Правовое обеспечение сохранности и восстановления имущества кредитной организации
Особенность правового регулирования банкротства кредитных организаций состоит в том, что его основная часть посвящена досудебным мерам, имеющим целью предупреждение несостоятельности, порядку и условиям их осуществления. Это обусловливается тем, что «постоянно сохраняющаяся угроза системного кризиса ставит вопрос об укреплении и стабилизации банковской системы на первое место». Определенные нами цели развития законодательства о банкротстве кредитных организаций свидетельствуют об актуальности рассмотрения такого аспекта правового регулирования досудебных процедур банкротства, как защита прав кредиторов. Удовлетворение требований кредиторов - как результат успешного проведения мер по предупреждению несостоятельности, либо в ходе конкурсного производства - возможно лишь при наличии имущества. Поэтому обеспечение сохранности и возврата имущества кредитной организации представляются первоочередной задачей рассматриваемого этапа банкротства.
Согласно действующему законодательству, обеспечение сохранности имущества кредитной организации выражается, прежде всего, в ограничении полномочий органов управления кредитной организации по распоряжению ее имуществом. Пределы такого ограничения зависят от уровня ее финансового положения и применяемых к ней мер Банком России. Наименьшие ограничения могут вводиться на начальной стадии ухудшения ее финансового положения -при наличии одного из оснований осуществления мер по предупреждению ее несостоятельности, установленных ст. 4 НБКО. С момента получения требования Банка России об осуществлении мер по финансовому оздоровлению п. 4 ст. 12 НБКО установлен запрет кредитной организации на принятие решения о распределении прибыли между ее учредителями (участниками), выплате (объявлении) дивидендов, на выполнение указанных действий, а также на удовлетворение требований учредителей (участников) о выделе им доли (части доли) или выплате ее действительной стоимости либо выкупе акций.
При более тяжелом финансовом положении, критерии которого перечислены в п. 1 ст. 17 НБКО, Банк России вправе назначить временную администрацию по управлению кредитной организацией. Проект НБКО № 214856-3 (п. 13) незначительно расширил перечень оснований для назначения временной администрации, включив в него воспрепятствование проведению проверки, назначенной Банком России или участию наблюдателя, направленного Банком России, в общем собрании акционеров (участников) или заседании совета директоров (наблюдательного совета). Лишь в этом случае начинает ограниченно контролироваться распоряжение имуществом должника (п. 1 ст. 21 НБКО) в пределах, установленных п. 3 ст. 21 НБКО. Абзац 2 п. 3 ст. 21 НБКО ограничивает случаи получения согласия временной администрации на совершение сделки в зависимости от цены сделки. В соответствии с п. 3 ст. 22 Закона о банкротстве кредитных организаций, в случае ограничения полномочий исполнительных органов кредитной организации, последние без согласия временной администрации могут совершать сделки с незаинтересованными лицами, связанные с распоряжением движимым имуществом, балансовая стоимость которого составляет менее 1 % балансовой стоимости активов кредитной организации. В то же время многие российские банки имеют активы стоимостью в десятки и сотни миллионов долларов США. Соответственно, в крупном проблемном банке правомерно распоряжение имуществом без контроля временной администрации на сумму до 1 млн. долларов США. Ст. 4.1 законопроекта № 214856-3 обязывает кредитную организацию уведомлять Банк России о совершении сделок, связанных с распоряжением имуществом, стоимость которого составляет более 1 % балансовой стоимости кредитной организации на более раннем этапе - с момента появления у нее оснований, предусмотренных ст. 4 НБКО.
В случае приостановлении полномочий исполнительных органов временная администрация наделена широкими полномочиями по обеспечению сохранности имущества, установленными в абзаце 5 п. 1, абзацах 3, 4 ст. 22, ст. 23 НБКО. Сама временная администрация в этом случае ограничена согласием совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания учредителей (участников) в пределах их компетенции, при совершении сделок с недвижимостью и крупных сделок, перечисленных в п. 3 ст. 22 НБКО.
Важнейшей особенностью правового регулирования, позволяющей сохранить имущество кредитной организации с целью предупреждения несостоятельности, а также избежания преимущественного удовлетворения требований кредиторов последних очередей, является право Банка России ввести мораторий на удовлетворение требований кредиторов в соответствии с требованиями ст. 26 НБКО.
Акт Банка России о назначении временной администрации подлежит обязательной публикации согласно п. 3 ст. 17 НБКО, поэтому играет оповестительную роль для клиентов и вкладчиков кредитной организации о ее неудовлетворительном финансовом положении, а следовательно, губительно действует на доверие и расположенность со стороны контрагентов банка. На практике временная администрация назначается, как правило, с приостановлением полномочий исполнительных органов кредитной организации, поскольку в этом случае, согласно п. 1 ст. 26 НБКО Банк России вправе ввести мораторий на удовлетворение требований кредиторов.
Наиболее эффективными средствами защиты прав кредиторов призваны служить отзыв лицензии на осуществление банковских операций и следующее за ним, согласно п. 2 ст. 17 НБКО, обязательное назначение временной администрации. Такой вывод можно сделать из анализа последствий ограничения правоспособности кредитной организации, которые влечет отзыв указанной лицензии (абз. 4 ч. 9 ст. 20 ЗоБД), а также ч. 1 ст. 12 ЗоБД, пп. 4 - 6 Положения Банка России «Об отзыве лицензии на осуществление банковских операций у кредитных организаций в Российской Федерации». После издания приказа Банка России об отзыве лицензии и до момента назначения конкурсного управляющего (ликвидатора) кредитной организации запрещается заключение сделок и исполнение обязательств по ее сделкам, за исключением расходования денежных средств, связанного с продолжением функционирования кредитной организации. Но и эти расходы осуществляются с корреспондентского счета, открытого в подразделении расчетной сети ЦБ РФ по смете расходов, согласованной с территориальным учреждением ЦБ РФ, либо уполномоченным представителем в случае его назначения. При получении приказа Банка России об отзыве лицензии территориальное учреждение ЦБ РФ, другие кредитные организации прекращают все приходные и расходные операции по балансовым и внебалансовым счетам данной кредитной организации и ее филиалов, кроме операций, предусмотренных пунктами 5, 8 указанного Положения. Назначение временной администрации после отзыва лицензии носит императивный характер при наличии оснований, установленных ч. 2 ст. 20 ЗоБД и диспозитивный (по усмотрению Банка России) в случаях, определенных в ч. 1 ст. 20 ЗоБД.
Ст. 76 Закона о ЦБ РФ, Положение ЦБ РФ «Об уполномоченных представителях Центрального Банка Российской Федерации (Банка России) в кредитных организациях» предусматривает назначение Банком России в кредитную организацию с момента отзыва лицензии своего уполномоченного представителя. В период деятельности уполномоченного представителя ЦБ РФ кредитная организация вправе осуществлять разрешенные ей федеральными законами сделки только по согласованию с ним. Полномочия уполномоченного представителя ЦБ РФ по получению сведений, составляющих банковскую тайну, установлены подзаконным актом Банка России, что препятствует осуществлению им своей деятельности, поскольку «органы, не перечисленные в ст. 26 ЗоБД, не вправе требовать от кредитной организации предоставления информации, составляющей банковскую тайну». С установлением императивности назначения временной администрации в кредитную организацию после отзыва у нее лицензии, институт уполномоченного представителя фактически утратил сферу применения.
Закон о ЦБ РФ (ч. 2 ст. 56) запрещает Банку России вмешиваться в оперативную деятельность кредитных организаций. Как констатировал директор департамента банковского санирования Банка России А.В. Виноградов, у ЦБ РФ отсутствуют необходимые полномочия для принятия мер, при которых выводить активы станет невозможно. Попытка введения непосредственного контроля за действиями проблемного банка до отзыва лицензии была сделана в Инструкции ЦБ РФ «О порядке осуществления надзора за банками, имеющими филиалы» от 2 октября 1997 г. № 65 (в ред. Указания ЦБ РФ от 28 сентября 1999 г. N 650-У). В соответствие с п. 36 Инструкции, по согласованию с банком при наличии у него признаков проблемности территориальным учреждениям ЦБ РФ по месту нахождения головной организации банка предоставлялось право направить в банк в качестве наблюдателей без права вмешательства в оперативную деятельность банка экспертов из числа сотрудников территориального учреждения Банка России с правом доступа к информации о текущей деятельности банка. Весьма положительно следует оценить проект НБКО № 241856-3, который предлагает в ст. 12 НБКО закрепить право ЦБ РФ направлять наблюдателя для участия в общем собрании акционеров (участников) или заседании совета директоров (наблюдательного совета).
В западных странах активно используется аналогичный институт представителя надзорного органа в кредитных организациях, имеющих основания для предупреждения несостоятельности, а также отстранение органов управления. Так, Банку Испании предоставлено право назначать уполномоченное лицо для проверки и одобрения всех решений органов управления кредитной организации, имеющей финансовые проблемы системного характера. Этот уполномоченный имеет право «вето». Фонд гарантирования депозитов может оказывать материальную поддержку проблемному банку с целью финансового оздоровления с момента назначения в органы управления банка представителей банковской корпорации. Сокращение при определенных условиях дееспособности банков и их органов управления экономистами признается одним из способов побуждения к сокращению проблемными банками накопленной задолженности.
В Италии контрольные функции кроме Министерства финансов осуществляют центральные банки. Как только появляется информация о проблемах с тем или иным банком, туда срочно направляется комиссия из Центрального банка.
Федеральная корпорация страхования депозитов США (далее ФКСД) на протяжении десятилетий (до 1982 г.) не предлагала помощь банку, если такая сделка не подразумевала закрытия застрахованного банка, поскольку «любая помощь действующему банку дает незаслуженные выгоды акционерам и стимулирует большую беспечность со стороны руководства. Приобретение и присоединение были предпочтительным способом из-за этого, а также и потому, что назначение управляющего имуществом приводили к устранению прежнего руководства».
Аналогичного мнения придерживались и дореволюционные правоведы: «В деле несостоятельности необходимо возможно скорое открытие конкурса в предупреждение всяких злонамеренных действий со стороны должника.
Предупредительные меры должны быть приняты, как только показались первые зловещие признаки».
Одной из важнейших способов восстановления имущества должника в ходе осуществления такой меры как назначение временной администрации, служат признание сделки недействительной и применение последствий ее недействительности. На протяжении нескольких столетий этот способ защиты прав кредиторов был одним из атрибутов института несостоятельности, служащим охране интересов кредиторов, несущих тяжесть имущественных последствий его убыточных действий. В то же время законодатель встречался с противоположными интересами контрагентов должника (третьих лиц), принявших исполнение от должника, вынужденных вернуть все полученное в конкурсную массу и рискующих не получить собственное исполнение (удовлетворение своих требований) в ходе конкурсного производства. Отсутствие учета интересов этих лиц дестабилизировало бы экономические связи, отпугнуло бы всех участников гражданского оборота от вступления в правоотношения с кредитными организациями, испытывающими финансовые затруднения.
П. 3 ст. 21 НБКО содержит отсылочную норму, апеллирующую к ст. 19 Закона о банкротстве. Изменения, внесенные 19 июня 2001 г. в п. 2 ст. 28 НБКО, а также в ст. 4 ЗоБД, подтвердили правильность выводов автора настоящей работы о необходимости значительного расширении понятия «заинтересованного лица» в отношении кредитной организации.
Сделка кредитной организации с момента назначения временной администрации может быть признана недействительной по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством, Законом о банкротстве и НБКО. Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» № 86 - ФЗ от 19 июня 2001 г. были значительно расширены основания оспоримости сделки, частично учтена специфика отношений кредитной организации с членами банковских групп и банковских холдингов, а также опыт «вывода активов» из банков последних лет.
В настоящее время законодательство содержит следующие особенности признания сделки кредитной организации-должника недействительной по сравнению с общими правилами, предусмотренными ст. 103 Закона о банкротстве:
1. Расширенный субъектный состав таких правоотношений. Помимо арбитражного управляющего и кредитора, в арбитражный суд с заявлением о признании сделки кредитной организации недействительной вправе обратиться временная администрация по управлению кредитной организацией.
2. Два специальных основания оспоримости сделки (ч. 2 ст. 28 НБКО). Каждое из них представляет собой юридический состав, состоящий из главного и дополнительного условий. Главное условие является единым для обоих оснований. Оно представляет из себя отличие в худшую для кредитной организации сторону цены указанной сделки и иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки. Дополнительные условия не могут быть задействованы при отсутствии главного. Дополнительное условие первого основания оспоримости сделки состоит в том, что стороны, участвовавшие в сделке, на момент ее совершения знали или должны были знать, что в результате данной сделки у кредитной организации появятся признаки несостоятельности. Дополнительное условие второго основания заключается в связи кредитной организации и стороны оспоримой сделки. Этой стороной должно быть лицо, которое прямо или косвенно контролирует кредитную организацию, прямо или косвенно ею контролируются либо прямо или косвенно находятся с ней под общим контролем.
3. Увеличен до трех лет срок, заключение или совершение сделки, в течение которого предоставляет право требовать признания ее недействительной по основаниям, указанным в п. 2 ст. 28 НБКО.
Оценивая новые основания признания сделки кредитной организации недействительной, руководители Юридического департамента ЦБ РФ С.А. Голубев и А.Г. Гузнов, справедливо считают, что доказать наличие этих оснований будет достаточно трудно.
Одним из предусмотренных законом (ч. 1 ст. 3, ст.ст. 32, 33 НБКО) и наиболее предпочтительных путей предупреждения несостоятельности является реорганизация кредитной организации в форме слияния либо присоединения. К преимуществам такой формы предупреждения несостоятельности можно отнести те факты, что банк, имеющий более устойчивое финансовое положение, получает расширение спектра деятельности и доли на рынке банковских услуг, большие возможности в использовании активов, клиентуры, филиальной сети присоединяемого банка. Автор совершенно согласен с мнением P.M. Каримова о том, что «проведение реорганизации кредитных организаций может в максимальной степени обеспечить защиту интересов кредиторов. Кроме того, за счет концентрации капитала возрастет устойчивость и конкурентноспособность кредитной организации, а значит, и стабильность банковской системы». По мнению экономистов, «целесообразен переход от преобладающего сейчас оказания финансовой поддержки к реструктуризации региональных банков силами государства к передаче таких банков в управление устойчивым банковским структурам или присоединение к ним на правах филиалов».
Согласно частям 1, 2 ст. 58 ГК РФ, при указанных формах реорганизации к вновь созданной (присоединившей) кредитной организации переходят права и обязанности реорганизованных кредитных организаций. Особенности реорганизации для кредитных организаций - должников заключаются в их предназначении (предупреждение несостоятельности), а также в предоставлении законом права Банку России требовать реорганизации в случаях, установленных подпунктами 1 - 3 п. 1 ст. 17 НБКО. Фактически это право ЦБ РФ сводится к праву требовать от органов управления кредитной организации принятия решения по вопросу о реорганизации и информированию о принятом решении Банка России.
На стимулирование реорганизации направлено установление некоторых льгот. Так, это снижение пруденциальных требований, указанное в пп. 1, 3 Письма ЦБ РФ «О порядке применения мер воздействия к реорганизующимся кредитным организациям». В п. 1.3 Положения ЦБ РФ от 4 июня 2003 г. N 230-П установлено, что за рассмотрение вопроса о выдаче (замене) лицензии на осуществление банковских операций кредитной организации, к которой произошло присоединение других кредитных организаций, либо кредитной организации, созданной в результате слияния кредитных организаций, лицензионный сбор не уплачивается. П. 3 Указания ЦБ РФ от 12 апреля 2001 г. N 951 -У предусматривает, что за регистрацию кредитной организации, созданной в результате реорганизации в форме слияния по решению АРКО, взимается сбор в размере 0,001 % от размера уставного капитала кредитной организации, указанного в ее уставе. При реорганизации в форме преобразования или присоединения указанный сбор не взимается. Согласно п. 23.4. Инструкция ЦБ РФ от 23 июля 1998 г. № 75 - И (в ред. Указания ЦБ РФ от 5 июля 2002 г. N 1177-У) за государственную регистрацию кредитной организации, созданной в результате реорганизации, взимается государственная пошлина в размере 2000 рублей.
Между тем в США при проведении Федеральной корпорацией по страхованию вкладов слияния неплатежеспособного банка с финансово-устойчивым, последнему («банку - донору») предоставляются большие льготы (выдача ссуду, частичное возмещение убытков, приобретение тех кредитов банка-банкрота, вероятность невозврата которых особенно высока и т.п.).
Правовое регулирование направлено на то, чтобы реорганизация проблемных банков не создала угрозы существующему банку, который до этого считался стабильным. Согласно п. 1.2 Положения ЦБ РФ от 4 июня 2003 г. «О реорганизации кредитных организаций в форме слияния и присоединения», ЦБ РФ имеет право ввести запрет на осуществление реорганизации кредитной организации, если в результате ее проведения возникнут основания для применения мер по предупреждению банкротства кредитной организации, предусмотренные НБКО.
В отечественной банковской практике получил широкое распространение так называемый «вывод активов» - т. е. совершение кредитной организацией сделок по неравноценному отчуждению ее ликвидных активов либо обмену их на неликвидные, передаче в виде заведомо невозвратного кредита с целью обогащения лиц, контролирующих кредитную организацию в ущерб имущественным интересам кредиторов. В результате совершения кредитной организацией сделки по «выводу активов» ее кредиторы лишаются возможности удовлетворения своих требований из части имущества, составляющей предмет сделки, в случае несостоятельности кредитной организации. Сделку по «выводу активов» можно расценивать как злоупотребление правом кредитной организации по распоряжению имуществом в форме шиканы, совершенное с прямым умыслом причинить вред кредиторам. А.А. Дубинчин под действиями должника, влекущими уменьшение его активов и наносящими ущерб кредиторам, понимает «заключение должником договоров безвозмездной передачи принадлежащего ему имущества, освобождение отельных лиц от исполнения обязанности перед ним, получение кредитов под слишком высокий процент, распродажу имущества по низкой или символичной цене и т.п.». Указанные действия и сделки наиболее часто совершаются с момента появления признаков проблемности, когда органы управления банка предвидят приближающийся крах и принимают меры, чтобы в случае введения временной администрации или отзыва лицензии сохранить часть средств банка в своем распоряжении.
Особенно остро проблема «вывода активов» проявилась в период банковского кризиса 1998 г., когда платежеспособность потеряли многие банки, в результате чего пострадало огромное количество кредиторов. «Вывод активов», о масштабах которого можно судить по многочисленным данным прессы, компетентных органов и арбитражной практики, наибольшим образом ущемляет имущественные интересы кредиторов. Так, по данным АРКО о финансовом состоянии банка «СБС-АГРО» на момент его передачи на обследование АРКО (1 августа 1999 г.), к ликвидным активам можно было отнести лишь имущество на 2,5 млрд. руб., хотя кредиторская задолженность банка составляла 55 млрд. руб. Задолго до появления в банке признаков проблемности, еще с 1996 г. банковский бизнес отделялся от владения имуществом банка. Недвижимость, транспорт, присоединенный Агропромбанк, 70 филиалов, включая более чем 1250 дополнительных офисов, электронное оборудование было отчуждено закрытым акционерным обществам, которые после этого становились акционерами самого банка. Право собственности банка было трансформировано в право пользования, а имущество исключено из состава потенциальной конкурсной массы.
Не решена эта проблема и сейчас. По словам Т.Н. Трефиловой, проблема преднамеренных банкротств остается. «И сложность ее в том, что такие преступления совершаются вне сферы банкротства, еще до начала этой процедуры».
Приведем одну из осуществленных операций вывода активов из банка, в результате которой дорогостоящее недвижимое имущество банка перешло к одному из его руководителей в обмен на неликвидные векселя. Банк предоставляет своему дочернему обществу (далее - ДоБ) кредит на 17 млн. долл. США. На эти деньги ДоБ покупает и отделывает здание, которое затем сдает в аренду этому же Банку. Затем Банк конвертирует задолженность ДоБа перед Банком в рублевые векселя. Руководство банка начинает уничтожать долг ДоБа перед Банком, с тем, чтобы в случае несостоятельности Банка здание не попало в конкурсную массу. Основная часть векселей ДоБа переводится из Банка уже после кризиса 1998 г., когда признаки несостоятельности были уже налицо. То есть, если бы вовремя был установлен контроль сделок банка или ограничение полномочий его руководства (введение временной администрации), либо была отозвана лицензия, возмещение кредиторам Банка не уменьшилось бы на такую огромную сумму. Примерно в это время компания, принадлежащая учредителю Банка (назовем ее «У») за 15 млн. долл. США покупает у своего учредителя заведомо неликвидные векселя нескольких юридических лиц, имеющих минимальный уставный капитал, около года не сдающих отчетность в налоговые органы (назовем их фирмы «П»). После начала кризиса Банк продает векселя ДоБа (а с ними и права на здание) компании «У». В тот же день на эту же сумму Банк выкупает у своего учредителя «У» ничего не стоящие векселя фирм «П». В результате указанных операций у Банка лишь остаются неликвидные векселя фирм «П», которыми выданный им многомиллионный кредит ДоБу формально считается погашенным. А учредитель Банка получил и права на здание (на которое будет наложено взыскание в случае предъявления векселей к оплате), и вернул свои 15 млн. долларов. Однако это не последняя сделка. В тот же день учредитель «У» продает векселя ДоБа одному их членов холдинга, учредителем которого является один из бывших руководителей Банка. Этот холдинг имел статус управляющей компании Банка (т.е., по сути, учредитель продает здание руководителю Банка). Валютную задолженность ДоБа перед Банком была конвертирована в рублевые беспроцентные векселя со сроком погашения в 2024 году. Соответственно конкурсный управляющий не сможет реализовать такие ценные бумаги как неликвидные. В период конкурсного производства Банка и решения им проблемы возврата банку прав на здание, ДоБ была признана банкротом.
Аналогичные сделки по покупке банком самим у себя векселей подставных фирм проводятся и в других банках. В процессе конкурсного производства в Росэстбанке аудиторской проверкой было выявлено, что векселя западных компаний на сумму 634 млн. руб., числящихся на балансе банкрота, векселя на 102 миллиона долларов США являются безнадежными к взысканию - они просрочены, отсутствуют их подлинники и кредитные истории эмитентов. Наименования векселедателей (например, «Росэст-инвест», «Росэст-файнэнс») позволяли судить об их связи с банком. Выдача заведомо безнадежных невозвратных кредитов, особенно, если заемщиком является аффилированное лицо банка, также правомерно рассматривать как причинение вреда кредиторам. По заявлению старшего следователя по особо важным делам Главного следственного управления при ГУВД г. Москвы П. Жестерова, «в невозвращенных кредитах «Мосбизнесбанка» чаще всего имелись признаки заведомой невозвратности (таких кредитов оказалось почти три сотни). У Мосбизнесбанка был взят заведомо невозвратный кредит на 22,7 миллиона долларов США».
Особый способ вывода активов - это создание так называемых «бридж - банков». В отечественной практике (в отличие от западной) под этим термином принято понимать банк, созданный лицом, имеющим возможность определять решения иного (проблемного) банка с целью перевести туда из проблемного банка ликвидные активы, еще более ухудшая финансовое положение последнего. «Чтобы не потерять уже сложившуюся клиентскую базу, акционеры таких групп учредили новые, не обремененные долгами банки. Вновь созданные банки начали работу с имеющейся инфраструктурой старых банков. Наиболее яркими примерами таких схем являются приведенные ниже пары. Всем таким парам присущи неподъемные долги первого банка и переход большей части персонала и клиентуры ко второму банку: «ОНЭКСИМбанк» - «Росбанк»; «СБС-АГРО» - «СОЮЗ»; «Банк Российский кредит» - «Импекс-банк»; «Менатеп» - «Доверительный и инвестиционный» (дочерняя структура - «Менатеп СПб»)».
Следует заметить, что совершение неправомерных действий органами управления кредитных организаций характерны не только для нашей страны.
Часто на момент назначения временной администрации либо утверждения арбитражного управляющего в кредитной организации уже отсутствует весь архив или его часть: документы, отражающие финансово-хозяйственную деятельность, правоустанавливающие документы, отчетность, ведомости остатков по лицевым счетам клиентов и внутрибанковским счетам, выписки по лицевым счетам клиентов, документы операционного дня, первичные документы, отражающие движение средств по счетам. В связи с этим кредиторы не всегда могут доказать размер своих требований. Как следует из отчета арбитражного управляющего, «по многим предприятиям, имеющим задолженность перед инвестиционным банком «Восток-Запад», кредитные дела отсутствуют». Во многих случаях отсутствуют также и копии договоров по отчуждению имущества банка, либо по прекращению его обязательств. К моменту прихода временной администрации большинство работников, которые могли бы дать необходимую информацию, уже уволилось. С увольнением работника сдачи дел не проводилось, в банке неразбериха, многие документы утеряны. Централизованного учета на бумажных носителях заключенных сделок либо хранения документов не было. Перед приходом временной администрации центральный компьютер банка «дал сбой» и вся информация была утрачена. Жесткий контроль за тем, какие документы и имущество выносятся из банка, был установлен только с приходом временной администрации.
Аналогичная практика существует и в других кредитных организациях. Как замечает А.Л. Тарасевич, «к приходу временной администрации/ обязательства достигли своих предельных точек состояния, но остались средства (пассивы). Причастные к этому делу лица используют в интересах выполнения обязательств все, что можно. Тем, кто приходит им на смену, остаются помещения (зачастую арендованные), сломанная техника, кучи документов и следы костров».
Многочисленны случаи, когда заявление о признании банка банкротом подается Банком России в арбитражный суд через несколько лет после предоставления последней отчетности в Банк России. При этом сведения о составе и местонахождении имущества такого банка, также как и иная документация, отсутствуют, исполнительное производство о передаче руководителем банка конкурсному управляющему документации, печатей, и материальных ценностей завершается в связи с невозможностью исполнения, в результате чего конкурсную массу сформировать невозможно. Масштабы вывода активов при этом принимают тотальный характер. По свидетельству Председателя Арбитражного суда г. Москвы А.К. Большовой, «сейчас идет больше дел об отсутствующих должниках. По сравнению с 2000 годом их число выросло почти в 3,5 раза».
Применение мер по восстановлению имущества должника, а также по привлечению виновных лиц к установленной законом ответственности за доведение до банкротства, преднамеренное, фиктивное банкротства либо совершение неправомерных действий при банкротстве в таких случаях невозможно реализовать за неимением допустимых доказательств (п. 3, 8 ст. 75 АПК РФ), либо в связи с полной утерей доказательств. Уже дореволюционные юристы видели причины того, что меры ответственности за указанные правонарушения не применяются в том числе в несвоевременности ограничения дееспособности должника. А. Трайнин пишет: «в среднем ежегодно по всей России осуждается за банкротство менее двух человек В среднем за годы 1902 - 1908 было оправдано 85,9 %! Объяснение такого необычайно высокого числа оправданных может быть только одно: следственный материал, если и попадал к прокурорскому надзору, то в таком виде и так поздно, что выносить на основании этого материала обвинительный приговор оказывается мало возможным». В российском праве того периода не был развит институт досудебных мер по предупреждению несостоятельности с сопутствующими мерами дополнительного контроля деятельности должника.
При инспектировании Банком России выявляется высокое число нарушений, допускаемых кредитными организациями при осуществлении их деятельности.
Нередко надзорный орган длительное время надлежащим образом не реагирует на наличие у банка оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности, либо оснований для отзыва лицензии, признаков несостоятельности, а также не исполняет требования п. 2 ст. 37 НБКО (а с 19 июня 2001 г. - п. 2 ст. 35 НБКО). В частности, у коммерческого банка «Люблино» лицензия на осуществление банковских операций была отозвана через 11 месяцев после прекращения исполнения банком денежных обязательств, о чем надзорному органу было известно из предоставляемой банком Картотеки неоплаченных расчетно-денежных документов к внебалансовому счету № 90904 «Не оплаченные в срок расчетные документы из-за отсутствия средств на корреспондентских счетах кредитной организации». Никаких мер по предупреждению несостоятельности Банком России не предпринималось. В итоге к моменту отзыва лицензии общая сумма обязательств этого банка перед кредиторами составляла 1896 тыс. руб., а ликвидные активы всего 394 тыс. руб. У акционерного коммерческого банка «Кредитресурс» в картотеку неоплаченных расчетно-денежных документов было поставлено инкассовое поручение по обязательным платежам 21 октября 1999 г., временная администрация не назначалась, на 11 декабря 1999 г. в картотеке уже находилось неоплаченных расчетно - денежных документов клиентов на сумму более 1 млрд руб. более 50 дней, а лицензия отозвана только 24 марта 2000 г. В результате требования кредиторов этого банка были удовлетворены в порядке конкурсного производства только на 0,42 %. КБ «Технобанк» не исполнял платежные поручения отдельных клиентов с августа 1998 г., меры по предупреждению несостоятельности ни им, ни Банком России не осуществлялись, а лицензия была отозвана только 24 ноября 2000 г. Это привело к тому, что ликвидационная стоимость активов «Технобанка» составила 20,2% суммарных обязательств этого банка. К «Мегаполисбанку» Банком России были применены меры, ограничивающие дееспособность банка в виде отзыва лицензии на осуществление банковских операций только через 14 месяцев после того, как Банку России стало известно, что «Мегаполисбанк» нарушает экономические нормативы, не представляет общую финансовую отчетность, деятельность его убыточна, банк не в состоянии выполнить обязательства перед кредиторами; за 8 месяцев до отзыва лицензии у «Мегаполисбанка» сумма неоплаченных претензий к корреспондентскому счету в ГРКЦ достигла 32,7 млрд. руб. «Мосбизнесбанк» за день до отзыва лицензии имел уже картотеку неоплаченных расчетных документов на сумму 2189 млн. руб. длительностью 301 день, убытки прошлых лет составляли 712 млн. руб. Вместо мер по предупреждению несостоятельности, которые реально могли бы сохранить и пополнить активы должника, и тем самым защитить интересы кредиторов, Банк России применяет штрафные санкции, еще более усугубляющие финансовое положение должника.
В то же время обязанность ЦБ РФ своевременно установить контроль за распоряжением имуществом должника, назначить временную администрацию или уполномоченного представителя ЦБ РФ по появлении оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности не установлена. Как было показано в п. 1.2 настоящей работы, специфика кредитных организаций ведет к тому, что задержка платежей даже на несколько дней свидетельствует о его тяжелом положении, которое ухудшается в геометрической прогрессии с каждым днем неплатежей.
«С большим опозданием разрабатываются и планы финансового оздоровления. Только своевременная и правильная реакция позволит справиться с нарастающими в банках проблемами», - отмечает Т.В. Парамонова. Территориальными учреждениями ЦБ РФ не вводятся ограничения и запреты на проведение отдельных банковских операций, на открытие филиалов, не реагируют на невыполнение согласованных с ТУ ЦБ РФ планов финансового оздоровления.
Меры воздействия ЦБ РФ к нарушителям без назначения контролирующих органов в кредитные организации часто не приносят результатов. Не выполняя предписания Банка России, банки в то же время не принимают соответствующих мер по улучшению своего финансового положения, нарушают правила проведения банковских операций, проводят рискованную кредитную политику, угрожающую интересам кредиторов и вкладчиков.
Практика работы банков в последние годы выявила следующий способ использования банками отсутствия специального контроля за их действиями в состоянии проблемности (в ожидании отзыва лицензии) для недобросовестного обогащения. Например, по оценкам Министерства по налогам и сборам РФ только в Москве 250 банков не перечисляют платежи своих клиентов в бюджет. На ноябрь 1999 г. в так называемых проблемных банках было заморожено более 18 млрд. руб. налоговых платежей. Уклонение от уплаты налогов на взаимовыгодной для руководителей таких банков и клиентов основе, на основании положений п. 1 Постановления Конституционного Суда РФ № 24-П от 12 октября 1998 г., п. 2 ст. 45 ч. 1 Налогового кодекса РФ, стало распространенным явлением. Кредиторы называют такие действия одной из основных причин неудачи обеспечения абсолютного уменьшения разрыва ликвидности в ходе санационных мероприятий. Арбитражная практика свидетельствует о сложности установления недобросовестности налогоплательщика, который совместно с другими лицами и банком намеренно действовал для создания ситуации формального наличия средств на его счете в отсутствие финансовых средств на корреспондентском счете проблемного банка. Право требования к банку уплаты сумм налоговых платежей, списанных им со счета клиента, но не перечисленных в бюджет в связи с банкротством этого банка, принадлежит налоговым органам, в результате многократно повышается ущерб, причиняемый государственной казне.
Проблемные банки, уже имеющие картотеку неоплаченных расчетных документов из-за отсутствия средств на расчетных счетах, утаивают информацию о своем истинном финансовом положении от клиентов и вкладчиков. При этом они предъявляют лицензию на осуществление банковских операций, наличие которой для рядового лица подразумевает своего рода гарантию Банка России платежеспособности банка. Разумеется, если бы плательщик знал, что деньги по его платежным документам так и не будут перечислены по назначению ввиду отсутствия средств на корреспондентских счетах кредитной организации, он к ней бы не обратился. В этом правоотношении недобросовестным лицом является кредитная организация, которая принимает от плательщика денежные средства либо платежные поручения, заведомо зная, что средства переведены не будут, т. к. списание средств банком со своего корреспондентского счета производится в соответствии с правилами ст. 855 ГК РФ. Кредитная организация, зная о предстоящей несостоятельности, не опасается ответственности за несвоевременное зачисление или списание со счета клиента денежных средств, предусмотренной ч. 3 ст. 31 ЗоБД.
Особую роль в увеличении эффективности правовых методов и средств сохранения и восстановления имущества кредитной организации - должника призвано сыграть введение института гарантирования вкладов. А именно такое его преимущество, как материальная заинтересованность организации - страховщика в приложении максимума усилий для возмещения своих затрат на выплаты вкладчикам, для чего необходимо оставить в целости, насколько это возможно, активы застрахованного банка. Материальная заинтересованность стимулирует оперативность и результативность при работе с проблемными банками намного лучше, чем дисциплинарная - служащих надзорного органа. Это подтверждает опыт развитых стран. Так, в Финляндии Государственный гарантийный фонд в процессе своей деятельности направлял в суд материалы на действия отдельных руководителей банка, превысивших свои полномочия и причинивших ущерб кредиторам. Фонд оказывал помощь проблемным банкам, исходя из принципа минимальной поддержки государства и повышенной ответственности со стороны акционеров кредитной организации. В Испании основаниями введения правового механизма гарантирования служат приостановление банком платежей, отказ банка удовлетворить требование о возврате вклада, обращение в суд с заявлением о признании банка банкротом. Таким образом, во-первых, раннее ограничение дееспособности банка не дает возможности «выводить активы». Такой страховщик действительно заинтересован в сохранении активов, в отличие от иных субъектов управления кредитной организации - должника. Также налицо более высокий профессионализм кадров, быстрота удовлетворения требований кредиторов. Во - вторых, страховщик является субъектом предупреждения несостоятельности банка и может принять определенные профилактические меры по отношению к банку, финансовое положение которого внушает серьезные опасения. Показательным в этом отношении является опыт ФСКД США. Она может осуществлять следующие меры по предотвращению несостоятельности и по защите интересов вкладчиков: смена руководства банка; приобретение части его капитала, активов или всего банка, предоставление ссуд, размещение в нем вкладов; реорганизация банка путем его слияния с другим банком, передача последнему активов и пассивов неплатежеспособного банка.
Практика показывает способы причинения ущерба кредиторам органами управления кредитной организации с помощью создания сети взаимозависимых юридических лиц для совершения сделок с управляемой ими кредитной организацией. Например, член органа управления одного из коммерческих банков г. Москвы являлся прямым и косвенным учредителем системы юридических лиц, в которую входили около 2000 таких лиц, и которые находились под фактическим контролем со стороны указанного члена органа управления банка. Каждое из созданных им юридических лиц (первого уровня) учреждало другое юридическое лицо (второй уровень), которое учреждало следующие (третий уровень), и так далее. Юридические лица последующих уровней приобретали акции (доли, вклады) юридических лиц первых уровней, становясь учредителями (участниками) своих учредителей (участников). Многие сделки, причиняющие ущерб кредиторам этого банка, совершались этим банком с участниками этой системы. В российской практике создание общества с ограниченной ответственностью для проведения одной операции служит обычным способом осуществления предпринимательской деятельности. Поэтому каждое лицо из такой группы, а также их органы управления можно считать связанными, заинтересованными по отношению к кредитной организации.
Взаимное участие лиц рассматриваемой группы является настолько запутанным и переплетающимся, а степень участия в имуществе каждого конкретного члена этой группы весьма незначительной, что определить, степень участия, а тем более контроля кредитной организации одним из участников подобной системы на практике бывает крайне сложно. Ни понятие «корпоративной группы», ни размытое понятие «прямого или косвенного контроля кредитной организации, либо кредитной организацией, либо нахождения с ней под общим контролем» (факт наличия которого практически не доказуем) не охватывают всех взаимосвязанных участников таких групп. Указанную группу юридических и физических лиц можно охарактеризовать как совокупность физических и юридических лиц, прямо и косвенно (через третьих лиц) связанных между собой участием в уставном (складочном) капитале, либо возможностью влиять на решения друг друга независимо от степени такого участия, а также физических лиц, являющихся заинтересованными по отношению к указанным лицам. Наиболее полно в действующем правовом регулировании охватывает участников такой группы понятие аффилированного лица, закрепленного пунктами 1.1, 1.2 Положения ЦБ РФ «О порядке ведения учета и представления информации об аффилированных лицах кредитных организаций».
Проект НБКО также стремится решить рассмотренную проблему с помощью установления обязанности кредитной организации уведомлять Банк России о совершении сделок с заинтересованными лицами в отношении кредитной организации с момента появления оснований для предупреждения несостоятельности (п. 1 ст. 4.1 проекта № 214856-3). При этом законопроект расширяет понятие заинтересованного лица по сравнению с действующим, распространяя его на лиц, являющихся должниками (кредиторами) кредитной организации, должниками кредитора, кредиторами должника кредитной организации; лиц, учредители (участники) и (или) руководители, члены исполнительного органа которых являются должниками (кредиторами) кредитной организации, должниками кредитора, кредиторами должника кредитной организации; прямо или косвенно контролируют должника или кредиторов, прямо или косвенно ими контролируется либо находятся с ними под общим контролем.
Как правило, с целью избежания последствий признания недействительной сделки, заключенной в ущерб кредиторам, сторона такой сделки, получившая имущество кредитной организации, передает это имущество по договору другому аффилированному лицу кредитной организации. Контрагент кредитной организации, которому передается имущество, зачастую является юридическим лицом с небольшой стоимостью имущества, которое не позволяет возвратить кредитной организации все полученное по сделке, возместив убытки кредиторам, использовав двустороннюю реституцию. Таким образом, часть имущества кредитной организации переходит несколько раз от одного аффилированного лица кредитной организации к другому, связанному с ним, по воле контролирующего их лица, которое и является, в конечном итоге выгодоприобретателем по последней сделке. Все аффилированные лица, как правило, взаимосвязаны, создают новые юридические лица и используют их с целью причинения ущерба кредиторам, неправомерного обогащения за счет средств, кредитных организаций, а результат подобных действий наносит непоправимый ущерб государству.
Практика показывает, что, несмотря на преимущества реорганизации для финансово неустойчивых кредитных организаций и их кредиторов, финансово благополучные банки не стремятся использовать возможности реорганизации. После кризиса 1998 г. почти все крупные российские банки объявили о намерениях реорганизации, однако был присоединен только незначительное количество проблемных банков, в частности, к Росбанку был присоединен его «бридж-банк» Онэксимбанк 21 ноября 2000 г. В условиях распространения практики вывода активов невозможно соблюсти требования к устойчивости кредитной организации, возникшей в результате реорганизации. Экономическая эффективность не может быть достигнута, если к устойчивому банку перейдет вследствие такой реорганизации только кредиторская задолженность проблемного банка и неликвидные активы.
Таким образом, на основе изучения правового регулирования досудебных процедур банкротства и практики его применения можно сделать следующие выводы.
Ненадлежащее исполнение Банком России надзорных функций, несвоевременное реагирование на ухудшение финансового положения кредитных организаций, на нарушение прав кредиторов предоставляет возможность кредитным организациям длительное время совершать действия, причиняющие ущерб кредиторам. Такое положение стало возможным в связи с тем, что законодательство содержит недостаточно оснований вменения надзорному органу в обязанность применять меры в порядке надзора, меры по предупреждению несостоятельности, предоставляя ему широкие возможности действовать по своему усмотрению. На практике это приводит к тому, что меры по предупреждению несостоятельности не проводятся, временная администрация не назначается, заявление о признании банка банкротом не подается на протяжении длительного времени фактической неплатежеспособности кредитных организаций. Распоряжение активами должника не ограничивается, его имущество расхищается. Кредитные организации злоупотребляют правом на принятие денежных средств или платежных поручений, заведомо зная, что средства не будут перечислены в связи с наличием картотеки неоплаченных платежных документов. Бюджет не получает обязательные платежи в связи с умышленным проведением таких платежей через неплатежеспособные кредитные организации. Временная администрация, а в дальнейшем и арбитражный управляющий не имеют возможности реализовать свои полномочия по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании сделки кредитной организации недействительной, по возвращению дебиторской задолженности из-за уничтожения (утраты) доказательств. В итоге это влечет невозможность удовлетворения требований кредиторов в ходе конкурсного производства, значительно усугубляет негативные последствия банкротства и представляет собой серьезную опасность для экономической стабильности.
Установленные пределы контроля временной администрацией заключения кредитной организацией сделок (абзацы 2 и 3 п. 3 ст. 21 НБКО), оставляют неоправданно широкими полномочия исполнительных органов, препятствуют предупреждению несостоятельности. По этой же причине представляется малоэффективной мера, предусмотренная ст. 4.1 проекта НБКО № 214856-3.
Институт признания сделок кредитной организации неэффективен, поскольку не позволяет оспорить заведомо невыгодные для кредитной организации сделки. Круг субъектов правоотношений признания сделки недействительной не учитывает особенности системы управления отечественными кредитными организациями, практику совершения сделок по многократной передаче имущества кредитной организации между взаимосвязанными аффилированными лицами кредитной организации.
Реорганизация, являющаяся эффективной мерой по предупреждению несостоятельности, не получила распространения. Немаловажной причиной этого служит недостаточность механизмов, направленных на стимулирование проведения этой меры. Отсутствие у кредитной организации, присоединяющей к себе неплатежеспособную кредитную организацию, права требовать возвращения имущества последней, которое было неправомерно выведено до реорганизации, обусловливает невыгодность реорганизации для финансово устойчивых организаций.
Требует дальнейшей научной разработки вопрос возложения функций контроля банка на страховщика, осуществляющего страхование вкладов в банках (в настоящее время это Агентство по страхованию вкладов) и обеспечения его материальной заинтересованности в наибольшем сохранении ликвидных активов застрахованного банка.
Таким образом, предусмотренные действующим законодательством меры по предупреждению несостоятельности кредитных организаций в полной мере не защищают права и законные интересы их кредиторов. По нашему мнению, решению этой проблемы будет способствовать внесение следующих изменений в законодательство и практику Банка России.
1. Орган банковского надзора должен вводить меры непосредственного контроля, за соблюдением кредитной организацией положений законодательства для ограничения прав органов управления по распоряжению имуществом кредитной организации, предупреждения причинения ущерба ее кредиторам. Такие меры должны осуществляться в наиболее ранний период обнаружения признаков, свидетельствующих о приближении несостоятельности кредитной организации. Под причинением ущерба кредиторам следует понимать заключение или исполнение сделки, либо совершение иного действия, в результате которого значительно уменьшается рыночная стоимость имущества, за счет которого были бы удовлетворены требования кредиторов в случае признания кредитной организации несостоятельной, либо становится невозможным возвращение имущества в конкурсную массу. Этот вопрос можно решить с помощью установления обязанности Банка России назначать в кредитную организацию своего уполномоченного представителя с момента появления у такой организации оснований, предусмотренных ст. 4 НБКО. Поскольку такое назначение не подлежит опубликованию, оно более учитывает интересы сохранения кредитной организации, ее репутации, чем назначение временной администрации. При этом следует включить уполномоченного представителя Банка России в состав органов (ст. 26 ЗоБД), управомоченных требовать от кредитной организации предоставления информации, составляющей банковскую тайну. Требования к кандидатуре, полномочия, цели деятельности уполномоченного представителя должны быть определены в НБКО аналогично соответствующим характеристикам правового статуса руководителя временной администрации в случае ограничения полномочий исполнительных органов кредитной организации.
2. Банку России следует вменить в обязанность назначать временную администрацию по управлению кредитной организацией, имеющей основания, свидетельствующие о более тяжелом финансовом положении (предусмотренные п. 1 ст. 17 НБКО). Если ранее в эту кредитную организацию был назначен уполномоченный представитель Банка России, он должен быть включен в состав временной администрации в целях эффективного использования накопленной им в ходе исполнения своих обязанностей информации.
3. Необходимо разработать меры ответственности Банка России как надзорного органа за неисполнение указанных обязанностей.
4. Предупреждению несостоятельности в форме реорганизации будет способствовать предоставление права кредитной организации, образованной в результате такой реорганизации, обращаться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделок реорганизованной кредитной организации, по основаниям, предусмотренным ст. 103 Закона о банкротстве и ст. 28 НБКО.
5. Пределы ограничения прав органов управления кредитной организации по распоряжению ее имуществом при назначении временной администрации должны быть расширены. В частности, требуется установить сумму сделки, заключаемой кредитной организацией без контроля назначенной временной администрации в твердом размере (помимо существующего процентного соотношения суммы сделки с размерами активов). Вторым способом может быть введение обязанности органов управления кредитной организации согласовывать с временной администрацией совершение сделок с аффилированными лицами кредитной организации.
6. Восстановление имущества кредитной организации возможно с помощью расширения оснований признания сделок недействительной, в том числе содержания понятия «заинтересованных лиц», установления презумпции недобросовестности аффилированных лиц кредитной организации - сторон таких сделок, объектом которых является имущество кредитной организации. Если сделка, заключенная кредитной организацией, признана арбитражным судом недействительной по основаниям, предусмотренным законодательством о банкротстве, то все последующие сделки, заключенные между аффилированными лицами кредитной организации, должны считаться оспоримыми, если объектом таких сделок является имущество кредитной организации.
Автор: Юлова Е.С.