Проблема классификации оснований пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам постановлений суда, вступивших в законную силу (статья)
Характер и роль пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, нельзя в полной мере раскрыть, если не обратиться к основаниям этого пересмотра. Они существенно отличаются от оснований проверки законности и обоснованности решений в порядке апелляционного, кассационного и надзорного производства. Именно они главным образом образуют те специфические особенности, которые придают своеобразие этой стадии процесса и особый, только ей присущий колорит, не позволяющий ни в какой мере сливаться со стадией надзорного производства.
Какие же это основания? Прежде всего, распространенной в юридической литературе классификацией оснований вновь открывшихся обстоятельств является классификация, предусмотренная самим законом (п. 1-4 ст. 392 ГПК РФ). Предлагались и некоторые другие классификации, но все они в принципе исходили из видов вновь открывшихся обстоятельств, перечисленных в законе. Так, Л. С. Морозовой, Е. М. Ломоносовой и другими учеными указывается, что вновь открывшиеся обстоятельства, предусмотренные п. 1 ст. 392 ГПК РФ, - безусловные основания пересмотра, не обладающие никакими специальными признаками, так сказать, вновь открывшиеся обстоятельства в их «чистом виде». Эта группа не характеризуется никакими субъективными моментами. Это существенные для дела факты, возникшие вне производства по делу. Это единственная группа вновь открывшихся обстоятельств, которые устанавливаются непосредственно судом при рассмотрении дела. Остальные группы устанавливаются актами надлежащих органов, а суд при рассмотрении дела проверяет лишь наличие этих актов.
Представляется, что эта позиция о характере указанных групп вновь открывшихся обстоятельств обладает определенной спецификой, которую не следует игнорировать.
К первой группе вновь открывшихся обстоятельств п. 1 ст. 392 ГПК РФ относит существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю.
Однако на практике суды искусственно пересматривают свои решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Приведем пример
По смыслу ст. ст. 392, 393 ГПК РФ, вновь открывшиеся обстоятельства рассматриваемой группы, как, впрочем, и всех остальных, могут стать основаниями пересмотра, если они не были известны любому из возможных заявителей по делу, а не только одной стороне, и даже всем лицам, участвующим в деле.
Спорным является вопрос о том, следует ли считать основаниями пересмотра, предусмотренными п. 1 ст. 392 ГПК РФ, открывшиеся искажения сведений или неправильные сведения, оказавшиеся результатом добросовестного заблуждения свидетеля или эксперта, неумышленной ошибки в тексте документа или неумышленного повреждения, подмены вещественных доказательств.
То, что эти обстоятельства не охватываются п. 2 - 3 ст. 392 ГПК РФ, бесспорно. В них нет признаков состава уголовного преступления.
Вместе с тем факт дефектности того или иного доказательства только в том случае (исходя из смысла закона ст. 392 ГПК РФ) может быть вновь открывшимся обстоятельством, если он будет удостоверен не судом, вынесшим решение в порядке гражданского судопроизводства, а вступившим в законную силу приговором суда. И при этом такие факты будут охватываться не рассматриваемой группой оснований пересмотра, а предусмотренной п. 2 ст. 392 ГПК РФ.
Установление же факта дефектности доказательств как основания пересмотра самим судом, рассмотревшим дело и обосновавшим решение этим доказательством, ГПК РФ не предусматривает, так как в этом случае, по существу, имела бы место новая оценка доказательств по уже рассмотренному делу тем же судом, что явилось бы нарушением принципа неизменности решения.
По этим же соображениям ложные показания истца, ответчика или третьих лиц также не могут быть основанием для рассмотрения дел по вновь открывшимся обстоятельствам, поскольку их ложность можно установить лишь путем новой оценки исследованных доказательств.
Факты добросовестного заблуждения свидетелей, экспертов, дефектность иных доказательств, не являющихся следствием преступления, и ложные показания сторон могут быть основанием для пересмотра вступившего в законную силу судебного акта в порядке надзора.
Таким образом, можно сделать следующие выводы об особенностях оснований рассмотрения гражданских дел ввиду открытия новых обстоятельств, предусмотренных п. 1 ст. 392 ГПК РФ:
1. Эта группа включает в себя наибольшее число фактов именно вследствие того, что их действие не осложнено никакими специальными условиями и признаками, то есть безусловные основания пересмотра, вновь открывшиеся обстоятельства в их «чистом виде».
2. В отличие от вновь открывшихся обстоятельств, предусмотренных пп. 2-3 ст. 392 ГПК РФ, эта группа фактов не характеризуется какими-либо субъективными моментами и умышленным созданием их в связи с делом и т.д. Это просто факты, неизвестные суду и заявителю до вступления акта правосудия в законную силу, имеющие существенное значение, возникшие вне производства по делу. Вместе с тем это факты, подлежащие установлению судом и входящие в предмет доказывания по делу.
3. Это единственная группа вновь открывшихся обстоятельств, которые устанавливаются непосредственно судом, вынесшим решение, в стадии пересмотра его по вновь открывшимся обстоятельствам. Остальные группы устанавливаются актами надлежащих органов, а суд при рассмотрении дела проверяет лишь наличие этих актов согласны 97 % из 100 % опрошенных федеральных и мировых судей).
Действующий закон не дает и, видимо, не может дать исчерпывающего перечня оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу. Объясняется это многообразием тех жизненных ситуаций, которые могут возникнуть, и разнообразием тех новых обстоятельств, которые могут открыться.
Изучение судебной практики показывает, что подавляющее большинство гражданских дел рассматриваются именно по этим существенным для дела обстоятельствам, которые не были и не могли быть известны заявителю. Согласно § 2 ст. 403 ГПК Польской Республики основаниями могут быть и обнаруженные в последующем такие фактические обстоятельства или средства доказывания, которые могли оказать влияние на исход дела, но стороны не имели возможности их использовать в первоначальном процессе.
В действующем гражданском процессуальном законодательстве речь идет только о «заявителе». Вполне естественно возникает вопрос о том, кого следует понимать под заявителем?
Понятие «заявитель» охватывает как стороны, так и лиц, участвовавших в деле, а также преемников сторон и третьих лиц (заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора и не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора). Под заявителем следует понимать тех участников процесса, на которых распространяется законная сила вынесенного по делу судебного решения.
Заявителем может быть только лицо, имеющее юридический интерес в пересмотре и отмене вступившего в законную силу решения, который (интерес) обусловливается тем, что вынесенным по делу решением оказываются нарушенными права данного лица (вследствие неизвестности обстоятельства). Эти права заявителя и должны быть восстановлены и защищены путем отмены по вновь открывшимся обстоятельствам вынесенного ранее решения и постановления нового по делу решения.
Заявитель обязательно должен быть участником процесса. Лица, не участвующие в деле, не имеют права обращаться с заявлением о пересмотре решения непосредственно в суд, поскольку на них не распространяется законная сила судебного решения (в ее субъективных пределах), и им нет необходимости просить о пересмотре решения. Представление им такого права значительно подрывало бы стабильность вступивших в законную силу решений, их авторитет.
Вновь открывшиеся обстоятельства являются таковыми только в том случае, если они не были и не могли быть известны заявителю.
Сошлемся на дело из судебной практики, оговорившись, что он имел место до вступления в силу ГПК РФ.
Решением районного суда было удовлетворено заявление С. об установлении факта признания отцовства. Указанным решением был установлен факт того, что умерший Ч признавал свое отцовство в отношении С.
Прокурор района обратился с заявлением о пересмотре данного решения по вновь открывшимся обстоятельствам, ссылаясь на то, что в заявлении С. указано, что установление отцовства ей необходимо для введения в права наследования как единственного наследника ее отца Ч Наследственным имуществом является !4 доля домовладения. Из этих обстоятельств исходил суд при вынесении решения. Вместе с тем прокуратурой района при проведении проверки было установлено, что Ул доли домовладения принадлежит на праве собственности Г., которая является заинтересованным лицом по делу, оспаривает размер наследственной доли, однако к участию в процессе она привлечена не была.
При рассмотрении дела С. был скрыт факт наличия иных лиц, претендующих на имущество Г. В судебном заседании прокурор просил удовлетворить его заявление. С. в судебном заседании пояснила, что Ч. является ее отцом, однако к участию в деле Г. она действительно не привлекла, так как не знала о необходимости осуществления указанных действий. Установление отцовства и свои права на V* часть домовладения готова защищать в порядке искового судопроизводства и не возражает против такого порядка.
Выслушав объяснения сторон, изучив представленные документы и материалы дела, суд нашел заявление прокурора подлежащим удовлетворению.
В соответствии с п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 9 от 25.10.1996 г. «О применении судами Семейного кодекса РФ при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов» в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью, суд в соответствии со ст. 50 СК РФ вправе установить факт признания им отцовства. Такой факт может быть установлен судом по правилам особого производства на основании всесторонне проверенных данных, при условии, что не возникает спора о праве. Если такой спор возникает (например, по поводу наследственного имущества), заявление оставляется судьей без рассмотрения и заинтересованным лицам разъясняется их право на предъявление иска, на общих основаниях (ст. 246 ГПК РФ).
При рассмотрении дела С, не зная о необходимости подобных действий, не сообщила суду о наличии лиц, претендующих на имущество. Данное существенное обстоятельство не было известно суду при рассмотрении данного дела.
Согласно п. 1 ст. 333 ГПК РСФСР (аналогична по содержанию п. 1 ст. 392 ГПК РФ) основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам являются существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю. Поэтому районный суд удовлетворил заявление прокурора района о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам.
Однако на практике имеются случаи, когда суды искусственно пересматривают свои решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Приведем пример из судебной практики Европейского суда по правам человека:
21 октября 1999 года Заельцовский районный суд г. Новосибирска вынес решение в пользу гр-ки Праведной Л. А., в котором постановил, что ответчик неверно толкует Пенсионный закон, пенсия последней должна быть пересчитана исходя из ИКП равным 0, 7. Пенсионное управление подало кассационную жалобу на это решение суда, указывая, что районный суд неверно истолковал Пенсионный закон. В то время пока кассационная жалоба еще рассматривалась в областном суде, 24 января 2000 года Пенсионное управление обратилось в районный суд с заявлением о пересмотре решения суда от 21 октября 1999 года по вновь открывшимся обстоятельствам. Пенсионное управление утверждало, что 29 декабря 1999 г. Минтруда и социального развития РФ, издало Постановление об утверждении разъяснения «О применении ограничений, установленных федеральным законом "О порядке исчисления и увеличения государственных пенсий"». Разъяснение определяло, как должен применяться Пенсионный закон. Пенсионное управление утверждало, что поскольку оно не знало (и не могло знать) об этих обстоятельствах в то время, когда выносилось решение суда, то решение суда должно быть пересмотрено.
30 января 2000 года Пенсионное управление отозвало свое заявление о пересмотре, поскольку решение суда на тот момент не вступило в силу, так как было обжаловано им в кассационном порядке.
15 февраля 2000 года областной суд оставил без изменения решение суда. Определение областного суда не содержало, каких либо ссылок на Разъяснение Минтруда РФ. Решение суда от 21. 10.1999 г. вступило в законную силу 15 февраля 2000 года.
21 августа 2000 года Пенсионное управление подало новое заявление о пересмотре решения суда от 21.10.1999 г. по вновь открывшимся обстоятельствам. На этот раз Пенсионное управление дополнительно утверждало, что Верховный Суд РФ 24 апреля и 25 мая 2000 года подтвердил законность этого Разъяснения. 16 января 2001 года районный суд удовлетворил заявления Пенсионного управления. Суд применил ст. 333 ГПК РСФСР (аналогична ст. 392 ГПК РФ), согласно которой решение суда может быть пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам, которые не были и не могли быть известны стороне по делу. Суд установил, что Разъяснение, подтвержденное решениями Верховного суда РФ, могло считаться таким обстоятельством. 12 февраля 2001 года, при новом рассмотрении дела, районный суд отказал в иске Праведной Л. А. полностью, применив Разъяснение Минтруда РФ. 27 октября 2001 года областной суд отказал в удовлетворении кассационной жалобы последней.
Л. А. Праведная обратилась с жалобой в Европейский Суд по правам человека. 18 ноября Европейский суд по правам человека по делу ПРАВЕДНАЯ против РОССИИ, вынесло следующее постановление:
24 января 2000 года Пенсионное управление впервые подало заявление в районный суд о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Из этого следует, что на этот момент Пенсионное управление знало о Разъяснении Минтруда РФ. Однако определение областного суда от 15.02.2000 г. не содержало никаких ссылок на это Разъяснение, и ничто не указывает на то, что Пенсионное управление ссылалось на Разъяснение в суде кассационной инстанции.
При таких обстоятельствах, повторное заявление Пенсионного управления 21.08.2000 г. о пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам, было, в сущности, попыткой повторно рассмотреть дело по основаниям, по которым Пенсионное управление могло, но потерпело неудачу, в суде кассационной инстанции.
Таким образом, Европейский суд по правам человека считает, что заявление Пенсионного управления о пересмотре - это «замаскированная жалоба», а не добросовестная попытка исправить судебную ошибку.
Удовлетворив заявление Пенсионного управления об отмене вступившего в силу решение суда от 21 октября 20001 года, районный суд, таким образом, нарушил принцип законной (правовой) уверенности и «право доступа к суду» заявителя гр-ки Праведной Л. А. по статье 6 § 1 Конвенции.
Основания пересмотра, предусмотренные пп. 2 - 4 ст. 392 ГПК РФ, устанавливаются, прежде всего, актами компетентных органов, а суд, вынесший решение, при пересмотре его в порядке ст. 396, 397 ГПК РФ устанавливает лишь наличие этих актов, подтверждающих обнаружение вновь открывшихся обстоятельств.
Второй группой оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов, вступивших в законную силу, являются заведомо ложные показания свидетеля, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо неправильный перевод, фальсификация доказательств, повлекшие за собой принятие незаконного или необоснованного решения, определения суда и установленные вступившим в законную силу приговором суда, то есть недоброкачественность доказательств и пороки средств доказывания.
Вновь открывшиеся обстоятельства, предусмотренные п. 2 ст. 392 ГПК РФ, имеют ту особенность, что они не входят в предмет доказывания и не являются фактами, подлежащими установлению по делу.
Эти вновь открывшиеся обстоятельства относятся к иным существенным для дела фактам, неизвестным при постановлении судебного акта, которые влекут необоснованность последнего, а иногда и производную от нее незаконность.
Поскольку п. 2. ст. 392 ГПК РФ, говоря о заведомо ложных показания свидетеля, заведомо ложном заключении эксперта, заведомо неправильном переводе, о фальсификации доказательств, связывает их получение со строго определенными источниками, то это означает, что факты указанных преступных посягательств против правосудия могут быть вновь открывшимися обстоятельствами (основаниями пересмотра) лишь при условии получения этих доказательств из предусмотренных ГПК РФ источников (показаний свидетелей, заключений экспертов и т.д.). Поэтому не могут быть пересмотрены судебные постановления по вновь открывшимся обстоятельствам в случае обнаружения заведомой подложности объяснений сторон, третьих лиц, равно как и в случае установления заведомой ложности объяснений заявителей и других заинтересованных лиц по делам особого производства и делам, возникающим из публичных правоотношений. Пункт 2 ст. 392 ГПК РФ учитывает, что уголовная ответственность за заведомо ложные объяснения сторон и третьих лиц законом не предусмотрена. Следовательно, ложность их объяснений не может быть установлена и приговором, и по существу: решение, обоснованное на ложных объяснениях сторон, есть все же результат ошибки суда, не критически подошедшего к оценке этих доказательств.
Заведомо ложными являются показания свидетеля, умышлено искажающие обстоятельства, имеющие доказательственное значение при проведении судебного разбирательства. Заведомо ложными являются показания, в которых сообщаются вымышленные или искаженные факты либо отрицаются или не сообщаются имевшие место факты. Однако умышленное умолчание об обстоятельствах, имеющих значение для дела, со стороны свидетеля может служить основанием для привлечения его к ответственности только в том случае, если одновременно сообщаются искаженные, ложные факты. Одно лишь умолчание свидетеля об обстоятельствах дела может рассматриваться как отказ от дачи показаний. Заведомо ложные показания свидетеля могут касаться любых фактических обстоятельств, имеющих доказательственное значение при рассмотрении конкретного гражданского дела.
Заведомая ложность заключения состоит в заведомо неправильном выводе эксперта из исследуемых им материалов дела (документов, вещественных доказательств). Ложность заключения может выразиться в неправильном изложении выявленных при проведении экспертизы фактов, неотражении их в заключении, заведомо неправильном объяснении, противоречащим установленным экспертизой фактическим обстоятельствам.
Заведомо неправильный перевод состоит в заведомо неправильном и искаженном переводе материалов дела, показаний свидетеля, объяснений истца, ответчика, заключения экспертов, речей и реплик сторон в ходе судебного разбирательства.
С объективной стороны фальсификация доказательств состоит в искусственном создании доказательств в пользу истца или ответчика, их подтасовке, в частности, изготовлении или использовании поддельных документов, внесении изменений в вещественные доказательства или их уничтожении, что может привести к незаконному решению по гражданскому делу.
По ГПК РФ фальсификация доказательств или перевода является основанием рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам только при условии, что данные факты повлекли за собой необоснованное, а в связи с этим, может быть, и незаконное решение. Это означает, во-первых, что сфальсифицированное доказательство должно подтверждать существенный для дела факт. Если же дефектным доказательством подтвержден несущественный для дела факт, то установление преступной фальсификации данного доказательства не является вновь открывшимся обстоятельством в смысле ст. 392 ГПК РФ. Кроме того, это доказательство, подтверждающее существенный для дела факт, должно быть единственным для установления этого факта. Поэтому установление фальсификации одного из доказательств например, подложность показаний одного из свидетелей) не будет основанием для рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам, если существенные для него факты были подтверждены другими достоверными доказательствами.
Необоснованность решения в случае обнаружения фальсификации доказательств, о чем говорится в п. 2 ст. 392 ГПК РФ, выражается в виде неустановления судом или недостоверного установления отраженных в решении существенных для дела фактов в связи с подложностью данных о них. Заведомая ложность сведений в таких случаях - это преднамеренное извращение фактов, имевших место в действительности, с целью добиться вынесения неправосудного акта. Этим и объясняется то, что в одной группе с фальсификацией доказательств указываются заведомо ложные показания свидетеля, заведомо ложное заключение эксперта и заведомо неправильный перевод, содержащие определенные сведения о фактах.
Указанные в п. 2 ст. 392 ГПК РФ преступления и фальсификация доказательств должны быть установлены вступившим в законную силу приговором. Это значит, что следующей характерной чертой таких обстоятельств (равно как и обстоятельств, установленных п. 3 ст. 392 ГПК РФ) является их особая связь с уголовным процессом. Они возникают в связи с гражданским делом, подлежат установлению в порядке уголовного судопроизводства и затем вновь используется в производстве по гражданскому делу, но уже для отмены вступившего в законную силу решения.
По общему правилу считается, что вступившие в законную силу приговоры и решения обладают по отношению друг к другу взаимным свойством - преюдицией. Однако закон в данном случае делает исключение из этого общего правила. Поэтому, несмотря на то, что показания свидетеля или заключение эксперта, или другие доказательства, обосновывавшие вступившее в законную силу решение по гражданскому делу, и считались достоверными, суд в порядке уголовного судопроизводства вправе своим приговором дать им иную оценку и признать их подложными. Преимущество в данном случае отдается приговору в порядке исключения. Но это, в свою очередь, обусловлено требованием гражданско-процессуального закона о том, чтобы указанные обстоятельства обязательно влекли за собой вынесение необоснованного решения. Необоснованность решения должна быть очевидной уже в стадии рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам, о чем может свидетельствовать только вступивший в законную силу приговор. В противном случае речь шла бы просто об оценке новых и переоценке старых доказательств, вызывающих сомнение, но не о достоверности установленных фактов, повлекших за собой необоснованное решение.
Рассматривая вновь открывшиеся обстоятельства этой группы, следует заметить, что основанием для пересмотра может быть лишь фальсификация сведений свидетеля о фактах, а не мнения о них.
Однако, в отличие от подложности показаний свидетеля, подложность заключения эксперта может выражаться в фальсификации не только сведений о фактах, но и выводов, сделанных экспертом на основании этих фактов. Эксперт обязан произвести оценку фактов с точки зрения имеющихся у него специальных познаний и сделать определенные выводы.
Вместе с тем вряд ли можно согласиться с мнением авторов, полагающих, что пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам возможен только в тех случаях, когда вина в заведомой ложности показаний, в заведомо ложном заключении эксперта, в заведомо неправильном переводе устанавливается приговором, вступившим в законную силу лишь в отношении свидетелей, экспертов, переводчиков. Преступные посягательства против правосудия данных лиц могут быть результатом преступных действий и других лиц. В этом случае факт дачи заведомо ложных показаний свидетелем, заведомо ложного заключения экспертом, заведомо неправильного перевода переводчиком будет подтвержден вступившим в законную силу приговором суда за совершение этими и другими лицами преступления, предусмотренного ст. 307 УК РФ (понуждение свидетеля, эксперта, переводчика к даче неправильных показаний, заключения или перевода путем угрозы, подкупа этих лиц и т. д.).
К третьей группе вновь открывшихся обстоятельств относятся преступные деяния сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей, преступления судей, совершенные при рассмотрении и разрешении данного дела и установленные вступившим в законную силу приговором суда, то есть преступные деяния субъектов процесса.
Пункт 3 ст. 392 ГПК РФ из числа оснований первой подгруппы особо выделяет установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия сторон, других лиц, участвующих в деле, либо их представителей.
В п. 3 ст. 392 ГПК РФ говорится, что приговор должен установить преступные деяния указанных в нем лиц, совершенные «при рассмотрении и разрешении данного дела». Но действительно ли это означает, что речь идет лишь о преступных действиях указанных лиц, совершенных ими при рассмотрении дела, а именно в судебном заседании? По всей видимости, нет, так как трудно себе представить совершение какого-либо преступления судьями или участвующими в деле лицами при непосредственном рассмотрении дела в судебном заседании. В связи с этим мы полагаем, что редакция п. 3 ст. 392 ГПК РФ должна содержать указание на установление подобных преступных деяний по делу.
Вместе с тем при квалификации данной группы оснований пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу, следует всегда устанавливать два момента:
1) совершение преступных действий кем-либо из участвующих в деле лиц или судьей;
2) совершение этих деяний в связи с данным конкретным делом.
Поэтому не могут быть основаниями пересмотра решения, открытые после вступления его в законную силу, преступные действия участвовавших в деле лиц или судей, совершенные по другому делу (пусть даже аналогичному с рассматриваемым).
С другой стороны, преступные деяния, служащие основаниями пересмотра, могли быть совершены и до рассмотрения дела, и даже до его возбуждения. Из такого расширительного толкования п. 3 ст. 392 ГПК РФ исходит и судебная практика. Поэтому в этом подпункте и указано, что основаниями пересмотра решений, вступивших в законную силу, являются преступные деяния соответствующих лиц, совершенные в связи с данным делом.
Другая подгруппа оснований пересмотра охватывается п. 3 ст. 392 ГПК РФ. К ней относятся преступные деяния судей, совершенные при рассмотрении и разрешении данного дела и установленные вступившим в законную силу приговором суда. Следовательно, отмена решения, определения, постановления имеет место и в том случае, когда это решение является правильным по существу и вынесено в соответствии с требованием закона. Объясняется это тем, что всегда могут возникнуть сомнения в правильности принятого решения, поскольку в его вынесении принимал участие судья, допустивший преступное злоупотребление по данному делу.
Кроме того, престиж правосудия был бы подорван, если бы в силе оставались приговоры, вынесенные судьями, преступно злоупотребившими своей властью. Такое решение вопроса, бесспорно, подчеркивает, какое высокое положение занимают и должны занимать судьи в демократическом правовом государстве.
Преступные деяния лиц, участвующих в деле, и судей иногда могут выражаться теми же составами преступлений, что и фальсификация доказательств. Например, это может быть учинение должностного подлога, незаконное воздействие на свидетелей, и т. д.. А это, в свою очередь, означает, что фактические обстоятельства (действия людей), предусмотренные п. 3 ст. 392 ГПК РФ, могут быть аналогичными фактическим обстоятельствам, предусмотренным п. 2 ст. 392 ГПК РФ. Потому очень важно определить критерий, руководствуясь которым, можно было бы правильно квалифицировать указанные действия как основания пересмотра, относящиеся соответственно к той или иной группе вновь открывшихся обстоятельств.
По нашему мнению, разграничение в этих случаях необходимо проводить по субъекту преступления. Если преступление совершило лицо, указанное в п. 3 ст. 392 ГПК РФ, дело подлежит рассмотрению по этой группе оснований, независимо от каких-либо условий или последствий. Если же фальсификация доказательств - результат преступных действий иных лиц (самих свидетелей, экспертов или посторонних лиц, не участвующих в процессе) это основание для пересмотра дела по п. 2 ст. 392 ГПК РФ.
Вместе с тем остается не ясным, по какой группе оснований должно быть рассмотрено дело, если приговором установлены преступные действия в виде фальсификации доказательств, совершенные лицами, участвовавшими и не участвовавшими в деле (например, в случае учинения должностного подлога посторонним лицом из корыстных побуждений по просьбе истца и использование этого заведомо подложного документа истцом или судьей для обоснования иска).
Полагаем, что в этом случае решение подлежит отмене по п. 3. ст. 392 ГПК РФ, так как основания пересмотра этой группы являются безусловными, и в случае их открытия решение подлежит обязательной отмене. Поэтому решение должно быть рассмотрено и отменено независимо от того, повлекло ли преступление вынесение неправосудного решения или нет. Заявителю не нужно доказывать необоснованность этого решения в исследуемой стадии гражданского судопроизводства.
Обстоятельства, предусмотренные п. 3 ст. 392 ГПК РФ (равно как и обстоятельства, указанные в п. 2 этой же статьи), должны быть установлены вступившим в законную силу приговором суда.
Приговор по уголовному делу, устанавливающий преступные деяния лиц, участвующих в деле, либо судей, совершенные в связи с данным делом, а также факты преступной фальсификации доказательств, обосновывающие решение, является преюдициальным судебным актом для определения о рассмотрении гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Суд, рассматривающий гражданское дело по вновь открывшимся обстоятельствам, должен считать эти факты бесспорными и обязан ими обосновать определение об отмене решений, определений, постановлений.
Пересмотр и отмену решений по этим основаниям влечет за собой только обвинительный приговор. Напротив, оправдательный приговор, поскольку им не устанавливаются факты преступных деяний лиц, предусмотренных п. 3 ст. 392 ГПК РФ, равно как и факты фальсификации доказательств (п. 2 ст. 392 ГПК РФ), всегда обусловливает отказ в отмене решения в порядке ст. 397 ГПК РФ.
Между тем, не совсем ясны действия судьи, когда в заявлении о пересмотре указано, что решение было основано на фальсифицированных доказательствах или что в связи с данным делом были совершены преступления участвовавших в деле лиц или судей, но нет приговора, устанавливающего эти факты
М. И. Царев утверждал без каких-либо оговорок, что во всех случаях, если, например, недоброкачественность доказательств по каким-либо причинам не могла быть установлена приговором суда, решение, основанное на них, пересматривается не по вновь открывшимся обстоятельствам, а в порядке судебного надзора.
Такое утверждение представляется не совсем точным. С одной стороны, тезис о том, что только наличие приговора, подтверждающего фальсификацию доказательств, равно как и преступные деяния лиц, предусмотренных п. 3 ст. 392 ГПК РФ, может повлечь пересмотр решения по вновь открывшимся обстоятельствам, безусловно, основан на законе и является верным. Однако, с другой стороны, само по себе отсутствие приговора без выяснения причин отсутствия его не должно сразу и автоматически повлечь отказ в пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Все зависит от того, какими именно причинами вызвано отсутствие приговора, ибо эти причины и будут обусловливать нужный подход к пересмотру вступившего в законную силу решения, определения, постановления.
Отсутствие приговора, подтверждающего преступные деяния, предусмотренные в п. 3 ст. 392 ГПК РФ, равно как и факты фальсификации доказательств (которые имеются в наличии с точки зрения лица, обратившегося в суд с просьбой о пересмотре судебного акта), может быть объяснено одной из следующих причин: 1) отсутствием признаков состава преступления в действиях соответствующих лиц; 2) непроведением расследования преступления из-за неизвестности его прокурорско-следственным органам; 3) невозможностью вынесения приговора вследствие объективных причин, несмотря на проведение расследования преступления и установления соответствующих лиц, его совершивших.
Проанализируем каждую из этих причин. Разумеется, тогда, когда из заявления видно (или проведенным расследованием установлено), что приговор не мог быть вынесен из-за отсутствия в действиях соответствующих лиц состава преступления (свидетель, эксперт добросовестно заблуждались; суд просто неверно оценил доказательства; участвовавшие в деле лица совершили деяния, не являющиеся преступными, и т. д.), решение, поскольку оно незаконно или необоснованно, может быть пересмотрено только в порядке надзора. Например, гр. Б. просила Элистинский городской суд Республики Калмыкия пересмотреть по вновь открывшимся обстоятельствам решение о разделе совместно нажитого имущества с бывшим мужем 3. При этом она ссылалась на то, что при рассмотрении дела секретарем судебного заседания являлась Ш., которая находилась в близких отношениях с 3. и в период рассмотрения дела вышла за него замуж. Элистинский городской суд Республики Калмыкия правильно отказал в рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам, разъяснив заявителю его право обратиться с просьбой об отмене вступившего в законную силу решения в порядке надзора.
Другой, видимо, должна быть реакция суда тогда, когда из заявления с просьбой о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам усматриваются достаточные данные о совершении преступлений, указанных в пп. 2, 3 ст. 392 ГПК РФ, но заинтересованное лицо не поставило в известность об этом прокурорско-следственные органы, и последним об этом также не было известно из других источников. При такой ситуации приговор отсутствует потому, что расследование не производилось и виновные лица не были преданы суду, хотя они этого заслуживали.
В этих случаях, на наш взгляд, нельзя ограничиться отказом в отмене решения по вновь открывшимся обстоятельствам. Суд не может оставить без внимания, содержащиеся в заявлении сведения о совершенном преступлении, расследование которого, равно как и наказание преступника, должно производиться независимо от просьбы заявителя. Вот почему, как нам представляется, следовало бы в этих случаях, по аналогии с п. 4 ст. 215 ГПК РФ, производство о рассмотрении дела по вновь открывшимся обстоятельствам приостанавливать, а соответствующий материал направлять в прокурорско-следственные органы для решения вопроса о привлечении виновных лиц к уголовной ответственности. А затем уже, в зависимости от результатов расследования и последующего рассмотрения уголовного дела, суд должен окончательно решить вопрос о возможности пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам вступившего в законную силу решения.
Вот почему далеко не бесспорным является вывод Верховного Суда РСФСР по делу о взыскании алиментов с Б. в пользу М. о том, что ссылка ответчика на ложность показаний свидетеля, обосновывающих решение, и представленные доказательства, подтверждающие это, без установления этой подложности вступившим в законную силу приговором, дает основание для пересмотра дела не по вновь открывшимся обстоятельствам, а в порядке надзора. Необходимо в каждом конкретном случае выяснить, почему ложность показаний свидетеля не подтверждена приговором.
Таким образом, сам по себе факт отсутствия приговора еще не всегда является основанием для отказа в пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Отказ в пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам, когда заявитель ссылается на фальсификацию доказательств или преступные деяния соответствующих лиц, может последовать лишь в случаях, если из заявления, безусловно усматривается отсутствие состава преступлений, указанных в пп. 2, 3 ст. 392 ГПК РФ, или когда расследование проводилось и в возбуждении уголовного дела было отказано, или производство по уголовному делу прекращено вследствие этих же причин. Замена производства в порядке ст. 392 ГПК РФ пересмотром в порядке надзора при наличии сведений о преступлениях, указанных в пп. 2, 3 ст. 392 ГПК РФ, является неправильной. На практике это приводит к процессуальному упрощенчеству, выбору процессуальных средств, не соответствующих задачам проверки конкретного дела, а иногда к усложнению проверки, волоките или ущемлению интересов лиц, участвующих в деле.
Как уже говорилось, факты преступной фальсификации доказательств или иных, указанных в ст. ст. 303, 307 УК РФ преступных деяний в связи с делом, подлежат установлению не в гражданском, а в уголовном процессе. В конечном счете, лишь после осуждения виновных лиц и вступления приговора в законную силу гражданское дело пересматривается по вновь открывшимся обстоятельствам.
Однако в законе нет ответа на вопрос, как следует поступать в тех случаях, когда неправосудность решения, определения, постановления не может быть подтверждена судебным приговором вследствие объективных обстоятельств, исключающих возможность привлечения виновных лиц к уголовной ответственности ввиду истечения сроков давности, издания акта амнистии или помилования отдельных лиц, а также вследствие смерти обвиняемого.
Как уже отмечалось, наличие обстоятельств, отнесенных ст. 392 ГПК РФ, как ко второй, так и к третьей группе, должно быть установлено вступившим в законную силу приговором суда. Но уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению при наличии обстоятельств, перечисленных в ст. 24 УПК РФ. Полагаем, что эти основания, по которым уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное подлежит прекращению, учтены законодателем, предусмотревшим возможность возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств не только вступившим в законную силу приговором суда, но и при наличии иных процессуальных документов, регламентированных в действующем уголовно-процессуальном законодательстве. В соответствии со ст. 413 УПК РФ к ним относятся: определение или постановление суда, постановление прокурора, следователя, дознавателя
0 прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта амнистии или помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижения им возраста, с которого наступает уголовная ответственность.
Однако действующей редакцией ст. 392 ГПК РФ возможность пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу по обстоятельствам, установленным вышеназванными документами, не предусмотрена. К. И. Худенко полагает, что для восполнения законодательного пробела допустимо применение в гражданском процессе норм субсидиарных отраслей права. В этой связи следует дополнить ст. 392 ГПК РФ положением о том, что обстоятельства, указанные в ч. 2 ст. 392 ГПК РФ, могут быть установлены помимо приговора определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя, дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта амнистии или акта помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижением лицом возраста, с которого наступает уголовная ответственность.
В уголовном процессе рассмотрению в суде дела ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств предшествует предварительное расследование таких обстоятельств прокурором или по его поручению следователем, а в гражданском судопроизводстве эта дополнительная гарантия точности оценки соответствующих фактов исключена, поэтому в качестве повода к рассмотрению дела по вновь открывшимся обстоятельствам здесь служит лишь бесспорно совершенное преступление, подтвержденное вступившим в законную силу приговором суда, определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя, дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие акта об амнистии или помилования, в связи со смертью обвиняемого или недостижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность.
Однако эта позиция нуждается в уточнении, ибо в гражданском процессуальном законе (ст. 392 ГПК РФ) ничего не говорится о необходимости пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.решений, определений, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, когда свидетель, эксперт пли переводчик, судья скрылся от следствия или суда, либо получил психическое расстройство или иное тяжкое заболевание. Любое промедление рассмотрения дела ввиду вновь открывшихся обстоятельств из-за отсутствия либо длительной болезни лжесвидетеля, давшего заведомо ложные показания, является, как мы полагаем, совершенно недопустимым.
Каждый случай вынесения неправосудного решения наносит ущерб интересам правосудия, существенным образом нарушает права и законные интересы граждан, подрывает их веру в справедливость, наносит огромный моральный вред лицам, участвующим в деле, и их близким. В таких случаях основания пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, должны быть установлены имеющим юридическую силу постановлением следователя о приостановлении предварительного следствия по уголовному делу.
Определенный интерес представляет также и вопрос о способе установления заведомо ложных показаний свидетеля, когда лицо, давшее такое показание, не может нести уголовной ответственности за содеянное из-за недостижения возраста, с которого она наступает по ст. 307 УК РФ. В этом случае основание рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам должно быть установлено вступившим в законную силу определением суда либо постановлением прокурорско-следственных органов о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям (ст. ст. 24, 148 УПК РФ).
В данных актах, так же как и во вступившем в законную силу приговоре суда, являющемся преюдициальным, содержатся сведения, указывающие на фальсификацию доказательств как на одно из оснований пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Поэтому совершенно недопустимо затягивать пересмотр неправильно решенного гражданского дела только потому, что в силу различных причин в данный момент невозможно произвести судебное разбирательство в отношении лица, обвиняемого в лжесвидетельстве, подлоге документа и т. д. Пункт 4 ст. 392 ГПК РФ говорит о возможности пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов, вступивших в законную силу в случаях отмены решения, приговора, определения суда или постановлений президиума суда надзорной инстанции, либо постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия решения, определения, постановления, то есть опровержение преюдициально установленного факта, либо факта, установленного несудебным органом, положенным в основу решения, определения, постановления суда.
Особенность пересмотра по данным основаниям заключается в том, что такие основания возникают уже после вступления решения в законную силу. Например, суд решил вопрос о праве собственности на земельный участок, принимая во внимание постановление администрации района о выделении земельного участка конкретному гражданину. После вступления решения в законную силу администрация района отменяет ранее принятое постановление о выделении земельного участка. Итак, по гражданскому процессуальному праву преюдициальная взаимозависимость возможна между судебными актами по гражданским делам, между актами правосудия по гражданским делам и судебными актами по уголовным делам, между актами правосудия по гражданским делам и актами государственных органов или органов местного самоуправления. При этом общепризнанным считается, что содержащиеся во вступившем в законную силу приговоре, решении, определении, постановлении суда выводы о наличии или отсутствии юридических фактов являются обязательными (бесспорными) для суда, разрешающего дело в порядке гражданского судопроизводства, если эти выводы сделаны относительно тех же фактов, правоотношений и субъектов этих правоотношений.
Смысл преюдициальной зависимости между актами правосудия, как совершенно правильно отмечала В. И. Каминская, состоит в том, что для суда, разбирающего дело, предварительное решение другого суда по вопросу, связанному с рассматриваемым делом, имеет значение истины и принимается без каких-либо доказательств. Это проистекает из презумпции истинности вступившего в законную силу решения (приговора) суда. Вместе с тем преюдициальное начало нельзя обосновать лишь стремлением не допустить возможности расхождения различных актов правосудия по поводу одного и того же факта. Это было бы лишь искусственным поддержанием авторитета судебного решения, приговора или иного акта. Источник преюдициальной силы этих актов коренится в их собственной природе.
Таким образом, преюдициальный акт должен, прежде всего, иметь законную силу, а установленные им факты - значение юридических фактов.
С другой стороны, вступившие в законную силу акты правосудия могут иметь действительную силу только в том случае, если они вынесены компетентными судами. Поэтому, например, неподведомственное судебным органам гражданское дело подлежит прекращению в любой стадии процесса (п. 1 ст. 220, п. 4 ст. 361, п. 3 ст. 390 ГПК РФ). Заявления по вопросам, не подлежащим судебной защите, вообще не должны приниматься судом (п. 1 ст. 134 ГПК РФ). Известно также, что компетенция суда, рассматривающего дела в порядке уголовного судопроизводства по вопросам гражданского права, ограничена лишь рассмотрением иска потерпевшего к обвиняемому либо иным лицам, отвечающим за его действия. Если суд рассмотрит другие вопросы, относящиеся к гражданским правоотношениям, приговор в этой части будет незаконным.
Правовая презумпция - это закрепленное в законе правило, предполагающее наличие или отсутствие фактов до представления доказательств противного (опровержения презумпции) или запрещающее их опровержение (неопровержимая презумпция). Это правило применяется лишь при достоверном установлении факта (принятии акта), с которым закон связывает действие презумпции. Правовая презумпция учитывает реальные связи и зависимость, и потому правильно отражает подавляющее большинство ситуаций, на которые рассчитана.
Статья 61 ГПК РФ дает исчерпывающий перечень актов, которые являются преюдициальными. Однако мы полагаем, что положения ст. 61 ГПК РФ противоречат п. 4 ст. 392 ГПК РФ, где основаниями пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам является отмена постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия решения, определения, постановления. Поэтому возможно было бы расширить перечень актов относящихся к преюдиции постановлениями государственных органов и органов местного самоуправления.
Преюдиция актов государственных органов или органов местного самоуправления обусловлена тем, что: 1) им придается сила закона; 2) по рассмотренным в них вопросам должна быть выявлена истина по делу, которая и фиксируется в соответствующем постановлении.
Отправляясь от этих общих положений о преюдициальной сущности актов, представляется возможным сделать и ряд конкретных суждений, уже непосредственно относящихся к характеристике этих актов как оснований для рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам (п. 4 ст. 392 ГПК РФ).
Так, если суд ошибочно обосновал свое решение ссылкой на соответствующий акт как преюдициальный, он не имеет права, в случае последующей отмены этого акта ввиду некомпетентности вынесшего его органа, пересмотреть свое решение в порядке, установленном для рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам. Здесь следует видеть оплошность суда, допустившего нарушение процессуального закона, выразившееся в том, что он признал бесспорными обстоятельства, которые не являются таковыми, и это нарушение видно из материалов дела. Вступившее в законную силу решение в этом случае подлежит пересмотру не по вновь открывшимся обстоятельствам, а в порядке надзора.
При анализе рассматриваемой группы оснований пересмотра судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам важно установить, акты каких государственных органов или органов местного самоуправления, вынесенных в пределах их компетенции, должны являться преюдициальными для судебных постановлений по гражданским делам. А в связи с этим следует ответить и на вопрос, отмена актов, каких государственных органов и органов местного самоуправления должны повлечь за собой рассмотрение гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам.
Закон, к сожалению, не дает ясного ответа на эти вопросы. Более того, сравнение понятий «государственные органы» и «органы местного самоуправления» показывает, что между этими понятиями имеется иерархическое несоответствие. В первом случае речь идет о преюдициальных актах государственных органов, а во втором - о преюдициальных актах органов местной власти. В этой связи полагаем, что в ст. 392 ГПК РФ и в п. 3 ст. 395 ГПК РФ речь должна идти о преюдициальных актах органов государственной власти. Именно о таком названии данных органов говорится в ч. 2 ст. 3 Конституции РФ и ч. 3 ст. 6 УПК РФ, ст. 252 ГПК РФ.
Большинство процессуалистов считают, что кроме отмены судебных решений и приговоров, основанием для отмены решений по вновь открывшимся обстоятельствам, прежде всего, является и отмена несудебных актов. При этом они полагают, что административные акты могут быть преюдициальными для судебных решений, если они вынесены в пределах исключительной компетенции соответствующих органов и должностных лиц. Кроме того, помимо отмены административных актов, к этой группе оснований относят отмену других актов (например, отмену нотариального свидетельства и т.д.). Вместе с тем преюдициальное значение для суда, рассматривающего гражданское дело, имеют также и постановления прокурорско-следственных органов о прекращении производства по уголовному делу.
Следовательно, следует считать, что круг компетентных органов, могущих выносить акты, преюдициальные для судебных решений, является весьма широким. Вместе с тем к определению круга помимо «государственных органов и органов местного самоуправления», указанных выше «иных органов» надо подходить не эмпирически, а на основе правила, согласно которому таковыми должны считаться органы, в компетенцию которых входит решение вопросов о применении права в конкретных ситуациях и установлении юридических фактов. Это могут быть прокурорско-следственные органы, поскольку их постановлениями о прекращении уголовного дела и отказе в его возбуждении могут устанавливаться преюдициальные для судебных решений факты, аналогичные фактам, устанавливаемым в приговоре либо в определениях или постановлениях судебных органов о прекращении уголовного дела, выносимых при рассмотрении дела по существу либо в порядке надзора. Так, п. 4 ст. 215 ГПК РФ, как мы считаем, предусматривает частичный случай преюдиции, указывая на необычность приостановления гражданского дела до решения другого дела в уголовном порядке, не связывая окончание рассмотрения гражданского дела исключительно с вынесением приговора по уголовному делу. Развитие уголовного дела может окончиться и в суде вынесением определения или постановления, а в процессе следствия - вынесением постановления прокурорско-следственных органов, если будет установлено, что есть основания для прекращения уголовного дела. На способность актов государства быть преюдициальными для судебных решений по гражданским делам прямо указывает п. 3 ст. 395 ГПК РФ. Вывод об этом легко сделать и из содержания п. 4 ст. 215 ГПК РФ, предусматривающего частный случай преюдициальности актов, выносимых в административном порядке соответствующими органами в пределах их исключительной компетенции. Это могут быть и решения сельских, поселковых и районных администраций, решения арбитражных судов и свидетельства нотариальных органов и т. д.
К числу актов общественных объединений и организаций, могущих иметь преюдициальное значение для суда, рассматривающего гражданское дело, относятся и решения третейских судов, что прямо следует из содержания п. 3 ст. 134, п. 5 ст. 220 ГПК РФ. Поэтому желательно дополнить п. 4 ст. 392 ГПК РФ положением о том, что к документам, перечисленным в этих статьях, относятся и такие их виды, как акты иных органов, подразумевая под ними лишь органы, в компетенцию которых входит применение норм права и установление юридических фактов.
Важным, с точки зрения выяснения особенности оснований, предусмотренных п. 4 ст. 392 ГПК РФ, является вопрос об определении границ преюдиции актов соответствующих органов или, иначе говоря, вопрос о круге юридических фактов, могущих быть преюдициальными и установленными этими актами.
Отметим, что пределы преюдиции актов, о которых говорится в п. 4 ст. 392 ГПК РФ, являются неодинаковыми и определяются применительно к конкретным видам этих актов.
Так, известно общее правило о том, что все факты, установленные судебным решением, вступившим в законную силу, по одному гражданскому делу являются преюдициальными и не доказываются при рассмотрении других гражданских, дел, в которых принимают участие те же лица (ч. 2 ст. 61 ГПК РФ). При раскрытии содержания этого правила следует иметь в виду, что обязательными в этих случаях для других гражданских дел являются сформулированные в первом решении: а) выводы о наличии или отсутствии в действительности юридических фактов, представляющих собой основания спорного правоотношения сторон; б) выводы о действительных субъективных правах и обязанностях сторон; в) приказ суда, основанный на этих выводах, об исполнении ответчиком лежащих на нем обязанностей либо, наоборот, об отсутствии таковых обязанностей у ответчика.
Далеко не все факты, установленные приговором, являются преюдициальными для судебного акта по гражданскому делу. Круг их строго ограничен законом. Так, п. 4 ст. 61 ГПК РФ указывает, что вступивший в законную силу приговор обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого состоялся приговор, лишь по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Все прочие факты, установленные вступившим в законную силу приговором, не обязательны для суда, рассматривающего гражданское дело, и подлежат не связанному с приговором доказыванию.
Например, проверяются и устанавливаются судом при рассмотрении дела в гражданском порядке вопросы о размере причиненного ущерба действиями обвиняемого, о вине самого потерпевшего в причинении ущерба и прочее.
Мы полагаем, что суд, рассматривающий гражданское дело, должен принять во внимание факты, устанавливаемые актами в порядке осуществления ими своей исключительной компетенции. Думается также, что могут быть приняты при разрешении гражданского дела и факты, установленные государственными органами и органами местного самоуправления по вопросам альтернативной подведомственности, при условии, что эти факты в силу специального предписания закона не могут быть оспорены в дальнейшем в суде.
Несколько по-иному обстоит дело в отношении преюдициальных фактов, устанавливаемых актами государственных органов и органов местного самоуправления или должностных лиц, когда установленные этими органами или должностными лицами факты могут быть оспорены в суде по прямому указанию закона, например, факты, установленные решениями комиссий по рассмотрению трудовых споров по вопросам восстановления на работе, взыскания зарплаты и т. д.; факты, установленные постановлениями административных органов и должностных лиц о наложении штрафов - ст. 254 ГПК РФ. Безусловно, факты, установленные этими актами, при рассмотрении в суде дела в порядке гражданского судопроизводства по жалобе или заявлению на неправильность этих актов, не являются для суда бесспорными. Поэтому они и не могут быть преюдициальными. Их надо обязательно исследовать (перепроверить) в суде. Соответственно и отмена этих актов после вынесения судебного решения не является, конечно, вновь открывшимся обстоятельством. В ряде случаев такая отмена является даже прямым и необходимым следствием рассмотрения соответствующей жалобы или заявления в суде. Так, например, удовлетворение судом жалобы о неправильном наложении административного штрафа влечет за собой отмену постановления о наложении штрафа.
Однако факты, установленные этими актами, иногда могут быть признаны и преюдициальными, если акты, установившие их, не были оспорены в суде и приобрели уже силу закона. Разумеется, если при этом суд, рассматривающий гражданское дело, придет по своему внутреннему убеждению к выводу, что преюдициальный акт является незаконным, он не вправе обосновывать свое решение установленными в нем фактами.
Наконец, заслуживает внимания п. 4 ст. 392 ГПК РФ и в том отношении, что вынесение постановления надзорной инстанцией, отменяющего по любым основаниям преюдициальный приговор, решение, определение, постановление суда, с необходимостью влечет за собой пересмотр и отмену по вновь открывшимся обстоятельствам обусловленного ими судебного акта по гражданскому делу.
Здесь нет ничего, что препятствовало бы рассмотрению гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Представляется, что основанием для пересмотра решения по вновь открывшимся обстоятельствам в этом случае является потеря силы документом, положенным в основу судебного решения, ибо вследствие отмены акта, послужившего основанием к вынесению пересматриваемого решения, опровергаются преюдициально установленные (бесспорные) факты, которые при первоначальном рассмотрении дела не подвергались и не могли подвергаться проверке.
В то же время тезис о потере силы документом, положенным в основу судебного решения, нуждается в уточнении. Понятие документа охватывает собой не только преюдициальные акты, но и целую группу письменных доказательств. По смыслу п. 4 ст. 392 ГПК РФ основаниями пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам может быть лишь отмена преюдициальных актов. Если же документ не является преюдициальным актом и устанавливаемые им факты считаются бесспорными для суда, рассматривающего гражданское дело, то признание такого документа недействительным или утрата им силы может послужить, при определенных условиях, основанием к пересмотру решения по п. 2 ст. 392 ГПК РФ, а при отсутствии этих условий -основанием к пересмотру в порядке надзора. Преюдиция судебных актов государственных органов и органов местного самоуправления зиждется на презумпции их истинности. Эта презумпция является опровержимой. Поэтому возможны случаи, когда указанные акты могут оказаться незаконными или необоснованными, значит, и требующими отмены в установленном законом порядке. Отсюда следует, что пересмотр в связи с этим решения по вновь открывшимся обстоятельствам может иметь место лишь в том случае, если преюдициальный акт был отменен вследствие того, что установленные в нем факты оказались не соответствующими действительности, то есть на самом деле не имели место, или что в отмененном акте содержался неправильный вывод о подлежащем установлению правоотношении. При этом факты и правоотношения, о которых идет речь, должны быть преюдициальными для обусловленного решения. Поэтому тогда, когда преюдициальное решение, приговор, определение, постановление были отменены только из-за нарушения процессуального закона, обусловленный ими судебный акт по гражданскому делу, на наш взгляд, не подлежит пересмотру и отмене по вновь открывшимся обстоятельствам.
Вывод о том, что не всякая отмена преюдициального акта приводит обязательно к отмене обусловленного решения по вновь открывшимся обстоятельствам, можно сделать и из содержания п. 3 ст. 395 ГПК РФ, указывающего на то, что заявление о пересмотре решения, определения, постановления по вновь открывшимся обстоятельствам может быть подано в течение трех месяцев и что этот срок применительно к случаям, предусмотренным п. 4 ст. 392 ГПК РФ исчисляется со дня вступления в законную силу приговора и определения суда, или постановления президиума суда надзорной инстанции, или вынесения актов государственными органами или органами местного самоуправления противоположных по своему содержанию приговору, решению, определению, постановлению, на котором было основано решение, определение, постановление, пересматриваемое по вновь открывшимся обстоятельствам. Словом, закон довольно ясно говорит: не просто отмена преюдициального акта влечет пересмотр и отмену обусловленного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, а отмена и вынесение акта, противоположного по своему содержанию отмененному преюдициальному акту.
При этом противоположным по своему содержанию, как нам представляется, следует считать только такой акт, который указывает на неправильность содержащегося в отмененном акте утверждения о существовании либо несуществовании преюдициальных фактов или правоотношений. В тех случаях, когда вывод о противоположности содержания нового акта затруднительно сделать, во внимание должны приниматься мотивы, которые обусловили отмену первого акта и вынесение взамен него другого акта. Поэтому актами, противоположными по своему содержанию отмененным преюдициальным актам, нельзя считать определения и постановления надзорной инстанции, отменяющие преюдициальный приговор, решение, определение или постановление суда и направляющие гражданское дело на новое судебное рассмотрение, а уголовное дело - на новое судебное рассмотрение или новое расследование. Определения и постановления надзорной инстанции не решают никаких вопросов о фактах материально-правового характера, в том числе и о преюдициальных. Больше того, закон в этих случаях даже запрещает надзорным инстанциям решать подобного рода вопросы. Имеются некоторые отличия в ст. 390 ГПК РФ от того, как были регламентированы полномочия суда надзорной инстанции в ГПК РСФСР. Последний предусматривал возможность направления на новое рассмотрение в суд первой или второй апелляционной, кассационной инстанции (п. 2 ст. 329 ГПК РСФСР). Такого уточнения не содержит п. 2 ст. 390 ГПК РФ, но, по сути, это подразумевается, так как в надзоре могут рассматриваться судебные акты всех инстанций." В зависимости от того, в каком из этих актов обнаружено нарушение законодательства, в инстанцию, вынесшую этот акт, и должно быть направлено дело на новое рассмотрение.
Итак, вынесенными в порядке гражданского судопроизводства актами, противоположными по своему содержанию отменным преюдициальным актам, могут быть только вынесенные взамен них решения и определения суда первой инстанции или постановления суда надзорной инстанции, которыми изменено решение по существу, постановлено новое решение, заявление оставлено без рассмотрения или дело производством прекращено. Вместе с тем эти акты влекут за собой аннулирование преюдиции отмененных актов и возможность рассмотрения дела по вновь открывшимся обстоятельствам при условии, что в них признаны установленными преюдициальные факты или правоотношения, отвергнутые в преюдициальном акте, или вопреки отмененному акту факты (или правоотношения) признаны неустановленными, или по-иному квалифицированы правоотношения и сделан другой вывод по существу в резолютивной части, либо если преюдициальный акт теряет силу и считается несуществующим (а поэтому и отраженные в нем преюдициальные факты неустановленными) в случаях оставления иска без рассмотрения или прекращения производства по делу.
Несколько по-иному решается вопрос при противоположности содержания вновь открывшихся обстоятельств отмененному преюдициальным приговору. Противоположным по своему содержанию является и приговор, по-иному решающий вопрос о виновности обвиняемых (например, вместо обвинительного вынесен оправдательный приговор), о мере наказания (например, мера наказания в виде лишения свободы заменяется наказанием, не связанным с лишением свободы), о квалификации совершенных преступных действий (например, действия обвиняемых квалифицируются по другой статье Уголовного кодекса). Противоположным отмененному приговору актом можно считать также определение надзорной инстанции, которыми прекращено производство по делу или изменен приговор (например, смягчена мера наказания). Противоположным в этом смысле отмененному приговору можно считать и постановления прокурорско-следственных органов о прекращении дела производством после отмены приговора в порядке надзора и направления дела на дополнительное расследование. Однако не каждый из вышеперечисленных актов, вынесенный взамен отмененного преюдициального приговора, противоположного по своему содержанию, с необходимостью повлечет за собой отмену решения по вновь открывшимся обстоятельствам, обусловленного приговором. Влекущими за собой указанную отмену будут лишь те из них, которые по-иному решают вопрос в отношении того, имели ли место действия и были ли они совершены лицом, привлекавшимся к уголовной ответственности.
Поэтому не влечет отмены решения по вновь открывшимся обстоятельствам отмена преюдициального приговора и вынесение взамен его нового приговора, в котором прежние выводы о преюдициальных фактах остались без изменения и лишь по-иному разрешен вопрос о мере наказания. Не будет достаточных оснований для отмены решения по вновь открывшимся обстоятельствам и тогда, когда в приговор, обусловивший вынесение решения, суд надзорной инстанции своим определением внес изменение лишь относительно смягчения меры наказания подсудимого.
Не всегда будет влечь за собой отмену решения по гражданскому делу и вынесение оправдательного приговора взамен отмененного обвинительного приговора, послужившего основанием для вынесения указанного решения. Так, в случае оправдания обвиняемого за отсутствием в его действиях состава преступления не будет оснований для отмены обусловленного ранее обвинительным приговором решения, когда действия этого лица влекут гражданско-правовую оценку, если факт совершения указанных действий этим лицом подтвержден и в оправдательном приговоре.
Аналогичным образом следует подходить к решению этого вопроса и в случае отмены преюдициального приговора и последующего прекращения дела судебными или прокурорско-следственными органами ввиду отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления, недостижения обвиняемым необходимого возраста, издания акта амнистии и т. д., если лицо, привлекающееся к уголовной ответственности, совершило действие, не освобождающее его от гражданско-правовой ответственности. Другое дело, если обвинительный приговор отменен и лицо оправдано, или уголовное преследование против него прекращено вследствие недоказанности совершения инкриминируемых ему действий или отсутствия события преступления. При такой ситуации решение, основанное на отмененном обвинительном приговоре, обязательно подлежит пересмотру и отмене по вновь открывшимся обстоятельствам. В этом случае выводы суда о наличии преюдициального факта (деяния лица), содержащегося в приговоре, следует считать неистинными.
Таким образом, уголовно-правовая оценка деяний, как правило, не является преюдициальной для суда, рассматривающего гражданское дело.
Однако в случаях, прямо предусмотренных законом, преюдициональное значение для решения имеют факты совершения действий лицами, привлекаемыми к уголовной ответственности. В этих случаях гражданско-правовая ответственность наступает тогда, когда в действиях привлекаемого к ответственности лица имеется состав уголовного преступления. Соответственно в этих случаях и преюдициальным для решения будет не просто факт совершения действий, а факт совершения определенного преступления. При этом пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам обусловленного отмененным обвинительным приговором решения всегда будет влечь оправдательный приговор, вынесенный в связи с установлением того, что в действиях привлеченного к ответственности лица нет состава преступления. Так, например, если должностное лицо было осуждено за преступное бездействие (халатность), то причиненный им материальный ущерб подлежал взысканию в порядке гражданского судопроизводства в полном размере. Но если этот приговор отменен в порядке надзора, и дело производством прекращено из-за отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления и наличия в них лишь должностного проступка, виновное лицо может нести лишь ограниченную материальную ответственность по нормам трудового права.
В этих случаях соотношение противоположности вновь вынесенного приговора (или иного акта) с отмененным преюдициальным актом меняется. Противоположным здесь будет считаться приговор или другое постановление, вынесенное в порядке уголовного судопроизводства, в котором не только будут сделаны выводы в отношении совершения деяния привлеченным к ответственности лицом, но и дана иная уголовно-правовая оценка совершенных этим лицом деяний. Поэтому, решая вопрос о том, является ли новый приговор (или иной уголовно-процессуальный акт) противоположным по своему содержанию, отмененному преюдициальному или нет, следует исходить из характера имеющих значение для гражданского дела юридических фактов, подлежащих установлению в этих актах. Решаться этот вопрос должен именно на стадии пересмотра гражданского дела по вновь открывшимся обстоятельствам.
Представляется, что не всегда отмена акта иного органа, установившего преюдициальные факты для суда, рассматривающего гражданское дело, влечет отмену по вновь открывшимся обстоятельствам обусловленного им решения. Все зависит здесь от того, какие факты обязательно подлежали отражению в обусловленном решении. Соответственно и в этих случаях противоположным отмененному преюдициальному акту, дающему право пересматривать решение по вновь открывшимся обстоятельствам, может быть только такой акт иного органа, который содержит другие выводы о наличии или отсутствии преюдициальных фактов, либо такой, который содержит в себе и противоположный по содержанию приказ.
Таким образом, согласно п. 4 ст. 392 ГПК РФ поводом для пересмотра решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции, по вновь открывшимся обстоятельствам является не просто отмена акта правосудия или иного органа, послужившего основанием для вынесения решения, определения, постановления, а неправильность установления преюдициальных фактов этим актом. Вместе с тем при анализе отмененного акта, послужившего основанием для вынесения решения, необходимо всякий раз выяснять, являлся ли этот акт действительно преюдициальным; если да, то не подвергались ли изменению после его отмены, содержащиеся в нем выводы об установленных им бесспорных фактах противоположным по содержанию актом компетентного органа. Строго говоря, вновь открывшимся обстоятельством в данном случае является не сама по себе отмена преюдициального акта, а юридические факты или действительное правоотношение, подлежавшие установлению в этом отмененном акте, но которые оказались установленными им неправильно. Поскольку указанные юридические факты (правоотношения) были положены в основу вступив-шего в законную силу решения суда, бесспорное признание их неверно установленными влечет за собой пересмотр и отмену вступившего в законную силу решения суда уже в соответствии с фактами правоотношениями), правильно установленными новым актом. С учетом сказанного следовало бы внести некоторые уточнения непосредственно в п. 4 ст. 392 ГПК РФ, в котором дано определение, не совсем отвечающее сущности указанных вновь открывшихся обстоятельств.
Поскольку преюдициальные факты, будучи юридическими фактами, входят, как правило, в состав основания иска или возражения против него, они являются основанием для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам актов суда первой инстанции.
Таковы особенности отдельных групп вновь открывшихся обстоятельств.
В демократическом правовом государстве должны быть исключением нарушения принципов гражданского процесса, гарантирующих вынесение законного и обоснованного решения по гражданскому делу. Реализацию этих принципов при осуществлении правосудия призваны обеспечить ст. ст. 16 -21 ГПК РФ об отводе судьи, эксперта, переводчика, которые не могут принимать участия в производстве по гражданскому делу и подлежат отводу, если они лично, прямо или косвенно, заинтересованы в исходе дела, или имеются иные обстоятельства, вызывающие сомнение в их беспристрастности. В этих случаях они обязаны в порядке установленной ст. 19 ГПК РФ заявить самоотвод. По тем же основаниям отвод может быть заявлен лицами, участвующими в деле. Запрет участия этих лиц в судопроизводстве, в том числе и в стадии рассмотрения гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам, основывается на положениях ч. 3 ст. 17 Конституции РФ: «Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Этот запрет конкретизирован во многих отраслях права, в том числе и в гражданском процессуальном праве. Поэтому надо согласиться с тем, что запрет устанавливает юридическую обязанность воздерживаться от противоправных действий, поэтому содержание запрета заключается в указании на поведение, которое недопустимо с точки зрения интересов общества и государства. Запрет - это государственно-властное веление, указывающее на недопустимость определенного поведения под угрозой наступления ответственности. По своему содержанию правовой запрет означает юридическую невозможность поведения, причиняющего ущерб интересам личности и государства. Однако такая юридическая невозможность не означает еще, что запрещаемое поведение фактически невозможно. Как раз наоборот, правовой запрет - это указание на юридическую невозможность реально возможного общественно - вредного поведения.
К числу процессуальных норм, устанавливающих обязанность лица воздержаться от действий известного рода (запрет), относится требование закона об отводе в случае личной, прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела судьи, прокурора, секретаря судебного заседания и других упомянутых участников гражданского судопроизводства.
Что касается остальных участников гражданского процесса, то лица, участвующие в деле, всегда имеют и отстаивают в деле свои личные интересы, кроме того, все они, так же как и свидетели, участвуют в гражданском судопроизводстве вследствие конкретных обстоятельств дела и потому незаменимы. Поэтому эти участники в гражданском судопроизводстве отводу не подлежат.
Что же касается нарушения или неправильного применения норм процессуального права, повлекшее вынесение незаконного решения, определения, постановления, то таковым является незаконный состав суда, о котором говорится в п. 1 ст. 364 ГПК РФ. Умышленное вынесение неправосудного решения рассматривается российским государством как тяжкое уголовное преступление, подрывающее авторитет суда, наносящее серьезный ущерб делу правосудия, интересам государства, правам, свободам и законным интересам граждан и организаций.
Личная, прямая или косвенная заинтересованность предполагает желание (или возможность) получить от результатов рассмотрения ту или иную выгоду для себя, удовлетворить свои интересы за счет или в ущерб общественным. Поэтому правило об отводе сформулировано как прямой запрет на участие в деле. Если для отвода были основания, но указанные в ст. ст. 16 -21 ГПК РФ лица самоотвода не заявили или отвод отклонили, то дело в порядке п.п. 2 - 3 ст. 392 ГПК РФ должно быть рассмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам. Основаниями, перечисленными в этих пунктах, служат преступные посягательства против правосудия, установленные вступившим в законную силу приговором и совершенные, в частности, судьей, экспертом, переводчиком.
Однако это не согласуется с положениями ст. 16-21 ГПК РФ. Во-первых, если есть основания для отвода, то такие лица обязаны подчиниться требованиям гражданского процессуального законодательства и устраниться от участия в деле. Во-вторых, когда проявляется личная заинтересованность судей в исходе дела, то оказывается нарушенным принцип независимости судей и подчинения их только Конституции РФ и федеральному закону, отступать от которых и принимать решения под чьим-либо влиянием они не имеют права. В-третьих, установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные действия, направленные против правосудия, лишают вынесенное решение по гражданскому делу законной силы, делают его ничтожным. Это объясняется тем, что доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда (ст. 16 - 21, ч. 2 ст. 55 ГПК РФ). Судебный акт по гражданскому делу не должен вызывать никаких сомнений в беспристрастности лиц, на которых возложена обязанность доказывания. Нарушение правил об отводе всегда следует расценивать как безусловное основание отмены решения в порядке надзора, но не по вновь открывшимся обстоятельствам, так как свойство неизвестности здесь отсутствует. Поэтому логично исключить из перечня основания для возобновления гражданских дел по вновь открывшимся обстоятельствам, названным в ГПК РФ преступными, действия против правосудия тех лиц, о которых идет речь в ст. 16-21 ГПК РФ.
По-видимому, следует изменить и сроки для подачи заявления о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, вступивших в законную силу, для чего из ст. 395 ГПК РФ исключить п. 2, а на случаи, о которых идет речь, распространить сроки рассмотрения гражданских дел в порядке надзора.
Реализация предлагаемого полнее обеспечила бы единообразное применение судами процессуальных норм.
Итак, классификацию вновь открывшихся обстоятельств следует проводить с перечислением частных видов обстоятельств, обладающих указанными признаками, и закончить ее группой существенных для дела обстоятельств (п. 1 ст. 392 ГПК РФ), не обладающих никакими специальными признаками, вновь открывшимися обстоятельствами, так сказать в их «чистом виде».
Это внесло бы необходимую ясность при применении института вновь открывшихся обстоятельств в деятельности судебных органов.
Итак, предлагается следующая редакция ст. 392 ГПК РФ:
«Статья 392. Основания для пересмотра ввиду новых и вновь открывшихся обстоятельств решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу.
Решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции, вступившие в законную силу, могут быть пересмотрены по вновь открывшимся обстоятельствам.
Вновь открывшиеся обстоятельства - это юридические факты объективной действительности, образующие предмет доказывания по гражданскому делу, имеющие существенное значение для его законного и обоснованного разрешения, которые не были известны суду и заявителю на момент рассмотрения дела, указанные сторонами или установленные судьей до пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, постановлений президиума суда надзорной инстанции, вступивших в законную силу, путем производства процессуальных действий после подачи ему заявления или представления о пересмотре перечисленных судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам.
Основаниями для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции, вступившие в законную силу, являются:
1) заведомо ложные показания свидетеля, фальсификация доказательств, повлекшие за собой принятие незаконного или необоснованного решения, определения суда, постановления президиума суда надзорной инстанции и установленные вступившим в законную силу приговором суда;
2) преступления сторон, других лиц, участвующих в деле, их представителей, совершенные при рассмотрении и разрешении данного дела и установленные вступившим в законную силу приговором суда;
3) отмена решения, приговора, определения суда или постановления президиума суда надзорной инстанции либо постановления государственного органа или органа местного самоуправления, послуживших основанием для принятия решения, определения суда или постановления президиума суда надзорной инстанции;
4) обстоятельства, существенные для дела, которые не были известны заявителю и суду.
Новые обстоятельства - это неизвестные ранее факты объективной действительности, составляющие предмет доказывания по гражданскому делу, имеющие существенное значение для его законного и обоснованного разрешения, неизвестные суду и заявителю при рассмотрении гражданского дела, указанные сторонами или установленные судом после подачи ему заявления, представления о пересмотре решения, определения и постановления суда, возникшие после рассмотрения гражданского дела по существу.
Новыми обстоятельствами являются:
а) признанная вступившим в законную силу судебным актом суда общей юрисдикции недействительной сделка, повлекшая за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу;
б) признание Конституционным Судом Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного судом общей юрисдикции в конкретном гражданском деле в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в Конституционный Суд Российской Федерации;
в) установленное Европейским судом по правам человека нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод при рассмотрении судом общей юрисдикции конкретного гражданского дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский суд по правам человека».
Обстоятельства, указанные в части второй настоящей статьи, могут быть установлены помимо приговора определением или постановлением суда, постановлением прокурора, следователя, дознавателя о прекращении уголовного дела за истечением срока давности, вследствие актов об амнистии или о помиловании, в связи со смертью обвиняемого или не достижением возраста, с которого наступает уголовная ответственность».
Автор: Алиев Т.Т.