая половина 17 века в истории Беларуси и ее городов явилось временем развитого феодализма, существования относительно единого государства с общим законодательством, ростом внутреннего рынка, заметного сдвига в уровне производительных сил, торговле.
По далеко не полным данным, городское население Беларуси составляло 0,16 всего числа жителей страны - удельный вес, обычный для большинства феодальных стран Европы. Правда по числу городов Беларусь уступала многим странам. Общественные и внутриполитические условия помешали так же возникновению крупных городов. И тем не менее белорусские города 16 - первой половины 17 века обнаруживают все признаки прогресса. Это обстоятельство нашло свое отражение в идеологической борьбе того времени. Экономическая жизнь городов и рожденные ею имущественные и социальные контрасты питали общественные взгляды белорусских гуманистов и представителей реформационного движения. Несомненно, такое влияние экономических явлений городской жизни на область идеологии и культуры оказалось возможным прежде всего потому, что они достигли высокого для того времени уровня и формировали, так сказать, жгучие вопросы социальной действительности.
В городах увеличилось количество частных юрисдик и росла частная юрисдикция, которая теснила городскую общину, ухудшала ее положение и ослабляла ее роль в городе. Однако процесс экономического развития городов как центров ремесла и торговли сколько-нибудь существенно не менялся.
Город отгородился от деревни, мещане отделились от шляхты и от крестьянства, группируясь в особый социальный класс, особое положение. Торговцы разбивались на гильдии или на сотни, ремесленники на цехи. С появлением цехов улучшается качество производимых ремесленниками товаров, и благодаря этому расширению торговли. Начинается расцвет экономики нашей страны. Однако заметная роль товарного производства, сложившаяся имущественная дифференциация среди мастеров, деятельность скупщика-посредника привели к тому, что цехи Белоруссии не знали тех классических форм регламентации производства и сбыта, которые отличали цеховой строй в городах Западной Европы в пору его расцвета. Они не устранили вне цехового производства и не добились полной монополии на местном рынке.
Города Беларуси 16 -первой половины 17 века вели широкую торговлю с городами Польши, России, Литвы, Украины, Румынии, сохраняли древние связи Киевской Руси с Констанинополем. Среди белорусских купцов сложилась определенная специализация по видам товаров, которыми они торговали, и по странам, в которых они совершали свои торговые операции. Такая специализация не могла возникнуть только вследствие транзитного характера торговли. Она сложилась прежде всего под влиянием интересов внутреннего производства и обмена, созданного в ходе развития белорусских городов.
Однако экономическое развитие городов Беларуси в целом проходило крайне медленно. За 1,5 столетия возник и превратился в крупный центр ремесла и торговли только один город - Могилев, все остальные крупные и средние города возникли еще в период Древнерусского государства. Те городские поселения, которые появились в 16 - первой половине 17 века (Логишин, Чаусы, Зельва, Друя и другие) не вышли за пределы крупных местечек или городов с населением до 3 тыс. жителей. Причины такого развития коренились в самих условиях феодального общества и государства с его привилегиями господствующего класса, феодальной анархией, налоговым гнетом, разорительными войнами, примитивным уровнем сельскохозяйственного производства, частыми неурожаями и эпидемиями. Но во всем этом проявляется не специфика условий Беларуси, а феодального строя в Европе в целом. Они тормозили и развитие городов Германии, Чехии, Польши, России и других феодальных стран. Это были ограничения, присущие самой эпохе, а не отдельной стране.
Во второй половине 18 века город Гродно стал крупным торговым и ремесленным центром не только РП, но и Европы. В 1770-80 годах гродненский староста Антоний Тизенгауз (1733-1785) основал в Гродно и окрестностях свыше 15 мануфактур (суконную, полотняную, металлических изделий и др.), некоторые мануфактуры просуществовали до середины 1790-х годов. По инициативе Тизенгауза в Гродно был построен жилой, административный и культурный комплекс Гоpодница, основаны театр и театpальная школа, музыкальная капелла, медицинская школа (академия), школы: акушерская, ветеpинаpная, черчения и рисования, бухгалтерская и счетоводов, землемерная, строительная; кадетский корпус, библиотека и музей истоpии пpиpоды, заложен ботанический сад - первый в РП и крупнейший в Европе, здесь работал выдающийся французский ученый Жан-Эманюэль Жилибер (сейчас его имя носит Старый парк в Гродно - бывший ботанический сад), в королевской типографии издавались (на польском языке) «Gazeta Grodzienska» («Гpодненская газета», 1776-1783), «Wiadomosci Grodzienskie» («Гродненские ведомости», 1792), «Kurier Litewski» («Литовский курьер», 1796-97) и ежегодник «Kalendarz gospodarski» («Хозяйственный календарь»). Тизенгауз родился в 1733 году в местечке Желудок (ныне Щучинский район Гродненской области). После окончания иезуитской школы в Вильно был направлен в Волчин, где встретился и подружился со Станиславом Августом Понятовским. Через четыре года он стал хорунжием, затем подстаростой Гродненского суда, депутатом сейма от Гродненского повета, великим писарем литовским, конюшим литовским, маршалом Гродненской конфедерации (имел чин полковника), подскарбием надворным литовским, управляющим Гродненской и Шяуляйской великокняжескими экономиями, старостой Гродненским. Восстановил фольварковую систему хозяйствования и заменил чинш барщиной. По его инициативе в Гродно были основаны перечисленные выше Гродненские королевские мануфактуры (8 предприятий в городе и 8 на Городнице, одна в Лососно; всего насчитывается, по разным источникам, 22-23 мануфактуры). В 1777 году Антоний Тизенгауз подписал контракт со Станиславом Августом Понятовским о продолжении управления экономией на последующие 12 лет. В 1778 году путешествовал по Восточной Европе. Из-за неудачной хозяйственной политики и интриг магнатов в 1780 году отстранен от руководства экономией. Трибунал в Гродно, опираясь на контракт 1777 года, вынес решение вернуть Тизенгаузу должность управляющего, но из Варшавы прибыл ксендз Коссаковский с полком королевских уланов, окружил здание трибунала и заставил его принять (пятью членами против семи) декрет об окончательном отстранении Тизенгауза от управления экономией. То же постановил в 1783 году Асессорский суд. Межевая скарбовая комиссия, проведя следствие, пришла к выводу, что Тизенгауз должен вернуть один миллион восемьсот тысяч польских злотых, на имение Тизенгауза был наложен секвестр. Гродненский сейм 1784 года признал, что Тизенгауз виновен в нанесении вреда королевской казне, но снял финансовый долг и секвестр и предоставил Тизенгаузу пенсию подскарбия.
Умер Антоний Тизенгауз в Варшаве, похоронен в родовом имении в местечке Желудок. Тизенгауз мечтал превратить Гродно в «цветущую Голландию». Во многом ему это удалось. Главным образом, благодаря собственной энергии и человеческому обаянию, умению привлекать к осуществлению своих замыслов выдающихся людей. Ему удалось сагитировать на переезд в Гродненскую пущу на постоянное место жительства Жан Жака Руссо и только случайность помешала осуществлению этого плана (выдающегося философа обокрал какой-то поляк, и он смертельно обиделся на всех поляков, а заодно и на жителей ВКЛ).
Антоний Тизенгауз оставил по себе память в самых разнообразных проявлениях. Памятники архитектуры, пожалуй, самые значительные.
Гродненский монастырь бригиток (Святой Бригиты) - католический женский монастырь, основанный в 1634 маршалом ВКЛ, гродненским старостой Кшиштофом Веселовским и его женой Александрой (из рода Собесских, впоследствии игуменья монастыря) в память рано умершей дочери Александры от первого мужа (Яна Вадыньского) Гризельды Сапеги. Александра Веселовская была дочерью люблинского воеводы и теткой польского короля Яна III.
Основатели пожаловали на строительство монастыря ряд земельных участков и несколько фольварков в Гродненском и Волковысском поветах. Первоначально из Люблина в Гродно прибыли 8 монахинь. Привилеем великого князя литовского и короля польского Владислава IV в 1643 году акт основания монастыря подтвержден, монастырь получил равные права с другими католическими монастырями Речи Посполитой. В конце 18 - начале 19 веков монастырь владел 6 фольварками (всего свыше 1 тысячи волок (19,5 тысяч десятин) земли и 3400 душ мужского пола).
Монастырский комплекс был построен в 1634-42 годах. Он включал костел, монастырские корпуса, деревянный лямус, стоящую отдельно колокольню (не сохранилась), капеллу, хозяйственные постройки, сад, огород. Весь комплекс был обнесен каменной стеной с великолепными барочного типа воротами и калитками. За время своего существования монастырь Святой Бригиты был свидетелем многих исторических событий. Во время войны со шведами ему был нанесён серьёзный ущерб, в связи с чем сестры-бригитки вынуждены были покинуть монастырь на три года.
Магнаты ВКЛ были двигателями конкуренции в области культуры Княжества и Короны, тем более что финансовые возможности белорусско-литовской аристократии если не превосходили, то не уступали польской.
Когда в XYIII веке главный центр культурной жизни Речи Посполитой переместился за пределы страны, в Дрезден, то в ВКЛ центрами культуры становятся магнатские дворы. По словам известного польского исследователя Марьюша Карповича, именно на землях ВКЛ и Украины в саксонские часы были самые энергичные и богатые меценаты, самые талантливые и оригинальные местные художники. Магнатские резиденции стали катализаторами искусства Нового времени, и стали ими еще в XYI веке. Поэтому об его развитии мы можем говорить не с последних декад XYII века, «петровского времени», как в России, а еще раньше - с границы XYI и XYII веков.
Во имя славы муз расцветали усадьбы: Слоним - Агинских, Ружаны, Деречин, Глуск - Сапег и Полубинских, Несвиж, Биржи - Радзивиллов, Бачейково - Техановетских и др.
В советское время историографические исследования настойчиво обходили тему культуры аристократической среды. Теперь, когда ее разнообразные аспекты успешно изучаются у наших соседей - в Польше, Литве, на Украине, настало время и Беларуси по возможности компенсировать утраченное.
Про род Агинских великий белорусский историк Игнатовский пишет:
Род Агінскіх, быў адным з самых старажытных на Беларусі і вёў свой пачатак ад баярына Зміцера Глушчонка, які ў канцы XV ст. атрымаў прывілей на валоданне маёнткам Агіны. Пасля гэта найменне і перайшло ў змененай форме ў прозвішча нашчадкаў. Міхал Клеафас Агінскі нарадзіўся ў маёнтку Гузаў каля Варшавы. Сям'я належала да вышэйшых арыстакратычных колаў, таму з першых гадоў жыцця хлопчык далучыўся да інтэлектуальных і мастацкіх каштоўнасцей, у тым ліку музыкі. Першыя музычныя ўражанні Агінскага былі звязаны з наведваннем Слоніма, дзе яго сваяк Міхал Казімір Агінскі ўтрымліваў еўрапейскага ўзроўню тэатр, на сцэне якога ішлі лепшыя тагачасныя оперы і балеты. Міхал Клеафас атрымаў рознабаковую адукацыю і зрабіў бліскучую кар'еру. Агінскаму не было і 20 гадоў, калі ён стаў дэпутатам сейма. У якасці паўнамоцнага прадстаўніка Рэчы Паспалітай Агінскі пабываў у многіх краінах Еўропы, дзе ў першую чаргу знаёміўся з музычным жыццём. Яму пашчасціла асабіста ведаць Гайдна і Моцарта, браць урокі ў славутых выканаўцаў, слухаць Н. Паганіні і іншых віртуозаў.
Пералом у жыцці Міхала Клеафаса наступіў у 1794 г., калі ён увайшоў у Нацыянальны савет у якасці віленскага дэлегата і ў складзе аднаго з вайсковых фарміраванняў, створаных на яго ўласныя сродкі, змагаўся на баку касцюшкаўскіх паўстанцаў. Палітычны лёс Агінскага-змагара склаўся трагічна: пасля задушэння паўстання пачаўся сямігадовы шлях эмігранта-выгнанніка. Канец яго блуканням паклаў новы дварцовы пераварот у Расіі. Пасля ўступлення на трон Аляксандра I у Агінскага з'яўляецца рэальная магчымасць вярнуцца на радзіму і прадоўжыць грамадска-палітычную і мастацкую дзейнасць. Яму, як і ўсім выгнаннікам, вярталіся ранейшыя маёнткі. У 1801 г. у Гародні ён прысягае на вернасць рускаму імператару і ў лютым 1802 г. прыязджае ў Пецярбург.
28 красавіка 1802 г. Міхал Клеафас Агінскі едзе ў в. Залессе, у падараваны яму маладзечанскім графам Францішкам Ксаверыем Агінскім даўні родавы маёнтак. Атрымаўшы магчымасць жыць на Беларусі і ўзаконіўшы свае правы нашчадка, князь Міхал, напэўна, з надзеямі на лепшую будучыню, пачынае новы этап жыцця: стварае новую сям'ю, аднаўляе занядбалую дзядзькаву гаспадарку. Залессе ператварылася ў сапраўдны культурны цэнтр, жыццё якога поўнілася музычнымі падзеямі. Мастацкая атмасфера спрыяла творчасці: Агінскі працуе над камерна-вакальнымі і інструментальнымі мініяцюрамі, пачынае пісаць свае літаратурныя творы - чатырохтомныя «Мемуары пра Польшчу і палякаў з 1788 да 1815 г.», у якіх ён неаднаразова падкрэсліваў сваё ліцвінскае паходжанне (выдадзены ў Парыжы ў 1827-1828 гг.) і трактат «Лісты пра музыку» (закончаны ў 1828 г.). Менавіта тут, у Залессі, Агінскі напісаў свой славуты паланез «Развітанне з Радзімай». У 1817 г. у Вільні надрукаваны два зборнікі паланезаў і рамансаў.
У 1810 г. Агінскі атрымаў ад Аляксандра I пасаду сенатара Расійскай імперыі і чын тайнага саветніка, ордэны св. Уладзіміра і Аляксандра Неўскага. У маі 1811 г. ён падаў цару праект пра заснаванне Вялікага герцагства Літоўскага, якое павінна было аб'яднаць восем губерняў. Аднак Аляксандр I праект адхіліў. У чэрвені 1812 г. Агінскі адступае разам з рускімі войскамі ў Пецярбург. Пасля вайны з Напалеонам ён вяртаецца ў Залессе, дзе застаецца да 1822 г., паціху адыходзіць ад палітычных спраў.
У 1822 г. Агінскі з сям'ёй пакінуў Беларусь назаўсёды і выехаў у Італію. Пачаўся заключны, фларэнтыйскі этап жыцця кампазітара. Цяпер яго галоўнай справай становіцца літаратурная і музычна-рэдактарская дзейнасць. Памёр кампазітар 15 кастрычніка 1833 г., быў пахаваны на кляштарных могілках пры храме Санта Марыя Навэла, пазней перапахаваны ў пантэон Санта Крочэ. У красавіку 1996 г. у Фларэнцыі, на доме, дзе жыў Агінскі, адкрылася мемарыяльная дошка (скульптар В. Янушкевіч). Былая сядзіба Агінскіх, гэтыя «Паўночныя Афіны» (як яе называлі сучаснікі кампазітара), перайшла ў падпарадкаванне Міністэрства культуры - да Аб'яднання літаратурных музеяў, з 1990 г. тут святкуюцца ўгодкі яе былога гаспадара, дагэтуль вядзецца рэстаўрацыя.
Так ужо сталася, што творчасць Міхала Клеафаса Агінскага атаясамліваецца з яго славутым «Паланезам…», а між тым на сённяшні дзень вядома 20 яго паланезаў, 4 маршы, 4 вальсы, 3 мазуркі, галоп, менуэт, шматлікія рамансы, опера «Зеліда і Валькур, або Банапарт у Каіры», напісаная на ўласнае лібрэта. Аднак не будзе памылкай сказаць, што ён і аўтар аднаго твора. Паланеза, якому гучаць вечна…
Криштоф Николай Веселовский
В современных энциклопедических изданиях упоминается только как «великий маршалок литовский, автор «Гиппики».
Его биография достойна приключенческого романа. Он был полководцем и державным мужем, путешественником и естествоиспытателем. Как и все просвещенные люди своего времени, увлекался запрещенными науками - астрологией и алхимией. Быть может, потому в «Гиппике» полезные медицинские рекомендации перемежаются с советами принять «порошок философского камня», «подвесить коню на шею высушенного жаворонка».
Как и было принято среди шляхты, учился в Страсбурге, в гимназии Яна Штурма, потом в Фрибурго - Брызговской академии. Участвовал в военных действиях в Нидерландах, в войсках священной Римской империи, за мужество в 16 лет получил титул барона империи. Много времени провел в Неаполитанской высшей школе верховой езды. Там у него и появилась идея написать трактат о лошади и верховой езде для соотечественников. Тем более что во всех странах «Гиппики» регулярно выходили и переиздавались. Мечта о книге не воплотилась сразу - участие в войнах, посольствах, ранения, лечения не позволили ему сразу написать эту книгу. Только в 1600-е годы, запершись в родовом имении Мурованая Ошмянка (близ Ошмян), закончил этот труд. У Веселовского был «экспериментальный табун», он изучал поведение лошадей, лечил и даже оперировал их сам.
Есть версия, что в Мурованой Ошмянке у Дорогостайского была типография. Он действительно был фундатором кальвинистской литературы. Но сохранилась только одна книга с печатью «Ошмяны» - «Цензура» В.Солинариуса.
Веселовский был похоронен на фамильном кладбище в Мурованой Ошмянке. Старожилы даже припоминали, что некая семья католиков по ночам ухаживала за «панской могилой» еще после Второй мировой войны. В настоящее время могила утрачена.
Белорусское барокко представляет собой весьма интересное архитектурное явление. Несомненно, появление на территории нашей страны объектов культового зодчества, построенных в этом стиле, еще раз свидетельствует о влиянии западноевропейской культуры на местные архитектурные традиции. Однако вместе с тем в Беларуси нет ни одного архитектурного сооружения, которое бы в полной мере вобрало в себя все черты, свойственные хрестоматийному европейскому барокко - национальное своеобразие белорусского барокко весьма заметно.
Католические храмы, возводившиеся в XVII–XVIII веках по всей Европе, появились в этот период и в Беларуси. И данное явление вполне закономерно. То время стало весьма плодотворным с точки зрения возведения объектов культовой архитектуры, которые и сегодня имеют большую историческую и художественную ценность.
Однако два столетия - достаточный срок, чтобы и внутри самого стилевого течения произошли существенные изменения. Каждый этап исторического развития наложил на католическое культовое зодчество Беларуси свой отпечаток. Так, в объектах, построенных в начале XVII века, отчетливо прослеживается влияние готики - простота объемов и формы здания, сочетание живописного силуэта со строгими очертаниями крепостной архитектуры. В конце XVII века возрастает влияние местных архитектурных традиций. В результате культовые сооружения приобретают большую самобытность. Интересен тот факт, что хотя большинство строений возводилось по проектам специально приглашенных иностранных архитекторов, многие храмы получили определенную художественную самостоятельность. Как правило, для сооружений раннего барокко, относящихся к 1-й половине XVII века, характерны определенная тяжеловесность и массивность. Однако с течением времени пропорции храмов изменились. Сооружения начали возводиться по принципу высотной композиции. Именно устремленность вверх и изящество архитектурных объемов придают католическим храмам, построенным в конце XVII века, особую, ни с чем несравнимую красоту.
Внешний облик зданий, время рождения которых относится к 1-й половине XVIII столетия, сложился под влиянием архитектурных школ различных регионов. Эти памятники вобрали в себя черты, свойственные северо-итальянскому и польско-литовскому барокко. В то же время отдельные архитектурные формы и приемы, использованные при строительстве храмов, напоминают о русских православных церквях. Такое сочетание, казалось бы, абсолютно разнородных вещей и определило самобытность белорусских католических храмов 1-й половины XVIII века.
Впрочем, несмотря на определенные различия, все постройки, относящиеся к стилю барокко, имеют ряд общих черт. В первую очередь, это богатое декоративное убранство фасадов и интерьеров, сложность и величественность объемов. Весь арсенал архитектурных приемов был направлен на достижение одной цели: чтобы у человека, посетившего храм, создалось впечатление могущества и полной реальности иллюзорного мира, для приближения к которому проводились многочисленные культовые обряды. Пышная, величественная архитектура католических храмов дополнялась в интерьере многочисленными произведениями скульптуры и живописи, также необычайно богато декорированными и красочными.
Именно в Гродно сосредоточено большинство памятников белорусской архитектуры, которые можно отнести к направлению барокко. Все они, удивляющие своей гармонией и выдержанностью стиля, нуждаются если не в защите, то хотя бы в том, чтобы о них помнили. Впрочем, и в других городах Беларуси, особенно западной, можно найти немало архитектурных следов эпохи барокко, до сих пор заставляющих нас удивляться архитектурному мастерству наших предков и жалеть об утраченных, видимо, уже навсегда секретах старинного зодчества.
1. Грицкевич А.П. «Частновладельческие города Белoруссии в 16 - 18 веках». Минск «Наука и техника», 1975.
2. Дружчыц В. «Магiстрат у беларускiх местах з Магдэборскiм правам у 15 - 17 сталецьцях». Минск. «Академия Наук», 1964.
3. Копысский З.Ю. «Экономическое развитие городов Белоруссии (16 - 17 вв.)». Минск. «Наука и техника», 1966.
4. Белорусская Советская Энциклопедия «Право магдебургское».
5. Голенченко Г.Я. Осмоловский В.П. «История Беларуси. Вопросы и ответы», Минск, «Беларусь», 1993.
6. «Эканамiчная гiсторыя Беларусi». Вучэбны дапаможнiк /Выд. 2-e, дап. i перапрац./В.И.Голубович, Р.И.Ермашкевич, Г.П.Бушчык и др./ Мн. НКФ «Экаперспектыва», 1996.
7. У.М.Игнатоускi «Кароткi нарыс гiсторыi Беларусi», Мн. «Беларусь», 1992.
8. Энциклопедический справочник. Гродно. Мн. «Белорусская Советская Энциклопедия» имени Петруся Бровки, 1989.
9. Историко-экономический очерк. Лида. Мн. «Беларусь», 1976.
10. К.Я.Шишигина «Музы Несвижа» Мн. «Полымя», 1986.
11. Ткачёв М.А. Трусов А.А. «Старажытны Мсцiслау» Мн. «Полымя», 1992.
12. Лозицкий А.И. «Пинск 16 столетия» Мн. «Навука i тэхнiка», 1994.