Жанровые изменения русской народной баллады XVII - XIX вв. Типы циклизаций жанра русской народной баллады
Развитие жанра русской народной баллады в XVI - XVII вв. приводит к значительным изменениям в жанровой структуре баллады XVII -XVIII вв. Меняется тип балладного героя, уровень конфликта и значение и форма народной оценки в формировании балладных песен. Конфликт отношений сменяется конфликтом положения, ситуации, определяющей идейное содержание произведений и возможности балладных персонажей. Конфликт положения напоминает нам драматическую ситуацию, через которую определялся балладный герой в начале формирования самого жанра (цикл о девушках-полонянках). Однако между этими понятиями закладываются существеннейшие отличия.
Драматическая ситуация, утверждающая тип героической женщины, отстаивающей свою свободу и свободу родины, имела целью сформировать балладное видение мира, определить отношение типизированного частного человека к несправедливости и жестокости окружающей действительности. Конфликт положения предполагает отход от типизации образов героев. К XVIII веку балладный жанр достиг определенного предела: идейно-смысловое содержание произведений строится не только на основании старых, известных балладных сюжетов (сюжетная циклизация), но и откровенно повторяется, усиливая трагическое восприятие персонажей в финале баллады (циклизация развязки).
Напомним, конфликт отношений (XV - XVI вв.) переводится в конфликт в самом образе героя (XVI - XVII вв.). Баллада открывает заданный тип героя, именно заложенное в нем значение определяет идейную нагрузку песни. По заданному значению образов персонажей формируются циклы, наиболее полно раскрывающие тип данного героя (циклы о превосходстве, о безвремянном молодце, об отравлении и злой жене, условный цикл об умной жене). Ко второй половине XVII - началу XVIII вв. образная система балладного жанра стремится выйти за пределы заданности значения типа героя, переводя его в русло психологической интерпретации. Герой формируется в XVIII веке через самораскрытие, монологическую речь, и это позволяет ученым говорить об индивидуальности переживаний персонажей.
Через трагическое и безвыходное положение, исключительную ситуацию, в которой оказывается герой, мы наблюдаем индивидуальное раскрытие его образа. Балладный герой теряет заданность своего значения, частный человек отходит от типизации, он раскрывается индивидуально и трактуется психологически. Другое дело, что в самой индивидуальности раскрытия персонажа сохраняется львиная доля условности, которая определяется исключительностью положения и предполагает определенные шаблонные высказывания или действия героя.
Таким образом, важно отметить, что конфликт отношений сменяется конфликтом положения балладных героев. Это дает нам тип пассивного персонажа, выражающего свою позицию в финальной части баллады. Это тип трагического героя, только осознав трагичность и безысходность своего положения, такой персонаж имеет право на отстаивание своей позиции, на активные действия (ср. перерабатываемые и дополненные варианты баллад «Красная девушка из полона бежит», «Дмитрий и Домна», «Князь Михайло», «Оклеветанная жена»). Это позиция трагического выбора для балладного героя: или безропотное подчинение несправедливости окружающего мира или моральная победа добровольного ухода из жизни, раскаяния обманувших и проклятий обманутых людей.
Образ героя теряет заданное значение, может быть, еще и поэтому в это время перерабатываются старые балладные сюжеты. Так князь Михайло либо проклинает свою мать, либо бросается «во синё морё Алыньско». Это не прежний персонаж старинной баллады, в новом времени требуется раскрытие индивидуального переживания. Герой трактуется психологически: его действия оправданы сложившейся ситуацией, полностью согласуются с сюжетной логикой текста. Свою роль здесь сыграли песни о трагическом образе героя, который восходит к типу равноценных героев в статусе жертвы. Они разрушают заданность типа героя, его значения и формируют психологическое его раскрытие, в основном, через конфликт положения. Можно отметить, что подобный процесс наблюдается в жанрах исторической и лирической поэзии, где герой лиризируется и его авторское раскрытие воздействует на параллельно развивающийся балладный жанр.
Баллада формирует новую трактовку старых, внешне неизмененных сюжетов уже с позиции нового, более индивидуального, можно сказать, авторского раскрытия образа героя. Так формируется авторская оценка: герой самораскрывается через поступки, позже через поступки и монолог, затем уже достаточно монологического высказывания персонажа, чтобы определить его позицию и трагедию переживаемых им чувств. Образ героя лиризируется, вся баллада может уже быть построена в форме исповеди «Девица - атаман разбойников».
Однако лиризация образа героя - всего лишь частное проявление развития жанра народной баллады. Можно утверждать, что при общей тенденции к утверждению в жанре конфликта положения (в мещанских балладах - конфликта случая), к психологической трактовке образа героя, его определенной пассивности, к становлению авторской оценки персонажа и авторской оценки даже самого балладного произведения, интерпретируемого в морализаторском ключе, к сюжетной организации текста, при которой особое внимание уделяется развязке, существуют типы циклизаций, которые удерживают балладные песни от лиризации и придают определенную устойчивость жанровой системе в XVII - XVIII вв., частично в XIX веке.
Мы подошли к рассмотрению, пожалуй, самого неизученного вопроса в жанровой системе баллады. Известно, что балладный материал организуется в определенные циклы и только в них может существовать. Баллада не может быть рассмотрена и полностью изучена отдельно от цикла. Мы должны определить все существующие с момента формирования жанра типы балладных циклизаций, их устойчивые жанровые признаки и перспективы развития.
Строго говоря, в балладном жанре существуют два типа циклизаций. Первая из них - циклизация жанровая. Она является ведущей, основной, благодаря ее развитию баллада всегда современна и актуальна, она может модифицироваться и отражать конфликты нового времени. Вторая циклизация носит более условный характер и основной целью ставит максимальное расширение балладного материала за счет создания версий. Такая, назовем ее версионная, циклизация вторична, но она сопутствует и дополняет жанровую циклизацию со времени возникновения самого жанра. Поэтому при изучении данных типов мы должны исходить из понимания о целостности и своего рода неделимости процесса циклизирования баллады, наша задача не разграничивать, а искать внутренние связи, пути и причины взаимодополняющего развития жанровой и версионной циклизаций.
Однако исключительно для удобства изложения и изучения данного вопроса сначала рассмотрим циклизацию жанровую. В основе ее лежит стремление народных исполнителей создать цикл, исходя из представления о характере конфликта, общего для балладного жанра на определенной ступени его развития. Жанровая циклизация состоит из четырех стадий: создание циклов по драматической ситуации, по конфликту отношений, по конфликту образа и по конфликту положения. На протяжении всей нашей работы мы достаточно подробно останавливались на каждом из вышеперечисленных этапов.
Циклизация баллад по драматической ситуации имеет цель утвердить балладное видение мира и героический женский образ, физически слабый, но противостоящий в безнадежной борьбе несправедливости и жестокости окружающего мира. Это цикл о девушках-полонянках, который объединяет две драматические ситуации: бегство и полон.
Следующим этапом станет циклизация XV - XVI вв. по конфликту отношений. Циклизация баллад по конфликту отношений раскрывает личностную позицию частного типизированного человека в его противостоянии окружающему миру, позже социуму. Конфликты равных персонажей, отца и детей, мужа и жены, брата и сестры закладывают основу для изменения смысловой нагрузки самой образной системы жанра. Персонажи лишаются героического ореола и предстают перед нами типизированными частными людьми. Их трагические отношения, ведущие, как правило, к смерти одного из героев, показывают невозможность достижения счастья в окружающей реальности, враждебной к беззащитному человеку. Часто сами герои становятся невольными орудиями злой действительности. Сюда входят такие циклы, как изведение невестки свекровью «Князь Михайло», «Рябинка», «Василий и Софья», цикл об убийстве мужем жены «Оклеветанная жена», «Князь Роман жену терял», «Дмитрий и Домна». В циклизацию по конфликту отношений также входят такие циклы, как «Татарский полон», разрабатывающий с новых позиций старые баллады цикла о девушках-полонянках, и цикл об инцесте. Эти циклы можно условно объединить в один тип старших баллад, тем более что из XV века до нас дошли только выдающиеся баллады, что-то меняющие и открывающие в структуре самого жанра.
Здесь нужно отметить еще одну особенность жанровой циклизации. Циклы баллад не останавливаются в своем развитии. При смене жанровой структуры баллады, типа художественного сознания народа и конфликтов реальной жизни циклы не прекращают своего развития, они модифицируются, как и весь балладный жанр. Цикл о девушках-полонянках изменяется и воплощается в отражении семейных конфликтов, цикл об убийстве жены мужем также в значительной степени формирует цикл об отравлении и злой жене. Уровень конфликта меняется, конфликт отношений модифицируется в конфликт в самом образе героя. От старых циклов сохраняются только типологические соответствия и опорные балладные тексты, наиболее верно отражающие процесс жанровой трансформации. Эти связи называются внутри жанровой традицией, не позволяющей балладе создавать разрозненные, не связанные друг с другом произведения и, в конечном итоге, обеспечивающие цельность и жизненную устойчивость жанра.
Также не могут исчезнуть так называемые смежные формы. Их можно только условно, исключительно по балладной установке, отнести к жанру баллады, поскольку они совмещают разные жанровые основания в своей структуре. Надо отметить, что такие произведения появляются в особо ответственные для жанра периоды коренной перестройки баллады. Они выступают как песни, условно входящие в определенный цикл («Чудесное спасение» и цикл о девушках-полонянках), как песни, образующие собственную традицию («Авдотья-рязаночка» и «Князь Роман и Марья Юрьевна») или цикл (баллады о превосходстве девушки над молодцем). По сути дела, смежные формы помогают жанру изменяться, упрочивают внутренние связи песен не только друг с другом, а со всеми близкими формами народной поэзии. Их отсутствие означало бы обособленность жанра, а значит его недолговечность. Смежные формы - тоже своего рода проявление жанровой традиции, обосновывающей устойчивость и принципиальную жизненность жанра баллады в контексте развития и взаимосвязи с жанрами устной народной поэзии. Смежные формы не входят в циклизации, являясь категорией другого порядка, они цементируют внутренние связи циклизаций в общей системе устного народного творчества.
Со второй половины XVI века формируются циклы по заданному значению образа. Герой несет определенное значение, его заданный тип определяет конфликт и должен раскрыться максимально полно. Это циклы о превосходстве девушки над молодцем, о безвремянном молодце, который включает в себя такие образования, как циклы о Горе и судьбе, это циклы об отравлении, о злой жене и условно формируемая группа баллад об умной жене.
В таких балладах сам образ определяет конфликт. Это общая тенденция данной циклизации. Однако мы можем отметить определенную условность в ее формировании, скорее всего определенное переходное положение. Ранние баллады таких циклов могут быть также отнесены к циклизации по конфликту отношений (например, цикл о превосходстве, «Молодец и королевна», «Молодец и река Смородина», «Девица отравила молодца» и др.). Следующие баллады, создающиеся во второй половине XVII века, более соответствуют циклизации по конфликту положения, где значение образа будет раскрываться вследствие отношения к трагической ситуации, в которой оказывается персонаж (так называемая циклизация развязки). Циклизация по конфликту, заложенному в образе героя, является переходной, сближающей циклизации по конфликту отношений и по конфликту положения. По этой причине мы не можем даже четко обозначить ее временные границы, так как она исходит из одного вида и плавно переходит в другой. Явное свое оформление циклизация по конфликту образа получает со второй половины XVI века (хотя имеет более ранние истоки своего формирования) по вторую половину XVII века (однако и в XVIII веке обнаруживаются песни, которые, в принципе, продолжают такую традицию).
Циклизация по конфликту положения не создает циклов баллад. По этому признаку она сближается с версионной циклизацией. Баллада постепенно переходит к сюжетной формульности, стремится создавать отдельные, обособленные от традиции занимательные истории, и этот переходный момент как нельзя лучше отражает циклизация по конфликту положения. Обрабатываются старые песни, практически без каких-либо изменений остается текст, но баллада теперь приобретает сюжетную концовку. Именно развязка произведений становится организующим принципом в балладном творчестве. Даже формирующиеся в эту эпоху новые песни будут иметь четко выраженное сюжетное завершение.
Развязка всегда представляет особое трагическое безвыходное положение, в котором оказывается герой, и формирует ситуацию выбора, как правило, между жизнью и смертью, смирением и моральной победой. Значение образа меняется, герой утрачивает заданность своего типа, приобретает более индивидуальные черты и имеет право на психологическую трактовку и авторскую оценку. Как правило, персонажи совершают экстремальные поступки, и в этом заключается отход от традиции в образной системе жанра. Самоубийство героя, его отказ находиться в мире, полном жестокости и несправедливости (дорабатываются такие сюжеты, как «Красная девушка из полону бежит», «Рябинка», «Дмитрий и Домна», баллады об инцесте, некоторые баллады циклов об отравлении, злой жене, безвремянном молодце), определяют его индивидуальное психологическое самораскрытие и являются формой авторской оценки через действие. Позже герой будет сочетать самоубийство и обвинительную речь в адрес сил, погубивших его счастье, затем может просто раскрываться через монологическую речь с морализаторской подоплекой.
Циклизация по конфликту положения или циклизация развязки относится ко второй половине XVII века, это время ее особой творческой продуктивности. С учетом тех фактов, что она не создает собственных вариативных циклов и сближается с версионной циклизацией, тоже инвариантной в своей основе, такие типы циклизаций очень трудно датировать с достоверной точностью. Мы видим отход от традиции, перевод идейной установки баллады на сюжетную развязку, диктат сюжетной формульности - все это позволяет балладному жанру, с одной стороны, создавать обособленные сюжеты, с другой - те же самые сюжеты одновременно относить к разным типам циклизации, поскольку они тесно связаны между собой, возникают и проходят стадии развития практически одновременно (например, виды сюжетной циклизации). Истоки таких циклизаций лежат в XVI веке, и циклизация развязки также имеет к этому прямое отношение. Речь идет о формировании в балладном жанре песен о трагическом образе героя, в таких балладах персонажи определяются безвыходностью положения, в котором они находятся.
Преимущественно возникновение баллад о трагическом образе героя относится ко второй половине XVII века, однако начало процессу положило открытие типа равноценных героев в статусе жертвы (образ детей в балладе «Князь Роман жену терял», «Василий и Софья», цикл об инцесте). Отход от заданности значения образа персонажа, психологическое его раскрытие позволит в XVII веке развить трагический тип героя, определяемый ситуацией, - и на его основе создать определенные сюжеты (здесь наблюдается смешение типов циклизаций: по конфликту положения и сюжетной по образу героя). Сюда относятся такие песни, как «Сестры ищут убитого брата», «Жена князя Василия», «Насильный постриг», «Жена князя Михаилы тонет», «Жена короля (казака) умирает от родов», «Три зятя», «Гибель пана», «Жена разбойника», «Казак (Абрам, ямщик) жену губил», «Молодец в темнице», «Сокол и вороны», «Похищение девушки», «Обманутая девушка», «Девушка и адъютант».
Нужно отметить, что песни о трагическом образе героя не создают цикла, так как они выходят за рамки одной жанровой системы. Трагический образ героя популярен в это время, как в исторической, так и в лирической поэзии. Такие песни еще не носят разно жанровый характер, как в социальной циклизации; отдельно создаются баллады, исторические и лирические песни. Это связано с общим, характерным для данных жанров процессом изменения типа героя, отхода от его типизации в сторону авторского раскрытия значения персонажа.
Таким образом, циклизация по конфликту положения или циклизация развязки отходит от принципов типизации образа героя, сюжетно организует поэтический материал, обосновывая кульминацию развязки. Она формирует более индивидуальный тип героя, который определяется заданностью трагического положения в старых или новых балладных сюжетах. Такая циклизация переводит акцент с конфликта на сюжетный и образный уровень текста и соприкасается с версионной сюжетной циклизацией по образу героя. Последняя разовьет данные достижения: сюжетная формульность жанра позволит балладе создавать сюжеты, определяемые исключительно психологическим, позже индивидуальным значением образа.
Со второй половины XVII века баллада не может создавать новые циклы (исключение - развитие достаточно спорного по существованию, в определенной степени искусственного цикла об умной жене). Однако циклы продолжают развиваться, перерабатывается огромное поэтическое наследие старых времен, но уже с новых жанровых позиций, позиций версионной циклизации. Она состоит из следующих групп: циклизация по мотиву, сюжетная и социальная. Рассмотрим каждую из них.
Циклизация по мотиву носит довольно условный характер. Действительно, такие баллады приобретают устойчивость и длительную актуальность, если входят в систему становления балладных образов или могут трактоваться как песни жанровой циклизации. Собственный цикл они образовать не могут, поскольку баллады с одним объединяющим мотивом входят в различные циклы. Примером может послужить реализация в балладном жанре архаического мотива свой / чужой. Мы уже проследили путь его развития (смежная форма «Авдотья-рязаночка», цикл баллад «Татарский полон», «Сестра и братья-разбойники», вошедшая в состав цикла об инцесте, так как в данную эпоху определяющий мотив свой / чужой утрачивает свое значение, и подлинную актуальность для типа равнозначных героев приобретает мотив неузнанной встречи, «Король и девушка», испытавшая воздействие формальной сюжетной логики текста и до предела обострившая личный конфликт брата и сестры, разрушающий основы семейного счастья, «Три зятя», входящая в состав уже сюжетной циклизации).
Творческая продуктивность данного типа баллад приходится на время становления жанра, с развитием формальной сюжетной логики текста циклизация по мотиву постепенно утрачивает свое значение и уступает место сюжетной. Можно предположить, что циклизация по мотиву явилась источником для установления формальной сюжетной логики изложения поэтического материала.
Настоящим кладом для создания цикла по мотиву явилась былина «Козарин». Разрабатывая определенные мотивы из данной былины, опираясь на цикл о девушках-полонянках и уже созданные сюжетные балладные версии «Козарина», народные певцы создавали превосходные баллады («Охотник и сестра» и мотив неузнанной встречи, «Молодец и три татарина» и мотив поединка, цикл о безвремянном молодце и мотив изгнания).
Баллада сюжетно разрабатывает многочисленные мотивы и не ограничивается исключительно материалом балладного жанра. Можно дискутировать, является ли циклизация по мотиву вообще циклизацией как таковой или нет. Нам важно отметить, что мотив является одним из звеньев между балладами разных эпох, шире - между мировоззрениями разных эпох. Он может осмысливаться по-разному (мотив свой / чужой), сохранять значение и принимать участие в формировании цикла (мотив изгнания и цикл о безвремянном молодце, мотив неузнанной встречи и цикл об инцесте). Мотив может входить в разные циклы, может терять значение, поглощаться другим мотивом или идейной установкой балладного цикла («Сестра и братья - разбойники»). Однако всегда циклы, организованные с помощью того или иного мотива, входят в систему жанровой традиции, а некоторые включаются в состав жанровой циклизации. Поздние баллады, используя древний мотив, включаются в традицию - и это позволяет жанру баллады быть постоянно актуальным и подвижным, легко перестраиваться для удовлетворения различных потребностей различных эпох. Отход от традиции, связанный с развитием формальной сюжетной логики текста означает отход от условной циклизации по мотиву. В русской народной балладе условная циклизация по мотиву завершается с утверждением в жанровой структуре баллады принципов сюжетной организации текста, хотя ее спорадические проявления можно наблюдать вплоть до XVIII века.
Таким образом, циклизация по мотиву носит достаточно условный характер, как, собственно говоря, и вся версионная циклизация. Мотив не образует собственного цикла (такие циклы представляются искусственными образованиями, как, например, обстояло дело с мотивом свой / чужой, где часть произведений входят в совершенно иные циклы). Мотив только включается в подобные балладные организации как жанровое подспорье, традиция, дающая жанру новую жизнь. Цель циклизации по мотиву не только в увеличении балладного материала, но прежде всего в художественной обработке мотива, несущего или способного обострить драматическую или конфликтную ситуацию. С другой стороны, из таких мотивов может быть воссозданы и развиты целые балладные сюжеты (как из былины «Козарин»), что послужит переходной ступенью к созданию версий балладных сюжетов, то есть к сюжетной циклизации.
В XVI веке, особенно со второй его половины, развивается формальная сюжетная логика текста. Такой процесс меняет тип формульности баллады: сюжет, а не конфликт становится формульным. В конечном итоге мы видим, как народные исполнители стремятся создавать отдельные, обособленные, не связанные с традицией песни.
Процесс смены типа формульности не может проходить планомерно и быстро. По сути дела, сюжетная циклизация исходит из циклизации по мотиву, отличие в том, что интерес представляет не полное исчерпание конфликтной или драматической ситуации, которую представляет мотив, а сюжетное его развитие. Балладу начинает привлекать сюжет как таковой. Со второй половины XVI века, особенно в XVII, наступает время переработки всего балладного материала с целью формального сюжетного обоснования замысла песен. Это время появления в балладах вторичных сюжетных мотивировок, создания разного рода контаминаций. Мы видим, как постепенно внимание народных сказителей переводится с уровня раскрытия конфликта на уровень его сюжетного осмысления. Напряжение конфликтности балладного жанра снижается, на смену ему появляется стремление детерминировать песенный материал, интерес к категории занимательности, обусловленный развитием формальной сюжетной логики текста и новеллистических сюжетов в эпосе. Такой процесс относится ко всему балладному творчеству и выходит за рамки создания определенных циклов.
В качестве иллюстрации можно интерпретировать цикл о девушках- полонянках. Баллада «Пан привозит жене русскую полонянку» восходит к сюжетной обработке драматической ситуации плена. Круг подобных песен уже сложился, однако данная баллада, используя как жанровую и конфликтную основу песни о князе Михайле и мотив эпического предсказания, открывает новую сюжетную сторону цикла «Татарский полон»: создается оригинальное произведение, разрабатывающее как бы вступление, начало к песням о конфликте дочери и матери-полонянки на чужбине. Это своего рода сюжетное расширение цикла. «Спасение полонянки» представляет собой контаминацию песен о татарском полоне с балладой «Красная девушка из полону бежит» и также соответствует статусу сюжетно выдержанной, соответствующей формальной логике изложения событий истории. «Молодая ханча» является версией песни «Красная девушка из полону бежит» и, в принципе, повторяет заданную модель конфликта. «Разбойничий дуван» относится уже к разряду оригинальных произведений и использует как основу сюжет баллады «Девушка взята в плен татарами» и мотив откупа из «Красная девушка из полону бежит». Данная баллада формулирует собственный, оригинальный конфликт и может рассматриваться в цикле об умной жене или как произведение социальной циклизации.
Однако приведенные тексты могут сюжетно расширяться. «Встреча царя с молодцем в избушке» представляет новый оригинальный сюжет и конфликт на основе песни «Разбойничий дуван». Ряд сюжетов цикла о неволе использует как основу балладу «Девушка взята в плен татарами». Самый интересный процесс происходит с песней «Пан привозит жене русскую полонянку». Балладный жанр развивает трагический тип героя и создает ряд произведений, отражающих такой процесс. Баллада «Гибель пана» развивает трагический женский образ и в основе своей восходит к балладе «Пан привозит жене русскую полонянку». Позже создается занимательное сюжетное повествование, значительно расширяющее текст «Гибель пана» с кровавой мещанской развязкой, - «Панья». Данная баллада отражает стремление жанра сблизиться с эстетикой новеллистического эпоса, расширить сюжетные пределы старого балладного произведения и представить занимательную и кровавую историю, внешне обособленную от воздействия традиции.
Таким образом, мы можем сделать некоторые выводы. Сюжетная циклизация не предполагает поступательного, эволюционного развития. Такие баллады возникают по мере развития формальной сюжетной логики текста и степени изменения образной структуры жанра, авторского раскрытия героев.
Одновременно с балладами, ставящими в основу раскрытие конфликта, могут создаваться новеллистические сюжеты. Поэтому временной процесс сюжетной циклизации не ограничен. Такие песни возникают со второй половины XVI по XIX вв. включительно, вплоть до случаев воздействия на жанр мещанских баллад.
Сюжетная циклизация, циклизация по конфликту положения действуют по методике расширительной переработки балладного материала, поэтому они не создают и не зависят от циклов баллад. Такие циклизации универсальны, они могут использовать любой старый сюжет, если в нем есть какие-либо созвучия актуальности современных проблем, и сформировать из него новую балладу. Когда жанр использует подобные типы циклизаций (ср. во многом идентичный процесс в исторической поэзии), произведения теряют внутреннюю связь, закономерности своего развития и организуются условно, в силу запросов определенных социальных групп. Балладные сюжеты напоминают обособленные тексты, занимательные истории, никак не связанные с традицией. Нарушение этой связи ведет к потере подвижности и устойчивости жанра, творческой продуктивности и актуальности. Народная баллада теряет способность отражать подлинные конфликты наступающих эпох, заменяется повторением старых конфликтных шаблонов и таким образом приходит к порогу своего развития, трансформируясь в полу литературные аналоги.
Сюжетная циклизация в балладном жанре реализуется в трех направлениях. Это циклизации по конфликту, по образу и собственно по сюжету. Причем их теоретическое поступательное движение на практике не всегда выдерживается вследствие неровного развития в регионах формальной сюжетной логики. Они могут смешиваться и взаимодополняться, четкие границы можно определить, узнав цели, которые преследует каждая из них.
Сюжетная циклизация по конфликту реализуется в создании версий старых балладных сюжетов, в полном сюжетном осмыслении конфликта применительно к новым условиям. Список таких баллад можно начать с балладных версий былины «Козарин» (также они могут быть отнесены к циклизации по мотиву); здесь такие баллады, как «Иван Дудорович и Софья Волховична» (в основе «Василий и Софья»; входит в цикл об инцесте); «Гибель молодца у перевоза («Красная девушка из полону бежит»; цикл о безвремянном молодце); «Омельфа Тимофеевна выручает родных» («Авдотья-рязаночка»; цикл об умной жене); «Жена мужа зарезала» («Князь Роман жену терял»; цикл о злой жене); «Молодая ханча» («Красная девушка из полону бежит»; входит в социальную циклизацию); «Федор и Марфа» («Князь Роман жену терял»; жанр мещанских баллад).
Сюжетная циклизация по образу имеет целью приспособление типа героя и его значения к новым условиям, снижение типа героя и создание баллад на основе психологического значения образа. Такая циклизация может развиваться параллельно и неделимо с циклизацией по конфликту или сюжету, также она во многом определяется жанровой циклизацией по конфликту положения, однако, с точки зрения теории жанра, необходимо четко представлять себе доминирующую идею в построении текста, в какую из типов циклизаций она входит. Подобная идейная установка содержится в следующих балладах: «Жена князя Михаилы тонет» (в основе «Князь Михайло»; песни о трагическом образе героя); «Жена короля умирает от родов», вариант «Жена казака умирает от родов» («Князь Михайло»; песни о трагическом образе героя); «Жена разбойника» («Непростимый грех»; песни о трагическом образе героя); «Молодец в темнице» («Девушка взята в плен татарами»; песни о трагическом образе героя); «Девушка и адъютант» («Обманутая девушка»; социальная циклизация); «Девушка и солдаты» («Казань-город»; социальная циклизация); «Молодец и три татарина» (балладные версии былины «Козарин»; социальная циклизация); «Злая жена» («Горе»; цикл о злой жене); «Гибель пана» («Князь Роман жену терял»; сюжетное обоснование - в балладе «Пан привозит жене русскую полонянку»; песни о трагическом образе героя). Тип героя в данных балладах заметно снижается, как впрочем, снижается и уровень конфликта. В некоторых образцах этой циклизации можно говорить о способах авторской оценки в раскрытии образа героя.
Собственно сюжетная циклизация или циклизация по сюжету предполагает создание оригинальных сюжетов на основе как балладного, так и не балладного материала, сюжетно расширяет циклы, создает различного рода контаминации и сближается с эстетикой новеллистического эпоса, в конечном итоге стремясь к созданию обособленных от традиции занимательных историй. Такая циклизация, возникая намного раньше, особенно ярко проявляет себя в XVIII - XIX вв., постепенно становясь ведущей, основной циклизацией балладного жанра, взаимодействуя и поглощая жанровую циклизацию по конфликту положения. Сюда относятся такие баллады, как песни об Алеше Поповиче и «Федор Колыщатой» (в основе лежат переработки новеллистического эпоса, в частности, былин об Алеше и баллады «Молодец и королевна», «Василий и Софья»; включается в цикл о безвремянном молодце (жанровая традиция - цикл об убийстве мужем жены), можно условно рассматривать такие баллады в рамках циклизации по мотиву хвастовства); «Казак (в вариантах, Абрам) жену губил» («Князь Роман жену терял»; относится к лиризации юга); «Ванька-ключник» (в вариантах Гришка) («Молодец и королевна»; можно отнести к циклу о безвремянном герое, однако в определяющей степени является обособленной занимательной историей); «Три зятя» («Татарский полон»; циклизация по мотиву свой / чужой, может рассматриваться за исключением позднейшего сатирического скоморошьего, построенного по принципу сюжетной антитетичности варианта как песни о трагическом образе героя); «Проданный сын» («Дети вдовы»; занимательная история); «Как во славном было граде Вавилоне» («Дети вдовы»; лиризация юга, занимательная история); «Похищение девушки» (сказочные мотивы и западноевропейские сюжеты; песни о трагическом женском образе и занимательная история); «Обманутая девушка» («Похищение девушки»; занимательная история, песни о трагическом образе героя); «Гибель пана» («Князь Роман жену терял», может в равной степени относится к сюжетной циклизации по образу); «Пан привозит жене русскую полонянку» («Татарский полон»; сюжетное расширение цикла); «Брат, сестра и любовник» («Девушка отравила молодца»; цикл об отравлении, занимательная история, жанр мещанских баллад); «Разбойничий дуван» («Девушка взята в плен татарами», также мотив откупа из «Красная девушка из полону бежит»; социальная циклизация или условный цикл об умной жене); «Встреча царя с молодцем в избушке» («Разбойничий дуван», социальная циклизация); «Жена князя Михайло тонет» («Князь Михайло», песни о трагическом образе героя).
Циклизация по сюжету является самой распространенной и разноплановой, поэтому нет возможности перечислить бесконечные контаминации и попытки сюжетного расширения циклов. Они выходят за рамки циклизации и могут рассматриваться как варианты циклов. Вариативность цикла - уже совершенно иной тип циклизирования баллады, поэтому попытки сюжетного расширения циклов и различного рода контаминации являются переходным звеном между вариативностью жанра и сюжетной циклизацией, созданием собственных, не зависящих от традиции песен. С одной стороны, они растворяются в цикле как его разнообразные варианты и отражают разные аспекты общего конфликта, с другой, переводят внимание на особенности сюжета в ущерб художественно-идейной значимости баллады. Здесь, в основном, представлены песни, опирающиеся на определенный источник и разрабатывающие из него собственные, оригинальные баллады с самобытным сюжетом и конфликтом.
Последний вид версионной циклизации - социальная - представляет наибольший интерес в плане изучения развития жанра баллады в XVIII - XIX вв. Социальная циклизация предполагает расширение балладного материала и приспособление его для нужд новых социальных групп. Собственно балладами такие произведения назвать нельзя. Они призваны более полно раскрыть конфликты социальных групп наряду с песнями жанров исторической и лирической поэзии. Социальная циклизация не предполагает четкого организующего принципа в конструировании произведений. Такие песни могут использовать все виды версионной циклизации (по мотиву, конфликту, образу, сюжету), могут даже определенным образом смешивать их в целях создания текста, более полно отражающего конфликт какой-либо социальной группы. Определенного, устойчивого принципа, организующего поэтический материал, в социальной циклизации мы не найдем, поэтому такие баллады, обрабатывающие старые конфликты, создающие новые версии или самостоятельные, оригинальные сюжеты, являются дополнением к произведениям исторической и лирической поэзии, призванным отразить те же конфликты.
Социальная циклизация образует некий симбиоз с этими жанрами, она является ключом к тематическому подходу в исторической поэзии, и весь материал, относящийся к нему, безусловно, носит разно жанровый характер. Изучение таких произведений без учета развития форм балладной, исторической и лирической поэзии лишает нас возможности определить их подлинную идейно-художественную значимость. Это материал для обширного и кропотливого исследования, в данной работе нам остается отметить, что балладная часть социальной циклизации носит условный характер, можно говорить, пожалуй, о балладной сюжетности, мотивах, общей тональности и звучании в таких песнях, помня, что их жанровая структура определяется симбиозом различных форм поэзии.
К балладным произведениям такого типа, в той или иной степени отражающим традиции жанра, относятся следующие песни: «Жена разбойника», «Встреча царя с молодцем в избушке», «Разбойничий дуван», «Разбойничья лодка», «Молодец убивает целовальника», «Девушка - атаман разбойников», «Илья кум темный» (группа разбойничьих песен; можно здесь отметить, что это самая популярная в народе группа, развитие таких песен наблюдается во второй половине XVII века («Непростимый грех»), во время массовых разбоев в России; часть таких песен носит название «удалые»); «Муж - солдат в гостях у жены», «Девушка и солдаты», «Девушка и адъютант» (группа солдатских песен); «Молодец в темнице», «Старый орел», «Сокол на воле», «Сокол и вороны», «Два невольника» (группа песен о неволе). Казачьи баллады в большей степени относятся к процессу лиризации.
В XVIII - XIX вв. социальная циклизация является самой распространенной и становится основным видом циклизаций. Это означает, что в балладном творчестве практически отсутствуют четкие границы циклизирования, нет основной, ведущей идеи, которая бы позволила создавать новые циклы произведений или организованно, в определенном ключе перерабатывать старые. Смешение видов циклизации, отсутствие потенциальных возможностей для создания новых циклов, как вариативных, так и версионных, ведет к хаотичности бытования материала, в конечном счете, к окончательному разрыву связи с традицией. Балладный жанр теряет способность эволюционировать, он теряет основные устойчивые жанровые признаки. Происходит постепенное размывание жанровой структуры баллады, народная баллада становится подверженной прямому проникновению и воздействию на композиционный уровень близких форм поэзии. Историческая и лирическая песня, литературная баллада в большей степени определяют художественную цельность народной баллады, чем связь с традицией ее развития.
Таким образом, можно сделать некоторые выводы. Распространение социальной циклизации как основного принципа организации произведений, потеря связи с традицией, преобладание сюжетной формульности в изложении материала ведет к трудностям в разграничении всего балладного наследия, дошедшего до современных читателей. Отсутствие обоснованной с точки зрения развития жанра концепции в подборке представленных текстов, хаотичность памяти народных сказителей, ориентированной на изложение ярких сюжетов, обособленных друг от друга, потерявших внутреннюю спаянность и зависимость, приводят к проблемам правильного и последовательного размещения материала в различных сборниках и антологиях. Нередко исследователи прибегают к самому простому принципу отбора баллад по теме, опираясь на достижения исключительно социальной циклизации XVIII - XIX вв. Очень трудно разобраться в накопленном материале, правильно разграничить его и выявить ту внутреннюю связь, которая скрепляет разрозненные произведения, объединяя их в русле единого творчества, и позволяет правильно датировать балладные тексты.
Развитие социальной циклизации также окончательно разграничивает мужской и женский репертуар. Песни, отражающие проблемы мужских социальных групп, преимущественно исполняются мужчинами (удалые, солдатские, о неволе и т.д.). Мужчин больше интересует социальная, чем моральная, проблематика. Старые баллады, изображающие, в основном, семейные конфликты, теперь полностью входят в состав женского репертуара. Социальная циклизация расширяет сюжеты таких песен, они приспосабливаются для отражения частных случаев из семейной, любовной, бытовой жизни.
Однако главное значение распространения социальной циклизации заключается в размывании жанровых признаков баллады. Смешение всех типов версионной циклизации, отсутствие вариативных циклов ведет к отсутствию организующей идеи в структурировании жанра и особой его подверженности эстетике исторической и лирической форм поэзии, а также литературных образцов.
С одной стороны, мы станем очевидцами процесса прямой лиризации жанра народной баллады и его перехода в состав лирической и исторической поэзии. В таких произведениях можно говорить только о балладных мотивах или особом, балладном характере сюжетности. Историческая поэзия организует балладный материал по темам, шаг к такому тематическому подходу в самом балладном жанре сделала социальная циклизация. Группы песен о неволе, разбойничьи, солдатские имеют разно жанровый характер, как и сам жанр исторической поэзии. Поэтому историческая поэзия поглощает подобные разрозненные сюжетные балладные песни, не имеющие такой внутренней связи и спаянности между собой, как в циклах. Строго говоря, такие песни нельзя признать за циклы - это тематические объединения, отражающие нужды определенных социальных групп. Данный путь приводит к смерти балладного жанра, его растворению в русле исторической и лирической поэзии. Баллада теряет свою жанровую основу, автономные и суверенные принципы организации конкретных сюжетов, она теряет независимость и рассматривается как составная часть исторической или лирической поэзии.
Другой путь развития балладного жанра является, пожалуй, единственно возможным и спасительным. Баллада противостоит поглощению своей жанровой структуры близкими формами народной поэзии попыткой создания разрозненных, обособленных произведений с ярким, запоминающимся, псевдо балладным сюжетом, как правило, на криминальную тему. Такие песни недолговечны и существуют благодаря остроте восприятия экстраординарного сюжета, его актуальности (ср. характер подобного бытования исторических песен до XVI века). Принципиальное различие такого типа баллад от жанра исторической поэзии, имеющего сходные положения в своей эстетике, заключается во взаимодействии и сближении народной баллады с жанром русской переводной литературной романтической баллады. Такой путь приведет к формированию нового жанра псевдонародной литературной модели - мещанской баллады.
АВТОР: Ковылин А.В.