22.01.2013 18611

Развитие научных взглядов на понятие, сущность и значение функций конституции

 

Конституции разных стран являют собой весьма пеструю картину, что отражает различие исторических условий их принятия и уровня конституционного правосознания. В то же время для мировой конституционной теории и практики характерна определенная унификация представлений о понятии, значении и сущности функций конституции. Термин «constitutio» переводится с латинского языка как «учреждение», «устройство». «Конституция в материальном смысле представляет собой писанный акт, совокупность актов или конституционных обычаев, которые прежде всего гарантируют общепринятые в мире права и свободы человека и гражданина, а равно определяют основы общественного строя, форму правления и территориального устройства, основы организации центральных и местных органов власти, их компетенцию, взаимоотношения и ответственность, государственную символику и столицу. Конституция в формальном смысле представляет собой закон или группу законов, обладающих высшей юридической силой по отношению к другим законам». По свидетельству памятников права, он был известен еще рабовладельческому и феодальному обществам. «В Древнем Риме так именовались отдельные акты императорской власти, в некоторых феодальных государствах - хартии, отражавшие компромисс между королевской властью, феодалами, городами». В современном понимании конституция представляет собой сложное историческое, социальное и правовое явление, которое в политико-правовой форме закрепляет основы общества и государства и выступает как закономерность демократического развития цивилизованного государства. Но в современном понимании этого слова появление конституций в качестве основных законов государства и общества (актов, устанавливающих организацию государственной власти и гарантирующих определенные права и свободы граждан) составляет особенность более позднего времени и относится к периоду буржуазных революций. Впервые такое определение «конституция» - было дано в статье 16 знаменитой французской Декларации прав и свобод человека и гражданина 1789 года: «Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет Конституции».

Конституция вошла в человеческую цивилизацию как носительница трех идеалов: а) ограничение пределов власти государства, его органов и должностных лиц; б) учреждение механизмов и процедур осуществления властных функций; в) определение юридических границ вмешательства государства в сферу политической, экономической и социальной свободы индивида.

Значение конституций для благополучного функционирования государства столь велико, что уже сам факт ее принятия (безотносительно к содержанию) может быть оценен как шаг к демократической организации общества, поскольку любая конституция в большей или меньшей мере предусматривает ограничение (самоограничение) государственной власти, создание возможностей саморегуляции общественных институтов и учреждений.

Основной и исконной функцией конституции являлось ограничение власти - феодальной ли власти короля в отношении его благородных вассалов, или же верховной власти абсолютистского государства над своими подданными. Помимо своего чисто негативного и защитительного аспекта, конституция играет и позитивную роль - уполномочивающую функцию. Данная функция явно преобладает у конституций, в которых весьма сильно выражена забота о сохранении целостности гомогенной государственной власти, как, например, у германской имперской конституции.

При определенных условиях чисто негативная функция конституции может перерастать в механизм дележа власти между социальными силами, ни одна из которых не в состоянии претендовать на властную монополию. В средние века соглашения между государями, феодальными правителями и городами были преобладающей формой институционализации господства - здесь конституции представляли собой общественные соглашения правящих элит. Но и в новейшие времена случалось, что конституции являлись в виде заключаемых соглашений (и выступали объектом переговоров). Социальные соглашения о дележе власти свидетельствуют еще об одной функции конституций - об их свойствах учреждать и легитимировать политическое властное полномочие. Конституция, вроде, например, Великой хартии вольностей, ограничивающая власть правителя, не несла в себе ни вызова его правлению, ни легитимации такового - легитимность его правления предполагалась изначально и коренилась в структурах феодально-католического досовременного мира. В мире же современного государства власть последнего требует секулярного обоснования. И если с точки зрения политической теологии всемогущий Бог вытеснен народом и его верховной властью, то место Священного писания занимает конституция. Именно ею стало определяться осуществление легитимного властного полномочия. С этой легитимирующей функцией была тесно связана интегративная функция многих конституций. Конституции способствовали (и способствуют в настоящее время) интеграции общества, если они олицетворяют цели, чаяния, ценности и основные убеждения, разделяемые его членами и сплачивающие их. Наиболее бросающейся в глаза чертой конституций, уделяющих весьма значительное внимание собственной интегративной функции, является наличие в них более или менее подробного перечня целей государства с одновременной гарантией так называемых социальных прав.

Однако не все конституции выполняли одновременно ограничительную, уполномочивающую функцию дележа власти, легитимирующую и интегративную функции. Эти функции могли приходить во взаимное столкновение, вплоть до того, что конституция рушилась, если соотношение различных функций было не сбалансировано. Например, одной из причин непрерывного напряжения, какому подвергалась Веймарская конституция, и ее конечного провала была несбалансированность соотношения между ее легитимирующей и интегративной функциями (если демократический принцип составлял существенную и интенсивно подчеркиваемую легитимирующую основу конституции, то ее интегративная функция была довольно слабой, ибо в ней не предусматривались институциональные механизмы, которые способствовали бы социальному и политическому сотрудничеству расходящихся политических сил). Иного рода напряженность между легитимирующей и интегративной функциями возникала, если конституция очень подробно оговаривала многочисленные политические цели, так что демократическому законодательному органу проявлять себя в принятии политических решений почти вовсе не приходилось, и он вырождался в простое орудие осуществления зафиксированных конституционных целей.

Объем конституционных функций не оставался неизменным в ходе исторического развития, меняясь по двум, главным образом, взаимосвязанным причинам. Первая - наиболее важная - политическая борьба, ведущая к закреплению ряда демократических прав и свобод. Общество, как известно, не может развиваться без некоторого минимума прав и свобод; этого минимума было вполне достаточно в актах послереволюционного времени; в последующие десятилетия этот минимум увеличился, главным образом, за счет революционной борьбы граждан за свои права. Под влиянием этого же фактора происходит трансформация в отношениях между парламентом и правительством.

Вторая причина, ведущая к усложнению конституционных функций, - требование новых международных реалий, необходимость решения вопросов, приобретающих национальное и международное значение. В конституциях появляются статьи, предусматривающие возможность отторжения государством частной собственности при неизменном условии «справедливой и полной компенсации». Однако, несмотря на появление у конституций новых функций, многие функции остаются неизменными.

Вопросы о понятии, сущности и непосредственно функциях конституции исследуются уже три столетия со времени появления первых конституций, однако они в плане их актуальности относятся к числу далеко не исчерпанных и наиболее сложных в конституционном праве.

Можно выделить пять основных направлений в исследованиях понятия, сущности и функций конституции: 1) формально-юридическое (или нормативистское); 2) естественно-правовое (или договорно-правовое); 3) социологическое; 4) классово-волевое (или марксистско-ленинское); 5) институционалистское.

1. Формально-юридическое (нормативистское) направление в исследовании понятия, сущности и функций права, конституции имеет в своей основе юридический позитивизм.

В конце XIX - начале XX столетия большую роль в становлении нормативистской теории права сыграли выдающиеся зарубежные и отечественные юристы: Р.Иеринг, Г.Кельзен, Н.Коркунов, Л.Дюги и др. Юристы, придерживавшиеся нормативистской методологии, брали за основу своих рассуждений следующее определение права: право - это закон (иной нормативный акт), принятый компетентным государственным органом (парламентом) в рамках особой, законодательной (иной правотворческой) процедуры и обеспечиваемый государственным принуждением. «Они «очищали» право от политического содержания, сводили основные правовые теоретические построения к утверждениям о системности права, иерархии норм, вплоть до выявления основной нормы права, закрепленной в конституции. Так, Г.Кельзен в своем «чистом» учении о праве видел в праве «исключительно регулятивно-нормативную систему».

Соответственно, согласно нормативистским представлениям конституция определяется как юридический документ, в котором содержатся установленные нормы и институты. Это основной закон, закрепляющий механизм государственной власти, права и свободы человека; закон, обладающий специфическими свойствами в сравнении с иными законами государства, обеспечиваемый государственным принуждением, в том числе охраняемый посредством специфических механизмов, гарантирующих принцип верховенства конституции.

Формально-юридический подход был исторически первым в изучении конституций. Следует отметить, что подавляющее большинство зарубежных юристов-государствоведов ограничиваются формально-юридическими определениями конституции, хотя и учитывают особенности ее содержания в конкретной стране. Например, согласно представлениям английских государствоведов Е.Уэйда и Г.Филлипса конституция - это «обладающий особым правовым значением документ, в котором определяются основы организации, а также функции органов управления государства, и формулируются принципы, определяющие деятельность этих органов». Американский сенатор Ю.Маккарти в своем «Словаре американской политики» характеризует конституцию как «документ, который устанавливает принципы, процессы и процедуры управления нацией, государством или обществом». Французский специалист Морис Дюверже пишет, что конституция - «это писанный текст, разработанный в более или менее торжественной форме, который определяет организацию политики государства».

Формально-юридический подход к проблеме сущности конституции присутствует и в российской литературе последних лет. Так, В.В.Маклаков, один из соавторов учебника по конституционному праву зарубежных стран, пишет: «Любая конституция наряду со своей юридической сущностью как основного закона, обладающего высшей юридической силой, имеет также сущность социально-политическую. Она заключается в том, что конституция представляет собой как бы запись соотношения политических сил, существовавшего на момент ее принятия». Однако высказана критика этой позиции: по мнению другого известного российского специалиста конституционного права зарубежных стран Ю.А.Юдина, «такое различие неправомерно, ибо высшая юридическая сила - это не сущность конституции (то есть внутреннее содержание), а одно из ее юридических свойств как правового акта, по которому она отличается от иных правовых актов, занимая в их иерархии первое место. Что же касается понятия «социально- политическая сущность конституции», то его можно принять».

Формально-юридическое направление является очень важным, но недостаточным. Такой подход к определению понятия конституции является весьма односторонним, не позволяет понять, почему принимается та или иная конкретная конституция, почему она получает именно такое содержание, отличающее ее от других основных законов, какие причины вызывают необходимость внесения в нее определенных изменений и дополнений в рамках одного и того же строя, существующего в данной стране.

В отличие от формально-юридического подхода для естественно-договорного, социологического и марксистского направлений в определении понятия, сущности и функций конституции характерно стремление в том или ином объеме отразить ее социально-политическую природу.

2. Естественно-правовое направление.

В основе данного направления лежат труды Ж.-Ж.Руссо, А.Радищева, Т.Гоббса. Так, отрицая нормативистские определения права, сторонники естественно-правовой школы считали, что право - это не продукт государственного нормотворчества; права и свободы принадлежат человеку от рождения, имеют природное, естественное происхождение. Но право подобно математическим, физическим и химическим законам «открывается» государством, признается и обеспечивается им. Причем признание права, т.е. его трансформация в закон или иначе - придание праву формы закона (иного нормативного акта), возможно и целесообразно только при наличии общественного договора, согласия. Точно также и конституция согласно теории естественного права - это совокупность норм естественного права, открытых, обсужденных, закрепленных государством и обеспеченных силой государственного принуждения; причем принятие конституции, осуществление конституционной реформы возможно лишь при наличии общественного договора, согласия относительно вкладываемой в текст конституции концепции естественного договора. Согласно трактовке конституции как общественного договора все члены общества в связи с принятием конституции как бы заключают договор, воплощенный в конституции, о том, на каких основах учреждается данное общество, по каким правилам оно живет. В соответствии с этими концепциями конституция - выражение суверенитета народа, проявление его единой воли. Так, в свое время Т.Гоббс писал: «Без собственного согласия и договора каждого гражданина, прямо или косвенно выраженного, никому не может быть предоставлено право законодательства. Прямое согласие имеется в том случае, если граждане впервые устанавливают между собой форму правления государства или соглашаются подчиниться чьей-либо верховной власти. Косвенное согласие имеется налицо в том случае, если они прибегают для охраны и защиты своих интересов против других к верховной власти или законам кого-либо. Ибо, требуя от других граждан для нашего блага повиновения какой-либо власти, мы тем самым признаем, что эта власть законная». В комментариях анализируемого направления в современной российской литературе отмечается, что «развивая идеи о естественном, неотчуждаемом праве и об общественном договоре, обеспечивающем действие, существование этого права, а также производного от него законодательства, Ж.-Ж.Руссо, А.Радищев, Т.Гоббс и другие сторонники этой концепции не имели в виду какой-то конкретный договор, а исходили из представлений о существовании некоего общественного состояния, в котором имеет место быть прямое или косвенное согласие граждан. Сочетание свободы одного со свободой и интересами других - это состояние и обеспечивает естественное право и основанный на нем общественный договор».

Значение естественно-договорной теории права (конституции) в определении понятия конституции чрезвычайно велико. Основные положения этой теории были положены в основу проекта Конституции Российской Федерации, который готовился Конституционной комиссией, созданной I Съездом народных депутатов РСФСР, о чем неоднократно писал О.Румянцев. Однако этот проект Конституции, а также его исходная концепция подверглись критике, в том числе в публикациях зарубежных специалистов в российских средствах массовой информации. Так, американский политолог П.К. Ордешук обращал внимание на возможность двух «альтернативных» подходов к конституционному дизайну, под одним из которых понимается как раз естественно-договорная методология. По мнению автора, первый подход рассматривает конституцию как общественное отношение между гражданином и государством и фактически уподобляет ее контракту, определяющему условия совершаемых на рынке сделок. «Второй - видит конституцию главным образом как механизм политической координации, отражает и фиксирует общественные правила (принципы), лежащие в основе данного общества и неформально регулирующие его деятельность». Интересно отметить, что П.К. Ордешук считает, что вторая из концепций - о конституции как политическом координаторе - наиболее полезна для осуществления конституционной реформы.

От общественного договора как характеристики сущности конституции следует отличать договор как процедуру принятия конституции. Как указывается в российской литературе, такая форма принятия конституции - посредством договоров - в мировой практике «редко встречалась в прошлом и почти не встречается в настоящее время».

3. Социологическое направление.

Основоположником социологического подхода к исследованию понятия, сущности и функций конституции является германский ученый, социалист Ф.Лассаль (1825-1864). В своей известной речи «О сущности конституции», произнесенной в одном из берлинских бюргерских окружных собраний в 1862 году, Ф.Лассаль ответил на вопрос о понятии, сущности и функциях конституции следующим образом: «Конституционные вопросы - прежде всего вопросы силы, а не права, действительная конституция страны заключается лишь в существующих в стране реальных фактических отношениях силы». И далее: «Конституция является действительным отношением общественных сил страны».

Ф.Лассаль предлагал различать писаную конституцию и реальную (действительную, фактическую) конституцию. Писаную конституцию Ф.Лассаль определял как собранные на одном листе бумаги, в одном акте основания учреждений и правительственной власти всей данной страны. А фактическую конституцию, как уже отмечалось, он характеризовал как фактически существующее в стране соотношение общественных сил. Следующий важный тезис в лассальянской концепции конституции касается определения хронологических рамок существования фактической конституции. По мнению Ф.Лассаля, каждая страна не может не иметь какую-нибудь реальную конституцию, какой-нибудь общественный уклад, хороший или дурной, все равно, и это так же верно, как верно то, что всякий организм, всякое тело имеет свое строение, свою, говоря иначе, конституцию ведь должны же в каждой стране существовать какие-либо реальные отношения между общественными силами.

Таким образом, согласно учению Ф.Лассаля фактическая конституция в отличие от юридической (писаной) присуща любому государственно-организованному обществу, в том числе рабовладельческому и феодальному государствам, а не только буржуазному.

Кроме того, Ф.Лассаль в своей концепции конституции высказал еще два важных тезиса: о зависимости юридической конституции от фактической и об условии номер один в эффективном конституционном ре1улировании. В частности, он писал: «любая писаная конституция хороша и долговечна только при соответствии с конституцией действительной, т.е. фактически существующими в стране соотношениями общественных сил Раз писаная конституция не будет соответствовать фактической, действительной между ними неизбежно рано иди поздно произойдет столкновение писаная Конституция, этот лист бумаги, этот акт, неизбежно побеждается конституцией естественной, действительными отношениями между общественными силами страны». Именно поэтому Ф.Лассаль призывал создавать не вымышленную писаную конституцию, а заняться устройством конституции действительной, т.е. изменить существующее в стране соотношение общественных сил. Иными словами, чтобы изменить юридическую конституцию, надо вначале изменить фактическую: «конституция, написанная преждевременно, - дело совершенно бесполезное».

Блестящая критика учения Ф.Лассаля была дана еще в начале XX века русским государствоведом Е.В.Спекторским. По его мнению, недостатком концепции Ф.Лассаля является то, что она отрицает созидательный потенциал юридической (писаной) конституции. Е.В.Спекторский в своей работе «Что такое конституция?» (1917), критикуя материалистические определения сущности конституции, писал, что их позиция ведет к неконструктивному выводу о бесплодности всех усилий «юристов и политиков дать своей стране возможно лучшую конституцию: ведь у каждой страны и без этих усилий есть своя совершенно естественная (фактическая) конституция, иными словами, реальное соотношение общественных сил». По мнению Е.В.Спекторского, «все эти рассуждения ошибочны в двояком отношении. Они основаны на смешении права и факта. Одно дело - правомерное соотношение сил, другое дело - фактическое».

Как справедливо отмечает Е.В.Спекторский, юридическая конституция необходима не только для того, чтобы фиксировать сложившуюся организацию государственной власти, но еще и для того, чтобы ограничить ее. А государственная власть может быть ограничена тем, что за населением будут признаны публичные или политические свободы: «Осуществляя эти права, население превращается из управляемых подданных в самоуправляющихся граждан».

К этим аргументам Е.В.Спекторского можно было бы добавить еще один: лассальянская концепция конституции как соотношение общественных сил с неизбежностью приводит к отрицанию необходимости особого механизма защиты юридической конституции, поскольку, по логике Ф.Лассаля, неприкосновенность юридической (писаной) конституции гарантирована ее соответствием фактической (действительной) конституции. В завершение скажем, что лассальянская теория является в России, пожалуй, наиболее популярной, широко известной среди юристов. Она имеет много сторонников и столь же много критиков - как в прошлом, так и в настоящем.

4. Классово-волевое (или марксистско-ленинское) направление.

В его основе лежат две концептуальные идеи: экономическая обусловленность конституции (права) и классовый подход. Согласно взглядам К.Маркса и Ф.Энгельса конституция, как и государство и право, - это надстроечные явления, которые предопределены состоянием производственных отношений, составляющих в своей совокупности экономический базис общества; конституция (государство и право в целом) - это надстройка над экономическим базисом. Другая идея данной концепции заключалась в том, что конституция любого государства рассматривается «как продукт классовой борьбы», как инструмент, с помощью которого тот или иной класс (блок, коалиция, союз классов) закрепляет свое политическое господство. То есть конституция, по сути, рассматривается как акт насилия одного класса над другим. Так, согласно формулировке К.Маркса, первые буржуазные конституции как продукт революционного антимонархического движения принимались, когда в процессе общественного переворота достигалось равновесие, когда новые классовые отношения становились устойчивыми и борющиеся фракции господствующего класса прибегали к компромиссу, который позволял им продолжать между собой борьбу и вместе с тем отстранить от нее обессилевшую народную массу. Ф.Энгельс, анализируя прусскую Конституцию 1847 года, указывал, что она «знаменует падение абсолютизма и дворянства, переход к власти буржуазии». По его мнению, конституции есть результаты классовой борьбы, «установленные победившим классом после одержания победы».

Анализ конституции с чисто классовых позиций дается и в работах В.И.Ленина. Специфика ленинских взглядов заключается в том, что он объединил концепцию Ф.Лассаля со своим учением о классовой борьбе. В известной статье «Как социалисты-революционеры подводят итоги революции и как революция подвела итоги социалистам-революционерам» (1913) В.И.Ленин заявлял, что конституция - не «абстрактное благо подобно «законности», «правовому порядку», «общему благу» либеральных профессоров», а конституция - это «новое поприще новая форма классовой борьбы». В этой связи он дал следующее определение конституции: «сущность конституции в том, что основные законы государства вообще и законы, касающиеся избирательного права в представительные учреждения, их компетенции и пр., выражают действительное соотношение сил в классовой борьбе». Согласно ленинским определениям «фиктивна конституция, когда закон и действительность расходятся; не фиктивна, когда они сходятся. В России эпохи III Думы конституция менее фиктивна, чем в России эпохи I и II Думы Конституция может быть черносотенной, помещичьей, реакционной и в то же время менее фиктивной, чем иная «либеральная» конституция».

Сформулированное в конце XIX века определение классовой сущности конституции, как отмечают специалисты, «стало методологической основой науки конституционного права в социалистических странах, а также леворадикальных конституционных доктрин на Западе и в развивающихся странах. Понятие «классовая сущность конституции» использовалось для определения типа конституций и их классификации (буржуазные, социалистические, буржуазно-феодальные, пробуржуазные, революционно-демократические и иные)».

С конца 90-х годов XX столетия марксистская методология, применявшаяся при исследовании конституции, подвергается справедливой критике. Прежде всего, ее объектом стало разработанное на основе этой методологии понятие «классовая сущность конституции».

Так, известный российский государствовед Н.А. Михалева предлагает следующую «неклассовую» версию понятия сущности конституции: конституция - это «форма выражения народных, а не классовых интересов, правовой регулятор общесоциальных процессов». В ее представлении, «конституция - это всегда общественный компромисс», вызванный политическими реалиями. Она служит средством целенаправленного воздействия на общественные отношения, условием согласованных действий всех социальных слоев общества». Однако, по мнению Ю.А. Юдина, критикуя марксистскую доктрину за узкоклассовый подход, нельзя впадать в другую крайность: раскрывая общее понятие конституции, нельзя полностью исключить из анализа классовые факторы и определять конституцию только как форму выражения народных (национальных) интересов, как «продукт высокой степени политического и юридического согласия». Ю.А. Юдин считает, что определяющим в характеристике сущности конституции «является то, что конституция выражает социальный компромисс или согласие, достигаемые в момент ее принятия различными социально- политическими силами по коренному вопросу, который она решает - ограничение пределов вмешательства государства в жизнь общества и индивидов».

5. Институционалистское направление.

Представители данного направления характеризуют конституцию «как статут не только государства, но и нации как корпоративного целого». Так, выдающийся государствовед М.Ориу определял конституцию как статут государства и нации.

Весьма интересны определения сущности конституции, данные известными учеными и практиками - Председателем Конституционного Суда Российской Федерации М.В. Баглаем и судьей Конституционного Суда Российской Федерации Б.С. Эбзеевым. Предложенные этими авторами определения сущности конституции имеют две отличительные особенности: во-первых, они предполагают отказ от марксистко-ленинского определения конституции как инструмента политического господства одного класса над другим; во-вторых, они предлагают отказаться от лассальянского определения конституции «как соотношения силы, а не права». Этот тезис они заменяют другим: конституция - это соотношение (баланс) не силы, а интересов.

Так, в 1990 году (когда еще существовала советская социалистическая система, но уже началась ее радикальная реформа) Б.С. Эбзеев писал, что «конституция может и должна выступать в качестве юридически узаконенного баланса интересов всех классов и социальных слоев советского общества, а также наций и этнических групп, образующих единую государственно-правовую общность».

В определении конституции, данном М.В.Баглаем, помимо указанных двух новелл (о конституции как о политическом компромиссе и балансе интересов), отмечается характер компромисса, положенного в основу конституции. По версии М.В. Баглая, «в демократическом обществе создаваемый конституцией механизм власти - это всегда компромисс, поскольку в общественной жизни участвуют или ведут борьбу за власть различные политические силы. Этот компромисс, хотя и вынужденный для многих, но все же добровольный, выражает общую (за исключением деструктивных сил) заинтересованность решать проблемы власти и свободы на основе закона, а не применения силы. Конституция поэтому не может действовать в интересах только одного, пусть даже могущественного, класса, она воплощает гражданское согласие и противостояние насилию».

Подводя итог изложенному выше обзору различных направлений в исследовании понятия, сущности и значения функций конституции, можно сделать следующее заключение: каждое из них несет в себе в том или ином объеме рациональное начало. Особенно это касается социологической и институционалистской концепций. Однако наиболее глубокое проникновение в социально-политическую природу конституций может дать подход, который определяют как гомеостазисный. Итак, наряду с проанализированными выше пятью направлениями в исследовании конституций можно выделить еще одно - социально-гомеостазисное.

6. Социально-гомеостазисное направление.

Смысл социально-гомеостазисного направления заключается в рассмотрении общества как целостного социального организма, социальной системы и выделении в нем общественных явлений, существование которых жизненно необходимо для данного типа общественного устройства. Так же как здоровый человеческий организм имеет определенную температуру, артериальное давление и иные более или менее стабильные показатели, так и «здоровое» демократическое государство должно поддерживать, гарантировать существование в обществе определенный набор социальных и социально-политических явлений (периодические выборы, разделение властей, соблюдение конституции и законов, функционирование механизма защиты прав и свобод человека, ответственности государства перед гражданами и т.д.).

Свойство сложных социальных организмов поддерживать в определенных границах внутреннее равновесие, стабильность определенных характеристик получило название гомеостазис, что в переводе с греческого означает «обеспечивающий внутреннее равновесие, стабильность». Этот термин впервые появился в середине XIX - начале XX веков и получил применение, преимущественно в естественных науках. Принцип гомеостазиса был также задействован в социологии, экономике и некоторых других сферах жизни общества. Это позволяет сделать вывод о междисциплинарном значении данного понятия. Перенесение данного понятия из сферы естественных наук, касающихся жизнедеятельности живых организмов, не связанной с социальной их организацией, в сферу гуманитарных, тем более правовых знаний носит, естественно, условный характер, но представляется возможным в силу ряда причин.

Во-первых, правовая наука, в основном, использует нормативистский метод исследования, основанный на принципах формальной (юридической) логики. Суть его состоит в определении внутреннего соответствия отдельных частей нормативного правового акта общему его содержанию, а также в соблюдении иерархии внутри правовой системы, подчинения нижестоящих правовых актов вышестоящим, в конечном счете - Конституции страны. Что же касается понимания гомеостазиса применительно к правовой материи, то речь идет о соответствии нормативного правового акта потребностям жизни, общественного бытия, то есть о внешнем соответствии правовой норме.

Во-вторых, при всей актуальности проблемы обеспечения внутренней стабильности российской правовой системы, тем не менее, вопрос эффективности действия отдельных ее составных частей вес же имеет сегодня первостепенное значение и не может быть отнесен с этого места задачей обеспечения ее внутренних потребностей.

В-третьих, российское общество сегодня, как никогда ранее, нуждается в стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Без обеспечения этой уверенности не приходится говорить об эффекте от любых из проводимых ныне преобразований, в том числе - и в правовой сфере. Право, призванное стать важнейшим инструментом социального регулирования в правовом демократическом государстве, не может не отвечать самым высоким требованиям надежности и стабильности.

Итак, под гомеостазисом права понимается обеспечение соответствия закона потребностям общественной жизни. Как отмечал В.Ф. Коток, юридические конституции «преследуют цель закрепления стабильных общественных отношений». Вместе с тем, общеизвестно, что Россия относится к числу стран с наименее стабильной конституционной системой и, как следствие, в наибольшей степени нуждающейся в гомеостазисе права вообще и Конституции в частности. К примеру, большинство из закрепленных в главе 2 действующей Конституции РФ основных прав и свобод либо вообще не имеет механизма реализации в текущем законодательстве, либо он ущербен или формален, то есть, в конечном счете, не обеспечивает реализацию конституционных принципов о высшей ценности прав и свобод человека (ст.2), а также о непосредственном действии (ст. 18).

Более того, названные конституционные принципы относятся к числу либерально-демократических, теоретически имеющих право на существование, но чрезвычайно трудно реализуемых в отсутствие демократических традиций в стране. Еще несколько лет назад была высказана мысль о том, что особенностью конституционно-правовых отношений является тот факт, что деятельность государства, как участника этих отношений, направлена не в отношении отдельного конкретного лица, наделенного конституционным правом или свободой, а на создание в жизни общества, в том или ином регионе социальных условий, позволяющих каждому из управомоченных участников, в том числе и отдельному, конкретному лицу, фактически осуществить свое конституционное право или свободу. Это и означает гомеостазис конституционного права.

Таким образом, анализируя конституции в контексте их развития, можно выделить три аспекта в характеристике сущности конституций.

Во-первых, конституции были вызваны к жизни потребностями юридического закрепления и утверждения принципов связанности государственной власти правом, законом; принципов суверенитета права по отношению к государству. Как писал известный русский юрист начала XX века Б.А.Кистяковский, «существо конституционной государственной власти заключается в верховенстве или суверенитете права. В конституционном государстве власть перестает быть фактическим господством людей и становится господством правовых норм».

Принятие первых конституций преследовало цель создания такого государственного правления, которое было бы ограничено законом, имеющим высшую юридическую силу. Концепция суверенитета права получила свое воплощение в тех нормах конституции, где говорится о том, что конституции - это основные законы, стоящие над всеми государственными органами и должностными лицами государства, в том числе - над монархом. Эти формулировки соответствуют положению, которое составляет квинтэссенцию концепции правового государства, - в соотношении государства и права приоритет принадлежит праву. Для подтверждения вспомним формулу И.Канта о переходе от «государства произвола (Willkiirstaat) к правовому государству (Rechtsstaat)». Применяя эту формулу к определению конституции, скажем также, что распространенное представление, согласно которому «правовое государство есть то же самое, что государство конституционное», также может быть приведено в обоснование данной позиции, что суть конституции - в легализации идеала правового государства, приоритета права над государством.

Таким образом, наиболее существенное в характеристике первых конституций, созданных мировой практикой, заключается в том, что они провозглашали суверенитет права, подчиненность государственной власти праву; определяли юридические границы (пределы) осуществления государственной власти. В этом суть и современных конституций - в установлении правила, согласно которому власть права имеет большую силу, чем власть какого бы то ни было политического учреждения. Государственная власть должна осуществляться в правовых рамках, произвол в осуществлении государственной власти недопустим.

Во-вторых, исследование конституций в контексте их генезиса позволяет также сделать вывод, что, поскольку буржуазные революции, в ходе которых принимались первые конституции, имели своим главным лозунгом ограничение абсолютной власти монарха, то суть первых конституций заключается не только в объявлении приоритета права (конституции) над государством, но и в прекращении абсолютизма, монополии монарха на осуществление государственной власти. Не только монархический абсолютизм, но любая монополизация государственной власти (в том числе поставленная на правовой фундамент) чревата злоупотреблением властью. Монополизм во власти стимулирует не только политическую, но, в отдаленной перспективе, и экономическую неэффективность государственной власти, причем независимо от того, в каком подразделении высшей государственной власти имеет место абсолютная концентрация власти. Поэтому уже первые конституции зафиксировали новую конструкцию власти, основанную на идеях ее дробления, рассредоточения, деления между разными носителями. При этом преследовалась цель ослабления позиций государственной власти в обществе, необходимого в интересах демократии.

Конституция США 1787 года, как известно, исходит из рассредоточения власти на три ветви. Известный русский юрист конца XIX века Н.М.Коркунов писал: «Всякий, имеющий власть, стремится ею злоупотребить; он всегда простирает свою власть так далеко, как может. Поэтому для устранения произвола необходимо поделить власть между различными учреждениями так, чтобы власть одного останавливала, сдерживала власть другого». И сегодня суть конституции (как в республиканских, так и монархических государствах) заключается в том, что это законы, которые имеют целью предупреждение монополизации абсолютизма во власти, осуществляют ее рассредоточение, деление, деконцетрацию и наделяют каждую из ветвей власти полномочиями, которые позволяют им осуществлять взаимный контроль друг друга; сдерживать попытки органов (должностных лиц) смежных ветвей власти злоупотреблять своими полномочиями; пресекать попытки партнеров по власти к узурпации власти, присвоению (захвату) всей полноты власти. По общему правилу современная схема конституционного разделения властей воспроизводит американский вариант деконцентрации власти - ее деления не на две, а на три ветви власти - законодательную, исполнительную и судебную.

В-третьих, анализ конституции в ее генезисе свидетельствует, что сущностные признаки конституций предопределены и такими важнейшими целями буржуазных революций, которые вызвали к жизни первые конституции (основные законы), как провозглашение народного суверенитета и неотъемлемых прав и свобод человека и гражданина. Суть конституций не в регулировании государственной власти как таковой, а в регулировании ее в «социальном преломлении», т.е. с позиции того, на каких условиях и в каких границах государственная власть вправе вторгаться в сферу общественной и индивидуальной свободы. Поэтому перечисленные выше важнейшие показатели в характеристике сущности конституции - провозглашение приоритета права над государством; концепция «разделения властей» - имеет все же производный характер от такого сущностного аспекта в характеристике конституций, как объявление в них народного суверенитета и неотъемлемых прав и свобод индивида. Не случайно, что квинтэссенцией не только конституций, но и философских концепций «правового государства» и «разделения властей» являются вопросы о достижении народного суверенитета и индивидуальной свободы.

Анализируя Основной Закон ФРГ, немецкий юрист И.Изензее в этой связи пишет, что сущность либеральных конституций заключается «в противопоставлении принципиально неограниченной свободы частного начала и столь же принципиального ограничения государственной власти. Свобода рассматривается как некая данность, предшествующая государству. С точки зрения либерализма государство представляется неизбежным злом. Конституционный закон создает гарантии того, чтобы это зло не перешагнуло рамки необходимости. Он очерчивает границы государственной власти, оберегая, таким образом, сферу свободы, и ставит барьеры, препятствующие злоупотреблению властью. Его высший смысл заключается в гарантиях свободы».

Завершая анализ развития научных взглядов на понятие, сущность и значение функций конституций в преломлении социальных параметров их возникновения, можно сделать вывод о том, что по данному вопросу в жизни каждой страны существуют разные взгляды. Во время борьбы против королевского абсолютизма в прошлом, а в некоторых странах Востока и теперь, идеологи борьбы за демократию, исходя из волюнтаристских концепций, придают конституции решающее значение в установлении общественного и государственного строя страны. С их точки зрения все зависит от идей, которыми руководствуются создатели конституции: общественный строй будет справедливым, если принять «хорошую» конституцию. Конечно, на бумаге можно написать любой текст конституции. Но если этот текст не будет соответствовать социально-политическим условиям жизни общества, он становится «мертвой буквой». В условиях коммунистических режимов в СССР, Болгарии, Румынии, Чехословакии в конституциях провозглашалась полнота власти парламентов и местных советов, перечислялись обширные права граждан и назывались такие важные гарантии, которых не было в основных законах стран западной демократии. Однако действительность не соответствовала этим положениям.

Для того чтобы конституция действовала, она должна учитывать реальные условия страны, уровень правовой культуры населения и многие другие факторы общественной жизни. В этих условиях конституция - юридическая база развития законодательства, правоприменительной практики и правосознания.

 

Автор: Каратеева М.Н.