Объективные условия социокультурной идентификации россиян

При выявлении объективных оснований социокультурной идентификации мы понимаем идентификацию личности как процесс сознательного выбора и деятельностного приобщения к тем или иным культурным ценностям, которые отражают материальную и составляют духовную культуру определенного народа. Исходя из данного тезиса, можно утверждать, что кардинальные изменения, происходящие в российском обществе, динамика общественных отношений неизбежно отражаются на содержании и иерархии ценностных ориентации, идеалов, воззрений.

Современное российское общество, с одной стороны, характеризуется явными признаками кризисного состояния (экономический спад, ломка старых политических структур, усиливающееся социальное расслоение, неопределенность и нестабильность жизни, разрушение сложившихся за многие годы представлений, категорий, стереотипов и норм), с другой - в нем есть и атрибуты модернизации (расширение рамок социального взаимодействия, нарастающий информационный поток, освобождение от предрассудков тоталитаризма, культурное многообразие). Все это составляет реальность трансформирующегося общества, в которой люди вынуждены приспосабливаться к изменениям, реагировать и рефлексировать, искать себе место в меняющемся мире или объективно терять идентичность в качестве граждан определенного государства, членов тех или иных социальных групп, положение которых в условиях радикальных перемен неопределенно, часто маргинально и подвержено опасности исчезновения в качестве сравнительно устойчивых общностей. Это относится и к поколенным, и к этнонациональным, и к социоклассовым, и к социопрофессиональным, и к поселенческим, а также, многим другим общностям, включая, в той или иной мере даже семью (вследствие миграций, перемены видов занятости, усиления различий в системах ценностей и политических предпочтений, безработицы). Социально-экономические изменения оказывают давление на людей, которые нуждаются в осуществлении своих базисных потребностей слияния с социумом, ощущения защищенности и комфорта. Процесс поиска социокультурной идентификации приобретает преимущественно адаптационный характер.

Главными движущими силами трансформационного процесса являются, с одной стороны, правящая элита с примыкающей к ней бюрократией, а с другой, социально зрелые экономически и политически активные представители массовых общественных групп, в первую очередь средних слоев. Трансформационные процессы охватывают все уровни общественной вертикали и горизонтали: общенациональный, региональный, локальный, групповой, индивидуальный.

Социальная причина формирования социокультурной идентификации в обществе периода реформ - разрушение прежних представлений об общности интересов личности и государства, осознание обособленности интересов многообразных социальных слоев, этнонациональных, этнокультурных, гражданских, поколенческих, стратификационно-статусных, профессиональных при отсутствии какой - либо социальной институции, способной создать механизм справедливого согласования этих многообразных интересов. Ни общепринятая система ценностей, ни авторитет личности - ничто не представляется арбитром в этом процессе.

Нестабильность социальной структуры общества, усложнение социальных процессов, динамики социальных групп, размывание ранее жестко очерченных границ социальных взаимодействий, усиление роли семейных, этнических и гражданских факторов в различных аспектах жизнедеятельности общества, отсутствие ресурсов для сглаживания процессов неравномерного развития - эти объективные факторы противопоставили, когда-то успешно функционирующую систему, как личности, так и обществу.

В условиях экономической нестабильности, недостаточности ресурсов для сглаживания процессов неравномерного развития большинство населения России столкнулось с серьезными социально-экономическими трудностями. Показательным явился ответ на вопрос «Как изменилось экономическое положение Вас и Вашей семьи?». 61 % респондентов ответили, что их материальное положение «сильно ухудшилось». С точки зрения 37 % граждан России, участников опроса, они живут ниже уровня бедности. Среди наиболее часто упоминавшихся россиянами проблем были дороговизна жизни, рост цен, задержка зарплаты. Это привело к появлению неуверенности в будущем как новой ценностной установки населения России. Пессимистический взгляд на будущее, от которого ничего хорошего не ждешь, становится распространенным среди значительной части россиян.

В 90-х годах большинство населения России столкнулось с серьезными экономическими трудностями. В процессе проведенного в 1995 году большого опроса 61 % респондентов на вопрос «Как за год изменилось экономическое положение Вас и Вашей семьи?» ответили «немного ухудшилось» или «сильно ухудшилось». Только 16 % отметили некоторое улучшение. В 1995 году репрезентативный опрос показал, что 28 % граждан России живут ниже уровня бедности. Эта цифра несколько увеличилась к 1998 году и достигла 37 % к середине 1999 года. Среди наиболее часто упоминавшихся проблем были названы дороговизна жизни, рост цен, задержки зарплаты и неуверенность в будущем. Такая ситуация сохраняется и в настоящее время. Снижение уровня жизни, вызванное резким уменьшением доходов, сужением их источников, рост уровня безработицы, отсутствием постоянных доходов даже в условиях полной занятости, привело к ограничению и других потребностей россиян - хозяйственно-бытовых, физиологических, социокультурных, духовных. Лишь 3 % опрошенных имеют возможность ни в чем себе не отказывать, 7 % могут приобрести без затруднений товары длительного пользования. Структура расходов семьи односторонняя: в ней преобладают траты на продукты питания, оплату жилья и коммунальных услуг.

Социально-экономический кризис заставил семью пойти на многочисленные жертвы. Основными стратегиями стали экономия во всем и поиск дополнительного заработка.

Емкую и в то же время образную характеристику дала постсоветской России З.Т. Голенкова, которая сравнила ее с «пирамидой, где большинство населения «прижато к низу», тогда как до 5 % богатых составляют ее вершину, а среднего класса как бы и вовсе нет».

Действительно, произошло заметное обнищание широких слоев населения. Даже в Москве, самом состоятельном в стране городе, у 50 % населения (1999 год) доходы в расчете на одного члена семьи, по самооценкам, составляли 500 рублей. В Саратове таких низкооплачиваемых слоев населения было 71 %.

Современная Россия перешла рубеж десятилетнего периода реформ. На всем этом отрезке времени быстротечно менялся характер общественной среды, духовно-психическая атмосфера общества, жизненные стратегии людей, их идентификация.

Но как человек приспосабливается к потоку изменений и переломов, захвативших общество? Это извечная задача, практически стоящая перед «средним», «массовым» человеком в любых переломных ситуациях независимо от знака их оценки или степени понимания ситуации. Оценить адаптивные способности респондентов мы попытались, предложив варианты поведения в переходное время.

Сравнивая данные за 2003-й и 1994 года, легко увидеть, что растет число считающих себя «неприспособленными», значительно чаще указывается необходимость «вертеться» (что, скорее всего, означает понижающий вариант социальной адаптации), стабильно мала доля ссылок на «новые возможности». Естественно, существует корреляция между позитивным отношением к переменам и готовностью приспособиться к новым условиям. Тем не менее, приспосабливаться приходится всем, поэтому мера адаптации населения (в том числе субъективной и потенциальной) - один из важнейших показателей общественного состояния.

Результаты исследования ВЦИОМ показали, что неизбежное ухудшение экономического положения, обострение проблемы выживания стимулируют агрессию в процессе идентификации. Но особую роль сыграло социальное расслоение. Его резкое нарастание, увеличение доли людей без социальной перспективы изменили структуру агрессии. Общий фон направленного в разные политические стороны недовольства структурируется, распадается на активную, четко направленную - не столько политически, сколько социально и национально, и потенциальную часть.

В то же время в экономике происходят и позитивные изменения: появляются разные формы собственности, а следовательно, и ранее несуществующие возможности для начала собственного дела. У предприимчивых и смелых людей появились условия проявить себя. Включенность в рыночный сектор российской экономики хотя бы в роли наемного работника (45 %), вовлеченность в занятия предпринимательской деятельностью (31 %) позволяют говорить об этом. Именно поэтому появились те категории, которые считают, что общее состояние российской экономики за последнее время улучшилось (11,6 % респондентов).

Возрастает разномыслие в оценках происходящих перемен. Так, на вопрос о том, что изменилось за 10 лет, в ходе последнего опроса 59% респондентов согласились с тем, что произошли большие изменения, 9% считают, что по сути ничего не изменилось, а 19% выбрали позицию «недавно казалось, что жизнь изменилась, но теперь я вижу, что все идет по-старому», на- конец, 12% затруднились с ответом (в 1994 году соответствующие цифры составляли 56%, 13%, 16% и 14%). Приведено соотношение позитивных («больше пользы») и негативных («больше вреда») ответов. Не надо забывать, что само признание факта «больших перемен» далеко не равнозначно их одобрению и - еще менее - их восприятию как утвердившихся и привычных. Для большинства населения произошедшие перемены остаются болезненными и непривычными. Ностальгия по прошлому («до 1985 года») сохраняется и даже становится все более отчетливой. Об этом свидетельствуют, в частности, ответы на вопрос «Было бы лучше, если бы все в стране оставалось таким, как до 1985 года?». Показательно, что доля утвердительно ответивших на него существенно выросла по сравнению с 1994 го- дом (58% против 44%). Не согласных с такой точкой зрения стало несколько меньше (27% против 34%), меньше стало и затруднившихся с ответом (15% против 23%). Только у молодежи (до 25 лет) и у высокообразованных сейчас преобладают предпочтения к переменам.

Динамика социокультурной идентификации современной российской личности связана с изменениями социального контекста. В периоды обострения общественно-политической ситуации социально - групповая идентификация переживает спад, но по мере стабилизации имеет тенденцию к восстановлению. Общесоциальный кризис интенсифицирует социокультурную идентификацию личности с повседневным ближайшим окружением и существенно ослабляет солидарности с крупными социальными общностями, связанными с политикой. В принципе, любая дестабилизация подрывает желание солидаризироваться в принципе, вызывает «эффект улитки» - замыкание в кругу близких.

В нынешней России семья остается одной из немногих традиционных ценностей. Важность семьи в своей жизни признают почти 95 % респондентов. Для 71 % россиян семейные отношения представляют собой необходимое условие для счастья. Вместе с тем, социальной нормой стали неполные семьи, незарегистрированные браки. Произошли также и изменения в исполнении социальных функций семьи. Число рожденных детей оказалось значительно меньше желаемого. Сужение структуры семьи, как и ограничение спектра и объема, выполняемых ею функций, необходимо рассматривать как стратегии негативной адаптации к условиям социальных реформ.

Социально-экономический кризис сказался на сокращении числа детей в семье: возникают не столько жизненные проблемы, сколько чувство страха и неуверенности в том, что появившиеся дети получат должное воспитание и образование. Выявлена зависимость между социально - психологической атмосферой в семье и социально - экономическими условиями ее существования. Семья ограничивает себя в удовлетворении практически всех потребностей, запаздывает за темпами трансформации общества и оказывается не способной (прежде всего - экономически) выполнять свои функции.

Социологические исследования, проведенные в 1999 и 2001 годах под руководством В.Т. Лисовского, показали, что при ответе на вопрос «Считаете ли Вы, что в нашем обществе одной из самых острых проблем является проблема «отцов» и «детей»?» существенной разницы в оценке данной проблемы у представителей разных возрастных групп нет. Около 80 % считают эту проблему существующей.

Особенностью процесса трансформации российского общества является идейно-ценностный конфликт молодого и взрослого поколений. В.Т. Лисовский утверждает, что кризис в российском обществе породил особый не традиционный конфликт поколений. «Поколение «отцов» оказалось в положении, когда передача материального и духовного наследия приемникам практически отсутствует. В российском обществе налицо разрыв поколений, отражающий разрыв исторического развития».

В исследовании, проведенном в рамках поколенного подхода установлены положительные факторы, влияющие на взаимодействие и взаимоотношение поколений:

а) интегрирующие ценности - желание обоих поколений к равноправному диалогу; установлены и ценностные основания для такого диалога - стремление к спокойной совести и душевному покою, экологическое сознание;

б) дифференцирующие ценности: «Ложь во спасение», «ни какая красота не сделает человека лучше», «яркая индивидуальность».

Можно отметить также и определенное напряжение между поколениями потому, что их жизненный опыт неизбежно существенно различен. Реальные взаимоотношения между поколениями в современном российском обществе отличаются неоднозначностью и противоречивостью. Суть проблемы - в резком надломе в преемственности поколений, вызванном переходом из одного состояния (советского периода) в другое (современное) и социально-экономическим кризисом.

Смысложизненная система ценностей. Смысл жизни не в том, чтобы улучшить свою жизнь, а в том, чтобы обеспечить достойное продолжение своего рода. Человеку свойственно разное, но все-таки по природе он добр. Жизнь человека - высшая ценность. Только закон может посягнуть на нее. Свобода человека то, без чего жизнь теряет смысл. Только содержательная работа заслуживает того, чтобы заниматься ею значительную часть жизни. Вера в бога-это только обряды, имеющие какой-то не всем понятный смысл. Бывают условия, что никакая красота не сделает человека лучше. Не всегда нужно стремиться к правде, иногда нужна ложь во спасение. Человеку свойственно разное, но все-таки по природе он добр.

Витальная система ценностей. Нравственный, совестливый человек должен помогать бедным и слабым, даже если ему приходится жертвовать своим комфортом. Главное в жизни - это забота о своем здоровье и благополучии. Личная безопасность человека должна обеспечиваться законом.

Интеракционистская система ценностей. В жизни максимальное внимание нужно уделить тому, чтобы установить хорошие семейные и дружеские отношения. В своей жизни человек должен стремиться к тому, чтобы у него в первую очередь была спокойная совесть и душевный покой. Взаимопомощь и поддержка в труде важнее состязания. В нашей жизни очень важно быть готовым к равноправному диалогу с теми, кто придерживается иных взглядов.

Социализационная система ценностей. Я отдал бы часть своих сбережений на охрану окружающей среды. Выделяться среди других и быть яркой индивидуальностью лучше, чем быть как все. Для человека, прежде всего, важна оценка своей личной жизни по своим собственным индивидуальным категориям. Главное - инициатива, предприимчивость и поиск нового. Человек должен жить в той стране, где ему больше нравится.

На основе данных нескольких социологических исследований зафиксировано, что в результате многократно усиления социальной поляризации «верхов» и «низов» произошла антагонизация социальной структуры российского общества. Так, «зона бедности» с конца 80-х годов XX века расширилась с18%до 40-50% в конце 90-х годов. В эту «зону» попали не только те, кто по экономическим причинам лишился работы, но и представители интеллектуального труда, прежде всего, работники сферы образования, науки, культуры и здравоохранения. Как и следовало ожидать, «бедные и бесправные» (64% респондентов ощущают себя таковыми), оставались только на государственном обеспечении (пенсии, низкие заработные платы, пособие по безработице) сложно приспосабливаются к рыночной экономике жизни.

Одно из наиболее тяжелых социальных последствий реформ это реально сформировавшийся слой социальных аутсайдеров, характеризующийся слабыми социальными позициями, в его составе находится сегодня примерно каждый десятый россиянин трудоспособного возраста.

Приведем результаты исследования, где рабочим было предложено закончить предложение «Сегодня наше общество делится на...» с помощью предлагаемых для закрытия пар.

Более половины ответов свелись к различию на богатых и бедных, честных и воров. Далее, однако, они отмечают наиболее актуализированную пару: наемных работников и хозяев. Видно, что главное различие лежит в плоскости отношений собственности и труда.

Это же исследование дает представление и о динамике идентификационных процессов. Основной вывод: в категоризации социального пространства наиболее часто используются те категории, которые наиболее актуализированы в сознании человека, в данном случае - по критерию дохода.

Это порождает разочарованность в реформах, неверие в то, что честным трудом можно хорошо заработать. Ухудшение экономического положения, обострение проблемы выживания стимулируют также такие «ценности», как агрессивность, жестокость, аморальность. О неоднозначности происходящих в социальной сфере изменений свидетельствует то обстоятельство, что часть участников опроса, хотя и незначительная (5 %), считает, что уровень жизни населения повысился.

Анализ влияния социально-экономических преобразований идентификационный процесс россиян можно продолжить анализом ответов на вопрос «Счастливы ли Вы?». И в 1995, и в 1999 годах мнения по этому поводу разделились почти пополам: в 1995 году 50 % опрошенных ощущали себя счастливыми, а 48 % - нет, в 1999 году данное соотношение составило 48 % к 49 %.

Несколько иначе выглядит распределение ответов на вопрос об удовлетворенности своей жизнью в настоящее время. Большая часть (65 %) опрошенных полностью не удовлетворены своей жизнью и лишь немногим более трети (35 %) - полностью удовлетворены.

Если сопоставить ответы на оба вопроса, то можно прийти к выводу о весьма высоком потенциале оптимизма у россиян: значительная часть тех, кто не слишком удовлетворен своей жизнью, тем не менее, ощущает себя счастливыми.

Социальные изменения в российском обществе трансформируют его статусную структуру, стимулируют восходящую и нисходящую мобильность. Неопределенность оснований, по которым структурируется социальное пространство, влечет за собой расплывчатость правил и норм взаимодействия людей разных категорий.

Очевидно, что развитие новых общественных отношений резко активизирует проявление двух закономерных тенденций. Радикальные изменения в формах собственности, затрагивающие коренные интересы трудящихся, с одной стороны, определяют некоторую свободу в действиях, способствуют реализации потенций личности; с другой - усиливают ее социальное отчуждение. Личность превращается в товар, что сопровождается такими явлениями как безработица и обнищание широких слоев населения. В условиях российской действительности, когда еще не сформировались капиталистические отношения и свойственные таковым устойчивые социальные группы, классы, связанное усугубляется невиданной доселе поляризацией населения по уровню доходов, материального благосостояния, по целому комплексу иных показателей, формирующих социальное неравенство. Это подтверждается Т.С. Заславской: «система стратификации теряет былую жесткость и однозначность: размываются границы между группами и слоями, возникает множество промежуточных, маргинальных, трудно идентифицируемых групп». Зыбкость, подвижность социального статуса различных общественных слоев, исчезновение традиционных механизмов регуляции поведения таких групп, отсутствие форм и методов социальной организации, характерных для них, препятствуют осознанию своей общности и скрепляющих ее интересов. Люди оказались вытолкнуты из круга ранее существовавших социальных стереотипов, привычных норм, представлений и встраиваются в новые, неустоявшиеся.

Обострение межнациональных отношений в ряде регионов страны привели к тому, что целые слои населения пришли к ощущению маргиналь-ности своего положения. Образуются, возрастая количественно, стойкие маргинальные социальные группы («бичи», «бомжи», беженцы, «вынужденные переселенцы», беспризорные, наркоманы, криминальные элементы). Последнее десятилетие было отмечено процессами, характеризующимися всплеском осознания этнической идентичности - принадлежности к определенной этнической общности. Осознание этнической принадлежности осуществляется на основе множества этнодифференцирующих характеристик: историческая память, ценности, нормы, язык, характер этноса. Значение и роль данных характеристик зависит от особенностей исторической ситуации. Распад СССР и советской системы повлекли за собой потерю социокультурной идентификации - осознанного самоопределения человека.

В условиях трансформирующегося социума наблюдается процесс декомпозиции сложившейся в нем распадающейся как бы на несколько относительно независимых друг от друга измерений. Это означает, что изменение материального положения человека не обязательно приводит к изменению его ниши в социально-профессиональной структуре, а изменение позиции в системе правления, властных отношений не всегда связано с изменением статуса. Перемещаясь в одном измерении, можно сохранить позицию в другом.

Трансформирующееся общество порождает систему различного рода стрессов, с которыми сталкивается сегодня практически каждый человек. Это может быть и потеря стабильного места работы, и ухудшение материального уровня жизни, и неразрешимые для многих людей жилищные проблемы. Как бы то ни было, но в период государственного социализма большинство граждан нашей страны чувствовали большую уверенность в себе и в завтрашнем дне. Могущественное государство обеспечивало относительную стабильность общества, было в состоянии защитить человека от многих превратностей жизни. В современном обществе человек, личность остается наедине с собой, один в бушующем мире социокультурных трансформаций. Это было неизбежно связано с потерей устоявшихся ценностей и идеалов как общественной, так и индивидуальной жизни, что с большой степенью вероятности влечет за собой потерю устойчивой социокультурной идентичности.

В эпоху нестабильности человек теряет определенность собственной жизни, он перестает отождествлять себя с макросоциальной, государственной общностью, исчезает сложившееся ценностно-ориентационное единство с ней. А в случае, когда существующая принадлежность к общности перестает удовлетворять субъекта, он стремится либо покинуть группу, с которой себя отождествляет, либо сделать так, чтобы в его восприятии эта группа стала позитивно отличной от других. При этом человек нуждается в самоидентификации, которая давала бы ему некоторые ориентиры социальной жизни.

Кроме того, при анализе трансформационных процессов, происходящих в российском обществе, было выявлено возрастание социально-политической напряженности, обусловленное обострением межэтнических конфликтов, определенной неурегулированностью отношений между центром и рядом субъектов федерации, распространением террористических актов, незавершенностью военных действий в Чечне. Не случайно при ответе на вопрос о том, что в первую очередь надо сделать президенту России, прекращение военных действий в Чечне выдвигается на одно из первых мест (в 2000 г. на это указывали 64 % опрошенных, в 2001 г. - 57 %). Ухудшение ситуации в политической сфере усугубляет проблемы морально-психологического климата в стране: для некоторой части населения становится возможным «зарабатывание» на жизнь криминалом. В то же время за последнее время возросла та часть населения, по мнению которой, можно говорить о росте безопасности граждан (за последние два года на 3,3 %)и об усилении борьбы с преступностью (на 3,7 %).

Еще одно направление трансформации общественной жизни связано с государственно-политическими преобразованиями. Появление новых институтов государственной власти, становление многопартийности, формирование идейно-политического плюрализма обусловили не только положительные перемены (демократизация, реальность прав и свобод человека и т.д.), но и привели к серьезным негативным последствиям: коррумпированности государственных органов, взяточничеству, подкупу, «грязным» политическим технологиям. Итогом таких «перемен» стало негативное отношение к органам государственной власти. Например, центральным, федеральным, властным структурам не доверяют от 61,0 до 65,0 %% респондентов, правоохранительным органам - 71,0 %, судебной власти - 64 %. Поэтому, по всей очевидности, ухудшается психологическое состояние российского общества: подавленность, страх, отчаяние и озлобленности испытывают, по самооценкам участников Всероссийского опроса, более половины респондентов (53,0%). Но существует и иная тенденция: почти каждый шестой респондент положительно оценивает свое психологическое состояние.

Данные исследования позволяют утверждать, что базовые демократические ценности и институты не имеют достаточно широкой поддержки у россиян. Так, 54 % опрошенных согласны с утверждением, что «демократические системы не слишком хороши для поддержания порядка», тогда как возражающих против такой постановки вопроса в двое меньше.

Иными словами, на сегодняшний день демократические ценности, признаваемые в принципе, почти не воспринимаются массовым сознанием в качестве реального инструмента стоящих перед обществом проблем.

Можно предположить, что главной причиной столь скептического взгляда на демократические ценности является негативное отношение россиян к нынешней политической системе, к ее властным институтам, ко всему опыту последнего десятилетия, Оценивая сложившуюся в России политическую систему, 91 % респондентов выбрали негативные оценки. Если судить по результатам исследования, в России возникает катастрофическая ситуация и с соблюдением прав человека: лишь 0,7 % респондентов считают, что в стране полностью соблюдаются права личности, и еще около 15 % согласны с тем, что они «соблюдаются в некоторой степени». При этом не следует забывать, что, благодаря самим авторам «демократических реформ», а также СМИ, сложившаяся политическая система ассоциируется в массовом сознании именно с демократией.

Весьма низкое доверие вызывают у граждан почти все государственные и общественные институты.

Относительным доверием общества пользуются лишь вооруженные силы и политически нейтральная система образования. Наименьшую же степень доверия вызывают именно те институты, на которых держится нормальное демократическое общество - парламент, пресса, судебная система.

Одним из следствий отрицательного отношения к нынешней политической системе является выраженная ностальгия по прежнему, коммунистическому режиму (55 %).

В нынешних условиях граждане не верят в возможность своего влияния на политические события через участие в том или ином политическом объединении.

Если же перейти к переменам в различных сферах общественной жизни, распределение позиций изменяется и даже «средние» показатели выделяются на том же негативном фоне.

За последние приведенные пять лет, ухудшились оценки свободы слова, многопартийных выборов, сближения России с Западом, практически без перемен осталось отношение к свободе выезда, улучшились оценки свободы предпринимательства и - в наибольшей мере -права на забастовки, которое сегодня одобряют все категории населения, за исключением сельских жителей. (Можно предположить, что последний сдвиг - единственный из всего рассмотренного ряда случай, когда происходит поворот от преимущественно негативных оценок к преимущественно позитивным - отражает ситуацию после серии демонстративных, отчасти и успешных, забастовок последних лет с требованием выплаты задолженности по зарплате.)

Известно, в период трансформации общества социокультурная идентификация становится механизмом защиты от чуждой власти. Недоверие ко всем социальным институтам, как признак маргинальности общества, стимулирует отчуждение в разных формах. Оно проявляется, в частности, в нежелании участвовать в разного рода мобилизационных проектах (от «потерпеть и подождать пока страна выйдет из кризиса» до уклонения от службы в армии и уплаты налогов). Н.Ф. Наумова отмечает как важное следствие недоверия к властям - устойчивость и непроницаемость жизненных стратегий.

Она пишет, что в отличие от предыдущих этапов «демократизации», когда власть преподносила первые сюрпризы населению в виде, например, приватизации, преобладали негативные реакции при ответе на конкретные ситуации. Стабильное недоверие порождает скрытый поиск стратегий вживания в ситуации, определяемой как неблагоприятная или враждебная, и потому активизируется поиск «своих», - тех, на кого можно опереться в процессе идентификации.

Разрушение привычно «советских» систем государственной опеки и контроля привело к заметному изменению (по крайней мере на декларативном уровне) оценок и ожиданий в отношении государства. Различия в оценках весьма показательны. За прошедшие 10 лет практически исчезла позиция «государство дало нам все...» резко снизилась готовность жертвовать чем-либо для блага государства. Укрепились, притом значительно, две позиции: «ничем не обязаны государству» и «мы должны стать свободными людьми». Иными словами, возросло демонстративное отчуждение человека от государства и столь же демонстративная приверженность упрощенной, но все же демократической модели («заставить государство»). Кстати, чаще всего эту позицию выражают те, кто полагает, что человек несет ответственность за действия своего правительства.

Несложный анализ показывает, что за отмеченными сдвигами стоят не столько внедрение в сознание демократических принципов, сколько недовольство нынешними возможностями государства. Представление о том, что граждане «ничем не обязаны» государству, реально служит оправданием широко распространенного лукавства по отношению к государственным институтам, выражающегося в неисполнении законов, уклонении от уплаты налогов и т. д., при распространенном убеждении в том, что само государство еще в большей мере лукавит со своими гражданами.

Отторжение от обязанностей по отношению к государству отнюдь не означает освобождение человека от государственной зависимости. Последняя лишь обретает в общественном мнении обоюдолукавый характер.

Свое собственное положение респонденты исследования 1999 года характеризуют следующим образом. Лишь 5% считают, что они являются полноправными гражданами России, имеющими возможность влиять на власти через выборы, печать и др., 27% оценивают себя как людей, жизнь которых во всем зависит от власти, от государства, а 57% заявляют, что живут, полагаясь во всем только на себя и не рассчитывая на государство. Остальные затруднились с ответом.

При отсутствии стабильной ценностно - нормативной базы в формировании социокультурной идентификации огромную, если только не тотальную роль играют средства массовой информации. Они служат источником образов для конструирования идентичности, играют роль системы символической адаптации к происходящим переменам. Новые стереотипы самоутверждения и самореализации, внедряемые сегодня в массовое сознание через СМК, строятся вокруг таких атрибутов, как успех, достижительность, что, безусловно, влияет на формирование стратегий самоопределения субъектов. Бурное вторжение, а порой навязывание набора новых образцов и значений, образ жизни, планы и ориентиры деятельности. Как пишет Б. Дубин, «если обобщить представления о человеке, которое несут сегодня СМК, то главный персонаж здесь - «человек пробующий» или «человек шанса». Это было отмечено в анализе динамики социокультурной идентификации по поведенческим стратегиям.

Вместе с тем, среди приобретений российских реформ последних десяти лет наряду с возможностью зарабатывать без ограничений и насыщением рынка товарами 28 % респондентов отметили значимость для общества обретения свободы слова и мысли, свободу передвижения и выезда за рубеж - 22 %, свободные выборы и многопартийность - 19 %.

Таким образом, на основе проведенного анализа процессов, происходящих в различных сферах общественной жизни, можно утверждать, что объективные основания идентификации россиян характеризуются противоречивостью, которая неизбежно сказывается на содержании идентификационного процесса: с одной стороны, снижается устоявшихся ценностей и идеалов как общественной, так и индивидуальной жизни, с другой - появляются новые ценностные установки и ориентиры.

АВТОР: Миранович В.Н.